Читать онлайн Лучший из худших. Схватка бесплатно

Глава 1

Сомнений быть не могло – этот благообразный пожилой мужчина, мой дедушка, вернее дедушка настоящего Анатолия Ланского… И меньше всего я ожидал увидеть его здесь, в Николаевске, в том ресторане, где заказчик моего убийства собирался передать деньги нанятому киллеру.

И всё-таки факты таковы, что дедушка здесь, посреди Николаевска, в этом злополучном кабаке. Именно тут заказчик моего убийства должен встретиться с киллером, чтобы расплатиться за его услуги, ведь для них я считаюсь мёртвым.

Вероятность того, что дедушка находится здесь в силу случайного стечения обстоятельств не то что равна нулю, она уходит в область отрицательных чисел.

Неужели… Язык не поворачивался произнести это, а сама мысль казалась кощунственной, но против правды не попрёшь – получается, мою голову заказал папа моей мамы, то есть дедушка, господин Аксаков…

Твою ж дивизию, как это хреново!

Давненько у меня не было так плохо и гадко на душе. Наверное, с того дня, как я узнал о кознях своего отца и брата. И не успел очухаться от этого удара, как на тебе – второй! И даже сказать сложно, какой из них хуже.

После такого одно лишь желание – утопиться на хрен!

– Зачем? – прошептал я. – Зачем ты заказал меня?

– Толя? – глаза у собеседника округлились и резко увеличились в размерах, превратившись в два чайных блюдца. – Как ты тут оказался? Я думал, тебя…

– Убили?! – помог ему я. – Как видишь, этого не произошло. Я стою перед тобой целый и невредимый.

Внезапно на лице дедушки (я всё ещё не мог называть его по-другому) появилась зловещая гримаса.

– Целый и невредимый, говоришь… Что ж, это легко исправить. Не зря говорят: если хочешь чтобы было хорошо и качественно, сделай это сам. Я сотру тебя в порошок! – прорычал он.

До меня не сразу дошло, что у него какой-то странный голос, совсем непохожий на дедушкин, но при этом ужасно знакомый.

Внезапно стол, разделявший нас, подлетел к потолку и тут же разлетелся на тысячи мелких осколков. Я едва успел спрятать лицо и тут же ощутил десятки мелких уколов, словно в меня тыкали тоненькими и короткими иголками.

То тут, то там закричали люди. Кто-то скорее от паники, кто-то от боли.

Я повернулся и обнаружил, что Аксаков вскочил на ноги – причём для своего отнюдь не юношеского возраста двигался он весьма прытко. Кисти его рук превратились в два пылающих факела – не иначе, как магия пошла в ход.

Он махнул правой рукой, и меня сразу окатило горячей волной, словно кто-то приоткрыл в двух шагах заслонку от печи прокатного стана. Отец, мой настоящий отец, однажды водил меня на экскурсию по металлургическому комбинату, я до сих пор помню, какой испытывал восторг, когда стоял поблизости и любовался бушующим пламенем в подине нагревательной печи, как на рольганг выталкивались раскалённые слябы…

Но сейчас было такое чувство, словно я сунул туда нос, просто удивительно, как на мне не сгорела одежда и не расплавилась кожа.

Нестерпимый жар заставил меня податься назад, я ткнулся спиной в другой столик и сразу сделал обратный кувырок, который резко увеличил дистанцию между нами.

Во время него я наткнулся на столовые приборы, одна из вилок едва не впилась мне в бок, было жутко больно, но я отстранился от этого ощущения. Она мешала мне принять бой с озверевшим колдуном.

Он снова взмахнул рукой, с его пальцев соскользнул сноп искры и пламени, оно жадным языком потянулось ко мне.

Но я уже был готов к его волшбе и пустил в ход свою магию. Вода, подумал я. Вода способна противостоять огню. Она укротит его.

Воздух вокруг меня резко остыл, превратился в кристаллики льда. Я притянул их к себе словно магнитом, а потом резко выбросил вперёд.

Лёд и пламя встретились в скоротечной схватке. Наверное, со стороны это было красивое зрелище: бушующий огонь и синие прозрачные кристаллы, в которых отражались его длинные языки. Мы тянули друг к другу эти щупальца. Они переплетались в причудливый узор, обвивались кольцами, устремлялись в пол и потолок, заполняя собой зал ресторана.

Мне попался достойный и очень сильный противник. Его хватка с каждой секундой усиливалась, а я слабел. Было всё труднее удерживать напор пламени, пот стекал с меня рекой, тут же превращаясь в ледяные кристаллы, но и она начинали таять, исходить паром и водой, когда попадали под тепловые удары врага.

Я так и не понял, куда подевалась публика, надеюсь, они успели сбежать, а не испарились от огня или не превратились в ледяные истуканы.

Мой взгляд упал на фигуру врага, она бесновалась в красном зареве, искрила и сверкала. Наши глаза встретились.

– Умри! – закричал он.

Черты его лица исказились, поплыли, а когда процесс закончился, я увидел своего настоящего противника. Это был… мой брат.

– Валерий! – ошарашенно произнёс я.

Ещё одна такая метаморфоза, и это меня окончательно доконает.

– Не ожидал, братик, да?! – зло воскликнул он. – Сюрприз!

– Но к чему весь этот маскарад? Зачем ты надел на себя личину Аксакова?

– Осторожность превыше всего. К тому же я всегда рад подгадить вашей семейке!

– Ах ты… – от злости у меня прорезалось второе дыхание.

Не помня себя я выстрелил в него вытянутым, похожим на сосульку, кристаллом льда. Он хотел отразить её огненным хлыстом, но не успел.

Лёд вошёл ему в лоб, вонзился, а потом рассыпался на мелкие осколки.

Брат взвыл от боли, но его натиск не прекратился, наоборот, усилился в разы, разве что стал каким-то хаотичным. Похоже, противник потерял над собой контроль.

Однако мне от этого не стало лучшею Удар хлыста свалил меня с ног. Я упал на пол, попытался встать, но второй выпад прошёл прямо над моей головой. Я даже ощутил, как трещат мои волосы.

Ещё один «выстрел», и второй ледяной снаряд угодил в Валерия. Удар был мощным. Его буквально выбросило в окно, прямиком в кромешную темноту.

Я поднялся, сначала на четвереньки, потом на ноги и бросился к зияющему проёму, в котором исчез мой братец. Выпрыгнул в него и оказался на совершенно пустой улице.

Валерий исчез, словно его не было. Он даже не оставил за собой следа.

– Ничего, – сказал я в пустоту. – Ничего, я ещё найду тебя и как следует поговорю. Ты у меня ещё узнаешь, что такое братская любовь!

Глава 2

Трясло меня не по-детски. Я даже не мог охарактеризовать те чувства, что обуревали меня в этот момент. Злость, обида, ненависть, ярость и так по кругу…

К тому же я никак не мог прийти в себя после недавних перевёртышей. Только ужаснулся открытию, что меня заказал мой дед, как на тебе – оказывается, и здесь всё было непросто.

Любые нервы расшатает, не только мои. Удивительно, как я вообще не впал в истерию или не превратился в помесь шизофреника с параноикам. А что – все предпосылки налицо!

Я не стал искать братца. Сбежал и сбежал. Всё равно теперь я знаю если не всё, то многое. И какое же облегчение, что мои родные и дорогие Аксаковы здесь не при чём! Прямо камень с души! Хоть что-то доброе осталось в моей семье.

Сплюнув в окно, я вытащил голову из разбитого проёма и стал рассматривать «Китай-город».

М-да… весело тут было, нечего сказать.

После нашего побоища ресторану потребуется капитальный ремонт. Надеюсь, у его владельца есть страховка.

Я бы поскорее унёс отсюда ноги, если бы не одно «но»: большинство публики среагировало молниеносно и смылось от греха подальше, вот только не всем так повезло. А кто расстарался сильнее: я или сволочной братец – не суть. Кто остался, тот в ответе за всё.

Проклятое чувство долга заставило меня вернуться, хотя логика и здравый смысл не просто кричали, а оглушительно вопили в две глотки, что тебе, Лан, лучше уходить отсюда подобру-поздорову, а не тянуть кота за хвост.

Но себя же не переделаешь, особенно, когда не хочешь этого делать.

Беглый осмотр показал, что погибших, к большому счастью, нет. А вот раненых… Этих хоть отбавляй. Если кто-то из них не дождётся квалифицированной медицинской помощи, их смерти останутся на моей совести.

За время нахождения в Зоне, у меня накопились изрядные запасы маны, и даже наша яростная схватка с братцем не опустошила их полностью, поэтому я приступил к лечению, при этом каждую секунду поглядывая на часы.

Николаевск – город небольшой, полицейские наряды окажутся тут минут через пять-десять. Полностью под контроль здание они не возьмут, однако заблокируют основные выходы. А вот через полчаса сюда подтянется «кавалерия», и из кабака уже и мышь не проскочит.

Первым делом я рассортировал раненых на тем, кому срочно нужна магическая помощь, и тем, кто отделался сравнительно легко – эти точно дотянут до появления эскулапов.

Я работал как насос, выкачивая из себя бешенное количество маны. Эта потогонка быстро дала о себе знать, уже скоро меня зашатало и затрясло, как сухой лист на ветру, но я закусил губы и не сдавался до того момента, пока не помог последнему раненому, а вернее, раненой – ей оказалась та самая сексуальная певичка в обтягивающем платье.

Во время яростного сражения её отбросило со сцены на один из столов и крепко приложило. Переломы были ужасными, она потеряла сознание и дышала на ладан, когда я добрался до неё и, засучив рукава, приступил к излечению.

Не скажу, что это было легко. Пришлось повозиться. По сути я срастил заново сразу несколько костей, а попутно сшил разорванные ткани. Если бы не аврал, сделал бы больше, однако главного добился: теперь её жизнь была вне опасности и калекой на всю жизнь певичка не останется. Хорошие доктора быстро поставят её на ноги.

За окном послышалась полицейская сирена.

Всё, решил я для себя, пора валить отсюда, пока это ещё возможно. Не хватало ещё сцепиться с местными ментами: особо любить мне их было не за что, но и врагами для меня они не стали. Парни просто выполняли свою работу.

К тому же я и так порядком запалился в этом кабаке. Кто-то мог прежде видеть мою физиономию в телеке, и пусть для всех я на важном задании в Зоне, всё равно были шансы спалиться, а заодно и спалить Лизу. Такой подставы я потом себе не прощу.

Уходил я по-английски, без всякого «гудбай» и «аривидерчи». Валить через парадный вход не имело смысла – там уже припарковался полицейский седан и сразу несколько городовых спешно облачались в бронежилеты и каски.

Не, господа, ну вас на хрен!

Я кинулся к чёрному выходу, однако там меня ждала аналогичная картина: машины с мигалками и парни в снаряге, которые постепенно рассредоточивались по территории. А скоро и настоящий спецназ подтянется, снайперы засядут на боевых позициях и прочая «лепота».

Нет, оно вроде не я начал эти «разборки в маленьком Токио», а мой братишка, но кто ж сейчас будет разбираться? Особенно, когда на приступ пойдёт бравый спецназ, парни в котором сначала стреляют, потом ещё раз стреляют, ну а после третьего выстрела могут поинтересоваться: попали в мишень или нет.

Так что делать мне тут нечего и уповать на справедливость, закон и порядок бесполезно. Даже если и оправдают… посмертно. Лично мне оно не надо. Мне надо срочно отыскать пути эвакуации из местечка, где подо мной уже изрядно напекает, а вариантов осталось с гулькин нос, не считая самых фантастических.

Последовать примеру братца и сигануть в окно? Зуб даю – их уже взяли под наблюдение. Вообще, копы в городке молодцы. Оперативно сработали. В моём мире порой на вызов часами не дождёшься, а тут такое чувство, будто по соседству проходил съезд полицейских. Уже человек десять пожаловало и это, чует моё сердце, лишь начало.

Есть ли у меня ещё мана? Как оказалось – есть!

Я включил рентгеновское зрение и принялся обшаривать им помещение, в надежде найти другие выходы. Обычно хозяева ресторанов бывают предусмотрительными на сей счёт.

Внезапно взгляд упал на пол. Бинго! Прямо под рестораном проходил подвал, а в конце его заброшенный коллектор, если смогу попасть в него, то, поиграв в детей подземелья, заполучу шанс смыться.

Правда, имелся чисто технический вопрос – а как собственно я смогу попасть в этот самый подвал, если нас разделяют примерно полметра бетона и никаких люков в зоне видимости магического зрения не наблюдается. Долбить клювом как дятел что ли? Так у меня клюва нет.

В принципе, я недавно неплохо управлялся со льдом, что если и сейчас использовать похожий принцип? Идея показалось мне подходящей, да и времени придумать вариант получше не оставалось: активность за стенами ресторана усилилась, кажется, ребятки в полицейской форме собрались идти на штурм, а на помощь им прислали какого-то мага, причём тоже в форме. Меряться с ним силами было не комильфо. Вдруг это он меня уделает, а не я его?

В общем, спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Только на них, то бишь верхние конечности и была надежда.

Я сжал пальцы в кулак, представил, как они постепенно холодеют и мертвеют, превращаясь в материал, сопоставимый по твёрдости с алмазом. Даже закрыл глаза от усердия, а когда открыл, понял, что результат превзошёл все ожидания. Сам Халк сдох бы от зависти, когда увидел во что превратились мои ручищи.

Секунда, и я стремительно заработал кулаками, пытаясь добраться до заветного подвала. Легче всего было с полом: паркет разлетался в щепки. Когда дошёл до бетона, стало потяжелей, но я упорно крушил его и в итоге преодолел, пробив дыру достаточную для того, чтобы в неё могло проскользнуть моё тело.

Ну, господи, пронеси! С этой молитвой я нырнул в чёрную дыру подвала, надеясь, что он не превратится в каменный мешок, из которого потом хрен найдёшь выход. Очень уж не хотелось из огня попасть в полымя.

Падение не было мягким, я пролетел метра три и только по случайному стечению обстоятельств не сломал себе ноги и не напоролся на какую-то хрень, которая торчала аккурат возле моего приземления. Прими я чуточку влево и меня нанизало бы на неё как на кол.

А ещё тут было темно – единственным источником света стала пробитая мной дыра. Вдобавок воняло и, как можно догадаться, далеко не фиалками. Миазмы были такие, что выворачивало наизнанку – просто удивительно, как почтенная публика, то бишь посетители её не чувствовали. Такое чувство, будто сюда стекались фекалии и отходы со всего города. А может здесь проходил сброс одной из химических фабрик.

От этой вонизмы никакая одежда не отстирается, а человеку надо отмокать в ванной дня три.

И всё-таки сейчас я предпочел быть здесь, чем наверху, куда уже начали стягиваться штурмующие копы. Ради своей и Лизиной свободы я был готов терпеть и не такое. Вонь… да подумаешь! После солдатской казармы мне не привыкать!

Что-то пискнуло под ногами и впилось острыми зубками в ботинок. Крыса, гадская тварь. С детства их не люблю, даже когда они белые с розовым хвостиком.

Одной из хозяек подвала не понравилось моё незаконное вторжение в её владения и она отомстила за это как могла, цапнув от души. Хорошо, что прокусить кожу ботинка ей не удалось, и я отфутболил серое противное создание как мяч.

Один – ноль, «Спартак» – чемпион. Или «Зенит». Короче, кому как нравится.

Наверху заорали, костеря кого-то почём зря. Может и меня. Не всем понравится, когда ты идёшь на штурм, а потенциальная жертва куда-то запропастилась и никак не желает подставляться под пули.

Блин, ну и чушь я несу! Слава богу, что не прилюдно и никто меня не слышит. Видимо, мозг таким макаром защищается от шокового состояния. Пойти что ли в сценаристы скетчкомов?

Но сначала надо отсюда выбраться, а там порешаем, как буду на хлеб зарабатывать, причём желательно с маслом, сыром и колбасой. Икру и чёрную, и красную я как-то не очень. Баклажанная почему-то больше нравится.

Плана помещений у меня не имелось, да и откуда им взяться-то?! Магическое зрение начало быстро садиться – мана таяла как мороженое на южном солнце. Ещё чуть-чуть и окажусь в кромешной тьме. И идти потом на ощупь – это не вариант.

Где коллектор? Да вот же он! Отверстие в виде почти правильного круга или окружности… Как правильней? Понятия не имею. Классик мог себе позволить «круглый стол овальной формы», вот и я тоже и тварь дрожащее и права заимел.

Диаметр трубы коллектора был не больше метра, так что сначала я попробовал идти, согнувшись в три погибели, а потом, когда понял, что ещё немного и спина отвалится, плюнул на все условности и встал на четвереньки. Как выяснилось – так было даже быстрее.

Эх, видели бы меня сейчас знакомые и родня – животики бы со смеха надорвали… Всем комедиям комедия. Утешало одно: жить захочешь – не только по-собачьи забегаешь. Прижмёт, на пузе поползу и никто не посмеет укорить меня за это.

Не скажу, что процесс передвижения доставлял мне массу удовольствия. То и дело коленки попадали на что-то острое: то ли железки, то ли осколки, я уже начал жалеть, что не превратил их в подобие кулаков – мощных гранитных молотов. Однако не факт, что смог бы потом передвигаться на одеревеневших конечностях.

Кстати, истощение маны стало сказываться и на руках. Теперь они возвращались к привычному виду, и если мне срочно понадобиться пробить какую-то стену, толку от них уже будет мало.

Свет тоже пропадал, причём очень уж быстро, совсем скоро меня окружал только полумрак, потом что-то щелкнуло, и всё погрузилось в кромешную тьму.

Всё, маны больше нет. Осталось уповать лишь на собственные силы.

Я чуть не взвыл от досады: скоро прилетит «откат» и меня можно будет брать голыми руками как младенца. Сил даже на то, чтобы послать на…, короче к такой-то матери, не останется.

А потом я увидел впереди себя свет и, ускорившись, пополз к нему, оценив про себя красоту и символизм фразу про свет в конце туннеля.

Глава 3

Больше всего я боялся упереться в наглухо заваренную решётку. Кулаки давно трансформировались в привычную форму, мана иссякла, а вместе с ней ушли и силы. И тогда решётка станет непреодолимой преградой.

Твою дивизию! Так оно и оказалось! Здоровенная металлическая решётка преградила мне путь. Я схватился за неё и потряс. Бесполезно – с таким же успехом можно было таранить её головой: закреплена она была намертво.

И что тогда? Ползти назад, прямиков в объятия полицейских?

Тогда к чему вся эта беготня, спрашивается? Ещё раз хорошенько тряхнул её с тем же успехом. Она, конечно, порядком проржавела, однако категорически не желала поддаваться.

От бешенства я заколотил по ней руками, решётка слегка дрогнула. Так-так, кажется, не всё так уж безнадёжно. Плохо, что сил мало, да и время поджимает, а то бы я её в итоге расковырял и раскачал.

Попробуем немного по-другому. Я развернулся в тесном туннеле так, чтобы лечь на спину, ногами к решётке. Потом подобрался и со всей мочи долбанул подошвами ботинок.

Зазор слегка увеличился, это меня приободрило. Врезал второй раз, потом третий, четвёртый… Дело пошло на лад. Удара так с десятого, решётка сорвалась и упала куда-то вниз. Путь наружу был свободен.

Я снова встал на четвереньки и, добравшись до края коллектора, высунул голову, чтобы осмотреться.

Труба нависала метрах в двух над землёй, чего собственно и следовало ожидать. Любят у нас, да и не только, сточные воды сбрасывать в водоёмы, например, в реку.

В данном случае река то ли засохла, то ли изменила русло – на дне осталась плескаться только какая-то жижа. Дальше перехожу в область гаданий, но вряд ли там глубоко, как в обычной луже.

Кстати, теперь понятно, почему коллектор забросили: водоёма не стало, сбрасывать некуда, вот и все вытекающие.

Я прикинул как буду выбираться отсюда. Два метра – не очень высоко, но всё зависит от того, как упадёшь. Можно свалиться с дивана и серьёзно покалечиться.

Самое безопасное: пятиться задом, в последний момент схвачусь за выступ трубы и только потом спрыгну.

Гладко было на бумаге, я не учёл насколько здесь скользко: в итоге я просто вывалился, не устояв на ногах, упал мордой лица в вонючую жижу.

Смердела она жутко.

Приземление оказалось шумным и ярким, брызги фонтаном окатили меня, хорошо хоть рот оказался закрытым, а то б наглотался по самое нехочу.

Наверное, через пару миллионов лет эта дрянь станет прекрасной и дорогой нефтью, только не скажу, что сейчас меня это радовало.

До «отката» осталось всего ничего, и шанс захлебнуться и утонуть в каком-то дерьме, вплотную замаячил за моей спиной.

Надо бы осмотреться, да вот силы куда-то исчезли, иссякнув вместе с маной. И всё-таки я вскинул голову: во-первых только от вида лужи, в которой я распластался, меня уже конкретно тошнило, во-вторых… Хотя во-первых, достаточно.

Итогом короткого наблюдения стал следующий факт – русло было мокрым и скользким, чтобы выбраться наверх, придётся приложить неимоверные усилия. Это полчаса назад я бы поплёвывая забрался на берег. Сейчас далеко не тот случай.

Я был выжат как лимон, любое движение требовало неимоверной концентрации и насилия над собой.

Да и «откат» напоминал о своём приближении с каждой секундой.

Руки подгибались, ноги тряслись, мысли в голове путались, я уже ни хрена не соображал. Только упрямство удерживало сознание на плаву. Я должен, я просто обязан выбраться. Эта мысль молотком стучала в висках, и я не сдавался.

Титаническим усилием заставил себя встать. Это было нелегко, меня качало как те три знаменитых тополя на Плющихе, любой порыв ветра мог опрокинуть меня, и тогда всё, повторить этот подвиг я не смогу.

Перед глазами плыло, сфокусироваться было невозможно – зрение упало на шесть-семь единиц. Я посмотрел на ладони, они превратились в нечто размытое, в две вытянутых светлых полосы.

Офонареть! А ведь есть люди, которые с этим живут.

Сокурсник в универе из прошлой жизни (эх, где та прошлая жизнь?!) ходил в очках с такими диоптриями, что его глаза в них казались величиной с колесо легковушки. Операция в его случае была бесполезна, а контактные линзы он не мог носить из-за кучи аллергических реакций.

И вот я оказался в его шкуре и на собственном опыте прочувствовал, с чем он сталкивается, когда оказывается без очков. И мне это совсем не понравилось. Мир потерял очертания.

Амба, приехали… Превратившись в слепого крота, я мог только тыкаться вслепую, и только одному аллаху известно, чем это бы закончиться и на что я напорюсь.

Я обхватил голову руками, сдавил её так, словно хотел раздавить. Удивительно, но это помогло. Зрение немного улучшилось, теперь я мог сфокусироваться на отдельных предметах.

Убрал ладони… И снова жуткая миопия, когда перед глазами мельтешат сплошные пятна. Это что ж получается – придётся карабкаться по скользкой земле, не помогая себе руками?

Может тут остаться? Выжду, когда полегчает, а потом фьють…

Ага, только не надо забывать: полицейские – не лохи, быстро сообразят, куда я запропастился и пойдут по моим следам. А то и вовсе по всяким секретным планам вычислят, где коллектор выходит на поверхность, сообщат патрулям по рации и сюда на всех газах прилетит пара машин со злыми и вооружёнными до зубов ребятами.

Дальше дело техники. Если повезёт – потащат в околоток, но скорее всего пустят в распыл, как источник всякого геморроя. Они ведь успели насмотреться и наслышаться всякого ужаса о нашей «эпической» битве с братцем. Я бы на их месте очень сильно страховался и нашпиговал меня пулями. Это куда проще и безопасней.

Убьют меня – не велика трагедия, как-нибудь отпишутся. Даже если их с какого-то перепугу накажут, всё равно мне от этого легче не станет.

Короче, если хочу ещё немного покоптить воздух на этом свете, надо рвать когти.

И я стал карабкаться наверх.

После того, как третий раз съехал на пузе вниз, плюнул на всё и стал помогать себе руками.

Вот он, край заветного берега. Я подтянулся и перекинул наверх тело, немного подышал, чтобы прийти в чувство.

Идти уже не мог, осталось одно – ползти вперёд, яростно и упрямо. И я пополз.

Пластун из меня был так себе, в учебке за такое сразу бы влепили кол и дали с десяток нарядов вне очереди.

Моё внимание привлёк какой-то шум, я не сразу сообразил, что это рокот работающего двигателя. Когда приподнял башку и обхватил её руками, увидел, что метрах в пятидесяти стоит какой-то здоровенный трёхместный пикап.

Выглядел он крайне непрезентабельно: старенький, помятый, с обшарпанным и проржавевшим кузовом. Но… и это самое важное, это был не полицейский автомобиль.

И это была моя единственная надежда на спасение.

Я заработал руками и ногами, стараясь как можно быстрее доползти до пикапа, при этом не привлекая внимания водителя и пассажиров.

Добравшись до машины, подтянулся и перелез в кузов. На большее меня уже не хватило, наступил «откат».

Когда я очнулся, то первым, что увидел, стало миловидное лицо незнакомой девушки. На ней было чёрное платье и светлый фартук, благодаря которому я сразу опознал в ней горничную.

Не полицейская и не сиделка в больничке – уже хорошо.

– Где я? – спросил я и удивился тому, какой тихий и скрипучий, а главное – слабый у меня голос.

– Как себя чувствуете? – вместо ответа спросила она и отнюдь не дежурным тоном.

– Не знаю, – честно признался я и сделал попытку оторвать голову от подушки.

Надо же… а ведь я лежу на большой и даже бы сказал – шикарной кровати, заправленной явно не дешёвым постельным бельём.

И запах. От меня пахло свежестью, а не миазмами канализации, как недавно. Кому-то пришлось долго и тщательно отскрёбывать с моего тела ту липкую дрянь. Ох, и не позавидовал бы я ему…

Но лежать в чистоте, конечно, приятно. Сразу чувствуешь себя человеком.

– Осторожней! – попросила горничная. – Врач сказал, что вам нельзя резко двигаться и вообще, надо соблюдать режим: тишина, покой и правильное питание. Вам приготовили бульон. Сейчас я схожу на кухню и принесу вам покушать.

До её слов я даже не знал, насколько же хочу есть. Но стоило горничной упомянуть про бульон, как в желудке засосало с неимоверной силой. Надо же… а я страшно проголодался, вот только не уверен, что смогу насытиться чашкой какого-то бульона. Да я был готов сию секунду сожрать целого быка.

Девушка вернулась быстро, в руках она держала белую супницу с высокими бортами. Посуда явно не была простой, купленной в обычном универсаме – уж я-то по прошлой жизни знаю в этом толк. Какой-то фарфоровый эксклюзив, и просто удивительно, что в нём подают еду для какого-то первого встречного поперечного. Ещё и полиции не выдали… Хотя, возможно, я ошибаюсь и после тарелки наваристого бульончика последует визит сурового околоточного. И всё это типа хитрости: привести подозреваемого в хорошее расположение духа, размягчить и потом брать за жабры голыми ручками.

Но даже эта мысль не могла испортить мне аппетит.

Девушка присела на кровать, надела на меня кружевной «слюнявчик», постелила поверх одеяла белую и такую же кружевную простынку и, судя по всему, собралась кормить меня с ложечки.

Я вяло улыбнулся.

– Может я сам? А то чувствую себя словно маленьким.

– Обязательно, но потом. Вы слишком слабы, – сообщила горничная.

Её тон оказался таким обезоруживающим, что я покорился.

Она зачерпнула бульон ложечкой, подула и поднесла к моим губам. Я послушно открыл рот и получил порцию густой и вкусной жидкости.

– Ну вот, а вы переживали. Ещё ложечку, – сказала она и вновь зачерпнула ложкой бульон.

Во время еды я с нескрываемым интересом наблюдал за её движениями, особенно, за тем, как колышется полная грудь. Девушка заметила мой взгляд, немного покраснела, но ничего не сказала.

Покончив, вытерла мне рот салфеткой и поднялась.

– Если вам понадобится судно, позовите. На прикроватной тумбочке возле вас стоит колокольчик. Достаточно потрясти его один раз и я приду.

– Спасибо за заботу, – хмыкнул я. – Но всё-таки, может, скажете, кому я обязан этим гостеприимством?

– В нужное время вам всё сообщат, – горничная категорически не хотела выходить на откровенность.

– Ну, а сколько я здесь уже нахожусь?

– Простите, мне пора. Поправляйтесь.

Она снова покосилась на колокольчик.

– Не забудьте, если я понадоблюсь – позвоните один раз. Я обязательно услышу.

Сказав это, она удалилась, шурша накрахмаленным передником.

Я немного полежал, осваиваясь с новым местом и ощущениями. Пока что никто не вламывался в комнату с расспросами на мой счёт, значит, полиция не в курсе о том, что я здесь нахожусь. И это хорошо. Понятия не имею, как бы я стал объясняться. Скорее всего, всё закончилось бы новым сроком, а в тюрьму я ой как не хочу.

Теперь по поводу самочувствия: я по-прежнему был слаб и беспомощен, как тот ребёнок из книг, у которого все норовят отобрать конфетку. Обидное открытие, однако против фактов не попрёшь.

Похоже, битва и последующее бегство истощили ресурсы моего организма. Урок на будущее: не стоит так щедро расходовать ману, надо контролировать этот процесс. Плохо быть самоучкой, приходится самостоятельно ходить по граблям и набивать шишки.

Теперь к следующему варианту: меня кормят-поят, за мной ухаживают… Интересно, с какой-такой стати? Добрых и бескорыстных людей много, не спорю, но, когда тебе упорно не хотят сообщать детали, это наводит на определённые размышления.

Ладно, как говорила моя мама: будет день, будет пища.

Глава 4

Набитый желудок сыграл свою роль. Я сам не понял, как вдруг веки налились свинцом, просто взял и отрубился.

Когда проснулся, за окном стало темно. Чтобы определиться, немного полежал, прислушиваясь к посторонним звукам.

Шума улицы я не слышал, похоже, нынешней моей резиденцией стал чей-то загородный дом. Любой город, даже такой небольшой как Николаевск, всегда даёт о себе знать: машины ездят, пешеходы… А тут тихо как в лесу. Слышу только как ветер раскачивает деревья да поют птицы. Жаль, я в них разбираюсь слабо: только и знаю, что голубей, воробьёв, ворон, сорок да ласточек. Покажи мне соловья на картинке – в жизни не определю.

Но ни коровьего мычания, ни овечьего блеяния, ни квохтанья кур – значит, это не ферма.

Слуги, явно дорогая обстановка в комнате, столовая посуда – владелец дома явно не стеснён в средствах. Правда, пока что на глаза не попадалось гербов и прочих родовых знаков, то есть мы имеем дело с богатеньким буратино из числа мещан, скорее всего, купцов.

Что это мне даёт? Да пока ничего, разве что мозги немного тренировал.

Стоило лишь вспомнить о них, как очевидно из чувства ревности дал о себе знать и другой весьма важный орган: переполненный мочевой пузырь.

Позвонить в колокольчик, как рекомендовала кормившая меня с ложечки красотка?

Я всю жизнь был щепетилен в таких вопросах. Лучше всё-таки самому.

Могу предположить, что под кроватью спрятана «утка», понятно, что не ржавая и жестяная, быть может, даже дорогущий фарфор, но я с удовольствием променяю его на фаянсового «друга». Осталось только добраться до него.

Я приподнял голову от подушки и присел, помогая себе руками. Слабость была неимоверная, тело разом покрылось испариной, а нательная рубашка прилипла к спине.

Чтобы понять, во что меня переодели, я откинул одеяло. Ну, понятно, что мои шмотки после всех пертурбаций даже в половые тряпки не годились, однако меня ждал не самый приятный сюрприз: всю жизнь терпеть не мог длинных нательных рубах до щиколотки – видел такие только в исторических фильмах, и на тебе – в аналогичную меня и облачили.

Бог с ним, с гардеробом. Сейчас для меня это не самая актуальная проблема. Я спустил ноги на пол, ощутив ступнями мягкий ворс ковра, и попробовал встать. Оказалось, что в моём состоянии это не так просто, как кажется. Меня аж затрясло. Потребовалось минуты две, чтобы более-менее зафиксировать себя в таком положении.

Перестав исполнять пляску святого Вита, я сумел оглядеться.

Приличных размеров комнате, вероятно, гостевая спальня. Обставлена так, чтобы угодить и мужчинам и женщинам, причём никакого скандинавского минимализма, всё довольно изыскано и даже с претензией на роскошь: для дам шикарный туалетный столик с трельяжем (на вид – старинная ручная работа) и мягким удобным пуфиком, для мужчин стол, покрытый толстым зелёным сукном и кожаное кресло с высокой спинкой и изогнутыми подлокотниками. А ещё, если не считать широкой двуспальной кровати, на которой я лежал, платяной и книжный шкафы, какие-то полочки и телевизор с большим выпуклым экраном: здесь ещё не освоили плазму или LED-технологии, так что в ходу старые добрые электронно-лучевые трубки.

Из комнаты выходят две двери: одна, похоже, соединяет спальню с коридором, а вот вторая… И пусть на дверях не был изображён «писающий мальчик» или другая картинка в подобном духе, я решил, что за ней скрывается так необходимый мне в данную секунду сан-узел. Вот только до него ещё предстояло добраться.

И пусть до туалетной комнаты меня отделяло каких-то четыре метра, в моём состоянии дойти до него было не так-то просто. Подобно древнему Архимеду я срочно нуждался в точке опоры, ибо ноги всё ещё не желали повиноваться мне и норовили предательски подломиться, в чём я и убедился, когда сделал шаг. Я закачался, но всё-таки устоял, пусть руки хватались за всё, даже за воздух.

Наверное сам Нил Армстронг так не радовался, когда первым ступил на поверхность Луны. Правда, у меня и мотивация была куда круче. Ничто не может сравниться со стремлением как можно скорее облегчиться, когда приперло так, что терпеть сил моченьки нет.

Любая черепаха, да что там черепаха! – улитка могла бы глядеть на меня свысока, и всё-таки я неуклонно приближался к туалетной комнате, ещё немного и мы встретимся как айсберг и «Титаник».

Мысленно прокляв себя сто раз за то, что ради пресловутой щепетильности, пошёл на такие испытания, я добрался до двери и потянул её на себя.

О чудо! Предчувствия меня не обманули! Здесь было всё, что доктор прописал!

Мысль об обратном пути уже не вызывало у меня содрогания. Главное, что я на месте, ещё немного и наступит столь долгожданный момент.

Я задрал пол рубахи и, какими бы чувствительными ни были позывы, замер. Странно, мне что – аппендицит вырезали? Иначе откуда бы прямо на брюхе взялась эта странная рана, что самое интересное – успевшая подзатянуться…

Так-так, а что если мой спаситель и благодетель на самом деле какой-нибудь торговец донорскими органами?!

Я даже забыл, с какой целю сюда заявился. Холодеющими руками ощупал себя со всех сторон, но других неожиданных открытий не обнаружил, не считая синяков, но их по понятным причинам у меня до попадания сюда было предостаточно.

Слава тебе, господи! Вроде всё на месте!

Нет, версия с трансплантологией отпадает. Тут что-то другое, правда, не пойму что.

Плохо, что у меня нет маны, а то бы попробовал «просветить» себя рентгеновским зрением.

Мочевой пузырь снова напомнил о себе, и я покорно выполнил его требование.

Потом спустил воду и подошёл к зеркалу, чтобы вымыть руки. Отражение в нём не порадовало. С зеркала на меня смотрел не двадцатилетний парень в самом расцвете сил, а совершенно незнакомый доходяга: щёки ввалились, нос заострился, глаза потухли. Красавец, что уж…

Сделав это открытие, я умылся и поплёлся назад. Когда добрался до постели, сил у меня хватило только на то, чтобы упасть. Любая мысль о движении вызывала неимоверную усталость.

И только сейчас меня услышали. Зажглась люстра над моей кроватью и появилась знакомая горничная.

Она посмотрела сначала на меня, потом перевела взгляд на туалетную комнату, в которой я забыл выключить свет, затем укоризненно покачала головой:

– Зачем так себя изводить?! Я же говорила вам про колокольчик.

Я вяло улыбнулся.

– Не забывайте, что я – мужчина.

Она фыркнула.

– Думаете, вы первый мужчина, которого я видела, и потому способны шокировать меня?

Я пожал плечами.

– Неважно.

– Как это – неважно! – воскликнула она. – Вам нужна тишина и покой. А всякая физическая активность запрещена.

Дверь в комнату приоткрылась, вошёл кто-то ещё, но я не смог разглядеть кто: его заслонили аппетитные формы горничной.

– Оставьте его, Анфиса! – требовательно прозвучал мужской голос за спиной девушки.

Она обернулась и как-то беспомощно произнесла:

– Но Борис Иванович…

– Оставьте. И, пожалуйста, оставьте нас наедине. Хочу поговорить с нашим гостем, – тоном, не терпящим возражений, сказал мужчина.

– Как скажете, Борис Иванович, – поклонившись, Анфиса (я наконец-то узнал её имя) удалилась.

Как только дверь за ней закрылась, посетитель, а вернее – хозяин, взял стул и, поставив его так, чтобы мы могли видеть друг друга, присел на него.

Выглядел он по-старомодному представительным. Полный (выпирающий живот не мог скрыть даже костюм от хорошего портного), с тронутыми сединой висками, кучерявой шевелюрой и крупными чертами лица. У него была тщательно подстриженная бородка а ля Хемингуэй, которая ему очень шла и делала его более мужественным и привлекательным.

Снизу он показался мне даже не высоким, а огромным – метра два ростом. Вес тоже был под стать. Когда мужчина опустился на стул, тот даже заскрипел под тяжестью.

Глаза его прятались за слегка затемнёнными очками, но даже сквозь непрозрачные стёкла я ощущал на себе его испытывающий взгляд.

– Не собирался разговаривать с вами сегодня, но вы сами проявили кипучую деятельность, – усмехнулся он. – Давайте знакомиться: купец второй гильдии и промышленник Волков Борис Иванович. Да, вам нет нужды представляться – я в курсе, как вас зовут.

– Неужели?

– Представьте себе, – улыбка с его лица никуда не делась, но мне она почему-то не показалась искренней.

Было в ней что-то притворное, так улыбаются, когда хотят произвести приятное впечатление, а потом облапошить.

С другой стороны – Волков назвался купцом и промышленником. Для этой братии характерно скрывать свои истинные эмоции и носить маску вежливости в полном соответствии с заветами с заветами Карнеги. Мне когда-то попадались статьи в интернете, дескать он умер в полном одиночестве, но не думаю, чтобы это соответствовало действительности.

– Вас зовут Анатолий Ланской, – совершенно спокойно добавил он, заставив меня привстать на локтях.

– Как?! Откуда?! – невольно вырвалось у меня.

– Право слово, ну что вы как маленький – одно время о вас много писали и говорили по телевизору, – сообщил Борис Иванович. – Сейчас, конечно, страсти улеглись, но я – не рыбка, у меня хорошая память. Когда мои люди нашли вас в кузове машины, они сначала приняли вас за какого-то бездомного и едва не выкинули назад, на улицу, но я вас узнал, пусть и вид у вас, Анатолий, был прямо скажем не самый презентабельный…

– Так сложились обстоятельства, – выдавил я из себя. – Я благодарен вам за то, что вы, можно сказать, вытащили меня с того света.

– Право слово – не стоит благодарности. Такие пустяки! – отмахнулся Волков.

– Мне очень жаль, что я причинил вам неудобства, заставил хлопотать о себе…

– Бог с вами, молодой человек! Какие неудобства?! Какие хлопоты?! Каждый из нас мог влипнуть в неприятности. И да, ради бога, прошу вас – не надо ничего придумывать. Ваши печальные обстоятельства мне тоже хорошо известны, огорошил меня он.

– Интересно, откуда? – вскинулся я.

– Откуда?! – Волков не спеша поднялся со стула, молча прошелся вдоль комнаты, вернулся и, не садясь, произнёс:

– Знаете, хоть посещение «Китай-города» считается не совсем подобающим для людей моего положения, но я стараюсь идти в ногу со временем, а сейчас модны всякие заигрывания с народом, простота и даже некоторая демократичность. Так что иногда я позволяю себе делать туда набеги…

– Значит, вы видели меня там, – протянул я.

– Видел, – подтвердил Борис Иванович. – И так уж получилось, что я стал невольным свидетелем вашего, не побоюсь такого слова – эпического сражения. Скажу больше: в какой-то момент я потерял сознание и остался лежат там, на полу ресторана, а когда очнулся, то узрел своими глазами, как вы пытались спасти жизни тех, кто пострадал в той схватке. Я, к сожалению, не маг, но чисто на обывательском уровне всё понимаю. Вы – большой умница, Анатолий. Я рад, что вы остались в живых.

– А уж как я рад…

– Понимаю вас, – протянул он. – И в какой-то степени ещё и сочувствую. Вас ищут, Анатолий.

– Кто?

– Пока что полиция. Сами понимаете, у них к вам накопилась масса вопросов…

– Они установили мою личность?

– На текущий момент – нет. Видимо, в отличие от меня, они не часто следят за новостями. Точно так же они пока не знают, где вы находитесь.

– Вы сказали – пока? – нахмурился я.

– Вижу, у вас нет проблем со слухом. Вы услышали ровным счётом то, что я произнёс. Пока… я подчёркиваю это – пока в полиции ничего не знают, но… – Он замолчал и бросил на меня испытывающий взгляд.

– Продолжайте, Борис Иванович, – я, стараясь держать себя в руках, уверенно посмотрел ему в глаза. – Ваша пауза, наверное, что-то значит.

– Так и есть, мой дорогой гость. Я нарочно взял её, чтобы вы прониклись моментом. У меня к вам деловое предложение, Анатолий. Можно сказать, сделка. Если вы её выполните – ваше инкогнито останется нераскрытым. Никто не узнает, где вы сейчас находитесь и что с вами.

– А если нет?

Волков помедлил, прежде чем сказать?

– А если нет, тогда я, молодой человек, должен буду поступить как всякий законопослушный гражданин: сдам вас в полицию и пусть они разбираются виноваты вы или нет в том переполохе.

Глава 5

Я мрачно посмотрел на собеседника. А дядя-то оказывается не чужд банальному шантажу. Уже одно только это чётко говорит, что его деловое предложение не из числа тех, после которых проблемы с законом рассасываются сами собой.

– Хотите втянуть меня в какой-то блудняк? – делая каменную морду лица, поинтересовался я.

Волков тоже продемонстрировал актёрские задатки, изобразив обиду:

– Господин Ланской, где ваши аристократические манеры?! Я не ослышался – вы действительно употребили это ужасное жаргонное слово!

– Если скажу, что на самом деле его употребил, вы упадёте в обморок? – хмыкнул я.

– Боже мой! – всплеснул он руками. – Куда катится этот мир?! Во что он превратился, даже если потомки старинных аристократических родов начинают использовать лексикон всякого отребья!

– Борис Николаевич, вам не надоело? – прищурил один глаз я. – Прекращайте изображать из себя оскорблённую невинность. Говорите, у вас ко мне деловое предложение… Хорошо, я готов его выслушать, хотя меня и смущает выбранный вами тон. Надеюсь, на сей раз мои манеры устраивают вас… господин Волков?

Он посерьёзнел, перестав ломать комедию.

– Наконец я слышу речь не мальчика, но мужа, – процитировал «наше всё» российской поэзии – Александра Сергеевича Пушкина, собеседник. – Отлично, говорим как мужчина с мужчиной. Итак, о моём деловом предложении… Вам доводилось слышать о купеческой фамилии Воропаевых?

Я кивнул.

– Да. И не раз… У меня сложилось впечатление, что Николаевск многим обязан этой семье. Это вроде как ваша знаменитость…

Борис Николаевич нахмурился.

– Не совру, если скажу, что практически весь город лежит в кармане Воропаевых, а если быть точнее, в кармане нынешнего главы фамилии – Саввы Мстиславовича Воропаева. Львиная доля предприятий его, ему принадлежат гостиные двора и торговые центры, гостиницы, доходные дома, биржа, рестораны и кафе… Прогуляйтесь по центральной улице и ткните указательным пальцем в любую вывеску (хоть это и некультурно – показывать пальцем), не ошибётесь, если скажете, что это дело Саввы Мстиславовича. Он – хозяин Николаевска. Градоначальник и полицмейстер пляшут под его дудку, губернатор кормится с его рук, а жандармы смотрят сквозь пальцы на все его шалости. Воропаева часто принимают в императорском дворце, он входит в число особых поставщиков его величества. Мы все в Николаевске находимся у него в кулаке, – для выразительности он поднёс руку к моему лицу и сжал кисть в кулак.

– А вы, значит, хотите поменяться с ним местами? – предположил я.

Волков усмехнулся.

– Что вы, господин Ланской! Я – реалист, который привык адекватно оценивать собственные силы, финансы и шансы. Мне никогда не возвыситься до уровня Саввы Мстиславовича. Но, – он посмотрел на меня, – я могу немного спустить его с небес на землю, и тут мне будет весьма полезна ваша помощь, господин Ланской.

– Хорошо, – сказал я. – Мне понятны мотивы, которые вами двигают, но непонятна роль, которую вы мне отвели.

– А роль у вас будет очень даже простая, господин Ланской! – в голосе Волкова зазвучало торжество. – Я видел, что вы можете и очень этим впечатлился. Но на сей раз вашим талантам найдётся иное применение. Вы тайком проникните в дом Саввы Мстиславовича и возьмёте оттуда кое-какие бумаги.

Я обалдело захлопал глазами.

– Борис Иванович, а вы… уху не переели, случаем?

– Потрудитесь выбирать выражения, господин Ланской!

– Потрудитесь выбирать предложения, господин Волков! – вернул ему его тон я. – Это ж надо такое придумать – предложить стать вором и кому – мне! Да я…

– Что – вы?! – противно захихикал собеседник. – Что вы сможете сделать сейчас, господин Ланской? На дуэль вызовите?

– Вызову! – твёрдо сказал я и попытался подняться, но почти сразу снова опустился.

Волков посмотрел на меня с ничем неприкрытой усмешкой.

– Ну-ну… Вы что – так и не поняли?

– Что я должен понять?

– Вы крайне истощены, у вас нет маны, а даже если найдёте её источник, всё равно не сможете использовать ни магию, ни вашу физическую силу против меня!

– Интересно, почему? – зло бросил я.

– Вы рану на теле видели? Небольшую такую и совсем свежую, примерно чуть выше области паха.

– Допустим…

– Как вы понимаете, появилась она не случайно. И нет, это не работа штопавшего вас эскулапа…

– К чему вы клоните, Борис Иванович? Прекращайте ходить вокруг да около!

– Да я не собираюсь вас заинтриговывать. С вами поработал один хороший специалист. Он подселил в ваш организм шоггота…

– Кого? – удивлённо протянул я.

– Шоггота… Древнее мистическое существо, которое упоминалось ещё в старинных арабских рукописях. Вы бы знали, каких трудов мне стоило заполучить одного из них и заставить повиноваться! Но теперь он находится внутри вас!

– Сволочь! – вскинулся я и тут же чуть не взвыл от боли.

В мозг словно вогнали раскалённое шило.

– Неприятно, да? – с деланным сочувствием спросил Волков.

– Какое ваше дело!

– Ну как же… Вы мой гость и у меня на вас большие планы.

– Да пошёл ты! – сплюнул я. – Ты бы ещё Ктулху какого-нибудь в меня засадил!

– Зачем? – на сей раз удивился Волков. – Шоггота вполне достаточно, чтобы держать вас под контролем. Вы лишь должны знать главное: пока что он мал и почти не ощущается вами, но уже скоро станет напоминать о себе. Он станет пожирать вас изнутри, физически и телесно… А потом окончательно вас уничтожит и вырвется из вашей телесной оболочки на свободу. Чтобы извлечь его без вреда для вашей плоти, понадобятся мои услуги… Я готов оказать их, взамен на то, что вы выполните мою маленькую просьбу: войдёте в дом Саввы Мстиславовича и возьмёте небольшую красную папку с бумагами, которая лежит у него в сейфе.

– Какого хрена ты сам туда не сходишь и не заберёшь эту самую папку?! – снова взорвался я.

Мысль о том, что внутри засела какая-то непонятная магическая зверушка, продолжала действовать на меня как красная тряпка на быка. Если бы не физическая беспомощность, давно бы вцепился в глотку Волкова и душил его до тех пор, пока… Ой! На мгновение мне вдруг стало трудно, почти невозможно дышать, а когда отпустило, я вдруг понял, что покраснел, а одежда насквозь пропиталась потом.

– Это снова шоггот, – усмехнулся Борис Иванович. – Ему не понравилась ваша агрессия в мой адрес, и он дал о себе знать. Заметьте, господин Ланской, шоггот внутри вас ещё довольно слабый и многого не может… Представьте себе, что вы будете чувствовать, когда он наберёт силу. Мало не покажется!

– Вы не ответили на мой вопрос, – упрямо произнёс я.

– Да ради бога! – при виде ухмылки на его лице, я бесился ещё сильнее. – Мне совершенно нетрудно ответить. Савва Мстиславович – человек богатый и весьма осторожный. Он не полагается на обычные замки и засовы, и охрана у него состоит не только из вооружённых бойцов. Воропаев окружил своё имущество магическими ловушками и препятствиями. Чтобы взломать их, понадобится кто-то особенный.

Он погрустнел.

– Я пытался нанять специалистов, но везде получал отказ. Никто не желает связываться с Воропаевым, даже за огромные деньги. А тут, сами небеса сделали всё, чтобы наша встреча состоялась. Сначала я увидел вас в деле, потом вы попали в машину моих слуг… Грех отказываться, если сама добыча идёт вам в руки. В общем, вы моя последняя надежда, поэтому я вцепился в вас словно клещ, – несмотря на то, что в его голосе появились виноватые нотки, по его взгляду я понял, что никакого раскаяния Борис Иванович не испытывает.

Ему было абсолютно плевать на меня и мою жизнь.

– Ну вот, – в сердцах воскликнул я. – Даже спецы отказались, а чего вы тогда хотите от меня – я ведь не вор, а дилетант! Засыплюсь ещё на подходах…

– Тогда маленький и миленький шоггот позаботится, чтобы у охраны о вас не осталось даже воспоминаний. Пойдут клочки по закоулочкам и всё такое! – не порадовал меня собеседник. – Мне будет очень вас не хватать, господин Ланской. Так что лучше бы вам не огорчать меня и тщательно подойти к делу.

Он посмотрел на свои часы.

– У вас всего двое суток, Ланской. Потом шоггот наберёт столько силы, что с ним будет невозможно справиться.

– Смеётесь, Волков! Да я руками и ногами с трудом двигаю, а вы даёте мне каких-то сорок восемь часов! – заметил я.

– Что ж, справедливо… Ваше физическое состояние оставляет желать лучшего. Но это поправимо. Анфиса поставит вас на ноги…

– Это как?

Он подмигнул мне.

– Ну, не такими методами, о которых вы, наверное, сейчас подумали. Хотя, согласен с вами – мордашка и фигурка у Анфисы хоть куда! Но у девушки есть и другие таланты: она – прекрасная травница. И уже сейчас на кухне настаивается целебный отвар, способный снова сделать из вас человека! Ну, Ланской, по рукам?

– Что может помешать мне убить вас, после того, как я принесу вам эту папку с бумагами?

– Инстинкт самосохранения, – слабо улыбнулся собеседник. – Если наш теперь уже общий знакомый Савва Мстиславович узнает, кто приделал ноги к этим важным бумагам, я бы не отдал за вашу жизнь и ломанного гроша! У него очень длинные руки, они дотянутся до вас хоть в сибирской глуши, хоть в столице.

– Ну, а вы точно сдержите слово и избавите меня от шоггота?

Волков снова улыбнулся.

– Судя по лексикону, который вам столь привычен, мне стоит сказать нечто вроде – зуб даю! Но… честное купеческое слово вас устроит? Под него с лёгкостью заключаются миллионные сделки.

– Устроит, – кивнул я. – Пусть Анфиса несёт ваш отвар, я берусь за это дело. И…

– И ещё вам понадобится больше информации о владениях Саввы Мстиславовича, – перебил меня он. – Не беспокойтесь, я уже всё собрал для вас. Оставьте сегодняшний день на подготовку, а завтра отправляйтесь на дело. Желаю вам удачи, господин Ланской.

Он развернулся и вышел из комнаты. Почти сразу, словно она стояла за дверями и ждала, появилась Анфиса с подносом, который она поставила на прикроватную тумбочку. Поднос не был пустой, на нём находилась полулитровая кружка с толстой ручкой, до краёв наполненная зеленоватой и пахнувшей чем-то вроде сосновой смолы, жидкостью.

– Что это? – спросил я, кивая в сторону кружки.

– Лечебный отвар. Его надо пить, пока тёплый.

Я посмотрел в её глаза. В них было всё, кроме желания причинить мне зло. Двум смертям не бывать… Я взял кружку с подноса и сделал глоток. Во рту сразу сделалось вязко, я чуть не поперхнулся.

– Пейте. Вы должны выпить всё до дна! – настойчиво потребовала Анфиса.

Мучаясь и нервно сглатывая, я всё-таки осушил посуду. Девушка удовлетворённо кивнула.

– Сейчас вам станет намного легче.

Я прислушался к своим ощущениям. Пока вроде ничего, кроме слабости… Потом… Потом в желудке словно взорвалась атомная бомба, я чуть не вскрикнул от неожиданности и боль, но боль быстро отошла, а вместо неё тело начало переполняться энергией. Ещё немного, и меня от неё уже просто распирало, я словно заново родился, а позади не было ни схватки с братцем, ни бегства, ни отката, ни долбанного шоггота, сидящего у меня в печёнках.

Кровь бурлила в моих жилах, а энергия искала выход. От меня, наверное, можно было «прикуривать» автомобильные аккумуляторы и запитывать лампочки. Целую кучу лампочек!

Я снова посмотрел на Анфису. И без того весьма привлекательная, она будоражила меня ещё больше, да я уже закипал от желания, ещё немного, и крышку сорвёт. Я забыл о Лизе, о всех женщинах на свете. Мне была нужна только Анфиса, причём здесь и сейчас!

Она дерзко вскинула подбородок, прочитав мои мысли. На лице появилась снисходительная улыбка.

– Я знаю, что вам сейчас нужно, сударь! Скажу больше, я этого ждала. Дайте мне минутку, чтобы раздеться…

Минута казалась мне вечностью, поэтому я не стал ждать столько времени и, схватив её за руки, с силой подтянул к себе и поцеловал.

Глава 6

После того, как всё закончилось. Анфиса как-то поспешно собралась и вышла из комнаты, снова оставив меня одного, валяться на кровати и предаваться размышлением.

Тихо тикали часики на стене, забирая с собой отведённое мне время.

Я лёг на потолок и уставился на него так, словно там были написаны ответы на все вопросы. Большое всего на свете я бы, конечно, хотел узнать, что мне делать с этим долбаным шогготом, которого в меня подселили как какого-то паразита.

Внезапно висок кольнуло и чей-то недовольный возглас пробурчал:

– Сам ты долбаный паразит!

– Что? – Я вскочил с кровати и осмотрелся.

Мне показалось, что кроме нас с Анфисой в комнате больше никого не было, но вдруг мы слишком увлеклись и кто-то сумел проскользнуть сюда незамеченным.

Нет, здесь действительно больше никого не было. Значит, показалось.

– Показалось ему! Держи карман шире! – снова раздался знакомый голос, но на сей раз в нём было сплошное ехидство.

– Кто здесь?! – напрягся я.

– Ну и зачем орать? – удивился собеседник. – Молчал бы себе в тряпочку, я тебя и так услышу… мысленно.

– Мысленно?

– Ну да, я у тебя не только в печёнках, но и в мозгах сижу. Так что не напрягай голосовые связки, умник! – раздражённо бросил он.

– Так ты… шоггот что ли?! – я ощутил себя так, словно только что получил яблоком по башке и потому на радостях открыл закон всемирного тяготения.

– Ну а кто ж ещё? – удивился он.

Ну, у меня был ещё вариант с настоящей личностью Ланского, но она запряталась так глубоко и, надеюсь, надолго, что больше нам встретиться тут не суждено.

– Погоди, мужик! – тут же эхом отозвалось в башке. – Так ты что – типа меня что ли…

– В каком смысле?

– В паразитарном! – хмыкнул шоггот. – Тебя, похоже, как и меня в чужое тело подселили… Вот зараза!

– Почему, спрашивается, зараза?! – обиделся я. – Да, моё сознание действительно оказалось перенесено в чужое тело, но я к этому не имею ни малейшего отношения.

– Можно подумать, что и я своё общество кому-то навязывал! – фыркнул шоггот. – Меня тоже никто не спрашивал. Пошептали-поколдовали и хоппа! Здрасьте-пожалста! Сижу в чей-то телесной оболочке, а тут и кроме меня народа – полная хата. Что теперь прикажете с этим делать?

– А что ты обычно делаешь? – заинтересовался я.

– Да ничего я не делаю. И прежде никогда не делал. Меня из моего мира впервые выдернули.

– Другими словами, ты новичок?

– Да, но не газ, – ухмыльнулся шоггот, видимо, успешно покопавшийся у меня в памяти. – И вообще – я так не играю. Возникла конфликтная ситуация, непредусмотренная договором.

– Договором?

– Ну заклинанием, если для тебя так проще. Людишки порой бормочут слова, не понимая их смысл. Думают, что это просто какая-то абракадабра, а в ней столько тонкостей, включая юридические. Так что у меня и моего «хозяина», – произнеся это слово, шоггот иронически хмыкнул, – приключился некий казус, который теперь непонятно как распутывать.

Я не смог сдержать улыбки. Ситуация, которая ещё недавно выглядела трагически, начала меня забавлять, хотя порой и возникало чувство, что на самом деле я – шизофреник и держат меня в сумасшедшем доме, напичкав всякой дрянью.

– Да это мы оба с тобой как в психушке, – отозвался шоггот. – И ничего забавного в этом я не вижу. Кстати, ты назвал меня долбаным и не извинился. Это неприлично.

– Прости, – не стал артачиться я.

– Извинения приняты, – повеселел шоггот. – Что делать будем, напарник?

– Напарник?

– Ну, а как ещё тебя называть? Мы ведь с тобой на пару в это тело попали.

Я задумался.

– Давай сделаем так: раз я оказался тут первым, то остаюсь и дальше, а ты… Ты покидаешь тело и отправляешься в свой мир.

– Ну да, ну да… Держи карман шире, умник.

– Ты второй раз назвал меня «умником» и вряд ли в положительном контексте.

– А как ещё тебя называть? – удивился шоггот. – Если бы я мог отсюда смыться, давно бы смазал пятки салом. Мне лично у вас совсем не нравится. И климат другой, и публика не та. Короче, в гостях хорошо, а дома лучше. Я домой хочу, Лан. Очень хочу…

Судя по тону, он порядком загрустил.

– А ты не можешь вернуться к себе? – спросил я.

– Ясен пень – не могу! Меня тут плотно запечатало заклинанием, так что я заперт как джинн в лампе Алладина. Давай лучше ты – вали отсюда, а я останусь, – предложил он.

– Позволь спросить, и как я это сделаю?

– Понятия не имею! Ты же с какой-то стати решил, что для меня это как два пальца об асфальт!

– Ты где таких выражений нахватался? – усмехнулся я.

– Так с кем поведёшься… От тебя, конечно. Ладно, напарник, раз случилось то, что случилось, и мне теперь никак не проявить свою злую суч… сущность, давай думу думать и решать, что будем делать дальше.

Шоггот замолчал, ожидая моего слова.

– Ну, а что тут думать?! У нас выбора нет – делаем, что велел Волков, а там. Надеюсь, он сдержит своё слово – вернёт тебе свободу. А я… я похоже застрял тут надолго, если не навсегда.

– И ты этому кренделю веришь? Он же кинет тебя – тут и к бабке не ходи. У него на мурле всё написано, это конкретный моральный урод, у которого нет ничего святого.

– К бабке я и не собираюсь, а психологический портрет Волкова тоже представляю примерно таким же. Но пока мы должны играть по его правилам. Если повезёт – перехватим инициативу, но мне понадобится твоя помощь, шоггот. По рукам?

– У нас в таких случаях говорят…, – я услышал какую-то труднопроизносимую какофонию из звуков. – В общем, по рукам, Лан! Работаем вместе. И да… Может позвонишь ещё раз в колокольчик и кликнешь Анфису?

– Зачем?

– Можно я не стану отвечать на этот вопрос?

– Можно… А насчёт Анфисы: я бы рад, да не уверен, что у меня хватит на неё сил.

– Ну мы ж договорились, что будем помогать друг другу. Можешь мне поверить – тебя хватит надолго! Не тяни, Лан, зови девушку!

И я потянулся за колокольчиком…

Где-то через час появился Волков, на сей раз не с пустыми руками – он принёс с собой несколько бумаг, скрученных в рулон.

– Вижу, что вы стали выглядеть намного лучше.

Он всмотрелся в меня.

– А этот румянец очень вам к лицу… Судя по Анфисе, вы практически восстановили форму, господин Ланской. Я не ошибся моментом, вы готовы для продолжения разговора.

– И какие же неприятные новости вы принесли на сей раз?

– О нет. Я лишь хочу облегчить вашу задачу. Мне удалось раздобыть план дома и описание нескольких магических ловушек. Знаете ли… предупреждён, всё равно что вооружён.

– Как вы их раздобыли?

– А вам не всё ли равно, господин Ланской? – пренебрежительно произнёс он.

– Вы правы, мне всё равно, – согласился я.

– Тогда изучайте. Надеюсь, к утру у вас уже будет готовый план.

Произнеся это, он бросил рулоны на кровать и вышел.

Я развернул их и принялся рассматривать: судя по некоторой небрежности в исполнении, это была делавшаяся в спешке калька с документов. Явно кто-то втихаря мастрячил копию, поминутно оглядываясь на дверь. При таком раскладе я бы не поручился за стопроцентное качество документа. Ошибок тут наверняка выше крыши, некоторые из них могут оказаться для меня фатальными.

И всё равно: даже в таком виде план – штука архиполезная, выражаясь терминами одного из самых выдающихся исторических деятелей двадцатого века.

Итак, поместье, в которое мне было нужно проникнуть, представляло собой трёхэтажный особняк в классическом стиле: с колоннами, башенками, портиками и прочими архитектурными «излишествами», с которыми так любил бороться другой выдающийся деятель отечественной истории.

Первый этаж был отведён под жильё для прислуги, кухню и всякие хозяйственные помещения, второй – рабочая зона купца и всякие залы для балов и торжеств, на третьем располагались спальни.

Мне предстояло забраться в святая святых замка – личный кабинет Саввы Мстиславовича. Если чертёжник не промахнулся с масштабом, размеры его были с футбольное поле, а в приёмной, где сидит секретарша, можно было устроить гараж для десятка лимузинов. Эх, любит наш народ размах!

Само собой, дом не стоял в открытом поле. Поместье занимало обширную территорию, обнесённую оградой со всеми вытекающими: камеры были понатыканы так часто, что слепых зон не имелось. Что с того? А то, что незамеченным к стене не подберёшься. И пусть эта проблема вроде выглядела технически решаемой, больше всего меня смущали тепловизоры – только на картинку служба безопасности господина Воропаева не полагалась, предпочитая страховаться по полной программе.

– Кажется, мы обречены оставаться с тобой вместе навек, – мысленно сообщил я невесёлые выводу второму поселенцу в тело Ланского.

– Что тебя смущает?

– Тепловизоры, – вздохнул я. – Камеры я ещё смогу обмануть или вывести из строя, но тепловое излучение замаскировать проблематично. Сомневаюсь, что нам удастся найти нужное оборудование.

– Ерунда! – коротко бросил шоггот.

– Ничего себе ерунда!

– Дай мне полный контроль над телом, и я тебя проведу мимо тепловизоров.

– Это как?

– Единственный доступным способом – заставлю принять температуру окружающей среды.

– Прикалываешься?

– Разве я похож на приколиста? – возмутился шоггот.

– Но ведь это опасно! Я могу умереть!

– Подумаешь! – преувеличенно весело отозвался он. – В первый раз что ли?

Я смутился.

– Ну не в первый, но больше как-то не хочется…

– Не тушуйся, Лан! Всё будет тип-топ, доверься мне!

– Уверен?

– На сто процентов!

– Хорошо, тогда идём дальше.

На плане сразу после забора начинался парк, вдоль которого были проложены дорожки. Одна широкая для автотранспорта, две других для увеселительных прогулок пешком или на велосипеде. Камер тут было понатыкано меньше, тепловизоров не имелось и в помине. Уже кое-что…

– А это что? – поинтересовался шоггот.

– Где?

– Вот тут, неподалёку от лужайки – что за странное пятно, а ещё вот здесь и вот здесь. Обрати внимание, что эти пятна раскиданы явно не в хаотичном порядке.

– На плане для них нет обозначений. Тогда, – я задумался, – это наверное магические ловушки, о которых говорил наш… работодатель. Плохо, что мы не знаем, как они устроены. С другой стороны, зная план, мы обойдём их, и тогда нам будет всё равно, что это за хрень и как она работает.

На изучение плана у нас ушло ещё часа три. Благодаря шогготу мне удалось запечатлеть его в памяти во всех, даже мельчайших, деталях. И пусть он изобиловал «белыми пятнами», всё равно ничего лучшего под рукой у нас не имелось.

– Всё, – наконец, сказал я. – Голова не соображает, хочу спать! Ты как – тоже спишь или бодрствуешь?

За время, проведённое в его компании, я успел не только с ним смириться, но даже стал испытывать нечто вроде симпатии. В конце концов, шоггот не виноват в том, что его решили использовать в таких целях, и вообще он производил впечатление нормального парня.

Поскольку скрыть от него мысли не представлялось возможным, он тут же откликнулся:

– Лан, ты не думай – я не белый и не пушистый. При иных обстоятельствах хозяину этого тела бы не поздоровилось, но… Раз мы с тобой жертвы обстоятельств, приходится выглядеть лучше, чем есть на самом деле. А насчёт сна – в моём мире мы можем трудиться годами без всякого сна и отдыха. Так что ты можешь дрыхнуть, а я займусь беседой с самым интересным собеседником на свете.

– Это с каким ещё собеседником? – ужаснулся я, представив, что благодаря шогготу превращусь в какого-нибудь лунатика и стану приставать с разговорами к посторонним.

– Не паникуй раньше времени, – засмеялся напарник. – Я думал ты знал этот старый афоризм. Разумеется, я имел в виду под интересным собеседником себя любимого. Так что спокойной ночи, Лан!

– Спокойной ночи… – я замолк, вспомнив, что не знаю, как его зовут.

– Ты всё равно не сможешь выговорить моё имя! Ваши голосовые связки не в силах воспроизвести эти звуки.

– Но я должен же хоть как-то к тебе обращаться!

– Да зови как хочешь – мне по барабану!

Я задумался. Не знаю почему, но в голову пришёл один из любимых мультиков моего детства про домовёнка Кузю – отец всегда ставил мне только советские мультфильмы. Я понятия не имею, каков был истинный облик шоггота (если он вообще у него есть), и потому представил его себе в виде этого самого домовёнка: добродушного, с простецким лицом и густой копной соломенных волос на голове.

– Как насчёт Кузи?

– Кузи?! – шоггот хохотнул. – А что – пойдёт!

– Тогда спокойной ночи. Кузя!

Глава 7

Утреннюю побудку мне устроил не будильник, а шоггот, не возражавший откликаться на имя Кузя.

– Вставай, Ланской. Проспишь всё на свете! – забубнил он у меня в голове.

Я с сожалением открыл глаза. Блин, как хотелось бы проснуться в своём настоящем доме, том, что остался в моём мире. Но нет же! Я по-прежнему нахожусь в «гостях» у сволочного Волкова, а в башке сидит подкинутая им нечисть.

– Но-но! – обиделся Кузя. – Ты говори… то есть думай, но фразы-то выбирай!

– Я даже не представляю, как это делать, – признался я. – Оно само за меня думается.

– То есть контролировать разум ты не умеешь? – удивился незримый напарник.

– Только по мелочи. Я ж не волшебник, а только учусь. И раз речь зашла о волшебстве, сиречь магии – мне нужна мана! И ради бога, Кузя, не вздумай шутить насчёт манной каши, – взмолился я.

– Ну вот… – сокрушённо выдохнул собеседник. – Такой прикол обломал.

Он на секунду замолчал.

– Так, скоро в комнате появится Волков. Ты ему прямиком и скажи, что для успеха операции тебе позарез необходима мана. Пусть ищет, где хочет. Итак, три…, два…, один!

Дверь распахнулась, причём без всякого стука.

– А, это вы! – хмыкнул я. – Пришли пожелать мне доброго утра?

– Пришёл узнать удалось ли вам что-то придумать. Не забывайте, часики тикают, времени у вас, Ланской, осталось в обрез.

– Могли бы и не напоминать, – буркнул я. – Мы придумали кое-что, но для воплощения нам понадобятся несколько вещей.

Волков присел напротив, его взгляд стал злым и колючим.

– И какие же?

– Во-первых, мана. Как вы сказали вчера – бояться вам нечего, я не смогу причинить вам зла.

Он задумался.

– Проблема решаема. Я найду вам источник. Что во-вторых?

– Во-вторых, вы можете выманить сегодня вечером Воропаева из своего особняка? Например, на какую-нибудь деловую встречу?

Волков почесал затылок.

– Деловая встреча – не самый удачный вариант, Ланской. Воропаев – далеко не дурак. Он свяжет кражу бумаг из дома со мной, а мне бы хотелось избегать лишний трений хотя бы на первое время.

– И всё-таки, придумайте что-нибудь! – настойчиво произнёс я. – Мне казалось – вы заинтересованы в успехе этой… операции. Готов побиться об заклад, у вас есть какие-то запасные варианты или комбинации на все подобные случаи жизни.

Мой тюремщик задумался ещё сильнее. Всё это время я не сводил с него глаз. Наконец, Волков решился:

– Кажется, я знаю, как Савву Мстиславовича можно выдернуть из дома.

– Поделитесь, каким именно способом вы планируете это провернуть?

– Почему нет? Мы же теперь вроде как союзники! – противно хохотнул он. – Наш Воропаев не такой уж примерный семьянин, как про него думают. Он любит поволочиться за юбками. В город на гастроли приехала одна столичная штучка – известная актрисулька Вера Ледянова. Уверен, Савва Мстиславович с удовольствием за ней приударит в этот вечер, а то и ночь.

– Как вы организуете их свидание?

Он махнул рукой.

– Пустяки. Чисто технический момент! К тому же я сделаю всё так, что Волкову даже в голову не придёт связать это со мной. Будут ещё вопросы или пожелания?

– Пусть Анфису позовёт, – настойчиво потребовал неутомимый шоггот.

Оно, конечно, утренний секс – штука хорошая, не поспоришь. Но после раслабона хватит ли у меня сил на то, что мы задумали?

– Хватит, я гарантирую, – самоуверенно заявил сверхозабоченный Кузя.

Я поддался его энтузиазму.

– В-третьих, пригласите, пожалуйста, Анфису. Если она, конечно, не занята.

Волков усмехнулся.

– А мне ваш подход нравится, Ланской! Я даже сожалею, что всё так получилось. Вы могли бы стать отличным другом!

– Даже не сомневайтесь, – улыбнулся я. – А уж какой шикарный из меня враг!

Сказав это, я мысленно одёрнул себя и выругал за столь длинный язык. Но что поделать: слово – не воробей. Вылетело – хрен поймаешь.

Собеседник ожёг меня ненавидящим взором. Всё стало ясно: когда мы с шогготом провернём эту авантюру, Волков от меня избавится. Собственно, так и было задумано с самого начала, а сейчас я будто лакмусом выявил его истинные намерения.

– Надеюсь, часа вам хватит. За это время я постараюсь что-то придумать насчёт вашего первого пожелания, – сухо буркнул Волков и поднялся.

Анфиса появилась почти сразу, после того как за ним захлопнулась дверь, словно ждала там. Шоггот довольно захихикал, и я приступил к практическим действиям, но на сей раз с не очень удовлетворительным для себя результатом. Может, кого-то и лишний раз подбадривает, когда за ним наблюдают в процессе этого самого, а вот меня пусть и внутренний, но всё-таки чужой взгляд Кузи во время интима как-то напряг.

– Слышь, друг сердечный, ты можешь ненадолго отключиться? – поинтересовался у него я.

– Надо же какие мы стеснительные! – засмеялся Кузя. – Ладно, будь по твоему. Занимайся спокойно, я не смотрю.

В назначенное время снова появился Волков, на сей раз не один: за его спиной маячили два шкафообразных типа, поперёк себя шире.

– Это что – охрана? – удивился я.

– Охрана не для меня, а для вас, Ланской, – туманно пояснил тот. – В наших краях не так уж и много источников маны, а те, что поблизости, хорошо охраняются. Мне бы не хотелось потерять вас на начальной стадии операции.

Один из амбалов держал в руках одежду и по приказу шефа положил её передо мной.

– Одевайтесь, – сказал Волков. – Я приказал уничтожить ваш гардероб. Всё равно он пришёл в полную непригодность. К тому же за вами охотится полиция… В этом наряде вас будет проблематично опознать.

На сей раз это тоже была форма. Но не военная, а студенческая: двубортная, со стоячим воротником тужурка чёрного цвета из плотного на ощупь сукна – застёгивалась она на позолоченные пуговицы с выгравированным на них гербом; тёмно-синие брюки, пошитые з той же ткани, что и тужурка.

Имелась и верхняя одежда: чёрная двубортная шинель с погонами и петлицами, чем-то смахивающая на шинель морских офицеров, и такого же цвета фуражка с козырьком. На околыше располагался позолоченный вензель университета.

Четыре полоски на рукаве шинели свидетельствовали, что я «учусь» на четвёртом курсе.

В качестве обуви – кожаные лакированные туфли.

Просто удивительно, но и одежда и туфли аккурат моего размерчика, всё в самый раз, нигде не жмёт и не топорщится, а главное – не выглядит новым, только что купленным.

Я облачился и посмотрел на себя в зеркале. Пожалуй, Волков прав – никто не узнает в этом студенте преступника, за котором гоняется вся полиция города. Маскировка на пять с плюсом!

– А ты ничего так, – одобрил шоггот. – Повезло мне с телом!

– Но-но! – мысленно пригрозил ему я. – Не забывай, что я первым в этом теле оказался, так что пока оно моё.

– Умолкаю! – покладисто произнёс Кузя и затих, я продолжил оглядывать себя со всех сторон.

Во времена моего студенчества каждый носил то, во что горазд. Даже жаль, что у нас не было такой униформы. С другой стороны, студенты – братия вольная, могли бы заартачиться. Хотя я бы спорить точно не стал.

Молодцу всё к лицу.

Волков тоже пристально оглядел меня и удовлетворительно кивнул.

– В таком виде можно выйти из дома, ничего не опасаясь.

– А проверка документов? – напрягся я. – Без бумажки я даже не букашка а…

Я замолчал, не зная как продолжить. Ну да, любой стоп-контроль автоматически разоблачит меня. И тогда… Тогда всё будет весьма хреново.

Волков усмехнулся.

– Думаете, кому-то такое придёт в голову? Вы выглядите как обычный студент. Полиция вас не заподозрит – это я вам гарантирую.

– Время покажет. Надеюсь, вы правы. А кто выбирал одежду? – поинтересовался я.

– А вы не догадались?

– Разумеется, нет.

– Анфиса, конечно, – ответил Волков.

Он не сдержал очередной ехидной усмешки.

– Ей даже мерки с вас не понадобилось снимать.

– Ну да, ну да, глаз – алмаз, – протянул я. – Впрочем, и остальное тоже.

– Прикажете так и передать Анфисе? – хохотнул злодей.

– Так и передайте, – кивнул я. – Когда отправляемся?

– Да прямо сейчас. Ледянова назначила свидание Воропаеву в восемнадцать часов вечера, часов пять она ему голову поморочит, так что у вас останется время на дальнейшую подготовку.

– А вы оперативны, – оценил я. – Не успели с вами поговорить на этот счёт, как всё уже организовано.

– На том и стоим, – польщённо сказал Волков. – Иначе бы я прозябал бы, торгуя в лавке скобяными изделиями. А это – не мой уровень, господин Ланской! Мне – не то что России, мне целого мира мало! Пройдёмте!

Амбалы услужливо распахнули перед нами двери.

Мы прошли по длинному и светлому коридору, а затем спустились по лестнице в подвал.

При нашем появлении зажегся свет, а в нос ударил характерный запах бензина и смазки. Стало ясно, что это подземный гараж.

Первым стоял шикарный представительский лимузин чёрного цвета. Я не удержался и провёл рукой по нему.

– На этом поедем?

Волков отрицательно покачал головой.

– Не тот случай, господин Ланской. Вот провернёте всё, как договаривались, и я вас прокачу на нём с ветерком. Хотя… – Он ненадолго смолк, – вряд ли для вас будет непривычным комфорт этого автомобиля. Наверное, в гараже вашего семейства и не такие стоят?

Поскольку я оказался в этом мире отнюдь не в родительском особняке, а в тюремной камере, то о папином (чтоб ему пусто было!) автопарке имел весьма смутные представления. Может, водились там «звери» и покруче…

Но фасон есть фасон, я уверенно кивнул.

– Так и думал, – произнёс Волков.

Мы прошли мимо другой, тоже солидной, но уже не настолько машины, смахивающей на «роллс-ройс», пропустили парочку спортивных купе и явно дамскую легковушку легкомысленного розового цвета (наверное, на нём катается супруга Волкова).

– Твою дивизию! – невольно вырвалось у меня, когда Волков подвёл нас к уже знакомому старенькому раздолбанному пикапу, который собственно и привёз моё бренное тело в этот чересчур негостеприимный дом. – Мы что – на нём поедем?

– А что вас смущает, Ланской? Большинство студентов из небогатых семей и ездит на общественном транспорте. Но в автобусе вас всё-таки мог бы опознать кто-то из тех, кто пристально следит за новостями, а мне бы хотелось чуть подстраховаться. Эта таратайка будет в самый раз.

– Ладно, – вздохнул я. – Приходилось ездить на машинах, куда похуже. Я могу сесть за руль?

– Это уже будет совсем неприлично с моей стороны, – иронично произнёс Волков. – Если уж я нашёл для вас автомобиль, то позаботился и шофёре.

– Кто поведёт? Один из телохранителей? – Я покосился на дюжих бодигардов. – По-моему, они даже в кабине не поместятся. Или вы сами окажете мне такую честь?

– Нет! – тон Волкова стал совсем уже подозрительным. – Но, обещаю, вам понравится мой шофёр.

Он повернулся к бодигардам.

– Пригласите сюда мою вторую гостью.

Когда лифт поднялся и снова спустился, а его дверцы распахнулись, я невольно ахнул.

– Лиза?! Ты?! Как ты здесь оказалась?! – только и смог произнести я.

Моя верная напарница спутница последних дней стола в проёме лифта и, судя по её невесёлому виду, её тоже не ожидало ничего хорошего.

Не знаю, как этот гад заманил Лизу к себе и что с ней сделал. При виде женщины я ощутил, как закипает во мне кровь. Даже шоггот испуганно заворочался, правда, ничего со мной делать не стал, за что я был ему благодарен.

– Привет, Лан! – потупившись, сказала она.

– У вас ещё будет время пообщаться в дороге, – нервно сказал Волков. – И запомните: никаких сюрпризов. Тем более всё равно у вас ничего не получится!

Глава 8

Я сел в кабину пикапа, раздражённо хлопнув дверью. Меня по-прежнему трясло как припадочного. Удавил бы Волкова вот этими руками!

– Лан, не злись, – тихо сказала Лиза.

Она заняла водительское место и, заведя двигатель, тронула пикап.

– Эмоции тут бесполезны, – добавила женщина.

– Прости, само собой получилось, – повинился я. – Как они нашли тебя?

Лиза пожала плечами.

– Понятия не имею. Почему-то никто категорически не желает делиться со мной секретной информацией. Но, если честно, я не стала сопротивляться, когда меня предупредили, что от моего поведения зависит твоя жизнь.

– Сволочи!

– Сволочи! – согласилась Лиза. – Но смысла оценивать их моральное состояния я не вижу. Лучше скажи, во что ты снова вляпался?

– В дерьмо и это не образное выражение. Меня подписали на кражу, – признался я.

Лиза обалдело захлопала ресницами, и понять её не сложно. Меньше всего я подходил для роли грабителя или вора.

– Ты не ошиблась: уже сегодня я буду должен пробраться в особняк местного олигарха и выкрасть из него какие-то важные документы, – подтвердил я без особой радости.

– И ты согласился?

– А у меня выбора не осталось. Теперь я не хозяин своему телу: мы делим его с подселенцем из иного мира, шогготом, который любезно согласился откликаться на прозвище Кузя. Можешь считать, что он сейчас поздоровался с тобой.

– Лан, у меня просто нет слов. Ты прямо как магнит для всякой хрени! – воскликнула женщина.

Уточнять про шоггота не стала. Видимо, была прекрасно осведомлена что это такое и с чем его едят.

– Меня нельзя съесть, – тут же откликнулся Кузя. – Я сам сожру кого угодно. Твоя баба – да? По моей шкале на все десять из десяти!

– Слышь ты, «я б ей вдул»! – мысленно произнёс я. – Сделай небольшую паузу, а? Мне трудно на два фронта разговаривать, причём одну беседу вести только в башке.

– То есть ты типа вежливо предлагаешь мне заткнуться?

– Ага.

– Хорошо, – шоггот замолчал.

– Надеюсь, когда-то это закончится, – вздохнул я, обращаясь к Лизе. – Знаешь, куда ехать?

– Меня хорошо проинструктировали. С закрытыми глазами могу отвезти.

– Сделаем так: когда до месте останется недалеко, устрою тебе побег. Сам я, как понимаешь, сбежать не смогу. Шоггот не позволит, – предложил я.

Напарница отрицательно покачала головой.

– Ничего не выйдет, Лан. Они убьют тебя. К тому же посмотри в зеркало заднего вида – к нам приставили хвост. Этот мудак Волков не собирается рисковать.

Я бросил взгляд в зеркало. Так и есть, прямо за нами следовала парочка угловатых чёрных внедорожников, чем-то смахивающих на «Гелендвагены». В первом из них сидело четверо крепких ребят в костюмах. Что-то мне подсказало: во втором находится не меньше народа, и, наверняка, в кобуре скрытого ношения у них не бутерброды.

Рискнут ли они устраивать пальбу в городе? Если у Волкова многое в городе схвачено и заплачено, думаю, небольшая войнушка им с рук сойдёт.

Неужели этот, как правильно выразилась Лиза. Мудак – не очень полагается на Кузю?