Собрание стихотворений

Читать онлайн Собрание стихотворений бесплатно

От переводчика

Небольшая книга Поля Валери «Charmes» была отпечатана 25 июня 1922 года (впрочем, некоторые стихотворения из нее к тому времени уже были довольно известны).

Сразу скажем, что русский перевод ее названия – «Очарования» (иногда «Чары») – условен и не передает подразумевавшейся автором французско-латинской игры слов charmes – carmina. Не сложись уже русская (скорее, советская) традиция, следовало бы переводить проще: «Стихотворения». Жеманная претенциозность и поэзия Валери обитают в разных вселенных.

В этой книге нет ничего, кроме чистой поэзии в единственно возможном смысле этого слова: ее автор, не раз встречавший прогуливающегося Анри Пуанкаре и переписывавшийся с Пикаром и Адамаром (других его современников: политиков, генералов, ночных пилотов, создателей многотомных эпопей и даже поэтов – ровесников или младших – вряд ли стоит тут упоминать), вполне мог протянуть руку Горацию.

«В области поэзии, – писал Валери в статье об одном старом французском переводе духовных стихов Св. Иоанна Креста, – у меня есть порок: я не люблю (почти до страдания) все то, что не дает мне ощущения совершенства. И, подобно другим порокам, он только усугубляется с возрастом»

Из отличительных признаков поэзии Валери достаточно назвать четыре: кованую форму (при необычайном версификационном разнообразии), кристальную прозрачность смысла (при головокружительной глубине), точечное воскрешение архаичного словоупотребления (изучение этимологических словарей – необходимая часть работы поэта) и необычайную музыкальность.

В русской поэзии XX века параллели Валери нет. У Малларме (преданным учеником которого был Валери) есть русский собрат – это Иннокентий Анненский, русский Малларме. Русский Валери либо зарыт в галицийских полях, либо расстрелян большевиками.

В 2008 г. в издательстве Бернара де Фаллуа вышла посмертная книга Поля Валери «Corona, Coronilla, Poèmes à Jean Voilier», содержащая сто сорок стихотворений Валери, о существовании которых до недавнего времени знали лишь единицы.

Строго говоря, два стихотворения из этой книги уже были опубликованы в пятидесятых годах прошлого века в составе посмертного цикла «Двенадцать стихотворений» и еще одно – всем хорошо знакомо, оно вошло в раздел «Несколько стихотворений разных эпох» канонического свода Валери и было положено на музыку Пуленком.

Таким образом, в литературный обиход были разом введены сто тридцать семь неизвестных стихотворений величайшего французского поэта.

Стихотворений – не проходных, не случайных, не забракованных автором. Заветных. Тех, о которых он сам – строжайший и требовательнейший мастер – говорит в последней записи своей последней тетради: «<… > mes vers <…> faits de tout mon art et de tout mon coeur <… >» (<…> мои стихи <…> которым я отдал все мое мастерство и всю мою душу <…>).

За отточиями переводчика здесь скрыта одна из поразительнейших историй мировой литературы: история последней любви великого поэта и его черного отчаянья.

Первые русские переводы из посмертной книги Поля Валери (2008) – главного литературного события нашего времени – составляют вторую половину настоящего издания.

Алексей Кокотов

Часть I

Charmes

Cтихотворные циклы

Заря

  • Исчезает морок мрачный,
  • Спутанный, развеян сон –
  • Всходит солнце и прозрачный
  • Розовеет небосклон.
  • Преисполненный доверья
  • Прохожу души преддверья –
  • Перворечи чуден шум!
  • Тьму оставив за собою,
  • Умною своей стопою
  • Меру вымеряет ум!
  • Здравствуй заспанное братство
  • Сходных, дружественных слов,
  • Рифм отзывчивых богатство,
  • Блеск улыбчивых основ!
  • Ох, да их вокруг – корзины,
  • Гуд все ширится пчелиный,
  • Скала хрупкая дрожит,
  • На ее ступеньке шаткой
  • Безрассудною украдкой
  • Осмотрительность стоит.
  • Солнце осветило гузки –
  • И они уже дрожат!
  • Словно сонные моллюски
  • Рифмы хитрые лежат.
  • Та – блеснула, та – зевнула,
  • Вяло пальцем шевельнула,
  • Им по гребню провела,
  • Та – лениво потянулась,
  • Та – уже совсем проснулась,
  • Даже голос подала
  • Что же нужно сделать, чтобы
  • Утром встать наискоски?
  • Мысли, разума зазнобы,
  • Эк гульнули вы с тоски!
  • – Дома мы не покидали,
  • И зачем нам эти дали?
  • Мы – с тобой, в твоем уме.
  • Бесконечными веками
  • Обитаем пауками
  • В сокровенной древней тьме.
  • От ответов наших новых
  • Опьянеешь сразу ты!
  • Наплели мы солнц шелковых
  • Под покровом темноты,
  • Мы над пропастью, в зените
  • Протянули наши нити,
  • Потрудилися чуток –
  • И заткали верхотуру
  • Шутка ль? – самоё Натуру
  • Проведя через уток.
  • В клочья рви их труд верховный!
  • Прочь холстину! Поспеши
  • В лес свой внутренний духовный,
  • В Дельфы песенной души.
  • Слух вселенский! Суть живая!
  • Волны, до небес взмывая,
  • Страстный дух возносят ввысь
  • К куполу небесной дрожи,
  • Чтоб слова, что с нею схожи,
  • С губ дрожащих сорвались.
  • Виноградник прихотливый!
  • Снов заветных дом родной!
  • Только брошу взгляд пытливый
  • – Новый образ предо мной…
  • Каждым листиком над бездной
  • Ключ живой укрыт любезный
  • Тайных вод неспешен ход,
  • Обещает шум мне дальний:
  • В каждой чашечке миндальной
  • Новый созревает плод.
  • Куст не страшен мне терновый,
  • И побудка веселит!
  • В душу мне рассвет суровый
  • Все ж сомнение вселит:
  • Раной самою кровавой
  • Не приобретешь ты славы.
  • Чтоб не умерли ключи,
  • Чтобы пенью быть неложным
  • А владенью непреложным –
  • Творчески кровоточи.
  • Путь ведет меня недальний
  • К озеру холодных вод.
  • По нему в тиши хрустальной
  • Упование плывёт,
  • Неустанно хорошея,
  • Лебединой тонкой шеей
  • Рассекает грудь волны,
  • И с волною той сливаясь
  • Постигает, содрогаясь,
  • Бесконечность глубины.

Ода Платану

  • Как скиф младой, Платан, себя ты отдаешь,
  • Свой ствол склоняя белый.
  • Но твой порыв стеснен, ты с места не шагнешь
  • Стопой закоренелой.
  • О сень огромная, в тебе лазурь сама,
  • Тебя объяв, застыла.
  • Родимую стопу, как черная тюрьма,
  • Земля отяжелила.
  • Пускай твое чело блуждает в вышине –
  • Ветра ему мирволят,
  • Земля тебе ступить, хоть и в волшебном сне,
  • И шага не позволит!
  • Пусть соки вверх текут, восходят до чела
  • По жилам исполина,
  • Но вечного ему не разорвать узла,
  • Не двинуться с притина.
  • Ты чуешь вкруг себя личин растущий строй
  • Подземной гидры славной,
  • Подобные тебе, стоят и вяз с сосной,
  • И клен и дуб державный –
  • Под властью мертвецов куделью власяной
  • Врастают в пепел стылый,
  • И вниз летит от них цветочный, семенной
  • Поток тысячекрылый.
  • Осина, граб, и тот четырехствольный бук
  • (Четыре девы вместе)
  • Немое небо бьют, вздымая сотни рук,
  • В порыве тщетной мести.
  • Поодиночке жить должны, разделены,
  • Рыдать в недоуменьи –
  • Кто ветви им рассек напрасно, без вины
  • При нежном их рожденьи?
  • И к Афродите ввысь возносится душа
  • И вечер догорает,
  • И дева в сумерках проходит, не спеша,
  • И от стыда пылает.
  • Предвестьем пленена в нежнейший этот час,
  • Ей, побледневшей, мнится,
  • Что вскоре плоть ее на будущего глас
  • Должна оборотиться…
  • Но ты невиннее зверей лесных, и ты –
  • Ветвями весь в лазури.
  • И в сон предутренний войдут твои мечты,
  • Как грозный призрак бури,
  • О лиственная сень! Холодная идет
  • С нагорий трамонтана,
  • Звени, когда зима рукою проведет
  • По струнному Платану.
  • Решись на стон!.. Крутись! Пусть гибкая кора
  • Свивается канатом,
  • Стенание твое давно уже пора
  • Отдать ветрам крылатым!
  • Как мученик святой, кору с себя содрав,
  • Хлещи себя бичами!
  • Пусть, тлеющей золы бессильный прах поправ,
  • Восстанет к небу пламя!
  • Затем восходит ввысь пылающий псалом
  • До птичьих поселений,
  • Чтоб задрожал Платан своим сухим стволом
  • От огненных прозрений!
  • Насельник парка! Ты к любым ветрам привык –
  • От качки ты хмелеешь!
  • И просят небеса: дай нам, Платан, ЯЗЫК!
  • Всемощный, ты сумеешь!
  • Пускай тебя поэт прославит на земле,
  • С тобой в одно сливаясь.
  • Наездник так сидит, как пригнанный, в седле,
  • С конем не разделяясь…
  • Нет, – говорит Платан – пускай с моей главой,
  • Сияющей в лазури,
  • Поступит ураган, как с ветхою травой,
  • Мы с ней равны пред бурей!

Песнь Семирамиды

  • Чело предчувствует лучистую корону,
  • На глади мрамора, сквозь век смеженных зрит,
  • Как время бледное расцвечивает крону,
  • Нисходит час ко мне и золотом горит…
  • «Явись в конце концов! И будь самой собою,
  • Душа великая, пора уж плотью стать,
  • Спеши, – твердит заря – над бездной огневою,
  • Средь мириад огней возникнув, запылать!
  • Глухую ночь пронзил трубы протяжный голос,
  • Живые губы вновь пьют ледяную тьму…
  • И, брызнув золотом, пространство раскололось –
  • В тот миг, как блеск былой припомнился ему!
  • К просвету протянись, рванись из тьмы дремучей,
  • Пловца, покрытого нахлынувшей волной,
  • На воздух выведет толчок пяты могучей –
  • Толкнись внутри себя, явись на свет дневной!
  • Среди невидимых пройди переплетений
  • И бесконечности бессилье разорви,
  • Скорей освободись от хаоса видений
  • И снов, что рождены от демонов в крови.
  • Я не боюсь причуд твоих непостоянства,
  • Мне яства лучшие легко тебе подать –
  • Питают пламень твой и ветер и пространство,
  • Предчувствия мои попробуй оправдать!»
  • Я отзываюсь!.. Прочь из пропасти бездонной,
  • Где руки мертвецов бессильные сплелись,
  • Несет меня орел, всевластьем упоенный –
  • Я им восхи́щена в полуденную высь!
  • Лишь розу взяв, бегу… Стрелою пронзена я
  • Насквозь!.. вот горсть шагов, возникнув в голове,
  • Рассыпалась, бежит – вот башня, мне родная,
  • Вот руки я тяну к холодной синеве!
  • Семирамида, ты – отточенная спица,
  • Стремись, безлюбая, в единственную цель!
  • Лишь царства жаждает великая царица –
  • Ему твой призрак злой – наисладчайший хмель.
  • Не бойся пропасти! Внизу, в воздушной яме,
  • Повис цветочный мост! Грозна я и горда!
  • Владычествую я над теми муравьями,
  • Дороги стрелами пускаю в города!
  • Владения мои лежат звериной шкурой,
  • Ее хозяин – лев – моей рукой убит,
  • Но все скитается его тут призрак хмурый,
  • И, смерть в себе нося, стада мои хранит.
  • На солнцем залито́м застылая пороге
  • Я сбросила с себя таинственный покров,
  • И слабости своей впиваю я тревоги,
  • И неба и земли двойной я слышу зов.
  • О пир могущества, трезвейшая из оргий!
  • Как паперть дымная из дальних крыш и рощ
  • Пред зрительницей ниц пластается в восторге!
  • Как подчиняется событий тайных мощь!
  • Моя душа сейчас на этой кровле – дома!
  • Каким величьем ей величие дано,
  • Когда она, рукой невидимой ведома,
  • В глуби меня самой отворит вдруг окно!
  • Лазури жаждущий и славой упоенный
  • Теней бесплотных ад с чутьем вполне земным,
  • О грудь моя! Вбирай долины населенной
  • Чуть влажный аромат и душ прохладных дым!
  • Со смехом, солнце, вниз смотри на рой жужжащий!
  • Там во всю мощь, без сна мой Вавилон поёт:
  • Кувшинов слышен звон и ход телег скрипящий
  • И жалобы камней на каменщика гнёт.
  • Так пусть же страсть мою к суровым грозным храмам
  • Пилы и долота стенанья утолят!
  • Пусть толщу воздуха наполнят птичьим гамом,
  • Пусть форму ей дадут и строго огранят!
  • Рождается мой храм, встает между мирами
  • Обета моего – меж равных равный – плод,
  • Он к небу сам собой возносится волнами,
  • Легко преодолев кипенье смутных вод.
  • Народ бессмысленный, прикована к тебе я,
  • Нуждаясь в тысячах трудолюбивых рук.
  • Пусть в тысячах голов горит вражда плебея,
  • Их хруста под пятой сколь сладок самый звук!
  • Растоптанных рабов столь музыкален ропот,
  • Их гнев, рассеян, спит в спокойнейшей волне,
  • Что плещется у ног и чей чуть слышен шепот…
  • Но ужас мести жив и спрятан в глубине.
  • Бесстрастно слушаю я эти переливы –
  • В них ненависть ко мне давно затаена.
  • Душа великая всегда несправедлива –
  • Необходимости навек обручена!
  • Пусть сладости любви и не совсем чужда я,
  • Но лаской никакой не вынудить меня
  • Рабыней страсти стать, пластаться, угождая,
  • Несытой пленницей рыдая и стеня.
  • Любовный пыл и пот, блаженное паденье
  • Двух тел, что качкою раскачаны морской…
  • Такого требует душа уединенья,
  • Висят сады мои над пропастью такой,
  • Что прелестям моим лишь громы не бесчестье!
  • Молили многие царицу всех цариц,
  • Коснувшийся меня рассыплется на месте –
  • И памяти сладка та череда гробниц.
  • Да будет сладостен мне храм новорожденный!
  • Очнувшись медленно, я вижу в полусне,
  • Как тяжестью своей и мощью упоенный
  • Растет он, замыслу довлеющий вполне!
  • Гром золотых цимбал собой наполнил бездну!
  • Как грозен трепет роз воздушных галерей!
  • Пусть в замысле своем великом я исчезну –
  • Семирамидою, царицей всех царей!

Песнь колонн

  • Колонн призывен зов –
  • Абак укромна тень,
  • Прибежищ-картузов
  • Для птиц в погожий день!
  • Звенит беззвучный зов.
  • С верхов и до низов
  • Колонн немой соглас
  • Для чутких внятен глаз.
  • Зачем средь синевы
  • Лучитесь, одинаки?
  • Желаньям чистым вы –
  • Благоволенья знаки.
  • – Берем мы чистый тон,
  • Взмывая к небесам,
  • Прилежный наш канон
  • Поет твоим глазам.
  • Смотрю на гимн певучий –
  • Какая чистота!
  • И светлость их созвучий
  • Из света и взята!
  • Обречена слоиться
  • Златая наша стать
  • И мучиться на лицце
  • Чтоб лилиею стать!
  • Стоим – одна к одной!
  • Железное зубило
  • Кристальный, ледяной,
  • Каррарский сон разбило!
  • Чтоб ярче враждовали
  • Мы с солнцем и луной
  • Нас отполировали,
  • Как клавиш костяной.
  • Мы – безвоздушный вздох,
  • Безгубые улыбки,
  • Мы – стройных женских ног
  • Абстрактный образ зыбкий.
  • Мы суеверно схожи,
  • Подобен фризу фриз,
  • Акант аканта строже
  • Взирает сверху вниз.
  • Но пред очами тьмы
  • Мы – храм, пустой объём.
  • Богов не зная, мы
  • В божественность идём!
  • И нашу тень, и тонкость
  • Аттического смысла,
  • И нашей плоти звонкость –
  • Всё породили Числа!
  • Для дочерей своих
  • Закон суров и строг:
  • Упав с небес на них,
  • Уснул медвяный бог.
  • Он любит, он счастлив
  • Абака – что постель.
  • И светлых дней разлив
  • Окутал капитель.
  • Сто ледяных сестёр –
  • Горим неопалимо!
  • А ветерок-танцор
  • Меж нас проносит мимо
  • Десятками – века,
  • За родом – новый род,
  • И вечности река
  • Непроходима вброд!
  • Все тот же – круг земной,
  • Все то же – неба бремя,
  • Но каменной волной
  • Мы рассекаем время!
  • Извеку, испокон
  • Идёт поход колонн –
  • Наш шаг не позабыли
  • Ни небыли, ни были.

Пчела

  • О сколь смертельно это жало,
  • Пчелою я напуган белой.
  • И хрупкий короб оробелый
  • Укрыл я тенью покрывала.
  • Приют любви оцепенелой –
  • Грудь оживёт и вспыхнет ало.
  • Пчела! Чтоб плоть не бунтовала,
  • Свой жгучий яд целебным сделай!
  • Короткой пытки жажду я –
  • Боль мимолётная ценней
  • Страданий долгих бытия.
  • Пусть чувства всколыхнутся с ней!
  • Без этих золотых тревог
  • Дух в смертной дрёме изнемог!

Поэзия

  • От сосцов богини пенья,
  • Жадный млечных их щедрот,
  • Оторвался в изумленьи
  • Разом пересохший рот:
  • – Мать-искусница! О, нежность!
  • Млека нет в твоей груди!
  • Не виною ли небрежность?
  • Сладостная, погляди!
  • Лишь на персях этих полных,
  • В белоснежности пелен,
  • Поплавком на тёплых волнах
  • Я забылся, усыплен,
  • Только в небе этом мрачном
  • Тени отхлебнув густой,
  • Стал я светлым и прозрачным,
  • Исполняясь красотой!
  • Брошен в океан духовный,
  • В бога преосуществлен,
  • Погружён в покой верховный,
  • Восхищённый – покорен,
  • И теченьем чудотворным
  • Завлечён в волшебный плен,
  • Стал я ночи тайнам чёрным,
  • Смерть забыв, прикосновен…
  • Объясни, зачем так грубо,
  • Виноваты без вины,
  • Млека алчущие губы
  • От струи отрешены?
  • Строгость! Вид твой недовольный
  • О недобром говорит!
  • И молчанья лебедь вольный
  • Больше рядом не парит!
  • Вечная! Твои ресницы
  • Занавесили мой клад!
  • Как от мраморной гробницы
  • От тебя исходит хлад!
  • Ты меня лишила света!
  • Обернись! И свет яви!
  • Чем ты станешь без поэта?
  • Что я буду – без любви?
  • Но ответный раздаётся
  • Голос на пределе сил:
  • – Сердце уж моё не бьётся,
  • Так ты грудь мне прикусил!

Шаги

  • Шаги, родясь во тьме бездонной,
  • Прошествовали в тишине,
  • И, набожно и непреклонно,
  • Неспешно близятся ко мне.
  • Ваш дар я, боги, прозреваю!
  • Украдкой сладостной, тайком,
  • Тень дивная и суть живая,
  • Ко мне подходит босиком!
  • И, если поцелуй – питатель
  • Готов сорваться с уст твоих,
  • Чтобы голодный обитатель
  • Бессонных мыслей поутих,
  • Все ж сладкий миг не торопи ты,
  • Грань хрупкую побереги.
  • Я здесь затем, чтоб стали слиты
  • Стук сердца и твои шаги.

Пояс

  • Лишь стало небо нежно ало,
  • Всё ласке глаз себя открыв,
  • За гибельный предел ступив,
  • Вдруг в розах время заиграло.
  • Горит сияющий разлив,
  • Немеет, в золоте покоясь,
  • Но стянется летучий пояс,
  • Кольцом все небо охватив…
  • Той ленты вольные блужданья
  • В дыханьи воздуха струясь
  • Затрепетать заставят связь
  • Земного мира и молчанья…
  • Я был – и нет … Стою, суров,
  • Один, о сладостный покров!

Спящая

  • Какое тайное сжигает душу пламя?
  • Вобрав цветочный дух, чей нежный лик застыл?
  • Чьей тщетной силою первоначальный пыл
  • Вкруг спящей женщины всё озарил лучами?
  • Ты восторжествовал, покой, над всеми снами,
  • Немые вздохи ты, могучий, победил.
  • Волнами тяжкими ты грудь врага покрыл,
  • И тайный заговор составлен меж волнами.
  • О груда спящая теней и легких уз,
  • Как грозен твой покой, как тяжек этот груз,
  • Ты к грозди тянешься лениво-плавной ланью,
  • Покинуто душой, что свой проходит ад,
  • Руки и живота струится очертанье
  • И бодрствует. Пускай! – внимателен мой взгляд.

Фрагменты Нарцисса

Cur aliquid vidi?

    I

  • Цель чистая моя, о наконец блесни же!
  • Я, как олень, бегу, и берег твой все ближе.
  • Как колос срезанный, у края родника
  • Я, жаждая, упал средь дудок тростника.
  • Но, чтобы совладать с любовью любопытной,
  • Покоя не смущу я водной глади скрытной!
  • Коль любите меня, вам, нимфы, должно спать,
  • Довольно вздоха вам, чтоб вдруг затрепетать.
  • Пусть, канув в сумерки, потерянно слабея,
  • В паденьи легкий лист заденет чуть Напею –
  • Чтоб спящий мир разбить, довольно и того…
  • Пока вы дремлете – сохранно волшебство
  • Но вмиг разрушит все малейшее движенье.
  • Мой берегите лик в глубоком сновиденьи…
  • Ведь лишь небытие рождает, претворясь!
  • Смотри же на меня, о небо, нимфам снясь!
  • Печально сам себя ищу в себе напрасно
  • И красота моя мне кажется неясной.
  • Мечтайте обо мне, о чистые ручьи
  • И прелесть и печаль мои без вас – ничьи.
  • Не видя самого на свете дорогого
  • В слезах мой взгляд падет на чуждого другого…
  • Быть может ждете вы иной, бесслезный, лик,
  • Спокойные, всегда в уборе повилик,
  • Тревожимы во сне нетленной высотою?
  • О Нимфы! К вам влекусь дорогой тайной тою,
  • Которой не сменить и не преодолеть.
  • Вам отзвук бурь людских приходится терпеть!
  • Глубоких ровных вод блаженные чертоги!
  • Я здесь совсем один!.. Пусть волны, эхо, боги,
  • Вздыхая, разрешат мне быть здесь одному!
  • Один! Опять один! К себе лишь самому
  • Я прихожу, придя к зерцалу под листвою.
  • Верхи дерев, застыв, молчат над головою,
  • Вдруг голосом другим заговорил родник –
  • Надежда слышится – к ней слухом я приник
  • Внимая, как трава растет в тени священной …
  • Коварная луна отбрасывает блик
  • На тайну, что хранит источник приглушенный,
  • Я знать ее боюсь, страшит меня тайник –
  • Таинственный изгиб любви столь непонятной....
  • Ничто не скроется: пусть замолчал родник –
  • Ты любишь сам себя! – мне ночь шепнула внятно,
  • Лишь подтвердив, дрожа, заветный мой зарок.
  • Но, кажется, лукав немного ветерок –
  • Составили в ночи лесные эти своды
  • Какой-то заговор с молчанием природы.
  • О сладость силу дня стерпеть и пережить,
  • О миг, когда она должна уж отступить,
  • А день пылает все, счастливый и усталый,
  • Исполненный любви, чей отсвет нежно-алый
  • Воспоминанием приходит в смертный час..
  • Но вот растаял он, рассеялся, погас.
  • Потерянно во тьме забытый вечер бродит
  • И в сновидение неслышно переходит.
  • Но все ж какой ущерб в себе несет покой!
  • Погибельно душа склоняется с тоской,
  • Прося о божестве, – лишь волны в ней взыграют,
  • Так тотчас лебедь их, разгладив, прочь стирает.
  • О, этих вод не пьют окрестные стада
  • Другие, заплутав, здесь тонут навсегда,
  • Разверстая, стоит прозрачная могила,
  • Но не покоем – нет! – она меня манила.
  • Свет ясный дремлет средь неведомых отрад,
  • Но только проблеснул листвы далекий ад,
  • Как победитель тьмы – властительное тело –
  • Извечный страх чащоб отвергнув, захотело
  • Вдруг вечной ночи их, что спит среди ветвей.
  • Все я наедине стою с тоской своей!
  • Манит и гонит прочь телесное свеченье,
  • Я – тут, там – блеск воды и головокруженье!
  • Оплачь, Нарцисс, всполох лазури роковой!
  • С какою нежностью к воде я наклонился!
  • В смертельной синеве увидев образ свой,
  • К душе своей припал и вдоволь тьмой напился!
  • О силы вещие, провидческие сны
  • Смотря в себя, как в жизнь иную,
  • Вы видите себя из вашей глубины,
  • Свою же плоть к себе ревнуя?
  • Пусть беспокойных дум прервется мрачный ход –
  • Что ищете умом не спящим?
  • Не сможет вам помочь пустынный небосвод
  • Стать в муках чудом настоящим –
  • Ждет чудо тела вас – в зерцале этих вод…
  • Вбирая вас в себя, как жертвенную птицу,
  • Дракон любви к себе вас взглядом поглотит.
  • В блуждающую сеть вас приняли ресницы –
  • Всполох ее шелков пускай вас удивит.
  • Да не помнится вам, что сменится эпоха
  • В кристалле стынет – ваша кровь
  • Не сможет и сама любовь
  • Из волн немых извлечь ни вздоха, ни всполоха…
  • Пол-ох-а…
  • Плохо?
  • Кто
  • тут эхом вторит мне?
  • Насмешничает ли оракул этим гудом?
  • Иль потешается глубокий грот во сне?
  • Молчание каким-то чудом
  • Вдруг прервано, и все вокруг живет!
  • Что плохо? Знак плохой? Над гладью темных вод
  • Тростник ли жалобы мои здесь повторяет?
  • Не гроты ль в глубине рокочут и рыдают?
  • Не голос ли души родился и исчез?
  • Набормотал ли что уже не спящий лес?
  • О гул мучительный, о легкое дыханье
  • Златой листвы вокруг, о предзнаменованье!
  • Охотятся за мной все боги этих мест
  • И тайною моей звенит весь мир окрест!
  • Среди деревьев – плач, смех катится по скалам,
  • И мог бы, кажется, усильем самым малым
  • Волшебный этот глас меня восхитить ввысь!
  • Увы, меж тысяч рук, что в дебрях поднялись,
  • Средь зыбких сумерек забрезжил отблеск странный –
  • Там, из остатков дня составлен, мой двойник
  • В сияньи наготы, холодной и желанной,
  • Среди печальных вод нечаянно возник.
  • Вот плоть нежнейшая из лунного сиянья
  • Полна покорности и противостоянья,
  • Чье имя дивное раскатами звучит!
  • Но пленника листвы устал уж призывать я
  • Напрасно медленно сжимаю я объятья
  • И сердце бешено в моей груди стучит.
  • Рот сомкнутый его исполнен искушений,
  • Прекрасный мой двойник! Меня ты совершенней,
  • Подёнка вечная! как блеск вечерних рос,
  • Как жемчуг, бледен ты в шелку своих волос.
  • Ужель друг друга мы с Нарциссом полюбили,
  • Чтоб тут же тени нас ночные разделили,
  • Как делят яблоко, ножом напополам?
  • Ужель
  • погибнешь ты,
  • когда я стон издам?
  • Я обучил тебя дыханью, я ль виною
  • Что вздох твой пробежал тревожною волною?
  • Дрожишь!.. Слова, что я шепчу, едва дыша, –
  • В сомненьи между нас снующая душа,
  • Меж этим чистым лбом и памятью тяжелой…
  • Я жажду жаждою, как раб, бесстыдно-голой,
  • Как близок ты ко мне – тебя могу я пить!
  • Ведь до сих пор себя я не умел любить,
  • Себя я сам не знал, пылая этой жаждой …
  • О! Видеть, знать тебя! Повиноваться каждой
  • Из пляшущих в душе неведомых теней,
  • Следить за бурею таинственных огней
  • На собственном челе! И наблюдать измену
  • Смеющегося рта, взбивая мыслей пену,
  • Что радугой блестит в глазах средь синевы....
  • Надменность с немощью, сколь дороги мне вы!
  • Ведь даже девочка, что мчится от сатира,
  • И ждет его, дразня и смеха не тая,
  • Все нимфы робкие, все девственницы мира
  • Влекут меня слабей, чем ты, о вечный «Я»!..

    Ii

  • О воды хладные, спокойнейшие воды
  • Нежны к лесным зверям, приятны пешеходу –
  • Средь вас он ищет смерть, собою соблазнен,
  • Судьбе вы сродственны, весь мир – ваш тайный сон.
  • В воспоминание предвестье обратится
  • И вами в вашем сне вдруг небо восхитится,
  • Подобен сам себе меняющийся лик!
  • Волна, моя волна! за бликом блещет блик,
  • Года поверх тебя проходят облаками
  • Знакома ты давно с телами и страстями,
  • Тобой изведаны и лето, и весна,
  • И звезды с розами, и – до глубин ясна –
  • Жива ты тем сама, что ты же омываешь,
  • Ты мудрость тайную в укрывище питаешь
  • Во тьме ее теней, отброшенных на лес,
  • И мимолетный миг навек в тебе воскрес…
  • Задумчивый притин неколебимо ясен,
  • Храня угрюмый клад опавших листьев, басен,
  • Плодов и мертвых птиц и пряча слабый свет
  • Сошедших в глубину давно забытых лет.
  • В себе ты гибель их торжественно сокрыла,
  • По лону вечному страстям ты разрешила
  • Пройти и умереть… Охватывает страх
  • Дрожащую листву и вся она в слезах
  • Летит по ветру вдаль… Души горящей сила
  • Прозрачную сестру пыланьем окружила
  • Желая подчинить… И постигаешь ты
  • С какою нежностью, скользя средь густоты
  • Волос, спадающих с затылка дорогого,
  • Всемощная рука потом вернется снова,
  • К плечу, ведь для нее вся плоть – подвластный мир.
  • Закрытые глаза уставлены в эфир,
  • Полупрозрачных век пылает багряница,
  • И пробивается упрямо сквозь ресницы
  • Сияние двоих… Свое объятье для,
  • Вздыхают ли они? Иль то зовет земля
  • Огромную чету, что, слив уста с устами,
  • На девственном песке сплетается телами
  • В уже слабеющий чудовищный клубок.
  • И как единый вздох счастливых душ глубок,
  • О как им сладостны взаимные щедроты!
  • Но знаешь, чистый ключ, получше моего ты
  • Какой средь этих чар созреет горький плод –
  • У счастья пылкого всегда один исход,
  • Лишь против любящих начнешь ты строить козни
  • Расстроится союз, начнутся споры, розни,
  • Зачатый посреди столь ласковых тенёт
  • Исполнен многих зол, несчастный день взойдёт.
  • И скоро, мудрая волна – все та же, но другая –
  • Они, что любят их, безумно полагая,
  • Опять сюда придут вздыхать средь камышей,
  • Влекомы Временем и памятью своей.
  • В бессилии своем угнетены тенями,
  • Небесной красоты их ослепляет пламя,
  • Хранят в себе всполох счастливейших времен,
  • Но видят только ход смертельных перемен…
  • «Ты видишь уголок, что кипарисы скрыли?»
  • «Как он спокоен был, как мы его любили!»
Продолжить чтение
Другие книги автора