Читать онлайн Как ветеринар работу в космосе искала бесплатно

Глава 1. Эвакуация

Голова адски раскалывалась, в ушах стоял завывающий противный гул, а тело нещадно жаловалось на затёкшую спину. Шварх, кажется, мы вчера с Лораном всё же перебрали. Надо было остановиться на второй бутылке того пойла в оранжевом стекле… или на очках с дополненной реальностью, которые воздействуют на мозг сильнее веселящего газа… или хотя бы добраться до нормального гелевого матраса, чтобы выспаться, а не засыпать на колючем низковорсовом ковре.

Я потянулась, хрустнула позвонками и распахнула глаза. Картинка не порадовала. Почему-то дурацкий ковёр то и дело налезал на встроенный шкаф с вещами, стена с панелью управления каютой постоянно перемещалась то ближе, то дальше, словно издеваясь надо мной, а вместо одного иллюминатора на противоположной стене было сразу три. И, к моему удивлению, все три показывали какой-то одинаковый дешёвый блокбастер с взрывающимися астероидами и улепётывающими на всех порах спасательными шлюпками.

Прикрыла глаза, нащупала под рукой бутылку того самого пойла в оранжевом стекле с отклеивающейся этикеткой на межмирном «Лимитированная коллекция элитного арманьяка для настоящих гурманов» и глотнула. Горячее пойло жидким огнём прокатилось по языку, обожгло нёбо и лёгкие, зато заставило голову включиться хотя бы ненадолго. Ещё раз посмотрела на бутылку, фыркнула, поскребла наклейку ногтем и обнаружила под ней популярную на Тортуге «Радость. Разлив №598». Ну, Лоран, убью заразу! «Бокал выдержанного напитка ещё никому не мешал…» — передразнила коллегу.

Даже после того как я решительно тряхнула головой, низкий завывающий гул в ушах никуда не исчез. Поднялась с ковра, отряхнула себя от мелких крошек, — похоже, Лоран вчера позаботился о закуске, но я, хоть убей, не помню, что это было, — и вышла из каюты. А коридор трансгалактического лайнера «Титаник» оказался подозрительно безлюдным. Организм даже выдал нервное «ик», когда в меня никто не врезался, никто не крикнул «прочь с дороги, человечка!», не хрюкнул «почему обслуживающий персонал поселили на этаже для гостей?». Тишина, если не считать отдалённое завывание сирены и мерцающий красноватый свет — вот и всё, что меня встретило в просторном коридоре роскошного рейсового лайнера на курортную планету Зоннен.

Я продолжала двигаться по коридору, размышляя про себя, что либо всё происходящее — чья-то дурная шутка, либо вчерашние очки с дополненной реальностью не прошли нормального тестирования, так как вызывают как минимум слуховые галлюцинации. Мерцающие алые диоды, вмонтированные в стены и пол, — наверняка сбой в системе лайнера, но куда подевались вечно что-то чистящие роботы, проплывающие с заморожено-надменным выражением лица цварги, суетящиеся и визгливые пикси, скучающие миттары? Где все? Большинству пассажиров «Титаника» осточертело сидеть в каютах ещё в первые две недели полёта, и последние дни они только и делали, что таскались по коридорам в общественную спа-зону, тренажёрный зал, иллюзион и игровую комнату даже среди ночи.

На экранах под потолком мелькали какие-то надписи, но глаза слезились от яркого света. Из-за этого практически сразу бросила попытки прочитать, что там написано. Придерживаясь за стенку, дошла по вымершему этажу до комнаты персонала лайнера, в которой обычно обязательно находился кто-то из моей команды. К моему облегчению, так оно было и на этот раз.

Широкоплечий брюнет с тонкими чертами лица что-то быстро печатал на виртуальной клавиатуре, подключённой к переносной панели управления. Денис или Ден, как коротко звали его все члены команды, был одет в свои любимые модные рваные джинсы и обтягивающую персиковую футболку, подчёркивающую развитую мускулатуру. Я удивлённо хлопнула глазами: обычно Эдмонд, наш начальник, зорко следил за командой и никому не позволял в рабочее время разгуливать в штатском. «Это роняет наш авторитет в глазах заказчика», — важно заявлял он и отправлял сотрудника в каюту на переодевание, разумеется, продляя его смену на столько минут, сколько занимала смена одежды.

Я задумалась. Вроде бы сейчас не смена Дена? Тогда почему вместо того, чтобы потеть на тренажёрах или плавать в бассейне, охмуряя очередную пассажирку, он занимается работой дежурного? Перевела взгляд правее, где краем глаза заметила движение.

Кора, бортовой док, и Аллан, старший стюард, сноровисто собирали вещи из встроенных шкафов в огромные вещь-мешки с воздушной подушкой. Девушка в белоснежном комбинезоне шестью руками выгребала из холодильников и кидала в мешки, почти не глядя, медицинские препараты, шприцы, бинты, баллоны с кислородом, а парень методично складывал документы и тёплые вещи.

Первым меня заметил Ден:

— Ванька?! Что ты здесь делаешь?

— Как что делаю? Я, вообще-то, работаю на «Титанике», — заторможено возмутилась я вопросу Дена. — Это общая каюта для всего персонала лайнера!

Некстати вспомнилось, как три года назад я заявилась в крупнейший космопорт родной планеты и сообщила, что ищу работу ветеринара на космическом корабле. В тот день надо мной не смеялся разве что только ленивый. И на следующий день, и всю неделю за ним. То ли дело было в том, что перед сотрудниками службы отдела кадров стояла рослая нескладная девица, на голову выше среднестатистической таноржки, то ли в моей ненужной профессии.

Так уж сложилось, что на Танорге на одного человека приходится чуть ли не до десятка роботов, и люди настолько привыкли к технике, что домашние животные в последние столетия стали большой редкостью. Зачем заводить собаку или кошку, когда можно приобрести пушистого и урчащего робота, которого не требуется выгуливать, кормить, менять лоток, воспитывать, который не будет грызть мебель, портить одежду и царапать ламинат? Когда я поступила на Ветеринарный Факультет Таноржского Университета Научных Открытий вместо Технического, отец рвал и метал. Он устроил скандал, на повышенных тонах объясняя, что стать врачом для животных — это путь в никуда. Настоящие таноржцы становятся математиками, физиками, механиками и изобретателями. Все остальные профессии — полнейшая ерунда. «Мы — передовая технологичная планета, элита в Федерации Объединённых Миров благодаря нашим мозгам. Тебе должно быть стыдно, что ты выбираешь профессию, достойную захухри, а не таноржки. Я, твой дед и даже твой прадед были ведущими инженерами!» В тот вечер я впервые поссорилась с родителем. Умом понимала, что отец прав, и пробиться куда-то выше я смогу, лишь получив высшее техническое образование, но душа лежала к милым сердцу хвостатым пушистикам.

Прошло не так много времени, и мама смогла повлиять и утихомирить отца. «Не ругайся с Ванессой, ты же знаешь, какая она упрямая, если что-то вобьёт себе в голову. Быть ветеринаром — не так уж и плохо. Получит хорошее образование, сможет работать на государственных фермах, где производят молоко и яйца, а там и до биоинженера недалеко. Среднее техническое у девочки уже есть, а дальше пускай поучится, присмотрится. Радуйся тому, что она в принципе хочет работать, потому что скандалами ты вообще можешь добиться обратного эффекта».

— Нет, Ваня, ты не поняла. — Телохранитель с шикарным разворотом плеч мотнул головой и откинул со лба короткую прядь шоколадных волос. — Что ты делаешь здесь? Почему ты до сих пор не эвакуировалась с «Титаника»?

— Эвакуировалась? — машинально повторила, чувствуя себя круглой дурой.

Всякий раз, когда со мной заговаривал этот таноржец с явной примесью цваргской крови, я ощущала, как у меня предательски начинают подгибаться коленки. За годы работы в команде то, что мой мозг превращается в сжиженный газ рядом с Денисом, заметили абсолютно все члены команды, кроме самого объекта тайных воздыханий. Он даже обращался ко мне, как и все остальные — «Ваня» — будто бы не замечал во мне девушки, лишь бесполого коллегу. Можно было пересчитать все случаи, когда я вела себя с красавчиком Деном адекватно, вот только во всех них я, кажется, была абсолютно пьяной. Хм-м-м… а не за этим ли Лоран меня вчера напоил «Радостью №598»?

— А-а-а-а… куда эвакуироваться? — протянула я, отчаянно пытаясь призвать организм к порядку.

Ноги снова стали подкашиваться, а голова закружилась, вот только я заподозрила, что дело всё-таки в количестве выпитого накануне, а не в обаянии Дена.

— Да куда-куда, хоть на Зоннен! Здесь всего несколько астрономических часов пути осталось, — с раздражением вмешалась в наш разговор Кора. — Шлюпки долетят, там автопилот, тем более «Титаник» так и так следовал на эту планету. Все пассажиры уже погрузились, мы думали, что и ты тоже…

— А что случилось-то?

В голове всё никак не могла уложиться мысль, что на корабле полным ходом идёт эвакуация людей и нелюдей. «Титаник» — один из самых надёжных и крепких таноржских трансгалактических лайнеров, курсирующих стандартным маршрутом. Система жизнеобеспечения и двигатель у такого класса кораблей по протоколу проверяется и перепроверяется несколько раз перед стартом. Вода, еда или кислород тоже не могли закончиться. Нападение пиратов звучит глупо. Какие пираты на стандартном маршруте до самой фешенебельной курортной планеты Федерации Объединённых Миров? Что ещё могло произойти? Внезапно обнаруженная сиарзская язва или другая зараза? Тогда заболевших просто отселили бы в отдельный отсек и там закрыли до полного выздоровления или смерти. У «Титаника» лучшая вентиляционно-очистительная система, запатентованная на Танорге, которая вполне может изолировать вирус в одном отсеке. Сажать остальных пассажиров на шлюпки вовсе не обязательно.

Кора на миг отвлеклась от собирания аптечки и посмотрела на меня так, что вопросы задавать резко перехотелось. Этот коронный взгляд шестирукой пикси знали все, и порой я думала, что нашего старого дока побаивались не из-за слабых ментальных способностей, а именно из-за грозного вида, который она на себя напускала.

— Экипаж походу, как и ты, перебрал накануне лишнего, — смилостивился надо мной Аллан, проследив за бутылкой в моей руке. Я неловко ею взмахнула, чуть не разбив о плазменный экран. — Сместились с курса, налетел солнечный ветер, а там астероиды.

Даже в похмельном состоянии, в котором я пребывала сейчас, было очевидно, что объяснения так себе. Лайнер налетел на глыбу замороженных камней в космосе — и это всё?

— Как сместились с курса? А автонавигатор? А защитная сеть?

— Это надо у Софрона будет спросить, что он делал, пока оба пилота спали. Он вообще-то должен был быть сегодня дежурным, — сквозь зубы произнёс Денис. — Всё, я настроил систему, заблокировал всё что мог, чтобы замедлить разгерметизацию и дать нам максимальное время на покидание корабля. Судя по камерам, почти все уже эвакуировались, осталось всего несколько кают с третьей палубы, члены экипажа и мы. Ребята, вы готовы?

— Я готова! — подала голос Кора, застёгивая вещь-мешок.

— Я тоже, — кивнул старший стюард.

Ден перевёл взгляд на меня. Вместо того чтобы подтвердить готовность, я задала очередной мучащий меня вопрос:

— «Мы»? А где все остальные?

Всё происходило как-то слишком быстро и неправильно. Конечно, я понимала, учебная тревога несколько отличается от настоящей, но тем не менее меня не покидало чувство, что что-то не так.

— Начальник присоединится к членам экипажа, — коротко сообщил Ден. — Питер, Кронас и Елисар как стюарды покинули корабль ещё с первыми шлюпками. Оливия и Софрон уже на капитанском мостике. Маркел встретит нас у шлюза. Не переживай, места на всех хватит, это же «Титаник», здесь всё предусмотрено. Всё, Ваня, пошли, у нас мало времени!

Телохранитель потянул меня за одну из лямок штанов. Я только сейчас сообразила, что так и не переоделась со вчерашнего вечера, ведь мои собственные рабочие штаны некстати были порваны когтями иглоёжки. Я битый час объясняла дурной хозяйке, что у несчастного животного нет никакого бешенства, а вот его иглы нельзя красить лаком для ногтей, так как запах пластмассы нервирует зверя. В итоге, когда добилась крупицы понимания на удивлённой моське дамочки и смогла-таки отмыть иглоёжку от ядовито-розовой краски, от моей одежды остались одни лоскуты. Но Лоран спас меня, неожиданно одолжив запасной комплект — болотно-зелёную рубашку на несколько размеров больше и штаны на резиновых подтяжках со множеством накладных карманов. Кстати, а где Лоран?

— А Лоран где?

Меня уже старательно выталкивали из кабинета со словами: «Ванесса, скорее, что же ты такая медлительная?!» Наверное, в любом другом случае я сообразила бы, что Денис впервые обращается по полному женскому имени, и растеклась счастливой лужицей, но алкоголь всё ещё бурлил в крови, притупляя сознание. А потому вместо того, чтобы наслаждаться бархатным голосом Дена и его прикосновениями через грубую ткань рубашки, я вдруг встала как вкопанная.

— Лоран вчера пил вместе со мной! Кажется, я видела его последний раз в иллюзионе. Надо проверить!

— Догоняйте, — крикнули Кора с Алланом, когда увидели, что я не собираюсь двигаться с места. — И вот на всякий случай. — Док запустила две левых руки в вещь-мешок и кинула по баллончику со сжатым кислородом мне и Дену.

Я машинально убрала свой в один из многочисленных карманов.

— Ванька, послушай, всё потом. Лоран здоровый парень, сам о себе позаботится, — нетерпеливо произнёс Ден, когда парочка скрылась за поворотом коридора.

— А вдруг он ещё спит? Надо убедиться, что он покинул корабль! — искренне возмутилась я. — А если он отключился в каюте и не слышал сигнала сирены?

— В отличие от тебя, Лоран умеет пить, — отрезал Ден.

В любом другом случае я бы обиделась, но сейчас почему-то лихорадочно думала о том, что именно меня не отпускает с «Титаника».

— Вот скажи, ты его среди эвакуирующихся видел?

Денис тяжело вздохнул и с неохотой признал:

— Нет, не видел.

— Вот видишь! — я аж подпрыгнула на месте и развернулась в ту сторону, где находились залы иллюзиона. — Надо проверить!

— Ва-а-аня, стой!

Ден схватил меня за локоть и с раздражением втолкнул обратно в комнату для персонала.

 — Гораздо быстрее будет понять всё по камерам, чем бежать туда,— пояснил он мне, включая систему управления и вывода на плазменные экраны максимально возможное количество камер. — Ты помнишь, в каком именно иллюзионе ты видела его последний раз?

 — Да, крайний правый. Там ещё кресла-яйца зелёненькие такие.

 — Понял, зал номер девять.

С этими словами на плазменном экране над нашими головами развернулась огромная картинка с парой десятков одинаковых эргономичных кресел, валяющихся обёртками от спрессованных сухарей и даже двумя подозрительно знакомыми бутылками из оранжевого стекла.

— Его нет в иллюзионе, — сообщил Ден очевидное, — а значит, в отличие от тебя ему хватило мозгов на то, чтобы подняться и убрать свой бампер подальше от «Титаника».

— Ден, ну почему ты такой? — я не выдержала и произнесла вслух то, что у меня крутилось на языке.

Денис всегда был центром внимания женской половины любого лайнера, звездолёта или частной космической яхты. Красивый и фигурой, и лицом, стильный, остроумный, он чаще всего заигрывал и флиртовал с пассажирками, меняя их с той же частотой, с которой меняют фильтры во взятом напрокат скафандре. Пару раз его комплиментов удостаивались даже Кора и Оливия, но единственной, кого он в упор никогда не замечал, была я. Порой казалось, что на моём лбу написано слово «неудачница», такими сочувствующими взглядами меня провожали члены команды, когда я в очередной раз набиралась храбрости, чтобы объясниться с Деном, а он отмахивался.

— Какой такой, Ванёк? — Денис посмотрел на меня так, словно впервые увидел.

Я поморщилась.

— Во-первых, не «Ванёк», «Ваня» или «Ванька», а Ванесса. Неужели так сложно называть меня женским именем, а не дурацким сокращением, к тому же больше подходящим парню, чем девушке?

Денис насмешливо посмотрел на меня, высоко вскинув густые брови.  Я понимала, что сейчас не место и не время для разборок, но у меня в душе накипело.

— Ты ещё попроси тебя по зубодробительной фамилии называть. Ну ладно, Ванесса, а во-вторых, что?

— А во-вторых, ты ведёшь себя грубо по отношению ко мне. Я уже замечала это и не раз…

— Вань… Ванесса, — Денис тут же исправился, взлохматив волосы необыкновенного иссиня-чёрного оттенка, — тебе не кажется, что сейчас не самое время выяснять отношения? «Титаник» угодил в астероиды, идёт разгерметизация корабля, нас ждут у шлюпок. Нам надо срочно эвакуироваться…

В голове как будто щёлкнул тумблер предохранения, и в памяти взмыло множество отмашек Дена. «Я занят», «сейчас моя смена», «Ванька, не тарахти как неисправный двигатель, у меня от тебя раскалывается голова», «шеф вызвал, ничего личного, потом как-нибудь скажешь, что хотела» и подобные фразы, после которых я ощущала себя ненужным камнем, который пнули ради забавы, а он летит с отвесного обрыва. При этом чаще всего он поправлял пиджак, смахивал несуществующие пылинки с костюма, поправлял причёску или выбирал одеколон, которым надушится, чтобы пойти на очередное разовое свидание. Денис никогда не воспринимал меня всерьёз: ни как члена команды, ни просто как девушку. Обидно, когда ты представляешь для человека, который тебе безумно нравится, пустое место. В глазах предательски защипало.

— … дожидаются нас. Ну что, пойдём?

Моргнула и посмотрела в карие глаза Дениса оттенка самого тёмного шоколада. Всё-таки он очень многое унаследовал от прадеда. Ещё в первый же день знакомства с командой, только взглянув на телохранителя, я поняла, что пропала. Жгучий брюнет с карими глазами почему-то сразу проассоциировался у меня с расой цваргов. Высокий, с атлетическим телосложением и вечно скривлёнными губами в ироничной насмешке Ден представился как обычный человек с Танорга, но уже тогда я почувствовала, что с ним нелегко поладить. Проявив недюжинные способности следователя, благодаря инфосети и стащенной медицинской карте из сейфа Коры я смогла выяснить, что красавчик-телохранитель на одну восьмую относится к расе, которой я восхищалась ещё с третьего класса.

Цварги во многом походили на таноржцев, их родная планета также входила в состав Федерации Объединённых Миров и была достаточно технологичной. Они уступали в том, что касается изобретений, но при этом в отличие от людей дольше жили, имели более плотную структуру мышц и костей, потрясающую регенерацию, а их мужчины умели считывать эмоции разумных существ. К сожалению, за это качество в космосе цваргов частенько называли «эмоциональными вампирами».

Денис вновь машинально потянулся рукой к голове, чтобы взлохматить волосы, но потом резко её отдёрнул. Я проследила за его движением и невольно обратила внимание на то, что несколько чёрных волос на его голове блестят в тускло мерцающем аварийном свете лайнера.

— У тебя наросты? — ахнула.

Это было ещё одной особенностью цваргов. Именно благодаря чувствительным органам, которые походили на гладкие рога и полностью развивались лишь к сорока-пятидесяти годам, мужчины начинали улавливать излучаемые мозгом бета-колебания, трансформируемые в эмоции.

— Да, — выдохнул Ден сквозь зубы.

Снова посмотрела на голову Дениса и сопоставила факты. Он никогда не стригся коротко, оставляя длину волос где-то до середины уха, а последнее время часто укладывал волосы гелем, чтобы они смотрелись объёмно. Раньше я думала, что Ден просто хочет выглядеть стильно, а сейчас меня неожиданно озарило:

— Почему ты скрываешь, что в тебе есть кровь цваргов?

— Потому что, — раздражённо ответил парень, дёргая меня за руку, а мой пульс резко подскочил вверх.

Он взял меня за руку!

— Пойдём, Вася, реально нет времени на твои причуды.

Я по инерции сделала несколько шагов вперёд, а потом вновь окаменела. Рога, способные улавливать колебания, развиваются у цваргов постепенно. И это для них полвека — лишь шестая часть жизни. На семь восьмых Ден всё-таки человек, а, следовательно, его наросты могут ещё долго внешне оставаться всего лишь наростами, но кто сказал, что он ими ещё ничего не чувствует?

— Ну что ещё, Вася?! — воскликнул телохранитель прежде, чем я что-то сказала вслух.

Шварх. Он действительно улавливает мои эмоции.

— То есть всё это время ты знал, как я к тебе отношусь? — произнесла, вынимая руку из его захвата и отводя взгляд в сторону.

Сказать, что чувствовала себя неуютно или некомфортно — значит не сказать ничего. Пожалуй, если бы я оказалась голой перед всеми пассажирами лайнера, и то чувствовала бы себя лучше.

Всякий раз, когда смотрела на Дена, то ощущала, как у меня непроизвольно краснеют щёки и от волнения начинают подрагивать пальцы. А от его бархатного голоса и вовсе впадала в ступор. Голову посещали дурацкие фантазии о том, что было бы, если бы он обнимал сильными руками не очередную длинноногую красотку, а меня. А фантазия, как говорила мама ещё с детства, у меня действительно крайне бурная. Уже давно поняла, что могу разговаривать с коллегой по команде нормально лишь тогда, когда в крови достаточно алкоголя или адреналина. Из-за того что всё-таки который раз решилась сказать Денису о своих чувствах к нему, вчера вечером нещадно напилась.

Сглотнула вставший в горле ком и почему-то сиплым голосом повторила:

— То есть ты всё это время знал, что безумно нравишься мне и постоянно избегал моего общества, да? Я тебе настолько противна?

— Вселенная, Васька, ну вот ты опять начинаешь и так не вовремя! Да, я знал, как ты ко мне относишься. Шварх, да здесь не надо цваргом быть, чтобы всё понять.

Кивнула, всё так же, не отрывая взгляда от пола. Мне хотелось провалиться сквозь этот пол или оказаться на другом краю галактики, лишь бы не быть с Денисом в одной комнате. Шва-а-а-рх, я чувствовала себя полной дурой.

— Ох, Ванесса, ну хватит уже. Ты хочешь, чтобы я произнёс это вслух? Хорошо, скажу. Да, я почувствовал твою влюблённость с самого первого дня, когда ты посмотрела на меня и выронила стопку документов. Твои эмоции были очень… г-х-м-м… яркие. Именно поэтому я избегал тебя. Но дело не в тебе, дело во мне… пойми, мне нравятся другие женщ… девушки. Ты ещё встретишь того, кто тебе подходит.

Слова Дена неожиданно больно резанули.

«Мне нравятся другие девушки…». Ага. Миниатюрные, ухоженные, с красивым расписным маникюром и пышными укладками, в дорогих платьях, но при этом знающие себе цену, а не бегающие за тобой словно собачка. Видела я тех пассажирок, с которыми ты уединялся. С каждой из них можно брать слепок для робота, предоставляющего интим-услуги.

Украдкой бросила взгляд на зеркальную встроенную панель и еле уловимо вздохнула. Рубашка и штаны Лорана были мне как раз в длину, но не в ширину. Из зеркала на меня смотрела нескладная девушка в помятой одежде невзрачного цвета хаки, а многочисленные накладные карманы делали мою угловатую фигуру ещё более странной. Образ дополняли совершенно обычные для таноржки русые волосы, которые я постоянно завязывала в низкий хвостик, чтобы они не мешали работать, и поломанный из-за сопротивляющейся иглоёжки маникюр. Надо всё-таки покрасить волосы в синий или фиолетовый с розовыми перьями, как это сейчас модно, или хотя бы сделать креативную асимметричную стрижку. Хотя причёской здесь дело явно не обойдётся… Ден прав. Такие красавчики, как он, не встречаются с серыми мышками. Надо искать кого-то попроще...

— По «Титанику» ползут трещины, — напомнил Ден, выводя меня из размышлений. — Пойдём, судя по датчикам, вот-вот уже разгерметизируется нижний уровень.

Встрепенулась и ещё раз посмотрела на ногти, а потом на диоды, на которые указал Ден. Какая-то мысль всколыхнулась у меня в голове, но почти сразу же растворилась, как только тёплая мужская ладонь вновь взяла меня за руку и настойчиво вытянула в коридор.

— Сейчас вверх по лестнице, на лифтах небезопасно – и там до сектора со шлюзами. Не забудь активировать шлем в костюме. На тебе же одежда Лорана, да?

Смущённо кивнула. Смущённо, потому что чувствовала, в отличие от Дениса, что нравилась коллеге, вот только моё сердце целых три года было занято совсем другим человеком.

— Да, я вчера снимала лак для ногтей с иглоёжки одной сумасшедшей клиентки, и она расцарапала мою форму… Иглоёжка, не клиентка. Лоран любезно одолжил одежду, ведь у нас один рост, а Эдмонд не любит, когда… — сбивчиво начала объясняться, но меня перебили.

— Отлично. — Ден даже не сделал вид, что слушал. — Значит, в этот воротник встроены наночастицы, формирующие шлем. Тебе можно даже не искать скафандр. В шлюпке он всё равно не понадобится, это всего лишь мера предосторожности.

Знакомые, но совершенно пустынные коридоры сменялись один за другим, тревожные алые всполохи диодов освещали путь, а я вдруг ухватила ту самую мысль, которая вызывала во мне смутное беспокойство:

— Иглоёжка! — воскликнула так громко, что эхо разнеслось по всему этажу.

— Вселенная, Вася, я же оглохну так. — Ден демонстративно потёр ухо ладонью. — Да, я слышал, что ты лечила какое-то животное. Пойдём, нам всего ничего осталось…

Он подтолкнул меня в спину.

— Нет, Денис, ты не понял! Иглоёжка! Я только сейчас вспомнила, всё этот проклятый алкоголь. Вчера, после того как получилось отмыть её от краски, хозяйка заявила, что от любимицы слишком сильно пахнет химикатами, и мне пришлось оставить иглоёжку в отсеке для карантинных животных, чтобы запах выветрился. Я должна забрать её!

В мыслях тут же возник образ маленькой и напуганной иглоёжки с очаровательной треугольной мордочкой и умными глазами-бусинками, которая в страхе метается по всей клетке, пытаясь найти выход наружу.

— Ва-а-а-аня, перестань! Я уже устал от твоей блажи! Мы и так задержались из-за того, что ты думала, будто Лоран остался в иллюзионе. Могу понять тебя, когда ты беспокоишься о друге и коллеге по команде, но иглоёжка?! Глупое животное какой-то избалованной пассажирки лайнера? Да она сама, наверное, в первой волне покинула «Титаник», даже не вспомнив о том, что у неё есть какая-то крыса!

Он повторно толкнул меня в поясницу, но на этот раз жест вызвал скорее раздражение, чем радость того, что Ден меня касается.

— Ден, это живое существо! К тому же запертое в клетке! Да у него без шансов спастись и выбраться с «Титаника». В конце концов, это пациент, за которого я несу ответственность!

— Ваня, прекрати нести чушь! Какая к шварху ответственность? Перед кем? Неужели ты вот сейчас, когда с лайнера уже эвакуировались, наверное, все, кроме нас с тобой, хочешь бежать в противоположную часть корабля, чтобы спасти какое-то ненужное животное? Прекращай этот цирк немедленно!

Ден злился, почти кричал, но впервые я не робела перед ним. Может, потому что в крови всё ещё был алкоголь, а может быть, потому, что именно такой же «ненужной» я чувствовала себя на протяжении всей жизни. Эта несчастная иглоёжка, про которую забыла даже собственная хозяйка, на какой-то миг показалась мне олицетворением собственной жизни.

— По лайнеру распространяется сеть микроскопических трещин, через которые идёт утечка кислорода, не более. В нас никто не стреляет, корабль не разваливается на части, я успею сбегать в карантинный отсек и вернуться, обещаю!

Рванула в сторону карантинного отсека, а вслед услышала злой крик:

— Вот именно поэтому, Ванесса, я всегда обходил тебя стороной! Ты наивная клуша, которая смотрит на мир через толстые стёкла розовых очков, законорожденная таноржка и могла бы всю жизнь припеваючи жить на технологичной планете, получить отличное жильё и не думать о том, как достать себе пропитание. Но тебе этого показалось мало! На какой-то ляд ты выучилась на самую бесполезную на Танорге профессию, после чего устроилась в команду к нам. Бесишь меня правильностью и провинциальной глупостью, которая граничит с безумием! Из-за тебя вся команда стала вести себя по-другому. Даже Эдмонд внезапно стал отказываться от выгодных заказов, потому что ты кривишь свой прекрасный носик…

Ден ещё что-то кричал мне вслед, но я не слышала. Завернула за угол и бросилась на лестницу, ведущую в зону карантина для животных. Горькие слёзы стекали по щекам, удары сердца заглушали сбившееся дыхание, а в голове билась одна мысль: «Какого шварха я напилась вчера вечером? Если бы знала, как Ден относится ко мне по-настоящему, то не стала бы пить ту дрянь, что принёс Лоран, и сейчас с иглоёжкой уже сидела бы в спасательной шлюпке…»

К удивлению, в карантинный отсек я попала быстро. Лишь одна дверь оказалась заблокированной, и система выдала предупреждающий сигнал, что зона опасна, но мой пропуск сработал. Когда я, запыхавшись, вбежала в отсек с пустыми клетками, голова сильно кружилась, а лёгкие горели огнём. Запоздало вспомнила, что это первые признаки нехватки кислорода. Скорее всего, это помещение уже разгерметизировано. Торопливо коснулась кнопки на вороте, чтобы сформировать шлем, и подключила к нему тот самый баллончик со сжиженным кислородом, что кинула мне Кора. Небольшой, такого хватает всего на полчаса или час свободного дыхания, но мне до ближайших шлюпок недалеко, за глаза хватит.

Ту самую иглоёжку, с которой отмывала лак для ногтей, увидела почти сразу. Она лежала на дне одной из клеток и тяжело дышала, высунув язык наружу, но как только мы встретились взглядами, махнула мне хвостиком. Я бросилась отпирать дверцу, схватила бедное животное и прижала к груди. Неловко повернулась, сделала шаг и зацепилась ногой за длиннющие провода, которые тянулись к соседним клеткам. Что-то позади громыхнуло, оглушительно лязгнул металл, а затем лодыжку пронзила острая боль, и нечто тяжелое придавило меня к полу. Последнее, что ощутила — как остроносая мордочка, щекоча усами, запихнула нос мне под шлем.

«Надо же, какая умная иглоёжка, никогда бы не подумала. А я, похоже, действительно наивная клуша. Прав был Ден», — подумала, прежде чем отключилась.

Глава 2. Три года назад

Учёба в Таноржском Университете Научных Открытий на факультете Ветеринарии промчалась как один миг. Счастливым выпускникам выдали заветные корочки дипломов, а моя даже имела золотой цвет и оттиск глобуса — особой печати, которую ректор ставил лишь самым лучшим студентам.

Я искренне любила животных и всё, что с ними связано, а потому учёба давалась мне в радость. Порой казалось, что по грустному выражению вытянутой морды длинношёрстного щеняха, я могу с точностью сказать — он вымогает очередной кусок сыра, а по напряжённому хвосту митаррской мяуши — она не хочет, чтобы её лишний раз гладили, но не против восторженных комплиментов в устной форме. Всегда считала, что звери очень разумны, и мне нравилось не только их лечить, но и просто с ними разговаривать.

Когда заветная корочка оказалась в моих руках, и даже отец пришёл на вручение дипломов, я чувствовала себя самым счастливым гуманоидом во всей Вселенной. Внутри всё дрожало хрустальным звоном от предвкушения того, что я теперь официально по всем законам Танорга могу сама строить будущее. Конечно, я могла бы его выбирать и строить даже после колледжа, но высшее образование на Танорге считалось чем-то особенным, по крайней мере, я думала так на тот момент.

Так уж сложилось, что на моей родной планете почти все сферы были в той или иной степени автоматизированы, и потому большинство людей могло прекрасно жить на дотации государства и при этом не работать. Зачем нужны таксисты, когда есть автопилотные флаеры? Зачем тратить время на посадку, сбор и переработку урожая, когда существуют многофункциональные комбайны? Зачем использовать людские ресурсы на курьерские услуги, когда квадрокоптеры могут доставить любую еду или лекарства по воздуху прямо на открытый балкон квартиры?

Пару-тройку веков назад Танорг охватила повсеместная автоматизация: на складах, у станков, на фабриках, в полях и цехах, везде, где только можно, Аппарат Управления Планетой стал заменять людей роботами, потому что они не болеют, им не надо ходить в отпуск, декрет или выплачивать страховку, они никогда не ошибаются. Вы слышали, чтобы кофемашина приготовила горелый кофе? Вот и я — нет. В какой-то момент люди стали жаловаться на безработицу, и государство объявило, что готово выплачивать достойное пособие по безработице, предоставлять качественное жильё и путёвку на курортные планеты раз в год всем желающим в качестве компенсации за автоматизацию большинства отраслей. Народ какое-то время пороптал, а затем неожиданно втянулся. Конечно, оставались профессии, которые невозможно заменить техникой: художники, писатели, певцы, дизайнеры, юристы и доки высшей категории, — а также так называемые «математические» профессии: инженеры, изобретатели, астрофизики, конструкторы и технологи. Когда всё устаканилось, выяснилось, что большинство таноржцев предпочитает сидеть дома и наслаждаться жизнью, а высшее образование получают лишь те, кто планирует в дальнейшем работать. Именно поэтому, получив в руки золотую корочку, я мысленно причислила себя к элите Танорга, к тем немногочисленным семи процентами, которые поступали не так, как все.

Я ощущала невероятный душевный подъём, глядя на документ в моих руках. Наверное, если бы люди имели крылья, то моё состояние было бы сравнимо с первым полётом.

В космос.

Без скафандра.

Смесь пьянящего как шампанское восторга, какой-то внутренней лёгкости, решимости и крошечного, буквально с головку отвёртки для точной техники страха перед неизвестностью. Нет, не того парализующего чёрного ужаса, который накатывает с головой, и тебе сложно даже пошевелиться, а светлого и мягкого страха перед манящей неизвестностью, что заставляет двигаться быстрее и быстрее.

Мне исполнилось ровно двадцать два года в тот день, когда я получила диплом. И вместо того, чтобы отмечать его получение с одногруппниками или семьёй, я сразу же пошла домой и занялась составлением резюме, а также просмотром планетарной инфосети на предмет вакансий.

На следующее утро я завела будильник пораньше и звонок за звонком методично обзванивала все фирмы на Танорге, где по идее требовались ветеринары.

— Здравствуйте, это Ванесса Валио-Алмонде по поводу вакансии на должность ветеринара при магазине животных «Лапы, когти и хвосты». Я отправила на вашу электронную почту резюме…

— Добрый день, Ванесса. Письмо ещё не смотрела, к сожалению, не было времени. Подскажите, у вас есть опыт лечения пульпита импортированных с Таршаша козерогов?

— Э-э-м, нет, но я окончила…

— А тахикардии у карридских свинобрюхов?

— Тоже нет…

— Тогда, к сожалению, вынуждена отклонить вашу заявку в связи с нехваткой опыта. Всего вам доброго.

— И вам всего хорошего, — произнесла я, но голубая голограмма женщины с пучком уже исчезла.

Все последующие звонки оканчивались примерно так же с той лишь разницей, что иногда я и вовсе не дозванивалась до отдела кадров и меня просили оставить сообщение на автоответчик. После нескольких дней безуспешных попыток устроиться на работу онлайн или по коммуникатору, я решила, что будет правильнее вытребовать собеседование и показаться лично. Конечно, это немного нагло с моей стороны, но в таком случае у сотрудника компании не будет шанса выставить меня за дверь в течение пяти минут. Как минимум он всё-таки посмотрит на моё резюме. Хотя бы из вежливости.

Как же я ошибалась!

С боевым настроением я на следующий день шла в офис «Учтём каждое копыто» — компании, занимающейся чипированием крупнорогатого скота. Автономные лифты, роботизированный секретарь, разбирающий почту, поломоечная машина… Мне пришлось ждать человека, согласившегося на собеседование со мной, более трёх часов! Когда я уже подумала, что про меня совсем забыли, и собиралась отправиться домой на поиски какой-то более дружелюбно настроенной компании, двери разъехались, и мимо меня проскочил импозантный мужчина в деловом костюме.

— Постойте! У меня с вами собеседование! — крикнула я мужчине в спину и увязалась за ним.

Он плюхнул чемоданчик на стол и, доставая документы, скомандовал мне:

— Да-да, кажется, у меня сегодня было действительно назначено собеседование с помощницей, ничего не успеваю…

— Я на должность ветеринара, — осмелилась прервать мужчину и обратить внимание на себя.

— Ветеринара? — собеседник настолько удивился, что даже прервался с делами и окинул меня придирчивым взглядом. — Вы уверены?

— Да, конечно, — я осмелела и придвинула к нему резюме и копию диплома.

Однако последующий ответ меня поразил. Даже не бросив взгляда на мои документы, мужчина сдул с рукавов пиджака невидимые крошки и произнёс:

— Сожалею, э-м-м-м…

— Ванесса Валио-Алмонде.

— Сожалею, Ванесса, но вакансия на должность ветеринара уже занята.

— Как занята? Она только позавчера была открыта! — возмутилась я.

— А вот так. Должность высокая, кандидатов много, так что извините, закрыта. — Он развёл руками. — Если больше ничем не могу вам помочь, то прошу уйти…

— А помощница? — я встрепенулась.

Да я не планировала становиться помощницей, но может это мой шанс? Всё-таки компания занимается животными. Так или иначе я смогу себя проявить, когда, например, ветеринар заболеет и потребуется срочная замена…

— Что помощница?

— Вы сказали, что искали помощницу…

Мужчина покачал головой.

— Вы на эту должность не подходите, извините, прошу удалиться.

Несколько секунд я стояла ошарашенная тем, что меня фактически выгоняют из офиса, так и не взглянув на мой диплом и резюме. Тем временем мужчина щёлкнул пальцами, и автоматические двери открылись, словно беззвучно говоря «тебе уже пора». Неожиданно мне подумалось, что если бы ветеринара действительно наняли за вчерашний день, то сегодня он точно так же, как и я сидел бы в приёмной, ожидая, пока все его документы о приёме на работу подготовят и подпишут, а также проведут инструктаж. До сих пор в офисе я видела лишь роботов, а такими вещами по законодательству должны заниматься люди, ведь робот не имеет права принять на работу человека. А вот вакансию наверняка бы уже закрыли...

— Вы врёте, — внезапно для себя выдала я. — У вас нет ветеринара, но я вам чем-то не подхожу.

Мужчина, нетерпеливо постукивающий по крышке чемоданчика, устало вздохнул, чуть ослабил галстук и с укоризной посмотрел на меня. Как будто это я сейчас врала ему, а не он мне.

— Да, Ванесса, мы еще не нашли ветеринара, который будет заниматься чипированием буйволорогов. Но мы ищем человека, который справится с крупным животным, если оно впадёт в ярость от боли, и сможет настроить и перепрограммировать роботов, помогающих провести процедуру… — начал перечислять мужчина.

— Я чипировала волколаков во время летней практики! — горячо возразила, умалчивая о том, что это были всего лишь детёныши. — Дайте мне шанс!

— Но главное, мы ищем опытного ветеринара, который это проделывал даже не сотню, а тысячу раз. Понимаешь?

Я сразу сдалась. Конечно, я всё понимала.

— А помощницей ветеринара вы взять меня не хотите? — упрямства мне было не занимать. — На полставки… или четверть. Я на всё согласна.

Собеседник вновь покачал головой, но на этот раз посмотрел на меня с сочувствием.

— Сколько вам лет, Ванесса? Двадцать? Двадцать один?

— Двадцать два.

— Двадцать два, — он задумчиво повторил это число. — Дело в том, Ванесса, что я не имею права брать вас на полставки или даже четверть. Пока вы безработная, Аппарат Управления Таноргом предоставляет вам полноценное жилье, путёвки и дотации, а кроме того обеспечивает медицинскую и социальную страховку. Всё это фирма «Учтём каждое копыто» должна будет взять на себя, как только устроит вас в качестве помощницы ветеринара. Я уже молчу о том, что мы должны будем платить налог в целых сорок восемь процентов государству. Это отчисления, которые идут на пособия безработным. А оставшаяся часть, которая причитается вам, согласно закону, должна быть больше этого самого пособия. Нам просто финансово невыгодно брать вас на работу. Мы лучше подержим вакансию открытой, и наше оборудование будет какое-то время простаивать, но в итоге найдём ветеринара со стажем. Вы это понимаете?

Я удручённо кивнула, думая про себя, что, возможно, в следующей компании мне повезёт больше. День за днём я ходила на собеседования, дожидалась, когда меня примут и найдут время провести собеседование. Всякий раз сотрудники отдела кадров даже не смотрели на копию моего золотого диплома, они вежливо улыбались и сообщали: либо должность уже занята, либо ветдок им не требуется.

Где-то спустя месяц или два безрезультатных поисков работы в качестве ветеринара я поняла, что на Танорге людей со специальностью «ветеринар» гораздо больше, чем в действительности необходимо для бизнеса. Попасть же в государственные структуры и обслуживать огромные фермы вовсе оказалось невозможным. В таких местах чётко было прописано, что они берут людей с опытом работы не менее трёх лет. Это было похоже на дурацкий замкнутый цикл, куда я никак не могла пробиться. Откуда взять опыт работы, если меня не хотел брать никто?

Так сам собой мне в голову и пришёл план попроситься ветеринаром на первый попавшийся космический корабль, ведь космос — не Танорг, там и законы другие. Мне было всё равно, где работать, лишь бы заполучить эти бесценные три года опыта работы по специальности. Разумеется, когда я подала заявку на биржу труда через космопорт на должность ветеринара, на меня посмотрели очень и очень странно. Скажем прямо, не самая популярная внепланетная профессия.

Сотрудник биржи очень долго и придирчиво рассматривал мои документы, после чего ещё дольше вносил данные, беспрестанно жуя похожую на толстого слизняка нижнюю губу и гнусаво переспрашивая:

— Милочка, а вы уверены, что хотите быть ветеринаром?

— А у вас вроде среднее техническое, а здесь как раз ремонтник на звездолёт требуется… Нет, животных там нет, только протекающий двигатель. Животные есть на пиратских кораблях, но боюсь, пираты на биржу труда не обращаются…

Последнее замечание показалось сотруднику биржи труда настолько забавным, что он засмеялся собственной шутке, забрызгивая документы слюной. Я брезгливо поморщилась, но стойко молчала до того момента, как мне вернули электронные бумаги со словами:

— Ну, вот и всё, милочка. С вами кхе-хке… свяжутся. Если, конечно, вы кому-то понадобитесь. Кхе-хке.

— Спасибо, — произнесла и, чувствуя внутреннее опустошение, отправилась домой.

Дни сменялись один за другим. Я съехала от родителей почти сразу после совершеннолетия. Государство выделило мне небольшую, но комфортную квартирку в спальном районе. Родители давно привыкли к тому, что я постоянно учусь, а потому редко звонили, не желая отвлекать. Я же понимала, что мне просто безумно стыдно признаться родителям, что я так и не смогла найти себе работу. А ведь сама когда-то настояла на том, чтобы идти на Ветеринарный Факультет, и мама меня даже поддержала.

Щёлкала пультом, бездумно листая каналы головизора, и думала, что мне невероятно скучно. Игровая приставка, головизор, спа-центры, антигравитационные парки, симуляторы, иллюзионы… Пока я училась в университете, мне нравилось развлекаться в выходные, но когда учёба закончилась, и развлечения стали занимать всё время, я поняла, что такая праздная жизнь не для меня. Все эти однотипные романы по головизору, одни и те же игры разве что с разным антуражем, похожие друг на друга фильмы, одинаковые спа-процедуры… В какой-то момент я с ужасом осознала, что когда развлечения начинают занимать большую часть жизни, они перестают приносить удовольствие.

Я каждый день проверяла почту, надеясь, что рано или поздно меня пригласят работать хоть куда-нибудь, и уже обдумывала то, что латать старенькие звездолёты в принципе не такое уж плохое занятие. Всё веселее, чем щёлкать пультом от головизора и мучиться от безделья. Именно тогда, когда я так подумала, мне на наручный коммуникатор пришло короткое сообщение: «Ждём вас сегодня в 17:00 на собеседование в секторе «С-16» главного космопорта Танорга».

Стоит ли говорить, что я примчалась в сектор С-16 на добрых полчаса раньше назначенного времени? У стойки, где пару недель назад мои документы регистрировал противный тип, сейчас стояла красивая улыбающаяся девушка. Миниатюрная, в облегающей замшевой юбке чуть выше колен и полупрозрачной кофточке, она была настолько хороша, что я тут же вспомнила, как примчалась в космопорт в тех же самых джинсах и футболке, в которых с утра играла на приставке. Я настолько обрадовалась первому в жизни собеседованию, инициированному со стороны работодателя, что просто забыла о том, что следовало бы одеться поприличнее. «Ну и ладно. Если меня вновь не возьмут, потому что я выгляжу слишком молодой и неопытной, мне не привыкать», — решительно сказала я самой себе.

Девушка в юбке кивнула мне, как будто старой знакомой, и проводила в зал для собеседований.

— Подождите, пожалуйста, здесь. Эдмонд Райтовский вот-вот подойдёт.

Я прошла внутрь переговорной, выбирая себе место поудобнее и размышляя о том, что фамилия моего нанимателя звучит очень по-человечески. Неужели мне вновь «повезло» и мной заинтересовался таноржец? Именно в этот момент дверь отъехала в сторону, и на пороге появился очень крепкий мужчина неопределённых лет в униформе цвета хаки. Его лицо украшали прямой нос, пышные серебряные усы и внимательные тёмно-карие глаза, поблёскивающие из-под седых бровей. В руках вошедшего находилось моё резюме и копия диплома. Он на несколько секунд замер, сверяя моё лицо с голографией на документах, после чего хмыкнул и обратился ко мне:

— Уважаемая Ванесса Валио-Алмонде, — старательно зачитал он фамилию из резюме, — вижу, что ваши оценки были отличными, как по специальности, относящейся к ветеринарии, так и к робототехнике. Я руковожу командой, которая обслуживает рейсовые космические корабли, и предлагаю вам присоединиться.

В этот момент моё сердце всё-таки пропустило удар. Передо мной стоял первый работодатель, который не просто посмотрел документы, но и тщательно изучил их. И даже то, как я выглядела сейчас, его ничуть не отпугнуло.

— Командой? — переспросила, пытаясь скрыть волнение. — В смысле экипажем? Вы капитан корабля?

— Нет, — внимательные тёмно-карие глаза хитро блеснули, — я начальник команды, которую нанимают на корабли. У меня очень дружная и слаженная десятка гуманоидов: док, четыре стюарда, мультилингв, три охранника и штурман. Вы будете одиннадцатой, разумеется, не считая меня.

— А в чём же разница с экипажем? — уточнила с любопытством.

Не то, чтобы мне было принципиально работать в экипаже, но интересно же. Работодатель обо мне знает многое, а я о нём — ничего.

— Разница с экипажем в том, что у нас нет пилотов или связистов. — Мужчина задумчиво пригладил пышные усы. Я только сейчас обратила внимание на то, что между пальцев у него чуть более широкие перепонки, чем у обычных людей. Выходит, нечистокровный человек, в его крови наследили миттары. — Нас нанимают в дополнение к стандартному экипажу на крупногабаритные рейсовые судна. Туда, где предполагается, что обычный экипаж может не справиться.

— И зачем же вам требуется ветеринар, разбирающийся в технике? — Как бы мне не хотелось получить эту работу, всё ещё казалось, что меня ожидает подвох. — Насколько я знаю, на крупных кораблях всегда есть собственный механик, входящий в состав экипажа. Его работа, как правило, заключается лишь в предполётном досмотре двигателя, потому что если космобусу или лайнеру требуется ремонт, то корабль отгоняют в доки, где им занимается группа профессионалов. А если речь идёт о мелком судне, где нет даже собственного механика, вряд ли на него возьмут ветеринара, я уже не говорю о том, что животных на таких кораблях не перевозят.

Мужчина усмехнулся в густые пышные усы и весело ответил:

— А вы зрите в корень, Ванесса. Именно поэтому мне и требуется человек, который на полставки будет ветеринаром, а на полставки механиком. Зарплата пропорционально отработанным часам около трёхсот кредитов в месяц. Сейчас у пикси вошло в моду перевозить с собой комнатных щеняхов, а высокопоставленные миттары любят питаться свежей рыбой. Так или иначе, всё чаще и чаще встречаются запросы на команду с ветеринаром, при этом, разумеется, никто не хочет переплачивать за услуги, особенно если на рейсе не произошло никаких инцидентов. К тому же я давно подумывал о механике в команде, который смог бы осмотреть небольшие межзвёздники или частные яхты заказчика. На текущий момент мне приходится отказываться от многих выгодных предложений, потому что я не мог трезво оценить опасность, а рисковать ребятами не хочу. Что вы думаете о том, чтобы стать членом моей команды? На полставки ветеринар, на полставки механик. М-м-м?

Мужчина с серебряными усами открыто посмотрел на меня, протягивая стандартный бланк для заявления на работу. Его речь мне понравилась, хотя я понимала, что работа в космосе, да ещё и частая смена кораблей — далеко не то, что я себе представляла. Но с другой стороны, а чем швархи не шутят? А триста кредитов в аэротуннеле не валяются. Конечно, это не ахти какие деньги, особенно с учётом того, что я могу остаться на Танорге и получать пособие по безработице, а с другой стороны, это всё-таки деньги, которые я смогу тратить по своему усмотрению, да и опыт работы, опять же. Через три года я смогу вернуться на родную планету и устроиться в государственное предприятие уже на других условиях.

— И я вас действительно устраиваю? — спросила я, жестом показывая на себя и выпрямляясь.

В первую очередь я имела в виду то, что выгляжу младше своего возраста, и у меня совершенно нет рабочего стажа.

— Вы, конечно, существенно выше среднестатистической таноржки, а, следовательно, мне придётся для вас шить форму на заказ, но в остальном да, — огорошил меня Эдмонд. — К тому же вы не первый нечистокровный человек в моей команде, поверьте, таких вообще в космосе встречается мало.

Проглотила обидные слова про себя. Нечистокровный? Это он из-за моего роста так сказал? Вообще-то я очень даже чистокровная, просто у меня по материнской линии все высокие. Но начинать отношения с работодателем со ссоры не хотела, а потому приняла электронную бумагу и произнесла вслух условия:

— Официальное оформление вместе с медицинской страховкой, в трудовой книге должна быть запись о том, что работаю ветеринаром, от любого заказа могу отказаться, с пиратами дел не имею. Контракт на срок не более трёх лет.

Глава 3. Не «Титаник»

Я очнулась от пробирающего до костей холода и тупой ноющей боли в лодыжке. Всё-таки, несмотря на то, что на мне была надета рабочая форма Лорана, которая считалась по составу ткани равносильной облегчённому скафандру, пол на корабле очень холодный. Наверное, «Титаник» уже полностью разгерметизировался из-за трещин в корпусе, и поэтому здесь так неприятно лежать.

Голова раскалывалась, тело ныло, будто по нему проехался гружёный транспортник, во рту ощущалась сухость. Шварх! По-моему, сегодня утром после трёх бутылок «Радости №598» я чувствовала себя лучше, чем сейчас. Вокруг так темно, что хоть искусственное глазное яблоко вставляй. Интересно, сколько я так уже здесь лежу? Наверное, Денис уже покинул «Титаник», да и экипаж тоже весь эвакуировался. Кому придёт в голову проверять отсек для карантинных животных? И сколько ещё осталось кислорода в баллончике?

Где-то вдали послышались возбуждённые мужские голоса, и я невольно прислушалась, затаив дыхание:

— Проклятые хтэрры! Ашенторн, зачем ты подобрал этого человека? Мы так не договаривались… — эмоционально кричал незнакомец.

Хтэрры? Какое забавное ругательство, никогда раньше не слышала такого. Вроде бы это доисторические песчаные черви с ядовитой слюной, которые едят всё подряд без разбору.

— Оушен, перестань! Это всего лишь какой-то мальчишка, которому не повезло вовремя эвакуироваться. Не мог же я оставить его там умирать?

— Вот именно! Мог! Нам на корабле не нужен лишний рот!

Ох, не завидую я этому мальчику. Как бы его не вышвырнули с борта корабля...

— Да ты посмотри на него, там одежды больше, чем костей. Он много не съест.

— Ашенторн, ты себя слышишь? Не обманывайся! Судя по запаху, это взрослый половозрелый мужчина, а при этом на вид он худой как ивовый прут. Я уверен, что это просто слабак, от которого решили избавиться свои же. Ненужный балласт. А если ты будешь его кормить и выхаживать, оглянуться не успеешь, как этот ещё и на самку претендовать станет…

— Оушен! — прозвучало грозно и предупреждающе.

— Что Оушен? Что?! Ну, попробуй, скажи, что я не прав!

Несколько секунд молчания.

— Он останется здесь. Я твой капитан. Я всё сказал.

Раздались удаляющиеся шаги, а я почувствовала, что на меня вновь накатывает усталость и засасывает в царство снов. На грани между сном и реальностью я всё пыталась вспомнить, что за язык, на котором говорили мужчины. Мозг переводил слова автоматически. За три года работы в одной команде Эдмонда с мультилингвом я выучила с десяток языков Федерации. Вот только говорила на них редко, больше задавала владельцам животных вопросы о здоровье питомцев.

Проснулась от какой-то назойливой щекотки в районе солнечного сплетения. Мысли всё ещё немного путались в голове, но соображала я уже явно лучше, чем когда очнулась в первый раз. Тяжело вздохнула, дотронулась до живота и с писком отдёрнула руку, поняв, что обо что-то укололась. Лишь спустя секунду или две я вспомнила, что спасала иглоёжку пассажирки лайнера и, видимо, суета забравшегося под рубашку животного меня и разбудила.

— Очнулся всё-таки, — раздалось где-то над моей головой.

Подняла голову и только сейчас поняла, что на мне всё ещё надет шлем и в нём включена функция затемнения. Видимо, когда иглоёжка просовывала нос под него, случайно нажала лапками какую-то из кнопок. Потянулась, чтобы снять оборудование и замерла на задумчивой фразе незнакомца:

— Не помер, а жаль.

Именно эти слова меня в последний момент заставили поменять направление руки и вместо фиксирующей клипсы нажать на кнопку у воротника. Шлем с моей стороны стал прозрачным, а с противоположной — зеркальным. Яркий свет резанул глаза, я прищурилась и с лёгким удивлением всмотрелась в говорящего.

Крупный, если не сказать огромный, мужчина в обычной гражданской одежде внимательно рассматривал меня. Рельефные руки и мощный торс, который не скрывала просторная майка с длинным рукавом, крупные, но правильные черты лица, квадратный подбородок, светлые, чуть вьющиеся волосы, собранные в высокий конский хвост со жгутами. Мужчину можно было смело назвать красавцем, если бы не было застывшего выражения брезгливости на загорелом лице.

В первую секунду я даже подумала, что передо мной человек, несмотря на внушительные габариты незнакомца, но затем обратила внимание на заострённые уши и невероятные вертикальные зрачки. Это выглядело настолько странно и дико, что когда он шагнул вперёд, я инстинктивно отползла назад. Мужчина усмехнулся и поставил поднос с едой на пол, толкнув его ногой. Только сейчас я увидела, что нас разделяла прозрачная пластиковая перегородка, и единственное узкое окно располагалось как раз у пола. Меня поместили в клетку наподобие той, в которой я держала иглоёжку, только размерами больше.

— Ешь, молокосос. Не знаю, чем ты приглянулся нашему капитану, но он на тебя даже мясо не пожалел, — фыркнул говорящий.

Я осталась сидеть на полу неподвижно, всё ещё ощущая страх перед незнакомцем. Как-как он меня назвал? Меня, конечно, по-разному когда-то обзывали в школе, но «молокососом» никогда. Я ещё раз посмотрела на мужчину и неожиданно поняла, что тот разговор мне не приснился. Судя по тембру и интонациям, передо мной стоит некто по имени Оушен и он думает, что я мальчишка. Ещё секунда — и я сообразила, что знаю, к какой расе относится мужчина передо мной. Ларк!

Что там нам говорили в школе на уроке мировой политики? Планета Ларк уже много лет входит в состав Федерации Объединённых Миров. Раса ведёт достаточно замкнутый образ жизни, несмотря на то, что многие её представители служат в Космическом Флоте. Ларки заметно крупнее людей, так сложился естественный отбор на их планете, считаются агрессивными, но при этом не очень развитыми, живут в общинах.

«Дикари есть, дикарями и останутся», — однажды грубо сказал Ден, когда увидел на записях голокамеры, как массивный мужчина с заострёнными ушами пытается купить банку шипучей жидкости в автомате. Мужчина попытался просунуть огромную ручищу в узкое окошко и в итоге вместо того, чтобы взять только банку, случайно выломал весь диспенсер.

— Есть будешь или нет? Неужели на радость нам решил себя голодом заморить?

Произнёс Оушен, таким же образом прищурившись и изучая мои тонкие кисти рук. Всё остальное было скрыто одеждой Лорана и шлемом. Я перевела взгляд на поднос с едой и сглотнула гулкую слюну. Запечённые овощи и большой кусок мяса. М-м-м-м... Желудок был согласен со мной. Вот только я поняла, что огромный мужчина, просунувший поднос с едой, продолжает стоять над душой и испепелять меня взглядом. Хм-м-м… Есть под столь пристальным вниманием резко расхотелось. Да и отвечать я тоже не горела желанием. Не стоит выдавать то, что понимаю его язык.

— Ты не просто тощий, но ещё и глупый? С Захрана, что ли? — тем временем возмутился Оушен. — Вот это, — он указал на ароматную еду, — надо есть, чтобы были мускулы.

Палец ларка завис напротив бицепса, который совершенно точно был больше моего бедра. Я беззвучно рассмеялась, потому что пантомима ларка оказалась ну очень уж смешной. Взрослый мужчина пытается объяснить на пальцах, зачем надо кушать. К тому же нас разделяла стенка бокса, и я чувствовала себя в относительной безопасности.

 — Ты что, смеёшься надо мной?! — неожиданно взревел ларк и ударил кулаком по перегородке.

От неожиданности я не удержалась и всё же неприлично хрюкнула.

— Ну, знаешь, — прорычал Оушен, — я к тебе вообще-то по-хорошему относился, несмотря на то, что ты чужак. Но, кажется, ты не способен оценить жест гостеприимства. Что ж, придётся сказать Ашенторну, что электроника в этом отсеке сломалась. Когда он прибежит, от тебя уже не останется и мокрого места. В конце концов, так хоть какая-то польза от тебя будет. Зверь давно болеет, может быть, свежее мясо ему придётся по вкусу.

С этими словами ларк резко развернулся и вышел из помещения, что-то набрав на панели управления на входной двери. А мне вдруг перестало быть смешно. Свет моргнул, раздался противный скрежещущий звук. Иглоёжка, молча сидевшая всё это время у меня под рубашкой, беспокойно зашевелилась и высунула мордочку наружу. Одна из стен в моём боксе вдруг стала медленно подниматься, объединяя пространство с соседней клеткой.

Вначале я даже не поняла, что это что-то живое. Большое количество желто-красного меха неподвижно лежало пушистой горой у противоположенной стены. А потом оно подняло саблезубую морду, и я потрясённо выдохнула:

— Да это же ведьмедь! Вымирающий вид!

То, что случилось в следующие секунды, трудно описать словами. Груда меха из соседнего бокса неожиданно встрепенулась и проворно бросилась ко мне. Иглоёжка, преисполненная благодарности за спасение, неожиданно вырвалась у меня из рук, и храбро метнулась наперерез ведьмедю, намереваясь защищать меня до последнего. Я же в ужасе схватилась за шлем, а точнее за голову, не зная, за кого волноваться сильнее. Какой бы маленькой ни была милая питомица взбалмошной пассажирки с «Титаника», я как ветеринар прекрасно знала, что в момент опасности животное превращается в грозного зверя. Тонкие иглы становятся настоящими шипами с сильным седативным действием, а крошечные зубки могут перегрызть даже металл. Я испугалась за ведьмедя, в то же время понимая, что если животное, превышающее меня по весу в четыре или пять раз наступит на иглоёжку, то последняя умрёт.

— Не-е-ет, — истошно закричала я, пытаясь поймать иглоёжку за хвост.

Ведьмедь немного стушевался, когда увидел нас обоих, а потому в последний момент ловко затормозил. Я с трудом, но поймала юркую защитницу и, пригрозив кулаком, засунула в карман. Затем обернулась к зверю, который потихоньку обходил меня стороной, явно намереваясь ограбить мой поднос. Я даже со смехом посмотрела на то, как огромными когтями он безуспешно пытается подцепить мелко нарезанный кусочки овощей.

— Бедное, бедное создание, — произнесла, всё ещё посмеиваясь, — а эти изверги тебя мясом пытались накормить, да? Какой кошмар!

С этими словами сняла шлем, подцепила двумя пальцами четвертинку помидора и положила её прямо в открытую пасть. Шершавый язык благодарно скользнул по моей руке, а я громко расхохоталась от щекотных мурашек и положила в подставленную пасть ещё один кусок огурца. В реальность меня выдернули лишь громкие крики на ларкском:

— Неужели ты думаешь, что я поверю в твою байку о сломанной электронике?

— Ашенторн, да какая разница? Этот парнишка тебе никто, а животное мы зато сможем довести в целости и сохранности до Тортуги и выгодно перепродать…

В следующую секунду я встретилась сразу с двумя изумлёнными взглядами ларков. Ашенторн оказался выше сородича как минимум на полголовы. Такая же развитая мускулатура, как и у Оушена, литые мышцы пресса, рельефные руки с проступающими венами, когда он сжимал руки в кулаки, узкие бёдра, длинные и стройные ноги. Красивые и определённо очень сильные мужчины. За последние годы я часто сравнивала всех хоть немного симпатичных мужчин с Денисом и сейчас впервые невольно подумала, что если мысленно поставить рядом телохранителя из моей команды, то он будет выглядеть хлюпиком по сравнению с этими образцами мужественности.

Я не могла не обратить внимания, что у капитана корабля, в отличие от Оушена, волосы едва достигают плеч и завязаны в низкий хвостик. Кроме того, сложно было не заметить признаки усталости и волнения на лице — тёмные круги под глазами, проступившая морщина между бровей.

Ларки застигли меня врасплох как раз в тот момент, когда огромный ведьмедь практически навалился на меня всей тушей, приперев к стене и нагло вымогая остатки еды. Я же, совершенно непривыкшая к повышенному вниманию, прямо на глазах у неожиданных посетителей ударила ведьмедя по передней лапе, чтобы он не разодрал когтями мою рубашку, и закинула в его глотку последний помидор.

— Ты идиот, Оушен, — внезапно выдохнул Ашенторн, и с этими словами бросился открывать мой бокс.

Глава 4. Ветеринар

— Прошу прощения за моего помощника, — в который раз передо мной извинялся капитан, выделив мне самую лучшую каюту на космическом корабле класса «Интергалактик», избегая встречаться со мной взглядом.

Пока мужчина приносил извинения, я несколько раз украдкой бросала взгляды на его лицо. Твёрдый подбородок, чётко очерченные губы, нос с горбинкой, который явно ломали не один раз. Цвет кожи достаточно смуглый, при том волосы и брови светлые, такой оттенок часто называют лунным серебром. У таноржцев естественный цвет волос бывает только тёмным, а все остальные — краска, но глядя на ларка, почему-то не сомневалась, что этот необычный, серебристый цвет — натуральный. Особенно мне не давали покоя необычные уши, треугольные кончики которых виднелись из туго собранного низкого хвоста.

Так и не поняла, почему, когда сняла шлем, ларки мгновенно изменили ко мне отношение. Даже негативно настроенный Оушен резко изменился в лице и тут же отбежал к панели управления, чтобы освободить взлохмаченную таноржку от душевных объятий ведьмедя. Сложно было не заметить, как сильно напряглись мужчины и вздулись их бицепсы под свободными кофтами, когда ведьмедь попытался меня ещё раз облизать на прощание. Мне показалось, что капитан был готов с голыми кулаками броситься на животное. Это никак не укладывалось в моей голове на фоне слов Оушена о том, что ларки планируют продать редкого зверя. Безумно хотелось расспросить Ашенторна, почему они так отреагировали, но в то же время я понимала, что вопросами обозначу знание ларкского языка, а мне этого почему-то очень не хотелось делать.

— Ещё раз приношу глубочайшие извинения, это больше никогда не повторится, — уверял капитан корабля на общегалактическом, переминаясь на пороге каюты.

— Чего не повторится? — переспросила я на всякий случай.

Меня больше не будут сажать в бокс с крупными животными или планировать избавиться от «лишнего рта»?

— Я не допущу, чтобы вы подверглись опасности или даже пугались.

Мужчина впервые прямо посмотрел на меня, и я на секунду потеряла нить разговора. Ещё никогда в жизни не видела настолько ярких глаз изумительного фиалкового цвета. А нечеловечески вытянутый зрачок придавал этим глазам какой-то сверхъестественный магнетизм, от которого у меня зарождались мурашки по всему телу.

— Уверяю, я не подвергалась никакой опасности и точно не пугалась, — пробормотала, с усилением прерывая зрительный контакт.

— Не испугались? — Меня наградили подозрительным взглядом.

Я мотнула головой, подтверждая. Ларк шумно втянул воздух широкими ноздрями, словно попытался учуять ложь. Странный он какой-то. Поспешила объясниться:

— Ведьмеди не питаются мясом, это исчезающий вид животных из системы Андромеда. Они предпочитают овощи, особенно початки кукурузы и раннюю морковь, но могут есть и траву. Мясо — последнее, что ведьмедь стал бы употреблять в пищу.

Несколько секунд капитан Интергалактика смотрел на меня так, будто я открыла новую обитаемую планету. Явно не поверил.

— А вы в этом уверены?

А этот вопрос уже задел мою профессиональную гордость.

— Конечно, я уверена! — Всплеснула руками. — Вы знаете, сколько он весит? Килограммов триста, и это ещё вам попался детёныш. Большое тело требует большого количества энергии. Вы не замечали, что все самые крупные животные на любой из обитаемых планет травоядные, а не хищники? Чтобы прокормить такую тушу, нужно постоянно есть. А добыть растение гораздо проще, чем догнать жертву. Ваш ведьмедь не болен, а просто безумно голоден. Это же издевательство над животным — пытаться накормить его мясом! Лучше бы почитали информацию в инфосети, чем так наплевательски относиться к нему!

— А как же его бивни? Острые когти на лапах? Яркая раскраска? — обескураженно перепросил Ашенторн.

Я закатила глаза, понимая, что этот ларк мыслит так же, как большинство таноржцев, ничего не сведущих в зоологии.

— Бивни нужны для отпугивания и устрашения противников, а также для привлечения самок в брачный период. Благодаря когтям ведьмеди роют землю и добывают корнеплоды. Состав почвы на их родной планете отличается, и там полно глины. Кстати, поэтому же они имеют жёлто-красную шкуру. Это эндемичный вид животных. На этом корабле ведьмедь кажется ярким, а в месте его обитания они сливаются с поверхностью, — коротко прочла лекцию и гордо сложила руки на груди. Пускай стаж работы у меня небольшой, но золотой диплом я получила заслуженно.

— Хорошо, — медленно кивнул ларк, не сводя с меня внимательного взгляда, — я распоряжусь на кухне, чтобы ведьмедя накормили кукурузой и морковью. Спасибо за информацию. Что касается инфосети, то я сам бы с удовольствием выяснил всё о ведьмедях, но, к сожалению, ещё не успел. Мы как раз из той части космоса, где инфосеть не проложена.

Из меня сразу вылетел весь воздух, и я как-то скуксилась, быстро вспомнив, где нахожусь, и кто передо мной. Шварх! Кажется, я только что накричала на капитана корабля, а он просто сказал мне «Спасибо за информацию». Пытаясь хоть как-то сгладить впечатление о себе, пробормотала, глядя в пол:

— У меня просто высшее ветеринарное образование, и ваши сомнения я приняла на свой счёт. Простите, если вела себя невоспитанно.

Кажется, последние слова повергли Ашенторна в ещё большее изумление, чем моё предыдущее выступление. Очень медленно он повторил слово в слово:

— Высшее ветеринарное образование?

Ах, наверное, у них на Ларке просто нет такого, всё-таки более отсталая по сравнению с Таноргом планета. Или же он не знает этих слов на общегалактическом. Как бы ему объяснить попроще?

— Я занимаюсь животными. Это моя работа.

— Работа?

Агр-р-р-р! Блин, неужели в их родном языке нет даже слова «работа»? Как бы описать попроще то, чем занимаюсь…

— М-м-н-э-э-э… Ну, да, много знаю о животных, лечу их, кормлю, рекомендую хозяевам, как за ними ухаживать, иногда ставлю под кожу специальные отслеживающие устройства или выписываю документы.

Ашенторн несколько секунд смотрел на меня, затем молча кивнул каким-то мыслям и улыбнулся, обнажив невероятно белоснежные зубы:

— Простите меня. Мои вопросы могли вам показаться крайне глупыми. Разумеется, я знаю, чем занимается ветеринар. Просто был поражён, что у вас такая профессия. Женщины с моей родной планеты не работают, это прерогатива мужчин. Они лишь растят детей. В любом случае, я рад, что вы оказались на моём корабле. Располагайтесь, чувствуйте себя как дома.

С этими словами ларк повернулся с целью уйти, а я внезапно поняла, что не знаю, как к нему обращаться. Это из разговоров на ларкском я знаю, что его зовут Ашенторн. Но мне-то он не представлялся!

— Э-м-м-м, простите!

— Да? — Фиалковые глаза вновь на меня посмотрели.

— А как вас зовут?

Несколько секунд мужчина удивлённо смотрел на меня. Шварх, неужели всё-таки ларки более отсталые, чем я думаю? Может, они друг друга по номерам называют, а я неправильно перевела их с помощником диалог? Всё-таки Оливия учила меня языкам от нечего делать, а не ради какой-то конкретной цели.

— У вас имя есть? — повторила, почему-то понизив голос до шёпота.

— Да-да, конечно. Просто я так давно в космосе, что растерял хорошие манеры, — капитан усмехнулся каким-то собственным мыслям. — Ашенторн Дарэн Хамшисвельд Ашат. Зовите меня просто Ашенторн.

Мысленно присвистнула. Вот это имечко так имечко, при всём желании повторить его полностью я с первого раза без ошибок не смогу. Повезло, что мне разрешили называть его просто по первой части. Набрала в грудь воздух и выпалила на одном дыхании:

— Очень приятно познакомиться, Ашенторн. А я Ванесса Валио-Алмонде, но вы можете обращаться ко мне просто Ванесса или Ваня, если вам будет так проще.

— Ванесса? Зачем же сокращать такое прекрасное имя? — улыбнулся капитан. — Если позволите, я буду называть вас именно так.

Я кивнула, выдыхая. Что ж, первый контакт налажен. Этот огромный мужчина всё ещё немного меня пугает непредсказуемой реакцией и постоянным выражением удивления на лице, но всё же, надеюсь, что в открытый космос теперь не выкинет, даже если Оушен решит, что я слишком много ем. Кстати, о еде, когда я последний раз что-то ела? Овощи с обеда у меня стащил наглый ведьмедь, мясо съесть я не успела, а до этого шварх знает, сколько времени провалялась без сознания.

— Ашенторн, простите, если покажусь невежливой, но не могли бы вы принести мне что-нибудь поесть?

Мужчина с потрясающими синими глазами моргнул.

— Мой помощник Оушен должен был вам принести обед в бокс.

— Тот обед съел ведьмедь. Мне ничего не досталось, — смущённо поковыряла носком ботинка гладкий пол.

— Да, конечно, — капитан быстро исправился. — Я не подумал. Хотите, распоряжусь, чтобы на кухне приготовили ужин? Вы можете пока принять душ, а когда придёте, всё уже будет готово.

Душ? Звучит просто божественно. Вот только после всего, что со мной случилось, выходить из каюты, а, следовательно, знакомиться со всей командой, я морально не готова.

— Давайте лучше так поступим завтра утром? А заодно вы покажете мне весь корабль? Ни в коем случае не хочу вас обидеть, но я очень устала, и просто хочу отдохнуть. Если вас не затруднит, принесите что-то съестное ко мне в каюту или пришлите кого-нибудь, чьё время не так ценно, как время капитана корабля. И да, ещё понадобится молоко.

— Молоко?

— У меня с собой питомец. — Аккуратно достала из кармана штанов притихшую иглоёжку. — Она, должно быть, тоже уже проголодалась.

Мужчина поднял светлые брови, но спрашивать, откуда у меня с собой животное, не стал.

— Всё будет сделано. — Ларк кивнул. — Я принесу всё сам. Ванесса, не беспокойтесь о моём времени.

С этими словами мужчина ушёл из моей новой каюты, а я тяжело вздохнула и покачала головой. Сам так сам, какая мне разница до причуд капитана корабля? Осмотрела каюту и, прихрамывая, поплелась в сантехнический блок. Воспоминания о последних событиях и переживаниях навалились на меня неподъёмной бетонной плитой. Пока я разговаривала с Ашенторном, старалась ни о чём не думать, а сейчас же осталась наедине с невесёлыми мыслями. Разом вспомнились и последние грубые слова Дениса, и падение груды пустых клеток, из-за которых я была уверена, что умру, и желание Оушена скормить «слабака» дикому зверю. Интересно, на каких всё-таки основаниях меня решили поселить в эту каюту? Неужели только из-за того, что я женщина? Некстати в голову пришли слова помощника: «А если ты будешь его кормить и выхаживать, оглянуться не успеешь, как этот ещё и на самку претендовать станет…», — и я поёжилась. Кто знает этих ларков, какие у них законы? Не зря эта раса считается одной из самых агрессивных, входящих в состав Федерации Объединённых Миров. И что теперь со мной будет? Я здесь пленница?

Потихоньку стянула с себя одежду, сняла кеды и стащила плотные термоноски. Лодыжка припухла и налилась синевой, а над ней по икре шёл глубокий порез, но за то время, что я валялась в боксе на нижней палубе Интергалактика, рана покрылось сухой коркой. Тяжело вздохнула и шагнула под тугие струи душа. Горячая вода смыла пот и грязь, и даже каким-то неведомым образом подняла мне настроение. На таноржских кораблях часто используют более современные и экономичные кабины, основанные на ионной очистке, но мне всегда больше нравились звездолёты старого типа, в основу которых закладывался принцип переиспользования воды.

Вышла из душа и улыбнулась отражению в зеркале. Может, Денис и прав, а я действительно наивная барышня, которая смотрит на мир через толстые стёкла розовых очков, но, по крайней мере, в этот раз мне действительно повезло. Я осталась в живых, не говоря о том, что смогла спасти иглоёжку.

Глава 5. Экскурсия по «Интергалактику»

Я проснулась на огромном мягком матрасе из натуральной шерсти и сладко потянулась. Кто бы знал, что в плену у ларков, оказывается, так хорошо? Во-первых, удобная двуспальная кровать вместо одноместной гелевой капсулы. На последних, кстати, заказчики часто любили экономить, и спальное место для рабочего персонала нередко оказывалось мне мало в длину. Во-вторых, никто не будит меня по коммуникатору воплями: «Ванька, сколько можно дрыхнуть? Ты работать вообще собираешься?» Ну, а в-третьих, действительно просторная каюта. Нет, конечно, на «Титанике» мне тоже выделили весьма приличную комнатку, но по сравнению с помещением на Интергалактике та была просто кладовкой.

Я перевернулась на бок и посмотрела на сладко сопящую иглоёжку на соседней подушке. Протянула руку и почесала храброго зверька за ушком. Мало кто знал, что когда иглоёжки спокойные и умиротворенные, их иглы становятся мягкими, как пух, и чесать такую прелесть — одно удовольствие. Иглоёжка с подозрением приоткрыла один глаз, но, увидев меня, махнула пушистым хвостиком.

— Мы с тобой оказались теперь здесь вдвоём, и, боюсь, я тебя уже никогда не смогу вернуть твоей хозяйке, — покаялась зверьку.

В ответ меня удостоили лишь сонным зевком.

— Ты вчера так смело бросилась наперерез ведьмедю. Думала, что он на меня накинуться хочет, да? — продолжила я общение с животным.

На длинной хитрой мордочке заинтересованно приоткрылся один глаз.

— А давай мы тебя как-нибудь назовём? — неожиданно пришло мне в голову.

Иглоёжка распахнула оба глаза и завозилась на подушке.

— Смельчак? Рэмбо? Игла? — предложила первые попавшиеся варианты.

В ответ раздалось недовольное пыхтение. Пых-пых.

— Булавка? Колючка?

Ещё два «пыха». Я задумалась и перевела взгляд на поднос со вчерашним ужином. Мы с иглоёжкой умяли всё подчистую — и стейк из куриных грудок с овощами гриль, и салат из авокадо и креветок, и тарелку молока. Ашенторн проявил смекалку и принёс напиток не в стакане, а в посуде с низким краем. Единственным, на что вместительности моего желудка не хватило, оказался десерт. Огромный кусок бисквитного торта с ежевичной прослойкой и шоколадной глазурью так и манил меня аппетитным запахом, но я решила, что слишком сильно объедаться после суток голодания, да ещё и на ночь — не стоит.

— А как насчёт Ежевики? Тебе нравится такое имя?

Иглоёжка подняла треугольную мордочку, словно действительно раздумывала о том, подходит ли ей такое имя, а затем свернулась клубочком на подушке. Я решила, что это знак согласия.

— Решено, отныне ты Ежевика. — Поцеловала удивлённое животное в кожаный нос и, напевая, пошла в санузел, где вчера оставила высушиваться выстиранную форму Лорана.

Настроение было просто преотличным, а все вчерашние переживания мне сейчас казались надуманными и несущественными. Подумаешь, оказалась на корабле с ларками. Слухи об их агрессивности явно преувеличены, да и не стали бы меня селить в такую замечательную каюту и заботиться, если на уме у них были бы дурные мысли. А что касается команды и Дениса, то надо бы послать сообщение, что со мной всё в порядке. Жаль только браслет-коммуникатор потерялся, да и какая-нибудь свежая одежда тоже была бы не лишней…

В дверь каюты постучались как раз в тот момент, когда мы с Ежевикой доедали торт. Я завистливо вздохнула, глядя на то, как она тщательно вылизывает тарелку. Боюсь, если я так поступлю, то меня не поймут.

— Да-да, войдите, — крикнула утреннему гостю.

— Доброе утро, Ванесса. Простите, если я вас разбудил, — прямо с порога начал говорить Ашенторн.

Он выглядел почти так же, как и вчера: платиновые волосы, завязанные в короткий хвост, небольшая щетина на щеках и волевом подбородке, просторная футболка с длинным рукавом, которая, однако, не скрывает мускулы на руках и выпуклую грудь. Но почему-то я почувствовала, что краснею, глядя на этого идеального мужчину. И о чём я только думаю? Нет, отношения, а точнее отсутствие оных с Денисом уже наглядно показали, что на красивых мужчин заглядываться нельзя!

— Я подумал, может, ужин вам не понравился, и вы сейчас сидите в каюте голодная…

В этот момент его глаза остановились на подносе с пустыми тарелками, и в глазах промелькнуло удивление.

— Что вы, Ашенторн, что вы! Было безумно вкусно, я не удержалась и съела абсолютно всё.

Некстати вспомнилось, что Оушен говорил что-то про «лишний рот». Шварх, а ведь он не далеко от истины ушёл! Выходит, я действительно съела слишком много, и предполагалось, что я выберу лишь одно из блюд на ужин. Наверное, я нарушила какие-то местные нормы этикета… Кто его знает, сколько их женщины едят. Сейчас ещё подумает, что я действительно буду обузой для экипажа. Надо срочно исправлять ситуацию.

— Обычно я насыщаюсь гораздо меньшими порциями, просто давно не ела, и сказался пережитый стресс.

На этих словах удивление в фиалковых глазах Ашенторна сменилось пониманием. Мельчайшие мышцы на суровом лице мужчины неуловимо расслабились. Я тихонечко вздохнула. Кажется, всё сделала правильно.

— И, конечно же, ваш повар — профессионал своего дела! — продолжила хвалебную оду неизвестному ларку или ларчанке. Пускай капитан порадуется заслуженной похвале члену его экипажа. — Я давно не пробовала настоящую пищу, а не полуфабрикаты, разогретые андроидом в микроволновом шкафу.

Мужчина моргнул, словно пытался переварить мою фразу. Я вовремя сообразила, что начинаю слишком быстро говорить, когда волнуюсь, а для ларка общегалактический далеко не родной язык, и умолкла. Ашенторн несколько секунд стоял молча, вежливо ожидая, что я что-то добавлю, а затем произнёс:

— Простите, если смутил вас. Видимо, сказывается различие в наших культурах.

Ох, он ещё и извиняется!

— Я правильно понял, что еда вам действительно понравилась, и именно поэтому вы всё съели?

Какой странный вопрос. А почему я ещё могла всё съесть?

— Ну, да, так и есть.

На лице капитана явно промелькнуло облегчение, которое поставило меня совсем уж в тупик.

— Хорошо. Мне очень приятна ваша похвала, так как ваш ужин готовил я. — Мужчина улыбнулся, продемонстрировав потрясающе белоснежные зубы. — У нас на корабле нет выделенного члена экипажа, который занимался бы исключительно приготовлением пищи. Все ларки посменно готовят на кухне.

А-а-а-а, так он переживал о кулинарных способностях. Тогда всё понятно.

Я покивала в знак согласия и ответила:

— Да-да, у нас тоже в команде было установлено дежурство. Помимо своей работы, я ещё раз в несколько суток должна была следить за камерами. Кстати, может, покажете весь «Интергалактик»?

Мы стояли на проходе, и я спиной почувствовала, как капитан вновь немного напрягся. Неужели я всё-таки здесь пленница, и перемещения должны ограничиваться маршрутом «в пищеблок и обратно»?

— Вы хотели бы посмотреть корабль прямо сейчас? Я думал отвести вас на завтрак, — немного поколебавшись, ответил ларк. Вытянутые зрачки в его глазах завораживающе пульсировали, становясь то тонкими, как ушко иголки, то широкими, почти как человеческие.

А, фух, посмотреть можно. Просто, видимо, я произвела впечатление чрезмерно прожорливой девушки, и меня теперь всё время будут пытаться накормить. Тогда всё в порядке.

— Я только что доела кусок ежевичного торта. Если у вас есть время, то мне очень хотелось бы посмотреть «Интергалактик». А на завтрак можно и после экскурсии, — произнесла, втайне надеясь, что у капитана найдётся на меня время.

Ну, ведь найдётся, да?

Ларк несколько секунд смотрел на меня, явно о чём-то думая, а затем мотнул головой, прогоняя мысли, и улыбнулся:

— Ванесса, конечно, я с удовольствием покажу вам корабль.

Если честно, мне не столько хотелось посмотреть техническое оснащение и расположение помещений на «Интергалактике», сколько понять, куда же я всё-таки попала. У таноржцев есть выражение: ничего не рассказывает о человеке лучше, чем его дом. Аппарат Управления Планетой выделяет бесплатное жильё для любого совершеннолетнего гражданина, а потому абсолютно каждый человек может обставить квартиру именно так, как ему хочется. Цвет и форма мебели, изображение на плазменных экранах, голографии, инсталляции, специальная техника, отсутствие или наличие роботов для уборки, текстиль — абсолютно всё характеризует человека гораздо лучше, чем слова его приятеля: «да, мы с ним классно сходили в парк аттракционов» или оценок в дипломе колледжа. Например, одна моя знакомая переделала гостиную под гончарную мастерскую, а на кухне у неё нет ни микроволнового, ни конвекционного шкафа, зато всё это место занимает профессиональная кофемашина, в памяти которой хранится восемьсот тридцать два рецепта приготовления кофе.

Конечно, космический корабль — это не совсем «дом», а скорее временный транспорт с опцией проживания, но всё же Ашенторн здесь не наёмный сотрудник, а капитан. «Интергалактик» принадлежит ему.

Надо признать, что звездолёт произвёл на меня двойственное впечатление. С одной стороны, он был действительно огромным. Не лайнер «Титаник», но если учесть, что вместо того, чтобы перевозить несколько сотен человек, здесь находился лишь экипаж, в коридорах вполне можно было играть в мини-гольф. С другой стороны, «Интергалактик» показался мне очень простым: ни многофункциональных роботов, которыми обычно укомплектовывались даже частные таноржские яхты, ни вмонтированной диодной подсветки, срабатывающей на движение, ни голокамер, ни биосканеров на автоматических дверях кают.

— Сколько же лет кораблю? — пробормотала я, рассматривая картину.

Поначалу я приняла её за статичное изображение в фотораме, но, присмотревшись, с удивлением обнаружила для себя, что никогда не видела ничего подобного. Аккуратные крошечные мазки были сделаны цветной пастой поверх натянутой на деревянные дощечки ткани. Меня поразило то, что работа явно выполнена вручную, а не роботом. Кроме того, невероятно красивым было само изображение высоких деревьев с чёрной корой, лазурного озера и множества лиловых цветов. Я бы сказала, что ландшафтный дизайнер создал неповторимый шедевр, если бы не подозревала, что у ларков нет такой профессии. А судя по подписи «Ларк, Вечный Лес», это была родная планета моего сегодняшнего экскурсовода.

— Его строил ещё мой дед, — усмехнулся Ашенторн, а я впала в некий ступор.

Дед построил корабль? Ничего себе! Вот тебе и отсталая раса… Но прежде чем я хоть как-то успела сформировать мысль и облечь её в необидные слова, капитан посторонился, пропуская меня вперёд.

— А здесь у нас находятся глаза и уши «Интергалактика».

Я ахнула, зайдя в помещение. Множество шестигранных узкопрофильных иллюминаторов как соты соединялись друг с другом, в результате чего передняя стенка загибалась и превращалась в потолок. Огромный бескрайний космос чернел сразу с нескольких сторон, в результате чего создавалось впечатление, что стоишь на балконе, а тебя обнимает целая галактика. Конечно, как члену команды Эдмонда мне доводилось бывать в рубках, но в такой красивой и просторной я очутилась впервые.

— Ва-а-ау, — непроизвольно вырвалось у меня.

— Да, наш капитан перестроил эту часть корабля, потому что проводит здесь больше всего времени, — произнёс кто-то весёлым тоном.

Я оторвалась от созерцания фантастического потолка и медленно перевела взгляд на кресла пилотов. Одно из сидений пустовало, а на втором восседал молодой ларк. Как только он заметил моё внимание, тут же эффектно крутанулся на сто восемьдесят градусов и предстал передо мной во всей красе. Яркие медно-рыжие волосы, заплетённые в тонкие косы, сияющие изумрудные глаза, озорная улыбка. Несмотря на это, по лицу я бы сказала, что он значительно младше уже знакомых мне Ашенторна и Оушена, ларк имел ничуть не менее мускулистое тело. Разве что у меня сложилось впечатление, если бы он встал с сидения, то оказался бы чуть уже в плечах, и то не на много.

— Таррик, прекрати.

Я уловила, как капитан еле заметно поморщился. Похоже, ему было действительно неприятно, член его экипажа рассказал мне эту подробность. Странно, с чего бы?

— Ванесса, это наш второй пилот Таррик. А это наша гостья Ванесса.

— Очень приятно с вами познакомиться, Ванесса! — тут же отозвался рыжеволосый ларк, вставая с кресла и прикладывая руку к груди.

Похоже, это какой-то жест вежливости, потому что Ашенторн вчера так же попрощался, выходя из моей каюты. Надо будет потренироваться в каюте перед зеркалом и повторить.

— Могу показать вам корабль?

Последний вопрос задал Таррик. Я удивлённо посмотрела на него, а потом перевела взгляд на молчаливого капитана. Ладно, опустим то, что мне уже в данный момент показывают «Интергалактик». Пилот может об этом не догадываться. Мало ли зачем капитан привёл спасённую девушку в рубку? Может посмотреть на карты и проложить маршрут до ближайшей планеты, где живут люди. Но как этот Таррик предполагает мне показывать корабль, когда он сейчас на дежурстве? Неужели он всё бросит на капитана? К моему изумлению, Ашенторн не осадил второго пилота. Он продолжал молчать и явно ожидал моего ответа.

— М-м-м, спасибо, это очень любезное предложение с вашей стороны, — начала я, а изумрудные глаза вспыхнули каким-то непередаваемо ярким блеском. — Но ваш капитан мне уже почти всё показал. Не хочу отрывать вас от работы, она очень важна. Будет обидно, если «Интергалактик» наткнётся на какой-нибудь одинокий астероид.

И вдвойне обидно, если этот корабль постигнет та же участь, что и «Титаник». В таком случае я уверюсь в том, что действительно неудачница.

— Но вы меня не оторвёте… — запротестовал второй пилот, но был перебит капитаном:

— Таррик, смотри за курсом корабля. Когда придёт Вьятт, сможешь уйти со своего места, а сейчас, будь добр, займись делом.

— Но вы не имеете права…

Безмолвная битва взглядов. Оба ларка плотно сжали челюсти, зрачки вытянулись и стали ещё уже. Напряжение буквально застыло в воздухе. Миг — и плечи первого пилота опустились.

— Да, капитан, конечно.

Мы уже вышли из рубки, а я всё ещё думала: «Что это сейчас было?» Вначале капитан был не против того, чтобы член экипажа пренебрёг обязанностями, сбросив их на него, а затем вдруг проявил жёсткость и непреклонность. Искоса посмотрела на Ашенторна. Безмятежное выражение лица, излучающее силу и спокойствие. Никаких эмоций. Фиалковые глаза смотрят строго вперёд, зрачок нормальный, дышит через нос. Хм-м-м, как говорят у меня на родине: «Чем дальше в космос, тем чернее дыры».

Пока я шла, погружённая в собственные мысли, даже не заметила, что мы спустились на нижнюю палубу.

— Ванесса, я, в общем-то, практически всё вам уже показал. Остаётся лишь карантинный, грузовой и шлюзовой отсеки. В карантинном вы были вчера вечером, там смотреть особо не на что. В грузовом тоже. А вот насчёт последнего я хотел бы, чтобы вы изучили шлюз номер «три». Во время моей вылазки на «Титаник» одна из спасательных шлюпок пошла на таран «Интергалактика», и ребятам ничего не оставалось, как втянуть её магнитом. Мы уже проверили, никого из пассажиров на ней не находилось, лишь какие-то личные вещи. Если вы не побрезгуете… то есть я хочу сказать, что у нас на борту, к сожалению, нет женской одежды, а ходить в одном и том же неудобно… — капитан говорил сбивчиво, выглядя при этом очень сконфуженно.

Я же со всех ног бросилась к третьему шлюзу проверять, что же за ценный груз захватила команда Ашенторна. С ума сойти, только час назад я думала, что хотела бы хоть какой-то сменный комплект одежды, а здесь целая шлюпка вещей! Что же, посмотрим. Под смущённым взглядом капитана я разблокировала дверь капсулы с «Титаника» и чуть не запищала от восторга. Да здесь было несколько десятков чемоданов с вещами! Платья, костюмы, ботинки, туфли, косметика, рулоны всевозможных тканей… и всё абсолютно новое! Похоже, какая-то пассажирка с «Титаника» хотела не отдохнуть на Зоннене стандартные две недели, а как минимум открыть ателье!

— Похоже, кто-то собрал целую шлюпку личных вещей, — произнёс капитан где-то позади, — надеясь спасти не только свою шкуру. Но при этом умник не знал, что капсулы именно спасательные, а, следовательно, снабжены биодатчиками. Бортовой компьютер установил, что на борту живых организмов нет, и шлюпка легла в дрейф.

— Думаю, вы правы, — кивнула, бросая последний взгляд на ворох вещей. — Приду сюда позднее и что-нибудь выберу.

— Вам ничего не подошло? Уверяю, это лишь временная мера, пока мы куда-нибудь не долетим, где можно приобрести что-то специально для вас, — начал капитан, почему-то смущаясь ещё больше, но я решительно перебила:

— Нет, что вы, Ашенторн! Я уверена, что здесь много хорошей одежды, которая подойдёт на мои нестандартные размеры, просто я не хочу вас задерживать ещё больше. Приду сюда позднее. Вы и так больше часа потратили на то, чтобы мне всё здесь показать. Очень и очень вам признательна за всё!

В фиалковых глазах капитана промелькнуло какое-то неуловимое чувство, черты лица смягчились.

— Ванесса, вы постоянно упоминаете ценность моего времени. Уверяю, мне совершенно не жалко тратить его на вас.

«Угу, вычитая его из собственного времени на сон», — подумала про себя, но озвучивать не стала. На веках ларка, как и вчера лежали серые тени, и что-то мне подсказывало, что он мало спал этой ночью. А ведь из-за меня ему ещё вчера пришлось готовить дополнительный ужин… Интересно, он сам-то ел?

— Простите моё любопытство, я девушек вашей расы до сих пор ни разу не видел. А что именно вы назвали нестандартными размерами?

Я слегка покраснела, вспомнив, как меня дразнили «дылдой» и «страшилой», и, вздохнув, ответила:

— Мой рост. Слишком высокая для таноржки.

Капитан несколько секунд растерянно на меня смотрел во все глаза, явно пытаясь понять, не шучу ли я. Ведь ему-то я приходилась всего по плечо! И как объяснить, что таноржцы в среднем ниже, невзрачнее и совершенно не любят спортзалы? Я уже молчу о том, что у коренных жителей Танорга не бывает ни таких ярких глаз, ни светлых волос. Такие, как Денис считались лучшими мужскими образцами, и они всё равно меркли на фоне ларков.

— Предлагаю отправиться на завтрак, — мирно предложила, закрывая тему внешности.

Глава 6. Завтрак

Громкие мужские голоса я услышала ещё в коридоре. Ашенторн, идущий справа от меня, делал вид, что ничего особенного члены его экипажа не говорят, ну а я старательно удерживала на лице нейтральное выражение, пытаясь изобразить полное незнание языка.

— Оушен, ты уже настолько стар, что твой нюх тебе отказывает? Взрослого половозрелого человеческого мужчину не можешь отличить от молодой самочки?

Грянул дружный смех.

— Заткнись, Шаррен, я бы на тебя посмотрел, если бы ты увидел её в скафандре!

— Ха, Оушен, а может, ты теперь это… как это принято сейчас говорить? Решил «сменить имидж»? Ну, ты понимаешь, о чём я…

— Аг-р-р-р, ты нарываешься!

— Оставь его в покое, Шаррен. Капитан и так после случившегося впаял нашему помощнику уборку всего карантинного сектора вне очереди.

— И что, даже бокс с ведьмедем?

— С ним в первую очередь. Оказывается, это животное неопасно.

— Да ты шутишь!

— Не-а, чистейшая правда! Эта странная человеческая девушка скормила ведьмедю весь обед и рассказала капитану, что животное питается кукурузой. Я вчера лично целую корзину початков в карантинный блок отнёс.

Какое-то гудение, похожее на старт непрогретого двигателя, несколько непереводимых восклицаний.

— Оушен, так это правда? Ты действительно открыл перегородку между девушкой и ведьмедем?!

Именно в этот момент в помещение для приёма пищи зашли мы с капитаном «Интергалактика». Ашенторн вежливо пропустил меня вперёд, а сам зашёл после. Я намеревалась спокойно зайти в кухню, сохраняя на лице невозмутимое выражение, но застыла в дверях как вкопанная. За огромным прямоугольным столом сидели ларки. В голове мелькнула мысль: «Так вот почему все коридоры и помещения оказались пустыми, и лишь второй пилот дежурил в рубке корабля». Почти два десятка крупных широкоплечих мужчин с загорелыми лицами и белоснежными улыбками завтракали, перекидываясь весёлыми колкостями. Но больше всего меня поразило то, что абсолютно все без исключения мужчины выглядели как Оушен: длинные светлые волосы, яркие глаза, выдающаяся мускулатура, но при этом не стесняющая движений. Это были явно не те мышцы, которые таноржские мужчины ценой половины жизни наращивали в тренажёрном зале, сидя на специальных белковых диетах и невкусных синтетических добавках. Ларки двигались грациозно, стремительно, немного непривычно. Вот сейчас передо мной один из мужчин держал захватом локтя за шею второго и шутливо, — а судя по смеху, это явно была дружеская драка, — играючи ударял кулаком второй руки жертву в грудную клетку.

Когда мы с капитаном зашли, в помещении тут же воцарилась тишина. Звякнуло несколько металлических ложек о деревянную столешницу, затеявшие драку ларки вытянулись как по команде «смирно», остальные тоже поднялись с мест. Абсолютно все смотрели в нашу сторону. Я ойкнула, поняв, что смотрят-то, скорее всего, не на меня, а на капитана, и поскорее сделала шаг в сторону, освобождая проход для капитана «Интергалактика».

— Я очень вами разочарован, — произнёс Ашенторн на родном языке, а я подумала, что речь идёт о неподобающем поведении и шуточной драке. Но капитан меня удивил:

— Сказал же, чтобы не брали еду, пока не поест наша гостья.

О-о-о-ой.

— Но капитан, девушка не приходила в пищеблок ни в указанное вами время, ни час спустя, вот мы и решили…

О-о-о-о-о-ой…

Сказать, что мне было стыдно, значит, не сказать ничего. А ведь капитан предлагал проводить меня на завтрак, это я отказалась и убедила его повременить с едой, а вместо этого показать корабль. Шварх! Так, оказывается, что всё это время весь экипаж фактически голодал, ожидая меня?! Шва-а-а-рх… Теперь главное сделать вид, будто я не поняла этого диалога. Я нервно прикусила губу, но тут же опомнилась. К счастью, капитан смотрел на подчинённых, а они на него, и никто не обратил внимания на мою нервозность.

— Что вы решили? — Нотки в голосе Ашенторна стали вибрирующими и низкими. — Вначале один тронулся мозгами и захотел отдать девушку на растерзание хищнику, потом другие возомнили, что имеют право нарушать распоряжение и есть до того, как разрешил капитан.

Что же у них такие заморочки-то с едой?

— Вообще-то, Ашенторн, — один из ларков с тёмно-пепельными волосами, заплетёнными в толстую косу и с татуировкой, виднеющейся в разрезе рубахи, нагло вскинул голову и перевёл слишком уж изучающий взгляд на меня, — ты тоже хорош. Вчера отнёс еду гостье лично. Я всё видел. И молоко.

Последнее слово он выделил такой интонацией, будто капитан отдал мне как минимум последние капли горючего, и теперь «Интергалактик» уже не сможет приземлиться на планету. И все ларки вмиг перевели взгляды на капитана с немым осуждением. Определённо, у этой расы какие-то заморочки с питанием.

— Ванесса попросила принести ей ужин, что я и сделал. А молоко требовалось для её животного. У нас на корабле теперь проживает иглоёжка.

Несколько секунд ларки играли в молчаливые гляделки, ровно точно так же, как капитан это делал с Тарриком. Я даже почувствовала себя неуютно. Именно в тот момент, когда я уже раздумывала бочком протиснуться между Ашенторном и стеной и выскочить из пищеблока, капитан отмер и перешёл на общегалактический язык.

— Уважаемая Ванесса Валио-Алмонде, представляю вам мой экипаж. Он немногочисленный, но большинство из членов с лёгкостью совмещают сразу несколько обязанностей. Первый пилот, Вьятт, штурман, навигатор и отличный стрелок Шаррен, Дъоши, Харден…

Я только и успевала, что крутить головой и вежливо улыбаться, глядя в глаза каждому представленному мне ларку. Запомнить все имена даже не пыталась, слишком уж много их было, лишь отмечала про себя, как кто себя ведёт. Кто-то прикладывал руку к груди, совсем как это делал Таррик, кто-то просто кивал мне, кто-то хмурился, но таких оказалось всего двое.

Когда представление членов экипажа закончилось, я произнесла на общегалактическом, подражая капитану и надеясь, что хоть кто-то из них поймёт мои слова.

— Мне очень приятно с вами познакомиться. Спасибо, что спасли меня с разгерметизированного «Титаника». — Затем повернулась к капитану и произнесла, уже глядя ему в глаза: — Ашенторн Дарэн Хамшисвельд Ашат, не передать словами, как я рада, что оказалась на вашем корабле!

Да, я действительно сегодня тренировалась перед зеркалом, чтобы произнести его имя без запинки. Он же назвал полное имя? Назвал. А значит, некрасиво в присутствии его подчинённых звать его просто «Ашенторн». Они-то под его руководством уже много лет космос бороздят, а я кто такая? Вон, он даже сам не захотел называть меня просто «Ваней», а настоял на имени «Ванесса».

Похоже, я сказала что-то не так или всё-таки ошиблась в имени капитана, потому только начавшие было тихо переговариваться, ларки вновь замерли и синхронно посмотрели на меня. Больше всего меня поразило изумление, промелькнувшее в глазах самого капитана. Вот шварх, опять я сделала что-то не так!

Кто-то откашлялся и на ломанном общегалактическом произнёс:

— Ванесса, будьте так добры, садитесь за стол. Мы уже поели.

Я в замешательстве посмотрела на его тарелку, где находилась ещё добрая половина каши. Хм-м-м… поели они, как же. Вот только что мне теперь делать? Если сяду, то мужчины явно засобираются, так и не позавтракав нормально. Вон, никто до сих пор даже не опустился на скамейку, так и продолжают стоять. А капитан? Ведь он тоже до сих пор ещё ничего не ел!

Я внимательно посмотрела на ларка, который предложил мне сесть. Густые брови, копна жёлтых, как сено, волос, внимательный, но совсем не нервирующий, спокойный взгляд. Тоже татуировка, но какая-то маленькая, вокруг запястья, напоминающая скорее браслет. Как же его там звали? Кажется, Дъоши?

— Гм-м-м, Дъоши, я вижу, что вы недоели. Да и не привыкла завтракать в одиночестве. Останьтесь, составьте мне компанию.

Ларки загудели, что-то бурно начали обсуждать, да так быстро, что я не успевала понимать, о чём они говорят. Кто-то, кто уже собирался уйти, неожиданно опустился на скамейку вновь.

— В чём дело? — произнесла одними губами, растерянно смотря на капитана.

Мужчина с фиалковыми глазами тепло улыбнулся.

— Всё в порядке, Ванесса, не берите в голову. Просто на моей родине заведено, что мужчины и женщины едят отдельно.

«Ах вот оно что! Капитан хотел накормить меня и лишь после этого разрешить позавтракать своим людям...»

— Но это же космос, а не ваша родина! — воскликнула я. — Глупо дважды тратить энергию на то, чтобы разогревать еду, мыть посуду, убирать помещение, тем более, когда я одна, а вас… восемнадцать. К тому же я всё равно не знаю, как у вас здесь заведено, а хорошая компания мне поможет поскорее разобраться, что к чему.

— Вы всё правильно говорите, Ванесса. Выбирайте место и садитесь.

Я вновь оглянулась. Огромный вытянутый прямоугольный стол, с двух сторон от которого располагались длинные скамьи. Никогда подобные не видела раньше. На Танорге принято сидеть на стульях, но ларки существенно крупнее людей, и обычный в моём понимании стул, скорее всего, им будет тесен. А вот на скамье может расположиться мужчина любых размеров, это удобно, к тому же она занимает меньше места, чем стул или кресло.

Я проследила взглядом, как Ашенторн подошёл к краю стола и сел на первое попавшееся свободное место – с краю. Ещё несколько таких мест было в середине скамьи. Нахмурилась. Рядом с капитаном я чувствовала себя вполне уютно, а вот среди его подчинённых не уверена, что мне будет комфортно. Более того, я буквально кожей чувствовала, как все эти переговаривающиеся и сыплющие шутками мужчины на самом деле предельно собраны и сосредоточенно наблюдают за происходящим из-под полуопущенных ресниц. На устах одного очень смазливого ларка с серьгой в ухе я даже заметила похабную ухмылку, а рядом с ним было почти полметра незанятого пространства на скамейке.

Я шикнула на саму себя. Ванесса, хватит паниковать! Ещё раз окинула помещение взглядом и — Вселенная, как мне повезло! — в той части пищеблока, где располагалась непосредственно кухня, у высоких морозильных шкафов стояла ступенька! Не кресло и не стул, конечно, скорее специализированная табуретка, чтобы иметь возможность подняться и взять необходимое. Место на космических кораблях всегда расходуется крайне экономно, а потому частенько все встроенные шкафы делаются под самый потолок. Правда, сколько ни использовала ступеньки до сих пор, они оказывались весьма хлипкие. Пластик на них экономят, ну да ладно.

Высоко подняла голову и с самым независимым видом подошла к ступеньке. Схватила и крякнула. Она что, каменная?! Эта ступенька была явно не из пластмассы, как мне подумалось. Я привыкла к тому, что мебель на Танорге часто покрывали рисунком под мрамор, дерево или другой ценный материал, но, похоже, этот предмет действительно был сделан из натуральной древесины. Решительно стоя на своём, я просто взяла табуретку за одну из ножек и под оглушительный скрежет потащила к торцу стола. Ларки смотрели на меня в немом изумлении, но чего-чего, а упрямства мне не занимать. Откинула со лба прядь волос, унимая дыхание и делая вид, что всё так и задумывалось. Поставила импровизированное сидение и с шумом плюхнулась поверх него. У меня получилось дотащить ступеньку как раз к той стороне стола, где находился капитан. Сейчас получилось, что я сидела во главе стола, по левую от меня располагался тот самый Дъоши, а по правую – капитан.

— Ну-с, чем угощать будете? — улыбнулась приветливо и окинула взглядом стол с едой.

Ларки тут же отмерли, зашептались, кто-то любезно поближе поставил корзинку с мягким хлебом, кто-то пододвинул аппетитную нарезку с вяленым мясом и сырами. Несколько ларков даже вскочили и принесли мне с кухни по кружке с чаем. От одной из чашек терпко пахло лемонграссом, вторая, судя по цвету, была с каким-то слабозаваренным зелёным чаем, от третьей веяло душистой мятой, а четвёртая была наполнена тёмной жидкостью. Я несколько обомлела от проявления внимания и заботы, вновь чувствуя себя странно под перекрёстными взглядами такого количества мужчин. Чтобы никого не обидеть, отпила из всех чашек по чуть-чуть, сделала себе огромный бутерброд, после чего стала расспрашивать, кто из экипажа говорит на общегалактическом. Оказалось, что целых пятеро ларков, не считая капитана, понимали и могли изъясняться на этом языке. Завязался непринуждённый разговор о том, как мне повезло, что «Интергалактик» пролетал мимо как раз именно тогда, когда «Титаник» потерпел бедствие.

— Наш капитан потребовал проверить, что на лайнере никого не осталось, — со смехом ответил Шаррен, когда я спросила, что они делали близ Зоннена. — Но нет, дорогая Ванесса, вы не угадали. Мы не на Зоннен летели, а просто сокращали путь через эту систему. У нас на тот момент болел приобретённый у контрабандистов ведьмедь, и мы планировали как можно быстрее сбыть его с рук. Большая часть команды требовала продолжить путь как можно быстрее, не обращая внимания на бедственные сигналы «Титаника». Но капитан всегда отличался отличным чутьём...

— Шаррен! — Ашенторн послал предупреждающий взгляд на подчинённого, но я уже успела услышать то, что мне требовалось.

— У контрабандистов? Вы купили животное у контрабандистов? — Кажется, мой голос всё-таки дрогнул.

С чего я вообще взяла, что меня безвозмездно спасли с «Титаника»? Почему до сих пор не задалась вопросом, откуда в трюме ларкского звездолёта находится редкий вид исчезающего животного из системы Андромеды? Может быть, я сейчас вообще нахожусь на корабле наёмных пиратов, и ларки радуются тому, что смогут выгодно продать девушку человеческой расы на ближайшей станции?! Кажется, чем-то таким занимались траски в системе Бетельгейзе лет пятнадцать назад, пока их не вывели на чистую воду силы космофлота Федерации Объединённых Миров. Да и ведут эти ларки себя так странно и непонятно. Постоянно обмениваются какими-то многообещающими взглядами, точно что-то задумали. Не нравится мне это.

— Всё-таки ты напугал нашу гостью, — с осуждением на ларкском произнёс Дъоши.

— Да как понять, что её испугает? Вон, клыкастого ведьмедя в несколько раз больше себя не испугалась, а здесь непонятно из-за чего напряглась, — ответил ему Шаррен.

— Непонятно? Да ты же про контрабандистов рассказал ей! Ещё бы в красках расписал, что нам пришлось большую часть их перебить, чтобы выпутаться из той истории с боями без правил!

— Но она же не испугалась ведьмедя…

— Правильно, поэтому надо больше сыпать кровавыми подробностями!

Перевалка ларков на их родном языке неожиданно успокоила меня лучше всяких заверений, что передо мной не пираты. Я немного расслабилась. Фух, и богатое же у меня воображение!..

— Уважаемая Ванесса, расскажите, а как вы узнали, что ведьмедь не ест мясо, а предпочитает кукурузу? — неожиданно ко мне обратился кто-то из ларков, чьего имени я не запомнила.

Я уже было начала отвечать, но капитан стал переводить вопрос на общегалактический, и я вовремя сообразила, что чуть не выдала себя. Вот балда!

— Харден спрашивает, как вы узнали о предпочтениях ведьмедя в еде. Могу сказать, что вы работаете ветеринаром? — повторил вопрос Ашенторн.

 Я пожала плечами, так как никакой тайны в этом не видела.

— Да, конечно, говорите.

— Ванесса на своей родной планете работает с животными, — послушно перевёл капитан и добавил. — У людей женщины в принципе часто работают, это считается нормальным, я специально проверял в инфосети.

Восемнадцать пар разноцветных глаз внимательно на меня уставились. Кто-то даже перестал жевать – так был потрясён ответом. А я почему-то захотела улыбнуться. Ашенторн искал информацию про людей. Вселенная, это так мило!

— Простите, Ванесса, — спустя несколько секунд произнёс Шаррен, — а что, на Танорге всё настолько плохо с защитниками?

 Я не совсем поняла слово «защитник», кажется, он имел в виду «мужчина», но плохо знает общегалактический и подобрал максимально близкий перевод.

— А как это связано? — аккуратно переспросила, стараясь не задеть спрашивающего. — То, что я работаю ветеринаром, и количество мужчин на моей планете?

— Ну, как же… — Возмущение Шаррена было буквально написано на его лице. — Вам приходится работать! Это же унизительно для вашего защитника!

— Почему унизительно? — перебила с лёгким удивлением. Ларки рассуждали почти так же, как и многие таноржцы, вообще не собирающиеся работать. Льготы, предоставляемые Аппаратом Управления Планетой, настолько разбаловали население, что определённый слой действительно стал считать работу чем-то плебейским. — Во-первых, что унизительного в работе? Вы вот работаете на вашего капитана? Получаете за это какой-то оклад, радуетесь честно заработанным кредитам. Разве нет? А во-вторых, у меня нет никакого защитника или мужчины.

После этих слов большая часть ларков даже приосанилась, а вот капитан стал совершенно хмурым. Ещё какое-то время я посидела за столом, поддерживая общую беседу, а затем встала из-за стола, сославшись на то, что планирую сегодня ещё успеть перебрать вещи в захваченной шлюпке. Ларки бросились меня убеждать, чтобы я хотя бы допила чай, нельзя же есть всухомятку. Не глядя, схватила первую попавшуюся кружку и полностью опрокинула её в себя. Только допивая напиток, сообразила, что сладкого ягодного морса мне никто не предлагал. Поставила кружку обратно на стол и подняла взгляд на капитана. Зрачок в фиалковых глазах пульсировал. Шварх, я невоспитанная балда, которая ещё и перепутала посуду!

— Ой, простите! — я просто не знала, как оправдать поступок. — Было очень вкусно, не смогла оторваться, — ляпнула первое, что пришло в голову.

Кто-то из ларков демонстративно громко закашлялся, кто-то почему-то начал возмущённо сопеть. Капитан же ответил нейтральным тоном: «Ничего страшного, Ванесса. Я рад, что напиток вам понравился». Я кивнула и, остро чувствуя, что нарушила ещё один неписаный запрет, бочком вышла из-за стола, а затем покинула и пищеблок.

Остаток дня провела в шлюзовом отсеке, выбирая одежду и ткань для себя. Увлеклась настолько, что даже пропустила обед. А вот на ужин вновь пришла в пищеблок «Интергалактика», но те из ларков, кто умел говорить на общегалактическом, уже поели и ушли, а оставшиеся предпочитали есть в молчании, время от времени искоса на меня поглядывая.

Глава 7. Разговор

Следующий день пролетел почти так же, как и предыдущий. За завтраком я мило общалась с членами экипажа. Зайдя в пищеблок, искренне обрадовалась тому, что мою ступеньку никто не переставлял и даже не трогал. А вот ларки на скамейках разместились на этот раз по-другому. Теперь вместо капитана и Дъоши ко мне ближе всех сидели беззастенчиво подмигивающий Таррик и улыбающийся Легранх. Они наперебой предлагали за мной поухаживать и принести попить то, что мне хочется, но я всё ещё чувствовала себя смущённой под перекрестием взглядов таких невероятных мужчин. В итоге настояла, что поухаживаю за собой сама, тем более мне надо осваиваться на местной кухне. Мне и на Танорге-то мало кто предлагал сварить кофе или намазать булочку маслом, а уж в команде Эдмонда и подавно. Денис же последними словами окончательно растоптал мою самооценку, и теперь, находясь среди ларков, я чувствовала, как она медленно начинает расти обратно.

Мужчины были настолько вежливы и приветливы, что я даже подумала, что сама как-нибудь встану пораньше утром и приготовлю еду на всю ораву. Экипаж явно из кожи вон лез, чтобы мне угодить и развлечь, а капитан предоставил одну из самых лучших кают, так что мне очень хотелось хоть как-то отблагодарить спасателей.

За завтраком я узнала, что, оказывается, «Интергалактик» летит на Маркетхолл, чтобы продать ведьмедя. Кроме того, корабль в принципе занимается торговыми делами. На одних планетах что-то закупает, на других выгодно перепродаёт. Бывает, что иногда экипаж целенаправленно высаживается на необитаемых планетах, чтобы добыть заказанные материалы и ресурсы. Так ларки остановились на пятой планете в системе Андромеда, чтобы раскопать какие-то особенные светящиеся камни, а в итоге столкнулись с подпольными нелегальными боями без правил. Контрабандисты скрутили Вьятта и Хардена, отправившихся на разведку, и планировали выпустить на арене. В итоге Ашенторн с оставшимися членами экипажа вызволял собратьев, доступно объясняя горе-контрабандистам, как они не правы, а в качестве «неустойки» прихватили несчастного ведьмедя, которого пираты тоже планировали выпустить на арену.

Я от души посмеялась над этой историей, а потому, вспомнив про «лишний рот» из уст Оушена и «молоко» от пепельного ларка, вдруг задала неожиданный вопрос:

— А как у вас с едой? — очень смутилась и перефразировала. — Рейсы вы делаете длинные, а холодильных установок на «Интергалактике» не так много. Вам хватает замороженной пищи?

Все, кто был за столом, моментально помрачнели. Капитана за столом не было, а потому Дъоши взял роль переводчика на себя:

— Раньше хватало, — со вздохом признался мужчина. — У нас в одном из загонов в карантинном секторе было целое стадо альпак. Они давали мягкую шерсть, вкусное мясо и жирное молоко. Мы во многом жили лучше большинства торговцев именно из-за того, что разводили альпак. Но буквально пару месяцев назад на одной из станций на борт попал вирус, который выкосил почти всё стадо. Остальных же капитан приказал просто зарезать потому, что они с большой долей вероятности им бы заразились, а такое мясо есть нельзя.

— О-о-о… — протянула я, мысленно ставя пометку, что надо бы поговорить об этом с капитаном. — И что? После этого нельзя было приобрести новую скотину?

Ларк посмотрел на меня так, как обычно взрослые смотрят на неразумного ребёнка.

— Конечно, нет! Ещё же полгода не прошло, а вирус может жить на стенках и полубокса. Это будут выброшенные кредиты в космос.

У-у-у, то есть они ещё ничего не знают о том, что животных можно прививать. А, кстати, что насчёт прививок у самих ларков?

— А как поступили с теми, кто заболел из членов экипажа?

Оушен, до сих пор молча сидевший практически на противоположенном конце стола, велел Дъоши перевести следующее:

— Гены ларков превосходят человеческие. Дети появляются лишь у сильнейших, а потому мы никогда не болеем.

Я не совсем поняла, что значит «дети появляются лишь у сильнейших», но смущающийся Дъоши перевёл слова помощника капитана примерно так:

— Наши гены существенно отличаются от человеческих, хотя мы и похожи внешне. Мы не используем медицину в классическом понимании таноржцев, никак себя не улучшаем. Исключение составляют лишь травмы, полученные в бою.

Вот и понимай это как хочешь.

Я вежливо покивала, улыбнулась и поблагодарила за еду, приложив кулак к сердцу, как это делали ларки, после чего отправилась на нижнюю палубу. Проверила, как кормят ведьмедя, убедилась, что ему уже существенно лучше, чем в тот раз, когда я оказалась в соседнем боксе. После проверки снова отправилась на шлюпку, на этот раз, чтобы выбрать себе запасную пару обуви, так как моя лодыжка всё продолжала ныть, а ношение кед отзывалось ощутимым дискомфортом.

Я нашла очень приятные тапочки с ортопедической стелькой и чуть ли не взвизгнула от восторга, когда расшнуровала тугой ботинок на левой ноге и надела вместо него удобную тапочку.

«Надо поблагодарить капитана за то, что показал захваченную шлюпку», — подумала и, подхватив кеды, отправилась на поиски Ашенторна. Конечно, я понимала, что на самом деле это просто отмазка. Капитана корабля я не видела со вчерашнего завтрака и чувствовала внутреннюю необходимость его увидеть. На ужин он не пришёл, и в голову закралась мысль, что меня избегают, но я быстро откинула её в сторону. Что за бред, Ванесса? Он капитан корабля и несёт ответственность за всех, кто находится здесь. Он просто очень занят.

Во время утреннего приёма пищи, когда капитан вновь не явился, я аккуратно расспросила, где он может быть. Ребята сообщили, что Ашенторн занят коррекцией маршрута и расчётом топлива. Почувствовала себя вновь не в своей тарелке. Из-за того, что «Интергалактику» пришлось сделать крюк для моего внепланового спасения с борта «Титаника», у капитана появились дополнительные хлопоты с навигацией.

Пробегая мимо столовой, заглянула на кухню и приготовила большой сэндвич с вяленым мясом и помидорами, взяла пару румяных яблок, а заодно порылась в кладовке и нашла там вместительный термос. В него налила ягодный морс из громоздкой тары в холодильном шкафу. Те из членов экипажа, что находился здесь, даже не обратили внимания на мою суету. Мне ещё сегодняшним утром показали, где что лежит, и сообщили, что могу брать, что хочу и когда хочу. На самом деле, всё это я приготовила не для себя, а для капитана. В голове пронеслась мысль, что он так и не пришёл на завтрак, а до обеда ещё нескоро, и он наверняка очень голоден, но не может оторваться от работы.

Довольная как слонотохобот после брачного периода, я шла в рубку, рассчитывая застать Ашенторна именно там, но проходя мимо одной из кают, услышала напряжённые мужские голоса:

— Да как ты вообще посмел назвать ей полное имя?! Ты хотя бы понимаешь, что наделал? — донёсся до меня раздражённый голос Оушена.

— Успокойся, это было всего лишь вежливостью. Она человек и понятия не имеет о наших обычаях. Попросила представиться, я и назвался полным именем. Только и всего.

— Только и всего? Только и всего?! Ашенторн, ты не имел права это делать! Оставь девушку кому-то из более достойных.

Судя по тому, что на корабле я единственная «девушка», то речь идёт обо мне. Нахмурилась. Слова помощника капитана прозвучали грубо, будто он считал меня каким-то бездушным предметом или трофеем. «Оставь девушку кому-то из более достойных»! Нет, ну, нормальное заявление, а? Почувствовала, как внутри разгорается раздражение к этому мужлану. Вначале Оушен планировал меня скормить ведьмедю, теперь заочно считает каким-то призом. У него вместо мозгов одни гайки, что ли?!

— Ты прекрасно знаешь, что я в курсе своего места. Я никуда не лезу. А Ванесса сама вольна выбирать будущее.

— Никуда не лезешь?! А как же ужин, принесённый в её каюту? А ягодный морс за завтраком?! Ашенторн, прекрати это немедленно, ты позоришь самого себя! Тебе должно быть стыдно! Хватит уже унижаться перед самкой, что так умело крутит задницей перед всем экипажем.

Это кого он «самкой» назвал, самец недоделанный! Это я-то кручу задницей?!

— Оушен, перестань оскорблять Ванессу! — Голос Ашенторна стал жёстче. — Ванесса воспитана по-другому, и я не вижу никакой катастрофы в том, что она ест со всеми. Если кому-то из экипажа неприятно есть с ней за одним столом, то он волен делать это в любое другое время.

— Да в том-то и дело, что всем слишком приятно сидеть с ней за одним столом! Это разлагает командный дух экипажа… — начал возмущаться Оушен, но был перебит капитаном:

— Я не договорил. Что касается ужина, Ванесса сама попросила принести еду, а морс я ей не предлагал! Девушка просто перепутала кружки — и всё! Прекрати всё воспринимать так, как будто мы на Ларке. Ванесса — человеческая девушка, а мы — на Интергалактике. К тому же ты прекрасно слышал, что у неё нет никакого защитника.

— Вот именно! Нет защитника. Тебе напомнить, что ты им не являешься?

Диалог вёлся на ларкском, и я даже запнулась на этом значении слова. Я упорно переводила его на общегалактический как «мужчина», а сейчас серьёзно задумалась. Неужели Оушен намекает на то, что у Ашенторна что-то не работает по мужской части? Или это такое оскорбление? Мол, «ты даже не мужик». Ух, я бы ему за такое расцарапала всю наглую морду!

Послышался тихий вздох.

— Да-да, я всё помню. Такое невозможно забыть.

— Вот и хорошо, — на удивление удовлетворённо произнёс Оушен, — тогда ты не будешь возражать, если сегодня Ванесса выберет себе защитника…

Ларк что-то хотел сказать дальше, но у меня из рук с громким «бум-с» выпало одно из яблок.

В каюте наступила тишина. Подчиняясь скорее внезапно нахлынувшей панике, чем здравому смыслу, я припустила в сторону собственной каюты. Когда с отчаянно колотящимся сердцем захлопнула дверь за собой и встретилась взглядом с удивлённой Ежевикой, обозвала себя последней дурой. Проклятые астероиды! Надо было остаться в коридоре и сделать вид, что я ничего не поняла из их диалога. На кой шварх я бросилась убегать, словно обворовала ювелирный магазин? С другой стороны, повезло, что на этом корабле нет камер, а то мои действия показались бы совсем уж странными. Глубоко вздохнула, чувствуя, как нервная волна медленно отступает, прошла вглубь комнаты и свалила на покрывало кеды и еду. Шварх, так бежала, что лодыжка вновь разболелась. И судя по противному саднящему ощущению, я даже умудрилась содрать запёкшуюся корочку с раны.

Именно тогда, когда я хотела приспустить штаны и проверить ногу, в дверь постучали.

— Ванесса, это Ашенторн. Можно войти?

Ой, шва-а-арх! Захотелось провалиться в нестабильную кротовую нору и оказаться как можно дальше от «Интергалактика». Бросила взгляд на зеркальную дверцу шкафа и пригладила растрепавшиеся волосы. Он не должен понять, что в коридоре была чрезмерно любопытная таноржка.

— Да-да, входите.

— Ванесса, вы, кажется, обронили яблоко около моей каюты.

Мужчина достал из кармана то самое яблоко и протянул мне.

— Ась?

Он что, сквозь стены смотреть умеет? Может, он ещё понял, что я подслушала весь разговор? Щёки стремительно потеплели.

— Вы, видимо, шли из пищеблока и обронили.

Пронесло. Нет, не понял.

— Да, я для Ежевики его несла, — соврала, не моргнув и глазом, после чего предложила спелый плод иглоёжке. Та радостно в него вцепилась крохотными зубками и захрустела на всю каюту.

— Вы так спешили, что я не успел вас догнать в коридоре, — улыбнулся Ашенторн, наблюдая, как мой новый питомец поглощает красное яблоко. — Не знал, что иглоёжки так любят эти фрукты.

— Они любые фрукты и грибы любят, а ещё молоко. Как, кстати, вы поняли, что это была именно я? — спросила, как бы невзначай. — Мне казалось, что на «Интергалактике» нет камер.

— Конечно, нет, — кивком подтвердил капитан. — Они не нужны, я доверяю экипажу. А что до определения, это легко. В коридоре стоял ваш запах.

— Мой что?

Я что настолько плохо пахну? Вроде бы сегодня мылась.

Видимо, что-то отразилось на лице, потому что Ашенторн неожиданно громко расхохотался. Капитан смеялся легко, заразительно, при этом в фиалковых глазах промелькнули золотистые искры веселья, на мгновение ушли тёмные круги под глазами, и разгладилась глубокая морщина на переносице.

— Ванесса, не в том смысле, уверяю. От вас чудесно пахнет тонким цветочным ароматом с медовым оттенком. Просто у нас, ларков, очень хорошее обоняние, не уступающее многим диким зверям. Это врождённое.

— А-а-а, — протянула, не зная, как отреагировать на эти слова.

Впрочем, вытянутые зрачки уже давно должны были меня навести на мысли о том, что у ларков система обоняния устроена далеко не как у людей. И слух тоже наверняка значительно лучше. Просто чудо какое-то, что я смогла подслушать такой большой кусок диалога между капитаном и его подчинённым. Видимо, они говорили на родном языке и расслабились, считая, что их не могут подслушать…

Вдруг осознала, что уже какое-то время мы с Ашенторном просто молча стоим друг напротив друга. Я всё это время рассматривала его преобразившееся лицо и необычные глаза с сиреневыми радужками.

— Пожалуй, пойду. — Капитан вдруг стал серьёзным и почему-то отвёл от меня взгляд в сторону.

Мне так не хотелось, чтобы он уходил. Среди всех ларков на «Интергалактике» комфортно я ощущала себя только рядом с ним и, возможно, ещё с Дъоши.

— Ох, а я тут сэндвич для вас сделала.

— Что? Сэндвич? — Ларк обернулся и растерянно моргнул, не понимая, о чём я говорю.

— Да, — я шагнула к кровати, но оступилась и чуть не упала.

Тупая ноющая боль пронзила лодыжку. Сильные мужские руки уверенно подхватили меня и усадили на край кровати. При этом Ашенторн сделал всё это так быстро, что я даже не успела понять, что произошло.

— Где болит? — спросил он сосредоточенно, опускаясь на колени, чтобы оказаться со мной на одном уровне.

— Да не то чтобы болит… — Смущённо потеребила край новой рубашки.

Кофту надела сегодня новую, более подходящую мне по размеру, а вот штаны предпочла носить и дальше те, что мне выдал Лоран. Они были очень функциональными, с множеством карманов и просто удобные, хотя отличались достаточно грубой тканью. Сейчас я впервые пожалела, что не поменяла их на более мягкие лосины или даже юбку.

— Ванесса, где болит? — уже более настойчиво переспросил Ашенторн.

Ух, как у него расширился зрачок!

— На меня на «Титанике» упала гора клеток в карантинном отсеке, и, видимо, внешнее крепление для поилки неудачно пришло в мою лодыжку. Ничего страшного, это всего лишь царапина. Если дадите мне аптечку, я залеплю рану пластырем.

Поспешила объясниться под немигающим взглядом капитана. Тот слишком тяжело вздохнул и снова посмотрел в сторону.

— Ванесса, у меня на корабле нет аптечки. Возможно, вы не в курсе, но ларки практически никогда не болеют.

— Да-да, мне уже сообщили. — Закивала головой как болванчик, всё ещё продолжая теребить край рубашки.

— В таком случае вы же понимаете, что я должен осмотреть рану? Во-первых, я капитан этого корабля и должен быть в курсе состояния здоровья всех членов экипажа…

— Ой, да это действительно ерундовая травма. Неделя-другая и всё заживёт бесследно!

— А во-вторых, я могу вам помочь лучше, чем любой пластырь, — закончил фразу капитан.

Я настолько удивилась, что замолчала. Интересно, как он собирается лечить меня без аптечки? Медленно потянулась и скинула тапочку, стянула носок, затем закатала штанину. Состояние лодыжки не изменилось с того момента, как я видела её в последний раз. Такая же припухшая, немного синюшная, а вот длинный порез, идущий вверх по икре, слегка кровоточил. Я вспомнила, как приложилась ногой о громоздкий ящик, когда бежала по коридору, но не обратила на вспышку боли внимания, так как на тот момент думала совсем о другом.

Ашенторн шумно втянул воздух ноздрями, фиалковые глаза потемнели. Я завороженно наблюдала, как медленно и осторожно он берёт в огромные руки мою щиколотку, наклоняется, а затем мягкий горячий язык касается моей ноги. Наверное, приличная девушка на моём месте возмутилась бы, гневно крикнула «что вы делаете?» и выдернула бы конечность из рук ларка, но я лишь закрыла руками стремительно краснеющее лицо и откинулась на спину. Вселенная! Как же это было приятно!

Тёплая волна от самых пальчиков медленно распространялась всё выше и выше, расходясь концентрическими кругами по телу. Восхитительное чувство укачивало и согревало изнутри. Ещё никогда в жизни я не испытывала ничего подобного! Даже тогда, когда мама на моё совершеннолетие подарила поход в элитный спа-салон, и целых три робота старательно массировали меня горячими камнями.

Ашенторн бережно очертил выпирающую косточку, скользнул пальцами, а затем и языком по икре. Повторил ещё раз и ещё. Лёгкое касание его отросшей щетины и волос не раздражало, а наоборот, добавляло изысканно-пряное чувство в бурный коктейль моих эмоций. Как будто кто-то в дополнение водил шелковистыми кисточками по моей коже. Я гулко сглотнула слюну, пытаясь унять неуместную дрожь и понимая, что ещё ни один мужчина не касался меня так. Те грубоватые тисканья в тесной каморке транспортника, что однажды я позволила Логану после того, как Денис в очередной раз предпочёл мне пышногрудую пиксиянку, не шли ни в какое сравнение с тем, что я ощущала сейчас.

— Ну, вот, пожалуй, и всё, — вернул меня спокойный голос капитана на землю. Точнее, в каюту космического корабля.

Убрала руки от горящих щёк и, стараясь не встречаться с Ашенторном взглядом, посмотрела на ногу. На месте пореза вместо крови теперь красовалась тонкая розовая кожица, а припухлость с лодыжки и вовсе бесследно исчезла.

— Ух ты, — пробормотала, всё ещё не веря глазам.

Капитан лукаво усмехнулся:

— У слюны ларков мощные заживляющие свойства.

— Да, я в курсе, что у многих видов животных и разумных рас слюна обладает целебными и анестезирующими свойствами, просто не думала, что это может быть так… быстро… — обескураженно произнесла, чуть не ляпнув слово «приятно». — Спасибо большое, так действительно гораздо лучше.

Не стоит знать мужчине, где витали мои мысли, пока он лечил ногу. И ведь честно же вылечил! Пока я судорожно придумывала, что ещё добавить, Ашенторн сам заговорил.

— Хм… странно, что ни я, ни никто из моих ребят не учуял запах крови, — произнёс он, задумчиво трогая ткань моих штанов.

— А это-то, — махнула рукой, расслабляясь, — специальная форма, пошитая из особых синтетических нановолокон, задерживающих некоторые запахи. Одна из последних разработок Танорга. Не пропускает запах крови, который может заставить животное нервничать, и притупляет секрецию сальных желёз. Очень полезное изобретение в ветеринарии.

Ашенторн придирчиво осмотрел ткань, ещё раз потрогал её пальцами и покачал головой.

— Забавно, так вот почему я не мог понять, что с тобой не так. Когда нашёл тебя среди залежей камней, то сначала и вовсе решил, что передо мной мужчина.

Я смущённо пожала плечами, не акцентируя внимание на том, что штаны и вправду принадлежали моему коллеге.

— Хотите, могу отдать штаны вам в качестве образца ткани? Изучите, может, сделаете что-то похожее. У меня теперь в принципе много одежды, мне не жалко.

Ашенторн снова покачал головой и встал с колен.

— Нет, Ванесса, спасибо за предложение, но ларкам такие вещи неинтересны. Люди очень любят синтетику и вещи, имитирующие природные материалы, но мы предпочитаем всё натуральное. Из тканей ларки носят в основном шерсть, хлопок и лён.

— Хлопок и лён! Звучит, конечно, здорово, но я в жизни такую шикарную ткань в руках не держала. — Грустно вздохнула. — Не знаю как у вас, но на Танорге она стоит целое состояние.

— Не держала в руках? — В глазах капитана промелькнуло удивление. — На мне сейчас льняная кофта, можешь потрогать.

Я вскинула голову и встретилась взглядом с капитаном. Он совершенно искренне предлагал потрогать его одежду без какого-либо подтекста. Вот только я про себя понимала, что после того как он вылечил мою ногу, прикоснуться к этому мужчине, не покраснев, просто не смогу. С другой стороны, когда я ещё смогу ощутить пальцами настоящий лён?

Вскинула руку и, прикусив губу, прикоснулась к краю одежды. Действительно, мягкая на ощупь, совсем не царапает кожу. И такая… равномерная, что ли? Без встроенных строчек микрофильтров. Ашенторн смотрел на меня с лёгкой полуулыбкой, чуть возвышаясь, что придало мне ещё немного сил и наглости. Положила всю ладонь на горячий мужской живот, пытаясь прощупать, как сделаны швы, а заодно лапая идеальный рельефный пресс через тонкую ткань. Ну, а что? Нельзя же упускать такой замечательный случай. Вот вернусь на Танорг, а там, если мужчина посещает спортивный зал раз в неделю — уже писаный красавец и спортсмен. Большинство тех, кто заботится о внешности, предпочитает делать пластические операции, отсасывать жир, вставлять силиконовый каркас. Пожалуй, вот только сейчас, трогая настоящие тугие мышцы, могу понять ту гордость, с которой Оушен заявил, что ларки не «улучшают себя» с помощью медицины.

Очнулась лишь тогда, когда мой рука добралась до внушительной груди Ашенторна, а из его рта вырвался тяжёлый вздох. Быстро отпрянула, поняв, что веду себя неприлично даже для таноржки. «Шварх, Ванесса! Капитан понятия не имеет, что для тебя нормально, а что нет, и ты этим нагло пользуешься!» — мысленно отругала себя.

Ашенторн проследил за тем, как я резко отдёрнула руку, тут же отвернулся и сделал шаг назад.

— Вы правы Ванесса, мне уже пора, — тихо произнёс капитан, явно намереваясь уйти.

Неужели обидела?

— Подождите, Ашенторн, я для вас приготовила сэндвич и морс. — Занервничала и тут же схватила еду с покрывала кровати. — Надеюсь, вы на меня не обиделись? Я не слишком назойлива?

На растерянном лице мужчины уже поселилась какая-то вселенская усталость и обречённость.

— Нет, что вы, Ванесса, разве на вас можно обижаться? Просто это ваша каюта, то есть ваша территория, а я и так сюда вторгся без приглашения и наверняка мешаю вам заниматься делами…

— Вы мне абсолютно не мешаете, — заверила с улыбкой огромного мужчину и вручила ему завёрнутый в плёнку бутерброд и термос с морсом. — Можете считать, что пришли по приглашению. Я всегда вам рада, тем более если подходить к вопросу формально, то каюта находится на вашем корабле, а значит, вы имеете полное право здесь находиться.

— Ванесса, право, мне неудобно есть в вашем присутствии. Это как минимум неуважение к вашей персоне…

Я подтолкнула ларка к краю кровати и села на покрывало сама, поджав под себя обе ноги.

— Ешьте, — заявила безапелляционно. — Или мне придётся связать вас и кормить насильно. Когда вы вообще последний раз питались?

Видимо, Ашенторн уловил мой воинственный настрой, потому что покачал головой, чуть улыбнувшись, и стал разворачивать сэндвич.

— Ванесса, у вас характер твёрже камня. Просто удивительно, что вы родились человечной девушкой, а не ларчанкой. Уверен, что такая, как вы украсили бы любой клан. А чья, кстати, сегодня смена? Сэндвич какой-то необычный.

— Вкусно? Я добавила туда вяленое мясо, томаты и зелень.

— Вы сами готовили? — На миг Ашенторн даже жевать перестал.

— Ну, да, — подтвердила энергичным кивком. — Вы же для меня готовили, почему я не могу приготовить что-то для вас?

— Ванесса… — мужчина произнёс моё имя с таким придыханием, что мне даже показалось, что он подавился. Но нет, я ошиблась. — Право, не стоило! Я думал, что вы просто взяли сэндвич на кухне, а вы ещё потратили время на его готовку…

— П-ф-ф-ф, — фыркнула, — какое время-то? Минуту? Вы-то готовили мне несколько полноценных блюд на ужин.

— Тем не менее, — Ашенторн даже отложил бутерброд, — это не совсем правильно, что вы занимаетесь готовкой на кухне. Вы гостья на «Интергалакте», а потому я прошу вас не утруждать себя работой.

Ага, не утруждать работой и целыми днями смотреть в потолок, что ли? Вселенная, я-то думала, что на Танорге скучно, но, похоже, женщины на Ларке скучают вдвойне, если не сказать втройне. У нас-то приготовление сэндвича не считается работой. Но спорить с капитаном не хотелось, тем более, когда речь зашла о еде. У меня в голове давно вертелся вопрос об отношении ларков к пище. Вот только как сделать так, чтобы он не догадался о том, что я подслушала разговор на ларкском? Я дождалась, когда капитан доест сэндвич и только тогда решилась:

— Ашенторн, у меня тут появился вопрос, который я всё хотела задать, и не знаю, как лучше его сформулировать.

— Слушаю вас, Ванесса, — тут же отозвался капитан, внимательно посмотрев на меня.

— Мне показалось… поймите меня правильно, я ни на что не жалуюсь… просто мне показалось, что члены вашего экипажа имеют какой-то странный пунктик, стараясь меня накормить. Взять хотя бы четыре чашки чая за вчерашним завтраком.

— Они вам досаждают? — Капитан нахмурил брови.

— Нет-нет, что вы! Никто не досаждает. Просто у меня сложилось впечатление, что я делаю что-то не так.

Ашенторн ласково улыбнулся.

— Поверьте, Ванесса, вы не можете что-то сделать «не так». Просто так уж сложилось, что вы единственная девушка на корабле, а мы в космосе уже несколько месяцев…

Я прищурилась. Так-так-так, вот с этого момента поподробнее. Капитан явно заметил мою реакцию и даже чуть отодвинулся от меня, чтобы я не подумала про него ничего плохого.

— Уверяю, вам на «Интергалактике» ничего не угрожает! Даю слово капитана корабля, — поспешно заявил он.

Кивнула.

— И что там с чаем?

— Ну… — Ашенторн отвёл взгляд и уставился на дверь, напротив него, — у ларков считается, что когда мужчина предлагает еду или напиток, он предлагает себя. А если женщина берёт еду или выпивает напиток целиком, то она соглашается на соединение с ним.

Я немного зависла, переваривая полученную информацию.

— На соединение? На брак, что ли?

— Нет. — Капитан упорно продолжал общаться с дверью, не смотря в мою сторону. — Брак или пожизненное соединение — это совсем другое. Вы наверняка видели у Дьоши татуировку вокруг запястья. Вот это символ того, что он решил раз и навсегда связать себя с единственной ларчанкой. Это большая редкость для нашей расы, и все на корабле уважают его выбор. Говоря о еде, под словом «соединение» я имел в виду интимную связь.

Я задумчиво покивала головой. Ну, а что? У людей плюс-минус всё очень похоже. Только мужчина несколько раз должен сводить девушку в ресторан, сделать массу комплиментов, подарить цветы или новомодного робота-уборщика, прежде чем предложить ей секс. Ларки к этому явно относятся проще, раз для них интим возможен, по сути, после «первого свидания». Любопытные традиции. С другой стороны, на Танорге за девушкой, как правило, ухаживает один мужчина, максимум двое, а тут целый экипаж, если не считать «женатого» Дъоши.

— И что же ваша команда, интересно, думала, предлагая мне сразу четыре чашки чая? — неожиданно для себя задала я этот вопрос. Нет, ну, правда же, интересно. — Как они меня делить собирались?

— Ох, Ванесса, вы не злитесь? — Капитан позволил себе украдкой посмотреть на меня. — Как же я рад, что вы не рассердились и не требуете вас высадить с «Интергалактика» как можно скорее.

П-ф-ф, и куда меня высадят-то? В открытый космос, что ли? Нет уж, спасибо, меня и здесь неплохо кормят.

— Не берите в голову поступки ребят. Разумеется, после того завтрака я тут же их собрал и сделал внушение, объясняя, что вы не ларка и наших обычаев не знаете, а потому они не имеют силы. И насчёт принесённого мною ужина, не переживайте, это тоже ничего не значит.

Да я в принципе и не особенно переживала, но спасибо. Меня осенило. Я же сделала бутерброд капитану! Сама! А он настойчиво отказывался от него…

— Ашенторн, а если у вас женщина готовит еду для мужчины, это что-нибудь значит?

Мужчина бросил понятливый взгляд на плёнку из-под сэндвича, и уголки его губ еле заметно дрогнули.

— Нет, Ванесса, это ничего не значит в том смысле, о котором вы думаете. Просто то, что женщина решила потратить время и силы на готовку, не более. Но мне безумно приятно, что вы сделали это для меня.

Мне послышалось, что голос капитана едва уловимо потеплел.

— Хорошо, — решила ковать вольфрам, пока горяч, — с едой я более или менее разобралась. Мне также показалось, что полное имя у ларков тоже что-то значит. Ведь это так? Тогда, когда я назвала вас полностью именем, Ашенторн Дарэн Хамшисвельд Ашат, все резко замолчали.

Капитан потёр лоб, явно размышляя над ответом на мой вопрос.

— Позвольте встречный вопрос, Ванесса, а зачем вы это тогда сделали?

Я немного стушевалась.

— Ну… Вы же представили меня как Ванессу Валио-Алмонде. Я подумала, что будет неуместно назвать вас просто Ашенторном при экипаже.

 — Понятно. — Капитан вновь позволил себе украдкой посмотреть на меня. — Дело в том, когда я представлялся, то мне и в голову не могло прийти, что вы запомните моё имя полностью. Обычно люди такие…

— Забывчивые? — подсказала аккуратно.

— Что-то вроде того. Я знаю, что у многих рас принято представляться полностью, и скажу честно, старался поступить в соответствии с этикетом людей. У ларков нормально называться полными именами среди мужчин, подчёркивая уважение. Но женщине он сообщает длинное имя лишь тогда, когда хочет стать её защитником.

У меня голова пошла кругом от полученной информации. Хочет стать её защитником? То есть мужчиной? В чём же разница с тем, чтобы предложить пищу? Похоже, через еду предлагают разовую интимную связь, а вот предложение о защите влечёт за собой нечто большее. Я хотела задать Ашенторну ещё массу вопросов, но он неожиданно встал с края моей кровати и, бросив «простите, мне необходимо бежать», натурально сбежал из моей каюты. Я так и осталась сидеть на покрывале, подогнув ноги, с открытым ртом.

Глава 8. Свидание

Обед я снова пропустила. На этот раз увлеклась дрессировкой Ежевики, порезав второе яблоко на маленькие кусочки. Маленькая иглоёжка с остроносой мордочкой и глазами-бусинами оказалась на редкость умным, но крайне упрямым животным.

— Иглы! — скомандовала, показывая на самодельную куклу из полотенца для рук.

Ежевика перевела на меня внимательный взгляд, затем на куклу, снова на меня, на дольку яблока в моей руке и — напрягла иглы так, что они пронзили ткань. Я похвалила питомицу, дав обещанное лакомство.

— А теперь — мех!

Ежевика тяжело вздохнула, но посмотрела на очередной кусочек яблока и всё-таки сделала иглы мягкими, за что вновь получила вкуснятину.

— Ну, мне же надо разобраться, как ты так делаешь покров то мягким, как пух, то колючим, как кактус! — произнесла, когда на меня посмотрели с укором.

На самом деле, тренируя Ежевику, я также преследовала цель разобраться с особенностями её игл. Как ни крути, но как ветеринару, мне было безумно интересно разобраться в механизме. Ничего подобного у других животных я до сих пор не встречала! Делая очередную пометку на электронной бумаге, услышала, как мой желудок разразился громкой тирадой. Вот ведь!

По привычке кинула взгляд на иллюминатор. На Танорге можно было по положению звезды на небосводе понять, утро сейчас, день или вечер, а на космическом корабле время летит совершенно незаметно. Только синхронизированная во времени техника да персональный коммуникатор обычно указывают время суток на звездолётах. К сожалению, на ларкском «Интергалактике» техники в каюте не было, а коммуникатор я умудрилась потерять ещё при эвакуации с «Титаника».

За толстым стеклопакетом чернел бескрайний космос. Множество мелких звёзд мерцали за миллионы тысяч километров. Мы куда-то летели, только вот куда? Эх, надо было спросить капитана. К сожалению, в навигации я была полный ноль и даже ориентироваться в той части космоса, где располагался Танорг, не умела. Что уж говорить про сектор Зоннена. Или мы уже давно улетели от курортной планеты?

Ещё одна громкая трель в животе напомнила мне о пропущенном обеде. По смутному ощущению до ужина оставалось где-то около часа или даже полутора, но я решила отправиться в пищеблок. В конце концов, если ужин ещё даже не начал готовить дежурный, покручусь на кухне и сделаю что-нибудь на быструю руку.

Уже подходя к помещению, я обрадовалась: из-за дверей доносились тихие голоса и позвякивание столовых приборов. Значит, уже пришёл дежурный и даже не один, и мне будет не так скучно. Не сбавляя темпа шага, зашла в столовую и озадаченно остановилась, подслеповато щурясь. Меня встретило крайне скудное освещение вместо обычных сияющих диодных лент.

 — У «Интергалактика» всё настолько плохо с топливом, что приходится экономить энергию? — выдала немного нервно.

Мрак постепенно отступал, и я начала различать силуэты ларков. Пятеро сидели за столом ближе к тому краю, где стояла моя табуретка, а кто-то шестой прислонился к кухонному шкафу. В воздухе витала смесь аппетитных запахов и какой-то еле уловимый приторно-сладкий аромат, из чего сделала вывод, что ужин уже готов.

— Нет, просто на корабле целый день горит очень яркий свет, а ларки в темноте видят лучше, чем люди. Мы решили дать глазам отдохнуть, только и всего. С кораблём всё в порядке, не волнуйтесь, Ванесса, — послышался насмешливый голос Оушена.

Как раз именно он стоял на кухне, будто наблюдая за остальными.

Я пожала плечами и подошла к столу, который, к моему удивлению, ломился от еды. Мясная похлёбка, корзинка со свежим хлебом, две доверху наполненные салатницы, тарелка нарезанного ломтиками сыра и винограда… Но не это изумило меня больше всего.

— Свечи? Настоящий живой огонь?! — спросила в пространство перед собой.

Оушен, который оказался позади, когда я села на табуретку, хмыкнул:

— А что, девушка с технологически развитой планеты никогда не видела живой огонь?

— Ну, не то чтобы не видела, — смутилась. Конечно, открытый огонь — это редкость на Танорге, но будучи студенткой в университете, я нередко развлекалась тем, что ходила в кемпинг, где разжигали костры. Разумеется, не для приготовления пищи. Костры разводили скорее для атмосферы. — Но открытый огонь на космическом корабле? Это же, во-первых, опасно, во-вторых, является дополнительной нагрузкой на вентиляционную систему и внутренние фильтры!

Оушен громко фыркнул.

— Не стоит женщине говорить об опасности в присутствии мужчин. Это умаляет их достоинство.

Вот же… ларк! Ну, ладно. В конце концов, если свечи зажгли недавно и ненадолго, то это не так страшно. Корабль большой, рассчитан на несколько десятков гуманоидов, кислорода должно хватить с запасом.

— Приятного ап-пе-тита, Ванесса, — немного картавя, произнёс Лерганх и положил в мою тарелку ложку салата.

Я изумлённо вскинула брови, но прежде чем успела что-либо спросить, ларк меня опередил:

 — Учить… твой язык. — Приложил кулак к сердцу.

Не стала разочаровывать, что общегалактический, вообще-то, не мой родной язык. Очевидно, что ларки в большинстве знают только свой, и изучение второго — уже большой шаг для них. Обвела взглядом собравшихся. Теперь в свете зажжённых свечей можно было различить членов экипажа. Ими были Легранх, Таррик, Вьятт, Ругхарон и Ройни. Так как Оушен стоял в относительной дали, рассмотреть его было затруднительно, зато сидящие ларки все как на подбор надели футболки с короткими рукавами. Я даже засмотрелась на загорелые рельефные руки, которые в мерцающем оранжевом цвете казались отлитыми из бронзы. У Вьятта и Таррика обнаружились татуировки, обхватывающие бицепсы и трицепсы. Это были какие-то дикие животные — не то рыси, не то тигры или пантеры. Легранх зачесал волосы в высокий хвост, и когда он наклонился, чтобы положить мне салат, я рассмотрела чёрно-коричневый рисунок у него на шее в виде хищной птицы. Все мужчины улыбались, выглядели довольными и какими-то… парадными, что ли? Ругхарон вплёл в косы кожаные шнурки, и теперь его огромной гриве волос могла бы позавидовать любая таноржка. На таком же шнурке на шее у него висел чей-то внушительный клык. Ройни выглядел самым молодым и смущённым на фоне всей компании. У него не имелось ни татуировок, ни шнурков с клыками, зато он умудрился подобрать футболку цвет в цвет под необыкновенные лазурные радужки. Кончики треугольных ушей у всех мужчин забавно подрагивали, словно от лёгкого сквозняка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Я получала истинное эстетическое удовольствие, рассматривая ларков. Когда мне ещё приведётся увидеть сразу такое количество красивых мужчин? Понимала, что после того, как вскрылось, как Денис ко мне относился всё это время, надо бы не на внешность смотреть, но поделать ничего с собой не могла. Швархи задери этот естественный отбор на Ларке! Почему на Танорге он не такой? Ах да, медицина…

Вьятт заботливо переставил поближе ко мне графин с морсом. Ругхарон улыбнулся и спросил на ларкском:

— Мясная похлёбка? Сыр? Хлеб?

Оушен перевёл слово в слово на общегалактический. Отрицательно покачала головой. После разговора с капитаном решила, что правильнее всего будет, чтобы я всегда сама себе клала еду в тарелку. Не стоит ларкам давать неправильные намёки.

— Пирог с грушей? Чай? Мёд? — продолжал закидывать меня вопросами Ругхарон, а Оушен старательно переводил.

Я поднялась со ступеньки, исправно выполняющей роль стула, потянулась и взяла первую попавшуюся булочку. Подцепила вилкой колбасную нарезку и водрузила её поверх.

— А первое? Неужели не попробуешь мясную похлёбку? — уточнил разочарованный Таррик.

Он-то уже говорил со мной на общегалактическом ещё в рубке корабля, поэтому ему переводчик не понадобился.

Я пожала плечами и как бы невзначай поинтересовалась:

— А кто сегодня готовил? Чья смена? — Не то чтобы меня это интересовало по-настоящему, но просто как-то уж подозрительно ребята пытались меня накормить, несмотря на слова капитана.

Тяжелая миска с ароматной похлёбкой со стуком приземлилась прямо напротив меня. Оушен не выдержал и подошёл ко мне вплотную.

— Я готовил. Попробуешь?

Я задрала голову и посмотрела в блестящие глаза ларка. В мерцающем свете свечей мне показалось, что его глаза абсолютно чёрные, как будто бы зрачок расширился и затопил всю радужку. А ещё от Оушена пахло чем-то сладким, тем самым, что я уловила, когда только вошла в помещение. Я прикрыла глаза и вдохнула поглубже, пытаясь осознать, что это за запах. То ли цветы, то ли что-то древесное, но совершенно точно растительное и несъедобное. Может, это такой одеколон у Оушена? Определённо приятный, но ему не подходит. Вот капитану бы точно подошёл…

Мысленно перенеслась в каюту, когда Ашенторн лечил мою ступню, вспомнила то потрясающее тёплое чувство, которое меня омывало волной, а затем крайнее смущение ларка и нежелание смотреть на меня, когда он рассказывал о традициях ларков. Этот разговор напомнил об ещё более раннем, подслушанном в коридоре. «Оставь девушку кому-то из более достойных… самка, что так умело крутит задницей перед всем экипажем…Тогда ты не будешь возражать, если сегодня Ванесса выберет себе защитника…». Я резко распахнула глаза и осмотрелась. Вкусная еда, свечи, несколько красивых мужчин, которые бравируют внешностью и явно борются за внимание, сладкий головокружительный запах… Шварх! Да Оушен же устроил мне настоящее свидание по-ларкски!

Адреналин так резко выплеснулся в кровь, что я почувствовала, как у меня стремительно покраснело лицо и уши.

— Спасибо, я не голодна, — произнесла совершенно чужим хриплым голосом.

Я нагло врала и есть хотела безумно, так как не приходила на обед, и все присутствующие об этом точно знали. Но никто даже не попытался уличить меня во лжи. Отвернулась, чтобы больше не смотреть на Оушена, вскочила с места и бросилась в каюту. Больше всего на свете боялась услышать шаги за собой, но никто не стал меня догонять.

В каюту ввалилась злая, голодная, вспотевшая и крайне напряжённая. Недоеденную булочку с колбасой, всё ещё зажатую в моём кулаке, отдала проснувшейся Ежевике, а сама пошла в душ, чтобы успокоить разыгравшиеся нервы. После водных процедур переоделась в мягкие домашние штаны и футболку и завалилась спать.

Глава 9. Ночная встреча

Проснулась среди ночи от противного чувства голода. Долго ворочалась с боку на бок, безуспешно пытаясь заснуть, а потом заметила крохотный нос и немигающие глаза-бусины на соседней подушке.

— Ты тоже хочешь кушать? — спросила у иглоёжки.

Ежевика шумно вздохнула.

— Понятно, — мрачно отозвалась и встала с кровати. — Ну, что же… Пойдём тогда, что ли? Будем надеяться, что ларки по ночам спят, и нас никто не заметит.

Иглоёжка явно не поняла столь сложной речи, но послушно скользнула на подставленное плечо. Набросив на себя халат, я вышла в тускло освещённый коридор Интергалактика и так тихо, как только могла, отправилась в пищеблок. Сопение маленькой Ежевики мне в ухо подбадривало и придавало сил. Несколько раз мне чудились чьи-то шаги, и я испуганно замирала. В конце концов, рассердилась на саму себя. Ванесса! Какого шварха ты такая трусиха? Не насиловать же тебя собирались, а просто связать отношениями с кем-нибудь из ларков на корабле. Надо просто было поговорить с Оушеном ещё за ужином и доступно ему объяснить, что ты, во-первых, не собираешься ни с кем связываться, во-вторых, сойдёшь с корабля при первой же возможности. Да там кроме Таррика никто даже не понял бы ваш разговор!

За беседой с самой собой я даже не заметила, как вошла на кухню и чуть не взвизгнула от неожиданности, когда послышался громкий характерный хлопок дверцей холодильного шкафа.

— А-а! Кто здесь?! — Старательно щёлкнула пальцами несколько раз, включая освещение.

— Ох, Ванесса, зачем ты так громко визжишь? — Дъоши насмешливо приподнял пшеничную бровь, что-то мешая в кастрюле.

— А, Дъоши, это вы… — Даже облегчённо выдохнула. — Я неожиданно проголодалась и решила перекусить. А вы что делаете?

— Да то же, что и ты. Вообще не люблю стряпню Оушена, а он вчера ещё и ужин задержал почти на час. В итоге, я не успел поесть, потому что должен был заступить на дежурство в рубке корабля.

— Понятно, — пробормотала, почему-то испытывая чувство вины.

Мне подумалось, что если бы не моё присутствие на корабле, то этот ларк смог бы поесть вовремя. Дъоши помешивал половником аппетитное варево и что-то напевал себе под нос. Я вглядывалась в его лицо и руки, с удивлением отмечая про себя, что он гораздо старше, чем показался мне при первой нашей встрече. Мужчина почему-то стал называть меня на «ты», притом, что я уверенно ко всем на корабле и даже к капитану продолжала обращаться на «вы». Мне казалось, что таким образом я сохраняю дистанцию.

— Кашу будешь? — Неожиданно вывел меня из состояния задумчивости голос Дъоши.

— Да, — отозвалась, прежде чем вспомнила зарок не брать еду из рук ларков.

Мужчина протянул мне миску с овсянкой и орехами, а я замерла в нерешительности, не зная теперь, что делать.

— Бери-бери, — рассмеялся Дъоши, вручая мне в руки миску. — И животное накорми, вон какими голодными глазами на меня смотрит.

— А вы? — Даже толком не смогла сформулировать вопрос, вертящийся у меня на языке.

— А у меня есть моя Лаллика. Видишь этот браслет? Лучший оберег от просящих защиту женщин и хайды. — Ларк указал на тонкую вязь на запястье и засмеялся.

Я немного расслабилась. Дъоши с самого начала произвёл на меня очень хорошее впечатление. Села за общий стол, поставила кашу и отложила для иглоёжки несколько ложек в тарелку с невысоким краем, после чего спустила Ежевику на стол.

— А что такое хайда? — выцепила для себя незнакомое слово.

Ларк махнул рукой.

— Не бери в голову, старая традиция на Ларке, ничего особенного. Лучше скажи, как так вышло, что ты осталась голодной?

Я несколько секунд сидела, закусив губу и просто не зная, рассказывать Дъоши об ужине или нет. С одной стороны, это могла быть моя слишком разыгравшаяся буйная фантазия вкупе с подслушанными словами, которые, я допускала, что перевела неправильно. С другой стороны, я до сих пор чувствовала себя неуютно после всего случившегося.

— Да вот я пришла на ужин раньше обычного. Здесь сидело пятеро ларков, а ещё Оушен. И мне показалось, что они уж как-то слишком настойчиво пытаются меня накормить. В свете того, что недавно узнала о ваших традициях… я предпочла просто сбежать.

— Пришла на ужин пораньше? И он был готов? Ванесса, ты уверена? — Брови Дъоши поднялись так высоко, что я сама чуть не засомневалась в том, что было всего несколько часов назад.

Кивнула.

— Да. Ещё свечи были зажжены. Оушен сказал, что это потому, что глаза у ларков более чувствительные и устают от яркого искусственного освещения.

На этот раз Дъоши перестал улыбаться и нахмурился. Несколько секунд он сидел неподвижно, явно что-то обдумывая, затем произнёс:

— Хорошо, что ты рассказала, Ванесса. Я поговорю об этом инциденте с капитаном.

— Да не надо говорить! — испугалась я. — Он и так мало спит и ест, ходит вон какой уставший, а здесь ещё ваш рассказ, что меня неправильно ужином накормили. Да будет вам, Дъоши! Встала ночью, сейчас покушаю и отправлюсь спать — ничего же не случилось!

— Уверена? — переспросил меня ларк. — А как ты себя чувствовала во время и после ужина?

На ум почему-то вновь пришёл сладковатый одеколон Оушена и неприличные мысли о капитане корабля, которые меня поглотили, когда он подошёл совсем близко. Да что уж там! Даже после того, как я оказалась в каюте, выкинуть из головы фиалковые глаза Ашенторна и воспоминания об его горячем языке, ласкающем мою кожу, было крайне затруднительно.

— Да, как обычно, — соврала, чувствуя, как щёки краснеют.

Хорошо, что полное освещение включать в столовой не стала.

Дъоши внимательно на меня посмотрел и усмехнулся.

— Ну, смотри, Ванесса. Если что, я могу поговорить с капитаном, мне несложно.

Я кивнула и, желая сменить тему разговора, спросила:

— А куда сейчас летит «Интергалактик», кстати? Какие планы у капитана?

Дъоши сел вместе с порцией каши напротив меня.

— Осталось всего ничего до Маркетхолла, там мы хотим отдать камни, что добыли в системе Андромеды, пристроить ведьмедя, залить топливо, пополнить запасы еды. Наверное, капитан прикажет сделать короткую остановку на Тиксе, чтобы немного порыбачить. Чешую акитты высоко ценят на Маркетхолле, так как она по свойствам отдалённо напоминает покров хтэрров, а кредиты нам сейчас ой как нужны. После того, как погибла вся скотина на корабле, капитан с трудом сводит концы с концами.

— Хтэрры — это огромные доисторические хищные черви? — попыталась припомнить информацию из курса зоологии галактики.

Дъоши улыбнулся.

— Я и забыл, что ты так хорошо разбираешься в животных. Да, ты всё правильно сказала.

— Ну, а после Маркетхолла куда полетит «Интергалактик»?

— А после капитан Ашенторн планирует проложить путь на Танорг.

— На Танорг? — изумилась до глубины души.

— Конечно. — Дъоши серьёзно кивнул. — Он бы и раньше тебя забросил домой, вот только у нас в трюме ведьмедь сидит, да и топливо заканчивается. — Ларк развёл руками. — Но он уже дал мне задание перепроверить выстроенный им маршрут и подсчитать, сколько топлива понадобится до Танорга. Так что это точно, не сомневайся.

Я почувствовала, как в глазах слегка защипало. Какой же капитан всё-таки хороший! И меня с разгерметизированного «Титаника» спас, и уже спланировал, как вернуть меня на родную планету. Нет, всё-таки мне очень повезло с моими спасителями. Я задумчиво облизала ложку, а затем посмотрела на Ежевику, которая уже умывала лапками мордочку.

— Наелась? Добавку будешь? — спросил Дъоши.

Я покачала головой.

— Пожалуй, пойду спать.

Сгрузила посуду в посудомойку, подхватила иглоёжку под животик, отдав команду «мех», и в хорошем настроении отправилась досыпать в каюту. Уже в дверях меня догнал голос ларка:

— Ванесса, ты бы выбрала кого из парней. Всё-таки молодые да горячие, а женщин на корабле больше нет. Перегрызутся же из-за тебя. И штаны на юбку бы сменила, не все же городские.

Глава 10. Моторный отсек

Разбудил меня мокрый нос Ежевики и длинные щекочущие усы.

— Опять голодная? — ужаснулась, смотря на иглоёжку.

Зверёк смущённо потупился, я вздохнула. Ну, что ж, раз уж проснулась, надо вставать. Поплелась в душ, нехотя оделась. Вспомнила наставление Дъоши и сосредоточилась на поисках подходящей одежды. В итоге среди вороха вещей, взятого со спасательной шлюпки, нашла длинную, до середины икр, юбку из немнущейся алой ткани. Наверное, для той, кто покупала этот элемент гардероба, юбка доходила до самых пяток и сидела на ней грациозно, однако на мне она смотрелась странно.

— Пойдёт, — решила я, оглядывая находку. — Если это отвадит от меня Оушена с его идиотской затеей найти мне защитника, похожу и в этом недоразумении.

Однако, когда я полностью собралась и вышла из каюты, моральных сил зайти в столовую так и не нашла. А вдруг ларки ещё не закончили завтракать?

— Пойдём-ка, проверим, как там ведьмедь поживает, — нарочито бодрым тоном я сказала Ежевике, а та в ответ больно кольнула, показывая, что изменения в планах её не устраивают.

Но кто же её спрашивает?

Карантинный отсек был мне уже настолько хорошо знаком, что я чувствовала себя здесь почти как в личной каюте. Ведьмедь узнал, приветственно рыкнул и даже дал себя осмотреть. Правильное питание ему определённо пошло на пользу, мех стал гуще, налился богатым тёмным золотом. Пока я осматривала старого приятеля, Ежевика утащила из его миски початок кукурузы. Я хмыкнула, но журить её не стала. В конце концов, иглоёжке нужно в несколько раз меньше еды, чем ведьмедю, чтобы наесться. От него не убудет.

В процессе ковыряния в системе управления карантинным отсеком, чтобы опустить обратно пластмассовую перегородку, обнаружила несколько кнопок, отвечающих за изолированные боксы в самом конце отсека.

«Заблокировано капитаном. Возможно, заразно», — выдал компьютер мигающую надпись. Дата блокировки составляла приблизительно два стандартных галактических месяца назад.

— М-да, полугодовой карантин совершенно пустого отсека — это круто, — пробормотала хмуро. — И всё-таки надо выяснить, чем заболели те альпаки.

Решив так, попыталась взломать систему. Не тут-то было! Модель искусственного интеллекта оказалась настолько старой, что я даже о такой не слышала. Взламывать её — это всё равно, что пытаться перепрограммировать амбарный замок. Изрядно попотев, в итоге плюнула на затею, и просто подошла поближе к боксам, где жили домашние четвероногие.

Обычные квадратные помещения походили на тот, в котором я очнулась, и на тот, куда поселили ведьмедя, но было и небольшое отличие. У крайнего бокса у самой стены, где прозрачная перегородка должна была соединяться со стеной, зияло отверстие сантиметра в два или даже три. Так-так-так. Сюда бы отвёртку или что-то тонкое и металлическое, и я смогу отогнуть перегородку вбок.

Осмотрелась, но быстро поняла, что ничего похожего перед глазами нет. Зато во время экскурсии по кораблю Ашенторн показал на неприметную серую дверь, вскользь упомянув, что двигатель корабля находится в соседнем от грузового и карантинного отсеков. А где двигатель, там и инструменты. Потёрла руки в предвкушении и направилась к той самой двери. Уже активируя её и заходя в жаркий нежилой отсек, вдруг подумала, что надо было сюда наведаться ещё раньше.

Эдмонд, помнится, держал меня в команде на полставки ветеринаром, а на полставки механиком. В то время, когда мне не приходилось лечить, прививать, кастрировать и чипировать животных, я осматривала двигатели частных яхт, катамаранов и шхун на предмет того, насколько они исправны и не покрылись ли ржавчиной. Он был вовсе не таким уж простым командиром и «своим парнем», каким всегда представлялся. Если я находила какие-то несерьёзные и легкоустранимые поломки на кораблях заказчиков, то шеф раздувал их до масштабов чёрной дыры, требуя двойной оклад для всей команды в связи с «работой в условиях повышенной опасности». Разумеется, если поломки действительно представляли опасность, Эдмонд просто отказывался от таких предложений.

Так или иначе, рассматривая множество цилиндров и работающих поршней, я мысленно дала себе увесистого пинка. Ведь мне же чётко сказали, что «Интергалактик» построен ещё дедом капитана. Почему же я до сих пор не озадачилась тем, чтобы посмотреть на двигатель собственными глазами?

К моему облегчению основной механизм оказался в исправном состоянии. Что-то устарело, но работало, а какие-то детали наоборот хвастливо блестели новенькими хромированными гайками и болтами. Вот только цепи в двух местах провисли, вот здесь не мешало бы капнуть масла, а вот там заменить сальник коленвала. Да и вообще это двигатель старого поколения, когда корабли умели разгоняться лишь до третьей световой. Современные таноржские истребители с лёгкостью берут даже шестую световую. Если бы вот сюда поставить преобразователь ионов и теплоотвод…

Сама не заметила, как руки подоткнули подол дурацкой юбки повыше, а руки взяли инструменты. Я даже забыла, что хотела осмотреть боксы, где жили альпаки, так увлекла меня работа. Таноржцы все в той или иной степени инженеры. Кто-то хуже, кто-то лучше, но начальное и среднее техническое образование на Танорге считается необходимым минимумом, ведь даже в домашнем быту может потребоваться перепрограммировать робота-уборщика или «Умный дом». Все прекрасно понимают, что на планете, где роботов существенно больше, чем людей, многие навыки просто необходимы, а потому робототехника, взаимодействие с различными интерфейсами и операционными системами, основы баз данных и кибернетики преподаются с начальной школы.

Я хмыкнула, вспоминая учёбу. Особенным спросом в старших классах и колледже среди мужского населения Танорга всегда пользовалась дисциплина, касающаяся настройки биоандроидов, предоставляющих интим услуги. Эти уроки вообще мало кто прогуливал. А вот на дисциплине «Типы двигателей: от паровых до реактивных» большинство одногруппников предпочитали отсыпаться, свято веря, что это им никогда не понадобится. Я же всё аккуратно перепечатывала в планшет, отчего-то на тот момент считая, что, если электронный щенях сломается, то вызывать будут тоже ветеринара. Оказалось, что отчасти именно благодаря этим знаниям Эдмонд взял меня в команду.

Работа шла легко, хотя в отсеке стояла настоящая духота. Клапаны поршней громко хлопали, выпуская раскалённый пар, а вытяжная система натужно гудела, пытаясь вобрать в себя весь жар. Рукава рубашки пришлось закатать, а снизу я и вовсе расстегнула магнитную застёжку, завязав ткань на животе обычным узлом. Неудобная длинная юбка постоянно мешалась, норовя запутаться между ног.

Я нашла кладовку с инструментами и запчастями, взяла шприц со специальным маслом и, напевая любимую песенку, смазала большую часть титановых подшипников. Затем долго размышляла над тем, чем будет лучше подтянуть цепь, чтобы ничего не сломать и не помешать работе поршней, и в итоге остановила выбор на огромных пассатижах. Именно в тот момент, когда я взяла громоздкий инструмент в руки и пристраивалась к раскалённым цилиндрам так, чтобы не ошпариться, на весь отсек громко прозвучало моё имя:

— Ванесса?!

Капитан корабля смотрел на меня почти что округлившимися глазами. Почему-то смутилась того, что держу в руках пассатижи, и быстро опустила их. «М-да, если бы я застала на своём корабле девушку, которую знаю всего три дня, с инструментами в руках, то точно подумала бы, что она хочет сломать двигатель корабля».

— Ох, капитан, это совсем не то, что вы подумали...

— Откуда вы знаете, что я подумал? — Плавными, словно перетекающими движениями, капитан подошёл ко мне и замер непривычно близко.

Где-то в подсознании отметила, что мне впервые приходится поднимать подбородок немного вверх, чтобы не прерывать зрительный контакт с собеседником. С моим-то нестандартным ростом на Танорге сложно было найти мужчину, на которого хотя бы не приходилось смотреть сверху вниз. Магнетические фиалковые глаза Ашенторна мерцали какими-то завораживающими вспышками в неравномерном свете работающего двигателя, а я смотрела на него, просто не находя в себе сил ответить. И правда, с чего это вдруг я решила, что знаю, о чём он подумал?

Капитан корабля внимательно осмотрел меня с головы до пят, а мои щёки стремительно потеплели, когда представила, что он видит. Встрёпанная, перепачканная машинным маслом, в помятой рубашке и с перекошенной юбкой, подол которой задран почти до самого бедра. Неосознанно дёрнула рукой, чтобы опустить его, но в итоге запуталась в юбке ещё сильнее, шагнула назад и споткнулась.

Сильные мужские руки капитана корабля уже во второй раз меня поймали и бережно поставили на пол.

— Что-то меня совсем ноги не держат, — пробормотала, пытаясь свести всё к шутке.

— Не надо на них наговаривать, — уголок губ капитана пополз наверх, — у вас самые красивые ножки, которые мне когда-либо доводилось видеть.

Вот теперь я почувствовала, как краска стремительно заливает всё лицо и даже уши. Вроде бы мне сейчас сделали дежурный комплимент, но в сочетании с тем, что Ашенторн всё ещё продолжал меня придерживать за талию, это прозвучало очень интимно. Перевела взгляд на чётко очерченные губы. На миг мне почудилось, что меня вот-вот поцелуют. Или мне этого безумно хотелось? Лицо мужчины оказалось так близко, что я могла рассмотреть мельчайшие черты его лица. Тонкие сине-зелёные прожилки в фиалковых глазах напоминали гребни океанской волны, родинка около глаза придавала мужчине лёгкий шарм, а трепещущие ноздри — какой-то животной хищности. Да у них же сверхострое обоняние! Как я могла забыть! Стремительно выпуталась из мужских объятий.

— Ох, не надо подходить так близко! Я же вся потная, от меня сейчас, наверное, несёт за полкорабля, — пробормотала, отчего-то чувствуя себя виноватой.

— Ванесса, прекратите. — Теперь оба уголка рта капитана смотрели наверх. — От вас потрясающе пахнет, а главное естественно. Ларки терпеть не могут синтетические ароматы и искусственные духи, а от вас пахнет… — он попытался подобрать подходящее слово, но, видимо, в общегалактическом языке такого не было, — так, как пахнет от девушки после тяжёлых физических упражнений. Поверьте, это совершенно не отталкивает.

Мне показалось, что на последних словах голос ларка стал более хриплым, но я списала это на влажный и горячий воздух. Мало ли как работают голосовые связки у ларков в таких условиях? Они всё-таки сильно отличаются от людей. Вздохнула и перевела взгляд на цепь.

— Я хотела подтянуть цепь. — Решила всё-таки объясниться перед капитаном корабля.

Ашенторн кивнул.

— Да, я так и понял. Очень удивился, когда увидел в ваших руках пассатижи. Однако вы полны сюрпризов. Ремонт двигателей кораблей тоже входил в ваши обязанности? — В голосе послышалась небольшая толика иронии, а в фиалковых глазах промелькнул всполох неподдельного интереса.

Я неопределённо пожала плечами, прекрасно понимая, что работа «ветеринар-механик» звучит ничем не лучше, чем «слесарь-гинеколог». Нас, таноржцев, в общем-то, вся Федерация Объединённых Миров считает безобидными чудаками, но зато с нами никто не воюет.

— Я, собственно, вас окликнул потому, что испугался, что вы обожжётесь. — Ашенторн стал неожиданно серьёзным.

— Так видите, какие у пассатижей ручки огромные? — заспорила. — Это специально, чтобы близко не подходить к разогретым поршням.

Ашенторн покачал головой.

— Нет, они огромные, потому что сделаны под мужскую ладонь ларка. А ваша миниатюрная. К тому же они всё равно не термоизолированы, а там температура более двухсот градусов. Хотя цепь действительно просела, здесь вы правы, надо поправить.

Под моим удивлённым взглядом он подошёл к встроенному шкафу с инструментами, покопался в нём и достал термоизолирующий скотч, который, честное слово, появился там ниоткуда! Мягко высвободил инструмент из моих рук, обмотал ручки пассатижей скотчем и, лукаво посмотрев на меня, ловко подтянул ту самую цепь.

— Ого, как шустро, — только и пробормотала, понимая, что копалась бы с этой задачей не менее получаса, не зная, как подступиться к двигателю. — И вот здесь тоже провисла.

— Готово!

Ашенторн отбросил со лба короткую серебристую прядь, а я в который раз поймала себя на том, что откровенно любуюсь капитаном. Высокий лоб, невероятно яркие глаза с по-звериному вытянутыми зрачками, сильные, налитые кровью мышцы, которые не скрывает даже просторная льняная рубашка, и капелька пота, что мучительно медленно стекает по его мощной шее и скользит ниже прямо по выпирающей косточке над ключицей. Когда Ашенторн потянулся, чтобы положить инструмент, штаны облепили его невероятно мускулистые ноги, а взору предстал верх крепких ягодиц и две умопомрачительные ямочки над ними. Проклятый астероид…

— А где вы научились этому? — поспешно отвела глаза и задала первый попавший вопрос, чтобы не быть пойманной с поличным.

«Квантовая нестабильность! Ванесса, какого мутного квазара ты вообще рассматриваешь его? Неужели Дениса не хватило?! Все красивые мужчины одинаковы. Неужели стоит какому-то красавчику всего сказать пару дежурных комплиментов, чтобы завоевать твоё глупое сердце?»

— Чему? Ремонту корабля? Так это же корабль моего деда, я просто обязан за ним следить.

Фух, кажется, не заметил. Я украдкой вытерла испарину со лба, оглянулась на блестящие гайки и болты, которые привлекли внимание в самом начале.

— То есть маховик и гильзы в цилиндрах вы меняли своими руками?

Не то чтобы это была тяжёлая работа, но сделать её качественно брались далеко не все механики в доках при космопортах.

— Ну, да. — Ашенторн улыбнулся. — Я много путешествовал по Федерации Объединённых Миров и за её пределами. Трудно найти толкового ремонтника, а поломки порой случаются и в открытом космосе. Пришлось изучить науку.

«Вот тебе и отсталая раса…»

— И давно вы путешествуете?

Задала вопрос без всякого подвоха, однако обратила внимание, как по лицу Ашенторна пробежала мрачная тень. Но он тут же взял себя в руки и ответил:

— С пятнадцати лет.

— С пятнадцати лет?! Так рано? А ваши родители были не против?

Ашенторн усмехнулся.

— На моей родине мужчины рано взрослеют. Это у людей и цваргов совершеннолетие наступает в двадцать один год. Считай, что моя стая была даже «за».

Я покачала головой, всё ещё изумленная откровением ларка. С пятнадцати лет! Только подумать! Я в это время ещё училась в колледже и только задумывалась о том, чтобы стать ветеринаром, а он уже бороздил просторы враждебного космоса, сам себя обеспечивая пропитанием и всем необходимым.

— Да всё было не так плохо, как вы себе вообразили, — засмеялся мужчина, что-то увидев на моём лице. — Вон Дъоши и Оушен были со мной с самого первого дня… в команде.

Я хмыкнула. Дъоши заметно старше всех членов экипажа, а Оушен выглядит чуть ли не младше самого Ашенторна. Какой с него толк был в то время?

— Но Оушен же моложе, — вырвалось у меня.

Улыбка исчезла с лица Ашенторна, он стал вновь серьёзным, а я пожалела о сказанных словах. Вот зачем мне требовалось что-то говорить о его помощнике? На Танорге молодость часто синоним слову «неопытность». Меня из-за этого ветеринаром брать никуда и не хотели.

— Да, моложе. А ещё Вьятт, Легранх, Ройни, Ругхарон и Таррик, — произнёс капитан с какой-то непонятной мне интонацией. — Пойдёмте, Ванесса, здесь вам делать больше нечего. Тем более, подозреваю, что вы пропустили обед.

Обед? Уже прошло время обеда? Ого, как я увлеклась ремонтом двигателя… Повезло, что Ежевика нашла еду в миске ведьмедя, а то одна рассерженная иглоёжка колола бы меня острыми иголками весь вечер. Животные!

— Ах да, Ашенторн. — Поймала мужчину за рукав и смущённо указала на панель системы управления в карантинном отсеке. — Не могли бы вы разблокировать дальние боксы? Я бы хотела изучить помещение, понять, что за зараза выкосила ваших альпак…

Капитан поднял ладонь и устало потёр лоб.

— Ванесса, зачем вам это всё? Зачем вы полезли в моторный отсек? Зачем хотите исследовать место, где мы содержали животных?

Я растерялась от таких вопросов. Как зачем?!

— Хотела быть полезной, помочь. От меня не убудет подтянуть цепь на цилиндре или привить новых животных от бешенства или тухлянки. Вы спасли мне жизнь, потратили время и топливо корабля, я чувствую себя обязанной. Позвольте отблагодарить хотя бы так!

Несколько секунд капитан смотрел на меня, не мигая, а затем произнёс:

— Вы не поняли меня. Я не понимаю, почему вы это делаете в принципе. Я кое-что слышал о людях с Танорга. Например, что у вас так много роботов, что можно вовсе не работать. Они сажают поля ячменя и пшеницы, пекут хлеб и шьют одежду, строят дома и возят граждан. Я даже слышал, что некоторые роботы на Танорге похожи на настоящих щеняхов и люди заводят их, чтобы гладить… Собственно, я хотел сказать не это. Я не понимаю, почему вы хотите ухаживать за животными и ковыряться в грязи. Разве это не считается у вас зазорным? Разве вы не делегируете эти обязанности технике?

— Обычно делегируем. — Я немного растерялась от такой длинной речи. Ого, а капитан знает о таноржцах  гораздо больше, чем я о ларках.

Ашенторн нахмурился, словно я рассказала ему какой-то парадокс.

— И? Так почему вы хотите работать?

Ох, если бы я сама знала… На этот вопрос у меня было одновременно слишком много ответов и ни одного правильного. Как можно ответить представителю совершенно иной расы, которого знаешь всего несколько дней, зачем я стремлюсь сделать карьеру ветеринара, если даже на родной планете большинство соотечественников меня не понимает? Тема отношения к работе на Танорге — табу. Это вообще не про деньги, нет, и даже не про социальный статус в обществе. Это что-то глубоко личное, почти интимное, что можно обсудить лишь с близкими родственниками и друзьями.

Я, наверное, только сейчас задумалась о том, что неоднократно обсуждала с приятельницами финансовые вопросы, количество кредитов, которое Аппарат Управления Таноргом выплатил всем безработным в качестве ежегодной премии, и государственные ваучеры на отдых на курорт. Да и секс, если на то пошло, никогда не являлся чем-то запретным. Подростки открыто говорили на эту тему, начиная с момента школьного курса о половом созревании, а девчонки в институте частенько обсуждали вслух новые девайсы из ближайшего магазина для взрослых. Да что там далеко ходить! Денис всегда не упускал шанса похвастаться своим очередным любовным похождением и в красках рассказать членам команды, как там и что устроено у грудастой эльтонийки или томной миттарки. В такие моменты я всегда старалась как можно быстрее покинуть рабочую каюту.

И вот сейчас капитан мне задал вопрос, который внезапно оказался интимнее, чем любой вопрос о деньгах или сексе. По сути, он спрашивал всё то же самое, что ставил мне в упрёк Ден, только облёк информацию в более вежливую форму. «Ты наивная клуша, которая смотрит на мир через толстые стёкла розовых очков, законнорожденная таноржка и могла бы всю жизнь припеваючи жить на технологичной планете, получить отличное жильё и не думать о том, как достать себе пропитание».

Я облизала вмиг пересохшие губы, чувствуя, что накатывает волнение. Как объяснить то, что я не смогла, оказывается, донести даже до мужчины, который мне нравился долгих три года? Ашенторн продолжал смотреть на меня вопросительно, чуть нахмурив свои светлые брови.

— Понимаете, — произнесла и откашлялась, чувствуя, что в горле саднит, — для меня это не совсем работа. Это сложно объяснить…  но мне действительно доставляет удовольствие проводить время с животными и… я не считаю зазорным осмотреть отсек, где жили альпаки. Мне гораздо интереснее изучить что-то новое или разобраться в истоках и причинах болезни поголовья скота, чем, скажем, смотреть головизор.

— Но это же может быть тяжело. Физически. День за днём убирать клетки или делать прививки нескольким сотням туш.

— Голов.

— Что?

— У ветеринаров принято считать стадо в головах, а не в тушах.

— И всё-таки?

 Я пожала плечами.

— Когда выбираешь дело, которое приносит тебе истинное удовольствие, язык не поворачивается назвать его работой.

Внутренне я почему-то сжалась, ожидая услышать что-то сродни той отповеди, которой меня наградил Денис. Но секунда текла за секундой, капитан молчал. Хмурился, явно думал о всём, что я ему сообщила, но молчал. Я аккуратно кашлянула.

— Ашенторн, так вы откроете мне дальние боксы?

— Да, разумеется. Вы можете делать на моём корабле всё, что захотите, и просить для этого разрешения вам не требуется. Я не беру своих слов обратно.

С этими словами ларк набрал длинный код на панели управления системой и, не оборачиваясь, добавил:

— Ванесса, не могли бы развязать узел на рубашке? Дело в том, что у ларков женский живот имеет сакральный смысл, ведь именно в этой части тела зарождается жизнь. Демонстрировать оголённый живот считается гхм-м-м… провоцирующим. Я подожду вас в коридоре. — И тут же исчез.

Я ойкнула и принялась спешно приводить себя в порядок. И почему, спрашивается, капитан молчал о моём неприличном внешнем виде всё то время, что находился здесь? Видимо, из вежливости. Думал, что на выходе из моторного отсека я сама вспомню о рубашке. Вот ведь шварх… На Танорге мода другая, а я, овца, совсем забыла о таких вещах! Когда работаешь на смешанных рейсах, быстро привыкаешь и к миттаркам в обтягивающих комбинезонах, и к цваргиням, обожающим всё блестящее и яркие перья, и даже к эльтонийкам, которые являются в общественные сауны в миниатюрных кусках ткани на верёвочках. Развязала жёсткий узел на животе, кое-как одёрнула мятую ткань, поправила юбку, пригладила волосы. Не идеально, конечно, зато теперь уже вполне прилично. Ашенторн одобрительно кивнул, когда я вышла в коридор с Ежевикой на плече.

На подходе к пищеблоку у меня засосало под ложечкой от нехороших воспоминаний. Идти в столовую даже в сопровождении капитана совершенно не хотелось. Мимо прошли Ройни и Легранх. Они кивнули начальнику и проводили меня внимательными взглядами. Неожиданно для себя смалодушничала:

— Ашенторн, вы идите в столовую без меня, а я сбегаю в каюту и приду чуть позже. После моторного отсека от меня отвратительно пахнет маслом. Боюсь, испорчу аппетит и себе, и вашим ребятам.

Ларк задумчиво кивнул, на его лице не промелькнуло ни единой эмоции.

— Конечно, Ванесса, идите и примите душ, если вам так привычней. Ничего не имею против.

Я благодарно улыбнулась, после чего стремительным шагом направилась в каюту. Коридор, направо, ещё один коридор. До цели оставалось меньше пятидесяти метров, и я расслабилась, когда кто-то неожиданно больно дёрнул меня за руку и с силой прижал к стене.

— Ну, ты и соблазнительная стерва! — Мужской нос упёрся в мою ключицу и шумно втянул воздух.

Хотя лица видно не было, интуиция буквально завопила, что это Оушен, а тело подсказало, что он очень возбуждён. Я настолько изумилась последнему факту, что даже забыла, что в таких случаях надо сопротивляться.

 — Решила, что тебе всё можно, да? Самых молодых и сильных оказалось мало? Хочешь соблазнить всех, в том числе и капитана, чтобы получить корабль? — тем временем с каким-то упоением бормотал помощник капитана, вынюхивая мою шею и волосы, словно я была наркотической миттарской водорослью. Его шумное и горячее дыхание рождало рой мурашек. Панических мурашек. — Что тебе надо, Ванесса? Меня никто не изгонял из стаи, я очень богат. У меня есть всё, что ты только захочешь! Прими мою защиту! Хотя бы временную…

Оушен впервые посмотрел на меня, а я с ужасом заметила, как его зрачок расширился настолько, что практически затопил всю радужку. А ещё от него вновь чем-то пахло. Чем-то приторно сладким, совсем как тогда, когда не было света в пищевом блоке. Я шумно сглотнула, борясь с подступающей паникой. О таких моментах слышала разве что только по головизору. На Танорге полно биоандроидов…

— Оушен, послушай, я не понимаю, о чём ты говоришь. Ты явно не в себе…

— Не в себе! — Ларк закинул голову и шумно захохотал. — Не в себе! Но сейчас буду в тебе!

С этими словами наглая мужская лапища резко задрала юбку, что-то огромное и твёрдое потёрлось о моё бедро через тонкую ткань брюк. А вот теперь я действительно испугалась. Безумный липкий страх чёрной дырой стремительно разрастался где-то в районе желудка. Я упёрлась руками в Оушена, но куда там! Легче было бы сдвинуть скалу или поменять траекторию вращения планеты, чем оттолкнуть здоровенного возбуждённого ларка от себя!

— Тебе понравится, тебе очень понравится, — тем временем бредил Оушен, прижимаясь ко мне бёдрами ещё теснее.

— Прекрати! Я даже твою еду не ела! Я не хочу! — Предприняла тщетную попытку достучаться до опьянённого плотским желанием мужчины.

Вселенная! Ну почему на этом шварховом корабле, полном тестостерона, нет ни одного захудалого биоробота?!

— Правильно, детка, сопротивляйся! — с какой-то маниакальной горячностью прошептал Оушен мне на ухо. Он точно сошёл с ума! — Люблю строптивых! У меня всегда были лишь самые дерзкие! Настоящие хищники любят догонять и ловить свою добычу…

— Оушен! — Я упиралась и пыталась своими жалкими силёнками хоть как-то убрать руки ларка от стратегически важных мест. — Я. Не. Хочу. Отпусти меня!

Где-то на задворках сознания отметила, что, несмотря на буйное пламя, полыхающее в вертикальных зрачках, Оушен не старался причинить мне боль. Совсем. Он нюхал мою шею, лицо, волосы, трогал бёдра и живот, сжимал, но точно не до синяков. Видимо, то, что я пыталась оттолкнуть его, он действительно воспринимал за игру.

— Я всё видел, Ванесса, всё видел! Тогда, когда я поставил тарелку с едой перед тобой, ты посмотрела на меня глазами, полными желания. Ты можешь сколько угодно громко кричать, что не хочешь меня, но тело и его реакцию не обмануть! Я помню, как изменился твой запах. Это все почувствовали и все поняли. Давай же, детка, сделаем это прямо здесь. Ты целых два дня носила брюки, и твоя юбка меня не обманет…

Мужская ладонь дотронулась до моего кружевного белья, того самого, что было на мне в момент эвакуации  с «Титаника», и похоже это раззадорило ларка ещё больше. Он издал низкий утробный рык, каким сопровождают крупные хищники свою победу над более слабыми собратьями. Смесь неописуемых эмоций пробежала по его лицу. Удивление. Восторг. Радость. Предвкушение. Похоть. Лёгким движением Оушен разорвал тонкое кружево и настойчиво стал разворачивать к стене, одновременно надавливая на поясницу.

И в этот момент я сделала сразу несколько вещей. Схватила иглоёжку с плеча и бросила в лицо ларку, оглушительно крикнув «иглы!» Помощник капитана зарычал раненым зверем, подняв руки к лицу, и тогда, действуя на адреналине, я со всего размаха ударила несостоявшегося насильника коленом в пах, а в следующую секунду рванула в каюту.

Глава 11. Разборки

Всё, что случилось тем вечером, я помню с большим трудом. Помывшись в душе, переоделась в новую одежду, после чего, нервно озираясь и вздрагивая от малейшего шороха, добралась до пищеблока, откуда доносились радостные мужские голоса.

— Знатно тебя расцарапала эта тигрица!

— Скорее уже хтэрр, никогда не видел, чтобы женщина так яростно отбивалась...

— Должно быть, хороша, страстная штучка!

— Ох, люблю строптивых самочек! Может, и мне перепадёт, недаром же она в штанах ходила…

Слушать и дальше сомнительные «хвалебные» речи в свой адрес не стала. Просто зашла в столовую и ледяным тоном попросила позвать капитана. Ашенторн помрачнел лицом сразу, как только увидел до крови расцарапанную морду помощника. По мере того как я рассказывала о произошедшем, капитан всё больше и больше хмурился, а его помощник сутулился и отводил взгляд. Те, кто понимал общегалактический, как-то вмиг побледнели и замолчали, заставив пинками и толчками замолчать соседей. Мне было всё равно, что меня слышит кто-то помимо капитана.

А потом случилось и вовсе невероятное. Ашенторн подошёл и со всего размаху ударил Оушена, а потом ещё и ещё. Ларки повскакивали с мест, кто-то засвистел, кто-то стал возмущаться, поднялся шум и гам. Не могу сказать, что что-то чувствовала в тот момент, когда Оушен упал на пол, забрызгивая кровью всё вокруг. Кто-то коснулся моего плеча. Это Дъоши, оказывается, накинул на меня плед. Наверное, если это был кто-либо другой, то я бы отшатнулась. Меня трясло от пережитого стресса, и вид избиваемого, но при этом совершенно не сопротивляющегося Оушена почему-то лишь добавлял нервотрёпки.

— Ты совсем замёрзла, девочка, — произнёс он по-доброму, — пойдём, провожу тебя в твою каюту.

Путь обратно я не запомнила, ровно как и тот момент, когда Ежевика вновь оказалась на моём плече. Дъоши аккуратно посадил меня на край кровати и тихо спросил:

— Мне что-нибудь для тебя принести? Хочешь есть?

Отрицательно мотнула головой. Есть не хотелось совсем, скорее наоборот — ощутимо тошнило. Если я в таком состоянии употреблю даже простую воду, то она стремительно выйдет из меня наружу. Я закуталась в плед плотнее и тихо, но настойчиво спросила:

— Дъоши, а что значит, когда девушка надевает штаны?

Ларк вздохнул и отвернулся, явно не горя желанием что-либо объяснять.

— Дъоши, да объясни мне, наконец! — внезапно резко вспылила. До сих пор как-то держалась, а здесь вдруг эмоции прорвались наружу. — Я не ларка и не понимаю даже половины всего, что происходит на этом шварховом корабле! Объясни мне, какого… неужели у вас это норма?!

Неожиданно, стоя спиной ко мне, Дъоши заговорил:

— Нет, не норма. Совсем не норма. Теперь вся стая отречётся от Оушена, но и не это самое страшное. Самое страшное то, что у него совсем не останется никого в этой Вселенной…

О, Вселенная, он что ещё и сочувствует ему? Ему?!

Я ответила, даже не попытавшись сдержать ядовитую язвительность:

— Очень ему сочувствую.

Дъоши вскинул на меня удивлённый взгляд и резко нахмурился. Даже ладони на миг сложились в кулаки, а на предплечьях чётко проступили вены.

— Зря ты ёрничаешь, Ванесса. Для ларка нет наказания хуже, чем изгнание. Но бывают такие вещи, из-за которых с изгнанником может кто-то отправиться из его друзей или родственников… а бывают непростительные поступки. Причинение вреда той, кто способна подарить жизнь — это табу. Если бы он это ещё сделал неосознанно…

Ларк говорил настолько серьёзным тоном, что я тут же стушевалась.

— Ну, высадят его на какой-нибудь планете, и что такого? Он там мне хвастал, что у него горы кредитов на банковском счету. Проживёт как-нибудь, авось, справится, уже большой мальчик, к тому же общегалактический язык знает.

Собеседник отрицательно покачал головой.

— Ты не поняла. Мы привыкли жить стаями, это наша психология, наши гены, наше наследство — называй, как хочешь. Одиночество вызывает у ларков настоящую ломку, сродни приёму, а потом резкому отказу от тяжелейшего наркотика. Если ты посмотришь на любые другие планеты, где периодически бывают ларки: Тур-Рин, Тарренсо, Эклептика, да даже филиалы Академии Космического Флота, — ты не найдёшь ни одного одинокого ларка. Мы всегда ищем себе подобных и живём одной большой семьей. Это наша природа, которую невозможно изменить. А что касается денег… Все кредиты, движимое и недвижимое имущество, даже личные вещи — у Оушена заберут абсолютно всё. Ничего не оставят. Половину отдадут его стае, а половину тебе как пострадавшей стороне.

— Да не нужны мне его деньги! — возмутилась искренне.

Меня всё еще потряхивало, но я уже могла вполне трезво мыслить и рассуждать. Помощник капитана мне ничего так и не успел сделать. Удивительно, но даже синяка не поставил, я специально проверила в душе. Конечно, испортил единственные любимые трусы, почему-то отреагировав на них как на яркую обёртку сладкой конфеты, но если говорить честно: я отделалась одним испугом и испорченным аппетитом. Но за это он уже поплатился красивым личиком, которое ещё долго будет заживать после игл Ежевики.

— Я сама вполне могу заработать и обеспечить себя!

Дъоши ещё раз глубоко вздохнул и устало опустился рядом со мной на кровать.

— Эх, всё с тобой, Ванесса, не так. Женщины ларков не работают и от денег никогда не отзываются. И защитника себе выбирают с радостью, особенно когда так много желающих. Неужели ты не хочешь, чтобы о тебе кто-то заботился? Не хочешь, чтобы у тебя родился крепкий и сильный малыш?

Мысли Дъоши для меня скакали как астероиды в туманности. Детей, конечно, хотелось бы… В теории. Когда-нибудь. От того, кто будет меня по-настоящему любить и лелеять.

Девственности лишилась ещё в девятнадцать с однокурсником, имя которого память услужливо стёрла. То ли из любопытства, то ли по пьяни, то ли из-за обоих пунктов вместе взятых. Кажется, было крайне неприятно, а после у меня ещё почти неделю всё ужасно саднило между ног. Потом был Маркус. Мне не нравилось заниматься с ним сексом, но он всегда настаивал, и было как-то неудобно ему отказывать. В какой-то из вечеров мы крупно поссорились, так как я планировала позаниматься учёбой, а Маркус принял отказ на свой счёт. Он наговорил мне всяческих обидных слов вроде «фригидной каланчи» и «холодной рыбины». Ко всему ещё и выяснилось, что он использовал меня в качестве бесплатной помощницы, у которой всегда можно стрельнуть конспект или попросить списать коллоквиум по зоологии.

Разумеется, после этой ссоры я стала настолько неуверенной в себе, что решила дожидаться «того самого» мужчину, от которого сердце будет пропускать удары, и с кем мне, если не захочется заняться любовью, то будет хотя бы не в тягость. Шли годы, я окончила университет, стала искать работу. И в тот день, когда впервые увидела Дениса, поняла, что это то самое притяжение, которого так долго ждала. Я влюбилась с первого дня знакомства настолько «по уши», что сразу же отправилась в медблок и сделала себе противозачаточный укол. Вот только достаточно быстро выяснилось, что красавец-телохранитель из нашей команды флиртует и замечает кого угодно кроме «дылды Ванькá».

— Да причём здесь это-то? — спросила я, уже не так бурно реагируя на слова Дъоши.

— Ну как, причём? Ребята за тобой ухаживали? Ухаживали. Ты с самого первого дня на корабле появилась в мужской одежде, словно бросая вызов…

— Да какой там вызов, — невесело хмыкнула.

— Вызов-вызов. Ты не испугалась ведьмедя, а это дорогого стоит. До сих пор экипаж его вообще опасным хищником считал, а ты проявила силу духа. Сила на Ларке — это всё. Кланом всегда управляет сильнейший. Дальше — больше: сама попросилась за один стол с мужчинами, ни разу глаз в пол не опустила, ничего не боялась, говорила со всеми на равных. Потом этот жест переняла…

Он ударил себя кулаком в грудь, а я прикрыла глаза, предчувствуя, что вновь нарушила определённую традицию.

— Кулак — это камень, символ силы, а сердце — орган, который качает кровь по всему организму, закаляя его, делая мощнее. Так благодарят или прощаются лишь воины.

— Что же вы мне раньше-то об этом не сказали? — простонала, закрывая ладонями пылающее лицо.

— А здесь понимаешь, такое дело… либо ты считаешь себя воином, либо нет. Запретить тебе делать этот знак никто не может. Если ты его переняла, то значит, внутренне считаешь себя достойной. В любом случае уверенная в себе, храбрая и красивая женщина — это как маяк, как флаг, как трофей, — бери любое слово, какое нравится. Каждый ларк в душе зверь и всегда будет бороться за самку, которая подарит ему самых сильных и здоровых сыновей.

Я прикусила губу. Ну, конечно! А то, что я умудрилась расцарапать лицо Оушену, лишь подняло мой авторитет среди членов экипажа. И плевать, что сделала это не я, а Ежевика, сейчас уже ничего не докажешь. Медленно выдохнула воздух сквозь зубы.

— Так, а дальше?

— А дальше брюки… — Он потёр глаза обеими руками. — Я даже толком не знаю, как объяснить. Обычно в сёлах девушки носят цветные юбки или платья. Тёмные — вдовы и те, кто не хочет мужского внимания. В городах тоже юбки носят, но достаточно часто надевают и брюки на мужской манер. Тут дело в том, что все мы живём стаями, а стаи объединяются в кланы. Женщины всегда хотят детей крепких, а потому выбирают самых быстрых, молодых и сильных воинов. Защитников то есть. При этом женщины сами вольны выбирать, с кем и где хотят остаться, а когда уйти. Не понравится обращение в одной стае — с лёгкостью уйдут в другую, а захотят — так и вовсе клан поменяют.

Теперь становится понятным, отчего ларки все как на подбор внешне такие физически развитые. А ещё поражалась, как капитан смог подобрать такую команду. Если всё обстоит так, как рассказывает Дъоши, то неудивительно, что естественный отбор на родной планете этой расы жёстче, чем где бы это ни было.

— То есть у вожака стаи обычно несколько женщин, а у тех, кто слабее, может не быть ни одной? — переспросила я, отчего-то задержав дыхание.

— Всё верно, Ванесса, всё верно ты поняла, — уверенно кивнул Дъоши. — Конечно, есть и такие везунчики, как я, кого выбрала ларка и предложила обменяться ритуальными татуировками до конца жизни. Меня теперь не возьмут в хайду, правда, мне это и не надо, у меня есть моя Лаллика. Но таких, как я, очень мало.

Я всё ещё медленно переваривала тот факт, что у этой странной расы женщины по собственной воле могут делить одного и того же мужчину.

— А-а-э-э-э… если у мужчины несколько женщин, и одной из них ну, скажем, внимания не хватает?

— А вот в таких случаях девушки как раз и носят брюки, показывая, что готовы принять защиту от нескольких воинов. — Дъоши пожевал нижнюю губу, а затем чуть тише добавил. — Как правило, это молодые и очень выносливые самки. Городские, в основном.

Еле-еле сдержала рвущийся с губ стон. Шва-а-архи, ну что я наделала? Выходит, сама во всём виновата? Ещё какое-то время мы сидели молча, а затем Дъоши откашлялся и спросил, внимательно глядя на меня:

— Ванесса, я не хочу показаться бестактным. Но из-за того, что сегодня случилось, Оушена раз и навсегда изгонят из стаи, лишат всех накоплений, которые он заработал, обреют и, скорее всего, бросят умирать на какой-нибудь грязной планете далеко от дома. Сделать девушке больно или принудить к совокуплению — это преступление одного из основополагающих законов Ларка. Но ребята шепчутся, что ты сама дала повод. Скажи мне, только честно, это правда?

— Оушен на том ужине поставил передо мной тарелку с едой, но я её даже не пробовала, — с готовностью ответила на вопрос Дъоши.

— Не ела-то не ела, — ларк отмахнулся, — вот только в глаза ларку посмотрела и испытала желание. Об этом сказал запах твоего тела. Подумай, пожалуйста, его судьба сейчас полностью зависит от тебя. Ты ещё можешь отказаться от своих слов, принять защиту Оушена, и мы все сделаем вид, будто этого инцидента не было. Признайся, ты на самом деле хотела с ним совокупиться?

Мне хотелось провалить сквозь пол. Оказаться в другой системе, а лучше галактике. Нет, мне хотелось оказаться на другом краю Вселенной. Если бы можно было захлебнуться в собственном стыде, то, наверное, меня уже не спасли бы даже профессиональные спасатели. Щеки горели, во рту пересохло. Устремив взгляд в пол, я очень коротко выдала свою версию событий:

— У Оушена одеколон какой-то странный… приторно-сладкий. Мне кажется, что это что-то сродни афродизиаку. Он как подошёл, так я сразу о капитане и подумала. Он накануне мне ногу залечил.

— О капитане? — Брови Дъоши резко взлетели вверх, а в тихий вкрадчивый голос тут же закрались нотки еле сдерживаемого гнева. — Так он же остриженный! Жалкая заячья душа! Изгой!

— И что?! — Нахмурилась, действительно не понимая. — Мне всё равно, какой длины у него волосы, а что до изгоя, то я просто не верю, чтобы Ашенторн мог поступить как-то недостойно.

— Ванесса… — Ларк строго прервал мои рассуждения и резко встал с кровати. Было видно, что я его сильно рассердила. — Ты не понимаешь, о чём говоришь. Он не прошёл инициацию! Капитан даже не является защитником. Недостоин ни ларчанки, ни тем более такой сильной духом девушки, как ты. На этом предлагаю наше обсуждение закончить.

— Да не верю… — начала возмущаться, но ларк жестом остановил меня.

— Всё, Ванесса, хватит. Ты и так дел натворила. Я рассказал ситуацию, как вижу её со своей стороны. Если в тебе есть хоть капля совести, то про капитана забудь. Повышенным вниманием ты заставляешь его страдать только больше и даришь несбыточную надежду. Это как минимум жестоко! При нашем первом знакомстве ты показалась мне доброй, мягкой и улыбчивой, я никак не думал, что ты способна на такие чудовищные вещи! И по отношению к Оушену, и по отношению к капитану! Я пришлю к тебе Ройни с едой.

И с этими словами ларк покинул каюту, а я так и осталась сидеть с открытым ртом, хлопая длинными ресницами. О каких чудовищных вещах шла речь? Чудно́ и непонятно, впрочем, как и всё, что происходит на «Интергалактике». А его предложение насчёт Оушена? Да это же просто возмутительно! Неужели он сам этого не понимает?! Шварх, и что имелось в виду под заячьей душой капитана? Шварх-шварх-шварх! Я бегала по собственной каюте вперёд и назад, сжимая и разжимая кулаки. Отвратительно всё получилось, просто отвратительно. И как Дъоши только смог всё вывернуть, что теперь я же чувствую себя виноватой перед Оушеном? Но что я могу сделать? Право слово, вариант, предложенный Дъоши, меня совершенно не устраивает.

Минут через десять или пятнадцать в мою дверь постучали.

— Да, кто ещё там? — Открыла дверь, совсем забыв о последних словах недавнего гостя.

В коридоре с ноги на ногу переступал смущённый Ройни с подносом.

— Дъоши распорядился тебе отнести еды, — произнёс парень, краснея до кончиков вытянутых лохматых ушей.

Я хмыкнула. Кажется, после моего признания насчёт капитана Дъоши решил перенять у Оушена почётную эстафету свахи и побыстрее прислать мне самого молодого и «выгодного» жениха на «Интергалактике» на свой вкус. Вот и что мне теперь с ним делать?

— Ты тоже считаешь, что это я спровоцировала помощника капитана?

Ройни вскинул на меня быстрый взгляд ярко-салатовых глаз и тут же отвёл его.

— Не понимать, — коверкая слова, ответил он.

Вздохнула и потёрла местечко между бровей. Конечно, было велико желание расспросить обо всем парня на ларкском, но это выдало бы моё знание языка. А этого делать всё ещё не хотелось. Не то чтобы я не доверяла ларкам, просто, когда гуманоиды думают, что ты их не слышишь или не понимаешь, то чувствуют себя расслабленнее и говорят гораздо больше. В итоге, несмотря на то, сколь велико было искушение, я жестами показала, что поднос с едой не возьму, и захлопнула дверь перед носом у Ройни. Почти сразу же вновь раздался настойчивый стук.

— Нет, общегалактического языка он, конечно, не понимает, но он же не идиот? Честное слово, лучше бы не по силе естественный отбор устраивали, а по мозгам, — ворчливо пробормотала, вновь отправляясь к двери.

Я нажала на сенсорную ручку и едва удержалась от того, чтобы не отпрыгнуть испуганно в сторону. На пороге стоял уже не Ройни, а Оушен. Некогда длинные светлые волосы теперь были криво обкорнаны почти по мочкам ушей. Лицо расцарапано глубокими красными бороздами, под правым глазом наливался свежий фингал, ноздри расширены, верхняя губа приподнята в злобном оскале, по-звериному вытянутые зрачки часто-часто пульсируют. Ни дать ни взять, сейчас набросится и растерзает свою жертву дикий хищник! Но даже в таком потрёпанном виде он всё равно оставался невероятным красавцем. Как и все ларки.

— Стерва, — выдохнул он, как только я взяла себя в руки. — Стерва!

— Я расслышала с первого раза, благодарю, — отозвалась холодно, внутренне сжимаясь. — Зачем пришёл?

Как-то после всего случившегося обращаться к Оушену на «вы» у меня язык не поворачивался.

— Вот за этим! — Не успела я отойти с пути ларка, как в меня швырнули целый ворох банковских чипов. — Одиннадцать тысяч пятьсот семьдесят три кредита! Теперь они все твои! Довольна, гадюка? Довольна?! Я думал, что ты хочешь прибрать к рукам корабль капитана, но нет, ты оказалась хитрее! Ты хочешь прибрать к рукам все кредиты команды! Что ж, наученные моим горьким опытом остальные члены экипажа к тебе теперь и за несколько метров не подойдут!

«И слава Вселенной…»

Оушен выглядел страшно, очень страшно. Ларки вообще очень крупные и мощные гуманоиды по сравнению с людьми, но от разгневанного крика помощника капитана у меня по спине прошёлся целый рой мурашек, а все волоски на теле встали дыбом.

— Ты, — неожиданно Оушен ткнул в меня пальцем, — изворотливая человеческая тварь! Я вижу тебя и твои фальшивые игры насквозь. Я прекрасно знаю, что ты весь день провела с капитаном в моторном отсеке и всячески его соблазняла! Так вот знай, что пока меня не высадили с этого корабля, я сделаю всё, чтобы ты больше никому не испоганила жизнь!

С этими словами Ошуен развернулся, по привычке сделав движение головой, когда откидывают волосы за спину, затем послал в мой адрес ещё пару нелицеприятных проклятий и скрылся из виду.

В полнейшем шоке перевела взгляд под ноги и принялась собирать брошенные мне в лицо чипы. Одиннадцать тысяч кредитов — большие деньги, и надо будет вернуть их обратно. Что бы ни гласили традиции ларков, а я просто не могу принять такую сумму на свой счёт. К тому же мне и незачем. Эдмонд платил нормальные деньги за мою работу, к тому же реши я вернуться на Танорг, то кредиты на родной планете вовсе не понадобятся. Я гражданка с официальными документами и, как отметил Ден в наш последний разговор, мне совершенно необязательно работать, чтобы иметь достойное жильё, еду и ежегодный отпуск.

В каюту вновь постучали. Я поднялась с колен, ссыпала горстку чипов на прикроватную тумбочку и вновь направилась к входной двери. Кого ещё нелёгкая принесла на этот раз? Надеюсь, Оушен не откопал у себя в закромах ещё множество чипов или каких других вещей, которыми можно швыряться. Дотронулась до сенсорной ручки и замерла. На пороге стоял не Оушен, не Ройни и даже не Дъоши. Капитан корабля собственной персоной в мятой рубашке, с закатанными рукавами и взъерошенной копной волос выглядел очень устало, если не сказать измождённо. Только бросив на него беглый взгляд, тут же испытала глубокий стыд.

Мало того, что он выполняет обязанности капитана, собственноручно ремонтирует корабль, так ещё и из-за меня вынужден был разбираться с Оушеном. Не то чтобы я приветствовала драки на кулаках, но то, как поступил Ашенторн, потрясло до глубины души. Почему подумалось, что Денис или Лоран никогда бы не стали за меня ввязываться в драку. Пригрозить судебными разборками, вызвать дополнительную охрану, пальнуть из бластера — да, но вот так на кулаках объяснять, что кто-то неправ – никогда.

Отступила, жестом приглашая капитана войти внутрь. От меня не укрылось, что какую-то долю секунды Ашенторн будто бы сопротивлялся самому себе, а затем на всё махнул рукой и всё-таки зашёл.

— Ванесса, я был невежлив и совсем не успел поинтересоваться: как вы себя чувствуете? Вам что-нибудь требуется?

Он оглядел меня медленно и внимательно.

— Спасибо, всё хорошо. — Под взглядом капитана я вдруг почувствовала себя действительно стервой. Оушена лишили всего, а спрашивается, за что? За то, что он не оставил на мне даже царапины? Похоже, Ашенторн думал о том же самом, так как нахмурился.

Я поспешила добавить:

— Думаю, будет правильнее, если я буду есть отдельно от членов вашего экипажа.

Ларк кивнул.

— Да, это то, о чём я хотел вас попросить. Чтобы не было конфликтных ситуаций в будущем.

Закусила губу. «Конфликтных ситуаций». Он лишился помощника, и, должно быть, хорошего, раз тот служил на корабле не один десяток лет. Взгляд Ашенторна скользнул по горке банковских чипов.

— Что касается Оушена, то я уже отдал распоряжение на изоляцию в каюте. Вы его больше не увидите до самого Маркетхолла, а там он раз и навсегда покинет «Интергалактик».

— Ашенторн, я…

— Ванесса, не надо извиняться, вашей вины в случившемся нет. — Мужчина слегка отвернул голову и поджал губы.

— Но я всё равно почему-то чувствую себя виноватой и… — Неожиданно меня осенило. — Вы тоже считаете, что я сделала это специально, да?

Мне было наплевать, что думает обо мне сам Оушен и остальные ларки, но мне становилось дурно от мысли, что Ашенторн тоже так считает.

— Послушайте, Ванесса. — Он поднял ладонь, прикрывая фиалковые глаза. — Я очень устал, день выдался длинным и тяжёлым, ещё эти разборки в столовой. Вас никто ни в чём не обвиняет, просто всё сложилось так, как сложилось. Оушен истолковал ваше поведение неверно, за что и поплатился, на этом всё.

Капитан действительно ни в чём не обвинял, и мужской голос звучал ровно, спокойно. Вот только потому, что он вновь упорно избегал меня взглядом, мне стало нехорошо. Одним стремительным движением сгребла все лежащие на тумбочке чипы, второй рукой перехватила запястье Ашенторна и, невзирая на колоссальное изумление ларка, пересыпала абсолютно все микросхемы в широкую мужскую ладонь.

— Вот! — заявила, чувствуя, что меня внутренне трясёт от злости. — Мне не нужны деньги Оушена. Ни кредита. Здесь всё, чем он швырнул в меня на пороге этой самой каюты. Пускай их сожжёт или проглотит и подавится, а я принимать эти деньги отказываюсь!

— Но Ванесса! — Ашенторн был шокирован настолько сильно, что фиалковые глаза распахнулись, а зрачок стал узким-узким. — Это же огромное состояние! С такими деньгами вы можете больше не работать и не выбирать себе защитника, если это так противно вашей сути…

Я хотела рассмеяться во весь голос, если бы это не было так грустно. Гражданам Танорга на родной планете деньги вообще не особо нужны, а вот найти любящего и заботливого мужчину мне до сих пор не удалось. Я бы хотела, очень хотела, но, видимо, он живёт где-то в другой галактике.

Капитан осёкся. Он что-то понял по моим глазам. Склонил голову, пробормотал благодарность от имени помощника и, не прощаясь, вышел за дверь. А я вдруг почувствовала, как предательски защипало в носу, не удержалась и шмыгнула, не давая себе разрешения разреветься.

Глава 12. Пропавший коммуникатор

Следующие два дня прошли абсолютно одинаково. Ранним утром, когда в пищеблоке ещё никого не было, приходила на кухню, откладывала себе в термосы и одноразовые контейнеры еды на весь день, после чего уносила всё в каюту и там завтракала вместе с Ежевикой. Потом собиралась, шла в карантинный и моторный отсеки. В карантинном изучала боксы, где жили альпаки, в моторном — рисовала схему для преобразователя ионов и дополнительного теплоотвода, перебирала запчасти в шкафу с инструментами и составляла перечень необходимых для покупки на Тортурге деталей. Потом шла обратно в каюту, принимала душ, обедала и садилась за шитьё. Я принципиально решила сшить себе несколько тёмных юбок после того, что рассказал Дъоши, и ходить только в них. Правда, почти сразу же выяснилось, что приседать или нагибаться в такой одежде совершенно неудобно. В итоге остановилась на том, что буду надевать тёмно-серые спортивные леггинсы, а уже поверх них завязывать поясок с двумя длинными лоскутами спереди и сзади. Таким образом, формально мою новую одежду можно было бы назвать юбкой, но фактически движений она не сковывала и ничуть не мешала.

Третий мой день после приключений в коридоре прошёл почти так же, как и первые два, с той только разницей, что я подтвердила догадку насчёт мора домашней скотины и практически закончила работу над схемой для ускорения двигателя корабля. Вспотевшая, погружённая в размышления о том, что надо будет купить на Маркетхолле для «Интергалактика», я возвращалась из моторного отсека и резко остановилась, потому что осознала, что перепутала коридоры. Все эти дни я думала о капитане и его теперешнем отношении ко мне, а потому ноги сами собой привели к чужой каюте. Вот только внезапно остановилась не потому, что побоялась постучаться в дверь к Ашенторну, а потому что услышала громкие мужские голоса. Сейчас в руках у меня находилась электронная бумага, и накатило чувство острого дежавю. Ведь всего несколько дней назад почти на этом же месте я невольно подслушала похожий разговор, и тогда у меня из рук выпало яблоко.

— … хочет заполучить «Интергалактик» и деньги всех членов экипажа! — помощник капитана буквально кричал.

— Не говори глупости, Оушен. Ванесса вернула тебе всё до последнего кредита. Разве не так? — устало возразил Ашенторн.

— Так не так… а зачем она тогда заманила тебя в моторный отсек и пытается постоянно затащить тебя в каюту? Ей нужны кредиты! Причём бесплатно! Она не хочет дарить кому-либо сына или дочь, если бы хотела, то давно выбрала себе защитника. Нет, эта хитрая змея…

— Прекрати так говорить о Ванессе, — неожиданно жёстко перебил капитан корабля, а у меня на сердце чуточку потеплело.

— Вот видишь! Ты уже защищаешь её! Она смогла втереться тебе в доверие!

Раздражение и гнев сочились сквозь каждое слово, произнесённое ларком. Я кожей почувствовала, как он ненавидит меня в этот момент, и даже в какой-то степени его понимала, но лишь отчасти. В конце концов, никто не заставлял приставать ко мне в коридоре и уж тем более пользоваться растительными отдушками для возбуждения желания.

— Я не защищаю. Просто прошу не оскорблять нашу гостью, — ровным тоном возразил капитан звездолёта. — Да, тебя остригли, и поверь, я тебя прекрасно понимаю. Я был на твоём месте много лет назад, и ты это должен помнить. Но это же не значит, что можно вести себя недостойно мужчине!

— Ашенторн! Ты ослеп и ничего не видишь! Достойно нужно себя вести лишь с настоящими женщинами. А эта тварь просто промыла тебе мозги! Она хочет забрать всё твоё имущество и оставить с носом. Вот и всё!

— Оушен, перестань. Какое имущество? Какие деньги? Я отлучён от стаи, у меня ничего нет, и ты это прекрасно знаешь. Если бы было живо стадо альпак, то можно было на этом заработать хоть что-то, а мы еле-еле сводим концы с концами. Если мы не наловим достаточное количество акитты, то мне даже будет нечем выплачивать зарплату моему экипажу.

— Но она-то этого не знает!

Тяжёлый вздох, явно принадлежащий капитану.

— Я устал с тобой спорить изо дня в день. Ванесса поступила благородно хотя бы потому, что вернула твои деньги. Пожалуйста, будь благодарным хотя бы за это. Ни одна известная мне девушка так бы не поступила…

— Вот именно! Не поступила бы! Мне вообще кажется, что это одна большая подстава.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Когда ты принёс тело в мужской одежде и велел поместить в карантинный отсек, я на всякий случай снял с его запястья браслет-коммуникатор. Всё это время устройство было у меня, я успел внести в бортовой компьютер «Интергалактика» индивидуальный классификатор и протокол связи коммуникатора. Теперь ты можешь вернуть его… — Оушен сделал над собой усилие, чтобы не обозвать меня в очередной раз «тварью» или «гадиной», — владелице и перехватить любой разговор или сообщение так, что она даже не догадается. Возьми, проверь, с кем она будет связываться в первую очередь и о чём расскажет.

Тишина, несколько глухих шагов.

— Устройство Ванессе верну обязательно, а вот то, что ты говоришь, — низко и некрасиво…

Я тихонько вздохнула и медленно отошла обратно к лестнице. Теперь понятно, почему Ашенторн начал меня избегать. Кажется, угрозы Оушена были непростым звуком, и он действительно прикладывает все усилия, чтобы капитан думал обо мне плохо. Тряхнула головой, отгоняя грустные мысли и поплелась в каюту.

На этот раз мылась долго и обстоятельно. У меня возникает ощущение, что вся та грязь, которую Оушен говорил в мой адрес, прочно засела под кожей. Выкрутила настройки температуры воды на самый максимум, встала под шпарящие струи и принялась остервенело тереть жёсткой мочалкой кожу на животе, бёдрах, груди и шее. Остановилась лишь в тот момент, когда почувствовала, что каждое последующее прикосновение приносит откровенную боль. Выругалась, выключила воду и вышла из душа. Из запотевшего зеркала на меня смотрела мокрая я, вот только кожа местами болезненно покраснела и даже припухла. Хмыкнула, завязала полотенце на груди узлом и вернулась в каюту. После той сауны, что я себе устроила, одеваться не хотелось. Было желание, наоборот, как можно скорее остудить тело.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Ежевика, свернувшаяся на подушке клубочком, посмотрела на меня с укором. Она как будто бы понимала те чувства, которые я испытывала. Села на кровать и погладила иглоёжку.

— Понимаешь, — пожаловалась, — я хотела быть полезной, отблагодарить капитана за то, что он спас мою жизнь. И мне совершенно не нужны были деньги его помощника. А в итоге меня сейчас ненавидит, наверное, вся команда.

Ежевика, успокоенная нехитрой лаской, сладко зевнула и вновь сложилась клубочком.

— Не понимаешь, — резюмировала с тяжёлым вздохом. — А я уже докатилась до того, что разговариваю с мелким млекопитающим из семейства ежовых.

Ответом мне было лишь сладкое сопение. В дверь постучали.

— Входите, открыто, — отозвалась на автомате, не подумав, что всё ещё завёрнута лишь в одно короткое полотенце.

Дверь открылась и на пороге замер Ашенторн. Несколько секунд он потрясённо смотрел на меня, а затем стремительно развернулся спиной.

— Простите, Ванесса. Я думал, вы здесь не одни… слышал какие-то голоса…

«Угу, и подумал, что я здесь соблазняю кого-то из твоего экипажа…», — хмуро подумала, набрасывая на себя длинный халат и туго подпоясываясь.

— И подумал, что будет уместно передать вам ваш наручный коммуникатор, — тем временем продолжил Ашенторн, даже не догадываясь, какие мысли бродят в моей голове. — Случилось недоразумение, как оказалось, мой бывший помощник снял его с вас…

— Поворачивайтесь, я оделась, — перебила капитана.

Ашенторн вздрогнул и медленно повернулся ко мне, протягивая коммуникатор. Его взгляд скользнул по ногам, которые несколько секунд назад были обнажены почти до самых бёдер, задержался на вырезе халата, переместился на лицо, затем вновь вернулся к шее. Мужчина нахмурился. Не обращая внимания на его реакцию, я смело шагнула и взяла электронный браслет из его рук.

— Ванесса, а что с вашей шеей?

— Что? А это… небольшое раздражение, ничего серьёзного. Видимо, натёрла колючим горлом свитера, не обращайте внимания.

Я попыталась сделать шаг назад, но Ашенторн придержал меня за рукав халата.

— Хотите, вылечу?

На миг я представила, как его горячий язык и не менее горячие пальцы будут касаться моей шеи, а затем груди и живота. Ведь я почти всю кожу на себе разодрала мочалкой. Шумно сглотнула и собрала воротник халата одной рукой, затягивая его туже. Боюсь, после этого у Оушена будут все основания называть меня последними неприличными словами на межгалактическом языке.

— Нет, спасибо, само пройдёт, — произнесла севшим от волнения голосом.

Ларк медленно кивнул, не сводя с меня невероятных фиалковых глаз, в которых бушевал океан.

— Помимо коммуникатора я хотел также предупредить вас, что завтра утром мы уже будем на орбите Тикса. Планирую короткую вылазку на планету, чтобы пополнить запасы местной рыбой.

Я кивнула, не давая повода капитану думать, что слышала его разговор с Оушеном.

— Хорошо.

До сих пор Ашенторн вёл себя немного напряжённо, но после моего «хорошо» его плечи как будто расслабились и опустились. Кажется, он уже морально был готов объяснять мне, что вылазка ему крайне важна. Странный. Ведёт себя так, будто пришёл у меня спросить разрешения на посадку. Вообще-то он здесь капитан, а не я.

Ашенторн постоял несколько секунд молча и собирался уйти, как вспомнил:

— И да, Ванесса. Я крайне благодарен вам за то, что эти дни вы решили отдохнуть в выделенной каюте. Мне очень приятно, что вы последовали моему совету…

— Вообще-то все дни я проводила в карантинном отсеке, — ответила полуправду. После того подслушанного разговора между капитаном и его бывшим помощником я просто не представляла, как Ашенторн отнесётся к тому, что я разрабатывала ускоритель для двигателя корабля. Мало ли, действительно хочу прибрать «Интергалактик» к рукам?

— Да, и как? Что-то нашли? — немного удивленно спросил мужчина.

— Нашла. — Кивнула. — В боксах карантинного отсека неправильно сделаны кормушки для парнокопытных. Я нашла на стенках внутри остатки сорру — сена, которое заготовлено по специальным технологиям для кормления домашнего скота в космосе и укомплектовано в вакуумные упаковки. Проблема в том, что немногие владельцы животных знают, что соррой нельзя кормить через сутки после вскрытия.

— Но мы и не кормили животных протухшим сеном… — растерянно возразил капитан.

— Охотно верю, что вы досыпали сорру в опустевшие кормушки утром и вечером. Вот только на стенках и в углах трава приклеивалась и покрывалась бактериями, заражая свежую порцию. Если бы кормушки были оснащены водяным шлангом или датчиком очистки, этого не произошло бы. А так альпаки ели то, что им давали, и в итоге заболели тухлянкой. Я вполне могу сделать и прививки против тухлянки, и закрепить шланги таким образом, чтобы через два часа после того, как кормушка пополнится, всё несъеденное смывалось в канализацию.

— Ох, — пробормотал капитан восторженно, — Ванесса, если вы правильно нашли причину болезни альпак, то я перед вами в неоплатном долгу! Что касается шлангов, то я распоряжусь, чтобы ребята всё сделали. Это мужская работа, даже не спорьте. А прививки в таком случае и не понадобятся. Спасибо вам большое!

Он приложил кулак к сердцу в знак благодарности. Моя рука дёрнулась ответить так же, но в последний момент остановилась.

— Не стоит благодарности, мне было несложно.

Капитан ещё раз кивнул и, переступая порог, бросил на прощание:

— Завтра Тикс, послезавтра Маркетхолл, где мы заправимся, а после неё я доставлю вас кратчайшим путём до Танорга. Не беспокойтесь!

И дверь плавно закрылась за ним. А на меня вдруг навалилась усталость, грусть, тоска и какая-то глухая обречённость. «Хорошо, что не дала ему вылечить кожу на шее, а то после такого, боюсь, больно было бы вдвойне…».

Когда-то давно мне очень больно сделал Маркус. После него на моём сердце потоптался Ден. Сейчас, казалось бы, никто не сказал мне ничего обидного. Не обозвал грубыми словами, не обругал, наоборот, спас жизнь, гарантировал безопасность и пообещал доставить на родную планету как можно быстрее. Вот только отчего мне кажется, что я ещё ни разу в жизни не испытывала такого противного сосущего чувства, которое связывает все внутренности в тугой узел, превращая их в единый оголённый нерв?

Посмотрела на коммуникатор и вздохнула. Наверно, надо позвонить Эдмонду и сообщить, что со мной всё в порядке, но моральных сил на это сейчас абсолютно нет никаких. Да и если подходить к вопросу формально, то я проработала в его команде идеально три года, это должен был быть мой последний рейс. Родители? С ними уже давно не созванивалась, но они в принципе особенно не интересуются ни моим местом обитания, ни текущей работой, так что это тоже какое-то время подождёт.

Глава 13. Тикс

Идеальные мужские торсы блестели в лучах оранжевой звёзды, словно статуи, отлитые из бронзы. Тугие жгуты мышц перекатывались под кожей с застывшими капельками воды. Непривычные короткие кожаные юбки не скрывали крепких бёдер и верха округлых ягодиц. Ларки слаженно доставали оснащение и контейнеры, ставили его вдоль бурлящей реки. Я искала взглядом удочки или сети, но из всего, чем можно было бы поймать рыбу, мужчины взяли с собой лишь короткие кинжалы.

Поёрзала на жёсткой колючей траве, устраиваясь удобнее, и опёрлась спиной на металлическую поверхность шлюпки. Ларки готовились ловить акитту. Практически обнажённые, они мало чем отличались друг от друга. Одинаково быстрые, сильные и предельно собранные, мужчины тихо переговаривались, перемещаясь вдоль берега. Вот так, прикрыв ресницы и специально заставив себя немного размыть картинку, я видела лишь скользящие загорелые тела, слегка отличавшиеся оттенками волос и татуировками. От общего фона отличался, пожалуй, лишь Ашенторн. У него не было ни единой татуировки на теле, а короткие, по плечи, собранные в низкий хвост серебряные волосы, выделяли из толпы.

Ашенторн сухо и чётко раздавал приказы, экипаж слушался беспрекословно. С того момента, как мы ступили на Тикс, на меня резко перестали обращать внимание. Я мысленно усмехнулась тому, что вновь нарушила традиции ларков, наверное, став первой женщиной, которую ларки-воины взяли с собой на охоту.

Ранним утром, когда «Интергалактик» завис над орбитой Тикса, я наведалась в пищеблок, но, к нарастающему удивлению, не услышала мужских голосов ни по пути, ни в самой столовой. Ведомая смутным предчувствием, поспешила в шлюзовой отсек и успела как раз вовремя. Ашенторн и большая часть экипажа корабля уже погрузилась в шлюпку, чтобы спуститься на поверхность Тикса. Мысленно обозвала себя последней идиоткой. И почему я решила, что капитан будет тратить дополнительное топливо и сажать «Интергалактик», когда теперь у ларков есть лёгкая и быстроходная спасательная шлюпка с «Титаника»?

— Я тоже хочу полететь, — заявила в ультимативной форме.

Дъоши, стоявший рядом и помогающий грузить вещи, бросил на меня взгляд исподлобья и хмуро произнёс:

— Воины собираются на охоту. Женщинам там делать нечего.

— Я хочу полететь на Тикс, — сказала уже заметно громче, обращаясь к капитану корабля.

В конце концов, кто такой Дьоши? Лишь запасной штурман на «Интергалкатике».

— Ванесса, но ты сама вчера сказала, что не против того, чтобы мы сделали остановку на Тиксе, — ответил Ашенторн.

— Я до сих пор не против, — кивнула. — Но я поеду с вами.

— Но это не развлечение. Тикс — враждебная планета, а ловля акитту — не простая рыбалка, — попытался Ашенторн воззвать к моему здравому смыслу.

Наш разговор начал привлекать внимание. Несмотря на то, что большинство не понимало, о чём идёт речь, все прекрасно видели моё негодование и то, как хмурится их капитан. Несколько минут мы с Ашенторном просто спорили, он ни в какую не хотел брать меня с собой, уверяя, что тем самым подвергнет опасности. Я прикусила губу и поняла, что, похоже, придётся действовать по-женски.

— Как много твоих людей идёт на рыбалку? — спросила, прекрасно видя, что в шлюзовом отсеке собрались почти все.

— Пятнадцать человек. На «Интергалактике» останутся только Оушен, потому что он наказан, Дъоши как моё доверенное лицо и Харден, не изъявивший желания участвовать в высадке.

— То есть ты меня оставляешь практически на пустом корабле с мужчиной, который изначально ко мне был враждебно настроен, хотел скормить хищнику, а не далее, как три дня назад чуть не изнасиловал?! И ты считаешь, что это безопасно?

Ашенторну крыть было нечем. Мы оба понимали, что его бывший помощник вряд ли ко мне вообще приблизится после всего случившегося, но формально ему было нечего возразить. Скрепя сердцем, он жестом указал мне на место в шлюпке. Я скрыла довольную улыбку и села туда, куда показали. Несколько мужчин тут же начали возмущаться на ларкском, но капитан быстро напомнил, что его решения не обсуждаются.

Я вздохнула, чувствуя небольшой укол вины. Всё-таки из-за меня Ашенторн в который раз шёл против обычаев и традиций Ларка. Таррик хмыкнул, прилаживая кожаные ножны на внушительную икру.

— Уже жалеешь, что напросилась с нами на Тикс? Боишься, Ванесса?

Он один из немногих, кто не избегал меня взглядом, продолжал искренне улыбаться и разговаривать так, будто бы с Оушеном ничего не случилось.

Отрицательно покачала головой.

— Нет, не боюсь. Просто переживаю, чтобы с вами ничего не случилось.

— У нас большой опыт в ловле акитту, не переживай, таноржка. — Подмигнул мне первый пилот и, поймав мой взгляд, эффектно поиграл мускулами груди и рук.

Я слабо улыбнулась и посмотрела на бушующую реку. Неужели в таком мощном течении водится рыба? Трое ларков с максимально серьёзными и сосредоточенными лицами и оголёнными клинками зашли в воду по середину бедра. Ашенторн, разумеется, был одним из тех, кто зашел первым.

— Почему они используют ножи, а не удочки или сети? — спросила, наблюдая за картиной издали.

— Потому что нет такой наживки, на которую повелась бы акитту. Удочка бесполезна, а сеть будет порвана, — загадочно ответил первый пилот.

— В смысле? На что же они тогда ловят рыбу?

Именно в этот момент с трудом удержалась от вскрика. Толстая рыбина размером с мою руку по локоть выпрыгнула из воды и впилась зубами в предплечье капитана. Ашенторн даже не поморщился. Он ловко вонзил в её брюхо клинок и отбросил лезвие на берег, где ещё трепыхающуюся акитту тут же подобрали и упаковали в контейнер. Меня передёрнуло. Там, где акитту на несколько мгновений касалась кожи мужчины, осталась круглая кровоточащая рана. Несколько алых капель стекли по предплечью и капнули в воду. Здесь же на поверхности реки показалось ещё несколько страшных рыб.

— На тёплую кровь любого разумного существа, — ответил Таррик, проследив за моей реакцией. — Ну, что, а теперь тебе страшно, женщина?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Я прислушалась к себе. Страха не было, лишь волнение за Ашенторна и его людей. Умом понимала, что капитан на Тиксе уже не первый раз, но всё же ледяная корка охватила сердце. А вдруг слишком много рыб нападет на рыбаков одновременно?

— Я не боюсь акитту. Но переживаю, чтобы члены экипажа не пострадали. Знаю, что вы быстро залижете собственные раны, однако всё равно нахожу охоту опасной. Река очень непредсказуемая.

Таррик удивлённо вскинул бровь и даже наклонился ко мне, шумно втягивая воздух.

— Удивительно, но ты не врёшь. Большинство наших парней ставили ставки на то, что ты завизжишь от страха, как только увидишь первую акитту и будешь умолять тебя вернуть на «Интергалактик».

Я мысленно усмехнулась. Отчасти именно из разговоров команды я поняла, что из себя будет представлять рыбалка, и морально готовилась к тому, что мне это не понравится. Но говорить об этом первому пилоту, разумеется, не стала.

— У тебя сердце воина, Ванесса. — Таррик ударил себя кулаком в грудь и опустил подбородок.

На долю секунды задумалась, а затем ответила тем же знаком. Я не ларка и никогда не смогу ею стать. Дъоши говорил, что жест может повторить любой, кто считает себя достойным. Так почему бы и нет? Таррик улыбнулся и присоединился ко всем рыбакам.

Какое-то время я сидела, прислонившись к шлюпке, и наблюдала за мужчинами. Когда на теле Ашенторна и тех двоих, что зашли с ним в воду одновременно, стало слишком много ран, а вокруг забурлила вода, переливаясь зелёной чешуёй акитту, мужчины вышли на берег. Их место заняли другие. Несколько раз кто-то подходил к шлюпке, чтобы погрузить контейнер с пойманной рыбой или глотнуть чистой воды. Пару раз среди них были те, кто говорил на общегалактическом. Так я ненавязчиво смогла выяснить, что чешуя акитту высоко ценится за плотность и лёгкость. Чешуйки подогнаны так плотно друг к другу, что их не берёт практически никакой металл. Исключение составляют выкованные на Ларке клинки, которые закаляют в огне, разведённом из коры местных священных деревьев. Именно поэтому ларки так странно на первый взгляд оделись и вооружились на рыбалку.

Прошло несколько часов, шлюпка медленно, но верно заполнялась контейнерами с рыбой, а я вдруг почувствовала естественный позыв. Вот ведь шварх! И в реку справить нужду не зайдешь, и в шлюпке для этого отдельной кабины не предусмотрено. Я начала оглядываться в поисках кустиков. Мы приземлились на берегу реки, с одной стороны от шлюпки раскидывалась степь с той неприятной колючей травой, на которой я сидела, а вот, с другой стороны, что-то вроде небольшого подлеска. Взглянула ещё раз на мужчин. Они что-то кричали друг другу, переговаривались, выбрасывали рыбу на берег. Ашенторн как раз собирался зайти в воду уже третий раз. Несколько минут я терпела, чтобы сообщить, что хочу удалиться, а потом поняла, что безумно стесняюсь сказать о потребностях. Ведь наверняка кто-то из мужчин, а то сразу и двое или трое соберутся вместе со мной, чтобы «было неопасно». Даже если от них смогу отойти метров на двадцать или тридцать, у ларков феноменальный слух и обоняние. Да мне потом до конца жизни будет стыдно им показываться на глаза!

Примерно с такими мыслями я улучила момент, когда мужчины были особенно поглощены делом, и незаметно юркнула за шлюпку. Отползла на четвереньках, потом встала на ноги и лёгкой трусцой побежала до подлеска. «Только туда и сразу же обратно», — крутилось в голове. Пышный кустик нашёлся быстро. Я уже оправляла самодельную юбку, когда услышала шорох. Вскинула голову и увидела торчащую из-за ствола дерева пернатую голову с длинным костяным клювом.

— О, птичка, — произнесла, медленно отступая, — а я просто мимо пробегала.

Главное — не проявить агрессии и ярко выраженного страха. Не делать резких движений. Не злить животное и не поддаваться панике.

Голова поднялась с земли и громко зашипела. Из-за дерева показалась какая-то невероятно длинная в мелких перьях шея, а ещё через несколько секунд — крупная, как у индюка-переростка туша.

— Тише-тише, уже ухожу. Не претендую на твою территорию. — Голос предательски дрогнул, а веточка под ногой, как назло, громко хрустнула. Похоже, это разозлило птицу ещё сильнее, так как шея изогнулась дугой, шипение стало ещё яростнее, а затем она открыла огромные кожистые с редкими когтями крылья. Но даже не это испугало меня так сильно, как ярко-алые шипы на фоне угольно-чёрных перьев. Обычно природа награждает такой контрастной раскраской действительно опасных животных, как бы предупреждая любого: «Не подходи ко мне! Пожалеешь!» Стоит вспомнить самых ядовитых на территории Федерации Объединённых Миров змей, рыб, пауков, медуз, лягушек...

Пернатая хищница полностью показалась из-за дерева, а затем внезапно сделала рывок, пытаясь протаранить меня клювом. Я резко отпрыгнула и громко завизжала. Птица гневно завращала глазами и потрясла головой, вновь нацеливаясь на то, чтобы ударить меня огромным клювом. Шаг, ещё шаг… Было страшно поворачиваться к такой громадине спиной, а потому неудивительно, что в какой-то момент я всё-таки запуталась юбкой в кустарнике, запнулась и упала на жёсткую землю. Противница задрала клюв и низко загоготала, празднуя победу, а затем взмахнула крыльями и бросилась на меня. Понимая, что не успеваю встать и отползти, малодушно закрыла лицо руками. И что мне не сиделось на Танорге? Видеоигры наскучили? Одинаковое кино в иллюзионах крутят? Спа-центры приелись? Вселенная, какая это ерунда по сравнению с такой глупой смертью! Миг, другой, третий… Где-то позади зашуршала трава, раздался грозный рык, птичий гогот, звуки борьбы…

Когда отняла руки от лица, грузная пернатая туша уже лежала со свёрнутой шей и вываленным языком из приоткрытого клюва. Ашенторн возвышался над ней, часто и поверхностно дыша. Его бронзовое тело покрывало множество ссадин, кровавых разводов и бисеринок пота. Короткие серебряные волосы слиплись в жгуты и прилипли к мощной шее. Обнажённая грудь вздымалась с каждым вздохом и вновь опадала, а фиалковые радужки затопил огромный зрачок.

— Ашенторн!

Бросилась к мужчине и прижалась к его каменному торсу щекой, крепко сжала в объятиях.

— Спасибо, спасибо, что снова спас меня! Обещаю, больше никогда… честное слово… не буду… какая же я дура… это вышло случайно…

В носу защипало, в горле как будто прошлись наждачной бумагой, а глаза заволокло белёсой дымкой. Теперь, когда опасность миновала, в голову пришло, как много всего меня могло подстерегать в этом подлеске. Сейчас даже не понимала, как вообще решилась пойти одна? Без оружия и специального костюма, по поверхности планеты, про которую толком ничего не знала.

Капитан поддел мой подбородок пальцем и внимательно посмотрел в глаза.

— Ты цела? Она тебя не успела клюнуть или поцарапать?

Я утонула в фантастических фиалковых радужках и отрицательно качнула головой.

— Нет, не успела. Я в порядке.

Сильные руки сжались на моей талии. Я слышала, как часто и гулко бьётся сердце спасшего меня мужчины. Чувствовала его горячее дыхание на губах. Мне казалось, что ещё мгновение, и он меня поцелует. Но мгновение прошло, и Ашенторн выпустил меня из кольца сильных рук.

— Хорошо, тогда надо возвращаться к шлюпке.

С этими словами капитан наклонился к птице и взял её за клюв и крылья.

— Что ты делаешь?

— Хочу доволочь до ребят. Свежее мясо, добытое в честном бою, грех таким раскидываться. Будет вкусный ужин, каркарры на всех должно хватить.

Рассеянно кивнула и шагнула к тому самому дереву, за которым пряталась неизвестная мне птица. Испуганная девушка куда-то исчезла, а её место занял учёный-зоолог.

— Каркарра? Она так называется?

— Ну, вообще-то, я понятия не имею, как она называется на общегалактическом, в справочники не заглядывал, однако ларки её называют именно так. Опасный хищник, когда кто-то вторгается на её территорию, и мастерски использует клюв — почти как кинжал. Целится всегда в голову, чтобы убить одним ударом, но мясо у неё очень вкусное. Несколько лет назад Харден как раз случайно наткнулся на такую, и его знатно потрепало. Повезло, что рядом был я. Полагаю, именно из-за того случая он больше не высаживается на Тиксе. Эй, Ванесса, ты куда?

Пока Ашенторн говорил, я уже обошла всё дерево и сделала ещё несколько шагов от капитана.

— Когда я увидела птицу, её голова лежала на земле. Да и комплекция у каркарры такая, что вряд ли она летает. Мне кажется, она защищала гнездо, и я хочу его найти.

Ашенторн отвлёкся от туши каркарры и присоединился к поискам. Уже буквально через несколько минут мы наткнулись на сплетённое из степных травинок гнездо с четырьмя иссиня-чёрными яйцами. Я издала радостный победный клич.

— Так и думала!

Ашенторн мягко улыбнулся и поднял с земли гнездо, затем мы вернулись к туше и немного поспорили. Капитан не хотел, чтобы я пачкалась и хоть к чему-то прикасалась, но нести одновременно и тушу, и яйца он физически не мог. В итоге яйца понесла я, а Ашенторн взвалил на себя каркарру.

— Я думал, что ты ветеринар и расхищением гнёзд не занимаешься, — со смешком отметил капитан «Интергалактика».

Бросила взгляд на Ашенторна и подумала про себя, что весь перепачканный, в этой короткой юбке с тушей птицы за плечами он как никогда похож на настоящего дикаря. Вот только правильная речь, знание нескольких языков и тонкая ирония выдаёт в нём образованного гражданина Федерации.

— Эти яйца защищать больше некому, так что оставлять их здесь, где рано или поздно найдёт другой хищник и съест, — глупо. Мы можем их выгодно продать на Маркетхолле в качестве редкого деликатеса или же просветить овоскопом. Если есть зародыши, то, возможно, даже получится вывести четырёх каркарр.

Ашенторн бросил на меня удивлённый взгляд, а я пожала плечами. А что я такого предложила? По-моему, идея неплохая, что первая, что вторая. Яйца надо проверить, а там посмотрим. В этот момент нас заметили ларки, оставшиеся у шлюпки, и шумно стали поздравлять капитана с добычей. Я скромно стояла рядом и делала вид, что ничего не понимаю. Ни того, как кто-то выразил всеобщее мнение, что не надо было «брать глупую самку на охоту», ни того, как капитан приказал замолчать говоруну. Я даже непонимающе хлопнула ресницами, когда Шаррен захотел взять гнездо, а капитан остановил его со словами: «Яйца нашла Ванесса, значит, ей ими и распоряжаться. Убери руки».

Несколько ларков тут же группой удалились в подлесок за дровами, кто-то принялся разделывать каркарру, остальные догружали и фиксировали в шлюпке контейнеры с пойманной рыбой. Работа закипела, было принято решение поужинать здесь, на Тиксе, а ночевать отправляться на «Интергалактик». Воины вновь стали бросать на меня долгие взгляды и перешёптываться на родном языке.

— Определённо, либо это очень глупая самка, либо совсем бесстрашная, раз решилась сунуться в подлесок на этой планете в одиночку.

— Так или иначе, но она принесла добычу. Ашенторн сказал, что это она яйца обнаружила, а значит…

— Значит, глазастая, как наши ларчанки, что за малиной в лес ходят.

— Это когда же для тебя малина и яйца каркарры стали равноценной добычей, Телльмих? — неожиданно заступился за меня Ройни.

— Ну как, это же всего лишь яйца…

— Раз «всего лишь», может, тогда принесёшь нам ещё одно гнездо? — поддержал его Таррик.

С трудом сдержала рвущийся наружу смех, так вытянулось лицо Телльмиха. Потом пришёл Ашенторн, — он удалялся с группой воинов, чтобы собрать хворост — и разговоры смолкли. Тушку птицы к этому моменту ловко разделали, нарезали на мелкие куски и насадили на толстые прутья. Ярко-алое, как спелая рябина, пламя стремительно охватило ветви и сучья, стало угрожающе потрескивать, поедая сухую древесину. Я завороженно смотрела, как хаотично бегает шальной огонь, вспыхивает то там, то здесь, бросает недовольные снопы оранжевых искр и вновь принимается обгладывать ветки. Никогда ещё не видела такого огромного костра! Свечи на корабле по сравнению с ним казались жалкой пародией на огонь. Перед глазами творилась настоящая вакханалия. Безумство! Дикость! Как можно просто взять и сжечь столь ценный материал ради того, чтобы получить угли и пожарить на них мясо? На Танорге, да и во всей Федерации Объединённых Миров давно для этих целей использовали специально переработанное вторсырьё. Огонь от таких костров всегда был небольшим, светло-жёлтым и ничем не пах. С замирающим сердцем я наблюдала, как пламя бессердечно поглощает принесённые ему дары, и чувствовала охватывающее, пьянящее тепло, расползающееся по всему телу. А когда мужчины поставили жариться прутья с мясом, и по воздуху поплыли томительные запахи, окончательно решила, что мне нравится быть дикаркой. Разве увидела бы я такое, если бы осталась жить на Танорге? Или продолжила скучную работу ветеринаром в команде Эдмонда? Да за такие чудеса не жалко отдать и несколько лет жизни.

Ашенторн каким-то непонятным образом уловил моё состояние. Мягко улыбнулся и произнёс:

— Это ты ещё не видела ритуальных костров на Ларке. Тебе бы точно понравилось.

Когда каркарра прожарилась, окончательно стемнело. Мужчины спокойно стали разбирать прутья и есть прямо с них. Без тарелок, приборов и салфеток, прямо так, сидя на смятой траве и придерживая куски чёрными от сажи пальцами. Они вгрызались в ароматное мясо белоснежными зубами, подшучивали друг над другом, а жир стекал по их щекам и волосам прямо на обнажённую грудь. Впервые мне подумалось, что вот они, настоящие, в этих странных кожаных юбках с короткими клинками и спутанными волосами, перепачканные, но смеющиеся, усталые, но довольные. Без пыльного налёта цивилизации. И ловля акитту стала нечто большим, чем простая рыбалка или охота.

Здесь и сейчас ларки принимали меня как свою, как равную. Никто больше не вскакивал и не пытался за мной поухаживать, как это было за завтраками на космическом корабле. Никто не стрелял взглядами и не играл мускулами, пытаясь привлечь внимание «самки». И не потому, что я отстояла право на высадку на Тикс, не потому, что дала отпор Оушену. Нет, не поэтому. Этот день, эта вылазка, неподдельный страх, но не акитту, а за ларков, когда они ловили хищную рыбу, каркарра и её яйца — всё вместе каким-то образом повлияло на отношение ко мне.

Я устроилась прямо на земле рядом с Ашенторном. Мужчина подцепил прут с птицей, несколько раз перекинул его из руки в руку, чтобы остудить и не обжечься, а затем клинком срезал кусочек мяса.

— Прости, не рассчитывали на ужин, поэтому здесь ничего нет, — произнёс он тихо.

Костёр всё ещё потрескивал, время от времени пуская снопы искр. Я подняла голову и замерла, увидев, что фиалковые глаза Ашенторна мерцают ярче звёзд на небосводе.

— Будешь? Учти, есть придётся руками. — Он подул на кусок мяса, снял с лезвия и протянул мне.

Не отрывая взгляда от его магнетических радужек, кивнула, а затем наклонилась и обхватила красное мясо каркарры губами, едва задев языком горячие шершавые пальцы. Зрачки капитана резко расширились, но он не сказал ни слова. Лишь молча срезал с прута новую порцию и вновь протянул.

Глава 14. Каюта капитана

Когда вошла в собственную каюту, на корабле стояла глубокая ночь. Ежевика даже ухом не повела на моё появление, так крепко она спала. Я глубоко вздохнула и отправилась в душ, не столько чтобы смыть с себя грязь и пот, сколько чтобы остудить тело и голову. Ашенторн мне нравился и раньше, а после того как он спас меня от каркарры, я больше ни о чём не могла думать. Интересно, он уже распорядился насчёт размещения контейнеров с рыбой? Переоделся? Лёг спать?

Целый час стояла под струями, чередуя горячую и холодную воду, а потом столько же валялась на мягком матрасе, тщетно пытаясь заснуть. Наконец, не выдержала и встала. Наскоро оделась в свежие леггинсы, самодельную юбку поверх них, первую, попавшуюся под руку футболку, и решительно вышла из каюты.

В конце концов, я так и не поговорила с капитаном насчёт Оушена, а завтра «Интергалактик» уже должен прилететь на Маркетхолл. Когда, как не сейчас поднять вопрос насчёт того, чтобы бывший помощник остался на корабле? Мысли, что на самом деле всё это отмазки, и мне просто очень хочется увидеть самого Ашенторна, старалась гнать из головы.

У двери капитана в последний момент замерла с поднятым кулаком. Стучаться? А если он уже спит? Проснётся, начнёт спрашивать, зачем заявилась среди ночи… Буду выглядеть как минимум глупо с предложением: «А давайте оставим Оушена на борту?» Легонько надавила на сенсор, ни на что не надеясь. Конечно, автоматическими биосканерами двери кают на «Интергалактике» снабжены не были, но абсолютно каждый член команды мог запросто закрыться изнутри. Более того, я достаточно часто запиралась в каюте и была уверена, что сейчас ничего не произойдёт, и мне придётся вернуться к себе. Но, к моему изумлению, дверь плавно отъехала в сторону.

В каюте капитана горел свет, а постель стояла ещё явно не разобранной. На несколько долгих секунд замерла, затаив дыхание и рассматривая помещение. Не такое большое, как моя каюта, чуть более просто обставленное, зато с большими иллюминаторами практически в пол. Каркаса для кровати не было, лишь толстый матрас, набитый натуральной шерстью, аккуратно лежал впритык к прозрачной стене. Он был настолько внушительных размеров, что я осознала то, что считала в своей каюте двуспальной кроватью, у ларков вовсе таковой не являлось. С другой стороны, Ашенторн — крупный мужчина, как и все представители его расы. Чему я удивляюсь?

В тот момент, когда я рассматривала скудную обстановку каюты, неприметная дверь на противоположной стене отъехала в сторону. Просушивая волосы полотенцем, на пороге появился капитан собственной персоной.

— Оушен, я уже устал от нытья. Ты приходишь ко мне по три раза на дню, сколько можно?.. — начал мужчина и осёкся, увидев меня.

Я же внезапно почувствовала, как кровь прилила к щекам, а где-то внутри живота запорхали не то, что бабочки — в агонии забились как минимум каркарры! Так тяжело мне стало дышать, горячая волна распространилась по всем телу, а в голове не осталось ни единой связной мысли.

Ашенторн стоял передо мной в одном коротком полотенце на крепких бёдрах. Капельки воды призывно блестели на его мощной выпуклой груди и чётко очерченных кубиках пресса, перекатывающихся под загорелой кожей и переходящих в не менее выраженные косые мышцы. Конечно, сегодня капитан корабля практически весь день провёл примерно в том же облачении с той только разницей, что вместо полотенца на нём была надета кожаная юбка и ножны с клинками. Но впервые, когда я увидела его не в привычной свободной кофте с длинными рукавами и штанах, а практически раздетым, Ашенторн выглядел максимально собранным и серьёзным. Он поставленным голосом отдавал приказы экипажу, распоряжался насчёт погрузки оснащения, проверял оружие команды и двигатель шлюпки. Потом мы и вовсе долго спорили, полечу я на Тикс или нет. А после этого состоялась рыбалка, где переживания за мужчину вытеснили из головы всё остальное.

Сейчас же я застала Ашенторна одного в его собственной каюте. Впервые за всё время он выглядел расслабленно, почти что свободно. Плавные ленивые шаги, взлохмаченные влажные волосы, небрежно откинутая на плечи пушистая ткань, блестящие глаза. Конечно, это длилось всего лишь несколько секунд до того мгновения, пока он думал, что вместо меня пришёл его старый друг. Как только наши взгляды встретились, по лицу мужчины пробежала трудночитаемая смесь чувств: боль, отчаяние, бесконечная усталость и даже смирение. Миг — и Ашенторн вновь изменился. Выпрямился и стал ещё чуть выше, руки непроизвольно крепче сжали край полотенца, а лицо как будто бы покрылось тонкой восковой маской.

— Ванесса, простите, я думал, что это мой бывший помощник. Вы что-то хотели?

— Д-да… — Сделала маленький шаг по направлению к мужчине, наблюдая, как с волос капает капелька воды и прочерчивает влажную дорожку по каменной груди, а затем плоскому животу и бесстыже забирается под полотенце. Шварх, хотела бы оказаться на её месте, вот только сомнительно, чтобы у такого мужчины как Ашенторн мало женщин. Наверняка на Маркетхолле его дожидается какая-нибудь пышногрудая красотка или даже две. Как много девушек он спас? Героем скольких грёз уже стал? Даже если на Ларке его по каким-то причинам считают мужчиной с "заячьей душой", или как там выразился Дъоши, для любой другой представительницы Федераций Ашенторн более чем хорош собой. У Дена за три года количество связей перевалило за сотню, а он и в подмётки не годится ни одному ларку…

— Что же вы хотели? — Капитан настороженно смотрел на то, как я приближаюсь, придерживая полотенце одной рукой.

Действительно, а что я хотела?

Шаг. Неприлично близко. Между нами уже остаются считаные сантиметры. Чувствую жар его тела, и гусиные мурашки покрывают мои руки и шею от осознания того, что хочу сделать.

— Ванесса, послушайте. Это неуместно, уже ночь, а вы в моей каюте…

Голос Ашенторна звучит хрипло и низко, будто он простудился в этой проклятой речке на Тиксе. Горячее дыхание опаляет щёки. Фиалковые глаза смотрят с непередаваемой грустью. Зрачки пульсируют так же часто, как и бьётся тоненькая жилка на шее. «Будь, что будет», — внезапно решаю. «В конце концов, уже завтра Маркетхолл, а там рукой подать до Танорга. Высадит на планете и больше никогда не вспомнит. А после Дениса у меня уже пожизненная прививка к отказам».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Резко поднимаюсь на цыпочки и целую мужчину в сухие обветренные губы. Забираюсь руками во влажные пряди, подаюсь вперёд, отчаянно прижимаюсь мягкой грудью к его твёрдой, беззвучно умоляя: «Не отталкивай!».

Наверное, именно так безумцы решаются на испытание нового истребителя или изучение нестабильной кротовой норы. Знают, что второго шанса уже никогда не будет. Всё или ничего. Победа или полное поражение, влекущее быструю смерть. Полумер не бывает. И за те терции, когда пилот, до крови закусив губу, включает все тумблеры на максимальную мощность, перед ним стремительно проносится прожитая жизнь. Чёрно-белые картинки в сопровождении бешеного ритма собственного пульса. Выдержит ли стальной корпус такие перегрузки? Схлопнется ли коридор в чёрную дыру или же пропустит в новое пространство? Вот так и я чувствую себя в эти мгновения, растянувшиеся в бесконечную ленту Мебиуса.

Первые несколько секунд Ашенторн не отвечает, но и не сопротивляется. Его губы не двигаются, а спина превратилась словно в горный камень. Ощущаю, как нарастает стыд прибрежным цунами, вот-вот готовый смыть меня в океан. Вселенная! Что я наделала? Подумала из-за всего, что случилось, что нравлюсь капитану! Какая же я дура… он просто как благородный воин спас меня от каркарры, вот и всё! А все эти намёки Дьоши и Оушена — сплошная глупость. Теперь наши отношения будут окончательно испорчены… Волна страха и понимания, что я натворила, почти что парализуют. Срочно надо извиниться! Срочно надо пробормотать, что у меня помутился рассудок после всего случившегося.

Что может быть хуже обмана? Только самообман. Я сказала себе, что после Дениса у меня прививка к отказам, но кажется, я ещё никогда в жизни так сильно не заблуждалась. Сердце замерло, как если бы я действительно проходила швархов нестабильный туннель.

Стоило мне только так подумать, как неожиданно губы Ашенторна смяли мои в ответ. Жадно, напористо, почти грубо, но при этом невероятно чувственно. Руки сомкнулись на талии, прижимая меня ещё сильнее, а горячий язык скользнул в рот, по кромке зубов, по нижней губе, по мягкому нёбу. Полотенце с лёгким шелестом упало на пол, и твёрдая плоть упёрлась в мой живот. Я облегчённо рассмеялась, чувствуя, как стремительно пьянею от этого потрясающего мужчины. От крупных ладоней, что гладят меня вдоль позвоночника и спускаются к ягодицам, от аромата лесной хвои с тонкими нотками бергамота, от фиолетовых глаз, что потемнели настолько, что кажется, будто смотришь в бескрайний космос.

Обнажённая на матрасе я оказалась быстро, даже очень. Перед тем как опуститься сверху, произошла небольшая заминка. Ашенторн хотел развернуть меня животом к простыням, и, видимо, заняться сексом в привычной для него позе. Но так как у меня это был первый раз после длительного воздержания, игриво куснула его в предплечье, переворачиваясь на спину, и нагло заявила:

— Боишься, что покусаю?

Сразу же после этого потянулась к месту, где только что были зубки, и шаловливо провелась языком, спускаясь всё ниже, пока, наконец, не обхватила губами указательный палец, недвусмысленно его посасывая. Зрачки в фиалковых глазах удивлённо расширились, но почти тут же Ашенторн перенял игру и нежно заключил горошину моего соска в плен горячих губ. Застонала, откидывая голову назад, обняла ногами мужчину за талию, и со сбившимся дыханием прошептала:

— Хочу тебя.

Долю секунды или целую бесконечность капитан пристально смотрел мне в глаза, ища признаки лжи. Кажется, он до последнего не мог поверить в услышанное. А затем так же медленно, словно я в любой момент могу отказаться от своих слов, стал пальцами размазывать по моим бёдрам сочащуюся влагу, раз за разом погружаясь в меня чуточку глубже. Я хмелела от его нежных дразнящих ласк, выгибалась дугой, жадно вдыхала воздух. Действительно хотела его до такой степени, что даже не поняла, в какой момент Ашенторн заменил пальцы собой и вошёл полностью. Ни дискомфорта, ни боли, ни минутного страха. Ничего из того, что смутно ощущала, когда пыталась сходиться с кем-то после Маркуса и его вскользь брошенного «фригидная каланча».

Слишком восхитительно, чтобы мозг цеплялся за такие вещи. Разве может причинить боль тот, что уже неоднократно спасал тебе жизнь? Кто жарил для тебя добытое мясо и кормил, вытирая пальцами капающий жир с подбородка? Смотрит на тебя так, будто ты для него — целая Вселенная?

Наверное, именно поэтому у меня несколько лет никого не было. Ребята ухаживали, но я ничего к ним не испытывала, так как подсознательно искала кого-то особенного. И вот, наконец, нашла.

В какой-то момент Ашенторн начал двигаться во мне быстрее, всё так же продолжая смотреть в глаза с отчаянным желанием, граничащим с безумием. Блаженная истома сменилась острым, почти мучительным удовольствием, а затем тело внезапно резко сотряс сильнейший оргазм. Первый в моей жизни. Настолько яркий и ошеломительный по своей мощи, что я закричала. Мышцы свело, но, кажется, ещё никогда не испытывала ничего прекрасней, чем это чувство полёта к звёздам. Несколько мгновений, и каюту наполнил низкий утробный рык Ашенторна.

Глава 15. Тайна инициации

Мы лежали на гигантском матрасе, и я думала о том, что ещё никогда не чувствовала себя настолько неприлично счастливой. До сих пор даже не подозревала, что способна испытать такое. Танорг стоило покинуть просто ради того, чтобы получить такой опыт. Мысли крутились о том, что надо бы сходить в душ, но было безумно лень.

— Ванесса? Гхм-м-м… ты собираешься остаться у меня на ночь?

— Угу.

Молчание.

— А у вас так принято, да?

Задумалась. А шварх его знает, как у нас принято. Кто-то остаётся, кто-то нет. По-моему, подруги вообще больше любят использовать биоандроидов, потому от них не забеременеешь, не подцепишь болезнь, у них всё идеальных пропорций, и вообще они «гораздо выносливее». Правда, похоже, статистическое сравнение строилось с человеческими мужчинами, а не с ларками, потому что я не уверена, что последние менее выносливы, чем роботы.

— Если владелец квартиры не против, то почему бы и нет. Ты же не заставишь меня сейчас идти через весь корабль в свою каюту?

— Нет, что ты, Ванесса. Конечно, оставайся, если хочешь.

В последних словах мне почудились странные нотки. Привстала на локте и посмотрела на лицо мужчины. Никогда не думала, что мне придётся задать этот вопрос, более того, всегда считала такие фразы прерогативой мужчин, а не женщин. И всё-таки…

— Ты что, жалеешь, что занялся любовью со мной?

 Ашенторн принял