Читать онлайн Не хочу быть невестой! бесплатно

Глава первая

Илотилас чуть не выронила бокал, когда от высокого привлекательного брюнета услышала, что именно он – ее суженый. Тот, от которого она бежала. Тот, которого сторонилась всеми силами. Тот, кто каким-то чудесным образом смог найти ее. Здесь, в Академии.

И он пришел, чтобы забрать ее с собой?..

И… что значит обращение к профессору Фаланиру «Кристафор»?.. Он же лорд Салфир…

Кристафор… Крис?!

Нет-нет-нет! Это невозможно!

Этого просто не может быть!

Чтобы тот таинственный мужчина, чувственный, отзывчивый, романтичный, тот, которого она встретила на маскараде в подземельях Академии, был ядовитым и надменным преподавателем боевки?! Нет!

Некстати вспомнился сон, что она увидела во время практики в лесу. Тогда, кажется, ее подсознание пыталось сыграть подобную злую шутку: представить идеального, лучшего в ее жизни любовника, в образе строгого профессора Салфира. И когда она, вся в испарине, проснулась, с дрожью ожидая появления на пороге палатки огнедышащего дракона с изумрудными глазами, лишь несколько минут спустя смогла вздохнуть с облегчением, приводя дыхание и пульс в порядок, не застав мужчину из сновидений в опасной близости от своих расшалившихся фантазий и спасовавшего перед желанием тела.

Ведь то был всего лишь сон. Игры разума. Не более.

Но сейчас… Перси (ведь так к нему обратился профессор?), практически идентичная его копия, с разницей лишь в цвете глаз, да, может, в более мягких чертах лица и менее широким разворотом плеч, обратился к… брату (ведь их родство было просто очевидно!) тем именем, что заставляло ее все эти недели беспокойно оглядываться. Высматривать знакомый силуэт. Прислушиваться в попытках уловить приятные низкие нотки его голоса. И все тщетно.

Что это получается? Тот, кого она искала, всегда был рядом?!

Тот, о котором она грезила, явился в образе преподавателя?!

Крис. Салфир. Фаланир. Перси. Айнелиас.

Гисхильдис!

Эти двое – те самые братья, о которых рассказывал отец? Те самые!

Не так давно Тили вспоминала, как Леросейл поднимал в беседе за ужином имя лорда Фира. Так при дворе был известен высокий брюнет с притягательной внешностью и весьма тяжелым характером.

Отец говорил, что данный геун состоял на службе у киоса Римонда, что пару раз его деятельность затрагивала работу Высшего Совета Аминса, а он, в свою очередь, ставил задания Совету здесь, в Амродане, пересекаясь с делами Леросейла и Глеарры.

Кажется, в тот же день Илотилас задумалась о родственниках темной лошадки с именем Фир Айнелиас, и в ее памяти услужливо проскользнуло имя Персиваль. И тогда она безошибочно определила, что младший брат лорда, который был всего на десять лет моложе, по слухам являл собой пример истинного джентльмена, вхожего на все светские рауты. Он был эталонным образцом того, каким должен быть лорд. Персиваль придерживался правил, никогда не был замечен в рисковых и сомнительных мероприятиях, но, кажется, не поддерживал со своим братом теплых отношений.

Возможно, дело было в праве наследования. Разумеется, он негодовал из-за того, что все богатство семьи и титул должны перейти к Фиру, как к перворожденному.

И теперь они оба здесь.

Если раньше Илотилас предполагала, что тот, кто служил киосу, не согласился бы опуститься до банального преподавания в Академии, исключив из жизни дворцовые интриги, теперь, увидев воочию деятельность этого индивида, отбросила ложные предположения.

Крис – тот еще интриган! И адепты – лишь напаханное поле для использования его манипуляционных действий. Студенты, в числе которых затерялась и она.

Мужчина оттачивал свое мастерство, искусно направляя юные умы в нужное ему русло. Скорее, он развлекался, ведь пребывание возле короля должно было закалить как внешне, так и внутренне, выстраивая в сознании сложные комбинации, которые в Академии применять не было смысла.

Да, он идет на поводу у своих желаний повеселиться и наблюдать, как они, словно дрессированные собачки, будут выполнять любой приказ, довольно виляя хвостами за банальную похвалу.

И на вечеринке… это было притворство, забава, способ добиться желаемого, практически не прикладывая усилий.

Непрошеные злые слезы встали мутной пеленой перед глазами.

Нет! Они не увидят ее в таком состоянии!

Она должна быть выше этого.

Нельзя показывать свою слабость.

Только не перед мужчинами, которые могут крутить ею, как пожелают.

Но она и сама хороша! Не могла догадаться, что пристальный взгляд, очерчивающий ее фигуру на тренировках и лекциях, был намеком? Указанием на осведомленность, как выглядит ее тело без одежды. Символом знания, какой она становится в порыве страсти, и напоминанием, как может отдаваться возле неровной каменной стены подземелья, романтично тонувшего во мраке.

И все это время он молчал.

Лишь изводил ее непрестанными занятиями. Гонял так, что с демоницы сходило семь потов… и ни разу не прикоснулся. Так, как ей хотелось. Так, как касался ранее.

Черт!

А Персиваль… не удивительно, что родители выбрали кого-то вроде него.

Идеальная репутация, безупречные манеры, ни одного скандала. Разумеется, сиятельный со всех сторон, как ни посмотри, жених. К тому же лорд, аристократ с древней родословной, обширными связями и тугим кошельком.

Демон. Молодой. И, чего уж греха таить, привлекательный.

Молодой демон, значит, страстный. Возможно, за внешней оболочкой скрывается что-то темное?.. Ведь его брат…

Нет-нет-нет! Не нужно сравнивать их!

– Прошу меня извинить, джентльмены, я вынуждена удалиться, – здраво рассудив, что, если она хочет сохранить остатки самообладания и не натворить дел, о которых в последствии пожалеет, лучше ретироваться. Причем срочно. Каждая минута промедления может стоить будущего исключения из Академии из-за вспышки негодования, что в исполнении Илотилас никогда не проходила незаметно для окружающих.

Но сейчас обида, злость и ненависть, что смешивались в ее душе и превращались в опасный бурлящий коктейль, закономерно выбивала из колеи. Кого угодно весть о нежданном женихе, который решает ни с того, ни с сего предстать перед «счастливой» невестой, заявляя свои права, заставит потерять голову! А что уж говорить про Мятежницу!

Ей стоит побыть одной. Убежать подальше от этих двоих.

Присев в легком реверансе, девушка, минуя недоуменных лордов, которые вряд ли они ожидали, что она решит просто-напросто уйти от ответа, спешно лавируя между адептами и приглашенными гостями ректора, направилась к высоким дверям.

Бежать, бежать, бежать!

Не оглядываться назад!

Вперед, туда, где она сможет привести себя в чувство.

Туда, где ей ответят на вопросы.

Длинное платье мешало быстро передвигаться, ноги путались в юбке, а высокие каблуки, которые она так любила, неожиданно стали помехой.

Остановившись во дворе Академии возле того самого дерева, возле которого впервые увидела Френка, сняла туфли, опустив босые ступни на холодную землю с пожухлой травой. Однако холода не ощущала. Не только из-за того, что рефлекторно создала вокруг себя комфортное поле, поддерживающее теплую температуру, сейчас в ее груди горел огонь негодования. Досады. Ощущения предательства. И неразрешимых дум.

Слезы, которые она сдерживала в общем зале, ярко украшенном в честь дня рождения основателя их альма-матер, Бефанора Темного, полились из глаз, прочерчивая на светлой коже мокрые дорожки.

Она не хочет оставаться сегодня здесь.

Ей нужно утешение. Тепло. Любовь.

Ноги сами собой преодолели границу, отделяющую земли Академии от городских черт. Сегодня ворота были открыты, ведь на праздник быть приглашены именитые гости, многие из которых не утруждали себя пунктуальностью. В эту ночь была репетиция зимнего празднества. Репетиция дня, когда в Амродан за артефактом, который вскоре будет передан профессору Дубринейлу, приедет королева Каларика. Тем самым древним минералом, что Рикард хотел поместить в специально оборудованное помещение для насыщения Силой. Тем, за которым, по-видимому, охотится Кларисса.

Однако думать о предательстве и женщинах было больно. Особенно в этот час. После открытия истины.

Ей нужны ответы!

Тили бежала по улицам Амродана, не замечая удивленные взгляды редких ночных прохожих. Возможно, где-то на отголосках раненного сознания понимая, насколько странно смотрится в бальном платье, босая, с размазанной от слез тушью и растрепанной от ветра прической. Но в данный момент ей было плевать на общественное мнение.

Лишь бы быстрее добраться до дома. До мамы. Глеарра даст ей заботу. Ласку. И сможет развеять все сомнения.

Мама утешит. Она понимает, всегда понимала и старалась принять ее сторону. Только Глеарра сможет убедить мужа, что Персиваль Айнелиас – не тот, за которого должна выйти их дочь.

Но услышит ли она ее просьбы?..

***

– Персиваль, какого черта?! – дождавшись, пока Илотилас скроется из виду, Крис налетел на брата. – Что значит, ты приехал за своей невестой?!

В серых глазах младшего Фаланира появились так знакомые ему с детства искорки превосходства. Перси всегда радовался малейшей возможности насолить ему. Старался превзойти. В любой сфере.

– Какие выражения, Кристафор, фи! Тебе следует больше времени посвящать своему вокабуляру. К тому же ты решил пойти учить неокрепшие умы!

Крис скрипнул зубами.

Перси его подначивает. Специально. При этом оставаясь раздражающе бесстрастным, словно прикрывшись маской. Безмолвно напоминая времена, когда он сам надевал чужую личину во времена службы.

Однако, если Кристафор внутри всегда оставался собой, живым, полным энергии и стремлений (хотя последнее определение впору присвоить и Персивалю), младший брат был лишен каких-либо проявлений бурных чувств. Ему можно было приписать лишь вежливую отстраненность, граничащую с безразличием, безусловное следование этикету и правилам. Ничего более. Никаких вспышек гнева, ничего, что могло бы поставить его идеальную репутацию под сомнение. Словно он был восковой фигурой, а не живой личностью.

Лишь в детстве, когда до Перси дошло, что значили те десять лет, что разделяли их, он позволил себе вспылить. Тогда он ругался, кажется, на всю жизнь вперед. Обвиняя его, пеняя на несправедливость судьбы, желая изменить ход истории. И отплевываясь от предложения старшего брата поделить наследство поровну. Тогда Персиваль кричал, что не собирается принимать подачки от несносного Криса. И с каждым годом лишь подтверждал высказанное в порыве злости.

Что бы Крис не делал, каждый год, выливающийся в десятилетия, а после и в столетия, не мог сблизить родную кровь. Перси отдалялся от него. Предпочитал общество столь же обезличенных, помешанных на эталонных приличиях друзей, близости родного брата.

– Что же касается твоего вопроса… Слух тебя не обманул. Лорд Леросейл Линвен, председатель Высшего Совета Амродана, пришел ко мне несколько месяцев назад с весьма интересной, как оказалось впоследствии, нотой. Он со своей очаровательной женой, геуной Глеаррой, предложил связать узами брака наши семьи. Сперва я раздумывал, даже отказывался от подобной затеи… Но потом узнал, что моя нареченная имеет весьма строптивый характер. И даже убежала из-под взора родительских глаз сюда, в Академию… в попытке избежать свадьбы, – Персиваль улыбнулся. – Знаешь, Крис, женщины тем интереснее, чем сложнее их завоевать.

– И это говоришь мне ты?

Улыбка на лице брюнета стала еще слаще.

– Не стоит приписывать мне ханжество, дорогой брат. Я в первую очередь мужчина. И люблю женщин с характером. А Илотилас Линвен, видимо, обладает весьма… подходящим под мои вкусы темпераментом, – он помедлил, позволив себе посмаковать произведенное на Криса впечатление от слишком точного определения ее нрава. – К тому же ее история происхождения интригует. Смесь вампирской и демонической крови – очень интересное сочетание. И очень редкое. А, значит, это также и весьма заманчивое предложение.

– Просто скажи, как узнал, что она – моя ученица, сразу захотел мне насолить.

– Ох, Кристафор, будь сдержанней. Здесь есть лишние уши, – Перси кивнул на танцующих адептов и тихо переговаривающихся преподавателей с гостями ректора. – Не то окружающие могут подумать, что ты выделяешь адептку Линвен среди остальных своих учеников.

Крис сжал губы в плотную линию.

Разве это так заметно?

Почему Перси с первого взгляда определил?..

Да, пусть они с Тили танцевали, и он мог видеть их танец. Весьма приличный, стоит отметить! Классический вальс, только и всего! Ведь они находятся на балу, где кроме их кружащей пары были сотни подобных. Нет ничего зазорного в том, чтобы потанцевать с лучшей ученицей… поощрить, к примеру, за успехи в учебе. Или же потешить ее самолюбие. Ведь молодые учителя частенько становились предметом девичьих грез… От этого ли стереотипа отталкивался Персиваль?

Или дело куда более запутанное?

Мог ли он каким-то образом выведать цель визита Криса в Академию? Мог ли понять, что Рикард Дубринейл пригласил его именно для того, чтобы быть рядом с Тили?..

И решил воспрепятствовать его заданию?

Но свадьба!

Он не может представить демоницу с этим снобом!

И не хочет видеть ее в его объятьях.

Однако против воли перед глазами предстала ужасающая по своему содержанию картина.

Илотилас, его страстная и милая девочка, в мантии Академии стоит перед Перси. Его брат, который в этот момент вальяжно развалился в кресле, махнул рукой, приказывая девушке снять черное одеяние.

И Тили покорно выполнила требование. Перси – ее жених, практически хозяин по законам Ингиака, которого она должна слушаться, будучи во власти наложенных брачным договором обязанностей.

Мужчина жадно впился стальным взглядом в юное тело, больше не обремененное тканью, ведь Илотилас под мантией оказалась полностью обнажена.

Почему?.. Что за игры?..

Однако младшего Фаланира сейчас не беспокоят вопросы, он просто любуется соблазнительной девушкой.

Лишь гладкая кожа, упрямо торчащие розовые соски на упругой груди, плоский живот и длинные стройные ноги. Она стояла перед ним во всем великолепии демонической красоты. Холодной красоты с ноткой горчинки, которую хотелось вкусить, обуздать и сделать послушной.

В серебристых глазах, окаймленных черной радужкой, горел огонь. Огонь противоборства. Огонь, желающий перекинуться с ясных очей на все существо, заставляя его ринуться в атаку, закрыться от мужчины, который с таким предвкушением рассматривал каждый сантиметр ее тела, что впору было бы стыдливо покраснеть.

Персиваль смаковал момент, желая дать ей прочувствовать свою власть и ее беспомощность. Он просто сидит и смотрит. Выжидает, пока она первой сдастся и пойдет навстречу.

Илотилас, закусывая губу, выдыхает:

– Что мне нужно сделать?

Тут же на его лице появляется ленивая улыбка, а поза из напряженно-вальяжной становится расслабленной.

– Иди ко мне, Тили.

Как только она, мягко ступая по ковру, приближается к его креслу, Персиваль жестом приказывает встать на колени.

– Я хочу, чтобы ты показала, насколько хорошо умеешь… ублажать.

Тили, встретившись с ним взглядом, пытаясь понять, правильно ли поняла, и, получив ободряющий кивок, тянется к ремню на его брюках.

***

Кристафор резко выдохнул, подавляя в себе желание зажмуриться и сжать кулаки.

Нет! Этого не будет!

Тили не достанется его брату!

Только не ему…

Он сделает ее ручной собачкой. Отобьет желание быть живой, искать приключения и рисковать. Он сделает из нее серую мышку. Такую жену, которой мог бы гордиться. Ту, что будет подавать пример остальным. Он сделает ее правильной, чопорной, зацикленной на правилах и ужасающе скучной.

Персиваль сломает Тили.

И ведь он не понимает, что дух непокорности, что живет в этой студентке – это ее второе я. Без авантюр Илотилас не была бы самой собой.

Он сотрет ее индивидуальность.

Если, конечно, сможет.

А, зная Перси, он будет прикладывать максимум усилий для достижения поставленной цели.

Но почему Леросейл и Глеарра выбрали именно Перси ей в мужья?! Почему, если захотели породниться с их семьей не пришли…. к нему?

Сердце замерло на миг, после чего забилось в разы стремительней.

Как бы он повел себя, если бы у него на пороге появились сиятельные лорды с предложением дочери в качестве жены?

К нему, свободолюбивому мужчине, не готовому ставить крест на личной свободе?..

Однако они и не пришли. Ведь он – темная лошадка при дворе. Пусть лорд, пусть наследник, пусть служит самому киосу… Но ведь у него нет той безусловно безупречной репутации, что есть у Перси. Он может в любой момент сорваться с места, погружаясь с головой в опасную работу (хотя общественности и не известно, про его миссии в тайной разведке), но они знают, что при дворе не вся деятельность может проистекать без происшествий.

Родители Тили хотели выбрать того, кто решился бы ее обуздать?..

Стоит прямо смотреть на проблему: Кристафор сам мог дать фору девушке по непокорности. И пусть об этой черте характера знал лишь он, да его родители, в то время как в глазах приближенных Римонда Фир Айнелиас прославился исполнительным и весьма жестким, что касалось выполнения поручений повелителя, господином, но… от себя же не убежишь.

Крис понимал, что к нему не пришли бы за ответом. Он не тот, кого хотела видеть семья Линвен рядом со своей дочерью.

Не тот, кто мог бы…

Но ведь он, только он, понимает ее! Крис может сделать Илотилас счастливой!

И если Леросейл и Глеарра переживают, что буйный нрав Тили лишь мешает… Кристафор смог бы найти ее энергии применение. И помог бы. Они стали бы разрабатывать планы, проворачивать сложные комбинации, и просто выплескивать эмоции… в постели.

Эта девочка была сладкой. Горячей. Страстной. Гибкой. И желанной.

Тили была той, что заняла его мысли. После первой же встречи, что само по себе было интересным фактом, учитывая количество женщин, которым он оказывал знаки внимания, и что стирались из его памяти, как пройденный этап.

Но та ночь, та роковая ночь, на которой он сорвался и поддался звериным инстинктам своей похоти, расчертила его судьбу на «до» и «после». До встречи с Илотилас Линвен он не знал, что девушка может поселить в его душе столько смятения, столько мыслей и столько переживаний. Он воспринимал любовниц как нечто нежное, что может доставить удовольствие, позволить отвлечься от сложной деятельности его службы. Все они были великолепны, это несомненно. Но в них не было огонька. Того, самого, что буквально рвался наружу из этой чертовки в виде всепоглощающего пламени, грозившегося спалить все на своем пути, завладевая тобой полностью и не давая шанса на спасение.

После той ночи Кристафор не мог смотреть на других. В его мысли, фантазии, да даже сны проникла юная брюнетка с удивительными глазами. Сильная, волевая и упрямая.

И каждый день, когда он видел ее, заставлял себя говорить холодно, изнуряя девушку тренировками и заваливая дополнительными заданиями, Крис воевал сам с собой. Боролся за желание плюнуть на просьбу Рикарда, отвернуться от правил Академии, и просто-напросто ощутить на своих губах вкус ее губ. Почувствовать под ладонями тепло ее кожи. Услышать ее стоны.

Сколько раз он представлял, что Тили, в очередной раз придя к нему на лекцию, будет смотреть на него также, как тогда, на вечеринке. Соблазняюще. Обещающе. И предвкушающе.

Желал, чтобы она, за любым предлогом оставшись после пар, подошла бы к нему, заперев дверь за последним адептом, не стала бы терять времени даром, и просто-напросто схватив его за рубашку, притянула к себе. Поцеловала бы. И позволила увлечь на парту, к стене или на пол. И он снова нырнул бы в жаркие и влажные глубины, что так плотно сжимали его член в прошлый раз. И начал бы неторопливые толчки, которые с каждой минутой становились бы более резкими, яростными и глубокими. Он срывал бы с ее губ крики, сам поддаваясь желанию рычать, когда острые ноготки впивались бы в его плечи и спину, оставляя красные полосы. Он разрешил бы ей таким образом пометить себя. Чтобы она знала, что он принадлежит ей.

Но теперь, после новости о том, что эта девочка должна стать женщиной Перси…

– Как ты нашел ее?

Персиваль пожал плечами.

– Я просто поинтересовался у ее родных, где могу встретиться со своей суженой. Знаешь ли, подобные знакомства следует совершать как можно раньше, чтобы невеста успела свыкнуться с мыслью, что теперь рядом с ней будет лорд.

Крис поморщился.

– Так ты приехал познакомиться или, как сказал ей, увезти с собой?

Персиваль пожал плечами.

– Илотилас Линвен – моя невеста. Она будет делать то, что я пожелаю. Скажу покинуть стены Академии, и ей придется подчиниться.

– Тили сейчас является адепткой, Персиваль. И находится под защитой ректора. Никто не может ей указывать, что делать, кроме Рика. Даже ее родители. Даже ты.

Перси фыркнул.

– Посмотрим, брат мой, посмотрим.

Глава вторая

Илотилас не обратила внимания на стражников, которые, увидев нее, вытянули в изумлении лица, однако безропотно открыли кованые черные ворота, ведущие на территорию их фамильного особняка.

Это было трехэтажное светлое здание, если не считать чердачных помещений, скрывающихся за покатой крышей с багряной черепицей. Бежевый камень, белоснежные рамы на окнах и бордовая парадная дверь с золотым набалдашником в виде головы льва для оповещения хозяев о приходе гостей.

Толкнув створку красного дерева, Тили, жестом приказав дворецкому уйти, направилась прямиком в кабинет матери. В этот час она может либо быть в Совете, либо дома. Если дома, значит, она работает. Сон для Глеарры был второстепенным. Главное – закончить дела насущные.

Значит, придется побеспокоить ее.

Проходя по длинному коридору, упирающемуся в винтовую лестницу, вырезанную из дуба, под которой располагалась библиотека и уютный маленький столик, Тили уверенно схватилась за перила и ступила на первую ступеньку.

Шаг за шагом. Выше и выше. И не стоит думать о лихорадочно бьющимся сердце. Не стоит позволять страху и сомнениям заполнять свои мысли.

Мама должна выслушать ее. Понять. Помочь.

Ведь она тоже женщина.

Второй этаж. И снова коридор, по обеим сторонам которого располагаются безликие двери. Кабинеты. Спальни. Гостиные.

Дойдя до третьей по счету двери, Тили, собравшись с духом, подняла руку, чтобы постучаться, как дверь сама распахнулась.

За столом сидела Глеарра, испытующе глядя на дочь.

– Доброй ночи, Тили.

Переступив порог, Илотилас, шмыгнув носом, прикрыла за собой дверь.

– Доброй ночи, мама.

Увидев, в каком состоянии оказалась ее девочка, Глеарра вскочила с места, подлетев к Тили.

– Солнышко мое, что случилось? Почему ты плачешь? Кто тебя обидел? – демоница начала оглаживать ее лицо, стирая следы размазанной туши.

– Мой… жених. Он приехал в Академию.

Глеарра замерла.

– Лорд Персиваль?..

– Мама! Вы с папой не можете отдать меня ему! Только не ему!

Глеарра отстранилась, отходя к стеллажу, откуда достала полотенце и графин. Налив прямо на ткань немного жидкости, она снова подошла к дочери, аккуратно начав оттирать остатки макияжа.

– Тили, рано или поздно ваше знакомство должно было состояться. Лорд Айнелиас – лучший кандидат для тебя. У него есть титул, благородные манеры, связи при дворе, состояние и древняя фамилия.

Вывернувшись из ласковых рук, Илотилас замотала головой.

– Мама, ты не понимаешь! Это именно о нем же рассказывал отец! Именно Персиваль Айнелиас является самым…

– Приличным. Скрупулезным. Джентльменом с отточенным поведением. Тем, от которого нельзя ожидать выкрутасов подобных тому, что вытворяешь ты.

– Мама!

– Илотилас, мы поднимали эту тему. И говорили, что сами укажем на того, за которого тебе следует выйти.

– Но…

– Тили, ты устала. И перенервничала. Иди прими ванну и передохни, поговорим чуть позже, когда твой характер чуть поумерит пыл.

Тили стиснула зубы.

Каждый раз одно и то же!

Да, пусть в словах Глеарры был толк, Илотилас была подобно вулкану, быстро воспалялась, но, стоило лишь пройти времени, начинала утихать, и тогда до нее можно было достучаться. В первые же минуты говорить что-либо, значило то же, что идти против стихии. Бесполезное занятие.

– Я зайду к тебе, – Глеарра приподняла уголки губ в ободряющем жесте. – И мы поговорим спокойно. Договорились?

Стиснув кулаки, Тили резко развернулась на пятках и покинула кабинет родительницы.

Сейчас ей нужно было, чтобы ее выслушали. Поняли. Посочувствовали. А вовсе не выставляли за дверь.

Новые слезы выступили на глазах, и девушка со злостью вытерла глаза, до боли закусывая губу.

Что делать? Куда идти?

***

Глеарра проводила Илоталас взглядом. Ее сердце обливалось кровью от того, что приходилось быть столь черствой. Отталкивать самую родную и любимую, когда дочери так необходима была помощь.

Но так нужно.

Прикрыв глаза, женщина отошла к высокому окну, отодвинув тяжелые портьеры насыщенного гранатового цвета, в тон к обивке ее мебельного гарнитура.

Она стояла здесь также примерно год назад. И именно здесь они с мужем решили, что будет с Тили. И как они поступят, если она снова совершит глупость.

***

Глеарра в задумчивости уставилась в окно.

– Думаешь, это поможет?

– Если не поможет это, не знаю, найдем ли мы хоть что-то, что направит Тили в нужное русло.

Она повернулась к мужу.

– Но принуждать ее…

– Глеарра, Илотилас уже большая девочка. И ей пора это понять. И принять. Ей стоит делать взвешенные шаги и обдумывать свои действия.

– Выйдя замуж?

– За того, которого она сама выберет.

– Но…

– Мы лишь подскажем ей путь. И покажем, что не все решения приводят к правильному ответу.

– Персиваль Айнелиас, значит?.. Она будет в ярости.

Леросейл улыбнулся.

– Я ожидаю от нее именно этого. И дальнейшего шага.

– Она сбежит из дома.

– Знаю.

Глеарра прищурилась.

– Когда ты продумал этот план?

– После инцидента в Аминсе. Когда профессор Тиарнадель подсказал, что наша славная девочка чуть не спалила их защитный периметр.

Глеарра попыталась скрыть улыбку, однако вышло не слишком хорошо.

– Значит, ты три года молчал?

– Думал, что она образумится. Однако, как показала практика… Нашей дочери нужна встряска. Сильная.

– Это ее раздавит.

Вампир вздохнул.

– Любимая, мне самому тяжко от осознания, что придется делать ей больно. Но, если мы действительно хотим добиться того, о чем говорили весь прошедший час…

– Я понимаю, – перебила его Глеарра. – Однако Персиваль…

– И нам стоит гнуть свою линию до последнего. Не поддаваться на ее слезы и истерики. Ты это осознаешь?

Глеарра молчаливо кивнула, снова обратив взор на ночной город.

Илотилас придется несладко. Совсем несладко.

А они вынуждены пойти на это – сделать так, чтобы она самостоятельно пришла к нужному выводу. Без их помощи. Не обращаясь к кому-либо за советом.

Слишком долго кормили ее пряниками, забывая про кнут. Они разбаловали Тили, и теперь вынуждены расхлебывать свое слабодушие. Но разве к единственному счастью, что подарила им судьба, можно относиться иначе, нежели стараясь во всем угодить? Ограждая от опасностей, купая в любви и разрешая практически все. Они относились к ней, как к ребенку.

Но Илотилас пора вырасти.

***

Приняв душ, Тили, завернувшись в пушистый халат, дошла до своей постели и забралась на нее, улегшись поверх одеяла.

Она не хотела верить в то, что все предрешено.

Что ее отдадут этому Перси.

Да и кто он такой, этот черствый лорд?..

И, даже если предположить, что она станет его женой… Кристофер будет ее родственником.

Ее любовник.

Будет.

Связан.

С ней.

Кровно.

А если муж узнает о том, что она спала с его братом?.. Пусть до свадьбы, пусть не зная, кто перед ней… но разве мужчины слушают доводы разума, когда глаза застилает кровавая пелена ненависти? Он захочет отомстить… Или нет?

Каждый мужчина – собственник. Каждый хочет единолично владеть женщиной, не делясь ею с кем-либо. Тем более со своими братьями.

А, если учитывать, что, по слухам, Перси и Крис находятся не в слишком радушных отношениях…

Тили обхватила себя руками, свернувшись калачиком.

Она не хочет выходить замуж на Персиваля! Не хочет быть его невестой!

В дверь тихонько постучались.

– Открыто.

Глеарра открыла дверь и, переступив порог, прикрыла ее за собой. Дойдя до постели дочери, она села на край, протянув руку, чтобы погладить Тили по еще влажным после принятия водных процедур волосам.

– Милая, ты как?

– Отвратительно.

Демоница вздохнула.

– Расскажи все по порядку. Лорд Персиваль прибыл в Академию?..

– Я его видела всего пару минут. Но за это время он успел огорошить новостью, что является моим женихом и намерен увезти с собой, – Илотилас поморщилась. – Он же не может этого сделать, правда, мам? Пока я учусь и числюсь адепткой…

Глеарра прикусила губу.

– Рикард, разумеется, будет настаивать именно на продолжении твоего обучения. Ведь вы подписали договор. И официально, до момента, как ты выпустишься… или тебя отчислят, – на этом слове Тили вздрогнула, – он несет за тебя ответственность. И лишь ему решать, отпускать тебя или нет.

– Что значит отпускать?! Он не может!

– Тили, успокойся. Я всего лишь озвучила то, что ты наверняка уже успела обдумать. Без веских причин ректор не будет лишаться адептки.

– Но ведь Персиваль может повлиять на его решение?

Глеарра молчала с минуту.

– Не думаю. Все же помолвка – не повод нарушать дисциплину. Тем более помолвки могут длиться годами, – Глеарра сжала ее руку. – Тебя же ждет всего-навсего магистратура, малый срок, на который лорд Персиваль, разумеется, согласится пребывать в ожидании.

Тили поежилась.

А если нет? Если Перси вздумает идти напролом?..

Илотилас высказала свое опасение по данному поводу, на что получила прищуренный взгляд синих глаз.

– Илотилас, ты сама обмолвилась, что видела жениха всего пару минут. Как ты можешь строить выводы о его характере и привычках, основываясь лишь на таком поверхностном знакомстве? Тем более, если мне не изменяет память, когда отец рассказывал о твоем избраннике на общем ужине, отзывался о нем весьма положительно.

– Может, лорд кидает пыль в глаза, стараясь казаться лучше, чем он есть на самом деле!

– Тили! – Глеарра свела брови вместе. – Я запрещаю тебе отзываться подобным образом о ком-либо. Особенно, если ты не знаешь, о чем говоришь.

Тили пристыженно опустила глаза.

Действительно, мама права. Не стоит делать выводы, не подкрепленные достоверной информацией.

Значит, нужно эту информацию добыть. И так, чтобы никто не узнал о ее интересе.

И, кажется, она знает, кто ей может в этом помочь.

– Однако, милая, так как лорд Айнелиас является твоим женихом, он в праве требовать с тебя встреч. И я настоятельно советую тебе узнать его получше. Ведь пока вы не разговоритесь, невозможно будет понять, что…

– Я итак поняла, что он из себя представляет, – тихо пробормотала Тили, пропустив мимо ушей окончания материнской фразы, и, уже громче, – Если лорд Персиваль не будет настаивать на моем отчислении из Академии, я соглашусь с ним встретиться.

– Думаю, вопрос твоего обучения можно будет обсудить, – Глеарра заправила темную прядь за ухо. – Солнышко, прошу, не будь предвзятой. Я понимаю, насколько тебе хочется взбунтоваться. И также осознаю, что, возможно, ты уже распланировала несколько вариаций избежания этой свадьбы.

Губы Тили дрогнули в слабой улыбке.

– И наверняка все эти планы безукоризненны, и, несомненно, гениальны. Однако дай ему шанс, Тили. Или даже не так. Дай шанс самой идее твоего замужества. Демоница моя, знай, что мы с папой всегда рядом. Но наше решение относительно твоего будущего сформировалась не на пустом месте. И очень хочу надеяться, что ты понимаешь, почему мы решили поступить подобным образом.

Тили уткнулась носом в подушку.

Она понимала.

Ее поведение, не достойное леди, говорило само за себя. Ее постоянные проделки, выходки, за которые родителям приходилось краснеть. Желание сделать недозволенное, совершить необдуманный и рисованный поступок. Порой абсурдный по своей сути, но интересный по своему содержанию.

Она была Мятежницей. По своей натуре. По своим желаниям. По своим стремлениям.

И ей хотелось жить так, чтобы захватывало дух. Чтобы адреналин щекотал нервы, а постоянное чувство легкой напряженности спадало по окончанию задания, оставляя после себя ни с чем не сравнимое ощущение эйфории.

И теперь, когда она вошла в узкий круг тех, кто разделял ее мышление, отречься от всего?.. Ради какого-то Персиваля? Забыть про «Ураганный Ветер»?

Рано или поздно, разумеется, ей придется остепениться. Она это понимала.

Все же вампирская кровь призывала к упорядоченности и создании семейной ячейки, не затягивая с этим делом так, как могли позволить себе демоны. Но даже внутренний отголосок правильных мыслей не мог заставить ее отбросить идеи о саботаже.

Быть может, с кем-то другим, не Перси…

Однако мама права. Она озвучила то, что Тили успела и сама умозаключить: сперва нужно узнать этого мужчину. И об этом мужчине. А уже после, получив достаточное количество правдивой информации, действовать.

Опрометчиво бросаться в омут с головой, не зная, чем это может закончиться (пусть ее первые проделки и грешили именно этим). Она уже выросла, она знает, как следует поступить, чтобы все прошло гладко.

К тому же, еще остался неразрешимый вопрос с его братом. И приездом коронованной особы в их Академию, следовательно, нужно будет разобраться и с любовницей ректора.

Тили, все еще утыкаясь в подушку носом, улыбнулась.

Она придумала, как можно было одним выстрелом убить двух зайцев: слегка отомстить Критафору-Фаланиру за сокрытие правды о своем происхождении, отвадить Клариссу от посягательств на тайны Академии и закрыть возможность выкрасть мощнейший артефакт, и, в качестве бонуса, посмотреть на недоумевающее лицо профессора Дубринейла.

А далее уже следует разобраться с женихом.

Она действительно оказалась с сложной ситуации, но даже из такой всегда есть несколько выходов. И она ими обязательно воспользуется!

Тили повернула голову к Глеарре и кивнула.

– Я понимаю, мам. И постараюсь сделать так, чтобы вам с папой не пришлось из-за меня краснеть.

Глава третья

Рикард ответил на рукопожатие и продолжил изучать собеседника. Пред ним предстал высокий и худощавый, практически как он сам, молодой нелюдь – вампир. Темные волосы были не по моде острижены (этим грешили, похоже, все, кто был приближен к киосу Ноалу, следуя за своим будущим королем даже в этой маленькой детали). На щеках и подбородке виднелась легкая щетина, словно мужчина был вынужден несколько дней странствовать без бритвенных принадлежностей (впрочем, так оно и могло быть на самом деле, возможно, перед тем, как оказаться на пороге кабинета ректора в Амродане, ему пришлось заглянуть еще в пару мест, ведь кто знает, какие на самом деле преследует цели принц Кейнаттильский, отправляя с ценнейшим артефактом одного из своих друзей?).

– Выпьете, геун Роукор?

– Не откажусь, – его лицо озарила улыбка, в полумраке блеснули белоснежные зубы с заостренными клыками.

Рикард дошел до шкафа, в котором хранил лучший выдержанный алкоголь.

– Что предпочитаете: бромтос или андалуззскую настойку?

– Вы завязываете мне руки, – хмыкнул гость. – На Ваш выбор. Оба напитка великолепны.

– Тогда, пожалуй, предложу Вам бромтос. Согревает с дороги. Как я понимаю, Вам пришлось много времени провести на севере.

Рук неопределенно кивнул.

Ясно. Не хочет распространяться. Оно и понятно, если выбалтывать каждому встречному о своей работе, можно быстро лишиться места. А падать с такой высоты, на которую забрался этот лорд, было очень больно.

В Ингиаке не нашлось бы другой тройки нелюдей, столь удачно оказавшихся в нужное время в нужном месте, как Руокор, Ллориан и Куола. Вампир, дроу и суккуба, что стали неразлучными друзьями и советниками правящей династии. Молодежь, сплотившаяся за время работы на киоса Ноала, первые друзья его суженой киосы Араи. Те, кто поддерживал ее в тяжелые времена. Те, кто всегда были готовы помочь. За что и получили высокие должности и уважение при дворе.

Как и зависть. Этой тройке завидовали, пытались занять их места, но все было тщетно.

И теперь один из самых завидных женихов двух сильнейших государств Ингиака явился в Бефанорскую Академию Темной Магии, оплот молодых и помешанных на романтических историях девушек. Словно кролик в змеиной норе.

Хорошо, что Руокора и Ллориана не все знают в лицо. Вот только стоит услышать их имена… Благо визит состоялся поздним вечером, плавно перетекающим в ночь. И сейчас большинство адепток уже видят сны, невинно посапывая в своих кроватках.

Иначе трудно было бы вообразить, чтобы тут произошло, прознай молодые барышни о возможном потенциальном избраннике, оказавшимся в непозволительной близости от них, безусловно лучших и самых привлекательных.

Коллапса с женскими визгами и срыванием дисциплины из-за привлечения внимания сиятельного нелюдя удалось избежать.

Еще раз кивнув, в этот раз благодаря за предложенный бокал, Рук сделал маленький глоток, шумно выдыхая.

– Хорош!

– Самый крепкий напиток в Ингиаке, – Рикард вторил его действиям.

– Презент из Ледяных Острот?

Ректор кивнул.

– Северные соседи знают толк в бодрящем алкоголе.

Руокор улыбнулся.

– Киос Альморон говорит также.

Дубринейла фраза вампира не удивила. Разумеется, друг Ноала знаком с его отцом, своих господ следовало знать в лицо. Ведь пока Ноал не наденет на голову корону, правителем Ионтона по праву считается Альморон. И пусть он уже успел стать дедушкой, да еще и в двойном размере, уходить на покой могущественный высший демон, по слухам, решится не скоро. Дарит сыну и невестке время, полное беззаботности. Время, когда они могут посвятить больше внимания друг другу, своим дочерям и отдыху. Ведь, когда бремя власти ляжет на неокрепшие плечи, о развлечениях придется забыть, посвящая всех себя на служение своему народу. Мудрое правление, справедливый суд, и, порой, суровые решения. Для такого стоит готовиться заранее. И если Ноал, наследник Альморона, уже был готов к подобному, его жена, киосса Араи, дочь короля Римонда, нуждалась в дополнительной подготовке.

– Итак, я правильно понял, что Вы привезли некий артефакт?..

Руокор кивнул, похлопав по левому карману.

– Ноал обмолвился, что в Вашей Академии есть специально оборудованная для подобных камушков лаборатория… Могу я взглянуть на нее?

– Разумеется. Уже все готово для насыщения минерала Энергией.

– Комната достаточно защищена?

– Одно из самых безопасных мест в Академии, будьте уверены. Чтобы не быть голословным, прошу проследовать за мной к Узлу Связи. Оттуда можно будет просмотреть все близлежащие к лаборатории помещения и наглядно увидеть настроенную защиту.

Залпом допив бромтос, мужчины вышли из кабинета и направились к лестнице, ведущей на нижние этажи, к подземельям.

***

Илотилас не поняла, что заставило ее проснуться. Нечто выдернуло ее из сна, заставив судорожно вертеть головой.

– Что?.. – Тили привстала на локте.

Ареанна спала, повернувшись к комнате и своей соседке спиной.

Стояла непроглядная тьма, даже лунный свет не озарял небосвод. Тучи затянули небо, скрывая многочисленные звезды, и казалось, что сегодняшняя ночь была самой темной за последние недели. Словно Гисхильдис накинул плотное полотно, призванное укрыть жителей Амродана и оставить загадку о своих ночных происках где-то в вышине.

Невнятные звуки повторились. Звуки, что ее и разбудили.

Тряхнув головой, Тили прислушалась.

Тишина.

Да что происходит?

Сев в постели, девушка сосредоточилась.

Ей же не может это просто казаться?

Стоило только прикрыть глаза, как голоса, теперь она это определила совершенно четко, зазвучали яснее:

– Ректор Дубринейл, Вы уверены?

– Абсолютно. Данная комната подходит для нашей общей цели лучшим образом. Минуту, я сейчас вам продемонстрирую. Если нажать на эти кнопки, – небольшая пауза, – станет понятно, почему я настаиваю именно на лаборатории.

– Скрытые охранные заклинания?

Тили широко распахнула глаза.

Вот оно! То, ради чего Кларисса подбросила в Узел Связи Артефакт Слежения! Рикард привел туда посланца от киоса!

Судорожно вскочив с постели, Тили, не тратя времени даром, выхватила из ящика камешек, что приготовила заранее. Усевшись прямо в ночнушке на пол, девушка положила артефакт перед собой и начала сплетать пальцы в базовых жестах, с каждой секундой усложняя конструкцию. К жестам добавился речитатив заклинания.

Когда овальный минерал фиолетово-белесого цвета зажегся тусклым сиреневым светом, образуя вокруг себя пока нечеткие полосы на паркете, Тили поняла, что многочасовые расчеты над конспектами не были напрасной тратой времени. А ведь тогда она готова была послать учебу куда подальше, вспоминая профессора Фаланира самыми красочными эпитетами!

С того дня, как в ее голове появилась идея помощи ректору, прошло несколько недель. Но эти символы, что один за другим вспыхивали в воздухе, она помнила слишком хорошо. Словно чертила их в тетради вчера. Здесь же, в их с Ареанной комнате. Чертила и ругалась.

Кажется, тогда она задавалась вопросом, может ли сам Мистер Ледышка решить эти глупые задачи.

Тили зарычала и отбросила ручку на стол, уронив голову на руки.

Он явно ее за что-то наказывает. Вот только за что?!

– Что-то не получается? – Ареанна подошла к ней, заглядывая в конспект.

– Лорд Салфир просил определить формулу Артефакта Обнаружения, а по данным учебника этот камень, чтоб его, состоит из нескольких составляющих, которые тоже нужно вычислять!

Ареанна цокнула языком, указывая куда-то в тетрадь.

– Это интегральная от формулы Слежения?

– Да.

– У тебя ошибка. В базовой версии заклинания нужно использовать производную «Беин», а не «Дэин».

Тили проверила записи.

– Действительно… И как я не заметила? Спасибо!

Ареанна улыбнулась и пожала плечами.

– Углубленный курс дается сложно, верно?

– Я бы сказала, очень.

– Однако профессор Фаланир действительно зверствует, – Ареанна перевернула учебник, взглянув на его обложку. – Это программа аспирантуры.

Челюсть демоницы плавно поехала вниз.

– То есть?..

– На пятом курсе мы изучаем разве что структуру Артефактов, но никак не пытаемся их самостоятельно создать. А это, – она кивнула на тетрадь, – расчеты именно для воссоздания. Причем для интеграции камней в сильный амулет. Если у тебя получится, подобный артефакт будет похож на тот, что нам профессор демонстрировал на прошлой неделе.

Тили округлила глаза.

– Да не может быть! То, что показал Фаланир – дело рук архимагов.

Илотилас прекрасно помнила, как через пару недель после начала обучения у зеленоглазого демона, который вытрясал из нее всю душу, профессор решил разгрузить студентов, рассказывая про артефакты различной степени сложности.

Тогда он выудил из кармана овальный камушек белого цвета и подозвал к себе Коула, сказав тому взять камень в руки и визуализировать перед собой собственный щит.

Перед огром тут же предстали повисшие в воздухе фиолетовые символы, которые, рассыпаясь искрами, полетели в разные стороны, опадая на всю аудиторию… чтобы через мгновение обнажить защитные заклинания всех присутствующих.

Тили тогда готова была закричать от несправедливости.

Ее практически оставили голой, выставив напоказ сложнейшие переплетения, которые не были видны даже при тщательной проверке магическим зрением. Благо адепты, перепугавшись перспективе оказаться открытой книгой для сокурсников, начали судорожно придумывать варианты, как бы закрыться от белого камушка, не глядя по сторонам.

Вот только сам Салфир внимательно осмотрел ее защиту, задержавшись взглядом на вампирском охранном символе.

Он понял, что она – полукровка! Тили это почувствовала. И увидела по расширившимся от удивления (пусть всего на миг) глазам преподавателя.

Даже он не ожидал, что в ней окажется не только демоническая кровь. И это знание было ее козырем.

А теперь… захотелось его покусать!

Просто чтобы знал, как не хорошо поступать подобным образом!

О да, она бы его приперла к стенке и впилась бы зубками в мощную шею. Пила бы его кровь, прогоняя по венам мужскую Силу. Питаясь его Энергией.

Может, хоть так поняла бы, о чем он думает?

Она не раз ловила на себе внимательный и задумчивый взгляд. Словно мужчина оценивал ее. Не во время тренировок, нет, на лекциях, когда Тили даже не отвечала, лишь внимательно слушая то, о чем он вещает.

А говорить и доносить до юных умов сложнейшие темы этот брюнет, стоит признать, умел.

Он рассказывал интересно про то, что другие профессора преподносили сухо. Оживлял исторические справки, заставляя воображение работать, а логику подгонять придумывать возможные варианты развития событий.

Он был шикарен. И ужасен.

Шикарен тем, что на его лекциях действительно было увлекательно, а ужасен своей поставленной на запредельную высоту планкой. По мнению лорда, каждый студент должен был в совершенстве знать его предметы. Так, словно в голове у каждого находился учебник, с которого можно было бы читать.

Да разве такое вообще реально?

Однако он требовал ответной реакции на свои старания. Если преподнес тему, будь любезен быть готовым ответить по ней.

– Я, конечно, не уверена, но подобная формула очень похожа на ту, что была использована при создании белого камушка, продемонстрированного профессором, – Ареанна поправила свои очки и похлопала Тили по плечу. – Извини, я тебя отвлекла, продолжай заниматься.

И Илотилас снова чуть не взвыла.

Пока ее не осенило.

Вот оно! То, что она искала! Тот самый вариант, способный отвлечь Дубринейла от разглашения тайн Академии перед прослушивающим артефактом Клариссы!

Только если в тот день, когда ее озарило, Тили еще сомневалась, стоило ли пользоваться данным стечением обстоятельств (Или судьбой? Все-таки лорд Салфир сам предложил ей выполнить задание по созданию мощнейшего артефакта, правда, наверняка не надеялся, что у нее получится, да и уж, конечно, не рассчитывал, что он будет применен против него), то теперь все сомнения отпали.

Илотилас продолжила вкладывать в камень свою силу, бормоча длинные заклинания. Это было сложная, многоуровневая магия, которая должна была использоваться только обученными и могущественными волшебниками. Колдунами со стажем. Архимагами. А никак не студенткой пятого курса.

Однако у нее не было выбора.

Тили не знает, что нужно было Клери, но девушки просто так не станут следить за своими мужчинами… а если учесть, что в деле замешаны и первые лица государства… заговор?

По мере вливания в заклинание большего количества Энергии, символы, которые вспыхивали на полу, начали подниматься в воздух, обретая объем.

Минута, другая, все больше линий, больше рун, больше света.

Стоило только Тили произнести последнее слово, камень засветился белым. Ослепительное сияние, от которого девушке пришлось зажмуриться, послужило толчком. Активировало подготовленную почву.

Демоница осторожно открыла глаза.

Вся комната светилась. Стены, пол и потолок были исписаны защитными символами.

Вскочив на ноги, Илотилас открыла дверь и выглянула в коридор.Тот же эффект!

Пошатываясь, добежала до лестницы и устало улыбнулась. У нее получилось!

Артефакт Обнаружения сделал свое дело. А ее сила, вылившаяся практически вся до капли, ведь Тили едва стояла на ногах, для поддержки опираясь на ближайшую колонну, смогла расшить действие минерала на обширную территорию. По крайней мере весь ее этаж был «подсвечен».

Скорее из любопытства, чем из-за необходимости, Тили добрела до перил, свесившись через край, заглянула ниже. И замерла.

Она сейчас находилась на третьем этаже. Два нижних также отдавали сиреневым свечением, кое-где разбавленным радужной палитрой, в зависимости от серьезности охранных заклятий и уровней их сокрытия.

Вцепившись в холодный камень, Тили сдвинулась в сторону, прошествовав до прохода, ведущего на верхние этажи.

Задрав голову, девушка застонала.

Этого. Не может. Быть.

Как получилось, что ее артефакт, созданный всего лишь будущим магистром, распространил свое действие и туда? Может ли быть?..

– Как это понимать?!

Тили резко обернулась на грозный голос. Прямо посреди коридора появился ректор, а за его спиной из подернутой серебристой дымкой портала выходил еще один мужчина. Высокий незнакомец. Видимо, тот самый, с которым ректор беседовал. Тот, который интересовался о безопасности Академии. Тот, что принес дар от принца Ноала для королевы Каларике?..

Увидев ее, Дубринейл остановился.

– Илотилас Нимэль Линвен. Это, – он обвел широким жестом коридор с сияющими стенами, – твоих рук дело?!

Тили сглотнула подступивший к горлу комок страха.

Она рассчитывала отвлечь ректора, обнажив защиту только жилого блока. К тому же ее легко будет восстановить, добавив парочку новых рун. Но, похоже… она посягнула на слишком многое.

Защитный периметр всей Академии теперь предстал, как на ладони.

Глава четвертая

Крис несколько раз моргнул. Закрыл на пару секунд глаза. Открыл. Видение не исчезало.

Встав из-за стола, мужчина сделал несколько шагов к стене. Дотронулся до нее. Светящиеся руны не собирались исчезать.

– Что за?..

Он перешел на магическое зрение. Ничего не изменилось. Даже завороженные символы, которые появлялись лишь при особом усилии с его стороны, теперь явно и четко читались.

Выйдя в коридор и пройдя до лестницы, Крис понял простую истину: кто-то взломал охранные заклинания Академии. Визуализировал скрытые чары. Так, словно здесь применили сразу с десяток сильнейших Артефактов Обнаружения.

Но кто?..

Сердце забилось быстрее.

Нет.

Она не могла!

Он как был, в домашних брюках и рубашке с укороченными рукавами, так и поспешил в сторону жилых корпусов адептов.

Если это сделала Тили, ее ждут крупные неприятности!

Нехорошее предчувствие начало нарастать уже на подходе к башне Смешанной Магии. Пусть свет в окнах не горел, сияние, которое издавали сами стены и огромные двери, превращали ночь в день.

Удивительно, как в коридоры не высыпали адепты. Да и преподаватели… неужели спят так крепко? Но это же не профессионально!

В учебной среде следует чутко реагировать на происки чертят, которых почему-то называют студентами.

Перепрыгивая через несколько ступеней, Крис резко затормозил, когда услышал знакомый голос этажом выше.

– Илотилас Нимэль Линвен. Это твоих рук дело?!

Черт!

Значит, это действительно дело рук демоницы?!

Снова двинувшись вперед, он вышел на лестничный пролет, где увидел ее. Застывшую возле перил, в одних лишь шелковых шортиках и маечке цвета сливок. Босую и растрепанную. Словно девушку только что выдернули из постели.

Напротив нее стоял Рикард, а за его спиной…

– Рук?..

Увидев нового участника ночной встречи, троица перевела взгляд на него.

– Лорд Фир? – вампир явно не был готов увидеть в стенах Академии того, с кем пересекался на секретной службе.

– К… Салфир, что ты здесь делаешь? – Дубринейл нахмурился.

А Тили просто молчаливо переводила взгляд с одного мужчины на другого. В ее глазах, сейчас огромных, как у оленя, читался ужас.

Рикард, однако, молодец. Чуть было не назвал его именем, что поставило бы Кристафора в тупик перед Тили. Но ситуация оправдывала ректора. Когда еще на подвластной тебе территории случится нечто подобное?

– Я… увидел, что стало с Академией и… – Крис перевел взор на Тили.

Девушка цеплялась за перила, словно готова была упасть в любой момент.

– Илотилас, пожалуйста, скажи, что ты тут не причем.

И снова три пары глаз перевелись в одну сторону. Теперь на дрожащую брюнетку, которая была бледна, словно лунный свет. Однако, перехватив его взгляд, девушка выпрямилась и слегка улыбнулась.

– Я выполнила задание, профессор Фаланир?

– Что?..

Тили кивнула на стены.

– С месяц или чуть более назад Вы задали мне на дом работу по воссозданию артефакта.

Рикард сделал несколько шагов к адептке.

– Постойте-постойте. О каком артефакте вы говорите? Не о том ли, о котором я думаю?

– Артефакт Обнаружения, профессор Дубринейл? – Илотилас переступила с ноги на ногу.

Поддерживать уютную атмосферу вокруг себя у нее, видимо, уже не оставалось сил, а стоять босыми ногами на каменных плитах…

Чертыхнувшись, Крис выбросил вперед руку, окружая строптивицу в теплый кокон.

Эта зараза его подставляет! И не может не понимать, что делает! Для этого девушка слишком смышлена.

Встает тогда вопрос: «Почему?». За что Тили решила с ним так некрасиво расквитаться? Да еще и Руокор приплелся в Академию совершенно не в нужное время!

Или это как-то связано?

Что вообще друг киоссы здесь забыл?

Но главное все же сейчас определиться с Тили. И с охранкой Академии.

Рикард испепелил Криса взглядом.

– Вы двое, в мой кабинет! – обернувшись к внимательно осматривающему наряд демоницы вампиру, блондин виновато улыбнулся. – Геун Руокор, прошу простить за данный инцидент. Возможно, стоит перенести нашу встречу на завтрашний день?

– Отчего же? Как я понял, с визуализацией рун связана эта милая барышня?

Тили нервно кивнула.

– В таком случае, я считаю, что мне, как заинтересованной стороне, будет полезно узнать, каким образом произошел сей инцидент. Вы не против, ректор?

Рикард смерил Тили не предвещающим ничего доброго взглядом и кивнул.

Взмах руки, и посреди коридора образовался портал.

– После Вас, адептка Линвен.

Тили, сделав шаг, покачнулась, однако тут же сжала кулаки и прямо прошествовала к ожидающей ее «двери». Миг, и она скрылась за серебристой пленкой.

– Господин посол, – Рикард сделал приглашающий жест, и Рук следом за Тили шагнул в полукруглую арку.

Стоило только вампиру исчезнуть, Рикард подлетел к Крису.

– Крис, какого черта тут происходит? Что значит твое задание?!

– Рик, успокойся, – Кристафор вздохнул.

Он понимал, насколько другу неловко чувствовать себя не в своей тарелке. В Академии, которую знал, как свои пять пальцев! Никто не любит, когда что-то идет не по плану, тем более перед гостями.

– Если Тили действительно создала Артефакт Обнаружения, не обращаясь к кому-либо за помощью, часть вины лежит на мне. И я не стану убегать от ответственности.

Рик поморщился.

– Прыгай, а то нас уже заждались. Долгая задержка вызовет подозрения.

Кристафор послушно подошел к порталу, делая шаг навстречу разбирательствам.

***

Тили неловко скрестила перед собой руки, пытаясь прикрыться. Она как-то не рассчитывала представать перед первыми лицами Академии в неглиже. Если еще перед Салфиром подобный образ мог быть применен, все же преподаватель рождал в ней мысли к соблазнению первоначально, да и после, когда она узнала, что он и был тем самым Крисом, стесняться не было смысла, то перед Рикардом и незнакомцем…

Переступив с ноги на ногу, Тили огляделась.

Та же обстановка. Позолота, диванчик, книжный шкаф, массивный стол с широким креслом и несколько посетительских напротив. Парочка картин, развешанных на стенах, на которых были запечатлены исторические мотивы: как первый киос Аминса, Джаоран, передает сыновьям медальоны с запечатанными в них рубинами, и сражение одного из близнецов с могущественным колдуном. События, что в последствии привели к становлению традиции передачи семейных ценностей и уничтожению огромного государства, отданного под земли орков и эльфов.

Вампир, в которому Крис обратился, вроде как, Рук, проследил за ее взглядом и хмыкнул.

– История предков нашей киоссы.

– Простите?

– Киоссы Араи, – он шагнул ближе к картинам, указывая на первую, где король дарил детям символы власти. – Тебя же зовут Илотилас? – подождав, пока она кивнет, брюнет продолжил. – Илотилас, ты знаешь, что позволяют подобные украшения своему владельцу?

– Посягнуть на власть.

– Скорее, оспорить ее, – поправил нелюдь. – Во времена киоса Бесула, сына Джаорана, на территории современного Фреоса нашли поистине гигантских размеров драгоценный камень кровавого окраса. Рубин. Тот, что стал символом благосостояния и процветания Аминса, тогда маленького города, разросшегося из деревни. Когда киос Бесул завел семью, и у него родился сын, он отколол первый кусок от глыбы, приказав лучшему ювелиру своего времени создать для наследника корону, куда и поместил данный символ власти. Когда же сын его сына, Кериин, обзавелся потомством, демон решил продолжить традицию, начатую отцом, и чуть усовершенствовать ее. Кериин перенял идею заключения кусочка драгоценного камня в благородные металлы, решив включать в приданное каждого отпрыска королевской семьи брошь, перстень, ножны или же медальон с рубином. Казалось бы, всего лишь украшение, однако камни имели в себе силу. Отпечаток могущества их предка. Отпечаток, позволяющий ставить под сомнение чужую власть. Не буду углубляться в эту тему, думаю, тебе прекрасно известна история нашего государства.

Тили снова мотнула головой.

– С нашей киоссой произошел весьма забавный случай, связанный с этим рубином…

Однако договорить Рук не успел, поскольку из серебристой арки, через которую они попали сюда, вышел лорд Салфир.

Смерив Тили цепким взглядом, чуть задержав внимание на топорщившихся сосках под шелком ночнушки, он, не говоря ни слова, прошел до неприметной на фоне стен двери, чуть нажал на нее, отчего створка открылась, и шагнул внутрь. А вернулся спустя пару мгновений, неся в руках мантию. Красную с черным подкладом.

Мантия огненного преподавателя?..

Сжимая в руке вещицу, Кристафор подошел к демонице и накинул мантию ей на плечи, закрывая от горла до пят.

– Думаю, профессор Дубринейл не будет против.

Тили вцепилась в ткань.

Огонь. Стихия инкубов.

Это мантия ректора!

Ну, разумеется, чья бы еще затесалась в его кабинете?

Вроде бы ей следовало радоваться, теперь она не стоит практически обнаженная перед тремя взрослыми мужчинами, но… почему в голове роились совсем не пристойные мысли?

Вот сейчас появится сам ректор, увидит, что Тили мало того, что посягнула на его Академию, так еще и решила поживиться личными одеждами?

В раздражении зарычав, и прикрикнув на профессора, что позволил подобному произволу произойти, он подошел бы к ней, сорвал бы мантию, случайно в порыве разрывая тонкую бретельку ее маечки… Всего лишь случайность, которая обратилась бы в весьма интересное продолжение.

Она стоит, снова в коротких шортиках и легкой тунике, которая, потеряв одну из точек держания, начинает сползать, приоткрывая правую грудь.

И снова три пары глаз обращаются в ее сторону. Теперь глядя не в лицо, а ниже. Туда, где оголилась молочно-белая кожа.

Тили, краснея тут же поднимает руку, прикрывая упругий холмик, но поздно. Мужчины уже все видели. И по их глазам понятно, что они не прочь продолжить «осмотр».

– Прошу прощения, Илотилас, – ректор с трудом поднимает взор, и встречается с ней взглядом.

Голубые глаза начинает заволакивает синяя дымка. Желание.

Однако инкуб, стоит отдать ему должное, остается на месте. Как и другие двое.

Тили, все еще прижимая руки к груди, закусывает губу и опускает голову.

– Вы будете меня наказывать?

– Ведь светопреставление – твоих рук дело?

– Да, но…

– Профессор Дубринейл, так как адептка Линвен выполняла мое поручение, я считаю, что именно мне следует первым… высказать свое недовольство.

Тили бросила быстрый взгляд на Криса. Демон сделал шаг ей навстречу, и она невольно отпрянула, уткнувшись спиной о грудь вампира.

– Ох, простите… – чуть отстранившись от брюнета, Илотилас с замиранием сердца ожидала вердикта.

– Салфир, проясните ситуацию. Господин посол, возможно, нам следует присесть. Выпьете?

– Не откажусь.

И ректор направляется к шкафчику, доставая бокалы и бутылку с вином. Откупорив темно-зеленую тару, инкуб разлил бордовую жидкость, и протянул один из фужеров гостю, сам устраиваясь с ним рядом на удобном диванчике.

Том самом, где Тили в прошлый раз доказывала ему, что ректору тоже следует отдыхать.

Застыв как изваяние, и, кажется, даже забыв как дышать, Тили вдруг поняла, что эти двое на диване собираются смотреть. Смотреть, как Крис будет с ней… беседовать.

Как она подсматривала за Френком в первую ночь своего пребывания в Академии.

И почему-то этот факт заставил в груди разлиться нежному теплу, отдаваясь всполохами в живот.

Однако руки она не опустила.

Кристафор, намеренно медленно подходя, изогнул рот в усмешке.

– За все нужно платить, да, Тили?..

– Но… это ведь было задание!

– И ты с ним справилась чересчур хорошо. Ведь программа аспирантуры должна была поставить тебя в тупик. Ты должна была прийти ко мне за советом. С упреком, что я даю непомерно сложные задачи. Однако ты все решила. И теперь любой ученик Академии может видеть то, что ему не предназначено. Хорошо, если бы ты еще решилась испробовать артефакт на маленьком участке. Своей комнате. Да даже этаже. Но, Илотилас, ты покусилась на всю территорию нашего уважаемого ректора, – Крис покачал головой, останавливаясь в полушаге от нее. – Нехорошо.

– Я… больше так не буду?

Кристафор хмыкнул, а в его удивительных изумрудных глазах появился озорной блеск.

– Ты сама в это веришь, мятежница?

И снова ей пришлось замереть. Нет, он не обращался к ней по прозвищу, придуманному для инкогнито, когда она работала с ребятами Беса, всего лишь констатировал факт. Он признал в ней мятежный дух. Интриганку с долей авантюризма.

Прикоснувшись к ее руке, все еще отчаянно старающейся сдерживать тонкую ткань, прикрывая грудь, Крис мягко, едва касаясь, прочертил по каждому пальчику тонкую линию.

Всего лишь прикосновение. Но почему от него стало еще жарче?

Сердце забилось быстрее, а дыхание на миг сперло.

– Тили, Тили… – его ладонь прошлась выше, к ее локтю, лаская обнаженную кожу, согревая своим теплом, и еще выше, к бретельке.

Медленно, томительно медленно, его пальцы накрыли молочного цвета полоску, начав стягивать ее с точеного плечика.

И каждый сантиметр, проведенный его пальцами по ее коже, отдавался горячими всполохами в груди. Тили казалось, будто на ее коже остаются следы от мимолетных прикосновений, так они жгли. Так пробуждали ее чувственность.

Не прерывая зрительного контакта, он второй рукой позволил себе притянуть ее ближе. Так, чтобы она смогла ощутить дыхание на своих губах.

Однако не целовал.

– Я накажу тебя.

Тихое предупреждение, и ее тело пронзил электрический разряд желания. Дыхание сбилось, а зрачки расширились.

Она ждала следующего шага профессора. Предвкушая.

Страх почему-то отошел на задний план, а тихие зрители не могли отвлечь от главного сейчас события: мужчина, стоящий напротив, также легко, как начинал снимать с нее бретельку, резким движением разорвал бедную кофточку, заставив Тили от неожиданности вскрикнуть.

Шелк полетел на пол, а ее руки закономерно накрыли оголившуюся грудь. И тут же поверх ее ладоней оказались его, заставляя открыться.

– Профессор…

– Ты должна слушаться, Тили. В Академии власть над адептами полностью в руках преподавательского состава, – как бы про между прочим заметил Крис, склоняясь, чтобы поцеловать ее за ушком, посылая волну дрожи по трепещущему телу.

Но, видя, что Илотилас по-прежнему скрывает соблазнительные холмики, лорд вздохнул, оборачиваясь к сидящим на диване.

– Возможно, джентльмены предложат путь разрешения данной… заминки?

– Если позволите… – вампир вопросительно взглянул на ректора, и, получив кивок, плавно поднялся с места, все еще сжимая бокал в руке.

Пара шагов, и он возле них.

Такой же высокий и черноволосый, как Кристафор. Стройный, по сравнению с демоном, возможно, чересчур худощавый, но это не умаляло ощущения скрытой силы, спрятанной за внимательным взором карих глаз.

Жестом попросив Криса отойти ей за спину, Рук приподнял бокал, и начал тонкой струйкой лить вино девушке на шею.

Прохлада от жидкости заставила соски напрячься, уперевшись в ладони, а кожу покрыться мурашками.

Не теряя времени, посол склонился к ее шее, слизывая оставленную багряной жидкостью дорожку. Следуя ниже, к полушариям. Его губы жгли также, как и прикосновения Кристафора, который решил огладить ее ягодицы, постепенно перебираясь к бедрам. Шустрый язычок прошелся по пальцам, очерчивая каждый, выпивая терпкий напиток, заставляя ее ослаблять хватку.

Видимо решив, что для лучшего эффекта, следует добавить еще алкоголя, он вновь повторил манипуляции с бокалом. И вновь припал устами к уже разгоряченной коже.

Ощущение, когда два мужчины одновременно касаются тела, заставили Тили часто задышать, на миг прикрыв глаза.

Однако это было фатальной ошибкой.

Ведь прикрыв очи, девушка сполна прочувствовала спектр неведомых доселе эмоций. К рукам Кристафора, который рискнул начать спускать ее шортики с бедер и бессовестным образом придвинулся к ней сзади так плотно, что через ткань брюк явно ощущалось его желание, добавились ладони вампира сразу после того, как бокал, который он держал, отлетел в сторону, будучи сейчас не более, чем помехой.

Он изучал ее тело. Осторожно, однако, не разводя церемониал на лишние нежности. Мужчина знал, чего хочет. А, судя по тому, как он сжимал ее грудь, освобожденную из плена ладоней, и перекатывал между пальцами один сосок, одновременно прикусывая зубами второй, сейчас он хотел ее.

Они хотели.

Заставив себя открыть глаза, Тили посмотрела в сторону ректора, вальяжно развалившемся на диване. Увидев ее взор, Дубринейл улыбнулся и отсалютовал ей бокалом, полностью поощряя действия коллег. Он давал им разрешение на продолжение.

Кристафор не зря напомнил, что под крышей Академии студенты должны слушаться своего ректора. Он для них на время учебы заменяет родителей. Он становится тем, кому дозволено приказывать. Тем, кто волен определять наказания для нашкодивших.

А она сотворила слишком большой проступок. И наказание должно соответствовать…

Тили не заметила, как ее шорты скользнули вслед за кофточкой, и она осталась обнажена. Голая девушка в окружении трех мужчин, двое из которых уже начали проявлять свое расположение.

Пальцы Кристафора, получив доступ к сокровенному, медленно двигались от ее бедер выше. Туда, где непрошено начала сочиться влага.

Рук, оторвавшись от ее груди, проложив дорожку из поцелуев к ее шее, чуть прикусил ее у основания плеча в тот самый миг, как Крис добрался до цели.

Илотилас вздрогнула, однако не отстранилась и не попросила их останавливаться. Хотя могла… или нет?

Ловкие пальцы начали неторопливый танец, с каждой минутой ускоряя темп, пока второй участник завладел ее губами.

Это была схватка. Языков, губ и обнажившихся в страсти клыков.

Тили притянула стоящего к ней лицом вампира, и сама впилась белоснежными зубками ему в шею, пуская кровавую дорожку ниже, к его рубахе, окропляя ее завораживающей краской и раскрашивая в пленительные узоры.

Он был вампиром. И она сейчас чувствовала себя вампиршей. Вампиршей, которой хочется, чтобы Кристафор не останавливался, а мужчина напротив продолжал неподвижно стоять, позволяя ей пропускать через себя его Силу, запечатанную в крови.

Оргазм был яркий. Он заставил ее сильнее стиснуть Рука, и плотнее придвинуться к Крису, опираясь на него спиной.

Вампир отстранился и взором предложив стоящему за ее спиной Крису поменять их дислокацию, утянул Тили на пол, как и она, становясь на колени, заставляя ее опираться о ковер ладонями.

Илотилас вновь обратила затуманенный взор на диван. Ректор, оставив свой фужер с вином, расстегнул брюки, достав напрягшийся член, и сейчас сжимал его в ладони, медленно водя по древку вверх-вниз.

Невинная ласка, что заставила ее снова загореться желанием.

А когда Тили ощутила, что к ее ягодицам прикоснулась горячая плоть, явно намекая, что Крис более не намерен терпеть, и вовсе не смогла сдержать сорвавшийся с губ стон.

Он ворвался в ее тело одновременно с тем, как Рук обнажил свой член прямо перед ее лицом.

Не задумываясь, Тили приоткрыла ротик, принимая нежную плоть. Горячую и твердую.

Фантазию прервало появление профессора Дубринейла.

Ректор, пройдя все из того же портала, окинул облаченную в его мантию Тили хмурым взглядом и прошествовав до своего стола, сел в кресло.

Однако его угрюмый вид сменился удивленным, стоило лишь блондину перевести внимание на находившихся в его кабинете мужчин.

Не понимая, чем вызвана смена настроения, Тили также посмотрела на Криса, который стоял от нее также в шаге, и Рука, находившегося чуть поодаль.

Оба, казалось, даже не заметили прихода еще одного участника их ночного разговора. Не сговариваясь, брюнеты смотрели на нее. И у обоих глаза сменили цвет. Потемнели. Или это все дело в освещении?

Когда появился Рикард, руны, сияющие на стенах, перестали показывать себя, вновь становясь бесплотными. Словно на них мигом наложили морок. Впрочем, скорее всего, так оно и было.

Кашлянув, Дубринейл привлек к себе внимание, и все трое прервали зрительный поединок, обернувшись к главе Академии.

– Адептка Линвен, при помощи этого камня Вы устроили светопредставление? – Дубринейл приподнял на ладони овальный минерал.

Тот самый, что она создала.

Значит, он был в ее комнате.

Интересно, а как отреагировала Ареанна на вторжение ректора к ним в спальню посреди ночи? Зная старосту… вполне мог быть поднят крик.

Невинная девушка, соблюдающая приличия, наверняка спросонок начнет высказывать свое недовольство именно таким образом.

А, если Ареанна визжала, она могла разбудить соседок. Если проснулись и они…

Тили чувствовала, как с каждой секундой ее сердце уходит все дальше в пятки.

Если адепты увидят, во что она превратила Академию, ей не жить.

Одно дело отвечать перед тремя взрослыми мужчинами, которые, в принципе, могут быть осведомлены в части охранных заклинаний, предполагающихся для защиты учебного заведения, и совершенно другое – разглашать эти тайны перед неокрепшими умами. Мало ли что адептам взбредет в голову, когда они увидят, как именно устроен контур вокруг их жилища? А если они захотят проследить за структурой, выявить последовательность и рискнуть нарушить комбинацию? Или, чего хуже, рассказать об увиденном кому-либо?..

Нет, ее точно убьют.

Паника потихоньку начинала овладевать девушкой, пока она, лихорадочно кутаясь в мантию, и бледнея, кивнула. Одно лишь маленькое движение, которое приведет к фатальным последствиям. Но сейчас отпираться было бессмысленно.

Что ее ждет?..

Глава пятая

– Итак. Я хочу услышать полную версию предшествующих сегодняшнему происшествию событий, – Рикард положил артефакт на столешницу, вперив взгляд в Тили. – Откуда у Вас, адептка Линвен, появился данный Артефакт Обнаружения? Каким образом Вам удалось его активировать, да еще с таким масштабом? И, главное, что значило ваше заявление о выполненном задании профессора Фаланира?

Тили потупила взгляд.

Шалость, которая должна была подставить Криса, кажется, превратилась в кошмар.

Но был несомненный плюс: ей удалось прервать разговор ректора с гостем, и Кларисса не узнала нужных ей сведений.

Теперь осталось хоть каким-то образом попытаться оградить себя от ректорского гнева и исключения из Академии. А ведь Тили практически кожей ощущала, что вокруг нее сгущаются тучи с ярким указателем на дверь. В объятья семьи и жениха.

Внутренне содрогнувшись, начала:

– Наверняка Вы знаете, что лорд Салфир предложил мне заниматься дополнительно по его предметам. С приходом профессора, я стала больше времени тратить на Боевую магию, Артефакты и Светлую магию, посвященную древним писаниям, изучая каждый предмет углубленно, – подождав, пока ректор кивнет, Илотилас продолжила. – Как я уже говорила, лорд Салфир дал мне задание по расчету, связанному с воссозданием Артефакта Обнаружения. Чтобы я понимала, что требуется, лорд Салфир продемонстрировал одну из работ архимагов на теоретическом занятии.

Рикард прищурился, недобро переводя взор на Криса.

– Создание минералов подобной мощи под силу лишь высшим магам, специально обученным и прошедшим долгую подготовку. Профессору Фаланиру это прекрасно известно. Не думаю, что он стал бы требовать от студентки пятого курса именно создание артефакта. Расчеты, да, бесспорно, при углубленном изучении имеют место быть, но физическое воздействие?.. Поправь меня, Салфир, если я ошибаюсь.

Кристафор поймал взгляд девушки, оставаясь внешне бесстрастным.

О чем он сейчас думал? И что ответит на безусловно справедливое замечание ректора? Ведь Тили знала, что Фира устроили бы и простые цифры, никакого материального влияния на камни он не ожидал. Пусть и намекал на это. Однако что такое намеки, когда дело касалось учебы? Здесь стоило говорить прямо.

Тили понимала, что сейчас пытается обмануть саму себя, однако страх перед неизвестностью заставлял мысли путаться.

Крису ничего не стоит сказать, что студентка в ее лице неверно истолковала его задание. Всего лишь парой фраз отгородив себя от вины за случившееся. Ведь преподаватели так или иначе несли ответственность за проделки своих подопечных, если те совершали по их указанию какую-нибудь глупость (вернее, если выходила глупость из-за неправильного трактования указа).

Однако Илотилас понимала, что мужчина, что стоял рядом, не станет поступать некрасиво. Он – лорд. Порядочный. Ответственный. Бесстрашный. Он – джентльмен, который скорее возьмет всю вину на себя, чем подставит даму.

На это она рассчитывала, когда продумывала план. Пусть от признания соучастия Фир выставлял себя в невыгодном свете. И фактически сам же себя и наказывал, но с ее легкой подачи.

Было бы удобно с одной стороны сделать так, чтобы Кристафор чувствовал себя виноватым, ведь он это заслужил (не нужно было играть с ней, скрывая свою личность!), с другой же Тили было несколько стыдно, что получилось настолько масштабная подстава. Шутки с охранной системой всей Академии следовало брать полностью под свою ответственность, не привлекая посторонних.

Но обратного пути уже не было. Если Крис согласится с ее словами, им придется отдуваться вдвоем. И еще не известно, кому достанется больше.

Все-таки правильно говорят, что женщины в мести страшны. Вот только никто не добавляет, что в подобные моменты они могут бояться самих себя…

– Должен признать, что я не ожидал, что у Илотилас получится вдохнуть в камень Силу и правильно распределить Энергетические потоки, – после паузы изрек Крис, переводя взор на ректора. – Однако я не могу отрицать факта, что подобное задание,а именно, создание Артефакта Обнаружения помимо точных расчетов также стояло на повестке дня, когда я решил проверить способности ученицы. И признаю, что был не прав, нагружая подобным.

Илотилас мысленно вздохнула с облегчением.

Она не ошиблась в лорде.

Дубринейл сжал губы в тонкую линию, вновь беря овальный минерал в руки.

– Илотилас, каким образом тебе удалось это?

– Кроме расчетов по созданию Обнаружения, я взяла созданный ранее Артефакт, направленный на интеграцию направленных на него сил, – Тили помедлила. – С этим камнем я экспериментировала… практикуя Некромантию.

Лицо ректора вытянулось еще сильнее, чем в тот момент, когда он заметил ее, полуголую посреди коридора.

– Ты имеешь в виду призыв умертвий?

– Да, профессор.

Руокор из своего кресла присвистнул.

– Однако у вас программа, могу сказать…

– Некромантия не числится в учебном плане факультета Смешанной Магии, – отрезал Дубринейл. – К тому же вызовы… я правильно понимаю, что речь шла не о низших умертвиях?

Тили собралась с духом, и, на мгновение задержав дыхание, призналась:

– Бефары.

***

Крис дернулся.

Что значит «бефары»?! Почему она говорит во множественном числе?!

Да, он видел собственными глазами, как она вызывала это высшее умертвие прямо в преподавательской башне, и слышал, как Йетир признал в Илотилас хозяйку… Но разве это был не единичный случай?

Ведь не может же она в самом деле быть настолько… бесстрашной? Отважной? Отчаянной?.. Безумной?

Вызвать в Ингиак сразу нескольких? Учитывая, что стоит хотя бы одному из ярких представителей долины Темного царства разорвать сдерживающий их контур, начнется не самое веселое и лицеприятное. Разрушения, кровь и истощение.

Бефары любят свободу. Они по своей природе не созданы для того, чтобы подчиняться. Лишь власть, сосредоточенная в руках чудищ. Лишь ощущение вседозволенности. И гигантские возможности.

Высшие умертвия обладали колоссальными познаниями в магии. В основном, боевой. Они – идеальные воины. Один бефар, не скованный цепями в виде рунических символов, способен противостоять армии. Он может в одиночку драться против сотен. Против тысяч. И им все равно, кто предстанет впереди – люди или нелюди. Даже последние пасуют перед огромными, покрытыми ядовитыми шипами, творениями бездны. Все, кроме миниатюрной демоницы?

Даже смешение крови в ее теле не могло быть оправданием смелости, граничащей с сумасшествием.

Слишком самонадеянно полагать, что она может в одиночку справиться сразу с несколькими бефарами.

Вот только в одиночку ли?..

– Илотилас… я правильно понял, что ты вызывала нескольких бефаров одновременно? – решил уточнить он.

– Да, лорд Салфир.

– Можно узнать, при каких обстоятельствах?

Тили улыбнулась.

– На одном из занятий с мамой. Она мне показывала, как нужно взаимодействовать с нежитью.

В кабинете воцарилась тишина.

Кашлянув, словно у него сперло горло, Дубринейл поинтересовался:

– Геуна Глеарра учила тебя вызывать бефаров?..

Тили кивнула.

– И… сколько тебе тогда было лет?

Девушка на секунду задумалась, словно пыталась точно сосчитать.

– Я училась в школе. В первый раз, когда мама показала Некромантию, мне было около двадцати лет. Однако самой обращаться даже к простейшим заклинаниям, да и то только под ее присмотром, мне удалось лишь через пару лет.

И снова тишина. Гнетущая и оглушительная.

Каждый из находящихся в комнате мужчин не мог поверить в то, что фактически младенцу позволили дотронуться до материи, предназначенной для обученных магов. Минимум для тех, кто успел закончить обучение по школьной программе. Лучше – студентам.

Двадцать лет? По демоническим меркам??

Она это серьезно?!

У Криса возникло непреодолимое желание поговорить с Глеаррой. Удивительно, но он еще не имел чести познакомиться с ней лично. С отцом Тили, да, Леросейл показался ему толковым и смекалистым представителем Высшего Совета Амродана.

Фредон, правая рука короля Римонда и начальник Фира, поручил Кристафору представлять интересы столицы на переговорах с Советниками городов, входящий в состав Аминса. Именно собрание высшей знати, призванной руководить отдельными частями государства, стало причиной их первой встречи. Служба.

Однако после официального закрытия заседания Совета, именно Леросейл привлек внимание Криса. Именно с ним он потом беседовал на протяжении нескольких часов.

Геун Линвен не зря считался одним из тех, кто спокойно мог бросить службу в Амродане, перебравшись ближе к киосу. Леросейл был исполнительным, но не настолько, чтобы слепо выполнять поручения. Он взвешивал все «за» и «против», порой, отказываясь от неблагоразумных, на его взгляд заданий. И, как ни странно, именно аргументированный отказ с указанием слабых мест, становился причиной изменения не только приказов, но и внесения коррективов в нормативные документы, подписанные лордами.

Леросейл был умен. Острый взгляд на проблему позволял ему подойти к решению с разных сторон, отбрасывая ненужное, и сосредотачиваясь лишь на жизненно необходимом.

Этот вампир мог служить под предводительством Фредона. Он мог бы стать отличным разведчиком. И Крис, покинув Ваон, где проходили переговоры, оказавшись в Аминсе, передал свои умозаключения Первому Советнику Римонда. Фредон, накинув на себя личину обыкновенного оборотня, отправленного в Амродан в качестве курьера от него же самого, имел честь самолично убедиться в том, что Леросейл обладает необходимыми для подобной работы качествами.

Однако геун Линвен, позже получив официальное предложение по трудоустройству в центре государства, отказался.

И его отказ был тем более неожиданным, когда пару лет спустя в Аминсе появилась его дочь, поступившая в Академию Магии.

Жаль упущенного времени, Крис не знал в то время Тили. Хотя четыре года, что она провела, грызя гранит науки в Аминсе, он большую часть своей работы проводил в разъездах, возвращаясь в столицу лишь на пару месяцев, чтобы доложить, отдохнуть, и взять новое задание.

А после он вообще ушел от тайных дел, и думы Фредона в отношении вербовки уже не были для Криса интересны. Вернее, интерес был, но необходимость принимать участие в работе уже отпала.

Геуна Глеарра… по словам Рика, который некоторое время назад питал надежды на любовные отношения с этой девушкой, демоница была восхитительна. По внешности похожа на киоссу Каларику, по характеру… Именно в нее пошла Тили. Амбициозная, бесстрашная, хитрая и действительно знающая, чего хочет. Глеарра дополняла мужа, даруя ему опору, в которой тот нуждался. Именно из-за жены и ребенка Леросейл отказался от перспективы карьерного роста, предпочтя спокойную работу (если можно было так назвать должность члена Высшего Совета Амродана) более насыщенной.

Семейные ценности в роду Линвен ценились превыше всего.

И отсюда возникал закономерный вопрос: каким образом пленительная красавица с яркими голубыми глазами могла позволить своей единственной дочери играться с материями, не предназначенными для не подготоленных морально и физически? Пусть Илотилас и была непомерно сильной магически, да и смекалки с отвагой ей не отнять, но все же практически младенцу разрешить вызывать умертвия?

Похоже, действительно следует потолковать с леди Линвен. И, видимо, не только он один дошел до подобных мыслей, поскольку ректор, первым опомнившись, решился пробормотать:

– Что же, я подниму вопрос… воспитания юных умов с геуной Глеаррой. Позже, – а пока, пожалуй, поясни нам, каким образом заклинание смогло распространиться на всю территорию Академии.

Тили пожала плечами.

– Боюсь, профессор Дубринейл, я не смогу внятно ответить на Ваш вопрос. Мой Артефакт не обладает такой Силой. Только если ему помогли бы… – Тили резко замолчала, будто до нее дошел какой-то скрытый смысл сказанного.

– Илотилас?

– Лорд Салфир, когда вы давали расчетное задание по Артефактам, кто-нибудь из адептов вызвался попытаться его выполнить?

Крис нахмурился, отчего у него меж бровей пролегла складка.

– Любой желающий мог прийти ко мне за дополнительными баллами, – он потер подбородок. – Методичку спрашивал Роберт, но на шестом курсе подобные расчеты – дело само собой разумеющееся, тем более на факультетах, отнесенных к той или иной Стихии.

Тили прикусила губу, а Крис подумал, что девочка отлично держится. Будто не связана с Бесом помимо учебы, не знает, что тот мог преследовать свои цели с Обнаружением, если таковые имелись.

Однако почему он сам не вспомнил про тот инцидент? Как мог забыть, что предводитель Ветров приходил с вопросом?

Может, Тили действительно помогли?..

Но зачем? Что понадобилось киоссе в этот раз? Ведь Бес не стал бы срывать миссию посла просто так.

Однако это всего лишь предположение. Может, Роберт здесь не причем. Но выяснить это следовало.

– Илотилас, ты думаешь, что сегодня не только ты решила испытать свои возможности на охранной системе Академии? – Рикард скептически скривил рот.

– Я могу только предполагать, профессор.

Дубринейл вздохнул.

– Хорошо, я проверю, что сегодняшней ночью произошло, и мог ли еще кто-либо из адептов принимать участие в подобной диверсии. Что же касается этого, – он кивнул на овальный камень, – я изымаю данный Артефакт во избежание… недоразумений.

Тили покорно кивнула.

– Я понимаю.

– Далее, по наказанию.

Крис заметил, как демоница замерла, превратившись в слух.

Подобная выходка может стоить ей исключения из Академии. Но тогда она окажется прямиком перед алтарем. С его братом.

– Рикард, думаю, не стоит спешить с выводами, – быстро проговори Фир, надеясь, что его заступничество не будет выглядеть подозрительно. – К тому же, если, как ты выразился, здесь имело место быть нескольким инцидентам, необходимо сперва расследовать дело.

Дубринейл перевел на него взгляд и на доли секунд в них отразилось понимание.

– Разумеется, – снова обернувшись к адептке, которая продолжала кутаться в ректорскую мантию, инкуб отрезал, – пока не выяснены полностью причины распространения заклинания на всю территорию учебного заведения, я запрещаю тебе покидать стены Академии. И в качестве маленького задатка для будущего наказания, направляю тебя помощницей мадам Серан. Дарила в начале недели спрашивала нескольких адептов для заполнения методичек по Контролю с произведением визуализированных рунических схем.

Кристафор силой заставил себя подавить улыбку, когда увидел, как у Тили вытянулось лицо.

Дарила… ее боялись, уважали и всячески пытались сторониться поголовно все студенты. Не удивительно, что Рикард тянул с направлением к ней на практические занятия добровольцев. Видимо, их не было.

А тут Тили, да еще с такой проблемой… Понятное дело, что Рик решил воспользоваться ситуацией.

Молодец.

Однако он сказал, что это лишь часть наказания. Что же он придумает еще?

Глава шестая

Проводив девушку взглядом, Рикард прикрыл глаза, откинувшись на спинку кресла.

– Извините, господа, но мне нужно выпить. Составите компанию?

– Разумеется.

– Охотно!

Поднявшись со своего места, ректор прошелся до буфета, начав рассматривать содержимое. Однако стоило ему повернуться с бокалами в одной руке, и с бутылкой красного вина в другой, Крис почему-то заржал. Вот прямо взял и заржал. Не засмеялся, а нагло ржал, как конь, и ему вскоре начал вторить посол, рассмотрев зажатый у него в руке напиток.

– Не понял…

Отсмеявшись, Крис вытер выступившие на глазах слезы.

– Не бери в голову, Рик, а лучше наливай.

Вампир также начинал приходить в себя, лишь изредка посмеиваясь, однако с благодарным кивком принял хрусталь, наполненный багряной жидкостью и сделал первый глоток.

– Я поседею с этими студентами, – устало усаживаясь обратно в кресло изрек Рикард, припадая к живительной влаге.

– Руокор, ты не подумай, у нас не каждый день… такое, – Кристафор также последовал примеру мужчин, опорожняя бокал.

Делающий очередной глоток вампир подавился и начал откашливаться, отчего Крис снова не смог скрыть ехидного смешка.

– Может, вы мне, наконец, объясните суть веселья? – Дубринейл чувствовал, что от него что-то скрывают, а быть не посвященным было весьма неприятно.

Крис, подмигнув Руокору, обернулся к лучшему другу.

– Тили снова сделала это. Пробила ментальную защиту.

Глаза ректора начали расширяться.

– Не хочешь ли ты сказать…

– У Ваших адепток столь развитая фантазия… – вампир сладко причмокнул и прищурился, словно кот, объевшийся сметаны.

– Она не могла…

Лорд Салфир хмыкнул.

– О да, Рикард, еще как смогла. В этот раз нас было четверо.

Ректору показалось, что воздух в комнате внезапно выкачали, иначе чем объяснить это странное ощущение, сжимающее внутренности? Дышать стало тяжело, и Рик чуть ослабил узел галстука, залпом допивая вино и тут же доливая бокал доверху.

– Господин посол, Вы тоже… видели? Все?

Глупый вопрос. Ведь Руокор сам обмолвился о фантазии чертовки. Однако мысли не могли слагаться складно.

Илотилас Линвен думала о том, что в окружении трех мужчин ее может ждать… что?

– Отчетливо, геун Дубринейл. Весьма отчетливо. И должен признаться, что удивлен столь сильными познаниями девушки, причем истощенной после магического ритуала, в том, как следует пробивать невидимую защиту.

– Я думаю, у нее это получается само собой, – пожал плечами Крис, допивая содержимое своего бокала и вставая, чтобы взять добавки.

Подходя к вампиру, он, лукаво улыбаясь, начал наполнять его кубок.

– Только смотри не пролей.

Руокор ответил ему оскалом и хмыкнул.

А Дубринейл против воли задал фатальный вопрос:

– Что же она вам показала?

Пройдя обратно до своего кресла, Кристафор улыбнулся.

– Наказание.

– Наказание?

– Ты многое потерял, не увидев это своими глазами, – Крис в задумчивости перевел взор на диван. – Хотя ее предыдущие фантазии с твоим участием более выгодны для тебя.

– Предыдущие? – Руокор приподнял бровь.

– В прошлый раз я стал случайным свидетелем разговора Тили и Рикарда вот на том диване, – демон кивнул в сторону меблировки. – Когда находился за дверью и хотел войти. Однако перед глазами предстала весьма живописная картина, как демоница решает… доставить главе Академии удовольствие. Аналогичное тому, что решила в этот раз в своей фантазии даровать тебе.

Рук понимающе растянул губы в улыбке, переводя взгляд с широкого кожаного дивана на ректора.

– Думаю, нет надобности вдаваться в подробности, какая роль была отведена мне в девичьей фантазии?

Рикард на мгновение опешил.

– Нет-нет, я понял.

– Вот только интересно, почему мне досталась лишь подобная ласка, – кажется, немного обиженно промолвил вампир, встречаясь взглядом с Крисом, – когда тебе самое сладкое?

Дубринейл откашлялся, понимая, на что намекает гость.

Илотилас представляла, как они с профессором занимаются сексом? Однако… не удивительно. Кристафор представлял собой отличный материал для девичьих грез, да еще будучи ее преподавателем по боевке, вынужденном проводить в закрытых пространствах с ней долгие часы один на один…

Рикард окинул друга внимательным взглядом.

Крис всегда оставлял личные дела за ширмой, не выставляя их напоказ. Даже перед ним. Однако инкуб знал, что коллега пока не поддавался чувствам, оставляя разум светлым, а голову с сердцем холодными. Но это не мешало заводить любовниц. Молодых, привлекательных и гибких.

Таких, как Тили.

Значит, студентка грезила о своем профессоре? И, судя по довольному лицу друга, тот был рад, что ему отвели именно главную роль.

А кто был бы не рад?

Стоило только вспомнить ее первый приход в этот кабинет. Первый опыт ощущения ментального воздействия. Неконтролируемое возбуждение. И желание воплотить в жизнь ее фантазии.

Тогда Илотилас представляла, как седлает его прямо на кресле, в котором Рикард сейчас сидел. Просто чтобы убедить взять ее под свое покровительство, зачислить в магистратуру, уберечь от родительского гнета и маячившего на горизонте жениха.

И эта фантазия заставляла его после долго обдумывать возможный исход событий. И гадать, какова же брюнетка в постели. Так ли точны ее фантазии? Приближены ли к реальности?

Он хотел узнать. Хотел ощутить. Познать.

И любимое кресло лишь напоминало о запретном плоде. Как после и диван.

Сегодня девочка в третий раз прибегла к своему удивительному дару. И, как заметил Руокор, будучи обессиленной после заклинания. Мощного заклинания. Слишком мощного для столь юной девушки. Впрочем, в Тили собрана сила одних из самых сильных магов, входящих в Высший Совет, не удивительно, что она способна на многое.

Однако сегодняшняя выходка была за гранью понимания.

Даже если учитывать, что в минерале мог быть скопленный ею заранее энергетический заряд, девушка должна была валиться с ног, речи о воздействии на уровне подсознания даже не могло возникать. Однако она пробила их щиты. Также легко, как в первые два раза.

Не желая возвращаться мыслями к будоражащим сценам, Рикард, тем не менее, задался вопросом о фантазии, в которой Тили представила четверых. Разумеется, его волновал именно вопрос с его непосредственным участием. И было ли оно?

Но спрашивать профессор Дубринейл не решался. Все-таки проявление интереса к подобной тематике в отношении одной из своих подопечных… Посол может решить, будто здесь преподавателям заведено спать со студентками, что в корне было неверно.

Хотя Рикард и подумывал об исключении в лице мятежной студенточки с внешностью Глеарры.

Крис пожал плечами и кивнул в сторону ректора, начиная хихикать.

– Скажи спасибо, что в своей фантазии Тили не поменяла вас с Риком местами, не то пришлось бы справляться своими силами.

С лица ректора сошли краски.

Илотилас представила, как он ублажает сам себя? Видимо, смотря, как эта троица предается утехам?

Гисхильдис!

Перед посланником принца становилось все более неловко. Что за первая встреча у них вышла?

Мало того, что он так и не успел расписать достоинства лаборатории, в которой будет храниться подарок киоссе Каларике, так еще и поставил под сомнение безопасность всей Академии из-за невозможности проследить за одной из адепток. И эта самая адептка решила одарить гостя эротическими фантазиями. С его же участием.

Это полный провал.

***

– Господин посол, Вы собирались уехать обратно в столицу, как только закончите дела здесь, я не ошибаюсь?

Руокор потер подбородок и ухмыльнулся.

– Пожалуй, я еще погощу у вас.

Крис напрягся, и, к его сожалению, напряженность позы была сразу же замечена.

– Какие-то проблемы, Фир?

– Только не говори, что решил остаться из-за… нее.

Вампир расплылся в улыбке.

– Горячая штучка, да? Я был не прочь познакомиться с ней поближе, не буду скрывать, – повернувшись к ректору, вампир склонил голову. – Прошу прощения, если перехожу дозволенные границы, но мне показалось, что Илотилас совершеннолетняя адептка?..

– Вам верно показалось, Руокор. Илотилас обучалась ранее в Аминской Академии, где ее с блеском завершила.

– Ох, она жила в Аминсе? – у вампира загорелись глаза. – Жаль, не знал…

– Руокор, а разве киосса или киос не ожидают твоего скорейшего возвращения? – Крис прищурился.

– Я свяжусь с Ноалом по Кристаллу. Принц как раз обмолвился, что хочет дать нам с Куолой отпуск в награду за верную службу. Будем считать, что я решил согласиться.

Кристафор скрипнул зубами.

Только этого еще не хватало: чтобы рядом с Тили ошивался еще и Рук! Будто мало того, что ему приходиться терпеть похабные шуточки, испускаемые Френком в ее адрес, да и тесное сотрудничество Илотилас с Ветрами и их предводителем… Слишком много мужчин возле нее.

А еще Перси. Самая главная проблема.

Кстати, о нем. Возможно, информация о предстоящем торжестве охладят пыл героя-любовника?

– Не думаю, что Тили заинтересует твое предложение.

– Отчего же? – Руокор вновь поднес бокал к губам, делая небольшой глоток. – У девушки не стали бы рождаться подобные желания, что мы смогли испытать на себе, не будь у нее хотя бы толики предположения, что подобное может произойти. Пусть и неполным составом, – он улыбнулся.

– Она помолвлена.

Крис старался говорить отстраненно, будто они обсуждают погоду, так, чтобы Рикард не заметил скрытую под словами боль. Так, чтобы он не узнал о тайных желаниях своего друга. Руокор же, в свою очередь, должен понять, что здесь ему нечего ловить.

А то была вероятность, что Илотилас поддастся под напором очарования харизматичного нелюдя. Получать в лице вампира конкурента не хотелось совершенно.

Руокор приподнял бровь.

– Да?.. И кто же счастливчик? – неторопливо делая глоток, он обратился во внимание.

– Мой брат.

Рук подавился.

– Персиваль?!

Крис кивнул, с удовлетворением наблюдая, как посол киоса оттирает с дорогой рубахи винные пятна.

– Скажи, что ты пошутил. Я не могу представить эту девочку рядом с Перси.

– Кристафор говорит правду, – подал голос Рикард, который внимательно следил за их перепалкой. – Илотилас Линвен обещана в жены лорду Айнелиасу младшему после окончания обучения.

– Сейчас она на пятом курсе?

Ректор кивнул.

– Значит, у нее есть еще полтора года свободы, – прекратив бесполезное занятие по восстановлению гардероба, вампир приподнял уголки губ. – К тому же мы все знаем, что не все помолвки приводят в конечном итоге к свадьбе.

Кристафор незаметно сжал кулаки.

Кажется, кто-то так просто не сдастся.

***

Стоило Тили покинуть кабинет ректора и выйти из основного здания, ее до чертиков напугал выскочивший из-за угла башни мужчина.

Вскрикнув, Илотилас невольно выпустила в бедолагу сноп искр, сорвавшейся с ее ладоней быстрей, чем она смогла сообразить что делает.

– Тили, твою же!.. Вообще-то это больно! – потирая бок, мужчина сделал шаг вперед, выйдя в лунный свет.

– Френк?..

– И тебе доброй ночи, Тили! – продолжая держаться за обожженный участок, оборотень поморщился. – Какого лешего ты бродишь ночью?.. – он оборвал себя на полуслове, остановив взор на ее накидке.

Перевел взор за ее спину, на административное здание. Снова взглянул на мантию. И присвистнул.

– Ну ничего себе! Не ожидал, не ожидал, – оторвав руку от испорченной черной рубахи, на которой теперь красовалась огромная дыра, позволив увидеть ожог, что стал постепенно затягиваться (спасибо, что Френк был нелюдем, а не человеком, иначе срочно пришлось бы доставлять его в лазарет!), парень хмыкнул.

Скрестив руки на груди, Тили надменно вздернула носик.

– Не понимаю, о чем ты.

– Ну да, ну да, – сделав еще шаг, чтобы сократить расстояние между ними до вытянутой руки, король факультета дотронулся до ее мантии. – Еще скажи, что под этой одежкой у тебя школьная форма.

Илотилас закусила губу, отводя взгляд.

Замечательно. Теперь Френк будет думать, что она крутит шашни с ректором?

А ведь как объяснить студенту, который встретил ее посреди ночи, выходящей практически из кабинета Дубринейла в его мантии? И ведь черт прозорливый! Догадался, что под материей она в неглиже.

Тили чуть не застонала в голос.

Если Френк передаст свои соображения брату, Бес может решить, что их вылазка к узлу связи была простой вовсе не из-за везения. А из-за того, что ей удалось «уговорить» влиятельного блондина позволить ей испытать себя, чтобы добраться до укромного гнездышка.

Ведь он вполне может выдумать, будто Тили должна была дожидаться в той комнате ректора. А Кларисса, что пришла с ним… Она стала бы третьей в их компании?

Мужчины часто представляют в своих эротических фантазиях именно такой состав: он один в окружении нескольких барышень.

И что бы они стали делать по мнению Беса?..

Впрочем, Тили не была бы Тили, если бы не смогла представить себе примерный исход подобной встречи. Правда в этот раз, в отличие от предыдущих, она не испытала возбуждения. Видимо, демоница все же была в каком-то плане собственницей, и не желала делить мужчину с конкуренткой.

Возможно, Рикард захотел бы посмотреть, как они с Клери целуются. Возможно, медленно водя ладонями по обнаженным телам, стал шлепать их по выставленным в провокации попкам, слыша возмущенные вскрики. И, вполне вероятно, что расположился с ними на полу. Так, чтобы одна из девушек оказалась сверху на своем законном месте, насаживаясь на восставший член, а вторая, дабы не ждать милости прочувствовать в себе возбужденный орган, переместилась бедрами к его губам, оказавшись лицом к лицу с оседлавшей мужчину соседкой.

Не зря говорят, что мужчина остается мужчиной, пока могут функционировать его главная сила, пальцы и язык.

Рикард играюче справился бы даже с двумя кокетками. Раззадоривая, целуя, направляя и лаская. Руками, губами, и горячей плотью.

Он смог бы доставить удовольствие обеим. Сам наслаждаясь зрелищем, как девушки касаются возбужденных сосков друг друга, проходятся по припухшим от поцелуев губам пальцами, и стонут от переизбытка чувств.

Мужчины любят подобное.

Однако Тили, даже представив маленькую красочную картину, невольно сморщилась.

Нет, она такого испытать не хочет.

И если Роберт подумает о подобном, станет убеждать того в своей точке зрения: в постельных играх может быть только одна девушка. Вот мужчин… да, в этом плане ей почему-то хотелось опробовать прикосновение к разгоряченной коже нескольких партнеров.

Но чтобы это были мужские руки. Мужские губы и языки.

Она хочет чувствовать перекатывающиеся мускулы, ощущать силу, чувствовать себя в каких-то моментах беспомощной. И может играть.

Ведь никто не отменял ролевые игры?

Когда их много, она может стать рабыней, которую передали в дар одному из лордов. А он, будучи щедрым, решил позволить своим близким друзьям разделить радость от обретения подарка.

Или же, напротив, она – хозяйка положения, отчитывающая провинившихся слуг.

А, может, она пришла на прием к массажисту?.. И, так как в доме наслаждений появился новичок, более опытный мастер показывает, как следует касаться женского тела? Какие масла необходимо растирать между ладоней, чтобы разогревающими движениями касаться нежной кожи? На какие участки можно давить сильнее, посылая по расслабленному организму горячие волны? Как правильно невзначай касаться эрогенных зон, заставляя клиентку дышать часто и отрывисто? И как перейти от массажа к более интимным касаниям…

И, разумеется, она представляла, как ее возьмут силой.

Каждая девушка глубоко в душе хотя бы раз перед мысленным взором видела подобную картину.

Легко было представить преподавателей в роли доминантов. Суровые, сильные, действительно знающие, чего желают. Кристафор и Рикард.

Однако для каждой картины следовало сперва придумать предысторию. Где они находятся и каким образом туда попали.

Может, в особняке Айнелиаса?

Пусть Тили взбрело бы в голову сумасшествие: прокрасться в дом к лорду. И не важно зачем. Главное факт – она проскальзывает мимо охраны, открывает окно в одну из комнат, которая оказывается его кабинетом… и тут дверь раскрывается, и на пороге появляется хозяин особняка, а за его спиной виден знакомый силуэт.

– Тили?..

Она только успевает ступить на пол, как замирает.

– Д… доброй ночи, профессор… И Вам, ректор.

– Что ты здесь делаешь? И как, раздери тебя бефар, ты смогла сюда пробраться? – не скупясь на экспрессивную реплику, Крис подлетает к окну, на мгновение выглянув наружу, после чего закрывает стекло, задвигая щеколду.

А Тили, испуганно отскочив от рассерженного (и почему он сегодня в таком агрессивно настроенном настроении?) демона, попадает прямиком под очи инкуба.

Рикард же в свою очередь закрывает дверь, отрезая пути отступления.

Она оказывается в ловушке: спереди ректор, сзади преподаватель боевки. И оба мужчины не намерены выпускать ее из комнаты.

– Я… я не думала, что у тебя гости… – она поворачивается лицом к Кристафору, понимая, что совершила глупость.

Может, она просто хотела посетить любовника?.. Разумеется, банально, но для фантазии и подобный исход сойдет.

Значит, и одежда должна соответствовать случаю. Приличные снаружи блузка с юбкой скрывали кружевное белье с поясом и чулками. То самое, что Тили увидела в модной лавке на выставленном в витрине манекене. То, что стоило баснословных денег, и именно то, что так приятно льнуло к телу, поэтому она, не задумываясь, приобрела обновку. Купила в надежде порадовать мужчину.

А получилось, что она сорвала важную встречу?

И, кажется, за это ей влетит.

За ее спиной кашлянул ректор.

– Не думал, что за стенами Академии вы не соблюдаете субординацию.

Тили прикусила язык. Верно, она же обратилась к лорду на «ты», полностью выдавая их отношения. Глупая.

Кристафор же, оторвавшись от окна, в два шага достиг Тили, схватив ту за плечи и нависая грозной скалой, отчего девушке пришлось задрать голову, чтобы встретиться с пылающими негодованием зелеными глазами.

– Как. Ты. Сюда. Попала? – чеканя каждое слово практически сквозь зубы прошипел Крис, одной своей интонацией заставив ее задрожать.

Почему он так разозлился?

Да, она посягнула на его личное пространство, да, возможно, чересчур перестаралась, глуша свое присутствие до последнего, и, может, все-таки вывела из строя несколько охранных систем, но ведь она собиралась все вернуть на место! Просто сделать сюрприз!

Да вот он не удался. Совсем.

– Только не кричи. Я воспользовалась твоим ключом.

– Что? – ярость спала в момент, уступив место непониманию.

Ей пришлось достать из кармана блузки запонку. Серебряное украшение, что Кристафор нечаянно обронил, когда они встречались в стенах альма-матер в прошлый раз. Тогда Тили порвала его рубашку, и никто не придал особого значения поискам отлетевших пуговиц, а с ним и личным маленьким драгоценностям. Упущение со стороны мужчины. Досадное.

Ведь на запонке остался след его ауры, и, при умелом использовании и перенаправлении потоков, с этой вещицей можно было сотворить опознавательный для дома знак. Илотилас знала, что Фир ставит на дом не простую защиту, а закрепленную именно на его персоне. И лишь он может обходить все установленные в нем ловушки.

– Признай, друг, девочка тебя обошла, – Рикард заглянул через плечо Тили, узнавая маленький предмет.

Крис на миг встретился с ректором взглядом, после чего вновь перевел внимание на стоящую столбом девушку, которая не знала, куда себя деть.

Долгая минута молчания, и лорд хмыкнул.

– Обошла. Однако я не могу так просто принять поражение. Тем более перед ректором, – он сделал шутливый поклон в сторону друга. – Я требую компенсации… за моральный ущерб!

И, не успела Тили опомниться, Кристафор, проведя непонятные пассы, направленные в потолок, где начало появляться нечто, сотканное из переплетений Энергий, напоминающее крюк для люстры, коварно улыбнулся.

Не понимая, на что намекает демон, Тили невольно сделала шаг назад, чтобы оказаться в кольце рук Дубринейла. Пара движений его пальцев, и вокруг ее запястий образовался голубой обод, держащий лучше любых наручников. Еще движение, и ее руки поднялись вверх, а от обода к крюку на потолке соткалась нить.

– М… может, мне стоит уйти? – Тили дернулась, но путы держали крепко.

– Компенсация, Тили. Ты меня поставила в весьма неудобное положение, – начиная расстегивать ее блузку, брюнет отрицательно мотнул головой ректору, который, видимо, хотел оставить их наедине. – Никогда не думал, что буду чувствовать себя последним ослом перед другом. Ты смогла пристыдить меня перед Риком, сведя на нет все усилия, брошенные на охрану собственного дома. Подумать только: студентка обошла преподавателя!

– Филигранно, – довольно заметил Рикард, обходя Тили, и внимательно рассматривая скрытое под одеждой тело, заключенное в соблазнительную комбинацию. – Крис, ты уверен?..

Демон снова кивнул.

– Нарушим планы мятежнице.

Тили вновь дернулась.

Сковывающие запястья путы не вызывали дискомфорта, однако сама ситуация была действительно неоднозначной: она-то рассчитывала на тет-а-тет с преподавателем. А получила третьего участника… Но он… будет с ними?..

По лицу ректора невозможно было понять, о чем он думает, и не откажется ли от широкого жеста друга. Лишь внимательное изучение. Интерес. Но не более. Не было похотливого блеска глаз, ехидных улыбочек, лишь задумчивая оценка.

Однако ректор был недосягаемой вершиной. Тем, кто никогда не нисходил до студенток. И подобное поведение для блондина было нормой.

Тили облизнулась.

Это вызов.

Все же женское любопытство делает свое дело: она хотела узнать, каков Рикард в постели. И хотела увидеть его обнаженным. Объятым страстью.

Но, чтобы заинтересовать, не всегда нужно идти навстречу. Если ее связали, значит, хотят показать свою силу? Проявить власть?

Отлично. Она доставит им такое удовольствие.

– Крис, отпусти меня!

Мужчины переглянулись.

– Нет.

По телу Тили пробежала дрожь, которую она постаралась скрыть.

Почему ее возбудило это короткое слово? Или все дело в ее беззащитности перед этими двумя?

Разумеется, если она захочет, она освободится, но разве этого она желала? В данный момент предвкушение, отдающее тягучей патокой, заставляло сердце быстрее гнать кровь по организму. Предвкушение, которое вскоре обещало вылиться в учащенное дыхание и намокшие от желания трусики.

Чтобы блузка, пусть и расстегнутая, не мешала, Крис, схватив легкую материю, резко потянул ее в стороны, разрывая. Юбке повезло больше, она просто упала на пол.

Тили вновь попыталась показать видимость своего нежелания оказываться в данной ситуации, дернув руками и попытавшись отойти от демона.

– Будешь сзади? – короткий вопрос к ректору, и на лице Дубринейла наконец появились эмоции.

– Великодушно с твоей стороны.

– Что? – Тили выгнулась, пытаясь отстраниться от вновь оказавшегося за ее спиной мужчины. – Крис, это не смешно!

– Угу, – все с тем же задумчивым видом мужчина положил ладони на ее талию, удерживая на месте.

– Профессор Дубринейл, ну хоть Вы!.. – Тили резко выдохнула, потому что руки того, к кому она обращалась, накрыли ее груди.

– У тебя очень соблазнительная фигура, Илотилас, ты знаешь? – легкие массирующие движения, словно с ленцой, заставили ее прикусить губу.

Однако он все равно вскоре поймет, что ей приятны его ласки. Сердцебиение выдаст.

– Я… – договорить ей не дал Крис, который наклонился вперед, завладевая ее губами.

Ей нельзя было показывать свое расположение. Нельзя давать стонам, так и рвущимся наружу, разрезать тишину комнаты. Нельзя двигаться к жаждущим рукам, что двигались по ее телу.

И она держалась. Пока что. Но надолго ли хватит ее выдержки?

Новая волна дрожи, сопровождаемая мурашками, ударила внезапно. Просто инкуб решил тоже поцеловать ее. Сначала в шею, затем в плечо, медленно опускаясь ниже по лопаткам, идя вдоль позвоночника, легко касаясь губами возле копчика. Неуловимые поцелуи. Однако горячие. Будто выжигающие клеймо. Заставляющие чувствовать присутствие его губ там, где их уже и не было.

Почему раньше она не знала, что и спина может быть ее эрогенной зоной? Почему ноги невольно начали дрожать, когда мужские руки обхватили лодыжки, медленно двигаясь выше? Почему ей пришлось впиться ногтями в ладони, когда она почувствовала прикосновение к внутренней стороне бедер?

И это все в то время, пока Крис уделял внимание ее губам, шее, ушкам и грудям. Пока он покусывал ее кожу, обращаясь более грубо, чем обычно. Пока он, грубо впихнув колено между ее крепко сведенных ножек, заставил ее расставить ступни шире. Пока зубами потянул за собой кружево лифчика, обнажая молочно-белую кожу.

– П… прекратите! – слова давались с трудом, голова шла кругом, а веки налились тяжестью, грозясь закрыться.

Но тогда она сдастся на милость победителю. Вернее, двум. И игре будет положен конец.

Рано.

– Хватит! Отпустите меня!

Мимолетная боль сопроводилась звуком порванных трусиков, которые на мгновение оцарапали нежную кожу.

– Нет.

Она должна была держаться! Должна была стойко выдержать испытание, в которое сама же себя загнала.

Однако даже прокушенная губа не помешала стону вырваться из груди, когда меж ее бедер оказались ловкие пальцы, точно отыскав место, что сейчас хотело оказаться обласканным.

Еще большей неожиданностью и вспышкой по всему телу оказалось ощущение языка, которое добавилось к движению пальцев. Однако если рукой управлял Крис, губы и язык принадлежали Рикарду.

И снова по комнате разнесся ее стон.

Гисхильдис, это невероятно!

Кристафор вновь поцеловал ее. Грубо, страстно, продолжая дразнить ее лоно на пару с другом.

И она ответила.

Не могла не ответить.

Но, стоило лишь ей выгнуться навстречу Кристафору, Рикард прекратил ласку, и, судя по звукам, поднялся на ноги.

И вновь предвкушение, заставляющее внутри все гореть.

Мужчина не заставил себя долго ждать, и Тили ощутила возле своих ягодиц горячую головку.

Он вошел в нее медленно. Растягивая, заполняя, давая привыкнуть.

Тили, до этого момента не пробовавшая любовь подобным образом, охнула от боли, однако готовый сорваться крик тут же заглушил очередным поцелуем Крис, еще усерднее начав играть пальцами.

Минута, другая, и она смогла расслабиться, а Рикард, чуть отстранившись, сделал первый толчок.

Стон.

И снова он движется. В ней. Она чувствует, как его член скользит внутри. Заходя лишь на половину, и вновь отступая. Он действовал осторожно, стараясь свести к минимуму болезненные ощущения, что не шло ни в какое сравнение с последующим агрессивным поведением Криса.

Стоило лишь Рику податься вперед дальше, погружаясь в нее на всю длину, Кристафор убрал руку, расстегивая свои брюки и освобождая истосковавшееся по любви орудие.

Он подхватил ее под колени, заставляя повиснуть в воздухе, и одним резким толчком вошел в ее лоно до основания.

Не дав стихнуть первому крику, демон, продолжая поддерживать Тили в этом положении, начал яростно двигаться, отчего сцепленные в тугую веревку запястья тут же заныли.

Рикард, переняв темп друга, тоже ускорился, насаживая Тили на свой член так же быстро и глубоко.

Она стонала, кричала и, кажется, умоляла.

И слава Гисхильдису, что не могла сейчас полностью сформулировать фразу, ведь ничего, кроме как: «Да! Еще! Прошу, не останавливайтесь!» в голову не шло.

Еще никогда она не чувствовала себя такой наполненной. Никогда бы не подумала, что решится на подобное.

И никогда бы никому не призналась, что ей нравится подобная агрессия.

Это было волшебно! Незабываемо! И нереально.

Глава седьмая

Именно мысли о нереальности происходящего выдернули Тили из фантазии, заставив сфокусировать взгляд на Френке.

– А что ты здесь делаешь? – сощурившись, Илотилас окинула гардероб оборотня придирчивым взглядом.

Покосившейся галстук, который был завязан впопыхах, рубашка, застегнутая не на те пуговицы, да и прическа… тоже весьма взъерошенная. И самой яркой точкой в образе героя-любовника оказался засос на шее.

– М… можешь не говорить, – Тили красноречиво указала на улику.

Френк пожал плечами.

– Я мужчина, мне разрешены некоторые вольности.

Тили посмотрела по сторонам, заглядывая ему за спину.

– Мне казалось, что сейчас уже весьма прохладно для… прогулок на свежем воздухе. Или ты?..

Внезапная догадка заставила ее широко распахнуть глаза.

– Нет. Не может быть!

– Не понимаю, что ты имеешь в виду, – практически отзеркалил ее каштанововолосый.

– Ты вышел из преподавательской башни.

Френк не смог скрыть победной улыбки.

– Один – один, да, Тили?..

– Но… с кем?..

– А вот это…

– Френк?.. – знакомый женский голос заставил Тили еще шире распахнуть глаза и неверяще смотреть, как из-за угла показалась до боли знакомая вампирша.

– Д… доброй ночи, мадам Серан.

Было непривычно видеть преподавательницу не с туго затянутыми в кичку волосами, а мягкими волнами опускающимися на грудь.

И странно, но факт, что оказывается, у Дарилы волосы вьются, почему-то смутил Тили. Не понимание, что мадам Серан, несомненно, знала, где искать оборотня, и вытекающие из этого понимания догадки, а именно столь несвойственной Снежной Королеве вид.

Будто она узнала что-то, что не следовало. Интимную тайну. Подсмотрев. Также, как выглядывая из-за угла и рассматривая Френка с незнакомой девушкой.

Серан, за исключением прически, выглядела строго. Та же черно-красная мантия, тот же цепкий взгляд, который сразу приметил прожженную дыру в рубашке оборотня. Однако вслух про маленький инцидент профессор почему-то говорить ничего не стала, лишь в своей ледяной манере поприветствовала ее.

– Доброй ночи, Илотилас, – очередной оценочный взгляд, и брови вампирши невольно поднялись.

Супер! И она узнала, кому принадлежит мантия, что сейчас покоилась на ее плечах.

И наверняка также сделала необходимые выводы, что забыла Тили посреди ночи во дворе Академии. В одежде ректора.

Илотилас хотелось зарычать, однако ситуация была до того патовая, что невольно создавалось впечатление розыгрыша: будто сразу обе парочки были застуканы на месте преступления.

Френк и Дарила.

С ума сойти!

Хотя, если вспомнить, как он ринулся спасать ее во время практических занятий в лесу…

Мог ли он уже тогда соблазнить неприступную женщину? Или это она, в качестве благодарности, решила проявить благосклонность?

Это ее не должно касаться.

Но узнать истину хотелось до безумия. Будто любопытный маленький человечек внутри нее грозился умереть, если не откроется тайна.

Только Тили понимала, что ей вряд ли удастся разузнать что-то из личной жизни мадам. Да и чревато это… особенно учитывая, что Дубринейл назначил ее ей в личные помощники.

Абсурдная ситуация.

И ведь им придется работать бок о бок.

– Думаю, не стоит указывать, что адепты в ночное время должны находиться в своих комнатах, – попыталась напустить на себя небрежность и отговориться надуманной причиной вампирша, почему-то пряча руку за спину.

Френк забыл что-то в ее комнате, и она пришла вернуть?.. А тут Тили.

– Конечно, мадам Серан, я направляюсь именно туда.

Дарила невольно кашлянула.

– А символы… Илотилас, Вы видели их?..

Тили пришлось затаить дыхание.

Черт!

Значит, и Дарила с Френком видели то, что она натворила своим Артефактом?

Дубринейл убьет ее. Вот точно убьет. Причем убивать будет медленно и мучительно, предварительно отчислив из Академии и за руку передав Персивалю Айнелиасу.

– Символы?.. – то ли в попытке изобразить изумление демоница перестаралась, то ли Дариле почему-то выгодно было поверить, но вампирша с легкостью пошла на поводу.

– Ничего, не берите в голову, – еще раз смерив этих двоих взглядом пронзительных карих глаз, профессор развернулась на каблуках и вернулась в преподавательскую башню, напоследок напомнив, что им следует отправляться по комнатам.

Френк, проводив свою любовницу взглядом, хмыкнул.

– Поправь меня, если у тебя под мантией действительно находится не академическая форма.

Тили, вздохнув, распахнула полы мантии, являя его взору шелковый комплект.

Оборотень рассеянно потер шею.

– Мда… Повезло, что она на тебе все же была. Иначе боюсь представить, как бы Дарила отреагировала, застукав нас тут вместе. В таком виде.

Тили на секунду замерла, после чего рассмеялась.

Напряжение, которое копилось у нее после осознания того, что она натворила, начало сходить на нет.

– Да уж!

Поддержав ее, и не убирая улыбки с лица, Френк дотронулся до прожженной рубахи.

– Погулял.

Тили снова засмеялась, прикрывая рот ладошкой.

– Ну прости. Кто же знал, что кроме меня кто-то захочет…

– Прогуляться ночью? – вновь поддел ее каштанововолосый, играя бровями.

Она не сдержала хихиканья, однако тут же стала серьезной после его вопроса:

– А ты действительно не видела руны? Светящиеся. На стенах. Потолке. Дверях?..

Признаваться не хотелось, поэтому она решила уточнить:

– Они были в преподавательской башне?

– Очень надеюсь, что только в комнате… – удивительно, но оборотень засмущался. – В комнате Дарилы.

Понимая, что ей дают возможный шанс на альтернативную историю проявления защитных знаков, Тили подалась вперед.

– Я видела. Кажется, охранные заклинания. Но почему ты говоришь про комнату мадам Серан?

Френк опустил глаза и покраснел.

– Основной предмет Дарилы – Контроль, как ты знаешь… Ну… и, видимо, в какой-то момент… она его потеряла…

Тили до боли закусила губу, стараясь не рассмеяться. Для лучшего воздействия на свои расшатавшиеся нервы пришлось сжать кулаки, чтобы ногти впились в ладонь.

Гисхильдис! Гисхильдис! Гисхильдис! Френк только что предположил, что во время секса (или он намекал непосредственно на оргазм партнерши?) вампирша могла не заметить, как активировала визуализирующие заклинания?

Разумеется, мадам Серан была сильным преподавателем и опытным магом, но для подобного…

Однако, если предположить, что она… эм… кончала в тот же самый миг, что Тили активировала Артефакт Обнаружения…

Может Дубринейл поверить в это?

И Крис.

Только каким образом она объяснит свою осведомленность в чувственных порывах преподавательницы?

Сдавать Френка она не собиралась.

Значит, нужны еще варианты.

Хотя он натолкнул ее на интересную мысль: если кто-то в Академии одновременно с ней пытался воспользоваться подобной магией, заклинания могли наслоиться друг на друга, создавая эффект массовости. Отсюда и масштабное распространение Сил.

Но кто?

На ум приходили двое. Роберт и Кларисса.

Но последняя не могла иметь доступ на территорию Рикарда в ночное время, если он не позволил ей подобное. А ведь ректор не мог поступить так опрометчиво. Одно дело, когда он проводит к себе девушку, и она всегда находится рядом, под его неусыпным взором (хотя даже этот факт не помешал Кошке оставить в самом защищенном месте Академии свою подвеску, через которую она собиралась следить за Дубринейлом), и совершенно другое – если ей позволено проходить границы самостоятельно, не ставя никого в известность. Нет. Такого быть точно не может.

Однако, возможно, Клери узнала пути воздействия на Академию извне? Может, в пути овладения артефактом для киоссы, ей стали известны лазейки?..

И Бес. В его стиле вновь попытаться пройти там, где не получилось с первого раза. Хотя в его случае, уже с четвертого. Попытка не пытка, так говорят?

И лучше, чтобы это был Роберт.

Однако и его Тили сдать не могла.

Как и рассказать о Клариссе. Ведь тогда станет ясно, что она знала о ее присутствие в Узле Связи. И это потянет за собой следующее признание. И последующее.

Нет.

Похоже, придется нести груз ответственности только на своих плечах.

Но узнать о том, кто мог невольно помочь, стоило.

Хотя бы для того, чтобы понять, на какое расстояние на самом деле простирались ее собственные силы.

Удивительно, но когда Рикард появился в своем кабинете и погасил сияние защитных рун, это действие, похоже, распространилось на всю Академию. Потому как, выйдя из приемной, Тили не обнаружила никаких символов. Ни на стенах, ни на дверях, не говоря уже про пол и потолок. Ничего. Все было так, как до активации минерала.

Возможно, Дубринейл шагнул через портал в Узел Связи, где на этой чудовищной машине с кучей рычажков и кнопок что-то понажимал, сводя на нет ее усилия. Или же через ее же артефакт обратил действие вспять. А мог и просто накинуть маскирующее заклятие.

На всю Академию. Многовато для инкуба. Однако он же ректор. И стал им не просто так.

Сильный инкуб?.. А насколько могущественный Рикард Дубринейл?

И что она действительно знает о своем покровителе, покровителе всех, кто обучается, учит и живет под крышей Бефанорской Академией Темной Магии?

– Ох, ясно, – Илотилас все же не смогла скрыть ироничную улыбку. – Не стоит вдаваться в подробности.

– Тили, ты понимаешь, что наша встреча должна оставаться тайной? – Френк вновь поднял на нее взгляд. – Не думаю, конечно, что ты стала бы распускать слухи…

– Не беспокойся, Френк. Никто не узнает, – она помедлила. – Если и ты не скажешь про это, – она кивнула на мантию.

Оборотень прищурился.

– Знаешь, а ведь Рикард еще никогда…

– Он и сейчас «никогда». Мантию мне одолжили.

Парень поднял руки вверх.

– Как скажешь.

– Я серьезно, Френк. Никому. Даже Б… брату, – чуть было не произнесла прозвище Роберта Тили, вовремя прикусив язык.

Наверняка Френк в курсе похождений младшего близнеца, но, если это не так?.. Подставлять еще и Беса сегодняшней ночью?

Убрав с глаз упавшие волосы, Френк, поворачиваясь в сторону их башни, заметил:

– Твоя связь с ректором могла бы открыть многие двери.

– Нет. Френк, я не шучу. Меня здесь сегодня не было. Ты меня не видел. И это одеяние.

– Другая на твоем месте попыталась бы воспользоваться ситуацией.

– Значит, хорошо, что я – это я.

Не говоря больше ни слова, они вместе дошли до жилого блока, кивнув друг другу на прощание. Стоило Френку скрыться за поворотом, Тили сбросила ректорскую мантию с плеч, скатав ее в комок.

Не хватало для полного счастья случайных зрителей ее дефиле в слишком бросающемся в глаза предмете гардероба известного всем мужчины! На сегодня лимит приключений исчерпан.

***

Рикард едва скрыл улыбку, видя, как Крис реагирует на заявления посла о своей заинтересованности в студентке.

Признается ли он сам себе, насколько уже попал? Понял ли, что мятежная девочка с удивительными глазами пленила сердце? И, самое главное, каким образом заставит ее переменить мнение о собственной персоне?

Ведь от Рикарда не укрылось, как Илотилас отстраненно вела себя с профессором. Однако стала такой не сразу. Вначале, как и большинство девушек, где вел лекции лорд Фаланир, она всячески искала его расположения.

Что же поменялось?

Чрезмерные нагрузки?

Однако он собственными глазами видел их танцующими на дне рождении Бефанора Темного. Видел, как светились ее глаза. И видел его улыбку. Теплую и открытую. Не натянутую и деловую, как привыкли видеть при дворе при общении с Фиром, а искреннюю. И этой эмоции он был обязан миниатюрной брюнетке.

Рикард сперва не поверил своим ощущениям, когда видел кружащих в вальсе. От этой пары исходили искры. Не видимые окружающим, но понятные ему. Сущность инкуба и здесь не могла дать промаха. Этих двоих тянуло друг к другу, как к магниту. Только почему-то что-то вставало на пути.

А уж появление Персиваля… Но он не мог не пригласить того, ради которого и был затеян шаг с ее обучением в Академии. Не мог пойти против желания лорда присутствовать на празднике. И не мог не опечалиться, увидев с другой стороны зала, как Тили, присев в реверансе, спешно покидала мужчин. Братья тогда проводили ее взглядом, после чего продолжили, видимо, не слишком приятный разговор.

О ее помолвке.

Рикард отпил вина, и отстраненно слушал, как Кристафор пикируется с Руокором, слава Гисхильдису, уже на отвлеченные темы. Они поднимали темы светской хроники, обсуждали то, что произошло в столице, пока Крис «торчал» здесь, в Амродане, и, кажется, самостоятельно выходили вновь на теплый лад, разряжая обстановку.

Посол киоса. Неожиданная поправка в планах.

Рик не думал, что вампир пробудет в городе дольше, чем того требовало выполнение задания. И уж никак не предполагал, что столь высокого нелюдя заинтересует та, из-за которой вот уже несколько месяцев у него нет спокойного сна.

Линвен. Почему эта семья так или иначе находила пути в его мысли? Сначала Глеарра, теперь Илотилас.

И если с леди Глеаррой он знал, чего ожидать, или, по крайней мере, так думал, наследница семейства заставила понервничать.

Активировать визуализацию всех поставленных на Академию рун и магических плетений? Распознать потоки, чтобы обходить их, не вызывая сигнализации? Девочка слишком сильна. А если добавить ее умение по сметанию ментальных блоков… Рикард поднес бокал к губам, за хрусталем скрывая усмешку. Леросейл был прав.

***

Тили возблагодарила Гисхильдиса, когда поняла, что Ареанна спит. Может, она излишне переживала насчет опасений о ее бодрствовании во время прихода ректора?

Ведь вряд ли староста уснула бы после того, как перебудила своим криком половину жилого блока. Да и в коридорах было тихо.

Значит, пронесло.

Однако это не отменяет факта ее наказания. И Дубринейл уж придумает такое, что ей точно придется скрипеть зубами, выполняя его поручения.

Крадучись добравшись до своей кровати, Тили на мгновение задумалась, куда деть ректорскую мантию. Еще и отдавать ее придется. Вновь испытывать неловкость.

Запихав ее кое-как в сумку, предварительно вытащив из нее учебники с тетрадями, Тили мысленно пообещала привести парадное одеяние главы Академии в надлежащий вид при помощи бытовой магии, и забралась под одеяло.

До рассвета оставалось всего пара часов. И сон просто необходим, чтобы завтра на парах не клевать носом, чем еще больше злить преподавателей.

Тили поежилась. По закону подлости завтра в расписании стояло несколько пар подряд с мадам Серан, а после и с профессором Фаланиром. Будто в насмешку над ней.

Перевернувшись на бок, Тили прикусила губу.

Крис… ведь он решил проявить заботу, галантно опустив на ее плечи мантию друга. И ведь она не сомневалась, что если на нем в этот момент была не укороченная рубаха, а что-то более закрытое, он, не задумываясь, предложил бы ей ее.

И тогда ее мысли полностью отдались бы воспоминаниям о их ночном свидании. И она смогла бы увидеть его тело.

Сжав бедра, демоница зажмурилась. Ей не доставало мужского внимания. Ласки. Тепла.

Может, к лучшему, что занятия отнимают так много времени, что не остается сил ни на чего, кроме душа и сна? Однако дополнительные уроки с ним заставляли сердце трепетать, а колени в какие-то моменты предательски дрожать.

Разумеется, она была зла на Фира. За то, что он молчал. За то, что не пришел к ней хотя бы в образе Криса. В маске. Плевать, в каком виде! Он не пришел. И не попытался даже.

Она снова легла на спину, уставившись в потолок.

А, может, ему не понравилось?.. То, что она так смело ответила на его намеки в первый же день знакомства? Ведь по сути их столкновение в коридоре перед деканатом можно не считать полноценным общением, лишь дежурные фразы приветствия, не более. Именно на вечеринке мужчина заметил ее. Искал ее внимания.

Может, получил больше, чем следовало? И это его оттолкнуло?

Или же факт, что он стал преподавать на ее курсе? Не решился признаться, что совратил одну из своих студенток? Но ведь она совершеннолетняя, и он об этом прекрасно осведомлен.

Да и возможностей повторить то, чему они предавались в укромном гроте, было предостаточно. Даже больше, чем предостаточно.

Но ничего. Ни слова. Ни намека.

Практика на какой-то момент сблизила их. То, как демон бросился ее спасать от дикого зверя, не могло не остаться незамеченным. И тот танец…

Тили снова поменяла положение, подложив под щеку ладонь.

Известие о том, что именно его брат является ее женихом перечеркнуло все.

Персиваль Айнелиас.

Она обещала матери, что найдет в себе силы поговорить с ним. И даст шанс узнать друг друга поближе.

А если лорд Перси захочет увидеться с ней, пока она будет исполнять наложенное ректором наказание? Отпустит ли Рикард провинившуюся адептку на свидание с избранником?

Братья Айнелиас. А ведь ей интересно было бы посмотреть на их родителей. Удивительно, что до сих пор ей не предоставилась возможность на светских раутах быть представленной этой несомненно уважаемой чете.

Улыбка появилась раньше, чем Тили до конца сформировала идею.

Она одним выстрелом убьет двух зайцев.

Главное устроить так, чтобы Перси пригласил ее в их родовое поместье.

Или у семьи Айнелиас был замок?.. Кажется, отец что-то говорил о северных землях лордов, которые скорее напоминают маленькое герцогство. Интересно было бы взглянуть. И осуществить задуманное.

Глава восьмая

Тили поежилась под испытующим и колким взглядом вампирши. Мадам Серан, привычным движением пальцев заставив на доске появиться нескольким формулам, спросила о их назначении из всего потока, разумеется, именно ее.

Кажется, практика с этой мадам будет долгой. И мучительной.

Может, таким образом Дарила хочет напомнить, что она здесь имеет власть и вес, а она, Тили, практически никто? И стоит лишь распустить язык, мало не покажется? Ведь начертанное на доске явно не появлялось в учебнике, даже зазнайка Ареанна морщила лоб, пытаясь разобраться в символах.

Спасло от неминуемого стыда и очередных холодных высказываний мадам из ряда: «Как, адептка Линвен, Вы этого не знаете? Впрочем, чего я могла еще ожидать?» и далее по списку, лишь неожиданное появление в дверях самого ректора.

Адепты, все до одного, встали со своих мест, и Тили не смотрелась уже стоящей посреди сотни голов так одиноко.

– Садитесь, – кивнул Дубринейл, и Илотилас последовала всеобщему примеру. – Мадам Серан, прошу прощения, что вынужден прервать занятие, я не отниму к Вас много времени, – он отошел от прохода, и Тили вжалась в сидение, заметив в проеме знакомого мужчину. – Понимаю, что это не было запланировано, но сегодня вы проведете открытый урок. Наш гость из столицы захотел поприсутствовать на занятиях с уклоном в боевую магию. Кажется, у Вас в учебной программе, если не ошибаюсь, значился курс по применению Контроля в бое.

– Конечно, ректор, – мадам Серан повернулась к гостю. – Рада приветствовать коллегу из Аминса.

– Рук, – представился вампир, обаятельно улыбаясь. – Рук Экронлионский.

Илотилас приподняла изящную бровь. И этот шифруется?

Хотя с Руокором Аэг`гоном это понятно, он – доверенное лицо киоса и его жены. Приближенный к королевской семье. Тот, за чьей неженатой головой охотятся все вступившие в брачный возраст девушки и озабоченные будущим своих драгоценных малышек маменьки.

Впрочем, одной внешности Рука хватило, чтобы по рядам прокатился дружный женский вздох. Адептки невзначай начали поправлять прически и распрямлять спины, чтобы выгоднее смотрелась грудь.

Еще бы! Красавчик, да еще и из столицы! К тому же проверяющий, значит, занимает далеко не самый последний пост в Аминсе, раз ему доверили такое важное поручение.

Эх, девушки, знали бы, что на самом деле даже на малую толику не дотягивают до настоящего веса этого вампира… Тут произошел бы бой за право сидеть, объяснять что-либо и просто сопровождать важного гостя.

– Господин Рук, прошу, присаживайтесь, – Дарила обвела аудиторию широким жестом.

Вампир быстро обежал затаившихся адептов взглядов, находя Тили. И, улыбнувшись, направился прямиком к ее ряду.

И ведь не подкопаешься: Тили сидела посередине, на самом краю скамьи. «Проверяющий» мог объяснить свое желание остановиться здесь именно из-за удобства просмотра всех учащихся.

Стоило мужчине начать восхождение по лестнице, ведущий на верхние ярусы амфитеатра, которым были выстроены парты, студенты, не сговариваясь, повернули головы в его сторону, провожая до счастливчика, который окажется рядом с высоким гостем. И снова Тили ощутила на себе волну негодования. Как тогда, когда опрокинула тарелку с супом на Беса, предполагая, что мстит Френку. Тогда ребята не могли долго простить ей столь рьяного поведения и сейчас, завистливо глядя, как Руокор, лукаво улыбаясь, спросил у нее позволения сесть рядом, и, получив кивок, опустился на скамью, адепты готовы были скрежетать зубами. Будто Тили виновата, что посол выбрал место рядом с единственной знакомой ему студенткой!

Да если бы не ночное происшествие…

Илотилас, чуть отстранившись, чтобы мужчине было свободнее, опустила глаза в тетрадь. Возможно, интерес лорда Аэг`гона к образовательному процессу заключался именно в ее выходке?.. Он решил посмотреть, все ли адепты ведут себя подобным образом? И тогда закономерно становилось понятным желание взглянуть на ответы по теме, которая могла интересовать приближенного к королю. Боевая магия считалась сложнейшим предметом во всех учебных планах. Ее изучением углубленно занимались лишь те, кто показал себя на вступительных испытаниях и прошел промежуточные тесты. Выученные боевые маги могли стать для государства залогом уверенности в будущем дне. Подготовленные воины, которые могли быть призваны в случае конфликтов с соседними королевствами.

И она, похоже, в глазах посла стала одной из потенциальных кандидатов в призывники. Невольно.

Мадам Серан, быстро переключившись на интересующую Руокора и ректора, который, как только вампир сел на место, скрылся за дверью, тему, начала рассказывать про классификацию боевых направлений и их связи с контролем. Причем, по словам преподавательницы, управление контролем не отличалось по сложности у представителей разных народностей и обладателей Стихий. Каждая раса, каждый, кто чувствовал в себе предпочтение к той или иной Стихии, был одинаково брошен на амбразуру перед чудовищной реальностью: неподконтрольная Стихия могла уничтожить мага.

В аудитории была мертвая тишина, лишь Дарила обводила всех испытующим взглядом карих глаз.

– Боевая магия подразумевает использование Дара, который нам был ниспослан Гисхильдисом, не только ради защиты, но и во враждебных действиях. Именно осознание, что несет в себе родная Стихия и понимание сути ее управления может помочь избежать ошибок. Увы, порой фатальных.

Не мне вам рассказывать, что такое Боевая магия, вы все, так или иначе уже сталкивались с ней на предыдущих годах обучения, и сейчас углубленно изучаете данный предмет с профессором Фаланиром. Однако я должна показать вам, что бывает с теми, кто теряет контроль, упиваясь собственной силой, и откуда берется та непомерная мощь, что в бытовой магии никогда бы не проявилась.

Мадам Серан сделала паузу, остановив взор на Ареанне.

– Адептка Турлин, ответьте, почему имеет место данная закономерность?

Староста послушно встала.

– В быту мы не взываем к источнику Силы, что может быть запечатан в нас предками, мадам Серан. Простые заклинания не требуют колоссальной отдачи и перенаправлении магических потоков для создания… оружия. Для элементарных преобразований нам достаточно знаний рун и заклинаний, а подпитывают их Энергии, что находятся в центрах сосредоточения Сил, и они могут не совпадать с местом, где кроется дар предков. Обычно, нам хватает взывания лишь к тем плоскостям, что проходят через ладони, при боевой магии чаще затрагивается грудная клетка и живот.

Подождав, пока профессор кивнет, отличница опустилась на скамью, а Тили в очередной раз задумалась над тем, почему у нее выходит творить заклятия, которые не призваны к сохранению благополучия, так легко.

Сила предков?..

Однако она знала, что и отцовской и по материнской линии у нее не было отличившихся представителей династии. Аристократы, маги, да, но те, кто мог сворачивать горы, как киосы?..

Однако она – практически феномен. Слияние двух народов. Слияние кровей. И слияние Сил.

Могла ли природа подумать, что раз Тили суждено было родиться, ей предстоят сражения? Вполне. Это было в духе судьбы, которая играла не только смертными, но и нелюдями. Отчаянный пример тому – их киосса. Араи была потомком того, кто убил предка ее мужа. А его брат в ответ уничтожил всех, кто был одной крови с могущественным магом, которому удалось убить высшего демона. Всех, кроме одной девушки, скрывшейся с территории раньше, чем за ней пришла месть. Беременной девушки, что носила под сердцем следующего в опальном роду. Чтобы тот, в свою очередь, дал жизнь целой ветви.

И ведь спустя века потомки воинов, что встретились на поле брани, столкнулись лицом к лицу. И полюбили друг друга. Их союз дал жизнь двойняшкам. Девушкам, что объединят два государства в одно, став в истоках правления. И, будучи желанными невестами, смогут расширить границы с соседями.

С судьбой шутки плохи. И ведь заранее никто не может сказать, что тебя ждет впереди. Говорят, что ты можешь сам ковать свое будущее, но Тили знала, что сверху все было предрешено ранее. Еще до ее рождения. Гисхильдису было нужно, чтобы она родилась. С ее даром. Ее силой.

И непониманием, что с этим всем делать.

– Верно, – мадам Серан вновь обвела взором аудиторию, почему-то задержав взор на Тили. – Контроль – это наше все, если маг хочет выйти из схватки живым. Почему Энергия, которая живет внутри нашего организма может воспротивиться хозяину? Адептка Линвен?

Вот возлюбила же эта гадюка меня!

Пришлось вновь подниматься.

– Все дело в мастерстве самого мага, мадам Серан. И количества Силы, которую он хочет пронести через себя. Далеко не все заклинания строятся лишь на внутреннем источнике, некоторые, – Илотилас тряхнула головой, – нет, пожалуй, многие, заклятия направлены именно на взаимодействие с Силами, что окружают нас в повседневной жизни. А прохождение потоков через организм, не усвоивший по крайней мере базовые знания по тому, как следует распределять силу, грозятся выжечь как сам дар, так и носителя. Именно поэтому архимагами становятся единицы. Лишь малое количество людей, а в большем своем случае, нелюдей, способны выдержать напор Стихий. Укрощение магии, ее распределение и контроль являются сложнейшей работой. Трудом. И, если многие хотят освоить ее, не всем под силу подобное. Многое зависит не только от желания страждущего и его родовых качеств, но и подготовки, усвоении материала и понимании природы самих колебаний.

Тили прикусила язык. Она чуть было не стала рассказывать то, что ей поведала мама, когда рассказывала про укрощение бефаров. Тонкая материя, которая не доступна большинству. То, чем могут управлять некроманты, обладая достаточным опытом и несколькими артефактами. Или же, как она, иметь в своей родословной предка с проклятой кровью. Предка, чье имя было стерто из истории. Того, благодаря которому она обладала силой, не подвластной пониманию современников.

Это их семейная тайна. О ней знает лишь сама Глеарра и Тили. Удивительно, но даже Леросейл, любящий муж и отец, не имеет права коснуться данной темы. Это старая рана, которую из поколение в поколение несет род ее матери.

Сузив глаза, мадам кивнула.

– Правильный ответ. Можете садиться.

Тили аккуратно села обратно, чувствуя прожигающий взгляд сидящего рядом с ней вампира. Он заметил ее заминку? Понял, что она не договорила?

Однако вслух, разумеется, он ничего не произнес, лишь продолжил молчаливо внимать словам преподавателя, откинувшись на спинку скамьи. И как будто невзначай, широко расставив ноги, прикоснулся бедром к ее бедру.

Еще дальше отсаживаться было некуда: рядом сидел ее однокурсник Грок, который, видя как адептки до и дело кидают в их сторону заинтересованные взгляды, с каждой минутой выглядел все более хмуро.

Возможно, господин Руокор просто привык к более свободным способом расположения себя любимого на горизонтальных поверхностях? Да и близость мужского бедра не приносила негативных эмоций, так что Тили выбросила из головы начавшую формироваться мысль, что посла она могла заинтересовать не только как потенциальная боевая единица, но и женщина. Хотя подобный исход был бы логичнее в кабинете ректора, когда она стояла в одном нижнем белье, а не сейчас, в не оставляющих фантазии даже шанса брюках и строгой блузке с накинутой поверх нее безрукавкой.

Почему-то именно в этот момент Илотилас подумала, что их форма не такая уж и плохая, в платье явно чувствовала бы тесный контакт с мужчиной более остро. А отвлекаться на предмете ядовитой преподши – себе дороже! Тем более когда эта самая преподша будет мучить ее чуть позже тет-а-тет.

Мадам Серан продолжала вести лекцию, для наглядности чертя на доске изображения магических потоков, что проходят через волшебников при вызове простейшего заклинания. Чуть в стороне появилось изображение его же, но уже при использовании боевой магии.

Даже бросая один взгляд на рисунки, становилось понятно, какая нагрузка была направлена на организм при последнем варианте.

И становилось страшно. Ведь все эти линии, каждую из них, приходилось держать на контроле. Стоит ошибиться, отвлечься, направить их не в ту сторону, и они могли скопиться в клубок, грозясь нарушить выстроенный механизм. Грозясь затопить собой.

Чем больше Дарила вещала, тем более хмурыми становились адепты. Некоторые украдкой смотрели на свои ладони. Ведь именно с них начиналось любое действие. Любая драка. От одной маленькой искры, которая превращалась в переплетающийся сгусток Энергий по воле своего хозяина. И от цвета этой Энергии можно было понять, какую атаку собирается применить к тебе противник. Какой урон нанесет.

Когда прозвенела трель звонка, распространяемая через кристалл, висящий над дверью, адепты невольно вздрогнули. Неожиданно лекция стала захватывающей, и каждый, кто находился в аудитории, боялся пропустить что-то мимо ушей.

– Ввиду смены темы занятия, на дом остается повторение пройденного материала по структурированию контролирующих заклятий, – мадам Серан щелкнула пальцами, и на доске вновь появились символы, которые привели Тили в тупик в начале лекции. – По данным рунам прошу подготовить доклад ответчику.

Тили обреченно кивнула, усердно переписывая крючки в тетрадь. Если Дарила хочет ответа, она его обязательно получит. Не сегодня, так завтра.

– На этом все. Спасибо за урок.

Адепты начали подниматься со своих мест, снова вспомнив, из-за чего им пришлось поменять учебную программу, и начали косить в сторону вампира, который не спешил подходить к профессору, и не давал Тили и находящимся за ним студентам выйти, в задумчивости уставившись на переплетенные пальцы.

– Господин Рук, – окликнула его Илотилас, когда собрала свою сумку.

– М? – вырвался из раздумий посол, рассеянно смотря, как живые потоки направляются к выходу. – Прошу прощения, задумался, – плавно поднявшись со скамьи, вампир пропустил Тили, Грога и Кристину, спускаясь за ними следом.

Только Илотилас хотела выйти, как он окликнул ее по имени.

– Тили, следующую пару у вас ведет Салфир?

– Да. Аудитория четыреста тридцатая.

– Спасибо. Я подойду.

Поборов желание ущипнуть себя и пинком вытолкать за дверь, ведь Дариле вовсе не понравился факт, что проверяющий обратился к ней, вместо того, чтобы поинтересоваться у самой преподавательницы, Тили постаралась скрыться с глаз вампиров. Пусть общаются! И ее ни капельки не должно касаться, о чем именно.

***

Кристафор стоял спиной ко входу в аудиторию, невидяще глядя в окно. Ночное происшествие заставило его пересмотреть свое отношение к мысли, что Тили является невестой. Руокор явно дал понять, что не против приударить за симпатичной демоницей, пусть и обещанной кому-то.

И ведь этому мужчине вполне может удастся то, чего не добился он сам.

Илотилас может обратить на него свой взор. Хотя бы просто потому, что вскоре должна будет перейти в семью мужа, забыв о развлечениях.

Его настроение портилось с каждой минутой, стоило лишь представить, как к белоснежной коже будет притрагиваться чужак. И Криса сводила с ума мысль, что Тили может захотеть этого. Пожелать почувствовать вкус свободы. Не с ним. Он – ее будущий родственник. Брат мужа. Всего лишь деверь. Тот, кому будет запрещено смотреть на нее, как на желанную женщину.

Он скрипнул зубами, сжимая кулаки.

Вчера эти самые кулаки чуть было не соприкоснулись с челюстью улыбающегося посла. Крис с неимоверным усилием заставил держать себя в рамках приличий, не высказывая настоящих чувств. То, что он сорвался в начале, могло объясняться просто: его переживанием за судьбу младшего брата. Только и всего. Не примешивая личные заинтересованности.

Даже когда послышался несмелый стук в дверь, и Ареанна, которая, как обычно, пришла первой, спросила позволения войти, Крис не обернулся, лишь бросил дозволение, слыша, как постепенно аудитория наполняется молодыми умами.

Тили.

Почему сердце решило сыграть с ним злую шутку в четыреста с лишним лет? Он вдвое старше ее, повидал свет, сжимал в объятьях сотни женщин, и с более соблазнительными формами, и с более устоявшейся психикой. Он общался с теми, кто мог заинтересовать его в качестве спутниц жизни. С теми, кто закрывал глаза на его регулярные отъезды. С теми, кто безропотно лечил раны, которые он получал во время заданий.

Они могли молчать, не собираясь вмешиваться с его дела. Мужские дела. Сложные и опасные.

Будь на месте одной из них Тили, Крис дал бы руку на отсечение, что при первой возможности эта чертовка выскользнула из дома вслед за ним. Просто чтобы быть рядом, страховать спину и подсказывать в решении запутанных дел. Иногда женская логика, непостижимая женская логика, могла творить чудеса. И ведь этой брюнетке удалось бы то, что она задумала! Он просто уверен в этом.

Девочка, которая не станет сидеть сложа руки, зная, что ее мужчина подвергает себя риску. Демоница, готовая ринуться в бой за того, кто ей дорог. Та, что не боится препятствий. Та, что не пасует перед провалами и осечками. Оступаясь, Илотилас находит в себе силы двигаться дальше. Идти вперед с высоко поднятой головой и прямой спиной. Так, словно все, что было позади, не играет роли. Для нее главное – цель. И она упрямо идет к ней, сметая все на своем пути.

Упрямая. Целеустремленная. Смелая. И горячая.

Не только ее тело было подвластно пламени, но и душа. Тили была той, кто мог открыть глаза на ситуацию, подходя к ней совершенно не с той стороны, с которой следовало, но все же разрешить загадку. Она сама была загадкой.

И этот ее жест с Артефактом Обнаружения. Пусть девушка сбросила половину вины на него самого, но догадаться использовать высшую ступень магии на территории Рикарда?

Что она хотела этим достичь? Ведь не просто так посреди ночи, в одной ночнушке, разгуливала по коридорам. Она шаталась, еле стоя на ногах. Заклинание высосало практически все силы. Ведь не из праздного же любопытства она пошла на подобное?!

Зачем? Какие ей выгоды от того, что охранный комплекс Академии на короткий промежуток времени стал виден всем? Учитывая, что она могла самолично рассмотреть все спрятанные руны при помощи того же бефара.

Да и не могла Тили не брать во внимание факт, что подобное воздействие будет замечено. Ректор не слепой.

Даже то, что ритуал совершался ночью, не умаляет понимания того, что Дубринейл почувствует воздействие на свое детище.

А тут еще и Рук со своим подарком.

Верно!

Крис резко втянул в себя воздух.

Это не может быть совпадением. Никак. Только не с Тили.

Судя по тому, как было сработано заклинание, руны были вычерчены на полу заранее. Она готовилась и выжидала. Получается, ждала, пока к ним в Академию приедет посол?..

Но каким образом узнала об этом? Приезд Руокора был засекречен. Никто кроме главы Академии и нескольких приближенных к нему лиц, осуществляющих переговоры, не ведал даже о дате приезда. Поверить в то, что Илотилас могла пересечься именно с кем-то из советников, не приходилось. Он следил за ней. И девушка не покидала территорию Академии кроме нескольких случаев, да и в те редкие разы возвращалась быстро.

Разумеется, времени на то, чтобы обсудить план действий, хватило бы, но Тили не к чему строить интриги против Рикарда. Сейчас он – ее защита. Стена перед притязаниями Персиваля. Ведь брат обмолвился тогда, на балу, что при первой возможности умыкнет невесту из-под внимательных глаз ректора, явно намекая, что против ее нахождения на территории Академии. Рик, напротив, всячески поощряет ее обучение. Иначе как объяснить факт, что девушка осталась адепткой после подрыва защитной системы?

И тот разговор с ректором, что состоялся практически полгода назад… Когда он приглашал его стать профессором под его началом. Как оказалось, ради лишь одной пятикурсницы.

Трель звонка заставила отвлечься от предположений. О мотивах Тили он подумает позже.

Обернувшись к студентам, Кристафор прошел до своего места за кафедрой, и обвел аудиторию взглядом.

Юные дарования, готовые положить свои головы на плахи науки ради получения дипломов. Тили сидела на первом ряду, боясь поднимать взор от парты. Стесняется своего ночного поведения? Думает, что, подставив его, лишь развернула пропасть между ними?

Ну уж нет, девочка, от Криса Айнелиаса так просто не отделаешься!

– Добрый день, студенты!

– Добрый день, профессор Фаланир! – раздался слаженный гул.

– Кто мне напомнит тему предыдущего занятия?.. Да, Коул?

– Перераспределение нагрузок во время длительных переходов в полной амуниции.

Крис кивнул.

– Благодарю. Так как вы, надеюсь, усвоили данный материал, предлагаю перейти к детальному изучению…

Очередной стук в дверь. Не робкий, как приветствовала его Ареанна, а четкий, говорящий о том, что по ту сторону ожидает ответа (и ожидает ли, если дверь тут же начала отворяться?) кто-то либо слишком уверенный в том, что ему дозволено опаздывать на лекции, либо… Второй вариант не успел сформироваться в голове, поскольку на пороге появился Руокор.

Оставаясь внешне невозмутимым, Крис повернулся в сторону гостя.

– Да?

– Приветствую, господин Фаланир. Меня зовут Рук, я проверяющий из Аминской Академии. Не будете против, если сегодняшнее занятие пройдет в форме открытого урока?

Бесы его дери, Рук! Какого черта ты решил натворить?!

Сохраняя маску отстраненности, Крис лишь кивнул.

– Присаживайтесь, господин проверяющий, – указав на свободное место в дальней части аудитории, Кристафор вновь обернулся к адептам, ожидая, что вампир послушается его намеку, однако куда там!

Этот наглый парень пошел напрямик к Тили!

– Позволишь? – едва различимый вопрос, на который женская половина повернула голову, одаривая демоницу испепеляющим взглядом.

А Илотилас, молчаливо соглашаясь с соседством, переложила сумку с учебниками, повесив ее на стул, позволяя брюнету сесть с ней рядом.

Ну уж нет! Вздумал несколько часов провести с ней бок о бок?

Крис снова почувствовал зуд в кулаках.

И невольная идея заставила его расплыться в предвкушающей улыбке.

– Пятый курс, так как у нас сегодня предполагается открытый урок, проведем его в тренировочном зале, а господин проверяющий поможет наглядно усвоить преподносимую тему. Вы не против, Рук?

Руокор приподнял темную бровь и кивнул, все еще не понимая, что его ожидает.

Отлично. Хоть какая-то отдушина! А то вон, как пускает слюни на Тили, пусть и не показывает этого явно. Его взгляды, которые, казалось, раздевали девушку, задерживаясь на бедрах и груди, готовы были прожечь. Удивительно, как школьная форма еще не воспламенилась под таким напором.

– Но прежде чем мы отправимся на внеплановую практику, откройте учебники на странице сто тридцать восемь, заклинание щита, правила расстановки акцентов.

Студенты послушно зашелестели страницами, а Крис вступил с Руокором в зрительный немой спор.

Что он задумал? Соблазнить Тили прямо сегодня? У него под носом?

Решил показать, что его не касаются правила, навязанные обществом? В который раз посыпать соль на рану?

Пусть Илотилас была невестой Перси, тем самым отгораживая возможные поползновения с его стороны к ней, как к женщине, но ей совершенно не мешало принимать знаки внимания от других свободных мужчин. Например, от Рука.

Это он хотел сказать, вызывающе подмигнув?

Так, друг мой, я в курсе! И от понимания и осознания данного факта легче совсем не становится!

– Кто мне скажет, от чего зависит построение корректных точек переходов?

Подняло руки несколько студентов. Неплохо. Значит, действительно читали учебник, да еще гонясь вперед.

– Милана?

Симпатичная девушка из народа дриад грациозно поднялась с места, лучась счастьем, что Крис заметил ее. Одна из тех, кто жаждал познать на себе его внимание.

– От трех факторов, лорд Салфир. Первый – само строение заклинания, второй – применяемая в деле Стихия, и третий – жест, будь то базовый, или его производная.

– Есть ли разница в жестах при формировании защитного купола?

Девушка нахмурилась. Сбил с толку? Однако она должна понимать все ньюансы, если хочет воспроизвести теорию на практике.

– Думаю, основополагающим в становлении защиты все же стоит упор на заклинании, чем на жестах.

– Отлично. Умница, Милана, правильно. Ответь тогда на последний вопрос, плавно вытекающий из твоего ответа: зависит ли речевая текстовка от силы, направленной на поддержание сферы вокруг мага?

Блондинка отрицательно покачала головой.

– Заклятие вообще можно не произносить вслух, достаточно мысленно воззвать к внутреннему источнику, позволяя тому самостоятельно выстраивать защитный барьер. К тому же во время самого боя речь может лишь отвлекать от действий, намного продуктивнее использовать ментальные импульсы.

– Блестяще! Благодарю, адептка Киин, вижу, что факультативные занятия не проходят даром. За сегодняшнюю лекцию вы получаете дополнительные баллы. Можете садиться.

Порозовев от похвалы, дриада поспешно рухнула на стул. Теперь в ее сторону были направлены хмурые взоры девушек.

Пусть так, чем негодование по отношению к Тили.

– Итак, ментальные посылы для собственной защиты. Любой из нас, будь то маг средней руки или тот, кто добился колоссальных успехов в изучении боевой науки, способен обращаться, как сказала Милана, к внутреннему источнику Силы, не прибегая к устной формулировке. Думаю, вы сами замечали, как невольно обращаетесь к той или иной части своей натуры, не желая произносить вслух команды, видели, что они, вопреки логике, выполняются, подвластные базовым жестам. В отношении защиты даже жесты не играют первостепенной задачи. Самосохранение – вот, на что направлены Энергии тела. Первое, на что откликнется Дар. И именно построение защитного купола сегодня нам может продемонстрировать господин Рук. Вы ведь не против, проверяющий?

Адепты обернулись к вампиру, который чуть было не поперхнулся от подобного заявления. Понимал, что обычный щит не станет интересным предметом, для его усиления как визуального, так и необходимого на практике, в качестве демонстрации в него будут лететь весьма не безобидные заклинания.

– Разумеется, профессор, – Руокор улыбнулся, демонстрируя ряд ровных зубов с чуть удлиненными клыками.

– Что ж, тогда, пятый курс, вещи можете с собой не брать, все записи осуществите, когда вернемся из зала. Направляемся в тренировочный корпус.

Послушно стекаясь на выход, студенты тихонько начали обсуждать возможные магические потоки, которые могут ожидать гостя Академии, гадая, перейдет ли представление в показной бой, или же преподаватели ограничатся одними намеками.

Когда последний студент вышел, с Крисом поравнялся Руокор, сводя брови вместе.

– Фир, зачем тебе это?

– О чем ты? – Кристафор, обвел аудиторию взглядом, на всякий случай проверяя на наличие записывающих кристаллов, все были на месте. Отлично, не хватало еще попасть на запись к студентам, когда он будет преподавать урок зарвавшемуся не в свою область другу. – Я всего лишь веду занятие, Рук. Захотел посмотреть, прими участие. Не так часто этим ребятам предоставляется шанс увидеть двоих обученных магов на поле боя. Вспомни себя в их возрасте, наверняка он подобной перспективы твои глаза бы загорелись.

Руокор сощурился и покачал головой.

– Ты же меня по стенке размажешь.

Крис ухмыльнулся.

– Я не буду бить в полную силу. К тому же… не прибедняйся.

– Скажи это шраму, который, несмотря на мою регенерацию, остался на боку после нашего с тобой последнего задания.

Закрывая дверь учебного класса, демон пожал плечами.

– Ты просто попал под раздачу. Не стоит бегать перед летящими в цель шарами.

Хмуро кивнув, Руокор отправился следом за ним в сторону залов.

Глава девятая

Илотилас встала возле стены, пропуская жаждущих увидеть настоящий бой вперед. Разумеется, ей тоже не терпелось посмотреть на Криса в деле, но она-то уже успела иметь честь драться с ним. Видела его плавность движений, скрытую за показным спокойствием мощь, и понимала, что лучше держаться от мага подальше, когда тот сосредоточен на ведении энергетических потоков.