Измены

Читать онлайн Измены бесплатно

Глава 1. Никогда

POV Юра

Наши дни

Я глубоко затягиваюсь сигаретой и медленно выпускаю дым кольцами. После хорошего секса покурить и выпить чашечку кофе – самое оно.

– Олесь, – тихо зову и провожу пальцами по ее обнаженной спине. – А сделай мне, пожалуйста, кофе.

Я снова затягиваюсь и сбрасываю пепел в пепельницу.

– Сделаю. Но после того, как ты ответишь на один вопрос. – Она отрывает голову от моего плеча и внимательно смотрит мне в лицо.

Ее пристальный взгляд вынуждает меня перевести глаза от картины лесного пейзажа, что висит на стене, на нее. Олеся слегка улыбается, будто что-то задумала.

– На какой? – Очерчиваю глазами контур ее пухлых губ и вспоминаю, как еще 15 минут назад эти губы доводили меня до оргазма. Это было божественно.

– Когда ты разведешься со своей женой?

Ее вопрос, прозвучавший тихо, но твёрдо и серьезно, на мгновение вгоняет меня в ступор.

– Никогда. – Тут же отвечаю ей честно и смотрю в полном изумлении.

Ее взгляд из доброго и покладистого тут же становится злым и хищным. Олеся подскакивает на кровати и спешит прикрыть своё голое тело одеялом.

– То есть, у нас всегда так будет?

– Как так?

– Вот так! Секс, только когда тебе хочется и когда тебе удобно! Знаешь, Юр, мне это уже надоело.

Я продолжаю на нее смотреть, широко раскрыв глаза. Сигарета в пальцах тлеет и, кажется, пепел падает прямо на белоснежную простынь. Но мне сейчас не до этого, я пытаюсь понять, какая муха укусила Олесю.

– Зай, ну ты чего? – Пытаюсь разрядить обстановку легким смешком. – Что на тебя вдруг нашло?

– На меня нашло, что мне исполнилось тридцать лет, и я хочу нормальную семью и детей, а не роль любовницы. Мы с тобой два года уже вот так.

– Ты хочешь семью и детей, а при чём тут я? Ну выходи замуж и рожай, если тебе хочется.

Олеся распахивает рот и качает головой.

– Юр, ты это сейчас серьезно?

– Абсолютно.

– То есть, ты не собираешься разводиться со своей женой?

– Нет, конечно. С какой стати я вдруг должен разводиться со своей женой?

– Ну, может быть, с той стати, что ты изменяешь своей жене, а твоя жена изменяет тебе?

– Это не твоё дело. – Говорю ей очень резко и тушу стлевший окурок в пепельнице. Тянусь к пачке, достаю новую сигарету и поджигаю ее. – Моя семья тебя не касается.

– Ты правда считаешь, что у тебя еще есть семья?

– Да, у меня есть семья. У меня есть жена и двое детей, и я не собираюсь их бросать. Если ты хочешь замуж, то ты ошиблась мужчиной, я уже женат. Я даже трахаю тебя с обручальным кольцом на пальце! – Мой голос уже срывается на крик.

– Юра, твоя жена изменяет тебе, а ты изменяешь ей! Очнись!

– Не твоё дело, – цежу ей сквозь зубы.

Я глубоко затягиваюсь и сажусь на кровати, поворачиваясь к Олесе спиной. Вот так всегда с ними. Каждая любовница в какой-то момент начинает вдруг считать, что она для меня важнее жены, с которой я прожил вместе больше 20 лет. И ладно, если бы я давал им хоть какую-то надежду, хоть какой-то намёк, так нет же! Я всегда сразу же всем говорю, что я женат, я никогда не снимаю обручальное кольцо, я никогда никого из них не обманываю и не ввожу в заблуждение. Но при этом каждая девушка однажды начинает со мной этот разговор: «Так не может больше продолжаться. Ты должен развестись и жениться на мне. У тебя все равно уже давно нет семьи, ты изменяешь своей жене, а твоя жена изменяет тебе».

Не ваше, блять, собачье дело, что происходит в моей семье.

– Ладно, Юр, извини, я погорячилась, – Олеся обнимает меня со спины и целует пару раз в плечо.

– Никогда больше не смей вмешиваться в мою семью. Ты меня поняла?

– Да, прости, это не мое дело.

– Я понимаю, что тебе уже тридцать лет и ты хочешь замуж, но ты выбрала не того мужчину. Я тебе в первый день нашего знакомства сказал, что я женат. Разводиться я не буду, даже не надейся на это. Если тебе так сильно хочется собственной семьи, то можем прекратить наши встречи хоть прямо сейчас, чтобы ты больше не тратила на меня своё время, а занялась поисками того, кто может на тебе жениться.

Я докуриваю сигарету в несколько затяжек и бросаю окурок в пепельницу.

– Нет, не надо ничего прекращать, – поспешно отвечает. – Я больше не буду вмешиваться, обещаю тебе.

– Вот и хорошо.

Я встаю с кровати и направляюсь в душ. Кофе мне, естественно, так никто уже и не сделает. Ну и хрен с ним, все равно настроение испорчено.

Гель для душа с запахом морского бриза и прохладные струи воды едва ли улучшают мое состояние. Придется менять Олесю. Если любовница начала заводить такие разговоры, то она уже не успокоится. Знаю, проходил.

Почему-то каждая девушка на 10-15 лет младше меня, которую я трахаю, в какой-то момент вдруг начинает считать, что она для меня важнее жены. Это просто смешно. Я с Аней вместе с 20 лет, она была рядом со мной, когда у меня не было ни копейки за душой, она прошла со мной путь от самого низа до той вершины, на которой я нахожусь сейчас.

А захочет ли быть рядом со мной Олеся, если я приду к ней без гроша в кармане? Конечно, нет. Потому что Олеся хочет, чтобы я дарил ей смартфоны последней модели, туфли и сумочки от известных дизайнеров, а каждые выходные водил в дорогие рестораны. Олеся хочет, чтобы я оплачивал ей домработницу и возил ее на курорты.

А Аня была рядом со мной, даже когда у меня не было денег на пачку сигарет, когда я оббивал пороги отделов кадров в надежде, что меня хоть куда-то возьмут работать. Аня прошла со мной путь от тотального безденежья до того благосостояния, которое у нас есть сейчас. Аня была рядом со мной в самые трудные минуты моей жизни.

Нет, я никогда не разведусь со своей женой, никогда не променяю ее ни на одну из этих меркантильных сучек, которым нужен только мой кошелёк. Да, мы с Аней уже давно отдалились друг от друга, уже давно у каждого из нас своя личная жизнь, но она все равно продолжает оставаться моей женой, матерью моих детей и моей семьей. А я продолжаю оставаться ее мужем, отцом ее детей и ее семьей. Даже несмотря на то, что любовников у нее не меньше, чем у меня любовниц. Просто так однажды между нами сложилось. Что произошло, то произошло, в прошлое уже не вернуться и ничего не исправить. Машины времени, к сожалению, не существует.

К тому же это ведь всего лишь физические измены, а не духовные. Духовно мы храним друг другу верность, духовно мы всегда были, есть и будем самыми близкими людьми.

Я выхожу из ванной, завернувшись в махровый халат. На столе на кухне стоит кружка с кофе.

– Я сварила, как ты любишь. – Олеся в легком шелковом халатике слегка улыбается и поджимает под себя ноги. Покрасневшие глаза выдают, что она только что плакала.

– Спасибо.

Я сажусь на стул и делаю глубокий глоток. Кофе уже подостыл, поэтому не обжигает. Она действительно сделала его так, как я люблю: полторы ложки сахара, корица и совсем немного молока.

– Когда мы еще с тобой увидимся? – Осторожно спрашивает.

– Я позвоню тебе.

Допиваю кофе в несколько глотков и ухожу в комнату одеваться. Олеся – в целом не плохая девчонка и давно бы уже могла найти себе кандидата в мужья. Она приехала в Москву сразу после школы из какого-то маленького города, поступила тут в вуз, отучилась, устроилась работать на федеральный телеканал и дослужилась до позиции шеф-продюсера, в подчинении у которого то ли 10, то ли 15 человек. Сама платит ипотеку за эту просторную двушку в хорошем московском районе. Машину, правда, купить ей помог я. Она всегда рада моим подаркам, но я уверен, что если сильно захочет, то сможет позволить себе дизайнерские туфли сама. Я уже молчу о ее внешности: эффектная натуральная блондинка с родной пышной грудью и собственными пухлыми губами. Никакого силикона, никакого ботокса.

В общем, я – женатый, с двумя детьми и на 12 лет старше – на самом деле на хрен ей не нужен. Может найти себе такого же тридцатилетнего, как и она сама, без жён, детей и обязательств. Я за Олесю только порадуюсь, если она удачно выйдет замуж и создаст семью.

Я уже застегиваю на брюках ремень, когда слышу за спиной ее тихие шаги.

– Юр, – зовёт и тут же замолкает.

Я поворачиваюсь к ней. Олеся стоит смущенно, держась за дверной косяк.

– Что?

На ее глазах выступают слезы.

– Обещаю, что больше никогда не буду позволять себе лишнего.

– Все в порядке.

Я снимаю со спинки стула пиджак, засовываю в карманы бумажник и ключи и направляюсь в прихожую, проходя мимо смущенной Олеси. Она семенит следом за мной и молча наблюдает, как я обуваюсь.

– Пока, – говорю ей и тянусь открыть дверь.

– Юр, – хватает меня за руку. – А когда ты мне позвонишь? – И снова в глазах слезы.

– Когда буду свободен. – Я быстро целую ее в губы. – Давай, не скучай.

Как только я закрываю за собой дверь и нажимаю кнопку вызова лифта, из Олесиной квартиры до меня доносится громкий плач.

Глава 2. Let It Be

POV Юра

Почти 22 года назад

– Вон тот коньяк, пожалуйста, – указываю продавцу в магазине пальцем на нужную мне бутылку на прилавке.

Тучная женщина с обесцвеченными волосами косится на меня с подозрением.

– Восемнадцать есть?

– Двадцать есть. Могу паспорт показать.

Она еще раз окидывает меня недоверчивым взглядом, но все же тянется за коньяком.

– Спасибо, – кладу деньги в монетницу ровно под расчёт.

Что еще подарить на двадцатилетие близкому другу? Конечно, хороший алкоголь! Костян заценит коньяк, я уверен.

У подъезда друга достаю из кармана бумажку с кодом от двери. Набираю цифры, прохожу внутрь, вызываю лифт и поднимаюсь на восьмой этаж. Нет необходимости повторно смотреть в бумажку, чтобы понять, какая квартира мне нужна. Громкие басы доносятся только из-за одной двери.

Мои настойчивые звонки явно в квартире не слышны, поэтому я решаю просто опустить ручку. Не заперто. Ну да, чего закрываться, когда такая вечеринка.

В помещении уже порядком накурено, группа «Руки вверх» бьет по ушам. Я скидываю куртку и кроссовки и прохожу туда, откуда помимо музыки доносится еще и громкий смех. В гостиной накрыт стол, но за ним уже никто не сидит. Все рассредоточены по комнате. Пацаны сидят на диване, а девчонки у них на коленях.

– О, ну наконец-то! Я уже думал, ты не придёшь! – Друг подходит ко мне откуда-то сбоку.

– Как я мог пропустить твою днюху? Поздравляю, Костян! Желаю, чтоб девчонки давали и не выделывались, – обнимаю друга и протягиваю ему коньяк.

– Поздравление прямо в тему! – Смеётся и рассматривает бутылку. – Спасибо, это ты в кассу, – он кивает головой на коньяк.

– Всегда пожалуйста.

– Ну, в общем, проходи, располагайся, ешь, пей, ни в чем себе не отказывай. Предки мои свалили на все выходные.

– Круто тебе, – говорю не без ноток зависти. Моя мама фиг куда уедет на выходные.

Костя уходит, а я оглядываюсь по сторонам. В комнате человек 10, может, 15. Вижу двух наших с Костей однокурсников, остальные люди мне не знакомы. Вчера в перерыве между парами в столовой он говорил, что пригласит еще и своих школьных друзей, которые живут по соседству.

Я иду к своим однокурсникам Вове и Жене.

– Здорова, пацаны, – жму им руки.

– Привет. – Отвечают одновременно.

Женька тянется к столу и наливает нам троим водку.

– Ну, – раздаёт всем по рюмке, – давайте, чтобы каждая наша днюха была такой же улетной, как эта.

Мы ударяемся стеклом и залпом выпиваем. Я беру со стола маленькую гроздь винограда и быстро заедаю.

Я стою возле магнитофона, поэтому, пользуясь случаем, сбавляю Сереже Жукову звук.

– Познакомились уже тут с кем-нибудь? – Спрашиваю у друзей.

– Не особо. – Отвечает Вова. – Тут в основном Костины школьные друзья.

Я скольжу глазами по комнате и вижу лишь пьяные обнимающиеся парочки, но неожиданно мои глаза цепляются за двух девушек, разговаривающих в противоположном углу. Одна крашенная блондинка, а вторая темненькая. Блондинка что-то эмоционально рассказывает, активно жестикулируя, а темненькая слушает ее с улыбкой на лице.

Я непроизвольно засматриваюсь на брюнетку. На ней обычное серое платье до колен, волосы где-то до лопаток. Худенькая и не очень высокая. Она внимательно слушает подругу, а я просто тупо стою и смотрю на нее: как она смеется рассказу блондинки, как поправляет за ухо прядь волос, как кивает головой, соглашаясь с собеседницей.

– А это кто такая? – Спрашиваю у друзей, указывая им на брюнетку.

– Не знаю. – Говорит Женя. – Это тебе лучше у Кости спросить.

Именинник как раз возвращается с двумя бутылками вина.

– Кость! – Громко кричу ему и подзываю рукой.

Он ставит алкоголь на стол и подходит к нам.

– Что?

– А что это за брюнетка? – Указываю ему головой на заинтересовавшую меня девушку.

– Это Аня, моя подруга детства. В школе училась на год младше меня, живет на соседней улице. А что, понравилась?

– Да, понравилась.

– Познакомить?

– А у нее нет никого?

– Да вроде нет, но точно не знаю.

– Тогда познакомь.

– Ну пойдём.

Через несколько секунд мы уже оказываемся возле девушек.

– Светочка, а нам расскажешь свою увлекательную историю? – Костя обращается к блондинке. – А то Анютка так смеется твоему рассказу, нам тоже интересно стало. Кстати, девочки, познакомьтесь, это мой однокурсник Юра. – Друг поворачивается ко мне. – Юра, это мои соседки и подруги детства Света и Аня.

Я быстро и без особого энтузиазма жму руку блондинке, которая спешит продемонстрировать мне свою белоснежную улыбку, и тут же поворачиваюсь к брюнетке.

– Юра, – говорю ей тихо и протягиваю руку.

– Аня, – она поднимает вверх уголки губ и отвечает на мое рукопожатие.

Я на мгновение зависаю, смотря в ее глаза: темно-карие, как горький шоколад. Ее ладонь мягкая, теплая и нежная. Наверное, я слишком долго держу ее в своей руке и слишком долго смотрю в глаза Ани. В итоге она смущенно смеется и выдергивает свою ладонь из моей.

– Я рассказываю Ане про своё недавнее свидание. Один придурок пригласил меня… – Света увлечённо отвечает на Костин вопрос, но я не слушаю блондинку, я продолжаю смотреть на Аню. Я стою к ней очень близко, между нами меньше полуметра. Аня старается внимать каждому слову подруги, но я все же понимаю, что она чувствует мой пристальный взгляд. Наверное, я уже неприлично нагло на нее пялюсь, раз Аня смущенно обнимает себя за плечи и слегка ёжится, как будто ей холодно, хотя в квартире для середины октября стоит духота: отопление в домах уже включили, к тому же тут еще и накурено.

А я не могу не смотреть на нее. Меня будто пригвоздило к этой брюнетке. Отчего-то появляется просто дикое желание прикоснуться к ней.

– Кость, – силой отрываю глаза от Ани и перевожу их на друга, который за рассказом Светы уже явно заскучал. – Что за отстойное музло у тебя играет? Поставь что-нибудь нормальное.

– Там на магнитофоне лежат кассеты, включи, что хочешь.

Я снова поворачиваюсь к Ане.

– Как насчёт танца?

Она явно не ожидала от меня такого предложения, потому что на ее лице читается растерянность. Но я не даю ей сомневаться, не даю ей возможности отказать мне. Я хватаю Аню за руку и тяну к магнитофону.

– Давай вместе выберем, под что танцевать. Какую музыку ты слушаешь?

– Зарубежную, – она смущенно мнётся.

– Например?

– Ну, например, Битлз.

Я аж чуть не подпрыгивают от радости. Это же моя любимая группа!

– Я тоже их люблю, – улыбаюсь ей во все тридцать два. – Наверняка у Кости будет.

Я начинаю перебирать стопку кассет и действительно нахожу Битлз.

– Нам повезло. – Показываю Ане.

Она тоже мне улыбается, но почему-то продолжает смущенно держать себя за плечи. Как будто боится меня.

– Какая твоя любимая песня у них?

– Да в принципе все…

Я смотрю, какие композиции указаны на пластмассовой коробке: все их основные хиты.

– Ладно, давай с самой первой.

Я нажимаю стоп на магнитофоне, Серёжа Жуков тут же замолкает, что вызывает волну недовольства в комнате.

– Спокойно, народ! – Говорю громко. – Сейчас будут нормальные песни.

Я засовываю кассету и нажимаю кнопку play. Тут же хватаю Аню за руку и веду в ту часть комнаты, где посвободнее. Она слегка покраснела и все еще жмётся в комочек. Такая она милая, стеснительная.

Из колонок льется приятный голос Пола Маккартни с песней Let it Be. Я кладу одну руку Ане на талию, а второй беру ее ладонь в свою. Аня свободную руку кладёт мне на плечо. Мы медленно крутимся вокруг себя. Я продолжаю пристально смотреть в ее лицо, а вот Аня смотрит куда угодно, но только не на меня. Я чувствую в ее руке напряжение.

– Что с тобой? – Спрашиваю мягко.

– Ничего. Все в порядке. – Отвечает очень быстро и наконец-то переводит на меня взгляд.

– Ты слишком напряжена. Что-то не так?

– Нет… Все в порядке.

– Точно?

– Да, просто… – Аня запинается и снова отводит взгляд в сторону. – Просто меня раньше никогда мальчики не приглашали на танец.

Сказать, что ее признание меня удивляет – это ничего не сказать.

– Ты никогда не танцевала с парнем?

– Нет, почему, танцевала, в школе на разных мероприятиях. Но вот так, чтобы кто-то со стороны ко мне подошёл и пригласил меня на танец – такое первый раз.

– А на дискотеках?

– Я никогда не ходила на дискотеки.

– Почему?

– Некогда было. Училась всегда… Да и родители у меня строгие.

Аня делает глубокий вдох, явно набираясь смелости, и наконец-то смотрит ровно на меня, не отводя тут же взгляд мне за плечо или вбок.

– Тогда, знаешь, нам попалась очень удачная песня для твоего первого танца со случайным знакомым. Let it Be. Расслабься и просто позволь этому быть, случиться.

Она смеется, и, клянусь, ее смех – это самое красивое из всего, что я слышал.

Мы танцуем с Аней весь вечер, песню за песней. Она расслабляется в моих руках, уже не пытается сжаться, открыто на меня смотрит и улыбается. А я просто таю под ее взглядом. Черт, никогда у меня такого не было. Как придурок, впитываю каждый ее взгляд, каждую ее улыбку, каждый взмах ее ресниц.

Мы знакомимся ближе и рассказываем друг другу о себе. Ане 19 лет, она учится на социолога, живет с родителями и собакой. В свободное время любит смотреть фильмы по видику или читать книги. Редко куда ходит гулять, потому что друзей у нее не много.

И да, парня у нее нет. Этот факт меня радует больше всего, потому что я для себя решаю, что ее парнем буду я. Уверен, что первым.

В 9 вечера Аня говорит, что ей уже пора возвращаться домой.

– Так еще же рано! – Пытаюсь ее остановить.

– Родители будут беспокоиться, что меня долго нет.

– А ты не сказала им, куда идёшь?

– Сказала, но все равно. Они не любят, когда я возвращаюсь домой позднее девяти вечера. А уже пятнадцать минут десятого.

Аня разворачивается в сторону прихожей.

– Давай я провожу тебя до дома, – спешу следом за ней.

– Ой, Юр, не надо! Я тут на соседней улице живу в пяти минутах пешком. Ты не должен из-за меня уходить с вечеринки.

Аня говорит это очень беззаботно и широко мне улыбается, а я четко понимаю, что не нужна мне на хрен эта вечеринка, если тут не будет ее.

– Я все равно провожу тебя, – говорю тоном, неприемлющим возражений, и тянусь к своей куртке на крючке.

Аня действительно живет рядом, буквально через несколько домов. Путь занимает, наверное, даже меньше пяти минут, и я мысленно про себя чертыхаюсь. Не хочу расставаться с ней так скоро.

– Ну вот мы и пришли. – Аня тормозит у своего подъезда. – Спасибо, что проводил. Запомнил дорогу назад?

– Куда назад?

– К Косте.

– Зачем мне запоминать дорогу к Косте?

– А ты не собираешься вернуться на его день рождения? – Удивляется.

– Нет. Я домой поеду.

– Почему? Он говорил, что у него на всю ночь вечеринка.

Я мгновение просто молча смотрю на нее. На Ане чёрное пальто и белая шапка с помпоном. Лицо такое красивое, такое естественное. Вообще без косметики. И так хочется прикоснуться к нему пальцами, провести от виска вниз до подбородка.

– Не хочу быть там без тебя, – честно отвечаю.

Аня распахивает глаза в изумлении, но тут же смущенно отводит взгляд в сторону, закусывая губу.

– Ну, как знаешь. Пока. – И она быстро разворачивается к подъезду, но я не даю уйти, схватив ее за руку.

– Ань, а оставь мне свой номер телефона?

– Зачем?

– Хочу позвонить тебе.

– Зачем?

Она такая забавная, когда смущается. Сейчас на улице темно, лишь пара фонарей светят по бокам, но я все равно замечаю, как она покраснела.

– Чтобы о чем-нибудь с тобой поговорить. Не важно, о чем.

Аня переминается с ноги на ногу, явно сомневаясь, оставлять ли мне свой номер. Но я не отпущу ее, пока она не назовёт мне цифры.

– Ну ладно, запиши. – Наконец, говорит.

И тут я понимаю, что у меня нет с собой ручки. Только бумажка с адресом Кости. Черт.

– А у тебя есть ручка?

– Нет, я не брала с собой сумку, как видишь.

Аня действительно без сумки.

– Тогда продиктуй, а я запомню.

– Запомнишь мой номер телефона? – Изумляется.

– Да, запомню наизусть и позвоню тебе. У меня хорошая память. – Я стараюсь разрядить обстановку легким смешком, хотя на самом деле я в полной панике, потому что у меня дерьмовая память. Особенно на цифры. Никогда не мог запомнить в школе на истории нужные даты.

– 8 095…

Аня диктует мне 11 цифр, из которых четыре – 8 095 – я тут же отбрасываю, потому что на них начинаются все домашние номера в Москве. А вот остальные семь я проговариваю вслух при ней несколько раз.

– Да, все верно. – Улыбается. – Только звони мне, пожалуйста с понедельника по пятницу с двух до семи дня. После семи в будние не звони и на выходных тоже.

– Почему? – Удивляюсь.

– Потому что у меня очень строгий папа, он будет дотошно спрашивать, что за парень мне названивает.

Ну понятно, придется еще знакомиться с папой и доказывать ему, что я достоин его дочери. Но вслух этого не говорю.

– Хорошо, буду звонить, когда ты сказала.

Аня дарит мне последнюю улыбку и скрывается в подъезде, а я по дороге к метро, словно мантру, повторяю ее номер телефона. Я прокручиваю в голове цифры и все полчаса в подземке, а когда прихожу домой, тут же хватаюсь за бумагу и ручку, чтобы записать их. Но это уже не нужно: я запомнил Анин номер намертво.

Я буду помнить его наизусть даже 20 лет спустя, когда квартира Аниных родителей уже давно будет продана.

Глава 3. Семья

POV Юра

Наши дни

Выпад любовницы я забываю сразу, как только сажусь в автомобиль. Сегодня солнечный субботний день, я немного поработал в офисе, потом заехал на пару часов к Олесе и сейчас направляюсь на дачу. Не позднее шести часов я буду там. Аня и дети уехали в коттедж еще вчера вечером.

Обожаю такие летние вечера на даче, когда мы жарим барбекю и смотрим фильм в гостиной на первом этаже. Мне пришлось не мало отпахать, чтобы заработать на этот коттедж мечты: он в полутора часах езды от Москвы без пробок, возле широкой реки, в которой можно купаться и ловить рыбу. Я фактически возводил его собственными руками. Инженер-строитель по образованию я спроектировал большое количество новостроек в Москве, но главным своим детищем считаю нашу дачу.

Огромный двухэтажный коттедж с винным погребом в большом подвале. На первом этаже холл с гостиной и маленьким фонтанчиком под лестницей, кухня с выходом на просторную веранду и ванная комната с прачечной. На втором этаже моя и Анина комнаты, а также спальни детей, наш с женой общий кабинет и еще одна ванная. Да, мы с Анной уже давно спим в разных комнатах, но от этого мы не перестаем быть мужем и женой, семьей.

В саду специально для Ани я возвел беседку. Она любит устраивать там чаепития со своими подругами, дачи которых находятся по соседству. Там же рядом и несколько шезлонгов, чтобы загорать. Только бассейна не хватает. Я хотел построить его этим летом, но не успел. Теперь уже следующим.

Я бы с удовольствием переехал жить на дачу насовсем, но добираться до работы все-таки неудобно. К тому же сын и дочь учатся: старший Андрей уже в институте, а младшая Василиса еще в школе. Да и у Ани ненормированный график, ей будет неудобно так далеко ездить.

Я заезжаю во двор дома и паркую свой автомобиль рядом с машиной жены. Дочь загорает на шезлонге.

– Вася, привет! – Кричу ей, но она не слышит. Видимо, в наушниках.

В доме чем-то вкусно пахнет, наверное, Аня готовит.

– Привет! – Говорю ей, заходя на кухню.

– Привет. – Поворачивается ко мне. Она стоит у плиты и что-то помешивает в сковородке.

– Что готовишь?

– Креветки в остром соусе.

Меня ее ответ немного удивляет.

– К чему они?

– Да просто захотелось с белым вином. Сделаешь барбекю на ужин?

– Да, сейчас переоденусь только. А Андрей где?

– Не знаю, в своей комнате, наверно.

Аня отворачивается обратно к сковородке, и я ухожу к себе. Из комнаты сына за стеной доносятся звуки выстрелов. Видимо, опять в компьютер играет. Я в 20 лет устроился на работу водителем, чтобы были деньги приглашать Аню на свидания, а Андрей в 20 лет думает только о компьютерных игрушках. Да, молодежь сейчас не такая, какой были мы. Дочь тоже постоянно в наушниках и в телефоне. Иной раз не докричишься до нее.

Я разжигаю во дворе мангал для барбекю и принимаюсь за дело. Аня выходит на веранду и накрывает на стол. Когда мясо уже почти готово, я кладу сюда же овощи. На гриле они у меня получаются отменно. Мы садимся за стол, и у нас с Аней начинается традиционный разговор обо всем и ни о чем. Обсуждаем работу, знакомых, родственников. Дети по своему обыкновению участия в разговоре не принимают. Одной рукой они ковыряют вилками в тарелках, а второй рукой сидят в телефонах.

– Василиса, ты решила уже, куда будешь поступать? – Спрашиваю дочь. В сентябре она пойдет в 11 класс.

– Нет еще, – отвечает, не отрываясь от гаджета.

– Ну а к чему тебя тянет?

– К просмотру сериалов.

Я смеюсь:

– За это, к сожалению, деньги не платят.

Дальше мы с Аней возвращаемся к нашим делам. Жена занимает должность руководителя пресс-службы крупной нефтегазовой компании. У нее довольно часто случаются командировки в Сибирь и еще дальше, где добывают нефть и газ. На самом деле я уверен, что половина ее командировок – это миф для меня и детей. Скорее всего, она проводит время со своим любовником.

Мы с Аней знаем об изменах друг друга, но никогда не обсуждаем это вслух. Однажды много лет назад так между нами сложилось, и мы оба приняли этот факт. У нее своя личная жизнь, а у меня своя. Дома мы говорим о работе, детях, друзьях, родственниках, но никогда не поднимаем вопрос измен. Такой расклад устраивает нас обоих.

Я много раз хотел вернуть все, как раньше, но понял, что Ане это уже не нужно. «Поезд ушел», – сказала она мне, когда я в очередной раз предпринял попытку наладить наши отношения. Она так и не смогла простить мне мои ошибки, и я смирился с этим.

После ужина Аня уходит в беседку с вином и креветками, дети разбредаются по своим делам, а я остаюсь на веранде пить чай и курить. Жена с кем-то очень долго и эмоционально разговаривает по телефону, а потом и вовсе встает и начинает нервно расхаживать по двору. На ней легкое летнее платье, которое хорошо подчеркивает ее сохранившуюся фигуру. Все такие же, как и 20 лет назад, темные волосы разбросаны по спине. И так же, как и тогда, она почти не пользуется косметикой.

Моей жене 41 год, но выглядит она где-то на 35. У нее личный фитнес-тренер и проверенный годами косметолог. Я наблюдаю за нервничающей супругой и ловлю себя на мысли, что она, как хорошее вино – с годами стала только лучше.

Конечно, уже давно нет той стеснительной девушки, которая покраснела, когда я пригласил ее на танец. Аня уверена в себе и целеустремленна. Свою должность в нефтегазовой компании она буквально выгрызла зубами. Помню, как несколько лет назад я посмотрел на Аню и не узнал ее. Прожив с ней бок о бок столько лет, я даже не заметил, как она превратилась в хищную акулу, готовую растерзать любого на своём пути.

Аня возвращается в беседку, наливает себе полный бокал вина и опустошает его в несколько глотков. Мне очень интересно узнать, что ее так вывело из себя, но я не буду спрашивать. Там, видимо, что-то слишком личное, а я уже давно потерял право задавать ей такие вопросы. Вся наша коммуникация сведена к работе, покупке продуктов, блюдах на ужин и обсуждении совместного отпуска, в который мы едем все вместе только ради детей и в котором мы с Аней спим в разных номерах.

Никто не знает, что мы с Аней уже давно живем просто, как старые друзья. Все родственники, приятели и коллеги на работе уверены, что мы – идеальная примерная семья, на которую хочется равняться. Представляю, какой их всех хватит удар, если вдруг правда вскроется.

Я возвращаюсь на кухню, достаю из холодильника бутылку виски и наливаю четверть стакана. Возвращаюсь на веранду с напитком и продолжаю наблюдать за женой. Сейчас она кому-то остервенело пишет сообщение.

Проблемы на работе? Или сложности с любовником?

Интересно, сколько их у Ани. Один постоянный, как у меня Олеся, или каждый раз разные? Они старше или младше ее? Как часто они встречаются? Всегда, когда она говорит мне, что задерживается на работе?

А как часто она их меняет? Я меняю любовниц сразу, как они начинают заикаться о том, что мне следует развестись. Именно поэтому звонить Олесе я больше не собираюсь, хоть и обещал ей: если девушка начала эту шарманку, то она уже не успокоится.

Я залпом допиваю оставшийся в стакане виски и тушу в пепельнице сигарету. Несмотря ни на что, я никогда не разведусь с Аней. Она всегда была, есть и будет моей женой.

Глава 4. Первое свидание

POV Юра

Почти 22 года назад

Я звоню Ане сразу же в понедельник ровно в 14:00, как она и просила. Где-то после пятого гудка трубку снимают.

– Алло, – и я не могу сдержать улыбки, когда узнаю ее голос.

– Привет! Это Юра.

– Привет! – И почему-то мне кажется, что Аня сейчас тоже улыбнулась.

– Как твои дела?

– Нормально. Вот только что пришла домой из института. А твои как?

– Тоже нормально, и я тоже только что пришел домой с учебы. Как прошел твой день?

Мы говорим с Аней, наверное, целый час. Сначала об учебе, потом о книгах, потом о фильмах. Я стараюсь рассказывать ей какие-нибудь веселые истории, потому что мне просто безумно сильно нравится ее смех. Такой звонкий, такой мелодичный. А еще мне очень нравится ее голос. Когда Аня что-то увлеченно говорит, я закрываю глаза и просто наслаждаюсь ее речью.

Я бы слушал ее вечно.

– Ань, а давай сходим в кино? – Набираюсь смелости и предлагаю ей в конце разговора.

На мгновение на том конце провода виснет молчание, что тут же заставляет меня начать сильно нервничать.

– Давай. – Очень тихо соглашается, и я на сто процентов уверен, что она сейчас покраснела.

– Ура! Ты согласилась! – Даже не пытаюсь скрыть своей радости. – Когда ты можешь?

– Лучше сразу после окончания занятий и чтобы к семи я была дома.

– Хорошо. Тогда давай завтра? Я встречу тебя у твоего института.

– Давай.

Мы с Аней прощаемся, и я еще долго остаюсь сидеть на полу возле стационарного телефона, привалившись спиной к стене. Она согласилась. Нет, не так.

ОНА СОГЛАСИЛАСЬ!!!!!!!!

Уже завтра я ее увижу! Обязательно возьму ее за руку, а на прощанье, когда буду провожать домой, поцелую в щеку. В губы пока рано. А на следующий день я снова ей позвоню, и мы снова будем болтать целый час А потом мы опять куда-нибудь сходим, и я уже ее от себя никогда не отпущу.

Когда вечером мама приходит с работы, я тут же иду к ней за наличными.

– Мам, мне нужны деньги.

Родительница моет посуду и поворачивает ко мне голову. Моей маме чуть больше 40 лет, и она работает в школе учительницей алгебры. Отца у меня нет, он умер, когда мне было 12 лет.

– Я же дала тебе на эту неделю.

– Ты дала мне только на обеды в столовой в институте и на подарок ко дню рождения Кости.

– А для чего тебе еще нужны деньги?

– Хочу сходить в кино.

Мама отворачивает от меня голову обратно к раковине, смывает пену с тарелки, вытирает ее полотенцем, кладет на место и выключает воду.

– С кем? – Поворачивается ко мне.

– С девушкой, – говорю прямо, как есть.

Мама молча сверлит меня глазами.

– Возьми у меня в кошельке, сколько тебе нужно. Но первый и последний раз, Юра. Если ты хочешь ходить с девушкой в кино, то найди себе работу.

– Так я же еще учусь! – Удивляюсь столь категоричному заявлению.

– Юра, моей зарплаты едва хватает для нас с тобой. На свидания, цветы и конфеты зарабатывай себе сам. Я твоих девушек содержать не собираюсь.

– Но ведь у меня институт…

– Значит, после института. Мне все равно, когда ты будешь работать. Хоть по ночам.

Я недовольно разворачиваюсь, иду к маминой сумке в прихожей и достаю из кошелька побольше денег, чтобы хватило с запасом, пока не найду какую-нибудь работу.

А где ее искать-то?

Ладно, потом об этом подумаю.

На следующий день я стою у дверей Аниного института с букетом роз. Она выходит в том же черном пальто и белой шапке с помпоном.

– Привет, это тебе, – протягиваю ей букет.

Аня тут же широко распахивает глаза и заливается густой краской.

– Юра… – Жадно хватает ртом воздух. – Не надо было…

– Почему?

– А что я папе скажу? Он обязательно спросит, откуда дома цветы.

Ах да, у нас же строгий папа.

– Скажи правду, а я в самое ближайшее время могу прийти познакомиться с твоим отцом, чтобы он за тебя не переживал.

Аня округляет глаза еще сильнее. Букет из моих рук она так и не взяла.

– Не надо пока с ним знакомиться.

– Как скажешь. Но цветы все равно возьми, я настаиваю. Спрячешь их в шкафу в своей комнате. Или под кроватью, – я слегка улыбаюсь, пытаясь разрядить обстановку.

Она неуверенно протягивает к цветам руку, забирает их и подносит понюхать.

– Спасибо, – улыбается мне в ответ. – Вкусно пахнут.

– А какие твои любимые цветы?

– Я все люблю. Розы точно нравятся.

Я набираюсь смелости и беру Аню за руку. Она тут же резко дергается, будто не ожидала от меня такого, но свою ладонь из моей все-таки не вытаскивает. Недалеко от ее института есть кинотеатр, поэтому мы идем пешком. По дороге говорю в основном я. Аня снова смущается и краснеет. Интересно, вчера во время нашего телефонного разговора она весь час была такой же красной, как сейчас? Но мне это даже нравится. Такая она забавная в этой белой шапке с помпоном и пунцовыми щеками.

В кино я покупаю нам два билета на иностранную мелодраму, которая уже вот-вот начинается, и мы спешим в зал. Аня увлеченно наблюдает за происходящим на экране, а вот мне совсем не до фильма.

Она так близко…

Я слегка склоняю голову в Анину сторону, пытаясь уловить ее запах. Она пахнет чем-то сладким, конфетами что ли. Скашиваю на нее глаза и любуюсь профилем. Слегка вздернутый носик, темные пряди, спадающие на щеки и длинные ресницы, которые, словно крылья, взметаются вверх-вниз каждый раз, когда она моргает.

Аня чувствует на себе мой пристальный взгляд, поэтому отрывается от фильма и поворачивает ко мне лицо. Глаза в глаза – и я забываю, как дышать.

Она ослепительно красива в этой темноте, освещаемой лишь происходящим на экране.

Я замечаю, как Аня быстро сглатывает и слегка отстраняется от меня назад, будто я собираюсь к ней приблизиться и нарушить ее личное пространство. Мне не виден цвет ее щек, но готов поспорить, на что угодно: она покраснела.

Аня поспешно отводит от меня взгляд к фильму, и я заставляю себя сделать то же самое. Сидеть остаток сеанса так близко к ней и не иметь возможности прикоснуться – настоящая пытка. Я давно не слежу за происходящим на экране, а напряженно думаю о ней.

Аня – самая красивая девушка из всех, кого я когда-либо видел. А еще она такая очаровательная в своей скромности и стеснении. И она такая нежная, такая хрупкая. Как фарфоровая кукла.

После фильма я предлагаю Ане зайти в кафе, но она торопится домой.

– Мне очень много домашнего задания нужно на завтра делать, – смущенно поясняет.

– Ладно, – я снова беру ее за руку и веду на выход из кинотеатра.

Всю дорогу в метро до Аниного дома я не выпускаю ее ладонь из своей. Поначалу я чувствую, как Аня напряжена, но постепенно она расслабляется. Так-то лучше. Потребуется какое-то время, чтобы она привыкла ко мне.

– Спасибо большое. Мне очень понравился фильм. – Говорит мне у своего подъезда и снова заливается краской.

– Я очень рад, что ты осталась довольна. Я позвоню тебе еще, и решим вместе, куда сходим в следующий раз, хорошо?

Она смотрит на меня в нерешительности, теребит в руках букет.

– Хорошо. – Говорит очень тихо и отводит взгляд в сторону, а у меня с души падает камень.

Я осторожно склоняюсь к ее щеке и, слегка касаясь, целую. Почти невесомо, чтобы не смутить Аню еще больше. От прикосновения моих губ она дергается и делает небольшой шаг в сторону.

– Пока, Юра, – говорит мне очень поспешно.

– Пока.

Аня разворачивается и быстро скрывается в подъезде. Я стою возле него еще несколько минут, а потом довольный и счастливый направляюсь в сторону метро.

«Однажды я на ней женюсь», – проносится в моей голове.

И эта мысль меня ничуть не пугает.

Глава 5. Развод

POV Юра

Наши дни

У меня уже давно нет полностью свободных выходных. С тех пор, как я открыл свою небольшую строительную компанию, я работаю по полдня и в субботу, и в воскресенье. Вот и сегодня я встал в 9 утра и засел в нашем с Аней общем кабинете на даче. Проверяю сметы, отвечаю на письма заказчиков, подготавливаю им счета к оплате.

В дверь раздается короткий стук, а затем она открывается, и в кабинет заглядывает Аня.

– Юр, есть минутка?

– Да, проходи, – отвечаю ей, не отрываясь от экрана компьютера.

Жена закрывает за собой дверь и садится на большой диван из коричневой кожи. У нас довольно просторный кабинет с двумя письменными столами – моим и ее – стеллажами с книгами и мягкой мебелью.

– Я хотела поговорить. – Осторожно начинает.

– Слушаю тебя.

– Можешь оторваться от компьютера?

Я скрываю браузер и отъезжаю на кресле чуть вбок, чтобы моноблок не мешал мне видеть Аню.

– Да, что такое?

Жена мгновение медлит, и я узнаю это выражение нерешительности на ее лице. У той 19-летней Ани, в которую я когда-то влюбился, оно было все время, пока она ко мне не привыкла. Давно я не видел ее смущающейся.

– Я хочу развестись, – нерешительность, читающаяся по ее лицу еще секунду назад, тут же улетучилась. Три слова прозвучали твердо, уверенно и бескомпромиссно.

Я смотрю на Аню во все глаза и пытаюсь переварить услышанное.

– Не понял, – наконец, произношу и тут же замолкаю в ступоре.

– Я говорю, что я хочу с тобой развестись.

Аня сидит на диване, закинув ногу на ногу и скрестив руки. Она невозмутима. А вот я продолжаю ошарашенно на нее пялиться, не имея в себе сил хоть как-то прокомментировать то, что она сейчас сказала.

– Юр, – не дожидась от меня ответа, Аня решает продолжить. – У нас с тобой уже давно у каждого своя жизнь. Наш брак – это чистая формальность. Я не вижу смысла продолжать это и дальше. Я буду подавать на развод.

В моей голове сейчас миллион вопросов, но вслух я произношу только один:

– А дети?

– А что дети? Они уже взрослые. Да они и не заметят нашего развода, потому что в телефоне у них жизнь интерснее, чем в реальности.

Сознание постепенно проясняется, я наливаю себе стакан воды из графина и залпом выпиваю.

– Почему ты вдруг захотела развестись? – Я с шумом ставлю его на стол, но из рук не выпускаю.

– Я люблю другого мужчину.

Я не сразу замечаю, как со всей силы сжимаю в ладони стеклянный стакан. Еще чуть-чуть – и он треснет. Я смотрю на побелевшие костяшки своих пальцев и что есть сил пытаюсь подавить в себе сумасшедшее желание перевернуть на пол весь стол.

«Я люблю другого мужчину».

Эти слова пульсируют в висках.

Все-таки мой самый страшный кошмар стал явью. Все-таки она полюбила другого…

Я чувствую Анин пристальный взгляд и заставляю себя посмотреть ей в лицо.

– Кто он?

– Какая разница?

– Просто интересно.

– Ну я же не спрашиваю у тебя про твоих любовниц.

– Спроси.

– Мне наплевать, кого ты трахаешь, Юр. Вот правда. Это уже давно меня не интересует.

– А когда-то интересовало? – Я цепляюсь за последние слова, как за соломинку.

Аня безразлично пожимает плечами.

– Поначалу, может, меня это все-таки заботило, хотя я и говорила тебе обратное. Но это уже не важно, Юр. Я подаю на развод и пришла обсудить с тобой раздел имущества. Я бы хотела забрать себе квартиру, в которой мы живем. Все-таки нам ее мои родители подарили. Дачу эту ты строил сам, поэтому я на нее не претендую. Ну и квартира твоей мамы тоже твоя. Деньги предлагаю поделить поровну.

Я слушаю жену и не верю своим ушам. Сегодня случайно не первое апреля? Бросаю взгляд на календарь на столе: сейчас конец июня. Перевожу взгляд на Аню. Она сидит все так же, скрестив руки.

– Зачем разводиться? – Голос отчего-то выходит хриплым. – Я же никогда ничего не говорил тебе по поводу измен, любовников. Ни разу, Ань, я не упрекнул тебя этим. Я понимаю, что много лет назад я облажался, и ты до сих пор не простила мне мои ошибки, но почему ты хочешь развестись?

– Потому что, Юра, я люблю другого и хочу с ним семью. Он сделал мне предложение, и я согласилась. Я выхожу повторно замуж, но для этого мне сначала нужно развестись с тобой.

Ее слова доходят до меня, будто через пелену. А когда я все-таки осознаю их смысл, понимание того, что Аня сейчас произнесла, вонзается в сердце смертельными  пулями.

– В общем, Юр, я намереваюсь создать семью с другим мужчиной.

– Кто он? – Снова повторяю вопрос, на который она не хочет отвечать.

– Его зовут Олег, и ему тридцать пять лет. – Бросает мне нетерпеливо.

– Тридцать пять?? На шесть лет младше тебя?

– Да, и что?

Я не могу сдержать громкого смеха. Конечно, мне сейчас совсем не смешно, но я продолжаю хохотать дальше и дальше.

– Мы с Олегом уже три года вместе и хотим семью, ребенка, – говорит невозмутимо, чем просто убивает меня. Каждым своим словом, будто ножом, Аня кромсает мою грудную клеток медленно и беспощадно.

– Ребенка? – От смеха на глазах уже выступили слезы. – Ты это серьезно сейчас? Ты собралась в сорок один год рожать ребенка? Несмотря на наличие двух взрослых детей?

– Да. А что тебя так удивляет? Я еще могу иметь детей. Олег никогда не был женат и хочет нормальную семью и своего ребенка.

Это все, должно быть, какой-то дурацкий сон. Вот только во сне не бывает так больно, во сне душа не выворачивается наизнанку, как у меня сейчас.

– А как же наши дети? Про них ты уже забыла?

– Наши дети взрослые, у них уже давно своя жизнь.

– О чем ты говоришь? Какая еще своя жизнь у них? – Я перехожу на крик. – Андрею всего двадцать лет, Василисе семнадцать. Она еще в школе учится. А с кем дети будут жить после развода? С твоим любовником?

– Дети сами решат, с кем они захотят остаться. И Олег совершенно не против, чтобы они жили с нами.

– Наши дети не будут жить с твоим хахалем, – цежу ей сквозь зубы.

– Наши дети сами решат, с кем они останутся. – Она повышает тон, и сейчас в ее голосе слышится сталь. – Я все сказала тебе, Юра. Надеюсь, нам удастся развестись мирно и не прибегать к помощи адвокатов. – Аня поднимается с места. – Подумай о моих словах, а мне уже пора в Москву. Олег ждет. Дети завтра в город с тобой возвращаются. Объявим им о нашем разводе вместе, когда ты переваришь информацию и успокоишься.

И она уверенно, цокая по паркету каблуками, удаляется из кабинета, шумно закрыв за собой дверь.

Я откидываюсь на спинку кресла и опускаю тяжелые веки.

В какой? В какой именно момент между нами все пошло не так?

Глава 6. Единственные и неповторимые

POV Юра

Почти 22 года назад

Я каждый день звоню Ане, и мы подолгу разговариваем обо всем на свете. На новое свидание я ее пока не приглашаю, потому что отчаянно ищу работу с ежедневной оплатой. В итоге кое-как мне везёт, и по объявлению в газете я устраиваюсь водителем в магазин. И тут я мысленно благодарю своего инструктора по вождению, который, увидев, что я на дороге быстро схватываю, порекомендовал мне заодно получить категорию прав, позволяющую водить грузовые автомобили. Сейчас мне это пригодилось.

Спустя две недели ежедневных телефонных разговоров и активных поисков работы, я приглашаю Аню сходить после учебы в кафе, и она тут же соглашается. Я снова встречаю ее возле института с букетом роз.

– Ой, Юр, не стоило… – Густо краснеет.

– Еще как стоило! Я настаиваю.

Аня нерешительно забирает у меня цветы, а я беру ее за руку и веду в кафе, которое присмотрел, еще когда был тут в прошлый раз. Мы сидим напротив друг друга, Аня ест десерт, а я суп. Мои попытки вести такой же непринужденный разговор, как эти две недели по телефону, терпят крах, потому что Аня сильно смущена. Каждый раз, когда я пристально на нее смотрю, она сжимается и краснеет.

Для конца октября на улице не так уж и холодно, к тому же нет дождя, и, выпив по кружке чая, мы с ней отправляемся гулять в небольшой парк тут поблизости. Я не выпускаю Анину руку из своей, рассказываю ей различные смешные истории из своих школьных лет и задаю ей вопросы о ее приключениях во время каникул. Мне нужно как-то ее завлечь, разговорить, чтобы она перестала слишком зажиматься в моем присутствии. По телефону она больше не смущается, осталось теперь добиться того, чтобы и в жизни она меня не боялась.

К концу нашей прогулки, когда я провожаю ее до дома, Аня уже более-менее не жмётся.

– Спасибо тебе большое за этот день, – широко улыбается. – Мне все очень понравилось.

– Я позвоню тебе завтра, и вместе решим, куда еще сходим. Хорошо?

– Да.

На мгновение мы замираем друг напротив друга. Я борюсь с сумасшедшим желанием крепко прижать ее к себе. Аня стоит, не двигаясь, и просто смотрит мне в глаза. Я замечаю, что ее дыхание участилось.

Я сам не понимаю, как это происходит. Меня будто толкает какая-то неизведанная сила. Я кладу руку ей на талию и слегка придвигаю к себе. Второй ладонью мягко провожу по ее лицу.

– Ты очень красивая, – говорю ей тихо и тут же целую в губы.

Я догадываюсь, что это Анин первый поцелуй, поэтому касаюсь ее губ мягко и аккуратно, чтобы не спугнуть своим напором. Она сначала стоит, испугавшись, а потом осторожно начинает мне отвечать. Постепенно я усиливаю поцелуй, придвигаюсь к ней плотнее, Аня кладёт руку мне на спину.

Она отстраняется первой. Сам бы я этот поцелуй не прервал никогда в жизни.

– Юра, я… – И тут же замолкает.

– Аня, я хочу, чтобы ты была моей девушкой.

Она сверлит глазами пуговицу на моей куртке в области грудной клетки, явно боясь поднять на меня взгляд.

– Я раньше никогда ни с кем не встречалась, – наконец-то говорит, все еще стесняясь на меня посмотреть.

Я слегка касаюсь пальцами ее подбородка и поднимаю на себя лицо.

– Будешь встречаться со мной?

– Буду, – произносит едва слышно.

– Ты мне очень нравишься. Никогда не видел никого красивее тебя.

Аня снова краснеет.

– Ты мне тоже нравишься. Очень.

Ее тихие слова приятно обволакивают. И хоть я сам уже давно догадался, что тоже ей нравлюсь, подтверждение из ее уст меня очень радует. Я снова склоняюсь к ее губам и целую. На этот раз более настойчиво. Крепко обвиваю ее талию и прижимаю к себе. Аня обнимает меня за шею и охотно отвечает на мой поцелуй. Я отрываюсь от ее губ и целую лицо, а она заливается звонким смехом.

– Юра, мне уже пора домой.

– Не хочу тебя отпускать.

– Но мне столько домашнего задания еще делать!

– Можно я позвоню тебе сегодня вечером?

Аня тут же серьезнеет.

– Нет, папа дома будет.

– Давай я познакомлюсь с ним?

– Пока не надо. Потом.

Мне это не нравится, но я решаю не давить на Аню и соглашаюсь. Что же у нее там за папа такой, что она боится его, как огня?

Мы с Аней начинаем встречаться. Ходим на свидания пару раз в неделю, если не получается встретиться лично, то я обязательно ей звоню. Также я продолжаю работать, и денег уже хватает не только на свидания с Аней, но и нам с мамой.

– Надо же, как появление у тебя девушки хорошо на тебе отразилось, – прокомментировала однажды родительница, забирая у меня из рук деньги.

Я пропускаю мамино замечание мимо ушей и иду собираться на встречу с Аней. Мы решили сходить на каток.

Она наконец-то перестала меня стесняться и краснеть. Считаю это большим достижением. Я постоянно обнимаю ее и целую, и Аня охотно мне отвечает. Иногда даже сама тянется ко мне за поцелуем. Так идёт месяц за месяцем, и я понимаю, что счастлив, как никогда.

И я без сомнения люблю ее.

Люблю ее темно-карие глаза, люблю ее широкую улыбку, люблю ее темные волосы. Просто люблю. Первый раз в жизни и по-настоящему. И у меня уже нет сомнений, что Аня – это именно та девушка, которая мне нужна больше всех в жизни. С ее появлением я на других даже не смотрю.

Меня даже не беспокоит тот факт, что у нас нет секса, хотя раньше я бы никогда не стал встречаться с девушкой, которая к нему еще не готова. С Аней я готов ждать, сколько угодно. Мне достаточно держать ее за руку и обнимать, чтобы чувствовать себя самым счастливым на свете.

Я провожаю ее до дома и, как обычно, целую у подъезда.

– Аня, я люблю тебя, – говорю ей тихо.

Ее глаза широко раскрываются. Она смотрит на меня так бесконечно долгое мгновение.

– И я тебя тоже люблю, – отвечает мне.

Я сгребаю Аню в охапку и кружу в воздухе, а она громко смеется.

– Моя любимая, – снова жадно ее целую.

– Юра, я так рада, что ты у меня есть.

– И я безумно рад, что ты у меня есть. Аня, – я беру ее лицо в ладони. – Мне никто не нужен кроме тебя. Ты моя единственная и неповторимая.

– Мне тоже никто не нужен, кроме тебя. Ты мой единственный и неповторимый.

Я захватываю Аню в крепкое кольцо своих рук и зарываюсь лицом в ее волосы.

– Я люблю тебя, – снова говорю ей.

– И я люблю тебя.

Мы долго еще стоим у ее подъезда, крепко обнимаясь. В этот момент мы даже не чувствуем суровый январский мороз. Нас греет наша любовь. И я ни секунду не сомневаюсь, что мы будем любить друг друга вечно.

Глава 7. Невеста

POV Анна

Наши дни

Очень давно я уяснила для себя одну простую вещь: никогда и ни при каких обстоятельствах не жаловаться никому на своего мужа. Ни подругам, ни коллегам на работе, ни маме. Тем более маме!

Подруги будут обсуждать это с другими подругами, коллеги на работе разнесут сплетни по офису, ну а мама обязательно ляпнет об этом папе, бабушке и еще парочке родственников. В итоге я завтра мужа прощу, а в глазах всех остальных он так навсегда и останется козлом и мудаком, незаслуживающим уважения.

Именно поэтому я никогда никому не жаловалась на Юру. Я не жаловалась ни когда он уходил в запои и сидел без работы, а я одна тянула на себе всю семью, ни когда он стал посматривать налево, а я об этом узнала. Всегда и для всех окружающих Юра был идеальным и примерным мужем. Ни одна живая душа не знает, через что я на самом деле с ним прошла за эти 20 лет нашего брака, сколько раз я ночами рыдала в подушку и проклинала тот день, когда встретила его.

Я выхожу из кабинета после разговора с Юрой, полная уверенности в совершенном поступке. Олег прав: давно пора уже. Сама не понимаю, чего я тянула кота за хвост, чего я ждала. Мы уже очень много лет муж и жена чисто формально.

Я говорю детям, что мне нужно вернуться в Москву, сажусь в машину и еду к Олегу. Вот кто на самом деле меня любит и бережёт, вот кто сдувает с меня пылинки и мечтает, чтобы я была его женой. Олега не смущает ни наша разница в возрасте, ни наличие у меня двух взрослых детей. Иногда я даже сама не верю, что такой мужчина обратил на меня внимание.

Нет, я очень даже хорошо выгляжу для своего возраста, но все-таки я реально оцениваю свои шансы на так называемом рынке невест. Это одна из причин, почему я не разводилась с Юрой раньше, еще в молодости, когда он пил и сидел месяцами без работы: я была уверена, что не буду никому нужна с двумя маленькими детьми.

Но чем успешнее я становилась, тем больше мужчин крутилось вокруг меня. И в какой-то момент я поняла, что нравлюсь им, несмотря на кольцо на пальце и наличие детей.

Так в моей жизни появились другие мужчины. Одно время их было очень много, но потом я встретила Олега и будто снова вернулась в юность. Вот только теперь бабочки в животе порхали не от прикосновений Юры, а от прикосновений Олега. Он уже давно настаивает на том, чтобы я развелась, но мне было морально сложно это сделать. Все-таки с Юрой меня многое связывает и самое главное – это наши дети.

Я бы, наверное, до сих пор не решилась на этот разговор с мужем, если бы Олег уже не поставил мне ультиматум. Вчера мы снова с ним из-за этого сильно поругались. С одной стороны, я понимаю, что ему 35 лет и он хочет нормальной семьи, но с другой…

Ладно, Олег прав. Нет смысла держаться за труп. А наш брак с Юрой – это самый настоящий труп.

Но разговор с мужем – это еще не самое страшное, что может быть. Куда страшнее объявить о разводе престарелым родителям и многочисленным знакомым, которые всегда считали наш с Юрой союз – образцом любви и взаимопонимания. Самой смешно, когда думаю об этом. Да, я 20 лет умело маскировала все проблемы в семье.

«Всё хорошо» – два слова, которые я, как мантру, повторяла абсолютно всем на вопрос «Как дела?».

Только отец всегда подозревал неладное. Впрочем, папе никогда не нравился Юра, и он старательно выискивал в нем изъяны. Уже представляю папино лицо и так и слышу его голос: «Я всегда знал, что он тебе не подходит. Неудачно ты вышла замуж, Аня. Очень неудачно. Я тебе еще тогда говорил, что тебе нужен другой парень».

Да, отец, как в воду глядел. Ему Юра никогда не нравился, с самого начала, с самого первого дня, как их пришлось познакомить. Но разве я, девятнадцатилетняя дура, прислушалась к отцу? Конечно, нет. Любовь закрыла мне глаза и заглушила здравый смысл. Ведь я искренне считала, что лучше Юры нет мужчины на всем белом свете. Высокий голубоглазый блондин сразил меня наповал при первом же танце.

Я паркую автомобиль во дворе дома Олега и направляюсь в квартиру. Открываю ее своими ключами и захожу.

– Я приехала, – кричу ему.

Олег выходит из гостиной с широкой улыбкой и целует меня в губы.

– Я соскучился по тебе.

– И я по тебе.

Я скидываю босоножки и прохожу внутрь квартиры. Устало опускаюсь на диван и прикрываю глаза.

– Как дела? – Олег садится рядом и привлекает меня к себе.

– Я поговорила с ним.

Я чувствую, как все его тело напрягается. Олег уже больше года требует от меня развестись.

– И как?

Я пожимаю плечами.

– Да нормально, в целом.

– Он точно не будет ставить палки в колёса?

– Точно. Я ему уже давно не нужна.

Олег зарывается лицом в мои волосы и шумно дышит.

– Почему он тогда не разводился с тобой, если ты ему давно не нужна?

Ну начинаются старые песни о главном. Олег уверен, что Юра меня все еще любит и именно поэтому никогда не предлагал мне развестись. По его мнению, мужчина не будет жить с нелюбимой женщиной, тем более если у него есть любовница и даже не одна.

– Олег, между мной и Юрой уже давно ничего нет, я говорила тебе это сто раз. Нас связывают только дети и совместно нажитое имущество. Раньше нас еще связывали кредиты. Сейчас их, к счастью, уже нет.

– Почему тогда ты с ним не разводилась?

Я вспыхиваю, как спичка. Резко отстраняюсь от Олега и строго на него смотрю.

– Ну что ты опять начинаешь? Я не люблю его уже давно. А не разводилась из-за детей.

– Прости, – Олег снова притягивает меня к себе. – Аня, я люблю тебя.

– И я тебя люблю, – тихо говорю ему.

Олег укладывает меня к себе на колени и аккуратно перебирает пальцами мои волосы. Я смотрю снизу вверх в его серые глаза, скольжу глазами дальше по густым темным бровям, прямому носу, слегка выпирающему вперед подбородку. Темно-русые волосы сейчас чуть-чуть длинноваты. Наверняка Олег скоро пойдет подстригаться, хотя лично мне нравится, когда волосы у него, как сейчас.

– Думаю, ты не должна больше его носить, – он тянется к обручальному кольцу на моем пальце, снимает его и кладёт на журнальный столик.

Я машинально поворачиваю голову к кольцу и смотрю на него. Золотой кружок с гравировкой на обратной стороне: «А&Ю навсегда». Просто смешно.

Странно, что я до сих пор носила его. Давно хотела снять, но так и не сделала это, потому что Юра кольцо не снимал. Я думала, что перестану его носить, если Юра перестанет. Но он почему-то все эти годы продолжал ходить с кольцом на пальце. По крайней мере при мне. С любовницами-то он наверняка его снимал.

– Я прикинул примерный список гостей на нашу свадьбу. – Голос Олега прерывает мысли в моей голове. – С моей стороны двадцать человек получается.

Я поворачиваю к нему голову и смотрю во все глаза.

– На какую еще свадьбу?

– На нашу. Мы же будем делать свадьбу?

Я молча пялюсь на Олега в изумлении. Это еще что за сюрпризы?

– Мы же планировали просто по-тихому расписаться вдвоём.

– Нет, – он качает головой. – Мы никогда не планировали расписываться по-тихому. Это, наверное, ты планировала, а меня в известность, как всегда, не поставила.

Я вспоминаю наши с Олегом разговоры о загсе. А ведь действительно у нас никогда детально речи не шло, в каком именно формате мы с ним поженимся.

– Олег, мне сорок один год, я двадцать лет замужем и у меня взрослые дети. Еще скажи, что я должна буду надеть белое платье.

– Да. – Отвечает мне на полном серьезе. – Я бы хотел, чтобы ты была в белом платье.

Я внимательно на него смотрю, пытаясь понять серьезно он говорит или прикалывается. И тот факт, что он сейчас серьёзен, мне категорически не нравится.

Нет, я все понимаю. Олегу 35 лет, и он никогда не был женат, у него нет детей. Именно поэтому я согласилась родить ему ребёнка, хотя в 41 год мне уже давно не до памперсов. Я понимаю, что Олегу нужен родной ребенок, и я готова на это пойти, хотя очень не хочется. Но свадьба и белое платье? Это уже явно перебор.

– Нет, Олег. Мне это не нужно.

– А мне нужно.

Вот и приехали. Я тяжело вздыхаю и закрываю глаза. Невозмутимый Олег продолжает перебирать пальцами мои волосы. Ну и что мне сейчас делать? Закатывать скандал? Нет, я совершенно точно не готова к белому платью, тамаде, голубям и лимузину. У меня это все уже было 20 лет назад.

Да моему сыну впору сейчас так жениться! А через пару лет и дочери уже можно будет. А тут я, сорокооднолетняя мама, буду расхаживать в белом платье и целоваться под крики «Горько!». А тамада еще станет устраивать дурацкие конкурсы, в которых гости должны будут угадать, мальчик у нас родится или девочка.

– Ань, я тебя понимаю. – Тихо начинает. – Пойми и ты меня. Я женюсь впервые.

– И что теперь? – Я резко распахиваю глаза. – Да уже молодежь давно не делает свадьбы, просто расписываются и уезжают отдыхать. На фига эта мишура нужна? Ну вот у меня была свадьба, было белое платье, гости, ресторан. И что? Это сделало нас счастливыми? Нет!

Я сажусь на диване и откидываюсь на спинку. Снова начинается головная боль. Зажмуриваю глаза и тру виски.

– Опять голова болит?

– Да. Принеси таблетки, пожалуйста. У меня в сумке в прихожей.

Олег встает с места и через несколько минут приходит с обезболивающим и стаканом воды.

– Ты бы к неврологу сходила.

– Я ходила.

– И что сказал?

– Это спина и шея. Снова нужен курс массажа.

– Ну пройди.

– Некогда все время. На эти массажи не вырвешься.

Я блуждаю глазами по комнате, и мой взгляд падает на какой-то новый аппарат на столике в углу.

– А это что там у тебя?

– А, я купил виниловый проигрыватель.

Я в удивлении поворачиваюсь к Олегу.

– Зачем?

– Давно хотел. Я же говорил тебе неоднократно.

– Да?

– Да, – отвечает слегка раздраженно. – Но ты, видимо, мыслями была где-то далеко и не слушала меня.

– Включи что-нибудь. Есть пластинки? – Стараюсь поспешно перевести тему, пока Олег не устроил скандал из-за того, что я его не слушаю.

Он встает с дивана и направляется к проигрывателю.

– Я купил несколько пластинок.

– Какие?

– Свою музыку, которая тебе обычно не нравится. Для тебя взял Биттлз. Ты как-то раз говорила, что любишь их.

– Да, люблю… Поставь, пожалуйста.

Сто лет их не слушала, а когда-то у меня были все их альбомы, когда-то я знала их песни наизусть.

Олег ставит пластинку, и пока она не начала петь, подходит ко мне и тянет меня за ладонь. Я поднимаюсь с дивана и тут же оказываюсь в его руках. Кладу свои ему на плечи.

Пол Маккартни начинает петь песню Let it Be, и Олег тут же спешит приступить к танцу. Вот только я словно деревенею.

Это наша с Юрой песня. Под нее был наш самый первый танец. Потом под нее же мы танцевали на нашей свадьбе. И ее же мы с ним включали каждый раз, когда сильно ругались, но хотели друг с другом помириться. Мы просто начинали танцевать, и все взаимные претензии тут же улетучивались.

А однажды мы перестали ее включать. Именно тогда наши отношения окончательно и развалились.

– Ань, в чем дело? Почему ты плачешь? – Олег тянется рукой к моей щеке и вытирает пальцами одинокие слезинки.

– Выключи, пожалуйста, эту песню. Она навевает на меня плохие воспоминания.

Олег тут же направляется к проигрывателю и выключает его.

– Что не так, Ань? – Со злостью бросает мне.

Я не отвечаю. Разворачиваюсь и убегаю в ванную. Там я включаю кран и сгибаюсь в рыданиях над раковиной. Спустя столько лет пустоты, во мне вдруг снова проснулись эмоции.

Глава 8. Первый раз

POV Анна

21,5 года назад

Я уже почти пять месяцев скрываю от родителей, что у меня есть парень. Мама еще, может, и нормально бы отнеслась, но не отец. Он искренне считает, что никто не достоин его дочери, тут же вызовет Юру на мужской разговор, устроит ему какую-нибудь проверку… Мой папа – главврач в психбольнице, и этим все сказано. А еще он любит охоту, и у него есть ружьё. Этим тоже все сказано.

Именно папина охота меня и спасает на этих выходных. Они с мамой и друзьями уезжают на четыре дня в какую-то область в 500 километрах от Москвы. Я остаюсь дома одна, чему очень рада. Наконец-то мы с Юрой сможем погулять подольше, а то из-за его работы мы видимся не так часто, как хотелось бы.

Юра, как обычно, встречает меня у дверей моего института, и мы идём в кино. На самом деле мы давно уже не смотрим эти фильмы, а садимся на последний ряд и весь сеанс целуемся. Вот и сейчас на экране кого-то убивают, но нам не до этого.

– Как же я соскучился по тебе! – Юра шепчет мне в ухо и тут же спускается поцелуями по шее.

Я прикрываю глаза и проваливаюсь в бездну. Каждое прикосновение его губ к моей коже – это маленький разряд тока, который проходит по всему телу. Мы не виделись несколько дней, и я тоже просто безумно соскучилась по Юре. Вожу руками по его спине, запускаю ладонь в короткие волосы на затылке.

Я хочу остановить это мгновение. Поставить его на паузу и оставить так навсегда: его губы на моей ключице, рука гладит грудь, а я до боли закусываю губу, сдерживая стон. Но он все-таки вырывается наружу вместе с громкими выстрелами на экране.

Юра возвращается к моим губам и жадно целует. Мы переплетаем наши языки, я еще сильнее прижимаю его к себе, он запускает ладонь мне в волосы.

– Я люблю тебя, – говорю ему, когда мы прерываем поцелуй и соприкасаемся лбами.

– И я тебя люблю.

Мы крепко обнимаем друг друга, чуть ли не до хруста костей. Как же мне с ним хорошо, как же мне с ним спокойно и как же я жду наших встреч. Никогда не думала, что такое вообще возможно. Раньше о любви я знала только из фильмов и книг. Теперь же я чувствую эту любовь каждой клеточкой своего тела.

Юра понравился мне во время первого же танца. Но моя дурацкая физиологическая особенность краснеть в неловких ситуациях не давала мне смотреть на него столько, сколько мне хотелось. Хорошо, что он оказался таким решительным и настойчивым. Сама бы я никогда в жизни не осмелилась завязать с ним отношения.

После кино мы идём в кафе, но и там нам не до еды. Мы сидим в обнимку и целуемся. Какое счастье, когда не нужно торопиться домой и можно побыть вместе подольше.

Юра, как обычно, провожает меня до подъезда и снова целует. Уже стемнело, холодный ветер завывает под дубленку и долго целоваться не получается. А мне так не хочется с ним расставаться. Я мгновение сомневаюсь, но все же набираюсь смелости.

– Юр, у меня же родителей сейчас нет. Можем побыть еще немного у меня. Не хочу так быстро с тобой расставаться.

– И я не хочу, – мычит мне в шею.

– Тогда пойдём.

Я беру его за руку и завожу в подъезд. Юра еще ни разу у меня не был. Я у него дома тоже никогда не была. Родители уехали в лес вместе с собакой, так что я сейчас абсолютно свободна. Даже не нужно выгуливать пса.

Мы проходим на кухню, и я сразу ставлю чайник. Пока он закипает на плите, Юра усаживает меня к себе на колени и снова лезет целоваться.

– Жаль, что твои родители так редко уезжают.

– Это точно.

– Может, познакомишь меня уже с ними? Так мы сможем с тобой подольше гулять.

Я закусываю губу и отвожу взгляд в сторону. Я понимаю, что уже пора их познакомить, но мне все равно страшновато. Неизвестно, как папа воспримет Юру. Скорее всего, негативно.

Если честно, меня саму это раздражает. Мне 19 лет! Некоторые мои одноклассницы уже вышли замуж и сейчас беременны, а я пять месяцев прячу парня от отца. Тем более что Юра – более чем достойный кандидат на мое сердце: хорошо учится в институте, не пьёт, не курит, из порядочной семьи.

Чайник свистит, и я встаю с Юриных колен, чтобы его выключить. Разливаю по чашкам заварку, заливаю ее кипятком и ставлю на стол кружки, достаю из шкафа печенье. Я сажусь напротив Юры и по-прежнему избегаю на него смотреть.

– Я познакомлю тебя с ними, но чуть попозже.

– Ань, ты так этого боишься, как будто твой отец меня убьёт.

– У него есть ружьё!

– Но оно же у него не для того, чтобы стрелять в людей.

Я несколько раз глубоко вдыхаю.

– Я все понимаю, Юр. Пойми и ты меня. Я никогда в жизни ни с кем не встречалась, никогда не приводила домой никакого парня.

– Так это наоборот хорошо! Было бы хуже, если бы ты до меня уже привела сюда десять парней. Видеть одиннадцатого твоему папе действительно бы не захотелось. В конце концов, твой отец же не хочет, чтобы ты умерла старой девой.

Конечно, Юра прав. Но мне все равно морально тяжело. Вот если бы я до него уже познакомила отца с десятью парнями, привести одиннадцатого мне было бы не так сложно!

Юра сидит хмурый и к кружке даже не прикасается. Злится.

– Не сердись на меня, – говорю ему тихо.

– Буду сердиться.

– Не надо.

– Ты меня вынуждаешь.

Он продолжает буравить глазами точку на кафельном полу.

– Ладно, я пошёл, – встаёт и направляется к выходу из кухни.

– Юра, подожди! – Хватаю его за руку.

Он нехотя останавливается в проходе и смотрит на меня.

– Давай потанцуем? – Говорю первое, что приходит на ум. Просто я так не хочу, чтобы он сейчас уходил.

Кажется, он хмурится еще сильнее.

– Зачем?

– Мы давно с тобой не танцевали! С самого нашего знакомства.

– Ну если бы ты познакомила меня со своими родителями, мы бы могли сходить с тобой на дискотеку и потанцевать. – Язвит.

– Мы можем сделать это и сейчас. – Я тяну его за руку в свою комнату.

Пока Юра скользит по ней взглядом, я нахожу на полке кассету с песнями Биттлз, вставляю в магнитофон и прокручиваю на Let It Be. Начинает играть мелодия, и я подхожу ко все еще обиженному Юре.

Он неохотно крутится со мной по кругу, но с каждым спетым Полом Маккартни словом Юра оттаивает, и вот под конец мелодии он уже смеется. Я прижимаюсь к нему плотнее и обнимаю за шею, а он обвивает меня крепко за талию.

– Хочу проводить с тобой больше времени, – мычит мне в шею.

– А я с тобой.

Юра целует меня в губы, скользит руками по моему телу, задерживается ладонью на груди, поглаживая ее. В животе тут же начинает порхать рой бабочек, и я понимаю, что не хочу, чтобы Юра останавливался. Мы усиливаем поцелуй, и я сама подталкиваю его к кровати. Когда мы на нее падаем, Юра резко отстраняется от меня и смотрит ровно в глаза. Я шумно дышу и не произношу ни слова.

– Аня… – говорит совсем тихо и тут же замолкает.

Мое сердце сейчас стучит так быстро, что, кажется, его слышно даже, несмотря на громкую музыку. Я провожу по его спине ладонью, задерживаю ее на затылке и склоняю голову к себе для поцелуя.

Мне очень страшно. Я просто безумно нервничаю. Но я хочу этого.

Да, вот прямо здесь и сейчас с Юрой. Внизу живота все вибрирует и сжимается в предвкушении. Юра отрывается от моих губ и целует шею. Спуститься ниже не позволяет слишком высокий вырез кофты, поэтому я слегка отодвигаю парня от себя и снимаю ее, оставаясь в одном белом лифчике.

Юра снова смотрит мне ровно в глаза и поглаживает по щеке ладонью.

– Ты уверена? – Спрашивает хриплым голосом.

– Да.

Я произношу эти две буквы очень твёрдо, потому что действительно настроена решительно. Смущение, правда, заливает щеки краской, но я стараюсь его игнорировать. Это же мой Юра. Я люблю его, а он любит меня. Я не должна бояться.

Тяжело сглатываю и тянусь пальцами к пуговицам на его рубашке. Когда я расстегиваю последнюю, обращаю внимание, что Биттлз уже петь перестали. На этой кассете Let It Be была где-то в конце.

И в оглушающей тишине комнаты я слышу только громкий стук своего сердца.

– Не бойся, – Юра, видимо, тоже его слышит, когда покрывает поцелуями мою грудь.

– Не буду, – обещаю скорее себе, чем ему.

Он расстегивает мой лифчик и снимает его с меня. Я облизываю пересохшие от волнения губы и смотрю ровно в потолок. Но когда Юра начинает целовать мою грудь, водить языком по соскам, несмотря на страх и стеснение, по всему телу проходит волна жара. Я прикрываю глаза и проваливаюсь в пучину ощущений. Они настолько сладкие, что на минуту я забываю обо всем на свете.

Продолжая ласкать грудь, Юра расстегивает пуговицу и молнию на моих брюках. Я снимаю их с себя вместе с колготками и остаюсь в одних беленьких трусиках. Мысленно радуюсь, что они новые и красивые. Юра стаскивает с себя лишнюю одежду и тоже остаётся только в трусах. Вот сейчас смущение снова захватывает меня мощной волной, и я стараюсь смотреть, куда угодно, но только не на него.

Юра снова ложится на меня сверху и целует в губы. Сначала нежно и ласково, а потом более настойчиво и страстно. Желание опять проходится по всему телу и концентрируется внизу живота. В какой-то момент я даже чувствую, как стала слегка дрожать. Я чего-то очень сильно хочу, но пока не могу понять, чего именно.

Осознание приходит, когда Юра запускает ладонь ко мне в трусики и начинает аккуратно гладить меня ТАМ. Я зажмуриваю глаза от удовольствия, а когда он снова целует мою грудь, при этом продолжая касаться клитора, я не сдерживаю стона.

Боже, как это прекрасно. Лучшее из всего, что я когда-либо ощущала.

Я чувствую, как его член упирается мне в ногу, и у меня вдруг появляется просто сумасшедшее желание коснуться его. Я, должно быть, сейчас в совсем неадекватном состоянии, раз действительно тяну к нему ладонь и кладу сверху.

– Как же сильно я хочу тебя, – шепчет Юра и снимает трусы сначала с меня, а потом с себя.

Он накрывает моей ладонью свой член и издаёт стон. Помогает мне водить по нему рукой вверх и вниз, и я ловлю себя на том, что мне это нравится. А в какой-то момент я четко понимаю, что хочу почувствовать его внутри себя.

Юра будто читает мои мысли, потому что перекатывается на меня сверху и раздвигает мои ноги. А я уже так возбуждена, что хочется кричать. Мгновение он смотреть мне в глаза, а потом мягко целует лицо.

– Моя девочка, – шепчет в висок. – Я так люблю тебя.

Его обжигающий шепот заставляет мое сердце биться еще сильнее.

– И я люблю тебя. Сильно-сильно, – тихо отвечаю и обнимаю его спину.

Юра накрывает мои губы своими и медленно в меня входит. С каждым миллиметром мое желание и предвкушение становятся сильнее. Пока в какой-то момент я не чувствую резкую боль.

– Ай! – вскрикиваю и зажмуриваю глаза.

– Нужно чуть-чуть потерпеть. Не бойся. Все будет хорошо.

Я киваю головой в знак согласия и пытаюсь снова расслабиться. Юра выходит из меня, но уже через секунду входит одним резким движением: упирается в стенку, а потом прорывается сквозь нее. Жгучая боль разливается внизу живота, и я закусываю губу, чтобы не закричать.

– Вот и все, моя любимая, – Юра тут же меня целует.

Он остаётся во мне, не двигаясь, а потом начинает слегка подаваться вперед и назад. Юра продолжает покрывать мое лицо и шею поцелуями, а ощущения в животе от аккуратных толчков постепенно сменяются с болезненных на слегка приятные. В какой-то момент я обращаю внимание, что Юра слишком тяжело дышит, а потом он и вовсе выходит из меня и со стоном извергает сперму мне на живот, а затем переворачивается на спину и ложится рядом.

Я перевожу дыхание и тянусь к носовому платку на прикроватной тумбочке. Вытираю живот, бросаю платок на пол и поворачиваюсь лицом к Юре. Он тоже поворачивается ко мне, и так мы с ним и лежим полностью голые на кровати, смотря друг на друга. Он тянется ко мне ладонью и заправляет за ухо волосы.

Лёгкий дискомфорт между ног ежесекундно напоминает о том, что я больше не девственница, но мне все равно сложно поверить в то, что сейчас произошло.

– Я люблю тебя, – говорит мне Юра.

– И я люблю тебя.

– Ты не жалеешь?

Я качаю головой из стороны в сторону. Он обнимает меня и притягивает плотнее к себе. Я тоже обнимаю Юру и вдруг ощущаю, что хочу вместе с ним уснуть и проснуться.

– Останься сегодня у меня, – тихо прошу. – Не хочу, чтобы ты уходил.

Я чувствую, как он улыбается мне в макушку.

– Хорошо. Позвоню маме и скажу, что не приду сегодня ночевать.

Я прижимаюсь к нему еще плотнее, довольно улыбаясь. И у меня на душе сейчас так легко и спокойно. Не может быть никаких сомнений, что Юра – это мой принц. И никто мне не нужен кроме него.

Глава 9. Дети

POV Юра

Наши дни

Я еще очень долго сижу в кабинете после ухода Ани, не веря в реальность этого разговора. Даже не знаю, сколько проходит времени. Час? Два? Три?

Я прокручиваю ее слова в голове снова и снова, но никак не могу осознать, что это действительно было, что она действительно заявила мне о желании развестись.

«Я люблю другого мужчину».

Эта фраза – мой самый страшный кошмар, который стал явью. Когда наш с Аней брак разрушился, больше всего на свете я боялся однажды услышать от нее эти слова.

«Я люблю другого мужчину».

Я опускаюсь головой на стол. У меня ни идеи, что теперь делать. Реально разводиться?

Сжимаю под столом кулаки. Нет, это просто невозможно. Она не могла. Я не верю, что она кого-то там любит. У нас дети.

В памяти всплывают ее слова о том, что она собирается родить еще одного ребенка. А как же наши Андрей и Василиса? Они ей больше не нужны?

Быстро подскакиваю с кресла и выбегаю из кабинета. Дети в гостиной на первом этаже расположились в больших мягких креслах и по своему обыкновению смотрят в телефоны.

– Дети, как дела? – Спускаюсь к ним.

В ответ мне – тишина. Приглядываюсь к ним: оба в беспроводных наушниках. Андрей просто что-то смотрит на экране, а Вася печатает.

– Дети, ау! – Громко кричу.

На этот раз они меня слышат и нехотя вытаскивают из ушей наушники.

– Чего? – Лениво спрашивает сын.

– Как дела в институте?

– Закрыл зимнюю сессию.

– Так сейчас же лето. – Удивляюсь его ответу.

– Да, но закрыл я сейчас только зимнюю.

– А летнюю ты когда сдавать будешь?

– Зимой.

Я в удивлении на него смотрю. А так разве можно?

– И на какие оценки?

– На нормальные.

– Нормальные – это пятерки и четверки?

– Нормальные – это нормальные.

Снова опускается лицом в телефон. Ясно, двоечник, который живет от пересдачи до пересдачи.

Перевожу взгляд на дочь. Она вытащила из ушей наушники, но продолжает печатать.

– Вася, с кем ты переписываешься?

– Со своим парнем.

Что???

Смотрю на дочь в изумлении.

– У тебя есть парень!? – Восклицаю.

– Да.

– И давно?

– Уже два года.

ЧТО??????

– А почему я об этом не знаю!?

Мой излишне эмоциональный вопрос все-таки заставляет дочь посмотреть на меня. Она безразлично пожимает плечами.

– Ты не спрашивал никогда.

– А ты не считаешь, что сама должна поставить родителей в известность о том, что у тебя появился парень?

– Мама знает.

Замечательно. Мама знает.

– И кто он?

– Его зовут Никита.

– Сколько ему лет?

Дочь закатывает глаза, мол, что за допрос.

– Двадцать два.

Я чувствую, что мне тяжело стоять на ногах, поэтому хватаюсь рукой за спинку дивана.

– То есть, ты уже два года встречаешься с парнем, который старше тебя на пять лет?

– Да. А что?

Я не верю своим ушам. Что же это за день сегодня такой? Просто сумасшествие какое-то.

– То есть, тебе было пятнадцать лет, а ему двадцать, когда вы начали встречаться, я правильно понимаю?

– Да. Пап, в чем дело? – Раздраженно спрашивает и хмурит брови.

Нет, это просто уму непостижимо. Моя пятнадцатилетняя дочь встречалась с двадцатилетним парнем, у которого я прекрасно знаю, какие мысли были на уме.

– И чем он занимается? На кого он учится?

– Он работает тату-мастером в салоне.

– Кем!? – Не сразу понимаю, о чем она.

– Тату-мастером! – Повышает голос. – Татуировки людям делает.

Я просто молча открываю и закрываю рот. Это прикол такой? Они все решили меня сегодня разыграть? Перевожу взгляд на сына.

– Андрей, а ты знал, что у Васи есть парень?

– Да, – отвечает, не отрываясь от экрана смартфона.

– И тебя не смутило, что твоя сестра в пятнадцать лет начала встречаться с двадцатилетним парнем?

Дочь возмущённо цокает.

– Это ее личная жизнь, – отвечает Андрей.

Я поворачиваюсь к Василисе.

– Значит, так, – говорю строго. – В самое ближайшее время я хочу с ним познакомиться. Иначе без моего ведома ты из дома больше не выйдешь. Поняла меня?

Она снова закатывает глаза.

– Ну ладно.

– Завтра утром мы вернёмся в Москву, а уже послезавтра я хочу с ним познакомиться. И моли Бога, чтобы он мне понравился.

– А то что?

– А то шею ему сверну!

Я разворачиваюсь и буквально лечу обратно на второй этаж. Врываюсь в кабинет, хватаю со стола свой телефон и звоню Ане. Она берет трубку только с третей попытки.

– Алло.

Моя тирада, которую я намеревался тут же ей сказать, застревает в горле, потому что я узнаю эту интонацию ее голоса. Слегка хриплая, приглушенная, будто голос сел. У Ани всегда так меняется голос, когда она плачет.

– Все в порядке? – Осторожно спрашиваю, а внутри уже нарастает паника.

Почему моя жена плачет? Ее кто-то обидел?

– Да. Ты что-то хотел? – И снова эта интонация.

Я закрываю глаза, пытаясь подавить в себе бурю. Тяжело сглатываю и спрашиваю то, за чем звонил.

– Ты знала, что у Васи есть парень на пять лет старше?

– Да.

– И тебя это не смутило?

– Смутило, но я решила не давить и не вмешиваться. Просто провела с ней серьёзный разговор и обо всем предупредила.

– Ты с ним знакома?

– Нет.

– А почему мне не сказала, что у нее появился парень?

– Ты был слишком занят.

– Два года? Я был слишком занят два года?? – Я уже перехожу на крик. – Моя несовершеннолетняя дочь встречается с каким-то тату-мастером на пять лет старше, а ты говоришь мне, что я был занят!!??

– Да, Юра, ты был слишком занят! А, вернее, тебя вообще не было, потому что ты укатил куда-то со своей любовницей, а нам всем сказал, что уехал в командировку!

Аня тоже сорвалась на крик. А через секунду она уже и вовсе всхлипывает.

– Почему ты плачешь? Что случилось?

– Ничего.

– Аня, скажи мне.

– Это не твоё дело.

Да, личная жизнь моей жены уже давно не мое дело. Я шумно падаю в кресло и откидываю голову на спинку.

– Я сказал Васе, чтобы в самое ближайшее время она меня с ним познакомила, иначе я не выпущу ее из дома. Я считаю, что ты тоже должна быть на этом знакомстве.

– Я буду.

– Хорошо. Пока.

– Пока.

Я сбрасываю звонок и швыряю телефон на стол. Он скользит по деревянной поверхности и с шумом грохается на пол. Кажется, разбился.

Вот и моя жизнь сегодня разбилась, как этот телефон.

Глава 10. Знакомство с родителями

POV Юра

21,5 года назад

Конец марта, и в Москве еще холодно, поэтому долго по улице не погуляешь. Мы с Аней почти каждый день после учебы сидим в кафе или кинотеатрах, если, конечно, мне не надо на работу. Нам настолько не хватает друг друга, что Аня уже давно перестала торопиться домой делать уроки. Главное, прийти до семи вечера, пока ее отец не явился с работы.

– Юра, уже половина седьмого! – Аня в ужасе бросает взгляд на часы на запястье. – Срочно пора домой!

Она подскакивает с дивана в кафе, на котором мы сидим.

– Сейчас попрошу счёт, – нехотя отвечаю ей и подзываю официантку.

По дороге к метро Аня буквально бежит, а потом срывается на бег и по пути от подземки до ее дома. Мы, запыхавшись, останавливаемся у ее подъезда, и я по привычке притягиваю ее к себе для прощального поцелуя. Аня отвечает мне и тут же спешит отстраниться, но я не даю ей это сделать, крепко хватая за талию и усиливая поцелуй. Минутой раньше, минутой позже, какая разница, если ее отец все равно уже дома.

– Кхм-кхм, – раздаётся рядом.

Аня, как ошпаренная, отскакивает от меня и смотрит на мужика сбоку. Я тоже бросаю на него взгляд. Грозный мужчина с усами лет сорока сверлит нас глазами.

– Пап… – Начинает Аня и тут же замолкает, потупив взгляд.

Ну вот и встретились.

– Здравствуйте, Виктор Иванович, – протягиваю ему руку. – Меня зовут Юрий, и я Анин парень. Очень рад наконец-то с вами познакомиться.

Мужчина протягивает руку, окидывая меня придирчивым взглядом, в котором читается явное презрение.

– Ну пойдём знакомиться, что ли, – отвечает, будто делает одолжение. Но меня этим не напугать. Надоело уже от него прятаться.

Мы все вместе заходим в подъезд, и я обращаю внимание, что Аня очень напугана. В лифте я незаметно для Виктора Ивановича сжимаю ее руку, давая понять, что все в порядке. Но это ей не помогает. Аня чуть ли не дрожит от страха.

Когда мы заходим в квартиру, в нос тут же ударяет кулинарный запах. Через минуту в прихожую выходит женщина, я так понимаю, Анина мама.

– Здравствуйте, Надежда Дмитриевна. – Говорю ей, когда ее недоумённый взгляд упирается в меня. – Меня зовут Юра, я Анин парень.

Женщина удивленно хлопает глазами и переводит взгляд с немым вопросом на мужа.

– Застал их целующимися у подъезда, – поясняет Виктор Иванович.

Она издаёт лёгкий смешок.

– Мойте руки и проходите на кухню.

Анин отец уходит в ванную первым, оставляя нас с девушкой в прихожей.

– Не бойся, все в порядке, – шепчу ей.

Аня кивает головой, но от меня не скрывается то, в каком ужасе она находится. Было б чего бояться, честное слово.

Надежда Дмитриевна накладывает нам всем в тарелки пюре и котлеты, разливает в стаканы компот и садится с нами за стол.

– Ну что? – Виктор Иванович сидит напротив меня и смотрит мне ровно в глаза.

Почему-то у меня появляется ощущение, что он то ли гипнотизирует меня, то ли смотрит насквозь. В любом случае не очень приятное ощущение. Кажется, Аня говорила, что ее отец главврач в психбольнице? Ну что же, он явно смотрит на меня, как на своего пациента.

– Я люблю вашу дочь и настроен в ее отношении очень серьезно. – Спокойно отвечаю ему.

Мужчина скептически вскидывает бровь, Надежда Дмитриевна едва сдерживает смех, а Аня сбоку от меня сидит ни жива, ни мертва.

– И давно?

– Около полугода.

– Аня, это ты полгода нас с матерью обманывала? – Мужчина переключает своё внимание на дочь.

– Пап, я… – Заикается. – Я не…

– Я давно просил Аню познакомить меня с вами, но она боялась, – отвечаю за нее.

– И чем ты занимаешься? – Спрашивает меня.

– Я учусь на инженера-строителя, уже на третьем курсе.

– И что ты будешь строить?

Хороший вопрос, на него у меня ответа пока нет.

– Не знаю, еще не думал об этом…

Виктор Иванович недовольно хмурится.

– Мужчина всегда четко должен знать, к чему он идёт. Это бабы могут не знать или сомневаться, а у мужчины всегда должен быть план. Очень плохо, что ты учишься и сам не понимаешь, на кого и для чего.

Ох ты ж, ё-моё.

– Я обязательно в самое ближайшее время обо всем подумаю и четко спланирую.

– И ты сейчас нигде не работаешь? – Продолжает наступление.

– Подрабатываю несколько раз в неделю после учебы водителем.

– А почему не по специальности пошёл работать, чтобы набраться профильного опыта?

– Не смог найти работу по специальности.

Виктор Иванович хмыкает и недовольно качает головой.

– Может, плохо искал?

– Может, – даже не пытаюсь с ним спорить.

– А как вы познакомились? – Влезает Анина мама. Почему-то мне кажется, что она спешит перевести разговор на другую тему.

– На дне рождения нашего общего друга Кости, – отвечаю ей.

– Кости Гринева?

– Да.

– Так вот почему ты, Аня, так поздно вернулась с того дня рождения, – снова встревает Виктор Иванович.

– Разве поздно? – Мямлит она.

– Позднее допустимого.

– Не переживайте, я тогда проводил Аню до дома, – говорю ему.

Он не обращает на мои слова внимания.

– А нам с мамой ты тогда сказала, что возвращалась вместе со Светой Литвиновой. Почему обманула?

Я поворачиваю голову к Ане и замечаю, как она бледнеет. Меня вся эта ситуация начинает порядком бесить. Вот чего он докопался?

– Света тоже с нами тогда была, – быстро нахожусь. – Я их обеих до дома проводил.

Если честно, я понятия не имею, где живет та блондинка Света. Надеюсь, где-то поблизости.

– Решил одновременно приударить за двумя девушками, чтобы уж наверняка одна да клюнула?

Твою ж мать!

– Нет, конечно. Мне сразу Аня понравилась, а Свету пришлось проводить из вежливости, она же Анина подруга.

– Юра, а чем твои родители занимаются? – Надежда Дмитриевна снова пытается перевести тему.

– Мама учительница алгебры в школе, а отец погиб в начале 1990-х. Но он занимался предпринимательством.

– В начале 1990-х, да и сейчас тоже, предпринимательством занимались только те, кто связан с криминалом. – Опять лезет в разговор Виктор Иванович.

Я уже тяжело сглатываю, со всех сил пытаясь подавить в себе бурю.

– Мой отец не был связан с криминалом, но погиб действительно из-за него.

Мама говорила, что он не смог договориться с очередной «крышей», вот его и убили. Хотя предпринимательство у отца не Бог весть какое было. Иначе бы мы жили намного богаче.

– А чем ты увлекаешься? – Анина мама снова переводит тему.

– Рыбалкой, машинами и книгами.

– Пф, рыбалка – это проще простого, а вот ты попробуй на кабана пойди с ружьем. – Кажется Аниному отцу доставляет особое удовольствие весь этот разговор.

– С удовольствием бы попробовал.

– А стрелять умеешь?

– К сожалению, нет. Но с радостью научусь.

– Ну ты хоть в тир сходи что ли.

– Обязательно схожу.

Аня справа от меня уже в полуобморочном состоянии. Я не хочу, чтобы она продолжала мучаться, поэтому, думаю, самым лучшим вариантом будет, если я уйду, и все это закончится. Хотя тогда ее отец, возможно, начнёт выедать ей мозг, но в любом случае чем раньше я отправлюсь восвояси, тем раньше все это прекратится.

– Спасибо большое за гостеприимство, – вежливо им улыбаюсь. – Очень рад был наконец-то с вами познакомиться, но я не рассчитывал сегодня идти в гости, а потому мне уже пора уходить.

– И куда тебе пора? – Спрашивает Виктор Иванович.

– На работу. Ночная смена. – Вру и поднимаюсь со стула. Я даже не притронулся к еде в тарелке.

Я встаю из-за стола, Аня поднимается следом за мной, и я замечаю, что ее дыхание стало ровнее. Значит, я правильно делаю, что ухожу. Она сейчас немного выслушает от своего отца, какой я ужасный, а потом уйдёт в свою комнату, и никто ее больше трогать не будет.

Аня и ее мама собираются проводить меня до двери, но на выходе из кухни я останавливаюсь и поворачиваюсь к оставшемуся сидеть за столом мужчине.

– Виктор Иванович, пользуясь случаем хочу вас предупредить, что я взял нам с Аней билеты на концерт, поэтому в субботу она вернётся домой в 12 ночи. Не переживайте, я ее провожу. Рад был познакомиться. До свидания.

И не дожидаясь от него ответа, я выхожу из кухни. Никаких билетов на концерт у меня нет, но теперь обязательно куплю. И не только на концерт, но много куда еще. Пора уже положить конец этой патриархальной диктатуре, а то Ане через месяц 20 лет, а она до сих пор обязана возвращаться домой строго по часам.

Бесит.

Глава 11. До и После

POV Юра

Наши дни

В понедельник после работы Аня неожиданно приезжает домой. Я уже и не надеялся, если честно. Хотя о чем это я? Это ведь квартира, которую нам подарили ее родители и которую Аня после развода хочет забрать себе. Так что это я тут в гостях.

– Ты сильно давил на Васю? – Аня появляется в дверях моей комнаты.

– Нет, а что?

– Она звонила мне в слезах и жаловалась, что ты никуда ее не выпускаешь.

– Я сказал ей, что она не выйдет из дома, пока я не познакомлюсь с ее парнем.

– И когда у нас с ним знакомство?

– Завтра. Он придёт сюда в восемь вечера.

Аня хмурится.

– Я не успею вернуться и приготовить.

– Я заказал доставку из ресторана.

– Хорошо.

Она разворачивается и уходит, закрыв за собой дверь.

Я отобрал у Васи телефон и установил на него программу слежения. Если она выйдет из дома, лишится на месяц карманных денег. Она, конечно, может уйти, оставив смартфон в квартире, но на этот случай я договорился с консьержкой. Может, я, конечно, и перегибаю, но меня категорически не устраивает, что моя несовершеннолетняя дочь уже два года встречается с каким-то непонятным тату-мастером. Я, как минимум, должен с ним познакомиться, чтобы знать, с кем дочка проводит время.

Во вторник мы с Аней возвращаемся со своих работ почти одновременно. В семь вечера приезжает доставка, и жена накрывает на стол. Она больше не поднимает тему развода, я тоже молчу. Сейчас мы общаемся с ней, как ни в чем не бывало. Но что-то мне подсказывает, что это затишье перед бурей.

– Мам, пап, – Андрей заходит на кухню. – Мне нужен новый телефон. Я этот уронил, и экран треснул. – Сын демонстрирует нам свой новомодный айфон за 100 тысяч с небольшой трещиной сбоку.

– А экран поменять нельзя? – Спрашиваю его.

– Можно, но я хочу новый. Уже вышла другая модель, так что все равно мой телефон уже старый.

– Мы купили его тебе полгода назад!

– Но уже вышла другая модель.

– И что? Я не собираюсь тебе каждые полгода покупать новый телефон за такие деньги.

– Ну это сейчас так получилось, что через полгода, потому что экран треснул. А так обычно я раз в год беру новый.

Я задумываюсь. Действительно, и Андрею и Васе я каждый год покупаю новый телефон за какие-то космические деньги.

Зачем я это делаю?

– Хочешь новый телефон за сто тысяч – устройся на работу, – категорично отрезаю.

– На какую еще работу? У меня же институт!

– Можно подумать, ты в нем учишься.

– Так меня еще не берут никуда по специальности, а даже если и возьмут, то зарплата будет на уровне стажера.

– Андрей, мне все равно, где ты будешь работать. Я больше не собираюсь платить за твои понты. У тебя очень хороший телефон, у которого достаточно просто поменять экран. А на понты зарабатывай себе сам. Это касается не только телефона, но и всего остального тоже. Кроссовки за 30 тысяч я тебе тоже больше покупать не буду. Иди работай давай, как раз у тебя летние каникулы. А в институте ты все равно еле-еле с двойки на тройку учишься.

– Юра! – Аня отшвыривает кухонное полотенце в сторону. – Хватит тиранить детей! Васю из дома не выпускаешь, она вся в слезах опухшая, Андрея куда-то работать гонишь! Кем и куда он устроится в 20 лет? Официантом?

– Да хоть официантом! Я в его возрасте водителем работал!

Аня машет на меня рукой и поворачивается к сыну.

– Андрюша, я сейчас перечислю тебе на карточку.

Довольный Андрюша уходит из кухни к себе.

– Аня, зачем ты потакаешь этим капризам? Тебе не кажется, что наши дети зажрались? Они в этих телефонах сидят круглосуточно, до них не докричишься.

– Ты слишком поздно взялся за воспитание детей, – сухо отрезает мне и отворачивается.

Я ничего ей не отвечаю, потому что иначе начнётся скандал. Но в целом за эти несколько дней с момента объявления Аней о желании развестись я много думал, как мы дошли до этого. Я быстро определил точку невозврата, которая навсегда разделила нашу жизнь на «до» и «после». Но вся проблема в том, что я был готов через это переступить, а Аня нет.

Через час стол на кухне накрыт, раздаётся звонок в дверь, и Василиса идёт встречать своего парня. К слову, все эти дни дочь со мной не разговаривает. Ничего страшного, пообижается и перестанет.

– Здравствуйте, – раздаётся громкий бас.

Я поворачиваю голову на голос и на секунду теряю дар речи. Боковым зрением замечаю, что Аня, сидящая справа от меня, застывает, не двигаясь.

– Пап, мам, это мой парень Никита, – представляет дочь. – Никит, это мои родители Юрий Витальевич и Анна Викторовна.

Я продолжаю пялиться на парня во все глаза. Он в чёрной футболке с короткими рукавами. При этом руки полностью от запястий до плечей покрыты татуировками. Но это еще полбеды: его шея тоже полностью в татуировках. В губе, носу и брови пирсинги. В левом ухе сережка, а в правом и вовсе тоннель.

Никита протягивает мне руку, и я замечаю, что на тыльной стороне ладони и пальцах тоже татуировки. Я механически отвечаю на рукопожатие парня, рассматривая теперь его крашенные волосы: у корней чёрные, а дальше белые.

Моя дочь встречается с ЭТИМ???

Да это же не парень, а какое-то ОНО!!!

– Прошу к столу, – Аня приходит в себя быстрее меня.

Вася садится рядом с Никитой и тут же берет его под руку. Рядом с Василисой на стул опускается Андрей. Кажется, он с этим Никитой уже знаком, потому что совершенно не выказывает никакого интереса к происходящему.

Аня накладывает еду по тарелкам, а я пытаюсь взять себя в руки и начать беседу.

– Вася говорила, что ты работаешь тату-мастером. – Говорю, слегка прочистив горло.

– Да.

– А учился ты на кого?

– Ни на кого.

– Вообще? – Удивляюсь.

– Да, я завалил ЕГЭ, поэтому никуда не поступил. Да и в целом учиться мне никогда не нравилось, так что я не расстраиваюсь. Институт – это слишком скучно.

Интересное начало.

– А что, по-твоему, не скучно?

– Адреналин.

– И откуда ты его черпаешь?

– С уличных гонок на мотоциклах, с прыжков в пропасть с тарзанкой. С парашютом еще иногда прыгаю.

– Когда мне исполнится 18, я тоже буду все это делать, – язвительно вставляет дочь и смотрит на меня с вызовом.

– Обсудим, – сухо бросаю ей.

– Никита уже учит меня водить мотоцикл. Я тоже хочу быть гонщицей.

– Только через мой труп! – Восклицает Аня. – Еще не хватало, чтобы ты разбилась!

Никита невозмутимо ест салат, Андрей тоже орудует вилкой в тарелке, а вот мне кусок в горло не лезет. Ане, по всей видимости, тоже.

Вася закатывает глаза.

– А какие у тебя планы на дальнейшее будущее? – Я снова обращаюсь к Никите. – И самое главное, какие у тебя намерения по отношению к Василисе?

– Ну, на будущее особых планов нет, меня все устраивает в моей жизни. А что касается Васи, то мы решили с ней съехаться, как только ей исполнится 18.

У Ани выпадает из рук вилка, а я снова ошарашено смотрю на парня. Дочка же счастливо улыбается этому разрисованному.

– Без нашего разрешения Василиса ни с кем жить не будет. – Говорю ему строго.

– Да расслабьтесь. Мы же с Васей уже два года вместе. Мы даже вместе отдыхать ездили.

– Когда!? – Восклицает Аня.

– Прошлым летом в Сочи, – отвечает дочь.

– Ты говорила, что едешь с друзьями!

– Друзья с нами тоже были.

Я уже не знаю, плакать мне или смеяться. Моя дочь начала в 15 лет встречаться с парнем на 5 лет старше. У него нет образования, он до самой головы разукрашен татуировками, участвует в уличных гонках на мотоциклах и учит его водить Василису, чтобы она тоже каталась в скоростных заездах. Также моя несовершеннолетняя дочь уже отдыхала на море с этим разрисованным и намерена вместе с ним жить.

Почему это все происходило у нас с Аней под носом, а мы ничего не заметили?

– Как вы познакомились? – Спрашиваю. Мой голос выходит абсолютно бесцветным.

– На рок-концерте. – Отвечает Никита. – Вася долго не могла вызвать такси, поэтому я предложил подвезти ее на моем мотоцикле.

Я еще раз окидываю парня взглядом.

– А ты в армии служил? – Если он никуда не пошёл учиться после школы, то должен был.

– Нет.

– Почему?

– Зачем мне это надо?

– Как ты решил вопрос с военкоматом?

– Никак. Военкомат про меня забыл, ну а сам я туда не иду.

– В смысле забыл?

– Ну они не присылают мне повестку. Я не знаю, почему. Может, у них там какой-нибудь сбой в базе или еще что-то. В общем, они меня не разыскивают, а я первый к ним не иду.

– Ой, пап, ты тоже в армии не служил! – Язвительно вставляет Вася.

Я не успеваю ответить, потому что меня опережает Аня.

– Папа не служил в армии, потому что сначала учился в институте, а потом родились вы с Андреем. Когда двое детей, в армию не призывают. К тому же папа учился в аспирантуре, а кандидатов наук в армию тоже не берут.

Я в удивлении поворачиваю голову на Аню. Мне показалось или она действительно меня сейчас защищает? В целом, она говорит правду. Мы поженились, когда Аня переходила на третий курс, а я на четвёртый. Просто нам уже надоело видеться урывками, поэтому мы нашли простой способ не мучиться редкими встречами: свадьба.

Когда женились, мы не планировали так скоро рожать детей, но Аня неожиданно заявила, что очень хочет ребенка. Я особо не был против, поэтому уже через год у нас родился Андрей. Аня взяла в институте академ, а я устроился на вторую работу. Было очень тяжело, и тогда наша сказка постепенно стала превращаться в реальность, как карета в тыкву. Помощи было ждать неоткуда: Анины родители и моя мать отказались даже изредка сидеть с внуком.

Однажды я задумался, как сложилась бы наша жизнь, если бы мы не поторопились с ребёнком. Наверное, не так погано. Но я все равно не могу жалеть об этом, потому что иначе бы у нас не было Андрея.

Дальнейший разговор с тату-мастером особо не клеится, и он быстро уходит.

– Ну вот я познакомила тебя со своим парнем. Я могу теперь выходить на улицу? – Василиса воинственно упирает руки в боки.

Я смотрю на дочь и не знаю, что ей ответить. Запретить с ним встречаться и испортить с ней отношения на долгое время, а то и на всю жизнь? Начать читать лекции о том, что он ей не подходит?

Ни один из вариантов – не выход.

– Можешь, – устало говорю ей. – Но жить ты с ним не будешь. А если я узнаю, что ты участвуешь в уличных гонках на мотоциклах, я сдам твоего парня военкомату.

Я ухожу в свою комнату и без сил падаю на кровать. В один момент моя жизнь превратилась в какой-то страшный сон.

Раздаётся тихий стук в дверь, а потом она приоткрывается и заглядывает Аня.

– Можно?

– Проходи.

Она тихо притворяет за собой дверь.

– Ну что думаешь?

– Думаю, что мы с тобой каким-то образом упустили наших детей. Андрей – зажравшийся мажор, который еле-еле учится в институте, а Василиса связалась непонятно с кем. И самое интересное, что ты знала, что у нее в 15 лет появился парень на пять лет старше и ни мне не сказала, ни ее не остановила. А капризам Андрея ты потакаешь. На хера ты дала ему сто тысяч на новый айфон?

Я замечаю резко вспыхнувший огонёк ярости в ее глазах. Больше всего на свете Аня ненавидит, когда ей прямо или косвенно говорят о ее недочетах как матери. А еще у нее иногда включается синдром «яжемать».

Она делает решительный шаг к кровати, на которой я продолжаю лежать.

– А когда ты вообще интересовался делами своих детей, а, Юра? – Упирает руки в боки. – Ты до недавнего времени даже не знал, в каком Василиса классе. Ты сходил хоть на одно родительское собрание в школу?

Аня еще ближе подходит к кровати и смотрит на меня сверху вниз.

– Ну вот твой любовник будет ходить на родительские собрания вашего с ним ребенка. А я дерьмовый отец.

– Что правда, то правда. Ты действительно дерьмовый отец.

Я киваю головой.

– Зато ты у нас просто прекрасная мать, раз спокойно отнеслась к тому, что пятнадцатилетняя дочь встречается с парнем на пять лет старше.

– Я провела с ней серьёзный разговор.

– О чем?

– О контрацепции.

Я громко смеюсь.

– Ну тогда действительно не о чем переживать! Вася уже два года знает, что такое презервативы. А разрисованный тату-мастер с пирсингом в носу научил ими пользоваться.

Аня начинает дышать быстрее. Я поднимаюсь на ноги и встаю ровно напротив нее.

– Успокойся, Ань, у меня к тебе как к матери наших детей вообще никаких претензий. Спасибо, что хоть рассказала Василисе о контрацепции, а то бы уже внука нянчили.

– Ты никогда не интересовался жизнью детей! – Она делает ко мне шаг и останавливается почти вплотную. Дышит тяжело, челюсть сцеплена, а глаза налиты слезами. – Тебя только любовницы твои интересовали всегда!

– Как и тебя твои любовники. Разве нет?

– Нет! – Срывается на крик. – Это ты уничтожил нашу семью! Все началось с тебя!

Слезы уже вовсю катятся по ее лицу. Я хватаю Аню за плечи и рывком притягиваю к себе.

– Я предпринимал миллион попыток все исправить, – цежу ей со злостью. – Но ты сама не захотела.

– Потому что было слишком поздно. Я уже не могла тебя простить.

Я снова нервно смеюсь.

– Меня? Может, ты себя не могла простить?

– Ты первый начал это все! Ты первый стал смотреть на других женщин!

Она сбрасывает с себя мои руки, разворачивается и направляется на выход.

– Да, – говорю Ане, когда она берётся за ручку, что вынуждает ее остановиться. – Я действительно в какой-то момент стал смотреть на других женщин. Меня действительно потянуло налево. Но я так и не переступил эту черту, Аня. Изменила мне первая ты.

Она громко фыркает и оборачивается.

– Правильнее будет сказать, что я просто тебя опередила. Ты бы все равно это сделал.

– История не терпит сослагательного наклонения.

Она уходит, громко хлопнув дверью и не произнеся больше ни слова. Наша жизнь раскололась на «до» и «после», когда жена призналась мне в измене. Именно это стало точкой невозврата.

Однако я все равно не готов отпустить Аню, потому что, несмотря ни на что, люблю ее.

Глава 12. Призрачное счастье

POV Анна

21 год назад

– Аня, я тебе последний раз говорю: хорошо подумай, нужно ли тебе это замужество, – через пять минут нам заходить на регистрацию в загсе, а отец решил еще раз промыть мне мозги на тему того, что Юра мне не подходит.

Но у меня слишком хорошее настроение, чтобы грузиться: сегодня день нашей свадьбы.

– Пап, ты предлагаешь мне сказать в загсе «Нет»? – Смеюсь.

– Лучше так, чем потом разводиться.

Я качаю головой.

– Пап, хватит, ты слишком предвзят к Юре.

– Я вижу, что он тебе не подходит.

Ну вот снова. Он даже в день моей свадьбы не может помолчать.

– Я не хочу большое это слушать, – говорю твёрдо.

– Нет, ты послушай, я скажу тебе один раз и больше повторять не буду. У тебя еще есть пять минут передумать и не совершать главную ошибку в твоей жизни. Но если ты все-таки не передумаешь и сейчас в загсе согласишься, то знай: я не приму твой развод и обратно в дом тебя не пущу. Если ты выходишь за него замуж, то потом мне не жалуйся, что жизнь не сложилась. Люди должны нести ответственность за свои ошибки. После развода я тебе ничем помогать не буду.

– Витя, да хватит уже. – Влезает мама, за что я ей очень благодарна. – С чего ты вообще взял, что у них не сложится жизнь?

– Я это предвижу. И если Аня все-таки пойдет на этот брак, то потом я не желаю слушать ее жалобы на мужа и вытирать слезы ей тоже не буду. И обратно в дом не приму. Я все сказал.

Я закатываю глаза и ухожу к Юре. Нет, речи отца не испортят мне настроение в лучший день в моей жизни.

Мы женимся. Говорим слово «Да», ставим подписи, надеваем друг другу кольца и целуемся. На мне красивое белое платье, возле загса нас ждёт лимузин, на котором мы отправимся сначала на фотосессию, а потом в ресторан.

Мы с Юрой не хотели делать свадьбу, но его мама настояла, ведь «единственный сын женится». Чтобы устроить это торжество, она продала дачу, а оставшиеся после организации банкета деньги подарила нам.

Лучше бы она подарила нам дачу…

Мои родители забирают к себе жить бабушку, а ее четырехкомнатную квартиру дарят нам с Юрой. Это была мамина идея, папа, естественно, был против. Даже не знаю, что ему не понравилось больше: факт того, что нам с Юрой отдают квартиру, или то, что ему теперь придется жить с тещей. Наверное, все-таки второе.

Я никогда не была так счастлива, как в первый месяц после нашей свадьбы. У нас в институте летние каникулы, Юра работает несколько дней в неделю, этих денег нам вполне хватает, поэтому мы проводим друг с другом очень много времени. Мы ходим гулять в парки, катаемся на велосипедах, смотрим фильмы по видику, приглашаем к нам в гости друзей, но самое главное – засыпаем и просыпаемся в обнимку. И в какой-то момент счастья становится так много, что мне становится мало только нас двоих. Я хочу, чтобы нас теперь было трое.

– Я хочу ребенка, – шепчу ему в кровати.

Юра удивленно на меня смотрит.

– Так сразу?

– Да. Хочу маленькую копию нас с тобой.

– Может, попозже? Мы только поженились.

Я стукаю его кулачком в плечо.

– Эй, не будь эгоистом. Представь, он будет похож на тебя и на меня. Здорово же? Он будет таким маленьким и забавным.

Юра морщится, но я не сдаюсь.

– А вдруг наш ребенок станет президентом?

Он начинает громко смеяться.

– Ань, ну ты скажешь тоже.

– А что? Вот ты не хочешь ребенка, а может, он будет великим ученым, или большим политиком, или изобретет какой-нибудь аппарат, или станет знаменитым актером. Вдруг наши ребенок получит премию Оскар? Или войдёт в книгу рекордов Гиннеса?

Юра продолжает смеяться, и я уже хочу на него обидеться, как вдруг он перекатывается на меня сверху и шепчет в ухо:

– Ну давай тогда сейчас делать ребенка. Я за президента, а ты за кого?

Я довольно улыбаюсь.

– А я за знаменитого актера. Хочу посмотреть, как наш ребенок будет получать Оскар в Голливуде.

Через месяц у меня не идут месячные, начинается легкое головокружение и тошнота по утрам, и мы узнаем, что у нас будет ребенок.

Эйфория от этой новости падает ровно в два раза уже через шесть месяцев, когда мы с Юрой вдруг обнаруживаем, что ребёнку нужно покупать коляску, кроватку, одежду, соски-бутылочки, а денег на это у нас особо нет, и родители помогать отказываются. Средства, которые нам подарили на свадьбу, мы потратили на поездку на море в августе и ремонт бабушкиной квартиры.

Я беру в институте академ отпуск, а Юра устраивается на вторую работу. На этот раз по специальности младшим инженером в строительную компанию. Параллельно он продолжает работать несколько дней в неделю водителем и продолжает учиться.

Продолжить чтение
Другие книги автора