Читать онлайн Очередь бесплатно
- Все книги автора: Владимир Сорокин
© В. Сорокин, 1985
© А. Бондаренко, художественное оформление, макет, 2018
© ООО «Издательство АСТ», 2018
Издательство CORPUS ®
* * *
– Товарищи, кто последний?
– Наверное, я, но за мной еще женщина в синем пальто.
– Значит, я за ней?
– Да. Она щас придет. Становитесь за мной пока.
– Вы будете стоять?
– Да.
– Я на минуту отойти хотел, буквально на минуту…
– Лучше, наверное, ее дождаться. А то подойдут, а мне что объяснить? Подождите. Она сказала, что быстро…
– Ладно. Подожду. Вы давно стоите?
– Да не очень…
– А не знаете, по сколько дают?
– Черт их знает… Даже и не спрашивал. Не знаете, по сколько дают?
– Сегодня не знаю. Я слышала, вчера по два давали.
– По два?
– Ага. Сначала по четыре, а потом по два.
– Мало как! Так и стоять смысла нет…
– А вы займите две очереди. Тут приезжие по три занимают.
– По три?
– Ага.
– Так это целый день стоять!
– Да что вы. Тут быстро отпускают.
– Чего-то не верится. Мы вон с места не сдвинулись…
– Это там подошли, которые отходили. Там много.
– Отойдут, а потом подваливают…
– Ничего, щас быстро пойдет…
– Вы не знаете, по сколько дают?
– Говорят, по три.
– Ну, это еще нормально! Возле Савеловского вообще по одному.
– Так там нет смысла вообще больше давать, все равно приезжие разберут все…
– Скажите, а вчера очередь такая же была?
– Почти.
– А вы и вчера стояли?
– Стояла.
– Долго?
– Да не очень…
– Не очень мятые?
– Вначале ничего, а под конец всякие были.
– Сегодня тоже, наверное, получше разберут, а плохие нам достанутся.
– Да они все одинаковые, я видел.
– Правда?
– Ага. Плохие они отбирают.
– Да, отберут они! Жди!
– Обязаны отбирать и списывать.
– Да бросьте вы! Обязаны! Они наживаются на этом будь здоров…
– Ну, посмотрим, чего спорить…
– Вон женщина идет. Вы за ней.
– Это та высокая?
– Да.
– Я за вами, значит?
– Наверное. Я вот за этим гражданином.
– Тогда я за вами.
– А я за вами.
– А вы за мной, хорошо. Теперь мне отойти можно?
– Конечно.
– Я на минутку, мне белье получить… это рядом…
– Они до шести сегодня?
– Кажется, до шести…
– Я тогда попозже сбегаю…
– Вы не видели, там капусту не привезли?
– Нет. Там за апельсинами очередь, а капусты нет.
– Так она плохая еще, ее брать смысла нет.
– На Ленинском давали молодую, вполне хорошая.
– Да ну! Одни листья.
– Молодая очень полезная.
– Вон подходят как, совсем обнаглели. Мужчина, зачем вы пропускаете?! Что, нам целый день стоять?! Подходят, подходят!
– Они занимали, отошли просто…
– Да ничего они не занимали!
– Мы занимали, чего вы кричите.
– Ничего вы не занимали! Я здесь с самого утра стою!
– Они занимали, я видела…
– Займут, а сами уйдут на полдня.
– А по-моему, они не занимали. Я их не видел.
– Занимали.
– Занимали, занимали…
– Да занимали они, успокойтесь!
– Сами успокойтесь!
– Ладно, не надо кричать из-за пустяка. Люди стояли, отошли. Ничего страшного…
– Чего-то она медленно отпускает…
– А вы видите?
– Немного.
– Та рыжая плохо отпускает. Вчера как вареная двигалась.
– А там одна разве?
– Две.
– А я не вижу…
– А вы подойдите сюда, тут видно.
– А, да. Две. Та вроде побойчей.
– Черненькая быстрей отпускает.
– Да обе они нормально работают, просто народу много.
– Народу всегда много.
– А те еще копаются, выбирают.
– Так… совсем ни с места…
– Ничего, щас побыстрей пойдет.
– Хоть бы по три давали.
– Дадут.
– Успеть бы…
– Нам хватит.
– Вчера когда кончились, не знаете?
– Не помню что-то… я ушла…
– Простите, я не за вами?
– Нет, вы впереди.
– А, да. Я за вами.
– За мной.
– Еле успел.
– А что, они рано закрывают сегодня?
– За мной уже не пускали.
– Надо же…
– Скажите, а масло вы не на той стороне брали?
– Нет, в центре.
– На той утром было по три пятьдесят, а щас нет ничего.
– У них после обеда бывает…
– Утром тоже иногда привозят… Ну, что там они. Трепятся по часу!
– Опять грузины подошли… во, видите, видите, как у него просто! Женщина! Не пропускайте их! Наглецы!
– Наберут по двадцать штук, а потом перепродают.
– Это ясно… Вот, правильно. И этого тоже гони!
– Вы не знаете, эта прачечная ничего?
– Хорошая, по-моему. Только делают медленно.
– Долго?
– Да. Месяц.
– Долго как. Но вещи не пропадают?
– Редко.
– Это хорошо… вон, опять грузин подошел…
– Я еще ни разу не видел, чтоб грузин в очереди стоял.
– Знаете – наверное, пойду…
– Уходите?
– Да. Уже третий час, а все ни с места…
– Вы последний?
– Я.
– Девушка, проходите сюда. Тут молодой человек ушел, становитесь вместо него.
– Спасибо.
– Да не за что. Это ему спасибо. Вы гвоздики на рынке брали?
– Нет. В магазине.
– Это вот в этом, который направо?
– Да.
– Хорошие какие. Везучий человек.
– Да там все такие большие.
– Мне вот никогда такие не попадались. А вы, значит, везучая.
– Да при чем здесь я.
– Ну как же. Таким симпатичным всегда везет.
– Глупости все это… А вы долго стоите?
– Не очень.
– Медленно двигается?
– Теперь будет значительно быстрее.
– Почему?
– Потому что вы подошли.
– Да что вы, ей-богу! Остряк-самоучка!
– Обижаете. Не самоучка.
– А что ж, учились где-то?
– Учился.
– И где же?
– Везде и повсюду.
– С миру по нитке, значит?
– Ага. Простите, а как вас зовут?
– А зачем вам?
– Очень нужно.
– Ничего вам не нужно. Не скажу.
– Ну скажите, пожалуйста.
– Ну а зачем вам?
– Ну что вам, жалко, что ли?
– Да не жалко. Пожалуйста. Лена меня зовут.
– А меня Вадим.
– Ну и что?
– Да ничего. Просто легче дышать стало.
– Ой, не могу!
– Чего не могу?
– Да ничего.
– Что – ничего?
– Да стойте вы спокойно, молодой человек!
– А я вам не мешаю, между прочим.
– Стоит и ла-ла-ла, ла-ла-ла. Помолчал бы немного.
– Вы бы помолчали.
– Вот-вот, помолчал бы.
– Вы и помолчите. Не нервничайте.
– Сам и нервный.
– Да ну вас… Лена, а вы не в текстильном случайно?
– Угадали.
– А чего тут угадывать. Текстильный в двух шагах – раз, вы – симпатичная девушка – два. Все сходится.
– Как у вас все просто… во, как напирают…
– Эй, потише там, чего вы прете!
– Это передние прут, а не я!
– Кошмар какой! Да осторожней, черт…
– Ой, они нас раздавят… мужчина! Ну осторожней, в самом деле!
– Да это не я!
– А что это такое? Почему мы назад двигаемся?
– Что там случилось?
– Не видно ничего…
– Эй, гражданка, что там такое?
– А это они очередь выправляют.
– Ерунда какая-то… я тут час назад стоял… зачем это нужно…
– Ну куда ж, еще немного…
– Зато так быстрей пойдет.
– Вряд ли. Толкаются, чего толкаться?
– Да я не толкаюсь, я стою спокойно.
– А прачечная закрылась, мужчина?
– Да. Я ж говорю – еле успел.
– Опоздали. После обеда теперь.
– Лена, давайте мне вашу сумку.
– Да что вы, не надо.
– Давайте, давайте.
– Да не надо, я сама подержу.
– Давайте, а то сам возьму!
– Ну, если вам так хочется… пожалуйста…
– Ух ты, тяжелая какая! Как вы несли такую?
– Так и несла.
– А что здесь – гантели?
– Книги.
– Понятно.
– У нас только что сессия кончилась.
– Ну, поздравляю! Я и забыл давно слово это.
– А вы что кончали?
– МГУ.
– Как здорово. А какой факультет?
– Исторический.
– Интересно. Для меня история всегда была темным лесом.
– Ну, это потому, что вы ею не занимались серьезно.
– Может быть. Но вообще-то это ведь здорово интересно – цари там разные, войны, ледники… Вадим, а вы не знаете – чье производство?
– Говорят, югославские.
– Чешские.
– Вы точно знаете?
– Так я вчера стояла за ними.
– Вот видишь, Лен, – чешские. Ничего, что я на ты?
– Пожалуйста. А правильно они догадались очередь выпрямить. Так быстрее идет.
– Вроде бы.
– Парень, закурить не будет?
– Будет. Держи.
– Спасибо.
– Ты не в курсе, у них большой завоз?
– Вот чего не знаю – того не знаю.
– Ну, до нас-то хватит?
– Старик, спроси чего полегче.
– Картошку молодую понесли…
– А это из овощного, наверно.
– А я только оттуда. Никакой картошки не было.
– Да это с рынка.
– С рынка, конечно. Эй, парень, у тебя упало.
– Спасибо…
– Так ты его опять в химчистку понесешь!
– Да ничего страшного… немного в пыли…
– Слушай, а ты тут рядом живешь?
– Вон в том доме.
– Тут нет где-нибудь парикмахерской?
– А что, ты хочешь изуродовать свои чудесные волосы?
– Ну, это мое дело… ой, чего вы напираете…
– Не напирайте.
– Да не напираю я ничего. Это там вон.
– Все ноги отдавили… Так здесь есть парикмахерская?
– Есть. Правда, не так близко, но есть. Знаешь… как бы тебе объяснить… пройти надо полквартала прямо, а после – направо. Улочка такая узенькая.
– Как называется?
– Не помню… переулок какой-то…
– Значит, прямо и направо?
– Да. А вообще-то идем, я тебя провожу, а то будешь плутать.
– Да зачем! Я найду.
– Пошли, пошли.
– А очередь?
– Ты думаешь, пропустим? Ты что! Вон за нами сколько выстроилось, посмотри.
– Ух ты! И конца не видно.
– Извините нас. Мы на полчасика отойдем, можно?
– Пожалуйста.
– Пошли.
– Да… Никто стоять не хочет.
– А чего им. Молодежь. Скучно.
– А нам не скучно, что ли?
– Они набегаются, а тут парься на жаре.
– Да. Печет-то как… И вроде облачко было, а щас – на тебе!
– А сколько обещали сегодня?
– Двадцать три.
– А щас небось все двадцать пять.
– Да нет, меньше…
– Да точно – двадцать пять!
– Это кажется только. Просто ветра нет – вот и духота.
– Странно. Вон тополя качаются немного, а ветра не чувствуется. Прохлады нет.
– Так в городе – какая прохлада. Для прохлады река нужна, трава. А тут пыль да асфальт…
– Там впереди тенек от дома-то…
– До него еще достояться надо… не двигаемся совсем…
– Ну, прошли, прошли. Вон урна позади уже.
– Так она, по-моему, всегда была позади.
– Нет, что вы.
– Пойти мороженого купить, что ли… отойду на минутку…
– Вы мне не купите? За двадцать восемь… вот, я вам дам…
– Давайте.
– Если вам не трудно…
– Там небось за мороженым тоже очередь.
– Да, маленькая, ничего страшного.
– Как она в пальто стоит! С ума сойти.
– Не говори…
– А может, холодно человеку. Есть болезнь такая.
– Вы не знаете… не знаете, какой цвет?
– Разный.
– Там, говорят, светло-коричневые в основном.
– А темных нет?
– Есть и темные.
– Это хорошо.
– Мне-то вообще хотелось потемней…
– Ну, это как повезет. У них непременно.
– Да. Как товар поступает, так и нам…
– Простите, я не за вами стоял?
– Нет, вы за этой женщиной.
– А, да, да…
– Отойдут, а потом спрашивают…
– А что такое?
– Да вон… чего она кричит…
– Влез кто-то…
– А это кто…
– Правильно, правильно…
– Вот дурак-то…
– Гнать надо просто, да и все…
– Время теряем только.
– А вы поставьте сумку сюда. Тут удобно. На выступ.
– Точно.
– Вчера, говорят, в центре давали.
– Ну, там не подступишься.
– Зато темно-коричневые все.
– Правда?
– Да.
– Да их выбрасывают иногда, разве угадаешь где.
– Тут-то и то как снег на голову… еле успела…
– А мне соседка сказала. Вчера.
– Это через продавцов, наверно?
– Не знаю…
– Господи, ну что ж они так долго…
– Опять подошел. Ну, наглец!
– А его просто не подпускать надо.
– Детина здоровый какой, а чем занимается.
– У вас течет из сумки.
– Ой, спасибо! Это мясо… оеей… Федь, подержи…
– Давай, давай скорее.
– Да держи за ручку, чего ты…
– Вынь его из-под хлеба… сюда…
– Держи.
– Володя!
– На весу держи, ну что ты!
– Не кричи…
– Володя!
– Неужели по три дают?
– Вроде дают.
– Я за вами, да?
– Точно. За мной. Быстро купили?
– Ага. Вот сдача. Только оно течет немного…
– Ничего. Спасибо. Ой. Не обкапаться бы.
– Я боялся, что кончится.
– Уже кончалось?
– Ага.
– Володя! Ну что ты там стоишь?! Иди сюда!
– Это по двадцать восемь?
– Ага. Там только такое и по десять.
– Фууу… жара какая…
– Еще немного, и тенек. А там близко.
– Сереж, возьми…
– Давай я на коляску повешу.
– Паразиты все-таки… смотри, как лезет…
– Надо пойти и сказать им. А то так налезут и не достанется ничего.
– Конечно.
– Бессовестный…
– И баба с ним. Хабалка.
– Ну что это такое, в конце концов…
– Вы на брюки себе льете, гражданин.
– Ой! Протекло… а ну его… весь извозился…
– Зина, а ты привались к стенке, привались…
– Ничего, она девочка взрослая, простоит как все. Правда, постоишь? А?
– Постою.
– Ну вот, молодец.
– Вы не в «Сыре» масло брали?
– Нет. Вон в том.
– А там же нет.
– Я утром брала.
– Аааа… То-то оно мягкое, смялось-то…
– Домой не дойду никак! Смех!
– Я тоже. Как вышла в двенадцать, так в трех очередях успела настояться.
– Ну вот. Хоть один милиционер пришел.
– Надо бы по два давать, а то не хватит.
– Хватит, хватит. Они по мелочам не торгуют.
– А вы не знаете, какая подкладка?
– Рыбий мех.
– Не теплая?
– Не-а.
– Плохо.
– Чего ж плохого.
– Ничего…
– Володя, не бегай здесь. Щас машина поедет.
– Не бегай, мальчик. Тут место опасное – поворот.
– Вот и стой здесь.
– Мам, я пить хочу.
– Стой, не капризничай.
– Ну мам! Попить хочу.
– Я кому говорю! Давай руку! Стой рядом.
– Пришел и ушел. Тоже мне, милиция…
– А они не переработают, не бойсь.
– Хоть бы за порядком следил.
– Черножопые опять вон полезли. Вот гады!
– Не пускать их надо.
– Они везде пролезут.
– Мам! Я пить хочу!
– Замолчи!
– А вы бы сходили с мальчиком. Тут автоматы рядом.
– Где?
– Тут пройти немного, до «Синтетики».
– Спасибо. Тогда я отойду на минуточку… Володя, пошли…
– Мам, а у нас есть три копейки?
– Есть, есть… пошли… значит, я за вами…
– Сережа, поставь к стене.
– Фу, тут полегче, в теньке-то…
– Достоялись! Ххе… хе…
– Ну вот, кажется, мы за вами. Да?
– Да, да.
– Становись, Лен.
– Что-то мало продвинулись…
– Ну да, мало! Видишь, уже дом пошел.
– Тут хорошо.
– Ага. В тени легче. Ну что, высох?
– Высох. Смотри, красивый цвет какой.
– Я в лаках не понимаю.
– Почему?
– Не знаю.
– Тебе что – все равно, что ли?
– Ну да! Не понимаю, почему один лак лучше другого.
– Но есть никудышные цвета, а есть приятные…
– Бох с ними.
– А хорошая у вас парикмахерская.
– Понравилась?
– Да и народу мало.
– Теперь ты дорогу знаешь. Милости просим.
– Теперь знаю… слушай, а не знаешь, какая у них подошва?
– Манная каша, говорят.
– Серьезно?!! Вот здорово.
– Они симпотные, я видел.
– А я и не подступилась туда. Подойти нельзя даже.
– Я у женщины видел, которая купила.
– И цвет хороший?
– Хороший. Серовато-коричневый.
– Под замшу?
– Ага.
– Да что вы глупости говорите, молодой человек. Они же кожаные.
– Кожаные?
– Вот те на…
– Быть не может, я ж сам видел…
– Правильно. Только под замшу утром были, к обеду кончились. А сейчас – кожаные, темно-коричневые.
– Тьфу, черт!
– А мы стоим, как дураки. Вадим, я пойду тогда…
– Погоди… погоди…
– Чего погоди?
– Погоди… а может, эти тоже хорошие?
– Да ну! Чего хорошего.
– Но как же…
– Неужели ты будешь стоять?
– Ну а какая разница между кожаными и замшевыми?
– Для меня большая.
– Лен, ну может, останемся?
– Нет. Я пойду. А ты оставайся.
– Ну посмотри, как близко уже! Ради чего стояли?
– Ничего себе близко…
– Оставайся, а?
– Нет. Я пошла. Привет.
– Я тебе завтра позвоню.
– Как хочешь… пока.
– Пока.
– Вот времена. Кожаные уже не нравятся.
– Дааа…
– Вы не оторвете мне газетки, хоть обмахиваться буду…
– Возьмите целую.
– Спасибо.
– Вроде двигаемся.
– Пора бы.
– Пойду посижу…
– Вадим.
– Ты?!
– Я передумала. Знаешь, действительно, какая разница…
– Умница… вот тебе за это…
– Веди себя прилично… все смотрят…
– Значит, стоим?! Ура!
– Не знаешь, в «Ударнике» что идет?
– Какой-то итальянский фильм.
– Хороший?
– Не знаю.
– Я сейчас хотела подойти к афише, узнать, что идет, а там, представляешь, протиснуться нельзя.
– Почему?
– А наша очередь дотуда дотянулась. Хвост.
– До «Синтетики»?
– Ага.
– Быть не может.
– Может.
– Ничего себе.
– И, главное, новые встают.
– Тогда, конечно, есть смысл.
– Я тоже подумала.
– Да и мы близко совсем.
– Молодые люди, вы меня совсем к стене прижали…
– Извините.
– Ну вот… мы за вами?
– За нами. Напоили героя?
– Два стакана выдул. Стой здесь, не вертись…
– Я б и третий выпил, да трешки не было.
– Куда ж тебе третий? Ты б лопнул тогда.
– Не лопнул.
– Не лопнул?
– Не лопнул.
– Ну, герой!
– Скажите, вы эту кофточку на машине вязали или сами?
– Вручную.
– Хорошо как.
– Нравится?
– Да. А главное – шерсть красивая.
– Лен, я за мороженым сбегаю.
– Давай.
– Подходят и подходят… кошмар какой-то…
– Они стояли. Я видел.
– А я не помню что-то.
– Стояли, стояли. Точно.
– Тут не поймешь…
– Стояли, стояли…
– Что это он едет прямо на людей… Идиот…
– Не могли рядом остановиться.
– А что это за автобусы?
– Непонятно… Заказные какие-то…
– Ой, народу-то… откуда это…
– Три автобуса… вон третий…
– Ага… третий еще…
– Рабочие, наверно.
– Да нет. Какие это рабочие. Экскурсия.
– А куда экскурсия-то? Тут музеев рядом нет.
– А может, есть.
– Да нет, я тут сорок лет живу.
– Господи, народу-то! Выползли на жару…
– Здрасте… это что такое?
– Куда это они? Почему?
– Почему они становятся?
– Что это за безобразие?
– Вы куда лезете? Эй, мужчина, крикните им!
– Почему они лезут?! Хамы!
– Не пускать их! Кто это такие?!
– Сволочи! Смотри, смотри!
– Да что это, в самом деле?! Позовите милицию!
– Женщина, сходите за милиционером!
– Мерзавцы!
– Наглецы какие!
– И все сразу!
– Милиция! Позовите милицию!
– Морду прям набить!
– Милиция!
– Вон идет, скажите ему!
– Смотри, смотри! А мы что ж?!
– А кто это такие?!
– Черт их знает! Приезжие, наверно.
– Деревня чертова! Перестреляла бы всех!
– Как просто – подошли и встали!
– Да скажите ему толково! Где он?
– Он туда пошел.
– Вон еще двое идут!
– Хорошо хоть, милиция рядом…
– Но какая все-таки наглость!
– Первый раз такое вижу!
– А лезут-то, а лезут!
– Что милиция молчит?!
– Что он там, с мегафоном, спит, что ли? Милиционер!
– Щас говорить будет.
– Вы видите его?
– Вижу. Вон на ящик встал.
– А, теперь вижу…
– А что тут говорить! Тут гнать надо хамов этих!
– Щас что-то скажет…
– Да что тут говорить…
– ГРАЖДАНЕ! ПРОСЬБА НЕ ШУМЕТЬ!
– А мы и не шумим…
– Чего они лезут-то?
– А кто это, пусть объяснит!
– ПРОСЬБА НЕ ШУМЕТЬ! ЭТИ ТОВАРИЩИ ИМЕЮТ ПРАВО ПОЛУЧИТЬ ТОВАР ВНЕ ОЧЕРЕДИ. ТАК ЧТО НЕ ШУМИТЕ, СТОЙТЕ СПОКОЙНО!
– Кто это?!
– А кто они такие?!
– Что это за безобразие?!
– А мы что же?!
– Я ПОВТОРЯЮ. ПРОШУ ВАС НЕ ШУМЕТЬ И СОБЛЮДАТЬ ПОРЯДОК! ПОДЪЕХАВШИЕ НА АВТОБУСАХ ТОВАРИЩИ ИМЕЮТ ПРАВО ПОКУПАТЬ ВНЕ ОЧЕРЕДИ!
– А мы как же?!
– Почему они имеют право?
– Я тоже имею право.
– Наглецы какие!
– Стояли, стояли – и на тебе!
– Безобразие!
– Я ТРЕТИЙ РАЗ ПОВТОРЯЮ! ОНИ ИМЕЮТ ПРАВО ПОКУПАТЬ БЕЗ ОЧЕРЕДИ! ПРОШУ ВАС НЕ ШУМЕТЬ! СОБЛЮДАЙТЕ ПОРЯДОК! ИНАЧЕ Я ВЫВЕДУ ВАС ИЗ ОЧЕРЕДИ!
– А нас же и выведут. Идиот…
– Какое все-таки безобразие!
– Они что – раньше не могли сказать?
– Что ж нам – до вечера стоять?!
– СКОЛЬКО МОЖНО ПОВТОРЯТЬ! ПРОШУ ВАС НЕ ШУМЕТЬ!
– Стояли, стояли…
– Зин, я пойду, наверно.
– Нет, я все-таки не пойму, почему мы должны их пропускать?!
– Приехали и встали…
– Я тоже пойду.
– ПОДВИНЬТЕСЬ И ПРОПУСТИТЕ ТОВАРИЩЕЙ! ВСЕМ ХВАТИТ! И ШУМЕТЬ НЕ НАДО! НЕ НАРУШАЙТЕ ПОРЯДОК! ПОДВИГАЙТЕСЬ!
– Назад, что ли?
– Господи…
– Да не толкайтесь вы!
– Я не толкаюсь, это впереди…
– Не торопись…
– ПОДВИГАЙТЕСЬ, ПОДВИГАЙТЕСЬ! ДРУЖНЕЙ!
– А все-таки откуда они приехали?
– Да, наверное, какая-нибудь конференция профсоюзная…
– Ну вот, на старое место…
– Мужчина, ну осторожнее, ей-богу… как слон…
– Я, что ль, виноват? Там напирают…
– Я за вами стояла?
– Вроде.
– А где женщина?
– А она ушла. Решила не стоять.
– Аааа… понятно. Знаете, там, оказывается, не чешские.
– А какие же?
– Шведские.
– Неужели?!
– Чего, правда?
– Хватило бы!
– Шведские, слышь, Петь?
– Тогда я стою.
– А что, завезли сейчас?
– Ага. Только что. Я у прилавка была.
– Много?
– Не знаю. Вроде много. И давать будут по одному.
– Это хорошо. А то эти оглоеды все расхватают.
– А вы не знаете, кто это такие?
– Понятия не имею. Приехали откуда-то.
– Мы на этом месте час назад стояли…
– Там два новых продавца появилось. Так что побыстрей пойдет.
– Хорошо бы.
– Лен, шведские, слышишь?
– Слышу. Встань к стенке, я на тебя облокочусь.
– Ага… вот так… удобно?
– Удобно.
– А фирма какая, не знаете?
– Я в этом не разбираюсь.
– Жаль…
– А цвет какой?
– Темно-синий, обычный.
– Быстро отпускают?
– Быстро. Их там четверо теперь.
– ГРАЖДАНЕ! СОЙДИТЕ С ПРОЕЗЖЕЙ ЧАСТИ! СОЙДИТЕ! БЛИЖЕ К ДОМАМ, БЛИЖЕ!
– Теперь будет целый день трубить…
– Дали игрушку в руки.
– Не знаешь, с Киевом сегодня играем?
– Сегодня.
– Посмотреть бы успеть.
– Успеем.
– Что-то сомневаюсь.
– Успеем, успеем.
– В ГУМе неделю назад американские давали.
– Ну, их мало выбрасывают.
– Шведские даже лучше. Они мягонькие такие, приятные.
– Зато фирма есть фирма.
– Да что за фирмой гнаться. Главное, чтоб удобно и красиво.
– Это понятно…
– А можно у вас журнальчик попросить?
– Пожалуйста.
– А я вам, хотите, «Вечерку» дам?
– Давайте.
– Не затекло плечо, Атлант?
– Спи, спи…
– НЕ НАДО ПИХАТЬСЯ, ТОВАРИЩИ! ИНАЧЕ Я БУДУ ВЫВОДИТЬ!
– Тебя б вывести, дурака…
– Опять на жаре. В теньке так стоялось хорошо…
– Щас быстро пойдет.
– Ооохаа… господи, стоять-то сколько…
– Володя, одень панамку!
– Жарко, мам.
– Одень, голова заболит.
– Ой… я совсем заснула… кошмар…
– А чего, поспи на здоровье.
– Там у вас про шахматы не пишут?
– Щас посмотрим… нет вроде.
– А, сейчас же этот, турнир какой-то…
– Межзональный в Испании.
– А с футболом-то лопухнулись, а?
– Если б не Дасаев, еще хуже могло быть.
– Точно. Такие плюхи вынимал.
– А Зофф какую вынул, с Бразилией когда они играли?
– Да, он тоже здорово стоит…
– Ветеран, а стоит как. Пойти мороженого купить, что ль…
– А там закрыто уже.
– Точно?
– Точно.
– Смотри, чего это…
– Так он привык толкаться… колхозник, бля…
– Володя, хороший помидор?
– Он теплый, мам…
– Ты что, не напился?
– Напился. Мам, можно я пойду туда поиграю?
– Куда? Там машины ездят.
– Да нет, я туда вон.
– Ну иди. Только с площадки никуда!
– У тебя такие волосы чудесные…
– Да брось ты.
– Серьезно. Цвета льна. Знаешь, у Дебюсси есть такая прелюдия. Так и называется. Девушка с волосами цвета льна.
– Но это не про меня.
– Про тебя… про тебя… какие мягкие…
– Вадим… ты что… ну разве можно здесь…
– Пошли посидим там?
– Пошли.
– Мы на минуточку отойдем. Можно?
– Пожалуйста.
– Вы не знаете, который час?
– Без четверти пять.
– Как время бежит.
– Шастают и шастают. Не стоится им.
– Ну вот, полаял и пошел. Нет чтоб за порядком последить.
– Там еще двое, у прилавка.
– На кой черт этих пустили! Сказали бы все – не хотим. И всё.
– Легко сказать.
– Ага, я за вами был.
– Купили?
– Да куда там. А вот квасу напился.
– Где это?
– А тут недалеко. Прямо за углом и пару домов пройти.
– Серьезно?
– Ага. И народу мало.
– Пойду схожу.
– Товарищи, а мы тоже хотим.
– Мы сходим, а потом вы.
– Да! А квас весь кончится.
– Да чего вы боитесь, не кончится.
– Они побегут, а нам стоять. Нет уж. И так все отходят да отходят. А мы стоим, как дураки.
– Правильно, давайте мы сначала, а потом вы. Молодой, постоишь.
– Да не в этом дело…
– Слушайте, а может, всем как-нибудь, а?
– Как это?
– Отойти большой группой.
– А задние завопят.
– А потом еще и не пустят назад…
– Ну да, не пустят. Пустят. Просто неудобно вообще-то…
– Товарищи, а давайте очередь подвинем туда?
– Как?
– А так! Это же совсем близко! Выгнем очередь, и пусть все квас пьют. И удобно, и порядок соблюдается.
– А точно! Головастый ты парень! Двигаемся туда, товарищи!
– Зачем это?
– Там бочка с квасом!
– Правда?
– Парень пил только что. И народу нема. Подвинемся да и квасу напьемся все.
– А что, действительно. Чтоб всем не бегать.
– А передние как же?
– Ну на всех-то, понятно, не хватит.
– А чего, подвинемся.
– Может, там тенек есть.
– Двигаемся, граждане!
– А где ж за углом-то? Чего-то не видно.
– Там, там за домом.
– Вон за тем?
– Нет, за следующим.
– Ой, не толкайтесь только.
– Выгибайтесь, товарищи, чего вы на месте топчетесь.
– А далеко однако…
– Вот и тенек.
– Ну, повалили табуном… куда бежите?
– Так перепутаться можно.
– Не спутаемся.
– Володя, иди сюда!
– Газета выпала у вас…
– Фу, черт… теперь и не поднимешь…
– По стенке, по стенке, товарищи.
– Только пихаться не надо, мамаш!
– Да кто тебя пихает! Сам пихаешься!
– За этим домом?
– За ним.
– А тут прохладно.
– Володя! Давай руку!
– Ой, бля! На хуя ж на ногу?
– Извини, старик.
– Лен, не отставай.
– Действительно, бочка.
– Только не спеши…
– Вот здесь и вдоль стены.
– Я за вами.
– Уу… хвостина какой…
– А тут вот и изогнуться можно.
– Куда же это вы все, милые мои?
– Все к тебе, мамаш! Напои жаждущих.
– Ой, как много! Откуда вы?
– Оттуда.
– Загибайтесь, загибайтесь здесь, товарищи…
– А холодный квас?
– Конечно.
– Дай большую, мамаш.
– Вот отпущу старую очередь и буду вас обслуживать.
– А что тут, два человека…
– Три литра…
– Обходите бочку, огибайте.
– Я за вами стояла?
– Нет, вон за ним.
– Тридцать шесть… ваших восемь… вам?
– Две больших.
– Двенадцать… мелочь давайте.
– Щас поищу… вот… возьмите…
– Другое дело. Пожалуйста. Вам?
– Большую.
– Так… четыре ваши…
– Ой, как брызгает у вас…
– А вы отойдите отсюда. Видите, тут мокро все…
– Большую.
– Девять… берите… вам?
– Две больших и одна маленькая.
– Пятнадцать… подайте кружку оттуда…
– Маленькую дайте.
– Маленькую… так… берите…
– Большую.
– Мелочь давайте, товарищи…
– Вот десять.
– Четыре…
– Большую.
– Сорок четыре…
– Большую… без сдачи…
– Так… вам?
– Большую.
– Рубль… рубль… держите…
– Маленькую… ровно…
– Отойдите… левее, вам?
– Две маленьких.
– Две…
– Большую…
– Подождите.
– Спасибо, хорош квасок.
– Дайте кружки.
– Так… ваши десять…
– Маленькую.
– Три…
– Большую и маленькую.
– Двадцать… одиннадцать…
– Бери, Миш…
– Кружки, кружки.
– Большую.
– Шесть… копейки нет?
– Есть… вот…
– Большую. Самую-самую.
– Большая… не наваливайтесь…
– Мам, мне большую.
– Маленькую нам.
– Ну мам!
– Двенадцать ваши… держите…
– Не занимайте кружки, сюда давайте!
– Большую.
– Десять. Шесть.
– Маленькую.
– Подождите.
– Ваши.
– Большую.
– Помню. Рубль ваш…
– Маленькую.
– Так.
– И мне тоже.
– Фу, черт…
– Ничего, ничего… приятно даже…
– Большую.
– Вам, значит… так…
– И мне тоже.
– Кружки!
– Передайте. Спасибо.
– Вам?
– Мне… мне…
– Что?
– Большую.
– Чего ж молчите…
– Проходите туда.
– Ваши. Вам?
– Вот он берет.
– Вам?
– Больших две.
– Так… черт… что он льет…
– А эта битая…
– Давайте. Вот.
– И мне.
– И вам. Девять.
– Маленькую.
– Зараза…
– Фонтан прям…
– Да уж.
– Спасибо.
– Тебе?
– Маленькую.
– И тебе?
– А мне большую.
– Не лопнешь?
– Не-а.
– Три… шесть… шесть…
– Спасибо.
– На здоровье.
– Большую. И ему.
– Тоже?
– Ага.
– А чего ж вы даете?
– Извините. Вот.
– Другое дело… кружки!
– Спасибо… вот кружечка.
– Так… соображу, дай…
– Это мои.
– Ага… держите двадцать две…
– Хорошо…
– Не пролей на брюки.
– Большую.
– Так. Большую… Четыре.
– Стань сюда.
– Вам?
– Большую.
– Так. Копейки нет?
– Поищу…
– Поищите. Ваша большая? Вам?
– Три больших.
– Возьмите копейку.
– Ага. Три больших…
– У меня пятерка только.
– Найдем.
– Спасибо.
– И четыре рубля.
– Маленькую.
– Вам?
– Маленькую?
– Так… три… вам?
– Лен, ты маленькую будешь?
– Да.
– Большую и маленькую.
– Копейка… держите…
– Спасибо.
– Отойдем немного… Ммм… холодный…
– Да… ага… законный квасок. И в меру разбавлен.
– Ой… никогда залпом не пила. Спасибо.
– Хочешь еще?
– Нет, что ты, пей.
– Хаа… хорош. Спасибо. Так. А где мы стоим?
– Вон там. Смотри, как далеко. Смех!
– Ну а чего. Все равно делать нечего. Пошли.
– А здорово парень придумал сюда дотянуться.
– Великий комбинатор.
– У меня прямо пересохло во рту. А щас другое дело.
– Можно жить, да?
– Можно. Мы за вами?
– Да.
– Ну как вам квасок?
– Ничего. А вам?
– Понравился. А главное, как-то необычно. Стояли, стояли на жаре, и вдруг тенек, квас холодный.
– А по-моему, все равно где стоять.
– Ну, в теньке-то лучше.
– Лучше.
– Как она тут замаскировалась. Небось местные в ней души не чаяли.
– Да…
– А сейчас придется туго. Она за час всю распродаст.
– Точно.
– Вадик, дай монетку, я позвоню.
– Монетку… щас… Держи двушку.
– Люди смотрят, смотрят: за чем это такая очередь, а она за квасом! Комедия!
– И главное – не понять, почему они дальше стоят! Да?
– Ну вот… началось.
– Да он случайно разбил.
– Пьяный небось. Руки кружку не держат.
– Да не пьяный.
– Пьяный.
– Нет, не пьяный. Просто обалдел от жары.
– Мужчина, у вас выпало что-то.
– Спасибо.
– Вот. Так и под машину попал бы.
– Идет себе напропалую.
– А вот из-за таких старух в основном аварии происходят.
– Давить их надо! Щас бы вылетел какой с поворота, что делать? Только на нас сворачивать.
– На Ленинском месяц назад такая авария была. Баба дорогу перебегала, грузовик выскочил с Ломоносовского, а она прямо под колеса несется. Ну, он парень молодой, свернул. И по остановке автобусной прошелся. Троих насмерть, еще троих в тяжелом состоянии увезли.
– А баба?
– Не нашли даже!
– Вот сволочь! А из-за нее люди погибли.
– Да и парню, наверное, что-то будет…
– А как же. У нас же разбираться не станут.
– Нет, ну почему, разберутся.
– Да какое там! Разберутся! Милиция сама грабит да убивает. Вон процесс какой-то был. В метро грабили.
– Там, говорят, расстреляли многих.
– Сто человек.
– Не сто, а шестьдесят.
– Я слышал – сто.
– Шестьдесят.
– А что толку-то. Все одно они грубят только. Набрали лимитчиков…
– Сейчас им зарплату прибавили.
– Все одно ни черта не делают…
– Ну, дозвонилась?
– Дозвониться-то дозвонилась, но ты знаешь какой кошмар? Там еще два автобуса приехали!
– Таких же?
– Ага!
– Ну, это уже совсем наглость!
– Оказывается, это делегаты слета областных передовиков.
– Сволочи!
– Что ж, они в другом месте отовариться не могли?
– Нет, ну это вообще!
– Да… а ты представляешь, там пришел контейнер с американскими!
– Шутишь!
– Серьезно.
– Сволочи! Нам не достанется.
– Говорят, что еще подвезут, так что, может, и достанется.
– Да ну, достанется!
– А еще, самое главное, сказали, что торговать будут допоздна, потому что у них выброс срочный какой-то.
– Девушка, а вы у прилавка не были?
– Нет, я слышала, как милиционер в мегафон говорил.
– А как – допоздна?
– До одиннадцати вроде.
– Что, серьезно, – американские?
– Ага.
– А что это они под конец дня надумали?
– Бох их знает.
– А много народу приехало?
– Трудно сказать.
– Передовики чертовы. Сами работать не хотят ни хрена, все студентов ждут. Вон картошки нет нигде…
– А фирма какая, не знаете?
– Говорят – «Супер Райфл».
– Это здорово. Жаль, не достанется, наверное.
– А может, и достанется.
– Можно подумать, что колхозники понимают эти, где «Супер Райфл» там, где что… Ни черта они не понимают! Им пильсинов бы сетку набить да колбасой обложиться! Гады…
– В Москве теперь никуда пойти нельзя. В центре все забито, здесь тоже.
– Осторожней, Лен…
– Ага…
– Ну конечно!
– Чего, опять назад пятиться?
– А как же. Добавили, теперь подвиньтесь.
– Господи…
– А может, лучше загнуться, чем пятиться?
– А чего, действительно. Вон туда, в переулок.
– Правильно. А то опять к этой бочке вернемся.
– Давайте, товарищи, в переулок загнемся.
– Давайте.
– Лучше, конечно, чем тут толкаться.
– Валер, передай этим…
– Свернем, свернем…
– Левее, ребята! Сворачивайте в переулок!
– Простите, это я у вас брала?
– Да.
– Спасибо большое.
– Пожалуйста… Ну чо, свернем, а?
– Изгибайтесь, изгибайтесь…
– Ленок, не отставай.
– Вон, видишь, прут как…
– Ты точно знаешь, что «Супер Райфл»?
– Точно. А что?
– Да что-то не верится…
– Ну что ж мне – врать будут? Какой смысл?
– Да, смысла нет…
– Как здесь хорошо. Люблю такие переулки.
– Тихие?
– Ага. И прохладней здесь.
– Смотри – мерседес.
– Чей это, интересно?
– Номер наш вроде. Не дипломат.
– Дорогой, наверно?
– Да. Наверно.
– Володя! Положи на место!
– Тополя как разрослись…
– Да тут их не подрезает никто. На проспекте так обкорнали…
– Я б в такой дом переехала. Люблю двухэтажные.
– А я сейчас что-то башни оценил.
– Чего хорошего?
– Шум не слышен.
– Да ну, в небоскребе жить…
– Здорово. Я у приятеля бываю иногда – любо-дорого. Ни шума, ни запахов. А то у нас во двор магазин выходит – рыбой несет. Ребята бегают, шумят.
– А я как-то равнодушна к шуму.
– Ну, это пока. Я работать могу только в тишине.
– А ты что, пишешь что-нибудь?
– Статьи редактирую.
– Какие?
– Исторические. Ну, на разные темы.
– Например?
– Ну, последняя называлась… щас… дай вспомню… а… что-то к вопросу о миграции южных славян.
– Для меня это темный лес.
– Это все очень просто.
– Для тебя.
– Иди сюда, тут стоять удобней.
– Сорви листик.
– Что, этот?
– Ага. Я на нос приклею.
– На Чебурашку похожа!
– Сам ты Чебурашка.
– Володя! Ты где?
– Клади ладошку, Чебурашка.
– Зачем?
– Клади, прихлопну, как муху.
– На.
– Хоп!
– Фигушки.
– Клади.
– На.
– Хоп! То-то.
– Зачем так лупить-то! Теперь ты…
– Володя!
– Ал!
– Не-а!
– Хоп!
– Мимо!
– Мазилкин.
– Мам, я здесь.
– Бац! Вот так мы их.
– Почему не отзываешься? Я что, кричать должна?
– Клади.
– Ты клади, хитрый какой…
– Хоп!
– Вот тебе!
– Молодые люди, не толкайтесь.
– Извините.
– Минуту спокойно постоять не могут… хи-хи да ха-ха…
– Да пусть поиграют.
– Пойду на лавочку присяду…
– Ух ты, восьмой час уже.
– Серьезно?
– Ага. Двадцать минут.
– Вроде подвинулись немного.
– Да они быстро торгуют, я видела.
– На футбол опоздали. Через десять минут показывают.
– Послезавтра интереснее. «Спартак» – «Динамо».
– Через забор и тама…
– Точно.
– Ой, мужчины, хоть не курили бы. И так дышать нечем…
– А вы отойдите подальше, да и всё.
– Сам бы отошел.
– Чего это я должен отходить. Вы и отходите.
– Стоит и дымит, как паровоз.
– Лен, а ты не спрашивала, размеры все есть?
– Да вроде все.
– Хорошо.
– Чего это напирают?
– Не знаю. Чего там случилось?
– Черт их знает.
– Женщина, спросите там, что такое?
– Что там? Неужели опять подъехал кто-то?
– Пойду схожу…
– Что ж так толкаются-то… осторожней!
– Да мы, что ль, толкаемся? Это нас толкают.
– Осторожней…
– Ну вот, опять поперли.
– Миша, сюда.
– И мы тоже. Давай, давай…
– Ну что там, Лен?
– Это не автобусы. Просто решили упорядочить очередь.
– Как?
– Пореже сделать.
– Правильно… А то возле прилавка небось куча-мала.
– Да. А так пореже будет и подлинней немного. Но зато дело быстрей пойдет.
– Я думаю.
– Товарищи, давайте подвинемся.
– Двигайтесь, двигайтесь и пореже становитесь…
– Пошли туда.
– Двигайтесь в переулок, пореже лучше стоять. И очередь быстрей пойдет.
– А не все равно как стоять? Один черт.
– Может, действительно так быстрей.
– А то влезли разные, понабились.
– Туда немного еще… Чего толкаться…
– Успеть бы хоть…
– Пройди чуть-чуть…
– А там прямо водоворот…
– Алеш, иди ко мне, что ты…
– Ну вот, здесь еще прохладней.
– Смотри, там кошка.
– Лен, иди, тут сесть можно.
– Не грязно?
– Не-а…
– Садись.
– Выступ специально для нас… оох… хорошо как…
– Парапетик такой.
– Нет, молодой человек, это не парапет. Это завалинкой называется… разрешите… оп-ля… Люда, садись…
– Грязно, Паш…
– На газету, постели.
– Вот… фу-у-у… настоялись ноженьки…
– Дядь Сень, сядем?
– Ага… во так, во так…
– Пододвиньтесь немного, товарищи…
– Здорово. Так и будем сидеть.
– А солнышко-то того – тю-тю уже.
– Почти. Почти тю-тю. Все равно жарко.
– Нет, ну американские, а? Обалдеть.
– Да что-то не верится. А вы точно знаете?
– Ну пойдите да спросите.
– У тебя сигаретки не будет?
– Где-то… на…
– Во… спасибо… хорошо сделана. Чья?
– Шведская.
– У брательника была в виде бабы. Знаешь, ножки разведены у нее. А сожмешь – в руках огонек. Она руки вместе держит.
– Увесистый какой… посмотри, Лен.
– Как настоящий.
– Такой пушкой и напугать можно. Деньги ваши – будут наши.
– Да игрушка, видно сразу…
– Не скажи.
– Хочешь колбаски?
– Да что ты.
– Вот, двигаемся… вставай, пересядем.
– Леш, подвинься.
– Я ж говорил, быстро пойдет…
– Ленок, за мной! С краю сядем.
– Киска какая. Кс, кс, кс… иди ко мне…
– Не бери ее, она грязная.
– Сам ты грязный… Киса, иди ко мне.
– Подзаборная какая-то.
– Ты просто животных не любишь.
– Привет. У меня две собаки были.
– Киса… ну вот… видишь, хорошенькая какая.
– Мурка.
– Кисуля… носик холодный, ласковая… кисуля…
– Девушка, она ведь бегает черт знает где.
– Ничего. Кисуля… погладь ее…
– Во… нравится ей…
– А глаза какие… смотри, горят как…
– Ой, а волос от ее…
– Беги…
– Американские прочней…
– Да и красивее ткань намного.
– Володя, не надо бросаться.
– А кошка проворней тебя.
– Оставь ее в покое, Володя!
– Все-таки жара, а камень все равно холодный.
– Конечно. Тут земля сильно не прогреется. У меня зять на даче полежал вчера на земле, а сегодня уже кашляет.
– На юге наоборот – тепло от нее, даже когда прохладно.
– Да, это точно…
– Что ж так медленно, черт возьми.
– Устали, наверное.
– Все устали. Им за это деньги платят, а мы даром стоим.
– Они в пакетиках таких фирменных.
– А какая фирма?
– «Ли», кажется.
– «Ли»?
– «Ли».
– Хорошо.
– Господи, хоть бы какие достались…
– Лишь бы опять мудаки эти не приехали.
– Давай?
– Спасибо…
– Двигаемся, двигаемся, братцы…
– Ну вот и посидели… домик кончился…
– Вставай, Сереж.
– Они практичные – год носишь, и ничего.
– Да, там материал будь здоров.
– Наши вроде тоже научились.
– Да ну, плохие все равно.
– По какой-то лицензии делают…
– Нет, я видел – ничего.
– У наших материал паршивый…
– Ку-ку…
– Не хулигань.
– Гвоздики твои почти завяли.
– А тебе-то что?
– Ничего.
– Вот я здесь была. За вами.
– Ага.
– Теперь все. Сегодня уже не купим!
– Это почему? Они же до одиннадцати обещали!
– Да вы выйдите, посмотрите, какая очередь там! Тут еще часа четыре стоять как минимум!
– Да нет, ну а как же?
– Я там подходила, там женщина одна пишет номера.
– На руках?
– На руках и в тетрадку. Фамилии.
– Ну и что?
– Завтра с семи торговать будут. А сегодня не успеем… вон… два часа осталось… даже меньше…
– Черт побери…
– Она всю очередь обойдет, так что не волнуйтесь.
– Ну а порядок хоть навели?
– Навели. Очередь реденькая, ровная такая.
– Что ж – всю ночь стоять?
– Да зачем стоять? Вы отойти можете.
– На всю ночь?
– До перекличек.
– А когда переклички?
– В три часа и в шесть…
– Да что они, обалдели? Что ж, всю ночь здесь куковать?
