Читать онлайн Лора бесплатно

Часть 1

1. Оплошность

Моей обязанностью было подливать вино и воду вельможам, сидящим по правую руку от императора. В основном это были военные и местные аристократы, но подальше попадались и зажиточные торговцы, успешные мореплаватели, рыцари различных орденов, а также маги. Чем ближе к императору, тем выше чин. Большинство из сидящих рядом с императором Агором я знала: вот его старший советник Лейпиц (препротивнейший старик), Командор армии Белфест (и как его лошадь выдерживает с таким пузом, хотя говорят он великолепный стратег). Придворный маг Стайлс (вот он мне нравился, молодой симпатичный с добрым лукавым взглядом, не понятно только как он умудрился так рано подняться столь высоко).

Повод для пира был внушительный: победа на орками под Мергейлом. Пили много и весело, постоянно распевая друг другу дифирамбы и обмениваясь скабрезными армейскими шуточками, и ко второму часу торжества руки у меня уже начали отваливаться от поднятия тяжеленных глиняных кувшинов с вином и медом. Я чувствовала, как тоненькая струйка пота скатывается между лопаток, волосы выбились из прически и прилипли на лоб, а щеки приняли неестественно красный вид. Тем лучше, чем я страшнее, тем меньше шансов, что кто-то из вассалов императора попросит меня на ночь. Конечно, Его Свет Агор обещал, что меня не постигнет эта участь… пока. Но что значит обещание рабыне, и это «пока» не давало мне покоя… пока что? Когда он решит, что я достаточно привыкла к своему незавидному положению?

– Макс, ну наконец-то! Сколько можно тебя ждать? – Воскликнул Агор, увидев вошедшего в зал молодого человека.

– Скорее, принесите стул принцу, ставьте справа от меня, Лейпиц отсядь! – Император как всегда был бесцеремонен со своим советником, лицо Лейпица скривилось так, как будто прожевал лимон и он метнул злобный взгляд на вошедшего. Однако опоздавший совершенно не смутился и ответил Лейпицу полуулыбкой и слабым пожатием плеч. Смотри ка, не боится злобного старикашку, отметила про себя я.

Принца я видела впервые и начала с любопытством его рассматривать. Достаточно высокий, худощавый, походка пружинистая. Наверно только-только снял доспехи, от облегчения аж подпрыгивает, подумала я. Помню, у меня были такие же ощущения, когда я сняла с себя восмидесяти литровый рюкзак в походе, Думала, что сейчас взлечу. Принц был смуглый с густой черной коротко подстриженной шевелюрой, широкими прямыми бровями вразлет и черными пронзительными глазами, настолько черными, что издалека казалось, что у него совсем нет радужки, а только зрачки. Невольно вспомнилось, как его описала старая кухарка Эби: «красив наш мальчишка как демон». Да уж, не знаю насчет мальчишка, но на демона смахивает, и да, он был красив. У него была интересная форма губ: небольшие, в меру пухлые с нервным изгибом, уголки, готовые в любой момент скривиться или улыбнуться, упасть вниз или взлететь вверх. Как будто рот предавал своего хозяина, выдавая все его истинные чувства на в остальном непроницаемом лице.

Наверно мое разглядывание племянника императора был слишком откровенным, потому что когда садясь он случайно заметил его, то правая бровь принца сначала плавно поползла вверх, удивляясь такой дерзости от новенькой рабыни, а потом он наградил меня таким же пристальным взглядом и едва заметной кривой ухмылкой, которая видимо означала: «ну что, понравился?». Черт, хорошо, что я такая красная и растрепанная и скорее всего этот лощеный аристократ найдет себе жертву попрезентабельней, надо же быть такой неосторожной, ведь я почти 2 месяца даже в глаза ни одному мужчине в замке не смотрела кроме императора. Я опустила голову и уставилась на носки своих холщевых туфель.

Но долго стоять, пытаясь слиться со стеной, не получилось. Ведь обязанность разливать напитки никто не отменял. Об этом мне напомнил пустой кубок в отставленной руке крон-принца, хотя сам он даже не смотрел в мою сторону, а о чем-то общался с дядей-императором. Я вздохнула поглубже и подошла. Главное больше на него не смотреть, скорее всего он уже забыл про меня. И правда, больше принц ни разу не взглянул в мою сторону, делая как и все аристократы вид, что прислуги не существует и все вокруг него происходит само собой. Впрочем почему же делает вид, скорее всего для таких людей, с детства окруженных челядью, какая-то рабыня и правда сравнима с предметом интерьера: вазой или тумбочкой.

Где-то через час я полностью расслабилась и уже делала свою работу автоматически, будто в полусне, мыслями находясь далеко-далеко от этого огромного шумного зала, полного тостов, пьяного смеха и громкой музыки. Я была в своем доме на берегу океана, из открытого окна с террасы дул легкий майский ветерок, донося шум прибоя и колыша белоснежные занавески. Мой пес Арти положил свою мохнатую голову мне на колени, уткнулся в ладонь мокрым носом, понюхал, а потом одобрительно лизнул пальцы шершавым языком…

– Интересно, чему вы так блаженно улыбаетесь? Это мой бокал привел вас в восторг или вы потихоньку тоже пьете из кувшина? – Послышалось откуда-то издалека…

О боже, очнувшись, я увидела прямо перед собой черные глаза принца, в глубине которых плясали озорные огоньки, хотя лицо при этом оставалось совершенно непроницаемым и казалось он меня отчитывал. От неожиданности я выронила кувшин и он разлетелся вдребезги, ударившись о каменный пол залы. Принц подскочил со стула, пробормотав какое-то ругательство, но было поздно. Тысячи красных капель уже оказались на его камзоле, штанах и даже лице. Он беспомощно оглядел себя: прямо под ремнем на штанах расползалось огромное рубиновое пятно, напоминая огромную рану и приковывая взгляды всего зала к паху потерпевшего. Я застонав закрыла глаза.

– Аахаха, – Прогремел раскатистый смех императора… – Макс, да ты просто как только с поля боя, ну истинный воин, символ сегодняшнего празднества, только без наследников меня не оставь! – Агор от души веселился. Так как он был императором, а иметь с ним одинаковое чувство юмора хороший тон при дворе, то весь зал залился судорожным смехом. Принц не отводил от меня тяжелого взгляда, мне было сложно разгадать что он означает, так как смотреть ему в лицо дольше одной секунды просто не хватало духу.

– Простите, простите! – только и смогла выдавить из себя я, конвульсивно сжимая забрызганную юбку. Ну теперь он меня точно запомнит. Как и весь двор. План оставаться невидимкой с треском провалился.

– Не бери в голову, дорогая, он переживет, – благодушно проговорил император, – А я вот давно так не смеялся, угодила. Думаю, тебе лучше пойти к себе отдохнуть, ничего лучше ты сегодня все равно уже не вытворишь.

Ну вот, теперь помимо крон-принца на меня будут коситься еще и все остальные слуги, которым придется до утра разносить гостям еду и питье, а меня так милостиво отпустили. Ужасный вечер.

2. Знакомство

Переодевшись в чистое, Макс вернулся за праздничный стол и заинтересованно посмотрел на дядю:

– Дорогая? Ты назвал эту злосчастную рабыню дорогая… она что ли твоя фаворитка?

– Ну что ты, мальчик мой, ты же знаешь развлечения с рабынями не по моей части, у меня есть свое давнее пристрастие, которое бывает очень ревниво… – он подмигнул племяннику.

– Да, и вообще, жалко мне всех этих иномиряночек. Девчонки не виноваты, что их заносит магическим вихрем к нам, а сам знаешь, какая их обычная судьба здесь… А эта, кстати, еще и не глупа, красиво поет, у себя Лора вроде бы была певицей и не поверишь, неплохо играет в шахматы… для женщины – дядя ухмыльнулся, погладив бороду.

– Значит по вечерам у вас захватывающие поединки под ее ангельское пение… как мило. И скучно, – протянул принц. – И откуда она?

– С Земли, здесь всего второй месяц, и помимо вышеописанного тобой Лора еще развлекает меня своими презабавными земными историями… потом попривыкнет, начнет переглядываться с каким-нибудь гвардейцем или мелкопоместным дворянином, как обычно это бывает. И я благосклонно одобрю их недолгий союз, – дядя вздохнул и хлебнул вина.

Макс пристально посмотрел на него и сказал:

– Ну так если тебе все равно кто это будет, может ты отдашь ее мне… сегодня?

Агор удивленно воззрился на племянника, но лицо Макса как обычно мало что выражало как будто он говорил о погоде, а не о том чтобы ему насильно привели наложницу, впрочем насильно ли, может быть они уже встречались и она недаром была такая рассеянная сегодня рядом с принцем.

– Вы уже знакомы и это обоюдное желание или ты просто хочешь отомстить за испорченные брюки?

Макс неожиданно расплылся в озорной мальчишеской улыбке:

– О да, мысль о мести меня греет, это были отличнейшие брюки! – но он тут же посерьезнел и принял свой обычный скучающий вид – И нет. Мы не знакомы, я ее в первый раз вижу у тебя, но она меня заинтересовала и… я буду вежлив… по возможности, – Макс снова улыбнулся одним уголком рта.

– А как же Далия? – прищурился император.

Макс закатил глаза:

– Она в последние разы мне так мозг мастерски выносила, что у меня от одного звука ее имени уже не то, что падает, а в минус уходит, – пробурчал он.

Дядя сверкнул глазами:

– Ахах, ясно. Ну да, она может, не спорю.

Потом в задумчивости почесал бороду: да, он конечно обещал рабыне, что пока она под его защитой, но в конце концов он не уточнял сколько времени это продлится и она же просто рабыня. У него в общем-то нет ни одной причины отказывать любимому племяннику. К тому же принцу не 100 лет, зубы на месте, а живот не вплывает в комнату раньше головы на полчаса, да она должна молиться на такого покровителя. Даже если она сама ни сразу поймет свое счастье, завистливые реплики остальных служанок быстро ее переубедят.

– Что ж, если обещаешь без грубостей – Император подмигнул и потрепал племянника по волосам, – А то неохота вместо пения слушать слезливые жалобы. Только почему сегодня? У нас пир в самом разгаре, сиди веселись, никуда она от тебя не денется.

Макс покрутил бокал в руке:

– Ну во-первых завтра в полдень мне необходимо в цитадель магистра на совет, так что долго праздновать все равно не получится, во-вторых я 3 недели был в походе и вино там видел, а девушек нет… и – Макс прищурил глаза – отмщение брюк не дает мне покоя.

Агор усмехнулся:

– Что ж, убедительно! Мэнс, – подозвал император личного слугу. – Скажи доне Коре, что бы прислала рабыню Лору к крон-принцу в покои через час.

– Слушаюсь, – Мэнс коротко кивнул и быстро удалился.

– Ну что, доволен? – лукаво улыбнулся племяннику император.

Макс неопределенно пожал плечами и ответил, вызвав новый взрыв смеха дяди:

– Скажу утром.

* * *

Я лежала в кровати и наслаждалась неожиданно свалившимся на голову отдыхом, когда дона Кора нашла меня. Это была женщина неопределенного возраста, где-то между плохо выглядящими сорока и хорошо сохранившимися шестидесятью. В тонких чертах худощавого лица читались строгость, фанатичная приверженность к соблюдению правил и дисциплине. Из пучка на голове никогда не выбивалось ни единого волоса, а одежда выглядела так, как будто она проглаживает ее утюгом каждые 10 минут. И ни намека на чувство юмора. Хотя на ее посту (а она заведовала всеми слугами в доме) эта черта характера ей не была особенно нужна. Но возможно сильно бы упростила жизнь ее подчиненным.

– Вставай, тебе необходимо принять ванну, – проронив свое приказание, дона Кора развернулась на каблуках и, видимо предлагая последовать за ней, удалилась из комнаты так же стремительно как и появилась.

– Зачем? – спросила я у удаляющейся прямой как доска спины, но ответа не последовало. Пришлось вскакивать со своего уютного ложа и догонять домоправительницу.

– Зачем? – повторила я, поравнявшись с доной Корой и пытаясь подстроиться к ее быстрому темпу.

– Император отдал тебя крон-принцу на ночь, ты должна быть в его покоях уже через 40 минут… Ну что ты встала как вкопанная, поторапливайся! Или хочешь явиться потной замарашкой? – и дона Кора продолжила свое стремительное шествие к баням.

Перед глазами у меня все поплыло, живот скрутило в тугой узел и я отчетливо ощутила рвотные позывы… на ночь? Отдал? Как куклу? Весь сегодняшний вечер вихрем пронесся перед глазами, все эти улыбки и брошенные взгляды обрели иной, такой мерзкий и зловещий смысл. Значит вот какова цена моей оплошности. Не слишком ли высока. Хотя я знала, что это может произойти. Остальные рабыни, которые здесь были гораздо дольше, чем я, спокойно и даже кто-то с игривой веселостью говорили мне об этом. Но так рано? Обычно новеньким дают хотя бы 3 месяца, хотя бы 3. У меня был еще целый месяц в запасе. Впрочем, что бы он изменил, крон-принц хотя бы не Лейпиц, не тот, кого я больше всего опасалась, который намекал, что он попросит меня у императора. Что там сказала дона Кора про время? Ах да, 40 минут… 40 минут, Господи, как мало! Я тряхнула головой и опрометью кинулась в бани за домоправительницей.

* * *

Макс на секунду замер, поджал губы и толкнул дверь. Лоры в комнате не было. Странно. Прошло часа 2 с того момента, как Мэнс побежал искать дону Кору. Что ж, может быть рабыня просто сбежала, после того как ее привели в его покои и оставили одну. Глупо конечно, она же не сможет прятаться вечно.

Макс прислушался к себе, но не смог ответить, какая эмоция была сильнее: раздражение от неподчинения или облегчение, что можно просто упасть и лечь спать после этого бесконечного дня. Он и сам до конца не понимал зачем попросил привести эту рабыню сегодня, он так устал, а она не была красавицей, по крайней мере принц обычно выделял девушек с более броской внешностью и эта неуклюжесть ее сегодня. Макс подошел к буфету, достал бутылку вина, налил себе бокал, захватил сигару и вышел на террасу.

Оказалось, одно из кресел на ней уже было занято. Свернувшись клубочком под пледом, на нем спала его гостья. Принц замер на секунду от неожиданности, потом криво улыбнулся и занял место в соседнем плетеном кресле, поставив бокал на маленький столик. Что ж, значит лечь пораньше не суждено. «И как она умудрилась тут заснуть, – лениво рассуждал про себя принц, закуривая сигару. Неужели совсем не волновалась, обычно когда волнуешься спать не очень-то получается».

* * *

Сквозь пелену окутавшего сна я почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд, приоткрыла глаза и резко села. Прямо напротив меня оказался крон-принц, развалившись в свободной позе в плетенном кресле и крутя в одной руке бокал с вином на тонкой хрустальной ножке. Его оценивающий взор лениво обвел меня всю и остановился на лице. Даже не помню смотрели на меня когда-нибудь вот так: откровенно разглядывая, без смущения, прямо в глаза. Что ж, если он думает, что стушует меня – не получится, я выпрямилась в кресле и тоже посмотрела на него в упор.

Мне казалось мы просидели так вечность, просто глядя друг на друга, но начинать разговор первой ни капельки не хотелось, не хотелось делать ни единого шага навстречу этому человеку, который относится ко мне, как к собственности, одолженной у дяди, для своего развлечения. Я конечно не могу ничего с этим поделать, но и облегчать ему задачу не намерена. Если я кукла, то и буду куклой, безвольным, безэмоциональным существом, как там это называют мужчины – бревном! Мой план был прост и бесхитростен: если принц разочаруется во мне сегодня, то помимо того, что я буду избавлена от его внимания, он скорее всего расскажет о том, что я далеко не лакомый кусочек и эта сомнительная слава окутает меня защитным покрывалом, спасая от домогательств других вельмож.

Принц тем временем, видимо поняв, что я разговор начинать не намерена, сделал глоток и проронил:

– Тяжелый день? – видимо намекая на то, что я только что умудрилась уснуть, ожидая его. Я медленно кивнула. И опять воцарилась гробовая тишина. Племянник императора, внимательно посмотрел на меня, потом не торопясь допил бокал, и пошел в комнату, в дверях молча махнув рукой, чтобы я следовала за ним. Да уж, похоже он тоже решил не утруждаться попытками начать дружескую беседу. Я вздохнула и на ватных ногах последовала за ним.

* * *

Для Макса это было что-то новое и неожиданное: ни разу в своей жизни он не сталкивался с таким откровенным нежеланием провести с ним ночь. Вернее не так, конечно не все девушки были от него без ума, кому-то он был безразличен, кого-то даже бесил, но это были дамы его круга, высокородные аристократки. А вот чтобы какая-то служанка или крестьянка, и уж тем более рабыня, превращалась в соляной столп от перспективы переспать с принцем, было выше его понимания!

Видимо, это потому что она здесь совсем недавно, рассеяно думал Макс, разглядывая свою строптивую жертву. Чем больше он на нее смотрел, тем больше ему нравилась эта девушка. Немного раскосые зеленые глаза, обрамленные черными ресницами, дерзко блестели на миниатюрном лице. Светлые локоны, спадающие на плечи, при свете луны отливами каким-то розовато-персиковым оттенком. Они наверно очень мягкие, невольно подумал Макс. И так тонкие от природы губы были напряженно поджаты. Сначала Макс подумал, что именно эти губы делают лицо не идеальным, отчего их обладательницу нельзя назвать красавицей, но потом переменил свое мнение. Да, с ними она не похожа на фарфоровую куклу, как могла бы быть, но они придавали ее лицу индивидуальность, какую-то неуловимую недосказанность. Часто несовершенство притягивает гораздо сильнее, чем лощеный идеал.

Макс почувствовал, что уже совсем не хочет спать. Вызов, который она ему, сама не осознавая, бросила, заводил его. Сможет ли он растопить эту снежную королеву? Принц был достаточно высокого мнения о себе как о мужчине (в общем-то не без оснований) и для него было важно, чтобы удовольствие получили оба. Но он никогда не был в ситуации, когда партнерша не готова поддержать его игру. Я же не могу заставить ее силой, растерянно подумал он, ладно, в худшем случае это будет самый скучный секс в моей жизни и я высплюсь как и собирался. Принц остановился посередине комнаты и стал наблюдать, как рабыня медленно приближается к нему.

– Как тебя зовут? – спросил он, когда девушка остановилась на расстоянии вытянутой руки.

– Лора, – голос звучал безжизненно и отрешенно.

– Я – Макс.

Когда принц представился так просто, глаза девушки на секунду вспыхнули, а губы дернулись, собираясь что-то сказать, но через мгновение лицо приняло опять безучастное выражение. Макс усмехнулся, хотела съязвить – догадался он. Что ж, похоже гостья гораздо более эмоциональна, чем хочет показаться.

Он, смотря ей в глаза, начал не торопясь расстегивать праздничный камзол. Девушка уперлась взглядом в точку где-то у принца на переносице не в силах опустить глаза ниже.

– Отнеси на комод, – Макс кинул девушке одежду.

Лора ловко подхватила и пошла, куда было сказано. Она начала аккуратно складывать камзол на высоком резном комоде, пытаясь оттянуть момент, когда придется снова подойти к принцу.

Вдруг по обе стороны от нее на столешнице оказались руки Макса. Лора, затаив дыхание, почувствовала, как он прижался к ней всем телом и зарылся головой в волосах, вдыхая их аромат. От его гибкого тела шел жар, невольно перетекая в девушку, зажигая все внутри и путая мысли. Макс, убедившись, что волосы действительно мягкие как шелк, развернул Лору к себе лицом и провел пальцем по губам, аккуратно раскрывая их. За пальцем скользнул кончик языка, повторяя его путь. Макс стал нежно, но настойчиво целовать девушку в открытые губы, призывая ответить ему. Ее руки, судорожно вцепившиеся в комод, принц закинул себе на шею, прижимая Лору все крепче к себе, поглаживая затылок, спину, ягодицы. Он ощущал ее тонкий терпкий аромат, как часто и прерывисто она дышит в волнении, как бьется словно птичка в силках ее сердце. «Ну же, не упорствуй, давай», – стучало у него в голове.

Наконец девушка прерывисто вздохнула и уступила своему господину. Руки, безвольно лежащие на его плечах, ожили и погрузились в черные кудри, притягивая к себе ближе, перебирая пряди между пальцами. Дыхание переплелось в ответном поцелуе, который становился все более требовательным и нетерпеливым. Макс даже не надеялся на столь страстный отклик, он чувствовал как все в нем уже подчиняется первобытному желанию, отключая мозг, испепеляя мысли. Оставались только ощущения, запахи, прикосновения, образы. Он лишь смутно помнил как сорвал одежду с Лоры и с себя, как она ему помогала, как они, переплетясь, упали на кровать. Как его руки и язык нетерпеливо исследовали ее гладкое, трепещущее тело, гладили, мяли, покусывали. Он ощущал только как было жарко, тесно внутри, как кровь стучала в висках, как Лора изгибалась под ним, желая быстрее достичь вершины. Как восхитительно все запульсировало вокруг него, судорожно сжимая, когда ей это наконец удалось. Как потом он, подгоняемый ее рефлекторными сокращениями, излился в девушку. Макс, пытаясь восстановить дыхание и поглаживая рассыпанные по подушке волосы Лоры, еще с минуту полежал на ней, потом нежно поцеловал в губы, перекатился рядом на кровать и моментально уснул, уставший и умиротворенный.

* * *

Я лежала, уставившись в потолок и пытаясь привести в порядок мысли и дыхание. Я до сих пор чувствовала покалывание в пальцах ног. Боже, это было так… восхитительно! И от этого так стыдно! Симпатичный парень пару раз поцеловал меня… и это все? Этого оказалось достаточно, чтобы я повела себя как мартовская кошка? И никаких цветов, ресторанов, прогулок под луной… да какие там прогулки! Он ведь мне даже 10 слов не сказал, просто махнул рукой, чтобы подошла, вряд ли это может сойти за комплимент или прием обольщения. Может это какая-то магия? Может Дона Кора подсыпала мне что-то в тот травяной чай в банях, у него был странный вкус…

Нет, это глупо, глупо искать какие-то нереальные оправдания, надо найти силы признаться самой себе, что оказывается я беспринципная, легкодоступная женщина с пониженной социальной ответственностью. Просто раньше у меня как-то не было случая это про себя выяснить, все мои кавалеры искренне полагали, что нужны ухаживания, подарки, звонки среди ночи, хотя, как оказалось, могли бы просто зажать меня в лифте. Какой позор.

В этот момент принц перевернулся, и тяжелая рука упала мне на живот, он что-то пробормотал во сне, подтянул меня поближе, взяв в охапку как плюшевого медведя, и засопел прямо в ухо. Мне даже стало как-то обидно, я тут с ума схожу от унижения и растерянности, а он спит как младенец. Конечно, для него все просто, сходил на пир, попросил у дяди рабыню на вечер, сделал свои дела, можно и отдохнуть. Завтра наверно и не вспомнит, как меня зовут. А для меня принц навсегда останется символом моего безвольного падения. Но надо отдать ему должное, Макс конечно лучший любовник, который у меня когда-либо был. Может это и правда магия, а может у них тут какие-нибудь курсы для мальчиков по достижению совершеннолетия, но мне сложно представить, как можно остаться равнодушной, когда тебя целуют… так.

Я повернула голову и начала рассматривать своего спящего мучителя. Он казался совсем молодым юношей, таким невинным, спокойным. Черты лица, в жизни скованные непроницаемой маской и выражением превосходства, сейчас разгладились и смягчились. «Ему идет не думать», – съязвила про себя я. Хотелось его толкнуть, чтобы хоть как-то отомстить, но я боялась, что если принц проснется, то возможно будет второй раз и от моей гордости совсем ничего не останется. Что теперь интересно делать? Нужно тихонечко встать и уйти или дождаться, пока он сам тебя отпустит? Первый вариант импонировал мне гораздо больше. Я попыталась освободиться из-под навалившейся руки. Безрезультатно, добилась только какого-то недовольного бурчания. Что ж, подожду, когда крепче заснет или уберет руку.

Я перевернулась набок, устроившись к нему спиной, закрыла глаза и сама не заметила, как погрузилась в мир сновидений. Мне снилось, что я лежу на белоснежном пляже какого-то тропического острова, невероятно теплые ленивые волны ласкают меня, то щекоча пальчики на ногах, то накатываясь до самого пупка и слегка подбрасывая, а потом снова отпуская. Огромное белое солнце над головой румянило кожу своими лучами, а жаркий бриз играл с волосами. Я жмурюсь от удовольствия, не в силах смотреть на яркий диск в лазурном небе. Но вот волны накатываются все сильнее, задавая волнующий ритм, с каждым разом дальше заманивая в воду, ощущения становятся иными. Я начинаю изгибаться, не понимая, хочется мне избежать этих прикосновений прибоя или же остаться…

Медленно пробираясь сквозь пелену дурманящего сновидения, я почувствовала, что рука принца находится уже не на животе, а нежно ритмично поглаживает мое самое чувствительное местечко между разведенных ног и иногда проникая внутрь пальцами. От этих движений по всему телу действительно растекались волны, сбивая дыхание, но, как оказалось, они не имеют ничего общего с прибоем. Принц аккуратно покусывал мое ухо, осыпал шею легкими поцелуями. Я вновь чувствовала исходящий жар от его тела, от которого моя воля и мозг отключались. Он так и вошел в меня, лежа на боку, лениво, как – будто тоже был в полусне. Волны все накатывались и накатывались, выбивая тихие гортанные стоны из груди. Принц повернул к себе мою голову и заглушил последний самый громкий стон властным поцелуем. Потом собственническим движением провел по бедру, откинулся на спину и моментально заснул. «Это что, какая-то суперсила: сразу вырубаться?» – подумала я, приходя в себя от произошедшего. Да уж, сложно ему наверно с романтичными барышнями, поговорить после по душам явно не удастся. Впрочем, меня это полностью устраивало, не надо было смотреть ему в глаза и краснеть как маков цвет, вспоминая свои стоны и извивания. Я аккуратно встала с кровати, быстро накинула платье и на цыпочках наконец покинула эту роскошную проклятую комнату, немую свидетельницу моего падения.

3. Доброе утро

– Доброе утро, ваша светлость! – сквозь сон услышал Макс бодрый голос своего лакея Корни, ловкого улыбчивого юноши с копной рыжих волос на голове и россыпью задорных веснушек на носу, потом смеженные веки резанул свет, видимо Корни раздвинул портьеры. Что он тут делает, он же знает, что к господину нельзя входить, когда он не один. Не один. Макс резко подскочил и оглядел кровать и комнату. Оказывается, маленькая рабыня сбежала от него. Видимо просто не знает, что так делать запрещено и кто-то более принципиальный, будучи на его месте, мог бы и наказать за самовольный уход. Макс снова откинулся на подушки.

– Простите, что взял на себя смелость разбудить вас, сэр, но через 2 часа вам необходимо быть в цитадели магистра Эйры, я боялся, что вы опоздаете… И… простите мою дерзость, милорд, но… – Корни замолчал, видимо собираясь с духом, чтобы продолжить. Макс вопросительно поднял бровь, приглашая продолжить.

– Но… вы что? Выгнали эту девушку ночью? – шепотом закончил Корни. На лице его читались одновременно неверие, что его господин способен на такую жестокость и плохо скрываемое болезненное любопытство, настолько сильное, что даже пересилило страх перед гневом Макса за столь личный вопрос.

Принц даже рот приоткрыл от удивления. Что за дикое предположение, что он ее выгнал посреди ночи. Это же позор, показательное пренебрежение господина служило наказанием непокорных слуг. Они моментально становились париями среди другой челяди, с ними переставали общаться, всячески задевали. Этот тонкий, но жестокий метод был особенно популярен по отношению к девушкам, чтобы не было нужды наказывать их физически. К тому же на них он сильнее действовал, т. к. всегда находились завистливые служанки или рабыни, готовые поиздеваться над бывшей фавориткой. Конечно, все это Макс прекрасно знал. Принц нахмурился:

– Что за глупости ты несешь, Корни! Ты что, эля вчера перепил?

– Ваша Светлость! Но она сама так сказала! Утром сегодня на кухне.

– Не может быть, ты это слышал?

– Нет, с ней разговаривала Далия, – тут Корни запнулся, покраснел и многозначительно протянул, – Ааааа.

Макс улыбнулся. Приятно, когда твой рыжий помощник понимает тебя с полуслова.

– Что ж, мой юный друг! Смотрю, твоя обычная сообразительность наконец вернулась к тебе, спишем ее временное отсутствие на вчерашний пир. Может ты теперь скажешь, что я хочу попросить сделать? – и Макс хитро подмигнул.

Корни расплылся в довольной улыбке:

– Ну я рискну, но не судите строго, эля и правда было предостаточно! Итак: думаю мне необходимо вернуться на кухню и приказать Далии принести вам завтрак, а в ее отсутствие поговорить со слугами и объяснить кое-что вашей вчерашней гостье.

Принц вскочил с кровати и потрепал лакея по непослушным кудрям:

– И добавить нечего, браво! Жди отличный подарок на день Новых лун, – он направился в ванную, чтобы привести себя в порядок. В дверях Макс крикнул, – Ах да, попроси у Эби…

– 3 Бекона и булочку! – подхватил Корни и припустил на кухню.

* * *

Далия, покачивая крутыми бедрами, медленно вплыла в комнату, неся поднос с завтраком. Она была настоящей красавицей: высокая, статная, с пышной грудью, медными, переливающимися на солнце, волосами и большими серыми глазами на точеном лице. Даже неприметное серое платье служанки не могло скрыть эту броскую внешность, спрятать томную грацию движений. Макс оценивающее оглядел свою давнюю знакомую, и она, поймав его взгляд, соблазнительно улыбнулась:

– Ваш завтрак, мой принц, – пропела девушка, ставя поднос перед Максом.

– Спасибо, – Макс кивнул, открывая тарелку с долгожданным беконом. Он начал есть, не начиная разговор, но и не отпуская служанку. Принц прекрасно знал Далию, знал, что она не сможет удержаться и сама начнет говорить о том, что ее сильно волнует, а волновала Далию по всей видимости новая рабыня в его постели… Конечно, ведь раньше это место было занято ей и достаточно долго. Макс невольно заглянул в корсаж Далии, когда она наклонилась, наливая ему кофе. Да уж… если бы не ее постоянные и такие неуместные попытки выяснения отношений и выбивания для себя каких-то привилегий, она бы и сейчас там была… Вот прямо сейчас… Макс почувствовал напряжение в паху, когда она, смотря ему в лицо, медленно прикусила пухлую губку, а потом облизала прикушенное место острым язычком. Но потом в его голове пронеслись последние сцены ее капризов и возбуждение моментально спало. Он конечно ценил женскую красоту, но свой покой ценил гораздо больше. В понимании Макса женщины нужны были, чтобы сбрасывать напряжение, не создавать его. По крайней мере служанки и рабыни. Для выноса мозга ему достаточно 7 сестер и мачехи.

Не прошло и минуты, как Далия перешла в наступление, как принц и предполагал:

– Я так тосковала по вам, ваша Светлость, вас так долго не было в наших краях…

– Два месяца, – коротко ответил Макс, выжидательно смотря в лицо служанке.

– Да…, – Далия театрально вздохнула, отчего ее пышная грудь живописно всколыхнулась, Макс криво улыбнулся. Он знал, что она это делает специально, – и вы наверно понимаете мое замешательство и горе, когда вы позвали эту скучную, серую рабыню…

– Ты смеешь обсуждать мои поступки? – голос Макса приобрел стальные нотки.

– О нет, нет, что вы! Я лишь говорю о своих чувствах к вам, – Далия села перед ним на пол и положила руки на колени, мастерски выбирая позы и ракурсы, чтобы выглядеть более соблазнительной и смиренной. Она заговорила почти шепотом:

– Я и рада, что Вы разочаровались в этой девчонке, я так жду…

Макс не дал ей договорить:

– Почему интересно ты решила, что я разочарован? – принц схватил Далию за руки и притянул к себе так, что их глаза были друг от друга на расстоянии пары сантиметров. Далия замерла, она только сейчас поняла, что принц зол и с трудом сдерживает раздражение.

Отвечай, – тихо приказал Макс.

– Она сама так сказала, сама! Сказала, что вы ее выгнали, – пролепетала служанка.

– Что именно она тебе сказала?

– Я не помню…

– Что. Именно. Она. Тебе. Сказала. – отчеканил Макс, сильнее сжав нежные руки Далии.

На глазах служанки показались слезы от обиды:

– Мы все видели, что она пришла ночью, – всхлипывая, начала девушка, – Утром я подошла к ней и сказала, что должно быть вы ее просто выгнали, потому что она недостойна вашего внимания – Далия замерла и набрала воздуха, – а она… махнула. Я думала у них на Земле это да, Я не знала!

Махнула? – переспросил Макс, – Как махнула?

– Нуу. примерно вот так, и Далия сделала странный жест рукой, проведя ей по воздуху, сложив пальцы в кулак и выставив только средний палец.

Макс секунду молчал, потом начал безудержно смеяться, у него даже слезы на глазах выступили. Далия замерла в недоумении.

– Ну ты ее видимо совсем достала со своей лекцией о том, кто кого достоин! – выдавил сквозь смех из себя Макс. Далия поняла, что этот жест скорее прямо противоположен согласию и покраснела от унижения. В глазах загорелись мстительные огоньки.

Наконец Макс успокоился и тихо произнес, глядя в глаза бывшей фаворитке:

– Далия, ты знаешь, что больше я тебя не позову и рабыня эта или какая-нибудь другая здесь совершенно не причем. Я все сказал тебе 2 месяца назад, не срывай свою злость на других девушках… сегодня ты насмешила меня и отпускаю тебя, но если что-то подобное повторится, ты будешь наказана, – Макс еще раз сильнее сжал ее руки, – скажи, что поняла.

– Да, мой господин, – прошептала Далия, опустив голову, чтобы он не видел, какую ненависть зажег сейчас в ее глазах.

4. Знай свое место

– Лора, поторапливайся, а то пока суп принесешь, уже спать пора будет, – Раскатистым контральто подгоняла меня дородная энергичная Эби, главная кухарка замка. Ее румяное доброе лицо все пыталось изобразить строгость, но губы, привыкшие заливисто смеяться, не слушались и растягивались в улыбку против воли.

– Уже лечу, – пропела я, торжественно неся перед собой старинную супницу. Когда я попала в этот замок, меня определили на кухню под начальство доны Эби, чему я была несказанно рада. Она единственная из дон была добра со своими подопечными, конечно иногда строга (все-таки следить за столь огромной кухней дело непростое), но всегда справедлива. Старшей, Доне Коре, своих не выдавала, запрещала их наказывать, а разбиралась во всем сама, за что заслужила непререкаемый авторитет среди слуг, а ее чувство юмора и неиссякаемое жизнелюбие делало атмосферу на кухне самой веселой в доме. Главные ее минусы были: любовь к скабрезным шуточкам, а так же рассказывать сплетни так громко, что не слышно было разве что на крыше, ну и конечно совать свой крупный нос не в свои дела.

Все эти недостатки я в полной мере испытала на себе сегодня утром, когда сначала она, думая, что меня с позором выставили, пыталась на морковке научить нерадивую, как сделать приятное мужчине, а потом, узнав от лакея Корни, что я не так плоха, начала задавать вопросы личного характера, разудало похлопывая меня по плечам и размахивая все той же, уже ненавистной мне, морковкой. Я пережила это все, только зная, что она не со зла и желает мне добра.

А вот Далия еще получит за свой длинный язык! Не на ту напала, тем более не нужен мне ее драгоценный принц, пусть ест его с кашей, если он конечно сам на эту гадюку позарится. Корни, разболтавшись, добрый час рассказывал мне во всех красках, какие сцены она закатывала нашему высокородному бедолаге. «Наверно он поэтому сразу после секса вырубается, – невольно усмехнулась я про себя, – боится, что начнут отношения выяснять и подарков требовать, а так захрапел и никаких претензий».

Погруженная в свои размышления, я не заметила господина, выходящего из-за угла. Я охнула от неожиданности, еще секунда и суп мог оказаться на нем, слава богу, он проворно отскочил и даже умудрился схватить меня за локоть, уберегая от падения. Я подняла голову на своего спасителя. Это был Макс. В полумраке коридора мне было сложно разглядеть выражение его лица, но я видела, как сверкают глаза.

– Почему ты постоянно пытаешься меня чем-то облить? У вас на Земле это ритуал какой-то? – совершенно серьезно спросил он, – Вино я конечно пережил, но почти кипящий суп – это уже жестоко.

– Простите, – только и смогла выдавить из себя я, еще не придя в себя от испуга. Потом мне вспомнилось, что в прошлый раз это тоже было единственное, что я сказала. Да уж, я сама оригинальность.

Принц промолчал. Он так и стоял, схватив меня за локоть.

– Хороший день? – наконец спросил он.

– Что? – и подобный лаконичный вопрос он уже задавал мне вчера на террасе, прокрутилось в голове.

– Ты чему-то улыбалась, когда шла.

– Ах это… да так, пришла в голову забавная теория о поведении одного человека, – расплывчато ответила я.

Он заинтересовано посмотрел, как будто понял, что я говорю про него:

– Поделишься?

– Вы его не знаете, – поспешила исправить оплошность с намеками я.

Он опять взял молчаливую паузу. Потом спросил:

– Помочь?

Интересно, почему он со мной все время односложными предложениями разговаривает, я точно слышала, что с дядей он общается даже с деепричастными оборотами. Может думает, что я глуповата?

– О, нет. Спасибо! Согласитесь, это будет странно выглядеть, если вы принесете императору суп, а я зайду за вами, прямо как охрана.

Принц усмехнулся, после чего отпустил мою руку и стал удаляться по коридору. Я проводила его взглядом и стала подниматься дальше по лестнице.

– Лора, – вдруг окликнул он, – сегодня за час до полуночи придешь.

Он даже не повернулся ко мне, когда говорил это, просто кинул через плечо. Я кивнула больше для себя самой, т. к. принц на меня все равно не смотрел и продолжила свой путь, чувствуя как внизу живота предательски разливается тепло.

* * *

На позднем обеде императора, обычно плавно перетекающим в ужин, сегодня присутствовали из знакомых мне: Командор Белфест, советник Лейпиц, лорд северных (вроде бы) земель Конак с супругой леди Камелией и придворный маг Стайлс. Стайлс при виде меня подмигнул, я ответила слабой улыбкой. Если раньше его знаки внимания я принимала за обычное дружелюбие, то теперь в голову закралась мысль: а не хочет ли он как принц попросить меня у императора. Стайлс был молод, худощав, с темными коротко стриженными волосами, ореховыми глазами и замысловато выстриженной бородкой. На живом лице читалась сообразительность и часто желание над кем-нибудь подшутить, обычно он оттачивал свое остроумие на чопорном Лейпице, не умеющим смеяться над собой от слова совсем, и непомерно толстом Белфесте. Поклонившись всем присутствующим, я поставила супницу посередине огромного резного стола и стала разливать ароматную жидкость по тарелкам.

– Поставьте еще одни приборы, Лора, – обратился ко мне император., – Мэнс сказал, что Макс уже вернулся и скоро присоединится к нам, – это он уже сказал гостям за столом.

Я напряглась. Не хотелось сейчас видеть принца, зная, что вечером мне опять суждено с ним встретиться скажем так… в более неформальной обстановке. Но выбора у меня все равно не было. Я, вздохнув, расставила приборы и встала за спиной Стайлса.

Макс зашел в зал примерно через 15 минут и занял место между императором и Стайлсом. На меня он даже не взглянул, впрочем, как обычно.

– Ну, рассказывай, – накинулся на него император, не успел тот сесть, я на секунду в страхе замерла, думая, что речь сейчас пойдет обо мне, – Как ты умудрился согласиться преподавать? – я выдохнула.

– Я не соглашался преподавать, – возразил племянник, – Магистр Эйра попросил меня ненадолго заменить учителя боевого искусства, пока я здесь. У Мастера Сируса какие-то личные дела в его родовом поместье.

– То есть ты будешь заменять мастера Сируса? Это и называется преподавать, Макс.

– Называй как хочешь, – улыбаясь, отмахнулся принц от дяди. – Главное: мне нужен был доступ в закрытую библиотеку Цитадели и… – Макс торжественно побарабанил пальцами по столу, – я его получил, даже с возможностью выноса фолиантов после одобрения магистра. Ну а боевое искусство… все равно приходится тренироваться почти каждый день, ну потренируюсь с этими юнцами, жаль только вставать придется слишком рано, это главный минус.

– Да уж, особенно когда у тебя новая фаворитка, – подмигнул император и толкнул племянника в бок.

Все присутствующие за столом разом обратили свое внимание на принца. Я была готова сквозь землю провалиться, очень уж не хотелось слушать, как они обсуждают при мне меня же. Но Макс даже бровью не повел, а спокойно начал есть, делая вид, что не замечает заинтригованных взглядов вокруг.

– Эби всегда удавался томатный суп, только уж очень горячий, наверно был просто обжигающий, когда его сюда несли, – протянул принц. Так. А это уже явно камень в мой огород. Похоже, Макс одним предложением сообщил мне, что я все-таки была замечена, а остальным гостям, что не намерен обсуждать свои личные дела. Я немного успокоилась.

– И кто же она, позвольте узнать. Неужели в замке есть служанки красивее Далии? – Лейпиц сделал вид, что не понял намека принца на нежелание продолжать разговор.

Макс холодно посмотрел на него:

– Если Вас интересует Далия, то сейчас у вас есть отличная возможность попросить ее у императора, пока это не сделал кто-нибудь другой, – он хлебнул вина, и, подмигнув Стайлсу, добавил, – уверен, вы будете отличной парой.

Стайлс прыснул со смеху:

– Ооо, просто легендарной! – видимо намекая на известные скверные характеры обоих.

Лейпиц тоже понял, о чем они говорят, и обиженно поджал нижнюю губу.

– Что ж, я так и сделаю, – вздернув подбородок, сказал старик.

– Ну, Далия не рабыня, а служанка, я не могу приказать ей, но если она не будет против, я тоже не возражаю, – благосклонно улыбнулся император.

Боже, бедная Далия, Лейпицу было как минимум 55. Дряблый, сгорбленный старик с водянистыми глазами и отвратным характером. Впрочем, формально она действительно имеет право ему отказать, в отличие от меня. И, может быть, его высокое положение переплюнет все его недостатки для нее. Похоже, именно так считали все присутствующие. Я взглянула на Макса, он задумчиво смотрел на Лейпица, лениво потягивая вино из хрустального бокала. Похоже, он тоже думал, что этот вопрос уже решенный. Что было в этом взгляде? Сожаление, что сам отдал свою бывшую любовницу? Почему-то эта мысль была мне неприятна.

– А насчет тебя, мой юный друг, – усмехнулся император, снова обращаясь к Максу. – Тебе не удастся ускользнуть от разговора, ты вчера мне обещал, что расскажешь свои впечатления о нашей юной земляночке, – и, Агор, раздобревший от выпитого вина, воззрился прямо на меня. «С такими друзьями и врагов не надо», – подумала я, уставившись на императора и чувствуя, как лицо и шею заливает пунцовый румянец.

Макс укоризненно покосился на дядю:

– Думаю, ваше величество, вы и без меня прекрасно знаете, что землянки от элиек ничем не отличаются… там.

Я думала покраснеть больше не возможно, но, оказывается, ошибалась.

– Не может быть, Лора? – Стайлс схватил принца за рукав.

– Что именно тебя так удивляет? – сухо спросил Макс, видимо смирившись с разговором обо мне.

– Ничего, ничего, просто ты только приехал и… – Стайлс улыбнулся и сощурил ореховые глаза, – уже умудрился меня опередить! Я как порядочный человек ждал положенное обычаями время, чтобы дать девушке пообвыкнуться с новым миром, но тут является наш доблестный принц и оставляет меня не удел, ты мне должен, Макс! – Стайлс поднял бокал как будто для тоста.

– Ах, вот оно что, – принц засмеялся, – ну через пару месяцев я уеду, можешь сильно не переживать.

Мне послышалось, или он меня предложил отдать своему приятелю потом, как надоевшую игрушку. Мне стало дурно. Я поняла, что для этих людей я навсегда останусь только вещью, собственностью и больше ничего. Они могут ухаживать за мной, хорошо относится, беречь, но это все равно, что ухаживать за дорогим ковром и не ходить по нему лишний раз в грязных сапогах. Все чисто из практических соображений. Я почувствовала. Как где-то внутри рождается волна ненависти ко всем присутствующим здесь. Погрузившись в свои размышления, я перестала следить за разговором за столом, механически выполняя возложенные на меня обязанности. Какой же нескончаемый обед, а ведь мне еще предстоит прийти к принцу ночью. Есть ли надежда для меня в этом мире или я так и останусь безвольной рабой. Навсегда.

5. Приятное известие

Ровно в 11 часов вечера я постучала в дверь покоев принца, как и было приказано.

– Входи, – послышалось из комнаты. Я набрала воздуха и повернула ручку.

Макс сидел за рабочим столом перед кипой книг и что-то выписывал. Он поднял на меня взгляд, коротко кивнул и продолжил заниматься своими делами.

– Может я не вовремя? – С надеждой спросила я.

Макс кинул на меня проницательный взгляд:

– Нет, все в порядке, я скоро закончу… к тому же нет смысла уходить сейчас и потом опять возвращаться через полчаса, верно?

– Верно, – вздохнула я, поняв что избежать ночи не удастся.

Принц откинулся на кресле и снова внимательно посмотрел на меня. От такого его взгляда я всегда начинала чувствовать себя, как школьница у доски. Это было глупо, потому что скорее всего мы были примерно ровесниками. Но я ничего не могла с собой поделать.

– Император сказал, ты хорошо поешь и играешь на тайре. Если хочешь, можешь пока взять ее в гардеробной комнате.

И он снова уткнулся в свои рукописи. Что ж, я пошла за тайрой, местным подобием гитары.

– Может, я выйду на террасу, чтобы вам не мешать. И… можно мне бумагу и карандаш?

Макс удивленно приподнял одну бровь.

– да, конечно, – и протянул письменные принадлежности.

Отлично. Двери на террасу плотно закрывались и скорее всего он мало что услышит. А мне так не терпелось наконец записать все те стихи и мелодии, которые роились у меня в голове без выхода уже целых два месяца. Только ради этого уже стоило сюда прийти, принц даже не представлял, какой драгоценный подарок мне сейчас сделал. Я удобно устроилась на уже знакомом плетеном кресле. Музыка лилась из самого сердца, выплескивая всю боль, все страхи и переживания, робкие надежды и счастливые моменты последних дней. Стихи рождались в голове с такой скоростью, что я просто не успевала их записывать. Весь мир перестал существовать вокруг. Наконец-то я занималась тем, что так любила, для чего наверно была рождена. Я записывала очередные ноты, напевая поднос себе мелодию, когда принц вошел на террасу.

– Что ты делаешь? – спросил он, усаживаясь напротив.

– да так, пустяки, – уклончиво ответила я.

– Ты сама пишешь песни? – скорее утвердил, чем спросил он, – спой что-нибудь, мне интересно.

«Ну уж не дождешься», – пронеслось в голове. Я на секунду замялась, думая под каким благовидным предлогом отказать.

Принц вдруг рассмеялся:

– Ладно, не мучайся, пытаясь выдумать, что мне тут наплести. Не хочешь – не пой. Я не заставляю.

И он вытянул длинные ноги, положив на мое сидение.

– А вот Стайлс бы от тебя так просто не отстал, он бывает до ужаса нудный, – ехидно улыбнулся Макс, развалившись на оба кресла.

Он что, хочет обсудить со мной парня, которому планирует меня передать, как мило. Что ж, я тоже могу уколоть, мой принц:

– Странно, мне сложно представить его нудным, как вы выразились. По-моему он очень. – тут я опустила глаза в притворном смущении – обаятельный. Такой умный, благородный, жизнерадостный. А его глаза! Вы видели? Они же у него такого удивительного цвета, когда будто солнце отражается в стоячей воде озера. А эти плечи… даже удивительно как можно иметь такую чудесную фигуру, занимаясь умственным трудом.

Наблюдая за своей жертвой сквозь опущенные ресницы, я со злорадством отметила, что цель была достигнута. Расслабленное лицо принца как – будто окаменело, а по щекам прокатились желваки.

– Да жаль, что ты сейчас в МОИХ покоях, – он смотрел почти зло. Наверно я перестаралась, расхваливая мага.

– Впрочем, терпеть тебе осталось не долго, – продолжал Макс, – где – то через 3 месяца я уеду, и будешь целых 2 года наслаждаться его чудесными глазами.

– Почему именно два? – не поняла я столь точный расчет.

– Ну а сколько вы, земляне, здесь проводите? 2,5–3 года, если не ошибаюсь, – Макс говорил это так, как будто объясняет что-то очевидное и в десятый раз.

– А что происходит потом? – тихо спросила я, – Вы нас, что? убиваете?

– Что за дикая фантазия! Ты что, правда не знаешь? – удивленно воззрился на меня принц.

– Нет, – просто сказала я.

– Странно… Вообще пришельцы из других миров, заносимые сюда магическим вихрем потом возвращаются к себе обратно. Они же принадлежат другому миру, и рано или поздно миры призывают своих детей. Для каждого мира свой срок: земляне здесь обычно 3 года, полиане полгода, катуйцы 10 лет, да много кто здесь оказывается. Нам даже пришлось создать для вас отдельную касту: касту рабов, т. е. людей, не имеющих собственности и не нуждающихся в оплате труда, а только в крове и еде. Раньше вы просто ходили неприкаянными вдоль дорог и умирали от голода и холода, по крайней мере большинство. Сейчас же каждый лорд обязан принять пришельца под свою крышу, если он появился на его земле. Чем ближе владения к великому источнику, тем больше пришельцев появляется. Моей семье не повезло: магический источник находится на наших фамильных владениях. Обычно нам приходится содержать около ста рабов. Сейчас у меня в доме служит 5 или 6 землян, если не ошибаюсь.

Макс замолчал, наблюдая за эффектом от своей небольшой лекции.

От шока я не могла говорить, просто открыла рот и уставилась на принца. То есть я тут не навсегда? Это кончится и очень скоро? И я опять окажусь дома, как будто этого всего и не было? Я с визгом кинулась на шею Максу и начала осыпать его лицо тысячами жалящих поцелуев:

– Спасибо, спасибо, спасибо! Ооо, это лучшее, что ты мог сказать!

– Ну все, хватит, – Макс, смеясь, уворачивался от моей удушающей благодарности, – если действительно хочешь сделать приятное, лучше поцелуй пониже, – хитро улыбаясь, сказал он.

Я взглянула ему в глаза. Похоже, он не говорил серьезно, просто хотел смутить, чтобы я остановилась. Но неожиданно эта идея мне понравилась. Я встала перед ним на колени и, не отводя взгляда, начала медленно расстегивать ремень. Макс затаил дыхание, он явно не ожидал, что я соглашусь. Я вдруг почувствовало свою власть над ним в этот момент. И это чувство было такое пьянящее, такое возбуждающее. Я погладила его гладкий налившийся ствол и поцеловала как он просил. Макс прикрыл глаза и наблюдал за мной сквозь густые черные ресницы. Его дыхание становилось все глуше, тяжелее от каждого моего движения. Сначала я просто попробовала его на вкус, нежно облизала, потом нашла ритм, делая это все глубже, продолжая смотреть ем у в глаза. Грудь Макса тяжело вздымалась, рука судорожно вцепилась в мои волосы, в какой-то момент он попытался отстранить мою голову, видимо решив, что этого достаточно, но мне захотелось довести дело до конца, почувствовать как он конвульсивно содрогается, узнать какой он на вкус, я убрала его руку и продолжила. Скоро Макс откинулся на кресле, все его тело судорожно напряглось, он прижал мою голову к себе и со стоном излился.

– Я ног не чувствую, – сипло сказал принц, пытаясь перевести дыхание и глядя на меня странным, чуть растерянным взглядом. Казалось, он не верит в реальность происходящего. Я лишь улыбнулась и пошла в ванную привести себя в порядок.

6. Знакомство с родителем

Сквозь пелену сна доносился какой-то навязчивый звук. Макс приоткрыл один глаз. Тук-тук-тук, потом «Ваше высочество», а после опять тук-тук-тук. Похоже, это Корни скребется под дверью, боясь войти.

– Что тебе нужно? – крикнул Макс.

– Господин, уже 7 утра, у вас урок в цитадели! – прозвучало из-за двери.

Черт бы побрал эту цитадель с магистром, так рано! Он заснул только два часа назад. Макс кинул подушку в дверь в смутной надежде попасть в Корни. Потер лицо, пытаясь прийти в себя, и перевел взгляд на виновницу бессонной ночи. Лора спала мертвым сном, вообще никак не реагируя на происходящее вокруг. Медные волосы разметались по подушке, губы иногда подергивались в блаженной полуулыбке, простыня сползла с одного бока, приоткрывая персиковый сосок. Он аккуратно убрал прядку ее лица, провел рукой по бедру девушки. Ну почему он должен отсюда куда-то уходить. Принц страдальчески вздохнул, накинул халат и приоткрыл дверь.

– Корни, скажи, чтобы мне накрыли завтрак в малой столовой… и еще передай Эби, что Лора спустится поздно, понял?

– Да, господин!

– И убери эту идиотскую ухмылку со своего лица, – нахмурившись, добавил Макс.

– О, простите, конечно, – в разрез словам Корни расплылся в улыбке еще сильнее, – просто, у вас такой замученный вид, возможно это возраст сказывается… может не стоит звать рабыню каждую ночь, я за вас переживаю…

– Я тебя сейчас поколочу, – зашипел на наглеца принц, – ну-ка марш на кухню.

Но Корни и так уже убежал.

* * *

Я сладко потянулась и открыла глаза. Потом резко вскочила, не сразу поняв, где нахожусь. Это же покои принца. Только вот принца самого нет. И судя по яркому солнцу, пробивающемуся даже сквозь задвинутые шторы, уже давно день. Меня, получается, никто не посмел потревожить и отправить выполнять свои обязанности. Что ж, неплохой бонус к положению наложницы.

Я откинулась на подушки и улыбнулась сама себе. После вчерашнего откровения, что я здесь лишь временный гость, жизнь снова обрела краски. Если это не навсегда – это можно пережить! Представим, что за какие-то грехи я попала в сказочную тюрьму. К тому же по сравнению с тюрьмой настоящей здесь достаточно не плохо. Красивая, экзотичная для меня природа, приличная еда, относительная свобода передвижения… есть конечно небольшой нюанс: обязанность ублажать господина. Но… глупо врать самой себе, принц как мужчина мне очень нравился. Перед глазами пролетели картинки вчерашней долгой жаркой ночи и я почувствовала, как от одной мысли сладко защемило внизу живота. Да я даже вскользь о нем подумать спокойно не могу. Положа руку на сердце, нельзя сказать, что он меня к чему-то принуждает. Как бы ни хотелось мне быть другой: стойкой, непорочной, правильной.

Просто надо все время помнить, что это история не про отношения и чувства, а про взаимное использование друг друга. Я ведь тоже могу получить свои выгоды из этой ситуации: вот к примеру сегодня можно спать до полудня. Еще одной тучей на горизонте моих мыслей была перспектива потом по наследству достаться Майлсу. Я вообще не воспринимала его как мужчину. Но решила как мисс О'Хара «подумать об этом завтра». Я встала, не торопясь оделась и спустилась на кухню.

Эби, завидя меня, театрально всплеснула руками:

– А кто это у нас тут идет! Никак наша спящая красавица. Совести у тебя нет, милая, вот что я скажу! Не давала моему любимому господину спать всю ночь, ему вставать ни свет ни заря, а сама значит нежится до обеда, – начала причитать Эби громогласным голосом, раздающимся на всю кухню. Я мысленно закатила глаза.

– Бедный мальчик, он чуть в чашке кофе не уснул. Говорят, досталось ему спросонья сегодня на уроке боевых искусств этих, – тут Эби засмеялась и подмигнула мне, – да не переживай ты, ишь как побледнела, жив твой принц, правда слегка потрепан, но ему даже полезно, а то после этих орков-бестолочей непобедимым себя считает, а маги это тебе шутки.

Ладно, садись давай быстрей есть, а то голодная небось, и поможешь на обед подавать, – и Эби поставила перед мной тарелку ароматнейшего рагу. Я с благодарностью посмотрела на нее и накинулась на еду.

– Какие новости? – спросила я у Эби, дожевывая булочку с сахарной присыпкой.

– Ну главная новость, что давеча советник Лейпиц Далию вызывал, так она до сих пор не спустилась, чертовка. Уж я ее знаю, будет теперь безвылазно в его покоях сидеть, лишь бы не работать. Платьев себе выпросит парчовых, ожерелий на шею, все ей хочется светской дамой стать. Кто знает, Лейпиц может на старости лет и пойдет у нее на поводу, совсем одуреет от такой красоты. Лишь бы она к нам не лезла, у молодого господина все наказаний для слуг выпрашивала, только он не слушал ее, ему ее речи что ветер за окном, а Лейпиц не таков, он сам напакостить и без нее рад. Ох, не к добру этот союз, чует мое сердце. И ты ей на глаза лишний раз не попадайся, злится она на тебя из принца сильно.

– Я ее не боюсь, – пожала плечами я.

– Ну и зря, – сказала Эби, глядя мне в глаза так, что мне стало не себе.

* * *

– Ай, Корни, ты покалечить меня хочешь? – Сквозь зубы прошипел Макс, когда слуга натягивал на принца свежую рубашку к обеду.

– Ну, по-моему, это уже сделали и без моей помощи, – весело заметил парень, многозначительно оглядев торс господина. Все бока и спина Макса были в ссадинах и кровоподтеках. Придворный врач уже осмотрел принца, сказал, что все ребра целые, отпустил пару метких шуток по поводу рвения господина обучить боевому искусству молодежь, от чего Макс чуть не показал пару приемов на нем и оставил банку от гематом на прикроватном столике, сказав хорошенько натереть пострадавшие участки на ночь.

– Даже не думал, что вы такой нежный, – нараспев рассуждал Корни, делая вид, что не замечает угрожающие взгляды господина, – Стать похожим цветом на баклажан из-за парочки магов-первокурсников…

– Их было семнадцать, – проворчал Макс.

Корни пропустил это замечание мимо ушей и продолжал:

– А теперь вот даже и пальцем Вас не тронуть, как же вы переживете, когда я буду мазь втирать, может попросим у доктора дурманчай… или я могу вас просто вырубить, – задумчиво бормотал шельмец.

– Я не собираюсь допускать тебя к своему телу, ты у нас такой умелец, что все кости мне от усердия переломаешь, и как тебя девушки терпят, наверно говорят: «Корни, только без рук» – съехидничал Макс.

– Ну с девушками главное не руки, – слуга заговорщицки подмигнул, – и кто же это тогда будет интересно. Неужели маленькая рабыня? Я думал, вы сегодня будете не в настроении ее видеть, все-таки такие страшные раны…

– А ты перестань думать, Корни, тебе не идет. – сказал Макс, приподняв одну бровь.

* * *

Я как обычно прислуживала гостям во время обеда у императора. Сегодня помимо уже знакомых мне лиц за столом по правую руку от Агора сидел немолодой величественный мужчина с красивым, но очень строгим лицом и проницательными, хищными, почти черными глазами. Когда-то иссиня черные волосы сейчас благородно серебрились на висках и были аккуратно зачесаны назад, высокие скулы, нос с горбинкой, тонкие пальцы, украшенные двумя тяжелыми перстами, все в нем выдавало породу. На меня он конечно не смотрел, кто я такая для него, так, ходячее подобие комода, а вот присутствующих господ мужчина прожигал взглядом каждого по отдельности, заставляя их невольно съеживаться. Судя по всему, это был очень влиятельный и наверно достаточно опасный человек. По крайней мере, такое впечатление он производил.

– Ну где этого бездельника носит, – меланхолично произнес неизвестный, раскладывая на коленях кружевную салфетку, – он вообще способен куда-нибудь прийти, не опоздав.

– Ты зря так, Азар, обычно Макс довольно пунктуален, – сказал очевидную ложь собеседнику император, т. к. на моей памяти принц еще ни разу не подошел к столу вовремя. Бедный Макс, не хотела бы я стать объектом внимания этого грозного субъекта, еще и заставлять его ждать – это верх либо храбрости, либо глупости.

– Не надо мне рассказывать про собственного сына, я прекрасно знаю, какой он и что из себя представляет, – отчитал императора этот жутковатый господин. Сына? Так это младший брат повелителя? Верховный лорд Родэн? Да уж, – подумала я, – судя по тому, как он держится и какой благоговейный страх наводит на всех присутствующих природа явно пошутила над братьями и сделала старшим добродушного, спокойного, любящего вино и пошутить Агора, а не это воплощение абсолютной власти в человеке. Еще мне подумалось, что вряд ли Макс катался на нем как на лошадке или играл в ладушки. Надеюсь, с матерью ему повезло больше.

Мои размышления прервал их виновник, вошедший в зал. Макс на секунду замер, увидев отца, явно не ожидая его здесь встретить. Потом губы тронула легкая дежурная улыбка и он направился к Азару.

– Отец, – произнес принц, целуя печатку на протянутой руке. Это было немного странно видеть в том плане, что даже императора Макс приветствовал менее официально, хотя всех остальных присутствующих этот жест очевидно не смутил, – Какой приятный сюрприз, – бесстрастно продолжил Макс, – я думал ты налаживаешь дела в Мергейле после нашей победы. Неужели все так быстро разрешилось?

– Разрешилось. И тебе бы стоило остаться и поучиться у меня решать такие вопросы как подавление возможного бунта на присоединенных территориях, а не бежать при первой возможности к вину и шлюхам, – холодно произнес лорд.

Макс слегка побледнел, но сдержался и даже бровью не повел, а развернулся и спокойно сел на свое место. В зале повисла гробовая тишина. Все замерли, ожидая продолжения занятного разговора.

– Ну в ставке проблем с вином не было, – будничным голосом заметил Макс, разглаживая салфетку на коленях и смотря отцу прямо в глаза, – а про шлюх, Вы, мой господин, знаете поболее меня, – после этих слов император кашлянул в кулак, но этот звук подозрительно напоминал смешок, лорд Родэн наградил брата убийственным взглядом. Принц медленно сделал глоток вина и, покручивая привычным жестом тонкую ножку, продолжил:

К тому же ваши методы подавления возможного бунта, как Вы это называете, мною уже давно хорошо изучены. Извините, но смотреть на сжигание заживо всех без суда и следствия мне претит, пахнет очень плохо… и орут.

Макс склонил голову немного набок, продолжая смотреть на отца.

– Это орки, они НЕ элийцы, как ты можешь жалеть этих тварей! Ты же сам убиваешь их пачками, – Азар сжал кулаки.

– Убиваю мужчин и в бою, – тихо сказал Макс.

– Ооо, ты всегда был слишком мягкотелым, боялся испачкать свои холеные руки. Будь твоя воля ты бы всю жизнь просидел в подвале академии, читая про иные миры или что там тебя еще увлекает. Но так не будет, сын мой. Ты будущий император, а власть это не только пиры и серенады, это грязь, это борьба, и чистым из нее не выходят.

– Я уверен, что в твоем мире все обстоит именно так, – отрезал принц.

– Хватит, вы можете хоть иногда не ругаться, – вмешался император, – не время и не место обсуждать Мергейл. Макс, ты знаешь, что у нас не было выбора. Не надо сейчас об этом.

Принц жестко посмотрел на дядю, но ничего больше не сказал. Все как по команде принялись за еду. Шушуканье раздавалось только в дальней части стола, очевидно, что кто мог уже обсуждал произошедшую семейную сцену.

– Ты не заезжал в Родэн – Арию по пути? – примирительным тоном обратился Макс к отцу.

– Заезжал, – коротко ответил тот.

– Как сестры? – продолжил разговор принц.

– Все хорошо, – пожал плечами Азар, его черты вдруг потеплели и он стал похож на обычного человека, – Кайра так и скачет без седла, недавно вепря завалила сама, пришлось наказать конечно, но ты бы видел какого огромного.

Макс хмыкнул.

– Лия уже вышила тебе наверно сотню подушек на свадьбу. Никак не дождется торжества.

– Ну осталось недолго, – задумчиво сказал Макс, смотря куда-то в пустоту.

– Да уж мы все заждались, – вдруг вмешался в разговор Белфест. Потирая свой бочкообразный живот и подкручивая бравые усы, – в конце концов престолу нужны наследники, а вы последний мужчина в роду. Каждая ваша битва – огромная опасность для династии. Как было жарко то под Мергейлом. Детишек бы. Пацанов.

– Командор, вы говорите прямо как мой горячо любимый отец, – покосился на него Макс, – ну в ближайшие пару-тройку месяцев битв не предвидится. Уж доживу до брачного ложа.

– А заодно кое-кого мне освободишь, – хитро подмигнул Стайлс.

Мне стало как-то нехорошо. Я даже не смогла понять от чего именно больше: от новости, что скоро принц женится или от настойчивости Стайлса.

– Кстати, – заметил лорд Родэн, элегантно подхватывая арамскую закуску, – говорят, кому-то сегодня прилично досталось от парочки юных магов, – и он многозначительно посмотрел на рассеченную левую скулу Макса, а потом перевел взгляд на его неестественно прямую спину, как – будто он лишний раз не хотел соприкасаться со стулом.

– Их было семнадцать, – ворчливо возразил Макс, – я предложил им сымитировать реальный бой… просто спросонья забыл разделить на команды, – принц тяжко вздохнул. Было очевидно, что этот глубокий вздох дался ему с трудом.

– Ммм, ребра то целы? – сочувственно поинтересовался отец.

– Как никогда, – Макс улыбнулся, – на ночь обмажусь какой-то зеленой гадостью и завтра все будет в порядке, по крайней мере так мне пообещал наш почтенный доктор Эткен.

Похоже, у меня на эту ночь амнистия, подумала я. Вряд ли секс и эта зеленая гадость, или как там ее принц назвал, совместимы. Что ж, уже не плохо.

– Говорил я тебе, шлюхи до добра не доведут, – решил продолжить нравоучения отец.

– Почему интересно все мои женщины в твоем понимании шлюхи? – приподнял бровь Макс.

– Потому что это правда, – лаконично ответил отец, – ты же у нас благородных дам как огня избегаешь, тебе бы служаночку или рабыню какую-нибудь. Кстати. Интересно, она сейчас прислуживает за столом, у нее такой же помятый вид? – Лорд Родэн явно наслаждался, подначивая сына.

– Да нет, вполне себе свежа, вон она, за Стайлсом стоит, – и Макс посмотрел прямо на меня.

Не знаю, насколько у меня получилось передать взглядом фразу «я тебя убью», но через секунду Макс отвел глаза, а его отец, уставившийся на меня, заливисто засмеялся. Даже подумать не могла, что этот чопорный истукан способен издавать подобные звуки.

– Судя по тому, как она на тебя смотрит. Тебя не маги отлупили, – хохотал верховный лорд.

– И откуда ты, позволь спросить, – поинтересовался старший Родэн.

– с Земли, – коротко ответила я, погасив мстительный огонь в глазах.

– Ааа, – протянул он, – небось за демократов голосуешь и феминистка ко всему прочему.

У меня округлились глаза, откуда этот лощеный аристократ из другого мира знает наши земные понятия. Азар по всей видимости воспринял мое удивленное молчание как согласие с его предположениями и самодовольно ухмыльнулся:

– Была у меня в молодости тоже одна земляночка, хиппи, – коротко пояснил он. Мне было так сложно представить, что он был молод да еще и тусовался с хиппарями, что я невольно нервно хихикнула. Но Макс предупреждающе поднял бровь, и я во время взяла себя в руки.

– Вы знаете, я публичная фигура и стараюсь быть вне политики, – я аккуратно отказала в проницательности верховному лорду. Бровь Макса второй раз повторно предупреждающе взлетела. «Так у него тик появится», – невольно подумала я.

– Дерзкая однако, – холодно заметил Азар, – и как ты умудряешься находить столько баб со скверным характером. Далия тоже та еще была. И эта туда же.

– Характер – последнее, что меня интересует, если при мне его не сильно показывают, – буднично заметил Макс. А вот это было уже обидно. Он постоянно напоминал мне между делом, что я мало чем отличаюсь от надувной женщины. Конечно, это было сказано не мне, но так даже хуже. Как корову на базаре обсуждают. Я уставилась в носки своих туфель, чтобы никого не смущать своим горящим взглядом.

– К тому же тебе ли говорить, ты женат на главной стерве всего королевства, – спокойно продолжил Макс.

Боже, это он про свою мать так? Ну и семейка.

– Поаккуратней, она твоя мачеха госпожа Родэн-Арии, – в голосе лорда появились стальные нотки.

– Я просто поинтересовался где были твои глаза и хваленая проницательность, только и всего, – с сарказмом ответил Макс.

– Мои глаза? – Азар почти шипел на сына, – Мои глаза? Возможно они были залиты слезами, когда ты своим появлением убил свою мать, мою Айрин.

В зале воцарилось гробовая тишина. Мне самой захотелось сквозь землю провалиться, лишь сейчас не находиться здесь и не слышать этих жутких слов. Я аккуратно взглянула на Макса. Он весь как-будто окаменел, лицо накрыла маска безразличия ко всему происходящему. Он аккуратно поставил на место бокал и спокойно посмотрел на отца:

– Странно, я то думал дело в том, что ты так отчаянно хотел наследника, что и месяца не давал ей походить не беременной, хотя знал, что каждые роды даются все сложнее. Заставлять 9 лет рожать, не переставая, именно так видимо надо поступать с любимой женщиной.

Азар побелел, кулаки его судорожно сжались.

– Что ж, это был чудесный обед, но думаю, мне пора вас покинуть, – Макс поклонился всем присутствующим и вышел под звенящее молчание.

7. Ночные разговоры

Я лежала на своей кровати в комнате младших служанок и прокручивала в голове события минувшего дня. Перед глазами стояло выражение лица Макса, когда отец обвинил его в смерти матери при родах. Прямо хотелось подойти к старику и с размаху шлепнуть по губам. Бред. Это не мое дело, нашла кого жалеть, он принц, который живет как хочет и делает что хочет, вот тебя, дуреху, например пользует, когда вздумается. И вряд ли им двигает жалость или человечность. Впрочем, с таким папашей-извергом Макс еще очень даже ничего. Насколько я поняла из разговоров местных слуг, он практически половину своего времени проводит здесь, у дяди. Видимо Агор ему ближе.

И скоро у принца свадьба. Свадьба, после которой он благосклонно уступит меня своему приятелю. А тот потом возможно еще кому-нибудь и еще, и еще. Боже, как мне пережить эти 2 года? Нет, пока что меня тут ни разу не били и строго не наказывали, но в первый же день дона Кора любезно проводила меня в подземелье и показала, как содержатся другие, непокорные пришельцы из иных миров. И совершенно случайно забыла упомянуть, что это не навсегда. Но даже на пару лет я не готова добровольно посадить себя в каменный мешок без света, справлять нужду в ведро и делить скудную похлебку с крысами. Одной экскурсии было вполне достаточно, чтобы я определилась с меньшим из двух зол. Уж лучше принц и его приятели. К тому же в подвалы замка я, если захочу, всегда успею попасть.

За такими невеселыми мыслями меня застал запыхавшийся Корни. Он влетел в комнату как ураган и затараторил, не переводя дыхания:

– Ты чего тут разлеглась, уже полчаса как наверху должна быть. Вставай быстро! Господин и так не в духе сегодня, а тут ты еще своевольничаешь. А мне отдувайся за вас за всех!

Я удивленно посмотрела на паренька:

– Так принц же это, болеет, зеленая гадость и все такое. Я так поняла, у меня сегодня выходной.

– Тебе не нужно ничего понимать. Каждый вечер в 11 приходишь, если не нужна, он тебе сам скажет, если больше совсем не нужна, тоже скажет. САМ. И почему я должен объяснять такие простые вещи? Ну что сидишь, пошли!

Я подскочила за Корни. Мда, похоже я сама дала отличный повод Максу вылить на меня все накопившееся раздражение за этот долгий день. Сейчас наверно на меня всех собак спустит, вон как Корни рад, что его сейчас заменят, губы так и разъезжаются в непрошеной улыбке. Мне было даже немного страшно, я не представляла Макса в гневе. А вдруг он превращается в своего папашу. На подходе к комнате я невольно замедлила шаг, но Корни, заметив, ловко втолкнул меня внутрь и тут же громко захлопнул дверь. Все, бежать некуда.

Макс сидел за письменным столом в окружении кипы книг и рукописей, там же стояла наполовину выпитая бутылка вина. Он даже голову не поднял в мою сторону и никак не показал, что мое присутствие замечено. Я постояла посередине комнаты несколько минут, не зная, куда себя деть. Начинать разговор первой совсем не хотелось. Чувствовалось по вибрирующему напряжению в комнате, что спокойствие принца было очень обманчиво. Как топь в болоте. Когда мне наконец надоело изображать из себя столб, я вздохнула и села в кресло за письменным столом рядом с ним. Макс поднял голову от бумаг, посмотрел мне прямо в глаза задумчивым долгим взглядом, от которого мне почему-то стало жарко, молча протянул бокал с вином и продолжил заниматься своими делами. Это было так странно и совершенно не совпадало с ожиданиями, но полностью меня устраивало. Похоже, никакой бури не будет.

Я расслабилась, сделала глоток божественного напитка, от которого по всему телу побежало тепло, и поудобней устроилась в глубоком кресле, подвернув под себя ноги. Не знаю, сколько времени мы так просидели, в комнате было слышно только шелест переворачиваемых страниц, скрип карандаша по бумаге, из открытого окна доносилось тихое стрекотание сверчков. Я периодически заглядывала за плечо Максу посмотреть, что он там делает. Это были подробные описания давно минувших битв, воспоминания полководцев, схемы укрепительных сооружений, орудий, планы замковых помещений. По всей видимости, принц готовил какой-то военный план, но меня это не касалось и, по правде сказать, мало интересовало.

Разомлевшая от вина, я украдкой наблюдала за своим господином. Как же он все-таки был красив. Коротко стриженные черные густые кудри сейчас были в беспорядке, так как он постоянно ворошил их, задумавшись. Один локон упал на лоб, и мне очень хотелось протянуть руку и аккуратно отвести его назад. Когда принц сосредотачивался, он напряженно сжимал рот, а найдя что-то действительно стоящее, начинал непроизвольно покусывать нижнюю губу, выписывая нужный абзац. Милая, как будто детская привычка. Иногда он искоса глядел на меня из-под густых полуопущенных ресниц, но сразу отводил взгляд, встретившись со мной глазами. Молчание в комнате никто из нас не нарушал и постепенно звенящая, натянутая тишина стала мягкой и обволакивающей. Мне казалось, что в мире ничего не существует кроме нас двоих, этой слабо освещенной комнаты, скрипа карандаша, пения сверчков и душистого ночного воздуха.

Когда я была уже почти уверена, что мы так просидим до утра, Макс вдруг резко выпрямился, отложил карандаш и посмотрел мне прямо в глаза:

– Там мазь на тумбочке, надо будет нанести, потом перевязать. Полагаю, справишься, верно?

Я кивнула. Ну вот, а так хорошо сидели.

– Отлично, – сказал Макс, встал и рывком стянул рубашку. Оказалось. что на его спине, животе, боках почти нет ни одно места без кровоподтеков и ссадин. Мне даже смотреть на это было больно. Я аккуратно пальчиком дотронулась до синяка на груди принца и получила в ответ злобное шипение:

– Смерти моей хочешь, нежнее! – он кинул на меня убийственный взгляд.

Я чуть не расхохоталась, настолько это было неожиданно. Похоже, пациент из принца выйдет капризный.

– Ну придется потерпеть ваше высочество, я не смогу нанести мазь вообще к вам не прикасаясь. Я не волшебница. Могли бы уж тогда Стайлса попросить, он же у вас по части всяких заклинаний.

– Стайлса мне потом ТАК не наказать, если вдруг что-то не понравится, – тихо проговорил Макс, наградив меня дерзким чувственным взглядом. Дыхание сбилось и мне вдруг захотелось сделать что-то не то, чтобы узнать, что скрывается за этим ТАК. Я тряхнула головой, прогоняя порочные мысли и пошла за банкой с лекарством.

Макс сел на кровать и напряженно следил за мной в ожидании экзекуции. От снадобья пахло примерно как от нашей звездочки, только примешивались еще какие-то болотные резкие нотки. Цвет и правда был ярко-зеленый. Я зачерпнула побольше и начала аккуратно наносить мазь, стараясь почти не касаться кожи, как будто бабочка задевает невесомым крылом. Принц, поняв, что мне можно доверять, вздохнул и прикрыл глаза, видимо прислушиваясь к этим мимолетным прикосновениям. Я закончила со спиной и встала перед ним, чтобы обработать грудь. Макс открыл глаза, в них плескалось желание.

Я затаила дыхание. Принц протянул руку и начал медленно поднимать мою юбку, потом погладил обнаженное колено. Ладонь медленно поползла вверх, скользя по гладкой коже. Добравшись до попки, он резко подтянул меня ближе. Пальцы нащупали край нижнего белья и так же неспешно потянули вниз. Все это время он не отводил от меня затуманенного взгляда, ловя каждую эмоцию на лице. Я чувствовала как предательский румянец покрывает все лицо и шею, как томно скользят по бедру его жаркие пальцы, заставляя забывать дышать.

– Я еще не закончила, – глухо прошептала, голос не слушался.

– Так заканчивай, – просто сказал Макс, продолжая снимать тонкий хлопок. Я, прикусив нижнюю губу, начала наносить дрожащими руками мазь ему грудь, стараясь не обращать внимания на то, что он делает. Но это было так чертовски сложно. Его пальцы как-будто оставляли за собой огненные дорожки. Я чувствовала тяжелый взгляд на своем лице, но боялась поднять глаза, сосредоточившись на нанесении лекарства. Его рука в это время сняла наконец белье и опять начала свой путь наверх по внутренней стороне бедра. Все выше и выше, так медленно, это было похоже на какую-то изысканную пытку. Наконец он достиг своей цели, вырвав у меня непроизвольный стон. Вторая рука в это время, поглаживая, поднялась по другой ноге и обхватила ягодицу. Я чувствовала, как пальцы скользят по влажным складкам, останавливаясь на клиторе, как бы невзначай погружаясь внутрь, дразня и распаляя.

– Надо перевязать, – сказала я каким-то не своим голосом.

– Что? – Макс нахмурился, пытаясь понять, что я говорю, – Ааа.

И убрал руки. Я на ватных ногах пошла к тумбочке, чтобы взять бинты.

Вернувшись, быстро перевязала. Макс лег на кровать и потянул меня на себя, через голову стянул платье и посадил меня, голую, на бедра:

– Только на грудь не облокачивайся, – пробормотал Макс и притянул меня к себе, начав осыпать жаркими поцелуями. Я, отвечая, стала судорожно стягивать с него брюки, мысли путались, все что я чувствовала, это то, что мне хочется быстрее почувствовать его внутри. Внизу живота жгло от желания. Наконец я со стоном опустилась на гладкий горячий член и стала двигаться в древнем как мир ритме: вверх-вниз, вверх-вниз. Макс прикрыл глаза и пристально наблюдал за мной сквозь опущенные густые ресницы, ловя каждое движение.

Постепенно ритм нарастал, жар внутри разворачивался спиралью, захватывая и увлекая за собой. Макс положил руки на бедра, направляя меня, ускоряя движения. Я слышала его дыхание, глубокое, неровное, тяжелое. Это была лучшая музыка, заставляющая двигаться все быстрее. Макс приподнялся, начав целовать мою грудь, ловя губами сосок, посасывая, легонько кусая, заставляя меня стонать от наслаждения. Вверх-вниз, вверх-вниз, все быстрее и быстрее…

Вдруг он с силой столкнул меня с себя, я упала лицом в подушки, Макс обхватил меня сзади, одной рукой удерживая бедра, другой прижимая голову к кровати и вошел сзади: так сильно, так сладко. Ритм стал бешеным, я чувствовала, как он бьется внутри, извлекая из меня гортанные звуки, перед глазами все поплыло, еще чуть-чуть, чуть-чуть. Принц одной рукой нашел мой клитор, другой потянул за волосы, собрав их в пучок, я выгнулась. Макс прижался ко мне всем телом. Боже, так глубоко. Внутри что-то взорвалось, растекаясь жидкой лавой по клеткам до самых кончиков пальцев, меня затрясло в судорогах блаженства, где-то вдалеке я слышала крик, как будто не мой. Волна накатила и стала медленно отступать. Макс продолжал: раз, два, три и тоже глухо застонал, прижимая меня к себе так сильно, как будто мы слились в одно. Потом он со вздохом упал на меня, пытаясь восстановить непослушное дыхание. «Черт» – тихо пробормотал мне в волосы, зарывшись в них.

Я сладко улыбнулась, я чувствовала, как ему хорошо.

По всему телу разливалась удовлетворенная истома, не хотелось ни думать, ни двигаться, только закрыть глаза и полностью погрузиться в этот момент: улавливать запахи соития, прислушиваться к дыханию, ощущать тепло чужой кожи. Принц перекатился с меня, по-хозяйски положил руку на живот, уткнулся в шею и закрыл глаза. Сначала я подумала, что он опять сразу заснул, но потом почувствовала, как шею щекочут длинные ресницы, моргая. Зарывшись мне в волосы, Макс видимо о чем-то думал. Мне вдруг очень захотелось поговорить с ним, ведь мы ни разу еще не беседовали, сказали слов 10 друг другу. Но он наверно посчитает ниже своего достоинства разговор с рабыней.

– Не спишь? – нерешительно спросила я.

– Нет.

Последовала долгая пауза, и когда я уже закрыла глаза, чтобы засыпать, он произнес:

– День был так себе… Ну, ты видела.

– Да уж, – протянула я, перед глазами промелькнула сцена за столом. Но я не знала что сказать, вряд ли я могу вслух выдать что-то плохое про верховного лорда, даже в столь приватной беседе.

– Твой отец, он конечно… вызывал трепет у присутствующих, – я попыталась максимально деликатно донести свою мысль.

Макс весело хмыкнул:

– Трепет?и что, у тебя тоже вызвал?

– Ну по мере разговора там у меня были разные чувства, но трепет да, не проходил.

– Ну возможно мне бы тоже не помешал этот твой трепет, – улыбнувшись, пробормотал Макс, – я же его прекрасно знаю, я сразу понял, что он не в духе. Не надо было так с ним говорить.

– А почему говорил?

– Да ребра жутко ныли, я злился, и… он меня задел этим своим "сбежал от обязанностей к вину и шлюхам".

– А ты не сбегал?

– Нет, – отрезал Макс. Он замолчал.

Последовала опять долгая пауза, Макс задумчиво накручивал на палец мой локон.

– Когда мы взяли Мергейл, мы поссорились и я уехал, – тихо сказал он.

– Поссорились из-за того, что ты говорил за столом, ну… про сжигать орков? – шепотом спросила я. Я чувствовала, что сейчас Макс говорит о чем-то очень личном, и очень болезненном.

Опять пауза. Но видимо ему очень хотелось выговориться:

– Мергейл огромный, очень богатый, пограничный город. Его называют "ключ от 4 океанов".Из-за того, что там кипит торговля, он населен всеми расами нашего мира. Но больше всего конечно нас, элийцев и орков, так как город находится на границах наших земель. Из века в век он перетекает от одной стороны к другой. То орки займут, то мы. Мирные жители привыкли уже, просто большинство уплывает на торговых кораблях, ждут, когда мы между собой разберемся. Чей город, того и правление, и наместник… Когда мы победили, отец отдал приказ вырезать всех орков, имеющих отношение к управлению городом. Всех, понимаешь, не просто солдат и наместника с парой генералов, а их жен, детей, родителей…

Макс замолчал.

– Я понимаю почему он так сделал, но… он говорит: "посмотри на этого орчонка, в его детских глазах плескается ненависть, если ты не убьешь его сейчас, он вырастет и придет за тобой".А по мне пусть приходит, я не боюсь его мести. Мало ли кто хотел меня убить, но у мальчишки должен быть этот шанс вырасти, сделать свой выбор, пройти свой путь…

С каждым словом Макс говорил все тише и тише, мне казалось он не мне говорил, а сам себе. Скорее всего так оно и было.

– У наместника было двое малышей, – Макс уже почти только губами шевелил, мне приходилось напрягаться, чтобы понять его, – я нашел их детской, когда мы ворвались в дом, девчонке было наверно вообще года два, такая милая, такие огромные чистые глаза, у орков обычно узкие глаза, а у нее как у куклы… я не смог, их бы убили… правильно это или нет, но эти глаза преследовали бы меня потом всю жизнь, я точно знаю, если бы я их не спас…

Последнее слово я практически прочитала по губам.

СПАС?он что, тайком вывез детей наместника? И никто не знает!конечно, если бы его отец про это узнал, за столом разговор был бы явно жарче. Макс молчал, он похоже сам не понимал, как умудрился мне такое выложить. Я начала перебирать его густые кудри.

– Знаешь, я никогда не сталкивалась с войной, с насилием. Мне даже страшно представить: что это-убить ребенка, а ты живешь в этом жестоком мире и все равно можешь оставаться человеком. Это благословение, а не проклятие. Я вот один раз собаку сбила, сутки потом плакала, она мне до сих пор иногда чудится.

– Собака? – в голосе Макса слышалось веселое недоверие.

– Да, понимаю, что глупо, но она так жалобно скулила перед смертью, это был кошмар.

Макс засмеялся, сравнение с его историей было слишком абсурдным.

– Бееедная, – протянул он и по – отечески поцеловал меня в лоб, потом в прикрытые веки, в губы… Характер поцелуев стал меняться, его язык проник мне в рот, рука поползла по бедру. Я нетерпеливо обхватила его шею, прижимая к себе. Действительно, хватит разговоров!

8. Из двух зол

Сквозь сомкнутые веки пробивался яркий свет. Я сладко потянулась и открыла глаза. Комната была пронизана солнечными лучами. Старинные часы показывали полдень. Уже так поздно?

Я покосилась на темноволосую голову, уткнувшуюся мне в ключицу. По всей видимости принц пока и не думал просыпаться: ему наконец никуда не было нужно, да и заснули мы только под утро… опять. По всему телу до сих пор была разлита чувственная усталость, в комнате стоял душный запах жаркой ночи. У меня никогда не было такого, я посмотрела на умиротворенное лицо Макса, его веки чуть заметно подрагивали, наверно снился сон.

Черт, почему именно с ним мне так хорошо, это какая-то издевка судьбы. Когда-нибудь я снова вернусь на Землю, но теперь я буду обречена всех сравнивать с ним. А ведь мы совершенно чужие друг другу люди, разделенные положением, воспитанием, обычаями, мирами.

Я аккуратно убрала его руку и встала. Что было делать не совсем понятно. Дона Эби уже наверно заждалась меня на кухне, но я помнила, что по правилам Макс должен сам меня отпустить, ну не будить же его ради чистки картошки. Я накинула валявшееся на полу платье, пошла в ванную, привела себя в порядок, взяла из гардеробной тайру и, подхватив со стола карандаш и бумагу, вышла на террасу.

На улице стоял чудесный теплый день. Терраса выходила в императорский сад (хотя по размеру ему бы больше подошло название лес) и поэтому здесь всегда было тихо, невероятно зелено и пахло благоухающими цветами. Заняв уже облюбованное мною кресло и принялась записывать обрывки стихов, роящихся у меня в голове и нот, звенящих в ушах. Через час перечитала, что у меня получилось и сникла. Мда, Лора, у тебя похоже большие проблемы.

Все стихи были про неразделенную любовь, расставание, невозможность удержаться от влечения, жаркие поцелуи, трепет в груди и так далее и так далее. Нетрудно догадаться, кто был виновником подобных виршей. Я могла сколько угодно обманывать себя, но мне не обмануть мои песни. Я всегда писала только то, что действительно чувствую, доставала все скрытое от себя же, пусть в завуалированном виде… Отрицать бессмысленно, я по уши влюбилась в принца.

Всего за три дня. Три. Вернее даже ночи. И у меня есть всего пару месяцев до его свадьбы, а потом он уедет и оставит меня другому. Я не представляла что делать с осознанием этого. Самое смешное, что мне бессмысленно пытаться его завоевать или наоборот отгородиться. Даже если он будет от меня без ума, он все равно женится и уедет, не потащишь же с собой одновременно жену и любовницу, тем более я рабыня императора, а не Макса. А попытаться его избегать… как? Он меня не спрашивает хочу я к нему идти или нет, а если начну дерзить… Не ровен час – угожу в подземелье или к столбу позорному привяжут.

Получается, все что мне остается – это просто принять то, что у меня есть два месяца с этим красивым чувственным мужчиной. А дальше ничего не важно. Погруженная в свои мысли, я не заметила, как Макс подошел сзади.

– Доброе утро, – Макс провел рукой по моему плечу и сел в кресло напротив, – Я сказал Корни, чтобы принес завтрак. Что ты пишешь? Покажешь?

Видимо на моем лице отразился ужас от подобной перспективы, т. к. Макс подозрительно прищурил глаза, вглядываясь в меня.

– Нет. Это личное.

– Личное, в которое мне доступа нет? – он вложил в эти слова некую двусмысленность.

– Да, в это нет, – тихо подтвердила я.

Макс приподнял бровь, но не стал настаивать. Я аккуратно сложила бумаги и отнесла тайру в гардеробную.

В это время Корни принес завтрак и стоял рядом с хозяином:

– Как там мой папаша? В лучшем настроении? – поинтересовался Макс, разделываясь с обожаемым беконом.

– Нууу, сложно сказать. Он спрашивал о вас… когда вы спуститесь, – Корни многозначительно взглянул на принца.

Макс недовольно скривился:

– Ммм, как многообещающе. Что-то не хочется мне сталкиваться с верховным лордом сегодня без особой надобности.

Макс задумчиво побарабанил пальцами по столешнице. Я пока тихо села на свое кресло. Рыжеволосый сорванец задорно подмигнул мне в знак приветствия и снова обратил свой взор на господина.

– Ну же, Корни! Ты же мастер увиливать от обязанностей, за отличную идею как избежать выяснения отношений с горячо любимым отцом, отпущу вечером в кабак, – Макс хитро взглянул на слугу.

– Я никогда не увиливаю от своих обязанностей, господин, – чопорно сказал Корни, подобравшись, потом, правда, добавил, – по крайней мере тех, которые касаются вас… И по-моему, сейчас перед вами сидит отличный повод не спускаться до ужина, – он покосился на меня, – Насколько я знаю лорда Родэна, он побрезгует заходить, боясь застать вас без штанов, – в этот момент Корни опять посмотрел в мою сторону и нагло подмигнул, – Ну, по крайней мере, один день точно подождет. А завтра у вас утром урок в академии, а потом приезжают северные лорды на совет, уже в любом случае встретитесь.

Макс задумчиво посмотрел сначала на Корни, потом на меня. Видимо, перспектива проторчать со мной целый день его не очень привлекала. Мне стало неприятно от этой мысли, я отвела глаза и принялась за еду.

– Что ж, ты прав. Правда, мне потом придется выслушать дополнительную лекцию о праздности моего существования, но зато я успею подготовить план для совета, нужно просто оставить ее здесь.

Когда Макс произносил «ее», он смотрел на меня прямо в упор, и как он умудрялся всегда так точно напомнить мне мое место в этой пищевой цепочке, в самом низу.

Как у него вообще получается быть таким пылким физически и таким замороженным эмоционально одновременно. Конечно, сегодня ночью он вдруг оттаял и разоткровенничался, но это похоже было связано с отцом, а не со мной. Он бы стал говорить с любой, оказавшейся под боком в тот момент.

– Ну что ты, встал, иди уже, – Макс, как обычно, не церемонился с Корни.

– Меня уже нееет, – пропел малец, – только подтвердите мое посещение «Четырех корон» сегодня и я исчезну!

Макс благосклонно кивнул.

– Ооо, боги послали мне лучшего господина, не устану молиться за вас перед сном.

Он продолжал говорить еще что-то, но дверь за ним уже затворилась. Макс проводил слугу взглядом и переключил свое внимание на меня.

– Что ж, чем займемся? – спросил он, отхлебнув ароматного кофе.

Я недоуменно приподняла бровь:

– Не знаю, вы здесь господин. Я так поняла, вы хотели продолжить работать.

– Ну, мне осталось совсем немного и я люблю заниматься подобными делами вечером. Ты когда-нибудь выходила за пределы замка?

– Вы же знаете, что без специального разрешения это запрещено. А попала я сюда ночью, зашла к себе в ванную, а вышла в какой-то таверне. Меня сразу привезли во дворец.

– Обычная история, – кивнул Макс, – обратно так же попадешь, просто откроешь дверь. Я не представляю, как это работает. Все только знают, что это связано с магическим источником, но маги так и не научились осознанно перемещаться между мирами. Пока. Ну так, – он склонил голову на бок, вглядываясь в мое лицо, – сегодня ярмарочный день, может, погуляем?

Я почувствовала, что рот открывается от удивления помимо моей воли. Он, что, зовет меня на свидание? Как обычную девушку?

– Ну, видимо, возражений не последует, – усмехнулся Макс, – надо только кое-что подправить.

И он прикоснулся фамильной печаткой с грифоном к тонкому серебристому обручу у меня на шее, знаку рабства, что-то прошептал, в глазах на мгновение запылали желтые искры. Я почувствовала легкое покалывание. Похоже он прописал на обруче знак разрешения выходить от своего имени… и знак принадлежности ему.

– Но я же не ваша рабыня, – удивленно произнесла я, ощупывая появившееся узоры на гладком металле.

– Думаю, дядя не будет против, – он откинулся в кресле, как-то странно смотря на свою работу. Я плохо разбиралась в тонкостях этого мира, касающихся слуг и иерархий, но точно знала, что каждое действие здесь строго регламентировано и имеет свой сакральный смысл. Надо будет потом спросить у Доны Эби, что сулят мне эти символы на рабском ошейнике.

– Я бы с удовольствием посмотрела ярмарку и вообще мир вокруг, кроме этого сада и внутреннего двора мне никуда нельзя… было, – я невольно снова прикоснулась к разрешающим узорам, – но как мы выйдем из комнаты? А вдруг мы наткнемся на лорда Родэна?.

– По воздуху конечно, – ответил Макс, как будто это было что-то само собой разумеющееся.

– Вы что, умеете летать? – я уставилась на принца широко раскрытыми глазами.

Макс улыбнулся, забавляясь моей недогадливостью:

– Жаль тебя разочаровывать, но не совсем я, – принц сделал глоток кофе, – но он тебе, я уверен, тоже понравится.

– Он? – я была заинтригована.

Макс промолчал, продолжая улыбаться.

– Доедай свой завтрак, – Макс встал и пошел одеваться. День обещал быть интересным. Я чувствовала, как сердце помимо моей воли замирало в предвкушении.

9. Прогулка

Переодевшись в простую одежду обычного мелкопоместного дворянина (даже не знала, что у него такая есть), принц вышел на балкон, и, приложив фамильную печатку к губам, как-то витиевато засвистел. Я заворожено смотрела, как от кольца распускаются и куда-то уходят вдаль еле видимые золотые нити. Прошло минут 5, Макс молча доедал булочку с вареньем, смотря мне в лицо. Эта его привычка глядеть в упор и при этом особо не тяготиться отсутствием разговора всегда выводила меня из равновесия: я чувствовала себя бабочкой, которую пришпилили булавкой.

– Вы обладаете магией? – спросила я, чтобы хоть как-то нарушить это тягостное для меня молчание.

– Только фамильной, – коротко ответил принц, как будто после этой фразы мне все сразу должно стать понятно. Ладно, похоже, мой кавалер опять не настроен разговаривать. Только чего мы ждем?

Вдруг послышался странный шелест и в спину мне ударили сильные потоки воздуха. Я обернулась и обомлела. Это был настоящий грифон. Настоящий! Он был просто огромный, с золотистым туловищем и серебряными крыльями, на мускулистых лапах красовались браслеты с фамильными узорами Родэнов. «Прямо как у меня сейчас, да мы с тобой братья, друг, у нас ошейники одинаковые», – подумала я и улыбнулась величественному созданию.

Грифон посмотрел на меня своим золотистым глазом, склонив голову, что-то крякнул и начал тыкаться клювом в грудь хозяину.

– Ааай, Пушок, хватит, и без тебя ребра болят, фу, – Макс явно был не рад подобным нежностям.

– Пушок? Что за идиотское прозвище? Как ты вообще до этого додумался? – от потрясения я забыла, что передо мной господин и сходу перешла на «ты». Да еще, ко всему прочему, усомнилась в его умственных способностях.

Макс предупреждающе поднял бровь:

– Ну во-первых на «ты» я переходить не разрешал, а во-вторых, отец подарил мне его еще яйцом в честь поступления в академию. Мне было 7 лет. Первые пару лет имя Пушок ему очень подходило. Можешь называть его Пуш, если тебе так меньше слух режет.

Мне уже начинало надоедать, что он постоянно указывает мне на мое место, и я не сдержалась от дерзости:

– Ну во-первых, помнится периодически ТЫ не против более фамильярного обращения, – буркнула я себе под нос, припоминая ему, что ночью Макс обычно не столь щепетилен с этикетом.

Глаза принца моментально потемнели и он слегка хрипло произнес:

– Да, ты знаешь, когда не против. Если так хочется говорить «Ты», то мы можем остаться в покоях до следующего утра и никуда не лететь, меня этот вариант устроит.

И вопросительно посмотрел на меня. Я почувствовала, как от одной мысли о таком времяпрепровождении по телу разливается уже знакомое тепло… но… Это же грифон, черт побери! Я сейчас могу полететь на настоящем грифоне! Я взглянула на восхитительное животное и перевела нетерпеливый взгляд на Макса. Принц, все поняв без слов, расхохотался:

– Ну так и знал, что перед этим пернатым у меня просто нет шансов. Обидно, когда тебя отвергают из-за какой-то зверюги, – и он вскочил в седло на спине Пушка.

– А мы не долго, – я подарила Максу улыбку, полную обещания, чтобы не сильно расстраивался. Он хмыкнул и, подхватив меня, усадил перед собой.

А дальше произошло нечто невероятное, Пушок раскрыл огромные двухметровые крылья, разбежался и прыгнул с балкона, я почувствовала, что мы просто падаем и вскрикнула. Макс крепко прижал меня к себе, мимолетно чмокнув висок. Грифон поймал поток воздуха и взмыл вверх. Мы оказались почти у самых облаков, грифон лавировал, редко взмахивая сильными крыльями, уходил то вверх, то вниз. Ветер звенел в ушах, внизу все казалось таким маленьким. Макс провел рукой перед глазами, что-то прошептав, и у меня на лице появились как будто невидимые очки, глаза перестали слезиться и я могла спокойно смотреть вокруг.

– Как ты это делаешь? – от эмоций это злосчастное «ты» никак не сходило у меня с языка.

– Это не я, это фамильная магия, все, что касается грифонов, умеет делать только королевская семья.

– Ясно, – хотя, по правде сказать, мне конечно ничего особо ясно не было.

– Это просто восхитительно, Макс, я как будто в сон попала!

– Да, первый полет самый незабываемый, – похоже, ему просто надоело меня исправлять.

Он помолчал.

– Ладно, можешь называть меня Макс или как там тебе вздумается, но только когда мы вдвоем, скажешь подобное при людях: получишь 10 плетей и я не шучу, – эту грозную тираду принц почему-то решил прошептать мне на ухо, отчего эффект немного смазался.

Грифон сделал круг над городом, показывая мне живописные окрестности столицы и повернул к рыночной площади. Принц посадил Пушка на покатую черепичную крышу старинного дома за главной рыночной башней так, что с площади нас не было видно.

– Ну что. Пойдем? – Макс легко спрыгнул с питомца и протянул ко мне руки.

– Тут так высоко… – мне совсем не хотелось покидать надежную птицу и пробираться по остроконечным крышам, изображая паркурщиков.

Он нетерпеливо приподнял бровь:

– Предлагаешь сесть прямо посреди толпы и стать гвоздем программы?

Я страдальчески вздохнула, прикидывая, останется от меня что-нибудь, если я рухну с этой высоты.

– А еще варианты будут?

– Нууу… мое предложение вернуться в комнату все еще в силе, – Макс посмотрел на меня снизу вверх, обняв за бедра. Я молчала, обдумывая все за и против.

– Да ты трусиха, – Принцу надоело ждать, когда я решусь, и он одним движением быстро стянул меня с Пушка. Я издала какой-то злобный звук, похожий на шипение, но деваться уже все равно было некуда. Макс крепко взял меня за руку и повел к чердачному окну. Оказалось, оно находится сразу за ближайшей трубой всего в паре шагов, и я зря так запаниковала. Было видно, что принц здесь ходил не раз и не два. Он отворил замок на окне своей фамильной печаткой и запрыгнул внутрь. Я последовала за ним. Оказалось это не просто чердак, а настоящая холостяцкая берлога. если можно так назвать. Массивная удобная мебель была расставлена в каком-то беспорядке, повсюду валялись книги, музыкальные инструменты, оружие, бутылки, какие-то трофеи, вещи, причем не только мужские, но предметы женского белья и бог знает что еще.

– Не обращай внимания, Корни сегодня здесь будет и утром приберется, если опять не перепьет конечно.

– Это дом Корни? – я была искренне удивлена, слишком много ценных вещей вокруг было для слуги.

– Нет, конечно, это так, если задержался в городе и не охота возвращаться в замок, – его взгляд остановился на белоснежном женском чулке, – ну или мало ли что еще произошло – неопределенно продолжил принц.

– Здесь бываю я, Стайлс, еще парочка лордов, ну и Корни само собой.

«Как мило, у нас это называлось блатхата» – подумала я про себя, а вслух многозначительно протянула:

– Ммм… здесь достаточно… атмосферно, – это был самый мягкий эпитет из тех, что пришли в голову.

– Да уж, – Макс пнул пустую бутылку под ногами, – как в притоне.

– Но что-то в этом есть, – меня и правда заинтриговала эта обстановка, в которой каждая деталь дышала разгульной жизнью. Я подошла к принцу и провела рукой по его плечу.

Он неожиданно отшатнулся:

– Это место не для таких девушек, как ты.

Это было так неожиданно, мне и в голову не приходило, что он захочет поставить меня выше шлюх, которых они очевидно сюда водили, в моем понимании я сейчас мало чем от них отличалась. Чувствуя, что безудержно краснею, я все-таки решилась уточнить:

– А ты считаешь, что я другая? – вопрос прозвучал как-то слишком тихо.

– А разве нет? – так же приглушенно спросил Макс. Я ощущала, как воздух в комнате становится плотнее, столько всего стояло за этими безобидными предложениями.

– А ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос?

Принц улыбнулся одним уголком рта и провел тыльной стороной ладони по моей щеке:

– А ты? – он подошел так близко, что его дыхание щекотало мне переносицу.

Я привстала на цыпочки и наши губы встретились. Но принц быстро отстранился и пошел к двери. Видимо он действительно немного брезговал этим местом. Я поспешила за ним. Спустившись по пыльной лестнице и выйдя на улицу, мы сразу оказались на большой рыночной площади. Жизнь вокруг бурлила. Кого и чего тут только не было: торговцы со всех уголков этого мира, шарманщики, дрессировщики со своими диковинными подопечными, жонглеры, нищие, гадалки и огромная толпа зевак из людей всех сословий, и не только людей. Я прижалась к Максу и крепко схватила его за руку, боясь потеряться в этом бедламе. И только тогда, почувствовав себя в безопасности, стала с интересом разглядывать незнакомый мне мир. Мои глаза перестали моргать, боясь пропустить хоть что-то: вот бродячий колдун создает из пламени удивительные узоры, вот идет какое-то огромное существо, похожее на тиранозавра, только почему-то в идеально подогнанном костюме."это халеец, они живут далеко на юге", – шепчет мне Макс, проследив за моим взглядом: "и не надо так таращиться на него, они достаточно обидчивы". Потом мы наткнулись на девушку удивительной красоты с удивительной белоснежной мерцающей кожей. В руках у нее был инструмент, похожий на гусли и она пела. Песня была странная, без слов, на верхних протяжных нотах, но настолько пронзительная, что на глаза мои навернулись слезы и мне захотелось отдать все этой девушки, лишь бы ей было хорошо.

– Эээй, ты чего, в первый раз сирену видишь? – Макс тряхнул меня и я сразу пришла в себя. Оглянулась вокруг, все остальные слушали совершенно спокойно.

– Боже, мне показалось я с ума схожу, почему больше ни на кого не действует.

– Действует, просто если знаешь чего опасаться, так сильно не поддашься, – сказал Макс.

– А ты будь аккуратней, – потом строго добавил он, – я понимаю, что ты не чувствуешь магию, но нельзя же так нараспашку открываться.

– А как это?

– Что?

– Чувствовать магию?

Макс задумался, было видно, что ему сложно обьяснить.

– Это как чувствовать ветер или запах цветов, чем сильнее магия, тем сильнее чувствовать, очень сильную даже видишь. Например, ты же видела золотые нити из кольца.

– Или золотистые блики в твоих глазах.

– Да, или это, – казалось, Макс немного смутился, – фамильная магия очень сильная,т. к. питается от рода. А у сирен магия слабая, тягучая, чтобы ее не так сильно видно было. Но постепенно затягивает так, что обо всем забываешь, особенно если тебе лично поет.

– Так зачем их слушают? – я ничего не поняла.

– Как зачем, это же как наркотик! Кайф такой можно поймать, будет казаться, что у тебя был лучший секс в жизни, а на самом деле ты просто на стуле сидел и в стену пялился.

Я прищурилась:

– А тебе такое казалось?

Макс замялся, потом, решившись, весело улыбнулся:

– Хуже, я решил жениться, домой привел с отцом знакомиться, мне 13 было.

– Ахаха, ты что, реально притащил сирену лорду Родэну как невесту?

– Дааа, вот он тоже поверить не мог. Такой оплеухой наградил, что неделю в ушах звенело, зато выветрилось разом все. От них дать по лицу-лучшее средство. Ладно, пойдем, там бродячий театр восточного лорда Тэрка, ты будешь в восторге.

И он потащил меня куда-то через толпу.

Мы пробились к постаменту с декорациями, стоящему немного в отдалении от главной башни, что бы шум от балаганов не мешал артистам. На сцене стояли молодые люди, и один из них декламировал:

Звать мало – вызову его, как тень.

Ромео! Сумасшедший обожатель!

Стань предо мной, как облачко, как вздох!

Произнеси полстрочки, и довольно.

Скажи «увы». Срифмуй «любовь» и «кровь».

Взови к Венере или Купидону.

О боже, я не поверила своим ушам! Они, что, дают «Ромео и Джульетту»? Здесь? Как это возможно? Я перевела ошарашенный взгляд на Макса. Он, похоже, раздувался от самодовольства, видя мою реакцию.

– Ничего необычного для нашего мира. Просто лорд Трэк – большой ценитель редкой литературы, которая иногда попадает сюда с пришельцами. Да и самих пришельцев в его области предостаточно, вот он и собрал из них театр. Очень популярный, кстати. Земляне там тоже есть. Завтра вечером они будут выступать у дяди во дворце, будет «Озеру», это очень известное произведение катуйцев. Я сегодня вот решили дать Шекспира. Я подумал, тебе будет приятно увидеть знакомый спектакль.

– Ооо, Макс, это чудесный подарок! Мы же досмотрим до конца? Ну пожалуйста, пожалуйста, – я сама не замечала, как трясу его за камзол.

– Лаадно, – Макс, тепло смотря на меня, попытался высвободить одежду из моих цепких пальцев.

– А мы можем с ними познакомиться? – мысль о том, что люди с моей планеты находятся всего в 10 метрах от меня, жгла огнем.

– Думаю, ты спокойно сможешь сделать это завтра, когда артисты прибудут во дворец.

– Класс!! – я схватила Макса в охапку.

– ЭЭЙ, полегче, ребра! – принц аж побелел.

– Ой, прости, – я взяла его под руку и мы принялись смотреть.

* * *

Я сидела на террасе в своем уже любимом кресле с бокалом вина, карандашом, бумагой и тайрой. Макс был в комнате и доделывал план для завтрашнего совета. Мы вернулись с ярмарки примерно 4 часа назад и поужинали тем, что принес нам Корни. На улице уже была глубокая ночь, вокруг пели цикады, из сада доносилось пьянящее благоухание каких-то ночных цветов. Лист бумаги передо мной был чист. В голове не было ни одной связной мысли… или я просто боялась выплескивать их наружу. Это был чудесный день. И он не имел ничего общего с реальностью, меня окружавшей. Макс, специально или нет, вел себя со мной как с равной себе, как просто с девушкой, которую пригласил погулять. И в какой-то момент я тоже начала так думать. Мы смеялись, шутили, целовались по углам, ели какие-то непонятные сладости и даже поучаствовали в турнире лучников, правда, меня ждал полный провал, а вот Макс презентовал мне какого-то огромного тряпичного дракона, которого выиграл.

Но стоило ступить на террасу, как все неуловимо изменилось. Взгляд Макса стал холодный и изучающий как всегда. Как будто комната накладывала чары на него. Он опять поправил меня с этим «ты», хотя в принципе я могла его понять, Корни все время ходил туда сюда, но тон принца, его отстраненность. Я совсем запуталась. Это какая-то игра? Но я ведь живая, я не могу так. Хорошо бы держаться от него подальше, но как. Вот и сейчас я увидела, как Макс открывает дверь на террасу:

– Мне завтра рано вставать, пойдем спать, Лора.

И не дожидаясь меня, ушел вглубь комнаты. Я на ватных ногах поплелась за своим господином.

Макс погасил свет и начал стягивать одежду, я быстро сняла платье и юркнула под одеяло.

Принц лег рядом, притянул меня к себе и начал медленно целовать.

– Какой долгий был день, – пробормотал он мне в губы.

– Даа, – прошептала я и решила больше ни о чем не думать. Зачем?

10. Драгоценный подарок

Я открыла глаза и скосилась на часы. Уже 10 утра, Макса рядом не было. Точно, у него же сегодня занятие в академии, и как он там будет со своими синяками, как бы совсем не убили.

Я быстро оделась и спустилась на кухню. В царстве Доны Эби кипела жизнь: поварята бегали как заводные, служанки чистили картошку, мыли овощи, замешивали тесто, везде что-то варилось, парилось, жарилось и источало вкуснейшие ароматы. Мой живот заурчал, требуя к себе внимания. Я пошла в столовую для челяди, надеясь, что еще хоть что-то осталось от завтрака. Но замерла в дверях: в комнате никого не было, кроме одного человека. Того, кого бы мне сейчас меньше всего хотелось видеть. Заняв место Доны Коры, во главе стола расположилась Далия, попивая ароматный кофе и поглощая булочки с изюмом. Я уже было хотела ретироваться, но была замечена своим рыжим недругом.

– Ах, это ты, – протянула она своим медовым голосом, – не сразу узнала, думала это Кира.

Я приподняла бровь. Ничего не имею против Киры, но ей больше шестидесяти лет и у нее огромный горб, да еще проблемы с пищеварением, из-за чего от бедняжки воняет как от помойки за метров 10. В общем, сравнение было явно не в мою пользу.

– Ну что, встала, боишься что ли меня? Не бойся, нам с тобой делить нечего, ведь так, – Она взглянула на меня из-под своих пушистых ресниц.

– Ну что ты, Далия, просто не хотела мешать твоему уединению, ведь, говорят, ты двое суток провела с почтенным Лейпицем, наверно хочешь отдохнуть наконец… от компании, – пропела я ей в тон.

Далия сузила серебристые глаза. Удар пришелся по самому больному: близорукий старик на побегушках у императора, лапающий тебя двое суток к ряду после молодого наследника явный провал в карьере содержанки, на которую она поставила.

– Да нет, я всегда рада поболтать с людьми любого ранга: будь то уважаемый лорд или презренная рабыня.

А она молодец, держит удар, невольно восхитилась я и, улыбнувшись, села за другой конец стола. Прямо передо мной оказалось блюдо с отварным картофелем, домашняя ветчина, булочки с приправами и нежный козий сыр. Ну что еще нужно для счастья, жаль только кофейник у этой мегеры.

Далия меж тем видимо решила убедить меня, да и себя заодно, что положение ее сейчас гораздо более выгодное, чем это представляется на первый взгляд.

– Ах, у меня сегодня столько дел. Лорд Лейпиц разрешил мне присутствовать на вечернем спектакле в качестве приглашенной, а не служанки. Ты ведь знаешь, что сегодня во дворец прибудет театр, хотя откуда тебе. Ну да ладно. Мне совсем нечего одеть и он был так добр, что выделил мне карету и договорился с Доной Инес, лучшей портнихой в городе, у нее есть несколько готовых вариантов. Надеюсь, хоть что-нибудь подберем, у меня такая нежная кожа, не все цвета мне подходят. Не хочу быть бледной поганкой.

Она кинула на меня выразительный взгляд, означающий видимо «как ты».

– Вот это да, – искренне удивилась я, – это ведь большая честь, Далия. Что же тебе пришлось такого сделать, что бы советник пошел на это? Я даже представить боюсь.

– А ты не бойся, – вдруг вкрадчиво сказала она, – ничего более, чем обычно. А кому-то хоть что делай, ничего не получишь. Так что можешь особо не стараться.

Потом Далия нагнулась поближе ко мне и зашипела:

Ты для него просто ходячая… – и резко оборвала фразу. Глаза ее замерли на моей шее. Я невольно поднесла руку туда, куда она смотрела и нащупала обруч, обруч с ЕГО фамильными знаками. Так вот что ее повергло в такой шок.

Служанка медленно откинулась на стуле и посмотрела на меня с нескрываемой злобой.

– Спрашиваешь, что сделала я… Интересно, что сделала ты, чтобы выпросить у него ЭТО?

Я хотела сказать, что даже не совсем понимаю что ЭТО, но решила, что Далия не тот человек, от которого я хочу слушать разъяснения местных обычаев и просто неопределенно пожала плечами.

Девушка резко встала и, гордо задрав подбородок, медленно вышла из комнаты. Мда, похоже я прилично подпортила ей настроение перед примеркой. Надо побыстрее узнать у Доны Эби, что все-таки значат эти узоры.

Я спокойно в гордом одиночестве позавтракала и пошла на поиски своей начальницы, если ее можно так назвать. Дона Эби была занята приготовлением дичи к обеду, основные блюда всегда делались только под ее чутким руководством.

– Ооо, кто к нам пожаловал, я уж думала, он решил тебя до отъезда не выпускать, позабавиться напоследок. Мужчины, они же как, думают что брак и смерть это почти одно то же. Я пока своего Дона Мара до беспамятства не напоила, в церковь никак затащить не могла. Помогать то будешь или как Далия, вся в делах?

– Буду, конечно, – улыбнулась я.

– Ну тогда нарежь мне зелень. Вон лежит мытая.

Я подошла к целой горе всякой травы. Да уж, в чем-то я Далию понимала.

– Дона Эби, – начала я, принявшись за работу.

– Что, милая?

– Мне его высочество печать на обруч поставил, ну что бы я выходить гулять могла, если захочу. Но я так понимаю, есть еще какие-то привилегии, да и что это значит вообще. Далия меня чуть не испепелила взглядом, когда заметила, вряд ли бы она так разъярилась из-за простой возможности выйти в город. Тем более она не рабыня, ходи где хочешь.

– Ну ка, дай посмотреть, – Дона Эби подскочила ко мне и начала внимательно разглядывать узоры на обруче.

– Да уж, – хмыкнула повариха, – Далия бы за такое убила, тем более от нашего принца… это значит, что ты его приближенная. У Корни например браслет такой, он может озвучивать волю своего хозяина, ну или свою, другим слугам и они обязаны выполнить так, как будто это сам принц, понимаешь?

– Т. е. я могу приказывать? Но я же рабыня!

– Рабыня то рабыня, но рабыня КОГО? Вот что важно! Тебя может ослушаться только приближенный слуга императора, верховного лорда, ну или тот же Корни, так как вы с ним равны по хозяину, но положение его как слуги выше, чем твое.

– А вы? – тихо спросила я.

– Приказывай: сделаю, – подмигнула Дона Эби, – только не наглей, а то быстро нажалуюсь господину, уж меня то он в обиду не даст, – и она весело улыбнулась.

– Ясно, – задумчиво пробормотала я и продолжила резать зелень.

Дона Эби с минуту наблюдала за мной, потом сказала:

– Все-таки наш будущий император не дурак. Сколько Далия выпрашивала у него подобной чести, он же так и не согласился, хотя очень она ему нравилась. Знал, что бед натворит во дворце. А ты вон узнала и стоишь дальше салат режешь. Или ты может поняла меня плохо?

– Да нет, я все поняла, – я улыбнулась кухарке, – просто мне не сложно и приятно быть тут, с тобой. Ну а приказывать… Да я пока не хочу ничего… ПОКА, – я хитро посмотрела на Эби, та опять расхохоталась.

* * *

– Корни, ну сколько можно, где мой жилет? Неужели так сложно заранее все подготовить, – Макс в нетерпении посмотрел на часы. Совет должен начаться через 5 минут. Черт, он сейчас опять опоздает из-за этого оболдуя, мучившегося похмельем. Перед глазами невольно всплыло осуждающее лицо отца. Наконец все предметы гардероба нашлись, принц подхватил свои записи и поспешил в камерный зал для совещаний. Быстро сбегая по лестнице, он не заметил стоящую за поворотом девушку и налетел на нее, чуть не сбив с ног.

– Простите, – Макс было подхватил ее, но сразу отпустил. Это была Далия. У него почему-то не было сомнений, что их встреча не случайна.

– Ну что вы, мой принц, все хорошо, – она покорно опустила глаза, – Как у вас дела? Мне так неловко, что прошлый наш разговор закончился не очень… мирно, я бы не хотела, чтобы вы злились на меня, ведь мы были… добрыми друзьями, – она подняла на него свои чудесные серебристые глаза.

– У меня все нормально и я не злюсь на тебя, Далия, – Макс попытался пройти, но она снова загородила дорогу. Принц вопросительно поднял бровь.

Далия, вздохнула, как – будто набираясь смелости что-то сказать.

– Вы столько хорошего делали для меня раньше, исполняли многие мои просьбы и даже капризы, кроме одной… Вы говорили, что никогда ни для кого этого не сделаете… – она замолчала. Но дальше можно было и не продолжать, Макс отлично понял о чем она говорит. Он вздохнул, ну вот, теперь точно на совет опоздает:

– Да, это так. Для тебя и такой же, как ты я бы никогда этого не сделал. Ты слишком любишь власть и не любишь других людей. Ты бы погрузила в хаос весь дворец. А он ведь даже не мой.

Глаза служанки обиженно вспыхнули:

– А она, значит, не такая. Не такая, как я. Откуда вам это знать?

– Просто знаю.

Далия уже не могла остановиться, гнев туманил ее разум:

– И откуда же, интересно? Неужели можно так разобраться в человеке, просто пару раз трахнув.

Макс сощурился:

– Не забывай с кем говоришь, – он говорил очень тихо, но Далия прекрасно знала, что лучше бы он кричал, – Думаешь, твой Лейпиц защитит тебя от меня? Будь добра, не попадайся на глаза в ближайшее время или я за себя не ручаюсь.

Он бесцеремонно отодвинул девушку со своего пути и поспешил на совещание.

11. Совещание

Макс забежал в зал совещаний. Как он и предполагал, все уже были на месте. Принц быстро обвел глазами присутствующих, заметил, что в углу стоит Лора, видимо ее направили подливать напитки, потом поймал на себе осуждающий взгляд отца и мысленно закатил глаза:

– Простите, милорды, за опоздание, возникли непредвиденные сложности по дороге.

– Ничего, – дружелюбно сказал Агор, – Мы только начали, садись. И у меня есть одна неприятная новость, которую я только что получил: командор Рипл, который был назначен наместником Мергейла, тяжело занемог, возможно, пока мы это обсуждаем, он уже мертв. Какая-то неизвестная болезнь, есть подозрение, что его отравили… сильное подозрение… но доказательств нет. Возможно когда умрет – найдем.

В зале воцарилась гробовая тишина. Лорды обдумывали значение это новости и ее последствия. Император обвел глазами своих приближенных:

– В связи с этим нам нужно решить: кто будет следующим наместником. Мы должны отдавать себе отчет, что ему придется, помимо управления городом, разобраться, что произошло и по возможности найти виновных, если они есть. И что это может повториться.

Все молчали. Макс оглядел присутствующих, на лицах было написано явное нежелание брать на себя подобную ответственность. Он взглянул на Стайлса и вопросительно поднял бровь. Они знали друг друга с детства, и маг сразу понял немой вопрос принца, он пожал плечами и подмигнул.

– Что ж, я могу поехать, – сказал Макс, поворачиваясь к дяде, – возьму Стайлса с собой, он согласен.

– Ты не можешь, – отчеканил верховный лорд, – это опасно.

– Я думал, именно вам, милорд, эта идея понравится, – Макс в упор посмотрел на отца, – Вы же все время говорите, что я сбегаю от ответственности и веду праздный образ жизни. Ну а насчет опасностей, я участвую в сражениях с 15 лет и научился прекрасно отдавать себе отчет о всех рисках.

Лорд Родэн был явно был взволнован:

– Макс, это не бой! Ты что, планируешь со Стайлсом не есть и не пить ничего пару лет? Да ты просто попробуешь яблоко на рынке, а потом к вечеру высрешь собственный желудок! Ты единственный наследник мужского пола, пока у тебя не будет хотя бы двое пацанов, будь добр, не ищи возможность умереть раньше меня.

Макс усмехнулся:

– А я то уж думал, вы обо мне лично беспокоитесь, но оказывается дело в фамилии… как обычно.

– Не говори глупостей, ты мой сын и тебя люблю и уж точно не хочу тебя хоронить, – буркнул Азар.

Это было настолько неожиданно слышать от верховного лорда, что все на секунду замерли. Сам он нервно кашлянул, видимо сам от себя не ожидав подобной откровенности. Макс опустил глаза и покрутил фамильную печатку на пальце.

– На самом деле я могу объяснить плюсы моей кандидатуры. В сражении участвовало большинство присутствующих тут лордов. Как и в последующей чистке, – он выразительно взглянул на отца, – кроме меня. Возможно, мне будет легче найти общий язык с местными жителями, т. к. они прекрасно знают, что лично я к казням непричастен.

Император задумчиво почесал бороду:

– На самом деле в этом есть рациональное зерно, но это правда может быть очень опасно, Макс… Я не знаю, давайте пока ждать новостей из Мергейла, я подумаю над этим.

– Не позволяй ему, Агор, – возмутился верховный лорд и махнул рукой, чтобы Лора налила ему легкого вина. Девушка подошла.

– Я сказал, что подумаю. На самом деле я считаю, что твой сын справится с этим лучше, чем кто-либо.

– Я лучше сам поеду, – лорд Родэн был неумолим.

– Вот уж кого-кого, а тебя точно быстро отправят в лоно рода, и недели не пройдет, – напророчил Макс.

– Да уж, тооочно, – протянул Император.

Лора в это время аккуратно наливала вино в бокал Азара. Верховный Лорд скользнул по ней взглядом и отвернулся, но тут же опять уставился на нее, прожигая глазами шею.

Лора замерла, поняв, что он заметил узоры своего дома на обруче.

– Это что? – Лорд перевел вопросительный взгляд на сына.

Макс неопределенно пожал плечами, он не считал нужным объясняться с отцом по поводу его общения с рабыней, это не его дело.

– Ты сколько ее знаешь? Три дня? – Азар вскочил на своего любимого коня осуждения сына.

Принц спокойно смотрел ему в глаза, продолжая молчать.

Тогда верховный лорд переключил свое внимание на рабыню:

– Что? Так хорошо сосешь?

Брови Лоры непроизвольно поползли вверх от подобной бесцеремонности, а с губ уже готова была сорваться дерзость, но она перехватила взгляд Макса, заставляющий ее промолчать, и подчинилась.

– Ну что ты на нее так смотришь, – не унимался верховный лорд, – пусть отвечает, язык есть поди, чем-то же тебя облизывает.

– Простите, – Лора все-таки не выдержала, – не совсем понимаю, какого ответа вы ждете? Я не могу сказать хорошо или нет, так как сама себе подобную услугу оказать не могу к сожалению. А официальных отзывов мне не предоставляли.

Макс страдальчески прикрыл глаза, а вот император и, что поразительно, лорд Родэн дружно засмеялись.

– Ладно, живи, – вдруг смягчился отец Макса. Удивительнейший человек, подумала Лора, и, выдохнув, отошла от него на безопасное расстояние.

12. Не отпущу

В большом бальном зале все было готово для спектакля: поставили сцену, расставили кресла для вельмож высшего ранга и стулья для тех, кто попроще. Слугам предлагалось встать у стен. Я была так рада, что смогу еще раз увидеть эту чудесную труппу, что некоторое неудобство меня мало беспокоило. Тем более Макс говорил, что можно будет познакомиться с ними лично после спектакля, а ведь там будут и земляне. Этого я ждала в тысячу раз больше, чем представления.

В течение получаса все расселись, свет приглушили, лорд Тэрк, владелец театра, выступил с приветственной речью о важности обмена культурным наследием среди разных миров и занавес подняли. Под приветственные аплодисменты волшебство началось.

Это была очень интересная, пронзительная пьеса о непонимании между поколениями, первой неразделенной любви и пропасти между разными слоями общества. Хотя это произведение принадлежало другому миру и некоторые детали были мне не понятны, но чувства и проблемы видимо везде одинаковы, так что история нашла в моей душе живой отклик и я даже всплакнула в конце. На поклонах зал взорвался овациями, главных актеров вызывали на бис раз 5, все как у нас, опять подумала я.

Наконец занавес упал. Внутри все сжалось от предвкушения. Сердце лихорадочно забилось. Я начала пробираться сквозь толпу к сцене. Поискала глазами Макса, надеясь, что принц мне поможет познакомиться с артистами. Но он о чем-то беседовал со своим отцом и лордом Тэрком и, конечно, я не решилась подходить.

Достигнув закулисья, я глубоко вздохнула и проскользнула внутрь. Там царил полнейший хаос: кто-то переодевался, кто-то пил шампанское, чокаясь и обнимаясь, кто-то снимал грим. На меня никто внимания не обращал. Приглядываясь к лицам, я пыталась вычислить, кто здесь может быть мой сородич. Из-за обруча на своей шее я понимала речь всех народностей в Элии, сама говорила на элийском и не чувствовала разницы в акцентах. Как, впрочем, и артисты. Большинство из них были с такими же ошейниками, как я.

Вдруг меня кто-то тронул за плечо, я повернулась. Передо мной стоял приятный чернокожий мужчина лет пятидесяти и внимательно разглядывал мое лицо:

– Простите, вы так похожи… на певицу из моего мира, Лору Лин, поразительно просто, – он продолжал вглядываться в каждую черточку.

Дыхание застряло где-то в груди от волнения:

– Так… так это и есть Я, – на глаза даже слезы навернулись, – Я!

– Не может быть! Боже, никогда не думал, что познакомлюсь с вами… тем более при таких странных обстоятельствах! Я ведь водил внучку на ваш концерт в Лондоне, да-да, – он тепло мне улыбнулся.

– Меня зовут Джеймс Максвел, я являюсь режиссером этого спектакля, в Лондоне занимался тем же. У меня был свой камерный театр для детей… мне так повезло попасть к лорду Тэрку, не пришлось прозябать в конюшне или в поле.

– Дейви, Мария, идите сюда, – он крикнул и помахал кому-то, – у меня для вас удивительный сюрприз!

К нам подальше двое молодых людей и ошарашено уставились на меня:

– Да это же, – девушка не договорила, не веря своим глазам.

– Представь себе, Маша, Лору Лин тоже занесло в этот грешный мир!

– Даа уж, – протянул молодой человек, он внимательно посмотрел на мой обруч, – Вы здесь чья-то приближенная?

Я покраснела и опустила глаза, ведь все прекрасно понимают, за какие заслуги девушка может получить подобную отметку. Если, находясь среди местных, я не сильно тяготилась своим положением, для них это все было естественно. То перед людьми, которые знали до этого меня совершенно другой, мне стало мучительно стыдно.

– Дейви, – укоризненно воскликнул Джеймс, поняв причину моего смущения, – ты же сам прекрасно знаешь каков этот мир к пришельцам, не всем так везет, как тебе.

– Простите, – молодой человек уставился в пол, поняв, что допустил неловкость.

– Это так несправедливо, вы так талантливы, – Максвел смотрел на меня с искренним сочувствием.

– Джеймс, дорогой! – это был сам лорд Тэрк, а за ним шли император, верховный лорд и Макс, – Император желает познакомиться с тобой.

Режиссер глубоко поклонился перед высокими вельможами. Агор взял его за плечи:

– Очень рад познакомиться! Вы доставили мне огромное удовольствие сегодня, одна из лучших постановок, которую я когда-либо видел! Вы по-настоящему талантливы и я рад, когда подобные люди попадают к нам и привносят что-то новое в нашу культуру. Мне хочется отплатить за добро добром… Может быть вам что-то необходимо? Простите все, что угодно.

Император благосклонно улыбался, глядя в глаза Джеймсу.

– Спасибо, это огромная честь для нашей трупы выступать перед Вами, – Мужчина замолчал. Было видно, что он старается на что-то решиться.

– У меня есть одна просьба и я заранее прошу прощения, если она покажется Вам слишком дерзкой, ваше величество, – Он перевел взгляд на меня и я замерла в ожидании что будет, – Эта девушка, Лора, в нашем мире она известная певица, очень талантливая, очень. К тому же неплохая актриса, не знаю есть ли у нее именно театральный опыт… Но, в любом случае, она гораздо больше пользы принесет вашему миру, если будет выступать с нами, чем просто мыть дворец или варить кашу на кухне. Я вижу символы какого-то высокородного дома на ее шее, но вы император. В ваших силах отпустить ее с нами.

Сердце стучало так сильно, что мне казалось, его слышат все присутствующие. Неужели Агор выполнит обещание и отпустит меня? Ооо, я о таком даже мечтать не могла. Неужели есть шанс провести эти два года, занимаясь любимым делом, будучи относительно свободной? А как же Макс?

Я аккуратно из-под опущенных ресниц взглянула на принца, он весь как будто окаменел, челюсти плотно сжаты, вскользь провел по мне глазами. О, сколько холода было в это взгляде. Он, что подумал, что это была моя идея? Мне стало не хорошо.

Император тем временем задумчиво смотрел на меня, потирая бороду.

– Что ж, я в принципе согласен с вами, Джеймс. Лора пела мне пару раз, у нее действительно чудесный голос. Правда она отказывается петь при других во дворце, а я был бы рад, если бы она делилась своим талантом. Но это, как вы подметили, не мои знаки. Так что решать не мне.

Он повернул голову к принцу:

– Ну? Что скажешь Макс? Отпустишь свою маленькую рабыню?

Принц поднял тяжелый взгляд на императора:

– Нет, – коротко ответил он, потом обратился к Джеймсу, – был рад с вами познакомиться, спектакль был чудесный, – и, развернувшись на каблуках, покинул нас. Я почувствовала, что произошло что-то очень плохое для меня.

13. Ссора

Я постучалась в дверь к Максу как обычно в 11 вечера. Уже как обычно. Как быстро это стало для меня чем-то естественным, нормальным. Эта мысль пугала и одновременно будоражила. Еще у меня не выходил из головы тот мимолетный взгляд, который кинул на меня принц, с ног до головы обдав холодом. Интересно, он уже успокоился?

Дверь резко распахнулась, и на пороге показался Макс по пояс голый. Он не сразу пустил меня в комнату, просто стоял, облокотившись на дверной косяк, и внимательно смотрел прямо в глаза. Эта его привычка ловить на лице оппонента самые тонкие эмоции всегда выбивала меня из колеи. «Рассматривает как инфузорию под микроскопом», мелькнуло в голове. Только обычно его взгляд был безучастным, сейчас в черных глазах явственно вспыхивали стальные искры. Похоже, не успокоился, со вздохом отметила я.

Наконец он отошел от двери, чтобы я могла пройти.

– Раздевайся, – просто кинул мне через плечо и подошел к столу, чтобы налить себе вина. Я встала как вкопанная посреди комнаты, он что, издевается?

Принц в это время повернулся ко мне и, оперевшись на столешницу, медленно отпил из бокала.

– Ну? – он нетерпеливо изогнул бровь.

Я понимала, что он просто хочет меня унизить и не могла поверить, что этот надменный бесчувственный чурбан и тот очаровательный мужчина, с которым я целовалась на ярмарке, может быть одним и тем же человеком, причем с разницей в сутки. Я просто стояла и смотрела на него.

– Позвать Корни тебе помочь? – в его голосе слышалась явная угроза.

Я чуть не заплакала.

– Макс, я не понимаю!

– Во-первых, никакой я тебе не Макс, я твой господин, уясни это раз и навсегда! И во-вторых, это я не понимаю. Почему каждый раз одно и то же. Проявляешь к вам доброту, относишься по-человечески, а вы моментально садитесь на шею. Неужели ты всерьез думала, что сможешь договориться с императором в обход меня. Режиссера этого подговорила, – Макс отпил еще глоток, все это он говорил таким будничным тоном, как – будто обсуждал со мной погоду.

– Отец прав, с вами вообще разговаривать нельзя, когда вас просто трахаешь, вы четко понимаете свое место, никаких требований, своеволия, капризов, заговоров.

– Мой принц, это не так, я ни о чем не договаривалась с ним, да я ему даже двух слов сказать не успела, как вы подошли. Он просто узнал меня! Увидел узоры на моем ошейнике и понял, как они там оказались. В его понимании это позор!

Лучше бы промолчала. Я закрыла рот рукой, но было уже поздно. Ноздри принца раздувались, лицо побледнело, глаза яростно засверкали. Кажется, он готов меня убить.

– То есть мои отличительные знаки это позор, так? – Макс произнес это так тихо, что я еле расслышала.

– Нет, ну что вы! Я совсем не это имела ввиду!

– Все, довольно. Не желаю больше ничего слушать, раздевайся, я сказал.

Он подошел на расстояние вытянутой руки.

Я судорожно принялась стягивать одежду, пальцы не слушались. Меня всю трясло от обиды и несправедливости. «Да пошел ты», – как заводная повторяла про себя, это прибавляло некой храбрости. Наверно я слишком рьяно об этом думала и мысли отразились на лице.

– И совершенно бесполезно проклинать меня про себя, или что ты там делаешь, – лениво протянул Макс. Черт.

Наконец последний кусок ткани оказался на полу, и я подняла глаза на своего мучителя. Принц резко рванул меня к себе и впился жестким поцелуем, сильно покусывая нижнюю губу, я почувствовала соленый привкус крови во рту. И тут мне стало по-настоящему страшно. Я вдруг поняла, что он не успокоится, пока я не получу по заслугам по его мнению. Что он специально делает мне больно. Он отпустил меня, провел пальцем по укушенному месту, как-то странно глядя, как будто с тоской. Но потом лицо опять приняло жесткое выражение, и он с силой кинул меня на кровать и начал раздеваться. Мои глаза были широко открыты от испуга, дыхание прерывалось, ладони стали холодными и влажными. Я вся вжалась в резную спинку кровати.

Макс, раздевшись, склонился надо мной. Сейчас он не казался мне ни красивым, ни желанным, я ощущала только страх и неизбежность. Макс грубо подмял меня под себя и без церемоний резко вошел. Я застонала от боли, но он закрыл мне рот поцелуем. Где были те нежные прикосновения, от которых по всему телу разливалось тягучее тепло? Сейчас он жестко смял пои ягодицы, впиваясь в них пальцами и резко натягивая на себя, выбивая из горла жалобные всхлипы, все быстрее и быстрее. Голова моталась из стороны в сторону, принц схватил губами сосок и стал растягивать его, покусывая, потом проводя языком и зализывая больное место. Его левая рука обхватила мою шею и сжала. Я почувствовала, как помимо моей воли животный страх перерождается в животное желание. Я никогда не думала, что грубость и боль могут быть такими, это было так постыдно, но от этого ощущения были лишь острее. Макс сразу уловил, что все изменилось, сжал пальцы на шее сильнее, так что мне сложно стало дышать, прошептал на ухо:

– Что же сразу не сказала, что тебе так нравится?

– Не знала, – с придыханием ответила я, вцепившись в его руку. Он скептически усмехнулся, явно не поверив. Потом приподнял мои бедра выше, закинув ноги себе на плечи, смяв меня под собой.

Перед глазами плыли какие-то круги, я продолжала всхлипывать, только уже от нетерпения. «Ну же, ну же», – стонала, кусая его мочку. Вот Макс снова крепко схватил меня за ягодицы, проводя пальцами посередине, надавливая, заставляя нервно вздрагивать от интимных прикосновений, темп стал бешеный, я слышала его тяжелое дыхание. По всему телу побежал ток и наконец меня накрыло с головой, тело скрутило судорогой, внутри все сжалось и завибрировало. Макс глухо застонал и опустился на меня. Потихоньку сознание возвращалось. Боже мой, он ведь наказать меня хотел, унизить, сделать больно, а в итоге я тут вертелась под ним как уж на сковородке. Этот мужчина по-настоящему опасен для меня. Я лежала с закрытыми глазами просто потому, что боялась встретиться с ним взглядом. Так стыдно.

Макс лежал рядом, я слышала, как становится все более ровным его сбивчивое дыхание.

– Лора, – голос уже был ровным и безучастным.