Джейн. 1-я часть

Читать онлайн Джейн. 1-я часть бесплатно

Редактор Юлия Рудышина

Дизайнер обложки Ольга Кандела

© Ольга Токарева, 2021

© Ольга Кандела, дизайн обложки, 2021

ISBN 978-5-0055-3052-3 (т. 1)

ISBN 978-5-0055-3053-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мир – Тистрел

Столица Андгарван

Джейн, Дарья, Нэйра – попаданка в другой мир, истинная пара Редгара

Нора – бабушка Джейн

Александра – подруга Джейн

Глеб – друг Джейн, супруг Александры

Айкари – супруга Эттнера, мать Редгара и Сакрана

Эттнер – король Черных драконов, отец Редгара и Сакрана

Редгар – младший наследный принц и брат Сакрана, Белый дракон, истинная пара Джейн

Сакран – старший наследный принц Черных драконов, брат Редгара, истинная пара Лангрии

Корнер – муж Катарины, друг Таувера

Валесса – царица Мертвого озера, подруга Джейн.

Катарина Вульгард – княжна из Анлайского графства, подруга Патрисии, жена Корнера

Патрисия Рэглент – графиня, подруга Катарины

Таувер – принц, друг Корнера

Александра – дочь Джейн и Редгара

Турнар – Верховный маг

Ратха – драконица из клана Черных драконов

Аннотация:

Часть 1

Глава 1 Джейн-Дарья

– Джейн! Джейн, деточка, что ты?! Что ты, родненькая, плачешь?!

Нора присела на край дивана, ласково погладила плачущую навзрыд внучку по волосам. На старческом, исчерченном морщинами лице отразилась боль, поблекшие глаза цвета изумруда смотрели на внучку с любовью и лаской.

– Ба-а-а-бу-бу-ш-ш-ка… – Девушка, едва проговаривая слова из-за рыданий, прильнула к самому родному человеку на всем белом свете. – Он-нн-ни та-а-ак надо м-м-мной с-с-сме-я-ись… – Джейн, словно слепой котенок, прижалась к бабушке, ища утешения и любви.

Нора тяжко вздохнула, продолжая гладить внучку по голове и плавно переходя своей заботливой рукой к ее спине.

– Поплачь, моя дорогая, поплачь! Обида и боль выльются со слезами, это принесет облегчение. Твоему сердечку станет легче, да и мое не будет так болеть.

Постепенно рыдания стали затихать и только плечи Джейн все еще сотрясались от всхлипываний.

– Бабушка, я не понимаю, разве так можно?! – Джейн вскинула голову и посмотрела на бабушку, ища у той ответ на свой вопрос. В ее изумрудных глазах – таких же, как у самой Норы, – плескалась тягучая боль.

Джейн была очень похожа на свою мать, единственное отличие – чуть раскосый разрез глаз и смуглая кожа. Нора все время при жизни дочери, смотря на внучку, повторяла зятю:

– Признайся, Николай, точно твоя бабка или прабабка гульнула с каким-нибудь японцем или китайцем?!

Зять сразу раздувал ноздри, его черные широкие брови взлетали от негодования. Поправляя указательным пальцем очки для большей убедительности, он вскидывал возмущенный взгляд на тещу.

– Нора Григорьевна, как вы такое можете говорить? Я составлял свое генеалогическое древо! Специально излазил все архивы, в нашем роду никого не было из стран восходящего солнца! Все родственники – уважаемые люди! Например, среди моих предков есть известные археологи, которые занимались раскопками в горах Алтая!

– Во-во, там твоя бабка и гульнула с монголом!

Перебивая пламенные речи зятя о предках, она раззадоривала его еще больше. Нахмурив брови, старалась придать лицу строгое выражение, но от едва сдерживаемого смеха широко раздувались ее ноздри, а уголки губ дрожали.

В их перебранки часто встревала Люба.

– Мам, ну хватит уже смеяться! Может, это кто-то из нашей родни гульнул, как ты выражаешься!

Глядя на раздосадованного и взволнованного мужа, Люба не выдерживала, и по квартире разносился ее звонкий и веселый смех. Его подхватывала Нора Григорьевна, и только Николай кидал недовольные взгляды с жены на тещу из-под сдвинутых бровей и ворчал:

– Вам бы только смеяться надо мной, может, как раз в ваших жилах бурлит монгольская кровь.

– Нет. В наших, по всей видимости, греческая, – продолжая трястись от смеха, говорила Нора. – Покойная бабка в войну не то от грека, не то от испанца забеременела, сколько ни пытали ее, так и не призналась. Может, и сама не знала, кто он, но говорила, что любила его безумно, поэтому и замуж больше не вышла.

Нора тяжко вздохнула, вспомнив дочь и зятя. Вернуть бы сейчас то время, до той страшной вести об их смерти. Люба нашла бы ласковые слова для своей дочурки. Обняла бы крепко и рассказала, как надо вести себя с мальчиками. То, что внучка плачет из-за мальчика, сразу понятно. Из-за кого еще можно рыдать в ее годы! И какой только поганец мог обидеть внучку-красавицу?! Тучные плечи Норы высоко поднялись и резко опустились от тяжкого вздоха. Она не раз пыталась завести разговор о парнях и отношениях, но глядя на хрупкую, совсем еще юную внучку с невинными глазами, не могла вымолвить ни слова. Каждый раз ее накрывала лавина стыда и смущения.

«Старая ты Нора, совсем старая!» – много раз выговаривала она себе.

С дочкой у нее таких проблем не было, бойкая и веселая Люба изучила строение человека еще в шестом классе и четко знала, откуда берутся дети. Нора тогда переживала, что такое раннее развитие может пагубно повлиять на неокрепший разум ребенка. Но оказалось, что опасения были напрасными.

«Мне пока дети не нужны!» – говорила повзрослевшая Люба, смеясь при попытках очередного ухажера затащить ее в постель.

Да и сама Нора была в молодости боевой и веселой, правда, замуж вышла поздно и свою единственную дочь родила уже ближе к сорока.

Годы пролетели незаметно, покрылось морщинами лицо Норы, потускнел взгляд зеленых глаз. Может, не погибни так страшно ее дочь и зять, она осталась бы боевой и веселой.

Нора обняла внучку покрепче, ее сердце нещадно ныло. Тоска и боль по дочери совсем подвели ее здоровье, за грудиной нещадно жгло. Пора прекращать себя жалеть – нужно найти в себе силы выведать, что стряслось у любимой внучки?

– Вот ты мне сейчас все расскажешь, я тебе тогда и посоветую чего.

Джейн подняла голову, вытерла раскрасневшийся нос и тут же растерла ладошками слезы. Припухшие от рыданий веки еще сильнее подчеркнули раскосый разрез глаз. И всегда, глядя на черный зрачок и зеленую радужку внучки, Нора поражалась такому яркому несоответствию.

– Точно у твоего папки в роду китайцы были!

– Бабуш! – шмыгая остреньким греческим носиком, скривилась Джейн, и уголки ее припухлых губ приподнялись и замерли в предвкушении, а плечи чуть затряслись от смеха. И приступ веселья не заставил себя долго ждать, маленький рот девушки расплылся в улыбке, оглушил звонкий смех.

– Вот теперь уже лучше, – тоже улыбаясь, проговорила Нора, – а сейчас бегом в ванную – смыть соль с красивого личика, а я на кухню – ставить чайник! Оладушки сегодня чудо как хороши.

Джейн вприпрыжку побежала в ванную, а Нора, кряхтя и охая, едва поднялась с дивана и, шаркая, отправилась на кухню. Ее мысли плавно перетекли с сегодняшнего дня к последнему звонку в школе, на котором внучка получила серебряную медаль. Золотую не дали, директриса отомстила за то, что Нора деньги не сдавала на ремонт школы. А где эти деньги взять? Они и так с внучкой концы с концами едва сводили, пенсия была маленькой, а то, что давали за потерю кормильца, хватало только похороны отложить да прикупить обновки для Джейн. А с другой стороны, какие там обновки, красивые вещи стоили дорого, поэтому приходилось искать одежду в магазине подержанных вещей, там иногда можно было выбрать более-менее приличные наряды. Ее внучка все понимала, и никогда Нора не видела, чтобы та капризничала или выражала свое недовольство. Да и какие капризы, слишком рано повзрослела, став в один миг сиротой.

Окончив школу, Джейн сдала документы в медицинский институт, и вся горела в предвкушении занятий. И вот спустя год учебы вдруг явилась в слезах. Неужели что-то не заладилось с сокурсниками? Поначалу девушка рассказывала Норе все, что было на парах, а к концу учебного года радость пропала из глаз Джейн. С утра девушка еле вставала с постели, стараясь скрыть от бабушки свое нежелание идти на учебу. Только Нора все видела, но не лезла в дела внучки, полагая, что она уже взрослая и сама во всем разберется. Тучные плечи Норы вновь высоко поднялись, замерли ненадолго и медленно опустились от тяжкого вздоха.

На кухню вошла Джейн, на ее лице продолжала сиять улыбка. Отдельные тонкие пряди, вылезшие из тугой и толстой, черной как смоль косы, намокли и прилипли ко лбу и щекам.

– Опять лицо плохо вытерла, вот обветрится и будет…

– Шелушиться!

Уже в два голоса проговорили бабушка и внучка. Девушка вновь весело засмеялась, бабушка все время твердила одно и то же, сколько Джейн себя помнила. Сев на табуретку, она принялась уплетать пышные, пахнущие ванилью оладушки. Бабушка была права, они действительно оказались сегодня необыкновенно вкусными. Наевшись, Джейн встала, отблагодарила бабушку поцелуем в щеку:

– Я пошла заниматься, в понедельник зачет.

Внучка ушла, а Нора, подсев к окну, стала смотреть на улицу. Вот и опять смолчала ее тихоня, ничего не рассказала, такой характер скрытный. Будет в одиночку переживать о случившимся и терзать свое сердечко.

Майское ласковое солнышко сегодня радовало целый день. Детвора, почувствовав тепло, поснимала куртки, с криками носясь по игровой площадке. Воробьи облепили росший под окном куст жасмина и щебетали без остановки. При этом успевали чистить свои перышки и расфуфыривались, как шарики, тряся перьями и подставляя их солнечным лучам. До Норы долетела включенная внучкой музыка. И как только эти подростки могут читать, смотреть и слушать, да еще и припевать. Вот нынче молодежь развитая.

Нора покачала головой, на ее лице застыла ласковая улыбка. С каждым днем женщина все четче понимала, что смерть не за горами, но как оставить внучку одну? Тяжелые мысли о разлуке испортили настроение. Посмотрев на голубое небо, Норма зашевелила губами, читая молитву и прося у бога продлить ей срок жизни.

Джейн с помощью наушников закрылась от внешнего мира музыкой и погрузилась в чтение. Сейчас самое главное – учеба, а вот ночью она ляжет в постель и заново проживет этот день.

Вечер пролетел незаметно, бросив взгляд на окно, Джейн с изумлением отметила, что опять засиделась допоздна. Посмотрев на часы, раскинула руки и прогнула спину, потянулась до хруста позвонков, избавляясь от накопившейся усталости. Зевая, встала со стула и, выключив свет, быстро переоделась в свою веселенькую пижаму и юркнула под одеяло. Закрыв глаза, окунулась в воспоминания о прошедшем дне. Неудачном, тяжелом, угнетающем, полном унижений и оскорблений.

***

С ребятами, которые так обидели ее, она училась в школе с первого и по одиннадцатый класс. За это время все смогли привыкнуть и узнать характеры друг друга. Джейн осталась без родителей, учась в третьем классе. Пьяный шофер сбил их насмерть, когда они шли вечером по тротуару. В тот день, когда их навсегда разлучили с дочкой, она решила отказаться от своего имени, решив, что той веселой Джейн, которая смеялась и купалась в родительской любви, больше никогда не будет. Вечером, когда бабушка обняла ее и прижала к себе, гладя по голове и приговаривая: «Моя ты сирота. Моя ты Джейн…» – именно в тот момент она поняла, что не хочет этого имени, пусть оно умрет вместе с родителями. Джейн подняла голову и, смотря на бабушку пустыми бесчувственными глазами, проговорила:

– Бабушка, не называй меня больше так.

От этих слов по сердцу Норы будто прошелся острый нож. И она испугалась, как бы чего не стряслось с ее Джейн. Но, собрав всю свою выдержку, она ласково посмотрела на внучку и спросила:

– А как мне тебя теперь называть?

– Да хотя бы Дашкой!

Нора не стала спорить, было не лучшее время, чтобы лишний раз тревожить детский неокрепший ум. Но когда, приглашая утром внучку к столу, бабушка вновь назвала ее Джейн, та резко вскинула голову и строго проговорила:

– Бабушка, я ведь тебя попросила не называть меня больше так!

Нора посмотрела на внучку со щемящей болью, между бровей ее пролегли глубокие складки, нижняя челюсть слегка подрагивала от рвущихся рыданий. Но Нора быстро справилась с собой, проглотила подкатившийся к горлу ком и отвернулась к плите, стараясь унять учащенное сердцебиение. Да лучше бы внучка рыдала и кричала от горя, чем замкнулась в себе. Нора была напугана ее состоянием и старалась всячески угодить, надеясь, что время – лучший лекарь. Но время не вылечило внучку, а лишь сгладило боль утраты.

Придя в школу после похорон, Джейн заявила всему классу, что ее теперь зовут Дарья, и она будет откликаться только на это имя. Весь класс сидел затихший и смотрел на стоящую рядом с учительским столом одноклассницу: кто с сочувствием, кто с пониманием, а кто-то уткнулся в телефон, равнодушно относясь к чокнутой.

Свое слово она сдержала – если к ней обращались как к Джейн, она категорически игнорировала человека. Вскоре с этим смирились все, кроме Норы. Ровно через неделю она не выдержала и, закрыв лицо стареньким фартуком, разрыдалась.

Джейн, глядя во все глаза на бабушку, всегда такую бойкую и веселую, наконец, поняла, что той тоже тяжело. Она ведь потеряла свою любимую дочь и зятя, а теперь еще и Джейн делает ей нестерпимо больно. В носу у Джейн защипало, подбородок затрясся, маленькое сердечко ее обожгло жгучей тоской по родителям, и она, уткнувшись в бабушку, наконец, разрыдалась. Они долго плакали, всхлипывая и утешая друг друга словами и прикосновениями. И когда слезы закончились, Джейн подняла на Нору свое раскрасневшееся лицо и тихо проговорила:

– Я только тебе разрешу называть меня Джейн.

Нора вытерла фартуком сначала нос внучки, затем свой и грустно улыбнулась.

Четырнадцатилетняя Джейн, держа в руках свой паспорт, внимательно смотрела на фотографию и свое новое имя – Литвиненко Дарья Николаевна, и думала, что все-таки отомстила судьбе, посмеявшейся над ней. Нет больше той веселой и беззаботной Джейн, на смену ей пришла спокойная и замкнутая, молчаливая Дашка.

Бабушка Нора только покачала головой, посмотрев на фото внучки в паспорте, и молча вернула ей документ. Прошло пять лет со дня смерти дочери и зятя, а из глаз девочки не ушла тоска. Казалось, она навечно поселилась в них, продолжая теребить тонкие струны неокрепшей души грубым металлическим смычком.

***

Надежды на что-то новое рухнули уже к концу первой недели учебы в институте. Девушек в группе было много, и все с первых дней старались привлечь к себе внимание парней, которых в их группе оказалось очень мало. Может, поэтому к Джейн отнеслись с осторожностью, сразу увидев в ней соперницу, ведь по красоте многие ей проигрывали. Недовольно фыркая и гордо задрав головы, в лучшем случае однокурсницы проходили мимо, в худшем – кидали брезгливые взгляды на ее потертые джинсы и старую футболку. Практически с первых дней Джейн стала изгоем, но она стойко вынесла еще один удар судьбы и полностью погрузилась в учебу, стараясь не обращать внимания на косые взгляды сокурсниц.

Незаметно пролетел первый год учебы, в группе уже было несколько влюбленных пар. Джейн очень удивилась, когда к ней подошла Ника и, махнув своими длинными наклеенными ресницами, невозмутимо произнесла:

– Дашь, чего ты все одна и одна? Как изгой, сторонишься всех. Приглашаю тебя к себе на день рождения.

Сначала Джейн не поверила, что гордая Ника сама к ней подошла и заговорила.

– Предки улетели на Кипр, так что дача в моем распоряжении. Ну так что – придешь?! – Голос Ники вернул в реальность.

Джейн не хотела быть еще и дикаркой и поэтому, пожав плечами, махнула головой в знак согласия.

– Вот и клево, записывай адрес.

Джейн быстро черканула адрес на одной из тетрадей и спрятала ее в сумку, впервые обрадовавшись общению с сокурсницей.

Ника передернула своими тонкими светлыми нарисованными бровями и быстро отвернулась, а выходя из класса, остановилась у двери и крикнула, не оборачиваясь:

– Совсем забыла, оденься поприличней!

За ней уже давно закрылась дверь, а Джейн все продолжала стоять и лихорадочно думать, где взять денег на новое платье. Ника относилась к более обеспеченному слою общества, и Джейн совсем не хотелось выглядеть белой вороной. Впервые возникло желание поразить всех своим видом. Она даже стала думать, не отрезать ли ей косу? Видела несколько раз объявления: «Принимаем волосы, дорого». Она не знала, сколько будет стоить коса, достающая до колен, но раз пишут «дорого», то на модное платье с туфлями должно хватить. Размышления были прерваны шумом – студенты другой группы заходили в аудиторию.

Перекинув рюкзак через плечо, девушка поспешила на выход. Настроение приподнялось, все оставшиеся занятия она витала в облаках, но ее радость улетучилась с окончанием последней пары. Выйдя из аудитории, Джейн открыла рюкзак и, перевернув все его содержимое, с досадой поняла, что где-то посеяла свой проездной. Вернувшись, подошла к столу, за которым сидела, и с облегчением увидела документ на полу. Наклонилась, чтобы поднять, да так и осталась сидеть под столом, услышав смех.

«Ник и Ник, в квадрате», смеясь, называли их в группе – саму Нику, позвавшую Джейн на праздник, и их сокурсника Никиту. И теперь непонятно по какой причине они зашли в аудиторию – обычно все студенты так выматывались от четырех пар, что неслись бегом по домам.

– Так говоришь, сразу согласилась!

– Ты бы видел ее взгляд, полный счастья! Я твою просьбу выполнила, теперь давай, колись, зачем она тебе понадобилась на моем дне рождения? Хочешь мне праздник испортить?

– Да Даниил давно на нее глаз положил, все мечтает ее за волосы схватить и отыметь по полной программе. Брежу, говорит, ее волосами.

– Ну, если Даниил… тогда ладно. А то смотри у меня. Если узнаю, что и ты там будешь, яйца оторву.

– Фу как грубо, Ник! Я-то уж точно нет, но вот трое уже в предвкушении.

– Не жалко, она ведь еще девочка?

У Джейн промелькнула мысль, что Ника не совсем гнилая.

– Почем ты знаешь? Хотя вот сразу и станет женщиной, узнает, для чего мужчины нужны.

Дальше они замолчали, а Джейн, сжавшись, слушала возню, за которой последовали резкие удары об стол, под которым она сидела. А потом – сдавленный стон Ника.

– Совсем дурак, что ли, а если бы кто зашел! – зло прошипела Ника.

– Так ведь ни разу никто не зашел, а так даже интересней. Знаешь, как адреналин поднимается.

– Да пошел ты со своим адреналином! Только о себе и думаешь!

– Да ладно, Ник, чего ты злишься, вечером увидимся, и я о тебе знаешь как позабочусь.

Никита прижал затихшую девушку и поцеловал для убедительности, стараясь донести до нее, какое неземное блаженство ожидает вечером.

Резкий удар закрывающейся двери вывел Джейн из оцепенения. Посмотрев на свои слегка трясущиеся пальцы, она сжала их в кулаки, стараясь унять дрожь. Девушка могла понять все: издевки, брезгливые пренебрежительные взгляды, ухмылки, но чтобы вот так жестоко, с чувством какой-то непонятной ненависти в ее сторону… За что?!

Слезы пришли потом, как только она переступила порог родного дома, окунулась в его теплоту и любовь. Ее сердечко не выдержало и дрогнуло, слезы ручьями полились по щекам. Воспоминания вновь сжали ее в своих жгучих объятиях, теребя и раздирая ее душу болью.

Джейн всхлипнула и откинула одеяло. Со смерти родителей она стала укрываться с головой, стараясь спрятаться в кокон. Но теперь под одеялом стало нечем дышать от жаркого прерывистого дыхания. Размазав слезы концом пододеяльника, девушка шмыгнула носом и уставилась в потолок. Огромная желтая луна, зависшая как раз напротив окон спальни, озаряла комнату своим светом. Джейн повернулась и немного приподнялась, посмотрев на нее.

– Ого, какая ты сегодня красавица! Висишь себе на небе и не переживаешь ни о чем.

Джейн повернулась и поерзала, устраиваясь удобней. Сейчас ее мысли вновь вернулись к недавним событиям. Нужно все пережить и понять, как быть дальше. Как смотреть в глаза тем, кто хотел над ней надругаться. Она вспомнила невысокого парня Даниила. Светловолосый, сероглазый, щупленький, больше похожий на молодого неоперившегося петуха, он постоянно цеплялся к ней. Сын не то банкиров, не то какого-то депутата. Явных ухаживаний он не проявлял, а только каждый раз старался ударить или задеть плечом, проходя мимо. Бабушка всегда говорила, что маленькие мужчины полны яда и обиды, нужно обходить их стороной.

– Это почему? – удивленно вскинув брови, спросила у нее подросшая Джейн.

– Да потому что ущербными себя считают, вот и хотят доказать всему миру, что они лучше всех.

– А какая разница, какой рост?

– Так в том и дело, что никакой. Да только им этого в голову не вдолбить.

Веки Джейн все больше тяжелели, перед последним взмахом ресниц она успела подумать: «Как хорошо, что не успела волосы обстричь» и забылась в тревожном сне.

***

Утром следующего дня она встала бойкая и решительная. Умывшись холодной водой, посмотрела на свое отражение в зеркале и недовольно сморщила носик. От вчерашних рыданий веки припухли, четче подчеркнув разрез глаз. Недовольно фыркнув своему отражению, девушка прошла на кухню. Быстро позавтракав, чмокнула бабушку в щеку и побежала одеваться.

Нора, полночи переживающая за внучку, ждала каких-нибудь очередных сюрпризов. Но оказалось, что та с утра пребывает в приподнятом настроении. От сердца старушки сразу отлегло – значит, пронесло. Вот и ладненько, вот и хорошо, повторяла она сама себе.

Но только, как потом оказалось, ладненько не получилось. Окончив первый курс медицинского, Джейн перевелась в другой институт, решив идти по стопам родни по папиной линии.

Нора вначале только руками всплеснула, узнав о переводе:

– Ты глянь на себя, худющая, талию можно руками обхватить. Хорошо, что хоть грудь моя, а так смотреть не на что.

– Бабуш, да как ты такое можешь говорить, – возмущенно отвечала Джейн, поглядывая на грудь бабушки шестого размера. – У меня всего третий.

– Вот родишь – и аккурат станет, как у меня. Хотя, может, и нет, фигурой ты вся в мать, а я в покойного отца

– Так откуда у твоего отца грудь? – не сдавалась Джейн, едва сдерживая улыбку.

– Груди у него, конечно, не было, а вот фигурой я вся в него. Значит, в их роду женщины все были с большой грудью.

– Бабуш, – уже ласковее обращалась Джейн, – а почему ты все время сравниваешь нас с умершей родней?

– Да кто его знает. Старею, наверное.

Нора обхватывала внучку своими крепкими натруженными руками и притягивала к своему тучному телу. Джейн впитывала запах бабушки, наполненный утренним кофе и выпечкой и, улыбаясь, прижималась к ней еще крепче.

***

Душа Джейн трепетала в предвкушении первой встречи с новыми однокурсниками. Девушка старалась не вспоминать последний разговор с Никой, ее губы, растянувшиеся в две тонкие линии, раздутые от гнева ноздри и сощуренные от ненависти глаза:

– Ты еще пожалеешь, – только и смогла прошипеть она.

Но Джейн тогда решила сразу обрубить все дальнейшие попытки разборок:

– Не обижайся, Ник, мне ведь совершенно нечего надеть. А в секонде ничего приличного не нашлось.

Рот Ники слегка приоткрылся, нарисованные брови надолго зависли на лбу от удивления. В первый раз тихоня открыла рот, да еще так смело обсмеяв себя при всех. Все бы и рады поржать, но только когда сами обсуждают. Многие смотрели ошарашенно и слегка недоуменно, впервые увидев совершенно другую сторону тихой непримечательной Дашки. Больше к ней никто не подходил и вопросов не задавал.

Сердце Джейн замирало и начинало возбужденно стучать, когда она думала о встрече с новой группой, но, как оказалось, все волнения были напрасны. Может, оттого, что археология – удел не только тех, кто любит ковыряться в земле, и в этот институт поступала увлеченная молодежь. Новые однокурсники приняли Джейн хорошо и были слегка шокированы, узнав, что она ушла из медицинского.

– Туда ведь поступить не каждый сможет, а ты бросила. Не потянула?

– Нет. Просто поняла, что не мое. Да и родственники археологами были, раскопками занимались на Алтае.

– А, тогда все понятно.

Больше к ней с расспросами никто не приставал, и Джейн по уши окунулась в учебу. Оказалось, археология очень интересная наука и каждый из студентов мечтал, что, раскапывая очередной курган, обязательно наткнется на величайшее открытие века. Большая часть студентов были приезжими и проживали в общаге, как и бойкая, говорливая староста группы Александра. Первое время она приставала к Джейн с разными запросами и поручениями для группы, но, услышав в ответ очередное «нет», смирилась и больше не беспокоила.

Джейн, наученная горьким опытом, еще сильнее стала сторониться всяких вечеринок и особенно – ухаживаний молодых людей. Многие парни к концу пятого курса бросили затею закадрить самую красивую девушку в институте. Все поражались ее дикости и замкнутости.

Но концу учебы Джейн узнала о другой молодежи – отзывчивой и готовой возложить на свои плечи чужие беды.

В один из первых мартовских дней она пришла домой и крикнула бабушку. Не услышав ответа, замерла посреди коридора. Ее сердце учащенно забилось, словно она не ощутила холод. Как будто тот, кто согревал этот дом, исчез навсегда, забрав с собой все тепло.

Совладав с нахлынувшими эмоциями, Джейн осторожно прошла по коридору и, выглянув из-за угла, посмотрела на кухню. Ее взгляд остановился на неподвижном, лежащем на полу теле бабушки. Несколько мгновений Джейн смотрела на бабушку, не веря глазам. Морозный холод прошелся по телу, сердце предательски застучало, отчаянный крик застрял в горле перехваченный тугим жгутом горя, но вскоре вырвался на свободу, разорвав могильную тишину дома.

– Нет! Нет! НЕТ – БАБУШКА!!!

Не помня себя, Джейн бросилась на кухню, крича. Она пыталась тормошить бабушку, просила ее открыть глаза, а когда пришло понимание, что бабушки больше нет, девушку охватил панический страх. Трясущимися руками она набрала номер старосты своей группы и мертвым голосом произнесла, что у нее умерла бабушка.

Александра несколько раз перезванивала, чтобы узнать адрес Джейн, и когда приехала, то вздохнула с облегчением, увидев бледную как мел однокурсницу. Обняла ее, гладя по спине, успокаивала, приговаривая:

– Ты поплачь, поплачь и тебе легче будет.

Джейн подняла на нее свои зеленые, кипящие в боли глаза и тихо произнесла:

– Не будет, Саш, никогда не будет легче.

Скорую и милицию вызвали соседи, и когда приехала Саша, в квартире уже никого не было. Староста хлопотала на кухне, монотонно рассказывая хозяйке, как переживала, когда у нее самой умерла бабушка.

– Родители твои где?! Они хоть в курсе, что случилось?

Джейн, не поднимая головы, смотрела на пол в одну точку, долго молчала, переживая моменты утраты

– Родители умерли, когда мне было девять лет.

Саша некоторое время молчала, кусая губу, и обдумывала услышанное.

– Совсем хреново. Но ты держись, подруга, жизнь такая штука, что обязательно каждый из нас теряет своих близких, кто-то в раннем возрасте, кто-то – позже. Но это неминуемо.

Смотря в окно, Саша тяжко вздохнула и перевела взгляд на однокурсницу – та всегда напоминала ей подростка, а сейчас ее плечи опустились под грузом обрушившегося горя. Голова поникла, руки замерли на коленках, костяшки пальцев побелели. Но, может, это и к лучшему, что девушка отвернулась, смотреть в зеленые, кричащие от боли глаза – занятие не очень приятное. На счастье, в дверь позвонили. Александра быстро пошла открывать, крикнув на ходу:

– Сиди, я сама открою!

Но Джейн никак не отреагировала на звонок и громкие голоса, раздавшиеся в коридоре. Она подняла голову, лишь когда на кухню вошла соседка.

– Дашенька, у тебя хоть деньги есть на похороны бабушки?

Джейн смотрела непонимающим взглядом на соседку, пытаясь понять, о каких похоронах она говорит. Когда сообразила, вновь опустила голову, уставилась в пол:

– Да, есть.

– Вот и хорошо. И в институте ребята отзывчивые, хорошо, что одну не бросили. Тебе сейчас никак нельзя одной.

– Спасибо, теть Маш.

Соседка ушла, оставив девушек с новыми проблемами, о которых они и не подозревали.

Александра подсела к Джейн обняла ее за плечи:

– Даш, нужно посчитать, сколько денег потребуется на похороны. Я, конечно, слабо представляю, как все это делается, но мы хотя бы прикинем предстоящие траты.

Джейн, посидев некоторое время, переосмысливая услышанное, встала и пошла в комнату, где раньше спала бабушка. Открыла шкаф и достала небольшую коробку из-под обуви. Открыв ее, вытащила видавшие не одну зиму старенькие сапоги, вынув из них стельки и две пачки денег, завернутых в газету. Буквально недавно бабушка пригласила внучку к себе и показала, где лежат деньги на случай ее смерти. Джейн тогда сильно на нее обиделась, но бабушка не обращала внимания. Она вообще в последнее время больше лежала и смотрела потухшим равнодушным взглядом. Не осталось прежней веселой и жизнерадостной любимой бабушки. Она потеряла интерес к жизни, и все ее мысли были только о предстоящей смерти. Джейн, приходя из института, рассказывала о каждой прослушанной ею паре, чтобы хоть как-то отвлечь старушку.

Александра развернула газету и пересчитала деньги. Ей показалось, что их предостаточно. Но окунувшись на следующий день в тяготы похорон, она с замиранием сердца отсчитывала красные пятитысячные купюры разным службам, что занимались похоронами. К ее счастью, денег хватило и даже немного осталось на поминки. Джейн была удивлена, когда хоронить ее бабушку пришла вся ее группа. Смотря на грустные лица своих сокурсников, она впервые плакала от охватившей ее благодарности.

***

После похорон вся группа завалилась к Джейн. Молча помянули Нору. Каждый, когда уходил, сказал утешительные и поддерживающие слова. Сашка осталась ночевать, чтобы поддержать однокурсницу, и вот уже вторую неделю каждое утро бойко орудовала на кухне сковородками и кастрюлями. Джейн была ей благодарна. Во-первых, она не представляла, как бы осталась одна в пустой квартире, а во-вторых, у нее впервые появилась подруга. Причем полная ей противоположность. Бойкая и суматошная девушка, постоянно болтающая и ни одной минуты не сидящая на месте. Она тормошила Джейн своими разговорами, не давая уйти в себя и утонуть в горе.

В один из вечеров она заговорщически посмотрела на Джейн.

– Скажу тебе первой по секрету, после защиты диплома я выбила нам распределение в горы Крыма.

Впервые после похорон бабушки у Джейн заблестели глаза.

– Крым! Это так круто!

Она вскочила и завизжала, обхватив Сашку, стала ее кружить.

– А то. Я чуть плешь декану не прогрызла, уговаривая его, чтобы нас распределили в одно место.

Настроение улучшилось, девушки, смеясь, зачеркивали дни до защиты дипломов на висевшей во всю стену карте мира, специально перед этим проставив цифры на разных странах, чтобы лишний раз повеселиться.

Защиту отмечали в пригороде Москвы, уехав на дачу к Глебу, одному из сокурсников. Он сильно помог, когда умерла Нора – возил на своей машине по городу по разным инстанциям, и с тех пор Джейн была ему безумно благодарна.

Джейн впервые в своей жизни пригубила шампанское, весело жмурясь от лопающихся пузырьков, ударяющихся в нос. От второго такого фужера на голодный желудок накатил сон. Девушка поднимала брови и открывала шире глаза, стараясь справиться с нахлынувшей дремой, но быстро проиграла в неравной борьбе. Подняв ноги на диван, она провалилась в сон.

Глеб прошел в одну из спален, взял подушку и бережно подложил ее под голову Джейн, не забыв прикрыть девушку пледом.

Наблюдающая за ним Сашка не вытерпела.

– Что-то я раньше не замечала, что тебе Дарья нравится.

Глеб выпрямился, улыбнулся во весь рот, в его голубых глазах, смотревших на Александру, плясали сотни озорных искорок, и еще что-то – чего раньше она не замечала.

– Нравится, но только не она, а ее подруга.

Некоторое время Саша мысленно перебирала предполагаемых подруг, но, кроме себя, никого не увидела рядом с Дарьей. Хмыкнула, нахмурив брови, присела на диван. Окинув взглядом с головы до пят однокурсника, какое-то время осмысливала услышанное, а потом передернула плечами в негодовании.

– Ты ничего не попутал? Что-то я раньше не замечала твоих восторженных взглядов в мою сторону.

– Я слово дал, все романы только после окончания института.

– Шутишь, что ли? А если бы я уже роман с другим закрутила?

– Но ведь не закрутила.

И Глеб улыбнулся как-то загадочно, а его глаза вдруг сощурились.

– Что-то мне не нравится твой хитрый взгляд. Признавайся во всем от начала и до конца, – потребовала Сашка.

Глеб присел у ее ног, подняв голову и смотря уже совсем по-другому, потом признался в том, что отшивал всех парней, которые смотрели в сторону Саши.

Выслушав его, девушка впала сначала в ступор, а затем в ярость.

– Ты хоть понимаешь, что я испытывала все эти пять лет, думая, что я ущербная и на меня ни один парень не смотрит!

Она, наклонив голову к Глебу и сощурив глаза, гневно и возбужденно кричала на него. Парень, молча сграбастав ее в охапку, прижал к себе и страстно поцеловал. Александра не смогла отреагировать на такой резкий выпад, да и трепыхаться в сильных мужских руках совсем расхотелось. Глеб отстранился от Саши, глядя в ее немного ошарашенное лицо, в огромные глаза, расширенные еще больше от удивления. В комнате ненадолго повисло молчание.

– Прости, не удержался, столько об этом мечтал.

Ротик Саши слегка приоткрылся, впервые она не знала, как себя вести.

– Мне нужно срочно выпить и чего-нибудь покрепче.

Она не могла понять, шутит над ней Глеб или нет. Но если даже и шутит, то от второго поцелуя она бы точно не отказалась. И он будто почувствовал ее желание, вновь прикоснувшись к ее губам, но более нежно и бережно, отчего у Сашки где-то внизу живота все вдруг сжалось, по телу прокатилась волнующая волна. Опасаясь за себя, Сашка быстро отстранилась от Глеба.

– А у тебя в доме красиво.

– Нравится?

Голос Глеба вдруг стал холодным, в голубых глазах появились проблески шторма, брови нахмурились, а губы, еще помнившие прикосновения Сашиных губ, плотно сжались.

– Да, у моих родителей дом чуть больше, но вот интерьером занималась маман, а она помешана на барокко. Поэтому наш дом больше похож на дворец.

Глеб расправил плечи, замершие в напряжении уголки его губ слегка приподнялись.

– А кем работают твои родители?

– Отец – предприниматель, у него несколько ферм по выращиванию молодняка. А мама экономист. Подсчитывает всю прибыль и удачно вкладывает.

– Как же они тебя отпустили в архитектурный институт?

Ухмылка не сходила с лица Глеба.

– О! Ты даже не представляешь, через что мне пришлось пройти! Маман визжала так, что в соседней деревне свиноматки раньше срока опоросились. Но когда поняла, что я не отступлюсь, крикнула, что я не получу ни копейки. Хочешь самостоятельной жизни, вот и решай сама свои проблемы. Отец ее поддержал, думали, что я не смогу прожить без их денег. Но просчитались. Только к концу третьего курса отец сдался и стал помогать мне. А мать до сих пор обижается. А твои родители кем работают?

– Мои банкиры, но в остальном такие же, как и твои. Такой же скандал и разбор полетов.

– Поэтому ты девушку не заводил?

– И не только. Я однолюб.

Его глаза вновь хитро сощурились, в них заплясали искорки.

– Так, мне кто-то шампанского обещал, – пролепетала Сашка, не зная, как себя вести с влюбленным в нее парнем.

Дальше были бокалы с шампанским, выпитые на брудершафт. На пятом бокале Саша не почувствовала своих ног и, плюхнувшись на диван, истерически захихикала.

Глеб забрал у нее бокал с шампанским, достал телефон и вызвал такси. Выпускники уже разбрелись по домам, у Глеба остались лишь несколько пар, неожиданно начавших встречаться в конце пятого курса. Хозяин попросил всех покинуть дом – ему еще нужно было отвезти Сашу и Дарью домой. Никто не возражал, и вскоре дом опустел. Глеб окинул унылым взглядом оставленный гостями бедлам и, услышав сигнал прибывшего такси, отправился за девушками. Увидел мирно спавших валетом двух подруг. Подняв на руки сначала Сашку, он понес ее к машине. Шофер нервно проворчал что-то, но Глеб утихомирил его, объявив, что за неудобства – тройная такса. От услышанного таксист закрыл рот, но только до того момента, когда увидел, что парень несет на руках еще одну девушку.

Бережно усадив подруг, Глеб сел рядом с водителем и назвал адрес Дарьи. Глеб помнил день похорон ее бабушки и знал, что с тех пор Саша живет у Дарьи. А он и рад был – проще наблюдать за окнами этой квартиры, чем терзаться от мыслей, не ночует ли кто в общежитской кровати его любимой?

Когда подъехали к дому, Саша приоткрыла один глаз, икнула и вновь его закрыла, пробормотав что-то нечленораздельное. Глеб, порывшись в сумочке Дарьи, нашел ключи от квартиры и сначала отнес туда мирно спавшую хозяйку, а потом, рассчитавшись с таксистом, и Сашу.

У дверей квартиры она проснулась и, открыв глаза, посмотрела на Глеба.

– А почему вас двое? – промямлила.

– Так у меня брат-близнец есть. Я попросил его помочь, он несет, а я в это время целую, – ответил ей Глеб, ухмыляясь, и поцеловал курносый вздернутый носик.

– Брат-близнец? А как тебя зовут?

– Белг, – произнес Глеб свое имя наоборот и отвернулся, улыбаясь во весь рот.

– Знаешь, Белг, мне нравится твой брат Глеб и поэтому ты покинешь нашу с Дарьей квартиру.

– Так уж категорично!

– Да!

Саша вошла в квартиру, шатаясь, и облокотилась о стену, чтобы не упасть, отшвырнув сначала одну туфельку, затем вторую. Сфокусировала на них взгляд, довольно хмыкнула и потопала в спальню. Сев, качаясь, на кровать, стала раздеваться. На сие занятие у нее ушло минут двадцать. Сняв с себя последнюю часть одежды в виде трусиков, так как предпочитала спать голой, она посмотрела мутным взглядом на Глеба, промямлила что-то, вложив в интонацию голоса строгость.

– А ты Глеб или… – Она задумалась, вспоминая сложное имя «брата-близнеца», но, так и не вспомнив его, посмотрела на Глеба. – В общем, тот, другой.

– Я Глеб, а тот, другой, ушел.

– Глеб. – Она обвела взглядом парня с головы до ног. – Чего стоишь?

– Жду приглашения, – уголки губ Глеба рвались вверх, ему с трудом удавалось сдерживать улыбку.

– Какого приглашения?

– Прилечь рядом с тобой.

– Зачем?

– Чтобы согреть, – при этих словах лицо Глеба застыло в напряжении, он забыл дышать, любуясь обнаженным телом Александры. Его губы уже мысленно скользили по упругим торчащим соскам, плечам, замирали возле ямочки на животе.

Глеб мысленно зарычал, утихомиривая свое желание.

– У-у-у, – протянула Саша, – какой ты догадливый. Отопление отключили, а ночи холодные.

– Вижу, – только успел проговорить Глеб, в одно мгновение скинул с себя одежду, юркнул под одеяло и с наслаждением прижал к себе обнаженное тело девушки.

Она положила голову ему на плечо, поерзала, устраиваясь удобней, и сразу засопела. Глеб с трудом смог успокоиться, обняв Сашу, но уснул, только когда первые проблески солнца появились на горизонте.

***

Джейн распахнула глаза и вновь их закрыла, простонав. Дневной свет резанул глаза и отдался болью в голове. Девушка обхватила голову руками, вспомнив что-то, и ее глаза вмиг расширились, стали наполняться страхом, пока она смотрела на знакомый, изученный за столько лет потолок, потом она все же расслабилась, но тут же снова замерла, наполняясь ужасом.

Последнее, что она помнила – как укладывалась на диван у Глеба. Как очутилась дома, совершенно не понимала. Повернув голову, моргнула несколько раз, пытаясь убрать наваждение. Мужская голая спина виднелась на противоположном диване.

Ее глаза расширились, когда до нее дошло, кто спал там. Она вся сжалась, затаив дыхание, боясь пошевелиться и увидеть рядом с собой такое же голое тело своего сокурсника. Но без кислорода она долго не могла и, набравшись смелости, тихонько повернулась к стене и облегченно вздохнула, не увидев возле себя никого, но потом вновь замерла, услышав непонятный шум на кухне. Ощутила страх и какое-то странное отвращение к себе. Напиться так, чтобы ничего не помнить и спать не пойми с кем?..

От досады выступили слезы, и девушка тихо встала. Сейчас нужно посмотреть правде в глаза и понять, кто спал с ней сегодня ночью. Присев на край дивана, она схватила висевший на стуле халат и стала быстро одеваться, но руки не слушались, слегка дрожа от волнения и переживания. Она не выпускала из поля зрения спину парня, боясь, что он сейчас повернется и увидит ее полуголую.

На ее счастье, он мирно спал. Джейн привстала, посмотрела на лежащую в обнимку с парнем Сашку. Увидела, кому принадлежит широкая голая спина, и ее брови взметнулись от удивления. Эти двое крепко спали, прижавшись друг к другу.

Она отвела взгляд, застеснявшись, что подсматривает за спящими, и на цыпочках вышла из комнаты на встречу с неизвестностью. Но, как оказалось, неизвестности в лице второго парня нигде не наблюдалось, а шум доносился из кухни Воронковых, живших этажом выше. На всякий случай Джейн проверила все комнаты, а придя на кухню, села на стул, и из ее груди вырвался вздох облегчения.

Но, что-то вспомнив, она резко подскочила и побежала к входной двери. Ключ торчал в дверном замке с этой стороны. Широкая улыбка расползлась по лицу Джейн.

«Значит, ты не такая и пьяная была, если смогла доехать до дома и лечь спать, раздевшись при этом».

Но недовольная маска опять наползла на ее лицо – а как Глеб оказался в квартире, да еще и в обнимку с Сашей? Но она ведь ничего не помнит. Сашка уж точно все сможет рассказать, в отличие от Джейн, она вообще не пила, значит, это все она: и домой привезла, и помогла раздеться, и в постель уложила. Хорошая подруга, заботливая.

Озадаченная тем, что не может ничего вспомнить, Джейн поставила на плиту чайник. И пока чистила зубы, ее не покидало чувство вины. Мысленно она сотню раз дала себе подзатыльник и отругала. Сидя на табуретке у кухонного окна, она пыталась вспомнить хоть что-то из вчерашних событий и, задумавшись, вздрогнула от свистка чайника. Быстро выключив газ, налила в кружку кипяток и, присев на прежнее место, стала ждать, когда проснется Саша.

Саша, услышав свист чайника, откинулась на подушку, забросив руки за голову, сладко потянулась. Ее оголенные соски, лишившись горячего тепла, вмиг съежились, оказавшись на прохладном воздухе. Присутствие лежащего рядом парня она почувствовала не сразу. Даже больше. Сначала она ощутила на себе чей-то пристальный взгляд и только после этого – разгоряченное тело рядом. Запах дорогого мужского парфюма ударил в нос.

«Твою ж мать!»

Ругая себя на чем свет стоит, резко натянула до самого горла одеяло и замерла от догадки. Она вспомнила, как Глеб признался, что давно за ней наблюдает. И от этого стало не по себе.

«А вдруг он какой-нибудь маньяк. Ой, мамочки!» – заверещало все у нее внутри от понимания того, что она совсем не помнит, что происходило вчера.

А вдруг это не Глеб, а кто-то другой?

Во рту пересохло от накатившего страха, и Саша долго лежала, боясь открыть глаза. Но в какой-то момент осознав, что сейчас ее мочевой пузырь лопнет, резко распахнула глаза и встретилась с прищуренным взглядом развеселившегося Глеба. Саше показалось, что она уже не раз встречалась с этим лукавым взглядом.

– С добрым утром, красавица, – проговорил парень и захватил ее ушко своими губами, выделывая в его раковине языком такие выкрутасы, от которых у Сашки сбилось дыхание, а рассудок помутнел от ударившей волны возбуждения. Парень отстранился от нее, любуясь лицом, на котором отражались все чувства.

– Какая ты горячая, – прошептал он ей на ушко и прижал к своей возбужденной плоти.

Сашкино нахлынувшее возбуждение от прикосновения к мужскому телу резко сошло на нет, и перед ней остро встал вопрос, что было ночью? Девушка прикусила губу от волнения и чуть не разревелась. Она так мечтала о своей первой ночи с любимым мужчиной, а теперь вспомнить ничего не может. Шмыгнув носом, потерла глаза и вновь открыла их.

Глеб увидел застывший в глазах Саши испуг, сжатые от волнения губы и тонкую линию между бровей. Приблизился к ее лицу и, замерев у самых губ, тихо проговорил:

– Не бойся, ничего не было.

У Сашки из груди вырвался вздох облегчения, и его перехватили горячие губы парня. Этот поцелуй вновь увлек обоих в волну наслаждения. Глеб нехотя отстранился от ее губ и прошептал:

– Беги уже, куда собиралась.

Сашкины брови взлетели, а затем она быстро перекувыркнулась через Глеба, накинув ему на голову одеяло, одним махом схватила со стула оставленный там вчера халатик и выбежала из комнаты, перекидывая пояс вокруг талии и давая себе обещание никогда больше не спать голой.

Джейн, сидя на стуле, увидела пробегавшую мимо с широко раскрытыми глазами Сашку и принялась ждать, когда та выйдет из туалета. Ей показалось, что Сашка засела там навечно.

Выйдя из туалета, Сашка облегченно вздохнула, а затем направилась чистить зубы, и лишь после этого явилась на кухню и остановилась в дверном проеме, глядя на довольную физиономию Дарьи, попивающую чай из большой кружки. Александра тихонько присела возле нее и жалобно спросила:

– Дашь, ты первая отрубилась, значит, должна помнить, что было потом.

Маска веселости вмиг сошла с лица Джейн, надежда на то, что Сашка все помнит, рухнула в один миг. Она отставила кружку.

– Я ничего не помню.

Они молча сидели и смотрели друг на друга, а потом одновременно повернули головы и глянули на стену. Там с противоположной стороны на диване лежал человек, с вероятностью в сто процентов все помнивший. Посверлив некоторое время стену, взгляды девушек вновь встретились. Но они не решались пойти к Глебу и спросить, что они вытворяли. Хотя ничего скверного за ними никогда не наблюдалось, значит, и они вели себя прилично. Девушки практически одновременно подумали об одном и том же, улыбнулись.

Лежавший на кровати Глеб вытащил из-под подушки книгу.

– Так вот из-за чего у меня вся шея болит. – Глеб прочитал название книги. – «Дракон и его избранница». – Уголки его губ приподнялись, глаза заблестели в предвкушении развлечения. – Значит, фэнтези любишь читать? Посмотрим, посмотрим на твое увлечение. – открыв книгу на середине, он, бодро жестикулируя и подражая героям из книги, стал вслух читать отрывок текста: – «Моя пери, мечта всей моей жизни», прошептал Ренго, в его вертикальных зрачках бушевала страсть, губы выцеловывали узоры на обнаженном теле Омелии, спускаясь все ниже, к самому сокровенному и невинному – девичьему лону… – Рот у Глеба слегка приоткрылся от дальнейшего чтения, рука замерла в воздухе, а голос перешел на шепот. Брови медленно ползли вверх, а глаза стали округлятся, как пятикопеечные монеты старого образца. Прочитав описание любовной сцены дракона и его избранницы, Глеб постарался успокоить свою возбужденную плоть. – Да, обычный любовный романчик отдыхает по сравнению с описанием любовных сцен в фэнтези! Ай-я-я-й, Сашенька, бесстыдница какая! Читать такие романы детям запрещено!

Глеба рассмеялся. Засунув книгу под подушку, он встал и надел джинсы, постоял, чтобы немного успокоиться. Девчонки уже обо всем переговорили, времени он им дал достаточно. Теперь и ему не помешает совершить все необходимые организму утренние процедуры.

Выйдя в коридор, он взмахнул рукой, приветствуя притихших девчонок, и прошел в туалет. Выйдя оттуда, посетил ванную и только после этого направился в кухню. Остановился, окинул притихших девчат взглядом, в котором плясала сотня чертят, но лицо его при этом оставалось совершенно строгим и невозмутимым.

Дарья отводила взгляд от голого торса, а вот Сашка, не скрывая любопытства, рассматривала парня во все глаза. Глеб всегда казался ей немного худым. А сейчас она видела небольшие кубики на его животе и тонкий ручеек волнистых светлых волос, спускающихся вниз от пупка под джинсы. Сашка тяжело сглотнула. Подняв глаза, она вновь заметила хитрый, поедающий ее взгляд голубых глаз. Пройдясь пятерней по светлым волосам, парень улыбнулся:

– Что, даже чаю не предложите?

Девчонки одновременно вскочили, еще больше развеселив его.

– Девушки, я пошутил! Сядьте и успокойтесь. Чайник я вижу, а кружку и так знаю, где искать.

Он открыл дверцу висевшего над мойкой шкафчика и взял первую попавшуюся кружку. Кинув в нее пакетик чая, взял табурет и подсел к столу, переводя взгляд с Саши на Дашу.

– Саша, Даша, чего сидим с такими кислыми лицами? Может, сбегать за шампанским?

Девчонки вмиг стали пунцовыми, а затем резко побледнели, но промолчали.

– Понятно, говорить со мной никто не хочет. А я так хотел рассказать, что вчера было.

Нижние челюсти у обоих сразу потяжелели, дыхание стало едва уловимым. Глеб, увидев лица девчонок, не выдержал, и по кухне загремел веселый басистый смех.

– Видели бы вы себя сейчас, девчонки.

Сашка подпрыгнула, схватив лежащее на столе полотенце, бросилась бить Глеба, тот стал уворачиваться от ударов, весело хохоча. Насмеявшись, вытер проступившие от смеха слезы и посмотрел на раскрасневшуюся Сашку. Щеки ее пылали, ноздри широко раздувались от тяжелого дыхания, припухлые губы сжались в негодовании и злости.

– Сашуль, не дуйся, морщинки появятся.

Сашка бросила в Глеба полотенце и отвернулась, сдерживая улыбку. «Вот ведь плут какой. И кто бы знал, что за маской тихони скрывается такой мачо. Хотя нет, больше он походит на героев из фэнтези – драконов».

Сашка передернула плечами, отгоняя от себя утреннее волнение и воспоминание о твердой возбужденной плоти Глеба. Но когда она повернулась и посмотрела ему в глаза, показалось, что он понял мимику ее лица, каждое движение тела… и ей от этого стало почему-то радостно, а на душе запорхали те самые бабочки, про которые она читала сто раз в книгах. Джейн, видя, какими взглядами пересматриваются Саша и Глеб, все поняла и встала.

– Вы как хотите, а я гулять в парк. Нужно выветрить из головы остатки алкоголя.

Глеб заулыбался.

– Я еще в своей жизни не видел ни одного человека, которого всего два бокала шампанского вырубили бы на всю ночь.

Джейн, почувствовав жар на щеках, вылетела пулей из кухни. Быстро надела джинсы и футболку, уже в коридоре обувая кроссовки, крикнула:

– Я часа на три, может, больше. Пойду успокаиваться и думать о своем поведении.

– Да чего ты, Дашуль, убегаешь. Может, потом вместе погуляем.

– Нет! Я люблю гулять одна! – твердо крикнула она, хлопнув дверью, и ребят окутала наступившая в квартире тишина.

Глеб опять посмотрел на Сашу – так, что у той подкосились ноги, хотя она сидела на табуретке. Глядя ей в глаза, парень подошел к ней и, присев на корточки, откинул полы халата, опустив взор к ее ногам. Тихо, с хрипотцой в голосе прошептал:

– Сашка. Сашенька, какая ты красивая.

Нежно коснулся губами ее ног.

Произнесенное им имя прошлось волшебной волной по телу девушки, окутало трепетом предчувствия близости. По коже бежали мурашки наслаждения. Александра замерла с расширенными глазами, в которых отражалось удивление от того, что она так реагирует на его прикосновения.

Глеб привстал, приподнял ее на руки и унес в спальню. Он окутал ее такой лаской и любовью, что Сашка сама не поняла, как приняла его в себя. Уже когда она лежала в его объятиях, до нее дошло, что она натворила. Чувство сожаления навалилось разом, чуть затряслась нижняя губа, а глаза увлажнились от подступивших слез.

Глеб, понимая состояние девушки, сильно сжал ее в объятиях, шепча на ушко:

– Пойдем сегодня и подадим заявление. Пышной свадьбы не обещаю, только обручальное кольцо и штамп в паспорте.

Сашка шмыгнула носом, все еще не веря в то, что с ней сегодня произошло. Еще вчера ни о чем таком не думала, не говоря уже о том, что будет спать с сокурсником. Хотя она часто замечала на себе взгляд его голубых глаз, от которого душа замирала. Можно сказать, она уже привыкла к этому взгляду, даже больше – если Глеб на нее не смотрел, становилось тоскливо и горько. Но на этом все и заканчивалось, никаких шагов в ее сторону парень никогда не предпринимал.

– Ты не обязан на мне жениться только из-за того, что ты со мной переспал.

Глеб приподнялся на локте, поднял пальцами ее подбородок и посмотрел в глаза.

– Саш, ты действительно думаешь, что я бы с тобой просто так переспал? Я тебя хотел с первого курса, а уже на третьем понял, что влюблен по уши. Только я от своих принципов не отступаю. Даю тебе месяц на раздумья, а затем поженимся.

– Значит, ты специально все это подстроил.

– Нет, у меня и в мыслях не было. Я вообще думал, после защиты устроюсь на работу и приеду к тебе через месяц. Подкараулю и, проходя мимо, остановлю, удивлюсь внезапной встрече.

Саша приподнялась, одеяло соскользнуло вниз, открыв взгляду парня острые, словно наливные яблочки, груди.

– Мм, – промычал Глеб восхищенно, – какие они у тебя красивые.

Сашка вмиг испуганно натянула на себя одеяло, щеки ее заалели, глаза замерли в невинной стыдливости.

– Ты моя будущая жена, не стоит меня стесняться.

Глеб коснулся губ Саши, ее тело сразу отреагировало, наполнившись истомой, она подалась навстречу его губам и затаила дыхание.

– Сашка, – прошептал он и коснулся губами ее шеи, – ты меня с ума сводишь. Как я ждал этого момента, сколько раз представлял, как снимаю с тебя трусики, а ты, оказывается, любительница поспать голышом.

Плечи Глеба дернулись от смеха. Сашка открыла глаза и посмотрела в его голубые глаза, в которых опять плясами бесенята.

– У меня такое чувство, что ты все время надо мной смеешься.

Брови Глеба взлетели, глаза округлились.

– Тебе так кажется, моя пери.

Сашка лежала и соображала: «Слово какое знакомое, где я могла его слышать? А может…»

– Ах ты, гад!

Сашка вскочила, вырвав подушку из-под его головы, стала бить ею Глеба. Его веселый смех разносился по всей квартире. Парень рьяно защищался, выставляя вперед руки, от сыпавшихся на его голову ударов. Лицо Сашки раскраснелось, в карих глазах проскакивали молнии. Она кусала губы от досады и обиды, что ему совершенно не больно, и он смеется над ней. Александра закинула подушку за спину с намерением сильнее размахнуться и все-таки стукнуть Глеба побольнее. Но он вдруг закричал:

– Стой!

Выставил руку вперед, и глаза у него вдруг стали какими-то плотоядными.

Сашка застыла с запрокинутыми за спину руками, вся раскрасневшаяся, тяжело дыша, от чего холмики ее грудей высоко поднимались и резко опускались.

– Ты моя богиня. Только моя, даже представить не мог, что я у тебя первый, – прошептал ей Глеб и прикоснулся губами к манящему розовому соску.

Тело Сашки сразу обмякло, ее пальцы разжались, выпустив тяжелую подушку, но только для того, чтобы зарыться в его русые волосы.

– Я думала, что со мной будет, как со всеми.

– Как? – Он обдал ее волной горячего дыхания, его губы замерли возле ее губ, глаза с смотрели удивлением.

– Ну… – Сашка помялась, тема была слишком пикантной, но любопытство победило. – Будет больно.

– А, это. Ты знаешь, я даже рад, что все обошлось без мучений, физиология у всех разная. Я бы не хотел видеть твои страдания.

Его прикосновение к ее губам закрутило Сашку в водоворот новых волнующих ощущений.

***

Джейн тихонько открыла ключом входную дверь. В квартире стояла мертвая тишина, которую нарушали лишь тикающие настенные часы. Девушка сбросила обувь и на цыпочках прошла на кухню, положив пакеты с продуктами на стол. В животе давно урчало от голода. Открыв холодильник, она вытащила из упаковки сосиску и тут же отправила ее в рот. Не успела дожевать, как на кухню вышла заспанная Саша.

– Привет, чего ты там жуешь вкусного?

Джейн смотрела на алые припухшие губы уставшей Саши, на торчащие в разные стороны волосы… но вот выражение глаз у девушки стало другим. В них поселилось счастье и еще что-то непонятное и завораживающее. Тяжко вздохнув, Джейн посмотрела на Сашу глазами, полными грусти, печалясь в предстоящей разлуке. В глазах защипало от подступивших слез, она резко отвернулась, чтобы не выдать себя. Вздохнула несколько раз глубоко, пытаясь успокоить себя, когда услышала голос Глеба.

– Девчонки, я голоден, как сотня драконов!

– Опять ты начинаешь?

– Нет, солнышко. Я ни в коем случае не хочу тебя обидеть. Сам увлекался фэнтези в пятом классе.

– Я больше не могу! – Саша посмотрела жалобно на Джейн. – Даш, он надо мной весь день смеется!

Глеб обхватил Сашу и прижал к себе, наклонившись к ее уху, коснулся губами, а затем весело сказал:

– Солнышко мое, как я могу над тобой издеваться, если люблю.

От такого признания Джейн удивленно захлопала глазами. Как такое может быть, еще суток не прошло, а он уже кидается такими словами. Но все разъяснила Саша.

– Даш, ты представляешь, этот балбес все пять лет за мной наблюдал как маньяк.

Глеб выпрямился, бросив взгляд на макушку Саши, губы его разошлись в довольной веселой улыбке.

– Ты даже не представляешь, какой я маньяк, я со вчерашнего вечера, кроме шампанского, ничего не ел.

Плечи Саши дернулись от вырвавшегося смешка.

– Девчонки, настроение у меня… – ух! – Глеб со всей силы зажал Сашу. Та завизжала, пытаясь вырваться.

Джейн села на табуретку и, подперев щеки руками, наблюдала за счастливой парой и улыбалась.

С этого дня жизнь Саши стала больше похожа на взрывной вулкан. Глеб не давал ей сидеть дома, возил по выставкам и музеям, брал билеты на концерты разных групп. Но самым впечатляющим событием стала подача заявления.

– Дашка, ты будешь у меня свидетельницей на росписи?

Джейн с грустью посмотрела на подругу.

– Я не могу, Саш. У меня год траура по бабушке.

Улыбка сразу сошла с лица Александры.

– Вот блин! Тогда я заявление заберу и подожду год, никуда Глеб от меня не денется.

Джейн погладила подругу по плечу, успокаивая.

– Саш, это ведь твоя жизнь и твоя свадьба. А таких парней, как Глеб, еще поискать надо. Не теряй его из-за меня.

Саша прижалась щекой к плечу Джейн, на ее глаза навернулись слезы.

– Даш, я все до мелочей продумала и совсем забыла про твою бабушку. Прости! Прости меня, я эгоистка.

– Глупая, чего ты извиняешься. А давай вы через год обвенчаетесь, вот меня и пригласите.

Сашка подскочила.

– Венчание! Какая же ты молодец, Дашка!

Джейн смотрела на сияющую счастьем Александру, ее сердечко сжималось от предстоящей разлуки с подругой. Уже через день Саша осталась ночевать у Глеба и в итоге переехала к нему, и только иногда забегала к Джейн, вся сияющая от счастья, но главное – безумно влюбленная в своего парня.

***

Джейн взяла билет на самолет. Сидя возле иллюминатора, позвонила Саше.

– Саш, я улетаю через десять минут.

Молчание в трубке длилось несколько минут, а затем Джейн чуть не выронила телефон, когда Сашка заорала во все горло.

– Как ты могла, не попрощавшись, сесть в самолет и улететь без меня?! Скажи, как?!

Джейн услышала всхлипывания. И у нее самой по щекам катились горячие соленые ручьи. Она тоже шмыгала носом, вспоминала своих родителей, бабушку и от этого ее сердечко еще больше стонало от боли расставания. И хоть девушки понимали, что с этого дня их дороги пойдут по разным путям, но это жизнь, чтобы дарить и отнимать счастье.

– Саш, ты и Глеб самое дорогое, что у меня есть в этом мире. Я люблю вас и очень сильно желаю вам счастья. Прости меня, что не попрощалась, у тебя сейчас столько забот. И не ругай меня сильно, мы обязательно встретимся, совсем скоро.

Сашка всхлипывала и не могла говорить. Джейн услышала возню, вскоре в трубке раздался басистый голос Глеба.

– Даш, прилетишь, позвони, обживайся на новом месте, мы после свадьбы обязательно к тебе нагрянем.

Джейн улыбнулась

– Хорошо. Целую вас.

Она отключила телефон и тяжко вздохнула.

«Как у ребят все быстро закрутилось. Но все равно видно, что Глеб надышаться не может на Александру. Дай бог им счастья».

Джейн, откинув голову на спинку кресла, закрыла глаза. Уголки ее губ слегка приподнимались, когда она думала о свадьбе друзей.

Глава 2 Крым

Джейн смотрела в иллюминатор, ее душа трепетала и замирала от восторга, когда под самолетом расстилалось голубое, местами темно-синее – Черное море.

Шасси самолета плавно коснулись асфальтовой дороги Крымского полуострова. Джейн вышла из аэропорта и сощурила глаза от яркого жаркого солнца. За свою небольшую жизнь она ни разу не была на море, да и не только на море, а вообще никуда не выезжала. Так, небольшие школьные экскурсии по ближайшим небольшим городкам.

Джейн перекинула рюкзак за спину и стояла, рассматривая встречающих. Она еще накануне нашла в интернете адрес, куда ее распределили, и позвонила. Ей ответила девушка со звонким голоском, представившаяся Натальей. Она рассказала, как лучше добраться до Крыма и сообщила, что постарается встретить Джейн в аэропорту, но только чтобы та обязательно сообщила время вылета.

И вот теперь Джейн была как на иголках – с одной стороны, она понимала, что и сама сумеет найти новое место работы, но с другой – лучше, когда тебя все же встречают. Можно сказать, не лучше, а просто не так страшно.

– Вы, случайно, не Дарья?!

На Джейн смотрела стройная блондинка лет тридцати с красивыми серыми глазами, в которых светились любопытство и восторг.

– Даш, да ты прям красавица! У тебя в роду японцы или китайцы были?

Джейн удивилась. Никогда никто из посторонних не говорил ей про раскосые глаза.

– Хотя, по-моему, греческой крови в тебе больше. Ну вылитая гречанка.

Наталья не давала Джейн рта открыть, все время задавая вопросы и тут же сама на них отвечая. Подхватив чемодан, ринулась в сторону небольшой стоянки, Джейн едва поспевала за ней. Наталья подошла к небольшому желтому автомобилю и, открыв багажник, поставила чемодан, ударив по крышке капота, потом осмотрела Джейн с головы до пят.

– Сейчас поедем в Керчь, ко мне на квартиру, ты переоденешься, а уж потом в контору к Кузьмичу, быстро оформишься – и завтра можно будет уже приступить к работе. В основном, все наши волонтеры работают в лагере недалеко от поселка Яковенко. А я люблю комфорт, езжу на работу на машине. Так что у тебя время есть подумать, где тебе будет лучше жить.

Джейн улыбнулась, все ее страхи и сомнения быстро улетучились, даже не верилось, что все так удачно сложилось.

Квартира, в которой проживала Наталья, оказалась небольшой, но довольно-таки уютной. Девушка проследовала через коридор и открыла дверь, за которой оказалась небольшая комнатка с красивыми, до самого пола, голубыми занавесками с крупными маками. В правом углу от окна стояла тахта, застеленная красным покрывалом. Шкаф-купе с огромным зеркалом занимал левый угол комнаты. Там же неподалеку стояла этажерка с вазочками и мягкими игрушками. Место от шкафа и этажерки занимал узкий квадратный столик.

– Вот твоя комната на первое время. Раньше здесь жила Вика, но она влюбилась в итальянца и умотала с ним. Если тебе комната понравится, можешь жить со мной, квартплата пополам, если не устраивает, можешь снимать отдельное жилье. На выходные ко мне приезжает мой Игорек, мы с ним собираемся пожениться. А у тебя парень есть?

Джейн мотнула головой.

– Такая красавица и никого нет! Не переживай, у Игорька столько друзей – обязательно себе выберешь.

Джейн стояла и смотрела через окно на небольшой зеленый дворик, в центре которого была детская площадка. На двух качелях раскачивались девчонки лет семи, в песочнице играла малышня в разноцветных панамках.

– Давай, бери документы и в контору, быстро оформишься, и я тебя в столовку свожу. Готовить я не любитель, да и некогда. Порой так увлечешься, что только ночь заставляет все бросить и идти домой.

Придя в контору, Джейн познакомилась со своим первым начальником, лысоватым и слегка полноватым Петром Кузьмичом. Ему было лет пятьдесят. Наталья работала у него по совместительству секретарем и археологом. Сейчас они вели раскопки в Казы-Аул, так что ближайшие лет семь, а может, и все двадцать будут работать в том районе.

– Кузьмич, мы в столовку, а потом я покажу Дарье все здешние достопримечательности. Так что увидимся завтра.

Кузьмич в ответ что-то промычал, складывая осколки какой-то древней амфоры. Наталья схватила Дарью под руку и поволокла на выход, увидев, как у той заблестели глаза от вида раритета.

– Пойдем, успеешь еще насмотреться!

Они плотно пообедали в столовой, потом прогулялись по городу и вышли к морю. Джейн посмотрела на горизонт, и у нее захватило дух. Щеки покрыл румянец, глаза заблестели от восторга. На голубой синеве воды отражалась игра солнечных лучей, которые слепили яркими бликами. Легкий теплый ветерок, насыщенный влагой, касался кожи бережно и заботливо, вызывая восторг и радость.

– Я тоже люблю смотреть на море, – глядя на взволнованную Джейн, улыбнулась Наталья. Можем еще успеть покупаться. Купальник привезла с собой?

– Нет, да я и плавать не умею.

Мысль о том, что ей придется лезть в бесконечные просторы вод, навевала холод. Настроение сразу улетучилось.

– Ну как хочешь. Пошли тогда домой, ты с дороги отдохнешь, а я искупаюсь.

Наталья убежала купаться, в квартире сразу стало тихо, Джейн вздохнула и прилегла на кровать. Пока начало новой самостоятельной жизни казалось неплохим. Нужно позвонить Сашке.

– Саш, привет. У меня все хорошо.

– Где ты остановилась?

– Пока буду жить с сотрудницей. Я уже ходила на море. Красота – не описать, воздух наичистейший, вдыхаешь – и голова кружится.

– Я тоже хочу на море. Глеб! Давай в свадебное путешествие к Дарье поедим! – крикнула Сашка. Последовало молчание и через некоторое время Джейн услышала голос Глеба.

– Я уже взял билеты. Так что, Дашурик, жди нас в гости.

– А-а-а! – услышала Дарья визг из трубки. – Я его обожаю!

– А где же люблю? – ухмыляясь, произнес Глеб, и Джейн услышала звонкий поцелуй.

– Даш, ты даже не представляешь, уже исцеловал меня всю и все ему мало.

Грустная улыбка застыла на лице Джейн, щемящая тоска сдавила грудь.

– Ребята, я по вам так соскучилась.

Джейн шмыгнула носом, к горлу подкатил комок.

– Даш, ты только не реви, а то я сейчас все брошу и прилечу к тебе.

– Так, отставить море. Увидишь его только после штампа в паспорте. И никаких других решений с твоей стороны, солнышко мое, я не принимаю.

Джейн слушала властный, но в то же время ласковый голос Глеба, и немного завидовала Александре. Какой он все-таки у нее… Джейн задумалась, какими словами можно описать мужчину, в руках которого ты чувствуешь себя маленькой несмышленой девочкой. И чтобы ты ни вытворяла, тебе простят любую шалость, при этом будут крепко целовать. По долгому молчанию в трубке она поняла, что молодые именно этим и занимаются

– Ладно, целуйтесь уже, не буду вам мешать.

Джейн выключила телефон и вытащила из рюкзака книгу, оставленную Сашей в ее квартире. Подруга так влюбилась, что про все на свете забыла. Джейн рассматривала обложку, на которой был изображен обнаженный до торса молодой мужчина. Широк в плечах, а кубики пресса давали понять, что обладает немалой силой. Волнистые, черные как ночь волосы… Джейн не сказала бы, что такой типаж мужчин ей нравился, но взгляд синих глаз притягивал. Джейн внимательней всмотрелась и заметила черный вертикальный зрачок, напоминающий зрачок хищного зверя. Попадешься такому мужчине в руки, сожрет и имени не спросит. Хотя, разглядывая его бицепсы, девушка поежилась, подумав о том, как ее обнимают эти самые сильные руки.

И еще чем-то он напоминал Глеба. Казалось, между ними нет никакого сходства, это совершенно разные молодые люди, но взгляд… хищный, властный и сильный, но в то же время – с хитринкой.

Джейн открыла книгу и погрузилась в чтение, но дошла до двадцатой страницы, и ее потянуло в сон.

«И как Сашка может читать такую дребедень. Какие-то маги, эльфы и драконы».

Она закрыла книгу и посмотрела на обложку – так, значит, ты дракон. И кто только придумал, что драконы могут превращаться в людей. А хотя сказка она и есть сказка. Джейн положила книгу под подушку и, обняв ее, погрузилась в мир грез.

Утром следующего дня она вскочила с улыбкой и стала собираться на работу. Наталья, уже умытая и с макияжем, сидела на кухне, пила чай,

– Проснулась, соня? Я решила тебя не будить, дала поспать перед первым рабочим днем.

Джейн быстро проделала утренние процедуры, выпила залпом чашечку кофе и пошла переодеваться.

Когда они приехали на раскопки, там уже был практически весь их коллектив, а еще сам Кузьмич и его жена Людмила Николаевна. Как потом оказалось, они поженились еще в студенческие годы и вот уже много лет работают вместе. Еще был парень лет тридцати, худой, высокий и нескладный какой-то, больше похожий на страуса. Джейн удивилась тому, что даже такие неказистые парни женятся. Его жена была гидом и сейчас сидела в декретном отпуске с ребенком. Замыкала весь этот коллектив Наталья и сама Джейн. Волонтеры работали в другом месте и пересекались с археологами лишь в обед. Небольшой лагерь, состоящий из палаток и временной кухни, располагался в сотне шагов от раскопок.

Джейн увлеченно принялась за работу и подняла голову, когда ее окликнула Наталья.

– Дарья, бросай свои кисточки и совочки, айда обедать.

Живот Джейн тут же отреагировал, заурчав. Она улыбнулась:

– Иду!

Неделя пролетела незаметно, Джейн все нравилось – и коллектив, и место работы, но самым счастливым моментом был приезд Саши и Глеба.

***

Приехав с работы в пятницу, Джейн первым делом побежала в душ и вымылась, а потом вышла на балкон сушить волосы. На ней были короткие шортики и белый топ с глубоким вырезом. Жара стояла сильная и, чтобы заново не вспотеть, девушка надела самую легкую одежду, не закрывающую ее разгоряченное тело. Скинув полотенце с головы, она стала сушить волосы, перебирая и подставляя солнцу длинные пряди. И не услышала, как в комнату вошли Наталья и ее парень.

Увидев девушку, тот замер от восторга. Работая спасателем на пляже, каких он только женщин не видел, а уж переимел – и не сосчитать, а эта девчонка была похожа на богиню или нимфу. Ей впору на подиуме ходить, а не раскопками заниматься.

Девушка стояла спиной, чуть наклонив голову, ее длинные черно-пепельные волосы касались пола, но не это заинтересовало парня, он впился глазами в ее стройные ножки и осиную талию, которую можно обхватить ладонями.

– Чего слюни распустил, – прервала его созерцания Наталья, засмеявшись.

От ее смеха Джейн дернулась, повернулась и наткнулась на хищный взгляд карих глаз. По фигуре этот парень даже превосходил мужчину с обложки. Что-то мелькало в его зрачках, отчего сразу хотелось спрятаться подальше и никогда не видеть этих глаз.

Парень едва сдержал себя, когда Джейн повернулась. Он цепко пробежался взглядом по ее фигуре и лице, остановился на округлых грудях, едва сумев скрыть свое восхищение.

Джейн поежилась от похотливого взгляда парня и не знала, как себя вести.

Наталья вновь захихикала, разорвав молчаливую тишину в комнате.

– Даш, а это мой Игорек!

Игорь шагнул к Джейн и, взяв ее руку, поцеловал.

– Рад знакомству, прекрасная дева.

– Игорек, смотри, я заревную!

Прежде чем повернуться к Наталье, парень задержал свой взгляд на высокой груди Джейн, и девушке показалось, что он готов броситься на нее. Но к счастью, он отвернулся.

– Наташенька, кроме тебя, мне никто не нужен.

Наталья засияла.

– А давай Дашу познакомим с Даниилом. Вот будет отличная пара – Даша и Даниил.

Игорь вновь повернулся и бросил алчный взгляд на Джейн, злорадно улыбаясь.

– Ты у меня просто умница.

Джейн чувствовала, что ее уши щеки и шея покрылись красными пятнами от стыда.

– Не надо меня ни с кем знакомить, у меня парень есть, скоро должен приехать.

Первый раз Джейн соврала, и ей показалось, что еще больше залилась краской.

– Ты же говорила, что у тебя нет парня. – Наталья удивленно смотрела на Джейн.

– Мы поссорились немного. Но он обещал приехать.

– Подумаешь, мое дело предложить.

Они ушли. А Джейн захотелось вновь пойти в ванную и смыть с себя этот раздевающий похотливый взгляд Игоря.

Глянув на часы, раздосадованно поняла, что опаздывает, и решила, что вечером обязательно поваляется в ванне, несмотря на жару.

Джейн с нетерпением высматривала людей с прибывшего рейса. Когда в толпе увидела скачущую и махающую Сашку, на глаза навернулись слезы. Девчонки завизжали и бросились в объятия друг друга.

– Дашка, а загорела как! Еще красивее стала, правда, Глеб?

Глеб, обвешанный чемоданами, улыбался во весь рот.

– Наконец мы тебя увидели. Я даже не знаю, чего она больше хотела – замуж выйти или к тебе ехать.

Ветер раздувал светлые волосы парня, на его лице расползлась улыбка, в голубых глазах плясали искры счастья и любви.

Как быстро счастье меняет людей, Джейн вытерла слезы, на лице ее сияла улыбка.

– Я по вам соскучилась. Вы даже не представляете.

– Да представляем, представляем, сами не могли дождаться. Гостей бросили и к тебе. Сейчас в гостиницу, а потом сразу на море. Девчонки, если бы вы знали, как я хочу окунуться в эти прохладные соленые воды!

Девчонки переглянулись и захихикали.

Глеб поймал такси, и вскоре они остановились у нового отеля. Сашка все время болтала, рассказывая, как проходила свадьба, и пыталась показать фотки.

– Девчонки фотки на берегу моря, – разбирая чемодан, выкрикнул Глеб и достал плавки. – Солнышко, ты купальник брать будешь или мне самому выбрать? Ты сегодня зеленый наденешь или красный?

– Чего ты опять смеешься? Не могу же я в одном купальнике всю неделю на пляж ходить. – Сашка надула губки и, нахмурив брови, шмыгнула носом.

– О, как мы быстро тяжелую артиллерию в ход пустили.

Саша сразу замолчала, ее ноздри стали раздуваться от тяжелого дыхания, губы вытянулись в узкую полоску.

– Даш, он не перестает надо мной смеяться. Мне даже иногда хочется его придушить.

В прищуренных голубых глазах Глеба вновь заплясали искорки озорства и веселья.

– А вот это уже карается законом. Ты представляешь, что напишут в газетах? Подающего большие надежды молодого археолога на второй день после женитьбы нашли мертвым в шикарном номере шикарнейшего отеля на прекрасном берегу Черного моря. Но самым тяжелым для погибшего было то, что он так и не успел искупаться, слушая вопли жены.

– Чего! Я тебе сейчас покажу вопли!

Сашка схватила лежащее на постели полотенце и понеслась за Глебом. Тот кинулся наутек, весело смеясь и подзадоривая Сашу.

На душе у Джейн было весело и тепло, она заливалась звонким смехом, глядя на беготню ребят.

Когда Сашка все-таки загнала Глеба в угол и замахнулась на него, он перехватил ее руку, прижал к себе и крепко поцеловал. Полотенце из рук Сашки выпало, она сразу забыла про все на свете.

Джейн смущенно отвернулась – видя счастье Глеба и Саши, она радовалась за них от чистого сердца.

Как только Глеб оказался на пляже, он быстро скинул шлепки, шорты и бегом побежал в море, крича от восторга.

Саша с Джейн присели на лежаки. Смеясь, они смотрели на убегающего Глеба.

– Мне до сих пор не верится, что я уже десять часов как замужняя девушка. Ой, фотки хотела тебе показать. Заставила сестру щелкать.

Джейн подсела к Саше, и та стала показывать и рассказывать все о снимках. Когда осмотр подходил к концу, прибежал Глеб – весь мокрый, но счастливый.

– Давай, Даш, рассказывай, как жизнь на новом месте, жениха еще не завела себе?

Вспыхнувший поначалу огонек в глазах Джейн быстро погас, в ее глазах отразилась горечь.

– Нет. Никто не появился, мне совершенно некогда. Дом, работа. Работа, дом. Море я почему-то боюсь. Возможно, потому что плавать не умею.

– О, это дело поправимое. Мы тебя быстро с Сашкой научим. Да, солнышко мое?

– Конечно, и купальник у меня лишний есть, новый совершенно.

– Зачем ты так Дашу обижаешь, солнышко? – Глеб, сделав серьезное лицо, хмуро смотрел на Сашу.

– Я!

Саша повернулась, посмотрела на Дашу, извиняясь, но пока сама не понимала, за что.

– Я вообще не обижаю, не понимаю, о чем ты?

– Чего ж тут не понять. Я думаю, без двух купальников ты проживешь.

– Ты опять! – Сашка подскочила и хотела достать Глеба, но тот уже был на ногах, удирая от нее. Нагнала она его уже в воде, там он подхватил жену на руки и понес в море.

– Дашка, читай завтра свежие новости в газете про молодоженов!

Джейн улыбалась, ей так хорошо и радостно было с друзьями.

***

Неделя пролетела незаметно, днем Джейн уходила на работу, после каталась с друзьями на катере. Загорала и отдыхала, как никогда в жизни.

Билеты назад в Москву ребята взяли на субботу. Александре нужно было делать паспорт, пока она свою фамилию не меняла – только потому, что очень хотела встретиться с подругой. Было несколько неотложных дел, и как только все будет готово, Сашка приедет к Джейн и тоже приступит к работе. Глеб решил получить второе высшее образование.

– Я теперь женатый человек, нужно думать, чем семью кормить и будущих детей.

Глеб пригласил всех отдохнуть в ресторане. Накануне Сашка будто специально затащила Джейн в бутик и стала примерять платья, заодно посоветовала и Джейн что-то посмотреть.

– За примерку денег не берут, так что не стесняйся.

Джейн, конечно, тушевалась, ей было страшно дотрагиваться до платьев, сшитых из дорогих тканей. Сашка, видя, что подруга настороженно ходит между рядов, отложила свой наряд и с рвением принялась выбирать что-то чудесное для Джейн. Девушка перемеряла немало нарядов – но то в груди стягивало, то в талии болталось, и, разочаровавшись, подруги уже собирались уходить, когда их остановила продавщица.

– Девушки, подождите, у меня платье на час откладывали, перезвонили, сказали, что брать не будут. Посмотрите, может понравится?

Она вышла и вернулась, держа в руках плечики, на которых висело бирюзовое платье. Джейн направилась в примерочную и когда выскочила оттуда, то продавщица и Саша замерли с открытыми ртами. Платье идеально подчеркнуло стройное тело девушки, глубокое декольте чуть приоткрыло красивую грудь. Через левую сторону шел разрез от самого низа к бедру. Тонкие бретели придавали наряду таинственность и нежность.

– Обалдеть, как тебе идет! – наконец придя в себя, ответила Саша. – Берем!

Джейн посмотрела на ценник, и ее щеки покрыл румянец стыда. Отдавать за платье двухнедельную зарплату она пока не могла себе позволить.

– Девушка, извините, но оно очень дорогое.

Сашка подошла, посмотрела на ценник.

– Берем, мне на свадьбу достаточно надарили!

– Саш, сама посуди, эти деньги подарили вам с Глебом. Я не хочу, чтобы ты покупала мне платье.

– Если откажешься, я сейчас разревусь и никуда не пойду.

Глаза у Сашки и правда заслезились, и она зашмыгала носом.

– Саш, я даже не знаю…

– Все, берем, – кинула Сашка продавщице.

Джейн ушла переодеваться.

После бутика они сели в такси и, приехав, у дома Джейн договорились, во сколько встретятся.

Радостная Джейн бежала по ступенькам, но этой радости хватило ненадолго. Когда она вошла в квартиру, то услышала мужской голос и сразу поняла, что это Игорек. На ее счастье, он уходил с Наташей на пляж, но, проходя мимо Джейн, парень бросил на нее такой взгляд, от которого захотелось надеть паранджу и не показываться ему никогда на глаза.

Джейн вздохнула с облегчением, когда Наталья и Игорь ушли. Схватив халат, побежала в ванную. Помыться, высушить волосы и надеть платье – на это все у нее ушло два часа. Сделав легкий макияж, она встала перед зеркалом, с трудом узнавая себя. На нее смотрела красивая девушка. Южное солнце добавило ей смуглости, окрасив кожу в оттенок темного шоколада, подчеркнув зеленые глаза и губы, которые сейчас напоминали бутон, готовый раскрыть свои нежные бархатные лепестки. Черные волосы, в которых струился пепел, были распущены и ниспадали чуть ниже колен. Две передние пряди Джейн закрутила и заколола сзади, завитые локонами концы пустила спереди, немного прикрыв обнаженные плечи. Бирюзовый цвет платья придал таинственности, схожести с русалкой, только вышедшей из вод синего моря. Девушка покрутилась перед зеркалом и улыбнулась своему отражению, от собственной красоты ее душа трепетала от счастья.

Когда раздался звонок, она чуть боязливо пошла открывать дверь. Глеб, увидев ее, присвистнул, и Сашка посмотрела на него, нахмурив брови. Он сделал серьезное лицо, как будто это не он только что свистел. А затем расплылся в довольной улыбке.

– Дарья. Ты выглядишь великолепно. Мне сегодня будут завидовать все мужчины в ресторане. Я чувствую себя шейхом, выводящих своих жен в свет.

– Чего?! Какой еще шейх?!

– Прости, дорогая, совсем забыл. Я чувствую себя кровожадным драконом, ворующим самых красивых девушек по всему свету.

– Ты у меня сейчас получишь, дракон хренов! Я тебе покажу гарем!

Глеб ринулся в квартиру, а Сашка опять побежала за ним. Джейн рассмеялась – смотреть, как Глеб подзадоривает жену, было одно умиление. Из зала парень вынес Сашу на руках.

– Я заслужу прощение лишь только после того, как буду носить свою пери на руках!

– Я больше не могу! – закричала Сашка и стала вырываться из рук Глеба.

Но он ее крепко сжал, уткнувшись в черные короткие вьющиеся волосы, шепнул:

– Я тебе сегодня говорил, что ты у меня самая красивая и желанная.

– Говорил полчаса назад. – Сашка перестала вырываться и сделала губки бантиком, сверля мужа карими глазами, поблескивающими от счастья.

– Саш, я люблю тебя больше всего на свете.

Рот Сашки расплылся в довольной улыбке, но девушка едва утихомирила ревность. Дарья была необыкновенно хороша – и как она смогла скрывать свою красоту все пять лет учебы? Хотя она ведь одежду все время носила будто с чужого плеча и всегда таких мрачных цветов…

В ресторане время пролетело быстро, они вкусно поужинали, правда, без спиртного, а о шампанском даже вспоминать не хотели. Джейн ловила на себе заинтересованные взгляды мужчин, многие подходили, приглашали ее на танец, но она всем отказывала.

Вскоре Джейн заскучала, устав от оценивающих мужских взглядов. Увидев, что та загрустила, Глеб попросил счет, и друзья, поймав такси, поехали домой. Сашке неожиданно приспичило в туалет, она уговорила Глеба зайти к Джейн, а потом они решили пройтись на пляж и искупаться ночью в море.

Глеб вскинул брови, понимая, в каком виде они будут купаться, и как мартовский кот поспешил за Александрой. Джейн осторожно открыла дверь, боясь разбудить Наталью. Но та, к ее разочарованию, не спала, а сидела со своим парнем на кухне.

Услышав стук закрывающейся двери, Игорь вышел в коридор и замер. Он пожирал Джейн глазами, не сразу заметив, что рядом стоят неизвестные ему молодые люди. Но даже после того, как его взгляд небрежно пробежался по их лицам, парень вновь переключился на Дарью, не скрывая своего интереса. На Сашу он тоже посмотрел оценивающе, но, увидев обручальное кольцо на ее правой руке, сразу отвернулся. Глеб шагнул к нему, протянул руку, представился.

– Глеб, друг Дарьи, а это моя жена Саша, мы вместе учились в институте.

– Игорь, – представился парень и улыбнулся, но улыбка была пропитана хамством и высокомерием. По его взгляду можно было понять, что такого парня, как Глеб, он ни во что не ставит.

Из кухни вышла Наталья, по ее виду можно было догадаться, что они неплохо проводили время с бутылкой водки. Хихикая, девушка поздоровалась с ребятами и, подхватив Игоря под локоть, увела его на кухню.

Сашке как-то сразу расхотелось идти в туалет, она поволокла Глеба на выход, но он, обняв двух девушек за талию, быстро прошел вместе с ними в спальню к Дарье. Он закрыл дверь, и с его лица исчезла улыбка, черты лица заострились, губы сжались, а подбородок вдруг стал тяжелым, придав лицу серьезности. Парень посадил девчонок на тахту и, пристально глядя на Джейн, тихо стал говорить:

– Даш, слушай меня внимательно. Завтра мы уезжаем и приедем от силы через десять дней.

Джейн смотрела на Глеба непонимающе, Сашка тоже сидела и хлопала своими черными пушистыми ресницами – ей еще не доводилось видеть Глеба таким серьезным и настороженным. Она сидела, чуть приоткрыв рот, и ничего не понимала – ее ласковый, нежный балагур вдруг сделался властным, сильным и, можно сказать, жестким. Когда он продолжил, девчонки схватились друг за друга.

– Ты должна продержаться эти десять дней. Я, думаю, этот Игорек в ближайшее время предпримет попытку переспать с тобой.

Джейн побледнела и со всей силы сжала ладонь Сашки. Ее сердце учащенно застучало, глаза еще больше округлились от страха, она смотрела на Глеба и не могла поверить, что перед ней он. Слишком жестко он говорил сейчас.

– Слушай, мы все взрослые люди, ты прекрасно понимаешь, что происходит между мужчиной и женщиной. Я догадываюсь, что у тебя еще не было ни с кем близости.

Джейн сидела белее полотна и не могла вымолвить ни слова, ей казалось, она опять попала в кошмар.

Глеб подошел к окну, повозившись со шпингалетами, которые никак не удавалось открыть из-за нескольких слоев краски. Наконец они с трудом поддались, и парень он распахнул обе фрамуги. Осторожно прикрыв их, не стал до конца их закрывать и опять повернулся к девчонкам. На Джейн смотреть было страшно. Буквально две минуты назад она была самой красивой девушкой. Но иногда красота притягивает взгляды подонков. Глеб понимал, что против силы накачанного парня такой хрупкой девушке не выстоять.

Парень присел возле девчонок на корточки, взяв руки обоих, и, смотря в глаза Джейн, стал ее успокаивать.

– Конечно, я могу ошибаться, но ты должна быть готова к любому повороту событий. Ты слишком наивна и чиста, чтобы видеть то, что творится вокруг тебя. Как на тебя смотрят мужчины, какие завистливые взгляды кидают женщины.

– Игорь с Натальей собираются пожениться. Зачем я ему?

Глеб встал и нервно заходил по комнате.

– Ты понимаешь!

Джейн и Саша подскочили от такого резкого выпада. Увидев испуг в их глазах, он уже мягче, но все равно с нотками нетерпения продолжил:

– Да пойми, же ты, наконец! Одно другому не мешает. Он скажет своей Наталье, что это ты его соблазнила, и она ему поверит! Я хочу, чтобы до тебя дошел смысл моих слов. Этот Игорек уже бредит тобой, и насколько хватит его терпения, я не знаю. Сейчас при мне собери необходимые вещи, есть куда положить?

Джейн сидела, не шелохнувшись, ее лицо было белее мела, губы покрыла синева, казалось, вся кровь отхлынула от ее лица и сейчас девушка упадет в обморок. Изумруд глаз потух, наполнившись цветом давно упавших зеленых неспелых яблок в весеннем саду. Глеб подошел и стал трясти ее за плечи, повторяя:

– Даша, Даша, приди в себя.

Но та впала в какой-то ступор и никакие уговоры не действовали на нее. Нахальный, похабный, пугающий желанием близости взгляд Игоря захватил ее своим холодом, сковал, блуждая по телу липким мерзким страхом, и не отпускал. И только когда она услышала свое имя еще раз, очнулась.

– Джейн! Джейн! Джейн, приди, наконец, в себя! – тряся ее за плечи, с тревогой в голосе говорил Глеб.

Кровь ударила ей в лицо, сменив бледность на матовость, чуть раскосые глаза расширились, не мигая глядя на Глеба.

Саша непонимающе хлопала глазами и переводила взгляд с мужа на подругу, не совсем сознавая взгляды, понятные только им.

Джейн встрепенулась, ее столько лет никто, кроме бабушки, так не называл. Похороненное имя прозвучало как гром среди ясного неба. Оно впилось в сознание, растормошило оцепенение, ударив болью в сердце и наполнив душу тоской.

– Откуда ты узнал?

– Случайно, – уже более спокойным голосом проговорил он, – когда Саша стала у тебя жить, приходил, смотрел на окна, вот одна из бабушек, сидевшая на лавочке, и спросила: «Чего ж ты, мил человек, под окнами Джейн стоишь, раз любишь, признался бы давно. Она такая девушка хорошая, счастья достойна». Я тогда удивился, стал отнекиваться, что не знаю никакую Джейн. А она меня перебила, продолжив: «Так когда родители ее погибли, вот тогда она и отказалась от своего имени, всем сказала, чтобы ее Дарьей называли. Бедный ребенок в один день лишился родителей, а теперь и бабушка ее ушла на небеса. Совсем одна девчонка осталась, хоть бы бог смилостивился, послал ей мужа доброго и заботливого».

Сашка во все глаза сидела и смотрела на Дашку:

– Джейн… – прошептала она и подскочила с тахты. – Боже, какое красивое имя. Дашка, ой, Джейн! Ты как хочешь, а я теперь буду тебя только так называть. Как же ты могла, тебе ведь это имя родители дали!

– Тогда мне казалось, что я умерла вместе с ними. Вот и придумала себе, что я теперь буду другой и имя себе другое придумала.

Видя, что Даша уже немного отошла от шока, Глеб подошел к шкафу:

– Дашь, иди сюда, будем собирать все необходимое.

Джейн посмотрела на Глеба, медленно встала и пошла к шкафу. Открыв дверцы, уставилась на полупустые полки. Глеб, увидев ее кожаный рюкзак, обрадовался. Вытрусив из него все, что там лежало, он прошелся по полкам. Кинул пару трусов – у Джейн при виде этого покраснели уши и щеки, но Глеб не обратил на нее никакого внимания и достал теплый свитер, майку и пару носков.

– Остаются документы и деньги.

Паспорт он взял из лежащих на тахте выгруженных из рюкзака вещей. Открыв кошелек, пересчитал сотки:

– Да, негусто, это все?

Джейн вновь покраснела.

– Так, понятно. – Он открыл свой портмоне. – У меня налички немного, все деньги на карточке. У тебя карта есть, чтобы деньги на нее положить?

– Зарплатную еще не оформила.

– Понятно, тогда мы в Москву прилетим, и я тебе сразу перешлю деньги, а сейчас возьми все, что есть. Мы себе оставим только на такси до аэропорта.

Джейн, взглянув на него, хотела возразить. Глеб взял ее за плечи, подвел к тахте и усадил, посмотрел в глаза, вновь стал говорить.

– Ты так ничего и не поняла! Мы сейчас с Сашей уйдем, а ты останешься одна! Одна, понимаешь! Конечно, мы могли бы остаться и оберегать тебя. Но, понимаешь, иногда опека еще больше проблем приносит. Только ты сама можешь постоять за себя. Ты должна собрать всю свою волю, всю свою выдержку, какая у тебя есть, и перенести это испытание. Не просто выдержать, а остаться целой и невредимой. А теперь самое главное. Этот Игорек сразу нахрапом не пойдет, он сперва прощупает почву, подкатит, как говорят девушки, яйца. Шепнет тебе на ушко, какая ты обворожительная, сводишь его с ума своей красотой. Если с такими намеками, подойдет, разбуди в себе актрису и призови всю свою женственность, лишь бы выиграть время. Не подпускай его сразу к себе. Когда он захочет вслед за тобой войти в комнату, скажи, что тебе в душ надо. В общем, действуй по обстоятельствам. Он будет ласково шептать тебе, что он самый ласковый мужчина на свете, что он доставит тебе массу удовольствия. Только ты пойми, после его удовольствия тебя – не будет. Ты слишком чистая, чтобы к тебе притрагивались всякие мерзавцы. Поэтому когда он к тебе подкатит, обмани его любыми путями.

Глеб замолчал, нахмурив брови, голубизну его глаз скрыли серые тучи отчаянья. Ему самому было очень тяжело оттого, что он сейчас ей говорил, да еще такой хрупкой, словно ребенок, девушке, в бирюзовых глазах которой струились наивность и доброта. Вздохнув, продолжил.

– Спаси себя любой ценой. Дверь на ключ не запирай. Закроешься, он сразу обо всем догадается, и ты себе только хуже сделаешь. Он твою дверь одним нажатием плеча выставит. Когда войдешь в комнату, хватай рюкзак и прямиком через окно. У тебя будет всего несколько секунд, которые спасут тебя. Ибо доведенный до предела, он ринется к тебе. Лучше, если ты все эти дни будешь ходить в джинсах, все-таки убегать удобней. Как только выпрыгнешь в окно, беги что есть силы. Беги на последнем дыхании, но только спаси себя. До вокзала далеко, беги к пирсу, там стоят катера, они ходят до Анапы и Сочи. Лучше, конечно, Сочи – народу больше. Там ты снимаешь себе жилье и ждешь нас. Насчет работы не бойся. Как только сядешь на катер, сразу звони, я буду искать вам обеим работу в другом месте. Приеду и с твоим руководителем договорюсь. Ты все поняла?

– Глеб, – Саша заплакала. – Глебушка, давай я останусь.

– Нет!

Глеб посмотрел на Сашу хмуро, его плечи поднялись и резко опустились от тяжелого вздоха.

– Тебе необходимо сделать документы, если я все правильно рассчитал, то возможно, этот ублюдок и продержится неделю. А мы постараемся уложиться до следующей пятницы. Джейн, ты все поняла? Рюкзак положу на окно, чтобы ни одно лишнее движение не отнимало у тебя времени. А сейчас проводи нас и закройся в комнате. Сегодня, думаю, он не придет. Будет разогревать в себе желание, да и бдительность Натальи попытается успокоить, напоив ее в следующий раз чем-нибудь крепким.

Джейн закрыла за ребятами дверь, руки ее ходили ходуном, она вспоминала строгий и взволнованный голос Глеба. Увидев, что Натальи и Игоря нет на кухне, облегченно вздохнула. Быстро сделав дела в туалете и ванной, прошла в свою комнату и повернула ключ в двери. Выключив свет, скинула платье и оделась в джинсы и футболку. Руки плохо слушались, все недавнее напряжение схлынуло, и теперь ее сотрясала нервная дрожь.

Лежа на кровати, Джейн прокручивала варианты приставания Игоря и замирала в паническом страхе. Страх не сдавил ее всю, затрудняя дыхание, терзая. Спала ли она ночью, не понимала, порой, закрывая глаза, проваливалась в сон, но тут же резко просыпалась. Затаив дыхание, прислушивалась, что творится за дверью, представляя согнувшегося и ухмыляющегося Игоря.

Вымученная, Джейн проснулась только в обед, вся вспотевшая оттого, что спала в джинсах. Спешить было некуда, так что, сев на кровати, девушка напрягла слух, пытаясь уловить хоть какой-то шум в квартире. Тихонько встав, приблизилась к двери, постояла немного и осторожно повернула ключ в замке. Приоткрыв дверь, вышла, прислушалась к тишине, и поняв, что одна в квартире, помчалась в туалет, а потом в ванную. Потом целый день не выходила из спальни, боясь, что Игорь может прийти с пляжа без Натальи, и тогда ей уже не спастись. Но на ее счастье, соседка вечером явилась одна и немного огорченная.

– А Игорь уехал на работу, напарник попросил его завтра подменить.

Джейн вздохнула облегченно и впервые за последние несколько часов улыбнулась.

***

Глеб ошибся лишь в днях. В пятницу, закончив работу, Джейн приехала в город и стала бродить по набережной. Потом прошлась по магазинам, а выйдя из последнего, не заметила, как сумрак накрыл город. Открыв квартиру, распахнула дверь и ее ноги чуть не подкосились от ударившего ей в нос перегара и пьяных голосов, раздающихся с кухни.

– По-моему, наша гулена пришла? – услышала она голос Игоря, и он не заставил себя долго ждать, появился в коридоре. Окинув Джейн цепким раздевающим взглядом, хищно улыбнулся. – Выпьешь с нами?

Джейн хотела отказаться. Но вспомнив, что говорил ей Глеб, нашла в себе силы улыбнуться.

– Хорошо, переоденусь только.

Ее улыбка сошла с лица, когда возле Игоря появился еще один парень. Он был чуть выше, белая футболка плотно облегала его торс, чуть растянувшись на больших бугристых бицепсах. Светло-голубые джинсы подчеркивали длинные и ровные крепкие ноги. Серебряная бляха кожаного ремня, чуть приспущенного ниже пояса, была расстегнута. Красивый шатен с чуть широкоскулым лицом, волевым подбородком и греческим носом.

Интересные выразительные карие глаза, обрамленные черными густыми ресницами, цепко и оценивающе пробежали по телу Джейн. Задержались на ее больших упругих грудях, охватили гибкий стан и удовлетворенно завершили свой осмотр на бедрах и ногах девушки. Утонченные, четко очерченные губы расплылись в довольной улыбке.

– Не соврал! Хороша!

– Да разве я…

Игорь кинул взгляд на стоящего рядом с ним парня, улыбаясь во весь рот, и стал радостно знакомить его с Джейн.

– Знакомься, мой друг Даниил. Так что прошу любить и жаловать. Даниил сам не свой от красивых девушек.

Джейн улыбнулась.

– Дарья.

– Какое у тебя красивое имя, ты похожа на греческую богиню.

Парень подошел и приобнял Джейн за талию, сразу обозначая свои права на нее.

От его прикосновений по телу Джейн прошлись колкие мурашки отвращения и брезгливости, перемешанные с липким, сжимающим все внутри страхом. «Только бы не увидели, как мне страшно. Мамочка, помоги! Помоги!»

Внутри у Джейн все продолжало кричать и трепетать от охватившего ее страха. Она порадовалась, что в последнее время туго заплетала и укладывала свою косу, иначе волосинки на ее голове сейчас бы все приподнялись от паники и озноба. Девушка попыталась улыбнуться, но губы не слушались, тогда она опустила глаза в пол и кокетливо вывернулась из мужских рук. Стараясь не смотреть на парней, пролепетала:

– Ребята, я в комнату за халатиком и в душ, смыть рабочую пыль. А вы на столик пока накройте.

Парни переглянулись, заржали, поняв ее слова по-своему, и пошли на кухню, обрадовавшись. Правда, Даниил остановился напротив двери в ванную, томно глядя на Джейн.

– А, может, я спинку потру?

Джейн замерла у двери своей комнаты, заставив себя посмотреть на Даниила. Его глаза пылали от нестерпимой похоти. Девушка тяжело сглотнула, вцепилась в дверной косяк, чуть не упав от нервной дрожи и слабости – колени подкосились. Отвернувшись от парня в страхе выдать свое внутреннее напряжение, она бросила, прежде чем войти в спальню:

– Я об этом подумаю, – и, прикрыв дверь, она кинула взгляд на свое отражение, проходя мимо зеркала. Успела выхватить взглядом бледное лицо и чуть посиневшие губы. Мелькнула мысль, что везет ей с Даниилами, но тут же исчезла, уступив место холодной, решительной пустоте.

Быстрым шагом девушка пересекла комнату, машинально схватила лежащий на столе рюкзак, перекинула лямки через спину и подошла к окну. Быстро открыв створки фрамуг, перелезла через подоконник и спрыгнула на землю. Рванула что есть мочи вокруг дома, а услышав удар открывшейся двери, припустила еще сильней.

Из открытого окна спальни в спину ей донеслась ругань. Джейн испугалась, у нее чуть ноги не подкосились от звука тяжелых прыжков и шагов преследователей. Страх пронизывал девушку, глухие учащенные удары сердца отдавались по всему телу. Спазм перехватывал горло, не давая дышать. Понимая, что задыхается, и парни вот-вот ее нагонят, Джейн юркнула на детскую площадку и спряталась в маленьком домике, прислонившись спиной к его деревянной стенке. Вся сжавшись от страха, затихла. Шаги остановились совсем рядом, но тяжелое дыхание и ругань отзывались в голове будто издали:

– Вот бл… -ра-а-а-ла!

Джейн узнала голос Даниила.

– Сучка, весь кайф испортила!

Парни тяжело дышали и смотрели в сторону идущей вдаль дорожки тротуара.

– А может, рванем и догоним? – Взгляд Игоря вновь стал хищным, он нервно сплюнул. – Ладно не переживай, я Людке позвоню, она на тебя давно глаз положила.

– Да мне сейчас любую корову, яйца сводит, хоть ори, от одной мысли как я ее жарю. – Даниил нервно сжал несколько раз свое достоинство, по его лицу прошла недовольная гримаса, рот передернулся и исказился от тянущей боли в паху.

Парни развернулись и медленно ушли в сторону дома, в котором Джейн прожила так недолго. Это время чуть не разрушило всю ее оставшуюся жизнь. И пока парни уходили, она сидела, оцепенев, больше похожая на мумию, и почти не дышала. Побелевшие пальцы сжимали со всей силы маленькую сумочку, с которой Джейн ходила на работу. В ушах все еще отдавались глухие удары сердца и услышанный разговор.

Джейн будто оглохла, она не слышала стука хлопающих дверей, сигналов и шума машин, даже громкую музыку с балкона соседнего дома и голоса еще играющих во дворе детей.

Казалось, мир разделился на две части: маленький кокон, в котором сейчас находилась Джейн, и огромный, похожий на раскрывшуюся пасть зверя, другой мир, готовый ее поглотить. Ее парализовал страх, мышцы были похожи на стальные канаты, тело напоминало сгорбленную сухую корягу. В голове стоял серый туман страха. Девушка смотрела широко раскрытыми глазами в одну точку и не шевелилась.

– Дарья! Дарья! А ну, быстро домой! Не придешь, сейчас же двери закрою, будешь всю ночь на улице сидеть!

Джейн дернулась как от хлыста, серые ленты оцепенения медленно сползали с нее и растворились в темноте ночи. Она лихорадочно хватала ртом воздух, пытаясь выровнять дыхание, и глаза ее постепенно наполнялись жизнью.

Крик неизвестной женщины, зовущей свою дочь домой, вырвал из оцепенения, отрезвил и вернул к жизни. Джейн высунула голову из домика и еще раз с замиранием сердца посмотрела в сторону дома, откуда сбежала. Убедившись, что парни точно ушли, осторожно вылезла и бросилась бежать в сторону пирса. Очнулась только тогда, когда у катера рванул мотор, и его плавно закачало на волнах. Только теперь перед Джейн ясно встала картина сегодняшнего вечера. Двое парней развлекались бы с ней по полной программе. Прежней Джейн бы не было.

Слишком омерзительными и похабными оказались друзья Натальи. Джейн сжала сумочку, пальцы от напряжения слегка посинели, но если бы она этого не сделала, ее руки бы ходили ходуном, как у алкаша. Она сдерживала рвущиеся слезы, но они все равно полились ручьями по бледным щекам.

Девушка благодарила Глеба и Сашку за то, что они появились в ее жизни. За то, что помогли сберечь ее – Джейн.

***

Выйдя на пирсе в Сочи, девушка первым делом отправилась на вокзал, там сейчас было много горожан, предлагающих жилье отдыхающим.

Грузная женщина лет пятидесяти подошла к Джейн, одиноко стоящей и всматривающейся в людей.

– Комната нужна?

– Да.

Джейн замерла от счастья, что не надо самой ни у кого спрашивать о жилье.

– Полторы тысячи сутки.

Женщина смотрела на Джейн оценивающе и когда увидела кивок, развернулась и пошла, приглашая девушку следовать за ней.

Комната оказалось очень маленькой, в ней с трудом помещались кровать и шкаф, небольшое окно закрывали зеленые шторы.

– Вот твоя комната, кухня по коридору направо, душ на улице. На сколько дней комнату снимать будешь?

– Пока не знаю.

– Меня зовут Ирга Сергеевна, за комнату сейчас рассчитаешься, а утром осмотришься, на море сходишь и дашь ответ.

Уходя, Ирга Сергеевна выключила свет, оставив Джейн в кромешной тьме. Джейн села на кровать и некоторое время молча смотрела на покрашенную белой краской дверь, хотя сейчас различить ее цвет не представлялось возможным из-за темноты, окружившей со всех сторон. Тяжко вздохнув, девушка бросила сумочку, скинула рюкзак с плеч, достала телефон. Вопрос, звонить ли Саше сейчас, сразу отпал, на экране высветилась половина первого ночи. Может, Саша и Глеб сейчас и не спали, но тревожить друзей не хотелось. При воспоминании о них на лице Джейн появилась грустная улыбка.

Не раздеваясь, она прилегла на подушку и мыслями вновь улетела в сегодняшний вечер. Вспоминала хищные раздевающие взгляды парней, горячее дыхание у себя на шее и касания грубых рук к телу. К горлу подкатил комок тошноты, Джейн скрутило в спазме. Она глубоко задышала, пытаясь унять нахлынувшие чувства. Как хорошо, что Глеб все предвидел и рассчитал. Она бы по своей наивности ни за что не подумала о том, что парень, собирающийся жениться, может приставать к другой. Хотя не совсем же она глупая дурочка, так почему не придала значения его похотливым взглядам? Почему отвергала то, что было так очевидно? Может, расслабилась? Было так хорошо и спокойно. Работа, море… Притупилась боль потери. Новая жизнь захлестнула с головой, не давая разглядеть очевидное.

Горькие слезы лились по вискам и капали на подушку, но девушка как будто их не замечала. Джейн копалась в себе, пытаясь понять, что же так привлекало к ней мужские взгляды. В памяти вновь всплыл разговор между Никой и Ником, тогда ее сокурсника привлекла коса Джейн.

С тех пор она заплетала волосы и закручивала их, крепко фиксируя шпильками.

С тех пор она ни разу не распускала волосы при посторонних.

И надо же было случиться такому, чтобы ее, сушившую волосы, увидел Игорь. Ей подумалось, что именно с тех пор он и стал сам не свой – всякий раз он впивался в нее похотливыми взглядами, в глазах его горел огонь нескрываемого желания.

Джейн передернула плечами и потерла лицо, пытаясь отвлечься от воспоминаний.

«Завтра же пойду в парикмахерскую и отстригу волосы, чем короче, тем лучше. Как раз денег хватит до приезда ребят, не на улице же ночевать».

Придя к такому умозаключению, она облегченно вздохнула, вытерла слезы ладошками и, повернувшись на бок, сразу уснула.

***

Утром следующего дня она проснулась от разговоров на улице и крика детей. Улыбнувшись новому дню, вскочила с кровати, поругала себя за то, что опять уснула в одежде, а как раздевалась, не помнит. Такое с ней случалось при любом стрессе. Правда, когда она напилась, стресса не было, но раздевалась она сама или ее раздел Глеб, она не знала, а спросить было стыдно.

Покинув комнату, она вначале сделала все утренние процедуры, а потом вышла из дома, подставив лицо утреннему солнцу. Хотя по тому, что оно находилось уже практически в зените, можно было понять, что утро отменяется и сразу наступает обед. При воспоминаниях об обеде у девушки заурчало в животе, пора было найти какую-нибудь кафешку и перекусить.

Выйдя из дома, она остановилась на крыльце, кинув взгляд на дерущихся и орущих детей, и ее губы разошлись в радостной улыбке от ощущения легкости и счастья. И промелькнула мысль: «Жизнь продолжается, в самых красочных и радужных оттенках». Спорхнув с крылечка, словно бабочка, Джейн заспешила в центр города.

У самого первого кафе она заказала чашечку чая и булочку. Перекусив, пошла по улице, рассматривая витрины магазинов, вскоре ее взгляд остановился на вывеске парикмахерской – «Красотка». Смело зайдя в салон, она облегченно вздохнула, почувствовав прикосновение прохладного воздуха к коже. Недавно освободившаяся мастерица кинула на Джейн взгляд:

– Вы записаны?

– Нет, – ответила она и сразу испытала досаду – а вдруг то, что она задумала, не сбудется?

– Тогда что желаете? У меня есть немного времени до следующей посетительницы.

– Я бы хотела отстричь косу.

Девушка удивленно вскинула бровь, а потом радушно улыбнулась и развернула кресло.

– Присаживаетесь. Посмотрим на вашу красоту.

Джейн прошла и села в кресло напротив зеркала. Она впервые оказалась в парикмахерской, рассматривать себя в большом зеркале было немного нелепо. Парикмахер ловко вытащила шпильки из ее волос, а когда тяжелая коса упала до пола, ойкнула и взмахнула руками, прижав их к сердцу и любуясь красотой. Справившись с собой, стала медленно распускать косу Джейн, восхищенно вздыхая и ахая. Когда справилась, подхватила прядь волос и, приподняв ее, произнесла:

– У меня рука не поднимется отрезать такую красоту. Девушка, подумайте хорошо! Может, оставите?

Джейн в зеркале посмотрела на свою прядь в руках у девушки. А потом замахала головой.

Тяжкий вздох парикмахера поселил в душе Джейн тревогу, что та откажется, но мастерица взяла ножницы и, посмотрев на отражение Джейн в зеркале, спросила:

– А стрижку какую будете делать?

– Не знаю, на ваше усмотрение.

Джейн замерла, почему-то вдруг стало так жалко свои волосы, она уже хотела передумать, но заметив в окне парней, смотрящих на нее с восхищением, произнесла, нахмурив брови:

– Чем короче, тем лучше.

Выйдя через полчаса из парикмахерской, Джейн удивленно мотала головой и шевелила рукой свои короткие волосы. Голове было легко и свободно, она и предположить не могла, что ее коса такая тяжелая. За волосы ей отсчитали десять тысяч. Конечно, в понимании Джейн они стоили намного дороже, но об этом нужно было спрашивать до того, как она села в кресло, а теперь смысла нет выяснять. Деньги не такие большие, но все равно можно пройтись и присмотреть недорогие покупки.

Ее мечты прервались у витрины магазина. На манекене был комбинезон. Джейн бросила взгляд на ценник – двадцать пять тысяч. Ничего себе цена! Затем, шевеля губами, прочитала внизу табличку с описанием товара. «Горнолыжный комбинезон». Дальше шло описание прочности и удержания тепла тканью, из которой он был сшит. Джейн, не дочитав, направилась прочь, и зачем сейчас продают такие комбинезоны, лето же, жара несусветная.

Походив еще немного по городу, Джейн вернулась в дом, где снимала комнату. Она набрала номер телефона Саши, и в трубке тотчас зазвенел ее звонкий голос.

– Джейн, привет! Как у тебя дела?

Джейн прикусила губу, говорить о том, что было вчера, стало вдруг неприятно. Страшно заново испытать панику. Вздохнув глубоко, на одном дыхании выпалила:

– Я вчера уехала в Сочи, сняла комнату.

В трубке повисла тишина. Послышалась возня и всхлипывания. Джейн дернулась, когда услышала взволнованный голос Глеба.

– Надеюсь, с тобой все в порядке?

– Да, – тихо ответила она и услышала вздох облегчения.

– Ты просто умница, теперь гуляй, отдыхай, наслаждайся жизнью и жди нас. Мы завтра вылетаем, будем у тебя вечером.

В носу защипало, Джейн улыбнулась, на ее ресницах появились слезы, повиснув капельками серебра, они скатывались одна за другой по щекам, только теперь это были слезы радости и облегчения.

– Спасибо вам. Я просто не знаю, что бы со мной было, если бы не вы.

– Сейчас об этом не думай. Отдыхай, пойди позагорай на пляж, учись плавать.

– Нет. Я лучше по горам полажу.

– В горы одной ходить небезопасно. Лучше тогда сиди дома, книжку купи почитать.

Джейн опять услышала возню, в трубке раздался взволнованный голос подруги:

– Джейн, Джейн, – повторяла Саша.

У Джейн все сжалось внутри от грусти и счастья – на свете есть человек, который так за нее переживает. А еще, оказывается, она отвыкла от своего настоящего имени, и сейчас слышать его было волнительно и радостно.

– Сашка, родненькая, ты не переживай, у меня все хорошо. И вас ждет сюрприз! – Она опять улыбалась, в ее голосе послышались нотки веселья и азарта.

– Я не смогу лететь, пока не услышу твой секрет!

Джейн весело рассмеялась:

– Не уговаривай, прилетишь и сама увидишь. Сброшу вам свой адрес сообщением. Все, пока, мне пора думать, чем унять урчащий живот.

Сашка ответила:

– Я люблю тебя, Джейн. Береги себя!

Джейн сидела, вспоминая веселый голос Сашки, и все еще прижимала к уху телефон. Сердце сжалось от недоброго предчувствия. Но быстро отогнав нахлынувшие чувства, девушка выскочила из дома и принялась рассматривать горы, возвышающиеся, казалось, в нескольких шагах от нее. На крыльцо вышла Ирга Сергеевна.

– А ты чего не на пляже?

– Я плавать не умею, а загорать мне необязательно, я и так смуглая. Хочу в горы сходить, прогуляться.

– В горы?

Хозяйка дома проследила за взглядом Джейн, в ее глазах вспыхнули искорки заинтересованности.

– В горы без специальной одежды ходить нельзя, всякое бывает. Нужно чтобы обязательно теплая одежда была.

– Так ведь лето, – улыбаясь, ответила Джейн, а сама подумала: «В такую жару проще ходить целый день в купальнике».

Продолжить чтение