Читать онлайн Когда стихи улыбаются бесплатно
- Все книги автора: Эдуард Асадов
Иначе жить на земле нельзя
Про будущую старость
- Гоня хандру повсюду
- То шуткой, то пинком,
- Я, и состарясь, буду
- Веселым стариком.
- Не стану по приказу
- Тощать среди диет,
- А буду лопать сразу
- По множеству котлет.
- Всегда по строгой мере
- Пить соки. А тайком,
- Смеясь, вздымать фужеры
- С армянским коньяком.
- На молодость не стану
- Завистливо рычать,
- А музыку достану
- И буду с нею рьяно
- Ночь – за полночь гулять.
- Влюбленность же встречая,
- Не буду стрекозлить,
- Ну мне ли, ум теряя,
- Наивность обольщая,
- Посмешищем-то быть?!
- К чему мне мелочиться,
- Дробясь, как Дон Жуан,
- Ведь если уж разбиться,
- То вдрызг, как говорится,
- О дьявольский роман!
- С трагедией бездонной,
- Скандалами родни,
- Со «стружкою» месткомной
- И с кучей незаконной
- Горластой ребятни.
- И может, я не скрою,
- Вот тут придет за мной
- Старушечка с косою:
- – Пойдем-ка, брат, со мною,
- Бездельник озорной!
- На скидки не надейся,
- Суров мой вечный плен.
- Поди-ка вот, посмейся,
- Как прежде, старый хрен!
- Но там, где нету света,
- Придется ей забыть
- Про кофе и газеты.
- Не так-то просто это —
- Меня угомонить.
- Ну что мне мрак и стужа?
- Как будто в первый раз!
- Да я еще похуже
- Отведывал подчас.
- И разве же я струшу
- Порадовать порой
- Умолкнувшие души
- Беседою живой?!
- Уж будет ей потеха,
- Когда из темноты
- Начнут трястись от смеха
- Надгробья и кусты.
- Старуха взвоет малость
- И брякнет кулаком:
- – На кой я черт связалась
- С подобным чудаком!
- Откуда взять решенье:
- Взмахнуть косой, грозя?
- Но дважды, к сожаленью,
- Убить уже нельзя…
- Но бабка крикнет: – Это
- Нам даже ни к чему! —
- Зажжет мне хвост кометой
- И вышвырнет с планеты
- В космическую тьму.
- – Вернуться не надейся.
- Возмездье – первый сорт!
- А ну теперь посмейся,
- Как прежде, старый черт!
- Но и во тьме бездонной
- Я стану воевать.
- Ведь я неугомонный,
- Невзгодами крещенный,
- Так мне ли унывать?!
- Друзья! Потомки! Где бы
- Вам ни пришлось порой
- Смотреть в ночное небо
- Над вашей головой, —
- Вглядитесь осторожно
- В светлеющий восток
- И, как это ни сложно,
- Увидите, возможно,
- Мигнувший огонек.
- Хоть маленький, но ясный,
- Упрямый и живой,
- В веселье – буйно-красный,
- В мечтанье – голубой.
- Прошу меня заране
- В тщеславье не винить,
- То не звезды сиянье,
- А кроха мирозданья,
- Ну как и должно быть.
- Мигнет он и ракетой
- Толкнется к вам в сердца.
- И скажет вам, что нету
- Для радости и света
- Ни края, ни конца.
- И что, не остывая,
- Сквозь тьму и бездну лет,
- Душа моя живая
- Вам шлет, не унывая,
- Свой дружеский привет!
«Сатана»
- Ей было двенадцать, тринадцать – ему,
- Им бы дружить всегда.
- Но люди понять не могли, почему
- Такая у них вражда?!
- Он звал ее «бомбою» и весной
- Обстреливал снегом талым.
- Она в ответ его «сатаной»,
- «Скелетом» и «зубоскалом».
- Когда он стекло мячом разбивал,
- Она его уличала.
- А он ей на косы жуков сажал,
- Совал ей лягушек и хохотал,
- Когда она верещала.
- Ей было пятнадцать, шестнадцать – ему,
- Но он не менялся никак.
- И все уже знали давно, почему
- Он ей не сосед, а враг.
- Он «бомбой» ее по-прежнему звал,
- Вгонял насмешками в дрожь.
- И только снегом уже не швырял
- И диких не корчил рож.
- Выйдет порой из подъезда она,
- Привычно глянет на крышу,
- Где свист, где турманов кружит волна,
- И даже сморщится: – У, сатана!
- Как я тебя ненавижу!
- А если праздник приходит в дом,
- Она нет-нет и шепнет за столом:
- – Ах, как это славно, право, что он
- К нам в гости не приглашен!
- И мама, ставя на стол пироги,
- Скажет дочке своей:
- – Конечно! Ведь мы приглашаем друзей,
- Зачем нам твои враги!
- Ей – девятнадцать. Двадцать – ему,
- Они студенты уже.
- Но тот же холод на их этаже.
- Недругам мир ни к чему.
- Теперь он «бомбой» ее не звал,
- Не корчил, как в детстве, рожи.
- А «тетей Химией» величал
- И «тетей Колбою» тоже.
- Она же, гневом своим полна,
- Привычкам не изменяла
- И так же сердилась: – У, сатана! —
- И так же его презирала.
- Был вечер, и пахло в садах весной.
- Дрожала звезда, мигая…
- Шел паренек с девчонкой одной,
- Домой ее провожая.
- Он не был с ней даже знаком почти,
- Просто шумел карнавал,
- Просто было им по пути,
- Девчонка боялась домой идти,
- И он ее провожал.
- Потом, когда в полночь взошла луна,
- Свистя, возвращался назад.
- И вдруг возле дома: – Стой, сатана!
- Стой, тебе говорят!
- Все ясно, все ясно! Так вот ты какой?!
- Значит, встречаешься с ней?!
- С какой-то фитюлькой, пустой, дрянной!
- Не смей! Ты слышишь? Не смей!
- Даже не спрашивай почему! —
- Сердито шагнула ближе
- И вдруг, заплакав, прижалась к нему:
- – Мой! Не отдам, не отдам никому.
- Как я тебя ненавижу!
Аптека счастья
- Сегодня – кибернетика повсюду.
- Вчерашняя фантастика – пустяк!
- А в будущем какое будет чудо?
- Конечно, точно утверждать не буду,
- Но в будущем, наверно, будет так:
- Исчезли все болезни человека.
- А значит, и лекарства ни к чему!
- А для духовных радостей ему
- Открыт особый магазин-аптека.
- Какая б ни была у вас потребность,
- он в тот же миг откликнуться готов,
- – Скажите, есть у вас сегодня нежность?
- – Да, с добавленьем самых теплых слов!
- – А мне бы счастья, бьющего ключом!
- – Какого вам: на месяц? На года?
- – Нет, мне б хотелось счастья навсегда!
- – Такого нет, но через месяц ждем.
- – А я для мужа верности прошу!
- – Мужская верность? Это, право, сложно…
- Но ничего. Я думаю, возможно.
- Не огорчайтесь. Я вам подыщу.
- – А мне бы капель трепета в крови.
- Я – северянин, человек арктический.
- – А мне – флакон пылающей любви
- И полфлакона просто платонической.
- – Мне против лжи нельзя ли витамин?
- – Пожалуйста, и вкусен, и активен!
- – А есть для женщин «Антиговорин»?
- – Есть. но пока что малоэффективен.
- – А покоритель сердца есть у вас?
- – Да. Вот магнит. Его в кармашке носят.
- Любой красавец тут же с первых фраз
- Падет к ногам и женится на вас
- Мгновенно. Даже имени не спросит.
- – А есть «Антискандальная вакцина»?
- – Есть в комплексе для мужа и жены:
- Жене – компресс с горчицей, а мужчине
- За час до ссоры – два укола в спину
- Или один в сидячью часть спины.
- – Мне «Томный взгляд» для глаз любого цвета!
- – Пожалуйста! По капле перед сном!
- – А мне бы страсти…
- – Страсти – по рецептам.
- Страстей и ядов так не выдаем.
- – А мне, вон в тех коробочках хотя бы,
- «Признание в любви». Едва нашла!
- – Какое вам: со свадьбой иль без свадьбы?
- – Конечно же, признание со свадьбой.
- Без свадьбы хватит! Я уже брала!..
- – А как, скажите, роды облегчить?
- – Вот порошки. И роды будут гладки.
- А вместо вас у мужа будут схватки.
- Вы будете рожать, а он – вопить.
- Пусть шутка раздувает паруса!
- Но в жизни нынче всюду чудеса.
- Как знать, а вдруг еще при нашем веке
- Откроются такие вот аптеки?!
В землянке
(Шутка)
- Огонек чадит в жестянке,
- Дым махорочный столбом…
- Пять бойцов сидят в землянке
- И мечтают кто о чем.
- В тишине да на покое
- Помечтать – оно не грех.
- Вот один боец, с тоскою
- Глаз сощуря, молвил: «Эх!»
- И замолк. Второй качнулся,
- Подавил протяжный вздох,
- Вкусно дымом затянулся
- И с улыбкой молвил: «Ох!»
- «Да», – ответил третий, взявшись
- За починку сапога,
- А четвертый, размечтавшись,
- Пробасил в ответ: «Ага!»
- «Не могу уснуть, нет мочи! —
- Пятый вымолвил солдат. —
- Ну чего вы, братцы, к ночи
- Разболтались про девчат!»
Апрель 1944 г. Четвертый Украинский фронт. Командир батареи гвардии-лейтенант Эдуард Асадов за месяц до ранения в боях за освобождение Севастополя
Доверчивый супруг
- Лет с десяток замужем пробыв,
- Стали вы скучны и деловиты
- И, все чаще ласку отстранив,
- Цедите, зевая нарочито:
- – Поцелуи? Ты прости, мой свет,
- Если я иронии не скрою.
- Только глупо в тридцать с лишним лет
- Нам влюбленным подражать порою.
- Может быть, я сердцем постарела,
- Только я прохладна на любовь.
- В тридцать уж не те душа и тело
- И не та течет, пожалуй, кровь.
- А супруг? Бывают же на свете
- Чудаки, наивные, как дети!
- Выслушав жену, не оскорбился,
- А вздохнул, поверил и смирился.
- А ему хоть раз бы приглядеться,
- Как для большей нежности лица
- Ультракосметические средства
- Пробуются в доме без конца.
- А ему бы взять да разобраться,
- Так ли в доме все благополучно,
- Если вы с ним, прежде неразлучны,
- Очень полюбили расставаться?
- А ему бы взять да усомниться,
- Надо ль вечно гладить по головке?
- А ему хоть раз бы возвратиться
- Раньше срока из командировки!
- И проверить: так ли уж прохладно
- Без него у милой сердце бьется?..
- И увидеть… Впрочем, хватит, ладно!
- Он и сам, быть может, разберется!
Попутчица
- – Мой муж бухгалтер, скромный,
- тихий малый,
- Заботлив, добр, и мне неплохо с ним.
- Но все-таки когда-то я мечтала,
- Что мой избранник будет не таким.
- Он виделся мне рослым и плечистым,
- Уверенно идущим по земле.
- Поэтом, музыкантом иль артистом,
- С печатью вдохновенья на челе.
- Нет, вы не улыбайтесь! Я серьезно.
- Мне чудился громадный, светлый зал
- И шум оваций, яростно и грозно
- К его ногам катящийся, как вал.
- Или вот так: скворцы, веранда, лето.
- Я поливаю клумбу с резедой,
- А он творит. И сквозь окно порой
- Нет-нет и спросит у меня совета.
- Вагон дремал под ровный стук колес…
- Соседка, чиркнув спичкой, закурила.
- Но пламени почти не видно было
- При пламенной косметике волос.
- Одета ярко и не слишком скромно,
- Хорошенькое круглое лицо,
- В ушах подвески, на руке кольцо,
- Вишневый рот и взгляд капризно-томный.
- Плывет закат вдоль скошенного луга,
- Чай проводник разносит не спеша,
- А дама все описывает друга,
- Которого ждала ее душа.
- Чего здесь только нет: талант, и верность,
- И гордый профиль, и пушистый ус,
- И мужество, и преданность, и нежность,
- И тонкий ум, и благородный вкус…
- Я промолчал. Слова нужны едва ли?!
- И все ж хотелось молвить ей сейчас:
- «Имей он все, о чем вы тут сказали,
- Он, может быть, и выбрал бы не вас».
Отец Аркадий Григорьевич, мать Лидия Ивановна с маленьким Эдиком, 1926 г.
Любовь, измена и колдун
- В горах, на скале, о беспутствах мечтая,
- Сидела Измена худая и злая.
- А рядом под вишней сидела Любовь,
- Рассветное золото в косы вплетая.
- С утра, собирая плоды и коренья,
- Они отдыхали у горных озер
- И вечно вели нескончаемый спор —
- С улыбкой одна, а другая с презреньем.
- Одна говорила: – На свете нужны
- Верность, порядочность и чистота.
- Мы светлыми, добрыми быть должны:
- В этом и – красота!
- Другая кричала: – Пустые мечты!
- Да кто тебе скажет за это спасибо?
- Тут, право, от смеха порвут животы
- Даже безмозглые рыбы!
- Жить надо умело, хитро и с умом.
- Где – быть беззащитной, где – лезть напролом,
- А радость увидела – рви, не зевай!
- Бери! Разберемся потом.
- – А я не согласна бессовестно жить.
- Попробуй быть честной и честно любить!
- – Быть честной? Зеленая дичь! Чепуха!
- Да есть ли что выше, чем радость греха?!
- Однажды такой они подняли крик,
- Что в гневе проснулся косматый старик,
- Великий Колдун, раздражительный дед,
- Проспавший в пещере три тысячи лет.
- И рявкнул старик: – Это что за война?!
- Я вам покажу, как будить Колдуна!
- Так вот, чтобы кончить все ваши раздоры,
- Я сплавлю вас вместе на все времена!
- Схватил он Любовь колдовскою рукой,
- Схватил он Измену рукою другой
- И бросил в кувшин их, зеленый, как море,
- А следом туда же – и радость, и горе,
- И верность, и злость, доброту, и дурман,
- И чистую правду, и подлый обман.
- Едва он поставил кувшин на костер,
- Дым взвился над лесом, как черный шатер, —
- Все выше и выше, до горных вершин,
- Старик с любопытством глядит на кувшин:
- Когда переплавится все, перемучится,
- Какая же там чертовщина получится?
- Кувшин остывает. Опыт готов.
- По дну пробежала трещина,
- Затем он распался на сотню кусков,
- И… появилась женщина…
Жены фараонов
(Шутка)
- История с печалью говорит
- О том, как умирали фараоны,
- Как вместе с ними в сумрак пирамид
- Живыми замуровывались жены.
- О, как жена, наверно, берегла
- При жизни мужа от любой напасти!
- Дарила бездну всякого тепла,
- И днем, и ночью окружала счастьем.
- Не ела первой (муж пускай поест),
- Весь век ему понравиться старалась,
- Предупреждала всякий малый жест
- И раз по двести за день улыбалась.
- Бальзам втирала, чтобы не хворал,
- Поддакивала, ласками дарила.
- А чтоб затеять спор или скандал —
- Ей даже и на ум не приходило!
- А хворь случись – любых врачей добудет,
- Любой настой. Костьми готова лечь.
- Она ведь знала точно все, что будет,
- Коль не сумеет мужа уберечь…
- Да, были нравы – прямо дрожь по коже.
- Но как не улыбнуться по-мужски:
- Пусть фараоны – варвары, а все же
- Уж не такие были дураки!
- Ведь если к нам вернуться бы могли
- Каким-то чудом эти вот законы —
- С какой тогда бы страстью берегли
- И как бы нас любили наши жены!
Третий лишний
- Май. Беспокойство. Звезд толчея…
- Луна скользит по плотине…
- А рядом на бревнышке друг мой и я
- И наша «Беда» посредине.
- Носила «Беда» золотой пучок,
- Имела шарфик нарядный,
- Вздернутый носик и язычок,
- Хитрый и беспощадный.
- Она улыбнулась мне. Я просиял,
- Пригнул ей облачко вишни.
- Друг мой нахмурился, встал и сказал:
- – Я, кажется, третий лишний.
- Но девушка вспыхнула: – Нет, постой!
- Сам не решай задачи.
- Да, может, я сердцем как раз с тобой.
- Ишь ты, какой горячий!
- Снова сидим. От ствола до ствола
- Тени легли несмело…
- Девушка с ветки цветок сорвала
- И другу в петличку вдела.
- Тот, улыбнувшись, губами взял
- Белый бутончик вишни.
- Довольно! Я кашлянул, хмуро встал.
- – Пожалуй, я третий лишний!
- Она рассмеялась: – Вскипел, чудак!
- Даже мороз по коже.
- А может, я это нарочно так
- И ты мне в сто раз дороже?!
- Поймите, братцы: гремит река,
- Кипят жасмин, облепиха,
- Метет сиреневая пурга…
- В природе и в сердце моем пока
- Просто неразбериха!
- А вот перестанет весна бурлить,
- И будет мне звёзды слышно,
- Они помогут душе решить,
- Кто лишний, а кто не лишний!
- И дни летели, как горький дым.
- Ночи – одна бессонница.
- Она все шутит, а мы молчим
- И все не знаем, с другом моим,
- Дружить нам или поссориться.
- Но вот отшумела в садах весна.
- Хватит. Конец недугам!
- Третьим лишним была – она!..
- Так мы решили с другом.
Верная Ева
- Старики порою говорят:
- – Жил я с бабкой сорок лет подряд,
- И признаюсь не в обиду вам,
- Словно с верной Евою Адам.
- Ева впрямь – примерная жена:
- Яблоко смущенно надкусила,
- Доброго Адама полюбила
- И всю жизнь была ему верна.
- Муж привык спокойно отправляться
- На охоту и на сбор маслин.
- Он в супруге мог не сомневаться,
- Мог бы даже головой ручаться!..
- Ибо больше не было мужчин.
У тебя характер прескверный…
- У тебя характер прескверный
- И глаза уж не так хороши.
- Взгляд неискренний. И, наверно,
- Даже вовсе и нет души.
- И лицо у тебя как у всех,
- Для художника не находка,
- Плюс к тому цыплячья походка
- И совсем некрасивый смех.
- И легко без врачей понять,
- Что в тебе и сердце не бьется.
- Неужели чудак найдется,
- Что начнет о тебе страдать?!
- Ночь, подмигивая огнями,
- Тихо кружится за окном.
- А портрет твой смеется в раме
- Над рабочим моим столом.
- О, нелепое ожиданье!
- Я стою перед ним… курю…
- Ну приди хоть раз на свиданье!
- Я ж от злости так говорю.
Строгие сторожа
- В сто раз красноречивее речей,
- Пожалуй, были и сердца, и руки,
- Когда мы, сидя в комнате твоей,
- Старались грызть гранит сухой науки.
- Мигал тысячеглазый небосвод,
- Чернел рояль торжественно и хмуро,
- И маленький зеленый Дон Кихот
- По-дружески кивал нам с абажура…
- К плечу плечо… Мы чуть не пели даже!
- В груди у нас гремели соловьи!
- Но стерегли нас бдительные стражи —
- Неспящие родители твои.
- Сначала мать – улыбка и вниманье —
- Входила вдруг, как будто невзначай,
- То взять с окна забытое вязанье,
- То в сотый раз нам предлагая чай.
- Потом отец в пижаме из сатина,
- Прищурив хитроватые зрачки,
- Здесь, неизвестно по какой причине,
- Всегда искал то книгу, то очки.
- Следя за всем в четыре строгих глаза,
- В четыре уха слушали они,
- Чтоб не было какой ненужной фразы
- Иль поцелуя, боже сохрани!
- Так день за днем недремлющие судьи
- Нас охраняли от возможных бед.
- Как будто мы не молодые люди,
- А малыши одиннадцати лет!
- Им верилось, что трепетное пламя
- Притушит ветер хитроумных мер
- И что на всякий случай между нами
- Пускай незримо высится барьер.
- Удар часов за стенкой возвещал,
- Что как-никак, а расставаться надо!
- И вот я вниз по лестнице бежал
- Под тем же строго неусыпным взглядом.
- И, заперев владение свое,
- Они, вздохнув, спокойно засыпали,
- Уверенные в том, что знают все,
- Хоть, между прочим, ничего не знали!
Пусть меня волшебником назначат
(Шутка)
- Эх, девчата! Чтоб во всем удача,
- Чтоб была нетленною краса,
- Пусть меня волшебником назначат,
- И тогда наступят чудеса.
- Я начну с того, что на планете —
- Сразу ни обманов, ни тревог,
- Все цветы, какие есть на свете,
- Я, как бог, сложу у ваших ног.
- Я вам всем, брюнетки и блондинки,
- Раскрою́ на кофточки зарю,
- Радугу разрежу на косынки,
- Небо на отрезы раздарю.
- С красотою будет все в порядке:
- Каждый профиль хоть в музей неси!
- Ну а чтоб какие недостатки
- Я оставил! Боже упаси!
- А для танцев и нарядов бальных
- В виде дополненья к красоте
- Я вручил бы каждой персонально
- По живой мерцающей звезде.
- Ну, а чтобы не было примеров
- Ни тоски, ни одиноких слез,
- Я по сотне лучших кавалеров
- Каждой бы на выбор преподнес.
- Я волшебной утвердил бы властью
- Царство песен, света и стихов,
- Чтоб смеялась каждая от счастья
- В день от трех и до восьми часов.
- Эх, девчата! Чтоб во всем удача,
- Чтоб всегда звенели соловьи,
- Хлопочите, милые мои,
- Пусть меня волшебником назначат!
Мама поэта – Лидия Ивановна Асадова, школьная учительница
Сердитый критик
- Критик бранил стихи
- Лирического поэта.
- Громил и за то, и за это,
- За все земные грехи!
- Ругал с наслаждением, с чувством
- И, строчки рубя на лету,
- Назвал поцелуй распутством
- И пошлостью – простоту.
- Считая грубость традицией,
- Над всем глумясь свысока,
- Он подкреплял эрудицию
- Весомостью кулака.
- Сурово бранил издателей:
- – Зачем печатали? Кто? —
- И долго стыдил читателей
- За то, что любят не то.
- А надо любить усложненный,
- Новаторский, смелый стих,
- Где в ребра бьют электроны,
- Протоны и позитроны
- Вместо сердец живых.
- Стихи, где от грома и света
- Брызги летят из глаз…
- И где возле слова «планета»
- Смело стоит «унитаз»!
- И вывод был прост и ясен:
- «Мотайте себе на ус:
- Все те, кто со мной не согласен, —
- Срочно меняйте вкус!»
- Окончив свой громкий опус,
- Из кабинетной тиши
- Критик отправился в отпуск
- И книгу взял для души.
- Стучали колеса скорые…
- А критик книгу читал,
- Не ту, расхвалил которую,
- А ту, какую ругал.
Мы решили с тобой дружить…
- Мы решили с тобой дружить,
- Пустяками сердец не волнуя.
- Мы решили, что надо быть
- Выше вздоха и поцелуя…
- Для чего непременно вздох,
- Звезды, встречи, скамья в аллее?
- Эти глупые «ах» да «ох»!..
- Мы – серьезнее и умнее.
- Если кто-то порой на танцах
- Приглашал тебя в шумный круг,
- Я лишь щелкал презрительно пальцем —
- Можешь с ним хоть на век остаться.
- Что за дело мне? Я же друг.
- Ну а если с другой девчонкой
- Я кружил на вешнем ветру,
- Ты, плечами пожав в сторонке,
- Говорила потом мне тонко:
- – Молодец! Нашел кенгуру!
- Всех людей насмешил вокруг. —
- И, шепнув, добавляла хмуро:
- – Заявляю тебе, как друг:
- Не танцуй больше с этой дурой!
- Мы дружили с тобой всерьез!
- А влюбленность и сердца звон…
- Да для нас подобный вопрос
- Просто-напросто был смешон.
- Как-то в сумрак, когда закат
- От бульваров ушел к вокзалу,
- Ты, прильнув ко мне, вдруг сказала:
- – Что-то очень прохладно стало,
- Ты меня обними… как брат…
- И, обняв, я сказал ликуя,
- Слыша сердца набатный стук:
- – Я тебя сейчас поцелую!
- Поцелую тебя… как друг…
- Целовал я тебя до утра,
- А потом и ты целовала
- И, целуя, все повторяла:
- – Это я тебя, как сестра…
- Улыбаясь, десятки звезд
- Тихо гасли на небосводе.
- Мы решили дружить всерьез.
- Разве плохо у нас выходит?
- Кто и в чем помешает нам?
- Ведь нигде же не говорится,
- Что надежным, большим друзьям
- Запрещается пожениться?
- И отныне я так считаю:
- Все влюбленности – ерунда.
- Вот серьезная дружба – да!
- Я по опыту это знаю.
Спор
- Однажды три друга за шумным столом
- Пустились в горячие споры о том,
- Что женщина ценит превыше всего
- В характере нашем мужском.
- Первый воскликнул: – К чему этот шум?
- Скажу без дальних речей,
- Что женщин всегда покоряет ум.
- И это всего важней!
- В этом наш главный авторитет.
- Ум – это все, друзья.
- «Да здравствует разум!» – сказал поэт,
- И лучше сказать нельзя!
- Второй, улыбнувшись, приподнял бровь:
- – Совсем не в этом вопрос.
- Женщина – это сама любовь!
- И любит она всерьез.
- И нет для мужчины уже ничего
- Прямее, чем этот путь.
- Он должен быть любящим прежде всего.
- И в этом, пожалуй, суть!
- А третий, встав, перебил друзей:
- – Бросьте все препирания.
- Для женщин на свете всего важней
- Внимание и внимание!
- Пальто подавайте. Дарите ей
- Цветы. Расшибайтесь в прах!
- Ну, в общем, тысячи мелочей —
- И счастье у вас в руках!
- На улицу вышли, а спор сильней.
- Ну как решенье найти?
- И тут повстречали трое друзей
- Женщину на пути.
- Сказали друзья: – Позвольте спросить,
- Ответьте двумя словами:
- Каким, по-вашему, должен быть
- Мужчина, избранный вами?!
- Какое свойство кажется вам,
- Особенно привлекательным?
- – Он должен быть умным, – сказала она, —
- Любящим и внимательным.
Новогодняя шутка
- Звездной ночью новогодней
- Дед Мороз меня спросил:
- – Отвечай мне, что сегодня
- У меня б ты попросил?
- – Добрый старче, я желаю
- Счастья каждому листу,
- Человеку, попугаю,
- Обезьяне и киту.
- Пусть лисица бродит в роще,
- Лев живет, змея и рысь,
- Сделай только так, чтоб тещи
- На земле перевелись!
- P.S. Только плохие тещи.
Два маршрута
- Он ей предлагал для прогулок
- Дорогу – простого проще;
- Налево сквозь переулок
- В загородную рощу.
- Там – тихое птичье пенье,
- Ни транспорта, ни зевак,
- Травы, уединенье
- И ласковый полумрак…
- А вот ее почему-то
- Тянуло туда, где свет,
- Совсем по иному маршруту:
- Направо и на проспект.
- Туда, где новейшие зданья,
- Реклама, стекло, металл.
- И где, между прочим, стоял
- Дворец бракосочетанья…
- Вот так, то с шуткой, то с гневом,
- Кипела у них война.
- Он звал ее все налево,
- Направо звала она.
- Бежали часы с минутами,
- Ни он, ни она не сдавались.
- Так наконец и расстались.
- Видать, не сошлись маршрутами.
Два петуха
(Шутка)
- Вот это запевка, начало стиха:
- Ища червяков и зёрна,
- Бродили по птичнику два петуха,
- Два верных, почти закадычных дружка,
- Рыжий петух и черный.
- Два смелых, горластых и молодых,
- Страстями и силой богатых,
- И курам порою от удали их
- Бывало весьма туговато…
- И жизнь бы текла у друзей ничего,
- Но как-то громадный гусак,
- Зачинщик всех птичьих скандалов и драк,
- Накинулся на одного.
- Вдвоем бы отбились. Вдвоем как-никак
- Легче сразить врага.
- Но рыжий лишь пискнул, когда гусак
- Сшиб на траву дружка.
- Он пискнул и тотчас бесславно бежал.
- И так он перепугался,
- Что даже и хвост бы, наверно, поджал,
- Когда бы тот поджимался.
- Летел, вылезая почти из кожи!
- И были б забавными эти стихи,
- Когда бы вы не были так, петухи,
- Порой на людей похожи.
Рыбье «счастье»
(Сказка-шутка)
- В вышине, отпылав, как гигантский мак,
- Осыпался закат над речушкой зыбкой.
- Дернул удочку резко с подсечкой рыбак
- И швырнул на поляну тугую рыбку.
- Вынул флягу, отпил, затуманя взгляд,
- И вздохнул, огурец посыпая солью:
- – Отчего это рыбы всегда молчат?
- Ну мычать научились хотя бы, что ли!
- И тогда, будто ветер промчал над ним,
- Потемнела вода, зашумев тревожно,
- И громадный, усатый, как боцман, налим
- Появился и басом сказал: – Это можно!
- Я тут вроде царя. Да не трусь, чудак!
- Влей-ка в пасть мне из фляги. Вот так… Спасибо!
- Нынче зябко… А речка – не печка. Итак,
- Почему, говоришь, бессловесны рыбы?
- Стар я, видно, да ладно, поговорим.
- Рыбы тоже могли бы, поверь, судачить.
- Только мы от обиды своей молчим,
- Не хотим – и шабаш! Бойкотируем, значит.
- Мать-природа, когда все вокруг творила,
- Не забыла ни львов, ни паршивых стрекоз,
- Всех буквально щедротами одарила
- И лишь рыбам коленом, пардон, под хвост!
- Всем на свете: от неба до рощ тенистых, —
- Травы, солнышко… Пользуйтесь! Благодать!
- А вот нам ни ветров, ни цветов душистых,
- Ни носов, чтоб хоть что-то уж там вдыхать.
- Кто зимою в меху, кто еще в чем-либо
- Греют спины в берлоге, в дупле – везде.
- Только ты, как дурак, в ледяной воде
- Под корягу залез – и скажи спасибо.
- Мокро, скверно… Короче – одна беда!
- Ну а пища? Ведь дрянь же едим сплошную,
- Плюс к тому и в ушах и во рту вода.
- Клоп – и тот не польстится на жизнь такую.
- А любовь? Ты взгляни, как делила любовь
- Мать-природа на всех и умно и складно:
- Всем буквально – хорошую, теплую кровь.
- Нам – холодную. Дескать, не сдохнут, ладно!
- В общем, попросту мачеха, а не мать.
- Вот под вечер с подругой заплыл в протоку,
- Тут бы надо не мямлить и не зевать,
- Тут обнять бы, конечно! А чем обнять?
- Даже нет языка, чтоб лизнуть хоть в щеку.
- А вдобавок скажу тебе, не тая,
- Что в красавицу нашу влюбиться сложно —
- Ничего, чем эмоции вызвать можно:
- Плавники да колючая чешуя…
- Скажешь, мелочи… Плюньте, да и каюк!
- Нет, постой, не спеши хохотать так лихо!
- Как бы ты, интересно, смеялся, друг,
- Если б, скажем, жена твоя чудом вдруг
- Превратилась в холодную судачиху?
- А взгляни-ка на жен наших в роли мам.
- Вот развесят икру перед носом папы,
- И прощай! А икру собирай хоть в шляпу
- И выращивай, папочка милый, сам.
- Ну а рыбьи мальки, только срок придет —
- Сразу ринутся тучей! И смех и драма:
- Все похожи. И черт их не разберет,
- Чьи детишки, кто папа и кто там мама.
- Так вот мы и живем средь морей и рек.
- Впрочем, разве живем? Не живем, а маемся.
- Потому-то сидим и молчим весь век
- Или с горя на ваши крючки цепляемся.
- Э, да что… Поневоле слеза пробьет…
- Ну, давай на прощанье глотнем из фляги. —
- Он со вздохом поскреб плавником живот,
- Выпил, тихо икнул и ушел под коряги…
Разные свойства
- Заяц труслив, но труслив оттого,
- Что вынужден жить в тревоге,
- Что нету могучих клыков у него,
- А все спасение – ноги.
- Волк жаден скорее всего потому,
- Что редко бывает сытым,
- А зол оттого, что, наверно, ему
- Не хочется быть убитым.
- Лисица хитрит и дурачит всех
- Тоже не без причины:
- Чуть зазевалась – и все! Твой мех
- Уже лежит в магазине.
- Щука жестоко собратьев жрет,
- Но сделайте мирными воды,
- Она кверху брюхом тотчас всплывет
- По всем законам природы.
- Меняет окраску хамелеон
- Бессовестно и умело.
- – Пусть буду двуличным, – решает он. —
- Зато абсолютно целым.
- Деревья глушат друг друга затем,
- Что жизни им нет без света,
- А в поле, где солнца хватает всем,
- Друг к другу полны привета.
- Змея премерзко среди травы
- Ползает, пресмыкается.
- Она б, может, встала, но ей, увы,
- Ноги не полагаются…
- Те – жизнь защищают. А эти – мех.
- Тот бьется за лучик света.
- А вот – человек. Он сильнее всех!
- Ему-то зачем все это?
Воробей и подсолнух
- Хвастливый горластый вор-воробей
- Шнырял по дворам, собирая крошки,
- Потом, за какой-то погнавшись мошкой,
- Вдруг очутился среди полей.
- Сел у развилки на ветвь березы
- И тут увидел невдалеке
- Подсолнух, стоящий у кромки проса,
- Точно журавль на одной ноге.
- – Славный ты парень! – сказал воробей. —
- Вот только стоишь тут, уставясь в небо.
- Нигде ты, чудило глазастый, не был,
- Не видел ни улиц, ни крошек хлеба,
- Ни электрических фонарей.
- Прости, но ведь даже сказать смешно,
- Насколько узки твои устремленья.
- Вертеть головой и видеть одно:
- Свет – вот и все, что тебе дано,
- Вот ведь и все твои впечатленья.
- Как из оконца, вот так порой
- Глядит птенец из своей скворечни,
- Но сколько ты там ни верти головой,
- А видеть одно надоест, хоть тресни!
- – А мне, – подсолнух сказал, – не смешно.
- При чем тут скворечник или оконце?!
- Не знаю, мало ли мне дано,
- Ты прав, я действительно вижу одно,
- Но это одно – солнце!..
Разговор с небожителями
- Есть гипотеза, что когда-то,
- В пору мамонтов, змей и сов,
- Прилетали к нам космонавты
- Из далеких чужих миров.
- Прилетели в огне и пыли,
- На сверкающем корабле.
- Прилетели и «насадили»
- Человечество на земле.
- И коль верить гипотезе этой,
- Мы являемся их детьми,
- Так сказать, с неизвестной планеты
- Пересаженными людьми.
- Погуляли, посовещались,
- Поснимали морскую гладь
- И спокойно назад умчались,
- А на тех, что одни остались,
- Было вроде им наплевать.
- Ой вы, грозные небожители,
- Что удумали, шут возьми!
- Ну и скверные ж вы родители,
- Если так обошлись с детьми!
- Улетая к своей планете,
- Вы сказали им: – Вот земля.
- Обживайтесь, плодитесь, дети,
- Начинайте творить с нуля!
- Добывайте себе пропитание,
- Камень в руки – и стройте дом!
- Может быть, «трудовым воспитанием»
- Назывался такой прием?
- – Ешьте, дети, зверей и птичек! —
- «Дети» ели, урча, как псы.
- Ведь паршивой коробки спичек
- Не оставили им отцы.
- Улетели и позабыли,
- Чем и как нам придется жить.
- И уж если едой не снабдили,
- То хотя бы сообразили
- Ну хоть грамоте обучить!
- Мы ж культуры совсем не знали,
- Шкура – это ведь не пальто!
- И на скалах изображали
- Иногда ведь черт знает что…
- И пока ума набирались, —
- Э, да что уж греха скрывать, —
- Так при женщинах выражались,
- Что неловко и вспоминать!
- Вы там жили в цивилизации,
- С кибернетикой, в красоте.
- Мы же тут через все формации
- Шли и мыкались в темноте.
- Как мы жили, судите сами,
- В эту злую эпоху «детства»:
- Были варварами, рабами,
- Даже баловались людоедством.
- Жизнь не райским шумела садом,
- Всюду жуткий антагонизм:
- Чуть покончишь с матриархатом, —
- Бац! – на шее феодализм.
- И начни вы тогда с душою
- Нас воспитывать и растить,
- Разве мы бы разрушили Трою?
- Разве начали бы курить?
- Не слыхали бы про запои,
- Строя мир идеально гибкий.
- И не ведали б, что такое
- Исторические ошибки.
- И пока мы постигли главное
- И увидели нужный путь,
- Мы, родители наши славные,
- Что изведали – просто жуть!
- Если вашими совершенствами
- Не сверкает еще земля,
- Все же честными мерьте средствами:
- Вы же бросили нас «младенцами»,
- Мы же начали все с нуля!
- Мчат века в голубом полете
- И уходят назад, как реки.
- Как-то вы там сейчас живете,
- Совершенные человеки?!
- Впрочем, может, и вы не святы,
- Хоть, возможно, умней стократ.
- Вот же бросили нас когда-то,
- Значит, тоже отцы не клад!
- И, отнюдь не трудясь физически,
- После умственного труда
- Вы, быть может, сто грамм «Космической»
- Пропускаете иногда?
- И, летя по вселенной грозной
- В космоплане, в ночной тиши,
- Вы порой в преферансик «звездный»
- Перекинетесь для души?
- Нет, конечно же, не на деньги!
- Вы забыли о них давно.
- А на мысли и на идеи,
- Как у умных и быть должно!
- А случалось вдали от дома
- (Ну, чего там греха таить)
- С Аэлитою незнакомой
- Нечто взять да и разрешить?
- И опять-таки не физически,
- Без ужасных земных страстей.
- А лишь мысленно-платонически,
- Но с чужою, а не своей?!
- Впрочем, вы, посмотрев печально,
- Может, скажете: вот народ!
- Мы не ведаем страсти тайной,
- Мы давно уже идеальны.
- Пьем же мы не коньяк банальный,
- А разбавленный водород.
- Ладно, предки! Но мы здесь тоже
- Мыслим, трудимся и творим.
- Вот взлетели же в космос все же,
- Долетим и до вас, быть может.
- Вот увидимся – поговорим!
Сказка об одном собрании
- Собранье в разгаре. Битком людей.
- Кто хочет – вникай, обсуждай и впитывай!
- Суть в том, что Фаустов Алексей
- Сошелся внебрачно в тиши ночей
- С гражданкою Маргаритовой.
- Все правильно. Подано заявленье,
- И значит, надо вопрос решить.
- Устроить широкое обсужденье,
- Принять соответственное решенье
- И строго безнравственность заклеймить!
- Вопросы бьют, как из крана вода:
- – Была ль домработница Марта сводней?
- Что было? Где было? Как и когда?
- Только, пожалуйста, поподробней!
- Фаустов, вспыхнув, бубнит, мычит…
- А рядом, с каменно-жестким профилем,
- Щиплет бородку и зло молчит
- Друг его – Мефистофелев.
- Сердитый возглас: – А почему
- Мефистофелев всех сторонится?
- Пусть встанет и скажет, а то и ему
- Тоже кой-что припомнится!
- Тот усмехнулся, отставил стул,
- Брови слегка нахмурил,
- Вышел к трибуне, плащом взмахнул
- И огненный взгляд сощурил.
- – Мой друг не безгрешен. Что есть, то есть.
- И страсть ему обернулась бедою.
- Но те, что так рьяно бранились здесь,
- Так ли уж вправду чисты душою?
- И прежде чем друга разить мечом,
- Пусть каждый себя пощипать научится.
- Ах, я клеветник? Хорошо. Начнем!
- Давайте выясним, что получится?!
- Пусть те, кто женам не изменяли,
- И те, кто не знали в жизни своей
- Ни ласк, ни объятий чужих мужей, —
- Спокойно останутся в этом зале.
- А все остальные, – он руки воздел, —
- Немедля в ад крематория! —
- Зал ахнул и тотчас же опустел…
- Страшная вышла история.
Весенний жребий
- Нам по семнадцать. Апрельским днем,
- Для форса дымя «Пальмирой»,
- Мы на бульваре сидим впятером,
- Болтаем о боксе, но втайне ждем
- Наташку из третьей квартиры.
- Мы знаем, осталось недолго ждать
- Ее голосок веселый.
- Она возвращается ровно в пять
- Из музыкальной школы.
- – Внимание! Тихо. Идет Наташка!
- Трубы, играйте встречу! —
- Мы дружно гудим и, подняв фуражки,
- Рявкаем: – Добрый вечер!
- Наташка морщится: – Просто смешно,
- Не глотки, а фальшь несносная.
- А я через час собираюсь в кино.
- Если хотите, пойдем заодно,
- Рыцарство безголосое.
- – Нет, – мы ответили, – так не пойдет.
- Пусть кто-то один проводит.
- Конечно, рыцари дружный народ,
- Но кучей в кино не ходят.
- Подумай и выбери одного! —
- Мы спорили, мы смеялись,
- В то время как сами, невесть отчего,
- Отчаянно волновались.
- Наморщив носик и щуря глаз,
- Наташка сказала: – Бросьте!
- Не знаю, кого и выбрать из вас?
- А впрочем, пусть жребий решит сейчас,
- Чтоб вам не рычать от злости.
- Блокнотик вынула голубой.
- – Уймитесь, волнения страсти!
- Сейчас занесу я своей рукой
- Каждого в «Листик счастья».
- Сложила листки – и в карман пальто.
- – Вот так. И никто не слукавит.
- Давайте же, рыцари. Смело! Кто
- Решенье судьбы объявит?
- Очкарик Мишка вздохнул тайком:
- – Эх, пусть неудачник плачет! —
- Вынул записку и с мрачным лицом
- Двинул в ребра мне кулаком:
- – Ладно! Твоя удача.
- Звезды в небе уже давно
- Синим горят пожаром,
- А мы все идем, идем из кино
- Гоголевским бульваром…
- Наташка стройна и красива так,
- Что вдоль по спине мурашки.
- И вот совершил я отчаянный шаг —
- Под руку взял Наташку!
- Потом помолчал и вздохнул тяжело:
- – Вечер хорош, как песня!
- Сегодня, право, мне повезло,
- А завтра вот – неизвестно…
- Ребята потребуют все равно
- «Рыцарской лотереи»,
- И завтра, быть может, с тобой в кино
- Пойдет… Ты смеешься? А мне не смешно —
- Кто-то из них, злодеев!
- – А ты погоди, не беги в кусты.
- Вдруг снова счастливый случай?!
- Вот я так уверена в том, что ты
- Ужасно какой везучий!
- Когда до подъезда дошли почти
- Шепнула: – Ты все не веришь?
- Вот тут остальные записки. Прочти.
- Но только ни звука потом, учти! —
- И тенью скользнула к двери.
- Стоя с метелкой в тени ларька,
- Суровая тетя Паша
- Все с подозреньем из-под платка
- Смотрела на странного чудака,
- Что возле подъезда пляшет.
- Нет, мой полуночно-счастливый смех
- Старуха не одобряла.
- А я был все радостней, как на грех,
- Еще бы: на всех записках, на всех,
- Имя мое стояло!
1941 год. Будущий поэт после окончания 10-го класса
Через край
- Она журила своих подруг
- За то, что те в любви невнимательны:
- – Раз любишь – то все позабудь вокруг!
- И где бы ни был твой близкий друг,
- Будь рядом с ним всюду и обязательно!
- Сама же и вправду давным-давно
- Она ходила за милым следом:
- На стадионы, в театр, в кино,
- Была с ним, когда он играл в домино,
- Сидела в столовке за каждым обедом.
- Стремясь все полней и полней любить,
- Мчалась за ним на каток, на танцы
- И даже выучилась курить,
- Чтоб и в курилках не разлучаться.
- И так – с утра до темна. Всегда,
- Не пропустив ни одной минутки,
- И только шептала ему иногда:
- – Вот свадьбу сыграем и уж тогда
- Рядышком будем всю жизнь все сутки!
- И, раздувая любви накал,
- Так в своем рвении преуспела,
- Что раз он вдруг дико захохотал,
- Прыгнул в окно и навек пропал!
- Вот как она ему надоела…
«Микрофонные» голоса
- Улыбка, открытые плечи.
- Сказочные ресницы.
- Шумный эстрадный вечер,
- На сцене поет певица.
- Голос, раздвинув стены,
- Рушится лавой снежной.
- И хоть он ничуть не нежный,
- Но мощный зато отменно.
- И вдруг, нелепая штука
- (Ну надо же так случиться!):
- Рот открывает певица —
- И… никакого звука!
- В каком-то смешном молчанье —
- Движения губ и рук.
- Словно на телеэкране,
- Если выключить звук.
- Зал охнул и рассмеялся.
- – В чем дело? – А весь «пассаж»
- Техникой объяснялся:
- Взял микрофон и сломался,
- Сломался, да и шабаш!
- А у певицы этой
- (В том-то и весь секрет!)
- Есть все: и страсть, и браслеты,
- И платье броского цвета,
- Вот голоса только нет…
- Забавно? Да нет, не очень!
- Что ж будет в конце концов?
- И сколько же, между прочим,
- Сейчас вот таких певцов!
- Давно ль были главным не волосы,
- Не жест и не цвет лица.
- Певец начинался с голоса.
- Нет голоса – нет певца!
- И вдруг откуда-то выплыли
- На сцену с недавних пор
- Какие-то сиплые, хриплые,
- Ну, словно как на подбор!
- Выходят непринужденно
- И, безголосье скрывая,
- Пищат, почти припадая
- К спасительным микрофонам.
- Знаю: есть исключения,
- Но я сегодня отставил их.
- Речь мы ведем о правилах,
- И я говорю о пении.
- Неужто поздно иль рано
- Голоса трель соловьиную
- Заменит стальная мембрана,
- Вопящая по-ослиному?!
- Пусть в конвульсивном вое
- Хрипят безголосо где-то.
- А нам для чего такое?
- У нас-то откуда это?!
- И разве же это дело —
- Жужжать в микрофон шмелями?
- Неужто же оскудела
- Земля моя соловьями?
- Такими, что разом кинут
- В тоску тебя и в веселье.
- Душу из тела вынут
- И в сердце дохнут метелью!
- Да, чтоб жило горение,
- Дающее чудеса,
- К чертям безголосое пение.
- Да здравствуют голоса!
Приметы
- Ведя корабли, управляя ракетами,
- Создав радара бессонный глаз,
- Мы, как ни смешно, не расстались с приметами.
- Они едва ль не в крови у нас!
- И ведь смеемся же: «Предрассудки!
- Глупистика, мелочи, ерунда!..»
- А сами нередко, шутки-то шутки,
- Без этой «глупистики» – никуда!
- В школьные годы известно точно:
- Не знаешь урока – держись за каблук,
- Тогда не спросят. Примета прочная!
- Не выпусти только каблук из рук!
- Тогда ни морали, ни двойки, ни гнева.
- Но только не путайся никогда:
- Держись не за правый каблук, а за левый.
- Возьмешься за правый – тогда беда!
- А на контрольной, коль нет подковки,
- Судьбу не терзай: – Пощади! Помоги! —
- Есть средство: сними (наплевать, что неловко)
- Башмак или туфлю с левой ноги.
- Зато уж студент – в пониманье высоком,
- Великий мастер насчет примет:
- Он в дверь не войдет на экзамен боком.
- И точно отыщет «счастливый билет».
- Любая примета ему как мошка!
- Он знает их лучше, чем снег в декабре.
- Не говоря уж о черных кошках,
- Тринадцатых числах и прочей муре.
- Да что там студент! Академик, доктор,
- Придя на важный доклад с утра,
- Услышав: – Ни пуха и ни пера! —
- Сказал аспирантке: – Идите к черту!
- Артистка, народная, в сорок лет,
- Текст роли выронив неосмотрительно,
- Уселась в ужасе на паркет,
- Роль под себя подложив предварительно.
- Такая примета: наплюй на чин,
- На возраст и званье! Коль роль упала —
- Сядь и припомни трех лысых мужчин,
- Не то обязательно жди провала.
- Приметы повсюду. Просто беда.
- – Куда ты идешь? – я спросил у знакомой.
- – Тьфу! Ну зачем ты спросил «куда»?
- Знала бы, лучше б осталась дома!
- Однажды на час до выхода в море
- На крейсер к старпому пришла жена
- И тем всю команду повергла в горе:
- На судне – женщина! Все. Хана!
- И после, едва не порвав тельняшки,
- Хлопцы отчаянно и упрямо
- Драили палубу, дверь, медяшку —
- Все, к чему прикасалась дама.
- И скажем, отнюдь не открыв секрета,
- Что множество самых серьезных людей
- На счастье хранят амулеты-приметы:
- Пуговку, слоника или монету —
- Тысячи всяческих мелочей.
- Зачем мы храним их? Никто не знает.
- А может, и вправду тут есть секрет?
- Уверенность, что ли, они вселяют
- Иль в чем-то ответственность с нас снимают
- Вот эти десятки смешных примет?
- Пришла, к примеру, «счастливая» дата
- И мимо не кинулся черный кот,
- То как-то спокойней идешь куда-то
- И вроде веришь, что повезет…
- Похвалишь что-нибудь горячо
- И слышишь: – Смотри, не вышло бы сглазу!
- Плюнь трижды скорее через плечо! —
- И ты плюешь, как верблюд, три раза.
- Что ж, пусть в чем-то наши надежды множат
- Приметы – загадочная игра.
- И хоть мы не очень в них верим, а все же,
- Чтоб каждый ваш день был счастливо прожит,
- Ни пуха вам, люди, и ни пера!
Он ей восхищенно цветы дарил…
- Он ей восхищенно цветы дарил,
- Она – с усмешкою принимала.
- Он о любви ей своей твердил,
- Она – снисходительно разрешала.
- Вот так и встречались: огонь и лед.
- Она всему улыбалась свету,
- Его же почти не брала в расчет:
- Скажет: приду! А сама не придет.
- Он к ней, а любимой и дома нету…
- Он пробовал все: и слова и ласки,
- И вновь за букетом дарил букет.
- Но все понапрасну: держась по-царски,
- Она лишь смеялась ему в ответ.
- И вдруг – как включили обратный ход:
- «Царица», забыв про свою корону,
- То письма ему сердитые шлет,
- То требует вечером к телефону.
- Но что за причина сердечной вьюги?..
- Ответ до смешного, увы, простой.
- Он взял и сказал: – Ну и шут с тобой! —
- И ходит с цветами к ее подруге.
Женская логика
- – Прости меня, – промолвила она, —
- Но ты меня немного обижаешь,
- Все время вот целуешь, обнимаешь,
- Как будто я иначе не нужна!
- Он покраснел: – Ну, да… Но если любишь?
- Ведь сердце же колотится в груди!
- Как усидеть?
- – А ты вот усиди!
- Не то все сам немедленно погубишь.
- Нельзя, чтоб в чувствах появилась трещина.
- Вы все, мужчины, низменны навек!
- Пойми: перед тобою человек,
- А ты во мне все время видишь женщину.
- Я о таком на свете понаслышана,
- Что ты со мной и спорить не берись!
- – Ну, хорошо… Я понял… Не сердись…
- Пускай все будет тихо и возвышенно.
- И впрямь, отныне – ни обид, ни ссор.
- Бежали дни и назначались встречи.
- Он стал почти ручным и каждый вечер
- Вел умный и красивый разговор.
- Она же, хоть и счастлива была,
- Но постепенно словно бы темнела.
- Все реже улыбалась, похудела
- И вдруг (совсем немыслимое дело!)
- Взяла и на свиданье не пришла…
- Он позвонил: – В чем дело? Почему?
- – Ах, почему? Спасибо за беседы!
- А я не тумба! Хватит! Не приеду! —
- Она сквозь слезы крикнула ему.
- – Ведь это же издевка и тоска!
- Скажи, какой красноречивый книжник!
- Я, как ни странно, женщина пока,
- А ты… а ты… бесчувственный булыжник!
Как мне тебе понравиться?.
- Как мне тебе понравиться?
- Стать мрачным и непонятным?
- А может быть, вдруг прославиться
- Поступком невероятным?
- Или вдруг стать мятежным,
- Порывистым и упрямым?
- А может быть, нежным-нежным
- И ласковым самым-самым?..
- А то вдруг лукаво-мглистым,
- Сплетающим ловко сети?
- Иль простодушно-чистым,
- Доверчивым, словно дети?
- Иль стать искушенным в жизни,
- Солидным и мудрым очень,
- Так, словно бы между прочим,
- Роняющим афоризмы?
- Разгневать тебя мне, что ли,
- Поссорясь с тобой всерьез?
- Иль рассмешить до колик,
- До радостно-глупых слез?
- Богатым прийти иль бедным,
- С подарками или без?
- Словом ли вдруг хвалебным
- Поднять тебя до небес?
- Что делать? Куда направиться:
- К другу или врагу?
- Откуда решенье явится?
- Как мне тебе понравиться,
- Понять уже не могу!
- А ты даже будто рада
- Терзать меня, как юнца.
- Но только любовь не надо
- Испытывать до конца.
- Запомни мое пророчество:
- Когда-нибудь, как во сне,
- Страдая от одиночества,
- Ты снова придешь ко мне.
- И, бросивши спесь красавицы,
- Скажешь: – Встречай, чудак!
- Я с сердцем не в силах справиться.
- Ну, как мне тебе понравиться? —
- А я улыбнусь: – Никак!..
За десять минут до свидания
- Ты загадочно в зеркале отражаешься,
- Чуть качаешь хорошенькой головой,
- Ты сейчас на свиданье со мной собираешься,
- Все улыбки и стрелы готовя в бой.
- А свиданья и вправду у нас как бой,
- То капризы, то споры при каждой встрече,
- И в душе уж не то чтобы соловьи —
- Но порой даже зяблики не щебечут.
- За горячность мою, за сердечный свет,
- Ты мне, словно в насмешку, всегда в награду
- Каждым жестом своим говоришь – не надо!
- Каждым словом своим отвечаешь – нет!
- Только радость, наверное, никогда
- На сплошных отрицаниях жить не может.
- Ей нужны, как живительная вода,
- Только «да», понимаешь, одни только «да».
- Ну и щедрость души, вероятно, тоже.
- А не то постоит она, подождет
- И промолвит: – Да стоит ли ждать напрасно?! —
- А потом безнадежно рукой махнет
- И добавит: – Да ну их, глупцов несчастных!
- А без радости сразу всему конец!
- А без радости в жизни какая сладость?
- А без радости что за накал сердец?
- А без радости видеться что за радость?
- Я не знаю, как сложится жизнь твоя,
- Только время не век же звенит игрушкой!
- И однажды, скажу тебе не тая,
- Ты проснешься вдруг старенькою старушкой.
- Вспомнишь всех: кто встречал тебя, кто забыл,
- И воскликнешь вдруг, горько всплеснув руками!
- – А ведь он-то, пожалуй, один и был,
- Кто всерьез и взаправду меня любил! —
- И начнешь торопливо греметь шкафами.
- Вынешь платье, зеленое, как волна,
- И пушистую беличью пелерину,
- Но посмотришься в зеркало – седина!..
- Но посмотришь на руки – одни морщины!..
- Тихо сядешь, стянув пелерину с плеч,
- И промолвишь раздумчиво и серьезно:
- – Надо вовремя было любовь беречь,
- А сегодня не нужно ни слов, ни встреч,
- А сегодня, голубушка, слишком поздно!..
- Ты загадочно в зеркале отражаешься,
- Чуть качаешь хорошенькой головой,
- Ты сейчас на свиданье со мной собираешься,
- Все улыбки и стрелы готовя в бой.
- Вот бежишь, каблучками стуча на ходу.
- Что скрывать! Я действительно очень жду.
- И однако же, чтобы сберечь хорошее,
- Все, что сказано выше, – имей в виду!
Домовой
- Былому конец! Электронный век!
- Век плазмы и атомных вездеходов!
- Давно, нефтяных устрашась разводов,
- Русалки уплыли из шумных рек.
- Зачем теперь мифы и чудеса?!
- Кругом телевизоры, пылесосы,
- И вот домовые, лишившись спроса,
- По слухам, ушли из домов в леса.
- А город строился, обновлялся:
- Все печи – долой и старье – долой!
- И вот наконец у трубы остался
- Последний в городе домовой.
- Средь старых ящиков и картонок,
- Кудлатый, с бородкою на плече,
- Сидел он, кроха, на кирпиче
- И плакал тихонечко, как котенок.
- Потом прощально провел черту,
- Медленно встал и полез на крышу.
- Уселся верхом на коньке, повыше,
- И с грустью уставился в темноту.
- Вздохнул обиженно и сердито
- И тут увидел мое окно,
- Которое было освещено,
- А форточка настежь была открыта.
- Пускай всего ему не суметь,
- Но в кое-каких он силен науках.
- И в форточку комнатную влететь
- Ему это плевая, в общем, штука!
- И вот, умостясь на моем столе,
- Спросил он, сквозь космы тараща глазки:
- – Ты веришь, поэт, в чудеса и сказки?
- – Еще бы! На то я и на земле.
- – Ну то-то, спасибо, хоть есть поэты.
- А то ведь и слова не услыхать.
- Грохочут моторы, ревут ракеты,
- Того и гляди, что от техники этой
- И сам, как машина, начнешь рычать!
- Не жизнь, а бездомная ерунда:
- Ни поволшебничать, ни приютиться,
- С горя нельзя даже удавиться,
- Мы же – бессмертные. Вот беда!
- – Простите, – сказал я, – чем так вот маяться,
- Нельзя ли на отдых! Ведь вы уж дед!
- – Э, милый! Кто с этим сейчас считается?!
- У нас на пенсию полагается
- Не раньше, чем после трех тысяч лет.
- Где вечно сидел домовой? В тепле.
- А тут вот изволь наниматься лешим,
- Чтоб выть, словно филин, в пустом дупле
- Да ведьм непотребностью всякой тешить.
- То мокни всю ночь на сучке в грозу,
- То прыгай в мороз под еловой шапкой. —
- И крякнув, он бурой мохнатой лапкой
- Сурово смахнул со щеки слезу.
- – Ведь я бы сгодился еще, гляди.
- А жить хоть за шкафом могу, хоть в валенке. —
- И был он такой огорченно-маленький,
- Что просто душа занялась в груди.
- – Да, да! – закричал я. – Я вас прошу!
- И будьте хранителем ярких красок.
- Да я же без вас ни волшебных сказок,
- Ни песен душевных не напишу!
- Он важно сказал, просияв: – Идет! —
- Затем, бородою взмахнув, как шарфом,
- Взлетел и исчез, растворясь, за шкафом.
- И все! И теперь у меня живет.
Долголетие
- Как-то раз появилась в центральной газете
- Небольшая заметка, а рядом портрет
- Старика дагестанца, что прожил на свете
- Ровно сто шестьдесят жизнерадостных лет!
- А затем в тот заоблачный край поднялся
- Из ученых Москвы выездной совет,
- Чтобы выяснить, чем этот дед питался,
- Сколько спал, как работал и развлекался
- И знавал ли какие пороки дед?
- Он сидел перед саклей в густом саду,
- Черной буркой окутав сухие плечи:
- – Да, конечно, я всякую ел еду.
- Мясо? Нет! Мясо – несколько раз в году.
- Чаще фрукты, лаваш или сыр овечий.
- Да, курил. Впрочем, бросил лет сто назад.
- Пил? А как же! Иначе бы умер сразу.
- Нет, женился не часто… Четыре раза…
- Даже сам своей скромности был не рад!
- Ну, случались и мелочи иногда…
- Был джигитом. А впрочем, не только был. —
- Он расправил усы, велики года,
- Но джигит и сейчас еще хоть куда,
- Не растратил горячих душевных сил.
- – Мне таких еще жарких улыбок хочется,
- Как мальчишке, которому шестьдесят! —
- И при этом так глянул на переводчицу,
- Что, смутясь, та на миг отошла назад.
- – Жаль, вот внуки немного меня тревожат.
- Вон Джафар – молодой, а кряхтит, как дед.
- Стыдно молвить, на яблоню влезть не может,
- А всего ведь каких-то сто десять лет!
- В чем секрет долголетья такого, в чем?
- В пище, воздухе или особых генах?
- И, вернувшись в Москву, за большим столом,
- Долго спорил совет в институтских стенах.
- Только как же мне хочется им сказать,
- Даже если в том споре паду бесславно я:
- – Бросьте, милые, множить и плюсовать,
- Ведь не в этом, наверно, сегодня главное!
- Это славно: наследственность и лаваш,
- Только верно ли мы над проблемой бьемся?
- Как он жил, этот дед долголетний ваш?
- Вот давайте, товарищи, разберемся.
- Год за годом он пас на лугах овец.
- Рядом горный родник, тишина, прохлада…
- Шесть овчарок хранили надежно стадо.
- Впрочем, жил, как и дед его и отец.
- Время замерло. Некуда торопиться.
- В небе чертит орел не спеша круги.
- Мирно блеют кудрявые «шашлыки»,
- Да кричит в можжевельнике чибис-птица.
- В доме тихо… Извечный удел жены:
- Будь нежна и любимому не перечь
- (Хорошо или нет – не об этом речь),
- Но в семье никогда никакой войны.
- Что там воздух? Да разве же в нем секрет?
- Просто нервы не чиркались вроде спичек.
- Никакой суеты, нервотрепок, стычек,
- Вот и жил человек полтораста лет!
- Мы же словно ошпарены навсегда,
- Черт ведь знает, как сами к себе относимся!
- Вечно мчимся куда-то, за чем-то носимся,
- И попробуй ответить: зачем, куда?
- Вечно встрепаны, вечно во всем правы,
- С добродушьем как будто и не знакомы,
- На работе, в троллейбусе или дома
- Мы же часто буквально рычим, как львы!
- Каждый нерв как под током у нас всегда.
- Только нам наплевать на такие вещи!
- Мы кипим и бурлим, как в котле вода.
- И нередко уже в пятьдесят беда:
- То инфаркт, то инсульт, то «сюрприз» похлеще.
- Но пора уяснить наконец одно:
- Если нервничать вечно и волноваться,
- То откуда же здесь долголетью взяться?!
- Говорить-то об этом, и то смешно!
- И при чем тут кумыс и сыры овечьи!
- Для того чтобы жить, не считая лет,
- Нам бы надо общаться по-человечьи.
- Вот, наверное, в чем основной секрет!
- И когда мы научимся постоянно
- Наши нервы и радости сберегать,
- Вот тогда уже нас прилетят изучать
- Представители славного Дагестана!
Под дождем
- Солнце и гром отчаянный!
- Ливень творит такое,
- Что, того и гляди, нечаянно
- Всю улицу напрочь смоет!
- Кто издали отгадает:
- То ли идут машины,
- То ли, фырча, ныряют
- Сказочные дельфины?
- В шуме воды под крыши
- Спряталось все живое.
- Лишь в скверике, где афиши,
- Стоят неподвижно двое.
- Сверху потоки льются,
- Грозя затопить всю улицу.
- А двое вовсю смеются
- И, больше того, целуются!
- Шофер придержал машину
- И, сделав глаза большие,
- Чуть приоткрыл кабину:
- – Вы что, – говорит, – дурные?
- Те, мокрые, но смешливые,
- Только заулыбались.
- – Нет, – говорят, – счастливые!
- И снова поцеловались.
Женский секрет
- У женщин недолго живут секреты.
- Что правда, то правда. Но есть секрет,
- Где женщина тверже алмаза. Это:
- Сколько женщине лет?!
- Она охотней пройдет сквозь пламя
- Иль ступит ногою на хрупкий лед,
- Скорее в клетку войдет со львами,
- Чем возраст свой правильно назовет.
- И если задумал бы, может статься,
- Даже лукавейший Сатана
- В возрасте женщины разобраться,
- То плюнул и начал бы заикаться,
- Картина была бы всегда одна:
- В розовой юности между женщиной
- И возрастом разных ее бумаг
- Нету ни щелки, ни даже трещины.
- Все одинаково – шаг в шаг.
- Затем происходит процесс такой
- (Нет, нет же! Совсем без ее старания)!
- Вдруг появляется «отставание»,
- Так сказать, «маленький разнобой».
- Паспорт все так же идет вперед,
- А женщину вроде вперед не тянет!
- То на год от паспорта отстает,
- А то переждет и на два отстанет…
- И надо сказать, что в таком пути
- Она все больше преуспевает.
- И где-то годам уже к тридцати,
- Смотришь, трех лет уже не найти,
- Ну словно бы ветром их выметает.
- И тут, конечно же, не поможет
- С любыми цифрами разговор.
- Самый дотошнейший ревизор
- Умрет, а найти ничего не сможет!
- А дальше ни сердце и ни рука
- Совсем уж от скупости не страдают.
- И вот годам уже к сорока
- Целых пять лет, хохотнув слегка,
- Загадочным образом исчезают…
- Сорок! Таинственная черта.
- Тут всякий обычный подсчет кончается,
- Ибо какие б ни шли года,
- Но только женщине никогда
- Больше, чем сорок, не исполняется!
- Пусть время куда-то вперед стремится
- И паспорт, сутулясь, бредет во тьму,
- Женщине все это ни к чему.
- Женщине будет всегда «за тридцать».
- И, веруя в вечный пожар весны,
- Женщины в битвах не отступают.
- «Техника» нынче вокруг такая,
- Что ни морщинки, ни седины!
- И я никакой не анкетой мерю
- У женщин прожитые года.
- Бумажки – сущая ерунда,
- Я женской душе и поступкам верю.
- Женщины долго еще хороши,
- В то время как цифры бледнеют раньше.
- Паспорт, конечно, намного старше,
- Ибо у паспорта нет души.
- А если вдруг кто-то, хотя б тайком,
- Скажет, что может увянуть женщина,
- Плюньте в глаза ему, дайте затрещину
- И назовите клеветником!
Девушка и лесовик
(Сказка)
- На старой осине в глуши лесной
- Жил леший, глазастый и волосатый.
- Для лешего был он еще молодой —
- Лет триста, не больше. Совсем незлой,
- Задумчивый, тихий и неженатый.
- Однажды у Черных болот в лощине
- Увидел он девушку над ручьем,
- Красивую, с полной грибной корзиной
- И в ярком платьице городском.
- Видать, заблудилась. Стоит и плачет.
- И леший вдруг словно затосковал…
- Ну как ее выручить? Вот задача!
- Он спрыгнул с сучка и, уже не прячась,
- Склонился пред девушкой и сказал:
- – Не плачь! Ты меня красотой смутила.
- Ты – радость! И я тебе помогу! —
- Девушка вздрогнула, отскочила,
- Но вслушалась в речи и вдруг решила:
- «Ладно. Успею еще. Убегу!»
- А тот протянул ей в косматых лапах
- Букет из фиалок и хризантем.
- И так был прекрасен их свежий запах,
- Что страх у девчонки пропал совсем…
- Свиданья у девушки в жизни были.
- Но если по-честному говорить,
- То, в общем, ей редко цветы дарили
- И радостей мало преподносили,
- Больше надеялись получить.
- А леший промолвил: – Таких обаятельных
- Глаз я нигде еще не встречал! —
- И дальше, смутив уже окончательно,
- Тихо ей руку поцеловал.
- Из мха и соломки он сплел ей шляпу.
- Был ласков, приветливо улыбался.
- И хоть и не руки имел, а лапы,
- Но даже «облапить» и не пытался.
- И, глядя восторженно и тревожно,
- Он вдруг на секунду наморщил нос
- И, сделав гирлянду из алых роз,
- Повесил ей на плечи осторожно.
- Донес ей грибы, через лес провожая,
- В трудных местах впереди идя,
- Каждую веточку отгибая,
- Каждую ямочку обходя.
- Прощаясь у вырубки обгоревшей,
- Он грустно потупился, пряча вздох.
- А та вдруг подумала: «Леший, леший,
- А вроде, пожалуй, не так и плох!»
- И, пряча смущенье в букет, красавица
- Вдруг тихо промолвила на ходу:
- – Мне лес этот, знаете, очень нравится,
- Наверно, я завтра опять приду!
- Мужчины, встревожьтесь! Ну кто ж не знает,
- Что женщина, с нежной своей душой,
- Сто тысяч грехов нам простит порой,
- Простит, может, даже ночной разбой!
- Но вот невнимания не прощает…
- Вернемся же к рыцарству в добрый час.
- И к ласке, которую мы забыли,
- Чтоб милые наши порой от нас
- Не начали бегать к нечистой силе!
Кольца и руки
- На правой руке золотое кольцо
- Уверенно смотрит людям в лицо,
- Пусть не всегда и счастливое,
- Но все равно горделивое.
- Кольцо это выше других колец
- И тайных волнений чужих сердец.
- Оно-то отнюдь не тайное,
- А прочное, обручальное!
- Чудо свершается и с рукой:
- Рука будто стала совсем другой,
- Отныне она спокойная,
- Замужняя и достойная.
- А если, пресытившись иногда,
- Рука вдруг потянется «не туда»,
- Ну что ж, горевать не стоит,
- Кольцо от молвы прикроет.
- Видать, для такой вот руки кольцо —
- К благам единственное крыльцо,
- Ибо рука та правая
- С ним и в неправде правая.
- На левой руке золотое кольцо
- Не так горделиво глядит в лицо.
- Оно скорее печальное,
- Как бывшее обручальное.
- И женская грустная эта рука
- Тиха, как заброшенная река:
- Ни мелкая, ни многоводная,
- Ни теплая, ни холодная.
- Она ни наивна и ни хитра
- И к людям излишне порой добра,
- Особенно к «утешителям»,
- Ласковым «навестителям».
- А все, наверное, потому,
- Что смотрит на жизнь свою как на тьму.
- Ей кажется, что без мужа
- Судьбы не бывает хуже.
- И жаждет она, как великих благ,
- Чтоб кто-то решился на этот шаг,
- И, чтобы кольцо по праву ей,
- Сняв с левой, надеть на правую.
- А суть-то, наверно, совсем не в том.
- Гордиться печатью ли или кольцом,
- А в том, чтоб союз сердечный
- Пылал бы звездою вечной!
- Вот именно: вечной любви союз!
- Я слов возвышенных не боюсь.
- Довольно нам в самом деле
- Коптить где-то еле-еле!
- Ведь только с любовью большой навек
- Счастливым может быть человек,
- А вовсе не ловко скованным
- Зябликом окольцованным.
- Пусть брак этот будет любым, любым;
- С загсом, без загса ли, но таким,
- Чтоб был он измен сильнее
- И золота золотее!
- И надо, чтоб руки под стук сердец
- Ничуть не зависели от колец,
- А в бурях, служа крылами,
- Творили бы счастье сами.
- А главное в том, чтоб, храня мечты,
- Были б те руки всегда чисты
- В любом абсолютно смысле
- И зря ни на ком не висли!
Комары
(Шутка)
- Человек – это царь природы.
- С самых древних еще веков
- Покорил он леса, и воды,
- И мышей, и могучих львов.
- Но, «ракетным» став и «машинным»,
- Царь, с великим своим умом,
- Оказался, увы, бессильным
- Перед крохотным комаром.
- Комары ж с бесшабашным риском,
- Не задумавшись ни на миг,
- С разудалым разбойным писком
- Истязают своих владык!
- Впрочем, есть и у этой «братии»
- Две особенно злых поры:
- На рассвете и на закате
- Сквозь любые плащи и платья
- Людоедствуют комары.
- Люди вешают сеток стенки,
- Люди жмутся спиной к кострам,
- Люди бьют себя по коленкам
- И по всем остальным местам.
- Нет спасенья от тех налетов
- И в ночные, увы, часы:
- Воют хищные «самолеты»
- И пикируют с разворота
- На расчесанные носы.
- Людям просто порой хоть вешаться.
- И, впустую ведя борьбу,
- Люди воют, скребутся, чешутся,
- Проклиная свою судьбу.
- А полки наглецов крылатых
- Налетают за будь здоров
- И на темени кандидатов,
- И на лысины докторов.
- Жрут без всяческих аргументов,
- Без почтенья, увы, хоть плачь.
- Даже члены-корреспонденты
- Удирают порою с дач.
- И какие уж там красоты,
- Если где-нибудь, горбя стан,
- Человек, этот «царь природы»,
- Вдруг скребется, как павиан.
- Впрочем, надо признаться, к счастью,
- Что разбойничий тот «народ»
- Нас не полным составом жрет,
- А лишь хищной своею частью.
- Сам комар – травоядно-тихий.
- От рождения он не зол.
- А кусают нас зло и лихо
- Только «женщины»-комарихи,
- Ну, как водится, – «слабый пол».
- Ах, ученые-энтомологи!
- Вам самим же пощады нет.
- Вылезайте же из-под пологов,
- Из-под сеток на божий свет.
- Если хочет сама природа,
- Чтоб комар на планете жил,
- Дайте ж средство такого рода,
- Чтобы «зверь» этот год за годом
- Вроде с пользой бы послужил.
- Измените вы в нем наследственность,
- Озарите лучами мглу
- И пустите «кусачью» деятельность
- По направленному руслу.
- Чтоб не смели они касаться
- Всех добрейших людских голов,
- А кусали бы лишь мерзавцев,
- Негодяев и подлецов.
- Вот тогда-то, чего же проще,
- Все раскрылись бы, как один:
- Раз ты цел, – значит, ты хороший,
- Ну а тот, кто искусан в роще —
- Сразу ясно, что сукин сын.
- И чтоб стали предельно дороги
- Людям реки и тишь лесов,
- Подзаймитесь же, энтомологи,
- Воспитанием комаров!
- Пусть с душой комары поют
- Для хороших людей все лето.
- А мерзавцев пускай сожрут.
- Полагаю, друзья, что тут
- Никаких возражений нету!
Древнее свидание
- В далекую эру родной земли,
- Когда наши древние прародители
- Ходили в нарядах пещерных жителей,
- То дальше инстинктов они не шли.
- А мир красотой полыхал такою,
- Что было немыслимо совместить
- Дикое варварство с красотою,
- Кто-то должен был победить.
- И вот, когда буйствовала весна
- И в небо взвивалась заря крылатая,
- К берегу тихо пришла она —
- Статная, смуглая и косматая.
- И так клокотала земля вокруг
- В щебете, в радостной невесомости,
- Что дева склонилась к воде и вдруг
- Смутилась собственной обнаженности.
- Шкуру медвежью с плеча сняла,
- Кроила, мучилась, примеряла,
- Тут припустила, там забрала,
- Надела, взглянула и замерла:
- Ну, словно бы сразу другою стала!
- Волосы взбила густой волной,
- На шею повесила, как игрушку,
- Большую радужную ракушку
- И чисто умылась в воде речной.
- И тут, волосат и могуч, как лев,
- Парень шагнул из глуши зеленой,
- Увидел подругу и, онемев,
- Даже зажмурился, потрясенный.
- Она же, взглянув на него несмело,
- Не рявкнула весело в тишине
- И даже не треснула по спине,
- А, нежно потупившись, покраснела…
- Что-то неясное совершалось…
- Он мозг неподатливый напрягал,
- Затылок поскребывал и не знал,
- Что это женственность зарождалась.
- Но вот в ослепительном озаренье
- Он быстро вскарабкался на курган,
- Сорвал золотой, как рассвет, тюльпан
- И положил на ее колени.
- И, что-то теряя привычно-злое,
- Не бросился к ней без тепла сердец,
- Как сделали б дед его и отец,
- А мягко погладил ее рукою.
- Затем, что-то ласковое ворча,
- Впервые не дик и совсем не груб,
- Коснулся губами ее плеча
- И в изумленье раскрытых губ…
- Она пораженно заволновалась,
- Заплакала, радостно засмеялась,
- Прижалась к нему и не знала, смеясь,
- Что это на свете любовь родилась?
Озорные строки
- Не хочу никакого дела!
- Даже вынуть газету лень…
- До чего же вдруг надоело
- Жить по правилам каждый день!
- Те же радости, те же муки,
- Те же хлопоты и труды,
- Те же встречи, улыбки, руки…
- Даже лещ, одурев от скуки,
- В небо прыгает из воды.
- Даже лошадь порой кидается
- В удалой, сумасшедший бег,
- Пес, и тот с поводка срывается…
- Я ж тем более – человек!
- Пусть начетчик-сухарь всклокочется,
- Укоряя или грозя.
- Только жизнь не по кругу ж топчется,
- И порой вдруг до злости хочется
- Всех «не надо» и всех «нельзя»!
- Завтра буду я вновь припаянным
- К домоседской моей тиши,
- Завтра буду ужасно правильным,
- Хоть икону с меня пиши!
- А сегодня – совсем иное,
- А сейчас, на закате дня,
- Все веселое, озорное
- Сыплет искрами из меня!
- Вон таксист прогудел отчаянный.
- Не вернуть меня, не найти!
- Удираю от жизни «правильной»
- По «неправильному» пути!
Беседа о морали
(Шутка)
- Лектор был ученым в высшей мере.
- И свою беседу о морали
- Он решил построить на примере,
- На живом, конкретном матерьяле.
- Пусть сначала, подчеркнув проблемы,
- Выскажется тип предосудительный,
- А затем, для закрепленья темы,
- Слово скажет ярко-положительный.
- И, когда замолк заряд карающий,
- Вышел парень «горько-отрицательный»
- И сказал: «Мне совестно, товарищи,
- Что такой я весь непривлекательный…
- Лектор прав: куренье это – зелье.
- Мне ж, дубине, зелье по нутру,
- Вот поешь, закуришь поутру,
- И в душе – ну точно новоселье!..
- И про водку тоже не таю!
- От нее все стонут и терзаются.
- Ну, а мне, мерзавцу, это нравится!
- Я, скотина, преспокойно пью.
- Вру домашним. Барахлю с зарплатою.
- И что хочешь, то и сотворю…
- А ведь все через нее, проклятую!
- Это я вам верно говорю!
- Вот зайдешь в кафе после работы,
- Хлопнешь стопку, милые друзья,
- И – блаженство! Никакой заботы…
- А ведь так, товарищи, нельзя!
- А мораль? Ведь ужас, что бывает!
- Надо, чтоб с одной ты жил и был,
- А вот мне одна надоедает!
- Я, подлец, об этом позабыл!
- Путь-то он приятный, но плохой.
- То с одной встречаюсь, то с другою,
- И уж так мне стыдно, что порою
- Даже вот ругаюсь сам с собой!
- Эх, друзья! Ну что еще сказать?! —
- Он вздохнул как будто над пожарищем. —
- Извините, я – в кафе, товарищи…
- Видно, сердце надобно унять…»
- Дело за «примерно-показательным».
- Он шагнул и онемел в тиши:
- В зале – пусто. В зале – ни души!
- Все ушли в кафе за «отрицательным»…
Круговорот природы
- В природе смена вечна и быстра:
- Лягушка поедает комара.
- Гадюка тоже пообедать хочет,
- Гадюка на лягушку зубы точит.
- А где-то еж, отчаянный в бою,
- Сурово точит зубы на змею.
- Лисица, хитромудрая душа,
- Сощурясь, точит зубы на ежа.
- А волк голодный, плюнув на красу,
- Порою точит зубы на лису.
- Лишь люди могут жить и улыбаться,
- Поскольку людям некого бояться.
- Но, видимо, судьба и тут хохочет:
- А люди друг на друга зубы точат!..
О трескучей поэзии
- Когда «модерняги» пишут стихи —
- То всех оглушают бредовым криком,
- А кто-то их слушает с умным ликом,
- Мол, мы понимаем и мы не глухи.
- Бедняги, ну что вы себя терзаете,
- Как будто иной и дороги нет?!
- Неужто вы что-нибудь потеряете,
- Сказав, что бессмыслиц не понимаете,
- Что вопли есть вопли, а бред есть бред?!
- Что громкая, пестрая суесловость —
- Как «голый король» для наивных глаз,
- И что модерновость – давно не новость
- И все это было уже сто раз!
- Признайтесь, что сердца согреть не может
- Набор из бахвальски-трескучих строк,
- Что втайне вам в тысячу крат дороже
- Есенин, Твардовский, Светлов и Блок.
- И кто б ни грозил вам порой мечами,
- Не бойтесь мнения своего.
- Держитесь как львы. И увидите сами,
- Не будет за это вам ничего!
Колдовские травы
- Хоть ты смеялась надо мной,
- Но мне и это было мило.
- Ни дать ни взять – дурман-травой
- Меня ты втайне опоила.
- Я не был глуп и понимал:
- К твоей душе не достучаться.
- Но все равно чего-то ждал —
- С мечтой ведь просто не расстаться!
- Нет, взгляды, что бросала ты,
- Совсем не для меня светили.
- И птицы счастья, и мечты
- С моими рядом не кружили.
- Я все рассудком понимал,
- Смотрел на горы и на реки, —
- Но будто спал, но будто спал,
- Как зачарованный навеки.
- И чуть ты бровью шевелила —
- Я шел безгласно за тобой.
- А ты смеялась: «Сон-травой
- Тебя я насмерть опоила!»
- Но и во сне и наяву,
- Как ни тиранствуй бессердечно,
- А все же злому колдовству
- Дается царство не навечно!
- О, как ты вспыхнула душой
- И что за гнев в тебе проснулся,
- Когда я, встретившись с тобой,
- Однажды утренней порой
- Вдруг равнодушно улыбнулся.
- Не злись, чудная голова,
- Ты просто ведать не желала,
- Что есть еще разрыв-трава,
- Ее мне сердце подсказало!
Лучший совет
- Почувствовав неправою себя,
- Она вскипела бурно и спесиво,
- Пошла шуметь, мне нервы теребя,
- И через час, все светлое губя,
- Мы с ней дошли едва ль не до разрыва.
- И было столько недостойных слов,
- Тяжеловесных, будто носороги,
- Что я воскликнул: – Это не любовь! —
- И зашагал сурово по дороге.
- Иду, решая: нужен иль не нужен?
- А сам в окрестной красоте тону:
- За рощей вечер, отходя ко сну,
- Готовит свой неторопливый ужин.
- Как одинокий старый холостяк,
- Быть может, зло познавший от подруги,
- Присев на холм, небрежно, кое-как
- Он расставляет блюда по округе:
- Река в кустах сверкнула, как селедка,
- В бокал пруда налит вишневый сок,
- И, как «глазунья», солнечный желток
- Пылает на небесной сковородке.
- И я спросил у вечера: – Скажи,
- Как поступить мне с милою моею?
- – А ты ее изменой накажи! —
- Ответил вечер, хмуро багровея. —
- И вот, когда любимая заплачет,
- Обидных слез не в силах удержать,
- Увидишь сам тогда, что это значит —
- Изменой злою женщину терзать!
- Иду вперед, не успокоив душу,
- А мимо мчится, развивая прыть,
- Гуляка-ветер. Я кричу: – Послушай!
- Скажи мне, друг, как с милой поступить?
- Ты всюду был, ты знаешь все на свете,
- Не то что я – скромняга-человек.
- – А ты ее надуй! – ответил ветер. —
- Да похитрей, чтоб помнила весь век.
- И вот, когда любимая заплачет,
- Тоскливых слез не в силах удержать,
- Тогда увидишь сам, что это значит —
- Обманным словом женщину терзать!
- Вдали, серьгами царственно качая,
- Как в пламени, рябина у реки.
- – Красавица, – сказал я. – Помоги!
- Как поступить мне с милою, не знаю.
- В ответ рябина словно просияла.
- – А ты ее возьми и обними!
- И зла не поминай, – она сказала. —
- Ведь женщина есть женщина. Пойми!
- Не спорь, не говори, что обижаешься,
- А руки ей на плечи положи
- И поцелуй… И ласково скажи…
- А что сказать – и сам ты догадаешься.
- И вот, когда любимая заплачет,
- Счастливых слез не в силах удержать,
- Тогда узнаешь сам, что это значит —
- С любовью слово женщине сказать!
Продолжить чтение
