Читать онлайн Новые проделки близнецов в школе Сент-Клэр бесплатно

Enid Blyton

The O’Sullivan Twins at St. Clare’s

Enid Blyton® and Enid Blyton's signature are registered trade marks of Hodder & Stoughton Limited

Text © Hodder & Stoughton Limited

Cover illustrations © 2005 David Roberts

All rights reserved.

The moral rights of the author has been asserted.

First published in Great Britain in 1942 by Methuen & Co. Ltd

© Торчинская М.О., перевод на русский язык, 2020

© Тараник С.В., иллюстрации, 2020

© Издание на русском языке. ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2020 Machaon^®

Глава 1

Весенняя четверть в школе Сент-Клэр

– Мама! А ты знаешь, что Элисон, ну, наша двоюродная сестра, которая тоже училась в Редруфсе, на следующий год поступает в Сент-Клэр? – спросила Пат О’Салливан, отрываясь от письма.

Изабель с интересом читала, сидя рядом с сестрой. Семья завтракала, и маме были видны две одинаковые, склонившиеся над столом темноволосые головы.

– Да, знаю, – с улыбкой ответила миссис О’Салливан. – Мама Элисон уже написала мне. Узнав, что вам очень нравится в Сент-Клэре, она решила устроить Элисон туда же. Ну и вы там за ней присмотрите немножко, особенно поначалу.

– Элисон здорово задаётся, – заметила Пат. – Мы виделись с ней на каникулах. Такая воображала! Представляешь, завивает себе волосы!

– В её-то возрасте! Ужас! – согласилась миссис О’Салливан. – Действительно, пора отправлять её в Сент-Клэр.

– А я припоминаю ещё двух девочек, которые жутко задавались прошлым летом, – лукаво вставил папа, выглядывая из-за газеты. – Им так не хотелось ехать в Сент-Клэр! Они почему-то были уверены, что Сент-Клэр – ужасная, совершенно кошмарная дыра.

Патриция и Изабель густо покраснели.

– Не напоминай нам об этом, папочка, – сказала Пат. – Мы были такие дурёхи. И сначала вели себя в Сент-Клэре просто безобразно. Нас даже называли близняшками-задавашками.

– И воображалами-хвост-поджалами, – хихикнула Изабель. – Не представляю, как они нас терпели!

– Да, сначала нам было трудно, – призналась Пат. – Но мы сами виноваты. Надеюсь, Элисон не будет задаваться так, как мы.

– Ещё как будет, и гораздо больше, – сказала Изабель. – Она вечно хвастается! Мамочка, а можно Элисон пожить у нас два или три дня перед отъездом в Сент-Клэр? Мы бы ей хоть немножко рассказали, что и как там.

– Это было бы очень хорошо и по-доброму с вашей стороны, – заметила мама.

– Ну, это не потому, что мы такие добрые, – хмыкнула Изабель. – Просто ни я, ни Пат не хотим, чтобы на нас свалилась глупая и надутая, как индюк, сестра. Может, за эти несколько дней нам удастся её немного подготовить.

– Вы хотите сказать, научить её правильно себя вести? – спросил папа, снова выглядывая из-за газеты. – Я очень удивлюсь, если вы сумеете превратить эту самодовольную мартышку в милую, приятную девочку. Ну просто очень удивлюсь! В жизни не видал таких избалованных детей.

– Вот и хорошо, что её отправят в Сент-Клэр, – сказала Пат, намазывая тост мармеладом. – Ты ведь считаешь, что мы с Изабель стали гораздо лучше с тех пор, как учимся в Сент-Клэре, правда, папочка?

– Надо немного подумать, прежде чем ответить на такой серьёзный вопрос, – усмехнулся папа. – Ну… пожалуй, да. В общем и целом я вами доволен. Мама, а ты как думаешь?

– По-моему, у них всё очень хорошо в Сент-Клэре, – сказала миссис О’Салливан. – Они так не хотели туда поступать, так клялись и божились, что не будут там учиться и даже пытаться не станут! Но директриса мисс Теобальд написала прекрасный отзыв о наших девочках. Уверена, что в этой четверти они будут учиться с удовольствием.

– Мне, конечно, не хочется, чтобы заканчивались каникулы, – сказала Пат, – но как здорово будет снова увидеть нашу старушенцию Мамзель Безобразие! И мисс Робертс, и…

– Мамзель Безобразие?! – изумлённо переспросил мистер О’Салливан. – Её что, правда так зовут?

– Да нет же, пап, это мы её так прозвали, потому что мадемуазель чуть что сразу вскрикивает: «Это просто безобразие!» – объяснила Пат. – У нас с Изабель сначала было ужасно с французской грамматикой, и мадемуазель всё время писала нам в тетрадях: «Безобразие!» Но вообще-то она добрая.

– Как хорошо, что мы скоро увидимся со всеми девчонками! – сказала Изабель. – Мамочка, напиши, пожалуйста, тёте Саре, чтобы она отпустила к нам Элисон на неделю до отъезда в школу.

И миссис О’Салливан написала маме Элисон, и Элисон приехала к ним за два дня до начала следующей четверти.

Это была очень хорошенькая девочка с вьющимися каштановыми волосами, розовыми губками бантиком и большими голубыми глазами.

– Помнишь, у нас была кукла, похожая на Элисон? – сказала Пат сестре. – Мы ещё назвали её Анджелой. Хоть бы Элисон не улыбалась всё время как дурочка!

– Наверное, кто-то ей сказал, что у неё прелестная улыбка или что-то вроде того, – предположила Изабель. – Нет, правда, она так себя ведёт, как будто она какая-нибудь кинозвезда!

Элисон была рада, что поедет в Сент-Клэр вместе с сёстрами, потому что, как и любая девочка, очень волновалась из-за поступления в новую школу. Новенькие довольно быстро осваивались в Сент-Клэре, но сначала всё казалось им странным и непривычным.

– Расскажите мне про школу, – попросила Элисон сестёр. Был вечер, и девочки сидели в старой классной комнате, где близняшки занимались до поступления в школу. – Я надеюсь, это не одна из тех практичных школ, где тебя заставляют играть в разные игры, даже если ты этого не хочешь, и всякое такое.

Пат подмигнула Изабель.

– Элисон, Сент-Клэр – самая практичная школа во всём королевстве, – с самым серьёзным видом заявила она. – Там нужно уметь чистить обувь…

– И заваривать чай, – вставила Изабель.

– И готовить тосты, – продолжила Пат, – и заправлять свою кровать…

– А если ты порвёшь одежду или простыню, тебе придётся самой зашивать её, – добавила Изабель, наслаждаясь ужасом, отразившимся на лице Элисон.

– Постойте, – оборвала их сестра, выпрямляясь. – Как это – чистить обувь, заваривать чай… готовить тосты? Не может быть, чтобы вы сами всё это делали!

Близнецы рассмеялись.

– Да ничего страшного, Элисон, – сказала Пат. – Дело в том, что первый и второй классы по очереди выполняют поручения и указания старших классов[1]. Когда тебя зовёт старшеклассница, ты должна сразу бежать и делать всё, что она скажет.

Элисон порозовела.

– По-моему, это ужасно, – сказала она. – А девочки там какие? Тоже ужасные?

– Да просто жуть, – серьёзно ответила Пат. – Ну, примерно такие же, как мы с Изабель. Ты их наверняка возненавидишь.

– Это совсем не похоже на Редруфс. А ведь вы тоже ходили в эту школу вместе со мной, – огорчённо проговорила Элисон. – А какая наша классная? Я же буду учиться с вами в одном классе?

– Думаю, да, – сказала Пат. – Мы сейчас в первом классе, и вряд ли нас скоро переведут во второй. Нашу классную зовут мисс Робертс. Она хорошая, но до чего же ехидная! Тому, кто её рассердит, не позавидуешь.

– А Мамзель страшно вспыльчивая, – добавила Изабель. – Она такая высоченная, с огромными ногами и чуть что – сразу начинает кричать.

– Она какая-то ужасающая, – с тревогой произнесла Элисон, вспоминая тихую как мышка учительницу французского в Редруфсе.

– Да нет, ничего, – улыбнулась Пат. – Она добрая. В любом случае тебе нечего беспокоиться, Элисон. Мы с Изабель поможем и всё покажем.

– Спасибо, – с благодарностью сказала Элисон. – Вот было бы здорово, если бы меня поселили в одной комнате с вами. А какая в Сент-Клэре экономка?

– Ой, она там уже тысячу лет работает! – воскликнула Пат. – Экономка поила микстурой ещё наших мам и тёть, да и бабушек, я думаю, тоже! Если мы устраиваем ночной пир, она догадывается об этом на следующее же утро, её не проведёшь! Но она очень заботливая и ласковая, когда заболеешь.

Одним словом, за два дня с близнецами Элисон много чего узнала о школе Сент-Клэр. Она заметила, что девочки изменились с тех пор, как покинули Редруфс, но не сразу поняла, что́ именно в них изменилось. Они стали такими разумными… Такими… В Редруфсе всегда вели себя довольно высокомерно и заносчиво. Но там они были старостами, и, наверное, им было чем гордиться. А теперь снова стали младшими – и Элисон тоже окажется младшей.

Но вот наконец наступил день отъезда в школу. Все вещи были собраны. Миссис О’Салливан купила для Элисон в дорогу точно такие же кексы и конфеты, что и для своих дочек. Всю одежду пометили ярлычками и сложили в три больших чемодана, на которых белой краской написали имена девочек.

Миссис О’Салливан должна была отвезти девочек в Лондон на вокзал. Пат и Изабель радовались и волновались при мысли о встрече с одноклассницами. А притихшая Элисон была очень довольна, что едет не одна.

Как только они вышли на платформу, куда прибывал их поезд, началось ликование.

– Вон Дженет! Эй, Дженет, Дженет! Ну, как каникулы? Ой, а это Хилари! Привет, Хилари! Познакомься, это наша двоюродная сестра Элисон, она тоже будет учиться в Сент-Клэре с этой четверти! Ой, Дорис! И Шейла!

Подруги окружили близняшек, болтая и смеясь. Пат и Изабель познакомили всех с Элисон, и она была очень благодарна сёстрам за то, что они поддержали её при знакомстве с кучей незнакомых девчонок.

Тут к ним подошла симпатичная учительница с записной книжкой в руке.

– Доброе утро, Пат! Доброе утро, Изабель! Я смотрю, вы всё такие же – как две горошины в одном стручке. А это ваша двоюродная сестра Элисон О’Салливан? Хорошо, сейчас я отмечу её у себя в списке. Как поживаешь, Элисон? Я – мисс Робертс, твоя классная руководительница. Наверняка близнецы уже рассказали тебя, какая я жестокая и безжалостная!

Мисс Робертс улыбнулась и перешла к следующей группе отъезжающих. В её обязанности входило проследить, чтобы все ученицы первого и второго классов были на месте, а затем всех вовремя рассадить по вагонам.

– Интересно, в этой четверти появятся ещё какие-нибудь новые девочки? – спросила Пат, оглядываясь по сторонам. – Я никого не вижу. Кроме Элисон, конечно.

– Есть! Вон там, смотри! – проговорила Изабель, подтолкнув сестру локтем.

Оглянувшись, Пат заметила высокую, красивую девочку, которая стояла совсем одна. У неё было ужасно хмурое лицо, и она даже не пыталась ни с кем познакомиться. И никто её не провожал.

– Точно, новенькая, – кивнула Пат. – Как думаешь, в наш класс? Характер, мне кажется, у неё непростой. Интересно, что будет, если они с Дженет поругаются?

Дженет была очень вспыльчивая. Она раздражалась мгновенно, но так же быстро успокаивалась. А эта девочка казалась не просто сердитой, но мрачной. Близнецам она совсем не понравилась.

– А вон ещё новенькая. Смотри, идёт сюда по платформе, – сказала Изабель. – Симпатичная! Мне кажется, она должна учиться в нашем классе.

Действительно, вторая новенькая была совсем не похожа на первую – невысокая, с подпрыгивающими при каждом шаге чёрными кудряшками и бездонными синими глазами, в которых плясали весёлые огоньки. Её провожали мама с папой.

– Наверное, её папа – художник или музыкант. У него такие длинные волосы! – заметила Пат.

– Я знаю, кто он, – сказала Хилари Уэнтворт, которая стояла рядом. – Это Макс Ориэлл, знаменитый художник. Моя тётя недавно заказывала ему свой портрет. Получилось потрясающе! Я видела его пару раз, потому что тётя брала меня с собой, когда ходила позировать для портрета. А это, наверное, его дочка. Они ужасно похожи.

– Вид у неё неглупый. Надеюсь, она в наш класс, – сказала Пат.

– Пора рассаживаться по вагонам! – звонко объявила мисс Робертс. – Поезд отходит через три минуты. Прощайтесь скорее.

Все торопливо попрощались с родными, забрались в вагоны и сели, кто с кем дружит. Мимо окон по платформе не торопясь шли старшеклассницы. Они все были такие взрослые и важные, что, глядя на них, Элисон почувствовала себя совсем маленькой.

– А это Уинифред Джеймс, наша староста, – прошептала Пат, показывая на высокую серьёзную девушку. – Она дико умная и ужасно милая.

– С ней и заговорить-то страшно, – вздохнула Элисон.

– Мы тоже так сначала думали, – кивнула Изабель. – Смотри, а вот Белинда Тауэрс, наш капитан по спортивным играм. Мы с Пат немножко поссорились с ней, когда только поступили, но потом поняли, что она отличная девчонка. Надеюсь, она включит нас в несколько матчей в этой четверти. Правда, Пат?

Раздался громкий свисток, подружки, приникнув к окнам, замахали платками. Поезд медленно тронулся с места. Все вагоны были битком набиты девчонками из Сент-Клэра, которые возвращались в школу после каникул!

Глава 2

Первые дни

В первые дни новой четверти в школе всегда очень весело и интересно. Ещё не утверждено расписание, необязательно строго соблюдать дисциплину, все разбирают вещи и, самое главное, с удовольствием опустошают привезённые из дома коробки с гостинцами.

Поначалу близняшки, как и все остальные девочки, скучали по дому и по своим мамам. Но в Сент-Клэре их ожидало столько всяких дел, что просто некогда было грустить и расстраиваться. Очень скоро все как-то незаметно втянулись в школьный ритм. А как, оказывается, приятно было снова увидеть учителей, войти в свой класс, сесть на привычное место, убедиться, что на парте Дженет по-прежнему чернеет клякса, похожая на кошку с двумя хвостами!

Всем раздали новые учебники, карандаши, ластики, линейки и ручки.

– Ах, чудесные новые учебники! – воскликнула Мамзель, оглядывая класс. Её большие глаза сияли от удовольствия. – Чудесные новые учебники, полные прелестных упражнений по французскому языку! Что такое, Дорис? Что за стон? Надеюсь, в этой четверти у меня не прибавится седых волос из-за твоего поведения, как прибавилось в прошлой? Вот, видишь эту седую прядь, ma cher[2] Дорис? Это твоих рук дело!

Мамзель вытянула тонкую прядку из тугого пучка и шутливо помахала перед носом у Дорис.

– Я буду очень стараться, мадемуазель, – пообещала Дорис. – Но у меня никогда, никогда не получится правильно произнести французское «р». Никогда!

– Р-р-р! – произнесла Мамзель, восхитительно грассируя.

В этот момент она была так похожа на рычащую собаку, что девочки, не выдержав, захихикали, но никто не решился сказать об этом вслух.

Каждая учительница приветствовала девочек по-своему. Мисс Робертс уже видела большинство своих учениц на вокзале и в поезде. Элисон она сразу очень понравилась, хотя девочка заранее побаивалась её острого язычка. Да, мисс Робертс кого хочешь могла поставить на место.

К близняшкам классная руководительница обратилась отдельно:

– Пат, Изабель, я по вашим лицам вижу, что в этой четверти вы намерены учиться хорошо. У тебя такой решительный вид, Пат. А Изабель, я знаю, всегда следует твоему примеру. Ну что, станете первыми хотя бы по нескольким предметам?

– Я бы хотела, – с жаром ответила Пат. – В Редруфсе – это наша прошлая школа – мы всегда учились на «отлично». Теперь мы уже привыкли к Сент-Клэру и сможем работать быстрее.

Экономка была в своей комнате: раздавала полотенца, простыни, наволочки, одновременно предупреждая, что все оторванные пуговицы и дырки девочкам придётся пришивать и зашивать самим в классе рукоделия.

– Но я не умею зашивать всякие там простыни! – возмутилась Элисон.

– Так, может, мама и отправила тебя сюда для того, чтобы ты этому научилась, помимо всего прочего? – широко улыбнулась экономка. – Ты ведь хочешь когда-нибудь выйти замуж, жить долго и счастливо и быть хозяйкой в собственном доме? Тогда ты должна уметь следить за постельным бельём и зашивать все дыры. Впрочем, прямо сейчас тебе беспокоиться не о чем – твоя мама дала тебе с собой только новые вещи. Так что, если ты не станешь специально дырявить простыни и отрывать пуговицы, зашивать будет особо нечего. Во всяком случае, в этой четверти.

А ещё каждая девочка должна была зайти поздороваться с мисс Теобальд. Элисон пошла к ней вместе с Пат и Изабель. Она ужасно волновалась, пока они ждали своей очереди у двери кабинета.

– Что мне ей сказать? – шепотом спросила Элисон у близняшек. – Она очень строгая?

Тут дверь открылась, и вышли Дженет и Хилари.

– Вы следующие, – кивнула Хилари.

Девочки прошли в кабинет. Директриса мисс Теобальд понравилась Элисон с первого взгляда. И хотя лицо у неё было серьёзное, она так хорошо улыбалась!

– Пат и Изабель, я рада видеть вас снова, да ещё такими довольными, – проговорила она. – Помню, когда мы с вами знакомились в прошлой четверти, вы были такие хмурые и не желали разговаривать. Но теперь я вас хорошо знаю. Вы будете очень стараться ради своего класса и ради всей школы тоже.

– Да, конечно, мисс Теобальд, – ответили близнецы, просияв в ответ.

– А вот и ещё одна сестричка О’Салливан, – сказала мисс Теобальд, поворачиваясь к Элисон. – Думаю, мисс Робертс порадуется, если все три сестры О’Салливан в её классе будут прилежно трудиться. Тебе повезло, Элисон, что у тебя есть две умненькие сестрички, которые помогут освоиться в этой четверти.

– Да, мисс Теобальд, – пролепетала Элисон, трепеща и волнуясь.

– Ну, теперь можете идти, – сказала мисс Теобальд. – Но помните, Пат и Изабель, я здесь для того, чтобы помочь вам, что бы ни случилось, поэтому не бойтесь обращаться ко мне, договорились?

Все три девочки покинули кабинет, немного робея и одновременно восхищаясь директрисой, а потом весело помчались в общую гостиную, которую Элисон ещё не видела.

– А что, нет отдельных комнат? – разочарованно протянула Элисон, оглядывая большую комнату, которую делили между собой ученицы первого и второго классов. – Тут такой ор стоит!

Действительно было шумно. Девочки болтали и смеялись. Несколько человек слушали радио, а на другом конце комнаты кто-то ставил пластинку, отчего проигрыватель издавал весьма странные звуки.

– Ты скоро привыкнешь, – жизнерадостно сказала Пат. – Здесь очень хорошо и уютно. Смотри, Элисон, вот тут на полке есть место, можешь класть сюда свои вещи. Жестянки с кексами и печеньем, шитьё или вязанье, библиотечные книжки. Другая половина полки – наша с Изабель. Клади всё аккуратно, а то нам места не хватит.

Близняшки провели свою сестру по всей школе и показали ей просторные классы с прекрасными видами из окон, огромный спортивный зал, художественную студию, расположенную на верхнем этаже под самой крышей и потому отлично освещённую – свет падал с северной стороны. А ещё лабораторию и даже гардеробную, где у каждой ученицы имелся собственный шкафчик для обуви и крючок для верхней одежды и комбинезона.

– А я буду жить с вами в одной комнате, Пат? – застенчиво спросила Элисон, заглядывая в просторные комнаты. Каждая комната была разбита на восемь отделений, и в каждом отделении стояло по кровати.

– Я спрошу у Хилари, – ответила Пат. – Она староста нашего класса, значит, должна знать. Эй, Хилари, ты не в курсе, Элисон будет жить в нашей комнате?

Хилари вытащила список.

– Комната восемь, – прочитала она. – Хилари Уэнтворт, Пат и Изабель О’Салливан, Дорис Элворд, Кэтлин Грегори, Шейла Нейлор, Дженет Робинс и Элисон О’Салливан. Ну вот, всё так же, как в прошлой четверти, только Вера Джонс перешла в девятый номер. Наверное, чтобы освободить место для Элисон.

– Здорово! – обрадовалась Пат. – Элисон, тебе повезло, ты с нами.

Две другие новенькие тоже оказались в первом классе у мисс Робертс. Высокую хмурую девочку звали Марджери Фенуорти. Судя по виду, её следовало бы определить во второй класс, но очень скоро стало ясно, что учится она неважно – даже для первого класса.

– Странная она какая-то, – сказала Пат Изабель после первого утреннего занятия, на котором присутствовала Марджери. – Можно подумать, ей совершенно без разницы, что она делает или говорит. По-моему, она может быть ужасно грубой. Вот будет шуму, если они с Мамзелью не поладят.

Марджери Фенуорти держалась особняком. В свободное время она читала, а если кто-то пытался с ней заговорить, отвечала так коротко, что скоро все от неё отстали. Она могла бы быть очень красивой, если бы улыбалась хоть изредка, но, как верно заметила Пат, у Марджери всегда был такой вид, словно она вот-вот откусит тебе голову.

Люси Ориэлл, другая новенькая, оказалась полной противоположностью Марджери. Она была необыкновенно умна, но, поскольку ей пока исполнилось лишь четырнадцать с половиной лет, её отправили в первый класс, – пусть даже на одну четверть. У неё ни с чем не возникало сложностей и память была отличная. И вообще она всегда сияла как солнышко.

– Как она лопочет по-французски с Мамзелью! – простонала Дорис. – А как рисует на уроках рисования! Шекспира шпарит наизусть целыми главами, а я с трудом могу зазубрить пару строчек!

Все рассмеялись. В том, что касалось учёбы, Дорис была непроходимой тупицей, но у неё имелся свой талант – она потрясающе смешила людей! Дорис могла танцевать всерьёз или с юмором, а кроме того, изумительно передразнивала окружающих, хотя, как ни странно, не способна была воспроизвести французский акцент Мамзели. Дорис все любили. Как говаривала Дженет: «Круглая дура, но такая милая!»

– Как тебе три наши новенькие, Дженет? – спросила Хилари, покусывая кончик карандаша. Она пыталась решить задачу по арифметике, заданную мисс Робертс.

Пат и Изабель сидели рядом и с интересом прислушивались к разговору. Дженет решительно откинула назад свои тёмные волосы и выдала мнение:

– Люси Ориэлл – супер! Умная, ответственная, добрая и весёлая. Марджери Фенуорти – мрачная пофигистка с тяжёлым прошлым.

– То есть? – удивилась Пат.

– Попомните моё слово, Марджери неспроста держится на отшибе и плюёт на всё с высокой колокольни, – заявила Дженет, которая, когда хотела, могла быть чрезвычайно проницательной. – С чего бы пятнадцатилетней девушке иметь такой отвратительный характер? Интересно, как у неё шли дела в прошлой школе? Что-то я сомневаюсь, что она там с кем-то дружила!

Близняшки одновременно посмотрели на Марджери. Та, как всегда, сидела, уткнувшись носом в книжку, в противоположном конце комнаты. А тем временем Дженет перешла к третьей новенькой – Элисон.

– Наверное, я не должна особенно распространяться про Элисон, поскольку она ваша сестра. Но, если честно, по-моему, она самая настоящая воображала без единой мысли в хорошенькой головке.

– Ну спасибо за мнение, Дженет! – расхохоталась Хилари. – Просто удивительно, как ты умеешь высказать всё, что другие думают, но не решаются произнести вслух!

Глава 3

Элисон получает первый урок

Весенняя четверть встретила учениц промозглой сыростью. По утрам девочки вылезали из кроватей, дрожа от холода. Элисон поднималась с огромным трудом. Хилари приходилось по нескольку раз сдёргивать с неё одеяло, чтобы разбудить.

– Не надо! – кричала Элисон, готовая разреветься от злости. В её прежней школе с ней так никогда не обращались. – Я уже встаю!

Все тихонько посмеивались про себя. По мнению девочек, Элисон нередко вела себя по-дурацки. Например, она часами придумывала разные причёски и любовалась собой в зеркале. А если вдруг замечала на лице какое-нибудь крошечное пятнышко, могла вздыхать и стонать несколько дней, пока оно не пройдёт.

– Можно подумать, кого-то интересуют её пятна, – с отвращением заметила по этому поводу Дженет. – Было бы на что смотреть! Самовлюблённая дурочка!

Через неделю-другую близняшкам казалось, что они в школе уже несколько месяцев. Каждый класс работал по своему чёткому расписанию. В лакросс[3] играли три раза в неделю, а в свободное время любой мог выйти на поле потренироваться. Физкультура была дважды в неделю, и близняшкам это тоже нравилось. А новенькая Марджери все упражнения выполняла только на «отлично».

– Она такая сильная, правда? – с восхищением проговорила Пат, глядя, как Марджери ловко карабкается по канату, прикреплённому к потолку.

– Она и играет, и выполняет все упражнения так, как будто с кем-то дерётся! – как всегда, точно подметила Дженет. – Вы посмотрите, как стискивает зубы, когда лезет по канату. Не хотела бы я снова столкнуться с ней во время лакросса! В прошлый раз она мне такие синяки наставила на костяшках пальцев, хотя я была в защитных перчатках! – И Дженет показала свои синяки.

– Дикая какая-то! – сказала Дорис. – Белинда дисквалифицировала её вчера за то, что она нарочно подставила мне подножку на поле. Но зато как хорошо оказаться с ней в одной команде! Решит забить гол – забьёт, даже если придётся посшибать с ног всех игроков на поле.

Люси Ориэлл тоже отлично играла в лакросс. В прошлой школе она была капитаном команды и носилась быстро, как ветер.

– Да у неё вообще всё хорошо получается, везёт ей! – сказала Хилари. – А вы видели, как она рисует? Так здорово! Она показала мне свои акварели, которые сделала во время каникул, когда отдыхала вместе с папой. Я сначала даже не поверила, что сама нарисовала! Конечно, это она в папу уродилась. Наверное, он получает кучу денег за свои портреты, и неудивительно, что у неё такая красивая одежда.

– Жалко, что ваша глупая сестрица совсем не старается освоить игру, – проговорила Дженет, глядя, как Элисон пытается поймать в сетку резиновый мячик для лакросса, который подала Кэтлин.

Кэтлин сделала совсем простой бросок, но Элисон всё равно не поймала мячик – впрочем, как всегда.

– Элисон, ты что, ни в какие игры раньше не играла? – не выдержав, крикнула Дженет.

– Играла, – ответила та, вспыхивая, – в хоккей. Эта игра гораздо интереснее вашего дурацкого лакросса. У меня всегда лучше получалось отбивать, чем ловить. Я очень здорово играла в хоккей, когда училась в Редруфсе. Скажи, Пат!

Но Пат что-то не припоминала, чтобы Элисон во что-либо хорошо играла, и потому промолчала. Тут к близняшкам подошла Белинда Тауэрс.

– Слушайте, сделайте что-нибудь с этой своей сестрой! Я ей говорю, чтобы она потренировалась кидать и ловить мяч, а эта дурочка только стоит и блеет в ответ! Как бы придать ей ускорения?

Пат рассмеялась. Элисон и правда блеяла, лучше не скажешь.

– Попробую заняться ею, – согласилась она. – В конце концов, я и сама вела себя отвратительно, когда только перешла к вам. Попытаюсь разъяснить Элисон кое-что так же, как разъяснили нам с Изабель.

– Она слишком много о себе воображает, – как всегда, прямо сказала Белинда. – Глупенькая улыбочка, большие голубые глаза, блеющий голосок… Заставьте её немного попрыгать, хорошо? Я уже устала с ней биться.

Пат и Изабель взялись за Элисон. Та была возмущена этим до глубины души.

– Только сядешь почитать, как вы гоните меня тренироваться с мячом, – ворчала она. – Что вы тащите на улицу в холод и ветер? Если это вы так за мной присматриваете, то лучше не надо.

А потом подошла её очередь выполнять поручения двух старших девочек – Риты Джордж и Кэти Уайт. Как-то раз во время чая они прислали за Элисон одну из младших учениц.

– Элисон, тебя Рита зовёт! Давай бегом! На этой неделе ты выполняешь все её поручения.

– Какие ещё поручения? – недовольно поинтересовалась Элисон, дожёвывая кекс.

– Откуда я знаю? Кажется, ей чай надо заварить. И по-моему, у неё в комнате потух камин. Надо будет его заново растопить.

Элисон надулась от возмущения:

– Я должна разводить огонь? Да я в жизни этого не делала! И представления не имею, как его разводить!

– Если ты сейчас не пойдёшь, будут большие неприятности, – предупредила Изабель. – Кэти Уайт не такая терпеливая, как Рита. Иди лучше. Что ты как маленькая!

Элисон, недовольно бурча себе под нос, поплелась в комнату Риты. Когда она наконец явилась, старшая девушка нетерпеливо вскинула голову.

– Господи! Ты всегда еле ползаешь? Вот уж не повезло нам на этой неделе! Мы из-за тебя ничего не успеем!

– Разгреби уголь и быстренько разожги огонь, – низким голосом велела Кэти Уайт. – Бумага и щепки в шкафу. Шевелись поживее, к нам на чай придут другие девочки.

Бедная Элисон! Она, как могла, разгребла угли и, достав из шкафа бумагу и щепки, кучей свалила их в камин. Каминная решётка была горячей. Случайно коснувшись её, девочка тут же обожгла руку и громко взвизгнула.

– Что такое? – испуганно вздрогнула Рита.

– Я руку обожгла о решётку! – сказала Элисон, прижав ладонь к груди, хотя на самом деле ей было вовсе не больно.

– А ты что, думала, решётка будет ледяной после того, как в камине весь день горел огонь? – нетерпеливо сказала Рита. – Просят же тебя, скорее зажигай. Коробок со спичками – на каминной полке.

Элисон чиркнула спичкой, поднесла к бумаге, и та мгновенно вспыхнула. И в это же время в комнату вошли, переговариваясь между собой, ещё три старшие девочки, одна из них – Белинда Тауэрс. Никто не обратил внимания на первоклашку, разжигающую огонь в камине, и Элисон почувствовала себя очень маленькой и незначительной.

Бумажные листы сгорели, а щепки и не думали заниматься. И бумаги в шкафу больше не осталось. Ну вот! Элисон робко обернулась к Рите.

– Извини, а где мне взять ещё бумагу?

– Там, на столе, – коротко кивнула Рита, хмуро глянув на Элисон, и отвернулась.

Взрослые девочки продолжали разговаривать, а Элисон подошла к ближайшему столу – перед ней лежали листы бумаги, исписанные Ритиным аккуратным мелким почерком.

«Наверное, ненужные черновики», – подумала Элисон.

Взяв листки со стола, она разложила их в камине и поднесла горящую спичку. В тот же момент раздался громкий вопль Риты:

– Стой! Погоди! Ты что, мою домашку хочешь сжечь?! Ой, точно! Схватила мою домашнюю работу по французскому!

Все бросились к камину. Элисон отпихнули в сторону. Рита попыталась выхватить из огня свои драгоценные странички, но было поздно – они мгновенно вспыхнули и тут же превратились в горстку чёрной золы.

– Элисон! Как ты могла! – захлебываясь от ярости, закричала Рита. – Тебе надо как следует уши надрать!

– Я не хотела, – пролепетала Элисон, сжавшись и чувствуя, как слёзы капают в камин. – Ты же сама сказала: «На столе», и…

– Ты что, не можешь отличить вчерашнюю газету от сегодняшней домашней работы? – возмущённо вопила пятиклассница. – Теперь мне целый час придётся переделывать всё заново!

– И огонь она так и не разожгла! – вставила Белинда Тауэрс. – Ты так же бездарна в домашних делах, как и в спортивных играх, Элисон.

– Пожалуйста, отпустите меня, – зарыдала Элисон, готовая умереть от стыда под обвиняющими взглядами старших девочек. – Я не умею разжигать камин. Правда, не умею!

– Значит, самое время научиться, – мрачно заявила Рита. – Так, где бумага? Смотри, кладёшь её вот так и вот так. Теперь щепки. Разложи их, чтобы они загорелись от бумаги, а потом от них загорится уголь. Теперь насыпь угля сверху. Да не так, дурёха, куда такой огромный кусок кладёшь? Ты все щепки сбила. Чтобы огонь разгорелся, нужно сначала насыпать угли поменьше, вот такие.

Элисон, заливаясь слезами от жалости к себе, дрожащей рукой поднесла горящую спичку к бумаге. Та мгновенно вспыхнула – щепки задымились – угли затлели, и уже через минуту в камине весело плясал огонь.

– Теперь повесь чайник вот сюда, на крючок, и можешь идти, малявка, – сказала Кэти. – И откуда только в тебе столько воды? Да отойди ты от огня, а то ещё зальёшь его!

Элисон выползла из комнаты Риты с лицом, мокрым от слёз. Заметив зеркало, она тут же подошла и погляделась – у неё был такой печальный, такой несчастный вид! Прямо как у одной кинозвезды, которая плакала в фильме. Элисон, всхлипывая, направилась в общую гостиную. Уж там-то ей посочувствуют.

К удивлению Элисон, никто её не пожалел, даже добродушная Люси Ориэлл. Пат только глянула и спросила, что случилось. Элисон принялась рассказывать. Когда она дошла до того, как сожгла Ритину домашнюю работу по французскому, все девочки пришли в ужас.

– Дубина! – с отвращением воскликнула Дженет. – Ты опозорила наш класс! Теперь старшие будут думать, что мы все такие тупицы!

– Знаете, как было ужасно, когда они все на меня накинулись! – заревела Элисон, всё ещё пытаясь вызвать жалость.

Но на лицах окружающих читалась только брезгливость.

– Прекрати, Элисон, ты не в детском саду, – сказала Хилари. – Если тебе нравится изображать из себя идиотку, не обижайся, что старшие именно так к тебе и относятся. И перестань реветь. Вид у тебя ужасный: глаза покраснели, нос распух, губы трясутся – смотреть страшно.

Тут Элисон заревела с новой силой.

– Или прекрати реветь, или выйди из комнаты, – не выдержала Дженет. – А если не прекратишь, я тебя сама отсюда вышвырну, – грубо добавила она. – Ты не имеешь права действовать всем на нервы!

Элисон подняла глаза на злючку Дженет и поняла, что та говорит всерьёз. Слёзы мгновенно высохли у неё на глазах.

Близняшки с улыбкой переглянулись.

– Первый урок! – шепнула Пат.

Глава 4

Тайна Тэсси

Первым волнующим событием четверти был день рождения Тэсси – живой и весёлой второклассницы, обожающей шутки и розыгрыши. Они с Дженет друг друга стоили. Девчонки часто со смехом вспоминали, как в прошлой четверти Дженет бросила пистоны в камин во время урока и напугала бедную мисс Кеннеди.

– А помните, как Тэсси спрятала чёрного кота в шкафу, где хранится всё для уроков труда? А кот как выскочит из шкафа прямо на мисс Кеннеди, а она испугалась и выбежала из класса! – хихикнула Дорис. – Я в жизни так не смеялась!

Но мисс Кеннеди ушла из школы, и вместо неё историю первому классу преподавала мисс Льюис. Девочкам всё в ней нравилось, кроме одного – мисс Льюис не терпела ни малейшей невнимательности и не допускала споров и препирательств. На её уроках даже языкастая Дженет становилась образцом прилежания. Пожалуй, лишь вечно мрачная Марджери не выказывала никакого интереса к тому, что говорила учительница.

У Тэсси были большие планы насчёт дня рождения, поскольку она знала, что ей пришлют много денег и кучу разных вкусных вещей. Тэсси никогда не была жадиной, ей хотелось угостить всех. Но, если выложить угощение во время чая, получится маловато. Каждой девочке – а всех вместе второклашек и первоклашек было около пятидесяти человек – достанется по крошечному кусочку.

Тэсси долго ломала голову, как поступить, а потом решила посоветоваться со своей лучшей подругой Уинни Томас.

– Уинни, как ты считаешь, может, лучше угостить как следует только несколько лучших подруг, чем если всем достанется по чуть-чуть?

– Да, я тоже так думаю, – согласилась Уинни. – Но когда же нам устроить праздник? Мы ведь не можем угостить только несколько человек на глазах у всех остальных. Они будут смотреть и завидовать.

– Значит, придётся устроить праздник, когда не будет никого, кроме приглашённых, – решила Тэсси. – То есть ночью. В ночь моего дня рождения!

– Но отмечать праздник в спальне мы тоже не можем, – возразила Уинни. – Остальные сразу обо всём узнают. Это должен быть секрет, а то неинтересно!

– Хорошо, не будем устраивать праздник в спальне, – кивнула Тэсси. – Но где же нам его устроить так, чтобы никто ничего не заметил?

– Придумала! – просияла Уинни. – В маленькой музыкальной комнате неподалёку от нашей спальни! Самое подходящее место! По ночам никто туда не ходит. Если опустить шторы и закрыть дверь, остальные ничего не заметят. Главное, не слишком шуметь, потому что рядом комната Мамзели.

– Так будет даже веселее, – хихикнула Тэсси. – Но как нам обогреть комнату? В ней ужасно холодно. Я знаю, потому что занималась там на прошлой неделе.

– Возьмём в шкафу на первом этаже керосиновую плитку, – сообразила Уинни. – Во многих плитках есть керосин, его не сливают перед тем, как убрать их в шкаф.

– Отлично! – обрадовалась Тэсси. Она любила как следует продумывать все свои планы. Тут у неё возникла новая идея. – Слушай, Уинни, мы ведь сможем нажарить колбасок на плитке, если я их куплю? Можно купить такие маленькие колбаски – я забыла, как они называются, – которые ещё кладут вокруг курицы?

Уинни пришла в восторг.

– По-моему, никто ещё не жарил колбаски на дне рождения посреди ночи! – заявила она. – Никто! Это потрясающе! А мы найдём сковороду?

– Спрашиваешь! Я попрошу малышку Глэдис, которая помогает на кухне, одолжить мне сковородку на ночь. Она отличная девчонка и не проболтается. Ну а если не получится одолжить, я просто куплю себе сковороду.

– Тэсси, это будет так круто! – воскликнула Уинни, приплясывая от удовольствия. – А что ты ещё купишь на день рождения, кроме колбасок и торта?

– Ну, мама всегда присылает мне фруктовый пирог, большой имбирный пряник, конфеты, печенье и домашние тянучки, – перечислила Тэсси. – И ещё много денег, чтобы купить то, что захочется. Я куплю консервированные персики, их все любят.

Две подружки целыми днями взволнованно шушукались. Очень скоро Мамзель заметила, что они невнимательны на уроках, и сделала им замечание.

– Тэсси, Уинни! Хотите, чтобы я отправила вас обратно в первый класс? Сидите глазеете в окошко и совершенно меня не слушаете! Что вы там задумали?

Мамзель была так близка к истине, что обе девочки густо покраснели.

– Просто у меня скоро день рождения, мадемуазель, – кротко сказала Тэсси, зная, что учительница с пониманием относится к подобным событиям.

– А, понятно. А что, у нашей дорогой Уинни тоже скоро день рождения? – поинтересовалась она. – Ну, если вы не готовы написать сочинение на отличном французском языке на тему «день рождения», будьте добры, слушайте меня внимательно!

После долгих обсуждений подруги решили пригласить на праздник только шестерых девочек. Но совершенно необязательно лишь из второго класса.

– Мне ужасно нравятся близняшки О’Салливан, – сказала Тэсси. – Я хочу их позвать. Они классные девчонки.

– Ладно, только, ради бога, не зови их кошмарную сестрицу. Она вечно ходит надутая как индюк, – заметила Уинни.

– Конечно нет, – откликнулась Тэсси. – Терпеть её не могу. Нет, мы позовём Пат, Изабель и Дженет. А из нашего класса – Хетти, Сьюзен и Нору. Согласна?

– Ага, – кивнула Уинни.

– И надо постараться, чтобы эта проныра Эрика ни о чём не догадалась, – задумалась Тэсси. – Вечно суёт свой любопытный нос, куда не просят. И к тому же ябеда. Уверена, что это она доложила мисс Дженкс, когда я потеряла мячик для лакросса.

– Мы предупредим остальных, чтобы держали всё в секрете, – сказала Уинни. – Вот будет здорово, правда?

В тот же день Тэсси отвела близняшек в сторонку.

– Слушайте, – сказала она, – я устраиваю в четверг вечеринку в честь моего дня рождения. Хочу позвать вас и ещё четверых человек. Придёте?

– Да, спасибо, – ответила Пат, очень довольная, что её приглашает девочка из второго класса.

– А когда? – спросила Изабель.

– В двенадцать часов ночи, – хихикнула Тэсси.

Близнецы вскинули на неё удивленные глаза.

– Это вроде того ночного пира, как в прошлой четверти? – оживилась Пат.

– Э… Не совсем, – ответила Тэсси. – Мы устроим праздник не в спальне, а в маленькой музыкальной комнате неподалёку от неё. Знаете, где это?

– Ну да, – кивнула Пат. – Слушай, как здорово! Будет настоящий день рождения только для нас. А кого ты ещё пригласила?

– Четверо из моего класса, не считая меня, – сказала Тэсси. – А из вашего класса – вы и Дженет. И всё. Приходите точно в двенадцать. Ой, и ещё…

– Что такое? – хором спросили близняшки.

– Никому об этом не рассказывайте, ладно? – попросила Тэсси. – Понимаете, я не могу позвать всех, но кое-кто может обидеться, что их не пригласили.

– Ну конечно, мы не скажем ни слова, – заверила Пат.

После этого они разошлись в разные стороны. Когда же именинница поговорила с Дженет, все три приглашённые девочки, собравшись кучкой, взволнованно зашептались, обсуждая полуночный праздник. Было так здорово, что теперь у них есть свой замечательный секрет и что второклассница выбрала только их троих из всего первого класса!

Элисон сразу заметила, что у близняшек появилась какая-то тайна. Она просто умирала от любопытства и всё время упрашивала сестёр рассказать ей, что происходит.

– Отвяжись, Элисон, – сказала Пат. – Мало ли какой у нас секрет! Почему мы обязательно должны разбалтывать его всему классу?

– Не всему классу, а только мне! – ответила Элисон, трогательно распахивая голубые глаза.

– Дорогая Элисон, рассказать тебе что-нибудь – это самый быстрый способ оповестить всю школу! – фыркнула Пат. – Ты вообще не умеешь молчать. Что услышишь, то и растрезвонишь всем вокруг.

Может быть, Пат ответила сестре несколько грубовато, зато чистую правду! Элисон совершенно не умела хранить секреты и столько раз выдавала окружающим разные мелкие тайны близняшек, что они решили ни во что её не посвящать.

Элисон обиженно надулась, но отстала. И в этот момент к ней подошла Эрика из второго класса, такая же любопытная и вечно сующая свой нос в чужие дела.

– Это нечестно – ни с кем не делиться секретами, – заявила Эрика. – Я знаю, что Тэсси с Уинни что-то задумали. По-моему, это насчёт дня рождения Тэсси. Хорошо бы нам разузнать, что к чему. Нечего им секретничать.

Элисон не любила Эрику. Её вообще мало кто любил, потому что она была проныра и ябеда. Даже учительницы недолюбливали эту девочку, полагая, что лучше вовсе не знать о некоторых вещах, чем услышать о них от Эрики.

Вот почему Элисон не откликнулась на призыв Эрики и не стала выяснять, что происходит, хотя ей очень этого хотелось. Эрика снова и снова подходила к ней и выпытывала, не слышала ли она что-нибудь новенькое, но Элисон каждый раз упрямо мотала головой. Может, она и вела себя иногда глупо, но собирать новости для Эрики не намеревалась.

Хетти, Сьюзен и Нора тоже помалкивали. Уинни конечно же не сказала ни слова о дне рождения никому, кроме них. Так что Эрике было непросто что-либо пронюхать. Она могла лишь догадываться, что тайна каким-то образом связана с днём рождения Тэсси и с его празднованием, но как, где и когда – представления не имела.

А дело продвигалось. Глэдис, помогавшая на кухне, довольно захихикала, когда Тэсси попросила её одолжить сковороду. Как только выпала возможность, она сунула сковородку под фартук и отправилась разыскивать Тэсси. Но по пути столкнулась с Эрикой.

– Что это ты прячешь под фартуком, Глэдис? – надменно поинтересовалась Эрика.

Слуги терпеть не могли, когда девочки обращались к ним в таком высокомерном тоне. Глэдис тряхнула аккуратной головкой.

– Тебя это не касается, – дерзко ответила она.

Эрика разозлилась. Одним движением отдёрнула в сторону фартук Глэдис и увидела сковородку.

– Ага! Для праздника Тэсси! – воскликнула она.

Это была просто догадка, но Глэдис решила, что Эрике всё известно.

– Чего спрашивать, если ты сама всё знаешь, – сказала она. – Мне нужно отнести сковородку в маленькую музыкальную комнату рядом со спальней Тэсси.

Эрика видела, как Глэдис юркнула в музыкальную комнату и сунула сковородку в шкаф под стопку нот. Тэсси отмечала день рождения сегодня. Значит, и празднование будет скоро. Скорее всего, ночью. Эрика просто разрывалась от любопытства и зависти.

Тэсси прекрасно отметила день рождения с классом. В школе её любили за весёлый нрав. Девочки наперебой дарили ей маленькие подарочки и желали всего самого лучшего. А Тэсси угощала весь класс шоколадными конфетами из большой коробки, которую ей прислала бабушка. Девочка была очень рада, что может угостить всех одноклассниц конфетами, раз уж не получается устроить пир на весь класс.

Эрика постоянно толклась возле Тэсси и Уинни в надежде узнать ещё что-нибудь про тайный праздник. Она заметила, как Тэсси достала из шкафа керосиновую плитку, но не решилась ни о чём спросить, поскольку та могла ответить очень резко. Вместо этого Эрика, спрятавшись за дверью, стала подсматривать в щёлку.

Тэсси втащила тяжёлую плитку в музыкальную комнату. У Эрики радостно заблестели глаза. Она была почти уверена, что праздник устроят именно здесь.

«Скорее всего, после одиннадцати, – подумала девочка. – Ну, теперь я всё знаю. Вот возьму и испорчу им весь праздник! Так и надо этой Тэсси за то, что не позвала меня. Противная вредина!»

Возможно, Эрика, довольная, что всё выяснила, не выдала бы одноклассниц, если бы Тэсси и Уинни не застукали её, когда она стянула шоколадную конфету из той, предназначенной для всех, большой коробки. Тэсси специально оставила её в классе, поскольку хотела угостить учительницу по истории мисс Льюис. Эрика, конечно, увидела коробку и не удержалась – подняла крышку, чтобы полюбоваться на конфеты. А потом снова не удержалась и сунула одну в рот. В конце концов, в коробке ещё оставалось полно конфет! И как назло, именно в этот момент в класс вбежали Тэсси и Уинни.

Эрика торопливо захлопнула крышку, но было поздно. Подруги удивлённо уставились на Эрику, за оттопыренной щекой у которой угадывалась конфета.

– Ты просто отвратительна, Эрика, – ледяным тоном произнесла Тэсси. – Если бы ты попросила, я дала бы тебе столько конфет, сколько захочешь. Но ты прокралась потихоньку и стащила… Какая же ты отвратительная!

И подруги вышли из класса. Эрика не успела даже слова сказать.

Подумаешь, шоколадную конфетку взяла! Да как только Тэсси посмела с ней так говорить! У Эрики пылали щёки. Ей хотелось швырнуть всю коробку из окна.

Но она не посмела и, сжавшись, уселась на своё место.

– Она обозвала меня отвратительной! – в ярости прошипела Эрика. – Я ей это припомню! Я испорчу её драгоценный праздник! Не буду спать этой ночью. Дождусь, когда они выйдут из спальни, а уж тогда-то придумаю, как сделать, чтобы их всех поймали!

Глава 5

Бурный день рождения

Всё было готово для праздника. Тэсси даже сбегала в музыкальную комнату и зажгла плитку, чтобы стало немного потеплее.

– Никто никогда не ходит в эту комнату по ночам, – сказала она Уинни, которая боялась, что кто-нибудь может случайно зайти и увидеть горящую плитку. – А к нашему приходу комната прогреется и будет совсем хорошо.

Обе подруги ужасно волновались. Как Тэсси и надеялась, ей прислали целых два пирога, и во время чая она с радостью выставила на общий стол тот, что побольше. А пирог поменьше Тэсси припрятала для ночного праздника.

Кроме пирога, для ночного угощения было печенье, конфеты, шоколад, четыре банки консервированных персиков и баночка молока «Нестле» в качестве сливок к персикам. А ещё, конечно, маленькие колбаски, чтобы жарить их на плитке. В общем, это будет пир на весь мир.

– Слушай, у нас ведь нечего пить! – взволнованно зашептала Уинни подруге во время урока математики.

– Есть. Я купила имбирного лимонада, – шёпотом ответила Тэсси.

Мисс Дженкс уловила последние два слова.

– Тэсси, какое отношение к математике имеет имбирный лимонад? – холодно спросила она.

– Никакого, – растерялась Тэсси. – Извините, пожалуйста, мисс Дженкс.

Сьюзен, Хетти и Нора незаметно переглянулись. Они-то знали, при чём тут имбирный лимонад. Эрика заметила их взгляды и улыбнулась про себя. Вот она им устроит праздник вместе с их имбирным лимонадом!

Всё было готово и припрятано в музыкальной комнате. Восемь девочек сгорали от нетерпения. Они уже успели по очереди потихоньку заглянуть в шкаф. Учительница музыки была бы очень удивлена, если бы тоже туда заглянула, – вместо пачек нотной бумаги, пары метрономов, старых сборников с молитвами и тому подобного в шкафу скрывался фруктовый пирог с надписью «Желаем счастья, Тэсси» и большая миска со всякими вкусными вещами, не говоря уже о восьми крепеньких коричневых бутылочках с имбирным лимонадом!

– Как бы нам не заснуть до двенадцати часов! – сказала Пат Изабель и Дженет.

– Ну, я-то проснусь ровно в двенадцать! – заявила Дженет. Она считала, что может пробудиться в любое время, если перед сном несколько раз повторит нужный ей час. – Я просто произнесу десять раз «двенадцать часов» перед тем, как заснуть, а потом проснусь с боем часов. Вот увидите!

– Будем надеяться, что у тебя получится, – с сомнением проговорила Пат. – Я тысячу раз пробовала этот способ, но у меня ничего не выходит. Просто сплю себе и сплю.

– Всё дело в силе воли, – объяснила Дженет. – Да ты не волнуйся. Я всех разбужу!

И близняшки преспокойно улеглись спать в полдесятого, уверенные, что Дженет их разбудит. Дженет тоже легла и повторяла про себя: «Двенадцать часов, двенадцать часов…», пока не заснула.

Бедная Дженет! Наступила полночь, а она продолжала сладко спать. В эту ночь сила воли подвела её. И три первоклашки наверняка пропустили бы весь праздник, если бы второклассницы не пришли узнать, почему их всё нет и нет.

Пат проснулась оттого, что кто-то теребил её за рукав и светил в глаза фонариком. Она испуганно подскочила и уже почти взвизгнула, но тут разглядела Уинни с фонариком в руке. Пат мгновенно вспомнила про день рождения.

– Пат! Ну вы даёте! Так вы идёте или нет? – прошептала Уинни.

– Идём, конечно! – спохватилась Пат. – Сейчас разбужу остальных.

Она скинула одеяло, сунула ноги в тапочки и натянула тёплый халат, а затем кинулась расталкивать Изабель и Дженет. Через несколько минут все трое на цыпочках вышли из комнаты, спустились на несколько ступенек, свернули за угол, прошли мимо спальни второго класса и нырнули в музыкальную комнату.

Дверь приоткрылась, впуская их, и тут же закрылась. Девочки замигали от яркого электрического света. Шторы были плотно задёрнуты, а керосиновая плитка обогрела комнату, так что стало очень уютно. Остальные гостьи уже открывали банки с персиками и расставляли на столе пирог и печенье.

– Что с вами стряслось? – удивлённо спросила Тэсси. – Уже четверть первого. Мы вас ждали, ждали, а потом отправили Уинни.

– Это из-за меня, – виновато призналась Дженет, что было совсем на неё не похоже. – Я обещала всех разбудить, а сама проспала… Ух ты, какой классный пирог!

И девчонки радостно принялись за угощение. Им казалось, что это так здорово – собраться тайком в маленькой комнатке и, пока все спят, объедаться разными вкусными вещами.

– Сьюзен, ты облила мне ноги персиковым соком! – хихикнула Дженет.

– Попробуй его слизать! – предложила Сьюзен. – Спорим, не получится!

Дженет была очень гибкой. Она тут же дотянулась ногой до рта и попыталась слизать сок с голых розовых пальцев, но потеряла равновесие и плюхнулась с вращающегося табурета.

– Дженет, ты завалилась прямо на колбаски! – возмущённо зашипела Тэсси. – Вставай скорее, балда! Ой, мои бедные колбаски! Расплющились, как блины.

На девчонок напал безумный хохот. Тэсси упорно мяла колбаски, пытаясь придать им прежнюю форму.

– Когда мы будем их жарить? – поинтересовалась Изабель, которая очень любила колбасу.

– В последнюю очередь, – ответила Тэсси. – Если, конечно, от них что-нибудь останется после Дженет.

Потом открыли бутылки с имбирным лимонадом. Крышечки снимались с громкими хлопками.

– Если кто-нибудь услышит эти звуки, обязательно заинтересуется, что происходит в музыкальной комнате, – заметила Сьюзен.

– Никто не услышит, – твёрдо сказала Тэсси. – Все крепко спят. Ни одна душа в спальне не знает, что мы ушли. Никому не известна наша тайна!

Но Тэсси рано радовалась. Кое-кто уже стоял в коридоре у закрытой двери, припав глазом к замочной скважине и отчаянно напрягая слух. Эрика была в курсе всего происходящего. Внезапно она расслышала собственное имя и напряжённо замерла, ловя каждый звук.

– Сегодня днём мы застукали эту противную ябеду Эрику, когда она без спроса стянула шоколадную конфету, – звонко сказала Тэсси, пуская по кругу шоколадки. – Эрика – это что-то!

– Да она всегда такая, – откликнулась Пат. – Ей нельзя доверять вот ни настолечко.

У Эрики глаза налились слезами. Девочки часто говорили ей гадости в лицо, но сейчас стало особенно горько и обидно. Впрочем, обида тут же сменилась злостью.

«Ну я им покажу! – подумала она с яростью. – А потом схожу и позову мисс Дженкс. Так им всем и надо!»

Эрика негромко стукнула в дверь музыкальной комнаты, а затем стремительно, как молния, спряталась в стоящем рядом шкафу. Она надеялась, что девчонки как следует перепугаются.

И они перепугались ужасно! Все умолкли на полуслове и вытаращили глаза, а Тэсси поставила на стол коробку с шоколадными конфетами внезапно задрожавшей рукой. Девочки молча переглянулись.

– Ч-что это было? – шепнула Тэсси.

– С-стук в д-дверь, – ответила Уинни.

Они снова замолчали, уверенные, что дверь вот-вот распахнётся. Но она не распахнулась.

Эрика сидела в шкафу. Выждав немного, она осторожно вылезла и опять постучала в дверь комнаты, а затем ловко заскочила обратно в шкаф. Ей стало весело.

Опять услышав стук, восемь девочек так и подскочили от страха.

– Там, наверное, кто-то есть, – проговорила побледневшая Тэсси. – Пойду проверю.

Она бесстрашно подошла к двери и открыла её. Но в коридоре никого не оказалось. Тэсси посветила фонариком – пусто. Она торопливо захлопнула дверь и вернулась на место.

– Никого нет, – испуганно сообщила она.

– Чушь и ерунда! – заявила Дженет, которая уже начала приходить в себя. – Двери сами собой не стучат. Это кто-то решил над нами подшутить.

– Но, Дженет, никто не знает, что мы здесь, – сказала Изабель.

– Может, обойдёмся без колбасок и разбежимся по кроватям? – предложила Тэсси.

Но Изабель даже слушать не желала.

– Как? Не будем жарить колбаски? Да я весь день этого ждала! – возмутилась она.

– Тихо ты, всю школу перебудишь! – Пат с такой силой толкнула сестру, что та едва не слетела со стула. – Жарь колбаски, Тэсси. Я думаю, дверь стучала от ветра.

И скоро колбаски заблагоухали и аппетитно зашипели в сковородке на керосиновой плитке. Тэсси деловито переворачивала их вилкой с боку на бок, стараясь не повизгивать, когда на неё попадали горячие брызги.

Тем временем Эрика снова выползла из шкафа. Ей было слышно, как шипят колбаски, она ощущала их аромат и внезапно почувствовала, что проголодалась. Как же быть дальше? Вдруг где-то поблизости что-то стукнуло, и Эрика кинулась обратно в шкаф. Что ещё за звук?

Но она почти сразу догадалась: это же Мамзель у себя в комнате! Опять не спит. Француженка иногда ложилась очень поздно – читала, занималась. Вот и сегодня она всё ещё работала. Эрика самодовольно улыбнулась. Она не побежит к мисс Дженкс. Пусть вспыльчивая Мамзель сама найдёт девчонок. А Эрика будет ни при чём.

«Я постучусь к Мамзели и тут же убегу к себе в спальню, – решила она. – Мамзель откроет дверь и очень удивится, что никого нет. И конечно, она пойдёт выяснять, что происходит, уж я её знаю. А потом почувствует запах жареных колбасок…»

Эрика неслышно подкралась к комнатке и стукнула в дверь три раза: тук-тук-тук.

– Tiens![4] – послышался удивлённый голос Мамзель. – Кто там?

Но ответа конечно же не последовало, потому что Эрика тихо, как мышка убежала – на этот раз не в шкаф, а к себе в спальню. Она прекрасно понимала, что сейчас у кого-то начнутся большие неприятности, и совершенно не хотела оказаться замешанной в них.

Мамзель отодвинула стул и, подойдя к двери, распахнула её. Снаружи никого не было. Она постояла минуту-другую, размышляя, не показалось ли ей, как вдруг откуда-то издалека донеслось приглушённое хихиканье. А по коридору уже плыл аромат, который ни с чем не перепутать, – аромат жареных колбасок!

Глава 6

Мамзель идёт на запах

Мамзель не верила себе. Жареные колбаски в первом часу ночи? Это невозможно! Наверное, ей всё снится! Она даже ущипнула себя, чтобы проверить, не спит ли. Но нет, она была бодра как никогда, а от щипка останется синяк.

«Но кто может жарить колбаски посреди ночи? – изумлённо спросила себя Мамзель. – И откуда доносится этот смех? Неужели из соседней спальни?»

Шлёпая по полу старенькими тапочками, Мамзель подошла к спальне Тэсси и заглянула. Потом зажгла свет. Пять кроватей оказались пусты!

Последние дни Мамзель была не в лучшем настроении. Она плохо спала и часто раздражалась на уроках. Вот и сейчас чувствовала себя уставшей и измученной после проверки домашних заданий. При виде пустых кроватей француженка пришла в ярость.

«Ну уж это слишком! – сказала она себе, выключая свет. – Дурные девчонки! Они не смогут как следует заниматься, если будут ложиться так поздно ночью! А ведь им ещё экзамены сдавать! Я доложу об их поведении мисс Теобальд».

Мамзель замерла посреди коридора, принюхиваясь и пытаясь сообразить, откуда идёт запах жареных колбасок. И тут из маленькой музыкальной комнаты донёсся лёгкий шум, а потом смех. Мамзель стремительно подошла к комнате и гневно распахнула дверь.

В тёплой, уютной комнате наступила мёртвая тишина. Девочки с ужасом уставились на мощный силуэт разъярённой француженки в дверной проёме.

– Ой… мадемуазель… мадемуазель… – пробормотала наконец Тэсси.

– Да, мадемуазель, – ответила та, яростно сверкая глазами. – И что вы можете сказать в своё оправдание, собравшись здесь посреди ночи?