Читать онлайн Не моя жена бесплатно

   НЕ МОЯ ЖЕНА.

 Альмира Рай

Пролог

- Варя! – Артур резко оборвал меня и с грохотом положил приборы на стол. Он так злился, что был готов взорваться, даже вены на шее взбугрились. Но я не понимала, на что именно. Терешин задал вопрос очень медленно, подбирая каждое слово: - Еще раз. Ты была беременна до свадьбы?

Мотнула головой и повторила:

- Ни до, ни после. Я вообще… - смутившись пристального внимания, отвела взгляд. - Ну, у нас с Глебом до свадьбы ничего не было. Как тут забеременеть?

На мгновение повисла тишина, накаляющая атмосферу. Я наблюдала за Артуром, который смотрел сквозь меня немигающим взором, и понимала, что-то не так. Что-то явно не сходилось у него, и сейчас он просто пытался сложить два плюс два. Я догадывалась. Посмотрела на свои руки, увидела, как они дрожат от злости и беспомощности.

- Он, что... Сказал тебе, что я беременна? Так же, как мне сказал, что у тебя невеста, и ты ничего не хочешь обо мне слышать, да?

Раздался грохот, от которого я невольно вздрогнула. Затем еще один. Артур сначала смел со стола тарелки, после встал, отбросив стул, и выбежал из дома. Дверь ударилась так сильно, что едва не отпала. Жалобно скрипнула и медленно отворилась вновь, показывая мне ночной лес и мечущегося, словно раненое животное, мужчину. Он сходил с ума, а я не знала, как его успокоить. Сама прекрасно понимала, как душу пропускает через мясорубку. Мне было больно не меньше, но просто я к боли привыкла уже давно. Она и не отпускала все это время, только с его приездом я поняла, что может быть иначе. Странно, по-новому, но совсем иначе.

Когда Теша ударил и так раненный кулак о ствол дерева, я больше не смогла сидеть. Встала и выбежала к нему.

- Хватит! Ну все.

Поднырнула под его руку, встала между ним и деревом, останавливая новый удар. Артур дышал, как злой бык, глаза застилала пелена гнева, и он даже не сразу смог сфокусироваться на мне.

- Прошлого не вернуть, - произнесла я простую истину. Он сам знал, просто иногда нужно услышать, повторить несколько раз, чтобы отпустило. – Нам только остается жить настоящим. Слышишь?

- Он сказал, что ты ждешь ребенка, - процедил он, вкладывая всю свою ненависть в каждое слово. - Единственная причина, по которой я оставил тогда тебя ему. А не должен был.

Он вырвал свою ладонь и отвернулся к другому дереву. Мне казалось, ему сейчас хотелось лишь кричать, крушить и впечатывать кулаки в стволы до крови. Я все еще не знала, что ему сказать, видела, слова не действуют. Меня парализовало от того, насколько ему больно. Кажется, больнее, чем мне. Ни когда он целовал, ни когда говорил о том, что нравлюсь ему, а именно сейчас я в полной мере осознала, насколько небезразлична ему. Меня покорило это. Сердце разрывалось, тянулось к нему, жаждало успокоить. Я позволила себе быть смелой, сделать первый шаг. Просто обняла со спины так крепко, как могла, и застыла. Артур все еще тяжело дышал и ощущался каменным. Но постепенно начал успокаиваться. Не знаю, сколько мы так стояли. Он, в конце концов, положил свою огромную ладонь на мои и плавно расцепил их. Повернулся ко мне. Все еще злой, но уже держащий себя в руках.

- Глеб украл у меня десять лет, - произнес он мрачно, смотря поверх моей головы.

- У нас, - поправила я. – Он украл их у нас. Если бы ты тогда только намекнул мне…

Так и не договорила. Артур стрельнул в меня глубоким, обнажающим душу взглядом, и внутри что-то щелкнуло. Десять лет… Пролетели, как мучительный кошмарный сон. Я проснулась только что и поняла - самое время жить.

Глава 1

Я кусала губы, нервно расхаживая по комнате и все время поглядывая на часы. Без пяти восемь вечера. Он вернется с минуты на минуту. Главное, не отступить, не растерять крохи смелости, что набрались вместе со злостью и жгучим отчаянием. Десять лет – мой предел.

Дверной замок щелкнул, и вместе с ним заходилось в груди сердце. Ладони вспотели, ноги подкосились, и я споткнулась, сделав всего шаг. Не упала, устояла.

Глеб вошел в квартиру, сразу нашел меня взглядом, впрочем, лишь мимолетно скользнул, вяло улыбнулся и отвернулся к шкафу. Идеально выглаженный пиджак оказался на вешалке, кожаный портфель – на полке. Я видела это каждый вечер. И знала, что будет дальше. Он ослабит галстук, закатает рукава белоснежной рубашки, уберет очки в чехол, спрячет тот в карман и посмотрит на меня. По сути, сквозь меня.

- Что на ужин? – голос холодный, требовательный.

- Твои любимые голубцы, - ответила я.

Он ждал, что я подойду, поцелую в щеку - не двигался с места. Сегодня я не подойду. И целовать его не стану. Сегодня будет не так, как всегда. Я почти уверена, что этот день запомню на всю жизнь. Потому что попрошу развода. А он будет в ярости.

Глеб недовольно сощурился. Мотнул головой и пошел мне навстречу. Он всегда так тонко чувствовал мое настроение – знал, когда можно подавлять, требовать, а когда нужно погладить по шерстке, заманить пряником. Но никакие пряники уже не спасут наш брак. Он лгал мне. Он предал меня. Он разрушил мир, который мы так долго выстраивали. И главное, что когда я узнала, все поняла, то не почувствовала той подавляющей горечи, какую ожидала. Меня просто засосало в пустоту, где боль не чувствовалась. Но я боялась. Всегда чуточку опасалась своего мужа, ведь он ходил по краю, давая понять, что иногда ему очень уж трудно сдерживать свою злость. Я знала, он плохо это воспримет. И все равно не собиралась отступать. Просто пришло время признаться себе, что от былых чувств ничего не осталось. А смотря сейчас на Глеба я всерьез задумалась, а были ли, собственно, чувства?

Муж подошел, провел ладонью по моим длинным волосам. В жесте не было ласки, только механические движения. Как уставший хозяин, который, вернувшись с работы, решил погладить кошку. Он уже даже и не понимал, зачем ее завел. Как украшение для дома, или чтобы не чувствовать себя одиноким. Но с питомцами, как и с женщинами, всегда много хлопот.

- Что не так?

- Звонила твоя любовница, - прошептала я, так и не собрав силы, чтобы посмотреть ему в глаза. Мне хватило убийственного взгляда, который я ощутила кожей, как только слова сорвались с моих губ.

- И? – холодный, наглый вопрос.

«И?» После десяти лет брака? Я была поражена настолько, что злость вскипела с новой силой. Теперь мне хватило запала даже на то, чтобы смело задрать подбородок и встретить едкий взгляд ледяных серых глаз.

- И я хочу развода.

Вот и все. Я сказала это. Теперь назад дороги нет.

Глеб еще секунду смотрел на меня, будто не верил. Хмурился, переваривал. Время тянулось немыслимо долго, пока я наблюдала за процессом пробуждения монстра. Черты красивого лица враз ожесточились, заострились, губы стали уже, глаза – злее.

И его ладонь, все еще лежащая на голове, крепко сжалась. Я вскрикнула от боли, когда он резко потянул меня за волосы.

- Развода? – проговорил он тихо и так натужно, будто одно маленькое слово далось ему с огромным трудом. Но все же он не орал. То, как он демонстрировал силу и подавлял меня, пугало намного больше. – Развода тебе захотелось, а? Из-за кого? Из-за какой-то шлюхи, которая сама же передо мной ноги раздвинула? Хочешь вот так просто разрушить нашу жизнь?

Я вскрикнула снова, когда стало еще больнее, и попыталась разжать его пальцы. Но Глеб неумолимо тащил меня к выходу.

- Отпусти! – дрожащим от подкатывающих слез голосом попросила я.

- Я сейчас отпущу, - процедил он и толкнул ногой дверь. – Отпущу.

Он буквально вышвырнул меня на улицу босую, в одном лишь легком домашнем платье.

- Отпускаю! – заявил этот тиран цинично. – Вали на все четыре стороны. Дура! Давай, вкуси независимой жизни. Без мужа, без крова, без денег, без ничего. Потому что у тебя ничего нет и быть не может без меня. Подумай сначала, кому ты такая дефектная нужна.

Он хлопнул дверью так сильно, что даже светильник над крыльцом пошатнулся. И вслед за этим грохотом прозвучал еще один – не небесах. Они будто смеялись надо мной, вторили мужу.

Ничтожество. Дефектная.

И полил дождь. Холодный, зябкий, противный сентябрьский дождь, который всегда сопровождался ветром, разбрасывающим пожелтевшие листья. Уже почти стемнело.

Глеб все продумал. Куда я уйду босая, в холодину, в темноту? Останусь на крыльце, буду стучать в дверь и проситься обратно. О, он был бы рад, он тогда бы еще долго не прощал меня и повторял, какая я глупая и беспомощная. Это мой муж умел лучше всего.

И все же он никогда прежде не был настолько жесток. Я всхлипнула, почувствовав жалость к себе. Знала, что это гиблое дело, но не могла остановить поток слез. Слишком все несправедливо.

Я промокла до нитки быстро. Начала дрожать, зуб на зуб не попадал, и никакие растирания не спасали ситуацию. Мне оставалось только два вида унижения. Проситься домой или идти к соседу. Наш таунхаус был последним в комплексе, и сосед был лишь справа – старик, обожающий судачить. Я знала еще милую пару через два дома, но от мысли, что я появлюсь на их пороге в таком виде, хотелось рыдать еще больше. Несправедливо! Ненавижу его!

Я уже занесла руку к двери, как на меня упал свет фар.

Резко обернувшись, увидела на нашей узкой тихой улочке подъезжающий автомобиль. Обычно в такое время все жильцы уже дома, да и машину я не узнала.

Но хуже всего, что она остановилась прямо у дорожки к нашему дому. Водительская дверца открылась сразу же, даже фары не погасли. Высокий широкоплечий мужчина в костюме, прикрывая от дождя голову папкой, быстрым шагом направился прямиком ко мне. Я сжалась, затихла, застыла. Признаться, поначалу испугалась и сильно. Но когда мужчина оказался в двух шагах от меня, я его признала. И сердце бешено забилось от надежды.

- Артур Романович, – проговорила едва слышно.

- Варя, ты какого черта…

Он заметил, что я босая и смолк. А затем поднял глаза на мое лицо, и его глаза недоброжелательно сузились. Кажется, таким я видела его впервые. Артур… Романович Терешин. Папин доверенный человек и друг. Именно ему папа доверил завещание. В последний раз мы виделись десять лет назад. Сколько ему теперь? Тридцать семь… Тридцать восемь? Он ничуть не изменился. Такие же большие, теплые, цвета шоколада глаза, прямой нос, красивые, хоть и тонковатые губы и всегда заросший щетиной подбородок. По нему и не скажешь, что так много времени прошло, если только на висках появились седые пряди. Я смотрела на него во все глаза, как под гипнозом, не в силах оторваться. Своим нежданным появлением он вызвал слишком много давно позабытых воспоминаний. Артур был частью семьи, кем-то из прошлого, от которого ничего уже не осталось. Кроме, собственно, самого мужчины. И я была безумно рада его видеть. Если бы только не при таких обстоятельствах.

Меня мгновенно объял стыд, и я отвела взгляд.

- А что вы здесь делаете?

- Я что? – возмутился он и, бросив папку на половой коврик, начал стягивать с себя пиджак. - Ты что на улице стоишь полуголая? В такую холодину! Иди сюда немедленно.

Я нырнула в его пиджак и задрожала еще больше. Господи, какой родной, изумительный аромат парфюма. Я позволила себе на секунду закрыть глаза, пока Терешин растирал мои предплечья и прижимал к себе. Ему, кажется, было плевать на то, что сам он намокал очень быстро.

- Где твой муж? – спросил он. Его голос всегда был очень низким, немного пугающим, но сейчас и вовсе звучал жутко.

- В доме, - ответила я. Даже в голову не пришло врать, хотя спустя секунду я пожалела. А лучше бы соврала, чтобы он не понял ничего, не сделал сами собой напрашивающиеся выводы. Но Артур всегда был очень умным и прозорливым мужчиной.

- А-а-а, - протянул он зловеще. – Ну, пускай там и сидит. Документы я ему привез, как он просил. А посему, задерживаться больше нет смысла.

И с этими словами он, слегка наклонившись, подхватил меня под ноги.

- Но… - Даже не нашла слов возражения. Да и знала его немножко. Он не отпустил бы, ни в коем случае не оставил бы меня мерзнуть в темноте. Я лишь посмотрела на дверь своего дома и до боли прикусила губу. Будет хуже. Глеб не найдет меня, и будет только хуже.

Но как только я оказалась на пассажирском сидении прогретой машины, бережно усаженная и заботливо пристегнутая ремнем безопасности, все чуждые мысли улетучились, испарились, как будто их кто-то спрятал в ларец и закрыл на ключ.

- Сейчас, - суетился Артур, настраивая климат контроль в салоне. Как только на нас подул горячий воздух, он резко тронулся с места, выруливая из узкой улочки элитного района частных домов на шумную магистраль. Нам повезло, все пробки уже рассосались, и передвигаться удавалось быстро.

- А… Куда мы едем? – спросила я неловко, растирая окоченевшие ноги.

- Ко мне, - ответил коротко Артур. Он окинул меня быстрым взглядом, нахмурился и вновь вернулся к дороге. – Прибить твоего Глеба мало.

Я мысленно согласилась, хоть вслух ничего не произнесла. Все еще было неловко, что он застал меня так. Меня, уже взрослую женщину, а не семнадцатилетнюю зеленую девчонку, как тогда. Мой отец был потрясающим человеком, и мне все всегда говорили, что я пойду по его стопам. А на деле… Я превратилась в жалкую серую мышь, от себя самой тошно. И стыдно перед Артуром. Очень стыдно.

- Спасибо, - прошептала я.

Мужчина издал раздраженный смешок и, словно вымещая злость на машине, сильнее вжал педаль газа.

- Не надо меня благодарить, - произнес он сурово, почти по слогам. Я отвернулась к стеклу и прикусила щеку, чтобы не заплакать снова. Только не при нем, пожалуйста!

Оживленная трасса быстро сменилась узкой дорогой, окруженной плотными рядами хвои. А вскоре показался и домик. Красивый, небольшой, с огромными стеклами и деревянными панелями – очень стильный. Впрочем, я ничуть не удивилась, у Артура Романовича всегда был отличный вкус и страсть к красивым вещам. Он, что говорится, мужчина, умеющий ценить жизнь. Я невольно восхищалась им, а папа всегда ставил в пример. Мол, учись у молодого поколения. Артур младше отца и старше меня на десять лет. Что-то среднее между нами, но тянулся, конечно, к отцу. Меня, должна признать, почти не замечал. Он был частым гостем в нашем доме, оставался на ужин, чтобы обсудить с папой дела, или часто путешествовал вместе с нами, и все же держался так, будто меня рядом попросту не было. Почему я вообще подумала об этом сейчас? Наверное, все дело в напряженной и немного затянувшейся паузе. Он так больше ничего и не сказал.

- Приехали, - оповестил он и припарковал машину в гараже. Свою дверцу открыл сразу же, направился ко мне. – Сиди! Пол бетонный.

Я не успела поставить ступню, как он оказался рядом и опять взял меня на руки.

- Ничего, я дойду.

- Ничего, я донесу, - упрямо настоял Артур и подкрепил заявление не терпящим возражений взглядом.

Из гаража мы сразу же попали в небольшой коридор. Из него в кухню – холл – лестницу на второй этаж – спальню. Его. Обстановка так и кричала: «Логово закоренелого, но аккуратного холостяка!»

Мне понравилась черная мебель и стеклянные матовые створки гардеробной, через которые были видны аккуратно развешенные рубашки и костюмы. Понравилась белая стена с длинным камином и затейливая картина. А еще панорамные окна с видом на задний двор, красивый сад и озеро, что казалось лужицей где-то вдалеке. Но больше всего мне понравилась не застланная кровать и небрежно брошенная на стул рубашка. Грязно не было, нет. Но и не было до тошноты чисто, как всегда требовал Глеб.

Мысль о нем больно кольнула.

- Снимай это с себя, - скомандовал Артур, усадив меня на эту самую постель. И о муже я моментально забыла.

- Ты вся промокла, - произнес Терешин уже спокойнее. Но все равно требовательно, давая понять, что не отступит. Обернувшись к створкам шкафа, открыл ящик и достал огромный бежевый свитер, в котором я могла бы поместиться с ногами, если бы свернулась калачиком. Мысль показалась настолько заманчивой, что я охотно приняла вещь.

- Вам тоже надо, - произнесла я, осмотрев и его. Рубашка была мокрой, ткань просвечивала точеные мышцы сильного тела. Надо же… Он даже форму ничуть не потерял, только окреп.

Артур фыркнул. Отвернулся, достал футболку и для себя.

- Что это за «Вам»? – спросил он с насмешкой, начиная расстегивать пуговицы рубашки. Я поймала себя на том, что зависла, наблюдая за ним, когда он уже спустил ее по мускулистым плечам и бросил к той, другой, что лежала на стуле. И лишь когда увидела его голый торс, поняла, что реальность проходит сквозь меня. Я едва ли осознаю, где оказалась, с кем, и как все так резко успело развернуться на триста восемьдесят градусов.

- Варь? – он позвал меня и обернулся, еще даже не натянув рубашку. Татуировку набил... На всю руку почти. Это придавало ему какой-то хищный и одновременно таинственный вид. А еще чуточку хулиганский, кем он никогда-никогда не был. Это заставило меня грустно улыбнуться. А ведь и не знаешь, какие люди на самом деле.

- Да, я… А где ванная?

Он кивнул на дверь, очень похожую на одну из створок шкафа и хмыкнул.

- Все равно прозрачная. Можешь переодеваться здесь, я не буду подглядывать. Растоплю камин пока.

Действительно, прозрачная дверь, сквозь которую я увидела умывальник и душевую кабину. Хорошо, что унитаз не напротив входа! Хотя, конечно, кого ему стесняться?

В ванную я все же зашла. Хотя бы потому что хотела вывесить мокрое платье на полотенцесушителе. С задачей справилась сразу, как переоделась в теплый свитер.

- Снимай все! – донеслось из спальни. – Я не шучу. Простудишь жизненно важные органы.

Теперь он мне точно напомнил папу, почти что его тоном сказал. И был прав, потому промокшее нижнее белье я тоже сняла. Развесила все на том же сушителе, кое-как прикрыв платьем. После умылась и стерла тушь с век, но той серости, которая впилась в мое лицо, ничем уже не смыть. Даже когда-то яркие голубые глаза потускнели. Раньше я и волосы красила, а теперь проступил натуральный серо-русый цвет, точно не делающий меня моложе моих двадцати семи.

Когда я вернулась в спальню, в камине горели дрова, а у Артура в руках была пара шерстяных носков. Он окинул меня придирчивым взглядом, остановился на волосах и поманил к себе. Я пошла без размышлений, уселась на небольшой мягкий диванчик напротив камина и натянула свитер на колени.

- А теперь рассказывай, - проговорил мужчина, протягивая мне носки. Я приняла их с радостью и надела сразу же, хотя на мне они оказались гольфами.

- А может не надо? – спросила я, сморщив нос.

Терешин мотнул головой. Устало выдохнул и поднял палец вверх, молчаливо прося меня подождать секундочку. В стене возле камина имелись две ниши. Одна для дров, а вторая служила баром. Наполнив два бокала янтарной жидкостью, он вернулся на диванчик и протянул мне виски. Я его не любила, но сейчас поняла, что это мне необходимо. Отпила немного, тайком наблюдая, как и Артур делает глоток.

- Вот теперь рассказывай, - потребовал он вновь. – Если вдруг начну рычать, то это не на тебя. Ты же знаешь?

Я хмыкнула и потупила взгляд. Провела пальцем по ободку бокала, поставила его на подлокотник, связала влажные волосы в пучок, чтобы не морозили шею. А слова все так и не шли. Что тут сказать? Мне было семнадцать, когда я потеряла родителей в том пожаре. Глеб был рядом, стал моим защитником. Обо всем думал он, потому что я на тот момент вообще ни о чем думать не могла. Замужество казалось мне спасением, уверенностью в завтрашнем дне. Свадьбу мы сыграли тихо, без пиршеств, просто расписались. И я стала Варварой Юниной. Замужней девушкой. Вроде была счастлива, насколько можно ей быть, после того как весь мир рухнул.

Что изменилось? В какой момент я очнулась и поняла, что живу чьей-то совсем чужой жизнью? Себя саму не узнаю? Не знаю. Лет пять, шесть назад? Мысли то и дело возвращались к одному и тому же вопросу.

- Где были вы все эти годы? – спросила я у мужчины. Странно, но получилось будто с укором, и я, смутившись, тут же исправилась. – Жаль, что я потеряла ваш контакт. Мне бы очень хотелось хоть изредка общаться. Может быть, даже…

- А ты не изменилась ничуть, - перебил он тихо и задумчиво, с немного грустной улыбкой. Я застыла, когда он потянулся ко мне рукой и убрал с лица тонкую прядь. Но при этом руку сразу не отнял, погладил большим пальцем щеку очень нежно, едва касаясь, но в том месте кожа начала покалывать. – Только еще красивее стала.

От последних слов меня и вовсе бросило в жар. Щеки запылали намного ощутимей, чем от стыда там, на крыльце. Он никогда мне этого не говорил. Ни единого намека на то, что считал меня красивой. А теперь как удар громом. И к тому ложь! Не могла я в принципе быть привлекательной. Не чувствовала себя такой.

Отвернувшись, уставилась на огонь.

- Так, где вы били?

- Ты, - поправил он, продолжая смотреть на меня. – Скажи «ты».

Я хмыкнула и отпила еще крохотный глоток. Горло приятно грело, и все становилось не таким уж нереальным.

- Где ты был? – спросила с третьей попытки и почувствовала, как невидимая преграда между нами, образовавшаяся за годы, рухнула.

Глава 2

- Сбегал, - ответил он не сразу. Одно слово, а я все поняла. Не только я потеряла семью в ту роковую ночь, Артур тоже. Папа был ему и наставником, и другом, и надежным компаньоном.

Мы немного помолчали, смотря на огонь, и он заговорил снова:

- Мне предложили работу. Финны. Юридическая контора, ориентированная на российских инвесторов. Пахать надо было ежедневно и допоздна. Это единственное, что помогало.

Я понимающе кивнула. У меня был другой способ сбежать – книги. Я читала все, что попадало под руку – стихи, научные работы, любовные романы – чужие мысли забивали мои собственные.

- Я прислала тебе приглашение на свадьбу, - зачем-то напомнила.

- Да, - подтвердил Артур. Значит, все же получил. А тогда даже не позвонил. Не поздравил, не пожелал счастливой жизни, не был там, не заменил отца, как я хотела. – Был занят. Да и…

Он прервал слова тихим коротким смешком и отпил еще немного. Это стало напоминать игру – не хочешь говорить, пей! И потому, когда он задал мне вопрос:

- Он давно обижает тебя?

Я отпила.

Артур улыбнулся, раскусив меня в два счета.

- Ты любишь его? – новый вопрос последовал незамедлительно. И тут же мрачное заключение: - Тогда любила.

Может, мне просто больше некого было любить. Я спрашивала себя о том же много ночей подряд, когда не могла заснуть. Люблю?

Пожала плечами.

- Сложный вопрос.

- На самом деле простой, - не согласился он. – И ответа всего два: да или нет. Но мне уже можешь не отвечать.

Умный мужчина! Вызывающий лишь восхищение и улыбку. Пускай и грустную, но это уж не его вина.

- Иди сюда, - вдруг заключил он, когда я так и не отвела глаз, просто не могла насмотреться на него. Но то, что он сделал дальше и вовсе вызвало бурю эмоций. Да что там… Целый ураган.

Артур потянул меня за руку и усадил себе на колени. А после так крепко сжал, что из меня вырвался рваный вздох. Я бездействовала лишь секунду, думала о том, как это неловко. Неприятные обстоятельства встречи, неподходящая одежда на мне… Но чувства победили разум очень быстро. Это ведь Артур. Другой и все тот же. Я обняла его в ответ так крепко, будто бы мне спустя десять лет дали обнять папу. Это ощущалось всего на крохотный процент, но мне хватило с лихвой, чтобы хлынули предательские слезы.

- Прости меня, - прошептал он, поглаживая мою спину большими теплыми ладонями. – Я не должен был уезжать. Эгоист до мозга костей. О себе думал, а тебя не уберег.

- Да прям уж! – Я улыбнулась сквозь слезы. – Все со мной хорошо было. В достатке, в уюте, не одна. Жаловаться ни на что не буду. Я скучала просто.

Не думала, что скажу это. Слова вырвались сами собой, и звучали правильно.

- Я тоже скучал. – Мужчина плавно отпрянул от меня, но отпускать с колен не спешил. Поглаживал одной рукой плечо, а второй утирал слезы. – Очень. Думал, ты в надежных руках. А оно вот как оказалось.

И смотрел так, будто видел насквозь, читал по глазам всю мою боль. Мне меньше всего на свете хотелось выглядеть жалкой и беспомощной при нем. Прижалась щекой к его ладони, на секунду закрыла глаза, запоминая этот момент, и нехотя шепнула:

- Думаю, мне пора домой. Муж будет искать.

- Домой? - Артур насмешливо изогнул губы, хотя в глазах не было ни грамма веселья. - В тот дом, из которого этот ублюдок выставил тебя босую и полуодетую?

И все же, это мой дом. А мне нужно вернуться, чтобы вновь начать разговор о разводе. Глеб в ярости, но если узнает, где я и с кем, будет злиться еще больше.

- Я должна все уладить, - повторила со вздохом и попыталась встать.

Артур опустил руку на мою талию, удерживая, и приблизился слишком близко, почти касаясь носа. От этого внутри все сжалось, и я поняла, что близость мужчины неожиданным образом влияет на меня. Я только что увидела нас двоих в этой странной позе под другом углом. И поняла, что мысли стали слишком интимными, забрели не в те дебри, заплутали не там, где стоило бы. Я не могла теперь выдержать глубокий сканирующий взгляд, и опустила глаза на его губы. Такие манящие... Отругала себя за глупое заключение и тут же вернулась к нему.

- Варя, - Терешин произнес мое имя так нежно, будто ласкал своим голосом. Теперь он казался мне немного хрипловатым, но вместе с тем таким обволакивающим, гипнотическим. - Я тебя ему не отдам. Ты меня поняла?

Слова ударили, как молния. Я все же нашла в себе силы посмотреть на него вновь и застыла. Он смотрел на меня, как на сокровище. Как ни разу не смотрел Глеб. Я и не сразу вспомнила о муже, все мое внимание сконцентрировалось в глазах напротив. Когда теплая и немного шероховатая ладонь переместилась с шеи на скулу и начала ласково поглаживать, неспешно подбираясь к губам, я представила поцелуй. От этого дерзкого образа было не скрыться, он вспыхнул перед глазами яркой вспышкой. Мужской терпковатый, пьянящий аромат, непозволительная близость, пару глотков виски и этот безумно ласковый взгляд – я поняла, что пропадаю. Уносит волной в неизвестном направлении, и ничего хорошего меня явно не ждет. Не так. Не пока я чья-то жена.

Вот теперь я вспомнила о Глебе и о том, как обманул, ничуть не жалея. Я и не думала мстить ему таким образом – через себя переступить не могла. Я просто вдруг осознала, что я и Терешин нечто большее, чем Глеб и его молоденькая ассистентка. И это уже будет вовсе не месть. Это буду я, окончательно потерявшая голову от того, в кого была тайно влюблена десять лет назад. И это будет мое грехопадение, если я сейчас же не сбегу.

- Мне, правда, пора, - прошептала, не доверяя голосу.

Рука на моей щеке все еще ласково поглаживала, но стоило отпрянуть на миллиметр, и хватка усилилась. Артур прожигал пронзительным взглядом, явно понимая мое смятение и внутреннюю борьбу. Он словно упрашивал меня: «Поддайся. Позволь этому случиться».

- Вот, как мы поступим, - произнес он вкрадчиво, ничуть не отдалившись. – Ты останешься у меня этой ночью, а своего мужа пошлешь к черту. Пускай понервничает немного, поищет и подумает над своим поведением.

Я покачала головой, не соглашаясь с этим безумным планом, и даже попыталась возразить вслух. Но на мои губы лег палец.

- Он должен был обращаться с тобой, как с принцессой. Он мне обещал.

Теперь у меня невольно округлились глаза. Когда? Когда они вообще разговаривали? Они едва были знакомы, когда случилась трагедия, а после Артур почти сразу уехал.

- Он обращался, - заверила я. – Поначалу все так и было. А потом просто… Не знаю! Уже неважно. Я попросила развод сегодня. Потому Глеб так и взорвался.

В глазах напротив блеснул опасный огонек, и они даже слегка сузились.

- Развод? – переспросил Терешин. Мне показалось, он не верил мне. Ну, я и сама не до конца верила, что хватит сил довести дело до конца. Не без скандала точно. Если Глеб и даст развод, то искупает меня в луже грязи. Не думаю, что я была по-настоящему к этому готова. Было желание максимально отдалиться от мужчины, который называется моим мужем. Я сделала лишь крохотный шаг – озвучила его.

А теперь, сидя в объятиях совершенно другого мужчины, который смотрит и прикасается ко мне с подкупающей нежностью, вдруг ощутила прилив сил. Темное пятно, которое я видела вместо будущего, начало рассеиваться, проявляя мне вполне реальные образы. Я любима. Я счастлива. Второй шанс для меня. Ведь так может быть…

- Да. И мне нужен адвокат, - я немного замялась, подумав, что денег на него у меня нет. Финансы контролирует Глеб, и каждый раз приходится выпрашивать деньги на одежду и даже продукты. Выходит, Артур появился очень вовремя. Я знала, он не откажет. - Я хотела попросить тебя…

- У тебя будет лучший адвокат, - заверил он и как будто бы очнулся от транса. – Я позвоню ему завтра же.

- Не ты? – удивилась я.

Терешин медленно покачал головой и опустил взгляд на мои губы. Я не могла не заметить это, потому что они вдруг начали покалывать.

- Между адвокатом и клиенткой должны быть сугубо деловые отношения, Варвара Алексеевна, - проговорил он медленно. А после и вовсе перешел на хриплый, едва уловимый шепот, от которого по моей коже пролетел рой мурашек. От макушки до пяток. – А я не хочу иметь с тобой деловые отношения.

И ни слова больше, ему и не надо было – все сказали его глаза. Не оставили даже намека на сомнения. И мне бы испугаться столь сильного напора, сбежать бы прямо сейчас, а я не смогла даже пошевелиться. Только дышала и прислушивалась к сумасшедшим ударам сердца, которое грозило выпрыгнуть из груди. Я не верила собственному телу, которое вдруг ожило, заныло и потянулось навстречу запретному. Артур уже не держал, как бы давая мне выбор: «Если хочешь, отстранись, оттолкни меня». Я не оттолкнула. И он больше не стал тянуть.

Мои губы точно обожгло, когда он меня поцеловал. Не мягко и робко, а напористо, сразу углубляя поцелуй, делая его настолько интимным и греховным, что я в момент опьянела. Это было жидким безумием, пульсирующим по венам. И мы поддались ему, как одичавшие, провалившись в блаженство на крохотную вечность. Я очнулась со вздохом, который от нехватки кислорода и слишком ярких ощущений сорвался с моих губ громким стоном. Господи, что я творю! Разум затопило чувство вины и неправильности происходящего.

Я была в объятиях другого мужчины, самозабвенно целовала его в ответ, и наслаждалась каждой секундой. А он хотел меня. Я слишком явственно ощутила это бедром и как испуганный кролик спрыгнула с него. Отошла на пару шагов, смотря с неверием, и потянулась к губам. На них все еще был его вкус – слишком сладкий, чтобы устоять.

- Варя, - позвал Артур. В его голосе слышалась вина. Но не потому, что он сожалел, я по глазам видела, что вовсе нет. – Я не хотел тебя пугать.

- Почему? – спросила я. - Почему сейчас?

Он теперь казался мне совсем чужим, будто я его никогда и не знала, не встречала. Но, черт меня побери, от этого он не стал менее притягательным. Просто мое восприятие этого человека изменилось в эту самую секунду. Не просто папин друг, не призрачный идеал, за которым можно наблюдать лишь издалека. Он здесь, рядом, реальнее некуда, и от его поцелуя у меня в животе запорхали бабочки – давно забытое ощущение, которое я уже и не надеялась испытать когда-либо вновь.

Но ответа не было. Терешин смотрел на меня и молчал. А после и вовсе перевел нечитаемый взгляд на огонь, поставив локти на колени.

И в этот самый момент внизу прозвучал звонок. Дверной, похоже. А после еще один и еще. Злой, протяжный, напористый.

- Это Глеб, - озвучил мою догадку Артур. – Больше никого не жду. Быстро дом нашел, надо же.

Недобро хмыкнув, Терешин встал и подошел ко мне. Я все еще держала пальцы на губах и ежилась от вдруг объявшего меня холода.

- Ты не обязана возвращаться, - заверил он. – Можешь остаться здесь столько, сколько пожелаешь. И не думай, что ты мне будешь что-то за это должна.

Я кивнула. Хотя все еще пребывала в смятении после случившегося.

- Оставайся здесь, - попросил он мягко, без приказного тона. Словно хотел оградить меня от неприятного разговора. Боже, этот мужчина сводил меня с ума. Он появился в самый отчаянный момент, всколыхнул давние чувства, а после подарил надежду. Но какой-то внутренний голосок противно пищал: «Не может быть так все хорошо. Не со мной. Это же не какая-то гребаная сказка, а всего лишь моя жизнь».

От голоса Глеба засосало под ложечкой.

- Она у тебя? – на повышенных тонах спросил он, даже не поздоровавшись. – Так сложно взять трубку?

- Ты кого-то потерял? – спросил Артур, и голос его был полон издевки. – А не отвечал я, потому что был занят. У меня вдруг появились дела намного важнее тебя.

Что он творил?! Провоцировал же.

- Спрашиваю еще раз, - процедил Глеб угрожающе. – Моя жена здесь? ВАРЯ!

Я вздрогнула от этого раздраженного рева. А потом прислушалась к странным звукам. Неразборчивый шепот, кажется, толчок или даже удар. А затем что-то грохнуло. Это стало последней каплей, и я побежала к ступенькам. Застыла на середине, когда увидела мужа и Артура в холле. И если у Терешина лишь слегка помялась футболка, то муж выглядел просто жутко. Его одежда промокла – он явно искал меня под дождем, лицо раскраснелось, особенно участок под глазом, а на губе проступила кровь. Но хуже этого был дикий взгляд, когда он увидел меня. Черт возьми, я забыла про одежду – один только свитер до середины бедра, намного короче моего домашнего платья. У Глеба на мгновение пропал дар речи.

А потом он перевел свои безумные глаза на Артура и процедил:

- Это было ошибкой.

- Что ошибкой? – спросил он зловеще, закрывая Глебу обзор на меня. – Забрать беззащитную девушку, которую ты выгнал из дома, как какую-то провинившуюся дворняжку? Или может быть согреть ее? Дать ей сухую одежду, потому что она так дрожала, что меня самого трясло? ЭТО ОШИБКА?

Голос Терешина – мощный, ужасающий – разнесся по залу, вызывая мороз по коже. Я думала, Глеб меня может напугать, но я просто никогда не видела в ярости Артура, а сейчас он именно в таком состоянии пребывал.

- Нет, Юнин, - процедил он, перейдя с крика на зловещее шипение. – Это ты совершил ошибку. Огромную.

Глеб смотрел на него с такой ненавистью, на какую только был способен. А затем он ухмыльнулся. Нашел глазами меня, задумчиво осмотрел мои голые ноги и цокнул языком.

- Да, но куда мне до тебя. С твоей ошибкой ни одна моя не сравнится. А Варе ты, кстати, сказал?

Артур молчал. Он стоял ко мне спиной, и я не видела его лица, но по медленно сжимающимся кулакам поняла, что он злится.

- Не сказал, - довольно протянул Глеб. – Солнышко, мне даже жаль тебя.

А это уже мне. Солнышком он звал меня когда-то давно, в прошлой жизни. Я понимала только то, что напряжение росло с каждой секундой. Глеб знал что-то, чего не знала я. И Артур это знал, но продолжал молчать.

- Раз уж у нас вечер откровений, пора тебе услышать и остальную правду, - заявил муж, обходя Артура. Тот схватил его за рукав, но Глеб резко вырвался и быстро заговорил: - Твои родители не по случайности погибли. Дело закрыто, официальная версия полиции – утечка газа, пожар, несчастный случай. Но скажу тебе честно, дело замяли слишком быстро. Кто-то явно потрудился, чтобы полиция закрыла глаза на очевидные факты. Я не хотел тебя лишний раз тревожить, оберегал, как мог, ведь ты даже не была совершеннолетней! Тебя бы в детдом упекли, если бы я быстро не решил этот вопрос и не женился на тебе, понимаешь?

Я слышала эту историю очень много раз. Он никогда не давал забыть. Но сейчас они прошли сквозь меня незамеченными.

- О чем ты вообще говоришь? – спросила я непонимающе.

- Твои родители получили письмо с угрозами, - огорошил он. Буквально припечатал сумасшедшей новостью. - Твой отец первым делом показал письмо своему адвокату. А знаешь, что сказал Артур Романович? Он посоветовал не обращать внимания! Он посчитал, что это розыгрыш. Странно, правда? Подозрительно. И самое страшное, что твой отец послушал, он даже не стал обращаться в полицию. А на следующий день произошел этот взрыв.

Я мотнула головой и недоверчиво фыркнула. Нет! Глупости какие. Он сочинил это на ходу, прямо сейчас, чтобы позлить меня. Перевела взгляд на Артура в поисках опровержения, но наткнулась все на ту же спину и напряженно сжатые кулаки. Он словно даже не присутствовал здесь и сейчас.

- Знаешь, почему он не пришел на нашу свадьбу? – ехидно спросил Глеб. – Был суд. И адвокат твоего отца был одним из подозреваемых. Жаль, улик было маловато. Вернее, их почти и не было. Повезло, Артур Романович, что адвокат вы хороший. Друг – хреновый. А адвокат хороший.

Пока я боролась с онемением, он медленно повернул голову и встретил издевательский, презрительный взгляд мужа.

- Его отпустили, и он сразу сбежал, - произнес Глеб, глядя Терешину в глаза. - Как крыса с тонущего корабля. Теперь понимаешь, кто этот человек? Что ты вообще о нем знаешь, Варя? Скажи мне! Ты же сплошь наивная и слишком доверчивая. Думаешь, я просто так требователен к тебе, от нечего делать? Я люблю тебя! И оберегаю от всякого сброда, который…

- Ты просто пиявка, присосавшаяся к ее наследству, - процедил Артур. Я уже и не надеялась, что он заговорит. И так ждала слов оправдания, потому что сказанное Глебом звучало чудовищно. Но кроме этого Терешин больше ничего не сказал. Он рыкнул от злости и врезал Глебу снова. Тот сразу же ударил в ответ, началась драка.

- Хватит! – закричала я отчаянно. – Хватит! Артур! Это правда?

Они остановились. Глеб отлетел к столику с вазой и перевернул его, отчего фарфор полетел на пол и со звоном разбился.

- Это правда? – повторила я и затаила дыхание. Пускай скажет хоть одно слово – я была готова поверить ему, а не мужу.

Но Артур, медленно повернувшись ко мне лицом, посмотрел прямо в глаза, и теперь я видела в них только боль и сожаление. Медленно, но верно появилось понимание, почему он смотрел на меня так же у камина. И почему бросил в машине так натужно: «Не надо меня благодарить», делая акцент именно на слове «меня». Я не поняла тогда, но начинала понимать сейчас. И все равно еще где-то тлел огонек надежды, что все ошибка, недоразумение.

- Правда, - произнес, как вердикт. Для меня он ощущался подобно смертному приговору. Мой спаситель только что убил ту надежду, что подарил.

Глава 3

- Ты все сама услышала, - проговорил Глеб уже спокойно и устало. - Поехали домой.

Я не хотела ни слушать его, ни видеть. То, что он открыл мне чудовищную правду, которую скрывал так долго, не спасало наш брак. Но и смотреть в глаза Артуру больше не могла. Вот что в самом деле разрывало мое сердце. Даже не измена мужа, а обман человека, который всегда был моим идеалом.

- Не все, что он сказал, правда, - резко проговорил Терешин, когда я спустилась по лестнице. Словно очнулся.

- Не все... - повторила я и сама это поняимая. - Но мне с головой хватит того, что ты скрывал столько лет.

Прошла мимо него, и одернула плечо, когда он попытался прикоснуться.

- Варя...

- Не смей даже обращаться к ней, - рыкнул Глеб.

Его никто не замечал, словно его здесь и не было. Теперь и я смотрела сквозь мужа, видя лишь дверь, к которой направлялась. И не взяла его руки, когда он протянул.

Выйдя на улицу под дождь и холодный ветер я, зябко поежившись, сделала глубокий вдох. Надеялась, что так дышать станет легче, но грудь по-прежнему сдавливало тисками.

Пискнула сигнализация припаркованной у входа машины Глеба, и я подошла к пассажирской дверце. Никто ничего мне не сказал...

Просто села в машину и уставилась перед собой, снова и снова прокручивая эту безумную мысль. Их убили, и все обставили, как несчастный случай... И я ничего не знала о смерти родителей. Десять лет обмана.

Вспомнила тот жуткий вечер. Меня не было с ними, мы с Глебом и компанией наших друзей плавали на яхте. Как насмешка судьбы - пока я была на воде, родители горели в огне. Мне и в голову не пришло позвонить им. Конечно, у меня кружилась голова от шампанского и улыбки Глеба. Тогда я была всего лишь студенткой первого курса мединститута, а он молодым, перспективным и очень привлекательным врачом, только устроившимся в папину элитную клинику. Он ухаживал очень красиво, галантно, не напирая. Мы всего-то держались за ручки и несколько раз целовались до свадьбы. А теперь я никто, а он управляющий папиной клиники.

Водительская дверца хлопнула, завелся мотор, машина тронулась с места. Но для меня вся дорога домой осталась незамеченной.

Слез не было, их просто не осталось.

Из некого транса уже дома вывел злой шипящий вопрос Глеба:

- Ты спала с ним?

Я горько хмыкнула, направляясь в свою спальню. Раньше всегда недоумевала, даже обижалась, что муж спал отдельно от меня и приходил лишь когда ему "было надо". Через несколько лет стало все равно. А сегодня я даже была этому рада.

- Не успела, - безразлично огрызнулась. - Ты явился вовремя.

Тогда я не думала, что мои слова станут для него последней каплей, и не замечала бушующей ярости в его глазах. Он развернул меня рывком, сдавил до боли запястья и несколько раз встряхнул.

- Пусти! - зашипела я.

- Дрянь! - рыкнул он, швыряя меня на постель. - Ты унизила меня. В его доме. В его шмотках.

Он залез на кровать и начал рвать свитер, не заботясь о боли, которую мне причинял. Глеб словно обезумел, и не остановился, пока не избавился от одежды другого мужчины на мне. А когда бросил остатки свитера на пол, облизал мое тело злым, голодным взглядом. Он мне был омерзителен. Оттолкнула, отползла к изголовью кровати и прикрылась одеялом.

- Не трогай меня!

Чем дольше я боролась с ним, отталкивая и царапая руки, тем больше понимала, что не подпущу его к себе. Нет, хватит! Он меня больше и пальцем не тронет.

- Отстань! - заорала я сквозь рыдания. - Оставь меня в покое, слышишь? Тебе мало того, что ты сделал?

- Что я сделал? - заорал Глеб в ответ, с небрежностью отбросив мои руки. - Открыл тебе глаза? Рассказал правду?

- Ты же и скрывал ее от меня! Ты обманывал всегда.

- Потому что хотел защитить тебя! - заорал он, едва не стуча кулаком по груди. Он считал себя героем в этой истории, а я просто хотела, чтобы он исчез из моей жизни.

- Защищал от чего? От правды? А когда изменял мне, тоже защищал? Как долго это длится? Сколько их было?

Он не ответил. Молча сполз с кровати и окатил меня знакомым уничижительным взглядом.

- Будешь меня винить? - спросил, цедя каждое слово. – Считаешь в этом только моя вина? Ты же фригидная! Еще и не способна родить. По-твоему я должен поставить крест на своем роде и забыть о потомстве? Я хочу сына, Варя. Для кого я пахал как проклятый эти десять лет? Для кого это все?

Он обвел руками роскошно обставленную комнату, взял с тумбы рамку с нашей свадебной фотографией и запустил ее в стену. Я бы с радостью сделала это сама.

Глеб ушел, хлопнув дверью, наконец, оставив меня одну.

Это все, чего я хотела сейчас. Просто побыть наедине с собой и понять, как мне жить дальше.

Я не останусь с ним, в этом доме. Хоть он и куплен на деньги с продажи родительского дома. Вернее, того, что от него осталось.

В одном Глеб точно прав. Я никто без него. Но только потому, что ему всегда это нравилось. А сейчас я понимаю, что еще и было выгодно.

"Бросай эту учебу, сейчас это ни к чему. Траур", "Зачем тебе работа? Я хорошо зарабатываю", "Работают только те женщины, которых не могут обеспечить их мужчины", "Моя жена не будет секретуткой! Меня засмеют коллеги!".

Я вспоминала все это, и почему-то хотелось смеяться.

Господи, я ведь безоговорочно верила всему, что он говорил, принимала за заботу. Дура! Какая дура...

***

Просыпаться было тяжело. Голова раскалывалась и ныла от недосыпа. Заснуть удалось лишь с рассветом, а теперь… Что-то настойчиво вырывало меня обратно в угрюмую реальность. Непривычно сладкий запах, странное шуршание и невыносимо щекотливые прикосновения. То по носу, то по ноге, то вдруг по бедру. Я вмиг вспомнила, где заснула, и резко села в кровати, подтягивая на груди одеяло.

Глеб.

На кровати у моих ног лежал огромный букет красных роз. Их там без преуменьшений было не меньше ста. Одной из них он и водил по мне, пытаясь разбудить нежно. Нежно! Это слово звучало абсурдно и смешно в сочетании с именем мужа. Но он, правда, делал это.

А еще выглядел так странно. То ли растерянно, то ли задумчиво. А может быть… Нет! Я ведь не сошла с ума, а это вовсе не вина в его глазах.

- Доброе утро, Солнышко, - проговорил он вкрадчиво и послал мне подобие улыбки.

Я лишь одернула ногу и спрятала ее под одеяло, когда он вновь попытался дотянуться до меня. Глеб вздохнул, бросил розу к куче остальных и наклонился, поднимая с пола пакет. Нарядненький такой, с красным бантиком.

- Я пришел с извинениями, - проговорил он и достал из пакета маленькую бархатную коробочку. Он положил ее возле моей руки и стал ждать. Мне не хотелось брать этот подарок. Зря он считал, что все так легко можно уладить куском металла или минерала. Душу, черт возьми, не купить за это. Как и любовь.

Я отвела взгляд.

- Я бы хотела еще немного поспать.

- Да, конечно, - согласился он тут же и чуть приблизился. Как будто боялся спугнуть, и потому двигался плавно, даже робко. Господи, это ведь не он! И никогда таким не был. Если только до свадьбы, когда я совсем его не знала. - Прости, что разбудил так рано. Просто я скоро уйду на смену и увижу тебя только вечером. А больше всего в этой жизни я боюсь вернуться домой и не увидеть в нем тебя.

Слова оказались настолько поразительными, что я с неверием уставилась на мужа. Это, правда, реальность? Или я все еще сплю.

- Черт, девочка моя. – Он обреченно выдохнул. – Это удивление в твоих глазах просто убивает. Ну скажи, ради бога, чему ты удивляешься? Тому, что я люблю тебя? Или тому, что все, что я делаю, всегда для тебя и с мыслью о тебе?

- Спишь с другими тоже с мыслью обо мне? – Слова сорвались с языка, не дождавшись сигала мозга «Молчи!». Я прикусила губу и тут же отползла чуточку дальше на всякий случай.

Глеб звереть, как я ожидала, не стал. Он сцепил челюсти, потупил взгляд и покачал головой. Взял ту самую коробочку, открыл ее и протянул мне.

- Это мое обручальное кольцо, - проговорил он. – Странный подарок, конечно. На самом деле у меня есть для тебя еще один. Но я хотел, чтобы ты взглянула на этот. Ты ведь помнишь его?

Я нехотя кивнула. Эти кольца мы выбирали сами. Впопыхах, но Глеб сразу попросил самые дорогие, что были в ювелирке. Принесли золотые. Для него - стильное широкое, с тонкой матовой полоской, и парное для меня – все то же, но с ободком бриллиантов. Я свое кольцо носила всегда. Он снимал на работе, говорил, что боялся потерять.

- Я сделал гравировку внутри, - продолжил он. - Давно. Но не показывал тебе. Глянешь?

Меня раздражало то, с какой щенячьей преданностью он смотрел на меня, строя эти свои невинные глазки. Но я протянула руку. Сначала с крепко сжатым кулаком, чтобы убедиться, что он увидит багровые пятна от его же пальцев на моих запястьях. А когда он сфокусировал свой взгляд на синяках и опять стиснул зубы, я разжала руку. Глеб вложил в нее коробочку, и я достала кольцо.

«Любовь моей жизни» - гласила сопливая надпись. Как мило! Язвительный комментарий уже крутился на языке. «Кольцо посвящено тебе самому?» Еле сдержалась.

- Я хотел, чтобы ты увидела это, потому что нам сейчас, как никогда, тяжело. Я вынужден признать, что наш брак дал трещину.

Тут уж как язык не сдерживай…

- Я рада, что ты заметил!

- Прошу, не перебивай, - проговорил Глеб строго, но в сочетании со щенячьими глазками все равно выглядел глупо. – Я оступился. Сделал чудовищную ошибку. И очень перед тобой виноват. Прежде всего, я должен извиниться за то, что посмел обидеть тебя и твои чувства.

«Их нет». Сдержалась. Внимательно слушала, не перебивала, как он и просил.

- И я понимаю, что одним словом твое прощение не заслужить. Но я не собираюсь на этом останавливаться, слышишь? И сдаваться тоже. Я лишь прошу тебя дать мне время показать, что ты главный человек в моей жизни.

«Ложь».

- Мне никто не нужен, Варь, - произнес Глеб, казалось бы, так искренне… Настолько правдоподобно, что у меня заныло сердце. Если бы только это было правдой. Если бы только он повторял мне это каждый день. И любил в самом деле, а не на словах. Если бы… - Ты знаешь, у нас есть проблемы. Ну, не дал Бог ребенка. Мы много раз обсуждали этот вопрос. Я давно мечтаю стать отцом, а ты мамой. Знаешь, ты станешь лучшей мамой в мире, я в этом ничуть не сомневаюсь.

Боже! Зачем по самому больному? Зачем раскаленным металлом по кровоточащей ране? Я, закинула голову, пытаясь унять дрожь в подбородке, но безмолвные слезы все равно потекли по щекам.

- Прости, милая, - продолжил Глеб, как заезженная пластинка. – Я все ждал чуда и, видимо, просто… Устал ждать. Не знаю, на что я надеялся. Да и не так уж важно уже. Натворил дел. Но знаешь, вчерашняя ночь заставила меня переосмыслить всю жизнь. Я не мог заснуть до утра, думал обо всем.

Я даже плакать перестала. Утерла слезы и посмотрела этому плуту в глаза. Он начал храпеть через минут двадцать после того, как ушел от меня. Но как правдоподобно врал! Поразительно! Поразительно, что я впервые за десять лет это заметила.

- И что? – спросила и подавила нервный смешок. – Что надумал?

- Что нам нужен ребенок, - выдал он на полном серьезе. Мне вдруг стало дурно. Ребенок от него – я в клетке до конца своих дней. Грех так думать, но сейчас я за свое бесплодие мысленно поблагодарила высшие силы.

- Нет, - шепнула я и мотнула головой. – Я не могу.

- Я знаю, - заверил он, расценив все по-своему. – Но раньше мы не обсуждали альтернативные варианты. А теперь я к ним готов. Мы можем себе позволить даже суррогатное материнство. Другая женщина выносит ребенка, испытает на себе все тяготы беременности и родов, и тебе не придется страдать. И что самое лучшее – не придется гадать! Мы сразу сможем выбрать пол ребенка. Многие звезды сейчас так делают, в этом нет ничего зазорного! Все не так страшно, как звучит, Варь. Просто позволь мне обо всем позаботиться, и у нас появится сын.

«Молчи! Умоляю тебя, молчи!»

- О зачатии тоже позаботишься?

Маска Глеба на секунду дала трещину. Почти незаметно. И он быстро надел улыбку на смазливое лицо.

- Это хороший знак! – заявил он и взял мою руку. – Ты возвращаешься к этому снова и снова и пытаешься меня уколоть. Это говорит о том, что тебе больно. Ведь ты все еще любишь меня. А значит, не все потеряно для нас, любимая. Мы просто оступились.

Стоп! Еще несколько лживых предложений назад был только он. Когда оступиться успела и я?

Как могла, улыбнулась ему в ответ, и забрала свою руку, спрятав под одеяло.

- Значит, ты сделаешь все, чтобы я тебя простила? – задала уточняющий вопрос.

Глеба это повеселило еще больше. Он хмыкнул, мол, это было слишком легко, и развел руками.

- Проси, что хочешь. Требуй!

- Развод, - повторила я заветное слово.

Глеб стрельнул в меня злым взглядом. Я ждала его! Кажется, за ночь я превратилась в адреналиновую наркоманку. Но это здорово встряхивало, что ни говори.

- Варвара, - проговорил он диктаторским тоном. – Это слово ты можешь просто выбросить из своего лексикона.

Неожиданно он заполз на меня и приблизился к лицу нежеланно близко.

- Я люблю тебя, - вынес мне приговор. - И потому развод не дам ни за что на свете. Только через мой труп, Солнышко.

А после Глеб широко улыбнулся и потерся своим носом о мой. Давно забытая нежность… Из какой-то чужой, не моей жизни. Из жизни семнадцатилетней влюбленный девчонки.

- Подумай о том, что я сказал, ладно? – предложил он и быстро чмокнул меня в плотно сжатые губы. То, что мне все это не очень нравилось, он предпочел не замечать. Как всегда. – Я постараюсь вернуться пораньше. Ничего не готовь! Мы пойдем в ресторан. Я оставил на кухне кредитку, ты можешь потратить на себя столько, захочешь. Лимита на сегодня нет.

Очередное странное предложение, вызвавшее во мне ехидный смешок. Лимита нет! Но только на сегодня. А то, что во все остальные дни один сплошной лимит, то это, конечно, не в счет.

- Варь! – позвал Глеб, уже стоя у двери. И вновь виновато-глуповатый вид. – Я уволил ее.

- Кого? – Не сразу поняла. Мысли все еще вертелись о лимитах на мои желания.

- Снежану. Ассистентку, которая тебе звонила.

Я опять прикусила губу. На этот раз больнее, потому что истерический смех так и норовил вырваться. Но мне-то звонила Елена. Вся в слезах, умоляла отпустить Егора, ведь она его любит безумной запретной любовью. Это сейчас мне хотелось смеяться, а вчера я и двух слов связать не могла – погрузилась в шок. Почти сразу бросила трубку, словно та обжигала, и долго-долго смотрела в стену, пока меня колотила дрожь.

Глеб почти ушел, так и не дождавшись моей благодарности за то, что уволил не ту любовницу. Я его окликнула. Сама не знаю… Это не было похоже на хорошую идею, но одна мысль все не отпускала: «Я никто, потому что ему так выгодно. Я никто».

- Да? – спросил Глеб, буквально вбежав в спальню.

- Раз не даешь мне развод…

- Не даю! – оборвал он строго.

- Тогда… - Запнулась. В моей голове полное предложение прозвучало так: «Тогда позволь мне хотя бы устроиться на работу». И я тут же высмеяла себя саму. Я не должна просить у него разрешения. Это ведь абсурд, верно? Расправила плечи и не спросила, а заявила: - Тогда я устроюсь на работу.

Он молчал. Я была готова к старым ответам, но надеялась услышать новый, положительный. А потом и за это себя отругала. Все равно, что он скажет!

- Заметь, это не просьба. – Батюшки! Да я вконец распоясалась! А это забавно. Даже приятно.

Он кивнул. Нехотя. Без радости, будто из него высосали все краски.

- Как знаешь, - произнес он неодобрительным тоном. – Но тогда позволь хотя бы похлопотать за тебя у знакомых. Постараюсь найти тебе максимально комфортную работу с учетом твоего… образования.

И здесь не забыл напомнить, насколько я несостоявшаяся личность. Ну и ничего. Состоюсь и в двадцать семь.

- Было бы неплохо, - сдержанно ответила. - Я тоже буду искать варианты.

Глеб опять кивнул. Посмотрел на меня еще несколько секунд, как недовольный родитель на девочку-двоечницу, и, наконец, ушел. А я упала на подушку и закрыла глаза.

Очередная ловушка. Теперь он будет думать, что все наладится, станет как раньше. Но зачем ему это?

От этой новой мысли я вновь села и уставилась в окно на пожелтевшее дерево клена. Не могу родить, явно не устраиваю его в постели, не покладистая с недавних пор. Но все это… цветы, подарки, его извинения. Он явно боится развода.

- Мне нужен адвокат, - шепнула в тишину. Разобраться бы с клиникой отца, разложить все по полочкам и понять, на каких правах там Глеб, а на каких я.

Конечно, я сразу подумала об Артуре. Не могла не подумать. Он лучше всех разбирался в папиных делах. Он просто лучше всех. По крайней мере был. А теперь оказалось, что Терешин, как и мой собственный муж, не тот, кем я его представляла. Да и мне больше не семнадцать, пора очнуться. Десять лет в анабиозе…

Глава 4

Четвертый костюм, пожалуй, был лишним. Хотя… Никто его за язык не тянул. Я полностью обновила гардероб. Классические туфли на высокой шпильке, ботильоны на осень, бежевое пальто, блузы и рубашки на каждый день, а также деловые костюмы. У меня не было ничего из этого. Открыв утром шкаф, я с ужасом обнаружила, что в нем одни только бесформенные свитера, джинсы, домашние платья «привет из шестидесятых» и на контрасте дорогие вечерние туалеты мировых брэндов. Они нужны для редких выходов в свет вместе с друзьями и коллегами мужа. На эти платья Глеб никогда не скупился, ведь так он подчеркивал свой статус. Я их не любила, чувствовала себя в них дорогой вещью, а не человеком.

А теперь, вернувшись домой, он с недовольством рассматривал чек и хмурился.

- Зачем тебе так много одежды? Костюм, костюм… Ты вообще будешь их носить?

- Не знаю, - ответила деланно беззаботно, продолжая наносить макияж новой косметикой. – Может быть, и не буду.

- Здесь больше трехсот тысяч! – воскликнул Глеб, будто не верил, что я способна потратить такую сумму за день. Что сказать? Мне самой было любопытно, на какой цифре начнет грызть совесть. Оказалось, что она вообще спала мирным сном.

Мне в ответ хотелось закричать ему: «Это все равно не искупит твое предательство, вранье и грубость!»

Но я молча продолжила собираться в чертов ресторан. Я поняла главное – Глеб не хочет принимать тот факт, что наш брак больше не спасти, и развод единственный выход. Значит, хотя бы это я должна сделать сама. Отныне многое придется делать самостоятельно, и учиться я собиралась прямо с сегодняшнего дня. Найти работу, нанять адвоката, снять жилье на время развода - и все это, не вызывая подозрений у мужа. Как будто бы я все еще злюсь на него, но готова простить, если он задарит меня подарками. Ведь он такого обо мне мнения, не будем его разочаровывать.

Начать я решила именно с поиска работы. Даже не ради денег, ради общества, от которого я сбегала. Это будет непростое время, и хорошо бы, чтобы вокруг меня были люди, которые заметят, если я вдруг исчезну. А еще я надеялась, что, возможно, найду друзей. Те, кого Глеб считает нашими друзьями, едва ли поддержат мое решение оставить его. Он собрал вокруг себя подхалимов, которые восхваляют его и заглядывают в рот.

- Что же, - подытожил он, издавая недовольный вздох. – Женщины! Вас только допусти до денег, и вы тут же спустите состояние.

Он пытался перевести все в шутку, но вышло откровенно неудачно.

Скомкав и выбросив чек, как бы показывая мне, что разрешает все оставить, он подошел к туалетному столику и встал за моей спиной напротив зеркала. Я увидела в отражении его довольный взгляд, когда он осмотрел меня с ног до головы.

- Должен признать, ты выглядишь потрясающе в этом платье. За него и денег не жаль.

- Это старое, - безразлично ответила. – Сегодня я скупила только офисную одежду.

И улыбка тут же сползла с его лица. Я знала, что он пожалеет. Глеб был очень прижимист, особенно когда дело касалось меня. Чего бы мне ни захотелось, муж тут же находил сотни причин, почему мне это не нужно. Когда мы только поженились, он сказал, что раз дом сгорел, и от него ничего не осталось, нам нужно экономить, чтобы насобирать на новый. С одной стороны, я благодарна Глебу за то, что взял все хлопоты на себя. Я была не в состоянии разговаривать с риелторами, бухгалтерами, банковскими сотрудниками, да и в целом обсуждать то, что осталось от родителей. Для меня это было как ножом по сердцу. Что их деньги, когда нет их самих? Я в принципе не представляла, как строить будущее без двух самых родных людей, ведь они были совсем молодыми, я не думала о подобном, даже не предполагала. У меня не было времени ни подготовиться, ни попрощаться. И пока я варилась во всем этом, Глеб забрал меня под свою крышу, ведь идти мне было некуда. Но с другой стороны… Дом ведь у нас уже есть. Налаженный бизнес тоже. Какая необходимость экономить на мне?

- Я хочу свою личную карточку, - произнесла я, закончив с макияжем, повернулась к Глебу. - Это абсурдно, что я беру твою каждый раз. Мне ведь полагается половина того, что есть у тебя. Значит, у меня должна быть карточка с половиной от той суммы, которая лежит в банке. Кстати, сколько у нас денег?

Он смотрел на меня, не мигая, с минуту. Я терпеливо ждала и каждый раз, когда мне хотелось дать слабину и отвести глаза, я вспоминала вчерашний день и все, что сделал мне Глеб.

- Ты опять завела этот странный разговор, - наконец произнес он. – Мы же обсуждали сотни раз, что не будем делить деньги. Это глупо! Ты не умеешь их тратить рационально, и сегодняшний день тому лучшее доказательство. Ну как ты себе это представляешь, а? Обложиться на кухне бумажками и сверять счета до полуночи? Еще предложи в холодильнике продукты на разные полки раскладывать – что за твои деньги куплено, а что за мои.

Впадать в крайности – вот что было глупо, но Глеб это дело любил.

- Сколько? – настоятельно спросила.

Нет, ну правда! Если он не хочет разводиться, да еще и очень сожалеет, как он заверил, о том, что сделал, то должен пойти на уступки. И тогда вопрос, на какие деньги нанимать адвоката, отпадет сам собой.

- Об этом я и хотел с тобой поговорить в ресторане, - заверил он. - Ты готова?

Глеб подставил мне руку, собираясь закончить на этом разговор. Я подыграла. В ресторане, так в ресторане. К разговору о деньгах ему придется вернуться. Как и о разводе.

***

Место, куда он меня повел, оказалось слишком вычурным, неуютным для меня. Вежливый официант усадил нас в центре зала, и мне казалось, что все пялятся на меня, словно у меня на лбу написано «Неудачница».

- Господин Юнин, с возвращением, - затараторил официант, протягивая меню. Судя по приветствию и тому, как он охотно рекомендовал мужу любимые блюда, напрашивался вывод, что Глеб здесь бывал часто. И бывал, естественно, не один. Обстановка столь интимная, что обсуждать здесь дела просто невозможно. Он водил сюда любовниц. Тратил на них наши деньги. Эта мысль настолько неприятно кольнула, что захотелось встать и сбежать. А еще лучше – на глазах у всех этих гламурных посетителей ресторана выплеснуть в лицо мужу бокал вина.

Конечно, все это я лишь прокрутила в голове, пока Глеб довольно кивал, прося принести нам то же, что и всегда. Я смотрела на него и думала только о том, как сильно ненавижу. И когда мерзавец посмотрел на меня, сразу поймал этот взгляд.

- Что-то не так? – спросил он сдержанно. То ли в самом деле не понимал, то ли просто издевался.

- Давай перейдем к делу, - предложила я, раскладывая на коленях салфетку. Надо было отвлечься, взять себя в руки.

- Не так сразу, милая. Расслабься немного, насладись атмосферой, музыкой. Тебе здесь нравится?

Он улыбнулся, осматриваясь по сторонам, я же хотела раствориться. Но какая-то сила все же заставила меня слегка повернуть голову, словно кто-то мысленно позвал меня. И я оторопел на мгновение, увидев у входа Артура. Без сомнений, это был Терешин – идеальный с ног до головы, и он смотрел прямо на меня.

Не знаю, как это сработало, но на крохотную секунду я почувствовала легкое покалывание на губах, а сразу после мое сердце бросилось вскачь. Я быстро отвела взгляд, посмотрев на Глеба. Он кивал какому-то знакомому, потому не заметил моей реакции, и самого Терешина, так как сидел к нему спиной. А тот все же вошел. И с ним была женщина.

Вот теперь мне в самом деле хотелось сбежать. И это желание лишь усиливалось с каждой секундой, пока Артур медленно, но уверенно, словно хищник, заметивший добычу, приближался к столику, совсем рядом с нашим. Я не смотрела прямо, но видела движения боковым зрением. Артур галантно предложил своей даме сесть, а после устроился и сам. Напротив меня. Чего он пытался этим добиться? Какого черта?

Я все же посмотрела на него. Он все еще не сводил с меня глаз. И его взгляд был практически нечитабельным, но мне казалось, я знаю, о чем он думал. Он медленно, будто впитывая и запоминая каждую деталь, осмотрел меня всю и остановился на ноге, выглядывающей из-за стола. Я тут же спрятала ее, а Артур недовольно сузил глаза. И что это было? Осуждает меня за то, что я принарядилась для мужа? Я сделала это для себя. Чтобы себе же доказать, что я могу быть лучше. И кстати, как насчет того, чтобы смотреть на ноги своей спутницы? Тем более что платье симпатичной блондинки лет сорока позволяло. Я в ответ прищурилась точно так же.

- Ты согласна? – спросил Глеб.

Я кивнула машинально, не сразу поняв, что он до этого что-то сказал. И, конечно, быстро отвела взгляд, пообещав себе сконцентрироваться на деле и перестать думать о Терешине. Хотя это, кажется, невозможно! Даже если бы он не сидел так близко, я все равно то и дело возвращалась к нашей вчерашней встрече.

«Не все правда».

Я не стала его слушать. В любом случае нормальный разговор при Глебе не состоялся бы. Но теперь, немного остыв, я понимаю, что поговорить все же нужно. Хотя бы услышать его версию. Если бы он в самом деле был виноват в смерти родителей, стал бы возвращаться? Стал бы меня целовать? Зачем он вообще это сделал, черт возьми? И если тот пожар все же не несчастный случай, почему он не докопался до истины? А что, если он именно за этим и приехал?

- Отлично! Я рад, что ты опять готова это обсудить, - вернул на себя внимание Глеб. Меня не столь насторожили его слова, сколь его улыбка. Она не могла сулить ничего хорошего.

- Я слушаю, - произнесла я. На этот раз действительно.

- В последнее время дела в клинике идут не очень хорошо, - начал говорить муж. – Ты же знаешь, я делаю все, что от меня зависит, чтобы продолжить дело твоего отца. Я десять лет посвятил тому, чтобы наше семейное дело процветало. Я создал имя, создал бренд и очень крутую клиентскую базу. Но проблема в том, Варь, что любому бренду рано или поздно необходим ребрендинг. То есть, обновление. Многие именитые клиенты начали жаловаться на то, что условия недостаточно респектабельны для них. Палаты маловаты, мебель необходимо освежить, да и аппаратуру давно пора обновить. Ты сегодня подняла тему финансов, и я не хотел бы тебя расстраивать, но… если так все пойдет и дальше, мы окажемся на грани банкротства.

Я нахмурилась, не понимая, как это возможно. Он ведь совсем недавно хвастал, что дела пошли в гору, так хвалился своими достижениями…

- Не стоит беспокоиться, - заверил Глеб сразу же. – У меня все под контролем. Конечно, я не доведу до такого. Я лишь хочу отметить, как не вовремя мы с тобой поссорились. Ведь сейчас мне, как никогда, нужна твоя поддержка, дорогая.

- Мы не поссорились, - шепнула я. – Ты изменил мне.

- Это уже в прошлом, - заверил он, бессовестно соврав. Я не поверила ему ни на каплю. Это повторится вновь, и дело даже не в том, что я не готова мириться с таким раскладом, я в принципе больше ничего не испытываю к этому человеку. Как отрезало. А он даже и не осознает, что своей изменой убил во мне все чувства. Убил прежнюю заботливую и любящую меня.

Я промолчала.

Он дотянулся своей рукой до моей и прикоснулся к обручальному кольцу. Сегодня он свое тоже надел, но мне уже было все равно.

Опять очень остро захотелось посмотреть на Артура. Я сдержалась только потому, что Глеб продолжил разговор:

- Прошу, выслушай меня и все рационально обдумай. Ты можешь злиться на меня - я это заслужил. Но ты не можешь позволить пропасть делу твоего отца. Ты сама говорила, что он жив, пока работает эта клиника.

- Говорила, - согласилась я. – Что ты предлагаешь сделать?

Глеб достал что-то из внутреннего кармана своего пиджака. Небольшой буклет – он сам его развернул и положил передо мной. Я пробежалась взглядом по картинкам красивых высоток и только потом нашла надпись: «Элитный жилой комплекс в самом сердце столицы».

- Хозяин комплекса – мой клиент, - пояснил Глеб. – Он собирается построить город внутри города со своими улицами, магазинчиками, ресторанами, парком и даже школой. Там будет все! На высшем уровне, естественно. И квартиры, как понимаешь, не для средних карманов. Но самое главное – им нужна клиника. В особенности они ищут первоклассного пластического хирурга с хорошими рекомендациями и наработанной клиентской базой. И потому именно мне поступило предложение. Это наш шанс все исправить, любимая! Мы можем и должны расширить дело твоего отца. Нужно открыть клинику именно здесь!

То, что он говорил, мне определенно нравилось. На буклете было нарисовано действительно сказочное место. Но… Был ведь какой-то большой и жирный подвох, я его чуяла нутром. И это помимо того, что я в принципе не желала идти с этим человеком дальше по жизни.

- Что мешает тебе принять предложение? – спросила издалека.

Глеб хмыкнул, вновь погладил мою руку, провернул кольцо на пальце, задумчиво его рассматривая.

- Денежный вопрос. Для того чтобы открыть новую клинику, нужно продать старую.

Я резко убрала руку под стол, чувствуя, как по груди поднимается жар.

- Нет! – выдавила из себя рьяно, и плевать, что слишком громко. На меня повернули головы люди, сидящие неподалеку, но я смотрела только на Глеба. Со злостью и страхом. Папину клинику продать не дам! Что угодно, но только не это. Сохранить ее любой ценой – единственное, о чем я когда-либо просила у мужа.

- Ты не понимаешь, клиника – это не здание, - начал уговаривать он, но я даже слушать не хотела. От мысли, что я больше не войду в те двери, не поброжу по тем же коридорам, по которым ходил мой любимый папа, меня разрывало на кусочки. Нет! Нет! Он слишком многое вложил, не просто здание, а его душа. Он построил его с нуля, по кирпичику, мечтая создать семейное дело, которое однажды перейдет под руководство мне. А я все… Я все проспала. И подвела его.

На глаза накатились слезы уже вовсе не от абсурдного предложения Глеба, а от моих собственных терзаний. Если бы родители были живы, они бы никогда не позволили мне превратиться в столь аморфное существо. Почему же тогда я сама это допустила?

- Варя! – Глеб осмотрелся по сторонам и натянуто улыбнулся. – Клиника – это бренд. Мы оставим название, логотип, хочешь, прямо в приемной повесим портрет твоего отца на всю стену, и все входящие будут знать, что он был основателем. Конечно, мы и так никогда не забываем об этом. Но милая, то здание не пригодно для…

- Глеб Иванович? - Речь мужа перебил удивленный женский голос. Когда мы оба подняли головы, я увидела над нами ту самую блондинку, которая пришла с Артуром. – Вот так встреча!

Да уж! Посмотрела на столик и напряглась оттого, что Терешина за ним не было. Где он делся?

- Инна Сергеевна! – воскликнул Глеб не менее радушно и быстро вскочил, чтобы поцеловать даме руку. Быть галантным он умел. И пока эти двое обменивались любезностями, я успела рассмотреть женщину. Ей точно было около сорока, но выглядела она хорошо. Красивая… Не удивительно, что Артур обратил на нее внимание. Она под стать ему – ухоженная, дорого одетая, достойно держится, высоко держит голову и смотрит на всех немного свысока – знает себе цену.

- Ох, простите за мое вторжение, у вас, должно быть, романтический ужин, - проговорила она и посмотрела на меня так же – оценивающе. Судя по всему, увиденное ее не особо впечатлило, и она быстро отвела взгляд, улыбнувшись мужу до ушей.

- Все в порядке, - заверил Глеб. – Мы с женой решили приятно провести время. Варвара, поприветствуй Инну Сергеевну, мою давнюю пациентку.

Я бы послала ей вежливую улыбку, если бы она хотя бы смотрела на меня. Но она шутливо шлепнула Глеба по плечу и засмеялась.

- Ну что вы сразу выдаете все тайны! Мы же договорились, что вы никому не скажете!

- От жены у меня нет секретов. – Глеб добродушно улыбнулся. Блондинка посмотрела на меня с кривоватой ухмылкой, явно ему не поверив. А после впервые обратилась ко мне напрямую: - Милая, вы простите меня? Я украду вашего мужа буквально на секунду. Мне нужна его срочная консультация.

Как отказать? Когда самой очень хочется провалиться под землю.

- Конечно, - ответила я, натягивая на лицо подобие улыбки. – Он весь ваш с потрохами.

- Варя, - позвал Глеб растерянно, будто бы извинялся. Думаю, он и сам не был рад тому, что наш разговор прервали.

- Я все равно собиралась в уборную, - соврала я и, взяв сумочку, встала.

Может быть, у меня начинается паранойя, но мне вдруг пришла мысль, что Артур все подстроил. Хотя глупо, конечно. Откуда он мог знать, что его девушка – клиентка Глеба? Нет! Даже то, что мы оказались в одном месте, в одно время – просто совпадение. Интересно, она ему девушка?

Я завернула за угол, где висела табличка с женским силуэтом, и тут же врезалась в крепкое мужское тело.

Охнула и лишь спустя мгновение поняла, кто меня поджидал. Артур не просто не отошел, а еще и положил руки на мои плечи, не давая шанса на отступление.

- Мне нужно поговорить с тобой, - произнес он и так посмотрел, будто был голов накинуть мне на голову мешок и вынести через черный вход прямо сейчас, если откажу.

- Здесь? – раздраженно спросила я. В подтверждении того, что место было отнюдь неподходящим, из дамской комнаты вышла женщина и наградила нас возмущенным взглядом.

- Где и когда? – тут же спросил Терешин. – Я заеду за тобой в любое время. Но ты должна меня выслушать.

- Почему-то я всегда всем все должна, - проговорила с грустной улыбкой. И посмотрела ему в глаза, не думая скрывать боли, которую он мне причинил. – Но никто не подумал, что должен рассказать мне о том, что случилось с моими родителями. Разве я не имею права знать? Господи, Артур! Они же мои родители!

В глазах собрались слезы, и меня прорвало. Я не могла больше их сдерживать. И когда он обнял меня так крепко и обманчиво надежно, я утонула в его объятиях, прижалась теснее и позволила себе эту минутную слабость.

- Знаю, - шепнул он, поглаживая меня по волосам. Слишком нежные прикосновения, близость и этот его сумасшедший запах сбили меня с толку. Я упустила момент, когда вся с ног до головы покрылась мурашками и ощутила приток жара к груди. Артур действовал на меня неправильно, странно, пугающе… И я не знала, как с этим бороться.

Почувствовав прикосновения его губ ко лбу, а затем виску, я медленно отстранилась. То, что он делал, вызывало и так слишком уж свежие воспоминания о злосчастном поцелуе.

- У тебя есть при себе визитка? – спросила я, аккуратно утерев слезы со щек.

Терешин хмыкнул, наклонился слегка, чтобы поймать мой взгляд и заявил:

- Я не буду ждать, когда ты наберешься смелости мне позвонить. Назначай время и место, или я украду тебя прямо сейчас.

На мой возмущенный вздох, он округлил глаза и поднял брови, мол, а чему тут удивляться? Верно. Он всегда был таким. Добивался своего любой ценой.

- Завтра, - произнесла я. – В двенадцать в ресторане «Волна». Помнишь его?

Артур улыбнулся уголком губ.

- Я ничего и не забывал.

В его словах явно прозвучал какой-то скрытый смысл, но я не понимала, что он пытался мне сказать. Просто кивнула и обошла его, все же направляясь в дамскую комнату. Терешин, как оказалось, еще не закончил. Он поймал мою ладонь, переплел наши пальцы так быстро, что я успела только опустить голову. А когда подняла ее вновь, его лицо было слишком близко. Опять.

Не думала, что он отважится. Здесь! Вот так дерзко, когда Глеб рядом, и в любой момент в маленький коридорчик может зайти любая женщина из зала. Да и после всего… Потому была вдвойне потрясена, когда его губы скользнули по моим. Очень быстро и мягко, ошеломительно и совершенно недопустимо.

- Артур! – почти что зарычала я от негодования.

- Можешь мне врезать за это завтра, - проговорил он и улыбнулся до ушей обезоруживающей, немного нагловатой улыбкой. А после попятился, оставляя меня в полнейшем недоумении от его слов и действий. Он сошел с ума! Вот что я теперь о нем думала.

Глава 5

«Мы должны как можно быстрее принять решение».

Слова Глеба гулом звучали в голове. Он так и не принял мое категоричное «Нет». Ни вчера вечером, когда мы возвращались домой после ужина, ни сегодня утром, когда он уезжал на работу и снова заглянул ко мне. Разбудил на этот раз завтраком в постель. Я бы обрадовалась, но кофе был слишком горьким, а от клубники у меня аллергия, и он должен был запомнить это, ведь я говорила ему сотни раз.

Не важно! Он загорелся идеей продать папину клинику. К счастью, без моей подписи он не мог этого сделать, иначе бы даже не спрашивал. Но теперь я боялась, что если я не дам согласие, он найдет другой способ. Возможно, не самый законный. Влиятельных друзей-то у него много. Что я могла в таком случае? Потянуть время и ускорить развод. И я опять вернулась к Терешину. Черт… Он необходим мне.

- Кстати! – Глеб ворвался в мою спальню так резко, что я мазнула карандашом, и стрелка на веке оказалась неровной. Муж внимательно меня осмотрел, и его улыбку погасла. – Куда ты собираешься?

- На собеседование, - соврала я, пытаясь придумать подробности к своей легенде. На собеседование?! Да уж! На какую должность? В какую фирму? А куда? В голову так ничего и не пришло, и Глеб не дал времени.

- Так рано? – спросил он удивленно и вместе с тем недоверчиво. Он ведь так и не заметил вчера Артура в ресторане. Блондинка бесцеремонно подсела к нашему столику, сообщив, что у ее кавалера неотложные дела, и она теперь одна. После того как она проигнорировала очевидный намек Глеба, и просто осталась есть вместе с нами, не затыкаясь ни на секунду, я всерьез начала думать, что это таки подстава от Терешина. Или, может быть, так он меня спасал? В любом случае мне было легко притвориться уставшей и попросить Глеба отложить разговор о бизнесе.

И вот сегодня он опять слишком настойчив, а я пытаюсь сбежать.

- Это собеседование, не я выбираю время, - опять соврала. Хотя делать это совершенно не умела, но сейчас мне было легко, ведь я не смотрела ему в глаза, а сосредоточилась на том, как выгляжу, и что могу сделать, чтобы выглядеть еще лучше.

- Ты даже к завтраку не притронулась, - с укором произнес он и с еще большим: - И что это за вид? Зачем столько макияжа? Что за работа такая, где моя жена должна выглядеть, как дорогая проститутка?

От последних слов я дернулась, будто мне дали пощечину. Поймав его злой взгляд в зеркале, я и сама от злости сцепила челюсти. Ну, он явно привирал. Ничего вульгарного в моем образе не было.

- Я не знаю, как выглядят дорогие проститутки, - произнесла с явным намеком, что он знает. – Лишь пытаюсь выглядеть солидно.

Я показала ему страницу журнала, где на меня глядела современная бизнес-леди. На мне был тот же черный брючный костюм, красная блуза с симпатичным бантом на горловине, сумочка и туфли в стиль, волосы собраны в аккуратный пучок, макияж сдержанный, нюдовый. Не хватало лишь украшений, которые я теперь при таком настрое мужа даже не знала, как забрать. Впрочем, то, что они хранятся в сейфе, код от которого знает только он, тоже весьма и весьма странно. И это я бы тоже с радостью изменила.

- Мне нужны серьги, - озвучила я, показывая пальцем на образ из журнала. - Откроешь сейф?

Глеб помрачнел еще больше. Он долго молчаливо сверлил меня взглядом, и в итоге я не выдержала, отвела глаза первой. Не знаю, что сегодня стало с моим боевым настроем. Вчера я держалась молодцом рядом с ним. Но затем Глеб объявил о своих планах продать папино детище, и я поняла, что он не остановится, пока не добьется своего. Я могу проиграть, и это меня пугало больше всего на свете.

Он подошел медленно, угрожающе. Навис надо мной и стер пальцем помаду с моих губ.

- Ты ощупываешь границы моего терпения, - проговорил он зловеще. Это был не вопрос. – Я понимаю. Думаешь, раз я оплошал, то теперь буду терпеть все твои капризы. А ты сядешь мне на шею и спустишь ножки. Но этого, Варвара, никогда не будет. Уяснила?

Палец скользнул с губ на щеку, и я одернула голову, но Глеб тут же положил всю ладонь на мой затылок, не давая отодвинуться от него. А потом он впился в мои губы очень зло, дико, как словно клеймил и показывал, кто здесь на самом деле главный. Кажется, я на мгновение забыла.

В тот момент, пока его губы до боли сминали мои, не принося ничего, кроме отвращения и раздражения, я неожиданно для себя вспомнила поцелуй Артура. Была с мужем, а думала о другом. И, самое главное, перестала ругать себя за это. Потому что Артур был невероятно нежным, ласковым, дарящим безумное блаженство, тогда как Глеб попросту унижал меня. И кого из них целовать правильно? Вывод напрашивался сам собой. Нет... Я не заслуживаю унижения и боли. Никто не заслуживает.

Я шумно выдохнула, когда он закончил, и резко вырвалась. Он медленно опустил руку, отошел на шаг, довольно улыбнулся, оценив мою реакцию. Я была в ступоре и ненавидела его взглядом, но говорить ничего не стала.

- Я не хочу с тобой ссориться, - намного мягче произнес муж. – Я ведь пошел на уступки. И у меня для тебя хорошая новость. Один из моих пациентов - директор сети косметических бутиков. Естественно, он не будет брать человека с улицы, да еще и без образования на руководящую должность. Но так как я попросил, он согласился взять тебя на должность главного менеджера. После недолгой стажировки приступишь непосредственно к работе. Будешь руководить девушками в торговом зале, контролировать поставки косметики и решать неурядицы с клиентами. Зарплата небольшая, но, собственно, на что тебе ее тратить, верно? Точно уж не на косметику!

Он казался собой доволен. Я все еще смотрела на него, как на врага нации, и совершенно не узнавала. Вроде бы все тот же он. Но, видимо, со мной что-то не то.

- Собеседование сегодня на двенадцать, - добавил он.

- Я не могу, - ужаснулась я, вспомнив об Артуре.

- Это не обсуждается, Варя. Даже если тебе не подойдет работа, на собеседовании быть ты должна. Я договорился с человеком, слово ему дал. Он слишком занят, чтобы переносить свои встречи ради тебя.

- Но именно на это время у меня собеседование в другом месте…

- Где? – перебил он требовательным вопросом.

Я растерялась, не зная, что ему сказать. Точно не правду.

- Где-то в центре, нужно точно глянуть в телефоне адрес.

- Вот и отлично. В центре офис Фирсова, - Глеб протянул мне визитку с именем и адресом. Это было всего в квартале от ресторана. – Если быстро справишься с ним, может быть, даже успеешь на то собеседование, что нашла сама. Кстати, когда ты успела?

- Вчера, - буркнула я. – Читала объявления, пока обедала, и решила позвонить.

- В любом случае ты должна правильно расставить приоритеты, - поучительно сообщил Глеб. – Не подведи меня.

А вот это уже с угрозой. Когда он вновь потянулся ко мне, чтобы чмокнуть в щеку, как будто у нас все нормально, я отошла к зеркалу, демонстративно смывая остатки помады.

- Как знаешь, - произнес он и вышел. Даже дышать в его отсутствие стало проще.

Издевательство какое-то! Хотя для меня, конечно, выбор очевиден.

***

- Спасибо за понимание. И еще раз извините за то, что потратила ваше время, - прощебетала я. – Авария на мосту просто чудовищная.

Мужчина на том конце телефона заверил, чтобы я не переживала и берегла себя, после чего я охотно с ним распрощалась. Положила трубку, выдохнула, несмело подняла глаза и встретила слишком уж откровенный взгляд Артура. Он ничуть не стеснялся рассматривать меня, прекрасно понимая, как сильно это смущает.

- Ты сегодня выглядишь иначе, - произнес он.

Милая девушка официантка поднесла нам две чашки кофе с фирменным логотипом ресторана - волночкой - и молча удалилась.

- Как? – спросила я. Когда Терешин отпил глоток, я и сама тайком рассмотрела его. Нет, Артур иначе не выглядел. Если только, как назло, стал еще мужественнее. Сегодня он был в костюме, но снял пиджак и закатил рукава, и теперь я видела не только рельефные очертания его мышц, но и татуировку. В хитросплетенных узорах были имена. Его родителей, которые покинули этот мир слишком рано. И своих нашла. Но поразило то, что там было и мое. Я не стала спрашивать сейчас, решила отложить на потом. Все равно пора было переходить к сути, а я все никак не могла решиться.

- Взрослее, - произнес Терешин.

Я хмыкнула и перевела:

- Старее.

Артур покачал головой и остался абсолютно серьезным.

- Нет, именно взрослее. Теперь я вижу, что тебе не семнадцать. И это прекрасно.

- Что же ты не приехал раньше, чтобы наблюдать мое взросление? – вырвалось из меня. Вот и решилась. – Почему ждал так долго?

Артур потупил взгляд. Кивнул каким-то своим мыслям. А после зачем-то придвинулся, касаясь моего плеча и колена. И мало того, его лицо стало так близко, что на секунду я растеряла все мысли… кроме одной. О его губах.

- Перестань, - прошептала я.

- Я не хочу, чтобы нас подслушали, - объяснил он. – Разговор слишком личный, Варь. Я бы выбрал место потише, но понимаю, что это мой единственный шанс все объяснить.

Я кивнула, соглашаясь с ним. И вместе с тем вернулась к тому ужасному дню, пролистала в голове все события.

- Расскажи все, - попросила я.

Артур вздохнул. Его рука на столе чуть сдвинулась, и теплые пальцы накрыли мои. Мужская ладонь казалась такой огромной, что я могла бы уместить в ней две своих. Я сдавалась его напору, сдавалась самой себе, признавая, что не хочу отнимать руки или отсаживаться подальше. И что его близость приятна. Слишком приятна, чтобы это можно было считать чем-то хорошим. И все же...

- Ты должна помнить эту историю. Твой отец купил участок земли для строительства клиники. И почти сразу всплыли подводные камни. Некая дамочка по фамилии Аргельтс заявила, что земля принадлежит ей. На самом же деле ее покойный муж завещал землю своему сыну от другого брака. Но женщина оказалась упрямой и злонравной. Она донимала твоего отца бесконечными жалобами во всевозможные инстанции и требовала снести все постройки. У нее на руках было неподписоннаое завещание, где ее покойный муж собирался отдать все ей, а не сыну. Но подписать его, видимо, так и не успел. Начался суд. Дело было не из легких, так как пожилая женщина оказалась без жилья и средств на существование. А с другой стороны твой отец провернул законную сделку и был полноправным владельцем. И все же судья обязала твоего отца выделить женщине небольшую долю земли. Позже он предложил ей выкупить эту долю, так как земля ей была ни к чему, она все равно собиралась ее продавать. Женщина от жадности запросила баснословную сумму, думая, что без этого участка клиники не будет. На самом деле, он бы пожертвовал парковкой, это не критично. Я порекомедовал ему не соглашаться и выждать момент. И действительно, когда дамочка поняла, что никто не выкупит у нее мизерный клочок, она сама обратилась к отцу. Он предложил ей реальную сумму, учитывая рыночную стоимость земли на тот момент. Она взяла деньги, подписала договор, но осталась недовольна и даже обвинила Лешу в мошенничестве. А на прощание бросила что-то вроде: "Тебе все вернется бумернагом".

Я возмущенно охнула, начиная понимать, к чему вел Артур.

- Думаешь, она написала то письмо с угрозами? – предположила я.

Он поморщился, обдумывая этот вариант, и вновь внимательно посмотрел мне в глаза.

- Не знаю. У меня такое чувство, будто она как-то причастна к пожару. Но доказательств нет. Я даже найти ее не смог. Она просто исчезла, и это настораживает. А тогда, десять лет назад я о ней и не вспомнил. Клиника стояла уже несколько лет и успешно развивалась, скандальная дама после сделки не появлялась. Записка с угрозой была похожа на глупый розыгрыш, словно ее составил шкодливый подросток. Я не воспринял ее всерьез, да и твой отец не смог назвать ни одного имени, кого бы мог считать своим врагом. Он спросил меня – стоит ли сообщить об этом в полицию?

Терешин на секунду запнулся, я видела, что каждое слово дается ему с неподдельной мукой. Я чувствовала это, черт возьми.

- Я сказал, что не стоит, - произнес он сдавленно. – А после ужина уехал домой как ни в чем не бывало. Без единой мысли о предстоящем горе. Моя пресловутая адвокатская чуйка, которую так нахваливал твой папа, не сработала. Вот и все. Глеб сказал правду. Они не погибли бы, если бы я предпринял хоть что-то.

Мы оба на мгновение стихли. Теперь я не боялась смотреть на него, мне даже хотелось. Я должна была убедиться в том, что в нем нет ни грамма фальши, и я увидела это в каждом жесте, в каждом слове, в глазах. Он любил моих родителей, как своих, привязался к ним. Но помимо этого Артур просто не злой человек. Он не смог бы. Только не он.

В эту самую секунду я поняла, что он невиновен. Не так, как намекал Глеб уж точно.

- Мне знакома эта разъедающая вина, - шепнула я, на этот раз, сама сжимая его ладонь. Почувствовав отдачу, он переплел наши пальцы и горько усмехнулся. Эту самую горечь не смыли даже годы. – Моя чуйка тоже спала. Я развлекалась, пока они умирали, и даже не подумала о них.

- Ты уж точно ни в чем не виновата, - проговорил он.

- Виновата в той же мере, что и ты, - настояла я.

Артур покачал головой, но я в своих словах была уверенна. А он упрямо стоял на своем.

- Нет. Ты была совсем ребенком. И, знаешь, можешь ненавидеть меня, но я тогда молился и радовался, что тебя не было дома.

Слишком больно вспомнить, слишком глубоко мы подобрались к прошлому. Я сморгнула слезы и поняла сейчас, что никогда ни с кем не говорила об этом так… По душам. А ведь надо говорить, чтобы отпустить. Надо отпустить когда-то.

- Ты прав, - произнесла я и улыбнулась, шмыгнув носом. – Место не подходящее. Потому что я хочу задать тебе еще тысячу вопросов, и точно знаю, что твои ответы заставят меня рыдать.

Он улыбнулся, поднес мою руку к губам и оставил на ней долгий жгучий поцелуй. Я смотрела на него и понимала, чего мне в самом деле не хватало все это время. Что помогло бы мне исцелиться быстрее, а не впасть в затяжную депрессию. Кажется, Глеб только угнетал меня все больше и больше, он никогда не давал забыть, что я должна носить траур. Но вот появился Артур. И во мне открылось второе дыхание. В этом заключалось его предательство. Он оставил меня, и больше всего я злилась на него именно за это.

- Ты думал, я не прощу тебя, потому уехал?

Терешин крепко закрыл глаза, этим и ответив на вопрос.

- Следствие шло вяло, никакие связи и звонки не помогали. Когда я попытался начать собственное расследование и понять, как произошла утечка газа, следователи посчитали, что я виновен, и таким образом пытаюсь замести следы. Им надо было повесить на кого-то дело, и они начали подстраивать улики под версию о моем причастии. Но к тому моменту, когда я полностью себя оправдал, моя репутация была разрушена. Все друзья отца, все доктора в его клинике считали, что виновен я, просто смог красиво замести следы. Я был не в себе, когда принимал решения. Глеб сказал, что ты пока не знаешь, какие слухи обо мне ходят, и пообещал, что и не узнаешь. Но мне лучше уехать. Тогда это не звучало, как условие. Скорее, как дружеский совет. Я считал его другом, знаешь.

Я нахмурилась.

- Значит, Глеб предложил тебе уехать? – поразилась я. – Но он ведь… Все эти годы только и твердил, какой ты плохой человек, что бросил меня и его с проблемами в клинике. Он сетовал на то, как ему тяжело все тянуть на себе.

Артур смотрел на меня и сжимал челюсти. Кажется, мы оба увидели ситуацию заново, под другим ракурсом. Глеб сделал все, чтобы мы оба держались друг от друга подальше, сыграв на нашей боли и чувстве вины. И не прогадал. Мы оба доверились ему, потеряв себя.

- Варвара Алексеевна? – холодный окликнувший меня голос прервал напряженное молчание. Мы с Артуром одновременно подняли головы, рассматривая нависшего над нами мужчину. – Я ведь не ошибся. Глеб Иванович дал мне вашу фотографию. Как интересно получается.

Он хмыкнул, посмотрел на наши с Артуром переплетенные руки, и до меня, наконец, дошло. Тот самый друг Глеба, к которому я так и не попала на собеседование, соврав про страшную аварию на мосту. Медленно убрала руки, не зная, что сказать. Соврать? Прикинуться другой? Любые оправдания казались глупыми. Я попала!

- Пробки, значит, да? – ехидно подметил скользкий мужик. – Вижу-вижу, что работа вам не нужна.

И с этими словами он ушел, усевшись за столик совсем неподалеку. Да еще и так, чтобы бесстыдно нас рассматривать.

- Он расскажет Глебу, - с ужасом заключила я.

Глава 6

Артур заметил, как мечется мой взгляд от него к мужчине, фыркнул и демонстративно вернул мои руки на стол, а затем и в свои ладони.

- У меня будут проблемы, - попыталась объяснить и отодвинуться, но Терешин перебил меня грозным вопросом:

- Кто он?

- Знакомый Глеба, - ответила со вздохом. Поняла, что Терешину этого мало, и я пояснила остальное: - Я ищу работу. Глеб решил поучаствовать и нашел мне, как он думает, подходящую должность. Но я не хочу быть ему должной еще и за это.

Артур на секунду выпал из реальности, он думал о чем-то своем и морщился. А когда пришел к определенному выводу, подозвал жестом официантку и попросил счет.

- Что? Ты уже уходишь? – с сожалением спросила я.

Он покачал головой.

- Мы. Мы уходим, - твердо заявил. От его железного тона по моей спине пролетел рой мурашек. Странная, непредсказуемая реакция, и я даже не могла понять, нравится она мне или нет. Я просто ничего не могла сделать с тем, как мое тело реагировало на слова, жесты, взгляды и даже голос этого мужчины.

- Я должна быть дома к шести, - сразу обозначила.

В ответ услышала насмешливое фырканье. Терешин отпустил мою руку лишь для того, чтобы вложить купюру в стакан, а после вновь сплел наши пальцы и повел на выход.

- Всего хорошего, - протянул он издевательски моему несостоявшемуся работодателю. Тот окинул нас возмущенным взглядом и потянулся к своему телефону.

- Что ты творишь! – зашипела я, когда он вывел меня на улицу и открыл пассажирскую дверцу своего Ауди. – Теперь Глеб точно узнает, что мы были вместе.

Так как в машину я садиться не спешила, Артур воспользовался моментом и загнал меня в ловушку. Я оказался зажатой между дверцей и им – бежать совершенно бесполезно.

- А пускай узнает, - с угрозой не мне, а Глебу произнес он. – И чем раньше, тем лучше. Знаешь, Варя, я ведь опять позволил ему тебя забрать. И пожалел в ту же секунду, как ты вышла за мою дверь.

Рука легла на мою талию, мягко подталкивая к сиденью. Пришлось садиться. Артур закрыл дверцу не сразу. Наклонившись, он добавил:

- Нравится тебе или нет, но я краду тебя. Прямо сейчас. – Мой явно растерянный вид его позабавил, и он на этот раз улыбнулся по-настоящему искренне. – Если тебе интересно знать – мне очень нравится!

- Но…

Он закрыл дверцу, так и не дав мне договорить. Опасно сексуальный мужчина только что признался в намерении похитить меня. Разве это не должно напугать? Хотя бы насторожить? Что же я тогда сижу, как вкопанная, и наблюдаю, как он обходит машину и садится за руль?

- Думаю, это противозаконно, - прошептала вместе с тихим стартом двигателя.

Терешин все еще улыбался. Но теперь еще и окинул меня с ног до головы оценивающим взглядом. Не просто оценивающим, а восхищенным – таких я давно на себе не ловила, но это однозначно будоражило, подогревало адреналин в крови.

- Да? – Притворное удивление и безапелляционный вердикт: - Ну, ты того стоишь.

И мы сорвались с места.

- Артур, - позвала я, немного очнувшись. Мы выбрались из центра, и теперь направлялись в сторону моего дома. – Ты не обязан этого делать. Я имею в виду, ты не должен все мои проблемы взваливать на себя только потому, что чувствуешь вину.

- Дело вовсе не в этом, - произнес он немного раздраженно. Да, я не понимала, но и он не спешил объяснять. – Я тебе не всю правду рассказал.

- Так расскажи, - потребовала я, точно зная, что больше не хочу находиться в неведении. Правда обжигала, но вместе с этим и выжигала мою наивность и глупость. – Может быть, мне как раз это и нужно, чтобы сдвинуться с мертвой точки.

Артур выглядел так, будто был уверен на все сто, что я не пойму. Но тем не менее мою просьбу выполнил.

- Не думаю, что ты хоть слово поняла, когда зачитывали завещание твоего отца. Ты была похожа на тень, - произнес он мрачно. – Но если вкратце, то он просил тебя, как единственную наследницу, не продавать клинику в течение хотя бы десяти лет, а меня – проконтролировать, что его желание будет исполнено, а также взять на содержание все документы. Глеб был с тобой тогда, ты не отпускала его руку ни на секунду, как будто от этого зависела твоя жизнь.

Надо же… Я даже сейчас не могла это вспомнить. Помню лишь, что он постоянно давал мне успокоительное, и оно помогало на короткое время. И да, я боялась оставаться одной, но я бы с радостью предпочла руку Артура, если бы он мне ее протянул.

- Десять лет прошло, - заключил Терешин и остановил машину возле нашего с Глебом дома. Но я не смотрела по сторонам, только на Артура. То, что он говорил, начало медленно вымещать воспоминания прошлого и заставляло думать о настоящем. – Все это время документы на клинику были у меня. Я вернулся с ними по просьбе Глеба. Он сказал, что ты решилась на продажу.

- Но я не собираюсь этого делать! – процедила я возмущенно, злясь на этого лживого придурка, который врет буквально обо всем, как выяснилось! – Господи!

- Новость ввела меня в шок, я не поверил, - проговорил Артур, чем успокоил и вызвал облегчение. Он понимал, как много это место для меня значит. Один только Глеб не понимал. - Потому решил убедиться лично. И в первую же встречу ты сказала мне, что хочешь развод. Теперь видишь связь?

Я хотела бы, черт возьми. Но пока все, что я понимала, - мой муж мудак. И мне придется бороться с ним за свободу. Заметив замешательство на моем лице, Артур открыл мне глаза:

- Клиника досталась тебе по наследству до замужества. А значит, не считается совместно нажитым имуществом, и Глеб не имеет права претендовать на нее. Но если ты продашь ее, деньги автоматически станут общими.

Губы сами по себе распылились в нервной улыбке, когда я вспомнила все его красные речи о том, как красиво мы заживем. А сколько раз он говорил мне, что все, что у нас есть, – только его заслуга, и я должна быть благодарна? Я никогда не возражала ему, ни разу не напомнила, что это все осталось от моих родителей.

- Он сделал так с домом, - шепнула я, поворачивая голову на наш маленький уютный таунхаус. Оформил его на себя, ведь мне «вовсе не нужна эта бумажная волокита».

Во мне бушевало столько эмоций сейчас. Я с трудом верила, что злость и горечь можно чувствовать наравне с несказанным облегчением. В одну секунду огромный груз вины и долга свалился с моих плеч. Осталось только понимание, что все это время меня использовали, обманывали и ломали, чтобы в итоге слепить никчемное, слабое и безвольное существо. И самой болезненной была мысль, что моему мужу удалось это. А ведь я доверяла ему… Отдала все, что имела.

- Варя? – голос Артура тихий, спокойный, полный обещания чего-то светлого и теплого, вырвал меня из мрака мыслей. Я сама потянулась к его руке, потому что сейчас мне хотелось держать и не отпускать именно его.

Артур потянулся второй ладонью к моему лицу и нежно провел пальцем по щеке. Его брови были сведены вместе, и дыхание казалось натужным, но взгляд все еще оставался нежным.

- Сейчас мы соберем твои вещи и уедем, - проговорил он медленно, вкладывая смысл в каждое слово. - Уже неважно, что Глеб задумал, что он скажет или какие палки в колеса будет вставлять. Ты решила, что будет развод, значит, он будет. Никто не вправе говорить тебе, как ты должна жить, поняла? Даже я.

Он поджал губы на секунду и послал мне виноватый взгляд.

- Но я все же заберу тебя отсюда. Это сделать я просто обязан.

Я покачала головой.

- Нет.

- Варь…

- Я сама! – заявила смело, чувствуя неожиданный прилив силы и решительности. – Ты прав, и я согласна с тобой. Просто забирать меня не придется, я сама с радостью уйду. А еще я знаю, где он хранит документы. Я возьму их.

Артур кивнул.

- Как хочешь. Я все равно принес ему копии. – Он опять улыбнулся так, что его губы приковали все мое внимание. Дерзкая, уверенная улыбка, загоняющая в ловушку. – Оригиналы все еще у меня.

В эту секунду мне захотелось расцеловать его. Буквально! Не знаю, как удалось сдержаться. Мысль, что я должна быстрее вывезти вещи до возвращения Глеба, зажгла.

Я живо выбралась из машины, и Артур вышел следом.

- Он сейчас на работе, верно? – уточнил Терешин, доставая телефон. Получив подтверждение, деловито добавил: - Хорошо. Я сделаю звонок и приду, чтобы помочь тебе. Собери все необходимое в чемодан или сумку.

Я и шагу сделать не успела, как мой телефон зазвонил. На экране высветилось короткое слово: "Муж".

Я подумала, что пришла пора переименовать абонент, и телефон, конечно, не взяла. Наверное, впервые в жизни без угрызений совести сбросила и включила беззвучный режим.

Открыв дверь, я смело вошла в дом и сразу направилась в кабинет Глеба. Сейф не очень большой, в нем вмещались лишь драгоценности и немного наличных. Документы и карточки самых важных клиентов находились в стеллаже со стеклянными дверцами, на которых стоял бесполезный замок. Бесполезный, потому что стекло я собиралась разбить. О да! Мне безумно хотелось взять стул и запустить в чертов шкаф. А после перевернуть все ящики стола и уничтожить идеальный порядок, который я сама же так тщательно наводила. Уничтожить все, что ценит Глеб. Поступить с ним, как и он поступил со мной.

Но когда я с ноги открыла дверь кабинета, меня ждал сюрприз.

- Варя? – удивленный голос свекрови резанул по нервам. Какого… Что она здесь забыла? Первую секунду не могла поверить глазам. Она по-королевски расселась в кресле мужа, попивая чай из моей любимой чашки и держа в руках знакомую папку. Ту самую, что приносил Артур. Увидев меня, она ничуть не смутилась, только избавилась от всего, что держала в руках, и улыбнулась как ни в чем не бывало.

- Что ты здесь делаешь? – вопрос меня добил.

- Простите, а что вы здесь делаете? – подобный тон я никогда себе не позволяла. Но сейчас действительно не понимала. Как она попала? У нее есть ключи?

Мой вопрос ее повеселил. Она засмеялась и встала, направляясь ко мне. Станислава Олеговна была чуточку выше меня, крупнее на несколько размеров, но выглядела хорошо на свои годы. Не удивительно, если учесть, что ее сын пластический хирург, а родная сестра косметолог. Сама Станислава давно работала в медицинской лаборатории, и когда мы с Глебом поженились, быстро перебралась в папину клинику. Фактически она стала правой рукой мужа. А может быть и он ее? Такие женщины, как она, не терпят оставаться в тени. Моя свекровь властная и беспринципная, когда дело касается ее интересов. Мне повезло никогда не переходить ей дорогу, ведь она всеми руками была за наш с Глебом союз и не раз говорила, что приняла меня в семью, как родную дочь, о которой всегда мечтала. И вот опять… Она меня приняла. А я должна быть ей благодарна за это.

Но сейчас я чувствовала только раздражение. Одно дело заявиться без звонка, просто когда ей хочется, но совсем другое заявиться, когда дома никого нет, и беспардонно копошиться в чужих вещах. Не так я себе это представляла.

- Сегодня на работе скучно, и я решила зайти. Глебушка сказал, ты пошла на собеседование, - с любопытством произнесла она, целуя меня в обе щеки. Это притворное дружелюбие сейчас ощущалось опасным ядом. – Разумно ли это? Работа, конечно, дело благородное, но есть вещи и поважнее. Глебушка обрадовал, что вы задумались об альтернативных способах зачатия! И я думаю, что в самом деле пора обдумать такой вариант. Ох, милая, не стой, как вкопанная. Идем на кухню, посплетничаем, пока наш любимый мужчина не вернулся с работы. Будешь чай?

Я пораженно хмыкнула. Она предлагает мне чай в моем же доме! И не просто, а еще и усердно подталкивая к двери. Я отскочила от ее руки. Сделала всего несколько шагов, и застыла от очередного шока. Сейф был открыт. Заметив, что я увидела это, свекровь быстрым шагом направилась к нему. Вот тут уж я ожила. Преградила ей путь и нервно облизнула губы. Как бы помягче спросить…

- Вы его открыли? Вы что, знаете код? – получилось угрожающе. Но мне было плевать. Я увидела ответ в ее глазах, и мои собственные застелила пелена ярости. Нет, ну это уже перебор. Она знает код от сейфа, где хранятся мои фамильные драгоценности. Я его не знаю, а она…

- Эта папка тоже там лежала? – спросила я, хватая документы на клинику. Они были слегка согнуты, будто их скрутили трубочкой. Конечно! Глеб и их впихнул подальше от меня, понадежнее, чтобы не нашла.

- Варя, тебя это не касается, - уже строже произнесла Станислава Олеговна. – Давай вернем документы на место, а то еще напутаем чего, и Глеб будет недоволен.

- Да-а-а, - протянула я, не в силах скрыть злой язвительной ухмылки. – Он будет очень недоволен.

Я «совершенно случайно» перевернула чашку недопитого чая, и тот растекся по столу, заливая файлы с карточками пациентов.

- Варя! – заорала свекровь и бросилась их убирать. – Ну что за неряха! Посмотри, что ты натворила.

Я не смотрела. Мое внимание было приковано к приоткрытому сейфу. И когда я дернула стальную дверцу, меня ждал очередной убойный сюрприз. Деньги… деньги, деньги… Их было очень много! Они практически занимали весь сейф. Тысячи долларов. Сотни тысяч? Но чего там не было, так это маминого чемоданчика с украшениями. Для него просто не осталось места.

- А вы знали, что мы на грани банкротства? – спросила я дрожащим от ярости голосом. Руки так и тряслись от желания все здесь перевернуть вверх дном. Вот буквально все. Казалось, в любую минуту я взорвусь. Только на этот раз не от жалости к себе, а от злости на Глеба.

- Так, Варвара! – деловито заявила госпожа Юнина и захлопнула сейф перед моим носом. – Давай-ка ты не будешь лезть не в свои дела. Позволь мужчине заниматься бизнесом, твое дело заботиться о муже и растить ему ребенка, раз родить не можешь.

Настолько грубой и она никогда не была со мной. Или, может быть, говорила все те же слова более завуалированно. Не важно, мы так никогда по-настоящему и не сблизились, я всегда чувствовала холод с ее стороны. Она вроде бы и заботилась, но всегда в первую очередь о сыне. Хотя как иначе? Будь моя мама жива, она бы глаза выколола этой мегере.

- Где чемоданчик? – спросила я, пряча за спину документы. Я чувствовала, что она знает.

- У меня, - сказал свекровь, начиная всерьез злиться. Она повысила голос и стреляла молниями. – Глеб попросил придержать их, потому что у него места нет. Он переживает, чтобы их не украли. О тебе же думает, дуреха! Ты что это за скандалы мне устраиваешь на ровном месте? Варя! Отдай документы, я тебе сказала.

Она попыталась вырвать их, но я дернула сильнее, отчего женщина едва не упала, ударившись бедром о край стола.

Я мгновенно успокоилась.

- Извините, - попросила я, пытаясь взять себя в руки. Ладно. Пускай разбить ничего не выйдет, иначе точно выставлю себя ненормальной в глазах свекрови. Но уйти – я все равно уйду. – Это случайно вышло, я не хотела.

Она смотрела на меня, как на ничтожество. Такого мнения, видимо, она обо мне и была. Вот и еще одна маска пала к моим ногам. Так странно смотреть на привычных людей и не узнавать их. Кто будет следующим? Друзья Глеба, которые всегда толкали восхищенные речи в мою честь на всех посиделках? Девочки в приемной папиной клиники, от чьих сожалеющих взглядов хочется спрятаться? Или такие милые и улыбчивые докторицы-коллеги Глеба, с которыми он наверняка переспал со всеми поголовно? Никто из них никогда не станет играть за мою команду. В моей команде только один человек, вот только между нами пропасть в десять лет, и я на самом деле не знаю, кому могу верить. Только себе, своим глазам, своим рукам.

- Я забираю это, - проговорила отстраненно. А больше мне брать здесь было нечего. Если только деньги в закрытом и приколоченном к стене сейфе. Я сразу направилась в свою спальню. Сняла со шкафа дорожный чемодан, который пылился там уже третий год, и начала собирать вещи. Только новые, что выбрала для себя сама.

Входная дверь грохнула, напугав меня до дрожи. Ушла. Ну и правильно. Пускай валит…

- Она там, - голос свекрови остановил меня. Я так и застыла с вешалкой в руках, хмурясь и прислушиваясь к грузным шагам. Если не ушла, то кому говорила? Артуру? – Совсем с ума сошла, девка.

Не Артуру.

Дверь моей спальни тоже грохнула. Моя душа ухнула в пятки, когда я увидела на пороге Глеба. Откуда? Почему он дома? А где же Артур?

Глава 7

Одиннадцать лет назад

Артур

Надо заставить себя отвести глаза. Черт.

- Красавица, правда? Опомниться не успел, а ей уже семнадцать. – Алексей подкрался со спины, и, кажется, застал меня врасплох. – Чего стоишь здесь, как неродной?

- Курил, - коротко ответил и выбросил сигарету в урну. Собрался, натянул беззаботную улыбку и посмотрел на друга. Друг. Друг. Самый близкий. Сколько еще раз повторить себе это, чтобы выбросить его несовершеннолетнюю дочь из своей башки?

- Бросал бы ты это дело, Терешин, - пожурил Чернов и, хлопнув меня по плечу, подтолкнул ко входу в ресторан. К ней. – Ты мне здоровым нужен. И Варе какой пример подаешь. Она же смотрит на тебя, как на божество. Едва ли не молится.

Я фыркнул от абсурдности этого заявления. Девочка меня боится. Еще бы. Кретин! Сам же напугал и все испортил. Не знаю, что мне стрельнуло в голову. Какого черта я не сдержался и пошел к ней в спальню посреди ночи? Увидел свет в ее окне и решил проверить, как она. Чушь собачья. Эта причина даже меня не устраивала. А уж она как удивилась. Варя... Что в ней такого, что желание постоянно быть к ней поближе стало практически непреодолимым? Оно выгрызает мне душу и не дает мыслить здраво в ее присутствии. И ведь невинная, не понимает ничего. Мне крышу рвет, а она не понимает. Тогда доверчиво открыла дверь в своей крохотной розовой пижамке, впустила меня внутрь и попросила не шуметь, чтобы не разбудить родителей. Я будто был под гипнозом от ее тела и голоса, но мгновенно пришел в себя, как только понял, как это выглядит со стороны, и как бы меня застал Леша. С горящими от похоти глазами в его доме, в комнате его дочери. А ведь ей тогда еще было шестнадцать. Это сегодня она на год взрослее, но от этого не стала ни на йоту доступнее.

Просто выбрось. Выбрось ее из головы, кретин!

- И не спорь, - заворчал Леша. – Я знаю, что говорю, потому что сам ей тебя в пример ставлю.

Я и не стал, вообще потерял нить разговора, когда Варя, перестав общаться со сверстниками, заметила меня. Она мгновенно отвела взгляд и улыбнулась своему отцу. А потом пошла ему навстречу. Идеальные длинные ноги с босоножками на высокой шпильке и завязками на щиколотках. Совсем короткое шелковое платье, которое казалось воздушным, когда она шла, но бросалось в глаза ярким красным пятном. Приличный на первый взгляд вырез груди лишь очередная издевка, потому что облегающая ткань позволяла представить всю красоту ее тела. А мои недавние воспоминания лишь подогревали воображение. Итог – она и на два шага не приблизилась, как мое тело отреагировало слишком бурно. Я готов был провалиться под землю.

- Папуля! – воскликнула она и чмокнула Лешу в щеку, продолжая игнорировать меня. – Ты что, всех своих знакомых созвал? Я здесь и половины людей не знаю, а они все подходят, поздравляют и дарят подарки!

Она казалась возбужденной и восхищенной. И просто светилась счастьем. Варвара всегда светилась, возможно, этот озорной блеск в ее глазах так меня и цеплял. Поэтому я хотел, чтобы она взглянула на меня. Жадно ловил ее взгляд, наверняка выгляда при этом безумцем.

- Так и задумано! – Чернов засмеялся. – Ты со всеми знакомься, заводи новых друзей, но и про старых не забывай.

Он красноречиво посмотрел на меня, подмигнул и направился к столу, оставляя нас двоих где-то посреди заполненного людьми ресторана.

- С днем рождения, - произнес я хрипло и потянулся к внутреннему карману. – Вот. Купишь себе чего-то.

Она приняла конверт и, наконец, встретила мой взгляд. Пять секунд выдержала. Рекорд, однако. Я хмыкнул, когда ее щеки заалели, и Варя вновь посмотрела в пол. Она хотела что-то сказать, я видел. Но опять не решалась. Напугал. Раньше хотя бы разговаривала со мной.

- Спасибо, - произнесла, наконец. Кивнул, приглядел для себя местечко возле ее родителей и уже собрался идти к ним, как она резко шагнула в сторону, перекрывая мне дорогу. Я едва не врезался в нее, и машинально придержал за плечи. Вашу ж… Так и хотелось взять ее в охапку и утащить в свою конуру. Я отпустил, как обжегся. Теперь сам на нее не смотрел, до боли сжимая челюсти.

- Я просто спросить хотела.

- Да?

- А подарок, который мне утром прислали, случайно, не от вас?

Хотел сдержаться, но уголок губ пополз вверх.

- А что там? И я, кажется, сто раз просил не выкать мне. Ты уже стала чуточку старше, не думаешь, что пора перестать?

- Там было кольцо, - ответила она, проигнорировав вторую часть. – Очень красивое и безумно дорогое. И ни намека на подпись. Но я знаю, что это вы.

Не удержался и послал ей насмешливый взгляд. Да что ты?

- И как же, позволь узнать, ты можешь это доказать?

Теперь улыбнулась и она.

- Адвокаты… - пробормотала себе под нос, и приблизилась еще чуточку ближе. Она приподнялась на носочках и положила ладонь на мое плечо. Я понял, что она хочет сказать мне что-то на ухо, но не наклонился ближе. Не мог, черт возьми, пошевелиться. Но Варя, моя упрямая девочка, своего все же добилась несмотря на внушительную разницу в росте. Если бы только в нем…

- Запах. Я его ни с чем не спутаю.

Ее шепот пробил до костей. Волна дрожи стрельнула вдоль позвоночника, взорвавшись адским возбуждением в паху. Она просто издевается.

Маленькая ручка медленно сползла с моего плеча по руке, женское тело, пахнущее раем, отдалилось, и она опять больше не смотрела на меня. Но я уже едва боролся со своими инстинктами.

Лучшее, что я мог сейчас… Уйти.

- Ладно, может быть, это и не вы, - произнесла Варя игриво. Конечно, она уже была уверена в обратном. И почти ушла, но на этот раз я остановил ее, поймав за руку. Позволил себе одну меленькую крохотную радость в ее праздник, на глазах у десятков незнакомцев. Притянул ближе, наклонился и провел губами по щеке.

- Передай отцу, что у меня неотложные дела. И еще раз с днем рождения.

- Вы уходите? – растерянно и, может быть, мне показалось, разочарованно спросила она. Я даже не стал отвечать. Оторвал от нее свои губы, развернулся и пошел.

- Артур Романович! – крикнула она. Я покачал головой, зная, что она заметить это. И зная, что не заметит мою горькую ухмылку. На «вы», да еще и по отчеству. Ей семнадцать, а мне двадцать восемь.

Наши дни

Варя

Я смотрела на медленно багровеющего Глеба и понимала, что скандала не избежать. Нет, я не боялась криков, упреков, злых колючих слов. Я даже собралась с мыслями и сама приготовилась атаковать обвинениями. К чему я готова не была, так это к удару. К резкому шагу, взмаху руки и тяжелому удару, который обрушился на мою щеку так быстро, что я даже не успела захлопнуть рот. Лицо обожгло острой болью, и от силы оплеухи я упала. Хорошо, что на кровать. Во рту почувствовался привкус крови, в голове стоял гул, но физические ощущения были каплей по сравнению с чувствами, что нахлынули морем. Он ударил меня. Он все же перешел эту черту. Я знала, что однажды он не сдержится, но как же мне хотелось ошибаться.

Прижав холодную ладонь к горящей коже, я медленно села и подняла голову, чтобы посмотреть человеку, которого десять лет звала мужем, в глаза. Ни капли сожаления, ни грамма вины. Только еще больше злости, какой-то дикой ненависти.

«За что?» - хотелось закричать. - «Что я тебе сделала?»

- Ты видишь, до чего его довела? – проскрежетала за его спиной свекровь. Ее мелкие глазенки нервно бегали с меня на сына, и она, кажется, сама его боялась. Взрастила монстра, которого не могла контролировать.

- Мама, закрой входную дверь, - проговорил он так зловеще, что по спине пробежался холодок. – Эта дрянь притащила с собой Терешина. Он пока не знает, что я приехал.

Станислава охнула, послала мне укоризненный взгляд и молча ушла, не заботясь о том, что ее драгоценный Глебушка собирается сделать.

- Ты совсем охренела? – взревел он, как только щелкнула дверь. Он сатанел с каждым словом. И приближался, пока я отодвигалась. – Тебя тот случай ничему не научил? Опять? С ним! Уже даже не таясь. На глазах у всего города. Ну и паскуда! Шлюха!

Он замахнулся, но я вовремя схватила подушку и прикрылась. На этот раз вместо ладони был кулак. Удар не получился, подушка помешала, что разозлило Глеба еще больше.

- Он тебя не получит, - взревел этот ненормальный, заметив мой метнувшийся к окну взгляд. Жаль, оно было закрыто, жаль не выходило на улицу, тогда быть может Артур услышал, увидел. - И не заберет отсюда, даже не надейся.

Нет. Я не собиралась больше терпеть. И становиться мешком с песком для него тем более.

- Хватит! – заорала я что было сил, когда он вновь поднял руку. – Не смей ко мне прикасаться!

Он на секунду так и завис с рукой надо мной. Не верил, что я настолько обнаглела. Выражение лица у него таким и было. И когда он понял, что я действительно не боюсь его, не дрожу, не рыдаю и не молю о пощаде, Глеб озверел. Я больше не узнавала его, даже не пыталась понять, почему это происходит с ним, со мной, с нами. Нет больше никаких «нас», он ранил тогда, когда изменил, а только что окончательно убил. Заодно и ту наивную, загнанную глупую девочку, которая была ему верной и заботливой женой. Он убил эту не самую лучшую часть меня. Осталась только злость.

Я царапалась в защиту, брыкалась и кричала. Он успел схватить меня за волосы, причинить еще больше боли, но затем все прекратилось. Страшный грохот его остановил.

- Глеб! – это кричал Артур.

Он ворвался в комнату, как ураган. Весь в стекле, в мелких порезах, такой же злой, как и Глеб, только не на меня. Я отползла на другую сторону кровати, и не зря. Они сцепились, как двое дикарей, и крики алчной дуры о том, что она вызвала полицию, ни одного не остановили.

- Вызвала полицию? – заорала я с вызовом и стерла с губы кровь, демонстрируя свекрови. – Отлично! Пускай приезжают. Пускай увидят, какой твой сын тиран.

Станислава в ужасе округлила глаза, и ее лицо начало стремительно наливаться краской. На меня тут же полился поток грязи о том, насколько неблагодарной я оказалась. Все ее слова отскакивали от меня, как от щита. Они больше не ранили. Мне все стало безразлично в этом доме, с этими людьми. Я лишь беспокоилась об Артуре. Он пропустил удар по лицу и налетел на шкаф, сильно ударившись. Это разозлило его, и когда Глеб приблизился, почти сразу пожалел. Он упал на пол от силы ответного удара и больше не встал, потому что мой защитник бил без остановки.

- Артур, - позвала я. И еще трижды, прежде чем он замедлился. – Пожалуйста, хватит!

- Я засужу тебя, - кашляя и хрипя, процедил Глеб. – На этот раз не сбежишь, Терешин. Слово тебе свое даю. Сгниешь в тюраге, падла.

- Ты лучше о себе позаботься, - рвано произнес Артур, медленно пятясь ко мне. - Сам уже прогнил до мозга костей.

Он поймал мою руку у себя за спиной и метнул убийственный взгляд на свекровь. Та сразу бросилась к сыну, держа в руке телефон. Кажется, и правда вызвала полицию.

- Давай уйдем, - попросила я, поглаживая его по часто вздымающимся плечам. – Не могу больше здесь быть.

Стены будто сжимались вокруг, и даже дышать удавалось с трудом.

- Ненормальная! – закричала Станислава. – Посмотри, что ты наделала! Да за тобой дурка плакала еще десять лет назад. Ты же только и делала, что истерила. А Глеб возился с тобой, вытащил тебя, человека из тебя сделал. Мы все тебя в семью приняли, и такая благодарность?

У меня было что ей ответить. Но Артур не позволил. Он вновь закрыл меня собой и холодным отстраненным голосом сообщил:

- Все это вы обязательно выскажете в суде. Запишите, чтобы не забыть. А заодно в этот список добавьте дом, клинику, внушительную сумму на банковском счету Варвары и побои с изменами.

- Мои драгоценности у них, - шепнула я. – Мамины.

- Можешь о них забыть, - наконец подал голос Глеб. Он звучал так ядовито, что я успела пожалеть, что остановила Артура. Тот бы не успокоился, пока не превратил лицо Глеба в блин. – О деньгах тоже. И даже не думай, дрянь, что я отдам тебе клинику, в которой пахал десять лет, пока ты сидела у меня на шее. Я тебе дал все, что ты хотела. А ты? Что ты дала мне? – Он кричал, но последние слова произнес тише: - Бесполезное создание, даже ребенка родить не смогла.

Я пошатнулась, потеряв на мгновение силу в ногах. Это было больнее любой пощечины. А в присутствии Артура даже больше. Конечно, я не собиралась делать из этого великой тайны, я бы рассказала ему, что не могу… стать мамой. Но не так. Почувствовав, как Терешин напрягся, медленно опустила руку с его плеча. Все, что сказал Глеб, очень ранило, но звучало так правдоподобно, что даже я поверила. По сути, так и было.

- То, что она не родила тебе ребенка, это ее счастье, - произнес Артур все так же сдержанно, что я могла только молча завидовать. Он встал на мою сторону, и это было очень приятно. Хотя я сама почувствовала, что слова Глеба все же попали в цель, и я растеряла весь свой запал. Вернулись мои вечные спутники – потерянность и боль. А затем Артур сказал кое-что, что даже не сразу дошло до моего сознания. Слова я услышала, но не осмыслила. – А то, что она неспособна, еще доказать надо. Может быть, это ты неспособен, а? Это бы объяснило, откуда столько злости на свою же женщину. Впрочем, думаю, ты уже заметил, что она больше не твоя. Встретимся в суде, Юнин! Если привезешь драгоценности ее родителей завтра в клинику, мы подумаем насчет мирных переговоров. А если нет – тогда скандальный суд, полное уничтожение репутации и карьеры тебе обеспечено. Уж я-то на личном опыте знаю, как это делается.

Все это заставило их заткнуться, и в полной гнетущей тишине Артур подошел к кровати, рывком застегнул наполненный вещами чемодан и вывел меня из комнаты. А затем и из дома.

Я дрожала, не чувствовала ног и прокручивала в голове его слова. Ругательства Глеба и его матери нам вслед пролетели мимо. Все пролетело мимо.

Мы сели в машину, Артур бережно меня пристегнул, хотя и избегал смотреть на меня. Его руки тоже подрагивали, я заметила это, когда он начал пристегиваться сам, а после сильно сжал руль.

«Может быть, это ты неспособен?»

Они ведь врали во всем. Почему бы не соврать и в этом? А что если я на самом деле могу иметь детей? Все анализы проводились в лаборатории свекрови. Все это время…

Я тряхнула головой, прогоняя оцепенение. Рев сигналки патрульной машины привел меня в себя мгновенно. Полицейские проехали мимо нас, и Артур лишь сильнее вжал педаль газа.

- Она их вызвала все-таки, - озвучила я очевидное. – Может, стоит вернуться? Они ведь не упустят шанс и оклеветают нас.

- В нашем случае от полиции будет больше вреда, чем пользы, - пояснил Терешин все так же спокойно, со сталью в голосе. – На такие вещи, как бытовые разборки между мужем и женой они предпочитают закрывать глаза. И в любом случае им потребуется медицинское заключение о нанесенных травмах, чтобы возбудить дело. С самым заурядным адвокатом отмазаться Юнину ничего не стоит. А вот со мной другой дело. Он обвинит меня в проникновении со взломом, и меня могут забрать в отделение сразу на месте. А если меня заберут, Варя, то ты останешься одна. Потому нет. У нас с тобой другой план.

Глава 8

Когда он так говорит - спокойно, выдержано, расписывая каждое действие своим шелковистым голосом - я ничего не боюсь. Весь сегодняшний день, да и два предыдущих, как один огромный запутанный клубок нервов, лжи и предательства. Я держу его за спиной и пытаюсь распутать с завязанными глазами, и ничего не выходит. Но я не злюсь, я слушаю Артура и понимаю, что все будет хорошо. Он дает мне этот комфорт, даже не знаю, как это у него получается. Но ведь так было всегда.

- Ничего страшного, - произнес доктор, послав мне сожалеющий взгляд. – Небольшая трещина на губе. Останется синяк. Но сейчас на фото ничего не будет видно.

- Вы, главное, напишите заключение, - потребовал Терешин, стоя у двери медицинского кабинета со сложенными руками. Он привез меня сюда сразу же. Сказал, что медзаключение никак не повлияет на раздел имущества в суде, но перестраховаться стоит. И с этого момента я под его пристальным круглосуточным наблюдением.

- А ты? – спросила я, когда доктор полностью закончил осмотр.

- А что я? – не понял Артур. Ну да! У меня лишь трещина в губе и будущие синяки на руках, а у него все лицо разукрашено, костяшки пальцев сбиты в кровь, и ни намека на понимание.

- Вам тоже медзаключение выписывать? – помог мне доктор.

Артур хмынкул, принял у седовласого мужчины бумагу и кивком подозвал меня к себе.

- Нет необходимости.

Я послала ему крайне неодобрительный взгляд, когда проходила мимо, но, конечно, вопросов при постороннем человеке задавать не стала.

- Почему нет? – спросила уже в машине.

- Потому что это пустяки, и я не хочу тратить наше время.

Мы вновь тронулись с места, на этот раз направляясь на выезд из города. Артур молчал, а я поняла, что без его голоса не могу усидеть на месте. Страшная сила рвалась из груди, причиняя боль.

- Значит, мы едем к тебе? А что дальше?

Он метнул в меня быстрый взгляд и вновь вернул его на дорогу.

- Простым развод не будет, потому сразу подаем в суд с требованием вернуть все, что принадлежало твоим родителям и перешло тебе по наследству. Кроме дома. Его придется делить поровну.

- У него весь сейф забит деньгами, - произнесла я, пытаясь понять, где он мог их взять. – Даже боюсь представить, откуда такая сумма. И ее не было еще месяц назад, когда он открывал при мне сейф.

Терешин заметно напрягся. По его ауре спокойствия пошли блики, и я поняла, что все это время он просто очень крепко держал в узде свою ярость. Я не хотела, чтобы он злился. Я бы с радостью стерла с его памяти все, что он узнал обо мне и о том, как я жила до его появления.

- Мне очень жаль, - прошептала я. Думала, это поможет, а он взял и взорвался.

- Черт возьми, Варя! – заорал он так, что я вздрогнула и вжалась в спинку кресла. Артур хлопнул по рулю и вновь вцепился в него. – Ты должна жалеть только о том, что ты не додумалась уйти от него раньше. Почему? Почему не позвонила мне девять лет назад? Восемь? Два? Когда это началось?

- Он не трогал меня раньше, - шепнула я. И когда Артур вновь посмотрел на меня, я покачала головой. – Ни разу. Клянусь! И как бы я позвонила, если ты не отвечал? Ты переехал в другую страну, сменил номер и не брал трубку, когда я звонила.

Он поморщился.

- Я не получал от тебя звонков. И это ты не отвечала, - он сказал это и потянулся рукой к моей сумочке. Положив ее мне на колени, потребовал: - Продиктуй мне номер, под которым я у тебя записан.

Почему-то я уже знала, что он окажется неверным. Думаю, Артур это тоже знал. Но нам ведь надо было убедиться, поставить точку во всех сомнениях. Когда я закончила, он послал мне красноречивый взгляд.

- Это не мой.

Я смогла только отвернуться к окну, чувствуя, как накатывают слезы. Я такая дура. Такая беспомощная дура. Самой от себя тошно. И Артур будет прав на сто процентов, если наорет сейчас на меня и выскажет все, что думает о моей тупости. Я думала, он не хочет меня знать. Ведь Глеб только это и говорил, это он дал мне номер Терешина, когда я сказала, что хочу поговорить с ним. Сколько раз я набирала, слушая длинные гудки? Десятки... В разные дни в течение нескольких лет. И очень расстраивалась каждый раз, понимая, что Артур не хочет выходить на контакт. Мне бы молчать сейчас, не злить его, но слова вырвались сами собой:

- Глеб сказал, у тебя семья там, в другой стране. Ты счастлив, и я не должна отравлять тебе жизнь своим горем. Я всегда желала тебе счастья.

Глаза наполнялись слезами, в груди неприятно ныло, но я все же посмотрела на него. И опять не сдержалась, потому что сейчас мне нужно было знать все. Все и сразу, никаких больше секретов, недомолвок и обмана.

- Так что? Ты был счастлив? Где твоя семья?

Артур улыбнулся. Совсем неприветливо, зло. Эта улыбка не коснулась глаз, и тут же потухла, стоило губам плотно сжаться. Он выругался так грязно, что меня бросило в жар.

А после он резко крутанул руль и очень скоро остановил машину. Мы приехали к его особняку.

- Ты. Вся. Моя. Семья, - процедил каждое слово, так и не взглянув на меня. А после выскочил из машины и быстрым резким шагом направился в дом. Он был так зол. Я никогда его таким не видела.

Дверь грохнула и тут же отскочила, оставаясь открытой, как бы приглашая меня войти внутрь. Я в ту секунду подумала, что зря он не запирает ее на замок. Хоть дом и стоит отстраненно в лесу, все же в нашей стране…

А в следующую секунду Артур вышел из дома, потирая лицо ладонями. Что-то было не так. Я увидела по тому, как он вмиг взял себя в руки, стал собранным, холодным и потянулся к телефону. Я вышла из машины, и он пошел мне навстречу.

- Да, меня не было всего пару часов. Отлично. Заеду за ключами, - говорил он кому-то. – Садись обратно в машину.

А это уже мне.

- Что случилось? – спросила и вновь посмотрела на дом. Только сейчас обратила внимание на косо свисающую штору в окне второго этажа. Да и эта открытая дверь… Страшная догадка всплыла мгновенно. - Тебя ограбили?

Терешин нервно фыркнул.

- Попытались, - произнес он, кладя телефон обратно в карман. А после пошел к багажнику и открыл его. Конечно, я ослушалась и пошла за ним. Не могла оставаться в стороне и просто пыталась понять, что он задумал. Вид у него был опасно решительным.

Сняв с себя пиджак, Артур взглянул на меня испод насупленных бровей и начал расстегивать рубашку.

- Что ты делаешь? – удивилась я, разглядывая его, как завороженная. И хоть день стоял на удивление теплый, все же осень давала о себе знать. А он разделся до тонкой майки. И я, черт возьми, не могла оторвать глаз от его огромных сильных рук. Мышцы казались каменными, и напряглись еще больше, когда он поднял коврик багажника и достал монтировку. Я непроизвольно округлила глаза, думая о том, что в доме до сих пор могут быть грабители.

- Только не говори, что собрался туда.

- Ты сама это уже сказала, - огрызнулся он. – Садись в машину, запрись изнутри. Ключи в замке зажигания, так что ты сможешь уехать, если тебе что-то не понравится.

Все это звучало, как полнейший абсурд.

- Что ты несешь, я без тебя никуда не поеду, - пробормотала я ошарашенно.

Почему именно эти слова повлияли на Артура так, как я хотела бы, не знаю. Но он вдруг смягчился. Правда, всего на секунду. Это была самая приятная секунда сегодняшнего дня, когда он посмотрел мне в глаза смело, уверенно, без злости и раздражения. Как тогда, в ту ночь у камина – с огнем и лаской. А после он шагнул ко мне, запустил руку в волосы, притянул и без секундной заминки поцеловал. Сильно и нежно, показывая свое превосходство и власть. Я знала, что ему нужно было это. Не знала только, почему. До сих пор не понимала. Вернее, все еще не верила, что такой, как он, может хотеть такую, как я. Хотеть по-настоящему, для себя, как мужчина хочет свою женщину, чтобы любить и оберегать. А не так, как Глеб. Тем более, после того, что узнал обо мне…

Когда Артур отстранился, я тяжело вздохнула. Он украл мой воздух и поселил тревогу в сердце. Теперь оно билось так неистово для него.

- Прости, - шепнул он, неправильно растолковав мою реакцию. – Губа.

- Нет, это чепуха. Только не иди туда. Давай уедем? – попросила я и вцепилась в его руку, которую он уже отнимал от меня. – Ты сам сказал, что если тебя заберут, я останусь одна. А я не справлюсь одна, Теш.

Он улыбнулся. На этот раз даже глазами. Улыбка была быстрой, как и вспышка воспоминаний прошлого. В нашу самую первую встречу я так разнервничалась от его появления, что не расслышала фамилию, когда папа мне его представил. И дернул же меня черт за язык переспросить и запнуться в этот самый момент. «Как-как? Теша?» Они оба тогда засмеялись, и глупое недоимя, недопрозвище приклеилось к Артуру как банный лист. С моей легкой подачи, как дразнился папа. Впрочем, Тешей его звали только мои родители и я в своих мыслях. Ласково.

- А я тебя одну и не оставлю, - произнес он все с той же улыбкой. Задорной и немного коварной. – Там никого нет. Но мне надо сбросить пар, а то так и буду рычать на тебя всю дорогу. В машину!

На последнем слове он опять посуровел, и я поняла, что спорить с ним бесполезно. Я боялась и негодовала, что он идет туда с этой чертовой монтировкой. А если ошибся? А если кто-то да остался и поджидает его с оружием опаснее железки?

Я охнула с первым жутким грохотом, раздавшимся из дома. Закрыла рот рукой и застыла в напряженном ожидании. Увидела в огромном окне спальни на втором этаже Артура и облегченно выдохнула. Он тоже собирал свои вещи, бросая их со шкафа в чемодан прямо с вешалками. Затем достал какой-то небольшой черный ящик и после этого схватился за монтировку. Грохот. Еще и еще. Кажется, он не шутил на счет сбросить пар. Он буквально уничтожал свой дом, и это пугало меня, а также чуточку вызывало зависть. Эта мысль повеселила: я хотела бы быть там с ним, и немного попинать шкаф, представляя на его месте рожу Глеба.

Спустя несколько минут все стихло, и Терешин как ни в чем не бывало с каменным лицом вышел ко мне с дорожной сумкой в одной руке и железкой в другой. Я хотела выйти к нему, но он кивком головы показал, что не стоит этого делать. Вещи полетели в багажник, а Артур уже в пиджаке подошел к водительской дверце, и я быстро перелезла на пассажирское сидение.

Он молчал и опять не смотрел на меня. А вот я его разглядывала с жадностью. Такой необычный. Странный и вообще… Он сводит меня с ума!

- Это же твой дом! – воскликнула я, когда он завел машину и двинулся прочь.

- Арендованный и застрахованный, - ответил Артур намного охотнее, уже не выдавливая из себя каждое слово. Кажется, его метод сбросить пар все же подействовал. – А хозяин - человек, который поставит на уши весь город, чтобы найти того, кто нанес урон на половину стоимости дома. Если за этим стоит Глеб, а именно он за этим и стоит, то один - ноль в нашу пользу.

- И никто не узнает, что ты тоже приложил руку? – усомнилась я.

- Ты никому не скажешь? – спросил он и послал мне игривый взгляд. Я медленно покачала головой, недовольно сузив глаза. Он только что ввязал меня в криминал! Нет, с ума сойти! В какой это момент мой идеальный и правильный Артур Терешин стал опасным типом с хулиганской татуировкой?

- И как тогда, позволь узнать, кто-то докажет, что там был я?

Я покачала головой.

- Адвокаты… - пробормотала себе под нос.

И Артур опять улыбнулся

- Я жалею, что не пошла с тобой, - призналась я. – Представь себе, я тоже зла и переполнена удушливой негативной энергией. Не знаю, как держусь, но мне кажется, что я в любой момент взорвусь.

Артур слегка нахмурился, после чего положил возле меня свою раскрытую ладонь. Он не давил, но предлагал мне свою поддержку. Я вложила свою руку, и он, сжав ее, поднес к губам.

- Не волнуйся, я знаю еще несколько действенный методов, как сбросить пар, - проговорил он, щекоча губами кожу. То, как он греховно улыбнулся, продолжая управлять машиной и держать мою руку у своих губ, навело на очень определенные мысли о этих его методах. Мои глаза невольно округлились, а чувство злости в груди заменил пожар, буквально выжигающий любые эмоции и обжигающий даже меня. Я вырвала ладонь, пожалуй, слишком резко и нервно затараторила о планах.

- Куда мы теперь? Он будет искать меня, верно? Ох, мне, наверное, следует избавиться от телефона. В фильмах они всегда выслеживают своих жертв по телефону.

- Они? – уточнил Артур, все еще улыбаясь.

- Маньяки, - пояснила я. – Или маньячные мужья. Я не знаю, что делать в таких случаях.

Терешин посмотрел со всем серьезностью, на какую был способен.

- Довериться мне.

Боже… Сколько силы в этих простых словах. Как давно я мечтала их услышать. Даже не столь услышать, сколь ощутить. У меня есть тот, кому я могу довериться. Эта мысль вызвала слезы, буквально рыдания. Я кивнула, отвернулась к окну и закрыла рот ладонью.

- Эй, - позвал Теша.

- Я же говорила! – проговорила я всхлипывая. – Бомбануло!

- Потерпи еще немного, - попросил он. – Одна короткая остановка, и мы будем в безопасности. Даю слово.

Я знала, что раз он сказал, так и будет. Успокоилась быстро, ведь это были не слезы горечи, а несказанного облегчения.

Остановка оказалась в городе, практически на другом его конце. Мы припарковались возле невзрачной высотки нового района. Здесь этих разноцветных домов, напоминающих каменные джунгли, было десятки. Артур позвонил кому-то, сказал, что на месте, и посмотрел на меня.

- Документов на клинику в доме не было - привычка перестраховываться, привитая моим учителем. А вот и он.

Артур кивнул в окно, и я проследила за его взглядом. К нам шел уже пожилой мужчина, но выглядел он при этом как агент разведки, не меньше. Он быстро прошелся по мне сканирующим взглядом, оценил ситуацию, и кивнул Терешину.

- Выходим, - скомандовал он. – Варя, познакомься, это Семенов Валентин Николаевич. Твой адвокат.

Тот улыбнулся мне сдержанно, но приветливо, подал руку. Я охотно пожала ее, запоминая лицо мужчины, который спасет меня от ошибки всей жизни.

- Машину лучше не светить, - произнес ему Артур и направился к багажнику.

- Будешь меня учить, - с усмешкой ответил Валентин Николаевич и хмыкнул. – Кого лучше не светить, так это твою красавицу.

Старик улыбнулся на этот раз широко и искренне, а после и вовсе подмигнул.

- Вот ты, какая Варвара-краса, значит, - проговорил он, смущая меня. – Наслышан.

И тут до меня дошло, что и я о нем наслышана. Ведь этот тот самый известный на весь город адвокат, который не проиграл почти ни одного дела, с легкостью разводил знаменитостей и был учителем и первым работодателем Артура. Наставник, как отзывается о нем сам Терешин. Он много рассказывал о нем отцу, и всегда только хорошее. А еще часто звонил и консультировался по разным вопросам. Кажется, они перестали работать вместе, потому что Семенов переехал в другой город, но Артур предпочел остаться.

И вот, он опять здесь.

- Спасибо, что взялись за мое дело, - произнесла я с благодарностью.

- Я на пенсию собирался. Но Артур попросил. Как ему отказать?

Я хмыкнула, даже не зная, как ответить на этот вопрос. Никак!

Когда Теша подошел, Семенов протянул ему связку ключей. Артур сделал то же самое – отдал свою связку с ключами от машины.

- Действуем по плану, - произнес деловито мой адвокат, ну точно как спецагент. - Предварительный суд будет не раньше чем через месяц. Думаю, у этого Юнина кишка тонка отважиться на что-то серьезнее погрома.

Артур задумчиво поджал губы. Он не стал ничего отвечать, но мужчины будто читали мысли друг друга. Я сама же подумала о том, что не знаю Глеба по-настоящему. Но кое-что все же успела понять за десять лет жизни с ним.

- Репутация, слава и достаток – все для него. Все, чем он живет и дышит, - произнесла я и посмотрела на Семенова с мольбой, надеясь, что и меня он поймет. – Я хочу забрать это у него, как он забрать десять лет моей жизни.

Валентин Николаевич кивнул. Подал мне руку еще раз, пожал ее крепко и передал Артуру.

- Беречь, пылинки сдувать, - скомандовал старик строго. Под такие приказы только и отдавать честь. Но Терешин лишь фыркнул, кивнул ему, поставил свою сумку на мой чемодан и повел меня в сторону припаркованных у подъезда машин.

- До свиданья! – попрощалась я.

Семенов улыбнулся и кивнул. Пискнула сигнализация, и я обернулась на звук - огромный темно-зеленый внедорожник моргнул фарами.

- Это его машина? – шепнула я с любопытством, пока Артур укладывал вещи в багажник.

- Да.

- А куда мы на ней поедем? – все с тем же любопытством спросила я, засунув нос в салон. Да, как и я думала – в багажнике можно жить.

- Туда, где нас никто не найдет, - ответил он и, грохнув дверцей, навис надо мной. - Страшно?

- А должно быть?

Нет, Артура я не боялась. А его желание меня запугать только веселило. И все же… Когда он стоял так близко коленки подкашивались как и тогда, в семнадцать. Столько всего изменилось, но кое-что, кажется, останется вечным.

- Я до маньяка не дотягиваю, конечно, - произнес он, кривовато улыбнувшись. – Но на твоем месте следил бы за мной. Не могу обещать, что смогу держать руки при себе рядом с тобой.

Глава 9

Десять лет спустя

Варя

Папочка подвел меня за руку к столу, и я сразу нашла его взглядом. Артур сегодня был красив, как никогда, в светло-сером, почти белом костюме и небесно-голубой рубашке с небрежно расстегнутыми верхними пуговицами. Он что-то оживленно рассказывал маме и улыбался так лучезарно, что невозможно было оторвать от него глаз. Кажется, я начинаю сходить с ума. Раньше он не действовал на меня так. А после того странного случая я не перестаю о нем думать. Он поселился в моей голове, и что, прикажите, с этим делать?

- Уверена, что не хочешь сесть со сверстниками? – переспросил папа.

- Я же там никого не знаю, - прошептала я, пока мы шли к столику. Очередной день рождения, и опять он собрал всех-всех знакомых. На этот раз виновница торжества мама, но размах оправдан, ведь у нее сегодня юбилей – сорок лет. – Да и к тому же не такие уж они и сверстники. Все старше.

- Но они работают в клинике, и у вас могут найтись общие темы для обсуждения, - парировал папа.

Я еще раз обернулась на столик моих «сверстников», как заверял папа, и наткнулась на хищные сканирующие взгляды стервозных девиц. Медсестры любительницы распускать сплетни. Нет, подруг среди них я точно не найду.

- Хочу с вами, - настояла я. - Вы моя семья.

- Ну как знаешь, но с мамой я сижу, - определил он и подтолкнул меня к Артуру. – Иди вот, возле Терешина садись.

Когда он услышал нас и заметил меня, улыбка тот час сползла с его лица. Это неприятно укололо. Почему он так холоден со мной? Чем я заслужила, чем расстроила его?

Он оставался вежливым, как всегда. Привстал, придвинул мой стул. Но сразу после напрягся и больше на меня не глянул. Он ощущался напряженной струной рядом со мной. Такой неприступный… идеальный мужчина, на которого можно смотреть лишь издалека.

Господи, а как он пахнет! Мне всегда был приятен его запах, но сейчас, кажется, он сносит мне крышу. Я ничего не смогла поделать с разбушевавшейся фантазией, которая очень уж красочно нарисовала то, чего быть не могло. А что если бы тогда он зашел в мою комнату и не ушел спустя несколько секунд, а остался? Прижал бы меня к стене и поцеловал до умопомрачения… Черт! Я прикусила губу и посмотрела на него. Теша почувствовал мой взгляд. На секунду он глянул на меня, но тут же поморщился и отвернулся.

- Что-то не так? – спросила я, не выдержав этого напряжения между нами. Мы двое сидели в конце стола, и кроме него мне не было с кем поговорить. Я даже подумала, что с таким успехом придется все же подсаживаться к девочкам медсестричкам.

- Твой папа говорит тост. Ты слушаешь? – спросил Артур, явно не нуждаясь в ответе. Но я все равно сказала правду.

- Нет.

- И чем же ты занимаешься? – уточнил он, смотря вовсе не на меня, а прямо, в зал с кучей других столов. Он тоже не слушал.

- Смотрю на вас.

Впервые я осмелилась сказать что-то настолько безрассудное, наглое и вообще… Что это было? Что я творю? Он напрягся еще сильнее. Я увидела, как натянулась ткань пиджака на его руках. А еще запах… он стал сильнее. Такой резкий, бьющий в нос и цепляющий нервы.

- Вы приятно пахнете. Что за духи?

Просто вежливый комплимент, верно? Ничего такого. Тогда почему так смотреть? Как будто я не с этой планеты, в самом деле.

Папа закончил тост, все подняли бокалы. Наши с Артуром руки соприкоснулись, и по коже пролетели мурашки. Он редко меня касался. Практически никогда. А я поняла, что хочу большего.

- Вы пригласите меня на танец сегодня? – предложила я, пока он еще не отпил. Проигнорировав меня, Артур Романович опустошил рюмку коньяка и отнял у меня бокал шампанского еще до того, как я успела выпить.

- Еще год, Варвара Алексеевна.

- Через год пригласите? – спросила я с насмешкой. Когда он так смотрел, хотелось либо улыбаться, либо вообще отвести взгляд. Оставаться серьезной не удавалось совершенно.

- Если еще будешь хотеть, - шепнул он очень тихо, слегка склонившись ко мне.

Странный вопрос. Я хочу сейчас. Зачем ждать год? Столько всего может случиться за это время. А если у него уже будет кто-то, с кем он будет танцевать? Опять кольнуло. И я спустилась на землю. Весь мой флер легкости и игривости как ветром сдуло. Глупая Варенька. Артур Романович мужчина взрослый, красивый, видный. Любая свободная женщина в этом зале мечтала бы сидеть на моем месте, касаться, нюхать и разговаривать с этим божеством. А кто такая я? Малолетка. И он смотрит на меня, как на недоумение, пытающееся с ним флиртовать. Я ведь не умею это. Смотрюсь, наверное, глупо. И чертово платье вместе с макияжем – глупо все! Наряжалась ведь и думала о том, чтобы ему понравиться. Идиотка! Зачем он тогда пришел в мою спальню? Ему ничего, а мне теперь изнывать.

Я так и не ответила на его вопрос. Взяла со стола бокал шампанского, которое он отставил от меня подальше, и выпила все до дна.

- Варя, - неодобрительное и вместе с тем покровительственное.

- Один папа у меня уже есть, - огрызнулась я. – И даже он не так строг со мной.

Не став слушать его ответ, я встала и пошла. Неровно пошла, но все же. Хотела вдохнуть свежего воздуха. А если честно, стебнуть у кого-то сигаретку и покурить на улице. У выхода наткнулась на симпатичного парня с пачкой в руках. Он тоже выходил, и я сразу направилась за ним. Почти догнала его на ступеньках, но, как назло, зацепилась каблуком, и полетела вниз. Расплющенный нос мне был гарантирован, если бы этот самый молодой человек с пачкой сигарет не обернулся и вовремя меня не подхватил. Я почти оказалась у него на руках. Секунду мы растерянно смотрели друг на друга, а после он довольно улыбнулся и подхватил меня поудобнее, на этот раз с ногами. И пошел.

- Эй! – возмутилась я оглянувшись. – А куда?

- Все в порядке! Это похищение! – заявил обаятельный наглец и подтвердил свое намерение довольной улыбкой. А он красивый. Я и сама с трудом сдерживала улыбку, но все еще строила недовольную жертву.

- А может не стоит? Я как бы на дне рождения мамы.

- Чернова, значит, - сразу догадался похититель. – Варвара, как я полагаю. Врали они все про твою красоту.

- Что? – не поняла я.

- Ну, говорили, что ты красивая. А оказалось, что ты прекрасная.

Комплимент вогнал меня в краску.

- А вы у нас кто? На кого папе жаловаться?

Брюнет с серыми глазами и восхитительными ямочками враз стал еще привлекательнее, стоило ему засмеяться.

- Юнин Глеб Иванович. Со вчерашнего дня пластический хирург в клинике твоего отца.

С этими словами он поставил меня на землю, но руку оставил на талии и вообще не спешил отходить. А то, как он смотрел, вгоняло в краску еще больше.

- Что же вы, Глеб Иванович, такую пациентку прозевали, - подколола я. – Ведь если бы не поймали, мне бы точно понадобились ваши услуги.

Он улыбнулся и, кажется, стал еще ближе.

- А, может быть, я и так могу быть вам полезен, Варвара Алексеевна.

- Сегодня все зовут меня по отчеству, - заворчала я, на секунду возвращая мысли к Артуру.

- Тогда давай на «ты»? – предложил мой похититель, по совместительству спаситель. – В конце концов, не такой уж я и старый. А ты, очевидно, уже достаточно взрослая, чтобы я мог позвать тебя на свидание. Правда?

И вот опять… Я шеей и щеками чувствовала подкатывающий жар, и ничего не могла с ним поделать. А потом поняла, что это и есть флирт. Вот как должен смотреть на девушку парень, который в ней заинтересован. То, что Глеб был заинтересован, у меня не было сомнений. Он буквально не сводил с меня глаз. И я кивнула, раз и навсегда пообещав себе выбросить из головы глупые и совершенно неуместные мысли о Терешине.

Наши дни

Теплое, нежное прикосновение заставило меня распахнуть глаза. И я тут же наткнулась на лицо Артура. Так близко.

- Ты заснула, - шепнул он, не отводя от меня глаз. Его пальцы все еще гладили мое лицо, и я не хотела прерывать этот момент. Он и сам не торопился, но очевидное все же озвучил: - Мы приехали.

Щебетание птиц, шелест листьев и шуршание травы – вот и все, что я слышала. Не было ни сигналов машин, ни звуков города, ни криков случайных прохожих. Я посмотрела в окно и охнула. Вид завораживал, будоражил сознание. Забыв про Артура, под его тихий смешок я вышла из машины и пошла на свет, пробивавшийся сквозь крона деревьев. Лес, где мы припарковали машину, заканчивался на берегу озера потрясающей бирюзы, что даже глаза слезились от столь явного контраста. На другом берегу открывался невероятный вид на подсолнечное поле. И все это буйство красок сводило с ума, вызывало невероятный восторг и как будто лечило. Стоять вот так и смотреть, смотреть, впитывать бесконечно эти красоты природы, понимать, насколько ты и твои проблемы ничтожны в масштабе планеты.

«Все пустяки», - хотелось сказать себе. – «Посмотри, как красиво. Посмотри, какая жизнь проходит мимо тебя! Она здесь, стоит лишь выехать за пределы своего комфорта. А ты и не знала…»

- Красиво, правда? – спросил Артур.

- Безумно!

- На этом привилегии заканчиваются, - обломал он, кивая на маленький домик у старого причала. – Туалет на улице, горячей воды нет. Населенный пункт и рынок в двадцати километрах отсюда. Все прелести дачной жизни.

- Мы надолго здесь? – спросила я и посмотрела на мужчину, делая козырек руками, потому что солнечные блики ослепляли.

- Столько, сколько ты выдержишь со мной, - ответил Артур игриво, но я знала, что он на самом деле не шутит. – Мой агент уже занялся поиском съемной квартиры в городе. А пока лучше никому не знать, где ты. Пару дней перекантуемся здесь.

Я кивнула, и Артур пошел к машине.

- План таков: ты распаковываешь вещи, а я быстро смотаюсь за продуктами и всем необходимым.

Он был добр ко мне, заботлив. Но оставаться одной сейчас мне точно не хотелось. А еще больше не хотелось из одной клетки попасть в другую. У меня вообще был выбор?

- Я хочу поехать с тобой, - произнесла и застыла, отмечая его реакцию.

Артур понес сумки к домику, открыл его, поставил вещи на пороге и посмотрел на меня.

- Уверена? – спросил он. – Я недолго. Минут двадцать, не больше.

- Уверена, - ответила я. Он кивнул и закрыл домик. Вот так просто?

- Ладно. Сядешь за руль? – ошарашил он. И от моего выражения лица он улыбнулся. – Что? В семнадцать ты мне проходу не давала и просила научить тебя ездить.

- Но ты сказал, что папа убьет тебя, если узнает! – напомнила я.

- Да, но… - Артур остановился у водительской дверцы, поставив руки на капот. – Я говорил так только потому, что каждый раз представлял, что ты будешь сидеть у меня между ног. А по этому сценарию авария нам обеспечена.

И он опять добился выражение полнейшего шока на моем лице. Терешин точно был доволен собой, потому что сел на водительское место с улыбкой до ушей, тогда как я осталась стоять истуканом снаружи. Стоп! Стоп! Стоп! То есть… Еще тогда… Он уже думал обо мне так? Я ведь правильно его поняла? Я привлекала его, как женщина, десять лет назад?

Он, кажется, не понимал. А у меня внутри все переворачивалось от негодования. Я разозлилась на него и, подойдя к нему, смело дернула водительскую дверцу.

- Я за руль, - проговорила я и влезла на его колени. Вот теперь он не улыбался. Какое-то мгновение и вовсе застыл, не шевелясь и стараясь не касаться меня, а потом плавно отъехал назад и раздвинул ноги шире, чтобы мне было больше места.

- Ладно, - произнес он в мою макушку, вставляя ключ в замок зажигания. А после взял мою руку, чтобы показывать, что нужно делать. – Куплю ему новую машину, если что.

Глава 10

Артур

- Видишь! – радостно воскликнула Варя. – И ничего не разбили!

- Угу, - единственный звук, который я смог издать. Черт! Черт! Я ведь знал, что она будет так близко, и знал, как тело отреагирует на нее. И все равно не смог отказать ни ей, ни себе. Слишком часто делал это раньше. А теперь жалею так, как ни о чем в своей жизни не жалел. Хотя нет. Некоторые вещи нельзя изменить, некоторые ошибки нельзя себе простить. Но с Варей все иначе. Каким-то образом я заслужил у судьбы второй шанс.

- Ох, у меня руки дрожат. Это каждый раз так страшно? – спросила она и, открыв дверцу, спрыгнула с джипа. Я старался не шевелиться и прогнать стоящий перед глазами дурман.

- Ты молодец, - искренне похвалил я. Правда. Если бы мы полагались только на мою концентрацию, то ничем бы хорошим для машины это точно не закончилось. - Уже подумала, что хочешь на ужин? Здесь неплохая мясная лавка. И думаю, она еще работает.

Мы оба посмотрели на торговые ряды небольшого придорожного рынка. Людей было немного, да и время плавно приближалось к вечеру, так что стоило поторопиться. Вот только как ходить?

Я наткнулся на раскладку с домашней консервацией и улыбнулся вмиг всплывшему воспоминанию. Оно притаилось где-то на задворках памяти, но я ведь никогда не отпускал все то, что было связано с ней.

- Варенька, купишь нам что-то сладкое? – спросил я, с удовольствием наблюдая, как медленно округляются ее глаза, и как в них мгновенно загорается искорка. Та самая, в которую я влюбился без памяти.

- Артур! – воскликнула она. – Серьезно? Это уже не смешно.

- Кто смеется? – спросил я на полном серьезе.

- Глупое детское прозвище! – возмутилась моя девочка. – ВАренька! ВАренька – можно! Но ВарЕнька – нет! Забудь об этом.

- Как скажешь, - проговорил я, прикусывая щеку изнутри. Она знала, что я делала так, когда врал.

Издав раздраженный рык, она обошла машину и взяла свою сумочку.

- Ну, раз так, сам и покупай нам что-то сладкое! – заявила Варвара и покосилась на небольшой аптечный магазин. – А я по делам.

- Стоять! У тебя есть деньги? – спросил я, доставая кошелек. Ее плечи поникли, и она медленно повернулась с выражением непонятного мне стыда. Потупив взгляд, Варя покачала головой.

Когда я подошел и протянул ей купюру, она все еще не смотрела.

- Спасибо, я верну, - пробормотала нелепое и быстро ускорилась. А когда скрылась за дверью, я выдохнул и потер лицо. Все завертелось слишком быстро даже для меня. У меня, кажется, был простой план. Вернуться на родину, навестить Варю и Глеба. Убедиться, что она все еще любит другого, получить убийственную дозу разочарования и тоски, покусать локти и вернуться обратно в ад. Ладно, не буду врать самому себе, возможно, у меня был план «Б». И его нельзя назвать порядочным. Я собирался действовать экспромтом и отбить любовь своей жизни у человека, которого считал другом. И не просто, а другом, прикрывшим мою спину. А оказалось… Ненавижу себя за то, каким слепым кретином был. Каким слепым...

С Глебом я разберусь. С радостью. Варю не отпущу больше. У меня есть месяц, чтобы влюбить ее в себя, и плевать уже на порядочность.

Продукты я купил быстро, не особо разбирая. Не забыл и про варенье – ее любимое - малиновое. Мы встретились у машины. У нее в руках был небольшой пакетик с красным крестом, на что я хмыкнул, хвастаясь кульками в двух руках, грозящими разорваться по дороге. Когда продукты были сложены в багажник, Варя протянула мне купюры.

- Сдача, - проговорила она. – И чек.

Я смотрел на нее не мигая несколько секунд. Просто представил, что изо дня в день на протяжении многих лет этот урод дрессировал ее таким образом. Внушал ей зависимость, заставлял чувствовать себя беспомощной. Он убивал мой любимый блеск в ее глазах, травил ее собой. И все же моя сильная девочка не сломалась. Она никогда не сломается, сколько бы горя на нее не свалилось. Я – да. А она все снесет.

Я взял у нее деньги, вложил их в кошелек и протянул его ей.

- Думаю, нам стоит разделить наличку. На случай кражи. Пускай эта часть будет у тебя. У меня есть еще. И ты ведь помнишь наш уговор? Ты ничего мне не должна.

Она подумала возразить, но я успел вовремя и подошел очень близко, оставляя между нами сантиметры. Только это заставляло ее застыть.

- Я недавно открыл действенный способ мирового соглашения с тобой, - шепнул, опуская взгляд на ее губы, чтобы она точно поняла, о чем именно я говорю. – Хочешь, чтобы я применил его сейчас?

Варя растерянно мотнула головой. Но после и ее взгляд с моих глаз опустился на губы. О да! Она понимала, о чем я.

- Это запрещенный прием, - прошептала она в ответ. В такие моменты я всерьез забывал о существовании мира и других людей. Оказывается, так бывает, когда мечта становится явью. Когда на запретное снимается вето.

- Ну, я адвокат,- напомнил. - Я знаю все о запрещенных приемах. Просто я никогда раньше не применял их в отношении тебя.

Я отошел и с неописуемым удовлетворением отметил, насколько очевидным было ее разочарование.

- Кошелек у тебя в правом кармане. Ты за руль?

- Да? – произнесла она неуверенно. Но ключи, когда я ей бросил их, поймала.

- С реакцией у тебя все равно лучше, чем у меня. На этот раз я буду рядом, идет?

- А если полиция? – заволновалась она. - У меня нет прав!

- В лесу? – скептически спросил я.

- А если…

- Просто садись. Ты справлялась с вещами и посложнее.

Со мной эти слова работали. И Варе придали сил. Она кивнула, вздохнула и села за руль.

***

Поездка была не самая быстрая в моей жизни, но однозначно самая забавная. Варя как лучик счастья – смотришь на нее, и хочется улыбаться, что бы она ни делала. И я не стал отказывать себе в такой радости. Ее улыбка почти стерла воспоминания сегодняшнего дня. Того, как Глеб поднял на нее руку. И все же я возвращался к этому снова. Что бы он там ни говорил, а убийцей я не был. Но его захотел убить. Впервые в жизни ярость так заполнила рассудок, что я с трудом заставил себя остановиться. Пускай не сейчас, потом я уничтожу его. При первой же возможности – он будет тонуть, и я ни за что не подам руки. Я бы простил ему ложь и алчность, но никогда то, что он учидил с моей Варей.

- Приехали! – оповестила она, резким рывком остановив машину. Действительно, я забрел в свои мысли, хотя должен был следить за дорогой.

- Ты чудо, знаешь? – похвалил я, до сих пор удивляясь этому. – Справилась превосходно.

Она посмотрела на меня с прищуром.

- Я бы точно справилась лучше, если бы ты помогал мне, а не мешал.

Ну, аргумент железный.

- Виновен! – признался я и вышел из машины, чтобы забрать покупки.

- Тогда должен понести наказание, - донеслось мне след. Варя обошла машину, взяла из багажника свой пакет из аптечки и покосилась на мои руки. Вот сейчас содранная кожа дала о себе знать, а до того, как она достала баночку зеленки, я вообще не чувствовал боли.

- Ну нет!

- Да-да! – заверила она тоном опытной и очень вредной медсестрички.

Мне лучше бы выбросить эти образы из своей головы… Но с ними точно не больно.

***

За окном стемнело, в старом камине приятно потрескивали угли, а на маленькой газовой плитке жарился ароматной стейк. Варя казалась еще миниатюрнее в моем свитере и такой домашней со слегка растрепанными волосами. Моей. Она ведь даже не понимает, насколько сильно я погряз в ней. Глеб, ублюдок, постарался внушить ей, что она никто без него. А она все для меня. Лишь бы не спугнуть.

- Сейчас немного попечет, - предупредила моя спасительница, усевшись на небольшой диван рядом. – Обещаю, я буду дуть!

Все равно. Щипало, как в аду, но ее забота компенсировала все. Она заметила, что я пристально смотрю на нее и смутилась, опустив мою руку.

- Прости. Слишком близко? - робко спросила она.

Смешок вырвался сам собой.

- Слишком далеко, - шепнул я и перетянул ее к себе на колени. На возмущенный вздох и окаменевшее тело предпочел не обращать внимания. Сам застыл и закрыл глаза. Лишь указал неопределенно на себя.

- Еще где-то здесь полечи.

Не испугалась, не ушла. Отмерла, правда, не сразу, но все же. Сначала я услышал тяжелый, возможно, обреченный вздох, после ощутил мягкое прикосновение к шее и скуле. Как был мазохистом, так и остался. Мне бы схватить ее сейчас, прижать к себе крепче, почувствовать ее губы, взять ее всю. Так как всегда хотел. А я сижу и едва дышу.

Надолго меня не хватило. Я ощутил, как она склонилась ближе, и открыл глаза. Варя вздрогнула, сразу попыталась отпрянуть, но я положил руку на ее спину, и она опять застыла.

- Ты боишься меня? – задал вопрос, потому что сам понять не мог. Смотрела так, как и раньше. Никогда ведь не боялась. Но ее тело говорило об обратном. И тут я опять не мог не вспомнить об уроде.

- Нет, - шепнула она, но взгляд долго не выдержала. И «но» так и повисло в воздухе. Я дал ей время, и когда она начала говорить, сказала все. – Просто я… не знаю. Так странно, что ты рядом. Я отвыкла от тебя. Если честно, я вообще отвыкла от людей. И еще формально я все еще замужняя женщина, а ты… Ну ты - это ты. Я просто не понимаю, почему ты возишься со мной. Зачем тебе это?

Не спугнуть!

Выдохнул, погладил ее щеку, которой сегодня досталось и, кажется, подобрал нужные слова.

- За десять лет никто не стал мне ближе, чем ты. Ты всегда была частью семьи, которою я считал своей. Но не только в этом дело. Я не отношусь к тебе, как к младшей сестре. Я всегда хотел быть рядом. Хотел, чтобы ты была в безопасности. Счастлива. Я хотел быть частью твоей жизни. Раньше не мог. Но могу сейчас. Если позволишь мне.

В моих глазах вопрос. В ее – страх, неверие, надежда – целая гамма непростых эмоций. Залезть бы в ее голову, а еще лучше на время поселить ее в мою душу.

- Никто не стал ближе? – спросила Варя с неверием и, густо покраснев, потупила взгляд. – А как же твоя невеста? Неужели Глеб и здесь соврал?

Я думал, теперь каждый раз при упоминании его имени меня будет трясти от злости. Но в этот раз нет. Я мысленно отмотал время назад, вспомнил первые месяцы после того, как поселился в Финляндии. Варя не брала трубку, я смог дозвониться только Глебу. Он сказал, что звонки тревожат ее, и она попросила сменить номер - не хочет ни с кем разговаривать. Ей нужно время. И я понимал, поначалу пытался не беспокоить, потом подумал, что она просто не хочет ничего обо мне слышать. Вернее, и здесь постарался Глеб. Он очень тонко намекнул, что она пытается жить новой жизнью, потому ей проще отгородиться от старой и всех, кто был в ней. Я все еще пытался понять, представить себя на ее месте. Звонки стали очень редкими. Мысли о Варе я с особым трудом законсервировал и с головой окунулся в работу. Пахал, как проклятый, работая на клиентов с утра до ночи шесть дней в неделю. В единственный выходной коллеги пытались вытащить меня из спортзала. Но каждый раз, когда я был готов снять напряжение, и знакомился с женщинами, вспоминал о Варваре. Какой бы красивой и интересной ни была новая знакомая... Я подозревал, что это ненормально. Как и то, что это, вероятно, не лечится. У меня была удобная девушка, с которой нечастые встречи длились несколько лет, пока она не захотела семью и не вышла замуж за моего соседа. Но жениться?

- Я не представлял себя в роли мужа или отца, - ответил как есть. – Это большая ответственность, к которой я не уверен, что готов.

Варя грустно улыбнулась и, скорее всего, не отдавая себе отчета, положила свои ладони на мою грудь.

- Глупости. Ты был бы прекрасным папой. Посмотри, как ты опекаешь меня. Сам ведь только что сказал, что хочешь о ком-то заботиться. Это в тебе говорит отцовский инстинкт.

Я цокнул языком, остановил ее ладони и закинул их за плечи, сокращая расстояние между нами максимально, чувствуя упругость ее груди.

- Думаю, ты меня все же неправильно поняла, - произнес и поцеловал. По-настоящему, не сдерживая себя на этот раз. Никаких нежных мимолетных касаний губ, никаких намеков, только чистая жажда – моя потребность в ней. Поцелуй стал глубоким, порывистым, сметающим границы и неопределенности. Такой, чтобы она поняла, о чем я говорил и думал, глядя на нее тогда и сейчас. Она моя. Я хотел ее всегда. Я вернулся за ней. Потому что устал существовать. Устал жить и жалеть, что тогда так и не сделал первый шаг, упустил ее, отдал другому даже без боя.

А теперь, зная, как она растворяется в поцелуе, как горит ее тело в моих руках, и какие искры летят от нас, я, наконец, понял, где мое место.

- В этом есть хоть что-то от отцовского инстинкта? – спросил я, отрываясь от губ Вари. Она издала шумный вздох, отшатнулась, словно была пьяна, и навела фокус. Будто только осознала, что именно произошло, и как она отвечала на все это безобразие. Я все же напугал ее настойчивостью, но не настолько, чтобы она сбежала от меня с криками. Она лишь попыталась слезть, упершись в мою грудь, но я не собирался отпускать.

- Ответь на вопрос, - потребовал.

Коснувшись пальцами покрасневших губ, она покачала головой.

- Давай внесем ясность раз и навсегда, - предложил я, опуская руки с ее спины на бедра. – Я хочу тебя, как мужчина. Хотел всегда, с первой встречи, с того раза, как ты раскраснелась и назвала меня Тешей. Только раньше ты была совсем маленькой. А сейчас между нами нет преград.

- Я все еще замужем! – выпалила она возмущенно и пораженно одновременно.

- Как я и сказал, - шепнул насмешливо, – преград нет. А теперь можешь сбежать под предлогом того, что у нас сгорит мясо.

- Мясо! – воскликнула Варя испуганно и спрыгнула с меня. Еще минута, и мы бы ели угольки.

Она сняла сковороду, выключила плиту и оперлась о столешницу, стоя ко мне спиной. Я услышал протяжный выдох и улыбнулся от ее способа вернуть телу контроль. Мне было не легче.

Она принялась суетливо нарезать хлеб, и едва не выронила его, когда я подошел со спины. Забрал у нее нож и произнес:

- Мы просто поговорили. Это ничего не изменит. Ты не боишься меня, помнишь?

- Я не боюсь, - заверила она. – Просто все происходит так быстро. Я еще не разобралась, что делать с Глебом и наследством. Черт, я даже не привыкла к мысли, что ты здесь, реален, а не просто плод моего воображения. Я ведь не сошла с ума, Теш?

- Нет, Варенька. Еще не сошла.

Она улыбнулась, даже расслабилась. Не сбежала. Хорошо!

- Мы со всем разберемся, - заверил я, неторопливо нарезая хлеб. - Будем разбираться с проблемами по мере их поступления. К примеру, сейчас нам надо решить сложную задачку.

- Какую? - спросила она заинтриговано и проследила за мной взглядом, когда я понес блюдо с едой к столу. Очень внимательно, стоит отметить, не упуская из виду ни единого движения. Я тянул. Откровенно говоря, растягивал момент. Взял бокалы и откупорил бутылку домашнего вина.

- Нас двое, а диван один, - заключил наконец.

Варя скрыла улыбку за бокалом, отпивая терпкий алкоголь.

- Сладкое, - похвалила она вино и выдала нечто совершенно безумное: - Я могу спать в машине.

Мне лишь нужен был намек от нее, чтобы понять, чего она хочет.

- Сладкое и вкусное, - согласился я и еще раз осмотрел дачу. Места мало - всего одна комната, чтобы легче было отапливать, но зато как уютно, по-домашнему. – А здесь не так и плохо. Можно жить!

Она улыбнулась, но в глазах практически застыли слезы. Прижала бокал к щеке, уставилась рассеянным взглядом перед собой, погружаясь в свои мрачные мысли. Я очень хорошо знал, как больно они колют.

Меня самого отпускало, лишь когда она была рядом, когда смотрел на нее и понимал, что она со мной по своему выбору, идет мне навстречу, хоть и миллиметровыми шагами.

А если начинал полоскаться во всем этом болоте, то все отчетливее понимал, что мог потерять ее навсегда. Мамаша Глеба ведь не зря тогда про дурку обмолвилась. Видимо, у них был план – выжить Варю из ума, признать недееспособной, а там и вовсе избавиться. Я благодарен всем высшим силам, что им этого не удалось. Может быть, Глеб действительно ее любил. Разве ее можно не любить? Может быть, ему хватило того, что она была покладистой и доверчивой, не задавала лишних вопросов. А он предал ее. И самое жуткое, что на этом не остановится. Он достаточно жесток для того, чтобы уничтожить ее. Думаю, этот утильный червяк не уймется, пока не навредить Варе. Слишком много ненависти я увидел в его безумных глазах.

Я стиснул вилку в руках. Злился на Глеба, а себя ненавидел. Сам же виноват, сам отдал любимую девушку в лапы шакала.

Наверное, не стоило бы поднимать эту тему. Она сейчас как жало в сердце. Но ничего не было хуже недосказанности - она убивала годы и счастье. Этот урок я усвоил навсегда.

- Ты тоже была бы отличной мамой, - произнес я. Варя сфокусировала на мне взгляд и тут же его отвела. Совсем грустно улыбнулась.

- Расскажешь мне, что случилось тогда? Как ты потеряла ребенка?

Варвара на мгновение застыла, обдумала вопрос. Ее брови сошлись на переносице, и затем она резко подняла голову. Как будто не понимала.

- С чьим ребенком? – спросила она. И с этим вопросом подкатила желчь.

- Твоим, - шепнул я, все еще надеясь, что она опровергнет мою догадку. Но она сказала именно то, о чем я думал.

- Я никогда не была беременна, Артур. Я не могу. Ты же слышал, что сказал Глеб.

Глава 11

Девять лет назад. Артур

Я прилагал все усилия, чтобы не сорваться сейчас. Не врезать ему, не вспыхнуть как спичка. Смотрел на Глеба и зависал.

- Ты уверен? – мой последний шанс.

- Да, - ответил он серьезнее некуда. – Варя беременна. Сам не знаю, как так получилось. Это все так не к месту. Я хотел сделать ей предложение. Знаю, рано, но мы подождали бы до ее совершеннолетия. Просто хотел, чтобы все было правильно, чтобы ее родители знали, что я серьезно настроен, что у нас любовь.

«Любовь» - пронеслось язвительное в моей голове. Какая к черту любовь? У кого? У тебя, сосунка, повернутого на себе? К моей девочке? ЛЮБОВЬ?! Пока я бегал по судам, добивался справедливости и пытался очистить свою запятнанную репутацию, доказывая, что непричастен к смерти лучшего друга, он влюбил ее в себя. Вина тяжелым грузом сдавила плечи. Если бы я только проявил больше внимания…

Я все думал, как посмотреть Варе в глаза и попросить прощения за то, что не уберег ее родителей. А Глебу думать не пришлось. Он просто действовал.

- Ты вообще понимаешь, что натворил? – спросил я, собирая в себе силы на каждое слово.

- Артур! – начал он примирительно. – Я знаю, у тебя сейчас и так проблем по горло, потому и не прошу тебя о помощи. Я нашел другой путь, как быстро узаконить наши отношения.

Теперь я начал понимать, к чему он клонит.

- Сам подумай. Варя осталась сиротой. До ее совершеннолетия каких-то пять месяцев. Куда ей сейчас? Дом сгорел. В приют?! Ты хоть представляешь, какой это стресс для нее? Думаешь, я не понимаю, как это выглядит со стороны? Но что уже поделать, а? Ей сейчас, как никогда, нужна моя поддержка. И я сделаю все, чтобы она никогда не пожалела о своем выборе.

Он подошел ближе и коснулся моего плеча. Хотелось вырвать его руку, но я просто смотрел прямо и слушал. Правда острым лезвием резала по еще не затянувшимся ранам. Он был с ней в самый трудный момент, а я нет.

- Я поговорил с психологом, - продолжил он, хотя я уже толком не слушал. - Варю очень подкосила смерть родителей. Ребенок и материнский инстинкт в таком случае может вытянуть ее из затяжной депрессии. Она переключит свое внимание. Осознание того, что она не одна, и у нее есть семья, ребенок, любящий муж, вернет ее к жизни. А представь, что будет, если она останется одна? А если что-то случится со мной? Или даже с тобой? Сначала родители, потом ее близкие? Ты, как никто, должен понимать, что ей нужен покой и стабильность. Вот почему я иду на это. Я люблю ее, и позабочусь о ней. Она станет моей женой, станет мамой. А тебе я советую покинуть страну в ближайшее время. На пару лет так точно, Артур, пока скандал не уляжется. До Вари пока слухи не дошли, но ты прекрасно знаешь, что она услышит. Злые языки свое дело сделают. Сейчас она этого не поймет. Не поймет и не простит тебя. Послушай меня. Уезжай. Вернешься, когда ее отпустит, и вы обо всем поговорите. Даже сейчас она никого не хочет видеть. Зря ты приехал. Она не выйдет.

- Позови, - настоял я.

Когда Глеб отказался, я просто оттолкнул его и вошел в спальню. Варя, свернувшись в клубочек, лежала в постели и мирно спала. Такая изнеможенная, посеревшая, совсем ее не узнать.

- Не буди, прошу, - попросил Глеб за спиной. – Ее мучает бессонница, пускать хоть немного поспит.

Я ненавидел его. И его долбаную заботу. Ненавидел, потому что завидовал черной завистью. Это я должен быть рядом, а не смог.

Наши дни. Варя

Я не хотела это обсуждать, не с Артуром. И уж точно не сейчас, когда он так шокировал меня своим страстным признанием. Я все еще не пришла в себя от поцелуя, переваривала его слова, плавилась от этого безумного горячего взгляда. И вот вопрос о ребенке… Как ведро холодной воды на голову. Но я поняла, что он имеет право знать, как никто.

Изучая его реакцию, видя, как мрачнеет красивое лицо, я думала, стоит ли делиться своими сомнениями, давать ложную надежду.

- Если честно, - осторожно произнесла я и дала себе мгновение. – Я не знаю. Диагноз мне поставили много лет назад в клинике отца. Как понимаешь, и Глеб, и его мать имели доступ к анализам. А что если они подделали их? Хотя, если честно, я не вижу в этом смысла. Глеб, напротив, всегда хотел ребенка, он говорил об этом постоянно и…

- Варя! – Артур резко оборвал меня и с грохотом положил приборы на стол. Он так злился, что был готов взорваться, даже вены на шее взбугрились. Но я не понимала, на что именно. Терешин задал вопрос очень медленно, подбирая каждое слово: - Еще раз. Ты была беременна до свадьбы?

Мотнула головой и повторила:

- Ни до, ни после. Я вообще… - смутившись пристального внимания, отвела взгляд. - Ну, у нас с Глебом до свадьбы ничего не было. Как тут забеременеть?

На мгновение повисла тишина, накаляющая атмосферу. Я наблюдала за Артуром, который смотрел сквозь меня немигающим взором, и понимала, что-то не так. Что-то явно не сходилось у него, и сейчас он просто пытался сложить два плюс два. Я догадывалась. Посмотрела на свои руки, увидела, как они дрожат от злости и беспомощности.

- Он, что... Сказал тебе, что я беременна? Так же, как мне сказал, что у тебя невеста, и ты ничего не хочешь обо мне слышать, да?

Раздался грохот, от которого я невольно вздрогнула. Затем еще один. Артур сначала смел со стола тарелки, после встал, отбросив стул, и выбежал из дома. Дверь ударилась так сильно, что едва не отпала. Жалобно скрипнула и медленно отворилась вновь, показывая мне ночной лес и мечущегося, словно раненое животное, мужчину. Он сходил с ума, а я не знала, как его успокоить. Сама прекрасно понимала, как душу пропускает через мясорубку. Мне было больно не меньше, но просто я к боли привыкла уже давно. Она и не отпускала все это время, только с его приездом я поняла, что может быть иначе. Странно, по-новому, но совсем иначе.

Когда Теша ударил и так раненный кулак о ствол дерева, я больше не смогла сидеть. Встала и выбежала к нему.

- Хватит! Ну все.

Поднырнула под его руку, встала между ним и деревом, останавливая новый удар. Артур дышал, как злой бык, глаза застилала пелена гнева, и он даже не сразу смог сфокусироваться на мне.

- Прошлого не вернуть, - произнесла я простую истину. Он сам знал, просто иногда нужно услышать, повторить несколько раз, чтобы отпустило. – Нам только остается жить настоящим. Слышишь?

- Он сказал, что ты ждешь ребенка, - процедил он, вкладывая всю свою ненависть в каждое слово. - Единственная причина, по которой я оставил тогда тебя ему. А не должен был.

Он вырвал свою ладонь и отвернулся к другому дереву. Мне казалось, ему сейчас хотелось лишь кричать, крушить и впечатывать кулаки в стволы до крови. Я все еще не знала, что ему сказать, видела, слова не действуют. Меня парализовало от того, насколько ему больно. Кажется, больнее, чем мне. Ни когда он целовал, ни когда говорил о том, что нравлюсь ему, а именно сейчас я в полной мере осознала, насколько небезразлична ему. Меня покорило это. Сердце разрывалось, тянулось к нему, жаждало успокоить. Я позволила себе быть смелой, сделать первый шаг. Просто обняла со спины так крепко, как могла, и застыла. Артур все еще тяжело дышал и ощущался каменным. Но постепенно начал успокаиваться. Не знаю, сколько мы так стояли. Он, в конце концов, положил свою огромную ладонь на мои и плавно расцепил их. Повернулся ко мне. Все еще злой, но уже держащий себя в руках.

- Глеб украл у меня десять лет, - произнес он мрачно, смотря поверх моей головы.

- У нас, - поправила я. – Он украл их у нас. Если бы ты тогда только намекнул мне…

Так и не договорила. Артур стрельнул в меня глубоким, обнажающим душу взглядом, и внутри что-то щелкнуло. Десять лет… Пролетели, как мучительный кошмарный сон. Я проснулась только что и поняла, - самое время жить.

Я даже больше не боялась смотреть в любимые шоколадные, согревающие душу глаза. Вообще ничего не боялась. Стоило только потянуть его за руку, приподняться на носочках, и Артур без секундной заминки склонился ко мне, встречая мои губы. Поцелуй впервые в моей жизни был настолько диким. Безумным, жестким, ненасытным.

Такими же были и прикосновения. Мужские руки жадно скользили по моему телу, изучая каждый изгиб. У меня ни на секунду не возникло чувства, будто что-то не так, неправильно, безнравственно, чужие руки, чужие губы… Нет. Мое! Родное! Долгожданное.

Артур с протяжным шипением слегка наклонился, обхватив мои бедра, и тут же поднял ноги, помогая мне обвить их вокруг себя. Я вцепилась в его плечи и откинула голову назад, вдыхая воздух, которого вдруг стало не хватать. Он, прижав меня к стволу, начал усыпать беспрерывными поцелуями шею, ключицы и ниже, ниже… Пока ткань свитера его не остановила, и наши губы вновь нашли друг друга.

- Варя-Варя, - рвано прошептал Теша, уткнувшись в мою шею. – Что же ты делаешь, малышка? Как теперь заставить себя остыть?

Я искрилась и горела от наслаждения, что разлилось по телу от одних только поцелуев. Глупо было сравнивать сейчас, но ничего не могла поделать со всплывшей мыслью, что придурку Глебу та-а-а-а-ак далеко до всего этого. Ни тогда, в семнадцать, когда я была влюбчивой дурочкой, ни после, ни разу за все время он не возбуждал меня до блеклых пятен в глазах, до дрожи в пальцах и поджатых пальцев на ногах. От Артура мне сносило крышу. Все инстинкты сейчас обострились и в один голос завопили: Мой!

- Не надо, - прошептала я, зарывшись в короткие волоски на макушке. Так приятно было сжать их, притянуть, направить к своим губам снова и почувствовать покладистость. – Я не хочу, чтобы ты остывал.

- Жалеть не будешь? – спросил он в мои губы, замедлившись лишь на секунду, ожидая ответа. На глупый вопрос мне хотелось рассмеяться и вновь его поцеловать.

- Никогда.

Артур понес меня в дом быстро, нетерпеливо. Такими же были и его поцелуи. Словно он боялся упустить момент, думал, передумаю. Я сама прислушивалась к себе и ждала этот внутренний стоп, который бы поубавил пылкости, но его не было. Ни единой преграды в моей голове. Впервые со мной так - не только тело, но и разум заодно.

«Я ведь никогда не переставала мечтать о нем. Когда еще наверстывать, как не сейчас?» - крутились мысли.

И верно. Когда?

Многострадальная дверь вновь скрипнула, на этот раз скрывая нас от мира в уютном домике. Тусклый свет лампы над кухонным столом сменил теплый оранжевый от огня в камине. Артур сел на диван вместе со мной и разорвал поцелуй, давая нам время отдышаться. Он больше не стал спрашивать, теперь я получила того Терешина, какого всегда хотела – настоящего. Доминирующего, знающего толк в деле, за которое берется.

- Подними руки, - скомандовал он сипло, и я мгновенно подчинилась, еще больше возбуждаясь от приказного тона и уверенных движений.

Глеб тоже любил приказывать, но от него не веяло той аурой альфа-самца, пришедшего за своей женщиной. Мой муж запугивал и проявлял силу лишь для того, чтобы самоутвердиться и не казаться самому себе таким уж жалким. Эта мысль о нем была последней, потому что дальше Артур вытеснил собой все.

Мой свитер полетел на ковер. Шею и ключицы обдало жаром обжигающих нетерпеливых поцелуев. Теплые руки сомкнулись на талии, плавно и уверенно поднимаясь выше к застежке лифчика. Я дышала тяжело и до сих пор не верила, что все настолько реально. Он со мной, здесь.

- Артур, - шепнула его имя, чтобы убедиться, что он повсюду, заполнил собой весь мой воздух.

- Нет уж, - произнес он, оторвавшись от моей шеи и упав на спинку дивана. – Теперь уже поздно меня останавливать.

С этими словами он все же добрался до застежки, и тонкие бретели медленно сползли по плечам, представляя меня обнаженной. Я хотела прикрыться, боялась, что не окажусь достаточно хорошей для него, разочарую. Но Артур перехватил мои ладони и завел их за спину, оставляя там. Я шумно выдохнула и закрыла глаза, слыша грохот собственного сердца в груди. Он не медлил долго. Ощущения накалились, когда на моих чувственных вершинах по очереди сомкнулись его губы. Я горела от столь интимных ласк, которые безумным образом сочетали в себе жесткость и нежность. И поняла, что Артуру нравится не меньше, когда ощутила подрагивание его пальцев, еще крепче сомкнувшихся на моих запястьях.

Я больше не могла сдерживаться. Какой-то животный стон, совершенно непохожий на характерные для меня звуки, сорвался с губ, и я прогнула спину, предлагая мужчине еще больше себя.

- Посмотри на меня, - произнес он, убрав руки. Они нужны были ему, чтобы справиться со всеми этими противными мелкими пуговками на его рубашке. Я и сама принялась помогать, осоловело улыбнувшись мысли, что и мои пальцы дрожат и чувствуются ватными.

- Варя, посмотри, - повторил Артур. И когда я сфокусировалась на его красивом лице, он был решительнее, чем когда-либо. – Ты моя. Что бы там ни говорили, ни думали, что бы ни было написано у тебя в паспорте. Ты со мной с этой секунды, и я никому тебя не отдам.

Я знала, что Артур Терешин слов на ветер не бросает, и раз сказал, именно это и имел в виду. Возможно, это должно было меня спугнуть, но вместо страха из одной клетки попасть в другую, я ощутила несказанное облегчение. Его… его женщина. Я, кажется, даже не мечтала об этом. Мечтала о поцелуе, о смелых прикосновениях, о ласковых фразах и теплых взглядах. Но Теша предлагал мне большее – всего себя. Вот сейчас я и поняла, насколько та наивная девочка со своими глупыми мечтами отличалась от меня нынешней.

Трусость и сомнения отслоились, как старая кожа. С ним я хотела быть такой, как раньше. Потому сама смело и дерзко спустила по его плечам рубашку, коснулась точеных мышц плеч, опустила ладони на грудь и оставила лишь одни указательные пальцы, когда обводила ими кубики пресса. Он как мечта, как завораживающая сказка.

- Возражений нет, ваша честь! – шепнула я, склонившись к нему, и попробовала его кожу на вкус.

Он застыл на секунду. Издал хриплый стон, и на мой затылок легла рука, а пальцы зарылись в волосы. Артур потянул меня выше, направил к губам и поцеловал – на этот раз дико и коротко. В следующую секунду я оказалась лежащей на спине, прижатая приятной твердостью мужского тела.

Одежда летела на пол, губы сменяли пальцы, стараясь коснуться везде, изучая тела. Все было по-новому, впервые. Мне хотелось и растянуть блаженный момент и ускорить его, узнать, как будет дальше там, за гранью.

- Я не принимаю никакие таблетки, - шепнула, решив предупредить. И тут же сто раз успела пожалеть, что не купила в аптеке средства защиты. Признаюсь, мелькнула тогда такая мысль, но я и представить не могла, как объяснить покупку Артуру. А сейчас смотрела на него с надеждой и молилась, чтобы у него был с собой презерватив.

Он точно понял, чего я хочу, и кривовато улыбнулся, спуская белье по моим ногам.

- Я вижу, некоторые вещи придется повторять тебе много раз, прежде ты окончательно поймешь, - произнес он и вернулся к моим губам. Между нами ничего больше не осталось. Только он, я, наше утерянное прошлое и пламенное настоящее. Мы оба знали, что будет дальше. Оба хотели.

Мои ноги оказались за его спиной, и я сладко застонала, смотря в горящие глаза.

- Моя! – сквозь плотно сжатые челюсти произнес Артур, доводя нас двоих до сумасшествия. Окончательного, бесповоротного. Без какой-либо защиты.

Первые секунды были ядом, таким упоительным и пряным, заполняющим тело негой, приятной слабостью, экстазом. Но затем Артур начал двигаться, и я поняла, что все мое прошлое было лишь пробной версией жизни, палитрой с тремя цветами. Тогда как этот мужчина показал мне все оттенки красок, сейчас взорвавшихся в голове и теле невыразимой эйфорией.

Мое наслаждение. Мой самый сладкий поцелуй. Мой огонь. Моя нежность. Мой мужчина во всех смыслах этого слова.

- Артур! – любимое имя сорвалось с губ на самом пике блаженства. Он последовал за мной, задыхаясь от безумного ритма, который сам же задал нашим телам.

Кажется, мы нуждались в этом больше всего. В друг друге, наслаждении и понимании, что больше не осталось между нами стен. Мы только что снесли последнюю с надписью «Десять лет назад».

- Не пугайся, хорошо? – попросил он, плавно меняя позы, чтобы оказаться рядом на маленьком диванчике. Я хмыкнула. Вот и задачка решена!

- Чего?

- Того, что я скажу, - пояснил Артур, сгибая руку в локте и кладя на нее голову. Он дотронулся до моей щеки, захватил прядку волос, убирая ее с лица… И, в общем-то, не торопился ничего говорить, просто смотрел на меня так тепло, что сердце ныло от осознания, насколько он потрясающий. Потрясающий и мой!

- Я люблю тебя, - шепнул он в то мгновение, когда я закрыла глаза, чтобы прижаться к его рук