Нам можно

Читать онлайн Нам можно бесплатно

Пролог. С широко закрытыми глазами

Марсия

– Вега Лира? – вкрадчивый, с ленцой шепот лизнул шею, а горячие руки скользнули по обнаженным плечам, медленно спускаясь вниз.

– Да, – выдохнула, сглатывая бешенный пульс, танцевавший на кончике языка. Мне было страшно. И любопытно. И… ОН по-хозяйски сбросил бретельки платья и неспешно потянул за молнию, оставляя меня раздетой. Белья не было, таков уговор. Но осталась маска: обычная, черная, которую доставили в мотель.

Типичный Американец – его ник. Типичный… Нет, совсем не типичный. Он с ума меня свел. Два месяца на игле его магнетизма была. Буквы в слова складывал и прямо в душу. Я не видела его. Не слышала голоса. Не знала возраста, но себя потеряла от жгучего чувства, пожара, что охватил меня целиком. Поэтому я здесь. За триста пятьдесят миль от дома. В тайном месте. В полной темноте. С человеком, которого не знаю, но чувствую, как частичку себя самой.

– Ты потрясающе пахнешь… – услышала одновременно с жарким поцелуем в шею. Голос располагающий, почти ласковый. Такому не нужно требовать, сами все отдадут. И я отдавала… Широкие ладони сжали грудь, подразнивая пальцами соски, возбужденные и затвердевшие. Желание электрическими импульсами заряжало тело, искрилось на коже и пылало внизу живота. У меня был небольшой опыт сексуальных отношений с мужчинами, но то что было – не шло ни в какое сравнение с тем, что есть сейчас. Я не знала Типичного Американца: не было лиц, имен, стыда. Только сумасшествие, страсть, дикость. Бешеная, стихийная, огненная.

ОН нетерпеливо развернул меня и сорвал маску. Я чувствовала цепкий взгляд и сама смотрела во все глаза, но темнота была настолько густой и плотной, что были только ощущения. Несмело положила руки на грудь, коснувшись мягкой ткани. Кашемир? Через две секунды под моими ладонями оказалась обнаженная кожа, и сердце билось, учащенно, звонко.

Дыхание сперло, когда, огладив мощную грудь с редкой порослью волос, поднялась к широким плечам. Это было тело сильного молодого мужчины. Я всегда знала, что он именно такой, но, конечно, страх оказаться в руках старика, тлел на задворках сознания.

– Я… – он не дал сказать, приложив палец к губам, а потом обхватил меня за талию и привлек к себе: дерзко впечатал, потерся бедрами с четким бугром в паху, губы нашел и жадно припал, языком ворвался, в танце немыслимом закрутил. Это было точное попадание. Совпадение по генетическому коду. Фейерверк в небо, и это небо сверкало у меня в голове.

Мои ноги властно раздвинули, затем я ощутила теплые пальцы на промежности. ОН по-хозяйски умело обвел вход и, продолжая огненные поцелуи, безошибочно двинулся к клитору, мягкими кругами рисуя узоры. Я сразу ощутила приятное покалывание, которое чувствовала много раз: лежа в постели, стоя под душем, или когда позволяла парню идти до конца. Легкий шелест, сладкое напряжение, ожидание чуда, о котором рассказывали в романах, шептались девчонки в раздевалке, лучшая подруга делилась в сеансах видео-чата, и… ничего. Никакого неистового взрыва, увы. Никогда.

Сейчас было хорошо. Очень. Возможно, темнота, а вероятней, порочная вседозволенность нашего инкогнито, но ощущения казались острее, слаще, глубже. Да, глубже – длинные пальцы уже были во мне. Я простонала в губы, одобряя распутное поведение Типичного Американца. С моим телом он был дерзким и наглым – может, именно этого мне и не хватало, чтобы в космос улететь? А может, луны в четвертом доме…

Пряжка ремня щелкнула в такт нашему бурному дыханию, и мне осторожно надавили на плечи. Я подчинилась. Опустилась на колени и судорожно губы облизнула. Мы переписывались в течение двух месяцев, больше нам не нужны слова, остались только инстинкты. Упругая плоть коснулась щеки, нежно по скуле скользнула, затем уперлась в мой рот. Я потеряла девственность в восемнадцать лет, но это будет мой первый оральный опыт. Нужно просто расслабиться и позволить ЕМУ вести. Я послушно провела языком по набухшей головке, прокатав по нёбу вкус: чуть солоноватый, острый, мужской. Совсем не неприятный. Рукой потянулась к члену, на ощупь задела бедро. На Типичном Американце джинсы, точно. Наши ладони встретились на основании его ствола – мне уступили первую скрипку. Я провела вверх-вниз: длинный, жесткий, крупный. На затылок опустилась рука, а губы раскрылись под натиском ЕГО желания. У меня во рту был член, большой, очень большой. Сначала мягко, деликатно даже он двигался внутри, потом резче, быстрее.

– А-аа… – простонал Типичный Американец, когда я подстроилась под ритм, помогая рукой, а языком уздечку обводя. Мне нравилось. Боже, как может нравится такая дикость, но низ живота скрутило, а промежность соками истекала. Я убрала руку, которой держалась за пояс джинсов, чтобы обессиленно не свалиться на пол, и переместила ее на разгоряченный клитор. Бедра измазаны тягучей смазкой, нижние губы набухли, острое возбуждение вибрировало между ног. Я плавились, а когда провела пальцем внизу – вообще поплыла. О да, я хочу, нет, требую свой сокрушительный оргазм! Я распалялась все больше, представляя, как выгляжу сейчас; фантазировала, словно бы выкрикиваю непристойные слова и распутные просьбы – по полной подстегивала воображение. Меня трахали. Жестко трахали в рот. И мне, черт подери, нравилось это! Завтра даже вспоминать стыдно будет, а сегодня пусть весь мир подождет!

ОН, словно почувствовав мой настрой, сбавил темп, затем вовсе замер, за волосы от члена оттянул и дернул, как тряпичную куклу. Я ногами обхватила его бедра, пока не упала на прохладные простыни, а сверху сильное тело. Тело поджарого сильного мужчины. Мощные ноги оплели желанными путами, а я сама потянулась к нему, спину гибкую погладила и за шею обняла. Типичный Американец тоже изучал меня: мял грудь, бедра ощупывал, промежность дразнил и шумно мой запах вдыхал. Я тоже: аромат шоколада и дыма – крышесносная смесь!

ОН, пошелестев защитой, вошел в меня резко, сразу на всю длину, лобком о разбухший от ласк клитор потерся и вышел почти полностью, головкой лизнув вход. Потом с оттяжкой протаранил вновь, пока у меня гореть внизу не начало от дикой похоти. Хмельная, пьяная, звериная страсть охватила, словно опоили чем-то. Умру без развязки.

Комнату наполнили хриплые стоны и тяжелое рваное дыхание. Поцелуи были лихорадочными, а движения резкими. ОН подхватил меня под ягодицы, меняя угол проникновения, чтобы жестче и теснее. Вбивался яростно и грубо, а я судорожно ловила накатывающие волны наслаждения, терлась о член, как кошка гулящая. Меня точно накачали чем-то, только кто, как и где…

Мой дерзкий любовник кончил с глухим рычанием и потянулся ко мне. Его губы были прохладными, а тело, наоборот, жаром пылало. Когда член выскользнул, я ощутила странное опустошение, хотя чувствовала себя ватой, легкой и мягкой. Это было незабываемо. Никогда мне не было так фантастически с мужчиной. Я знала, что приключение в закрытом чате будет увлекательным, но и подумать не могла, что окажусь в постели в полной темноте с потрясающим незнакомцем. Да, этот год был невероятным и заканчивается так же.

– Устала? – шепнул, прикусив мочку уха. Какой у него потрясающий голос. Бархатный, низкий, мягкий. Мне нравилось, как он говорил со мной, – пусть всего лишь несколько слов – как с женщиной, с которой было хорошо.

ОН, не дожидаясь ответа, перевернул меня на живот и запустил руку между ног, особо надавливая сзади. Я дернулась. Этот вид секса был непросто неиспробованным – это табу! Разве можно туда…

– Я никогда… – хотела возразить, остановить вторжение. Как же… Мы ведь только что… Дорожка горячих поцелуев опалила внутреннюю сторону бедер, затем язык прошелся по промежности, вылизывая с чувством, будто я самое вкусное в мире лакомство. Слова застряли в горле, сменяясь тихими стонами. Что же он делает со мной? Я в воск превратилась, готовая подчиняться любым капризам и даже давление сзади не смутило, не испугало, только вздох громкий выбило, непривычно наполняя. Реальность потухла, остались инстинкты, животные, звериные. Мы спаривались, как кабель с сукой на случке, только они должны были потомство обеспечить, а мы гнались за чистым удовольствием, острыми ощущениями, адреналином на грани безумия.

Этой ночью я себя потеряла… Очнулась утром, и это поняла исключительно выйдя на улицу. Проснулась все в той же непроглядной черноте, только была одна – это витало в воздухе. Провела рукой по смятым простыням – остыли. Наша встреча как мираж рассыпалась, осталась только память. Пора уходить.

На ощупь нашла платье и туфли, на голое тело натянула. Не мешало бы заглянуть в ванную, стереть следы порочного разгула, но мне нравился запах секса, мужчины и нашей страсти. Побуду еще немного Вега Лирой, совсем чуть-чуть. В мотеле смою косметику, аромат дымного шоколада и нашей тайны.

Маску нашла с трудом, как и дверь, надавила на ручку и пошла по безликому короткому коридору. Вечером уже буду дома и стану обычной студенткой четвертого курса Марсией Кларк. А Типичного Американца сохраню в памяти как самое сокровенное. Он будет моим секретом. Интересно, кем буду для него я?..

Глава 1

Картер

– Проходи, – отец указал на кресло, а сам устроился напротив, за массивным столом. Достал сигару, с удовольствием раскурил и на меня в упор посмотрел. Так, если он курит сразу после завтрака – дело плохо, а когда приглашает в кабинет на разговор – еще хуже. Хотя приглашение посетить отчий дом спозаранку в принципе не отдавало позитивом. – Ты мой сын. Я люблю тебя и доверяю…

Началось.

– Но…

Вот и то самое «но».

– Что у тебя было с Маршей Уолтерс?

Бля, у отца просто чуйка на дела незаконные. Нет, я преступлений не совершал с точки зрения уголовного кодекса, так морально-этически потрепал.

– Ничего такого, о чем двадцатипятилетний мужчина должен рассказывать отцу, – иронично ответил я. Взрослые же люди, право-слово!

– Остришь, – констатировал отец, прежде чем жестко заметить: – Она жена нашего ключевого партнера!

Я громко фыркнул. Жена! Марша точно не бедная-несчастная-покинутая, которой муж предпочел работу. Кеннет пылинки с нее сдувал. А она? Увы, и мне искренне жаль, но Марша – обыкновенная блядь. Я не моралист, мне вообще похер, это так-то констатация факта. Имел я дело с такими, знаю, о чем говорю. И не только дело, но и тело.

– Если Кеннет узнает, что ты в трусы к его обожаемой супруге залез, то разорвет контракт. А я всего-навсего убью тебя.

Я вздернул бровь. Перспективы у меня так себе.

– Пап, да она сама хотела. Вешалась на меня, в туалет поперлась…

– А ты что, жеребец в поводу?! – не выдержал он. – Жопой и сиськами потрясли, и ты уже бежишь с членом наперевес!

Я остался спокоен. Мы редко обсуждали мою личную жизнь, обычно Дэнис Трэвер – непробиваемый монолит, но когда случалось, было забавно.

– Мы подписали контракт, – рационально напомнил я.

– Подписали, – отец разгладил невидимую скатерть. – Ты отстранен от работы в «West America Bank».

– В смысле?!

А вот это совсем не забавно.

– В прямом! – громыхнул он. Окончательно терпение потерял. – Ты умный человек, превосходный финансист, но ты неважный руководитель и стратег. Пока ты не поймешь, что бизнес и койку нужно железно отделять друг от друга – не сможешь управлять компанией.

– Да брось! – я до сих пор не воспринимал угрозу всерьез.

– У нас в офисе нет ни одной женщины моложе сорока, которая не имела бы статус твоей бывшей. Даже новенькие сначала будущие, потом сразу бывшие!

– У меня акции есть, – настороженно заметил я.

Отец развел руками:

– Живи на дивиденды: расслабляйся где-нибудь на островах, трахайся вволю. Это твоя жизнь.

– Ты же знаешь, что я не этого хочу! – теперь раздражаться начал я.

– Так докажи! – воскликнул отец. – Покажи, что я могу опереться на тебя! Оставить управление холдингом тебе!

– Так дай мне волю! У меня есть несколько хороших инициатив.

– Дам, – серьезно ответил он. – Ты слышал об издании «Калифорнийский синдром»?

– М-мм… – задумался я. – Газета с гороскопами, кроссвордом и еще какой-то дичью?

– Верно, – улыбнулся отец. – Теперь ты там антикризисный управляющий. Мы выкупили издание.

– Что?!

Отец поднял палец вверх, что означало: споры, доводы и даже мольбы бесполезны. Он не был тираном. У меня с братом реально не было человека ближе, а опоры – надежней, но управлял он что компанией, что семьей железной рукой.

– Покажешь результат, скажем через полгода, и я пойму, что мой старший сын не только юбки задирать может. Ты – мой приемник, и я должен быть уверен, что ты сможешь возглавить правление огромного финансового холдинга.

Блядь, похоже я попал.

Мама без стука вплыла в кабинет, обдавая нас тонким запахом духов и пудры. Тонкая величавая блондинка, красивая и недосягаемая. Не для всех, только для своих детей, которые и похожи были именно на нее. Да, такой парадокс. Нас с Энди она не любила, просто смирилась с присутствием в их с отцом жизни. Кому-то это покажется странным, ведь мы родные дети, но не мне. Я с раннего детства усвоил, что есть подвид женщин, у которых материнский инстинкт отсутствует напрочь. Когда-то это открытие меня, маленького мальчика, сильно поразило: до слез, болезненного непонимания, тяжелого отрицания. Потом я сумел абстрагироваться и воспринимать как досадное обстоятельство. У меня был отец, младший брат, куча любящей родни, так что порядок.

– Дэнис, у нас ланч с Лавалями, – напомнила она мягко. На меня не смотрела практически. – Картер, они приехали с младшим. Займи его, пожалуйста.

Мы с отцом переглянулись, затем я поднялся. Он любил ее. Вот такую чокнутую. А она его. Вот такого рационального и рассудительного. Я их не понимал, но папу любил. А мать… С ней я просто привык существовать в одном социуме и даже радоваться жизни.

– Хорошо, мама.

Она сдержалась. Хотя раньше передергивала плечами, заслышав это обращение, но на людях мы столько притворялись, что научились управлять эмоциями как Клаудио Аббадо1 симфоническим оркестром.

Я пошел искать мелкого Риччи. Да, мне двадцать пять. Я управляю, точнее, управлял отделом финансовой аналитики в крупном банке, но и покатать в «Доту» не прочь. А завтра – добро пожаловать в новую реальность…

В понедельник мы с юристами приняли дела «Калифорнийского синдрома». Нужно, кстати, подумать о ребрендинге. Что за дурацкое название?! Две недели с командой аналитиков проводили финансовый аудит, проверяли бухгалтерию, административные ресурсы. Ситуация в издании, мягко говоря, так себе. Придется вводить антикризисное управление. Опыт у меня в этом был, да и в Беркли этому учили. Что же, пора знакомиться с коллективом. Отец поставил условие, что я должен принимать самое живое участие в жизни издания, а не только финансами распоряжаться. Ничего, оценю потенциал сотрудников и в крайнем случае уволю всех нахрен. Найму квалифицированных сотрудников, быстро выведу издание на рентабельность, и адьёс. Меня ждет мощный финансовый гигант.

– Мисс Флэтчер, – я мягко пожал руку главному редактору «Калифорнийского синдрома».

– Хлоя, – поправила она, да так по-кошачьи словно мурлыкнула. Я благосклонно улыбнулся. Хлоя, так Хлоя. Отец был прав: я не сортировал женщин по возрасту, для меня были только внешняя привлекательность, ухоженность, манкость. Та самая факабельность. И редактор была именно такой: лет тридцати, с отличной фигурой – сиськи, жопа и ноги в порядке, – брюнетка – тоже прямо в мои предпочтения: они горячие в постели. Блондинки у меня с матерью ассоциировались, поэтому прямо тяжко с ними. Пресловутая детская травма. Острые шпильки, юбка бедра сексуально обтягивала, а блузка – высокую грудь. И, судя по заинтересованному взгляду, местный босс была не прочь закрутить интрижку с новым начальником.

Сто процентов попытается меня поймать между своих ног и крутить как вздумается. Ну, залезть ей в трусы можно (даже нужно), а вот единственное что сможет крутить – свой сексуальный рот на моем члене.

Я внимательно присмотрелся к ней. А вообще эта Хлоя похожа… И, наверняка, любит эксперименты. Фигура, цвет волос – я нашел на свитере пару черных волосков, жгучих, но мягких. А еще помню запах… Что-то яркое, ягодное, вкусное – малина точно, больше не смог угадать, но мне понравилось. Вообще приключение в чате меня зацепило, а встреча в Санта-Монике взбодрила: новое, свежее, неповторимое. И девочка меня зацепила. Я знал, что по правилам клуба, что острота ощущений именно в том, что ты никогда не узнаешь, с кем провел ночь и повторить не сможешь. Да, это тут же поднимало ставки и выводило интерес на новый уровень. Но я все же пытался узнать, кто она. Искал, но безуспешно. «С широко закрытыми глазами» действительно обеспечивали полную конфиденциальность.

– Хлоя, – в двери показалась очаровательная головка молоденькой красотки, – ой, прости…

– Минди, позже, – тут же оборвала сексуальная мисс Флэтчер. Девушка моментально испарилась, а я тонко улыбнулся. Возможно, здесь будет не так уж и скучно.

Марсия

– Так, – я щелкнула поисковик и набрала запрос. Что там у нас с Весами? – Весам предстоит провести еще один день в нештатном нервозном режиме. Однако многие Весы будут не против волнений, если они не затрагивают критичные для них сферы (например, финансовое благополучие или интересы детей). Положение начнет выправляться лишь ближе к полуночи, – прочитала вслух.

Нет, это не подходит. Я же веду колонку любовных гороскопов. Вот так: учишься на факультете журналистики, мечтаешь об интересных проектах и опасных расследованиях, а пишешь астрологические прогнозы. Хотя признаться, к работе на передовой меня никогда не тянуло, а вот к оккультизму и все что рядом – даже очень. В общем, штормит меня, а будущее как никогда в тумане. Но я делаю скидку на возраст – двадцать один все-таки. Вот сейчас мечтаю написать мистический роман, волнующий и интригующий.

– Марсия, что там с гороскопом?

Я оторвала голову и улыбнулась во все зубы.

– Смотри, до двух нужно отдать корректорам.

– Я сама корректор хоть куда.

Лайла закатила глаза и выразительно постучала по циферблату наручных часов. А что? За мной проверять не нужно! У меня высший балл по английскому языку!

– Так, – я быстро застучала по клавиатуре:

Сегодня Весы отлично переносят любовные волнения и даже приветствуют их. Возможно, легкая шоковая терапия – именно то, в чем они нуждаются. Пора брать судьбу в свои руки. Однако важные шаги звезды советуют отложить до позднего вечера или даже ночи, когда даже острые углы смягчаются, а покровы спадают…

Я успела заметить, что щепотка секса заходит читателям лучше, чем одни только лунные советы. Я работаю в «Калифорнийском синдроме» уже больше полугода. Точнее, подрабатываю внештатно: с гибким графиком и неполным рабочим днем – семестр в самом разгаре. Личные деньги мне очень даже необходимы, и Лайла, редактор развлекательного контента, взяла меня по рекомендации мистера Саммерса, моего научного руководителя, с которым у нее тесные «дружеские» отношения. В чужую жизнь я обычно не лезу (а должна раз пошла на журналистику!), поэтому просто благодарна им обоим.

В редакции у меня был свой маленький закуток в не менее маленьком опен-спейсе. Зарплата в пятнадцать долларов в час. Коллеги разной степени приветливости. Двадцать три обозревателя; девять человек в редакционной коллегии; административный персонал человек одиннадцать, вместе с Маркусом-уборщиком. Вообще коллектив у нас вполне себе: Марта Хамфри съедает минимум пять пончиков и со знанием дела дает советы по похудению, а Карлос Ривера, не стесняясь, подкатывает свои мексиканские яички (это его слова!) к нашему шеф-редактору Хлои Флэтчер. У меня лично отношения со всеми плюс-минус ладные, кроме той самой Хлои. Дико пафосная и высокомерная штучка. Мне даже жаль Карлоса – ему, бедному мексиканцу, симпатичному, но не настолько, чтобы она с ним и в шалаш, и в съемную студию в пригороде Монтерея перебралась, вообще не светит. Без вариантов!

– Ты слышала новости? – ко мне в закуток втиснулась Памелла Рид, Пэм, местный фуд-обозреватель. Ей было хорошо за сорок, имелось три кошки и парик-яркий блонд. Она прошла тяжелый путь и победила онкологию, но волосы пока бастуют. Мы быстро нашли общий язык: Пэм была не злой (в нашей профессии все ироничны и саркастичны, только в разной степени – у кого-то сильно граничит с жестокостью) и любила поболтать, а я, наоборот, послушать.

– Нет, а что? – спросила, а сама строчить продолжала – волну поймала.

– Нас купил какой-то финансовый холдинг!

Вот откуда она знает?! Уверена, никто еще ни сном, ни духом! Я оторвала глаза от монитора и взглянула на нее.

– И что?

– А то, дорогая моя, – она округлила подвижные карие глаза, – что финансисты приходят за деньгами, а у нас их никогда не водилось. Ты же знаешь, что «Синдром» жил исключительно на энтузиазме мистера Ляфора. Видимо, он у него закончился, – она театрально вздохнула, прежде чем стать совершенно серьезной: – Вот увидишь, разгонят нас и какой-нибудь банк здесь построят.

Я задумалась. Не хотелось бы терять приработок, но я все же студентка и у меня возможностей больше, чем у сотрудников, связанных обязательствами и ответственностью за свои семьи. Пэм права. Мистер Дик Ляфор, владелец и здания, и самой газеты (похоже, бывший владелец) держал нас только в память о жене, которая, когда-то здесь работала, но трагически погибла. Подробностей я не знала, только слухи: то ли утонула, то ли отравилась, но все точно произошло где-то на острове в Тихом океане, в этом источники сходятся. Неужели, мистер Ляфор решил, наконец, избавиться от балласта?

– Сегодня на четыре назначено общее собрание, так что готовься.

– Черт, – тихо выругалась я. Ладно, допишу материал, потом уже обдумаю. Грустить пока рано, нас еще никто не уволил!

Через два часа мое мнение изменилось. Формально через час, но еще один я поднимала челюсть с пола. Наша газета находилась на задворках Монтерей Каунти, далековато от делового центра, поэтому я решительно не понимала, что здесь делает Картер Трэвер. Неужели это их банк приобрел «Калифорнийский синдром»?!

После трех дня нас, сотрудников, пригласили на второй этаж, где еще неделю назад располагалась захудалая парикмахерская, а сегодня приличный такой офис, в котором даже имелся вместительный зал для презентаций. И во главе всего этого Картер Трэвер!

Не то чтобы мы были хорошо знакомы, но здоровались при случае. Он был лучшим другом сводного брата моей лучшей подруги. Да, вот такое масло масляное. Поэтому я знала Картера заочно, а он меня…

В пятнадцать лет мы с Кайлой сбежали из дома поздно вечером и отправились на нелегальные мотогонки. Смотрели как гоняют крутые парни – Картер и Эрик, естественно, были в их числе. Точнее, нет, они возглавляли список самых-самых в нашем городе. И тогда я поплыла…

Красивый улыбчивый блондин. Высокий, гибкий, широкоплечий. Голубоглазый и загорелый. Он постоянно шутил и смеялся, в отличие от того же Эрика: очень привлекательного внешне и жутко агрессивного внутри. Мне Картер казался мечтой, сошедшей со стильных мужских журналов картинкой, а я ему никак. Ему было девятнадцать, мне – пятнадцать, и нам вообще не по пути. Со временем меня отпустило, конечно, но в его присутствии я всегда чувствовала себя тревожно (сейчас тоже). Словно Картер знал мои тайны и смеялся над ними. И да, иногда он смеялся надо мной, хотя и не был злым по природе, но и о чувствах всяких там бывших представителей субкультур (да-да, я про себя) не заботился. Полгода назад тоже не заботился…

– Э-ээ, напомни, как тебя… – Картер нервно щелкнул пальцами и бросил телефон в карман брюк.

– Марсия, – ровно ответила я, стараясь не показать, что меня задело такое пренебрежение. Я по нему сохла целых два месяца, а он даже имени моего не помнит! Правда, потом усохла окончательно. Когда Картер и Эрик поиграли со мной в собачку. Мы тем вечером с Кайлой должны были устроить спиритический сеанс: я поднималась со свечой наверх, к ней в комнату, когда наткнулась на них. Естественно, я была жестоко высмеяна, а потом и вовсе цеплялась за высокие фигуры – они еще и баскетболистами были! – мечась из стороны в сторону за пресловутой свечой. Сволочи, в общем.

– Марсия… – Картер медленно произнес мое имя, слово каждую букву на вкус пробовал, потом выдал: – А я помню тебя: подружка Кайлы со свечами и картами… – он задумался. – Не помню, как их там.

– Таро, – напомнила по привычке. Да, я интересовалась раньше, да и сейчас немного, а еще хиромантией, рунами, астрологией. Зельем, вызывающим перхоть и грибок больше не увлекаюсь. Но Картеру об этом знать необязательно. – Правильно, – я даже улыбнулась. – А еще у меня сильный третий глаз: порчу могу навести.

– Ну с глазами у тебя точно порядок, – Картер очень откровенно уставился на мою грудь. – А ты опасная.

Меня озноб странный прошиб, нестройной дрожью по позвоночнику пробежался. Опасная… Типичный Американец из закрытого чата иногда писал так. Правда, на другие вещи. Краска обожгла щеки, когда вспомнила наш недавний секстинг, точнее, прелюдию к нему. Ночью мы должны были продолжить, но Кайла…

– Я буду звать тебя Ведьмочкой, ок? – тем временем продолжал Картер.

– Ни ок! – возмутилась я.

– Да ладно, – и улыбнулся именно той улыбкой, на которую я когда-то запала. Хорош, конечно, очень хорош.

– Слушай, давай разыщем капитана Вольца. Он точно сегодня был. Я волнуюсь за Кайлу, и за ребят.

– Ладно, пошли, – и он предложил мне руку. – От меня ни шагу. Эрик попросил присмотреть за тобой.

Я фыркнула, но повисла на его локте – в зал мы вернулись под руку. Обошли ресторан, гостей поспрашивали, но капитана полиции так и не нашли.

– У меня отец полицейский, – взволновано сказала я. – Он на дежурстве сегодня. Давай ему позвоним?

Картер проверил телефон.

– Эрик молчит.

Я вздрогнула – почему-то стало очень тревожно. Картер посмотрел на меня без насмешки и очень интимно поправил спавшую с плеча бретельку.

– Ладно, диктуй номер.

– Я сама могу позвонить.

– Нет. – отрезал он.

– Шовинизм.

– Нет, Ведьмочка, никакого сексизма. Просто твой звонок воспримут как истерику, а мой не посмеют игнорировать.

Конечно! Супер важный Картер Трэвер звонит!

– 3256…

Он начал набирать, когда айфон просигналил.

– Быстро, поехали! – и схватил меня за руку. – Звони отцу!

Я тряхнула головой. Что-то я сильно отвлеклась на воспоминания. Картер как раз начал выступать.

– «Калифорнийский синдром», к сожалению, уже больше года находится в стагнации, но, – он ощутимо окрасил голос ярким, – финансовый холдинг «West America» считает, что потенциал у издания есть. Мы вместе сделаем нашу газету первой на калифорнийском побережье.

Я коротко осмотрелась, считывая реакцию. Все в общем-то довольны. А что, нас не разгоняют, а работать в процветающем издании хотят все! И я в том числе.

– Пока мы не будем вносить изменения в штатное расписание, но проанализируем вклад каждого в развитие издания…

Кажется, я рано обрадовалась.

– Мисс Флэтчер, – он кивнул шеф-редактору, – объяснит вашу первостепенную задачу на ближайшую неделю.

Что же, Хлоя Флэтчер, редактор и профессиональная стерва, без патетики объяснила нам задачу. Предложить материал, сенсацию, тему, которая взорвет информационную сферу, вызовет интерес и, конечно же, поднимет продажи. И она предметно объяснила, что балласт держать не будут. Попрощаются, выплатив стандартную компенсацию, и наймут полезных людей.

Три дня я обдумывала материал и остановилась на двух темах. Первая могла действительно заинтересовать и взбудоражить своей пикантностью. Тайное сообщество, новое веяние в сексуальном клубе знакомств, приватное – только для избранных и особенных. Я посмотрела на значок приложения: черная бархатная маска на молочном фоне – очень стильно и лаконично. Но я, прежде чем вступить в сообщество, поставила электронную подпись о неразглашении. Поэтому от идеи отказалась. Да и иконку пора бы удалить с экрана. Я там заблокирована. Фишка сообщества в том, чтобы единожды очутиться на пике остроты секса со знакомым незнакомцем. Чтобы это дерзкое приключение не превратилось в стандартный досуг. Хотела бы я повторить? Да, но только с Типичным Американцем. Полгода прошло, а я постоянно думала о нем, вспоминала, прокручивала в голове каждое мгновение: чувства, ощущения, вкусы и запахи. Я до сих пор помнила острый запах дымного шоколада и солоноватый привкус мужчины.

Приложение я так и не удалила, только облизнула губы, будто бы собирала вкус его кожи. Я пыталась зарегистрироваться с другого ip-адреса, но тщетно. Казалось, что программа сама выбирала людей. Как шкатулка с секретом, который не всем дано разгадать. Вот тебе и искусственный интеллект.

– О, и ты, Ведьмочка, здесь?!

Я резко развернулась возле кофейного аппарата, окатив собственную руку адски горячим капучино. Картер снисходительно вздернул бровь и достал платок из кармана модного голубого пиджака. Тон в тон к глазам. Нарциссизм на лицо!

– Держи, – и мне протянул.

– Спа… – я хотела поблагодарить и даже завести беседу, но мимо прошла Хлоя Флэтчер, обдав нас ярким ароматом розы и круто виляя задницей. Картер на меня больше не смотрел, только на нее. След в след. Черт, я же не невидимка. Очень даже хорошенькая. Я и сама так считала, и комплименты в моей жизни не редкость, но до люксовых женщин не дотягивала: по возрасту, опыту и инвестициям в себя. Я и косметикой практически не пользовалась, предпочитая естественный нюд. Кожа жутко реагирует практически на всю декоративку. Ну и ладно. Не очень-то и хотелось. Картер даже в подметки не годился Типичному Американцу, поэтому работаем и даже не мечтаем о служебном романе с мега-боссом.

Сказано – сделано, на следующий день я решилась пойти к нему лично с материалом расследования, которое мы проводили в прошлом году с Кайлой. Слепые изнасилования, а главным преступником оказался капитан полиции! У нас получилась мощная вещь, проект, за который мы получили высшие баллы сразу по трем дисциплинам! Она, как прямая участница, очевидец и даже жертва (слава богу, ничего плохого случиться не успело) была на разрыв: сотни интервью и пресс-конференций. Наш материал так и не был опубликован. Пора это исправлять! Да, написано по этой истории много, но у нас свежий взгляд и каждый этап расследования просто по полочкам. И на кафедре нас очень хвалили.

Я собрала материал и направилась на второй этаж. Не уверена, что Хлоя погладит за это по головке, но к ней идти не вариант – она любые начинания, которые исходят не от нее, обрубает на корню.

Я прошла мимо аналитиков, стучавших по клавиатуре, не поднимая голов, к кабинету Картера. Секретарский стол почему-то пустовал. Собралась с духом, занесла руку и деликатно постучала. Дверь скрипнула и отворилась, я хотела закрыть, но получилось, что, наоборот, открыла и даже голову засунула.

– Ой! – ахнула я. Черт. Черт. Черт! Картер с наполовину расстегнутой рубашкой сидел на диване, раскинув длинные ноги, а опустившаяся на колени Хлоя склонилась над его пахом.

– Какого хрена! – крикнул он. А я вместо того, чтобы быстренько убраться промямлила.

– У вас помада размазалась, мисс Флэтчер.

Глава 2

Картер

Какого хрена?! Я вскочил, буквально в полете застегивая рубашку. Что с этой гребаной дверью, и где эта тупоголовая секретарша?! А самое главное, какого эта Марсия приперлась? Ведьмочка. Нет, ведьма. Такое совещание обломала. Я был зол. Очень зол.

– Какого черта ты здесь забыла?! Кто тебе войти позволил! – и дернул ручку. – Гребаная дверь и вся эта дыра! – вызверился я.

Марсия только хлопала огромными глазами, а на щеках смущенный румянец расцвел. Я бы счел ее хорошенькой, если бы не бесила меня так.

– Отвечай, когда тебя спрашивают, – да, я вообще не добренький на работе.

– Так, – Хлоя, успев привести себя в порядок, вышла на передний план, встала рядом и деловито заявила: – Ты уволена. Пошла вон.

Я нахмурился. Это кто здесь босс? Эта мадам меня тоже бесила.

– Блузку застегни, – грубо оборвал я и снова на Ведьму Марсию набросился: – Какого. Черта. Ты. Здесь. Забыла? – отчеканил, чтобы дошло окончательно. – Ты язык проглотила?

Марсия реально вспыхнула и посмотрела на меня уже не так растеряно, а с… Яростью?! Это я должен злиться.

– Я с проектом пришла! – достаточно жестко ответила она. – Мы тут работаем, вообще-то, – затем на Хлою взглянула, да с таким пренебрежением. – Извините, что прервала, – и снова на меня: – Просто не знала, что к вам сразу на коленях и с открытым ртом заходить нужно.

Черт, шах мне.

– Хорошо сказано, девушка.

И мат. Отец приехал.

– Ты зачем здесь? – насторожился я. Он даже не взглянул на меня, а повернулся к перепуганной Марсии. Да, папа умеет внушать трепет. Высокий, крепкий, с мощной энергетикой завоевателя и тяжелым взглядом дельца.

– Как вас зовут, мисс?

– Э-ээ… – как я и думал: двух слов связать не может! – Марсия. Марсия Кларк. А вы…

– Дэнис Трэвер, хозяин этого бардака.

– Мистер Трэвер, – залебезила Хлоя. – Я шеф-редактор и занимаюсь…

– Я уже понял, чем вы занимаетесь, – и устало опустился в кресло за моим столом, ладони в замок сложив. Сейчас понесется. Я тоже на груди руки скрестил. Да грянет бой.

– Чем вы занимаетесь? – спросил у наглой мисс Ведьмочки.

– Я… Я младший обозреватель, – робела она. – Пишу гороскопы.

Я громко цокнул. Отец вздернул бровь и кивнул на папку у нее в руке.

– Я хотела предложить статью для рубрики «Важно». У меня тут материалы и презентация.

– Рад, что хоть кто-то здесь работает, – он поджал губы и на меня недовольно посмотрел. – Поздравляю, мисс Кларк, вы теперь главный редактор «Калифорнийского синдрома».

– Что? – вдохнула Марсия.

– Что?! – и Хлоя тоже.

– Какого черта?! Это мои сотрудники.

– Здесь все принадлежит «West America», – сухо поправил отец.

– У нее нет опыта!

– Нет какого опыта? – холодно поинтересовался он, припечатав меня взглядом – ремень все еще свободно болтался. – А вы, – обратился к Хлое, – теперь ответственны за гороскопы. Можете быть свободны.

Они обе развернулись как на шарнирах, даже не пытаясь спорить с машиной по имени Дэнис Трэвер.

– Мисс Кларк останьтесь, – мягко попросил он.

– Пап, нам нужно вдвоем побеседовать.

– Позже, – отмахнулся он, заставляя меня фактически закипать. – Мисс Кларк, вы случайно не родственница нашего нового капитана полиции?

– Да, это мой папа. Я как раз хотела показать материал расследования, которое всколыхнуло город летом. Мы с Кайлой Лаваль вели его с первого преступления, – засуетилась со своей папкой.

– Я знаю. Мы с Дэвидом Лавалем друзья, – улыбнулся отец. – Отлично. Мисс Кларк, вы теперь не просто шеф-редактор, а еще личный помощник моего сына, который будет зорко следить как за ним, так и за нравственностью в этом вертепе. Подчиняетесь напрямую мне.

– Что?! – взорвался я, но отец непробиваем.

– Но как же… – растерялась Марсия. Ведьма просто! И такая вся невинная, глазками хлопает. Подстава какая-то. Чую, подстава!

– Мисс Кларк, Марсия, – очень мягко произнес отец, – мы все хотим, чтобы это издание стало востребованным и рентабельным. Вы поможете нам?

Она бросила на меня настороженный взгляд. Я полыхнул на нее полным ненависти.

– Конечно, мистер Трэвер. Можете на меня рассчитывать.

Мы встретились глазами, когда она выходила. Я невербально показал, что ничего хорошего здесь ее не ждет.

– Ты серьезно? – спросил у отца, нарочито спокойно рассматривавшего обстановку кабинета.

– Тебе здесь удобно? – поинтересовался он, будто бы мой комфорт его заботил. Это ссылка. И должно быть максимально хреново.

– Не очень, но я работаю над этим. Пап, зачем ты назначил эту Ведь… – я вовремя остановился – не к чему обострять. – Назначил неопытную девушку, студентку, которая работает полдня, шеф-редактором? Это же провал.

– Главный же ты, вот и действуй. Считай, это боевой крещение: взберись на вершину с чемоданом без ручки.

– Проверка? – прищурился я.

Отец с улыбкой покачал головой. Он, кажется, забавлялся. Он вообще не очень органично смотрелся в моем новом пристанище. В «West America» у меня был роскошный кабинет, неоклассика в лучшем своем проявлении и размером с квартиру среднестатистического американца. А у отца еще больше – собственный президентский люкс, мать его! И вот мы оба в крошечной комнатке (по нашим меркам, естественно), обычной, абсолютно не примечательной. Офисный планктон. И не скажешь, что у одного из нас личное состояние оценивается в тринадцать миллиардов долларов.

Я рассмеялся. Отец тоже. Мы не могли жить без стычек, но это всегда было беззлобно. Он нам с Энди давал максимум любви и заботы, на которую в принципе был способен. За обоих родителей старался.

– А эта пигалица с куриной ножкой на шее реально будет следить за мной? – уточнил я, откровенно веселясь.

– Не заметил ничего такого, – отозвался отец.

Я отмахнулся, не рассказывать же ему, что Марсия – поклонница вуду. А может, рассказать? Или она картами гадальными увлекалась? Или спиритизмом? С ней, бля, ногу сломишь, прежде чем разберешься.

– Так что? – настаивал я.

– Да, будет.

– Моего слова тебе мало?

– Скажем так: считай, я ввел эмбарго на твои половые связи в этой редакции, – поднялся он. – Злее будешь, – и хлопнул меня по плечу. – Работай, сын.

Я обернулся, провожая прямую спину в сшитом на заказ костюме. Только Сэвилл-Роу, только английское качество. И не лень же за океан мотаться.

Ну что же, в моем стане завелся шпион. А шпион – это враг, а с врагами я беспощаден. Держись Марсия Ведьма Кларк. Зря ты открыла дверь в мой кабинет. Это тебе похлеще ящика Пандоры будет…

Марсия

Я вернулась на рабочее место, до сих пор не переварив свой героический демарш против начальства и последующее… Нет, не увольнение. Повышение! Черт возьми, я теперь шеф-редактор «Калифорнийского синдрома»! Правда, не уверена, что нужно радоваться. Что с этим делать вообще?!

В свой закуток я прошмыгнула практически незамеченной: время обеденное, а те, кто остались в редакции, заняты своими делами. И это хорошо, потому что именно сейчас ко мне разъяренной фурией неслась Хлоя Флэтчер. Чую большой скандал.

– Ах ты маленькая стерва! – сквозь зубы процедила она.

Не такая уж и маленькая, скорее, молодая, но вслух поправлять не стала. Пусть выговорится – падать с Олимпа и так больно, не буду добивать.

– Поверь, легко не будет! Я превращу твое нахождение здесь в ад. Готовься. – На этом ушла, круто развернувшись на каблуках.

Я медленно выдохнула и высунулась из-за куцей перегородки. Никто не работал, все замерли в ожидании объяснений, но я не торопилась их давать. Я прекрасно понимала, что угрозы Хлои совсем не пустые. Она здесь работала в разы дольше меня: тут и друзья, и враги, прихлебатели и прилипалы. Естественно, с главным редактором все хотели дружить, а она уж выбирала достойных. У любого начальника есть любимчики, но у Хлои, кажется, была только она и те, кто перед ней преклонялись. Образ складывался немного гротескно, согласна, но она действительно была зациклена на себе и с приличными задатками жесткого манипулятора. У нас с ней, кстати, нелюбовь взаимная. Точнее, раньше ей на меня в принципе было плевать – младший обозреватель-стажер! – а сейчас я – враг номер один. Хорошенькое дельце. Я вообще-то ей подсказала, что помада размазалась, а то, что сорвала штурм нового мега-босса – извиняться, наверное, поздно.

Перед глазами тут же вспыхнул образ Картера, широко раскинувшего длинные ноги, с блуждающей улыбкой на лице и хитро прикрытыми голубыми глазами. Я даже успела заметить тату на загорелой груди, прямо под ключицами: «ноты в голове», «мелодия в сердце». Картер отлично играл на гитаре. Пару раз слышала – стояла в толпе фанаток и пускала слюни. Он бы мог сделать карьеру музыканта, но выбрал финансы. Всегда хотелось узнать: почему? Возможно, теперь появится шанс спросить. Только вряд ли Картер будет расположен к задушевным беседам – после такой пикировки взглядами мне пора в могиле лежать. Ладно, разберемся.

– Эй, подруга, – Пэм бесцеремонно уселась на край моего стола, – что у тебя с Флэтчер произошло? Меня с ланча выдернули ради этого!

– А что, Хлоя не рассказала Минди?

Минди Кристофф – ее ассистент, которую временно перевели секретарем к новому хозяину газеты. Возможно, если бы она оставалась на рабочем месте, я бы не ворвалась в кабинет к Картеру.

– Нет, в том-то и дело! – выпучила глаза Пэм, потом зашептала: – Хлоя заперлась в кабинете и никого видеть не хочет.

Я вздохнула. Шило в мешке не утаить, поэтому…

– Меня назначили шеф-редактором.

– Да ладно?!

Я пожала плечами – тоже в шоке. Сейчас эта новость обнесет всю редакцию и в тихом ужасе будут все: молодая, неопытная студентка-стажер – мечта, а не руководитель, в кавычках, конечно же. М-да…

Весенний вечер приятно лег на плечи, свежим дыханием взволновав волосы. Я расстегнула короткую кожаную куртку, оставив свободно болтаться полы, и перешла через дорогу – на парковку. Моя матово-красная малышка тойота скромненько стояла в уголке. Места здесь поделены на несколько организаций, а мое вообще взялось по блату, так сказать.

– Пока, Тод! – крикнула охраннику.

– Да завтра, – ответил он, продолжая смотреть в маленький телевизор. Ему было лет семьдесят со всеми вытекающими в виде радикулита, и гастрита, и панкреатита. Откуда я знаю? А у кого их нет в таком возрасте!

На самом деле вымаливая для себя местечко на парковке, я обмолвилась, что гадаю. Старичок оказался не чужд всякой экстрасенсорике. Я нахерамантила ему по руке целый букет болячек и баснословные цены в госпиталях, которые никакая страховка не покрывает – Тод мне поверил. А когда предсказала победу его любимой «Монтерей Амберджекс»2 то стала лучшим другом.

Дома была уже через двадцать минут – успела до пробок на Джефферсон-стрит, – и сидя за столом, ужиная с родителями, обдумывала новую концепцию журнала. Да, я решила использовать возможность. Такой шанс не каждому выпадает! Я понимала, насколько будет сложно, но в редакции «Синдрома» работали профессионалы, прорвемся! Мне всегда казалось, что некоторые сотрудники не на своем месте, точнее, пишут не о том. Вот представился случай реализовать свое видение. Надеюсь, меня подстрахуют, если ошибусь.

– Ты что такая задумчивая? – поинтересовалась мама, положив мне еще спаржи. Витамины! Не люблю ее жутко (не маму, спаржу), но кому это интересно, когда любимый родитель обожает ее готовить. Лучше бы кукурузу с копченой паприкой научилась запекать!

– Да так, – пожала плечами я. – Мне в редакции предложили попробовать себя в роли редактора.

Я объяснила все расплывчато и осторожно – тема слишком острая, а «вопросы зачем, почему и по чьей инициативе?» мне ни к чему.

– С чего этого? – недоверчиво сощурился отец. Полицейский. А после событий полугодовой давности стал вообще наполовину параноиком. Летом город потрясла волна изнасилований и даже убийство одной из жертв. Папа воспринял произошедшее очень близко к сердцу. Теперь осторожен и подозрителен втройне.

– У нас поменялся владелец. Мистер Ляфор продал газету Дэнису Трэверу.

Отца Картера и его финансовый конгломерат как в городе, так и за его пределами знали отлично. Я не про личные связи, конечно. Так, понаслышке. Он был, как говорят, местной шишкой, столпом общества, видным жителем города.

– В общем, ему понравилась моя идея опубликовать по частям наше с Кайлой расследование…

Отец тут же посмурнел. До сих пор не мог простить нам, что мы так сильно во все это влезли. Одной из нас, кстати, это чуть не стоило жизни.

– Марсия, – предостерегающе начал отец, отложив приборы.

– Пап, ничего такого. Я просто пишу, – даже руки подняла в знак доброй воли и готовности к сотрудничеству. Да, так и живут, когда в доме представитель закона.

– Смотри мне. И учебу не завали.

Я заверила, что никогда и ни за что, и это действительно так. Все письменные работы я уже сдала, к экзаменам готова, поэтому можно в колледже появляться три раза в неделю, а остальное время работать по полной. Надеюсь, мне хотя бы чуть-чуть повысят ставку. Хотелось бы. Но не принципиально. Главное, опыт!

Утром я собиралась с особой тщательностью: обычно мои предпочтения были на стороне джинсов и всяких разных комбидрессов – удобно и эффектно! – но сегодня достала классические брюки-дудочки и шелковую блузку. Черную копну уложила на бок с ассиметричным пробором и даже легкий макияж наложила. Я обычно за естественность – возраст позволяет, а кожа у меня химию не переносит, с выбором косметики сложно – тем более утром, но сегодня хотелось казаться взрослее и достойней, что ли. Современной женщине, чтобы чувствовать себя уверенной, не нужно выпячивать внешние данные – так утверждают эмансипированные феминистки, но куда мне до них! В нашем тандеме Кайла отвечала за социальную активность.

На входе в редакцию я застыла: а куда мне идти? Где мое рабочее место? Ну, не Хлою Флэтчер выселять из кабинета!

– Мисс Марсия Кларк? – ко мне подошла женщина неопределенного возраста. Внешне ближе к сорока, но строгость и деловитость добавляли ей лет. Серый твидовый костюм, идеальная короткая укладка, цепкий взгляд темных глаз. Нет, у нас она определенно не работает.

– Я Натали Уоттс, секретарь мистера Трэвера, пройдемте.

Я ошалело пожала маленькую, но сильную ладонь и пошла за ней. Мы поднялись сразу наверх и свернули к кабинету Картера.

– Прошу, – она сделала приглашающий жест, – мистер Трэвер уже ожидает вас.

Дверь за мной закрылась неожиданно, отрезая от внешнего мира. Картер, сидевший за ноутбуком, поднял глаза, скользнул по мне отнюдь не равнодушным взглядом и лениво развалился в кресле, чуть отъехав от стола.

– Явилась, госпожа редактор, – протянул язвительно.

– И вам доброе утро. – Я была спокойна.

– Смотрю, приоделась, глаза нарисовала, – он поднялся, текучей походкой ко мне приближаясь. – Для меня?

– Что за бред! – фыркнула я. Вот это самомнение! – У тебя новый секретарь, выбрал постарше, чтобы соблазна не было?

– Не твое дело, – достаточно холодно оборвал Картер. – Ваши местные секретарши, – и кавычки в воздухе нарисовал, – и в подметки Натали не годятся.

Хм, странная реакция. Словно она не рядовой сотрудник.

– Кстати, ко мне обращайся исключительно «мистер Трэвер», ясно. Я фамильярности не потерплю.

– Тогда и я исключительно «мисс Кларк»…

– Нет, – Картер остановился возмутительно близко, растоптав мое личное пространство. – Ты – Ведьма, – и опустил глаза в скромный вырез моей блузки. – Хотя ладно, Ведьмочка, – и улыбнулся своей противозаконно обаятельной улыбкой. Да, с такими данными легко можно манипулировать людьми, если потребуется. – Скажи спасибо сиськам. Троечка с небольшим, да?

– Ты вообще слышал про харассмент?

– Да ладно! Кто в него поверит? У тебя же амулет от сглаза на шее, – и кивнул на мою подвеску. Ну да, есть такое. – Наверное, и кукла Вуду в запасе. Нет, – и руки поднял, – я пас. У меня на таких как ты безоговорочная импотенция.

Вот сволочь! Просто взял и ушат помоем на меня вылил. За что, спрашивается?!

– Ладно, пошли, покажу твой новый кабинет, шеф-редактор, – и хмыкнул коварно. Подонок.

Шли недолго и под цепким взглядом Натали отчего-то стало спокойней. Было стойкое ощущение, что при ней Картер будет вести себя как человек здравомыслящий, а не форменный засранец.

– Прошу, – и с напускной галантностью распахнул передо мной дверь.

М-да… Если бы меня заперли в подвале – было бы не хуже. Маленькое помещение, скудно оснащенное и не менее скудно освещенное. Стул, стол, лампа, тусклый свет, придававший комнате схожесть с подземной парковкой из зомби-апокалипсиса. А еще пахло бытовыми химикатами. Наверное, здесь хранился инвентарь для уборки. Понятно. Значит, с Картером мы не сработаемся.

– Миленько, – сухо констатировала я.

– Тебе подходит, – заговорщически шепнул он и захлопнул дверь. Не снаружи, нет, изнутри! – А теперь слушай внимательно, – и без деликатности прижал меня к стене. Они вообще чистые?! – Ты сидишь здесь и не отсвечиваешь. И мы все, включая моего отца, просто про тебя забываем, ясно? Ты не мешаешься под ногами и уж тем более не стучишь на меня. Вопросы?

Вопросы… Он что, говорил сейчас? Как только горячая рука сомкнулась на шее – не больно, скорее, предупреждающе, – а нос пощекотал аромат парфюма, меня накрыло острым чувство дежавю. Шоколад и дым. Необычное сочетание. Именно этот запах терзал меня во снах и фантазиях. Так пах Типичный Американец.

Меня в дрожь бросило, а низ живота тугой спиралью закрутило. Стало жарко. Везде жарко. Если бы могла коснуться себя там, то непременно столкнулась бы со свидетельством своей капитуляции. Я возбудилась. Вот так просто. От близости человека, который мне совершенно не нравился. Ну или нравился, но совсем чуть-чуть и когда-то давно. Дело, конечно, не в Картере, а в некой схожести с тем мужчиной. Они примерно одного роста и комплекции, больше я ничего не знала. Ни цвета глаз, ни волос, даже возраста. А еще был запах. Схожий да, но… Это не мог быть Картер. Просто не мог! Типичный Американец очаровал меня, влюбил, сумел заставить сгорать от дикого желания. Я рванула к нему в Санта-Монику, занималась сексом всю ночь, наплевав на запреты и принципы. В абсолютной темноте, но совершенно осознанно. Изолированная, но полностью свободная. С широко закрытыми глазами… Нет, Картер другой. Он просто богатенький самец и бабник. Оболочка без уникальной начинки.

– Что застыла, Ведьмочка? – подозрительно мягко спросил он, нависая надо мной как гора.

– Нужно обсудить стратегию выхода из кризиса. Когда можно подойти?

Картер весело хмыкнул.

– А ты упорная.

– Так точно.

– А знаешь, мне нравится. Приходи после пяти со своими прекрасными идеями. Надеюсь, сразу же смогу тебя уволить, – и нагло ущипнул меня за ягодицу. Я даже обозвать его не успела – испарился, словно и не было его.

Я гордо вздернула подбородок. Если Картер считает, что напугал меня, то крупно ошибается. Мы еще повоюем!

Глава 3

Марсия

– Можно что-нибудь сделать? – с надеждой спросила у вызванного лично электрика. Интересно, этот счет можно будет списать на хозяйственные расходы?

– Кончено, можно, – ответил электрик. – В потолок вмонтируем несколько светильников, потом натянете…

– А если быстро и недорого? – прервала я.

– Насколько быстро и недорого?

– В течение часа.

– Лампочку вкручу на сто ватт, и хватит.

– Отлично!

Кабинет, если можно так сказать, без лишней демагогии говорил, что облагораживать его придется в одиночку, а уж изыски мне точно оплачивать не будут. Даже лампочку за свой счет придется покупать.

Пока электрик ушел в магазин, я принялась в уме прикидывать как эту кладовую сделать более презентабельной. Чтобы в принципе хотелось сюда приходить. Да, маленькая; да, убогонькая; да, пахнет хлорсодержащими средствами, но раз мне здесь какое-то время (почему-то кажется, что недолго) работать, нужно создать здесь что-то свое, близкое, кусочек Марсии Кларк.

Я задумалась, визуализируя будущее гнездышко. Из дома можно принести хороший рабочий светильник; позади стола хватит места для стеллажа из «Икеи»; распечатать снимки Маргарет Бурк-Уайт; а от запаха поможет арома-диффузор! Завтра же займусь преображением, а сегодня нужно спуститься в редакцию, объявить официально о моем назначении и зайти к Хлое… Это дело непростое. Начну, пожалуй, с последнего, самого трудного.

Я вошла в наш милый опен-спейс и сразу сорвала бурю «оваций».

– Смотрите, кто пожаловал, – крикнула Минди Кристофф, падаван бывшего главного редактора, оборачиваясь к коллегам. – Новое начальство!

– Ничего себе повышение! – округлил блестящие глаза Карлос. – Дашь рецептик?

– У тебя нет этого органа, – пошло пошутил кто-то из корректоров. Не успела заметить кто.

Пэм только пожала плечами и опустила глаза. Да, поддержки в коллективе у меня нет. Пока или вообще – не ясно. Чувствую, будут и саботаж, и диверсии. Ну что же, это огромный вызов и бесценный опыт в стрессовой ситуации. Но запастись антидепрессантами и тренировать позитивное мышление необходимо.

– И вам утро доброе. Сегодня планерки не будет, – я поспешила в кабинет шеф-редактора, но в спину мне полетели ехидные смешки и глумливые замечания.

Передернула плечами и, коротко постучав, вошла. Сначала нужно Картеру показать план работы, согласовать его, а потом уже давать установки. Правда, для начала этот план нужно хорошенько обдумать. Ночью я набросала кое-что, но до ума не довела.

– Можно? – спросила из вежливости и по привычке, конечно же. Хлоя прошлась взглядом из-под стильной оправы очков для чтения и снова опустила глаза в монитор ноутбука. Ее кабинет был просторным и стильным. Хорошая мебель, модная, пусть и не очень дорогая. На стене грамоты и награды, личные вещи, реплики на современных скульпторов, свежий ремонт. Я не претендовала на этот кабинет, да и вряд ли мне обломится – Картер, наверняка, с Хлоей объединится против меня и решения своего отца. А вот доска для записей пригодилась бы… Но клянчить не буду, можно купить глянцевую пленку и приклеить на стену, будет не хуже.

– Чего тебе? – сухо поинтересовалась Хлоя.

– Мне нужны свежие материалы для завтрашнего выпуска и ближайший рабочий план, доступ к статистике.

Да, мне нужны темы рубрик, макеты, структура верстки, редакционное задание для каждого обозревателя, нагрузка корректоров по блокам, контакты рекламодателей, статистика охватов. В общем, все!

– Ты серьезно? – усмехнулась она. – Думаешь, тебе по плечу?

– Я очень постараюсь. – Конечно, я не была уверена, что справлюсь, но и сдаваться, не попробовав, не собираюсь!

– Отлично, – приторно улыбнулась она. – У меня будут мини-каникулы, – и потянулась довольно. – Подожду, когда мистер Трэвер вышвырнет тебя за профнепригодность. Уверена, это будет очень скоро.

– Пришли, пожалуйста, ко мне Микки. Пусть на моем компьютере создаст доступ к твоему рабочему столу.

Она скривилась, но не послала меня, а я не стала говорить, что потребую ограничить ее в правах администратора. Пусть пишет гороскопы, пока я шеф-редактор. Меня же еще не уволили!

Я развернулась и взялась за ручку двери, когда услышала:

– А совещания в своей конуре проводить будешь?

Что тут скажешь… Об этом я подумаю позже. Если Хлоя думала, что меня легко задеть ядовитыми выпадами, то ошиблась. Это все детский лепет по сравнению с замечаниями Картера. Кстати, пора готовиться к встрече с ним. Чувствую, легко не будет.

– Готово, – Микки Джаред, наш штатный it-шник, поднялся. – Теперь у тебя полный доступ к управлению газетой, – и бросил на мня не самый дружелюбный взгляд. – Только тебе это вряд ли поможет.

Да, мы с ним друзьями не были. Невысокий, крепкий, рыжий – он мне чем-то напоминал Рона из фильмов про «Гарри Поттера». Когда я только пришла в «Калифорнийский синдром», Микки пытался ухаживать за мной, но увы… Во-первых, он был не в моем вкусе. Во-вторых, тогда я еще не отошла от ошеломительного рандеву с Типичным Американцем в закрытом клубе богемной Санта-Моники. Да я и сейчас не отошла, если честно. После вполне корректного отказа идти на свидание, Микки меня избегал, а если приходилось общаться, то все было максимально быстро и по делу. Но сейчас я была в тотальной жоп… немилости, поэтому он, видимо, решил, что грех не поглумиться.

– Собачья конура и то больше.

– Спасибо, Микки, – холодно улыбнулась я и открыла дверь. – Воздуха маловато.

Он практически вышел, но все же остановился, ближе, чем мне бы хотелось и по взгляду было понятно, что я все еще нравлюсь ему. Он ведь взрослый парень, сколько ему? Лет двадцать пять, наверное. А ощущение, что с прыщавым подростком дело имею.

– Я ведь помочь могу, – сказал тихо и на губы мои посмотрел. Я мгновенно оценила все «за» и «против» и кивнула на дверь. Сама разберусь.

Оставшись одна, села за работу. Через час у меня был список тем, которые мы освещаем, и другой, в котором то, что просто необходимо современной женщине.

Красота и здоровье

Мода и стиль

Отношения и секс

Путешествия и досуг

Кулинария

Астрология

А следом:

Бизнес и технологии

Наука и политика

Социальная жизнь

Психология

Именно с этим и несколькими предложениями я пошла «на ковер» к мистеру Картеру Трэверу. Будет ли он душкой. О нет!

Картер

– Мне нужно из этого, – я обвел кабинет рукой, – сделать «это», – ткнул пальцем в дизайн-проект на айпаде, – максимально быстро. Справитесь?

– Смотря, что вы подразумеваете под «максимально быстро», – кокетливо рассмеялась девушка.

Дизайнера интерьеров нашла Натали. Она как никто умела решать любые административные вопросы. Именно поэтому я пригласил ее сюда, в «Калифорнийский синдром». Именно поэтому два года назад выбрал на должность секретаря. Конкуренция была умопомрачительная, но мозги Натали ценнее длинных ног прочих соискательниц. Нет, не все девушки были пустышками и глупышками, просто большинство из них слишком «велось» на босса, забивая на работу. А я велся на них, отвлекаясь от важных решений. Красоток в «West America» и так хватало, можно позволить себе иметь чужую секретаршу, а со своей работать.

– Два дня и соответственно две ночи. Думаю, этого более чем достаточно.

– Сделаю все, что смогу, мистер Трэвер, – и жеманно со лба светлую прядь убрала. – Вот, возьмите. Моя визитка, вдруг пригодится, – улыбнулась Келли. Или Сэлли. Я что-то забыл.

– Конечно, – я широко улыбнулся. Не в моих правилах жестко отбривать женщин, даже если они не в моем вкусе. Слишком худая, слишком блондинка – вообще не мое.

– Мистер Трэвер, – услышал голос Натали в спикер-фоне, – к вам мисс Кларк. У нее назначено на пять часов.

– Пусть войдет, – ответил я. – И проводи нашу гостью, пожалуйста.

Через две секунды в дверях стояла Ведьмочка с толстым блокнотом и ноутбуком подмышкой, а Натали уж взяла в оборот дизайнера.

– До свидания, – приветливо попрощался я и без тени улыбки взглянул на своего, мать его, редактора. Главный человек в издании студентка-стажерка! Ей сейчас где-то двадцать один, а на вид не больше восемнадцати. Правда, сиськи в порядке. И задница тоже. Хоть что-то! – Проходи, – кивнул сухо и вольготно упал в кресло.

Марсия прошла вглубь и присела на стул, не тот, что ближе ко мне, через один. Осторожная Ведьмочка.

– Это мне нужно тебя бояться: нашлешь на меня перхоть или грибок, – пошутил я.

– Я таким больше не занимаюсь, – спокойно повела плечом. – Мелочи какие-то. Только импотенция.

– Да у меня и так рядом с тобой лежит, как мертвый, – конечно же, я врал.

– На этом и порешим, – легко согласилась Марсия.

И это все? Неужели даже глазки строить не будет, чтобы милость мою снискать? Какие они у нее там? Серые, большие. Ну, ничего так…

– У меня есть идеи, вот взгляни, – и список какой-то протянула.

Так, что-то я отвлекся: и на глаза, и на сиськи тоже. Пробежал глазами. Это что еще за бред?!

– Я предполагал, что ты меня мистикой и оккультизмом завалишь, но бизнес?! Финансы?! – я реально не догонял. – Мисс Ведьмочка, а что, собственно, у тебя в башке?

Она осталась спокойна, почти. Только блокнот с силой стиснула, аж пальцы побелели. А у нее красивые руки: аккуратные, ухоженные, с тонкими запястьями и длинными пальцами. Руки пианистки. Интересно, она играет?

За свою весьма недолгую жизнь у меня было три страсти: музыка, мотоциклы и блядство. Последнее осталось со мной на том же уровне; гонять на байке мне наскучило; а музыка… увлечение переросло в любовь. Не хобби и не профессия, а так, для души. Моя гитара – лучшая женщина в мире.

– Не понимаю, что тебя смущает, – возмутительно деловито отозвалась Марсия. Она что, ксанакса3 хлопнула перед нашей встречей?!

– «Калифорнийский синдром» рассчитан на женскую аудиторию, девочка – напомнил, как тупенькой. – Или ты хочешь полностью изменить направленность, м?

– Не хочу. Просто подумай…

– Бред, – я отбросил этот дурацкий список. Работать с недалекой мямлей – гребаная «мечта»! Действительно чемодан без ручки.

– Окей, – всплеснула руками она и воинственно подняла подбородок. – Если ты думаешь, что современную женщину интересует исключительно кухня и гороскоп, то ты полный идиот!

Ого! Видимо, ксанакс действовать перестал.

– С этого места поподробней.

– С того, где ты идиот? – и ресницами длиннющими невинно хлопнула.

– Нет, – сладко ответил я. – С того, где появился проблеск твоего интеллекта.

Марсия даже подобралась – ее готовы слушать. Да, мне даже любопытно стало, что интересует домохозяек, читающих такую лабуду.

– Во-первых, еженедельные выпуски нужно добавить больше социальной жизни города и окрестностей, а уже в месячный…

– В смысле? У нас нет месячного номера.

– Вот, – осторожно протянула Ведьмочка. – Я предложила список тем, которые можно освещать в журнале «Калифорнийский синдром». Естественно, помимо основных.

– Подожди, я даже повторю: ты предлагаешь к и без того убыточному еженедельному выпуску добавить месячное издание? Ведьмочка, ты в космос улетела?

– Нам нужно привлечь крупных рекламодателей, в газете это нереально. Мы увеличим охваты, привлечем всю женскую аудиторию…

– Как?

– У меня есть идеи относительно новых рубрик. Женщины, да будет тебе известно, тоже интересуются политикой и наукой. Да-да, – добавила, заметив мою ироничную ухмылку. – Только об это нужно интересно и правильно писать. Политика глазами женщин. Доступно о фондовой бирже, акциях, криптовалюте.

Тут я уже натурально ржал. Бабы и крипта – запредельная глупость!

– Знаешь, каждая женщина мечтает о финансовой независимости, но не у каждой есть возможность строить карьеру и зарабатывать. А майнить – не самая сложная наука. Или покупать акции, если знать азы.

– Это все можно на ютубе посмотреть, – скептически бросил я, хотя призадумался. Логика в этом определенно есть.

– Да, – воодушевилась Марсия, даже подалась ближе. Я даже смог в декольте без палева заглянуть. Ничего личного, чисто рефлекс. – Но женщина не станет искать целенаправленно, если не вовлечена в процесс. А если увидит в женском журнале информацию, простую и понятную, то может заинтересоваться. Это ведь и самообразование, – и даже палец вверх подняла. Черт, а Ведьмочка – энтузиастка и идейная оптимистка.

– Как ты себе это представляешь? – мне действительно стало интересно.

Марсия порывисто заправила черную прядь за ухо. Видно, укладывалась тщательно, но это явно не каждодневный ритуал – слишком лохматая к вечеру. Ей даже идет.

– Можно публиковать биржевые сводки, давать советы, объяснять выгодность тех или иных вложений. Научить правильно выбирать брокера или как ориентироваться в мире волков и медведей с Уолл-Стрит. Это должны быть короткие, но емкие и полезные статьи, – она остановилась резко и на меня взглянула глазищами серыми. Внимательно так. Задумала что-то, зуб даю. – Ты можешь их написать. Ты ведь финансист и знаешь о всех разновидностях денег!

Ведьмочка закусила губу: смеяться хочет, но держится. Так, здесь одно из двух: либо думает, что я дурак. Либо уверена, что я обязательно поведу себя как дурак. А хрен ты угадала!

– Ну допустим, – да, я решил быть умнее (ха-ха-ха), – но выпускать глянец при текущей рентабельности, – и я очень выразительно головой покачал. Считать я действительно умел хорошо.

– Я понимаю, что печатная версия – это очень дорого. Но мы можем запустить полноценную вебку и сразу поймем, стоит ли вкладываться. В любом случае интернет-версию «Синдрома» нужно развивать: электронные медиа – наше настоящее. А бумага…

– Старье, – договорил за нее.

– Классика, – мягко поправила Марсия. Так мягко, словно промурлыкала… Это заставило взглянуть на нее внимательней. Считывать женский интерес я научился на раз-два, даже тот, который девушки сами не осознают или скрывают. Хм, учту на будущее, мало ли.

– Окей, – я отъехал от стола, – мы это все подсчитаем, а вы работайте. Генерируйте материал, думайте, штурмуйте, если есть чем, – не удержался от колкости.

Марсия замялась. Обиделась, что ли?

– Мое назначение приняли не очень… Может, планерку лучше вам, мистер Трэвер, провести? – сразу на официальный тон перешла.

– Мне?! – вот это веселье! – Черт, ты буквально на глазах выросла минуту назад и снова упала! Но я все же помогу тебе.

Она подозрительно сощурилась. Не верит. Правильно делает.

– Я просто уволю всех нахрен! И найму нормальных сотрудников. Начну со страшненьких. Ты, кстати, первая на очереди.

Марсия резко вскинула голову и заалела от возмущения. Ух, прямо хороша. Ей шло негодование. Интересно, а в сексе она какая? Дикая или покладистая? Сейчас похожа на дикарку. Черт, член тут же отреагировал на фантазии, поэтому я смилостивился:

– Ладно, вторая.

Ведьмочка вскочила, я тоже поднялся. Ткнула пальцем в мою сторону, но сдержалась, не вылила на меня яростную тираду, которая на лице у нее написана.

– Не нужно никого увольнять. Разберусь, – и резко развернулась, уйти хотела. Я схватил ее за руку раньше, чем сигнал в мозг поступил, чисто инстинктивно. Красивая девушка с яростно вздымающейся грудью – это удар по моему железобетонному самообладанию. Прав, отец, прав. Я реально членистоногий: куда член – туда и ноги.

– Один поцелуй – и обеспечу тебе протекцию.

Я притянул Ведьмочку к себе. Голову тут же вскружил аромат спелой малины, и я потерял контроль: не дождался мягкой капитуляции, а сломил сопротивление, смяв пухлые губы. Первый поцелуй – горячий… Правда, короткий. Марсия с силой оттолкнула меня и влепила пощечину. Горячая штучка! Блядь, мне понравилось! Мне треснула по морде, а я не злюсь вовсе.

– Еще раз, и заявлю о харассменте, – пригрозила Ведьмочка. Обиженку строит.

Я не поверил угрозе. Еще раз, и она будет так же, как Хлоя, расстегивать мне ширинку и тереться о стояк.

– Иди, Ведьмочка, – махнул лениво. – Это разовая акция и больше не повторится.

Она ракетой вылетела из кабинета. Я тихо засмеялся. Повторится, конечно, когда МНЕ будет угодно. И если МНЕ захочется.

Я повел носом, пытаясь уловить аромат ее духов. Очень легкий и сладкий. Такой только кожа к коже ощутить можно. Как у «Вега Лиры». А ведь Марсия тоже подходит под примерный образ. Стройная фигуристая брюнетка и малиной пахнет…

Да нет! Бред! В ней, конечно, есть что-то приятное, естественно притягательное, но она же мелкая готка из моей безбашенной юности! Слишком простая, молодая, обычная (не такая уж и обычная: ее макияж пугал, когда мы сталкивались в доме Эрика. Я и узнал Марсию, повзрослевшую, не сразу, если честно). Ведьмочка бесспорно хорошенькая, но явно не моя таинственная незнакомка. Вега Лира, скорее, на раскрепощенную Хлою похожа, правда, не такая мерзотная по внутреннему содержанию. По крайней мере, чатился я именно с такой, а там хрен его знает, конечно.

Я потянулся к паху, член стоячий поправил. С этим нужно что-то делать. Отец прав – трахаться на работе (тем более с такой проблемной бабой как Хлоя) делу только навредит, поэтому вперед к родным блядям из «Рая». Или к инстаграмным телочкам. Мне нужна компания: пара брюнеток – зачет.

Глава 4

Картер

Их было двое: грудастая латиночка Сами и тоненькая брюнетка Трикси. Мы пару раз зависали вместе. Две подружки-вебкамщицы4 без комплексов и табу. Раскрепощенные, аморальные, порочные – все как я люблю. Правда, познакомился с ними не через камеру – мне тактильность нужна (Вега Лира и наш секстинг исключением были), – а на гламурной тусовке в Малибу. Позже выяснилось, что они из Монтерея: учатся в Калифорнийском университете и подрабатывают, лаская друг друга на камеру. Они девочки зачетные, даже у мертвого член по стойке смирно вытянется. У меня тоже. Еще с недо-поцелуя в кабинете с Ведьмочкой.

– Тебе нравится? – томно шепнула Сами и лизнула сосок подружки. О да! Мне очень нравилось! Я лежал, откинувшись на подушки, и из-под ресниц следил за ними. Первый голод был утолен – слишком хотелось мне, до боли в паху. Сам не пойму, отчего так накрыло. Запах малины напомнил ночь с незнакомкой Вега Лирой. Но ее мне не найти, а девочки отлично поработали руками – обычно я так быстро не сдаюсь, но здесь не удержался, кончил за три минуты. Зато теперь можно насладиться представлением.

– Нравится, – лениво отозвался и руку положил на набухший конец. Передернул дважды, каплю прозрачной смазки по головке размазал. Девочки знали, как возбудить мужчину; что показать: лесбиянство в самом лучшем из проявлений. Сейчас они стояли на коленях и страстно целовались, демонстративно играя языками. Терлись стоячими сиськами, искусственными, увы, но сделано толково. Трикси запустила руку между ног подружки и пробежалась пальчиками по бритому лобку, затем повернула ее, чтобы я видел, как складки смуглые открыла, раскрасневшуюся сердцевину обнажая.

– А-а-а… – стонала Сами, призывно губу прикусывая, груди свои сжимая, подмахивая промежностью в такт движениям. Вот это концерт!

– Полижи ей, – скомандовал негромко. Целоваться мы не собирались, а меня сильно заводили оральные шалости лесбиянок (с настоящими никогда не трахался, но псевдо очень заходили).

Трикси оттопырила крепкую задницу и принялась дразнить языком набухшую кнопку подружки. Она призывно извивалась, пальчиками у себя между ног баловалась, к аналу меня призывала. Пока рано, хочу, чтобы головку разрывало от похоти, чтобы побагровела от притока крови.

– Теперь надо мной поработайте, девочки, – и закинул руки за голову, отдаваясь опытным пальцам и губам.

Член гордой мачтой смотрел в потолок, готовый поплыть по волнам наслаждения и резко ворваться в любое отверстие. Я сладко выдохнул, когда головка скрылась в податливом ротике, за ней ствол по самые яйца, которые, кстати, весьма умело вылизывала Сами. Я закрыл глаза и положил руку на голову, волосы у корней прихватил, ритм задавая. Кончать не собирался, так настроиться на долгий марафон.

– Одень презерватив, – шепнул, шлепнув Трикси по заднице, пора заняться и ей. Латекс плотно обтянул ствол, лоснясь от смазки. Я толкнул Сами на подушки и ловко перевернул Трикси, чтобы она оказалась точно между ног подруги и продолжила вылизывать ей промежность, а сам сзади устроился. Ягодицы обхватил и резко натянул на член, вырвав гортанный крик. Она девочка опытная, ей прелюдии и подготовка не нужны. У нее каждая дырка готова к немедленному использованию. В анал может принять и два члена, если поманить деньгами.

Эластичные стенки обхватили ствол плотно, но не так туго, как хотелось бы. Я замер, ловя миг наслаждения, ту самую не растянутость, которая пройдет, когда отверстие подстроится под член. Затем резко вышел и, обхватив крепкие бедра, начал медленно натягивать задницу Трикси на себя, дюйм за дюймом. Я сдерживал желание вбиваться, вторгаться с силой – это приближает оргазм, но притупляет остроту ощущений. Медленное наслаждение всегда приятней быстрой разрядки.

– Старайся лучше, – сказал, когда член полностью вошел, а мошонка стукнулась о промежность. Надавил на затылок, чтобы Трикси принялась ублажать подружку по полной. Когда Сами протяжно застонала, кусая губы, я сам вошел в кураж, наращивая темп. Одной рукой вцепился в порозовевшие ягодицы, другой терзал клитор Трикси – ей тоже должно быть хорошо.

Все слилось в моменте, полностью пропало в вакханалии похоти и порока: запахи секса и разгоряченных тел, частое дыхание и рваные стоны, влажные шлепки и горячая смазка на моих пальцах. Мольбы не останавливаться, сладкое чувство приближающегося оргазма, блестящие от соков складочки – человеческое отключилось полностью, остался только животный инстинкт спариваться. Член окаменел, готовый взорваться, вбивался на полную, не встречая сопротивления. Я кончил как в бреду, всем мощным торсом навалившись на хрупкую Трикси. Тело подрагивало еще минуту, пот скатывался по шее и груди, девочки свалились в кучу из ног, сисек и писек. Еще десять секунд и стало тошно, пришло опустошение. Я извалялся в грязи, получил удовольствие, теперь нужно смыть с себя это чувство омерзения. И к самому себе тоже. В первую очередь к самому себе.

Из душа я вышел одетым полностью. Не собирался больше задерживаться здесь. Я снял люкс в Монтерей-Плаза на всю ночь и оставил депозит в тысячу долларов. Шампанское, устрицы на подушке изо льда и с лаймовыми дольками рядом, немного травки – подружки-лесбиянки будут отрываться всю ночь, а утром закажут шикарный завтрак и встретят теплое апрельское утро на террасе с видом на залив. Это моя плата за услуги: жрачка, выпивка, марихуана, деньги – это слишком отдает проституцией. Хотя по факту…

– Пока Картер! Мы тебя любим! – хором воскликнули девушки. Я только кивнул и вышел. Любят они – ага, как же.

– Доброй ночи, мистер Трэвер, – швейцар вежливо распахнул двери, выпуская в ночь.

В апреле в это время прохладно, но для меня так даже лучше. Прохлада освежила, омыла и обновила. Мозг заработал – компьютер перезагрузился, стирая лишнее. Вирусы мои. Никогда не любил смаковать, перебирать в памяти свои оргии. Во времена студенчества они были пьяными, и на утро я в принципе помнил немного. Сейчас мне двадцать пять, и я серьезный мужчина и бизнесмен, сын респектабельных и уважаемых родителей – напиваться до умопомрачения не по чину, да и не тянет больше. Секс – это другое. Природа берет свое, а почему втроем (когда я трахался один на один с женщиной – по пальцам пересчитать можно) – потому что легко. Потому что есть бабки и природные данные завалить хоть десяток телочек, а чтобы не роптали – приплатить. Бабы любят вкладываться в себя – шмотки, спа, цацки. Они быстро понимают, что я не тот билет, который пригреет и в сытую жизнь возьмет, а вот денег подкинуть на апгрейд могу и, возможно, на них клюнет тот самый прЫнц. Всего-то отсосать нужно и с такой же искательницей богатого мужика-дурака потискаться – ничего сложного.

Мотор моего «Ягуара» утробно заурчал, как большой черный хищник, вливаясь в темную ленту дороги, подсвеченную унылыми фонарями. Я выехал на шоссе и разогнал тачку до ста восьмидесяти, пользуясь пустой дорогой. Опасно входил в повороты и плевал на камеры видео-фиксаторов. Не так давно я сказал лучшему другу, что повзрослел и не живу на адреналиновой дозе, гоняя на байке без правил и ограничений. Соврал. Нет, адреналиновый дурман выветрился из головы года два назад, но чувство беспробудной тоски и внутреннего одиночества порой подкатывали горькой слюной. Хотелось или блевать, или сдохнуть. Иногда я был ненастоящим человеком. Фальшивкой. Причем созданной мной лично. Веселый шутник и балагур, обаятельный повеса, как любя пеняла бабушка. Именно поэтому в свое время я постоянно напивался, якшался с девками сомнительных моральных качеств (чем, собственно, грешу и сейчас), не подпускал к себе людей – конкретно так, чтобы под кожу и в душу. Кроме отца и Эрика, лучшего друга. Только они знали меня глубже. Даже с братом мы не были по-настоящему близки. Прочая родня – по верхам.

Домой практически прилетел, в гараж заехал с наскока – как только поднялась дверь. Я жил один, в южной части города, на Канери-Роу. На берегу Макаби-Бич: рядом магазин шоколада и скульптурная галерея, скалистый берег с узкой пляжной линией и длинной волной, как раз для серфинга.

Мой таунхаус был небольшим двухэтажным строением, очень уединенным, насколько это вообще возможно, конечно. Я бросил ключи на барную стойку из стекла и металла, рывком скинул пиджак и, ослабив узел галстука, стянул через голову. Упал на королевский диван, обтянутый черным бархатом, и посмотрел вверх на звездное небо. Дом спроектирован интересно – ассиметричный второй этаж и полкрыши из стекла. Я обставил его соответственно: кичливый шик и полный арт-хаус.

Завтра на работу, надо бы поспать – третий час ночи, – но в голове, как в перезрелом вине, бродили мысли. Разговор с отцом, карьера, бизнес, гиблая газетенка, будущее, настоящее, прошлое… Я бросил взгляд на стену, сверху донизу увешанную фоторамками. Вся моя жизнь в снимках десять на пятнадцать. Поднялся и подошел, улыбнулся, вспомнив, как мы с Эриком в мантиях выпускников мерились баллами успеваемости. Обошел меня на один, дружище, и стал лучшим на курсе! Но я не завидовал – Эрик мне как брат, мы вдвоем многое прошли: от сбитых коленок до простреленного плеча одного из нас. Братья по духу. Навсегда.

Рядом фотка, на которой меня, семнадцатилетнего лба под шесть футов ростом, треплет за щеку любимая бабуля. В самом центре семейное фото: чета Трэвер с сыновьями. Папа скупо улыбается, Энди чересчур, а мама как всегда холодна и неприступна. Она нас никогда не любила, а мы претворялись, что это не так. Энди даже поверил (или просто забил). Я привык к фальши, имитируя золотого мальчика, у которого все в порядке. Женщины жестоки, это я усвоил с детства. Если не любят, то не заставишь. Да, есть те, кого за бабки, досуг и положение в обществе можно купить, но это тоже фальшь. Мираж. Иллюзия. Я ведь не урод, и не тупой, но хрен бы мне дала какая-нибудь сделанная-переделанная шлюшка-финтифлюшка. В «по любви» – не верю. Рано или поздно начинается «хочу, купи, давай пароль от телефона».

Я хмыкнул невесело и пошел наверх. В спальне даже свет не стал включать, сразу подошел к стене, где висела гитара. Сел в кресло и тихонько ущипнул струны. Мелодия полилась тихая и грустная, словно женские слезы. Обреченные, но смиренные. Порой на меня находила странная хандра и меланхолия. Очень часто после секса. Раньше я предпочитал ее запивать и кутить всю ночь, чтобы в сердце тоска не пробивалась, сейчас принял это и через себя пропустил. Но секс все равно предпочитал с парой партнерш и без каких-либо намеков на отношения или обязательства. Оргия – это вообще легко, а вот вдвоем сложно. Заниматься любовью – это открываться, делиться с женщиной частичкой себя, а у меня и самого от себя только оболочка и немного души. Нечем там, по сути, делиться.

Я с великой осторожностью повесил гитару на место и ладонями стряхнул страдания с лица. Блядь, да не так уж плохо я живу!

Затем тупо одежду сбросил и упал на душистую постель – обожаю, когда простыни мятой пахнут. Усталость и поздний час свое взяли: веки слиплись в момент, но я заставил себя подняться и почистить зубы – иногда я жуткий педант и перфекционист. Завтра работы дохрена, еще больше, чем за всю прошедшую неделю. Хватит хандрить!..

Через пару дней я закончил изучать аналитику и сверстал бюджет «Калифорнийского синдрома». Дебет с кредитом не сходились категорически, но, по крайней мере, мы вышли на примерные показатели рентабельности, порог, которой нужно преодолеть край через полгода. Денег им что ли дать? На мгновение подумалось, но азарт взял свое. Даже ржавое корыто можно заставить плыть. Это действительно вызов. А вызовы я любил. Кстати, написать статью о криптовалютах для домохозяек тоже вызов, брошенный мне Ведьмочкой. Почему бы не попробовать, а в случае чего можно просто удалить.

Через полтора часа я перечитал написанное и досадливо взлохматил волосы. Сложно. Сплошные термины или жаргон. Нет прозрачности. Да, критическое мышление у меня развито неплохо. Нужно так, чтобы женщина пересказать могла, а это значит понять. Это на пальцах разложить необходимо. Современная экономическая реальность человеческим языком – это не так уж и просто. У меня даже уважения к писакам прибавилось.

Когда уже ехал домой, скинув статью Марсии, позвонил отец, попросил подъехать в офис. Интересно…

Я остановился прямо возле головного офиса «West America»: пятиэтажное здание в колониальном стиле, протяженностью в полмили. В Нью-Йорке штаб-квартиры бизнес-гигантов устремлялись вверх, к верхушкам небоскребов, а у нас в длину. Именно отсюда управляли активами и дочерними организациями по всей Америке.

– Привет, красавица, – я обаятельно улыбнулся секретарше отца. Я, правда, считал, что некрасивых женщин не бывает, а Дженнифер была умна и немного мила. – Босс у себя?

– Здравствуйте, мистер Трэвер, – зарделась Дженнифер. – Ожидает вас.

– Картер, – поправил ее мягко. – Для тебя я всегда Картер.

Она порозовела еще больше. У меня всегда при отце будет плюс один союзник, а к Дженнифер папа прислушивался уже больше пятнадцати лет. Секретарь она только номинально – не подпускает к отцу никого, не доверяет, – по большому счету она личный советник по административным вопросам и управлению персоналом.

– Тук-тук, можно? – я шутливо голову просунул в прорезь. Отец со своего царского рабочего места – ну, любим мы комфорт и шик (что, кстати, выбивалось из модных нынче тенденциий аскетизма и умеренности в образе жизни) – взглянул на меня поверх очков и нарочито громко вздохнул, приглашая войти.

– Я просил тебя поумерить пыл, Казанова, – строго отчитал отец, – а не руки распускать с редактором.

– В смысле? – не понял я.

– В прямом! Ты какого черта с поцелуями кинулся на мисс Кларк? Хочешь обвинения в сексуальных домогательствах в свой послужной список добавить?!

Вот стерва! Чертова Марсия Кларк! Правду говорят, из всех женщин самые суки – брюнетки! Не знаю, где слышал, но точно слышал! И почему я западаю именно на этот цвет волос?! Хотя к Ведьмочке это не относится, естественно! Хм, не относится… А может?..

Я понуро голову опустил – раскаивался типа, – а сам идею в голове прокручивал. Ведьмочка – шпион. То бишь враг, а таких людей рядом держать недальновидно. А вот сделать из противницы союзницу… Хотя какую, к черту, союзницу?! Поклонницу, фанатку, влюбленную дурочку – это можно. Я же вижу, как она порой смотрит на меня и глаза отводит стыдливо, заметив, что наблюдаю. А ведь Ведьмочка далеко не дурнушка.

Я прикрыл кулаком хищную улыбку, вспомнив крепкую пышную грудь в декольте блузки. У нее сочная фигура, молодое и красивое тело. Да и с лицом проблем нет: глазки, реснички, губы пухлые, черные волосы на кулак намотать с превеликим удовольствием можно. В общем, все, что нужно для вынужденной любовницы имеется. Дело за малым – обратить ее в веру имени меня. Ведьмочка все для меня сделает, с руки есть будет.

– Больше не повторится, – примирительно ответил отцу, добавив фирменную ангельскую улыбку, которая, впрочем, его никогда не обманывала.

– Посмотрим-послушаем, – проворчал он и повернул ко мне экран монитора. Приятно, что решил посоветоваться насчет инвестиций в ритейл. Это льстило. А завтра я завалю Ведьмочку – думаю, тоже будет неплохо.

Глава 5

Марсия

– Ого! – услышала и резко вздернула голову. Картер в моей каморке?! – А у тебя здесь ничего так.

– Здравствуйте, мистер Трэвер, – осторожно произнесла я, ища на холеном лице признаки сарказма.

– А в моем доме сможешь так? – и улыбнулся сверх офигительно, просто отвал всего. Это что еще за новый Картер Трэвер?! Такие метаморфозы даже пугают…

– Как так? Лампочку вкрутить?

Картер остался невозмутим, только на мой ноутбук кивнул вопросительно.

– И как?

Ах, это он о статье.

– Неплохо, – похвалила я. – Доступно и просто. Даже я кое-что поняла, хотя с цифрами не дружу. И ошибок почти нет.

– Какие ошибки! – натурально возмутился он и брови свел. – У меня врожденная грамотность!

– Ага, – согласилась сразу и выкатила распечатанный материал с пометками. – Посмотри, здесь пара замечаний.

– Ничего себе пара! – вздернул бровь и на меня посмотрел уже не так ласково. – Это мне исправить нужно, м?

Я не смогла удержаться от ехидной усмешки – вот, значит, как выглядит недоумение биг-боссов! Но это была не злость. Признаться, я боялась встречи с Картером: после нашего приватного разговора с мистером Трэвером старшим – предполагала, что младший меня по стенке размажет и плевать, что я под защитой его отца.

Может, я бы и не рассказала мистеру Дэнису о возмутительном поведении его сына, но была настолько взвинчена после неожиданной атаки Картера, что когда позвонил его papa5, с горяча выложила про поцелуй и прочее рукораспускательство. Как можно следить за нравственностью человека, у которого этой самой нравственности нет в принципе?! Не заложено на генном уровне. Хотя сам мистер Трэвер казался вполне респектабельным и серьезным. Но Картер, видимо, не в него пошел. А если вспомнить Энди Трэвера, с которым мы учились вместе – дело вообще плохо. У младшего брата Картера как-то с умственными способностями не очень. Внешность есть, сила есть, а ума почему-то не надо.

– Нет, – произнесла вежливо и абсолютно невинно. – Я хотела, чтобы вы одобрили правки. Все-таки текст начальника редактировала.

Он взглянул на меня, потом на лист со статьей, и снова на меня, затем подошел ближе – я вся подобралась, готовая защищаться (может, давиться правками заставит) – свернул демонстративно самолетик и запустил в моем крохотном кабинете. Тот, ударившись о стену, шлепнулся вниз.

– Делай, что хочешь, Ведьмочка, – и ладонь рядом с моей положил, не касаясь пальцев, но я чувствовала тепло, исходившее от них, – я тебе доверяю, – и ушел. Просто ушел. Оставил меня в растерянности.

– Что это было? – спросила у самой себя. С чего вдруг такая отзывчивость? Слабо верится, что прилетела добрая фея крестная (которой у меня нет) и по мановению волшебной палочки превратила эгоистичного болвана в прекрасного принца. Картер определенно что-то задумал. И, вероятно, я в этом играю какую-то роль. Возможно даже, ключевую. Значит, пора становится еще более бдительной!

Наказ хороший и действует не только в отношении с начальством, но и с подчиненными. Моя первая планерка прошла отвратительно. Меня не слушали, прерывали и всячески выказывали пренебрежение. Но мне все же удалось рассказать о планах добавить к веб-версии газеты, месячный выпуск – полноценный журнал. Настрой у большинства был скептическим. Хлоя вообще громко фыркнула, а группа подпевал повторили.

– Коди, – я обратилась к нашему штатному фотографу, – нужно будет сделать хорошие снимки. Темы я напишу по электронке.

– Хорошо, – сухо и ровно. Он чуть ли не единственный, кто не примкнул к лагерю «ненавидящих выскочку Марсию Кларк». Он просто работал. Союзников у меня не было, но были те, кто держал нейтралитет. Пэм, например. И Лайла. Если бы я потеряла еще и редактора развлекаловки, то просто не вывезла бы должность главреда. Пропускать через себя каждый текст – физически невозможно.

– То есть мне помимо рубрики еще и гайд по Консервному ряду*** подготовить? – возмущенно кудахтала Марта. – А платить за это будут вообще?!

На пончики не хватает, что ли? В сердцах подумала я. Да, зло и некрасиво, но я же не железная! И в мыслях дозволяется быть не белой и пушистой.

– Мы с мистером Трэвером обязательно обсудим вопрос доплат, – отчеканила я. – Пробный материал для журнала хотелось бы увидеть к двадцатому числу.

Две недели достаточно, чтобы сделать примерный набросок – нужно знать, отчего плясать будем.

К концу недели я поняла, что легко не будет в принципе: мои уважаемые коллеги присылали черновики статей в неудобоваримом виде. Это саботаж в чистом виде!

– В Монтерее ты либо лобстера на лицо накладываешь, либо бомж… – вслух зачитала отрывок о социальной составляющей города и схватилась за голову. Я ведь специально дала эту тему Карлу – такая возможность правдиво рассказать о жизни в так называемой «колонии миллионеров» этническому латиноамериканцу. Но…

Я скептически посмотрела на миленький букетик пахучих ландышей, перевязанных бархатной синей лентой. Они пахли сладостью и нежностью. Конечно, мне было приятно, но слишком это подозрительно. Всю неделю Картер оказывал мне знаки внимания, ненавязчивые и галантные. Дверь откроет, кофе закажет, комплименты, теперь вот цветы – прямо образец рыцарской куртуазности. Я верю, что люди меняются, но не так быстро и кардинально. Он же насмехался надо мной еще несколько дней назад – что же изменилось? Ощущение, что меня очаровывают.

Я бросила взгляд на часы – шесть вечера. На карточке было написано, что бюджет и надбавки сотрудникам он готов обсуждать исключительно в это время. Пора.

– Натали, мистер Трэвер у себя? Мне назначено.

– Мисс Кларк, – она поднялась, как всегда строгая и элегантная, – прошу, – и дверь передо мной распахнула.

Вот эта выучка! Любой военный позавидует. Мне, кстати, нравилась эта женщина. Все четко, грамотно и по делу. Казалось даже, что Картер ее немного побаивался. Ну, а вел себя при Натали как шелковый! Вообще, я бы никогда миссис Уоттс не решилась называть по имени, но она сама велела. Кто я такая, чтобы спорить!

– Я пришла обсудить бюджет, – с порога начала, но не закончила.

– Пошли, – бросил Картер и, отбросив айпад, легко вскочил с низкого дивана приятного мятно-бирюзового оттенка. Готова поспорить, что еще вчера его не было! Обновление интерьера под вкусы его величества биг-босса шли полным ходом. Как по мне – уже все супер-пупер.

– Куда мы? – спросила, едва подстроившись под широкие шаги. Здоровый же вымахал, недаром за нашу баскетбольную команду играл! Картер только загадочно улыбнулся.

Через пару минут мы остановились перед дверью, обычной, офисной. Он нажал на ручку и поманил меня внутрь. Я вошла и обомлела. Это был кабинет, но не просто, а личный. Директора какого-нибудь, не меньше. Достаточно просторный – по сравнению с моей коморкой уж точно! – светлый, с большими окнами, обстановкой получше, чем у той же Хлои. Широкий стол т-образной формы для планерок поражал размерами, а стулья обиты натуральной кожей – мне даже прикасаться к ним не нужно, пряный запах подсказал. Ну а небольшая зона отдыха в нежно-персиковых тонах, с кофемашиной и изысканными фарфоровыми приборами попала в самое сердечко.

Продолжить чтение