Читать онлайн Плохой лжец бесплатно

Глава 1

Кто познал всю полноту жизни,

Тот не знает страха смерти.

Страх перед смертью

лишь результат неосуществившейся жизни.

Пол, лежа на полу своей гостиной, чувствовал всю силу страха перед смертью. ‘’Неужели это конец’’, – думал он.

Что такое страх? Можно ли описать это чувство словами? Легче описать человека, который только что испугался – расширенные глаза, чуть приоткрытый рот, дрожь по всему телу, холодный пот, на секунду замершее сердце. Многим из нас кажется, что страх – это вред, и без него было бы лучше. Может быть, страх был создан не для того, чтобы навредить, а наоборот, чтобы помочь человеку. Из-за инстинкта самосохранения мозг человека начинает искать пути и решения, которые выведут его из этой ситуации. Лежа на полу, Пол из-за инстинкта самосохранения и чувства страха звал свою прислугу.

– Клара! Клара!

Как всегда Клара неохотно оставила дела на кухне, и направилась в гостиную. Клара работала у Пола целых двадцать лет. Ей было около сорока пяти лет, но выглядела она намного старше. Клара была родом из Колумбии. Она родилась в семе священника. Отец был очень консервативен по отношению к своим пятерым девочкам: они ходили в школу при церкви и всегда нахподились под контролем отца. Клара всегда мечтала о свободе. В один прекрасный день мечты привели ее в Америку. Чтобы как-то выжить в незнакомой стране, она работала восемнадцать часов в день, а вначале даже ночевала в различных парках, подземках, пока не арендовала комнату.

Агентство по найму предложило Кларе работу прислуги у очень богатого человека. Она сразу же приняла предложение и оставила все остальные дела. Работа предполагала переезд в дом работодателя. В это время Кларе было двадцать пять лет, и выглядела она намного красивее. Молодая девушка думала, что сможет влюбить в себя богатого холостяка и осуществить свои мечты о беззаботной жизни. Все усилия Клары были безуспешны, и вскоре она отказалась от этой затеи. Прошло двадцать лет, и Клару не оставлял в покое один вопрос: почему после смерти жены в жизни Пола не было серьезных отношений. И человек, у которого целое состояние, не имел наследников. Если бы Клара появилась в гостиной комнате на несколько минут позже, то узнала бы, что Пол оставил завещание, и удивилась, что она в нем упомянута. Но Клара пришла вовремя. А через пятнадцать минут после звонка пришла и скорая. Врач скорой помощи был удивлен, узнав, что прислуга знает все правила первой помощи.

– Пол обязан вам жизнью, где вы научились таким техникам первой помощи?– спросил доктор.

– Пол отправить меня на курсы, – ответила Клара, и в ее голосе было слышно недовольство. Ее английский был очень плох, и врач еле понимал, что она говорила.

Пол записал ее на курсы первой помощи, не спросив согласия. ‘’Кто поможет мне если не ты, Клара?’’ – звучал голос Пола в ее голове.

– Пол знал, что делает,– усмехнулся врач,– ему нужно полежать в больнице несколько дней, пока не станет лучше. Вы сможете сообщить его родным?

– Я не знать его родных, и даже думать, что их у него нет. У него есть друг, точнее партнер по работу, я могу сказать ему.

– Отлично! Позвоните и сообщите ему. В больнице нужно будет заполнить документы.

Клара покачала головой в знак согласия, и пошла по своим делам.

Эндрю был единственный, но верный друг Пола. Они встретились, когда у обоих были большие проблемы. У одного – пустой кошелек, у другого – пустота на душе. Отец Эндрю вычеркнул его имя из своего завещания и выгнал из дома. Пол же имел деньги, но чувствовал внутреннюю пустоту из-за потери любимого человека. Оба не любили говорить о своих проблемах другим, но в тот день в баре они нашли общий язык, и решили помочь друг другу.

– Пол, когда я стану отцом, то буду любить своих детей больше всего на свете, – сказал Эндрю после большого глотка пива.

– Советую тебе не налегать на пиво, друг мой. Поверь, я старше тебя на десять лет и знаю, что из-за него немало проблем, – сказал Пол и забрал стакан у Эндрю.

– Я не понимаю, тебя бросила любовь всей твоей жизни, а ты даже не притронулся к пиву.

Пол сделал глоток и в очередной раз убедился, что горечь ему не по вкусу.

– Лучше возьму себе что-нибудь сладкое.

Тогда Полу было двадцать семь, но он успел многое повидать в жизни. Пол не злился на других, как Эндрю, в своих неудачах он винил только одного себя. Ведь все, что он имел, было плодом его собственных решений. Он отказался от многого, и сам не понимал ради чего. Одинокий, с разбитым сердцем, но богатый, Пол сидел перед парнем, который горевал из-за денег. Эндрю тогда было семнадцать, и он не знал чем хочет заняться. Эндрю только окончил школу, и отец хотел устроить его в юридическую школу. На что Эндрю ответил.

– У тебя так много денег, зачем мне учиться? Придет время и я займу твое место.

– Чтобы создать место, о котором ты тут говоришь, мне пришлось много трудиться. Ты хочешь гулять, развлекаться, напиваться и просто так получить его?

– Эндрю, если посмотреть с другой стороны, твой отец сделал тебе одолжение.

– Пол, сделай одолжение, верни мой стакан.

Пол, ничего не сказав, вернул стакан пива. Он взял паузу, внимательно осмотрел свеого собеседника и после продолжил.

– Послушай, ты сможешь начать все сначала. Я помогу тебе, у меня есть рекламное агентство, которое приносит неплохой доход. Ты можешь работать у меня, сам заработаешь себе на жизнь, и даже сможешь помочь своей семье.

– У меня больше нет семьи. Да и им не нужны твои гроши.

– Я уже понял, что у тебя богатая семья, но ты не думаешь, что пора и самому работать. Вот я с восемнадцати лет работаю, и ,как видишь, еще жив.

– Я соглашусь на твое предложение, только потому, что хочу доказать отцу, что я и сам справлюсь без его денег, – сказал Эндрю и выпил весь стакан пива, поискал взглядом официантку и закричал, – милочка, повторите, пожалуйста!

Скоро официантка пришла с двумя стаканами пива в руках. Она поставила их на стол, улыбнулась Эндрю и ушла.

– Так что ты там говорил о рекламном агентстве? – спросил Эндрю.

С этого разговора прошло целых тридцать лет, и маленькая компания превратилась в одну из самых популярных и высокооплачиваемых агенств в Нью-Йорке. Эндрю оказался очень кстати в этой индустрии, он смог очень быстро завоевать доверие клиентов и расширить сферу деятельности компании. Спустя несколько лет они открыли филиалы не только в США, но и в разных Европейских странах. У Эндрю были все необходимые качества рекламщика. Он оказался очень организованным и дееспособным, в нем открылись новые качества: уверенность, настойчивость, коммуникабельность, творческие способности. Но одно качество было самим сильным, от чего Полу иногда становилось даже страшно. Это была страсть к деньгам: чем больше, тем лучше. Пол тоже любил роскошную жизнь, но из-за денег никогда бы не соврал. У Эндрю же лож стала привычкой, и он много раз использовал это оружие в своих делах. Сначала Пол не одобрял такое поведение с клиентами, но, увидев достижения своего партнера, сдался.

И вот сейчас человек, который сдался перед всеми выходками своего партнера, не сдавался и крепко держался за жизнь. Ему было пятьдесят семь, но выглядел он не старше пятидесяти. Пол был очень статным и красивым, высоким, широкоплечим мужчиной. У него были большие карие глаза, носил очки, которые ему очень шли и добавляли уверенности во взгляде. У Пола были кудрявые волосы, но он их коротко стриг. С восемнадцати лет, не предавая себя, носил бороду и всегда хвастался этим фактом.

– Может ли еще кто-то хвастаться такой стабильностью, – говорил он, и громко смеялся.

Но в больнице ему было не до смеха. Он лежал и ждал доктора, как подсудимый ждет своего приговора. Дверь открылась, и в палату вошел Эндрю.

– Пол, что случилось? Клара сказала, что у тебя все признаки инфаркта, – он присел на кресло возле постели Пола.

– Еще не знаю, что случилось, но если Клара так говорит, значит так оно и есть, – ответил Пол.

– Помнишь, как я смеялся над тобой, когда ты отправил эту ворчливую старуху на дурацкие курсы, – расхохотался Эндрю.

– Ей сорок пять лет, она не старуха.

– Но ведь выглядит она на все сто, – еще сильнее посмеялся Эндрю.

Иногда Эндрю становился настоящим хамом, и Полу хотелось как следует дать ему по морде. Но Пол был неописуемо терпеливым и уравновешенным человеком. Эти качества тоже помогали в бизнесе. Там где Эндрю не справлялся, на помощь приходил Пол. Они были очень разными, но дополняли друг друга. Один – хитрый и жадный, другой – честный и пунктуальный. За время их дружбы они не только улучшили свои качества, но и позаимствовали что-то друг от друга.

– Она мне жизнь спасла, – сказал Пол.

– Да я ведь это и хотел сказать. Только ты не дал мне закончить. Ты всегда защищаешь Клару, но она тебя ненавидит. Если бы ты знал, как она о тебе выражается.

– А мне не интересно, главное она знает свое дело.

– Почему ты не женишься на ней, она ждет от тебя предложения уже… Сколько лет? Напомни мне.

– Она уже смирилась с тем, что предложения не будет.

Дверь открылась, и в комнату вошел доктор. Вид у него был озабоченный.

– Добрый день господа, – сказал он, – боюсь, у меня плохие новости.

– Не тяните, доктор Стивенс, – попросил Пол, – от этого мне еще хуже.

– У вас был сердечный приступ, и он может повториться в любой момент. Вам придется полежать в больнице и пройти курс лечения под нашим контролем.

– Об этом и речи быть не может. Я хочу домой, Клара позаботится обо мне. Она лучше ваших медсестер знает, как ухаживать за больными.

Вот одно из тех качеств, которые Пол позаимствовал у своего друга Эндрю. Хамство. Иногда Пол становился похожим на маленького мальчишку, хамил и ругался только для того, чтобы все согласились с ним.

– Она не сможет, это не первая медицинская помощь, – серьезным тоном подчеркнул доктор Стивенс.

– Если я сказал, что поеду домой, значит, я поеду домой.

– Доктор, давайте договоримся, пускай он поедет домой, – вмешался Эндрю.

– У вас тоже был приступ?

– Простите, я не понял? – покосился Эндрю на доктора.

– Просто я думал,вы в здравом уме, но, кажется, ошибся.

– Послушайте меня до конца. Пусть Пол поедет домой с одной из ваших медсестер. Поверьте, у него много денег, и ваша медсестра будет вполне довольна. Она заработает больше, чем за весь год в вашей больнице.

– Хорошо, но только в том случае, если больной подпишет документы, что это его решение, – сказал доктор, поняв, что ему не справиться с этими упрямыми богачами.

– Неси свои документы, доктор Стивенс, – сказал Пол с ухмылкой.

Доктор вышел из палаты и захлопнул за собой дверь. Эндрю вышел за ним и остановил его в коридоре.

– Скажите, пожалуйста, доктор, все очень серьезно?

– Очень, но вы же лучше меня знаете, где ему будет хорошо. Ваша, как там ее звали? – он хотел вспомнить имя той особы, которая лучше медсестер.

– Клара.

– Да, именно Клара. Она же лучше всех, – сказал доктор серьезным тоном.

Доктор Стивенс был низкорослым мужчиной со средним телосложением. С виду он походил на доброго дяденьку, из-за низко расположенных карих глаз. Но в больнице все знали, какой у него характер и не ссорились с ним. Эндрю тоже знал о вспыльчивом нраве доктора.

– Прощу, не обижайтесь, вы же знаете Пола, он совсем не такой. Он в последнее время очень изменился, стал раздражительным, ни с кем не общался, не выходил из дома. Может, он чувствовал, что со здоровьем что-то не так.

– Да, возможно, – спокойно сказал доктор Стивенс, – иногда из-за болезни люди становятся раздражительными. Но ему будет лучше в больнице, ему нужна медицинская помощь. Понимаете, есть большой риск, что приступ может повториться, а во второй раз будет сильнее. У него проблемы с сердцем и давлением.

– Я поручаюсь за него. Если ему станет плохо я сам приведу его в больницу. Пусть одна из ваших медсестер поедет с ним, у него большой дом, она сможет пожить там некоторое время, пока ему не станет лучше. Я тоже буду рядом, да еще и Клара. Поверьте, она очень хороша, во всех смыслах. За двадцать лет она никогда его не подводила.

– Хорошо, только после того, как он подпишет документы, – сказал доктор, поняв, что спорить не имеет смысла.

– Само собой, – Эндрю почесал затылок, – простите, доктор, вы сказали, у Пола был инфаркт? – голос у него был полон тревоги.

– Да, есть риск, что приступ повторится.

– Я знаю, первые недели самые рискованные в этом плане.

– Да, вы правы. Особенно первая неделя.

– А когда опасность пройдет?

– Когда давление стабилизируется, пройдет аритмия. А для этого нужно пройти курс лечения.

– Я сам буду следить, чтобы он принимал все лекарства.

– Надеюсь, вы знаете, что делаете. Сейчас вам кажется, что вы помогаете вашему другу, но потом можете очень пожалеть за такое решение.

– Я отвечаю за свои решения. Принесите ваши документы.

Был ясный апрельский день. Солнце ярко светило, и на небе не было ни одного облака. Воздух был наполнен запахом влаги, из-за дождя, который шел всю ночь и не давал нормально уснуть. Может, виновата погода или была другая причина, но Пол был очень зол. Он не был похож на себя, всегда спокойный и уравновешенный человек злился по всем мелочам.

– Клара! – Позвал он.

– Сейчас, подождите,– ответила она, и вбежала в комнату.

Пол лежал в белоснежной постели. Из-за бледности он как будто слился с нею. Кларе было непривычно видеть Пола в таком состоянии. Он всегда был сильным, здоровым мужчиной, а сейчас Пол напоминал ей отца, когда она убежала из дому. Он был болен, и врачи говорили, что ему осталось недолго. Рак легких.

– Клара, позвони Эндрю и скажи, что у меня с ним есть дело. Еще позвони моему адвокату Деррику Роузу, пускай он тоже придет.

Клара ничего не ответила, только покачала головой и вышла из комнаты. Она никогда не отличалась многословием. Пол терпеть не мог ее акцент и был рад этому. Дверь спальни открылась, и в комнату вошла медсестра. Это была девушка двадцати семи лет, маленькая ростом, худенькая. Она напоминала Полу заблудившегося ребенка, который не знает куда попал и что нужно делать.

– Я принесла ваши таблетки, – сказала она тихим голосом.

– Мари, поставь их на стол и уходи, – ответил Пол.

– Я должна проследить, чтобы вы их приняли, а после поставлю вам капельницу.

Пол выпил все таблетки и приготовился к следующим процедурам. Мари взяла в руки шприц и дрожащими руками начала искать вену. Она пробовала два раза, но ничего не вышло. Когда она приготовилась к третьему разу, Пол резко взял шприц из ее рук и бросил на пол. Мари вздрогнула и вскочила с места.

– Что с вами? – закричала она.

– То же самое я хочу спросить у тебя. Что с тобой? – Пол уставился на нее.

– Аманда говорила, что вы странный.

– Я странный? Это твой профессор странный, который решил, что можно тебя в люди отправлять как медсестру. У тебя руки откуда растут?

– Это уже возмутительно! – взбесилась Мари.

– Возмутительно то, что в вашей больнице нет ни одной нормальной медсестры. Возмутительно то, что я должен платить вам за то, что вы не умеете работать.

Мари вся в слезах выбежала из комнаты. В коридоре она столкнулась с Эндрю.

– Что с вами? Почему вы плачете? – спросил он.

– Я больше не вернусь в этот дом, – бросила она и ушла.

– Пол, ты опять в своем репертуаре? – сказал Эндрю, войдя в комнату. – Что на этот раз стряслось, в чем это девушка провинилась? – Он снял пиджак от Ив Сен-Лоран и бросил на постель, прямо на ноги Пола.

Эндрю всегда отличался хорошим вкусом. Одевался очень стильно, костюм или пиджак, поло или джемпер. Когда они с Полом ходили по улице, девушки оглядывались, и схватывали взгляд Эндрю. Пол тихо завидовал ему, хотя отлично понимал, что его друг и партнер был моложе и выглядел симпатичнее: голубые глаза, светлые волосы, выразительные черта лица, легкая щетина, которая придавала ему шарм. Он был высоким и стройным с широкими плечами.

– Она не умеет ставить капельницу. Ты посмотри на мои руки, – он показал вены, которые повредились из-за неудачных попыток.

– У Аманды хорошо получалось, почему ты ей грубил?

– Как ты запоминаешь их всех? Мне всегда было интересно, как у тебя это получается.

– Они молоды, красивы, а это всегда мне нравилось. Как я могу их забыть, – он подошел к окну и взглядом проводил молоденькую медсестру до машины.

– Ты никогда не успокоишься. У тебя замечательная молодая жена и два сына, тебе должно быть стыдно.

– Кто бы говорил о стыде. Хорошо, забудем. Почему ты меня позвал?

– Во-первых, когда ты говорил с моим лечащим врачом ты обещал, что будешь заботиться обо мне. С того дня я тебя видел раза два.

Эндрю ничего не ответил. Он взял пиджак с кровати и собирался уйти, чтобы избежать разговора.

– А во-вторых, у меня к тебе дело.

– Какое? – Эндрю бросил пиджак на место и сел на стул.

Дверь открылась, в комнату вошел Деррик Роуз.

– Ты как раз вовремя. – сказал Пол, – Принес то, что я попросил?.

– Да, все здесь, – ответил Деррик и поставил чемодан на стол. Он кивнул Эндрю в знак приветсвия, но тот не ответил.

– Эндрю, так как ты не сдержал обещание и все твои медсестры сами не знают, что творят, я решил сам позаботиться о себе.

– И как в этом тебе поможет юрист. Он будет ставить тебе капельницу? – сказал Эндрю и расхохотался.

– Нет Эндрю, это мы оставим Кларе. Она лучше всех справиться, – ответил ему Пол, – не зря я потратил на ее курсы столько денег.

– Итак, – начал Деррик, – я подготовил все документы, все шесть контрактов у меня.

– У тебя новый проект и ты молчал об этом?

– Этот проект не имеет отношения к нашему делу. Это мое собственное дело. Помнишь, я сказал, что сам позабочусь о своем здоровье?

– Да, – неохотно ответил он.

– Так вот, я заключу контракт с моими соседями. Они будут по очереди сидеть со мной, веселить меня, а я за это их щедро отблагодарю, – Пол смотрел на Эндрю из-под очков.

– Но ты не знаешь их, а они тебя. Как ты можешь доверить свою жизнь незнакомым людям? Да еще твой район. Мы же знаем, что люди о нем говорят. И как тебя угораздило купить дом именно здесь. Я знаю, что ты любишь выделяться, но не настолько же.

– Мне надоело сидеть в одиночестве. Когда я один, думаю только о своей болезни. А район как район. Думаешь, среди богачей нет воров или убийц, или скажем наркоманов и алкоголиков? Здесь, среди обычных людей, мне спокойнее.

– Ты думаешь они согласятся?

– Я заплачу им, каждому – миллион.

– Долларов? – Эндрю вскочил с места.

– Нет китайских юань, – Пол не сдержался и стал громко смеяться.

Деррик тоже не удержался, его раздражительный смех наполнил комнату и заставил других замолкнуть. Мама всегда говорила ему.

– Милый, твой смех немножко раздражает, – она пыталась быть вежливой и не обидеть мальчика, – попробуй как-то по-другому смеяться.

– Как по-другому? – спрашивал маленький Деррик.

– Не знаю, как-то так, – она пыталась показать сыну, как смеяться приличнее, но издавала странные звуки. После чего Деррик и ее мама смеялись еще громче.

– Простите, – сказал он и покашлял, – в контрактах четко написано, что они получат миллион, если будут делать все, о чем попросит Пол.

– Не попрошу Деррик, – поправил его Пол, – прикажу.

– Они сначала согласятся, но на следующий же день убегут, как бедная Мари, – сказал Эндрю.

– В контракте есть пункт: если они решат расторгнуть его, то сами должны платить Полу.

– Значит, они откажут тебе сразу.

– Не думаю. Я кое-чему научился у тебя. Первый пункт о том, что они получат миллион, а вот то, что они должны выплатить штраф при расторжении контракта, отмечено на предпоследней странице маленьким шрифтом. Ты и сам хорошо знаешь, когда люди видят цифру с шестью нулями, то им уже ничего не интересно.

– Хорошо, допустим, они согласятся. Ты не боишься, что кто-то из них может оказаться маньяком или вором?

– Не думаю, они давно здесь живут, я ничего плохого не слышал.

– А зачем это тебе? Ты наверное под воздействием какого-то лекарства?

– Я уже говорил, всему виной чувство одиночества. Я хочу поговорить с кем-то кроме Клары.

– Тогда зачем ты меня позвал, раз уж все решил? – Эндрю всегда понимал своего друга с полуслова, но теперь мог только угадывать.

– Мне нужна твоя помощь.

– И чем я могу тебе помочь? Деррика тебе не хватает?

Они обменялись косыми взглядами.

– Я хочу чтобы ты разузнал про моих соседей все. Когда они родились. Где родились, в какой семье, где учились, чем занимаются, с кем общаются. Короче, все, что можно.

– Это будет не так-то легко, – он встал и поправил брюки.

– Я знаю, у тебя есть свои связи, никто не справится с этой задачей лучше, чем ты.

Жена Эндрю – София, была дочкой бывшего военнослужащего. У него были серьезные связи не только в штатах, но и за границей. Пол с Эндрю не раз прибегали к его помощи. Каждый раз, когда нужно было надавить на кого-то, Эндрю просил помощь у жены.

– Если это тебя успокоит, я поговорю с Софией. Хотя ты знаешь, как мне не хочется просить помощь у этого старого ворчуна.

– Я буду признателен тебе, а теперь я хочу отдохнуть. Завтра у меня встреча с моими соседями.

– Деррик, – начал Эндрю выйдя из спальни, – есть хоть малейший риск, что эти соседи получат миллион?

– Если будут вести себя хорошо, то да, вполне.

– А если мы объявим себя банкротами, то контракты аннулируются?

– Мы не сможем просто так объявить себя банкротами.

– То есть, вся надежда на то, что соседи сами убегут?

– Да, – пожал плечами Деррик.

Глава 2

Неравенство естественным образом

приводит к материализации высшего

класса, опошлению среднего и озверению низшего

Арнолд Мэтью

Соседи недолюбливали Пола и демонстративно показывали это. Он часто ссорился с ними из-за пустяков: из-за шума, света, деревьев, которые закрывали виды из его окон и т.д. Иногда соседи специально провоцировали его на ссоры. А сейчас они у него в гостях.

– Никогда бы не подумала, что попаду сюда, – сказала Грейс, – одна из соседей – своему мужу Рикки.

– Я знал, что он богат, но не думал, что настолько, – ответил Рикки.

– И что он забыл в нашем районе? – присоединился к этой беседе другой сосед – Давид, – Кстати, меня зовут Давид.

– Очень приятно. Меня зовут Рикки, а это моя жена Грейс. Давид, ты случайно не знаешь, почему мы здесь?

– Нет, – он покачал головой и сделал глоток белого вина ‘’Шенен Блан’’, – я только знаю, что у ворчуна две недели назад был инфаркт. Может, он хочет познакомиться с нами, чтобы попрощаться.

После этих слов последовало громкое хихиканье, которое прервало звучный голос Пола.

– Рад, что вам весело. Добрый вечер. Спасибо, что нашли время меня навестить.

– Добрый вечер, – хором ответили соседи.

– Надеюсь, угощение вам понравилось.

Клара недовольно раздавала закуски. Они быстро слетали с подноса, и она возвращалась на кухню за новыми.

– Нам все понравилось, спасибо Пол, – сказал Бомани, – но хватит молоть чушь, скажите, что вам нужно и разойдемся по домам.

– Почему же чушь? Мы соседи, и я подумал, что иногда можно собираться и беседовать. Как говорится, узнать друг друга получше.

– С чего вы взяли, что мы хотим узнать друг друга получше. Никто из вас не здоровается со мной при встрече, – Бомани оглянулся, и заметил косые взгляды в свою сторону.

– Я, наверное, не замечал тебя. Прости, ты ведь Бомани? – спросил он.

– Да, он и есть. Теперь я могу идти?

– Нет, – строго ответил Пол, – у меня к тебе, точнее ко всем вам, предложение. Как вы знаете, я богат.

– Вы каждый раз напоминаете нам об этом, – сказала Сиена, – из-за вас умер мой Ки-Ки.

– Что за Ки-Ки? – удивленно спросила Мариам.

– Ки-Ки – моя собака, он отравил его, – Сиена повернулся к Полу, и посмотрела ему в глаза, – потому что она лаяла. Скажите мне, разве собака не должна лаять.

– Я не травил вашу собаку. Давайте к делу. У меня больное сердце, оно может не выдержать ссоры. Итак, – Пол перевел дыхание и продолжил, – вы знаете, что у меня был сердечный приступ. Мой врач сказал, что он может повториться, и, чтобы избежать этого, я должен лечиться. А еще я должен быть окружен друзями и родными. С последним у меня проблемы: ни друзей, ни родных. Единственный мой друг занят нашим бизнесом.

– А чем мы можем вам помочь?– спросил Давид.

– Ты что, не понял? Пол хочет, чтобы мы окружали его заботой, – ответила Грейс, – но этого не бывать. Рикки, мы уходим, с нас хватит этого цирка.

– Один миллион, – бросил Пол.

– Один миллион чего? – спросил Рикки. Его глаза загорелись.

– Долларов, конечно же. Почему все задают этот глупый вопрос? Если вы согласитесь посидеть со мной месяц, пока риск не пройдет. Но согласится должны все, если хоть один из вас откажет, контракта не будет.

– А можно подумать? – спросил Бомани.

– Здесь и сейчас. Ответ мне нужен сейчас, – ответил Пол и сел на огромное кресло возле камина.

Пол скрестил ноги перед собой, поставил руки на живот и стал изучать своих гостей. Он отлично понимал, что, услышав слово миллион, они не смогут отказать. Кому помешает лишний миллион? Соседи стали смотреть один на другого. Каждый будто гадал, что у другого на уме. А на уме у них был миллион.

– А у вас есть такие деньги? – спросила Мариам.

– У меня их намного больше. Послушайте, договор действительный, его составил мой юрист. Если хотите, ваши юристы тоже могут ознакомиться с ним.

– А что взамен? – снова спросила Мариам.

– Вы будете делать то, что я попрошу. Один день в неделю.

– А как же седьмой день?– спросила Грейс, оглядев соседей.– Нас же шестеро, если не считать моего мужа.

– В эти дни мы будем собираться все вместе, чтобы познакомиться поближе.

– Ладно, я согласна, – сказала Мариам.

– А ты быстро, – посмеялась Сиара, – хотя, я тоже не прочь.

– Ты же еще ребенок, как ты можешь подписывать договор? – спросил Бомани.

– А ты что, полицейский? – недовольно спросила Сиара.

– У нее есть бабушка, – ответил Пол, – она больна, вот поэтому мы и позвали ее.

– Хорошо, если малявка согласна, то я тоже согласен, – сказал Бомани.

– Мы тоже согласны, – сказал Рикки и посмотрел на жену. Та была недовольна решением мужа.

– Остались вы, Сиена. Что скажете? Представьте себе, как вы будете отрываться на шоппинге через месяц.

– Вы напоминаете мне о том, что случилось с Ки-Ки, но раз в неделю я смогу это пережить. Согласна!

– Замечательно! – воскликнул Пол и встал на ноги, – Деррик, принеси договор.

Деррик стоял за стеной. Он держал в руках готовые контракты. Как и говорил Пол, его соседи подписали договор, не порочитав все страницы: главное -сумма совпадала с той, которую он назвал.

После ухода соседей Пол с очень довольным выражением лица сидел у камина и читал газету.

– Это плохой знак, – Клара вошла в гостиную.

– Что случилось?

– Я разбить тарелки.

– Ты не поранилась? – Пол вскочил с места и подбежал к ней.

– Все порядок. Это знак.

– Какой?

– Что ваш затея нехорошо. Они плохие люди.

– Нельзя судить людей по внешности или статусу.

– Я чувствовать.

– Клара, успокойся. Иди, собери на кухне, а потом поставь мне чай.

Глава 3

Понедельник. День первый.

Давид Флигел.

– Доброе утро, – сказал Давид, увидев Клару у дверей,– можно войти?

Она ничего не ответила, покачала головой и ушла на кухню. Давид вошел в холл и запер дверь за собой. Холл был огромным. весь его дом мог бы поместится там. Несмотря на то, что он только вчера был в этом холле, Давид не мог привыкнуть к этому месту. Каждый раз, проходя мимо дома Пола, он думал, что же там внутри, как все обустроено у этого богача. Теперь он мог не только видеть все это своими глазами, но и пожить на некоторое время в этой роскоши. Давид услышал голоса из соседней комнаты и, решив, что Пол там, медленно направился туда. Соседняя комната была еще больше предыдущей. Это был банкетный зал, напоминающий комнату для собраний королевских семей. Такие помещения Давид видел только в кино про королей. Пол сидел у камина и читал вслух “Нью-Йорк пост”. У него был очень озабоченный вид, но Давида это не интересовало, он восхищался местом, куда попал.

– Добрый день, Пол, – сказал Давид: голос его дрожал.

– Добрый,– ответил Пол, не отрываясь от газеты. Давид боялся помешать ему, но все же решился опять заговорить.

– Чем будем заниматься сегодня?

– Ничем, – грубо ответил Пол.

Он встал с места, положил газету на стол и подошел к Давиду. Пол посмотрел в полные страха глаза Давида.

– Мы ничем не будем заниматься, – тихо сказал он, – знаешь, почему?

– Почему?

– Потому что я болен, мне нужен покой.

– Тогда зачем я здесь? – нахмурился Давид.

– Чтобы я не умер от скуки.

– Нашли человека для веселья. У меня самая скучная жизнь на свете.

– Отлично, об этом мы и поговорим.

– О моей жизни? – Давид закатил глаза.

– Да, я хочу знать все о тебе. Расскажи мне про свою скучную жизнь.

– Хорошо, давайте поговорим, но вам будет ужасно скучно.

– Я голоден, а ты?

– Не откажусь, – ответил Давид, – не успел позавтракать.

– Отлично, пойдем. Клара уже накрыла стол в саду.

Они прошли несколько комнат до сада. Давид не успевал осматривать их, потому что каждая из них была больше прерыдущей: они были покрашены в яркие цвета, мебель была дорогой и роскошной. Мужчины прошли через читальную комнату, затем музыкальную, а после – комнату для собак, и только через нее вышли в сад. Давид почувствовал необъяснимый холод в этих комнатах, как будто там никогда никто не жил, только пыль вытирали.

– У вас комната для собак, но там ни души, – заметил он.

– Не было времени, чтобы купить собаку.

– Купите сейчас.

– Сейчас у меня нервы не те, понимаешь? Но я подумаю об этом. Зачем комнате пропадать зря, – посмеялся Пол.

Клара и правда накрыла стол. Как и велел доктор – только здоровая пища: две тарелки с овсяной кашей, салат из листьев латука, фрукты, апельсиновый сок.

– Давид, если хочешь, Клара может приготовить тебе что-нибудь другое, – сказал Пол, заметив его недовольство.

– Я быть занята, – сказала Клара.

– А я и не заметил, как ты пришла, – Пол не прекращал удивляться, как тихо могла появляться Клара, и так же тихо, незаметно исчезнуть.

– Все в порядке, Клара, я люблю овсянку.

Клара ушла, что-то бормоча под нос.

– Она не всегда такая, – сказал Пол,– иногда она бывает более недовольной.

– Так увольте ее.

– Если бы я увольнял каждую из прислуг за такое…

– А как же медсестры?

– Откуда ты знаешь о них?

– Ваш друг рассказал, – смущенно ответил Давид, – вчера вечером. Эндрю, если не ошибаюсь.

– Да, его зовут Эндрю. Клара другая, а эти медсестры безмозглые. Шприц не умеют держать в руках.

– А кто сейчас держит шприц?

– Моя Клара, она лучшая. Но давай поговорим о тебе.

– Что именно вы хотите знать обо мне?

– Все. Я хочу знать все о человеке, который одинь день в неделю будет жить со мной, – Пол начал жадно есть кашу.

– Хорошо, с чего же мне начать, – немного подумав он начал. – Мне двадцать семь лет. Я из Израиля, приехал в США, когда мне исполнилось двадцать один. Я художник.

– Правда? – удивился Пол. – А ты можешь нарисовать мой портрет?

– Да, если вы хотите, я могу вернуться домой и захватить свои кисти.

– Давай на следующей неделе, да и я немного поправлюсь, чтобы позировать тебе.

– Как хотите.

– Ты в Америке живешь один?

– Да.

– А где твои родители?

Давид ответил не сразу. Было видно, что ему сложно говорить на эту тему

– Пол, можно быть с вами откровенным?

– Только так и можно, – закончив есть кашу, Пол принялся за салат, Давид же ни к чему не притрагивался.

– Я никому не рассказывал, то, что хочу вам сказать сейчас. Я уже шесть лет живу в Ню-Йорке, но у меня нет друзей, только коллеги и соседи. Понимаете, мне не с кем поговорить, высказать, что на душе.

– А мне ты можешь рассказать, что у тебя на душе? – спросил Пол.

– Не знаю. Вы мой сосед на протяжение года, но никогда не отвечали на мои приветствия. Вы как будто не замечали меня, – Давид нервно играл с приборами возле тарелки, все время переставляя их, – но когда была тема ссоры вы тут как тут.

– Да, каждый раз, когда я не отвечал на твое “Доброе утро”, думал: “Завтра он не поздоровается”.

– Но каждый день я здоровался.

– Даже после ссор, – подмигнул Пол. – Помнишь, как мы поссорились из-за твоего почтового ящика. Он не был похож на остальных, и я донос на тебя.

– Я все помню, но не держу зла.

– Так тебя мама научила? – Пол направил взгляд на Давида.

– Нет.

– А ты расскажешь мне о ней, о твоей маме?

– Я совсем на нее не похож.

Давид был высокий и худощавый, с большими чернимы глазами. У него были длинные как у девушки ресницы и кудрявые волосы. На худощавом лице отличался большой длинный нос, который страно смотрелся. Он выглядел старше своих лет, измученный и всегда грустный. Пол хотел знать, из-за чего двадцатисемилетний парень выглядит хуже него.

– Папа всегда говорил так: “Ты мой сын, в тебе все только от меня”,– Давид произнес эти слова с болью.– Он был жестоким человеком. Мне не хотелось быть похожим на него, но я родился таким, каков есть.

– Что ты имеешь в виду под словом жестокий?

– А что я могу иметь в виду? – Давид нахмурился, на лбу появились морщины. – Жестокий, бессердечный, он думал только о себе. Но характером я не похож на него, только черты лица.

– Это хорошо, что ты не унаследовал его характер, – успокоил его Пол. – Что он сделал тебе и твоей семье?

– Когда мне было девять лет мой брат Абраам рассказал мне историю, ему в то время было шесть.

– Давид, я видел сон, он был страшным, очень страшным.

– Расскажи мне, Абраам, и тебе станет легче, – успокоил его Давид.

– Я видел папу во сне. Но он был другим. Он был вдвое выше ростом, сильнее в тысячу раз, у него были длинные руки, такие, что он мог достать до меня за сто метров. Там была и мама, но она тоже была другой. Она была очень маленькой, слабой. Она стояла у нашей двери и молила отца не входить.

– Это был просто сон, забудь о нем и иди играть, – отвечал Давид каждый раз’’.

– Но это не было сном,– сказал Пол.

– До шести лет я тоже думал, что все это кошмар, но… Я ничего не говорил брату, а наоборот, внушал ему, что это сон.

– И все правильно сделал. А вас он трогал?

– Нет, нас с братом он не трогал. Когда Абраам подрос и понял, что к чему, он, как и я, стал ненавидеть отца. Ненависть с годами выросла и мы, став совершеннолетними, уехали из дома.

– Вы оставили мать с этим тираном?

– Нет, когда я уехал, Абраам был с мамой, а потом отец скончался. Бабушка с дедушкой перебрались к маме, а Абраам переехал ко мне.

– Значит, ты здесь не один? В начале разговора ты сказал, что один в Америке.

– Да, потому что это правда. Несмотря на то, что мы живем в одном городе, почти не видимся. Он учится на юриста, живет в общежитии, а на каникулы едет в Израиль. Я же помогаю своей семье деньгами.

– Вот почему ты согласился на мой контракт, тебе нужны деньги? – Пол откинулся на стул и взял стакан с соком.

– А кому они не нужны? – фыркнул Давид.

– Мы с тобой похожи, – его слова прозвучали как утешение.

– В чем? Ваш отец тоже избивал вашу маму?

– Нет, он не был насильником, он убивал мою маму по-другому. Ты слышал о душевном насилии?

– Нет, но могу представить себе.

– Моя мама была очень сильной женщиной. Отец служил в авиации, и долгое время отсутствовал из дома. Мама одна воспитывала меня и занималась домашними делами. Мы жили в деревне и у нас было много скота. Она все умела: была и женщиной, и мужчиной, и мамой, и папой – короче, всем для меня. Но тут случилось ужасное: папа попал в аварию. Человек, который всю жизнь летал, попал в ДТП на мотоцикле. После ему сделали операцию и он мог ходить только на костылях.

– Это ужасно.

– Да, он вернулся домой. Знаешь, я даже был рад, не понимал, что случилось, просто радовался, что папа дома и больше не уедет. Мое счастье длилось недолго. Спустя неделю он начал очень плохо вести себя. Оскорблял маму, говорил, что без него она не смогла правильно воспитать меня, что дом в ужасном состоянии. Вскоре он продал весь скот, оставив нас без дохода. Он начал пить и играть в карты со своими друзьями из армии. Мама на глазах старела, она работала в две смены, и совсем не заботилась о себе.

– А почему она не уходила от него?

– Жалела его, наверное. Я же сказал тебе, что она была очень сильной. Но долго она не выдержала, после трех лет она скончалась. Доктор сказал, что она была душевно истощена и сердце не выдержало.

– Мне очень жаль, – Давид немного успокоился после рассказа Пола. Он уже выглядел не таким взволнованным.

– Все в порядке.

– А ваш отец? Где он сейчас?

– Он умер семь лет назад, когда ему было восемьдесять девать.

– Вы с ним общались?

– Нет, но я помогал ему деньгами.

– Да уж, чем-то мы похожи, вы правы, – Давид сделал глоток апельсинового сока. Все это время он не притрагивался ни к чему на столе.

– Тебе нужно поехать домой, проведать родных. Мой совет тебе – не отдаляйся от них.

– Когда у меня будут деньги, поеду к ним.

– Деньги это не самое важное, – Пол возмущенно посмотрел на Давида.

– Нет, вы не понимаете, я обещал помочь маме. Поэтому и приехал в Америку.

– Знай, что через месяц ты увидишь своих родных.

– Спасибо вам за это.

– Я же не знал про твои проблемы. Знаешь, если бы не контракт, дал бы тебе денег сегодня же. Но если я поступлю так, другие соседи откажутся сидеть со мной.

– Я все понимаю, не беспокойтесь. Я ждал шесть лет, подожду еще месяц.

– Буду рад помочь. Скажи, если что-то понадобиться.

– Спасибо, но я справлюсь сам, – он попытался придать своему голосу уверенность.

– Ты напоминаешь мне себя в твои годы: напористый, смелый; знаешь, чего хочешь. Поверь, ты добьешься своего.

– Если у меня будет хотя бы пять процентов того, что имеете вы, я буду несказанно счастлив.

– Все, что у меня есть, это заслуга Эндрю, мне и пяти процентов хватило бы.

Клара появилась из неоткуда прямо перед Давидом, от чего он испугался и закричал.

– О Боже, Клара!

– Простите. Пол, вам пора на процедуры.

– Давид, ты прогуляйся, пока моя Клара будет лечить меня.

Давид сидел у бассейна и размышлял про рассказ Пола.

«Значит, у него есть похожая история, и он меня хорошо понимает. Если я продолжу в этом духе, то вскоре подружусь с ним. А может, это вырастит во что-то большее. У него никого нет, и я могу стать для него чем-то вроде родственника. А может, он увидит во мне сына, которого у него никогда не было. Было бы забавно заполучить больше, чем миллион. Утром я сомневался, когда стучал в дверь, но сейчас вся эта затея кажется мне очень даже хорошей».

– Простите, я вам мешать,– сказала Клара.

– Что случилось Клара?

– Пол звать вас.

– Где он?

– У себя в комнате.

– Я смогу найти ее?

– Следовать за мной.

Клара ходила впереди, а Давид молча следовал за ней. Он смотрел на эту женщину и думал.

«Интересно, Пол впишет ее в свое завещание. Как-никак, она долгое время работает в этом доме и для него самый близкий человек. А может, он оставит все Эндрю и его семье».

– Какие у вас отношения с Полом? – После долгих раздумий спросил Давид.

– Я прислуга, – коротко ответила она.

– Только и всего? У него совсем нет родных.

– Нет.

– А вы?

– Прислуга.

Они дошли до спальни Пола. Клара открыла дверь и ушла. Комната была маленькой, что вызвало у Давида удивление. Почему комната для собаки больше, чем его спальня. Пол был очень слабым после капельницы, у него кружилась голова, из-за чего он не мог даже поднять ее с подушки.

– Подойди ближе, Давид, сядь рядом.

Рядом с его кроватью был маленький стул, очень неудобный. Еще в комнате был маленький шкафчик для одежды, тумбочка, на которой лежали личные вещи Пола. На стене были огромные часы, которые из-за размеров комнаты казались больше, чем они есть на самом деле. Давид сел и сразу же почувствовал насколько неудобен стул, но у него не было другого выбора из-за отсутствия альтернативы.

– Как вы себя чувствуете, Пол? – спросил он.

– Плохо, честно говоря. Эти лекарства убивают меня.

– В смысле?

– Я начинаю плохо соображать, мозг работает медленно. Мне вообще кажется, что весь организм работает медленнее. Но доктор говорит, что так и должно быть.

– Я очень хочу вам помочь. У меня никогда не было нормалных отношений с отцом. Но когда я узнал о его смерти, мне было плохо оттого, что меня не было рядом.

– Я не умираю, Давид, – Пол улыбнулся ему.

– Я хотел сказать, что винил себя за его смерть. Может быть, если бы я не уехал, смог бы позаботиться о нем, и он был бы жив. Может, после этого он увидел бы во мне сына.

– Мы не можем изменить ход событий, если время пришло, значит… – он промолчал ненадолго, – но я ценю твое отношения к отцу. Он был плохим человеком, а ты все равно любил его.

– Я понял это очень поздно, только после его смерти.

– Давай не будем о грустном. У меня на такие случаи очень хорошее кино.

– Какое?

– Включи телевизор.

На стене перед кроватью висел маленький телевизор. Давид включил его и фильм сразу же начался.

– О чем он? – спросил он.

– Фильм про людей, которые потеряли веру. Социальные и финансовые проблемы, безразличие близких людей, рассуждения и осуждения в социальных сетях. Одним словом, о проблемах человека двадцать первого века. Но у людей все еще есть оружие, которое может вернуть веру.

– Любовь?

– Ты прав, любовь, любовь к жизни, к своей семье. Она помогает, спасает. Только любовь…

Пол прослезился, что не ускользнуло от глаз Давида.

– Мой совет тебе: если нашел любовь всей своей жизни, не теряй ее. Вот я в молодости был так глуп, что думал – проживу без нее.

– Так значит, вы потеряли свою веру? Веру к чему?

– Когда живешь в большом городе, не успеваешь думать о таких вещах. Пока у тебя не случается сердечный приступ.

– Как у вас?

– Да, за эти несколько дней я понял, что потерял веру в то, что все будет хорошо, и я не умру в одиночестве.

«Моя задача окружить его любовью и заботой», – подумал Давид.

– Пол, а можно приходить к вам почаще?

– Хочешь сделать одолжение соседям?

– Нет, хочу проводить больше времени с умным человеком, думаю, я смогу многому научиться у вас.

– Я не самый лучший человек.

– Я так не считаю.

– Нет, договор есть договор, – твердо сказал Пол, – не больше двух дней в неделю. Ты – понедельник. А это значит, будешь сидеть со мной только по понедельникам, и в воскресенье на общем собрании.

Давид решил не спорить, и следующие два часа они молча смотрели фильм. С окончанием фильма Пол уснул, не увидев завершения и слезы на глазах Давида. Тот выключил телевизор и спустился в холл. Клара уже ждала его у стола.

– Вы быть голодны?– спросила она.

– Да,– ответил Давид.– А почему два прибора?

– Потому что я пришел проведать вас,– сказал Эндрю.

Он сидел на огромном диване, и Давид не мог его видеть до того, пока он не встал.

– Добрый день, я вас не заметил.

– Это нормально не замечать людей в этом большом доме.

– Ваш дом меньше?

– Хм, – усмехнулся Эндрю, – вы, должно быть, голодны мой друг, так что давайте поедим.

Они сели за стол. Давид был рад, что обед не похож на завтрак, и он мог нормально и сытно поесть. Клара приготовила оленину с гарниром, салат из лука и шампиньона, жюльен и пасту. Тарелки были белоснежные, приборы -из серебра, а бокалы сверкали под лучами солнца.

– Так много всего! – воскликнул он.

– Пол любитель поесть, – сказал Эндрю. – Жаль, что он не может к нам присоединиться.

– Он такой одинокий. У него правда совсем нет родственников?

– Если он их не скрывает, то нет, у него никого нет.

– А Клара?

– Что Клара? – Эндрю посмотрел в сторону кухни.

– Какие у них отношения?

– Клара влюблена в него с первого дня их встречи, – прошептал Эндрю.

– Это взаимно?

– А как ты думаешь? – он снова посмотрел в сторону кухни и широко улыбнулся.

– Думаю, что нет. Если бы это чувство было взаимным, то Клара была бы хозяйкой этого дома, – последние слова он прошептал так, чтобы Клара не услышала.

– Так точно. Она этого и хотела. Знаешь, свадьба и все такое не из-за любви, все по расчету. Люди женятся по расчету. Вот, возьмем мою жену, она выбрала меня за мои деньги, достижения, положение в обществе.

– А вы за что ее выбрали?

– За ее богатство, чтобы мое удвоилось. Кому нужны нищие родственники? – он расхохотался и чуть не подавился оливкой.

На самом деле жена Эндрю была богаче его несколько раз. А родственники Софии недолюблевали зятя. “Он не из нашей лиги, – говорил отец Софии при каждой встрече”.

– С вами все в порядке?

– Да, – ответил Эндрю, кашляя.

“Чтоб ты подавился”, – подумал Давид и улыбнулся ему.

– Послушай, Давид, я тебе кое-что скажу. Я знаю, что у тебя на уме.

– И что же?

– Ты думаешь, Пол – одинокий, больной человек, который хочет любви и заботы, увидит в тебе того самого.

– Кого?

– Родного человека, которого у него нет, – голос Эндрю звучал все громче и громче. – Ты, как и все твои соседи, лицемер и мошенник.

– Зачем мне это?

– Ради денег, например. Думаю, это вполне весомая причина.

– Думаете, что хотите. Я здесь, потому что у меня контракт и позже я смогу проведать моих родных, – Давид стукнул по столу.

– И как тебе не стыдно играть с чувствами больного человека.

– Мне пора идти.

Он аккуратно вернул стул на место и, не попрощавшись, ушел. Клара что-то закричала ему в след, но Давид не остановился.

Давид вошел в свою мастерскую и принялся рисовать. Он всегда рисовал, когда был не в настроении или же был зол. Мастерская была маленькая. В углу комнаты стоял маленький стол для красок и кистей, на полу были разбросаны чистые холсты. У маленького окна стояли два мольберта. На одном из них всегда висел чистый холст, готовый к творению художника, а на другом – незаконченная картина девушки. Черноволосая красавица сидела у окна и играла с волосами. Она смотрела вдаль, где под деревом стоял мужчина. Лица его не было видно, но он, очевидно, следил за девушкой. Взгляд его был направлен к ее окну. Давид посмотрел на девушку, потом на чистый холст. После нескольких минут раздумий он принялся доделывать картину с девушкой.

Глава 4

Вторник. День второй.

Сиена Коллинз.

Она всегда вела себя как модель, спустившаяся с подиума, хотя никогда не ходила по нему и видела его только по телевизору. Мама с детства говорила, что она рождена для подиума.

– Однажды весь мир узнает о тебе, Сиена. Ты будешь знаменита, и все девушки будут завидовать тебе, – говорила она дочери, когда та была еще маленькой.

Но единственным человеком, который стал завидовать Сиене, была ее мать. Она росла и превращалась из милой девушки в красивую женщину. А мама с возрастом теряла былой облик, и морщины на лице выдавали ее возраст. Она родила Сиену в сорок лет и эта разница в возрасте стала причиной ненависти к собственному ребенку.

В двадцать лет Сиена вышла замуж и уехала от мамы. После этого они больше не виделись.

Сиена позвонила в дверь.

– Вы опоздать, – Клара изучала женщину, стаявшую у двери.

– И тебе доброе утро.

Клара ничего не ответила. Она отошла в соторну и впустила Сиену в дом.

– А где Пол?

– В саду. Идти за мной.

Сиена молча пошла за Кларой.

Пол сидел у бассейна и пил свежевыжатый сок апельсина. У него был озабоченный взгляд.

– Привет, – сказала Сиена.

– Ты опоздала на полтора часа.

– Я приводила себя в порядок,– ответила она довольным тоном. – Тебе не нравится?

Сиена играла с волосами и позировала перед Полом. Он осмотрел ее с головы до пят. У Пола были смешанные чувства: Сиена была очень красивой женщиной, но вкус у нее был, мягко говоря, плохой.

– Скажем так, не в моем вкусе.

– Ничего, я переживу, – она приняла другую позу.

– Прости, но я позавтракал без тебя, так как ты опоздала.

– Я не завтракаю. Только кофе по утрам. Чем будем заниматься?

– Шоппинг!

– Прости, чем? – она не верила своим ушам.

– Я думал, ты знаешь, что это такое.

– Я знаю, что это такое. Мне показалось, я неправильно услышала.

– Нет, все правильно. У меня голова кружится от твоего вида, но не в хорошем смысле.

– Я плохо одета? – Сиена опустила голову и посмотрела на свои ноги.

Она была одета очень вульгарно: джинсовая мини-юбка, леопардовая маечка – вся в дырочках, живот чуток был приоткрыт, а на ногах, несмотря на жару, были ковбойские сапоги.

– Нет, неплохо, просто ужасно безвкусно. Моя Клара одета лучше тебя.

Сиена надула губы как обиженный ребенок. Ей было тридцать шесть, высокая, стройная, как мечтала ее мама – тело модели. У нее была короткая стрижка, из-за чего шея казалась длиннее. Глаза были черные и узкие, что выдавало в ней гены отца. Мама всегда скрывала, что ее отец из страны восходящего солнца, но глаза Сиены выдавали тайну матери. У Сиены было круглое лицо с нежными чертами, большие и пухлые губы. Она могла не краситься, природа была к ней щедра. Но Сиена с восемнадцати лет носила макияж.

– Знаешь, ты была бы идеальной красоткой, если бы глаза были побольше, – говорила ей мама в детстве.

– Мне нравятся мои глаза, я не похожа на других детей в садике, – отвечала девочка.

По сей день Сиена гордилась своими глазами, которые напоминали ей свои корни.

– Клара! – закричал Пол.

Клара появилась только спустя пять минут.

– Клара, скажи Дену приготовить машину, мы идем за покупками.

– Так, все серьезно? – удивилась Сиена.

– Если хочешь свалить как вчерашний мудак, сделай одолжение, уходи сейчас.

– Я никуда не уйду, у нас с тобой контракт. Эти деньги мне очень нужны.

Когда ребенок попадает в магазин игрушек, он становится неконтролируемым. Ему хочется касаться всего, к чему достают руки. Ему хочется всего и сразу.

Сиена Коллинз несмотря на свои тридцать шесть лет напоминала маленькую девочку, которая давно мечтала попасть в магазин игрушек. Она была окружена шиком, лоском и роскошью. Все любимые марки одежды собрались в одной комнате, чтобы встретить ее. Как долго Сиена мечтала об этой встрече. Сколько раз, проходя мимо таких магазинов, она представляла, как примеряет одежду от «Chanel», «Yves saint loran», «Dolce & Gabbana»… Этот список можно было продолжать бесконечно.

– Но здесь только женская одежда, – сказала Сиена, придя в себя.

– Мы здесь, чтобы купить женскую одежду. Я хочу изменить твой стиль.

– А мое согласие тебе не нужно?

– Нет. Подписав договор, ты обязалась сделать все, что я тебе велю.

Сиена была счастлива, что сможет наконец-то одеться так, как всегда мечтала. Но слова о том, что она безвкусно одета, задели ее самолюбие. Пол позвал работницу магазина и велел ей собрать самый лучший образ для ее спутницы. Продавщица вскоре вернулась с несколькими помощницами. Каждая из них держала в руке несколько нарядов.

Сиена вошла в примерочную и стала надевать один наряд за другим. Вскоре она вошла во вкус, и даже приняла правоту Пола о ее одежде. Ей все шло, она была рождена для высокой моды. Сиена хотела бы унести все наряды к себе домой, но один костюм понравился ей больше остальных. Это был изумрудно-зеленый брючный костюм от Карла Лагерфилда. Брюки были обтягивающие, похожие на трико, а костюм был мужского кроя, свободный, чуть великоватый. Она надела туфли на шпильках и стала на голову выше. На этот раз Пол был ошарашен ее видом, перед ним стояла красивая женщина с хорошим вкусом.

– Возьмем? – спросил Пол, не отрывая взгляда от Сиены.

– Я думала, мы только будем примерять.

– Тебе нравится?

– Да, но у меня нет таких денег.

– Это подарок.

– За что?– она не могла скрыть свое удивление.

– Не тебе. Это подарок мне, чтобы моему глазу было приятно.

Сиена ничего не ответила, и Пол принял это за согласия.

– А теперь мы с тобой пойдем в ресторан и пообедаем, – объявил Пол. – Но сначала избавься от этого макияжа.

– Мэм, пойдемте со мной, – сказала работница магазина, – я вам помогу.

Она вернулась к Пола в другом обличье. Теперь он мог увидеть всю красоту Сиены. Узкие, но очень глубокие глаза, длинные ресницы, розовые щеки, как у ребенка. Бледные губы с легка накрашенные жидким блеском. Ее кожа была бледной, почти прозрачной, из-за чего Пол мог видеть маленькие капилляры на ее лице. ‘’ Зачем она носит маску из макияжа, если может покорить сердца своей естественной красотой?’’ –Подумал Пол.

Понадобилось столько же времени в ресторане, чтобы Сиена осмотрелась и успокоилась. Пол придержал стул для нее, помог справиться с многочисленными приборами. Он объяснял, что для чего используют.

– Мне как обычно, – сказал Пол официанту.

– Мне тоже принесите то, что и Полу, – она даже не взглянула на меню.

– Итак, начнем.

– Что?

– По контракту ты должна мне рассказать о себе. Все, что ты хочешь. Но только правду.

– Хороршо. Но с чего начать? – она приняла задумчивый вид. – У меня было беззаботное детство, я принимала участие во всевозможных конкурсах красоты. Но я не любила конкурсы, все было ради мамы. Я лишь соглашалась, чтобы она была счастлива. Потом я вошла во вкус и мне захотелось настоящего подиума, но… – она нервно играла с волосами и прикусывала верхнюю губу, – но это осталось в моих мечтаниях.

– А твой отец? – спросил Пол положив руку поверх руки Сиены, чтобы успокоить свою собеседницу.

– Он бросил маму, когда узнал о беременности. Она никогда не говорила о нем. Только, что он американец, пьяница и наркоман. Но потом я узнала, что он из Японии и у него большая юридическая компания.

– Если он был богат, почему твоя мама не требовала алименты?

– Она была слишком гордой. Отец был помолвлен, когда встречался с мамой,– Сиена убрала руку и стала играть с волосами.

– Вот хам!

– Согласна.

– А где сейчас твоя мама?

– У меня с ней очень сложные отношения. Хотя, можно сказать, что у меня с ней никаких отношений нет. Я вышла замуж, когда мне исполнилось двадцать и переехала в Нью-Йорк. Мы с мамой общались сначала, но потихоньку все стало осложняться.

– Из-за чего?

В это время официант принес заказ и поставил перед ними. Это был салат из брокколи, утка в соусе и вино.

– Она хотела внуков.

– Это нормально – хотеть внуков, – Пол начал разделывать утку.

– Я тогда училась, мой муж тоже, у нас не было времени на это. Мы купили собаку и она стала для нас членом семьи, – Сиена решила начать с салата.

– Но ведь домашний питомец не мог заменить ребенка.

– Моя мама тоже так говорила. Мы с мужем были заняты работой и все время откладывали разговор о детях. Мы хотели заработать столько, чтобы у наших детей было все. Но время пролетело очень быстро, я даже не успела моргнуть.

– Ты еще молода.

– Мы пытались с мужем два года, но ничего не получалось. Потом выяснилось, что у него рак.

– Это очень грустно, – сказал Пол и снова положил руку поверх руки Сиены.

– Все в порядке.

– Как твой муж сейчас? Я его давно не видел.

– Он умер…

– Мне очень жаль. Когда? – Пол сжал хрупкие пальцы Сиены в своей сильной руке.

– Уже прошло полгода и я приняла его уход. Он лечился в Израиле, там я его и похоронила.

– Почему не в США?– удивился Пол.

– Так было дешевле. Я очень сильно по нему скучаю.

– Тебе понравилась утка? – сменил тему Пол.

– Я не ем мясо, но салат был изумительным. Спасибо тебе, Пол, за все, за этот день. Может, для тебя это только контракт, но для меня он стал сказочным.

– Для меня он тоже стал особенным.

– Правда? И чем же?– она положила руку под подбородок и уставилась на него.

– Твоя история. Она очень похожа на мою.

– Ты мне расскажешь?

– Дома. Сейчас мне пора на процедуры.

Клара давно ждала их возвращения. У нее был очень недовольный вид.

– Вы опоздать, я злюсь, – закричала Клара и захлопнула дверь за ними.

– Клара, постав чайникь для Сиены, – Пол покосился на Клару. – Я буду ждать тебя у себя в комнате. Сиена, побудь пока здесь, выпей чаю.

Пол поднялся наверх. Было видно, что он утомлен. Он тяжело поднимался и очень трудно дышал. Клара пошла на кухню и позвала Сиену за собой. Она поставила чайник и стала накрывать на стол.

– Клара, можно задать тебе вопрос? – начала Сиена.

– Что?

– У Пола есть семья?

– Нет.

– А у него была жена? Дети?

– Жена – да. Была.

– А что случилось с ней? Где она сейчас?

– Она умерла от рака. Они были кошка-мышка.

– Почему?

– Они долго хотеть иметь дети, но она быть бесплодна, – сказала Клара и поставила чашку чая перед Сиеной.

Клара не просто поставила чашку, она почти что швырнула ее на стол и пролила чай на новый наряд Сиены.

– Ой, простить меня, – закричала Клара.

“Так тебе и надо, самоуверенная дура”, – подумала Клара и пошла за полотенцем.

– Не надо, Клара, сейчас высохнет.

“Значит, ты не только самоуверенная дура, но и свинья”, – Клара усмехнулась и вернулась к ней за стол.

– Значит, Пол упрекал свою жену из-за бесплодия?

– Я этого не говорить. Пол любить свою жену. Он до конец сидел рядом с ней в больница, – с трудностью выговорила Клара.

Сиена выпила чай в тишине, потом поднялась наверх, чтобы проведать Пола. Он лежал с капельницей. Она оглянулась и так же, как Давид, удивилась, насколько маленькая его спальня. Сиена поняла, что ей придется сидеть на ужасно неудобном стуле или стоять возле постели Пола.

– Садись, – раскомандовался Пол и ей пришлось сделать выбор в пользу стула.

– Как ты сейчас? Я тебя очень утомила?

– Нет, я люблю гулять и ходить по магазинам.

– Мой муж никогда не ходил со мной по магазинам, для меня сегодняшний день был особенным. Ни один мужчина не выбирал для меня одежду, да и не покупал.

– Я рад, что хоть кому-то смог помочь, – сказал Пол и добавил. – Ты не будешь возражать, если я включу телевизор?

– Нет, – ответила Сиена, – но ты не рассказал какая у тебя история.

– Разве ты не расспрашивала Клару?

– Откуда ты…

– Люди так предсказуемы, – Пол включил телевизор.

Сиена не знала, что этот же фильм вчера Пол смотрел с Давидом. Давид тоже не знал, что каждый вечер Пол перед сном смотрит один и тот же фильм. Сиене он показался очень скучным, и вскоре она сказала, что должна вернуться домой, если Пол не возражает.

– Ты хотя бы спросила. Вчера Давид ушел и нарушил правило моего контракта.

– А что будет ему от этого?

– Через месяц не мне, а ему придется заплатить мне миллион.

– Но этого не было в контракте, – удивилась она.

– Тебе так кажется. Кто-нибудь из вас хотя бы дочитал его до конца?

Сиена не возразила, потому что сама не читала контракт, увидев сумму, которую им должен был выплатить Пол.

– Так что, я могу уйти? – спросила она опять.

– Можешь уйти, если сама этого хочешь.

– Это будет нарушением контракта?

– Нет, ты же предупредила.

Сиена спускалась по лестнице в своем новом костюме. Ее походка и осанка изменились, теперь в ней невозможно было узнать утреннюю Сиену.

– Добрый вечер, – настречу ей вышел Эндрю.

– А, красавчик друг.

– Мы знакомы?

– Я соседка Пола.

– Сиена? Не может быть. Что он с вами сделал?

– Вам нравится?

– Да. Может, выпьем кофе?

– У меня дела, но я буду рада выпить с вами кофе, скажем, завтра.

– В субботу, – предложил Эндрю, – завтра у меня деловая встреча.

– Мне удобно в субботу.

Эндрю достал визитку из кармана и протянул Сиене.

– Позвоните мне, договоримся о времени и месте встречи.

Сиена взяла визитку, поцеловала Эндрю в щеку.

– До свидания, Эндрю.

– До свидания.

Эндрю проводил ее до выхода.

– Вы к Полу? – спросила Клара.

– Нет, я хотел увидеть, кто сегодня был у вас в гостях. Теперь мне нужно домой.

Глава 5

Среда. День третий.

Рикки Гонсалез и Грейс Карсон.

– Клара, как поживаете? – спросила Грейс, входя в холл.

– Хорошо, – коротко ответила Клара.

Грейс вела себя спокойно, она не разглядывала дом и не удивлялась ее роскошности. Грейс сама была из богатой семи. Она выросла в семье судьи Тома Карсона, который отличался алчностью и любовью к деньгам. Этот человек накопил большое состояние, но не включил никого из своих детей в свое завещание.

– Когда сами заработаете свой первый миллион, тогда и поговорим о завещании, – говорил Том своему сыну и дочери, – я добивался всего сам в этой жизни, никто мне не помогал. Я дал вам образование и на этом все. Теперь вы сами должны позаботиться о себе.

Грейс училась на доктора, но в свои тридцать лет все еще работала в больнице помощником доктора. Она не отличалась хорошими способностями и умениями, вот и не получала эту должность. Но Грейс усердно работала над собой и стремилась к своей мечте. Иногда она забывала, что ее мечта не сбылась и принимала решения за докторов. Из-за этого у нее всегда бывали проблемы на работе.

– Сколько раз тебе повторять, здесь решения принимаю я! – орал на нее лечащий врач. – Если бы ей стало плохо, ты бы ответила за свои поступки?

– Но ведь девочке стало лучше, – защищалась Грейс.

– Это не имеет значения, могло быть и хуже. Тебе просто повезло. В следующий раз без моего ведома не делать ничего!

Клара повела Грейс к бассейну, где за столом сидел Пол.

– Доброе утро, Грейс! – сказал Пол. – А где Рикки?

– Он на работе, в три часа заменит меня. Надеюсь, никаких проблем не будет.

– Нет, я понимаю. Садитесь, – он протянул руку и показал на стул, расположенный перед ним.

– Здоровое питание – это хорошо.

Грейс была очень миловидной женщиной среднего роста, чуть-чуть худощавой, но с красивой фигурой, у нее были длинные каштановые волосы. Она всегда ходила с собранными волосами. У Грейс почти всегда был очень деловой, собранный вид. Этому она научилась у отца.

– Если расслабишься хоть на секунду, дел наберется на целую неделю, – говорил ей отец. – Будь всегда наготове, будь внимательной и собранной.

Грейс пыталась, но у нее не всегда получалось. Иногда она думала, что не все сделала на максимуме, вот поэтому и топталась на одном месте. Сегодня перед Полом она сидела в домашней одежде, волосы были распушены.

– Я думал, у вас сегодня выходной, – сказал Пол, выпивая свежевыжатый апельсиновый сок.

– Нет, в три часа у меня смена.

– Тогда поешьте, чтобы набраться сил. Вы ни к чему не притронулись.

– Я не любитель всяких каш. Я лучше выпью чай, – она взяла стакан, поднесла к носу и вдохнула. Аромат чая освежил ее.

– Итак, Грейс, рассказывайте, – закончив есть кашу, он уселся поудобнее.

– О чем?

– Обо всем, о вас. Займите меня чем-нибудь.

– Ладно, с чего бы начать, – она почесала щеку, приняла задумчивый вид. – У меня медицинское образование, работаю помощником врача. Но вскоре надеюсь на повышение.

– Это что, новая профессия?

– Это прихоти нашего главврача, доктора Стивенса. Нужно заслужить звание врача, так он говорит, – Грейс закатила глаза.

– С этим я согласен. Думаю, доктор Стивенс хочет собрать хорошую команду врачей, которые знают свое дело.

– Мы сдавали экзамен, и он решил, что мне нужно больше времени на практику, – она снова закатила глаза и сделала глоток чая.

– Успокаивает, правда? Это зеленый чай с цветами сирени и кожурой апельсина.

– Да, помогает. Знаете, Пол, как обидно усердно работать днем и ночью, не покладая рук, но оставаться на одном и том же месте. Я знаю много докторов, которые не знают и половины того, что знаю я…

– Я не хочу, чтобы вы злились. Грейс, я могу поговорить с доктором Стивенсом, он мой лечащий врач.

– Я вам правда благодарна, но свое повышение я получу сама, – уверенно сказала Грейс и встала. – Может, прогуляемся в вашем саду? Вам это пойдет на пользу.

Пол встал и подошел к Грейс, они медленно направились в сторону сада.

– Ваш отец был строгим? – нарушил тишину Пол.

– Это так заметно?

– Да, он воспитал настоящего бойца.

– Приму это как комплимент.

– Вы всегда отказываетесь от помощи?

– Да, я привыкла всего добиваться сама. Отец часто говорил нам с братом, что нельзя ни на кого надеяться, даже друг на друга.

– А как же на работе? Ведь, чтобы иметь успех, нужно работать в команде. Присядем?

Они присели на скамейку между двумя деревьями. Сад был завораживающим, садовник поработал на славу. Зеленая трава была теплей под первыми лучами солнца. Воздух был чист и слегка влажен после дождя, который шел всю ночь.

– Я с вами согласна, Пол. На работе я пытаюсь быть командным игроком. Но иногда хочется самой выбирать игру, решать роли остальных игроков и давать им задания.

Грейа сняла туфли и насладилась теплотой травы. Она откинула голову, на ее лицо упали яркие солнечные лучи.

– Грейс, бывало ли так, чтобы вы нарушали правила игры?

– На работе?

– Да.

– Ну конечно, – удивилась она. – Как же без этого?

– А как вы познакомились с Рикки? – сменил тему Пол.

– Когда я поступила в университет, он был на втором курсе, – у нее загорелся взгляд. – В первый же день занятий я опозорилась.

– Как это?

– В письме с уведомлением о поступлении, было задание на лето. Вот я от радости пропустила эту часть. В первый день учебы из ста студентов к доске вызвали именно меня.

– О, понимаю, со мной тоже бывало такое.

– Тогда вы понимаете, что я почувствовала: стыд, позор и все такое,– она нежно улыбнулась и добавила. – Я выскочила из аудитории и столкнулась с Рикки. С первого взгляда я поняла, что встретила своего мужчину.

– Тебе повезло, – он встал и протянул ей руку. – Я покажу тебе моих рыбок.

Грейс приняла приглашение, и они направились к южной части сада. Там была маленькая лужайка с прудом, где плавали рыбки. Пол вынул из кармана пачку с едой для рыб.

– Поможешь мне?

– Конечно. Ваш сад очень красивый.

– Это не просто сад, это моя жизнь. Посмотри на эти деревья, это персики.

– Они прекрасны.

– Каждый из них был посажен после заключения сделок, как знак победы. А цветы были посажены после расставаний…

– У вас больше деревьев, чем цветов, – заметила Грейс.

– Да, ты права, – он улыбнулся, – потому что у меня на первом месте всегда была работа, как и у тебя.

– А почему персики?

– Они сладкие, как мои сделки.

Цветение плодовых деревьев представляет собой поистине изумительное зрелище. Цветущий персиковый сад Пола завораживал Грейс своими красками и ароматом. Кажется, что цветущие деревья дисциплинированно выстроились в ряды и бегут друг за другом. Контрастный фон темно-зеленых растений подчеркивал трогательную нежность цветущего персикового сада…

– У моего отца тоже был красивый сад, но нам не позволяли там гулять.

– Почему?

– Нам с братом не разрешали расслабляться ни на секунду. После уроков мы ходили в самые разные кружки, а потом занимались дома. Знаете, что самое досадное? – она фыркнула и бросила в воду последнюю порцию еды.

– Тебе ничего не пригодилось из всего этого.

– В самую точку. Я даже брала уроки фехтования.

– У вас есть дети?

– Пока нет, но когда я стану врачом, обязательно заведу.

– В таком случае, у тебя времени будет еще меньше чем сейчас, – Пол оглянулся на ручей и пошел в сторону бассейна.

Грейс молча шла за ним. Она мыслено представила себя главврачом интенсивной терапии, от чего на лице появилась улыбка.

‘’А как же дети?’’,– спросила она себя и ответила,– ‘’А дети подождут’’.

– Грейс, что для тебя важнее: семья или карьера? – спросил Пол, когда уселся у бассейна.

– Обе, – ответила она и посмотрела на телефон. – Простите, Пол, я пропустила звонок от мужа.

– Перезвоните.

Она отошла и позвонила Рикки. Было видно, что Грейс была чем-то встревожена, она злилась на мужа. Пол услышал только несколько фраз, но понял, что у них проблемы на работе.

– Все в порядке? – спросил Пол.

– Одному из пациентов Рикки стало плохо. Но сейчас все в порядке. Он уже выехал и скоро будет здесь. Можно я пойду? Мне нужно переодеться.

– Конечно, не вопрос. Спасибо за отлично проведенное время.

– Пол, не думаю, что вам сейчас можно курить, – начал Рикки, войдя в комнату Пола.

– Клара, оставь нас, – Пол потушил сигарету и покосился на Рикки.

Клара удалилась. Рикки молча сел на маленький стул возле постели. Он не знал, о чем говорить с незнакомым человеком. Пол тоже молчал, после капельницы ему не всегда хотелось говорить. Рикки смотрел на больного и вспоминал неприятный инцидент, произошедший тем утром.

– Как это понимать? – кричал доктор Аткинс. – Сколько раз можно повторять одно и тоже?

– Доктор, послушайте, она хотела как лучше, – защищал свою жену Рикки.

– Это не в первый раз. Она должна помнить свое место и не принимать решения за тебя.

– Я поговорю с ней, этого больше не повторится, – Рикки молил, чтобы доктор согласился. – Пока что никому ничего не говорите.

– Я сделаю это, только потому, что ты мой друг и хороший врач. Но умоляю, объясни своей жене, что она наш подчиненный. Доктор Стивенс знает об этом?

– Да, я ему все рассказал.

Рикки был так поглощен своими воспоминаниями, что не заметил, как начался и закончился фильм.

– Рикки, вам понравился фильм?

– Да, хорошее кино, – солгал он.

– Я хочу развеяться. Может, прогуляемся в парке? Он недалеко отсюда.

Было начало майа, но на улице стояла жаркая погода. Парк даже в самый жаркий зной окружит своего посетителя тенистой прохладой и шорохом листьев. Стоит только присесть в тени большого дерева и насладиться холодным чаем. Людей в парке было мало, и Полу это нравилось. Он наслаждался теплой погодой.

– После всех этих лекарств мне становится плохо, пальцы на руках немеют, неописуемый холод овладевает мной и только теплота солнца нравиться мне,– он поднял голову и посмотрел на солнце.

– Я тоже люблю теплую погоду, – без энтузиазма ответил Рикки.

– Рикки, вы здесь, со мной, и где-то еще, но мыслено. У вас все в порядке?

– Небольшие проблемы на работе, но я не хочу об этом говорить, – выдавил через зубы Рикки и присел рядом с Полом.

– Я хочу, чтобы ты мне все рассказал. Расскажи, что тебя тревожит.

– Я всегда любил все контролировать, но есть вещи, которые мне не под силу. Я старший ребенок в семье, и родители всегда совещаются со мной, младшие слушаются меня. На работе все меня уважают…

– Но есть одна особа, которая сильнее вас, – перебил его Пол.

Пол посмотрел на свои белоснежные кроссовки, которые чуть-чуть покрылись пылью.

– Ненавижу пыль и грязь. Может, лучше вернуться домой? – пробормотал он.

– Нет! – громко заявил Рикки.

Он встал и начал нервно ходить перед Полом. Он был в таком состоянии уже полгода, после того, как главврач сказал.

– Рикки, поздравляю! У тебя самые лучшие оценки, и практику ты сдал на отлично.

Нет, эти слова не задели его, а наоборот причинили неописуемую радость. Рикки вышел из кабинета главврача с высоко поднятой головой. Ему было чуть больше за тридцать, а он уже врач.

– Ну? Не томи, – возмутилась Грейс.

Она уже полчаса сидела у двери и ждала своего мужа. Грейс молилась, чтобы Рикки был грустным, ведь она вышла из кабинета главврача в слезах.

– Грейс, что случилось? – удивился Рикки.

– Тебе еще нужно учиться, – повторила она слова главврача.

– Не унывай, дорогая, сдашь экзамен в следующем году.

Грейс ничего не ответила, посмотрела на своего мужа взглядом, который говорил: “Не продолжай”.

– Ну же, Рикки! Что он тебе сказал?

– У меня самые лучшие оценки, – сказал Рикки пытаясь не взорваться от гордости.

– Рада за тебя. Это значит, ты доктор Гонзалес?

– Да, – ответил он и обнял свою жену.

Грейс не могла больше сдерживать слезы и заплакала в  объятиях мужа. С того дня что-то между ними изменилось, и Рикки не находил себе место, но не осмеливался начинать разговор.

– Простите, Пол, я не хотел. – он успокоился и снова присел.

– Расскажите мне, что вас тревожит?

– У меня проблемы на работе. Так, пустяки.

– Из-за пустяков так не переживают. Расскажите, что у вас там случилось.

Рикки не любил говорить о своих проблемах вслух. Он всегда с легкостью решал их, но на этот раз все вышло из-под контроля. Рикки не давала покоя мысль о том, что вся его карьера под угрозой.

– Хорошо, расскажу. Может быть, это поможет мне хоть немного успокоиться, – вздохнул Рикки и начал. – Как вы знаете, мы с женой учились на врача, полгода назад я прошел тест на отлично, и главврач принял меня на работу как врача. Но моя жена не прошла тест и осталась помощником врача, – последние слова он произнес так тихо, что Пол еле услышал. – Она впала в депрессию.

– А вы вместе с ней?

– Нет, – усмехнулся Рикки. – Я был так горд, что сначала не замечал ее депрессию. Мы с ней стали меньше общаться, а сейчас и вовсе не разговариваем, после…

Он стал мрачным. Было видно, что-то мучило его, терзало изнутри. Нет, он не винил себя за то, что не замечал стресса жены, наоборот: он винил ее в своих бедах.

– После чего Рикки?

Пол с интересом ждал продолжения этой истории. Столько лет они жили по соседству и его никогда не интересовало, как живут эти люди. А сейчас он предвкушал услышать продолжение истории, сам тому удивляясь.

– После ее очередной проделки в больнице. Грейс все время принимает решения за врачей, а два ее решения обернулись катастрофой.

Когда Рикки рассказывал, его голос дрожал, все тело покрылось потом. Такое он ощущал в последний раз, когда сдавал экзамен для поступления в медицинский вуз. После поступления он никогда так не волновался. Рикки перевел дыхание и продолжил.

– Несколько дней назад она поменяла историю болезни пятилетней девочки. Долгое время мы не могли поставить диагноз. Но в конце концов у нас получилось, и я сам написал в истории болезни способ лечения. В тот же день дома она устроила скандал, заявив, что мы поставили неправильный диагноз.

– Из-за этого вы стали мало общаться? – спросил Пол и почесал затылок.

Пол думал про себя: ‘’Пускай у этой истории будет интересная концовка’’.

– Нет! Если бы. Она поменяла историю болезни и способ лечения, я уже говорил об этом. Но это еще не все. Медсестры утром вкололи ей другие препараты, те, которые выписала Грейс. Бедная девочка чуть не погибла, доктор Стивенс еле смог спасти ее.

– О боже! Сочувствую. Представляю, каково вам, – ему и правда стало жалко Рикки и ее жену, и конечно же, бедную девочку. – Но все ошибаются, не нужно так строго к ней относиться.

– Это не в первый раз. Из-за нее другая девочка лежит в коме уже полгода. Ее хотят уволить. В конце месяца будет совет и ее точно уволят. Я несколько раз пытался поговорить с ней, но боюсь сделать еще хуже, – он двумя руками схватился за голову.

– Если вы не расскажете ей сейчас, потом она обидится больше.

– В любом случае будет скандал.

Рикки посмотрел на часы и добавил.

– Ой, мы засиделись, мне нужно в больницу.

– Сначала отвезите меня домой, – пробормотал Пол.

– Конечно.

– Доктор Гонзалес, вас ждут в кабинете доктора Стивенса.

– Моя жена тоже там?

– Нет, она в палате двести два. Позвать ее?

– Нет, – закричал Рикки и сам удивился своему тону. – Прости. Не говори ей, что я в больнице, если она спросит.

– Хорошо.

– Рикки, садись, – доктор Стивенс стоял у открытого окна и курил, – ты был в гостях у Пола?

– Да. Не понимаю, зачем ему все это?

– Ты сказал ему все, как мы договорились?

– Да.

– Какая у него была реакция?

– Думаю, все прокатило.

– Отлично, – он потушил сигарету и закрыл окно. – Значит, он ничего не знает.

– Грейс уволят?

– Тебе придется пожертвовать ею.

Рикки вышел из кабинета Стивенса утомленным и уставшим. Он направился к директору и попросил выходной.

Глава 6

Четверг. День четвертый.

Сиара Стоун

Пол был в раздумьях. Он сидел на террасе и смотрел куда-то вдаль, взгляд у него был рассеянным. Все его попытки сосредоточиться проходили безуспешно. С ним это повторялось со дня приступа.