Читать онлайн Жемчужина гнева бесплатно

Этой ночью ему снова снился кошмар: огромный паук создаёт из паутины маму, которая оживает и открывает глаза от его поцелуя в макушку. Её волосы пахнут лавандой. Он осматривает её, словно произведение искусства и отпускает в чёрный, холодный мир из своего тёплого и уютного, звёздного, паучьего гнезда.

Вроде бы сон сам по себе не страшный, но мальчик каждый раз просыпался в липком поту и с криком, потому что эта женщина во сне не его мать.

Встрепенувшись, глянул на часы. Пора. Активные отжимания после гигиенических процедур, подтягивания с “выходом силой” раз тридцать, тренировка пресса, прыжки в специальном тренажёре, добавляющем вес телу. Этого достаточно. Впереди ко всему прочему тяжёлые нагрузки на занятиях в школе.

Связка учебников, за щекой недожёванный завтрак. Под ногами быстро заскрипели мелкие камушки. Так быстро пролетают дни. И занятия закончились в обычной школе незаметно. Общеобразовательная школа для Марка, как немного скучная забава: все задачи слишком просты, и оттого большую часть времени, он тайком читал на уроках учебники второй школы, которую посещал так же ответственно, как и эту.

Марк замедлил шаги, посмотрел в небо, запрокинув голову и ловя лицом ещё тёплые осенние лучики солнца. Мысленно перебрал в голове то, что выучил. Отлично. Нехотя вытащил пальцы из просветов сетки, усилием воли заставляя себя оторваться от зрелища. За этой сеткой его ровесники играли в лапту на спортивной площадке. Им некуда больше спешить. Конечно же, хотелось к ним. Иногда. Сегодня особенно, когда он снова увидел лицо и глаза той, с кем желание быть рядом – самое сокровенная тайна его сердца.

В теле поднялась странная, необъяснимая волна жара. Не впервой. И гасится эта волна только физическими упражнениями: бегом, боксом с синтетическим противником или иными запредельными нагрузками, доводящими до ломоты во всём теле. Книги не помогают. Музыка делает только хуже.

Марк отвернулся от спортивной площадки и, подняв связку учебников общеобразовательной школы, упругим шагом направился домой. Нужно помочь маме по хозяйству, а затем спешить на занятия в мастерскую. Нет времени огорчаться от пропущенной игры. Сегодня у него всё же случился маленький праздник – он увидел Лиду. Он мог наблюдать за ней так, что никто этого не заметил: с ветки высокого древнего дуба. Она шла летящей походкой в толпе одноклассников и смеялась над шутками окруживших её воздыхателей. Они не достойны её.

Всего три минуты счастья. Три такие долгие и одновременно непростительно мимолётные минуты.

Впрочем, наличие у Лиды толпы обожателей из старших классов не смущало Марка. Каким-то шестым чувством он понимал, что они для неё лишь игрушки. Нет среди них ни одного, кто бы отвечал её завышенным требованиям и амбициям. Она королева. Царица. Богиня. Она умна, хорошо сложена и невероятно красива.

Его не смущала очевидная разница в возрасте и росте. Он младше её на два года и ниже на полторы головы. Это всё ерунда. Его родители высокие и стройные люди, и Марк обещал стать не менее высоким, ведь в своём классе он и так выше всех на голову. Во всех смыслах этого слова.

Марк одним взглядом открыл дверь в дом и вошёл, вслушиваясь в звуки. Так, мама уже на кухне, значит, мыть руки и к ней на помощь. Сегодня она проводит дома светский приём, и ожидаются её партнёры по бизнесу. В подготовке ей всегда помогал папа, но в данный момент он в командировке где-то в параллельной Вселенной. Отец редко бывал дома, и Марк последний раз видел его очень давно. Не вспомнить когда. Давно. Будто в прошлой жизни. Его лицо стёрлось из памяти. Остался только силуэт очень высокого, стройного мужчины с длинными иссиня-чёрными волосами. А ещё Марк помнил его руки: сильные, жилистые с длинными, крепкими пальцами с ухоженными ногтями. И кольцо на безымянном пальце. Простое кольцо без камней, гладкое, лишь с четырьмя чёрточками наискосок, в которых мастер залил алую эмаль. Эти чёрточки напоминали тонкие царапины от когтей. И у мамы было такое же кольцо. Но с некоторых пор она перестала его носить. И убрала все фотографии отца. Убрала и свои фотографии. Вместо семейных фотографий теперь на стенах красуются картины известных живописцев Менделеевска.

Быстро переодевшись в лёгкий костюм, мальчик устремился на кухню, по пути приказав домовому Яну выдвинуть в гостиной длинный стол, украсить зал белыми цветами и заняться сервировкой королевским сервизом из тончайшего китайского фарфора на двадцать четыре персоны.

– Ян, добавь на стены трансляцию живого цветочного сада с приятной, ненавязчивой музыкой фортепиано, которая не заглушит беседу, а будет отличным фоновым решением. Ян, музыка должна способствовать размышлениям, меланхолии, расслаблению. Да, эта подойдёт. Нет, а это слишком банально. Смени сад на белые камелии. Музыку тише. Вот так, отлично. Молодец, Ян, ты отлично справился.

Зал блистал чистотой, свежестью и ярким солнцем, светящим в огромные палладиевые окна с белыми кисейными, полупрозрачными шторами, собранными изысканными ремешками с крупными стекляшками, имитирующих бриллианты.

Домовой мигнул светом, обрадованный похвалой. Его тень метнулась по потолку за маленьким хозяином. Над головой Марка мигали все лампы и вздувались стены, стремясь коснуться его. Домовой души не чаял в Марке и сопровождал его повсюду, пока тот был дома.

Очутившись на кухне, Марк чмокнул наклонившуюся к нему маму с мучными руками в нежную гладкую щеку, с наслаждением вдыхая аромат её духов и, усмехнувшись, взялся за работу. Он знал, что проявлять чувства преступно, но не боялся доносить до мамы свою нежную привязанность. На улице, конечно, он держался холодно и отстранённо, как велит закон.

Домовой радостно кинулся помогать ему, подавая ножи, доски, блюда, специи и продукты.

– Он снова здесь?

Мама осторожно оглянулась по сторонам, выискивая признаки невидимого помощника сына.

– Да, мамуль. Тебе давно стоило к нему привыкнуть. Ян отличный помощник. Лучший из тех, кого удалось привести из мира Традана.

Мама передёрнула плечами и чуть побледнела. Она не любила упоминание об этом мире, где обитали агрессивные духи, демоны, призраки и заблудшие души. Но Марк в сопровождении своего учителя был там несколько раз.

– Не нравятся мне духи из Традана. Злые они, жестокие и страшные.

Марк украсил пастой очередное блюдо и передал его Яну, чтобы тот отправил его на стол.

– Мама, откуда тебе знать? Ты ведь не была там. Не все они злые, – тихо ответил он и пожал он плечами.

Однако с содроганием вспомнил, как однажды его учитель отбивался от огромного полчища уродов, желающих попасть на Землю. Самое ужасное было в чудовищах, их похожесть на людей, искалеченных страшными болезнями. У некоторых зияли в телах огромные дыры и отсутствовали многие органы. Трудно было поднять оружие против них, особенно, когда Марк нарушил запрет учителя и посмотрел одному из обитателей Традана в глаза. У монстра были человеческие глаза, полные боли и страдания, но никак не ненависти. Он будто молил о чём-то…

О битве с монстрами он никогда не расскажет родителям. Незачем лишний раз нервировать их. Когда-нибудь ему предстоит ходить в мир Традана без учителя.

– Заходила Ирония.

Марк встрепенулся, вырванный из своих размышлений.

– И?

– Просила передать, что встретит тебя по пути в мастерские.

– Спасибо, мамуль.

– А ещё на завтра приглашены гости. В двенадцать часов состоится бал в честь возвращения сына со службы в Тайной Канцелярии губернатора Бориса Ивдеева. Миша пока единственный солдат, вернувшийся живым после столь длительной службы. Очень интересно взглянуть на бывшего ученика чародея Сило. Также отправлены приглашения семьям Соболевых и десяткам других высокопоставленных семейств города. Надеюсь, ты снова окажешь мне помощь в подготовке.

– Несомненно, мамуль. Помогу.

Марк кивнул и отдал ещё одно блюдо домовому, думая о том, приглашена ли с родителями и Лидия. Но спросить постеснялся.

Мама проводила недовольным взглядом улетающую тарелку.

– А самому отнести не судьба, Марк? Так и ноги отсохнут.

Мальчик озорно подмигнул матери.

– Мамуль, мы ведь почти закончили. Отойди от посуды, Ян вымоет её гораздо быстрее. Тебе не стоит портить руки перед приёмом. Сегодня только понедельник, впереди у тебя ещё множество встреч и мероприятий. Тем более, мне уже пора в мастерскую. Удивляюсь твоему упрямству.

– Что? – Мама повернулась к нему, снимая фартук.

– В других семьях неофитов есть прислуга, а ты по-прежнему делаешь всё сама.

Этот разговор был частым. До появления в доме домового, Марк настаивал на прислуге, но мама упорно продолжала делать все домашние дела самостоятельно. Теперь же, к её недовольству, уборкой и садом занимается Ян, что освободило значительное время для женщины. Но, невзирая на помощь демона, мама частенько ухаживала за цветами в саду сама, получая от этого огромное удовольствие. Цветы успокаивали её, а работа на земле давала восполнить типичный для большого города дефицит движения у женщин, работающих на дому дистанционно. Хорошо, что она периодически проводит встречи со своими коллегами и посещает светские мероприятия.

Марк вытер руки о полотенце, протянутое ему Яном, и пошёл переодеваться в соответствующий костюм ученика. К моменту его выхода из дома Ян уже домыл посуду, продолжая баловаться светом над мальчиком.

– Ян, приглашения на бал в среду уже отправлены?

Свет дёрнулся миганием. Нет, значит.

– Добавь в приглашение семье Соболевых имя Лидия. Проследи, чтобы у мамы всё прошло гладко. И помни о моём приказе: никто не должен знать о твоём существовании. Делай всё осторожно, не пугай гостей. Увидимся вечером. Всё, пока, Ян.

Свет мигнул.

В коридор вышла мама и, сложив руки на груди, молча наблюдала за сыном, который у зеркала внимательно расправлял каждую складку на своём чёрном костюме с высоким воротником-стойкой и погонами, напоминающие по форме военные, но имеющие на краях несколько свисающих кровавых каплей рубинов. Прямо католический алчный священник. Почему мастер выбрал для своих учеников такую форму? Слишком строго, дорого и чопорно. Они же ещё дети.

– Этот бал, – мама опустила взгляд.

– Что с ним не так? – Удивился Марк.

– Он по приказу Тайной Канцелярии. Это была не моя инициатива.

Марк не понял её волнения и ничего не ответил. Открыл маленькую баночку и скрупулёзно оглаживал свои волосы им, утяжеляя. Наверное, сегодня тренировки по единоборствам, и волосы не должны пушиться и попадать на лицо. Сын хмурился. Его раздражали длинные волосы. До поступления в академию чародея Илии, Марк стригся очень коротко и всегда радовался “ёжику”, с наслаждением гладя себя по голове против роста волос.

Ученики других мастеров носят более расслабленную форму спокойных или весёлых оттенков. Но не ученики Илии. Более того, мастер требовал, чтобы ученики не стриглись. У Марка отросли роскошные, шёлковые, иссиня-чёрные волосы как у отца. Статью и лицом он вылитый отец: тоже чуть вытянутое лицо, длинный узкий нос с пока ещё едва заметной горбинкой, чувственные губы, огромные глаза цвета тёмной стали, опушённые густыми ресницами и гладкая белая кожа. С длинными волосами его можно было спутать с девочкой. Но он слишком высок для своего роста и широкоплеч. Похоже, ему не грозит подростковая угловатость и мосластость. Огорчало, что его внешность как пример шаблонного, многовекового, устоявшегося восприятия чародеев и магов. Как насмешка судьбы. Ворона на плече только не хватает и сказочного магического жезла…

Марк метнул на мать удивлённый взгляд.

– Извини, – мама выставила перед собой ладони, пытаясь закрыть от него свои мысли. Поздно. Сын лишь улыбнулся уголком рта и вышел, ослепив женщину ярким светом улицы.

Двенадцать лет. Ему всего двенадцать лет, но взгляд не детский. Как же так получилось, что именно он попал к Илие?

Мама вздохнула и, метнув настороженный взгляд на вскрытое письмо, неосознанно передёрнула плечами. Проклятый приказ о бале. С красным списком, который она так и не смогла заставить себя прочесть, заранее зная, чьи вписаны имена.

Она не сомневалась, что сын отдал команду домовому присматривать за ней. С тех пор, как год назад в доме появился Ян, Марк оставлял маму под его присмотром словно маленькую девочку. А Яну только того и надо: он послушно следовал за ней повсюду, даже в душ, услужливо подавая шампуни и мочалки, потом бережно заворачивал в мягчайшее полотенце. Она так и не привыкла к этому существу из мира опасных тварей. Интересно, чем Марку удалось привлечь и подчинить пожирателя жизни и сеятеля смертельных болезней? Он привёл в дом солдата Традана. Убийцу. Одного из самых сильных бойцов могильного тлена. Коронованный серой короной демон. Лучший среди среднего звена в демонической иерархии. Но среди таких лучших нередко оказываются те, кто когда-то занимал престол Традана, и по каким-то неведомым причинам получил ранг ниже. А судя по размерам короны и огню, который описывал Марк, Ян явно был из первых по силе и возможностям. Падший. Низко павший демон.

Ладно, пора наряжаться и встречать коллег.

– Привет, Ирония, – Марк протянул руку и взял у девочки её тяжёлую сумку. – Идём?

– Привет, – подруга широко улыбнулась и ткнула его в плечо. – Я же просила не называть меня полным именем!

– Ладно-ладно, прости.

Нежеланный ребёнок в семье, которого воспитывала бабушка. Ирония вечно подвергалась насмешкам в школе из-за своего имени и простоватой внешности.

– Что вчера нового узнала у мастера?

Девочка прыгала впереди. Её коротко остриженные кудряшки тёмно-русого цвета прыгали вместе с ней. Но Марк не замечал в ней ничего умилительного, ведь они дружили едва ли не с рождения. Ирония. Надо же какое дурацкое имя дали малышке. Только этому он не переставал изумляться.

– Вчера изучали крапиву и её магические свойства. Мне удалось пробудить её дух.

Марк сдержанно кивнул, шагая следом за ней.

– А ты? Марк, ты никогда не рассказываешь об обучении у своего жуткого чародея. Чему он тебя учит? Даже Никита молчит, ничего не рассказывает. Все ученики делятся новыми темами и впечатлениями, а вы нет. Даже неофиты Иффо, приезжавшие к нам в школу много чего интересного рассказывали. Что ты вредничаешь, Марик?

– Нечего рассказывать. – Пожал плечами Марк, убирая с лица смолистую прядь. Ветер поднялся, срывая жёлтую листву с деревьев.

– То есть, мастер Илия вас ничему не учит? – Ирония остановилась резко, и Марк едва не врезался в неё.

Взглянув в лучистые карие глаза, Марк лишь погладил подругу по щеке и улыбнулся.

– Ты же знаешь, мой учитель не из этого мира, Иро. Я перешёл черту, когда мог свободно говорить о новых навыках. Я уже заключил кровный контракт с ним и получил имя металла. Обратного пути нет. Я дал обет молчания. Не выспрашивай ни о чём. Давай, купим мороженое по пути?

Иро засмеялась и, подхватив под руку друга, залепетала о своих девичьих делах, которые Марк привык слушать каждый день по-доброму и снисходительно. Из её лепета он научился улавливать только то, что для неё важно, чтобы запомнить и не обидеть её, когда спросит. В остальном же, он просто наслаждался музыкой девичьего звенящего голоса, не вдумываясь в слова.

– А вчера нам рассказывали, что раньше на Земле только древние волхвы умели пробуждать души растений, – лепетала девочка. – Многие тысячелетия магия была утеряна на нашей планете. Потом Земля усохла, уменьшилась в размерах, сошла с орбиты, и чтобы стабилизировать её и спасти человечество, учёным пришлось создать Лилитаду, вокруг которой мы теперь летаем…

Взяв пару стаканчиков с самым вкусным мороженым, Марк вручил девочке один, развернувшись в сторону её мастерской. Странные вещи преподают в школах. Найти ресурсы для создания гигантской Лилитады и не суметь вернуть Земле её массу?

– Спасибо, – Иро с восторгом сорвала бумажную крышечку и, прикрыв от удовольствия веки, впилась зубами в ледяную мякоть. – Ой, вкусно-то как! Марик, а давай, когда вырастем, поженимся?

Марк продолжал шагать. Почему-то внезапно пропал аппетит. Мороженое таяло в руке.

– Ты же меня любишь. – Даже не вопрос, а уверенное утверждение. Сразу берёт быка за рога и готовит из него тушёнку.

Он задумался. Да, он очень дорожит дружбой с Иронией. А по-настоящему любит Лиду, с самой первой встречи. Он уверен, что эта его любовь к Лидии на всю жизнь. Ирония и он с рождения знают друг друга, но нечто испепеляющее он всегда чувствовал только к Лидии. Она пробуждала в нём пылкие, романтические, неконтролируемые эмоции и чувства. Он хотел быть рядом с ней, чувствовать её запах, касаться руки, смотреть в глаза, слышать голос… И защищать от любых бед. Он желал быть её персональным героем, её опорой, её щитом. Не меньше. В крамольных мечтах он даже лелеял мечту, что с ней случится некая неприятная история, а он спасёт её. Он часто застывал, глядя в небо и представляя всяческие истории, в которых он непременно окажется рядом, чтобы вынести на руках из бед свою прекрасную Лидию.

– Марик? Так, что на счёт свадьбы?

Марк вручил ей сумку, протянул своё мороженое и сдержанно вздохнул. Интересно, его мама тоже была такая в детстве? Отец с мамой также дружили с детства.

Ирония заметила, как мечтательные глаза друга стали печальными. Так внезапно, словно его оторвали от созерцания божественного явления, дарующего безграничное счастье. И, правда, в этот момент он ощущал себя упавшим с неба на землю.

– Иро, мы ещё дети. Я не могу тебе ничего обещать. Если я дам такое обещание, то это с моей стороны может оказаться когда-нибудь предательством. Я же ученик мастера Илии, и не могу давать обещаний, которые в будущем могут обернуться для тебя большим разочарованием. Меня могут призвать на службу в Тайную Канцелярию. Оттуда почти никто не возвращается, Иро. И этот закон о привязанностях… Мы его нарушаем даже сейчас…

– Какой же ты зануда, – Иро обиженно надула губки и взяла свою сумку, не заметив протянутое мороженое. – А на счёт закона ты прав. Если кто-нибудь на нас донесёт, то нам несдобровать. Хорошо, что в нашем окружении нет сплетников. Ладно, вечером увидимся.

– Да. Пока, Иро.

Марк пошёл в сторону кленовой аллеи, ведущей прямиком к гигантскому странному зданию, построенному, будто из колерованного индиго тёмно-серого бетона. Не самое большое и мрачное здание в городе, чьи шпили исчезают в облаках. Больше только здание Тайной Канцелярии, высящееся в центре города ослепительной, рафинированной белизной прямоугольной громадиной. Но эта белизна не давала ощущения чистоты. Скорее, она оставляла осадок опасности. Сверкает стеклом и холодной глазурью, ослепляя, отвлекая, как дворец Снежной Королевы из сказки. Мальчик снова окинул взглядом школу Илии. Зачем одному мастеру такое огромное здание?

С досадой тряхнув рукой, Марк скинул растаявшее мороженое в урну и достал из кармана платок, чтобы вытереть липкие ладони. Ткань зацепила ещё свежий шрам на внутренней стороне ладони. Поморщившись, Марк вздохнул и остановился на том месте, где останавливается каждый день вот уже четыре года, набираясь храбрости, чтобы войти к своему учителю.

Но в школу его тянуло любопытство. В узелке сложены еда, верёвка, фонарь и бутылка с водой. Они пригодятся, когда он с Никитой после занятий пойдёт исследовать третий этаж жуткого здания школы. Жаль, никак не удаётся отыскать вход в подвал.

Машинально убрал платок в карман и запрокинул голову, встречая падающий лист клёна. Он не трус. Но отчего же трясутся поджилки? Он заключил контракт с демоном из мира Традана, чтобы сделать его своим союзником и домовым. Но боится своего учителя, который никогда не делал ему ничего плохого. Нужно избавиться от страха. Страх может помешать достойно пройти промежуточный экзамен сегодня, за которым последует очередное исключение слабых неофитов. Из тридцати учеников осталось шесть. Сколько учеников Илия оставит? И что будет потом? Для чего государство отправило их на эту странную и очень опасную учёбу?

Кленовый лист упал на лицо, обдав осенней прохладой и свежестью.

В школе все боятся неофитов Илии. Их всех без исключения, даже тех, кого отчислил учитель, считают некромантами. Но это не так. Они не имеют никакого отношения к мертвецам. Походы в пространство Традана лишь часть учебной программы, закаляющей характер будущего чародея. Там проходят самые тяжёлые тренировки для тела, разума и духа. Сломленных походом в Традан сразу исключают из школы чародея Илии и отправляют на длительное лечение в санаторий. А потом забвение. Бывшие ученики имеют в будущем сложности с учёбой, коммуникацией, работой. Они нежеланные работники даже в рядах серых клерков.

Марк жадно рассматривал пятнышки и точки на листе, лежащем на его лице. Лист светился червонным золотом, не являясь при этом однотонным. Целый спектр разнообразных цветов и оттенков создают шедевральный эффект золота.

На Земле сейчас сто один маг. Из них только три инопланетных чародея, к одному из которых попал Марк. Попасть на обучение к чародею из чужого мира считалось не просто престижно. Государство оплачивало любой каприз таких учеников, не забывая заботиться и об их семьях.

Ирония же попала к обычной колдунье, ведающей магией трав. Там всё проще. Ученики магов-землян получали стабильную стипендию и всё. О таких привилегиях, какие получали неофиты инопланетных чародеев, не было и речи, вероятно, по причине смертельной опасности во время контакта с их неземной природой. Многие неофиты погибали во время обучения. У каждого из трёх чародеев были свои очень жёсткие правила, которые ни при каких обстоятельствах нельзя было нарушать. К примеру, чародей Иффо, проживающий в Китае, запрещал открывать рот, говорить и свободно дышать. Его неофиты входили в мастерскую в масках, чтобы выдыхаемый воздух не попал на чародея. Иффо не мог контролировать свой голод, когда ощущал дыхание живых людей, и нападал на нарушителей. Многие его ученики, не сумевшие преодолеть очередные экзамены отбора, оказывались спустя время в психиатрических лечебницах.

А у чародея Сило все ученики быстро лысели, теряли ресницы и брови. А если покидали мастерскую по причине отчисления или, решив навестить семьи, по которым успевали за пятнадцать лет изрядно соскучиться, тяжело заболевали, зачастую с летальным исходом. Неофитам Сило запрещалось покидать мастерскую до окончания учебного процесса. Они жили в доме своего учителя в общежитии, о котором ходили дурные слухи. И только выпускникам позволялось иногда сопровождать учителя на мероприятия.

Можно сказать, что Марку повезло с чародеем, у которого ученики гибли только во время серьёзных испытаний, чаще по собственной глупости, непослушания или неосторожности, а не от прожорливости их ментора или болезни.

Если выполнять все правила, то можно не только выжить без особых усилий, но и выиграть какой-нибудь приз, найти редкий артефакт или оружие. Как в игре. Либо пан, либо пропал.

Сняв с лица лист, Марк вдохнул полной грудью холодный воздух и, вздёрнув подбородок, стремительным шагом направился к высоким двухстворчатым дверям мастерской. Это его жизнь. Он хозяин своей судьбы. Он твёрдый металл. Он Твёрдый Металл, который не имеет права на саможалость, страх и сомнения. В кулаке смялся жёлтый лист и полетел в сторону жалким комком.

Марк не видел, как лист начал расправляться, плавая в прозрачной луже, в которой отражалось серо-синее, мрачное, холодное и кажущееся неприступным и неуютным здание с провалами узких окон без стёкол.

Обманчивая безмятежность комнаты. Взгляд скользил по пустым коврикам, на которых прежде сидели те, кого исключили, или те, кто не вернулся из Традана.

Зухра мягко водила щёткой по его волосам, стоя на коленях за его спиной. Её муж Тош в забавной шапочке бесшумно обходил учеников, ставя перед ними чаши с тёплым вкусным напитком и тарелочки с ореховыми сладостями. Традиция успокоения, введённая учителем перед началом занятий, Марка больше нервировала, чем успокаивала. Чем тщательнее семейная пара узбеков исполняла свои обязанности, тем тяжелее ожидается задание.

Шапочка работника школы всегда привлекала особое внимание Марка. Это не просто шапочка, имитирующая традиционный головной убор узбеков. Это шлем. Защита от какого-то воздействия. Его жена носит такую же шапочку, расшитую “огурцами”, замысловатыми узорами, скрывающими мощнейшую защитную магию. Интересно, от чего они защищаются? Они не маги и не чародеи, не могли сделать их себе сами. Каждый раз всматриваясь в узоры шапочек, Марк узнавал замаскированные письмена магии Илии. Значит, это учитель сделал им эти головные уборы? Зачем?

Марк тихо вздохнул, бросив благодарный взгляд пожилой, но очень красивой женщине. Та в ответ скромно улыбнулась, опустив глаза и, двигаясь вперёд спиной, в полупоклоне покинула комнату равновесия, унося поднос со щётками для волос. Она остановилась в проходе в ожидании мужа. Всё ритуал закончился. Марк медленно поднялся, дождался, когда поднимутся остальные ученики и с ровной спиной поклонился Тошу, держа руки напряжёнными по швам. Когда он поднял голову, то успел поймать молниеносный взгляд мужчины на поднос в руках уходящей жены. Марк быстро посмотрел туда и, нахмурившись, едва заметно кивнул узбеку, выражая признательность. Никого Тош больше не предупреждал, только Марка, который, заметив на подносе аккуратно собранные вычесанные волосы учеников, смотанные тонкими, чуть заметными кольцами стиснул зубы и сжал кулаки. Волосы учеников Илия использовал для создания боевых дублей на арене. Значит, сегодня будет особенный тренировочный бой со своими пороками, страхами, психологическими проблемами и душевными травмами. Бой со своим двойником. Все прошлые свои бои Марк проиграл. Он не знал, что в этом бою ещё ни разу не было победителей среди учеников младших групп школы.

Учитель Илия появился из воздуха: гигантская, выраженно сутулая громадина в странном одеянии из старой изорванной робы, ниспадающей обрывками с торчащими нитками и лохмотьями. Густые седые волосы накрывали его плечи и спину до самого пола, из-за чего невозможно было представить себе его телосложение. Он похож на конус из спутанных седых волос и лохмотьев. Вытянутое лицо с тяжёлым подбородком бетонного цвета с синим отливом и чёрные, без белков глаза, в которых плавали светящиеся две синие точки, заменяющие зрительный орган. Лицо каменное, как и здание, безэмоциональное, ко всему безразличное, высокомерное, нечеловеческое.

Илия проводил своих неофитов на арену: круглый зал с множеством дверей, на которых были грубо вырублены поверх затёртых других имена нынешних учеников. Марк остановился перед своей дверью и быстро снял с себя всю одежду, оставшись в свободной белой льняной рубахе и свободных штанах. На сложенную одежду упала и лента, стягивающая его волосы.

“Дмитрий. Твёрдый Металл” – всё же удалось прочитать частично вырубленную надпись под свежей, с его именем. Где теперь этот Дмитрий? Кем он стал? Закончил ли он обучение или его исключили? И если закончил, то почему о нём никто не вспоминает и не говорит, ведь он должен был стать одним из солдат Тайной Канцелярии? У него наверняка, остались родственники в городе. Или он иногородний? А если он не смог доучиться, то кто-нибудь показал бы на него пальцем на улице и крикнул “изгнанный!”. Но учеников предыдущего потока Марк ни разу не встречал.

Рядом стучал зубами Никита и загнанно поглядывал на своих одноклассников. Его огненно рыжие волосы напоминали сейчас нимб – воздух в круглой комнате слишком сухой, и волосы быстро электризовались, поднимаясь над головами. Зная эту особенность, Марк предусмотрительно смазал волосы утяжеляющим гелем, ведь они могут создать серьёзные проблемы во время боя.

Через босые стопы поднимался ледяной холод каменного пола, но мальчик его не чувствовал. Он закрыл на минуту глаза, чтобы справиться со своим страхом, заставляя себя думать о матери, о Лиде, об Иронии. Женщины, девочки, девушки его вдохновляли, придавали сил. Их мягкость, грациозность, женственность пробуждали в нём желание быть сильным. Природа позаботилась о мужчинах, не позволяя им скатываться в бездну слабостей, и создав для этой цели нежных, хрупких женщин, которых важно защищать и оберегать. Они словно цветы, украшают суровую мужскую жизнь, смягчают их каменное, воинственное сердце и учат милосердию и любви.

Потянув холодный воздух, пахнущий сухим асфальтом, Марк первым шагнул вперёд, открывая комнату, в которой его уже ждал двойник. Ему не страшно – в его сердце цветут белые хризантемы нежного образа Лидии, крупные, сильные красные розы матери, озорные, хвастливые и весёлые барвинки Иронии. В его душе сад…

– В твоих врагах всегда будет часть тебя, Марк, – донёсся издалека голос ментора – густой, словно хор басов голос. – С кем бы ты ни сражался, ты всегда будешь сражаться с собой. Это исключительная особенность людей Земли. Вы столь многогранны, что нет во Вселенной ничего, что не имело бы хоть одной частицы ваших свойств. Ты Твёрдый Металл, Марк, поэтому всегда проигрываешь бой с собой.

Марк поднял голову и встретился взглядом со своим двойником, который высокомерно ухмыляясь, поднял в руках копьё, приглашая к битве.

“Я не столь воинственен. Мне не интересно. У меня в этой жизни одна цель – защищать мой сад. А здесь мой сад только во мне” – вдруг неожиданно для себя подумал мальчик.

Его тело и душу пронизывали волны убийственной надменности, высокомерия, самоуверенности. Это уже проходили. Высокомерие и надменность тоже толкают людей к битве, чтобы доказать свою силу, быть выше других.

И нечто ещё тонкое, как ледяное жало кололо в самую глубину сердца. Презрение. А ещё там было желание. Желание, описать которое Марк никак не мог. Он впервые столкнулся с ним на арене сегодня. Не желая сражаться с двойником, Марк полностью сосредоточился на исследовании своего потаённого желания. Лучше бы он этого не делал. Он согнулся от боли с криком, испытывая раздирающую его тело страсть к Лидии. Так вот оно в чём дело?! Он никогда не ведал прикосновения любимой. Он полностью осознавал, что ещё мал. Но боль скрутила его, повалила на каменный пол. А двойник всё ускорялся, танцуя вокруг и раскручивая перед собой копьё. Он призывал к битве истошно, непомерно взращивая страсть и бросая её в тонкое, ещё детское тело.

– Нет! Я не буду с тобой сражаться! – Заорал что было сил Марк, раздирая ногтями шершавый холодный пол. – Я ещё не созрел! И Лидия дитя! Я могу это контролировать! Могу! Я твёрдый металл! Я! Твёрдый! Металл!!! Я Титан!!! Титан!!!

– Незрелый, значит, слабый и маленький, – вторил двойник с ехидной усмешкой. – Слабое ничтожество, упивающееся жалостью к себе…

Нет жалости к себе. Незрелость – это просто, период, который смоется рекой лет и водопадом опыта… Незрелость – просто, фрагмент времени, который когда-нибудь закончится. И это нормально. Это естественный процесс в природе. Врёшь, не возьмёшь этим!

Марк тяжело дышал, обливаясь потом, и смотрел на мокрое пятно под своим лицом. Слюни, слёзы. Презрение двойника перехватило эстафету, снова наращивая скорость и натиск. С презрением сложнее. Ненависть к себе за слабость, за вульгарные фантазии… Да, он часто думал о Лидии, не как о человеке, не как о личности, а как об объекте, который может удовлетворить его потребности в общении, а в мечтах и снах – о других, непозволительных желаниях.

– Ты Титан. Я Титан, – прорычал Марк своё магическое имя, данное ему Илиёй. Никто не должен знать второе имя. Только учитель и инициированный им юный чародей.

Двойник внезапно остановился и опустил копьё, чиркнув острием по полу. Боль резко прошла.

Марк поднялся, вытирая с лица слюни рукавом. Опять проиграл битву со своим альтер эго. Но на душе внезапно стало как никогда спокойно. Не важна в данном случае победа или поражение. Сейчас оказалось для Марка гораздо важнее понимание себя. А завтра он сумеет найти в себе силы подойти к Лидии. Он должен её узнать как человека, а не как объект тайного обожания. Тогда он сможет победить и презрение к себе, и свои непозволительные мечты.

Марк резко развернулся и вышел с арены. Он медленно и сосредоточенно одевался, не глядя на других учеников. Некоторые из них плакали навзрыд, пряча синяки и ссадины. Они сражались со своими двойниками физически, как прежде и Марк. Но сегодня он отказался от сражения и испытывал невероятное облегчение.

Его взгляд скрестился со взглядом Никиты. Тот измученно мотнул головой, значит, сегодня он не в состоянии обследовать здание школы. Ничего. Может, завтра. Марк и сам чувствовал себя разбитым. Но не униженным, как в прошлый раз.

Неофиты выстроились у стены, встречая ментора. Илия снова появился из воздуха. Медленно обвёл своим невероятным взглядом детей и поднял руку, указывая на Теодора Жидкий Металл.

– Ты уходишь. Твоё обучение прервано, Жидкий Металл. Ты не прошёл экзамен.

Марк с трудом сдержался, чтобы не посмотреть на Теодора, который только что лишился привилегии обучаться у чародея. Нет, не нужно изучать реакцию одноклассника. Марк уже знает, что сейчас испытывает исключённый ученик. Это не облегчит страдания Теодора, а лишь усилит его жалость к себе. Но Никита с насмешкой всё же повернулся к Теодору и толкнул его локтем со словами:

– Бывай, слабак.

Осталось пятеро.

Ментор двинулся к выходу из круглой комнаты, чуть задержавшись сначала возле Никиты, затем возле Марка. Чёрные глаза учителя будто проникли в самые глубины его души, но это не смутило мальчика. Он поднял взгляд и прямо посмотрел в сухое лицо громадины. Он начал понимать своего учителя. Он начал ему доверять. Урок битвы с самим собой сегодня на многое ему открыл глаза.

– Спасибо, учитель, – очень тихо прошептал Марк, почтенно склонив голову.

Илия двинулся дальше, передёрнувшись всем телом: Жидкий Металл не умеет испытывать благодарность. Это внезапно учитель осознал, когда Твёрдый Металл поблагодарил его за экзамен. В душе Теодора лишь стремление побеждать не обусловленное значимой целью и страх. Как он раньше этого не замечал? Жидкий Металл получил уже слишком много знаний. А Твёрдый Металл, как и Мягкий Металл знают больше, но не забывают о своём долге, кровной клятве и, что самое удивительное, о благодарности, невзирая на ту боль, что учитель им обоим причинял. Но сделать Твёрдый Металл главным – это значит, подписать ему смертный приговор. Твёрдый Металл не должен выйти победителем, иначе погибнет.

Илия в проходе оглянулся на учеников, мучаясь сомнением. Он снова посмотрел на каждого своего неофита внимательно. Нет. Из всех Металлов только Твёрдый Металл достоин победы, которая закончится для него трагически. Но Илия не готов отдавать этого ученика на заклание. Как его сохранить? Есть ли способ уберечь его от службы в Тайной Канцелярии государства, которая лишит мальчика жизни?

После завершения уроков, Марк, уже не задумываясь, остановился у выхода из мастерской, поднял левую руку и, проведя по ней лезвием ножа, позволил нескольким каплям крови упасть в жертвенную чашу. Его кровь шевелилась чёрными точками. Двигалась, как живое существо, вытягивая едва заметные смоляные ниточки кверху, как шлих под воздействием магнита. У других учеников другая кровь. У всех чародеев кровь меняется после инициации.

Следом за ним также поступил Никита и остальные неофиты. Все ученики, один за другим, покидали мастерскую, но Марк почему-то задержался, с удовольствием вглядываясь из тёмного коридора в открывшееся его взору золотое великолепие кленовой аллеи. Поражал контраст мрачного коридора и ослепительного света осени. В здание ветер приносил душистый аромат жухлой, сырой листвы, споря с сухостью бетона. Марк стоял и любовался качанием ветвей, слетающими с их ветвей жёлтыми, крупными, резными листьями и блеском луж.

Внезапно за спиной раздался невнятный звук. Марк оглянулся и застыл, боясь вспугнуть учителя. Илия вылизывал тёмно-серым языком жертвенную кровь учеников. Плата за обучение. Сейчас учителя лучше не трогать и не говорить с ним. Получив несколько капель крови, Илия превратится в демона и уйдёт в подземелье своей мастерской.

Затаив дыхание, Марк ждал, когда ментор насытится и рассматривал его. Так и есть. Учитель почернел и, выпустив несколько пар уродливых, страшных длинных рук с необычными, невообразимо красивыми тонкими браслетами, опустился на пол в виде гигантского паука.

Неожиданно учитель вскинул голову и уставился на замершего Марка.

– Подойди, Твёрдый Металл.

Марк быстро сделал несколько шагов вперёд и, почтительно склонив голову, остановился.

– Руки.

Мальчик, не поднимая головы, протянул ему кисти рук с изодранными в кровь кончиками пальцев.

– Подними голову и смотри. Я уверен, ты помнишь первый урок. А это первый урок на практике. Ты сейчас будешь наблюдать то, что я пока запрещаю видеть другим ученикам.

Воздух вокруг них начал закручиваться спиралями, выхватывая молекулы с кожи одной ноги учителя. Они, меняя свойства, встраивались в кожу Марка, восстанавливая повреждённые ткани.

Когда ранки все исчезли, Илия выдвинул демонстративно вперёд свою ногу с засохшей коркой на том месте, где теперь не хватало кожи. Он взял клетки своего тела, изменил их и использовал для исцеления ранок ученика.

– Зачем вы это сделали, учитель Илия?

– Ты должен осознать, что чародеи сильны тем, что творят действительные объекты из всего, что их окружает. Мы меняем физику природы. Я мог исцелить тебя сейчас так, что ты бы и не понял, откуда берётся материал для регенерации тканей. Маги, колдуны, волшебники и ведьмы не могут использовать энергию и материалы окружающего мира для сотворения объектов. Они используют только то, что является частью природы, которая создала их в том числе, и силу своей мысли. По сути, их творения – это результат только силы мысли и живого воображения. А потому, большая часть объектов, созданных ими, является не больше чем простой иллюзией. Их магия нестабильна. Её легко рассыпать в прах одним лишь желанием истинного чародея. Более того, ты, как целитель, должен знать, что лучший материал для твоего исцеления – это тело другого целителя с такими же свойствами крови как у тебя. Но таких почти не осталось. Ты редкий. Возможно, последний Твёрдый Металл. Впрочем, мы можем использовать абсолютно любые средства. Просто, это займёт больше времени и усилий.

Мозг человека способен вырабатывать огромную энергию, которую, при наличии навыков и знаний можно использовать для сотворения целого мира. Но весь фокус в том, что настоящий чародей не может использовать энергию собственного мозга на творение материальных объектов, не имея в запасе хотя бы какой-нибудь другой источник энергии и материала. То есть, никто не может сделать что-то из ничего. Если ничего нет, а чародею предстоит сделать нечто, то он использует всего себя. И погибает.

Бог сотворил Миры, используя энергию больших Вселенских Взрывов, преобразуя эти энергии в своём мозге и используя материалы Космоса. Если бы Бог создавал всё из энергии своего мозга и тела, он бы погиб, не завершив Сотворение Мира.

Илия повернулся к выходу и указал на аллею.

– Скажи, Твёрдый Металл, ты видишь источники энергии, которые мог бы использовать? Перечисли мне их.

Марк едва заметно улыбнулся и кивнул.

– Да. Энергия ветра. Соки деревьев движутся в стволах. Падает лист. Гравитация. Солнечный свет. Пульсация сердец птиц. Активность их мозга. Под землёй есть разлагающиеся тела мёртвых существ. Энергия разложения хоть и крайне слаба, однако тоже может использоваться.

– Отлично. А теперь покажи мне материалы, которые ты можешь использовать для собственного исцеления.

– Птицы, деревья, насекомые, листья на земле, сухая трава, даже камни и те же мёртвые тела.

– Да. А теперь представь, что ты находишься в абсолютном Ничто. Где ты возьмёшь энергию и материалы для творения новых физических объектов? Что станет источником твоей работы?

– Я. Моё тело и мой мозг.

– Верно, Твёрдый Металл. Ты израсходуешь себя. Без остатка. Растворишься, так и не доделав тот объект, что станет однажды твоим заданием. Но кто-то другой придёт следом за тобой и продолжит твоё дело, также растворяя себя. И так до финала, пока объект не будет полностью собран.

Марк нахмурился и покосился на учителя. О чём это он? Какое ещё задание, которое потребует от чародея полного растворения ради создания чего-то в Ничто?

– Ты сдал сегодня экзамен на высшую оценку, Твёрдый Металл. Но я не передам результаты в Тайную Канцелярию.

Марк непонимающе уставился на учителя.

– Почему, Учитель?!

В груди всё заболело от разочарования и страха. Неужели учитель исключит его?!

Ментор выпрямился, снова обретая человеческий силуэт.

– Вы хотите исключить меня, учитель Илия? – с трудом выдавил вопрос Марк.

– Нет. Ты получишь полное обучение. И останешься со мной. Служить в Тайную Канцелярию пойдёт вместо тебя кто-нибудь другой. Я так решил. Я же сказал, что ты, возможно, последний в своём роде.

Марк начал задыхаться от ощущения полного провала и позора. Он не понимал, почему учитель не желает его отпускать служить туда, ради чего он согласился на это опасное обучение. Это величайшая честь служить в Тайной Канцелярии на благо своей планеты! А Илия обходится с ним как с редким зверьком?!

Но учитель поднял руку и положил огромную тёплую ладонь на его голову. Он наклонился и посмотрел мальчику в глаза.

– Считай это самой высшей наградой за твои успехи, Твёрдый Металл. Не каждому неофиту его ментор предлагает продолжить обучение дальше той программы, которую требуют для солдат Тайной Канцелярии. Более того, оплата стипендии будет только возрастать. Ты и твоя семья ни в чём не будете нуждаться. Но оплачивать всё я буду сам. Тайной Канцелярии я сообщу о твоём провале, а здесь ты станешь моим личным учеником и когда-нибудь займёшь моё место.

– Но почему, учитель?!

– Я очень стар. Мне осталось недолго, Твёрдый Металл. Пришло время выбрать преемника, и я выбрал тебя. Считай это ещё более высокой честью. Ты будешь великим чародеем. Настоящим, а не рабом чьих-то амбиций и не игрушкой в руках кукловодов. Остальное ты когда-нибудь узнаешь, и останешься спокойным и благодарным мне. Я чувствую, что ты веришь мне. Продолжай верить. Это продлит мою жизнь ровно на столько, чтобы ты успел получить все необходимые знания. Мне незачем вводить тебя в заблуждение. Я единственный в этом мире, кому ты можешь доверять безусловно, потому как у меня нет в отношении тебя корыстных целей. Я даже в твоей крови не нуждаюсь. То, что ты добровольно даёшь её мне, это лишь твоё решение, которое ты можешь изменить в любой момент. Но не стану лукавить: твоя кровь исцеляет меня, продлевая жизнь на жалкие часы.

Да, это так. Когда заключался кровный договор, ментор поставил всех учеников в известность, что они в любое время имеют право отказаться от традиции. Но никто не решился пойти против правил по разным причинам: кто-то боялся изгнания, кто-то искренне любил учителя, а кто-то, и их большинство, просто слепо следовали законам, не задумываясь и не задавая вопросов.

Монстр развернулся и исчез в глубине мрачного коридора, а Марк упрямо вскинул голову и, сморщившись от боли, сделал ещё один надрез на ладони, держа ранку над жертвенной чашей. Он видел, как нуждается его учитель в человеческой крови. Ммуаны – существа, питающиеся железными суспензиями, которые на их родной планете выделяют растения в виде нектара.

Он наполнил небольшую чашу больше чем наполовину и, замотав руку, покинул здание, испытывая переполнявшую его душу благодарность.

Илия замер в тёмном коридоре и чуть обернулся, отреагировав на запах крови и глядя синим глазом на жертвенную чашу. Его рот потянулся в улыбке. Он сделал верный выбор. Марк справится. Любопытство и благодарность – природное свойство редких землян может изменить мир в лучшую сторону. Жаль, раньше земляне все были такими. Но не теперь. Теперь ими управляет жажда существования, а не жизни.

Всё, уроки на сегодня окончены. Но отчего-то нет желания веселиться. Нет желания идти к друзьям, чтобы поиграть в лапту.

Вскинув на спину связку учебников, Марк поднял воротник пиджака, пытаясь закрыться от пронизывающего ветра, и пошёл домой, планируя выполнить домашние задания из обычной школы и школы чародея Илии. Да уж, сегодня заданий много.

Он упрямо гнал мысли о словах учителя. Не готов смириться с решением ментора. Не готов принять его предложение. Но, действительно, куда же исчезают те, кто становится солдатом Тайной Канцелярии? Почему этот вопрос не даёт покоя?

С досадой взглянув на брошенную связку книг, Марк отдал биту соседу.

– До завтра, Марк!

– Спасибо за игру, Гена!

Подбирая книги, Марк заметил крошечную ромашку и аккуратно сорвал её.

Он сегодня не удержался и провёл на площадке с друзьями больше времени, чем обычно позволял себе. Звонкие удары биты по мячу отвлекали от тревожных мыслей. Он просто, оттягивал момент принятия решения, прятал голову в песок. И если так будет продолжаться дальше, то во время следующей битвы со своим двойником он может не выжить. Или выползет с переломанными костями. Нельзя идти к самому себе с таким грузом сомнений.

Марк вскинул подбородок, увидев идущую навстречу Лидию. Он обещал себе узнать её. Прятаться от себя больше нет смысла. Ромашка в пальцах кстати.

– Добрый день, Лида, – со сдержанной улыбкой поздоровался он и протянул тонюсенькую, по-осеннему слабую ромашку.

Девочка с удивлением взглянула на неофита Илии, перевела взгляд сияющих серо-зеленоватых глаз на тщедушный цветочек и засмеялась.

– Если не ошибаюсь, ты Марк Кельц? Ученик чародея Илии?

– Да, сударыня. Соизволите принять этот нежный презент или подождёте до завтра, чтобы получить букет дорогих роз? – с совершенно серьёзным видом поинтересовался мальчик, глядя на Лиду, которая, однако, заметила смешливые искорки в глубине его тёмно-серых, блестящих как лезвие дамасского меча глаз.

– Пожалуй, я приму этот щедрый дар, – Лида со смехом взяла вяленькую ромашку и решительно сделала несколько шагов дальше, но неофит крепко ухватил её за руку. Ну и сила у него!

– Я не закончил, сударыня.

Лида ошалело повернулась в его сторону. Всё её лицо вытянулось от удивления. Вот же воробей! Ниже её, мелкий, но какой наглый!

– И что же вы хотите мне ещё сообщить, господин Кельц? – высокомерно вскинув брови, Лида поддержала его тон.

– В среду, в двенадцать часов я приглашаю вас на бал в моей усадьбе. Отказ не принимается.

Малой щёлкнул каблуками и, поклонившись, удалился с гордо выпрямленной спиной.

– Э, – Лида вытянула в его сторону руку и растерянно заморгала. Бал?! В семье Кельц будет бал? Почему не было прислано официальное уведомление её родителям, служащим белыми клерками в суде. Обыкновенно, они получали приглашения на балы первыми. Может, мальчишка бежит впереди паровоза?

Марк остановился за углом и, привалившись к стене, потянул тугой воротник своей формы. Он задыхался от волнения. К лицу волнами накатывала краска. Что он творит?! О чём он будет с ней говорить на балу?! Чем порадовать? Что подарить? Но какой подарок может понравиться девочке из богатейшей семьи города? Эту семью давно уже никто не способен удивить презентом. О, Боже!

Марк сполз по стене и обхватил себя за голову, вцепившись пальцами в волосы. Книги шлёпнулись рядом. Он коснулся её руки!!! Какая у неё нежная кожа! Он впервые увидел её глаза так близко! А как от неё хорошо пахнет! Да, надо подготовить подарок. Подарок? Но что же?

Стоп, хватит. Сначала уроки. Потом подготовка дома к балу. А тогда можно будет подумать о сюрпризе для любимой.

Марк сделал глубокий вдох и поднялся. Оправил костюм, поднял книги и, выпрямив спину, двинулся к дому уверенным, мужским, широким шагом победителя, уже не ёжась от пронизывающего ветра, а глядя прямо перед собой, как человек, знающий себе цену.

Никита отвернулся и прижал к груди побелевшие кулаки. Что-то не так. О чём говорил Марк с учителем? Никогда Илия не касался голов своих неофитов, никогда так не говорил с ними. Никита не слышал разговор, но по лицу одноклассника понял, что тема крайне серьёзная. Речь, вероятно, шла о Тайной Канцелярии. Похоже, ментор уверен в победе Марка и давал ему напутствие.

Марк выпрямился после разговора с учителем, но вышел бледный и задумчивый. Убедившись, что известная красавица уже исчезла из виду, Никита бросился в погоню. Он догнал Марка.

– Стой, Марк! Подожди!

Одноклассник уже стоял на ступенях своего дома, но дверь ещё не успел открыть. Оклик почему-то встревожил Марка, и он медленно повернулся, косясь на окно прихожей, за которым подрагивала занавеска.

Никита удивлённо смотрел в окно, но не видел силуэта человека. Что это там двигается?

– Никита? – Марк заслонил собой окно.

Нет смысла юлить – Марк проницателен на столько, что, кажется, будто читает мысли. А может, и читает.

– Я видел, как ты говорил с учителем.

Лицо Марка напряглось лишь на доли секунд. Взгляд ушёл вглубь, будто он ещё не решил какую-то внутреннюю дилемму.

– Да, я говорил с учителем.

Если сказать Никите, что он уже победил и станет солдатом Тайной Канцелярии, то обратного пути уже не будет: Илия не простит его и не примет назад в качестве продолжателя его мастерства. Он отдаст Марка в Тайную Канцелярию навсегда.

– Это всё, что ты хотел узнать?

Никита поднялся по ступеням и сравнялся с одноклассником.

– Нет, Марк. Я хочу знать, что он сказал тебе. Ты знаешь, что я не могу сказать, что мы с тобой друзья. Но ведь это так… Ты знаешь… Мы нарушаем закон, но дружим вопреки всему…

Никита смотрел в худощавое, бледное лицо, задыхаясь от страха. Кельц мог вызвать полицию нравов и написать на него донос за признание в дружеских чувствах. Эмоции скакали бешеным галопом: хотелось схватить Марка за шкирку и хорошенько потрясти его; врезать под дых; умолять на коленях дать честный ответ; убежать…

– Он сказал, – Марк отвёл взгляд. – Он сказал, что я не сдал этот экзамен, а, следовательно, победы мне не видать.

Никита потрясённо отступил. Не может такого быть! Никто не сдал этот экзамен! Но учитель открыто сказал результат только Марку?

Тот в эту минуту повернулся к нему спиной и взглядом открыл дверь, намереваясь прервать разговор. Но Никита схватил его за плечо, вынудив снова повернуться к нему лицом.

– Что ты скрываешь, Марк?

Марк спокойно убрал его руку со своего плеча.

– Я не попаду в Тайную Канцелярию. Это всё, что мне было сказано, Никита. Поздравляю, ты следующий претендент на службу.

– Но он тебя не исключил? Так ведь?

– Пока не исключил. И, да, Никита, мы с тобой друзья. Тебе нечего опасаться. Я никогда тебя никому не выдам. Клянусь. Как и ты меня.

– Клянусь, я останусь твоим другом, что бы ни случилось, – вторил Никита уверенно.

Марк исчез за дверью, которая тут же закрылась. Мягко, бесшумно, словно кто-то невидимый аккуратно притворил её, незаметно закрыв замки изнутри.

Вернувшись домой, Никита увидел на столике в прихожей письмо со знакомой печатью. Семейство Кельц послезавтра проводит бал, на который приглашена его семья. И он тоже.

Подержав письмо в руке, Никита нахмурился. Он никогда не радовался таким балам, когда приглашались высокопоставленные лица со своими семьями. Такие балы обычно проводят по требованию Тайной Канцелярии, и ждать праздника не стоит. Будет какая-то провокация для учеников чародеев и колдунов. Или казнь.

Он не стал открывать письмо. От бумаги веяло смертью. Там красный список в конце письма. Но конверт был разрезан. Родители уже прочли его, и Никита не сомневался, что они тоже не стали смотреть постскриптум. Туда заглядывают только самые смелые жители города или уверенные в своей непогрешимости перед Тайной Канцелярией.

За выполнением домашнего задания и подготовкой к балу день пролетел незаметно. Марк порадовался, что не отказал себе в удовольствии поиграть с соседями в лапту: мышцы приятно ныли, отвлекая от тяжёлых дум. И домовой, шустро выполняя все его указания, радовался, словно щенок вниманию хозяина.

Проведя пипидастром по комоду из красного дерева, Марк внезапно остановился. Он, по сути, согласился стать учеником чародея, сообщив Никите о своём поражении на экзамене. Обратного пути нет. К чёрту Тайную Канцелярию. Туда он сможет пойти и позже, когда овладеет мастерством чародейства своего учителя. Он ничего не теряет. Совершенно ничего.

Над головой мигнул свет, и Марк помахал Яну кисточкой.

– Всё, Ян, мы закончили. Остальное сделаешь за час перед открытием бала завтра. А пока подбери мне самый лучший костюм. Не чёрный. В стиле “милитари”. Туфли в тон.

Марк направился в гостиную, чтобы ещё раз проверить подготовку. В кресле он заметил маму. Она выбрала самый тёмный угол в комнате и сидела неподвижно, откинув голову назад. Спит?

На мгновение показалось, что её ноги обтянуты паутиной. Марк тряхнул головой, избавляясь от наваждения, и подошёл к матери, осторожно погладил по тёплой руке.

– Мама, пойдём, я провожу тебя в спальню. Ты устала.

Женщина открыла глаза и улыбнулась.

– Да, сыночек. С удовольствием. Как дела в школе?

Она поднялась, потянулась и двинулась за сыном.

– Всё как всегда. Нового ничего, кроме тем.

Марк обернулся и взял её за руку.

– Скажи, почему ты не любишь Яна? Он ведь ни разу никого из нас не подвёл.

Марк испытующе посмотрел ей в милое лицо, обрамлённое вьющимися светло-русыми волосами. Показалось, что она плакала. Или устала.

– Не знаю, Марк. Просто, он демон-воитель из Традана. Этого мне достаточно знать, чтобы не верить ему.

– Но обитатели Традана не вероломны. Они просто питаются кровью и плохими эмоциями. Если ты сумеешь приручить такого демона, то он на всю жизнь будет твоим преданным псом. Он никогда не подчинится чародею даже самому сильному в мире. И отдаст за хозяина жизнь в случае опасности. Этим меня и привлёк Ян. Честностью. Так, что же тебя беспокоит?

Мама нервно пожала плечами, держа на лице потускневшую улыбку.

– Потому что он что-то знает о тебе такое… – начал Марк и запнулся, увидев, как мама сцепила руки и бросила на сына смертельно испуганный взгляд.

– Прости. Это не моё дело.

Марк бережно погладил её по руке. Похоже, мать неверна отцу, и Ян застал её с любовником в этом доме. Другого объяснения не приходило в голову. Её можно понять – отец много лет не появляется дома.

Поджав губы, Марк пожелал матери доброй ночи и, ссутулившись, поплёлся в свою комнату. Она даже не поцеловала его в щёку, как прежде. После вопроса, её глаза стали будто стеклянные, глядящие куда-то вдаль. Они были наполнены ужасом. Неужели она так боится ревности отца?

Марк ворочался в постели не в состоянии уснуть. Сердце от тревоги билось где-то в горле. Такой понятный мир стал внезапно глубоким чёрным омутом, наполненным сулящими опасности тайнами. Чутьё никогда Марка не подводило. Но в истории с изменой явно что-то не так. Или мама боится любовника?

Бросив недовольный взгляд на часы, показывающие начало третьего, Марк сел и отбросил одеяло в сторону.

– Ян, ко мне!

Свет не мог моргнуть. Но Марк отчётливо ощутил присутствие домового по изменению температуры в помещении.

– Я знаю, что ты слышал мой разговор с матерью. Придумай способ рассказать мне то, что она скрывает от меня. Я должен знать всё, чтобы не навредить родителям.

Комната взорвалась алой вспышкой, чего прежде не случалось.

– Это отказ?

Марк выжидательно смотрел в темноту, но больше ничего не происходило. Ян притих.

– Давай так: один удар – да, два удара – нет. Ян, это приказ.

Точно, минуту. Целую минуту Ян не отвечал, затем раздался один едва слышный стук. У домового нет выбора – он обязан выполнять любые требования хозяина. Но пауза Марку не понравилась. Домовой весьма не рад такому заданию. Если бы он мог уйти, то сделал бы это незамедлительно, оставив хозяина без ответов.

– Отвечай, у неё есть любовник?

Сразу и быстро два удара.

Марк облегчённо вздохнул, но тут же нахмурился. Ответ домового подразумевал, что мать боится чего-то другого.

– Она боится тебя, Ян. Да?

“Да”

Как узнать почему?

– Ты способен ей навредить?

“Да”

Марк медленно поднялся, сглатывая воздух. Почему Ян может навредить маме?

– Ты сделаешь это по собственной воле, Ян?

“Нет”

– Ты сделаешь это только по чьему-то приказу?

“Да”

– Это будет приказ неизвестного мне человека или существа?

“Нет”

– Это буду я?

“Да”

Марк упал на кровать и выдохнул воздух с шипением. Какого чёрта он мучает домового пустыми вопросами? Его ответы очевидны: Ян действительно выполнит любой его приказ, даже убийство родных людей.

– Она это понимает. И боится тебя по этой причине?

“Нет”

А вот тут дело обретает весьма странный поворот. Яна могут бояться лишь демоны ниже его рангом и люди, вредящие хозяину.

– Она, что, демон? – сам себя с ухмылкой спросил Марк, и в ответ услышал один удар.

– Повтори, Ян.

Снова один удар, более громкий и явственный, прямо над ухом.

– Да ты шутник, Ян. Значит, и я демон?

“Нет”

– И как я должен тебя понимать? – Марк продолжал лежать, разглядывая на потолке скользящие тени деревьев. – Ты же знаешь, что она человек. Она моя мать…

“Нет!”

Марк вздрогнул от двух оглушительных ударов над своей головой. Он повернул голову и уставился в окно.

– Иди, Ян, отдохни. Видишь, уже заря занимается.

“Нет”

– Как пожелаешь. Я посплю. Осталось-то часа четыре до подъёма. В школу сегодня не надо из-за бала.

Марк натянул на себя одеяло и начал засыпать, когда его голову внезапно посетила странная мысль, что открытие тайны о демонической природе его матери, решение Илии о продолжении обучения в качестве преемника и знакомство с Лидией совпало с приказом Тайной Канцелярии провести семейный бал в усадьбе Кельц в честь вернувшегося солдата. А это может означать, что на бал прибудут чародеи.

Но Марк так и не смог поверить, что его мать демон. Чушь какая-то. Что нашло на Яна? Траданцы ведь не могут и не умеют лгать. Может, нечто в её облике ввело домового в заблуждение?

Марк провёл языком по десне. Так зло чистил зубы, что повредил слизистую зубной щёткой. Привкус крови во рту его сейчас волновал меньше всего. Он нервничал, придирчиво осматривая себя в зеркале. Ян выбрал ему белый строгий костюм с воротником стойкой. Никаких излишеств, всё ровно, гладко, лаконично. Через грудь проходила только лента его принадлежности к высшей касте воинов-чародеев. Пока кадетская. Синяя.

Вскоре эту форму он не будет иметь права носить, когда кто-нибудь из его одноклассников переступит порог Тайной Канцелярии и останется в ней работать. Он уже принял решение остаться с ментором.

Над головой мигнул свет, привлекая внимание.

– Да, Ян, иду. И забудь наш ночной разговор. Я благодарен тебе, что ты развеял мои подозрения о маминой измене.

“Нет”

Марк удивлённо посмотрел в тёмный угол, откуда раздался двойной стук.

– Не понял. Ты не хочешь забывать разговор?

“Да”

Открыв дверь, мальчик мотнул головой. С минуты на минуту начнут прибывать гости, пора спускаться к матери, чтобы встречать их.

– Ян, за работу. Не светись перед чародеями и их учениками.

Он слетел по лестнице и, оправив пиджак, остановился рядом с мамой. Украдкой посмотрел ей в лицо. Она сегодня как никогда ослепительна. В вечернем платье, с укладкой и макияжем выглядела потрясающе. Но смотрела только на дверь с каменным лицом и приклеенной улыбкой.

– Мама, ты как?

Марк попытался взять её за руку, но она мягко высвободила холодную ладонь.

– Ты меня пугаешь, сын.

– Я не понимаю тебя, мама.

– Ты слишком взрослый для своего возраста. И… И, этот твой Ян… Его присутствие в доме не даёт мне покоя. Я не верю ему.

Марк нахмурился. Ради мамы он мог бы отпустить траданца в его мир, разорвав контракт. Но это крайне унизительная для победителя процедура. Он когда-то победил бойца-демона, подчинил его себе, и отказаться теперь от него означало проявление слабости. Другие демоны не поймут такого поступка победителя, и вход в Традан для Марка будет впредь невозможен.

– Я больше не хочу этого слышать, мама. Ян остаётся. Моя репутация как воина не должна страдать из-за твоих необоснованных страхов. Ян не представляет для тебя угрозы. Это мой пёс.

– Но, Марк…

– Разговор окончен, – Марк посмотрел матери в глаза жёстко. С тех пор как он заключил кровный договор с чародеем, никто кроме Илии не может приказывать неофиту. Все решения ученик должен принимать самостоятельно, даже если это может навредить кровным, семейным узам. И мама это знает.

Мама тихо вздохнула и отвела взгляд.

– Ты стал как отец: непримиримый, упорный и злой.

– Я не злой. Ян мой трофей и точка.

Марк официально улыбнулся первому гостю и шагнул вперёд, чтобы протянуть руку мужчине и коснуться губами воздуха у перчатки дамы. В отсутствие отца семейства его обязанности выполняет сын. Мама стояла за его плечом и делала лишь то, что было позволено этикетом: протягивала руку гостям и улыбалась, произнося скучные фразы “добро пожаловать”, “рады встрече” и так далее.

Как он и предполагал, в проёме появилась первая фигура чародея. Иффо собственной персоной! Демон, закрыв лицо тяжёлой маской, чуть пригнулся и вошёл в дом. Да, на бал приехал и Сило.

Хозяева усадьбы посторонились с почтенным полупоклоном. Оба чародея вошли с группой своих неофитов. Марк лишь мельком взглянул на мрачные фигуры неофитов Сило. Что с ними?! Их кожа синюшная, тёмные круги под сверкающими, нечеловеческими глазами. Ни ресниц, ни бровей, ни волос на голове. Тонкие силуэты в ярких, аляповатых накидках с капюшонами выстроились вдоль стены по левую руку своего учителя и застыли.

Неофиты Иффо прибыли без масок, так как маску надел сам чародей, следуя протоколу посещения мероприятий на Земле. Они выглядели много лучше, чем лысые мученики науки Сило. Колдуны, ведьмы, маги со своими адептами и учениками съезжались в усадьбу беспрерывным потоком. Зал заполнялся незнакомыми запахами, гулом голосов, шорохом нарядных платьев дам.

– Ян, всё нормально? Ты следишь за обстановкой? – Тихонько, чтобы не привлечь к себе и своему домовому спросил Марк, оглядывая зал.

Возле ноги раздался тихий стук. Мама рядом вздрогнула и отдёрнула ногу от того места, бросила недовольный взгляд на сына и повернулась к входящим гостям. Всё отлично.

– Включай музыку чуть громче, Ян.

Марк подтянулся, заметив приближение Илии. Учитель вошёл в сопровождении остальных учеников и их родителей.

– Прямо, родительское собрание, – усмехнулся Никита, протягивая хозяину руку.

– Помощь нужна, Марк?

– Да. Развлеки гостей. В северной стороне зала накрыт фуршет.

Никита кивнул и удалился. Он мастерски сновал между гостями, связывая их беседой в группы, снимая напряжение.

Марк благодарно кивнул ему, провожая мастера Илию к большому и удобному креслу. Илия самый старый из чародеев, и Марк знал, что ему тяжело двигаться.

– Присаживайтесь, учитель.

Илия молча опустился в кресло и обвёл зал своими чёрными глазами.

– Старайся держаться рядом, когда прибудет офицер Тайной Канцелярии.

Так и знал, что это будет не просто бал. Марк поджал губы, не зная, чего ждать.

– Отошли домового, Марк. Ему здесь не место. Агент Канцелярии может закатить истерику, если обнаружит его присутствие. А визжит он как свинья, сам знаешь. У меня ушки болят от его недовольства.

– Хорошо, – Марк отошёл в сторону, чтобы выполнить указание ментора.

Ян покинул зал, капризно выкинув пару финтов. Он терпеть не мог оставлять своего хозяина пока тот дома. Но всё же выполнил приказ и исчез.

Поставив перевёрнутый домовым стакан на столе, Марк повернулся ко входу. На мгновение его дыхание остановилось, а сердце забилось бешеным аллюром: Лидия!

Боже, неземная красота осветила весь зал. Марк едва сдерживался, чтобы не сорваться навстречу! Его тело непроизвольно дёрнулось вперёд, но он через силу заставил себя выпрямиться и принять достойный вид хозяина. Однако взгляд оторвать не мог долгие несколько минут, провожая девочку в бледно-розовом платье с изысканной тонкой вышивкой. Светлые волосы уложены в изящный узел с булавками-хризантемами. Чистота и нежность.

Лидия остановилась вместе с отцом, которого держала за локоть, оглядывая зал. Она впервые на балу, но, определённо знает этикет. Мать Марка приветствовала семейство Соболевых и проводила их в зал, учтиво улыбаясь. Марку оставалось лишь кивнуть отцу девочки, продолжая стойко выполнять приказ своего ментора и стоять возле его кресла.

Но за спинами родителей Лидии внезапно вытянулись незнакомые фигуры. Высокий, очень худой мужчина и юноша, словно снятый с виселицы.

Забыв о девочке, Марк шагнул навстречу гостям и вежливо протянул руку со словами:

– Добро пожаловать офицер ТК и Михаил Борисович Ивдеев. Прошу, господа.

Офицер оценивающе окинул Марка с ног до головы.

– Неофит Илии, если не ошибаюсь?

– Марк Анатольевич Кельц, к вашим услугам, – Марк щёлкнул каблуками и склонился в почтительном поклоне.

– Вы правы, Марк Анатольевич, я действительно офицер ТК. Лев Константинович Абрамов. Рад знакомству с одним из сильнейших учеников чародея Илии. Однако не могу удержаться от вопроса, почему вы не сумели справиться с простейшим промежуточным экзаменом? Ответьте мне, будьте любезны.

Марк метнул осторожный взгляд на Илию.

– Слухи врут, Лев Константинович. Я не самый сильный неофит. Прошу любезно пройти в зал.

“И не заслонять проход”.

Офицер усмехнулся, осознал, что беседы с этим неофитом не выйдет: мальчишка грамотно прервал разговор, выпроводив гостя к остальным приглашённым. Жёсткий малый. Из него выйдет отличный агент Тайной Канцелярии. Кажется, мастер Илия называет его Твёрдый Металл. Так и есть. Несгибаемый. Но твёрдый металл можно сломать.

Некоторое время агент осматривал гостей и зал. Здесь явно попахивает демоном. И не одним. Странное это семейство Кельц. Главы семейства почти никто никогда не видел: тот столь редко бывает дома, что можно засомневаться в его существовании. А мать…

Офицер вплотную подошёл к красивой женщине и, поклонившись, протянул руку с загадочной, крайне язвительной ухмылкой.

– Добрый вечер, Ксения Александровна. Как вы выбрались из Ада, милочка? Ваше место ведь в Аду…

Он пристально смотрел в напуганные серые глаза, едва коснулся губами надушенной перчатки. Казалось, женщина упадёт в обморок. Её рука явственно дрожала.

– О, а вот и вы, офицер!

Его отвлёк грохочущий голос чародея Иффо. Тот шёл через весь зал, раскинув руки для объятий. Могучее создание из чужого мира с лёгкостью раздвигало собой пространство. Под камзолом явно болтается плохо подогнанная кольчуга. Он никогда её не снимает. Контакт меди с кожей жизненно для него необходим.

Марк тревожно наблюдал за агентом и чародеем Иффо, стоя рядом со своим учителем. Он всё ждал, когда Илия даст какой-нибудь совет. Но тот молчал, следя своими светящимися синими точками из-под полуопущенных век за людьми. Очевидно, он не испытывал желания общаться со своими коллегами, так как едва кто-нибудь направлялся в его сторону, он мгновенно притворялся спящим. Вскоре к ним присоединились Никита и остальные ученики. Только бросив взгляд на их лица, Марк понял, что они встревожены не меньше него и тихонько спросил у Никиты:

– Тебе что-нибудь известно?

– Ничего. Не нравится мне всё это. Жопой чую, агент с плохими новостями. Он здесь явно не для развлечения гостей. Хотя сам, не сомневаюсь, развлечётся на славу, прервав чью-то жизнь по приказу сверху. Он в отличном настроении, Марк. Попахивает дрянью…

Никита осёкся, встретив осуждающий взгляд учителя. Но ментор тут же закрыл глаза, снова притворяясь спящим инопланетным стариком.

– Хорошая игра, – ухмыльнулся Никита, кивнув на учителя.

– Не обольщайся, Мягкий Металл, – улыбнулся Марк. – Он всё видит и слышит. И не такой уж он расслабленный, как кажется на первый взгляд.

– Я здесь, – недовольно напомнил учитель.

Оба мальчишки испуганно вытянулись перед ним стрункой и поклонились, прося прощение за проявленную непочтительность и дурное воспитание. Но учитель лишь махнул рукой и кивнул им, указывая на толпу в зале. Мужчины начали ангажировать дам.

– Не хочешь пригласить свою пассию? – Никита толкнул Марка под рёбра локтем и указал на красавицу Соболеву.

– Не могу. Я хозяин бала. Мне нужно быть внимательным к гостям, – как-то вяло отозвался Марк.

Да, Лидия сегодня превзошла себя. Она божественно очаровательна. Но танцевать нет желания. Под ложечкой сосало от беспокойства, а источник страха никак не удавалось обнаружить. Это агент вызывает такую тревогу? Нет. Конечно, его появление заставило всех заволноваться, но не испытывать страх. Михаил Ивдеев?

Марк ощущал нарастающую тревогу, начал сглатывать, не в силах справиться с эмоциями. Неожиданно Никита взял его за руку.

– Успокойся. Ты сам не свой. Мы все здесь вместе. И Учитель Илия с нами.

Остальные ученики тоже подтянулись, взявшись за руки. Им так стало спокойнее. Сбившись в стайку, мальчишки расслабились, зашептались, заулыбались.

Марка чуть отпустило напряжение. В этот момент он испытывал невероятную благодарность Никите за поддержку.

– А ты действительно не так силён, – хмыкнул Никита, правильно интерпретировав взгляд одноклассника.

– И не претендую на место сильнейшего, – просто пожал плечами Марк, и мальчишки рассмеялись.

Они не заметили, как улыбнулся и ментор, слушая их беседу.

Внезапно раздались хлопки в ладони.

В центр зала, прерывая музыку, вышел Лев Константинович.

– Дамы и господа! Этот бал я призвал организовать семью Кельц с желанием приветствовать вернувшегося из боя в Лилитаде нашего дорогого Михаила Борисовича Ивдеева. Прошу, подойдите ко мне, Михаил.

Измученный, ужасно выглядящий юноша, казалось едва стоит на ногах, но выпрямившись, вышел к агенту. Михаила явно покачивало.

Марк тревожно следил за каждым его шагом, не понимая, почему ветерану не дали возможности и времени восстановить силы, а сразу повезли на это мероприятие.

Руки Марка коснулся Илия.

– Ты помнишь мой урок и подмене молекул и атомов? – Одними губами спросил он.

– Да. Учитель.

– Тогда смотри внимательно на этого мальчика Михаила.

Марк перевёл взгляд, ощущая, как отпускают руки его одноклассников. Похоже, они тоже что-то заметили необычное. Он внимательно рассматривал чародея Михаила, пока не наткнулся взором на язвы, едва заметные под рукавами. Глубокие язвы и раны, подсохшие, не обработанные, не забинтованные, ещё свежие. Это раны магической битвы или исцеления кого-то клетками собственного тела. Такие раны не бинтуют.

Лев Константинович нёс какую-то ахинею про героический подвиг юноши, но Марк чувствовал в каждом его слове ложь, а Михаил не поднимал глаз, глядя в пол и всё сильнее сжимал бледные губы и кулаки.

– Но сегодня великий день! Мы все собрались в усадьбе достопочтенных Кельц, чтобы дать возможность Михаилу в очередной раз доказать свою силу. Дело в том, что в этом здании присутствуют демоны!

Гости взволнованно зашептались, переглядываясь.

– Прошу хозяина выйти в центр зала и поведать нам о нарушении закона.

Все повернулись в сторону Марка, на которого и Никита выпучил удивлённые глаза. Только Илия начал медленно подниматься, разрастаясь и обретая грозный, воинственный вид.

Марк подошёл к агенту, с опаской подглядывая на Михаила, вынимающего из-под плаща загнутый полумесяцем длинный тонкий клинок. Определённо, эта ситуация не нравится и Михаилу. Он выполняет приказ Тайной Канцелярии. Его выдернули из боя лишь для того, чтобы он творил правосудие в доме Кельцов. Но неужели внимание Тайной Канцелярии привлёк домовой Ян?!

– Господин Марк Анатольевич, поведайте нам о демонах, обитающих в вашем доме.

Марк медленно поднял руку, вынул нож и надрезал кожу на ладони, кровью призывая Яна в том виде, в котором он победил его в Традане.

Когда в центре зала стала сгущаться тень воина демонов, обретая жуткие формы, Марк заговорил:

– Этого воина я победил в честном бою в Традане. Он мой трофей. Мой пёс. Наличие у неофита демона в рабстве не является нарушением закона. Ян, выйди из полутени и явись в своём облике Традана!

– Подтверждаю! – Первым крикнул Никита. Его слова подхватили остальные ученики и хоровой, многоголосый бас Илии:

– Подтверждаю!

Ян занял собой почти всё свободное пространство зала, упираясь горящей короной в потолок. Его длинное, костлявое лицо с огромными огненными глазами медленно поворачивалось. Он рассматривал гостей. Его взор остановился на матери Марка и тут же перешёл на Михаила. Больше он никуда не смотрел. Только на молодого чародея Михаила, держащего свой клинок на изготовке.

– Ух-ты! – Лев Константинович обошёл неподвижного демона-убийцу. – Даже не желаю знать, какой ценой тебе удалось его захватить. Это уже не моё дело.

Гости натянуто рассмеялись, с уважением поглядывая на мальчика: не каждый взрослый воин-чародей мог подчинить себе столь мощного и проворного убийцу загробного мира. Но многие задавались вопросом, зачем Традану вообще нужны убийцы? Кому интересен мир неупокоенных душ? От кого мёртвые готовы себя защищать с оружием в руках, от каких монстров? Марк тоже нередко задавался этим вопросом. Но спрашивать у мастера стеснялся. Ему казалось, что ответ очевиден до невозможного, его просто, нужно разглядеть. Возможно, ответ на свой вопрос он найдёт в следующем походе в Традан.

– Говоришь, его зовут Ян?

– Так точно, – чётко ответил Марк, закрывая рану платком и давая возможность домовому уйти. Но Ян не ушёл, чем удивил и хозяина и гостей. Он продолжал стоять, словно запах крови хозяина не желал его отпускать.

Лев Константинович взглянул на закрытую рану неофита Илии и возмущённо взмахнул рукой в сторону демона.

– Почему он не уходит, Марк Анатольевич? После закрытия раны раб должен покинуть место пребывания хозяина.

– Я не давал ему приказ уйти, господин Лев Константинович, – быстро нашёлся Марк, метнув на Яна недовольный взгляд. Но Ян продолжал преданно смотреть ему в глаза и тихонько отстукивал по два раза пальцем по бедру. Он не желает уходить!

– Так дай ему этот приказ! – Лицо офицера внезапно покрылось алыми пятнами раздражения. Ещё немного и его голос сорвётся на так ненавистный Илиёй фальцет.

– Как скажете. Ян, иди. Это приказ, – приказал Марк и постучал кулаком по ладони. Два раза.

Демон медленно кивнул и растворился. Он всё понял и затаился в зале. Демон не мог уйти, если знал о серьёзной угрозе своему хозяину. Марк сдержанно вздохнул, решив, что позорная, прилюдная экзекуция завершена и, зная, что домовой поблизости, смог немного расслабиться. Его присутствие придавало ему уверенности. Марк уже повернулся, чтобы покинуть центр зала.