Читать онлайн Оптимизатор бесплатно

Глава 1

Знаете ли вы кого-нибудь, способного на ровном месте всё испортить? Если да – дайте его контакт, мы с ним подружимся. Я пока знаю только одного такого человека: себя. Ляпнуть какую-нибудь ерунду в ситуации, где надо произвести максимально хорошее впечатление – в этом вся я. Говорили же мне родители, что надо сначала думать, а потом говорить, но я так и не освоила этот навык.

Вчера случилось историческое событие: мой любимый человек, с которым мы встречаемся уже большое полугода, решил познакомить меня со своими родителями. Не то чтобы он этого момента как-то избегал и не то чтобы мне самой это было очень нужно, но до сего дня я могла лишь догадываться, что за прекрасные люди произвели на свет моего Стаса. «Нашего Стаса», – поправила меня его мама, когда я опрометчиво назвала его своим.

Изначально это знакомство напрягало меня по двум причинам: Стас был выходцем из интеллигентной семьи, из династии врачей – все его родственники обладали одним или двумя дипломами, всевозможными титулами (кажется, в честь его прадеда даже улицу назвали) и являлись представителями благороднейшей профессии. Наверное, в их мечтах партнёрша Стаса тоже должна быть хоть как-то связана с медициной. А тут я: институт рекламы и связи с общественностью, и тот еле окончила на год позже одногруппников. К тому же, судя по Стасу, который не пьёт, не курит и не матерится, очевидно было, что его родители – такие же. А я и выпить не против, и крепкое словцо пропустить не стесняюсь. Мезальянс, короче. А второй причиной была его мама – Стас сразу предупредил меня о том, что папе я, скорее всего, понравлюсь, а с мамой будет «чуть сложнее». Ну то есть шансов примерно ноль – перевела я с тактичного Стасовского языка.

Знакомство с родителями казалось мне прямым намёком на то, что за ним последует предложение руки и сердца. Я не знаю, полгода – много это или мало для такого решения, но в целом я была к нему готова. Отношения со Стасом были для меня своего рода оттепелью: после моего предыдущего парада хронических идиотов, абьюзеров и психов, спокойный и во всех отношениях положительный мой нынешний молодой человек казался сущим ангелом. Упускать такую партию было буквально грешно.

И вот, когда мой любимый собрал нас всех в ресторане, я пришла нарядная, красивая и взволнованная и изо всех сил старалась не упасть в грязь лицом. И поначалу всё шло вроде бы хорошо. Если не считать выразительно приподнятых бровей моей потенциальной свекрови, когда я согласилась выпить бокал вина (спрашивается: зачем Стас вообще его заказал, если на него нельзя было соглашаться?) и её же замечания, что Стас не мой, а наш. В остальном мы общались довольно мило, отец смеялся почти над всем моими шутками, кроме одной. Не то, чтобы я напилась, нет, я старательно держала себя в руках, но три бокальчика под неодобрительный взгляд мамы в меня всё-таки залетели. В какой-то момент я наконец расслабилась. А его папа начал рассказывать, что, будучи школьником, Стас мечтал стать спортсменом, не хотел продолжить династию врачей и категорически противился этому, в то время как он – медик в четвёртом поколении.

– Мы ещё с матерью думаем: и в кого он такой? – недоумевал папа.

– Может, пора уже ему признаться, что он приёмный? – весело пошутила я. Плохая шутка? А мне в тот момент она показалась максимально весёлой. Но, увы, только мне.

Тем не менее, я решила её добить, может, тогда станет смешнее:

– Я сразу обратила внимание на то, что Стас на вас совершенно непохож, – я, кстати, и правда так подумала.

В этот злосчастный момент на меня воззрились все трое. Большими буквами и в их глазах читалось, что несмотря на то, что эти люди презирают маты, в данный момент они меня молча, но красноречиво матерят. Эти поразительно тактичные люди не произнесли ни слова, никак не прокомментировали мой необдуманный вброс, и я, вместо того, чтоб извиниться, подумала: может, он и правда приёмный, а я по неосторожности раскопала в их шкафу глубоко запрятанный там скелет. Благо, у меня хватило мозгов не озвучивать хотя бы это.

Папа Стаса после секундной паузы длинною в вечность перевёл тему. Я, не придумав ничего лучше, налила себе ещё один бокал, и дальше общение, как ни странно, выровнялось и продолжилось во вполне себе позитивном русле. Я немного рассказала о себе: где училась, кем работаю, кто мои родители; старательно восхвалила по всем статьям нашего Стаса, вкинула ещё несколько шуток, на этот раз удачных, и напряжение как будто бы даже ушло. Но вечером, когда я поехала домой (Стас меня к себе не позвал), я ещё раз прокрутила в голове нашу беседу, вспомнила свою фееричную шутку, глупо хихикнула, потому что мне она, хоть убейте, по-прежнему казалась смешной, снова увидела перед глазами застывшие напряжённые лица всех членов семьи Мирошниченко и подумала, что о предложении руки и сердца, если оно вообще намечалось, можно забыть. Совершенно точно.

Будто бы в подтверждение этого Стас не позвонил мне в тот вечер и даже не прислал сообщение с пожеланием спокойной ночи. Что ж, расходимся, Мирошниченко я не стану, а моего возлюбленного уже можно переписать в телефоне на Бывшего.

Спала я, разумеется, паршиво, и с утра была закономерно злая и нервная. Рыкнула на папу во время завтрака, не поздоровалась с соседом на лифтовой площадке и яростно обгудела по дороге на работу машину, которая совершала незапланированные мною манёвры. Времени до начала рабочего дня у меня было с запасом, и я, сонная и сердитая, решила заехать в классную кофейню по пути к офису и взять себе стаканчик вкусного кофе. Моему настроению это, конечно, мало бы помогло, но, возможно, позволило бы хоть немного проснуться и принять реальность такой, какая она есть.

В кафе была очередь. И никто никуда не торопился. Полагаю, здесь собрались сплошные тунеядцы, и никому, кроме меня, не надо было спешить на работу к 9:00. Я нервно поглядывала на часы, каждую минуту слушая «Юлия, для вас ванильный латте», «Алексей, ваш американо готов» и «Владыка, для вас ореховый раф». Владыка! Удивляясь, как объявляющая это бариста сдержалась от смеха, я тихонько фыркнула. Стоящий передо мной в очереди парень оглянулся и улыбнулся мне. Я одарила его взглядом, лишённым любезности, и отвернулась. Тоже, что ли, какой-нибудь царицей представиться? Но оказалось, что идея продолжить флешмоб Владыки пришла в голову не мне одной, и этот самый парень, когда до него дошла очередь, с улыбкой сказал девушке на кассе:

– Царь, очень приятно, царь, – и зачем-то опять глянул на меня.

О, господи! Шутка, достойная моей про усыновление Стаса. Хотя, нет. Моя была хотя бы смешная. Жаль, что только мне.

Потом этот Царь стал мучительно долго выбирать напиток (видимо, не судьба была сделать это, пока он стоял в очереди). Я нервно глянула на часы: было 8:45, до офиса мне оставалось ехать примерно пять минут, но нерасторопность Царя меня, и без того злую, неимоверно выбесила.

– Ваше сиятельство, – сдерживая раздражение, сказала я, – вы не могли бы побыстрее определяться с напитком?

– Величество, – усмехнулся он, – к царю надо обращаться «Ваше Величество».

– И всё же, Ваше Величество, – чувствуя, что сейчас я вылью на это Величество весь свой негатив за последние дни и, возможно, вон тот готовый стакан кофе, сказала я, – поторопитесь, пожалуйста. Народ ждёт.

– Так это же народ, – снова нагло усмехнулся он, – народ потерпит.

– Народ терпит до определённого момента, – сквозь зубы проговорила я.

Его Величество наконец отошло, я, испепеляя взглядом его спину, прошептала какое-то не особо цензурное слово, повернулась к кассиру и заказала латте с корицей. Желание представляться вымышленными титулами у меня пропало, я назвала своё имя и отошла в сторону. Нашла глазами Царя и встала подальше от него, а то ещё привяжется, не дай бог.

Наши напитки сделали одновременно, и объявили нас зачем-то вместе: «Ксения и Царь, ваши напитки готовы». Мы подошли к барной стойке, и этот странный юноша, который, видимо, поставил перед собой цель окончательно вывести меня из себя, уже откровенно смеясь, спросил:

– Всего лишь Ксения? А чего так мелко?

– Задумайся, что сказал бы дедушка Фрейд о твоём стремлении казаться более великим, чем ты есть, – ответила я, забрала свой стакан и вышла. По-моему, я просто красотка. В следующий раз в этой кофейне вполне заслуженно представлюсь богиней.

Глава 2

К офису я подъехала в 8:58, что было для меня практически рекордом. Я не особо пунктуальна, просто именно сегодня Серёжа, мой босс, попросил нас не опаздывать, потому что к нам якобы придёт какой-то важный человек. Я и не опаздывала бы, если бы какой-то чудак на букву «м» не занял моё любимое парковочное место под деревом возле помойки. Так исторически сложилось, что вот уже полтора года почти каждый день свою машину здесь оставляла именно я. Возможно, из-за близости к помойке его никто не хотел занимать, поэтому я закономерно считала его своим. И тут вдруг вплотную к мусорным бакам пристроилась чёрная Audi. Окончательно взбешённая, я вышла и со всей дури пнула её по колесу. Пиликнула сигналка, и я, не желая сталкиваться с гневом хозяина машины, села в свой старенький Accord и резко нажала на газ. И этот великолепный день просто не посмел бы считаться в полной мере великолепным, если бы с приборной панели на мою юбку не прилетел стаканчик с остатками латте с корицей, попутно забрызгав ещё и куртку.

Я выдала весь запас известных мне матов и даже, пожалуй, слегка вышла за его рамки, выкинула в окно пустой стаканчик, за что мне до сих пор чудовищно стыдно, и, смахивая с лица злые слезинки, поехала искать другое парковочное место. Оно нашлось, но за тридевять земель. В офис я явилась злая, в заляпанном пуховике, мокрой юбке и с заплаканными глазами. И, естественно, с опозданием.

– Тебя Серёжа искал, – сказала мне Анька и посмотрела на меня с немым укором, – он же просил сегодня не опаздывать. К нему сегодня должен какой-то важный человек приехать.

– Я к нему сейчас зайду и всё объясню, – решительно заявила я и пошла в кабинет к своему любимому боссу, отлепляя от колготок прилипшую к ним мокрую юбку.

– Серёжа, извини, я опоздала, потому что какой-то…

Я не успела договорить, потому что увидела его. Того самого важного человека.

Это был самый красивый парень из всех, кого я когда-либо встречала. Когда я увидела его, сердце моё предательски охнуло и провалилось куда-то в ботинки. Он был прекрасен целиком и полностью от хитро прищуренных глаз до небрежно заправленной в джинсы рубашки. От смешного тряпочного браслета на руке до странной манеры оттягивать нижнюю губу, зажав её между средним и указательным пальцем. Я влюбилась. Мгновенно. Бесповоротно и совершенно точно навсегда. В тот самый миг, как только увидела его, вальяжно сидящего на диване в Серёжином кабинете. В тот самый момент, когда он будто нехотя повернул ко мне голову. Когда Сережа сказал ему: «Это Ксения, менеджер отдела BTL». Когда он глянул на меня снизу вверх, но при этом почему-то свысока, усмехнулся и протянул:

– Ну, допустим…

Да вы что, поверили что ли? Поверили, что могло произойти что-то настолько ошеломительное в такой откровенно ужасный для меня день? Развалившись на Серёжином диване, небрежно откинув на его спинку правую руку в идиотском тряпочном браслетике, сидел не кто иной, как Царь. Да, тот самый нахальный упырь из кофейни. Я, конечно, везунчик восьмидесятого уровня. Сценаристы моей жизни, браво: вы настоящие юмористы.

– Так почему ты опоздала, Ксения? – с интересом спросил мой любимый босс.

– Потому что какой-то олень на чёрной Audi занял моё любимое место у помойки, – буркнула я.

– А, так это ты пять минут назад пнула мою машину? – усмехнулся Этот, вытащил из кармана брелок сигналки и глянул на него. Пам-пам, да я расту, и вот я уже везунчик сотого уровня! – Надеюсь, стёкла мне не повыбивала?

– Нет, только зеркала оторвала, – ответила я, не глядя на него.

– Ксения! – повысив тон, сказал Серёжа и очень строго и многозначительно посмотрел на меня. Видимо, этот взгляд подразумевал, что передо мной сидит какой-то крайне важный персонаж (ну да, Царь же) и я должна вести себя поскромнее. Но меня уже понесло. Этот, с позволения сказать, человек за одно короткое утро создал мне кучу проблем. Серёжа, прошу, не говори, что это – наш новый ключевой клиент, промоакции которого буду вести я. И умоляю, даже не произноси вслух, если это – мой новый начальник.

– Ксения, познакомься. Касьянов Денис. Наш новый директор по развитию. Будет помогать усиливать позиции нашей компании на рынке, – Серёжа иногда любил говорить какие-то умные слова, но я совсем не любила их слушать. Тем более сейчас. Директор по развитию. Вот он. То есть его наняли не на должность чистильщика унитазов?

Кажется, последнее я произнесла вслух, потому что Этот уставился на меня с весёлым любопытством, а бедный мой начальник сначала побледнел, потом покраснел, а потом побледнел снова. Судя по его тяжёлому дыханию и плотно сжатым губам, он пропустил как минимум первые две речевые конструкции, которые пришли ему в голову в рамках данной ситуации, и, наконец, выдал третью, более обдуманную:

– Ксения, ты… в своём уме?

– Не-не-не, Серёг, пусть человек говорит, – жизнерадостно заявил Этот. – Мне же надо изучать характеры и особенности твоих сотрудников, понимать, кто из них что представляет из себя. Так что Ксения в данный момент максимально продуктивно работает на мои цели. Продолжай, Ксюш.

Ни на какие его цели я работать, естественно, не собиралась, поэтому я встала в самом углу кабинета, сложила руки на груди и замолчала. Этот окинул меня слишком внимательным взглядом с головы до ног, на секунду остановился на вполне себе заметном пятне на моей юбке, поднял на меня глаза и сказал:

– А я думаю: откуда пахнет корицей? Что, ещё и стакан кофе на себя уронила? Зря, они его неплохо варят.

– Да, я опрокинула на себя стакан, – сквозь зубы ответила я, не глядя на него.

– А хотелось бы на меня, правда, Ксения? – спросил Этот и улыбнулся.

– Да, хотелось бы на вас, Ваше Величество, – ответила я и посмотрела в его мне совершенно не интересно какого цвета глаза. Ты думаешь, дружок, я не выдержу твоего взгляда? Не на ту напал!

– Вы что, знакомы? – с некоторым облегчением догадался Серёжа.

– А она часто хочет вылить кофе на незнакомых? —ответил вопросом на вопрос Этот.

– Ну, Ксения у нас… Не всегда бывает любезна, – выбрал наиболее щадящую характеристику моих личностных качеств Сергей. А Этот снова с любопытством уставился на меня.

– Директор по развитию – это что такое? – вернула разговор в нужное русло не всегда любезная я.

– Поиск новых клиентов, оптимизация рабочих процессов, вывод компании на новый уровень, поиск, контроль и обучение сотрудников, – отрапортовал Серёжа.

– И полномочия увольнять неконтролируемых и необучаемых, – добавил Этот максимально милым, как он, наверное, думал, голосом.

– Ну, последнее слово в вопросах кадров будет оставаться, конечно, за руководством, – осадил его милый Серёжа. Молодец, а то Этот что-то слишком пёрышки распушил.

– В общем, Денис в некоторых моментах будет вас проверять и, возможно, наставлять на путь истинный, – резюмировал босс.

Я вспыхнула.

– Интересно получается. Я работаю здесь полтора года. Работаю хорошо, или у тебя есть жалобы, Серёжа? Ты считаешь, нашему агентству действительно нужен человек со стороны, который укажет мне на мои недостатки? – спросила я, глядя исключительно на Серёжу. И как мой бедняга босс выдерживает мой склочный характер? Нет, я определённо ему нравлюсь, просто он боится мне в этом признаться.

– В полномочия Дениса будет входить не только контроль твоих действий, Ксения, – терпеливо ответил мой начальник.

– Так если ты тут давно и хорошо работаешь, что ж ты так нервничаешь? – подал с дивана голос Этот. Я не удостоила его даже взглядом.

– В общем, я уверен, вы поладите, – сказал Серёжа тоном, каким он говорил, когда сам себе не верил, – иди и передай девочкам, что у нас появился новый сотрудник, чуть позже он зайдёт познакомиться со всеми.

Глава 3

Я вернулась в свой кабинет, молча поставила стул возле Аньки, села рядом и обняла её за шею.

– Ну, что на этот раз? – спросила моя Анька, забивая своими чудовищными красными коготками какие-то очередные данные в табличку. – Кто-то из промоутеров скоропостижно скончался, подавившись яблоком, или ты опять приписала лишнюю неделю к акции в отчете?

Я выдержала эффектную паузу и, тяжело выдохнув через нос, сказала:

– У нас пополнение.

Анька бросила свои таблички и выпучила глаза:

– Да ладно? Ты беременна? От Стаса? А он знает?

– Нет, – ответила я с глубокой трагичностью в голосе, – со Стасом мы, похоже, разошлись.

– В очередной раз? – усмехнулась Аня. Ладно, надо признаться, я слегка склонна паниковать по разным поводам. И мысль о том, что вот сейчас Стас меня точно бросил, посещает меня не первый раз за полгода отношений и даже не второй. До этого мне везло, но, как говорил один мой бывший, всегда бывает первый раз. Возможно, это тот самый раз, когда Стас всё-таки уйдёт. Ведь нафига ему нужна девушка, которую невзлюбили его родители?

– Так ты беременна или нет? Пополнение-то у кого? – поторопила меня Анька.

– А! – я очнулась и сказала громко, чтобы услышали все коллеги. – Сотрудник у нас новый. Некий Денис Касьянов. Директор по развитию. Будет оптимизировать наши процессы и выводить нас на новый уровень.

Девочки слетелись к Анькиному столу. Такое событие – в нашем женском коллективе, где все мужские дела тянет на себе Серёжа и изредка – худющий, как подросток, наш главный дизайнер Глеб, появился новый парень. Кто он, откуда, сколько лет, симпатичный, женат? Вопросы сыпались один за другим.

– Девочки, вас реально интересует это? – запылала я праведным гневом. – Этот человек в рамках своих должностных инструкций будет контролировать, обучать и даже увольнять сотрудников, то есть, нас! Вас вот это совершенно не смущает?

– Так женат или нет? – снова спросила белокурая Оленька, которая была в вечном поиске любви, хотя, на минуточку, единственная из нас была замужем.

– Да опомнитесь! – уже буквально рявкнула я на них. – Какая разница, женат ли он, симпатичный ли он, если он конченый дебил?!

В этот момент все резко замолчали. Естественно. Я уже даже перестала удивляться. Было бы странно, если бы этого не случилось. Рядом с нами возник Этот. Он поднял над головами моих коллег правую руку, повертел ею и с улыбкой сказал: «Я не женат, девочки». Моё заявление о том, что он конченый дебил, Денис тактично проигнорировал. Хотя, думаю, с этого момента уже всем было ясно, что мне пора начинать вести обратный отсчёт своей карьеры в агентстве Impulse Idea. И как у меня так – всегда всё в одну кучу? Парень со дня на день бросит, из конторы уволят. Не иначе, как стая чёрных кошек неустанно бегала передо мной все последние дни.

Тем временем четыре красивые головы, включая мою, повернулись к нашему холостому директору по развитию. Мои молодые очаровательные коллеги разглядывали его в упор, а он даже ни капли не смутился. Не торопясь и также в упор рассмотрел каждую из нас, на секунду задержав взгляд на мне. «Ну, допустим», – вспомнилось мне, и я нарочно уставилась прямо в его мне по-прежнему было пофиг какого цвета глаза.

– У неё есть Стасик, – поторопилась сообщить Оля, заметившая, что Этот смотрел на меня чуть дольше секунды. Знала бы она, почему он на меня так смотрел, аргумент про Стасика ей бы не понадобился.

– А у неё есть муж, – фыркнула я в отместку Ольке. А чего она?

– Ладно, девочки. С мужьями потом разберёмся. Ксения, наверное, уже сказала вам, что я буду искать для компании новых клиентов и заодно контролировать некоторые рабочие процессы в вашем коллективе, – спокойно сказал Этот. – Только не надо сразу возмущаться, я не ревизор. Я просто, возможно, смогу что-то улучшить.

Ишь ты, какие мы вежливые: «Возможно, смогу что-то улучшить». Видимо, заявления о том, что он уполномочен нас увольнять, достойна только я, иначе почему он не сказал этого им?

– Возмущается у нас всегда только Ксения, остальные вполне миролюбивые, – дружески улыбнулась ему Анька. Моя Анька! И ты, Брут.

– Ты вообще на чьей стороне? – возмутилась я.

– Я вся твоя, – ответила Аня и сложила губы для поцелуйчика. Я сделала обиженное лицо и отвернулась.

– Ладно, девочки, – снова сказал Этот и опёрся руками на спинку стула, на котором сидела Оля, чем моментально смутил беднягу, – я сегодня проставляюсь за назначение. Вы все приглашены. После работы в конференц-зале. Кто за рулём, советую оставить машины здесь. Такси всем оплачу.

И вышел. Редкое хамло. Этот комментарий буквально застыл на моих губах, потому что, как только за Этим закрылась дверь, девочки начали его обсуждать. Восторженно. Представляете? Восторженно! Оказывается, он симпатичный, уверенный в себе, хорошо одет и явно неглупый. Интересно, когда они успели сделать выводы о его умственных способностях? И почему-то он совершенно не показался им хамом и конченым дебилом! Ладно, сейчас я расскажу им про нашу стычку в кафе, про то, как он занял моё парковочное место, из-за чего я вылила на себя кофе, и про то, как он вёл себя в Серёжином кабинете. Я уже открыла рот, чтобы сделать это, но мне позвонил клиент и сказал, что срочно ждёт от меня отчёт. Времени всего 9:40, а он уже «срочно ждёт». Ни стыда ни совести.

Пришлось мне идти за свой стол и заниматься недельными отчётами по прошедшим акциям.

Ударно поработав, я взялась оттирать пятно кофе с юбки. На помощь мне пришла Анька, в сумочке которой всегда хранился арсенал вещей на все случаи жизни: от двухфазного средства для снятия макияжа до крестовой отвёртки. Я не удивлюсь, если однажды Аня ловким движением руки извлечёт из своей красной дамской сумочки надувную лодку, из бокового кармашка достанет насос, накачает её и уплывёт в нейтральные воды. Но сегодня мне нужны были всего лишь влажные салфетки с пятновыводителем – такая бытовая мелочь в её сумке, естественно, нашлась. Я усиленно тёрла пятно, рискуя протереть юбку до колготок, но единственное, что выводили эти салфетки – это меня из себя. А пятно стало, признаюсь, чуть бледнее, но ещё больше. Я из солидарности с ним хотела тоже побледнеть, но передумала: ничего страшного, похожу с пятном на пол-юбки, как с немым упрёком в адрес всяких там директоров по развитию. Возможно, при удачном стечении обстоятельств мне даже удастся зарегистрировать это пятно как производственную травму и получить выплату.

Глава 4

Естественно, я не собиралась на вечеринку по случаю назначения Этого. Простите, а что мне праздновать? Пришествие человека, который через пару недель меня уволит? Да и вообще, видеть его надменное лицо, его наглые ухмылочки мне не хотелось совершенно. Поэтому я оделась, попыталась завести машину, которая, естественно, не завелась, потому что из-за кое-кого я вынуждена была припарковаться слишком далеко, психанула на этот счёт, в очередной раз шёпотом обматерила нашего нового сотрудника и пошла к выходу.

Коллеги уже скучковались возле конференц-зала. Увидев меня в пуховике и шапке, удивлённо спросили, почему я ухожу, сейчас же будет вечеринка.

– Нахрен мне нужна вечеринка этого Касьянова? – отчётливо спросила я и, как вы, наверное, уже догадались, ровно в этот момент возле меня появился он. М-да, баллов, чтобы он занёс меня в чёрный список сотрудников, я сегодня заработала, конечно, с перебором. Однако он как ни в чём не бывало улыбнулся и встал у меня на пути. В руке он держал стаканчик кофе, купленный в кофейне на первом этаже нашего здания. Он протянул его мне и сказал:

– Вот. Латте с корицей. Компенсация за доставленные неудобства.

– Ты внизу у нас купил? Там стрёмный кофе, – ответила я. Нет, не подумайте, это не каприз. Кофе там реально безобразный, на вкус хуже растворимого «три в одном», иначе зачем бы я заезжала в ту кофейню, где мы с Этим сегодня имели несчастье познакомиться?

– Ну хочешь, я метнусь в ту кофейню? – господи, что же ему от меня надо?

Коллеги, плотным кольцом окружившие нас, с неподдельным любопытством слушали этот разговор. Им было жутко интересно, что происходит, ведь предысторию-то знали только мы с Денисом.

Я попыталась его обойти, но он снова перегородил мне дорогу.

– Да господи, что тебе от меня надо? – буквально взмолилась я, подняв на него глаза.

– Ксюш, – сказал он, – давай уже мириться. Согласись, мы как-то плохо начали, а нам с тобой придётся работать вместе. Возможно, долго. Ты же прекрасно понимаешь, что для комфортной и слаженной работы необходима благоприятная атмосфера в коллективе. Мне важно, чтобы сегодня на вечеринке по случаю моего назначения присутствовали все сотрудники. И ты в том числе.

Смотри-ка, как он внезапно переквалифицировался из Царя в Кота Леопольда. Не иначе потому, что рядом стоял и наблюдал за нашей беседой Серёжа. Но я не хотела сдаваться. Важно ему, ага, а я из-за его прихоти сейчас возьму и останусь? Я взяла из его рук кофе. Терять мне уже явно было нечего. Я всё равно очень вряд ли продолжу здесь работать, если мне придётся делать это под руководством этого двуличного Оптимизатора. Я посмотрела ему прямо в глаза и спросила:

– Можно, я вылью его на тебя? Как компенсация за доставленные неудобства.

– Пожалуйста, – ответил Этот и развёл в стороны руки. Мол, даже сопротивляться не буду.

– Ксения, уймись! – строго сказал Сергей. Он забрал у меня из рук стакан и добавил уже Денису:

– Она же реально выльет.

Ко мне подошла Анька, обняла меня за плечи и сказала:

– Ксю, там роллы, заварные пироженки и киндзмараули, – и кивнула в сторону конференц-зала. Я тяжело вздохнула и начала расстёгивать пуховик.

Кто я такая, чтобы отказаться от халявной выпивки и жрачки? Да и торопиться мне было уже некуда: молодого человека, который ждал бы встречи со мной, у меня больше нет, поэтому можно смело кутить хоть до утра.

На вечеринке Этот что-то очень пафосно рассказывал о себе, о своей предыдущей работе, где он, конечно же, был кем-то выдающимся. Серёжа произносил какие-то излишне вдохновляющие тосты на тему того, как сейчас новыми красками заиграет работа в нашем коллективе, к нам побегут клиенты, как стада на водопой, мы все обогатимся и захватим мир. Я молча поглощала роллы и думала о Стасе. Может быть, мне нужно ему позвонить? Ну или хотя бы написать. Попросить прощения? Виновата ли я в чём-то перед ним?

Я подсела к Аньке. Она увлечённо слушала начальство, которое в данный момент произносило тост за оптимизацию процессов.

– Отвлекись, – попросила я, – мне надо с тобой поговорить.

Я рассказала ей про ситуацию со Стасом.

– Сазонова, ну ты, конечно, кадр! – смеясь, сказала Аня. – Ты хоть иногда думаешь, что говоришь? А кстати, что за приколы с этим директором по развитию? Почему ты так себя ведёшь?

– Да погоди ты, – с досадой ответила я, – потом расскажу про него. Мне сейчас личную жизнь бы в унитаз не спустить.

Аня предложила встретиться со Стасом и поговорить. Собственно, её советы всегда были именно такими: позвони, напиши, встреться, поговори. Мне эти советы совершенно не подходили, потому что в плане отношений с мужчинами я тотально безынициативна. В общем, я так и просидела до конца мероприятия с кислым лицом. Стас не писал, делать первый шаг мне, как обычно, было страшно.

По окончании вечеринки Этот, как и обещал, вызвал всем такси. Домой мы поехали вместе с Аней – она жила в двух остановках от меня.

– Ну и как он тебе? – спросила она.

– Кто? – искренне спросила я. Мои мысли по-прежнему крутились вокруг усыновлённого Стаса.

– Ну, Денис.

Я чуть было не спросила, какой. Потом до меня дошло, что речь про нашего новоиспечённого оптимизатора процессов.

– Ужасно, – честно ответила я, – самовлюблённый двуличный упырь. Я думаю, он нам всем ещё задаст. Будем молить о пощаде.

– Да почему?! – воскликнула Аня. – Он вон как тебя уговаривал остаться!

– Уговаривал, чтобы потешить своё самолюбие, – мрачно ответила я. – Хотел с порога показать, что я должна его слушаться.

Тут меня осенило: и ведь показал! Я действительно осталась, выполнила его прихоть! От этой мысли мне стало особенно мерзко. Надо было не соглашаться. Или хотя бы вылить на него кофе. Жаль, Серёжа помешал.

– Что он тебе сделал-то? Расскажи, а? – взмолилась Аня. Я рассказала. Аня хохотала, ей очень понравился наш диалог в кофейне.

– Ну, хана тебе, Сазонова, – отсмеявшись, добавила подруга, – Фрейда он тебе точно не простит.

– Как ты думаешь, его наняли, потому что Серёжа давно хочет меня уволить, но стесняется об этом сказать? – спросила я.

– Сто процентов, – усмехнулась Аня.

– Серьёзно? – я уставилась на неё. – Тебе Серёжа так сказал?

Наш босс всегда говорил, что в этой компании своими настоящими друзьями считает только меня и Аньку. Значит, мог доверить ей такую тайну.

– Ксю! – Аня многозначительно постучала пальцем по моей голове, – когда нанимали Оксанку Попову, ты думала, что её взяли, чтобы поставить на твоё место. Теперь директора по развитию взяли исключительно ради того, чтобы тебя уволить. Хорош гнать, а?

Глава 5

А дальше… Сначала я думала, что будет какая-то жесть, но сказать, что с появлением Дениса в нашем агентстве что-то кардинально поменялось, было нельзя. Да, стали появляться новые клиенты. Работы прибавилось. Да, иногда он вмешивался в наши проекты, задавал какие-то вопросы и давал рекомендации. Я старалась с ним не связываться и не ругаться, потому что воспринимала его, как вселенское зло. Но и он ко мне особо не лез. Пока я, наконец, не накосячила.

Да и что я такого сделала?! Оказывается, «Томскому бекону» капец как важно было, чтобы их промостойки стояли исключительно в колбасном отделе. Не рядом, не сбоку, а именно в нём. Скажу честно: этот момент был прописан в брифе, но я его упустила. Да, упустила. Не обратила внимания. Когда супервайзеры спрашивали меня, где ставить стойки, я ответила: «На входе». Ну, разумеется, на входе, где ещё-то? Это же логично, самая большая проходимость там, а не в колбасном, мать его, отделе.

А потом приехала проверка и пришла в бешенство. Оказывается, это было мегаважно, чтобы стойки с дегустацией колбасы стояли обязательно рядом с колбасой. И позвонил клиент с этой претензией не мне, а сразу гендиректору Марине Владимировне. Та настучала по голове Серёже, а Серёжа – мне. На повышенных тонах, что с ним случалось редко. Видимо, сильно ему от директрисы нашей пластмассовой прилетело.

Серёжа орал, я обиженно моргала мокрыми ресницами, девочки молчали. И тут неожиданно подал голос наш новоявленный оптимизатор процессов.

– Серёг, – сказал он. Тихо и абсолютно спокойно. И Серёжа мгновенно замолчал, что было совсем странно. Обычно, когда он начинал орать, остановить эту бешеную лавину эмоций было невозможно.

– Серёг, – ещё раз повторил Этот, – давай разбираться. Во-первых, в некоторых магазинах стойки объективно поставить некуда. Ксения, ты же была на Оловозаводской? – я кивнула, хотя ни разу там не была, это слишком далеко, – ну вот там эту стойку реально некуда совать. Там колбасный отдел меньше самой стойки. На Золотой Ниве то же самое. Ксения, ты же видела? – я опять кивнула. Там я действительно была, но на величину колбасного отдела, естественно, никакого внимания не обращала. А он за несколько дней работы у нас успел побывать во всех магазинах акции и запомнить размеры колбасных отделов! Кажется, я начинаю его бояться.

– И потом, – продолжал Денис, – если мы хотим оптимизировать рабочие процессы, мы должны смотреть, что происходит на всех ступенях. Если сотрудник накосячил, то виноват не только он, но и его непосредственное руководство. Не донесли, не проконтролировали, не доглядели. Не надо обвинять во всем низшее звено эволюции, то есть, Ксению.

На пару секунд я успела обрадоваться и удивиться, что Этот за меня вроде как заступился, но после заявления о том, что я – низшее звено эволюции, радость мою как рукой сняло. То есть, тупенькая, что с меня взять? Но у меня не было ни желания, ни сил возражать этому человеку.

– Однако ты, высшее звено эволюции, здесь как раз затем, чтобы отконтролировать рабочие процессы, – напомнил ему Сергей.

– Ну, вот с этого момента за Ксению возьмусь с особым пристрастием, раз она не справляется, – и он посмотрел на меня с явной насмешкой. Держись мол, Сазонова, хана тебе. Я тебе ещё Фрейда припомню.

Это было худшее, что могло произойти. Этого оптимизатора приставили ко мне. Теперь у меня, низшего звена эволюции, есть свой личный ревизор. Будет водить меня по магазинам на поводке и в строгом ошейнике. Говорить «фу, нельзя» и щёлкать по носу. Особенно если чёртова стойка стоит не в том отделе.

И ведь он действительно прилепился ко мне. Теперь он появлялся в нашем кабинете по несколько раз в день. В основном докапывался до меня, но иногда общался и с другими девочками, и тоже делал им замечания, однако именно мне доставался весь доступный его натуре сарказм. Разговаривал он со мной не особо уважительно. Свои слова «давай мириться», сказанные в первый день его работы у нас, Денис, видимо, подзабыл, либо действительно сказал это тогда исключительно потому, что рядом был Серёжа. И теперь он доканывал меня по полной.

Он проверял мои отчёты. Когда в них что-то не сходилось, говорил «не тупи», а я ненавижу эту фразу, и заставлял всё пересчитывать. Один раз в день старта акции он потребовал отчитаться обо всех точках, на которых у меня выходят промоутеры, и при нём обзвонить их и убедиться, что все живы. Пока я это делала, он сидел рядом со мной за моим столом и задумчиво рисовал в моём рабочем блокноте каких-то драконов и диковинных птиц. Рисовал, кстати, хорошо, но легче мне от этого не становилось.

Иногда он заходил, бесцеремонно засовывал свой нос в мой компьютер и делал мне замечание, если я «не тем занята».

– Что, Ксения, мужика себе ищешь в соцсетях? – спрашивал он, увидев у меня на мониторе открытый сайт «ВКонтакте».

– У меня есть, – сквозь зубы отвечала ему я.

– Интересно, долго он тебя выдержит? – спрашивал Этот. Я игнорировала эти высказывания. Решила быть выше этого.

Кстати, насчёт мужика. Стас молчал полторы недели. Это была самая длинная пауза в истории наших отношений. Естественно, в своих мыслях я с ним уже благополучно рассталась. Хотела даже сменить семейное положение на своей страничке «ВКонтакте» на «в активном поиске» или хотя бы «всё сложно», но не решилась. В один из вечеров, когда я, измученная придирками Оптимизатора, голодная и злая приползла домой, мне позвонил Стас и предложил встретиться. Я попросила его подъехать ко мне. Мне почему-то казалось, что он приедет с цветами, но этого не произошло.

– Я не ожидал от тебя, Ксюш, – обиженно заявил мой то ли бывший, то ли всё ещё действующий парень. – Ты понимаешь, что твоя шутка про то, что я приёмный, была максимально бестактной?

– Понимаю, – буркнула я.

– Тогда почему тебе не пришло в голову позвонить мне и извиниться?

– Я подумала, зачем, ты меня всё равно уже бросил.

Стас мягко улыбнулся:

– Ну ты глупенькая что ли? – захотелось ответить, что да, я низшее звено эволюции. – С чего я вдруг тебя бросил? Учись по-взрослому решать конфликт, тебе же 28 лет! Если что-то случилось, надо обязательно об этом разговаривать.

В итоге мы очень мило поговорили, я извинилась перед ним и спросила, что теперь обо мне думают его родители.

– Папа совершенно нормально настроен. А мама… Ей просто нужно время. Не беспокойся, она ни одну из моих девушек не приняла сразу.

– Но она… Хоть не сказала тебе больше никогда со мной не общаться?

– Нет, конечно, ну что ты, – он притянул меня к себе. Я уткнулась носом в его плечо и счастливо вздохнула. Кажется, жизнь моя начала налаживаться. Со Стасом всё хорошо, с работы пока вроде не увольняют. Видимо, чёрные кошки пробежали передо мной в обратную сторону: говорят, в этом случае проклятье отменяется.

Нам не хотелось расставаться, и Стас повёз меня к себе. Чуть позже я лежала у него на коленях, он гладил меня по волосам, а я жаловалась ему на свою нелёгкую судьбу. Рассказала ему про Оптимизатора:

– Представляешь, приставили ко мне ревизора. Я, типа, главная косячница в агентстве. Косяки мои будет исправлять. С особым пристрастием. А потом, возможно, вообще уволит. Вот оно мне надо? Может, гордо уйти самой?

– Ты, как обычно, горячишься, – ответил мой парень, – ничего же страшного не произошло. Не будет тебя никто увольнять. Не раздувай из мухи слона.

– Но этот Оптимизатор – он мерзкий, – капризно тянула я, – меня бесит всё, что он говорит, бесит, как он говорит. Он лезет в мои дела. Он мне хамит и ухмылялся. Говорит мне «не тупи». А недавно вообще назвал меня низшим звеном эволюции. Это, по-твоему, нормально?

Стас хмыкнул. И всё. Просто хмыкнул.

– Может, ты набьёшь ему морду? – с надеждой спросила я, – он вообще-то твою девушку оскорбил.

– Почему ты всегда и везде ищешь конфликта? – в сотый раз удивился Стас. – Никто тебя не оскорблял, и бить я никого не буду. Вопросы можно и нужно решать без кулаков.

– Некоторые вопросы без кулаков не решаются, – упрямо сказала я. Стас опять промолчал. Заступаться за меня он, видимо, не собирался.

Глава 6

Сегодня с утра мы опять схлестнулись с Этим. Он опять нарочно занял моё парковочное место у помойки. Я выловила его в коридоре и предъявила ему.

– Ксения, это не твоё место, —сказал мне Этот. – Это простое свободное место возле нашего офиса. У тебя есть выписка из ЕГРН, свидетельствующая о праве собственности на этот участок земли? Если нет, то давай закроем эту тему раз и навсегда.

– Но ты же сделал это конкретно мне назло!

– Ксения, у тебя завышенная самооценка, – холодно сказал он. – Ты удивишься, но мир не вращается вокруг тебя. Я просто поставил машину там, где было свободно. И вообще, тебе нечем заняться? Давай я тебя займу.

– Себя займи, – буркнула я и пошла в свой кабинет, но он поймал меня за руку, пристально посмотрел на меня и тихо сказал:

– Ксения, а почему ты разговариваешь со мной в таком тоне? Я тебе ничего плохого не сделал пока.

– Пока? – воскликнула я, чувствуя, как ни к месту у меня подступают слёзы.

– Ксения, не надо создавать конфликты на ровном месте, ни к чему хорошему это не приведёт. Уймись, пожалуйста, – и он снова очень внимательно посмотрел мне в глаза. Я выдернула свою руку, которую он всё это время зачем-то держал, и быстро ушла в кабинет. Села за свой стол, сморгнула злые слёзы. Вот и поступила первая прямая угроза от него: не дёргайся, иначе я тебя уволю. Конечно, в силу строптивого характера мне отчаянно хотелось высказать ему всё, что я о нём думаю, и гори оно огнём. Но чего я этим добьюсь? Мне нравилось работать в Impulse Idea. Почему из-за какого-то упыря я должна терять своё место работы? Но и так, как сейчас, продолжаться тоже не могло. Надо пойти и попросить Серёжу оградить меня от контактов с Этим. Пусть оптимизирует всех, кроме меня.

Сердито стуча каблуками, я направилась в Серёжин кабинет. Пока я шла по коридору, в моей голове успела пролететь не одна сотня мыслей, которые указывали мне на то, что в сложившейся ситуации если кто и виноват и перегнул палку, то это я. Я вообще человек вспыльчивый, но довольно осознанный и самокритичный. Но я всё же заглянула к Сергею и спросила, можно ли отключить на моём тарифе опцию «Оптимизатор». Во взгляде своего босса я увидела непреодолимое желание дать мне леща, но вместо этого он терпеливо объяснил мне, что Денис теперь мой начальник, и он будет делать то, что посчитает нужным. Ещё Серёжа очень миролюбиво посоветовал мне пересмотреть своё поведение.

– Я, конечно, понимаю, Ксения, что здесь есть и моя вина, я сам тебя разбаловал, – сказал он, – Ты привыкла общаться со мной как с корефаном, несмотря на то что я твой руководитель. Но Денис – другой человек, и я думаю, что в случае с ним тебе всё-таки стоит вспомнить, что такое субординация. Если не помнишь, загугли.

Я вернулась в свой кабинет и села за стол. Гуглить, что такое субординация. И что такое выписка из ЕГРН. Шучу. Ничего этого я делать не стала. Вместо этого я задумалась. Пожалуй, и Денис, и Серёжа правы: мне надо умерить свой пыл. Никто из сотрудниц не позволял себе так общаться с нашим директором по развитию. А я буквально дискредитировала его как начальство в глазах других подчинённых своим похабным поведением. В целом, какие мы делаем выводы? Справедливы ли его претензии ко мне? Да. Что мне делать? Видимо, пореже открывать рот. Задача слабовыполнимая, но попробовать стоит.

Я попыталась погрузиться в работу, но в аське всплыло сообщение от Касьянова: «Ксения, зайди». Забавная и странная привычка – каждое своё обращение он всегда начинал с имени. В целом эта привычка была довольно милой, но только не от него. Не могу сказать, что из уст Этого моё имя звучало как-то плохо, просто меня жутко бесило всё, что было связано с ним. А сейчас было вообще непонятно, чего он хочет. Я пошла в его кабинет, чувствуя слабость в ногах. Вот сейчас я схожу к нему, а следом опять побегу к Серёже и напишу заявление на увольнение.

– Ксения, ты табличку по магазинам Ане когда сдала? – как ни в чём не бывало спросил Этот, не поднимая глаз от своего ноутбука.

– Сегодня.

– Она уже отправила?

– Думаю, нет. Может, тебе стоит у неё спросить?

– Может быть. Но ты её внимательно проверяла, прежде чем сдать?

Всё понятно. Я опять вписала лишние даты. Если честно, не первый раз. Но, мне кажется, я никогда не косячила в таком количестве, как с того момента, когда надо мной навис вот этот ревизор.

– Ксения, сколько недель акция? – так и хотелось сказать: «Что ты мне ксенькаешь?!».

– Четыре недели, Денис.

– Сколько дней в неделю?

– Три, Денис. Четверг, пятница, суббота, Денис.

Он поднял на меня глаза. Нет, мои подколы не вызывали у него ровным счетом никаких эмоций. Где уж мне до высшего звена эволюции-то достучаться?

– А у тебя указано четыре. Четверг, пятница, суббота, воскресенье. Наше агентство платит за каждый день акции магазину, – а то я, дура, этого не знаю! – и за те дни, в которые в магазине никто не работал, а он был оплачен, взыщут с тебя. Ты в курсе, столько стоит в магазине один промодень? А у нас в этой акции 10 магазинов. Соответственно, 4 недели, по одному лишнему дню…

– Исправить же можно? – невежливо перебила его я.

– Ну так я тебя за этим и позвал. Предупреди Аню, исправь и отправь ей заново, – и опустил глаза к монитору, что, видимо, означало, что я свободна.

И всё? Я в замешательстве смотрела на него. А где оценка моего профессионализма и умственных способностей в изысканной Касьяновской манере? Я так и спросила его:

– И всё?

Не поднимая на меня глаз, он ответил:

– Всё, – и начал что-то печатать на своём ноутбуке.

Я вышла.

Я была уверена, что он расскажет про таблички Серёже. А Серёжа – Марине Владимировне. Но никто из них не вызвал меня после этого инцидента на ковёр, не промыл мне мозги. Может, забыли? А может, уже готовят приказ о моем увольнении? Потом я решила, что Денис не сдал меня, потому что он пока собирает досье, в которое тщательно вписывает все мои косяки, а потом как выкатит их руководству и всё – до свидания и прощай. Он ведь реально каждый раз, когда я заходила в его кабинет, заканчивал наш разговор тем, что начинал что-то печатать на компьютере. Всё сходится: дополнял послужной список оплошностей Ксении Сазоновой. Эта мысль терзала меня настолько, что стала казаться правдой. Мне даже как-то приснился идиотский сон, в котором я под покровом ночи в костюме ниндзя по водосточной трубе проникла в кабинет Касьянова, чтобы выкрасть у него досье на меня. С фонариком на лбу я рылась в его папках с бумагами и наконец нашла его. Чтобы не терять время, я решила как можно быстрее тут же, на полу кабинета, сжечь компрометирующий меня документ, но любопытство взяло верх, и я заглянула в него. Там был целый список моих косяков. И, среди объективных рабочих недочётов, там оказались такие пункты как: «требует не парковаться у помойки» и «записала меня в телефоне Этот». В конце списка почерком Касьянова было написано: «Ксения, ты и сюда засунула свой длинный нос?» и нарисована шариковой ручкой какая-то диковинная птица с очень длинным клювом. Помню, я проснулась жутко расстроенная: даже Касьянов считает мой нос слишком большим.

Глава 7

Утром в среду курьер привёз коробку с формой. На этой неделе стартует новая акция по коньяку «Брик» от Елены Кремлёвой, крупного московского клиента, на которого наше руководство делало большие ставки. Она обещала заказывать по одной промоакции каждый месяц и привести ещё двух московских клиентов. Сама Кремлёва была такая же пафосная, как её фамилия, высокомерная и мерзкая, ещё более мерзкая, чем Этот, хотя, казалось бы, куда уж хуже. Всегда разговаривала свысока и в таком тоне, будто наш Новосибирск – это какой-то аул, где люди живут в кишлаках, на работу ездят на осле, а по интеллекту едва ли превосходят свой транспорт. В общем, ужасная дама, но мне было строго наказано буквально целовать её во все труднодоступные места, потому что она была для нашего агентства очень перспективной. Головную боль в лице Кремлёвой в наше агентство привёл, разумеется, Денис. И все, кроме меня, были безумно рады.

Я пошла в конференц-зал пересчитывать форму от перспективного клиента. Форма была красивая: обтягивающие водолазки холодного синего цвета и длинные белые безрукавки, прошитые золотой нитью. Я примерила одну на себя. Классно! Надо будет потом придумать, как оставить эту безрукавочку себе.

– Тебе идёт, – я обернулась, – помочь тебе посчитать форму?

Да что же тебе от меня надо?! Я мгновенно напряглась. Наверное, успокоительное надо попить, иначе я просто не смогу работать в одном пространстве с этим человеком.

– Здесь восемь комплектов. Ты серьёзно думаешь, что я даже с этим не справлюсь? – сдерживаясь, спросила я.

– Да нет, просто хотел убедиться, что ты умеешь считать до восьми, – усмехнулся Этот. А-а, господи, я его сейчас грохну. Я помню, да, я обещала начать соблюдать субординацию. Но это же невозможно!

– Послушай меня, Денис, – тщательно подбирая слова, заговорила я, – я не ребёнок. Совершенно не обязательно меня пасти и контролировать каждый мой шаг. Я же как-то раньше справлялась со своей работой без тебя.

– Да, Ксения, я уже видел, как ты справлялась, – нахально усмехнулся он, – давай считай, я посмотрю.

Я начала пересчитывать форму, громко проговаривая цифры от одного до восьми. Всё сошлось. Почти. Не хватало одной безрукавки 44-го размера. Я зависла в замешательстве.

– Чего-то не хватает? – как будто бы даже обрадовался Этот.

– Ну да, одной безрукавки, – озадаченно ответила я, пересчитывая формы на второй раз. В этот момент я услышала какой-то странный звук. Я повернулась и увидела, что Денис смеётся, опустив лицо на ладони. Твою мать. Да. Это действительно смешно. Безрукавка была на мне.

– Ксюш, ты всегда такая невнимательная или это я на тебя так плохо влияю? – прекратив, наконец, ржать, спросил он, – ты в меня, наверное, влюблена, да? Признайся честно. Ты так теряешься в моем присутствии.

Я аж задохнулась от возмущения. Какая потрясающая наглость! Но это уже перебор.

– Денис, ты тупой? – сквозь зубы спросила я. Да, с субординацией опять не срослось. – Ты не понимаешь, что я тебя терпеть не могу? Ты меня бесишь, Денис, с первых секунд нашего знакомства. И я мечтаю, чтобы ты куда-нибудь исчез. Чтобы тебя поглотила чёрная дыра. Украли шахиды. Чтоб ты потерял память и забыл дорогу в наше агентство.

Денис перестал улыбаться.

– Как только ты станешь идеальным сотрудником, я от тебя сразу отстану. Стремись. Совершенствуйся, – сказал он и вышел. Я сняла с себя безрукавку. До идеального сотрудника мне было ещё ой как далеко. И на шахидов надежды тоже было маловато.

Вечером мы со Стасом ходили в кино. Фильм был настолько занудный, что я даже слабо помню, о чём он. В зале кроме нас было только три человека. Я разулась, сложила ноги на впереди стоящее сидение и громогласно комментировала происходящее на экране. Три наших товарища по несчастью ржали вместе со мной, а Стас постоянно делал мне замечания, что ноги надо убрать и в идеале замолчать. Я сделала и то и другое и до конца сеанса сидела надутая. После фильма моя душа требовала снова пожаловаться своему парню на Оптимизатора, но я понимала, что это ни к чему не приведёт. Опять окажется, что я ищу конфликта и раздуваю из мухи слона.

Иногда мне хотелось, чтобы Стас пришёл в Impulse Idea и врезал мерзкому Денису. Тот бы спросил:

– За что?

А Стас такой:

– Ты знаешь за что!

Я это в каком-то фильме видела. А потом все были бы счастливы. Но, увы, так бывает только в кино.

Глава 8

Приближался кастинг на проект Кремлёвой. Конечно же, она хотела самых красивых промоутеров. Хотя, наверняка думала, что в Новосибирске таких нет. Что у нас только замарашки с опухшими от спирта лицами. Что ещё делать в таком провинциальном городе, кроме как бухать и валяться в канаве? Не столица же, правильно?

Кастинг был жёсткий: ради того, чтобы выбрать 8 промоутеров, она потребовала предоставить ей 20. Представляете, 20. Красивых. А вы вообще знаете, что такое промоутеры? Это совершенно безответственные личности. И чем красивее, тем безответственнее. Они всё время куда-то исчезают по разным причинам. Из самых эпичных: «Мне сегодня на физкультуре в институте прилетел в голову мяч, я не выйду на работу». Или: «Я ела большое яблоко, и у меня заклинило челюсть, меня увезли на скорой». Я уже не говорю про: «Я не смогла найти магазин, вышла на другой остановке, расстроилась и уехала домой». Эти истории уже стали мемами в нашем агентстве. Вот под такими предлогами они считают нормальным не являться на работу, а причины неявки на кастинг они вообще не объясняют. Поэтому я позвала 22 девочки, а пришло 18. Это, кстати, чтоб вы понимали, успех. Но ведь Кремлёвой надо было ровно 20. Я уже представила визгливые интонации в ее голосе. Может, сказать ей, что все красивые девушки переехали жить в Москву, потому что устали ездить на работу на осле?

До кастинга оставалось 15 минут. Серёжа настраивал скайп для созвона с Кремлёвой, а я стояла в коридоре, кусала ногти и думала, откуда мне материализовать ещё двух красивых девочек. Вместо них материализовался кто? Правильно, наш великий Оптимизатор. На этот раз я посмотрела на него с надеждой: а вдруг он правда сейчас что-нибудь тут оптимизирует? Денис, молча шевеля губами, пересчитал девочек и после цифры 18 с немым вопросом в глазах повернулся ко мне. Ну всё, мне хана.

– Ну где я тебе их возьму? – развела руками я, – я честно позвала 22. Сейчас, за 10 минут до кастинга, я никого не найду уже. С улицы, что ли, зазывать?

Он схватил себя двумя пальцами за нижнюю губу и оттянул её. Он всегда так делал, когда в его голове рождался гениальный план по оптимизации. Через пару секунд он хитро глянул на меня, оставил в покое свою губу и спросил:

– А если подумать?

То есть, в его голове решение созрело. Буквально за две секунды. Страшный человек. Но почему, почему, почему оно не созрело в моей?!

– Извини, я забыл: думать – это не твой конёк, да, Ксения? – посмотрите на него, сейчас лопнет от самолюбования, – ну тогда пользуйся моим мозгом. Смотри, у нас в агентстве работает пять красивых девушек. Возьми двоих, покажи Кремлёвой по скайпу и будет тебе счастье.

– Пять красивых девушек, да? – загибая пальцы, переспросила я, – нас здесь шесть, Денис.

– Ну, тебя-то мы не считаем, – он посмотрел на меня, как на недалёкую. Недалёкую и, видимо, некрасивую. Это было уже оскорбление прямо в лоб. Спасибо. Но ничего, я стерплю и это. Я ведь решила быть ангелочком.

– Не о том думаешь, – поторопил меня Денис, – а время идёт. Зови девчонок. Олю, Аню, например.

Понятно, будем знать, кого в нашем коллективе ты считаешь красивыми.

Я кинулась было в кабинет, но тут же вернулась:

– Но ведь они не знают текста!

– Так нам и не надо, чтобы их выбрали, Ксения. Точнее, нам надо, чтобы их не выбрали. Пусть тупят, – фу, опять это мерзкое слово. Надо сказать ему, чтобы перестал его использовать. И он меня, конечно же, послушает.

– Да, но они вообще ничего не знают. Не знают, что за акция.

– Ксения, у тебя 18 человек. На каждую минимум по 5 минут. У них будет целых полтора часа, чтобы пробежаться по брифу.

А ведь он чёртов гений! Фигня, что считает меня некрасивой, переживу как-нибудь. Я побежала за Аней и Оленькой. Девочки согласились, я сунула им бриф, они сели его читать, кастинг начался.

В конце случился некий казус. Наша перфекционистка и просто красавица Оленька перестаралась с заучиванием брифа и прошла кастинг.

– Ну, всё, выходи завтра на точку, – предложила ей я.

– Так-то у меня свои дела есть, я на кастинг пошла, чтоб тебя выручить, – справедливо возмутилась коллега.

– Только перед тобой, Оля, не стояла задача победить всех с бешеным отрывом, – с улыбкой напомнил Денис и показал ей распечатанную табличку с баллами от Кремлёвой: Оля единственная набрала шесть пятёрок.

– А я по-другому не умею, – ответила Оленька и томно глянула на Дениса из-под ресниц. Кажется, она снова забыла, что замужем, и хочет с его помощью оптимизировать свою личную жизнь. Впрочем, какая разница? Сейчас надо понять, что делать с её ошеломительным успехом на кастинге.

– Есть идеи? – спросил Денис, отпустив свою нижнюю губу. Соответственно, у него идея уже была. – Девочки, не тупите, вы же агентство Impulse Idea! Вы должны фонтанировать идеями!

Но пока фонтанировал идеями только он. Я даже подумала: не переименовать ли нам агентство в «Касьянов Idea».

И тут меня внезапно осенило:

– Так давайте, Оля завтра сломает ногу. Или вывихнет челюсть, поедая яблоко не по размеру рта.

Денис посмотрел на меня с одобрением, кажется, впервые с момента нашей первой встречи:

– Вот видишь, Ксения, оказывается, иногда даже ты умеешь думать.

Даже я! Я надулась. Оля тоже:

– То есть, я должна себе завтра что-нибудь сломать или вывихнуть?

– Да господи, Оля, не надо ничего ломать, надо сказать, что сломала! Кремлёва же в Москве, она не приедет ставить автографы на твоем гипсе, – Денис посмотрел на Оленьку с некоторой жалостью.

Промоутеры разошлись, мы с коллегами вернулись в наш кабинет. Я взяла список тех, кто прошёл кастинг, и села за стол, чтобы выбрать, кто из девочек сможет завтра выйти вместо сломавшей ногу Оли, Аня и Оля разошлись по своим рабочим местам. А Денис подошёл к моему столу и зачем-то сел рядом со мной. Я подняла на него глаза, напряжённо ожидая какого-нибудь очередного упрёка или оскорбления.

– Ксюш, ты же понимаешь, что не могла пойти на этот кастинг, потому что Кремлёва тебя знает, а не потому, что ты некрасивая? – тихо спросил он, глянул на меня, а потом встал и ушёл.

У меня аж рот открылся. Это, нахрен, что сейчас было? Вот умеет же человек удивить.

Кстати, хочу похвастаться: чуть позже я собрала всё своё мужество в кулак, заглянула к нему в кабинет и сказала, что у меня есть разговор. Он поднял глаза и посмотрел на меня. Я всё ещё не понимала, можно ли с ним общаться, как с нормальным человеком. Способен ли он к каким-то адекватным диалогам, воспринимает ли критику. Я помялась и сказала ему:

– Денис, ты мог бы пореже употреблять фразу «не тупи»? Она обидная, многим может показаться оскорбительной.

– Тебе она кажется оскорбительной? – с ударением на слове «тебе» переспросил он. Я кивнула.

– Хорошо. В твой адрес употреблять не буду.

– А в адрес других?

– А другие не приходили и не просили, – ответил Денис и начал что-то печатать на мониторе, что означало «можешь идти». Либо так: «Мне срочно надо вписать в твоё досье, что ты указываешь начальству, какие слова говорить можно, а какие нельзя».

Глава 9

Недавно случилось неслыханное: Денис при всех довольно жёстко наехал на Оленьку. По своим должностным инструкциям наша красавица должна была заниматься поиском новых клиентов, то есть, отчасти тем же, чем сейчас занимался Денис. Но, если за месяц работы Дениса к нам уже пришло несколько новых компаний, то Оленька в основном работала со старыми и да, как-то их особо не прибавлялось. Я вообще всегда искреннее считала, что Олю Иващенко тут держат исключительно за красивые глаза.

Последние несколько дней Денис постоянно тёрся в нашем кабинете не только возле меня, но и возле Оли. Но это мне казалось логичным: он, как и большинство появляющихся в нашем агентстве мужчин, попал под её чары. С ней постоянно кокетничали наши супервайзеры, в неё влюблялись клиенты и даже пару раз присылали ей цветы. Это неудивительно: Оля была самой красивой из нас. Стройная блондинка с карими глазами, всегда безупречно и стильно одета. Я завидовала ей и даже пыталась подражать её стилю, её умению подбирать какие-то мелкие детали типа шарфиков, жилеток, длинных бус. Подражать у меня не получалось, и я забила. А Оля продолжала всех очаровывать, и сама она, надо сказать, кокетничала со всеми напропалую, несмотря на то что была, как мы помним, замужем. Заигрывала она и с Касьяновым, и я думала, что у них назревает что-то вроде романа. Но оказалось, что всё это время у них назревало что-то вроде конфликта. Точнее, вполне себе конкретный, жирный такой скандал. И вот в один из дней Денис при всех отчитал Олю, что за всё то время, что он здесь работает, она не привела ни одного клиента, что она проигнорировала все данные им рекомендации по поводу повышения собственной продуктивности и, собственно, напрашивается вопрос: а зачем она вообще здесь нужна? Оля демонстративно пустила слезу, но Касьянову было пофиг. Хотя даже мне казалось, что, когда плачет такая красивая девушка, как Оля, любой мужчина кинется её утешать.

Я вывернула шею и напрягла уши в ожидании каких-то извинений со стороны Касьянова, но их не прозвучало. Вместо этого прозвучало предупреждение, что в нашем агентстве все сотрудники либо будут работать, либо будут уволены, потому что нет никакого смысла выделять из бюджета компании заработную плату бесполезной рабочей единице. Он так и сказал. Я инстинктивно вжала голову в плечи, потому что мне казалось, что формулировки типа «бесполезная рабочая единица» Касьянов может употреблять только в мой адрес. Но оказывается, не я одна – кость в горле нашего Оптимизатора. Мне даже захотелось как-то поддержать Олю, ведь мы с ней, по сути, в одной лодке. Возможно, у Этого на столе лежат уже два досье со списком оплошностей. Но мы с Иващенко не особо ладили, поэтому подходить к ней я не стала. Зато, как только наш суровый директор по развитию покинул кабинет, к ней подлетели все девочки и стали её утешать.

– Это было жёстко, – сказала ей Аня. Аня, которая ни разу не сказала этого мне, слыша, как Касьянов общается со мной. Я решила, что больше никогда не буду с ней разговаривать. Никогда.

Однако несмотря на конфликты со мной и с Олей, было очевидно, что Денис влился в коллектив. Начальство теперь без него жить не могло. А сотрудники воспринимали его как великого гуру и бегали к нему за советами по несколько раз в день. Даже Глеб из отдела дизайна проникся Касьяновым. Вёл с ним умные философские беседы и постоянно ему поддакивал, по делу и без.

Одна я не бегала, не вела умные беседы и не поддакивала. Потому что я всё ещё не понимала, что от него можно ожидать. Что осталось незыблемым – так это его бесконечные подколы, что думать – это не мой конёк, вопросы, когда ж я наконец начну пользоваться своим мозгом, а не его и прочие нелестные комментарии, затрагивающие мои умственные способности. Я и так комплексую на тему того, что я тупенькая, а тут ещё и Этот масла в огонь подливает. Правда, надо отдать ему должное: фразу «не тупи» он из своего лексикона действительно убрал. А я перестала ему хамить. По крайней мере, я очень старалась.

Но в целом меня слегка отпустило: за месяц он меня всё ещё не съел и даже не уволил. И даже бесполезной рабочей единицей ни разу не назвал. Но очарованность моих коллег этим грубияном меня слегка бесила. Что в нём такого, что он, появившись в нашем агентстве совсем недавно, вдруг стал пупом земли? Однако почти весь коллектив проникся к нему уважением и даже стал ему подражать. В какой-то момент я заметила, что девочки и даже Глеб подцепили от Касьянова эту идиотскую привычку оттягивать двумя пальцами нижнюю губу во время мыслительного процесса. Я даже представила, как однажды к нам приедет какой-нибудь крупный клиент, соберёт нас всех в конференц-зале, задаст нам умный вопрос, а весь коллектив, как по команде, схватится за нижнюю губу. Благо, меня этот странный вирус пока не заразил: я держалась от своей нижней губы подальше.

Ну а в целом дела в агентстве как будто бы пошли более гладко, и многие процессы действительно оптимизировались. И даже акция от Кремлёвой, которую я так боялась, шла почти безупречно. Почти.

В нашем городе вообще всё почти хорошо, пока не выпадет снег. Коммунальные службы каждый раз удивлены и не готовы к этому событию, поэтому происходит коллапс. В общем, город встал. Встал ровно в тот день, когда к нам из столицы прилетел представитель Кремлёвой с проверкой. Приехал на одну точку – промоутера нет. На вторую – и там никого. А дальше всё по цепочке: он позвонил Кремлёвой, Кремлёва – Марине Владимировне, та – Серёже, а Серёжа с бешеными глазами прибежал ко мне. Оптимизатора только не было. Серёжа еле сдерживал гнев. Надо. Позвонить. Кремлёвой. И. Всё. Решить. Ты что, забыла, что это за клиент? Ты забыла, что она для нас значит? Ты забыла, что её надо усиленно целовать во все труднодоступные места? И так далее. Я схватила телефон и выскочила из кабинета. Пошла на кухню, чтобы мне никто не мешал, и стала звонить Кремлёвой.

Как и ожидалось, на том конце трубки был ор и визг. Господи, эта женщина совершенно не умеет общаться спокойно. Она просто рвала и метала. И всё из-за чего? Из-за двух опозданий. Я попыталась объяснить, что в городе внепланово выпал снег и везде пробки. Та аж задохнулась.

– Да какие пробки! – кричала она, – Вы же в Новосибирске, откуда там пробки?! – давай спроси ещё, откуда в Новосибирске снег.

– Подождите, – стараясь говорить максимально спокойно, сказала я, – ваш представитель сейчас на улице Бориса Богаткова, где находятся два наших магазина, которые он успел посетить. И Богаткова стоит! Вы же можете спросить у него, он вам подтвердит! Он оттуда ещё наверняка даже не вырвался.

– Всё верно, – издевательски ответила мне Кремлёва, – он действительно на Богаткова, и никаких пробок там нет.

Вот тут я уже не выдержала:

– Елена, извините, но это неправда. Город действительно стоит, и Богаткова в частности. Вы, наверное, думаете, что Новосибирск – это аул, по которому люди передвигаются исключительно верхом на ослах, где уж нам до Московских пробок!

Я понимала, что мой ответ даже с натяжкой не тянет на поцелуи во все места. И она это поняла. Набрала воздуху и заорала ещё громче. Что больше она не будет работать ни со мной, ни с нашим агентством, и прямо сейчас она разрывает с нами контракт, а с руководства будет требовать моего увольнения.

Это был конец. Настолько конец, что я испытала что-то вроде облегчения. Теперь, по крайней мере, всё ясно.

Я попыталась налить себе кофе, но руки меня не слушали, тряслись. И глаза застилали слёзы. Смаргивая их, я упорно пыталась совладать с кофемашиной.

– Давай, я налью тебе, – это была Анька. Оказывается, она вышла из кабинета следом за мной и слышала весь разговор. Заикаясь и всхлипывая, я передала ей ту часть диалога, которая принадлежала Кремлёвой.

– Ну, это всё, Ань, – вытирая набегающие слёзы рукой с зажатым в ней телефоном, прошептала я. И в этот момент моей руки кто-то коснулся. Кто-то просто молча взял из моей руки мокрый от слёз телефон и скомандовал Ане:

– Налей ей кофе, я всё решу, – и вышел из кухни. Серьёзно? Даже в этой ситуации можно ещё надеяться что-то оптимизировать?

Я пила приготовленный Аней кофе и на третий раз пересказывала ей диалог с Кремлёвой.

– В принципе, две недели у меня на отработку, – стараясь бодриться, говорила я, – пока поищу что-нибудь другое. Это, в конце концов, не последнее рекламное агентство в городе. Другой вопрос, какие рекомендации мне потом даст Серёжа? И ладно ещё Серёжа, а Марина Владимировна?

В этот момент кто-то положил возле меня мой телефон и сел рядом.

– Всё нормально, – сказал этот кто-то, – я всё уладил. Пока просто будете с ней контактировать через меня. Никому звонить и никого увольнять она не будет.

Я повернулась к нему и посмотрела на него как на восьмое чудо света. Да твою мать, как ты это делаешь? Пару раз я слышала, как он разговаривает с клиентами. Вроде бы не говорит ничего особенного, но к концу беседы всегда получает ровно то, чего добивался. Это была какая-то магия. Гипноз. НЛП. Да что там говорить, он даже от меня всегда немыслимым путём добивался того, чего хотел. Захотел, чтобы я осталась на вечеринку по случаю его назначения – я осталась. Захотел, чтоб я перестала ему хамить – я перестала. Захотел убедить меня, что я не имею права претендовать на парковочное место у помойки – убедил. Да и вообще, всё это время я всё делала по его указке.

– Ну что, Ксения, ты всё ещё хочешь, чтобы меня поглотила чёрная дыра или украли шахиды? – неожиданно спросил он. Я отвела глаза, так и не сказав ему ни слова.

Денис ушёл. Наверное, пошёл вписывать эту ситуацию в досье «Список оплошностей Сазоновой». Ну или сразу напрямую – докладывать об инциденте Серёже. Понятно было, что мой конфликт с Кремлёвой начальству уже известен, и то, что произошло сейчас на кухне, тоже станет достоянием общественности в ближайшее время. И теперь меня точно уволят. Я допивала кофе и, подняв глаза от кружки, наткнулась на неодобрительный и даже какой-то злой Анькин взгляд. Я вопросительно подняла брови. Аня спросила:

– Ксюх, ты серьёзно?

Я подняла брови ещё вопросительнее.

– Ты серьёзно? Он такое для тебя сейчас сделал! Ты даже не сказала ему спасибо?!

– Спасибо?! – я в шоке уставилась на Аню. – Да он же просто коллекционирует мои косяки! И уже недели три ждёт момента, чтобы меня, наконец, уволить. А сейчас по-любому уже побежал докладывать Серёже и Марине Владимировне обо всём, обязательно упомянув, какой он красавчик, разрулил проблемы тупого менеджера. Низшего звена эволюции.

Аня посмотрела на меня разочарованно и вышла из кухни.

Глава 10

До конца рабочего дня я ждала, что Сергей или Марина Владимировна вызовут меня на ковёр. Но этого не случилось. Денис тоже не появлялся. Но стресс я всё же пережила жесточайший, и потом, я была уверена, что эта история с Кремлёвой ещё не закончилась. Поэтому мне очень сильно надо было выпить. К сожалению, мой Стасик под роль собутыльника совершенно не подходил. Он же у меня идеальный. Не пьёт, не курит, матом не ругается. Скукота, одним словом.

Поэтому пришлось звонить своей подруге Кате, которая никогда не отказывалась со мной прибухнуть. Ну и наклюкались мы с ней так, что аж забыли, по какому поводу пили. Я с трудом приняла более-менее вертикальное положение и начала вспоминать, что же сегодня произошло. И тут у меня перед глазами мелькнуло чёткое и ясное видение: Анькины глаза, смотрящие на меня чуть ли не с отвращением.

Да ладно. Да ну и хрен с вами. Ок. До-го-во-ри-лись.

Я отыскала свой телефон, нашла в нём номер Этого и отправила на него такое сложное, такое мучительно-сложное слово: «Спасибо».

Ответ пришел мгновенно, как будто абонент на том конце провода сидел с телефоном в руках: «Я думал, не дождусь».

Он что, действительно этого ждал?!

– Кому ты там пишешь? – спросила Катюха.

– Он меня полностью оптимизировал, – ответила я.

– Да кто? – она засунула свой пьяный нос в мой телефон, – а кто у тебя записан «Этот»?

– Пожалуй, пора выходить на новый уровень отношений, – согласилась с ней я и переписала контакт на «Оптимизатор», – вот буду потом искать его на «э», а он на «о», – задумчиво сказала я и взяла себя двумя пальцами за нижнюю губу.

На утро на работе я сидела, естественно, с адской головной болью.

– В твоём возрасте, Ксюнечка, так пить уже нельзя! – назидательно сказала Аня, облокачиваясь на мой стол.

– Ой, вот не говори мне вообще ничего, – ответила я и опустила свою тяжёлую голову на ладони.

– Ты Дениса поблагодарила? – спросила она. Я подняла на неё глаза. Тебя реально это так волнует? Долбаный фан-клуб Касьянова стал меня подбешивать. Вот-вот они все распечатают себе футболки с его фотографией и надписью: «За Касьянова!». Я одним пальцем подтолкнула к ней свой телефон:

– Поблагодарила. Ищи сама.

Недоверчивая Анька сунулась в мой телефон, посмотрела переписку и фыркнула:

– Оптимизатор! Запиши уже человека по имени.

– Я его только вчера переписала, он был у меня записан «Этот», – ответила я и снова опустила голову на руки. В этот момент вышеупомянутый персонаж, естественно, материализовался в нашем кабинете. Подвинул стул к моему столу, сел рядом, внимательно посмотрел на меня и спросил:

– Ксюш, ты чего сегодня такая?

Я снова оторвала руки от лица и удивлённо посмотрела на него. С каких пор Его Величество волнует состояние холопов?

– Я с похмелья, – честно ответила я. Сейчас пойдёт и запишет в моё досье: «Пункт 15. Бухает в рабочие дни».

– Понятно, – весело усмехнулся Денис, – напилась вчера и начала строчить мне сообщения. Все нормальные девушки бывшим пишут, а ты – начальству.

– Прям уж «строчить» и прям уж «сообщения», – не удержалась я. Больше никогда в жизни не напишу ему ни слова!

– Ладно, сообщение. Зато какое! – мы посмотрели друг на друга, и я снова опустила голову на руки. Он сказал:

– Я тебе сейчас таблетку принесу.

И ведь принёс!

Ближе к обеду мне даже полегчало, я немного поработала, хотя настроение было никудышное. Как нашкодивший школьник, в страхе смотрящий на дверь класса и ждущий, что там появится кто-нибудь, кто позовёт его к директору, я ждала, когда меня пригласят в кабинет к начальству. Но этого так и не произошло.

Вечером я поехала к Стасу, и мы с ним посмотрели ещё один чудесный фильм. На этот раз хотя бы интересный, но жутко страшный. Про горнолыжников, застрявших на подъёмнике, которых потом частично съели волки. Это кино было особенно своевременно в свете того, что в выходные мы собирались поехать на Танай кататься на горных лыжах. В субботу я, естественно, доканывала Стаса на горе словами типа:

–Ой, кажется, подъёмник остановился.

Или:

– Блин, смотри, волки.

Но, когда начало темнеть и холодать, даже мне стало реально не смешно. Я перестала шутить и на всякий случай озиралась по сторонам. В шуме ветра мне постоянно чудился волчий вой. Но в целом выходные мы провели достаточно позитивно, хотя, я несколько раз возвращалась мыслями к работе и к тому, что в понедельник меня, скорее всего, уволят. Радовало только то, что меня хотя бы не сожрали волки.

В понедельник по офису поползли нехорошие слухи. Говорят, кого-то из нас планируют уволить. Не знаю, кто как, а я не удивилась ни капли. Слухи принесла Аня. Она ходила зачем-то к Серёже, и услышала его разговор с Касьяновым, и в их обсуждении прозвучало слово «уволить». Я с наигранной весёлостью сказала коллегам:

– Вообще не парьтесь. Ваше время ещё не пришло. Увольняют меня.

Девочки набросились на меня с вопросами, а я коротко сказала, что сильно поскандалила с Кремлёвой, и та требует моей крови. Почему-то вдаваться в подробности мне не хотелось. Знает Анька – и хватит. В конце концов, даже в суде я имею право не свидетельствовать против себя.