Читать онлайн Красный меч бесплатно

ПРОЛОГ

Несмотря на поздний час, стояла невыносимая духота – Санта-ана1 разогнал привычный туман и утопил Сан-Франциско в удушливом зное раскаленных пустынь. Город напоминал огромную расплавленную сковороду, медленно стекающую в синюю глубь океана.

Я остановился у подножия холма, утер пот со лба и посмотрел на дорогу, зигзагами поднимающуюся к вершине. За лето клумбы с декоративной растительностью разрослись и скрыли окна первых этажей респектабельных особняков. Свет тусклых фонарей едва разгонял вечерний полумрак, и припаркованные у домов машины жались к кирпичным стенам, будто опасаясь опускающейся на город тьмы.

Я взялся за лямки рюкзака и начал подъем. В детстве этот извилистый путь казался мне Дорогой из желтого кирпича2, в конце которой в один прекрасный день откроются врата, ведущие в волшебную страну.

Мои наивные мечты так и не сбылись. Много лет я останавливался на вершине холма в ожидании чуда, но воображаемый портал в иной мир оставался запертым. Опечаленный, я медленно плелся домой, открывал резную деревянную дверь, на которой красовалась бронзовая цифра семь, и погружался в чтение историй об отважных героях и путешественниках.

Детство осталось далеко позади, теперь я живу в студенческом кампусе и дома бываю редко, но иногда поднимаюсь на заветную вершину и жду. Жду, когда волшебная вселенная распахнет свои врата, и заветные мечты, наконец, сбудутся.

Каникулы в колледже только начались, и я предвкушал неделю отдыха от бурных забав студенческой жизни под родным кровом. Двигаясь привычным маршрутом, я настраивался на дежурное общение с родителями и обдумывал предлог, под которым смогу улизнуть в свою комнату. Там можно сесть на широкий подоконник с чашкой кофе в руках и любоваться залитым ночными огнями городом.

Мои раздумья прервал раздавшийся из-за спины раскатистый гул и яркая вспышка, разогнавшая вечернюю тьму.. В мостовую справа от меня ударил огненный шар и мгновенно превратил асфальт в кипящую лужу. Зажмурившись, я инстинктивно отпрянул влево, и рядом пронесся поток раскаленного воздуха – впереди полыхнул еще один сгусток огня. Громкие взрывы оглушили и окатили ноги брызгами расплавленного битума. Я обернулся, совершенно не понимая, что происходит.

Ярко освещенная улица была пуста. Я задрал голову и увидел на крышах домов темные силуэты людей. Их черные одежды развевались на ветру, а обнаженные лезвия мечей мерцали отраженным светом луны. Четыре фигуры как по команде синхронно прыгнули вниз и неправдоподобно медленно полетели к земле. Они мягко опустились на асфальт с высоты трех этажей и побежали ко мне.

Я понял, что нужно уносить ноги, развернулся и рванул к дому. Преградив мне дорогу, на мостовую бесшумно приземлился седой бородатый старик. Он присел на корточки, гася энергию падения, а затем резко выпрямился. Под белой длиннополой накидкой проступили очертания короткого меча, висящего у него на поясе.

Старик схватил меня за плечи, отшвырнул за спину и шагнул навстречу бегущим за мной воинам. Лезвия их мечей со звоном рассекли воздух, и фигуры преследователей растворились в пространстве, превратившись в движущиеся вихри. Старик бросился вперед и размазался в череду белесых силуэтов.

Бой, напоминающий танец привидений, гипнотизировал и завораживал. Сражающиеся были подобны безликим полупрозрачным призракам, они перемещались в пространстве, оставляя за собой размытые следы, а их острые клинки с режущим слух свистом рисовали в воздухе светящиеся зигзаги, диски и конусы.

Я застыл в полной неподвижности и с отвисшей челюстью наблюдал за сюрреалистическим действом, не в силах отвести взгляд. Шаровые молнии, выжигающие дыры в асфальте, ниндзя, вооруженные мечами и прыгающие с огромной высоты, сражения на нечеловеческих скоростях – все это не могло случиться в двадцать первом веке во Фриско3 и вызывало сомнения в реальности происходящего.

Я огляделся по сторонам в поисках прохожих, но шансы встретить кого-либо поздним вечером в тихом спальном районе равнялись нулю. Окинув тупиковую пустынную улицу полным отчаяния взглядом, я обернулся на звук падающих тел и приглушенный звон металла. Поверженные воины неподвижно лежали на земле, сжимая в руках гарды мечей.

Передо мной материализовался окровавленный старик. Его седые волосы растрепались, одежда была буквально изрезана на ленты и лоскуты, а струящаяся из глубокой раны на лбу кровь заливала красивое аристократическое лицо. Он улыбнулся, быстрым движением собрал волосы в хвост и склонил голову в легком полупоклоне.

Я, будто пригвожденный к земле, не мог оторвать взгляд от его серых, слегка раскосых глаз и почему-то совершенно не чувствовал страха. Старик положил горячие ладони мне на плечи, толкнул и хрипло крикнул: «Хразри!». Я услышал это сочетание гортанных звуков впервые, но сразу понял, что оно означает: «Беги!».

Разворачиваясь, я успел заметить, что за спиной старца приземлились еще несколько вооруженных мечами воинов. Не обращая внимания на боль в обожженных ногах, я молнией понесся вперед. Возможно, мне показалось, но я ощутил теплую волну, наполнившую тело энергией и силой.

Я бежал напрямик, срезал повороты извилистой дороги, и с криком прорывался сквозь рвущие кожу колючие ветви кустов и деревьев. Ночные фонари слились в две тянущиеся справа и слева полосы, светящиеся прямоугольники окон мелькали словно кадры засвеченной кинопленки, и уже через минуту я увидел смотровую площадку в конце улицы.

Летящий мне вслед файерболл я то ли услышал, то ли почувствовал. Я дернулся в сторону и ушел с его траектории. Сгусток огня с грохотом врезался в припаркованный автомобиль. Раздался взрыв, я метнулся в противоположном направлении, споткнулся и, обдирая ладони, упал на асфальт. Вторая огненная сфера с шипением пролетела надо мной, задела рюкзак и обожгла спину.

Я с воплем сорвал с плеч горящие лохмотья, проводил взглядом оранжевый шар и бросился бежать следом за ним, петляя, словно заяц. Сначала слева, а затем чуть выше головы пронеслись еще два файерболла и взорвались в зарослях пышной растительности. Меня явно хотели убить, и заявиться домой, подвергнув опасности родителей, я не мог, просто не имел права.

Мне не хватало воздуха, сердце отчаянно рвалось из груди, по исцарапанным щекам и рукам текла кровь, но я упорно мчался вперед. Задыхаясь, я выскочил на освещенную фонарями смотровую площадку на вершине холма, остановился у невысокого каменного парапета и посмотрел вниз на залитый ночными огнями город. Дальше дороги не было – только отвесный обрыв.

Я обернулся и увидел двух приближающихся преследователей. Полы их длинных черных одеяний развевались во встречных потоках воздуха, словно огромные крылья. Казалось, что воины не бежали, а плавно скользили по зигзагообразной дороге, легко перепрыгивая декоративный кустарник полутораметровой высоты. Из-за их спин сквозь дым занимающихся пожаров в мою сторону летели еще несколько пылающих шаров.

Передо мной снова возник седой старик. Стоя спиной ко мне, он что-то крикнул преследователям и широко расставил открытые ладони. Между ними появилась ярко светящаяся голубая сфера. Она начала быстро увеличиваться и превратилась в полупрозрачный, мерцающий диск, который закрыл нас, словно щит.

Сгустки огня врезались в него, взорвались алыми вспышками и пылающими брызгами осыпались на землю. А затем старик растворился в воздухе. Серым колеблющимся маревом он метнулся сначала к одному, а потом к другому воину, и они бесформенными грудами черного тряпья осели на мостовую.

Я не верил своим глазам, все происходящее напоминало безумно красивый фантастический фильм или компьютерную игру, но и вооруженные мечами воины, и сумасшедший старик, и взрывающиеся файерболлы были частью реальности.

Старец материализовался передо мной, поднял руки к лицу и, пристально глядя в глаза, надел мне на шею серебристую цепочку со светящимся фиолетовым кулоном. Окровавленные ладони мягко коснулись моей груди, и неведомая сила бросила меня через парапет спиной вперед. Запоздало взмахнув руками, я заорал во все горло и полетел вниз. Низко гудя, с крыш близлежащих домов ко мне неслись новые огненные шары.

В начале фильма «Матрица: Перезагрузка»4 Тринити падает с небоскреба очень плавно, в режиме slow motion. Вокруг нее, прессуя и закручивая воздух в спирали, медленно движутся пули, а она так же неспешно отстреливается от летящего следом за ней агента Смита. Я же, сопровождаемый пылающими алыми сгустками, провалился в черную пустоту за считаные секунды.

Умереть, вспоминая культовый фильм пятнадцатилетней давности, никогда не было пределом моих мечтаний.

ГЛАВА 1

Сознание вернулось внезапно, еще в падении. Удар о землю был сильным, но боль я испытал по другой причине: черное звездное небо сменилось пронзительно голубым, и глаза резанул яркий солнечный свет. Я зажмурил веки, но уже через мгновение широко их раскрыл и вскочил на ноги, будто ошпаренный – мне обожгло спину. Ступни тоже обдало невыносимым жаром, и на этом открытия не закончились.

Я стоял совершенно обнаженный на вершине песчаного холма посреди бескрайней пустыни. Живописные дугообразные дюны безбрежным океаном расстилались до самого горизонта. На синем небе не было ни облачка, и солнце в зените немилосердно жгло, наполняя воздух тягучим зноем.

Выйдя из состояния секундного замешательства, я оглянулся. Панорама за моей спиной порадовала и насторожила одновременно. На расстоянии нескольких километров я увидел огромную по высоте и протяженности каменную стену. Если бы не прямоугольные башни, чередой расположенные на одинаковом расстоянии друг от друга, ее можно было бы принять за естественное скальное образование. Вот только стена была не кирпичной, а красной, как и башни, увенчанные остроконечными коричневыми крышами с загнутыми кверху краями.

Ни высоту, ни ширину этого циклопического сооружения я не мог определить даже приблизительно – оно занимало весь видимый горизонт. Пространство перед стеной было покрыто сплошным ковром из разномастных домов, хижин и лачуг. Они уступами спускались к поверхности пустыни под небольшим углом, постепенно редели, и, наконец, растворялись в безбрежных песках.

Из ступора меня вывел неясный шум, донесшийся из-за спины. Я обернулся и увидел группу всадников на расстоянии нескольких сотен метров от себя. Они спускались по склону огромной дюны, поднимая за собой шлейф мелкой песчаной пыли. Кавалькада явно двигалась ко мне, но из-за разделяющей нас дистанции я не сразу понял, почему эта картина вызывает у меня ощущение диссонанса.

Всадники ехали не на лошадях. Остромордые, покрытые блестящей чешуей ящеры были похожи на мутировавших, позеленевших и чуть подросших кенгуру. Они уверенно неслись по песку красивыми длинными прыжками, отталкиваясь от поверхности мощными лапами. В высоких седлах сидели облаченные в яркие разноцветные доспехи и вооруженные мечами воины.

Состояние оцепенения сменилось паникой, и я побежал к стене. Горячий песок больно обжигал ступни, я утопал в нем по щиколотку, но упорно двигался вперед. Из-за спины доносились гортанные крики наездников и громкое рычание динозавров. Я понимал, что моя попытка спастись обречена на провал, но ничего не мог поделать с собственным страхом, он подстегивал словно кнутом и гнал прочь от преследователей.

Воины настигли меня довольно быстро, к этому моменту я окончательно выдохся, но все еще продолжал бессмысленный бег. Сердце лихорадочно стучало в груди, воздуха не хватало, и, несмотря на жару, меня буквально трясло от страха.

– Руку давай! – раздался громкий крик из-за спины.

Я оглянулся на бегу и увидел, что один из преследователей несется прямо на меня, свесившись со спины ящера и протягивая мне руку. Это не было похоже на нападение, а скорее напоминало спасательную операцию. Я остановился и обреченно протянул руку навстречу.

Ящер слегка замедлил бег, его громадная нога зарылась в песок в полуметре от меня, и всадник крепко сжал мою ладонь. Он поднял меня с земли как пушинку, и одним уверенным движением усадил в седло перед собой.

Ящер резко ускорился, и меня отбросило назад. Я ожег спину о раскалившиеся на солнце доспехи воина, отпрянул от него и закричал от боли.

– Это не самое страшное, посмотри назад, – сказал всадник, отреагировав на мой крик.

Обернувшись, я вгляделся вдаль и поначалу не заметил ничего необычного. Но пристально рассмотрев пустынный пейзаж, обратил внимание на движущийся за нами песчаный бугор. Песок косыми волнами расходился по обе стороны от него, и, судя по размерам наплыва, перемещающийся под поверхностью объект был огромен.

– Что это? – спросил я и ощутил, как по обожженной спине стекают струйки холодного пота.

– Червь, – ответил всадник. – Местный, мать его, Шаи-Хулуд! Если останемся живы, будешь должен!

Всадник пришпорил ящера, зверь недовольно взревел, покосившись на нас желтым глазом, и галопом понесся вперед. Ветер свистел в ушах, мелкие песчинки слепили, попадая в глаза, но я не обращал на это никакого внимания.

Шаи-Хулуд? По-моему, так называли гигантских пустынных червей в романе «Дюна». Если всадник за моей спиной читал Герберта, то мы на Земле. Вот только ни ящеров, ни гигантских червей у нас нет! Черт! Где же я все-таки оказался?

Охарактеризовать мое состояние как шоковое, означало бы не сказать вообще ничего. Не было смысла себя щипать или дергать за ухо, чтобы проснуться – все происходило на самом деле. Ощущения были слишком реальны, чтобы убедить себя в том, что я нахожусь во сне или в коме.

Мы неслись вперед, красная громада стены заполняла все видимое пространство, и на ее фоне оседланные динозавры вокруг нас казались игрушечными ящерицами в детской песочнице. Вот только прыгали они как гигантские покрытые чешуей кенгуру, и я болтался в седле, словно дерьмо в проруби. Воин правил ящером одной рукой, другой он придерживал меня, и только поэтому я все еще сидел на огромной спине, а не валялся на песке с переломанными костями.

Неведомый подземный хищник приближался, это было заметно не только по равномерному гулу, но и по легким вибрациям песка, которые ощущались даже через тело ящера. Воин за моей спиной натянул поводья, зверь недовольно заурчал, повернул голову и начал разворачиваться, балансируя хвостом. Впереди такой же маневр совершали остальные всадники.

Я потерял равновесие и схватился за две вертикальные ручки, торчащие слева и справа от седла. А затем снова началась бешеная скачка. На этот раз ящеры не прыгали по пустыне, как кенгуру, а бежали, переваливаясь с ноги на ногу, будто страусы. Они неслись, поднимая тучи песка, которые летели мне в лицо, потому что мы были в арьергарде группы.

От рева, прозвучавшего сзади, заложило уши, ящер под нами вздрогнул и припустил еще быстрее. Мы догнали остальных и оказались на правом фланге шеренги. От каждого толчка мощных трехпалых лап о песок покрытое чешуей тело вздрагивало и возносило седло на полметра вверх, со следующим шагом оно проваливалось вниз, а затем возвращалось в исходное положение. С непривычки меня начало мутить, но рев за спиной повторился, и я рискнул обернуться.

Нас преследовал гигантский кольчатый червь, его зубастая пасть была на поверхности, и я с ужасом понял, что он может проглотить оседланного ящера вместе со всадником, даже не пережевывая. Меня бросило в холодный пот, в кровь хлынул адреналин, но вместе со страхом смерти пришел азарт. Это была довольно неожиданная смесь ощущений, и я решил, что обязательно разберусь с самим собой, если выживу.

Охотник приближался и явно мог выиграть гонку, но местные двуногие лошадки не собирались сдаваться. Они рьяно неслись во весь опор, вытянув вперед короткие массивные шеи.

Меня болтало и трясло, желудок, казалось, подпрыгивал к самому горлу, и я чувствовал себя объездчиком диких мустангов в техасских прериях. Если бы не железная хватка моего спасителя, сидящего за спиной, я бы уже давно вылетел из седла. Он умудрялся не только править ящером, но еще и придерживать меня, когда зверь совершал особенно резкие прыжки.

Громада стены и граница поселения у ее подножия быстро приближались. Уже был виден ряд высоких каменных столбов, но расстояние между преследователем и нами уменьшалось еще стремительнее. Червь ревел за спиной все чаще и громче, и я четко осознал, что мы проигрываем.

Не доскакав несколько сот метров до линии столбов, наша шеренга нарушила строй и разделилась на две части: одна половина всадников повернула налево, а другая – направо. Теперь мы ехали в авангарде, а еще двое воинов следовали за нами.

Слева на фоне красной стены мелькали дома и лачуги, а справа – покрытая барханами пустыня. Цель маневра была очевидна: подземный хищник должен выбрать для преследования одну из двух групп, и тогда у половины всадников появится реальный шанс выжить.

Я обернулся и убедился, что теория вероятности работает против меня – червь выбрал нашу тройку. Мною овладел панический страх, и разум посетила отвратительная мыслишка о том, что мы следуем во главе группы и, значит, имеем шанс унести ноги, пока змей будет разбираться с другими всадниками позади нас.

Вдруг ящеры замедлили ход, разворачиваясь по широкой дуге, затем остановились, и я понял, что мое знакомство с дивным новым миром5 будет недолгим. Я опять попрощался с жизнью, на этот раз с мыслью о фильме «Дюна»6.

– В построение! – слегка оглушив, закричал всадник за моей спиной, и наездники рассредоточились в правильный полукруг.

Покорившись судьбе, я смотрел на смерть, пришедшую в образе жителя песчаных глубин. Будучи зажатым в тисках сильных рук, держащих поводья, я даже из седла не мог выпрыгнуть.

Червь приближался, снизив скорость и распахнув огромную пасть. В ее глубине были видны тонкие и острые, похожие на иглы, белые зубы, концентрическими окружностями уходящие к пищеводу. Большая часть подземного хищника была скрыта в толще песка и о его истинных размерах оставалось лишь догадываться.

Сумев оторвать взгляд от смертоносных клыков, я заметил, что трое других всадников не улепетывают от опасности, а скачут следом за червем, заключая преследователя в кольцо. Змей остановился, задрал морду к небу и громко заревел, отчего тело пронзили неприятные вибрации.

А в следующую секунду я оказался на песке. Мой спаситель выбросил меня из седла так же легко, как до этого в него поднял. Если бы дело происходило на твердой земле, я переломал бы себе все кости, а здесь, на мягком белом песочке, отделался лишь болью в ушибленном копчике.

Змей возвышался над поверхностью на десяток метров и раскачивался над землей, словно кобра, почему-то медля с атакой.

– Печать Неподвижности! – выкрикнул мой новый знакомый, и окружившие червя воины выбросили руки вперед.

Я увидел, как с пальцев парней сорвались десятки стремительных темных сфер. Они точно шрапнель разлетелись в разные стороны и взорвались в полёте, превращаясь в чёрную ловчую сеть. Через секунду тело змея покрылось полупрозрачной пленкой, которую пронизывали толстые нити. Монстр застыл как одноцветная детская пирамида, собранная из одинаково серых кольчатых сегментов в гигантской песочнице.

А затем в бой вступила тяжелая артиллерия. Помощь пришла с ближайшей башни, возвышающейся над красной стеной. Стреловидный белый предмет длиной несколько метров пронзил шкуру змея чуть пониже головы, и черная сеть, удерживающая его в неподвижности, исчезла. Червь вздрогнул и начал медленно оседать на песок.

Командир сорвал ящера с места и, мгновенно оказавшись рядом с монстром, вонзил в него серебристый клинок. Вокруг раны возникло яркое голубое свечение, и многочисленные трещины разорвали исполинское тело. Серая плоть начала терять цвет и осыпаться на песок мелкими фрагментами, которые быстро истончались, а затем таяли в воздухе без следа.

Остальные пятеро всадников восторженно заголосили и спешились. Они обнимались, смеялись и поздравляли друг друга совсем как хоккеисты, забросившие решающую шайбу в финале Кубка Стенли.

Бой и ожидание смерти остались позади, биение сердца пришло в норму, и я почувствовал легкое жжение в районе груди. Только сейчас я обратил внимание на кулон, который надел мне на шею загадочный старик. Камень в серебристой оправе довольно сильно нагрелся и стал прозрачным. В его глубине мерцали кроваво-красные сполохи.

Цепочка с камнем была единственной вещью, перенесшейся в этот мир вместе со мной, но ирония состояла в том, что она не имела никакого отношения к моей прошлой жизни.

От созерцания кулона меня отвлекли ящеры, которые начали задирать головы, смешно выгибая шеи назад, и глухо урчать. Вблизи они казались еще более страшными, чем на расстоянии. Особенно впечатляли непропорционально большие по отношению к размерам тела головы и пасти, полные острых зубов. Звери вели себя довольно смирно: лишь переминались с ноги на ногу, вяло помахивали хвостами, и шумно фыркали, кося янтарного цвета глазами с вертикальным зрачком.

Всадников закончили с поздравлениями и направились ко мне. Приблизившись, они окружили меня и сняли шлемы. Парни оказались обладателями вполне человеческих европеоидных лиц, и я вздохнул с облегчением во второй раз.

Всадники молча разглядывали меня, а я – их. Молчание затягивалось, и я не нашел ничего лучше, чем встать в позу футболиста, ожидающего штрафной. Синеглазый парень в отливающей серебром кирасе подошел ко мне и протянул аккуратно сложенный кусок материи.

– Оденься, – с кривой усмешкой сказал он, – ты наших узгунов смущаешь.

– Спасибо, – промямлил я, чувствуя, что страх отступает, и взял сверток.

Мне вручили серый холщовый халат, довольно толстый плетеный пояс из кожи и кожаные же сандалии. Косясь на воинов, я оделся и с облегчением обулся, защитив ступни от нагревшегося на солнце песка.

Прикрыв наготу, я почувствовал себя чуть более уверенно и настороженно уставился на бойцов. Они равнодушно смотрели мне в глаза и не произносили ни слова. Их взгляды не выражали эмоций, в них не было враждебности, теплоты или сопереживания.

Полное отсутствие любопытства говорило либо о способности жестко контролировать собственные чувства, либо о том, что голые люди здесь появляются так же часто, как туристы в Калифорнии.

А еще все солдаты были смазливы, словно модели от какого-нибудь Calvin Klein или Benetton. И так же немногословны, как парни на огромных рекламных плакатах.

Я вдруг осознал, что абориген говорил на совершенно незнакомом языке. Незнакомом даже по звучанию. А я не только понимал его речь, но и отвечал ему, причем не на английском. Пауза затягивалась, грозя перерасти в угрожающее молчание, и я решил опробовать свои неожиданно проявившиеся лингвистические таланты еще раз.

– Где мы находимся? – спросил я, медленно формулируя слова и внимательно прислушиваясь к звукам собственной речи.

– Говорить будем позже, сейчас отсюда нужно валить, – ответил стоящий передо мной парень.

– А ты молодец! – похвалил меня синеглазый.

Только теперь, вслушавшись в его баритон, я понял, что ехал на ящере вместе с ним.

– Меня зовут Ник, я командир отряда, – представился он.

– Алекс! – ответил я и протянул руку. – Почему «молодец»? Пока вы бились с червем, я сидел на жопе ровно и трясся от страха?

– Потому и молодец, что сидел, а не бежал со всех ног, я бы драпал куда глаза глядят! – ответил Ник, надевая шлем.

Он с места запрыгнул в седло, находящееся на двухметровой высоте, и, глядя на мое замешательство, нагнулся и протянул правую руку. Преодолев страх, я шагнул вперед, ухватил крепкую жилистую ладонь и взлетел в воздух, будто легкая тряпичная кукла. Над зеленым чешуйчатым крупом парень ухватил меня левой рукой за торс и мягко усадил в седло перед собой.

Остальные парни так же легко запрыгивали в высокие седла, но я этому уже не удивлялся. Ник натянул вожжи, ящер всхрапнул и побежал по направлению к стене.

– Скажи, где мы находимся, – спросил я, болтаясь в седле из стороны в сторону.

– В Харриссе, – ответил Ник, перекрикивая дующий в лицо ветер, – и это – не Земля.

– Но вы же с Земли? – с надеждой уточнил я.

– А мое имя тебе незнакомо? – усмехнувшись, спросил Ник и уже в который раз удержал меня от падения, когда ящер пересек границу, отмеченную рядом каменных столбов.

– Мы говорим не на английском, и я предположил, что это – лишь созвучие, – промямлил я, борясь с тошнотой. – Бой с червем – это обычный скучный вторник в этом мире?

– Обещаю, что скучать тебе здесь не придется, – ответил Ник, натянув поводья, и сухо добавил. – Если выживешь!

ГЛАВА 2

Пограничные столбы остались позади, ящеры перешли на шаг, и я, наконец, почувствовал себя человеком – меня больше не болтало во всех направлениях. Красная стена и башни вдалеке поражали воображение своими исполинскими размерами – я не мог оторвать взгляд от грандиозного сооружения. Мы двигались к нему по широкой, но совершенно пустой дороге.

Построенные из серого камня и крытые высушенной травой домишки жались друг к другу по обеим сторонам утоптанного песчаного полотна. Окон и дверей в них не было, лишь колонны и открытые проемы, завешанные выцветшими циновками. За ними прятались люди, но разглядеть их лица внутри построек не представлялось возможным. Выстроившись шеренгой, мы неспешно продвигались по улице. Ник безмолвствовал, парни были похожи на немых статистов, а я блуждал в тумане собственных предположений и не решался нарушить молчание. В голове роилось множество вопросов, но интуиция подсказывала мне, что время для получения ответов на них еще не пришло.

Песчаный проспект уперся в большие двустворчатые ворота: мы подъехали к высокому каменному забору, который пересекал его под прямым углом. Я не смог заглянуть поверх ограды, даже сидя в седле на двухметровой высоте. Стена, сложенная из прямоугольных блоков потемневшего от времени песчаника, простиралась далеко влево и вправо. От россыпи теснящихся друг возле друга лачуг ее отделяла довольно широкая полоса чистого песка. Я думал, что мы направляемся к красной стене, но от огороженной территории, к которой мы подъехали, до нее оставалось не меньше пяти километров.

Ворота медленно и величественно распахнулись. Я обернулся, посмотрел на пустыню, катящую песчаные воды к линии горизонта, и почему-то загрустил. Мне подумалось о том, что внутри этих желто-серых стен я потеряю частичку самого себя и, возможно, свободу.

Когти ящеров заскребли по каменным плитам – я снова оказался как будто в другом мире. Мы спешились, и я застыл в немом изумлении – пространство вокруг меня утопало в зелени. Изумрудные газоны, аккуратно подстриженные кусты, деревья, распростершие свои ветви над дорожками и тропинками – все это напоминало французский сад. Широкая каменная мостовая сквозь буйство растительности вела к приземистому зданию из желтого туфа. Его узкие застекленные окна были упрятаны за витыми коричневыми решетками и прекрасно гармонировали с коричневой же крышей.

К нам подбежали несколько парней и девушек примерно моего возраста и, низко поклонившись, взяли ящеров под уздцы. Не обращая внимания на ребят в грязной одежде, всадники легко и изящно покинули седла, чего нельзя было сказать обо мне. Под молчаливыми и насмешливыми взглядами шестерки я кое-как спрыгнул с высокой спины зверя, едва не вывихнув себе ногу.

– Дом, милый дом, – нараспев сказал Ник, раскинул руки и, шумно вдохнув, запрокинул голову. – Ты теперь часть нашей семерки, и будешь жить здесь.

– А право выбора у меня есть? – осторожно поинтересовался я.

– Есть, конечно, – ответил мне седовласый мужчина в сером шелковом халате, показавшийся на крыльце здания.

Синие глаза осматривали меня изучающе и холодно, в них читались равнодушие и чувство превосходства. Аристократичные черты его чисто выбритого лица можно было бы назвать женственными, если бы не жесткий, надменный взгляд из-под густых бровей.

– Старший наставник Кевин, – представился он, подошел ближе и склонил голову в приветствии.

– Алекс, – назвал себя я и скопировал его жест, понимая, что со стороны мои ужимки выглядят жалкой пародией.

Шестерка воинов рядом со мной вытянулась по струнке и молча поприветствовала наставника.

– Выбор есть всегда, – продолжил Кевин и указал рукой на слуг, уводящих куда-то фыркающих ящеров. – Можешь кормить узгунов, мыть их, убирать дерьмо и питаться объедками со стола учеников школы.

Наставник многозначительно посмотрел на меня, откинул густую косу, заплетенную синей лентой, за спину и сложил руки на груди.

– С сегодняшнего дня ты ученик нашей школы и член этой семерки, – не терпящим возражения тоном заявил он. – Ребята позже введут тебя в курс дела. Добро пожаловать на Харисс!

Наставник кивнул, давая понять, что разговор окончен, и с достоинством удалился.

– Значит, это – школа? – уточнил я.

– А мы, соответственно? – спросил еще незнакомый мне зеленоглазый парень и сделал паузу, вопросительно подняв брови.

– Ученики!? – подыграл я.

– Бинго! – закричал он и ударил кулаком о собственную ладонь. – Пора знакомиться!

Парни подходили по очереди, протягивали руки и называли имена. Судьба свела меня с Ником, Энди, Итаном, Крисом, Дэвидом и Логаном. В моем сознании их красивые улыбающиеся лица НПС7 слились в одно, и первоначальное мнение о виртуальности этого мира начало крепнуть.

– Есть три новости, хорошие и плохая, с какой начать? – добродушно поинтересовался Ник.

– С плохой, конечно! – ответил я.

– Ты сгорел и к вечеру будешь соперничать цветом лица со Стеной, – усмехнулся он.

– А хорошие о чем?

– Скоро мы идем ужинать, там и познакомимся поближе. Попробуешь местной дерьмовой еды и сразу запросишься к маме с папой.

– Ты говорил, что новости три, – уточнил я.

– Третью я оставил на десерт – узнаешь за ужином!

Теперь я член команды. Моего мнения не спрашивали, и возможности выбора не предоставили – просто уведомили об этом с радостными улыбками на смазливых лицах. Один за всех, и все за одного8!

Наше бунгало расположилось почти у самой внешней стены и представляло собой довольно большой каменный дом с общей спальней, гостиной, гардеробной и ванной. Он был окружен густым зеленым газоном и аккуратно подстриженными кустами, принцип рассадки которых остался для меня загадкой. Планировка и убранство дома не вписывались в привычные стандарты: все пространство внутри было открытым, помещение разделялось лишь подвешенными к потолку циновками. Кроватями служили невысокие топчаны без матрасов, шкафами – большие сундуки, а стол в гостиной являл собой приземистый семигранник, вокруг которого на полу лежали семь мягких подушек.

– Здесь действует семеричная система счисления, – проинформировал Ник, снимая с себя доспехи, – привыкай, но без бутылки в ней не разобраться. Если будут вопросы, то обращайся к Энди – он у нас штатный ботан.

– Спрашивай, – подтвердил Энди, сбрасывая амуницию на пол, и язвительно улыбнулся. – Но математика среди парней не в почете: у большинства мозги ушли в мышцы. Система на самом деле десятичная, а семерка – просто сакральная цифра.

Команда с облегчением избавлялась от тяжелой брони, и каждый аккуратно складывал ее в персональный сундук. Парни как будто ожили: на лицах проявились эмоции, они шутили и подначивали друг друга, периодически косясь на меня, а я снова застыл, словно изваяние. Их фигуры были достойны появления на обложке журнала Men’s Fitness9.

– Мне знаком этот взгляд, – засмеялся Итан и погрозил пальцем, – тебя возбуждают кубики на прессе или то, что ниже?

– Я не по этой части, – покраснев, смущенно ответил я. – Вы здесь готовитесь к участию в конкурсе «Мистер Олимпия»10 или съемкам в фильме «300 спартанцев»11?

– А ты на себя обращал внимание? – с усмешкой уточнил Ник, и указал рукой в сторону. – Зеркало там. И душ – тоже!

В безумной череде событий, случившихся за последние несколько часов, я даже в туалет не сходил, не говоря уже о разглядывании собственного тела. Отбрасывая рукой циновки, я прошел в соседнюю часть помещения и встал перед листом отполированного металла, вмурованного в стену.

Я по-прежнему выглядел на свои семнадцать лет, но лицо не было моим! Некое сходство сохранилось, и любящая мама наверняка узнала бы в этом голливудском красавчике собственного сына, но тело было чужим! Я стал обладателем густой гривы черных волос, совершенных черт лица и подбородка, которым можно резать овощи и разбивать девичьи сердца. Прежними остались лишь глаза. Они были синие, как ирландское небо моих предков.

С нетерпением расстегнув пояс и сбросив халат, я уставился на отражение. Баки, бицепсы, трицепсы и кубики пресса делали меня похожим на фитнес-модель! Я не особо отличался от моих новых товарищей! Чудесное превращение в прекрасного лебедя не огорчило, но определенно озадачило. Еще одна загадка, которую необходимо разрешить.

Когда я вышел из душа, новые друзья встретили меня смехом и аплодисментами.

– Добро пожаловать в Харисс, – торжественно произнес Ник и пожал мне руку.

Зал, предназначенный для приема пищи, располагался в главном здании и напоминал ресторан в отеле, работающем по системе «Все включено». В Канкуне12, куда мы каждое лето ездили отдыхать с родителями, таких не счесть. Но дьявол кроется в деталях: еда здесь, действительно, была отвратная. Причем, не на вкус даже, а уже на вид и запах. Вместо привычных тарелок – плоские деревянные подносы, вместо вилок – палочки, как в китайских ресторанах, а вишенка на торте – полное отсутствие ложек и ножей.

На ужин пришло человек двести, не меньше. В зале стоял гул мужских голосов – парни держались своих групп и оживленно болтали. Никто не обращал на меня особого внимания, лишь некоторые окидывали холодными равнодушными взглядами.

А потом начали появляться девушки. Представьте себе, что в затрапезный ресторан, поигрывая бедрами, входят лучшие подиумные модели мира. Или самые красивые девчонки, каких вы только можете вообразить. И одеты они словно на пляже, потому что вокруг стоит дикая жара. Не в халатах, как парни, а в топах и подобии шорт. А еще их очень много, и глаза разбегаются, и вы не в силах остановить взгляд на одном лице, потому что каждое следующее кажется еще более красивым, чем предыдущее…

– Лекс, ты еще жив, или уже в нирване? – улыбаясь во все тридцать два зуба, поинтересовался Ник.

– И с такими… То есть, с ними вы только сражаетесь? – я ошалело смотрел на парней в полной уверенности, что они меня разыграли. – И даже в гости друг к другу не ходите?

– И д-даже з-з-заговариваем н-не всегда, – немного расстроенно подтвердил Дэвид. – Но скоро ты все поймешь.

– Пойдемте к столу, – сменил тему Ник, – пора напугать нашего новичка, а то ему здесь понравится.

– А есть что-то страшнее червя? – поинтересовался я для поддержания разговора, не в силах отвести взгляд от красавиц.

– Да, вкус его мяса, – усмехнулся Ник и направился к столу с едой.

Сотни прямоугольных тарелок были наполнены совершенно одинаковыми комплектами блюд. Разнообразие не поражало: мясо, какая-то желтая крупа и два вида овощей. Палочки лежали в каменных углублениях, и, естественно, одноразовыми не были. Каждый забирал тарелку и удалялся к одному из семиугольных столов – точных копиях того, что стоял в бунгало. Все ученики были распределены по семеркам и занимали привычные места.

Наш стол расположился у занавешенного циновкой окна. При отсутствии вентиляторов и кондиционеров это обеспечивало хотя бы какой-то приток свежего воздуха. Мы расселись вокруг него прямо на пол и принялись за еду.

– Пора загружать в тебя данные, – сказал Ник, и привычная веселость вмиг покинула его лицо. – Начнем с главного. Этот мир – твой новый и единственный дом, потому что обратного пути на Землю нет.

Я был готов услышать нечто подобное, но новость подействовала как удар обухом по голове. Я растерянно переводил взгляд с одного парня на другого и пытался осознать услышанное.

– Если формулировать точно, то мы не знаем, существует ли этот путь, – подсластил пилюлю Энди, – возможно, когда-нибудь его и найдем…

– Мы все попали в Харисс два месяца назад, – продолжил Ник, – с разницей примерно в неделю.

– Харисс – это игровой мир? – прервал его я, опустив голову и не глядя на ребят.

Палочки в моих руках постоянно разъезжались, все внимание я уделял кусочку мяса, который никак не мог донести до рта. Так были меньше заметны слезы, выступившие на глазах.

– В иной ситуации я бы сказал, что тебя одолевают глупые фантазии, но, учитывая…

– Это не игра! – Итан резко оборвал разглагольствования Энди. – Мы тоже так думали вначале. Но здесь умирают, понимаешь? И еще никто не воскрес после смерти!

Над столом повисло тягостное молчание, и парни застучали палочками о тарелки. Я получил первые сведения о новом мире, но они не объясняли почти ничего.

– А что насчет этих совершенных тел? – продолжил допытываться я. – Почему мы в них оказались?

– Ответа на этот вопрос мы не знаем, – пожал плечами Крис.

– А наставники? – я обвел вопросительным взглядом сидящих в позе лотоса новых друзей. – Они что, ничего не рассказывают об этом?

– Учителя не отвечают на многие вопросы, – впервые заговорил со мной Логан. – Мы для них послушники, которых нужно учить и вести по истинному пути, потому что так завещано в священных свитках.

– Харисс для них – привычный мир, – добавил Ник. – И я не уверен, что они сами понимают, как мы сюда попали.

– Ты хочешь сказать, что они непричастны к нашему перемещению с Земли? – я пристально смотрел в его синие глаза, пытаясь понять, правду он говорит или нет.

– Для них наше появление – абсолютно естественный процесс, много лет назад они сами оказались здесь так же, – пояснил Ник, не отводя взгляд.

– То есть, в пустыне постоянно появляются голые парни и девчонки, и вы ездите на этих зеленых ящерицах, чтобы вытащить их из пасти очередного червя? – я бросил палочки, и опершись ладонями на колени, подался вперед. – Для нас школу построили, но о том кто мы и для чего здесь оказались не говорят? Это же дичь, ребята! Полная хрень!

– Ты сейчас в стадии отрицания действительности, – равнодушно заключил Энди, но в его глазах читался интерес. – Остынь, мы все через это прошли.

– А что случилось с нашими телами на Земле? – я немного успокоился и вернулся к еде. – Мы там в капсулах киснем, как в «Аватаре»13 каком-нибудь?

– Ага, а здесь у тебя синий хвост вместо члена! – разрядил обстановку Итан, и все засмеялись. – С кисточкой!

– Парни, я серьезно спрашиваю…

– Ты идешь по улице, – подал голос Логан, – вдруг все вокруг останавливается, мир застывает как кадр в 3D-фильме, к тебе подходит седой бородатый старик и молча надевает на шею цепочку с камнем.

– Хлоп! – ударил кулаком о ладонь Итан. – И ты сидишь голой жопой на песке!

– Так было со всеми? – аккуратно уточнил я, вспомнив битву на Земле и седого воина, который спас меня от смерти.

– А тебя что, на вертолете в Харисс доставили? – сделал попытку пошутить Итан, но никто не засмеялся. – Все попали сюда по одинаковому сценарию.

– О том, что с нами произошло на Земле, никакой информации нет, – сказал Энди, тоскливо глядя на улицу сквозь тонкие щели в циновке. – Возможно, здесь находятся лишь копии нашего сознания, а оригиналы продолжают счастливо существовать дома.

– А как выглядят местные? – спросил я, доев свою порцию. – Мы на них похожи?

– Если видишь такого же красавчика, как ты или я, то этот чувак с Земли, – усмехнувшись, ответил Итан. – Если рожа кирпича просит, значит, второе или третье поколение, уже местного производства.

– Кстати, спортивную форму придется поддерживать, – сказал Логан. – Тренировки и занятия будут идти от рассвета и до заката. А на девчонок сможешь глазеть только здесь и на арене.

– А сил на большее, чем просто полюбоваться, не будет совсем, – добавил Энди, впервые широко улыбнувшись.

– Обобщать не надо, за себя говори, – иронично усмехнулся Итан, и глаза его недобро блеснули, – ты был ботаном на Земле, и здесь им остался!

– Итан, брейк! – оборвал его Ник и ударил зажатыми в кулак палочками о поверхность стола. – Не забывай, что мы – команда!

– Объясните мне все же, что такое «Харисс»: город, государство или планета? – спросил я, видя, что все собрались уходить.

– Аборигены не мыслят такими категориями, – ответил Энди, глядя вдаль поверх наших голов, – это и город, и государство, и весь их мир в одном широком по смыслу понятии.

– Все, парни, хорош трепаться, нужно идти спать. Завтра нашего нуба к бою готовить! – поторопил всех Ник, поднявшись на ноги, и поправил халат. – Ужин закончен!

– Ты забыл добавить «дерьмовый», – сказал Итан, криво улыбнувшись. – Дерьмовый ужин!

– Подождите, подождите! – опешил я. – К какому бою вы собираетесь меня готовить?

– Обещанная третья новость, – ответил Ник и подмигнул. – Завтра вечером у тебя первое сражение!

ГЛАВА 3

Ученики покидали ресторан группами. Члены разных семерок между собой практически не общались, лишь поглядывали друг на друга с каменными лицами. Мы вышли на улицу, и я оказался в паровой бане. Солнце уже садилось, но жара стояла ужасная – тело мгновенно покрылось капельками пота.

– Расскажите мне о завтрашнем бое, – попросил я, облизнув пересохшие губы.

– У тебя будет пробное сражение, прописка, ее проходят все новички, а соперника выберут по жребию, – спокойным и насмешливым тоном произнес Ник.

– И скидку на то, что ты нуб, никто не сделает! – веско добавил Итан. – Больше того, ты теперь главная цель, самое слабое звено семерки!

– Бой будет реальным? – похолодев, спросил я.

– Не ссы, тебя не завалят, – усмехнулся Итан. – Максимум – покалечат немного, но добрые дяди-наставники быстро вылечат, и будешь как новенький.

– Твоя задача не победить, а показать себя достойным соперником! – сказал Логан и хлопнул меня по плечу, едва его не сломав.

– Достало уже это солнце, пойдемте в дом! – предложил Ник и, не дожидаясь нашего согласия, пустился в путь.

Школьный двор, действительно, был замечательным, особенно в сравнении с пустыней за его стенами. Мне здесь нравилось. Чем-то это место напоминало ухоженный скаутский лагерь, в который я ездил пару раз по настоянию отца и даже отвлекало мысли от предстоящего боя.

– Все это – территория школы, – разливался соловьем Энди, почувствовав себя гидом, – в главном здании находится ресторан, классы, библиотека, а также живут наставники.

– И что, будут тетради, дневники и оценки? – искренне удивился я.

– Алекс, давай есть слона по частям и не прыгать с темы на тему, – нахмурился Энди и замедлил шаг.

– Ладно, договорились! – я лучисто улыбнулся, скрывая нетерпение. – Продолжай!

– Это – женская половина, это – мужская, – вытянув руку вперед, Энди рассек пространство, усеянное домиками, подобными нашему, надвое. – Заходить на чужую территорию запрещено.

– А кто установил такой запрет, школа? – полюбопытствовал я и ослабил пояс на мокнущем от пота халат.

– Мне кажется, что это многолетняя традиция, – задумавшись на мгновение, ответил Энди, – за нарушение правила никаких штрафов не предусмотрено.

– Тогда откуда взялось ограничение? – продолжил допытываться я.

– Никто не знает, – равнодушно пожал плечами Логан. – Но, если ты зайдешь без разрешения, девчонки могут и ноги переломать. А потом так будут лечить, что в следующий раз обойдешь их десятой дорогой, лишь бы не нарваться.

– Все эти дома – жилища учеников, каждый на семь человек. Наш у самого забора – во-о-он там, но ты уже, наверное, запомнил. – Энди показал на дом метрах в двадцати от нас. – Теперь, быть может, переедем в какой-нибудь другой, получше.

– И чем мы заслужили такую честь? – уточнил я, фиксируя в памяти местоположение нашего обиталища.

– Тебя спасли и ганда замочили, – довольно улыбнулся Итан.

– Но его же не мы убили, а выстрел из башни! – удивился я.

– Но добил-то Ник! – с торжеством заявил Энди, и в его серых глазах мелькнула хитрая усмешка. – Алекс, важно то, кто нанес последний удар!

– И часто вы таких тварей встречаете? – с недоверием поинтересовался я.

– Этот был первым за те два месяца, что мы здесь, – ответил Логан. – Если бы не атака с башни, ганд бы нас сожрал. Я уверен, потому что ехал за тобой и Ником.

– Диспозицию не запомнил – пока плохо вас различаю: все будто с обложек глянцевых журналов! – я натянуто улыбнулся и развел руками.

– Лучше о местных девочках-моделях подумай, – усмехнулся Итан, – а то я начну за тебя переживать.

– Но учти, что сражаться будешь в том числе с ними! – с добродушной улыбкой добавил Энди.

Мы обошли почти весь двор, и, хотя путь пролегал в тени раскидистых деревьев, я мучился от жары. Разглядывая многочисленные строения различного назначения, огороды, на которых работали слуги в грязных одеждах, и открытые хранилища с пресной водой, я не мог дождаться момента, когда мы окажемся в помещении.

Наш серо-желтый коттедж я узнал издали, хотя он и был точной копией еще сотни таких же. Отличались они лишь красными знаками, аккуратно нанесенными на стены слева от входа. Мои знания об иероглифах ограничивались ругательствами, написание которых показал в колледже одноклассник-китаец, но наш легко читался без расшифровки – цифра семь.

– Когда-то Ник выбрал именно этот дом у забора, – Итан обернулся, отодвигая циновку, и подмигнул. – Угадай почему?

– Номер семь? – мое лицо озарила ироничная улыбка. – Счастливое число?

– Бинго! – крикнул Итан и продемонстрировал несколько латиноамериканских танцевальных движений, остановившись на пороге. – Теперь мы глотаем песок во время каждой пыльной бури и слушаем по ночам вопли голодных хищников.

– Твари могут прорваться внутрь? – меня бросило в дрожь при одном лишь воспоминании о черве.

– Нет, нас Стена защищает, – небрежно заметил Логан. – Не этот забор, а красная. Пустынные звери не способны преодолеть границу.

– Барьер для них – линия столбов на окраине поселка? – предположил я.

– А ты не дурак, – засмеялся Итан и дружески хлопнул меня по плечу, отчего я немного присел. – Все на лету схватываешь!

– Вы поставили цель сломать мне плечо? – с сарказмом спросил я. – Лучше угостите стаканом прохладной чистой воды!

– Холодную не обещаю, но пить ее можно, – Ник взмахнул рукой в приглашающем жесте и вошел в дом.

Я выдул не меньше полгаллона воды, и халат на мне мгновенно стал мокрым. С полной глиняной кружкой в руках я прошел в спальню и понял, что меня определили соседом к Энди. Все парни с наслаждением вытянулись на приземистых кроватях, оставив мне единственную свободную у широкого окна.

– Новичкам всегда лучшие места достаются? – спросил я и поднял большой палец вверх в знак одобрения. – Ребята, вы настоящие друзья!

– Здесь спал Саймон, – тихо сказал Энди.

– А где он сейчас? – уже предчувствуя недоброе, поинтересовался я.

– Погиб в бою неделю назад, – ответил мой новый сосед почти шепотом.

Тишину в спальне можно было резать только дамасскими клинками. Я переводил взгляд с одного члена семерки на другого, но все старательно уходили от зрительного контакта. Теперь мне стала понятна первая реакция парней на мое появление. Я сдерживал раздражение, потому что прекрасно их понимал и разделял скорбь из-за потери друга.

– Кто-нибудь может мне объяснить все, что с нами происходит так, чтобы я, наконец, сложил этот гребаный пазл в своей голове? – негромко, но твердо спросил я. – Хотя бы частично? Я же тоже могу погибнуть! Могу тупо сдохнуть из-за незнания простых и очевидных для вас фактов!

– Я попытаюсь! – повернулся ко мне Энди и сел на кровати, обхватив руками согнутые в коленях ноги.

– Валяй, – кивнул Итан.

– Это – не школа, а скорее военное училище, хотя никто из наставников так ее не называет. Мы учимся сражаться, медитировать, управлять высокими энергиями, осваиваем духовные и боевые техники, и все для того, чтобы через пять местных месяцев пройти Врата и оказаться за Красной Стеной. Такова официальная версия. Мы точно не знаем, что нас за ней ждет. Наставники говорят – Академия и дальнейшее обучение. Но есть проблема: Врата пройдут не все из нас…

Последнее предложение Энди произнес почти шепотом и, запнувшись, умолк.

– Что будет с теми, кто не пройдет Врата? – я решил взять управление разговором в свои руки.

– Они умрут: сгорят, превратившись в чистую энергию, – равнодушным тоном ответил Логан, – так заявляют наставники.

– А отказаться от теста можно?

– В теории – да, – кивнул Эндрю, – но ты сразу попадешь в число слуг, а они обычно долго не живут.

– А если убежать?

– С этой штукой на шее ты и шагу за забор не сможешь сделать без разрешения наставников, – Итан взялся за камень, висящий на цепочке, и сильно рванул его вниз. – Снять невозможно, только если вместе с головой.

– В чем смысл разделения на семерки? – спросил я и уселся на свою кровать, чтобы не возвышаться над всеми.

– Мы набираем индивидуальные и командные очки, – вступил в разговор Ник, – идет жесткое соревнование: чем ниже группа в турнирной таблице, тем более сложные и опасные задания она получает.

– Например, эвакуация меня из песков?

– Твоя смерть отбросила бы нас в самый конец списка, – пояснил Энди, – штраф за потерю двух членов команды за неделю.

– А затем – на огороды или в стойла к узгунам, – мрачно добавил Итан. – Слабаков здесь не держат.

– Поэтому вы за меня и сражались, – немного расстроившись, сказал я и отвернулся к окну. – И много в Харисcе монстров, типа этого червя?

– Сафари в пустыне проходит по субботам, а уж кому и какой зверь попадется заранее неизвестно, – пояснил Ник и улыбнулся. – Сегодня наш трофей – ты.

– Ученики часто гибнут? – я внимательно посмотрел на Итана, адресуя вопрос ему.

– Случается, – он пожал плечами, и его широкие брови дрогнули.

– И тогда на замену с Земли прилетает новое тело, так? – предположил я.

– Ты прямо Шерлок Холмс, – усмехнулся Итан. – Возьми в напарники Энди, он будет верным доктором Ватсоном.

– В семерках выделяются напарники? – спросил я, заметив испепеляющий взгляд Эндрю, обращенный к Итану. – А как же седьмой?

– Командир – исключение, – с грустными нотками в голосе ответил Ник. – А у тебя и выбора особого нет, Саймон был в паре с Энди.

– Поздравляю, бро, – я протянул руку Эндрю, и он пожал ее, чуть не сломав мне кости. – Мужайся, на тебе повис нуб!

Энди смотрел на меня с недоверием и надеждой одновременно. Позже выясню, что произошло с Саймоном – парень явно страдал из-за смерти напарника.

– Друзья мои, а почему в ресторане нет воды? – сменил тему разговора я.

– Воду нужно заработать, – ответил Ник, – но тебе повезло, ты уже получил достаточно баллов.

– Баллы – это те самые командные очки? – переспросил я. – Вы же сказали, что Харисс – не игровая вселенная?

– Игра может быть не только виртуальной, – пояснил Логан. – Мы постоянно зарабатываем очки и можем тратить их на воду, обучающие свитки, шмот и прочие ништяки.

– Девчонки и пиво в ассортимент не входят, – ухмыльнулся Итан.

– Еда бесплатна, а воду нужно зарабатывать? – удивленно присвистнул я. – А кто подсчитывает очки и ведет записи?

– Они рассчитываются автоматически, а информация хранится у тебя на груди, – Логан направил на меня указательный палец. – В камне.

– Значит, это абсолютно реальный мир, в котором мы получаем новые тела, убиваем монстров заклинаниями и за все это зарабатываем баллы? – я был раздражен и почти кричал. – А рейдов на боссов, квестов и прочих заданий по снятию шкур с каких-нибудь песчаных зайцев здесь, случайно, нет? Когда я вижу птицу, которая ходит как утка, плавает как утка и крякает как утка, я называю эту птицу уткой14!

– Все присутствует, кроме ушастых, – ответил Итан в несвойственной ему спокойной манере. – Не кипятись, брат. Мы гребаный Харисс уже до дыр в языках обсудили. Скоро гадания на кофейной гуще и тебя достанут.

– Главное, что этот мир реален для тебя, понимаешь? – Ник смотрел на меня с пониманием и толикой сочувствия. – Ощущения, эмоции, твои желания и переживания, вкус еды, запахи – все настоящее!

– Если Харисс – виртуален, почему такой же игрой не может быть наша Земля? – добавил Энди и откинул со лба длинные пепельные волосы. – Другие правила, непривычные локации и квесты, иные мобы и лут…

– Ботан, возможно, прав, – неожиданно поддакнул Итан. – Мы же находимся внутри этого мира, и он будет для нас единственно реальным до тех пор, пока не окажемся снаружи или не сдохнем.

Я в очередной раз задумался о том, что все наши представления о действительности ограничены тем объемом знаний, которым мы обладаем. Как оценить аутентичность мира, если его можно сравнить только с единственным другим, а тот кажется образцом лишь потому, что ты прожил в нем семнадцать лет? А если Харисс – настоящий, а Земля – его улучшенная виртуальная проекция? У меня не было ответа, но вне зависимости от степени реальности или виртуальности обоих миров, я четко осознавал, что в свою прежнюю жизнь уже не вернусь.

– Парни, а где вы жили на Земле? – спросил я, подавляя желание оказаться дома воспоминаниями о нем.

– Запомни, Алекс, разговоры о Земле – это табу, – серьезно сказал Ник, сев на кровати. – Слишком болезненная тема. Но ради тебя мы сделаем исключение. Один раз! Я из Питтсбурга, Университет Карнеги.

– Кэмбридж, – коротко ответил Энди, – студент MIT15.

– Нью-Йорк, – тихо сказал Крис, опустив голову. – Колумбийский университет.

– Балтимор, Джон Хопкинс, – нехотя произнес Логан.

– Х-х-хьюстон, У-университет Райса, – заикаясь, добавил Дэвид и на секунду открыл глаза.

– Остин, Техасский университет, – процедил Итан. – Но на самом деле я черный бейсболист, а не зеленоглазый блондин.

– А т-ты с-сам откуда? – прищурив глаза, спросил Дэвид. – И по-почему т-тебя в-все это инте-тересует?

– Я из Сан-Франциско, учусь в CitiCollege16 на психолога, – ответил я. – Точнее, учился. А спрашиваю, потому что пытаюсь понять принципы отбора.

– Если говорить о географии Земли, то мне кажется, что их нет, – уверенно заявил Энди.

– Все парни в группе из США, – не согласился я, – уже принцип!

– Это ничего не доказывает! – нетерпеливо пояснил Энди. – Здесь почти семьдесят команд, и мы не знаем, из каких стран прибыли их участники.

– Ты прав, – вынужденно согласился я. – А если проанализировать возраст?

– Всем, кто попал сюда, на Земле было от шестнадцати до восемнадцати лет, – уверенно заявил Ник.

– Больше никаких идей, только возраст и разделение по командам? – уточнил я.

– Ничего, цвет кожи также не имеет значения, – ответил за всех Энди. – Я много об этом думал, но безрезультатно – пока недостаточно информации.

Вдруг тишину разорвал глухой протяжный звук удара металла о металл, от которого завибрировал даже воздух, и все светильники в доме погасли.

– Хватит болтать, давайте спать, – предложил Ник тоном, не терпящим возражений. – Утром подъем по гонгу, завтрак и тренировка. Выходной побоку – будем готовить Алекса к бою.

– Парни, а как устроены эти светильники? – удивленно спросил я, осознав вдруг, что здесь нет электричества.

– Алекс, все вопросы – завтра, а сейчас – спать, – приказал Ник вместо ответа.

На меня обрушился информационный водопад. Огромный объем поверхностных знаний о совершенно незнакомом мире. И я не то, что по полочкам все не разложил, а уже забыл половину услышанного. Мне не давали покоя раздумья о том, чем является Харисс. Этот вопрос занимал меня не из праздного любопытства или исследовательского интереса. Ответ на него, возможно, таил ключ к возвращению домой. К версии о том, что я нахожусь в виртуальной реальности, добавилась еще одна. Мы все могли быть участниками эксперимента, в котором люди выступают в качестве подопытных крыс. Оба предположения были донельзя банальны, но ничего другого в голову не приходило.

Сон не шел несмотря на чудовищную усталость. Меня переполняла противоречивая гамма чувств: любопытство, страх неизвестности и жажда новизны. Но главным было ощущение пустоты, которая выедала меня изнутри и не давала сомкнуть глаз. Прошлая жизнь на Земле закончилась, она оказалась лишь забавной игрой в песочнице, призрачным райским существованием, когда я был окружен любящими людьми и ничего не знал о настоящих испытаниях и опасностях.

Душевное опустошение уступило место такой грусти, что на глаза снова навернулись слезы. Где я? Что это за реальность? Почему меня бросили сюда, словно в тюрьму? В чем я провинился? Сколько дней, месяцев или лет жизни мне отпущено в этом пустынном мире?

ГЛАВА 4

Тренировочная площадка примыкала к задней стене дома и представляла собой правильный прямоугольник размером примерно двадцать на тридцать метров, покрытый желтым песком. Ее периметр был обсажен высокими аккуратно подстриженными кустами, которые полностью закрывали обзор. Именно поэтому, гуляя по территории школы, я не заметил ни одной такой же. Вдоль внешней стены дома стояли в ряд серые металлические сферы разных размеров. Даже не пересчитывая, я знал, что их здесь ровно семь. Рядом с ними возвышался небольшой каменный постамент, из углублений которого торчали рукояти мечей. Естественно, семи, а как же иначе.

К нам присоединились остальные члены команды, и я, наконец, получил возможность поближе познакомиться с Логаном, Дэвидом и Крисом. До этого момента они отмалчивались или всячески меня избегали. Все парни надели доспехи, и больше всего меня поразил Энди: он был похож на персонажа Линейки17, в которую я играл тайком от родителей, учась в начальной школе. Яркий, рельефный и цветастый нагрудник украшала голубая эмаль в широкой золотой окантовке, а в центре объемного геометрического узора на торсе светился синий полупрозрачный камень размером с куриное яйцо.

– Пижон, – подмигнул мне Логан и указал на Энди, – он потратил все свои баллы на эти цацки, а они не дают ничего, кроме красоты.

– А в чем тогда смысл? – недоуменно спросил я.

– Блестки в глаза, – пожал плечами Логан. – Твой щит – это Сила. Можно еще пить эликсиры, увеличивающие прочность кожи и мышц, использовать заклинания, создающие магический барьер, но любые доспехи дают лишь дополнительную физическую защиту.

Энди прошел рядом с высоко поднятой головой и сделал вид, что адресованные ему слова относятся к кому-то другому и не достойны ответных реплик.

– Сила? – я непонимающе уставился на Логана. – Эликсиры и заклинания? Магия? Объясни, что ты имеешь в виду…

– Об этом узнаешь позже! – сказал вышедший на площадку Итан. – Алекс, вы уже час трете о всякой ерунде, а у тебя скоро бой. Если ты, не дай бог, сдохнешь от удара какой-нибудь нимфы, мы пойдем убирать дерьмо за узгунами. А я этих мерзких ящериц-переростков на дух не переношу. Поэтому давайте тренироваться, а не лясы точить.

– Ничего не имею против, – с готовностью согласился я, – объясни только, в чем смысл? Разве возможно стать воином за пару часов?

– Смысл в том, чтобы не валяться в лазарете, или, хуже того, не быть убитым на арене в тренировочном сражении, – твердо сказал появившийся на пороге Ник. В руках он нес груду одежды и доспехов.

– Смотрите, – хмыкнул Итан, и показал на красную куртку с синими наручами, – уже вырядился! И когда ты успел, брат?

– Лучше бы одеться Лексу помог, чем языком трепать! – сказал Ник и бросил ему нагрудник.

– А трусы сам ему поможешь надеть? – Итан поймал доспех одной рукой и с усмешкой указал им на меня.

– Не ревнуй, детка, – ответил Ник, – его задницу я лишь спасаю, не более того.

Он подошел ко мне и свалил под ноги одежду вперемешку с доспехами.

– Переодевайся, – распорядился Ник, и, развернувшись, шагнул к стойке с мечами.

– Прямо на площадке? – на всякий случай решил уточнить я.

– А ты кого-то стесняешься? – осклабившись, спросил Итан. – Есть какие-то серьезные отличия от базовой комплектации?

– Здесь негде уединяться, Лекс, – добавил Энди. – Привыкай к участию в шоу «Большой брат»18!

В куче белья лежало некое подобие трусов и майки, а также кожаные штаны с металлическими наколенниками и наголенниками. Отбросив ложный стыд и мысли о том, что все это кто-то носил до меня, я переоделся. Похожие на шаровары брюки были очень неудобны и стесняли свободу движений. Я попрыгал и несколько раз присел, но это не помогло – скованность никуда не пропала. Кожаная куртка была усилена наплечниками, наручами и узкими полосами из стали. Вся амуниция весила не меньше десяти килограмм, и я почувствовал, что это серьезная нагрузка, несмотря на великолепные физические параметры нового тела.

– А почему вы не выдали мне что-нибудь красивое и блестящее, с камнями, золотом и эмалью? – спросил я, обращаясь к Нику.

– В сундуке Саймона… – начал было он, и замолчал. – В твоем сундуке лежит примерно такой же наряд, но это лишь красивая мишура, потому что пока ты нулевка, и у тебя сегодня бой.

– Защиту дает не сам доспех, – пояснил Энди, – он только оболочка, которая взаимодействует с твоей Силой.

– Вы снова упоминаете Силу, что это такое? – спросил я, в очередной раз почувствовав себя нубом.

– Об этом позже поговорим, – ответил Ник, – напарник тебе все объяснит.

– Перчатки надень, – сказал Итан, глядя на меня с откровенным скепсисом, – твои руки и ноги будут главными мишенями, потому что убивать на арене запрещено.

– А случайная смерть возможна? – поинтересовался я, стараясь не выдать своего волнения. – Вдруг кто-то не рассчитает силы?

– Возможно все, но убийца будет изгнан в пустыню, – задумчиво ответил Энди и посмотрел на меня со значением, – расплатится кровью за кровь.

Я надел кожаные перчатки с прорезями для пальцев и почувствовал себя актером массовки, работающим на съемках низкопробного боевика. Несмотря на утреннюю прохладу, в кожаном костюме было очень жарко, и с меня градом лился пот.

– Вот же черт! – воскликнул Ник, критически осмотрев меня со всех сторон. – Я же набедренник забыл принести! Логан! Будь другом, возьми его в сундуке!

– А набедренник точно нужен? – усомнился я.

– Не помешает, – подмигнул Итан, – конечно, если тебе дороги яйца.

Логан появился на пороге, держа в руках недостающую часть доспехов, подошел ближе и еще раз окинул меня взглядом.

– Повернись, – коротко сказал он, обернул вокруг моего пояса напоминающий юбку кусок толстой кожи с нашитыми на него металлическими пластинами и защелкнул замок. – Теперь ты похож на воина!

– К сожалению, только похож, – с горечью заметил я и повернулся лицом к парням. – А шлем какой-нибудь в комплект входит?

– Не волнуйся, от удара учебного меча голову защитит амулет, – сказал Итан и подмигнул, – нам еще долго придется терпеть твое занудство.

– Берем тренировочные мечи! – громко приказал Ник. – Итан в паре с Логаном, Крис – с Дэвидом, а Энди – со мной. Сейчас мы будем показывать тебе типовые атакующие и защитные удары. Медленно, чтобы ты видел и фиксировал в памяти наши движения и позы тел. Сразу не запомнишь, сейчас и цели такой нет, но хотя бы поймешь, чего ожидать на Арене.

Меч был небольшой, длиной сантиметров семьдесят, но довольно тяжелый. Рукоять удобно легла в руку, я сделал несколько взмахов и сразу понял, что нетренированные сухожилия и мышцы запястья – большая проблема. Я не смогу отразить клинком даже слабый удар, и, учитывая нечеловеческую силу соперников, он лишь красивая игрушка в моих нетренированных руках.

Парни разбились по парам и начали учебный бой. Точнее, показательное выступление персонально для меня. Они двигались очень медленно, как участники съемок постановочных боевых сцен, воспроизведение которых ускоряют при монтаже. Это было красиво и похоже на замедленный танец. Я не рассматривал в деталях легкие отточенные финты, а размышлял о том, как можно достичь такого совершенства всего за два месяца тренировок. Учитывая извечные проблемы с координацией движений, меня явно ждала работа на местных огородах и в загонах узгунов.

Постепенно ребята вошли в азарт и начали ускоряться. Плавные движения сменилась прыжками и кульбитами, а выпады стали резче и сильнее. Уже через несколько минут передо мной разыгрывалось мини-сражение со всеми его атрибутами: криками, звуками ударов мечей о доспехи, уходом от атак и падениями в песок.

– Стоп! Стоп! Стоп! – закричал я и поднял руки. – Парни, все очень круто, впечатлений по полной, и зрелище на все сто. Вот только для меня все это совершенно бесполезно. Как просмотр голографического кино.

– Мы немного увлеклись, – восстанавливая дыхание, сказал Ник и виновато развел руками. – Иди сюда.

Я вышел в центр площадки, поудобнее ухватив рукоять меча. У меня было чувство, что я стою на эшафоте, и сейчас должно случиться непоправимое. Парни, поигрывая клинками, окружили нас с Ником. Синие глаза командира светились возбуждением и азартом.

– Против тебя выставят единиц, тех, кто отстает в развитии, – сказал Ник, воткнув меч в песок у правой ноги. – Если бы в школе еще оставались нулевки, то дрались бы они. Как и любые лузеры, эти парни или девчонки будут очень злы и с удовольствием отыграются на тебе за свои неудачи.

– Нулевки, единицы – что это значит? – раздраженно спросил я.

– Степени прокачки, пока назовем их так, – объяснил Ник. – Ты нулевка, а я, например, пятерка. В драке со мной у тебя нет шансов.

– И как с этим быть, – уныло поинтересовался я?

– Сначала думать, затем бить, – ничуть не смутившись, в рифму отчеканил командир. – Даже один удар единицы может тебя вырубить. Представь, что на Земле тебе в грудь засадил арматуриной накачанный мужик весом сто пятьдесят кило!

– Значит, я труп? – обреченно спросил я и опустил меч к земле.

– Почти, – улыбнувшись, ответил Ник, – твоя задача – избегать ударов. Уходить от них так долго, как только сможешь. Все будут кричать, свистеть и материть тебя на чем свет стоит, но ты должен на это забить. Уклоняйся, увиливай от выпадов, убегай, падай – только не бросай меч! И жди! Рано или поздно боец откроется, он все же – единица, и тогда ты ударишь.

– А если соперник применит такую же тактику? – усомнился я. – Мы будем просто кружить по Арене?

– Исключено, – твердо заявил Ник, – твой противник нападет из-за уверенности в собственном превосходстве.

– С тактикой понятно, – кивнул я. – Какие основные правила и запреты?

– Не бить в лицо и по яйцам, – сказал Ник и улыбнулся. – Если выставят девчонку, не цель в грудь. Это правилами не оговорено, но все соблюдают.

– То есть, у них изначально есть преимущество в бою, – усмехнулся я. – Если попадется местная красавица, я просто застыну столбом с отвисшей челюстью, а она будет ходить вокруг и, строя глазки, пинать меня ногами.

– Все произойдет не совсем так, брат, – ухмыльнулся Итан, – она забьет тебя до смерти, но без кокетства.

– Хватит о девках! – приказал Ник. – Отрабатываем уходы от ударов. Логан, это по твоей части, ты же у нас вратарь!

– Шутник, блин! – проворчал Логан и, потеснив Ника, встал напротив меня.

Он сделал паузу, дождавшись, пока парни образовали круг на значительном удалении от нас.

– Самое важное правило в бою на мечах: всегда смотришь на предплечья, а не на кисти рук. Так ты раньше увидишь начало выпада. А затем отслеживаешь направление удара и уклоняешься. Так же и с ногами. Силовая атака требует мощного упора, сначала вперед движется опорная нога, а затем – корпус. Короче, следишь за коленями. Понятно?

– Теоретически – да, – подтвердил я, хотя на самом деле не верил в успех моего экспресс-обучения.

– Погнали, я специально буду двигаться медленно, – Логан встал в стойку и расслабился.

Он указал взглядом на правую ногу, слегка согнул ее в колене и неспешно атаковал. Я тут же отпрянул назад, уходя от возможного удара. Его рука начала подниматься, он шагнул вперед и совершил чуть более быстрый выпад с упором на левую ногу. Я успел отскочить вправо, понимая, что без замедления был бы нанизан на меч, как жук на иглу энтомолога. Еще один шаг вперед, рубящий удар, и тупое лезвие давит на мой незащищенный бок.

– Пока ты двигаешься как медведь, – заключил Логан, улыбнувшись. – Пробуем еще раз.

Снова опорное движение, ложный выпад, уход назад, шаг вперед, еще один выпад, и клинок опять касается кожи моего нагрудника. Следующая итерация. Тот же результат. Еще повтор. Я уворачиваюсь, падаю спиной на песок и откатываюсь влево.

Все повторяется, на этот раз Логан начинает атаку с обманного движения левой ногой, а заканчивает ее, упираясь острием клинка в мою грудь. Мы отрабатываем этот вариант защиты, и на седьмом или восьмом повторе у меня получается уйти от удара. А на десятом я контратакую.

– Перерыв! – Логан опускает меч и одобрительно смотрит мне в глаза. – Ты не безнадежен. Но я не научу тебя драться на мечах за час. Запомни: просто уходишь от ударов. Пока без контратак. А я постепенно ускоряюсь.

И снова замедленные движения, обманные и реальные выпады, сопровождаемые комментариями и подсказками. Я слежу не за предплечьями или коленями, я смотрю в глаза. Радужки движутся, заранее указывая направление атак, и уже скоро я угадываю первый выпад еще до того, как начинается комбинация.

Логан ускоряется, время на реакцию катастрофически сокращается, и я принимаю на грудь тяжелые удары меча один за другим.

– Стоп, Алекс, стоп! – Логан выставляет перед собой левую ладонь и опускает оружие. – Не следи только за глазами. Противник во время атаки будет смотреть на тебя, практически не отводя взгляда. А опытный может обмануть, глядя не в то место, куда последует выпад.

Логан холоден, как и его стальные доспехи, большие голубые глаза спокойны и пусты, он просто отрабатывает программу. Парень дышит так же размеренно, как и до начала тренировки, светлые волосы сухи, а я уже мокрый как мышь и дико хочу пить.

– Я понял, – отвечаю и опираюсь на меч, чтобы отдышаться.

– Не спеши, – говорит Логан, его голос звучит мягче, чем обычно. – Ты суетишься. Торопишься и совершаешь много лишних движений. Устаешь. Попробуй действовать с той же скоростью, что и я. Не пытайся меня опередить. Сейчас у нас другая задача – научить тебя предсказывать направление атаки противника.

Он разговаривает без эмоций, будто автомат, короткими и рублеными, но идеально построенными фразами. Как машина или уставший от жизни старик, оказавшийся в теле цветущего юноши. Или – НПС? Ладно, неважно, разберусь с этим позже, а пока с головой ухожу в тренировку.

– Продолжаем? – спрашивает Логан, и поднимает меч.

Он совершает выпад за выпадом, уходит с линии моих неуклюжих контратак, приседает, крутит мечом параллельно земле, вынуждая меня подпрыгивать и уклоняться от ударов. Мы отрабатываем оборонительные приемы, я двигаюсь, будто безумный пьяный танцор, дышу как загнанный марафонец и, кажется, умираю от усталости. Когда сил уже не остается, Логан прекращает тренировку.

– Ты мне нравишься, – улыбаясь, произносит он и отбрасывает оружие в сторону. – Мы еще станцуем танец с саблями на равных!

– Крис, теперь твоя очередь, – говорит Ник, и ко мне подходит единственный парень в группе, не надевший доспехи.

– Я вижу, что ты устал, – абсолютно без эмоций произносит он, – но нам нужно отработать акробатику с мечом. Самое опасное в бою – прыжки, падения и перекаты с оружием в руках.

И я падаю, группируясь так, чтобы не проткнуть живот собственным клинком, кувыркаюсь по песку, вытянув лезвие параллельно бедру, прыгаю вперед, удерживая меч перед собой, а не рядом с незащищенным боком. Крис атакует, дает указания, указывает на ошибки и отрабатывает упражнения вместе со мной. Повторяю их раз за разом, до тех пор, пока движения не доходят до степени автоматизма, до мгновенной реакции на уровне рефлексов. Когда мне начинает казаться, что сердце отбивает сумасшедший ритм где-то в районе горла, Ник останавливает тренировку и объявляет перерыв до вечера.

После ужина мы идем на Арену.

ГЛАВА 5

Обед здесь такой же дерьмовый, как завтрак или ужин. И набор блюд абсолютно идентичен. Набив желудки протеинами и углеводами, мы с Энди сидели перед домом в тени большого дерева, а парни дрыхли в спальне, отсыпаясь за всю предыдущую неделю. Жара стояла просто убийственная, и наши доспехи валялись рядом. Я наслаждался отдыхом, облокотившись о шершавый ствол толщиной в три обхвата, и разглядывал голубое до одури небо через прорехи в листве. Они были похожи на многочисленные пробелы в моих знаниях о Хариссе.

– Мы с тобой – команда мечты, гроза всех боевиков, – сказал Энди и усмехнулся, – психолог и математик.

– Учитывая нашу физическую форму, меня это совершенно не смущает, даже радует! – успокоил я напарника, почти не кривя душой. – Но я не понимаю главного: для чего мы здесь оказались? Во всем должна прослеживаться какая-то цель! Я не верю в бескорыстную благотворительность и очень хочу узнать, зачем мы понадобились устроителям этого шоу.

– Ты что-нибудь слышал о китайской философии и управлении энергией? – спросил Энди в ответ на мою тираду.

– Чувак, ты говоришь с потомственным киноманьяком, – я виновато улыбнулся и устроился на траве поудобнее, – все, что я знаю о Китае – это работы Энга Ли19 и Чжана Имоу20.

– Кто эти люди, и почему «потомственный»? – напарник улегся рядом и раскинул руки в стороны.

– Потомственный, потому что мой отец – любитель кино и кинокритик, – пояснил я и заметил в глазах Энди непонимание. – А эти двое – великие режиссеры. Ты видел фильмы «Крадущийся тигр, затаившийся дракон» и «Дом летающих кинжалов»?

– Так ты о китайских боевиках говоришь? – обрадовался Энди, и его глаза загорелись.

– Об очень красивых китайских боевиках, – поправил его я, и осекся, чуть было не пообещав сбросить пару ссылок.

– Считай, что ты оказался в одном из таких фильмов, – с энтузиазмом заявил Энди, – мы сражаемся на мечах, учимся, тренируемся и постигаем Путь Возвышения. И медитируем в придачу. Думы о высоком, энергетические каналы, ядро Силы…

– Прервись на секунду, – остановил его я. – В мечи и рубилово поверить еще могу, но все остальное звучит по меньшей мере странно.

– И где твоя, логика, психолог? – язвительно поинтересовался Энди. – По-твоему, очутиться в другом мире, говорить на незнакомом языке, ездить на динозаврах и биться с гигантским монстрами – обыденно и скучно, а духовные практики – нечто из ряда вон выходящее?

– Энди, – очень спокойно, нарочито расслабленно спросил я, – что за чушь про возвышение и духовность ты мне втираешь?

– Это не чушь! – глаза напарника полыхнули злостью, и он выставил перед собой открытую ладонь. – Бей! Ударь ногой со всей силы!

– Зачем? – удивился я.

– Мочи, но только подошвой, иначе кости сломаешь! – раздраженно сказал Энди.

– Хорошо, если ты настаиваешь…

Я встал, немного размял затекшие от сидения в неудобной позе мышцы, и в голову пришла дурацкая мысль приложить упрямого напарника ногой с разворота. Но осторожность все же взяла верх, и я врезал пяткой по ладони, вложив в удар всю свою силу. Рука Энди не сдвинулась ни на сантиметр, а мою ступню пронзила адская боль, и я упал на траву.

– Энди, ты снова Алекса к бою готовишь? – раздался за спиной насмешливый голос Ника.

– Отвали, Ник! – Энди нахмурился и выплюнул изо рта травинку. – Дай спокойно пообщаться с напарником!

– Ладно, сплетничайте, девочки, – командир поднял руки в успокаивающем жесте и сделал шаг назад, – только не покалечь его до сражения!

– Я буду мягок и ласков, – крикнул Энди вслед Нику, желчно усмехнулся и продолжил, обращаясь ко мне. – Пытается контролировать все и всегда – последствия учебы на факультете управления.

– Ты попросил ударить тебя только для того, чтобы продемонстрировать свою силу? – поинтересовался я, потирая лодыжку.

– Нет, конечно, – развел руками Энди, – я лишь хотел показать тебе, чего можно достичь, следуя Путем Возвышения. Это – образ жизни, целая система саморазвития и самосовершенствования.

–Можешь попроще объяснить? – я скривил недовольную гримасу.

– Философия, сражения, магия, амулеты и заклинания – так понятно? – Энди вопросительно вскинул густые пепельные брови.

– Угу, – уныло произнес я. – На мечах или метлах, я надеюсь, вы не летаете?

– На первой ступени – нет, – совершенно серьезно ответил Энди. – А на следующих это возможно.

– И какова конечная цель, к чему мы движемся по Пути Возвышения? – не унимался я.

– Мы станем бессмертными и всемогущими, – не моргнув глазом, заявил Энди.

Я взглянул на него, ища на лице улыбку, но во взгляде голубых глаз не было и тени иронии. Он говорил на серьезных щах, а главное – свято верил в сказанное.

Час от часу не легче. Моя психика, конечно, пластична, а нервная система лабильна21, но каждый новый факт об этом мире заставлял все больше и больше сомневаться в его реальности.

– Расскажи обо всем подробнее, хотя бы самую суть, – попросил я и снова лег на траву, чтобы не свалиться на нее от удивления.

– Даже не знаю с чего начать, – в голосе Энди прозвучали нотки сомнения. – Мы постигали все это в течение двух месяцев мелкими шажками, а я должен пересказать за пять минут.

– Других вариантов все равно нет, давай уж, поднапрягись, – я закрыл глаза и положил ладони под голову. – Обещаю умерить свой скепсис.

– Начнем с Ци22. Так в китайской философии называется жизненная энергия. Здесь ее именуют просто Силой, но это – лишь наиболее близкий по значению термин, возникающий в нашем сознании. Она пронизывает все окружающее пространство, но чувствовать ее и развивать может только обладатель Духовного Начала. Оно есть у всех учеников школы, в том числе у тебя и меня. Чем мощнее Начало, тем проще идти Путем Возвышения и больших высот можно достичь.

– Поверишь, Энди, из того, что ты рассказал, непонятно ничего, – признался я, и скосил глаза на товарища. – Объясни про Духовное Начало еще раз.

– Это – условный термин, если тебя напрягает пафосное название – забей, – сказал Энди и отбросил со лба темно-серые волосы. – Воспринимай его как способность к взаимодействию с Силой. У кого-то она выше, у кого-то ниже. Чем круче врожденные умения, тем быстрее ты разовьешь навыки по накоплению и управлению энергией.

– Начинаю понимать, – в моем голосе прозвучали скепсис и недоверие.

– Я еще не закончил, – Энди посмотрел на меня с осуждением и продолжил. – Сила разлита во всем окружающем нас мире, а твое тело может служить конденсатором и накапливать ее для дальнейшего использования. Чем больше разность потенциалов, тем мощнее энергия, которой ты в состоянии управлять.

– Стоп! – повысил голос я. – Буду ругаться как Итан! Можешь объяснить без инженерной зауми?

– Да, извини, я забыл, что ты – мозгоправ, – криво улыбнулся Энди и посмотрел на меня с нескрываемым сожалением. – Наши тела – резервуары, мы как будто плаваем в океане энергии, но уровень ее концентрации вокруг нас очень низок. Чем круче ты разовьешь способности к накоплению Силы, тем больше сможешь черпать ее буквально из воздуха.

– Со сбором теоретически все понятно, – я моргнул в знак согласия. – А как ее тратят?

– На усиление умений, на использование техник, на активацию заклинаний или создание собственных на высших ступенях возвышения, – терпеливо пояснил напарник.

– Заклинаний? – я наклонил голову, коснувшись щекой мягкой травы, и вопросительно выгнул правую бровь. – Ты меня снова разыгрываешь?

– А чем мы, по-твоему, обездвижили ганда? – прищурился Энди и понизил голос. – Именно заклинаниями!

– Энди, да я скоро свихнусь от такого плотного потока информации! – воскликнул я и сел на траву, поджав под себя ноги.

– Сочувствую, но у тебя нет другого выбора, – с иронией сказал напарник.

– Ладно, продолжай, я весь – внимание! Мы остановились на заклинаниях, – согласился я и обреченно опустил голову.

– На высоких уровнях развития ты сможешь кастовать их сам, а пока – только использовать амулеты, как это сделали мы, когда убивали ганда, – пояснил Энди. – Амулеты – это кристаллы с заключенными в них заклинаниями. Самые простые мы можем покупать за баллы. С учетом потраченных на ганда ты нам, кстати, весьма недешево обошелся!

– Давай вернемся к Силе, – я перевел тему в менее скользкое русло. – Расскажи чуть более подробно, как я могу ее почувствовать и как – накопить?

– Наши тела пронизаны сетью каналов, – Энди провел ладонями от плеч до щиколоток, – по ним может циркулировать энергия. Восемь основных и двадцать восемь второстепенных. Первые являются мощными накопителями Силы, а вторые служат для ее перетока и позволяют эффективно ею пользоваться.

– Стоп! Почему накопителей – восемь? – с иронией спросил я. – В Хариссе все должно быть кратно семи!

– Зришь в корень, мой друг! – засмеялся Энди. – Один канал – главный, идет от копчика до основания черепа, и семь – вспомогательных.

– Тогда порядок, а то беспокойство накатило, – я подмигнул и щелкнул пальцами. – Поехали дальше!

– Энергию в пространстве и каналы в собственном теле каждый представляет себе по-разному, – Энди закрыл глаза, и его голос зазвучал глуше. – Например, для меня это золотая пыль, рассеянная в воздухе, и золотые же нити, пронизывающие тело.

– А что у Итана? – поинтересовался я.

– У него все красное, какие-то сияния, сполохи и прерывистые пунктирные линии, – презрительно сжав губы, ответил Энди.

– Почему каждый видит это по-своему? – продолжил занудствовать я.

– Наставники говорят, что энергия и каналы на самом деле невидимы, – войдя во вкус, вещал напарник, – мы их лишь чувствуем, а картинку дорисовывает воображение.

– Мне уже интересно, какими их увижу я…

– После достижения определенной ступени возвышения в тебе открывается Ядро – главный энергетический резервуар тела, он находится здесь, – Энди ткнул меня пальцем в живот чуть ниже пупка.

– Полегче приятель! – делано возмутился я. – С твоей дурной силой ты меня почти к земле пригвоздил.  И странно, что Ядро всего лишь одно, а не семь.

– Ты же не удивишься, если я скажу тебе, что ступеней возвышения – семь, и уровней развития внутри каждой из них – тоже семь? – спросил Энди и широко улыбнулся.

– Я скоро буду изумляться, слыша другие цифры! – ответил я. – На каких вы уровнях?

– Ты – на нулевом, парни – на втором, я – на третьем, а Ник уже на пятом! – с нескрываемой гордостью заявил Энди.

– Семь месяцев – семь уровней, и переход на следующую ступень? – уточнил я.

– Да, это и есть проход через Врата в Красной Стене, – сразу став серьезным, кивнул Энди. – Два месяца мы здесь уже оттрубили, осталось еще пять.

– Энди, скажи честно, у меня есть шансы догнать вас на Пути? – спросил я, непроизвольно кусая губы.

– Шанс есть, но тебе придется попотеть, – кивнул он. – Командир тринадцатой семерки, Лукас, уже достиг шестого уровня. Если встретишься с ним на арене – попадешь в лазарет на несколько суток. Он редкостный ублюдок и бог местного Олимпа.

– Теперь о больницах и лечении расскажи, – я обхватил ладонями свои сгоревшие на солнце красные щеки, – Ник обещал, что это исправят за день.

– Он не обманул, но зачем лишать тебя оригинальности! – Энди поднял большой палец вверх и усмехнулся. – Завтра начнешь пить пилюли, ускоряющие развитие способностей и повышающие прочность кожи, мышц и костей. Гадость редкая, но действует: проверил на себе. И твое красное личико снова станет белым.

Слушая Энди, я с тоской смотрел на идиллический пейзаж и не мог избавиться от ощущения, что Харисс – это сон. Что утром я проснусь в собственной кровати, соберусь в колледж, и мама накормит меня своей фирменной брускеттой. Что вечером я погоняю в GTA23. А в выходные окажусь у кого-нибудь на клевой вечеринке.

– Что еще меня ждет? – спросил я, вернувшись к реальности. – Для начала давай ограничимся общими сведениями: у меня уже передоз от новой информации.

– Силовые упражнения по утрам, медитация, лекции, изучение техник, снова медитация, боевые тренировки и сражения, отдых и сон, – перечислил Энди. – Учебная пятидневка, как дома. Плюс сафари в пустыне по субботам и выходные по воскресеньям.

– Значит, на девочек в теории время есть? – весело спросил я.

– Твою теорию мы обсудим завтра вечером, после занятий, – с ироничной усмешкой ответил Энди, – если у тебя останутся силы разговаривать.

– Расскажи мне про наше появление здесь, – попросил я. – Почему мы оказываемся именно в пустыне, а не внутри защитной границы?

– Не знаю, – пожал плечами Энди. – Новичок в песках – это чрезвычайная ситуация.

– Значит, вы поехали за мной как служба спасения 911? – я криво улыбнулся. – Кто-то позвонил по мобильному?

– Наставники направили, – ответил Энди, проигнорировав мою иронию, – но вытащили тебя потому, что ты обладаешь Духовном Началом. Если его нет – никто спасать не будет. Пустышки никому не нужны, и…

– Ты хочешь сказать, что мы все попали в Харисс потому, что обладаем какой-то гребаной магической способностью? – я перебил Энди и, опершись на локоть, уставился на него в изумлении.

– Я лишь предполагаю, Алекс, – во взгляде Энди явно читался укор. – Из-за обладания Духовным Началом мы стали учениками. Если бы у нас его не было, то жили бы с аборигенами за стенами школы…

– Я бы предпочел за стенами с аборигенами, но только не с ним, – указал на Энди подошедший к нам Итан и беззлобно улыбнулся.

– Они не совсем аборигены, точнее, не все из них, – Энди почесал затылок, видимо размышляя над тем, как вывалить на меня информацию в сжатом виде. – Большая часть родилась уже здесь, но в пустыне каждый день появляются такие же попаданцы с Земли, как мы.

– Их тоже находят в песках и приводят под защиту Стены? – уже наверняка зная ответ, спросил я.

– Если они не обладают Духовным Началом, то приходят сами, – после недолгого молчания ответил Итан.

– Те, кому повезло выжить! – стерев с лица улыбку, добавил Энди. – Местным и без них еды не хватает.

– Ее не хватает не только людям: гандам и прочим хищниками тоже нужно жрать, – развел руками Итан и сел на траву рядом с нами.

– Вы хотите сказать, что все до единого жители Харисса – переселенцы с Земли или их потомки? – еще раз уточнил я.

– Очень вероятно, что так, – развел руками Энди, – но точно мы этого не знаем.

– «Но точно мы этого не знаем» – копируя интонацию и голос, передразнил его Итан. – Можешь не повторять эту фразу после каждой ботанской гипотезы, как заклинание, а просто сказать один раз: «Ребята, все мои теории – непроверенная срань»!

– Я не уверен насчет тех, кто живет за Красной Стеной, – продолжил Энди, пропустив укол Итана мимо ушей, – но здесь, на границе Харры, все – либо с Земли, либо их потомки.

– Хорошо, почему мы появляемся в этом мире, я еще худо-бедно понимаю: Духовное Начало, Путь Возвышения, Врата и все дела, но зачем здесь нужны пустышки?

– Да фиг его знает, – Итан пожал плечами, – у меня есть подозрение, что и в нас особой нужды нет.

– Тогда для чего мы оказались в Хариссе? – я поочередно переводил взгляд с одного собеседника на другого в ожидании ответа.

– Узнать ответ можно единственным способом – просто выжив в этом гребаном мире, – зло произнес Итан и ударил кулаком по земле.

– Парни, вы трещите как сороки, даже в доме спать невозможно, – недовольно сказал появившийся на пороге Ник. – Надеваем доспехи, идем на ужин, а после – на Арену. Алекс, ты к бою готов?

ГЛАВА 6

Малая Арена располагалась во внутреннем дворе главного здания, там же, где классы, учительская, оружейная, тренировочные залы и ресторан. Пространство диаметром около семи метров было огорожено массивным бортиком высотой примерно по пояс. Над ним тремя ярусами возвышались места для зрителей – концентрические каменные скамьи с невысокими спинками. Вход на арену закрывался двумя створками деревянных ворот, над которыми нависала ложа с несколькими рядами стульев. Больше всего это сооружение напоминало миниатюрный римский амфитеатр под открытым небом.

Позади ярусов для зрителей тускло светили расположенные по окружности белые матовые сферы размером с арбуз. Над правильным кругом арены висела опрокинутая широкой частью вниз полусфера. Ее удерживали семь тросов, спускающихся с высоких столбов за пределами сооружения.

Трибуны были заполнены учениками, одетыми так же ярко и броско, как Энди. На мгновение у меня возникло ощущение, что я попал не на поле брани, а на бразильский карнавал.

Невидимая глазу линия разделяла пространство арены на две половины. Одну заполняли юноши, другую – девушки. Мне понравился такой вариант рассадки, потому что взгляду открывалась панорама прекрасных девичьих лиц. В голову пришла мысль, что жить рядом с такими красотками – это приятная компенсация за прочие неудобства, еще один пряник в сбалансированном школьном социуме.

В ложе сидели наставники – дюжина мужчин и ни одной женщины. Все они держались с достоинством, и единственным свидетельством принадлежности к выходцам с Земли были неестественно правильные черты красивых, хотя и не молодых лиц. На фоне халатов блеклых расцветок выделялись лишь яркие ленты, вплетенные в длинные косы, которым позавидовала бы любая девушка. Наверное, лет через двадцать примерно так будем выглядеть и мы. Если, конечно, выживем в этом мире.

Старший наставник Кевин встал со своего места и неторопливо спустился по узкой лестнице на поле боя. Как только он оказался в центре арены, полусфера над его головой вспыхнула и залила посыпанную песком поверхность ярким светом. В лучах огромного прожектора седые волосы наставника стали белыми, а вплетенная в косу лента переливалась, будто расшитая сапфирами. Кевин взял в руки концы синего витого шнура, который служил поясом и медленно оглядел трибуны.

– Добрый вечер, ученики! – сказал он и кивнул, слегка наклонив голову к левому плечу.

Все зрители шумно встали со скамеек и безмолвно повторили его жест.

– Это – директор школы, – шепнул мне Энди, – он говорил с тобой в первый день.

– Я его узнал, хотя все они похожи на стареющих голливудских актеров с пластикой лица, – тихо сказал я и повернулся к Энди. – Почему среди них нет женщин?

– Не знаю, сам когда-то задавался этим же вопросом, – пожал плечами мой разряженный в пух и прах напарник. – Я спрашивал об этом у кого-то из них, но в ответ услышал какую-то хрень.

Рядом с Энди я чувствовал себя гадким утенком. Его выступающие вверх наплечники были подобны сложенным крыльям яркой цветастой бабочки, и я видел, что взгляды многих девчонок задерживаются на нем, скользя по моему лицу, словно по серому каменному барельефу.

– Сегодня мы подводим итоги восьмой недели занятий, – продолжил директор после небольшой паузы, в течение которой он неторопливо оглядывал наши раскрасневшиеся лица. – Я поздравляю еще одиннадцать учеников, поднявшихся на третий уровень, и напоминаю, что, как и раньше, вам предстоит тяжелая работа над собой. Сегодняшний выходной, который, как я надеюсь, вы провели в медитации и созерцании, закончится тремя схватками.

Он помолчал и еще раз обвел нас взглядом. На скамьях воцарилась абсолютная тишина.

– На арене сразятся Лукас из семнадцатой группы и Миа из сорок пятой – самые сильные ученики школы, преодолевшие шестую ступень. Они будут биться до первой крови или до тех пор, пока один из соперников не сдастся. В течение боя можно использовать не больше трех амулетов.

На арену вышел синеглазый парень с русыми волосами, облаченный в дымчатые, отливающие серебром доспехи, и классическая голубоглазая блондинка в бежевом топе из кожи и бирюзовых бриджах, явно подобранных под цвет глаз.

– Энди, – обратился я к соседу, поглощенному разглядыванием противоположных трибун, – на Миа вообще брони нет, даже наручей. А Лукас по самое горло в железе – разве что маску на глаза не нацепил.

– Это не запрещено правилами, каждый участник выбирает доспехи сам, – ответил мне Энди, не поворачивая головы, его мысли были заняты исключительно зрительницами на противоположных трибунах. – Крис сегодня вообще с голым торсом прискакал, наверно так выделиться решил. Глупый мальчик из глубинки, он не понимает, что, если пресс, баки и бицепсы есть у каждого, они теряют свою уникальность.

– Девчонки тоже как на подбор – у всех не меньше третьего размера, – заметил я.

– Слюну вытри, – хмыкнул Энди, и соизволил скосить на меня глаза.

– Что будет дальше? – поинтересовался я, пока противники готовились к бою.

– Бой по жребию, – ответил Энди, – а затем на арену выйдешь ты. Соперником станет слабейший ученик.

– Самый низкий уровень? – уточнил я.

– И самое маленькое количество набранных очков, – добавил Энди. – Проигравший получит дополнительное задание, выигравший – свиток каких-нибудь техник.

– Сильнейшие ученики сражаются каждую неделю? – чтобы не надоедать Энди, я обратился к Нику, который сидел слева от меня. – Им тоже дадут свиток и задание?

– Да, но это не главное, – шепотом ответил Ник, так же, как и Энди, рассматривая кого-то на противоположной трибуне. – Чем выше уровень, тем сложнее перейти на следующий. Победа над сильным противником может быстрее продвинуть тебя вверх.

Директор занял место в ложе, а на сцене остались только Лукас и Миа. Я смотрел на эту красивую пару и не мог отделаться от ощущения неправильности происходящего. Они должны были знакомиться, целоваться или выяснять отношения, но никак не драться на арене ради сомнительного приза!

Бойцы взяли в руки учебные мечи и заняли позиции. На скамьях сразу воцарилась тишина, и все присутствующие переключили внимание на поле боя.

Противники поприветствовали друг друга легким кивком головы и сражение началось. Лукас молнией бросился вперед, его дымчатый силуэт размазался в воздухе, и он возник перед Миа с мечом в вытянутой руке. Девушку окутало туманное облако, и в то же мгновение она оказалась у парня за спиной.

– Сожгли по одному амулету, – шепнул мне Энди, больно надавив наплечником на ключицу. – Сейчас покружат с мечами, и будут тратить следующие.

– Где вы берете амулеты? – не отрываясь от действа на арене, спросил я.

– В оружейной, завтра тебе все покажу. Ты сможешь использовать только кристаллы, соответствующие твоему уровню.

– Кристаллы или амулеты? – уточнил я.

– Это – одно и то же, – сказал Энди, и усмехнулся. – Еще они бумажными бывают: воспринимай их как разные типы накопителей данных.

На арене продолжались позиционные бои. Лукас и Миа по очереди атаковали друг друга, защищались, уходили от ударов, но не могли прорвать оборону противника. Я с завистью смотрел на отточенные движения Лукаса, и со стыдом вспоминал свои обезьяньи кривляния и увертки во время тренировки с Логаном и Крисом.

– Они тоже не сразу такими стали, – как будто прочитав мои мысли, шепнул Ник, – в самом начале, на первом уровне, я неплохо Лукаса в песке вывалял. Сейчас он меня одной левой положит.

Миа крутанулась волчком и зигзагами пошла в атаку, меч в ее руке начал выписывать тускло поблескивающие восьмерки и конусы. Лукас уворачивался и медленно пятился к трибуне, выставив клинок перед собой.

– За пределы арены выходить нельзя? – я обратился к Энди, слегка толкнув его плечом и запоздало подумал, что, если он пихнет в ответ, мне может грозить перелом ключицы.

– Это – проигрыш, – ответил он. – Отказ от поединка – дисквалификация и изгнание из учеников.

– А если противник сильнее? – возмутился я. – Если по жребию тебе выпадет Лукас?

– Я бы предпочел Миа, – широко улыбнулся Энди и подмигнул, а потом добавил с искренней убежденностью в голосе, – запомни: настоящий воин никогда не отказывается от боя.

Я замолчал, и, глядя на арену, думал о том, что не понимаю парней. Они стали частью этого мира всего за два месяца, они разделяют его ценности и защищают их, они мечтают пройти Врата и подняться на следующую ступень, даже не понимая до конца, что их ждет за Красной Стеной.

А я пустыми глазами смотрел сквозь сражающихся и очень хотел вернуться на Землю. Я бы все отдал за то, чтобы оказаться в своем доме и слушать за ужином скучные разговоры родителей о политике, их престарелых друзьях и кулинарии. И пусть у меня не будет кубиков и бицепсов, а у девчонок – идеальных фигур и лиц моделей Вог24…

Вдруг зрители взревели от восторга. Я сфокусировал взгляд на арене, и увидел, что Миа ничком лежит на песке, а ее меч валяется в нескольких метрах позади.

– Ты видел, Лекс, ну ты видел, как он ее подловил! – синие глаза Ника светились от восторга. – Даже без заклинаний, улучил момент и вставил меч в воронку поперек! Поперек в воронку Силы! Блин, я бы ни за что на такое не решился! Так же руку можно было потерять! Просто огонь!

Энди не выражал словесных восторгов, лишь кричал и хлопал в ладоши, как и все вокруг. Девчонки на трибунах бесновались от сумасшедшего азарта, за исключением членов семерки Миа. Ее подруги уже пробирались к арене, чтобы помочь раненой.

Да что с ними со всеми такое? Я чувствовал себя не в своей тарелке. Когда я научусь драться так же, как они, может быть, почувствую азарт, но пока…

Стоп. Я тоже меняюсь. Я уже думаю о будущем в этом мире, уже строю планы жизни в Хариссе, а еще и суток не прошло с того момента, когда оказался здесь! Так все обычно и происходит – ты просто врастаешь в новую реальность, и привычные ценности, воспоминания, родители и старые друзья постепенно блекнут, превращаясь в выцветший фотоснимок, висящий в дальнем углу кладовой памяти…

Когда я отвлекся от пустых размышлений, на арене снова стоял старший наставник.

– Команды хорошо отработали прошедшую неделю, – негромко говорил Кевин, но его голос был прекрасно слышен в любой части амфитеатра. – Почти четверть из вас вознеслись на третий уровень, а это значит, что следующая Ступень стала ближе.

– Все это похоже на какое-то дешевое телешоу, – шепнул я Энди, практически не шевеля губами, – так и жду, что сейчас на экране за его спиной нам покажут лучшие моменты прошедших боев.

– У дураков мысли сходятся, – ответил он, – я каждый раз думаю о том же. Но их поведение естественно, потому что они тоже с Земли.

– А значит, воссоздают ту реальность, которая им близка и знакома, – добавил я, и сконцентрировал внимание на арене.

– Сегодня по традиции был брошен жребий и выбор пал на Майка из семерки номер двадцать и Логана – семерка номер семь!

– Мать твою, Логан, – заорал Итан, перекрывая шум трибун, – да ты у нас счастливчик!

Логан молча поднялся со скамьи, и, поочередно пожав нам руки, боком прошел к лестнице. Его лицо не выражало никаких эмоций, лишь в серых глазах горел едва различимый огонек. Возможно, это было отражение светильников за нашими спинами, но я видел в нем отблеск наполнявшей его ярости. А еще слышал нескрываемую злость в кровожадных криках парней из нашей команды, которые просили закопать двадцатку в песок по самые уши.

– Энди, у нас проблемы с двадцатой семеркой? – уточнил я, когда Логан уже спускался к арене.

– Да так, поцапались в пустыне месяц назад, – он вздохнул, – Итан поддел, они ответили, и понеслась апзда по кочкам.

– А как здесь наказывают за драки? – я задрал голову и посмотрел на небо.

– Бои, мой друг, или сражения, но никак не драки, – поправил меня Ник, – драки недостойны воина. За бои вне пределов арены на первый раз снимают все очки. А в следующий – отправляют прислуживать настоящим воинам.

– Я все больше и больше убеждаюсь, что систему отношений в школе придумал очень умный и опытный человек…

– И он, конечно же, был психологом, – с сарказмом в голосе перебил меня Энди.

– Очки, плюшки и штрафы за этот бой получает ученик или семерка? – спросил я у Ника, чтобы у него не возникало ощущения, будто я игнорирую его статус.

– В индивидуальных сражениях призы и штрафы именные, команда ни при чем, – ответил он.

Стоя напротив Майка, наш Логан выглядел примерно таким же оборванцем, как я – рядом с Энди. Доспехи двадцатки сияли золотом и серебром, а вишенкой на торте были зеленые узорчатые вставки из какого-то полудрагоценного камня, отбрасывающие яркие всполохи при каждом движении.

– Энди, а где делают такие доспехи? – негромко поинтересовался я. – И сколько они стоят?

– Считай, что у тебя такие уже есть – доля за убийство ганда, – подмигнул мне напарник и ткнул пальцем в свои. – Их привозят торговцы и сдают в школу, а мы обмениваем на заработанные очки.

– А где их производят? – продолжал допытываться я.

– Не знаю, – пожал плечами Энди, – этот мир просто огромен. Я пытался прикинуть размеры огороженной Красной Стеной территории, и у меня получилось, что она не меньше США! Караваны купцов без остановки движутся по внешней ее части, и для того, чтобы совершить полный оборот, им нужно примерно четыре года! Смотри на арену, начинается!

Логан и Майк поприветствовали друг друга традиционным кивком и сразу ринулись в бой. Трибуны взревели еще громче, чем во время предыдущей схватки, и я подумал, что очередность выступления на арене следовало бы изменить. Сначала выпускать на поле боя неумех вроде меня, потом середнячков, как нынешние бойцы, а на сладкое – самых сильных воинов школы.

Парни бились жестко. Майк бросался в атаки, даже не используя заклинаний, а Логан действовал ровно так, как учил меня: всячески уходил от выпадов, изворачивался и изматывал своего облаченного в тяжелую броню противника. Вскоре Майк немного успокоился и понял, что им манипулируют. Он выбрал момент, когда Логан в очередной раз перекатом ушел от рубящего удара сверху, и активировал амулет. С его пальцев сорвался уже знакомый мне черный шарик, но столкнулся с таким же по размеру огненным. Раздался негромкий хлопок, сферы исчезли, и под крики зрителей бойцы сошлись в рукопашную.

Я убедился, что разница в один уровень имеет большое значение. Удары Майка были сильнее, атаки – быстрее, а выпады – точнее. Он уверенно теснил Логана к трибуне, тот отбивался все слабее и слабее, и, казалось, что исход поединка уже предрешен. А затем произошло необъяснимое.

Логан запрокинул голову, громко закричал, перекрывая вопли зрителей, и неожиданно ринулся в атаку на Майка. Энергичные мощные удары следовали один за другим, многие из них достигали цели, и теперь уже двадцатка отступал к противоположному краю арены, отчаянно обороняясь и придерживая левой рукой бедро.

– Логан перешел на третий уровень, —прокомментировал Энди, – так бывает довольно часто, когда сражаешься с сильным противником. А теперь смотри и учись как нужно проигрывать, если не хочешь сдаваться. Но цена красивому поступку – синяки по всему телу.

Майк стоял без движения, опершись на каменную ограду и смиренно принимал удары. Руки его висели как плети, меч валялся у ног, а Логан со спокойной яростью вбивал тупой учебный клинок в уже измятый нагрудник. Наконец, Майк покачнулся назад и перевалился через бортик. На скамьях закричали, но громче всех орала наша семерка.

А потом меня пробил мандраж. Следующим был я. Я понимал, что ничего страшного со мной не произойдет и я отделаюсь всего лишь комплектом ссадин и синяков, но все равно боялся. В горле пересохло, и я с ностальгией вспомнил привычные стадионы, где я присутствовал в качестве зрителя, а по рядам разносили снеки и напитки.

С каждым шагом, который делал старший наставник Кевин по лестнице, ведущей на арену, я все сильнее и сильнее вжимался в шершавый камень скамьи.

– Вчера в нашей школе появился новичок, – директор снова стоял на песке и голосом профессионального диктора вводил в курс дела учеников. – По многолетней традиции он примет свой первый бой здесь, на Малой Арене. Как вы хорошо знаете, его соперником должен быть воин равный по силе, но к нынешнему моменту вы все перешагнули второй уровень. Традицию нарушать нельзя, поэтому соперником Алекса из седьмой семерки станет Эмма из группы номер тридцать четыре!

Аплодисментов и криков не было, мы спускались на арену в абсолютной тишине, которая нравилась мне все меньше и меньше. Ребята забыли научить меня церемониальным кивкам головы, но я усвоил их, глядя на предыдущих героев клинка и магии.

Мы взяли в руки учебные мечи и встали в трех шагах друг от друга. Для справедливого начала боя расстояние было продумано верно: ни один из противников не мог дотянуться до другого, сделав стандартный выпад. Но оно было слишком близким для парня, который смотрел в лицо одной из самых красивых девушек из тех, которых видел за всю свою жизнь.

ГЛАВА 7

В голубых глазах Эммы я утонул сразу, отчаянно и бесповоротно. И после этого уровни развития, заклинания и амулеты, мнения учеников и учителей потеряли всякое значение. Я тщетно искал во взгляде соперницы хотя бы тень взаимного интереса, но видел только холод и неприкрытую угрозу.

Звучит удар гонга, и Эмма с ходу бросается в атаку. Ее движения не замедлены, как у Логана на тренировке, а очень быстры, но я игнорирую опасность и вижу лишь грацию и пластику. Она по-кошачьи мягко выставляет левую ногу, поворачивает корпус вполоборота, подается ближе ко мне и резко выбрасывает вперед правую руку с мечом. Я едва успеваю уклониться, и серый учебный клинок проходит в каких-то сантиметрах от моего плеча. Она замечает мое движение, отталкивается правой ногой от земли и бьет с разворота в грудь. Я падаю спиной на арену и вижу серое затупленное лезвие, со свистом рассекающее воздух перед моими глазами. Ее меч не встречает сопротивления и, влекомая инерцией, Эмма с криком ярости валится на меня всем весом своего тела. Я убираю лезвие с траектории ее падения и ухожу в перекат, как учил Крис. Девушка приземляется на то место, где секунду назад находился я, и ее клинок с глухим звуком вонзается в песок рядом с моей шеей.

Пользуюсь заминкой и оказываюсь на ногах, пока Эмма высвобождает меч. Она снова атакует, на этот раз режущим ударом с разворота. Падаю на колени, отклоняюсь назад, ловлю момент, когда лезвие пронесется перед моей грудью, и прыгаю вперед, врезаясь головой в ее живот. Девушка теряет равновесие и с глухим вскриком приземляется на спину в метре от меня. Я отталкиваюсь ногами от поверхности и в прыжке заношу меч для удара. Ее руки раскинуты, она не успевает выставить блок, и мне ничего не стоит поразить ее незащищенный корпус, но я снова тону в широко распахнутых голубых глазах и специально промахиваюсь.

Эмма перекатом уходит с линии моего возможного удара и поднимается на ноги. Прекрасное лицо перекошено от гнева, лазурь глаз отливает сталью, а грудь тяжело вздымается от сбившегося дыхания. Девушка теряет контроль над собой, что-то кричит и бросается в лобовую атаку. Уходя от столкновения, я перемещаюсь в сторону, и она хватает меня за руку, чтобы сохранить равновесие. Затем падает, увлекает за собой, и мы катимся по арене, скрежеща обнаженными клинками по поверхности. Эмма оказывается сверху, поднимает меч, и резко бьет, целясь мне в голову.

Будучи придавленным ею к земле, я изворачиваюсь, отклоняю плечо, и серое лезвие втыкается в песок в сантиметре от моего уха. Используя эфес как опору, она резко перемещает вес тела на локоть и опускает его мне на грудь. Ребра пронизывает боль, я отталкиваюсь согнутыми ногами от поверхности арены, смещаюсь вперед и выбиваю плечом меч из-под ее руки. Наплечник деформируется, впивается острыми гранями в кожу, раздается жуткий хруст кости в сломанном запястье Эммы, а затем ее жуткий вопль. Она вскакивает на ноги и продолжает истошно орать, глядя на ложу наставников.

Господи, я же ей руку сломал! Я вижу кровь и обломки кости, торчащие из раны! Меня мутит, я падаю коленями в песок, сжимаю ладонями виски и кричу от ужаса!

Все ученики на зрительских скамьях застыли в оцепенении, а на арену в полном составе спускаются наставники.

Я стоял в центре арены, окруженный дюжиной учителей и понимал, что крупно облажался. Шок от осознания того, что причинил Эмме серьезную травму, еще не прошел, хотя я ни разу ее не атаковал. Я мог поразить ее мечом еще в середине поединка, но четко следовал советам парней, и Эмма все сделала сама. Безмолвие наставников заставляло нервничать. Зрители на скамьях были недвижимы и тоже молчали, не отводя от меня настороженных взглядов. Члены моей семерки ничем не отличались от остальных.

– Сегодня – твой первый день на Пути Возвышения? – спросил, наконец, старший наставник Кевин и подошел ближе.

– Я не знаю, стою ли на этом Пути, – немного помедлив, ответил я.

– Занимался ли ты самопознанием в своем мире? – продолжал допрос директор.

Если рассматривать вопрос в отрыве от контекста, то я мог бы рассказать много интересного как о поисках себя, так и об экспериментах из области физиологии, но было очевидно, что речь идет о духовных практиках и боевых искусствах.

– Нет, – твердо ответил я. – Я сломал ей руку случайно!

– Ты использовал техники четвертой Ступени без талисманов, будучи простым нулевкой, – нахмурившись, сказал директор. – А для этого нужно уметь контролировать Силу.

Бред какой-то! У меня возникло ощущение, что я плохо играю роль Избранного в плохом боевике, который снимается по плохому сценарию. В следующее мгновение меня заморозили.

Я погрузился в очень странное состояние: тело было пронизано какой-то субстанцией, больше всего напоминающей маленькие кристаллики льда, но все органы восприятия работали в обычном режиме, как, впрочем, и мозг, в древних глубинах которого ширилась и росла паника. Я чувствовал, что могу сбросить оцепенение в буквальном смысле одним резким движением плеч, и все инстинкты просто вопили о необходимости сделать это, но я подавил неосознанные желания и послушно стоял недвижимым манекеном.

– Ты чист, – задумчиво произнес директор, перебирая пальцами концы своего пояса, будто четки. – Возвращайся в свою группу, завтра приступишь к занятиям.

Эффект заморозки прошел, я пошевелился и, разминая шею, покинул кольцо расступившихся наставников. Песок под ногами приятно пружинил, прохладный воздух овевал лицо, и я снова радовался жизни, которую чуть не потерял.

Ученики потянулись к выходу, и, нагнав свою семерку, я вышел за пределы Малой Арены. Миновав периметр здания, мы оказались под открытым небом, на котором сияли незнакомые мне созвездия. Путь до дома прошел в молчании, и разговор начался уже во дворе.

– Ты ничего не хочешь рассказать? – зло спросил Ник и пнул ногой ни в чем не повинный ствол деревца, растущего у порога. – Мы здесь клоунами работаем, показываем тебе, как меч в руке держать, а ты потом, не напрягаясь, сражаешься в режиме спурта25!

– Парни, вы, конечно, можете мне не верить, но я сам не понимаю, что происходит! – я расстегнул тесный нагрудник и сорвал поврежденный наплечник. – Объясните, что такое спурт?

– Ты дрался с Эммой, двигаясь со скоростью, в несколько раз превышающей нормальную, – спокойно пояснил Логан, – она не показалась тебе медлительной?

– Временами я это чувствовал, – ответил я, вспомнив недавние ощущения, – но действовал на автомате, особо не задумываясь. Я так и не смог ее ударить, она же девушка…

– Твою мать, Лекс, – взорвался Итан, – Эмма покалечила бы тебя, не моргнув глазом!

– Точно! – добавил Энди. – А ты нам про гендерные стереотипы втираешь!

– Господи, – Итан закатил глаза и обхватил голову руками, – опять ты умничаешь!

– Я хотел сказать, что Алекс все еще воспринимает женщин в качестве слабого пола, – оправдываясь, пояснил Энди.

– Лекс, – уже спокойнее обратился ко мне Ник, – ты дрался и не чувствовал ничего необычного?

– Парни, послушайте меня внимательно! – я обвел всех умоляющим взглядом. – Я просто сражался. Не сражался даже, а уходил от ее атак, как учил меня Логан. Падал на песок, как показывал мне Крис. А в конце подловил Эмму, выбив меч из-под ее руки – вот и все! Я не из людей Икс26, понимаете? У меня нет никаких суперспособностей, я – такой же человек, как все вы! И я ей руку сломал!

– В-внешне – д-да, т-такой же, – холодно заявил молчавший до этого Дэвид, – н-но к-к-кто п-прячется в-внутри?

Воцарившаяся тишина была самым очевидным подтверждением того, что Дэвид озвучил общие сомнения. Между нами пролегла непреодолимая пропасть. Даже если семерка останется командой, теперь нас всегда будут разделять понятия «мы» и «он», «я» и «они».

– У меня личная просьба ко всем, – нарушил тягостное молчание Энди. – Я хочу поговорить с напарником наедине.

Никто не проронил ни слова. Не было шуток и привычных подколок с сексуальным подтекстом, все с угрюмыми лицами скрылись в доме. Изнутри раздавались лишь звуки сбрасываемых на пол доспехов и шум воды.

– Давай не будем им мешать, – предложил Энди и, повернувшись ко мне спиной, проследовал на задний двор.

Желтый прямоугольник тренировочной площадки все еще выделялся на фоне зелени, которую постепенно поглощала наступающая ночная тьма. Я задрал голову к небу и осознал, что меня смутило в прошлый раз – я видел лишь ярко мерцающие звезды. Луна отсутствовала второй вечер подряд.

– Иди сюда, сейчас проверим мою догадку, – Энди стоял рядом с массивными шарами, похожими на огромные гири с ручками.

Я приметил эти штуки еще во время вечерней тренировки, но их назначение оставалось для меня полной загадкой. На ощупь они были теплыми, шершавыми и, судя по размеру, очень тяжелыми.

– Попробуй поднять эту над головой, – попросил Энди и указал на самую маленькую сферу. – Только медленно, чтобы сухожилия на запястье не порвать.

– Хорошо, но ты лучше отойди на пару метров, – я с сомнением посмотрел на матово поблескивающий шар и взялся за ручку.

Я попытался приподнять гирю, и понял, что она очень тяжелая. Даже прекрасно развитые мышцы моего нового тела не позволили с легкостью оторвать ее от земли. Я сжал зубы, поставил ноги на ширину плеч, обхватил рукоять двумя руками и приподнял металлическую сферу. Затем, немного привыкнув к весу, потянул ее вверх. Мне удалось поднять ее лишь до уровня груди, но жилы на шее вздулись, спину свела судорога, и я с облегчением бросил гирю на утрамбованный песок.

– Что и требовалось доказать, – удовлетворенно заявил Энди, подошел к третьей по счету сфере и легко поднял ее над головой одной рукой.

– Как ты это сделал? – от удивления у меня разве что челюсть не отвисла. – Она же еще больше, чем моя?

– Магия! – усмехнулся напарник и аккуратно опустил гирю на прежнее место. – У меня – третий уровень, а у тебя – нулевой. Первая весит примерно семьдесят килограмм, седьмая – в семь раз больше.

– И поднимаете вы их не только силой мышц, а с помощью той самой энергии, о которой ты говорил? – высказал очевидную догадку я.

– Да, и, как видишь, ты пока не умеешь ей управлять, хотя можешь пользоваться, – назидательно сказал Энди, направив на меня указательный палец.

– В чем разница между «пользоваться» и «управлять»? – я взял гирю двумя руками и, протащив ее по песку, поставил на место.

– Ты пользовался Силой, когда сражался на арене, – в голосе Энди прозвучала ирония, – но даже не понял этого. Ты перемещался с огромной скоростью, если бы я записал бой на смартфон, то смог бы показать тебе блеклую тень, движущуюся вокруг Эммы, и неяркие вспышки твоих появлений и исчезновений в пространстве.

– Ты сейчас меня разыгрываешь, да? – закипая от гнева, закричал я. – У вас традиция такая – прописка новичков? Спектакль для мощного воздействия на незрелые умы? Я уже проходил это на семинарах по психологии: если собрать группу из подготовленных ста человек, которые на черное скажут «белое», то сто первый, не знающий о заговоре, подтвердит это27!

– Успокойся, Лекс! – возмущенно воскликнул Энди. – Ну на кой хрен устраивать спектакли с массовкой в четыреста человек? А реакция учителей? Она тебя не смутила?

– Энди, друг мой, меня здесь смущает абсолютно все: пустыня, красивые, выглядящие ненатурально люди, магия и прочие фокусы, которые я наблюдаю уже вторые сутки! И я понятия не имею, о чем ты говоришь, когда забрасываешь своими догадками и рассуждениями! – на одном дыхании выпалил я и понял, что в ночной тишине меня услышала половина школы.

– Ты выговорился? – улыбнувшись, спросил Энди и положил руку мне на плечо. – Теперь послушай. Сегодня нулевка, не открывший каналы, напугал всех и использовал техники, недоступные даже некоторым наставникам. После этого каждый гадает, кто или что ты есть на самом деле, и воспринимает тебя либо как непобедимого противника в будущем, либо в качестве потенциальной угрозы.

Я смотрел в настороженные серые глаза моего напарника и четко понимал, что сейчас, сразу после боя, он не поверит ни одному моему слову. Для него, как и для всех остальных, я матерый волк в шкуре неопытного ягненка. И особенно – для девочки, которой сломал руку.

– Как найти Эмму? Мне нужно ее увидеть!

– Не переживай за нее, – усмехнулся Энди. – Она в главном здании, у наставника Флойда. Ее пичкают эликсирами и накладывают заклинания. Завтра будет как новенькая и легко сможет вылеченной рукой оторвать тебе яйца.

– Я хочу поговорить с ней как раз для того, чтобы их сохранить, ты же поможешь?

Энди пристально посмотрел мне в глаза, будто пытаясь прочитать в них ответы на свои невысказанные сомнения. Демонстрация дружбы со мной могла привести к опасным и непредсказуемым последствиям. Он явно колебался. Я не отводил взгляд и молча ждал его решения.

– Идем, – коротко сказал он и, развернувшись, шагнул в темноту.

Путь до главного здания мы проделали в молчании. Тусклый свет фонарей освещал мощенные камнем дорожки, выхватывая из сумрака темно-зеленые пятна ветвей деревьев над головой. Вокруг царила неестественная, давящая тишина. Я вдруг осознал, что еще не слышал здесь ни пения птиц, ни стрекота цикад.

Мы вошли в главное здание и, миновав вход в ресторан, оказались в узком коридоре. У первой же по счету двери сгрудились девушки из семерки Эммы и несколько парней. Одного из них, Лукаса, я хорошо запомнил по первому бою на арене.

– А вот и наш читер-нулевка пожаловал! – зло сказал он и, сплюнув сквозь зубы, вышел мне навстречу. – На ловца и зверь бежит!

– Не глупи, Лукас! – Энди сделал шаг вперед и оттеснил меня за спину. – Он на самом деле нулевка!

– Вот и проверим! – Лукас кивком головы показал на Энди. – Уберите его с дороги!

Двое парней метнулись к напарнику и прижали его к стене.

– Ты зачем пришел? – спросил Лукас, и в прищуренных синих глазах промелькнуло неподдельное любопытство. – Неужто за прощением?

– Именно за ним, – подтвердил я, не отводя взгляд. – Я не хотел причинить Эмме боль…

– Но у тебя это получилось, – прервал меня Лукас и вскинул брови. – Воину, показывающему такие техники, какими владеешь ты, не пристало сражаться со слабой девушкой. В школе запрещены драки вне арены, но я же могу задеть тебя, идя навстречу по коридору?

Лукас бросился вперед и ударил грудью в мое левое плечо. Меня развернуло, я отлетел на пару метров и врезался спиной в стену. Позвоночник пронзила тупая боль, дыхание остановилось, и я сполз на пол, едва сдерживая слезы. Парень подошел ближе, наклонился надо мной и пристально посмотрел в глаза. Затем схватил меня за одежду, рывком поднял на ноги и впечатал в стену.

– Давай же, герой! Защищайся! Куда подевалась твоя скорость и техники? – процедил Лукас сквозь зубы, рассматривая меня с любопытством и настороженностью.

Железная хватка и плещущая из глаз злость отбивали всякое желание сопротивляться. А еще я хорошо помнил, что он шестерка и способен одной рукой поднять над головой вес в четыреста килограмм. И потому молча буравил взглядом синие радужки.

– Не выпендривайся больше, салага! – прошептал Лукас мне на ухо. – И тогда я забуду о твоем существовании!

Убедившись, что я сдался, он сразу потерял ко мне интерес. Азарт в глазах угас, а злость уступила место презрению. Лукас отпустил меня, пригладил пятерней растрепавшиеся волосы и стряхнул воображаемую пыль с моей груди.

– Будем считать, что извинения Эмме принесены, – он скривил губы в ироничной усмешке. – Валите отсюда! И сегодня больше не попадайтесь мне на глаза!

Я опустился на колени перед деревом, растущим у выхода из главного здания, и меня стошнило. Внутренности выворачивало наизнанку, и рвота не прекращалась до тех пор, пока я не начал отплевываться желчью. Домой я шел в полной прострации, опершись рукой на плечо Энди. Он успокаивал меня и говорил, что Лукас – шестерка и мог бы убить нас одной левой. Что сопротивляться было бессмысленно, и мы вели себя совершенно правильно. Что все произошедшее – недоразумение, о котором скоро никто и не вспомнит. На подходе к дому я поблагодарил напарника за поддержку, попросил не будить парней и лег спать снаружи.

Оставшись в одиночестве, я не смог уснуть до самого утра. Я лежал на траве, уставившись в звездное небо и думал о Земле. Но стоило мне смежить веки, и перед глазами вставал образ Лукаса, бросающегося на меня с перекошенным лицом. А в ушах стоял хруст ломающегося запястья Эммы.

ГЛАВА 8

Протяжный крик Ника «Подъем!» все еще звучал в моей голове, пока я совершал утренний моцион. Зубная щетка – деревянная палочка, бритва – остро заточенный тонкий клинок, стакан для воды – работа гончара-неумехи, а отхожее место – дырка в полу. Добро пожаловать в реальный мир28!

От расслабленности выходного дня не осталось и следа. Все бегали с напряженными лицами, суетились и надевали самый простой шмот. О вчерашнем происшествии никто не говорил, но хмурые взгляды ребят были красноречивее всяких слов. Бессонная ночь не прошла бесследно: я буквально засыпал на ходу и старался не думать о Лукасе и Эмме.

Тренировкой руководил Логан, и Ника это, похоже, совершенно не смущало. Все началось с отжиманий. Я выдал фантастические для моего земного тела три повтора по пятьдесят, Логан недовольно потер переносицу и бросил мне на спину камень-двадцатку. На пятнадцатом касании песка носом, обливаясь потом, я упал ничком. Тренер поднял большой палец в знаке одобрения, и сказал, что это мой вес на ближайшую неделю.

Брусьев не было, но их с успехом заменяли каменные столбы, служившие опорами для пышно разросшихся кустов. Крис подвесил те же двадцать килограмм на мой пояс, и я продолжил трудиться. В голову пришла невеселая мысль о боли, что уже завтра будет терзать каждую мышцу.

Приседания с Энди на плечах, прокачка пресса с утяжелителем, выпады с камнями в руках – все это была лишь прелюдия. И мои веса не шли ни в какое сравнение с теми, которые использовали парни. Нет, мы явно оказались не в игре. Смысл понятия «прокачка персонажа» не мог быть истолкован столь буквально.

Слащавые физиономии ребят никак не вязались с их сверхъестественной силой. Когда Ник, улыбаясь, поднимал над головой металлическую сферу весом в сотни килограмм, я ощущал себя обычным земным дрыщом. Впрочем, несмотря на сверхъестественные физические данные, в этом мире я останусь таким же до тех пор, пока не овладею Силой.

Я знал, что эффект новизны скоро пройдет, и я начну воспринимать совершенные черты лиц и форму тел как нечто обыденное и привычное. Я надеялся, что с девушками все будет иначе, и попытался разглядеть хотя бы одну из них на женской половине двора. Но она была слишком далеко от нашего жилища, Ник действительно наослил, когда выбрал дом на краю местной ойкумены.

Через пару часов мы приняли душ, не более трех минут каждый, и выдвинулись на завтрак. В ресторане все было по-прежнему: длинный стол, уставленный тарелками с небогатой снедью, приготовленной из неизвестных мне растений и животных. А еще – взгляды. Я чувствовал, что купаюсь в них, словно в лучах софитов, и вспоминал слова Энди об интересном экспонате зоопарка, которым поневоле стал. Лукас не обращал на меня никакого внимания. Либо он выполнял вчерашнее обещание, либо демонстрировал показное пренебрежение.

За нашим семиместным столом кого-то поминали. А если быть точным, то меня. Парни сидели с насупленными лицами и, стреляя косыми взглядами, старались, чтобы они не поднимались выше уровня моей тарелки. Во время тренировки уходить от разговоров получалось легко и непринужденно, сейчас же нависшая над столом тишина расстраивала и подавляла. Они явно думали о вчерашнем бое, в котором я использовал недоступные всем техники, а еще тревожила выходка Лукаса, о которой им рассказал Энди.

– Что? – спросил я, подняв руки вверх. – В чем проблема, парни? Я все еще не понимаю, что исполнял вчера на Арене. И даже если пытать будете – повторить не смогу.

Ответом на мою реплику была тишина. Палочки исправно стучали по тарелкам, и все продолжали жевать молча.

– Ник!? – обратившись к командиру, я заставил его на себя посмотреть. – Давайте это обсудим! Я не хочу быть изгоем не только в школе, но еще и среди вас!

– Алекс, дело уже не в твоем спурте, – наконец, заговорил Ник. – Сегодня я перетру с Лукасом. Он редкостный мудак и мнит себя президентом школы, но, думаю, что мы с ним договоримся.

– Этого тщеславного ублюдка волнует только величина собственной короны, – добавил Энди, улыбнувшись. – И нам ничто не мешает признать, что она огромна.

– Зуб даю, что Лукас – из Техаса, – сказал Итан и заразительно рассмеялся. – Чувак каждое утро измеряет линейкой свой девайс и тоскует по старой доброй ковбойской шляпе с широкими полями!

Общее настроение начало меняться. Взгляды ребят потеплели, и палочки застучали медленнее. В колледже я еще не прошел тему о распределении типовых ролей в группах, но Итан был своим в доску парнем, Логан – надежным солдатом, Ник – признанным лидером, Энди – мальчиком для битья, а я – шутом, замещающим несуществующего короля. Безликие ряды массовки представляли Крис и Дэвид.

Из размышлений меня вывело появление Эммы. Она подошла к раздаточному столу, взяла поднос двумя руками и, покачивая бедрами, удалилась к подругам по команде. На меня она даже не взглянула.

– Энди! – только и смог произнести я и указал на девушку.

– Что с ней не так? – не обратив особого внимания на Эмму, он продолжил жевать местное подобие бобов.

– Ее рука, парни! – я наклонился к центру стола и, округлив глаза, тихо добавил. – Она целая! А вчера кость торчала!

– Ах да, наш турист еще ничего не знает, – криво улыбнулся Итан. – Вылечили ее!

– Как вылечили? – опешил я.

– Дали зелье регенерации, – Ник пощелкал палочками, – и – вуаля, утром рука как новенькая.

– А если конечность отрубят, что, тоже можно бахнуть пузырек и получить здоровую? – во мне опять проснулись подозрения по поводу виртуальности Харисса.

– В этом случае будут работать наставники, – как обычно, серьезно ответил Логан, – и, конечно, отрастят новую.

– А какие еще зелья существуют? – окончательно обалдев, тихим голосом поинтересовался я.

– Их много, но нам доступны лишь восстановление сил, быстрое заживление ран и общее укрепление, – Энди кивнул на семь пустых фиалов, стоящих среди прямоугольных тарелок. – Последнее мы пьем каждое утро.

– Тогда зачем все эти ученические мечи и жесткие правила боя? – я оглядел лица друзей, ища ответ. – Можно рубить направо и налево, а потом дать выпить лекарств, и утром ты цел и невредим!

– Все примерно так и будет, – подтвердил Ник, – но уже в Академии. Если пройдешь Врата.

– То есть, вчерашний бой был забавой? – не унимался я.

– Конечно, – кивнул Итан, – кому нужен кровавый жесткач в выходной день!

– Парни, я хочу попросить прощения у Эммы, – сказал я.

– Тебе одной попытки мало? – деловито осведомился Логан. – Хочешь еще раз на неприятности нарваться?

– У нас времени почти не осталось, – напомнил всем Ник, – сейчас будет гонг.

Сообщение было адресовано мне, и я начал поглощать местный дерьмовый завтрак с максимально возможной скоростью.

Большая площадка, предназначенная для групповых занятий и сражений, в которых участвовали все ученики, располагалась за озером. По периметру квадрата размером со стандартное бейсбольное поле тянулись каменные скамьи, а сторона, обращенная к воде, была огорожена высокой стеной. Песчаное поле было выровнено и покрыто небольшими плитами, размещенными по всей поверхности арены на расстоянии примерно три метра одна от другой.

Ученики сидели на скамьях и ждали появления наставника. Это было смешанное занятие, но арену разделяла невидимая черта: девушки собрались по одну ее сторону, а парни – по другую. Жара усиливалась, и, глядя на щеголяющих в топах и шортах девчонок, я думал не об их точеных фигурках, а о халатах, которые здесь вынуждены носить мужчины.

– Добрый день! – поприветствовал всех наставник, неожиданно появившись из-за высокой стены.

Звук его голоса был прекрасно слышен даже на противоположном конце арены, где расположилась наша семерка. Все встали и склонили головы в приветствии, а затем потянулись на поле. Мы всемером заняли места в последнем ряду.

– Магия! – Энди выдал короткий комментарий в ответ на мой вопросительный взгляд. – Он может даже оглушить голосом, если захочет. Вот что значит высокая Ступень!

Ученики один за другим начали садиться на камни и принимать позы лотоса. Я сделал то же самое и, вытянув руки, положил кисти на колени ладонями вверх.

– Закрываем глаза и расслабляем тело, – вновь зазвучал голос наставника, – особое внимание уделяем мышцам шеи и лица. Сбросьте сковывающее вас напряжение. Очистите мысли и наслаждайтесь тишиной внутри собственного разума. Позвольте образам в вашей голове появляться, исчезать и создавать новые видения. Не вмешивайтесь и не нарушайте этот полноводный поток, отделитесь от него и почувствуйте себя свободными: вы должны парить над ним, словно бестелесные духи. Покиньте свое тело и впитайте энергию, пронизывающую пространство, ощутите Силу, которая вливается в каналы, и постарайтесь удержать ее в себе. Представьте, как выглядит ваша духовная сущность со стороны, попробуйте направить потоки энергии в главный меридиан…

Я сидел, закрыв глаза, и не видел ничего, кроме причудливых линий и красного тумана на внутренней стороне век. Солнце нагревало песок, и горячий воздух колеблющимся маревом поднимался над поверхностью. Больше всего мне хотелось взлететь вместе с ним, ощутить прохладный ветерок, дующий высоко над землей, и увидеть несколько сот фигурок, правильными рядами заполняющих все пространство арены.

Я тщетно искал каналы внутри себя и энергетические поля вокруг. С меня градом катился пот, и я не мог думать ни о чем, кроме стакана прохладной воды. Возможно, духовные практики требуют самоистязания, но мне казалось, что нахождение на открытом солнце в полуденную жару никак не способствует погружению в транс.

Оставшиеся часы, отведенные под медитацию, я провел в полудреме, компенсируя ночной недосып. А еще я проникся уважением к человеку, придумавшему позу лотоса. Приняв ее, можно совершенно спокойно спать сидя и не бояться завалиться набок, словно китайский болванчик.

Хранилище свитков было расположено в подвале, куда вел единственный проход, и массивные деревянные двери, отделявшие его от неширокого коридора, могли бы стать украшением небольшого средневекового замка. Квадратное помещение не имело окон, и потому казалось, что запах старины и затхлости пропитал собой даже каменные полки, выступающие из стен и тянущиеся параллельными полу рядами по всему периметру.

При входе амулет на моей груди вспыхнул и нагрелся. Под халатом Энди я заметил такой же сполох. Наставник (назвать его библиотекарем не поворачивался язык) сидел с абсолютно прямой спиной за небольшим столом и расслабленно смотрел в пространство. Собранные в косу седые волосы были переплетены фиолетовой лентой, такие же фиолетовые нашивки украшали воротник его старенького халата. Посмотрев в серые с черными крапинками глаза, я даже обернулся, чтобы проверить, на чем сфокусирован его взгляд, но не увидел за спиной ничего, кроме дверей и щербатых каменных стен.

– Наставник Дэниэл, – уважительно сказал Энди, когда мы приблизились к столу, – новому ученику необходимы свитки.

– А у него собственного языка нет? – желчно поинтересовался мужчина, не меняя позы и не отводя взгляд от одному ему ведомой точки в пространстве.

–Здравствуйте, – откашлявшись, вступил в разговор я, – мне нужны свитки о медитации и первых шагах для встающих на Путь.

– А ты их уже сделал, свои первые шаги? – не глядя на меня, задал вопрос Дэниэл, и амулет на груди снова потеплел.

– Лишь только собираюсь, наставник, – я с почтением кивнул и слегка склонил голову набок, – сегодня – мой третий день в Хариссе.

– Держи, – он достал из-под стола два кожаных цилиндра и протянул их мне. – Базовую технику «Бой на мечах» получают все ученики. Дополнительно выдаю тебе приз за выигранное сражение – свиток «Пески Времени». Твой друг покажет помещение для занятий и проконтролирует твое первое погружение.

– Спасибо, наставник, – я снова кивнул, взял в руки потертые футляры и повесил их на пояс.

– Здесь еще и библиотека есть? – спросил я Энди уже в коридоре, когда мы покинули затхлый каменный мешок.

– Да, наверху, на первом этаже, – ответил он, – прекрасное место, где ты можешь провести время без дебильных шуточек Итана и команд Ника.

– Дэниэл знал, что мы появимся, и приготовил для меня эти книги? – без всякого удивления в голосе уточнил я, уже привыкнув к сюрпризам в духе сериала «Секретные материалы»29