Читать онлайн Портрет многоликого бога бесплатно

«Элен создала красивую историю, которой веришь: такое действительно могло произойти в Чосоне— если бы его населяли духи и мифические существа…»

Ксения Хан, писательница, блогер

* * *

МОИМ БАБУШКЕ И ДЕДУШКЕ.

Благодаря вам я точно знаю: настоящая любовь существует

* * * 

Когда борешься с самим собой, каждый день похож на проигрыш, но на самом деле ты всегда остаёшься победителем

* * * 

Пролог

Пепел и кровь

Серые хлопья кружились в воздухе и падали на землю, укрывая её тонким ковром. Но они тут же пропитывались кровью и становились грязного бордово-коричневого цвета. В воздухе стоял запах горелой древесины и плоти. Яркие языки пламени тянулись к небу, лаская его жаром.

Крики почти смолкли. Лишь редкие возгласы о помощи раздавались в ночной тишине. Стоны умирающих людей смешивались со звуком трещащего от жара пламени дерева.

Он шагал медленно, чувствуя под босыми ногами холодную, укрытую кровавым пеплом землю. Скучающе разглядывал балки, падающие с крыш небольших домов, узкой улицей протянувшихся по всей деревне на окраине провинции Кён. Он с отвращением смотрел на старые постройки, которые с животным аппетитом пожирал жадный и голодный огонь. Всё в этой деревне вызывало у него отвращение: люди, здания и даже запах, исходящий от земли. Гнили и тухлятины. Пропитанный бедностью, преступлениями и жадностью. Именно жадность и привела его сюда. А исполнять желания людей было его предназначением.

Кузнец, разорившийся совсем недавно, всем своим поганым сердцем желал вернуть былой успех. И раз желание загадано – цена должна быть уплачена. Кузнецу было дано несколько лет прекрасной жизни в роскоши и достатке, но за всё всегда нужно платить. И цена оказалась высока.

Он, бродящий среди пепелища, вновь скривился от противного привкуса воспоминаний. Радовался жизни кузнец, а платить по его счетам пришлось всей деревне. Но ничего не поделаешь. Деньги и богатство всегда выкупаются кровью. Кузнец даже не раздумывал, когда согласился на то, что нужно убить всех живущих рядом с ним, да ещё и поджёг дома. Но он даже не догадывался, что эта сделка – лишь забавная шутка пришедшего за платой. Ценой его желания должна стать его жизнь.

Ночной гость, шагающий по пеплу и запечённой крови, фыркнул, вспоминая о чудовищном поступке кузнеца. Прожив столько лет, ночной гость до сих пор удивлялся жестокости людей.

Он продолжал брести по улице, как вдруг услышал детский плач. Тоненький голосок, словно переливы весеннего ручья, нарушал идеальную симфонию звуков треска дерева и стонов доживающих последние минуты людей.

И потом он увидел её. Маленькую хрупкую девочку. В необычно красном для её возраста ханбоке[1], испачканном в грязи и гари. Её маленькие босые ноги ступали по пеплу, оставляя тёмные мокрые следы. Чёрные как ночное небо волосы выбились из косы и теперь тонкими ручейками спадали на дрожавшие от рыдания плечи.

Ночной гость смотрел на девочку среди ярких вспышек пламени и кружащихся в небе серых хлопьев и не мог понять, видится она ему или нет. Девочка с опухшими полузакрытыми глазами продолжала идти прямо на него. Она часто останавливалась, запрокидывала голову, выглядывая в небе что-то неизвестное ночному гостю, и вновь шла вперёд. Когда девочка подошла совсем близко, он смог разглядеть красный ханбок. В нос ударил резкий запах крови, и только тогда он увидел светлый подол платья и понял, что красный цвет ткань приобрела, а не была такой изначально. Почти весь наряд девочки оказался пропитан кровью. Её волосы слиплись по этой же причине.

Девочка резко остановилась, но плакать не перестала. Она всхлипывала, втягивая скопившиеся в носу сопли, и продолжала рыдать. Ночной гость уставился на девчушку, разглядывая её с интересом. Живое существо среди пепелища и луж крови.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он.

Девочка продолжала плакать.

– Хватит реветь! – раздражённо хмыкнул он.

Она шумно втянула воздух и заплакала с новой силой. Ночной гость цокнул и щёлкнул пальцами. Девочка резко замолчала и удивлённо уставилась на него.

– Ты ведь желала больше не плакать. Не смотри так на меня, я знаю все твои желания.

Она вытерла нос красным рукавом, отчего на щеках остались розовые пятна, и ещё пристальнее начала всматриваться в тёмные глаза ночного гостя. Он поднял бровь и прищурился, делая шаг в сторону девочки. Она дрожала, но не плакала, смотрела прямо на приближающуюся к ней тёмную фигуру. Он ухмыльнулся и наклонился вперёд, чтобы их лица были на одном уровне.

– Что ты здесь делаешь? – повторил он.

Девочка дрожащим голосом ответила:

– Маму и папу убили. Было столько крови… Вот, смотрите. – Она протянула вперёд руки, укрытые широкими рукавами ханбока, и показала ночному гостю.

– Почему же не убили тебя?

Девочка робко пожала плечами, опуская руки.

– Зато я знаю. Этот жалкий урод струсил.

Ночной гость протянул руку и указательным пальцем приподнял подбородок девочки, вглядываясь в её глаза.

– Метка духов квисинов, верно? Твои глаза необычного цвета. Этого он и испугался.

Девочка дёрнула подбородком и тут же стыдливо опустила глаза, пытаясь спрятать их от пристального взгляда.

– Побоялся, что будет проклят. Ха! – усмехнулся ночной гость. – Глупые людские предрассудки.

– Мои родители говорят, что я правда проклята духами квисинами. Говорили, – всхлипнув, поправила себя девочка.

– Ты думаешь, всё это случилось из-за тебя? – прищурился ночной гость.

Девочка нахмурилась и чуть заметно покачала головой, но потом тут же одобрительно кивнула.

– Может быть, и так, а может, и нет, – улыбнулся он и засунул правую руку в широкий карман в рукаве. – У меня есть подарок для тебя, дитя.

– Подарок? – удивилась девочка.

В руках ночного гостя появилась необычной красоты кисть, ручка которой оказалась выполнена не из привычного, греющего руку дерева, а из холодного нефрита. Казалось, в ручке кисти прячется тысяча ручейков с тёмной водой, пересекающих зелёные луга. Щетина на конце кисти переливалась и блестела, словно животное, с которого взят материал для наконечника, было необычным.

Девочка заворожённо смотрела на кисть, чуть приоткрыв рот.

– Вы хотите подарить её мне?

– Да. – Ночной гость покрутил кисть между пальцами и протянул девочке. – Однажды она поможет тебе исполнить свою судьбу, дитя, проклятое квисинами.

Девочка робко взяла кисть из рук ночного гостя. Её тонкие пальцы осторожно провели по нефритовой ручке, коснулись наконечника. Казалось, нефрит стал ярче, и по тоненьким дорожкам потекло золото. Девочка испуганно отняла пальчик и вновь посмотрела на гостя.

– Не благодари. – Он хлопнул девочку по плечу и зашагал прочь, оставив её среди догорающих домов.

– Постойте! – крикнула ему вслед девочка. – Что мне делать с этой кистью?

Ночной гость остановился и посмотрел через плечо.

– Естественно, рисовать, – спокойно ответил он.

– И что же мне рисовать?

Ночной гость хитро улыбнулся, вернулся, наклонился и прошептал ей на ухо:

– Судьбы других людей, дитя.

Она испуганно отпрянула и часто заморгала. Ночной гость выпрямился, вновь развернулся и, шагая по крови и пеплу, ушёл прочь, скрываясь во тьме. Девочка осталась одна. Среди душного, сгоревшего в огне воздуха, с холодной нефритовой кистью в руках. Треск древесины почти стих, но запах гари и крови до сих пор бил в нос. Где-то вдали стрекотали цикады.

Девочка подняла голову и хотела заплакать, но слёзы словно испарились. Ни единой слезинки. Ничего. Лишь глухая пустота в сердце и холодная нефритовая кисть в руках.

Глава 1

Две красные нити судьбы

В городе Квансан, в провинции Кён, наступила ночь. Уставшие за день фермеры возвращались домой, где их ждала семья. Жёны же, в свою очередь, покорно ждали мужей, приготовив вкусный рис и закуски. С заходом солнца город затихал. Оставалось лишь одно место, где ночь означала начало действия и представлений: маленький квартал красных фонарей, стоящий на самой окраине города. Он светился в темноте и разбавлял серость городка Квансан своими яркими красками и тёплым светом, исходящим от висевших на доме кисэн[2] фонариков. С наступлением ночи квартал гудел и оживал. Он наполнялся запахами уличной еды и выпивки. Звуками каягыма[3] и флейты, доносившимися из домов кисэн. Ночь разливалась по кварталу и заполняла всё вокруг.

Лиён, сидевшая в своей комнате и смотрящая в окно на жизнь квартала, вновь выслушивала недовольства наставницы Ким, которая на протяжении уже двенадцати лет повторяла одно и то же:

– Лиён, сколько раз говорить: если ты на особенном счету у нашего хозяина, это не значит, что ты можешь воротить нос от основной работы. Среди других девушек ходят сплетни. – Наставница Ким недовольно поправила яркую, расшитую цветами юбку и строго посмотрела на Лиён.

– Я не собираюсь выплясывать перед этими вонючими похотливыми мужиками! – фыркнула Лиён. Она демонстративно подпёрла рукой подбородок, продолжая всматриваться в прохожих, смеющихся на улице.

Подол её алой словно кровь юбки чхима[4] укрывал деревянный пол. Необычное чогори[5] выделялось даже на фоне яркой юбки. Широкие рукава закрывали руки девушки. На алом шёлке красовались вышитые чёрные ласточки с широко расставленными крыльями.

Наряды Лиён всегда имели красный цвет и шились на заказ. Иногда вышитые ласточки ловко перелетали с чогори на алую юбку. Девушки завидовали, видя, какой искусный наряд всегда носила Лиён, а мужчины восхищались и желали заполучить гордую и недоступную кисэн в красных одеяниях. Часть её чёрных волос цвета воронова крыла была туго связана в пучок на макушке, а остальные волосы спадали на плечи. В волосах вместо привычного всем пинё[6] торчала тонкая нефритовая кисть.

– Посмотри на себя! – вновь возмутилась наставница Ким, проглатывая окончания слов. Так происходило всегда, когда она злилась. – От тебя так и веет высокомерием и зазнайством.

– Господин Ан говорит, что я сокровище, приносящее ему кучу денег, – гордо вздёрнула свой маленький носик Лиён, откинув лежавшие на плечах волосы. – Наверное, поэтому эта куча денег за столько лет до сих пор не позволила мне выкупить свою жизнь.

Наставница Ким тяжело вздохнула и, подойдя ближе, взяла в свои ладони руки Лиён.

– Дорогая, в этом мире, наполненном гнилыми, жадными людьми, не стоит быть похожими на них. Ты не сможешь спрятаться среди толпы, они всё равно тебя раскроют. Возможно, этот маленький уютный мирок, в котором ты живёшь сейчас, безопаснее, чем-то, что находится за ним.

– Вы вновь взялись за своё? – Лиён вытянула пальцы из ладоней наставницы и встала. Провела руками по юбке, выравнивая ткань, и заправила за ухо прядь спадающих на глаза волос. – Поверьте, они даже не захотят ко мне приближаться.

Наставница Ким посмотрела в глаза Лиён и тут же отвела взгляд.

– Видите, даже вы спустя столько времени опасаетесь смотреть мне в глаза.

Наставница тяжело вздохнула, развернулась к выходу и напоследок произнесла:

– Ты можешь не танцевать и не прислуживать гостям, но прошу: сыграй хотя бы на каягыме. Ради меня. Кажется, не только твои глаза необычны, но и твои изящные руки. И ещё: сегодня у тебя особенная гостья. Она дочка министра. Будь с ней повежливее. Прошу.

Наставница Ким слегка склонила голову и покинула комнату.

Лиён шумно выдохнула и наконец смогла расслабить спину. Её жутко бесили все правила, что ей вбивали с восьми лет, как только привезли в дом кисэн. «Держи спину ровно, не говори лишнего, будь послушна и покладиста…»

Но быть послушной у Лиён не выходило. Ночами ей снились кошмары, а днём от неё прятались другие девочки-ученицы. Они разбивали и так расколотое на куски сердце Лиён. Она желала дружить. Но для других была уродливой, отличающейся от них. Чем старше становилась Лиён, тем твёрже становилась мысль, что в этом мире можно полагаться лишь на себя. Другие потребуют что-то взамен: деньги, время, чувства… И если ты не можешь дать им желаемое, они уходят и предают. Поэтому Лиён решила не создавать связи. Если нечего разрывать, то и страдать не придётся.

Она достала из волос нефритовую кисть и ловко покрутила между пальцев. Ручка из зелёного камня удобно ложилась в ладонь. Щетина на кисти даже спустя столько лет осталась в первозданном виде. Однажды кисть хотели забрать и даже пытались украсть, но она всегда возвращалась. Лиён выкидывала её в сточную канаву, сжигала в костре, но кисть оставалась целой. И только когда наставница научила Лиён писать и рисовать, когда тонкий кончик кисти впервые коснулся чернил и бумаги, Лиён поняла, для чего нужна эта кисть.

Память стёрла многие воспоминания из прошлого: слишком много боли они причиняли. Но воспоминания о незнакомце, встретившемся в ту страшную ночь, всегда оставались с Лиён. Они словно отпечатались в памяти, оставаясь там причудливыми картинками. Иногда Лиён думала, что всё это было просто сном. Долгим, чудесным и страшным сном одновременно. Память человека непостоянна, воображение создаёт новые образы, которые накладываются на настоящие воспоминания. Слова, сказанные тогда странным мужчиной, стучали в голове Лиён каждый раз, когда её изящные пальцы касались такой манящей прохладой нефритовой кисти.

– Судьбы других людей, дитя.

Так сложилось, что Лиён родилась необычной. Правый глаз светился синевой, словно в нём поместился кусочек моря с его лазурными переливами и белой пеной. А левый – зелёным. Родители испугались, увидев такое, и тут же понесли девочку в храм к мудан. Она долго читала молитвы, трясла звонкими колокольчиками над содрогающимся от плача тельцем новорождённой девочки, после чего произнесла слова, навсегда изменившие жизнь Лиён. Мудан сказала, что на ней проклятие духов-демонов квисинов.

Родители ужаснулись новости. Их дитя только пришло в этот мир, а боги уже уготовили ей сложную судьбу. Мудан предложила избавиться от ребёнка, ведь чем старше будет девочка, тем сильнее будет влиять на неё проклятье. Поначалу они хотели послушать мудан, но не решились. Девочка росла умной и покладистой, весёлой и по-детски озорной… До тех пор, пока впервые её способности не стали развиваться. Однажды холодной осенью, в сезон халло[7], когда урожай был уже собран, гуляя по улице с матерью, они встретили соседку. Лиён очень долго всматривалась в лицо женщины и потом произнесла:

– Скоро вы умрёте.

Слова пятилетней девочки шокировали и мать, и женщину. Но Лиён странным образом сохраняла спокойствие, продолжая вглядываться в лицо соседки. А потом вдруг заплакала. Только вот слеза, алой капелькой стёкшая по щеке из необычного глаза, оказалась кровавой.

Женщина отшатнулась и побежала прочь, шепча о том, что девочка проклята.

Лиён стала чудовищем, а её родители – изгоями. И со временем чудовищем Лиён стала и для них.

Стук в дверь прервал поток воспоминаний Лиён. Она выдохнула, поёжившись и обхватив себя руками. Коснулась плеч, до боли сжала кулаки. Привычный ритуал, чтобы успокоиться. Выпрямила спину, засунула кисть обратно в пучок волос, натянула улыбку и произнесла:

– Войдите.

Первой в комнату вошла наставница Ким, во взгляде которой читалась просьба вести себя прилично с гостем, что сейчас войдёт. Отойдя в сторону, наставница пропустила вперёд молодую девушку. Её лицо скрывалось под нежно-розовым чанотом[8], подол светлой синей юбки шуршал о деревянный пол. Она двигалась медленно и плавно, словно вовсе и не шла, а плыла.

Подойдя достаточно близко к Лиён, девушка спустила плащ на плечи и слегка склонила голову. Та поклонилась ей в ответ, согнув спину на девяносто градусов.

– Это дочка министра. Она пришла к нам за особенной услугой.

Девушка запустила руку за пояс и достала красный толстенький мешочек, расшитый цветами.

– Я достойно вам заплачу. – Её голос был нежный и мягкий, словно пение весенних птиц.

Уголок губ Лиён дёрнулся, но она подавила усмешку, так и желающую коснуться её ярко накрашенного рта. Она посмотрела на толстенький мешочек и на наставницу Ким, которая уже потянула к нему руки.

– Я уверена, ваша награда будет щедрой. Присаживайтесь.

Лиён указала на яркую подушку перед столиком кёнсан[9]. Девушка приподняла подол пышной юбки и плавно уселась на пол. Лиён достала тонкий лист бумаги, чернильницу и вытащила из волос кисть.

– Почему вы пришли ко мне? Что именно вы хотите узнать?

Руки девушки дрожали. Она нервничала. Лиён видела, как гостья нервно сглатывает накопившиеся от переживания слюни, как заламывает пальцы и часто поправляет волосы.

– Всё, что будет сказано в этой комнате, останется здесь. Не переживайте, – попыталась успокоить девушку Лиён.

– Правда? – с дрожью в голосе спросила она.

Лиён лишь кивнула.

– Три дня назад, во время службы в храме, старый монах, взглянув на меня, сказал, что вскоре меня ждёт страшная смерть, которую мне принесёт мужчина. Я слышала, – она запнулась и стала говорить тише, – что вы видите прошлое и будущее человека, всего лишь нарисовав его портрет. Это правда?

– Вы не верите, но всё равно сюда пришли? – Лиён подняла бровь, скрестила руки на груди и покачала головой. – Когда отчаянье хватает за горло, все, что остаётся, – это верить в чудеса. Верно?

Девушка стыдливо опустила глаза и слегка кивнула.

– Всё верно. Вы правильно услышали слухи о моих способностях. Ну что, приступим? – Лиён провела рукой по тонкому листу рисовой бумаги, поставив на края чёрный брусочек, что придерживал бумагу.

Девушка поёрзала.

– Сидите ровно, – приказным тоном произнесла Лиён, отчего наставница Ким недовольно кашлянула. Поймав строгий взгляд старшей кисэн, Лиён мягко добавила: – Прошу вас, госпожа.

Лиён обмакнула кисть в чёрную тушь и подняла взгляд на девушку, которая тут же дёрнулась, увидев вдруг ставшие более яркими глаза. Лиён прищурилась, внимательно вглядываясь в лицо сидящей напротив неё девушки.

«Круглое лицо говорит о добром нраве и удаче. Маленький и острый нос – о жадности и корысти. Широкий рот – о том, что она любит болтать лишнее, а большие глаза, стоящие немного далеко друг от друга, – о том, что она видит только себя».

Лиён не знала, откуда приходят эти слова, почему каждая черта, созданная богами на лицах человека, для неё несёт смысл.

«Широкие брови сулят ей достаток и успех. Но скулы и форма челюсти говорят о смерти в раннем возрасте».

Рассмотрев лицо девушки, Лиён принялась рисовать. Придерживая широкие рукава правой рукой, она обмакнула кисть в чернила. Мягкая чёрная щетина коснулась тонкой бумаги, оставляя за собой чёрный влажный след. Тушь впитывалась в белую поверхность, растекаясь плавными линиями. Вот появились очертания овала лица девушки, пряди волос и линия глаз. Линии, касаясь бумаги, лишь на секунду излучали золотое свечение, будто их трогали утренние лучи солнца.

Рука Лиён двигалась плавно и медленно, танцуя свой танец, завораживающий и чарующий. Девушка словно под гипнозом следила за рукой Лиён. Как под кистью светятся линии, как по нефритовой рукояти течёт золото, подобно пульсирующим венам.

Лиён прикрыла глаза, но рисовать не прекратила. Рука двигалась всё быстрее и быстрее, нанося на бумагу уже более жёсткие штрихи, чёткие и тёмные. Первый. Второй. Третий. Портрет девушки приобретал объём и цвет, хотя Лиён продолжала рисовать одним цветом. Рука резко замерла, кисть остановилась, Лиён распахнула веки. Разные по цвету глаза затянуло белой плёнкой, будто теперь вместо земли и неба в них царили туман и пустота. Теперь Лиён не видела сидящих перед ней людей. Она видела историю, маленькую жизнь, прожитую девушкой. Красные нити сплетались в причудливый узор, показывая ей прошлое, настоящее и будущее.

Маленькая девочка в нежно-розовом ханбоке, звонко смеясь, катается на качелях. Рядом с ней стоят красивый мужчина в одежде учёного и бледная женщина. Она цепляется за руку мужчины и, кажется, держится из последних сил. Её лица цвета бумаги часто касается отпечаток мучительной боли. Она кашляет и прикрывает рот белоснежным платочком, на котором тут же появляются кровавые пятна.

Девочка продолжает звонко смеяться, раскачиваясь на качелях всё сильнее и сильнее. С деревьев вишни летят лепестки, солнце приятно греет кожу. Девочка раскачивается ещё сильнее, а потом катится кубарем и падает на землю, больше не шевелясь. Женщина тут же срывается с места и бежит к девочке. Дрожащими руками легко хлопает её по щеке, но та совсем не реагирует. Женщина с ужасом смотрит на мужа, который тут же подхватывает дочку и убегает.

Красные нити вновь начинают своё ткацкое дело, сплетая новую сцену из событий, которые уже произошли.

Красивый и просторный дом. В комнате приглушён свет. Девочка, недавно упавшая с качелей, как и прежде, без сознания. Женщина исхудала и ещё больше побледнела, значит, прошло уже несколько дней. На улице по черепичной крыше монотонно барабанит тёплый дождь, смешиваясь с шёпотом женщины, что читает молитвы. Раздвижная дверь с шумом открывается, и в комнату заходит отец девочки. За его спиной коршуном стоит тёмная фигура в потрёпанном и изношенном пхо[10]. Лица фигуры не видно, заметна лишь странная белая маска на лице. Она проходит в комнату, и садится рядом с девчушкой.

– Я спасу её, – произносит человек. Голос его звучит приглушённо, низко и спокойно. – Но за ваше желание нужно будет заплатить цену.

– Только скажите, сколько вам нужно, я отдам все, что у меня есть, – молит отец.

– Мне не нужно золото. Деньги нужны лишь смертным. Мне же – нечто иное. Желание. Одно-единственное желание, загаданное для меня от неё. – Человек в маске указал на девочку, спящую проглотившим её навсегда сном.

Отец девочки весь напрягся, переглянувшись с женой, посмотрел на спящую дочку и потом кивнул.

– Хорошо. Только если это не принесёт ей вреда.

Мужчина промолчал, потянулся к белой маске и снял её. Отец и мать девочки охнули, прикрыв ладонями рты, смотря на лицо мужчины. Казалось, у него не было лица – и были тысячи лиц одновременно. Разрез глаз менялся, линия губ перетекала из плавной и маленькой в грубую и широкую. На носу то появлялась горбинка, то исчезала. Лицо менялось до тех пор, пока не приобрело одно из множества образов. Мужчина улыбнулся родителям девочки, у которых при взгляде на его лицо тут же потекли слёзы.

– Я не ваш сын. Просто вы хотите видеть его. Поэтому моё лицо стало таким.

Он взял запястье девочки в свою руку и накрыл его ладонью, под которой возник красный свет и тут же погас. Он убрал руку. На запястье девочки появилась тоненькая красная ниточка, связывающая её с запястьем загадочного мужчины. Он наклонился и коснулся лба девочки лёгким, еле уловимым, словно весенний ветер, поцелуем. Девочка тяжело вздохнула, на щеках появился румянец, глазные яблоки задвигались под закрытыми веками.

– Она вскоре очнётся. – Мужчина встал, надел маску и направился к выходу, но перед дверью развернулся. – Когда ей исполнится восемнадцать, я приду, чтобы забрать своё желание.

Он поклонился и ушёл, растворившись в ночи и шумном весеннем дожде.

Картинка вновь сменилась.

Мир, непохожий на людской, заполняет всё пространство. Светлячки танцуют причудливый танец под раскидистой ивой, укрывшей своими ветвями двоих сидящих под ней людей. Девушку и мужчину. Она лежит у него на коленях, её окровавленная рука тянется к щеке мужчины, по лицу которого течёт слеза. Лишь кончиками пальцев она вытирает слезинку и шепчет ему что-то. Её рука обессиленно падает на землю. Он кричит и крепко прижимает её к себе. Мир содрогается, светлячки, словно золотой снег, падают на землю один за другим. Красная ниточка, связывающая двоих, натягивается и рвётся…

На лбу Лиён выступили капельки пота, грудь то опускалась, то поднималась. Она бросила кисть и открыла глаза. Двумя пальцами надавила на веки, помассировала виски.

– Что вы увидели?

Лиён встала с подушки и пошатнулась. Наставница Ким подскочила, но, увидев строгий взгляд своей ученицы, села на место. Лиён подошла к столику ходжокбан[11] и взяла гревшийся на углях глиняный чайник и стоящие рядом чашки. Поставила чайные принадлежности на ходжокбан и поднесла к девушке. Аккуратно налила ароматного зелёного чая. Серая дымка тут же нарисовала причудливые узоры в воздухе над чашками. Лиён протянула одну из них девушке. Та в ответ кивнула и приняла чай из её холодных рук. Сама же Лиён покрутила несколько раз чашку, вглядываясь в отражённый свет светильников в зелёной глади чая, и заговорила:

– Существует легенда, что у каждого на запястье есть красная нить судьбы, связывающая с тем, кто уготован нам. Она растягивается и удлиняется, но никогда не порвётся и обязательно приведёт нас к тому, с кем мы должны встретиться. Её невозможно разорвать или разрезать. Лишь в редких случаях она рвётся после смерти. – Лиён поставила чашку на столик и приподняла свою руку, разглядывая запястье. – Когда я рисую портреты гостей или очень долго смотрю на их лица, я могу увидеть эти красные нити.

Она продолжила крутить рукой, разглядывая тускнеющую ниточку на своём запястье. Лиён всегда было интересно, с кем связывает её красная нить судьбы и когда она встретит этого человека. Может быть, он станет тем, кто спасёт её?

Она мотнула головой, поправила волосы и вновь посмотрела на сидящую напротив девушку:

– Красная нить на вашем запястье приведёт вас к очень странному человеку. У него нет лица и – тысяча лиц одновременно. Я бы даже человеком его не назвала. – Лиён положила руки на колени и прищурилась. Девушка, сидевшая напротив, поёжилась и затряслась от страха.

– Почему моя красная нить ведёт к нему? – Голос дочки министра дрожал.

– Однажды он вас спас, и вы должны ему одно желание. Правда, для вас это обернётся смертью. – Лиён говорила спокойно и размеренно, будто рассказывала рецепт приготовления кимчи.

Девушка охнула и прикрыла рот изящной ручкой. Наставница Ким шумно кашлянула и строго посмотрела на Лиён. Лиён вздохнула и попыталась изобразить сочувствие. Протянула руку и пару раз хлопнула по плечу дочку министра, отчего та дёрнулась ещё больше.

Наставница Ким закрыла глаза рукой и лишь покачала головой из стороны в сторону. К Лиён редко проявляли сочувствие, так откуда ей знать, как это делается?

– И ничего нельзя исправить? – спросила девушка, почти плача.

Лиён поёрзала на подушке, посмотрела на наставницу Ким и сжала губы, борясь с желанием сказать то, что не должна была.

– Увы, нет, – ответила за неё наставница Ким, явно начиная нервничать.

– Сколько вам сейчас лет? – спросила Лиён.

– Семнадцать. Через семь месяцев исполнится восемнадцать.

– У вас есть ещё семь месяцев до встречи с этим человеком. Возможно, вы найдёте способ избежать судьбы, – произнесла Лиён, убирая уже остывший чайник и чашки.

Девушка так и не притронулась к чаю.

– Правда нет никакого способа? Совсем? – Девушка схватила руки Лиён и умоляюще посмотрела в её глаза.

Лиён выдохнула, вытягивая руки из хватки девушки.

– Один способ есть… – Лиён услышала, как вновь тяжело вздохнула наставница Ким. – Только за него вам придётся много заплатить, и вы должны будете молчать об этом.

– Хорошо! Хорошо! Я заплачу сколько угодно.

«Копия отца», – подумала Лиён, усмехаясь.

Девушка достала ещё один маленький мешочек, отцепила от пояса золотое норигэ с камнями, сняла серебряное кольцо с пальца и выложила всё это на стол.

– Этого достаточно?

– Вполне, – довольно улыбнулась Лиён, одним движением сгребла всё себе и положила под подушку. Хозяин знает только об одной оказываемой услуге Лиён – предсказание судьбы. Но иногда кому-то нужно её переписать. Договор с наставницей Ким позволил Лиён иногда зарабатывать дополнительные деньги, которые она бережно собирала, чтобы однажды самой выкупить свою жизнь. Может, тот, к кому привязан другой конец красной нити Лиён, и не придёт вовсе. Значит, Лиён должна спасти себя сама. В этом жестоком мире, где людей продают в рабство и дома кисэн, Лиён могла надеяться только на себя. Зачем тешить себя мечтами о спасителе, которого может и не быть вовсе? Ведь как бы она ни пыталась, сколько бы ни рисовала свой портрет, свою судьбу она не могла разглядеть.

– Я внесу всего несколько штрихов в ваш портрет. Не переживайте, на вашу внешность это не повлияет. Это ваш духовный портрет. Изменения влияют лишь на вашу судьбу.

Девушка часто закивала и положила руки на колени.

Лиён вновь открыла ящичек в столике кёнсан и достала маленький острый нож и небольшую белую пиалу. Провела ножом по коже руки, и алые капельки крови одна за другой стали заполнять дно белоснежной чашки.

– А теперь вы, госпожа. – Лиён протянула руку. Девушка робко подала свою. Кончиком ножа Лиён уколола палец девушки и выдавила одну-единственную алую каплю. – Только не пугайтесь того, что увидите и услышите.

Нефритовая кисть погрузилась в алую жидкость. Резкий взмах, плавное движение руки, всего один штрих по нарисованному ранее портрету – и дочка министра ахнула, увидев происходящее. Тонкие алые нити тянулись от кисти к чаше, портрету, нарисованному Лиён, и девушке. Они пересекались, светились и пропадали. Из темноты одна за другой к Лиён потянулись тёмные и светлые когтистые руки.

– Духи квисины! – ахнула дочка министра. Она отшатнулась назад и попятилась к двери.

Лиён продолжала наносить еле заметные штрихи. Одна за другой руки демонов касались её плеч, впиваясь в кожу чёрными звериными когтями.

– Прекрати это! – Девушка закрыла уши и закричала.

«Проклятье», – подумала Лиён и принялась рисовать быстрее.

В дверь комнаты постучались.

– Госпожа, с вами всё хорошо? – послышался женский голос. – Я позову охрану.

«Токкеби тебя раздери!» – выругалась Лиён про себя.

В дверь начали ломиться. Кто-то с треском её выломал и подбежал к визжавшей от ужаса девушке.

– Ты снова за своё, девчонка! – Старый охранник дома кисэн двинулся на Лиён. Кисть в её руке дрогнула, и она нанесла последний, немного корявый штрих. Красные нити оборвались и исчезли. Больно впивающиеся в плечи руки отпустили, и Лиён согнулась от пронизывающей спину боли.

Служанка успокаивала плачущую девушку, охранник отчитывал наставницу Ким и тыкал пальцем в тяжело дышавшую Лиён. Она посмотрела на запястье девушки. Красной нити не было. Уголки губ Лиён слегка дрогнули в полуулыбке. Охранник раскланялся перед служанкой и дочкой министра, помогая ей встать. Он грозно посмотрел сначала на наставницу Ким, потом на Лиён, сказал, что вскоре вернётся, и вывел девушку из комнаты.

Наставница Ким встала и, громко топоча, подошла к Лиён:

– На этот раз он не спустит тебе это с рук. Девушка могла пострадать. Ты бы сначала думала, прежде чем соглашаться.

Лиён криво улыбнулась, вымыла кисть в чистой воде и вернула её на привычное место. Капельки пота больно щипали глаза. Она провела рукавом по лбу и замерла, увидев то, чего не должна была.

– Я много раз предупреждала: если хозяин узнает, что ты берёшь дополнительные деньги с клиентов, он выпорет тебя. А если узнает о твоих других способностях, тебе не поздоровится.

Лиён не слушала наставницу, а только, сильнее нахмурившись, рассматривала своё запястье. Она покрутила рукой, подняла её и поднесла ближе к свече, попыталась смахнуть то, что так её беспокоило.

– Кроме тебя, он выпорет и меня. Ох, за что меня прокляли боги, дав в ученицы такую непутёвую девку, как ты! Однажды ты разозлишь хозяина так, что он просто выпорет тебя до полусмерти. Ты меня вообще слушаешь, Лиён?!

– Наставница Ким, мне не привыкать к порке, но то, что случилось из-за прерванного ритуала, может и правда стоить мне жизни.

Лиён громко истерически рассмеялась, вновь взглянув на своё запястье, на котором ярко светились две красные нити судьбы.

Глава 2

Демон, гуляющий по ночам

Семь месяцев спустя

Тёплый весенний дождь бил по соломенным крышам самого отдалённого района города Квансан. Хозяева домов уже давно потушили уличные фонари, висевшие при входе, но в некоторых домах ещё трепыхалось пламя от скромной свечи. Кто-то укладывал беспокойного плачущего малыша, а где-то двое влюблённых наслаждались своей первой брачной ночью. В одном из домов ругались старые супруги: жена узнала о том, что муж спустил все скопленные деньги в доме кисэн.

На небе светила яркая полная луна, освещая дорогу шагающей по грязной улочке фигуре. Широкая спина и высокий рост выдавали в силуэте мужчину. Его плечи покрывал чёрный пхо, а лицо скрывали поля треугольного сатката.

Он шагал медленно, словно что-то искал. Останавливался возле домов и прислушивался: к шорохам, звукам и разговорам. Пальцами касался тонких стен, выискивая того, кого давно хотел найти.

Мужчина наконец-то остановился около одного из домов, свет в котором уже не горел. Он переступил порог и без стука отворил старую раздвижную дверь. В комнате царила тишина. Слышалось лишь тревожное, прерывистое дыхание где-то за узкой дверью, ведущей в подсобное помещение. Тихо наступая на половицы босыми ногами, он открыл дверь, схватил за грудки прячущегося там человека и вытащил его в одну из комнат.

– Прошу вас, смилуйтесь надо мной! – Мужчина в потрёпанных старых вещах упал в ноги ночному гостю. – Смотрите, у меня ничего не осталось. Всё, чего я так желал, всё потерял. Жена умерла, деньги испарились, дети не хотят знать, где я и что со мной. За что мне платить цену, если я остался ни с чем?

– Я дал тебе все, чего ты желал, но ты сам выбрал всё потерять. А цена всегда должна быть уплачена. Я заберу твою жизнь. Это самое большее, что ты можешь отдать.

– Нет, прошу вас, пощадите! – взмолился мужчина, касаясь босых ног гостя руками.

Тот сделал шаг назад и произнёс:

– Ты мог довольствоваться тем, что у тебя было, но ты пожелал больше. Жадность людей безгранична. Ты даёшь им кусок хлеба, а через время они уже просят мяса. Чем больше вы имеете, тем более нескончаемыми становятся ваши желания и потребности. Только ты виноват в том, что сейчас потеряешь свою жизнь.

Бледная худая рука с длинными тонкими пальцами легла на макушку мужчины. Он хотел вырваться, но его тело не слушалось. Ночной гость опустил голову и посмотрел в глаза мужчине. Медленно, будто земля, в сезон засухи теряющая свою живительную влагу, тело мужчины стало терять жизненную энергию: мышцы иссохли, кожа пожелтела и прилипла к скелету.

Ночной гость убрал руку с головы мёртвого мужчины. Безжизненное тело упало на пол с глухим стуком. Ночной гость надел на лицо маску и зашагал прочь, растворившись в ночной тишине.

* * *

Пак Тэхо стоял на пороге старого дома, обхватив меч двумя руками и прижав его к груди. Его тёмно-синяя форма отлично сочеталась с чёрными кругами под глазами. Он прикрыл их, надавил пальцами на глазницы. Его ждёт очередная бессонная ночь. Расследование шло медленно и глухо. Каждый раз Тэхо казалось, что он находил зацепку, но истина ускользала от него, словно слизняк из рук.

Он прищурил и так узкие глаза, пытаясь подметить все детали, что могли упустить в управлении Салин[12]. Раз они вызвали его и подключили управление Чонмён[13], дело было плохо. Всё как всегда походило на обычное убийство, если бы не тот факт, что труп умершего стал похож на скелет, обтянутый кожей. В нем не осталось ни капли крови, ни мышцы – ничего.

Тэхо вздохнул и вошёл в дом. Прошёлся по комнатам, провёл пальцами по пыльным полкам. Порылся в разбросанных вонючих вещах. Миновал маленькую кухню и оказался в небольшой комнатушке, где уже находилась его напарница Хаын. Проворная лисица – кумихо[14], изгнанная из божественного города Истин[15] пять лет назад. Тогда Тэхо только заступил на службу, и Хаын была первой, кого он поймал. Они заключили сделку: её жизнь в обмен на помощь и информацию о выходцах из божественного города Истин, различных существах и низших демонах – квисинах. Она согласилась и стала единственной девушкой в управлении. Мало кто знал о её истинной личности, лишь начальник, с которым договорился Тэхо. На его удивление, Хаын оказалась надёжным товарищем по службе.

Он вновь взглянул на стройную девушку, сидевшую на корточках возле тела умершего. Её длинные волосы, как всегда, были заплетены в длинный хвост, собранный на макушке. Она носила тёмный мужской ханбок, поверх которого надевала чонбок[16] бордового цвета. Тэхо никогда не видел её в женском ханбоке, но это не делало её фигуру менее привлекательной. Многие молодые инспекторы пускали на неё слюни, совершенно не догадываясь о том, кто она есть. Хаын это только забавляло, отчего она флиртовала с каждым, кто смотрел на неё взглядом, полным желания и страсти. Тэхо всегда удивляло то, как легко она это делает. Истинная лисица-кумихо.

– Что унюхала? – Тэхо бесшумно подошёл со спины Хаын и заглянул ей за плечо.

– Вонгви тебя подери! Напугал! – подскочила она. – Прекрати подкрадываться сзади. Однажды я перегрызу тебе горло!

Тэхо выпрямился и вновь повторил вопрос:

– Спрашиваю: унюхала что-нибудь?

– Я тебе что, собачонка какая-то?! – возмутилась Хаын, поднимаясь и поправляя выбившуюся из хвоста прядь волос, падающую на лоб. – Вообще ничего. Только вонь, исходящую от этого жилища. Он что, свинья? Почему так воняет?

Она поморщила нос и зажала его двумя пальцами.

– Значит, ничего. – Тэхо присел рядом с безжизненным телом и коснулся сухой кожи. Положил руку в центр живота и закрыл глаза, пытаясь уловить хотя бы маленький огонёк жизненной энергии, который, возможно, остался в теле. Но потоки молчали, тело было пустым. – Пятый случай за месяц, и каждый раз ничего. Раздражает! В нём не осталось ни капли энергии. Ты знаешь того, кто мог это сделать? Может, какие-то вонгви или кумихо способны на такое?

– Если бы знала, уж точно не хотела бы с ними встречаться. Жуть же. – Она поёжилась и потёрла плечи руками, пытаясь разогнать набежавшие на кожу мурашки.

– Нужно прислать коронёра, пусть ещё раз осмотрит тело. Возвращаемся в управление.

Тэхо перехватил меч из одной руки в другую и зашагал прочь.

– Снова ничего не узнав? Эти высокомерные зазнайки опять начнут издеваться и смеяться над нами, перешёптываясь за нашими спинами. Ты же знаешь их. – Хаын легко перепрыгнула через порог и поравнялась с быстро идущим Тэхо. Ловкая и быстрая – ещё два качества, которое в ней ценил Тэхо.

– Плевать, пусть смеются сколько им угодно. Это говорит об их глупости, а не о моей.

Хаын закатила глаза и шёпотом передразнила Тэхо, изображая такое же невозмутимое и спокойное выражение, которое почти никогда не сходило с его лица.

– Путь, избранный тобой, приносит страдание и унижение только тебе, – пробубнила Хаын, посмотрев на нахмурившееся лицо Тэхо.

Он ухмыльнулся и сильнее сжал рукоять меча.

Так случилось, что Хаын уже на протяжении долгого времени оставалась его единственным другом. Наверное, потому, что она не была человеком и представление о дружбе и верности у неё иное. Хаын не лгала, не притворялась и не подлизывалась к Тэхо из-за того, что его отец – один из известнейших инспекторов в управлении по расследованию магических преступлений. Во время Великой войны он поймал несколько сотен демонов, вырвавшихся из тюрьмы Предела в божественном городе Истин. Все, кто знал, кем являлся отец Тэхо, крутили перед ним хвостом, словно это они были кумихо, а не Хаын. А старшие всегда сравнивали Тэхо с его выдающимся родственником и ожидали от него большего, чем сам Тэхо мог ждать от самого себя. Ожидания других накладывали на его плечи груз, который он не мог вынести. Да и не хотел вовсе. Ведь изначально его путь отличался от того, по которому он шёл сейчас. В глубине души Тэхо не желал быть охотником. Его привлекали науки и звёзды. Он мечтал о семье и детях, простом житейском счастье. Отец настоял: сын должен идти по его стопам. Тэхо же продолжал мечтать. Но мечтам свойственно разбиваться о камни действительности, и все желания Тэхо разлетелись пеплом вместе с развеянным по ветру прахом той, кого Тэхо любил больше всего.

Путь, который так не нравился Хаын, сотканный из одиночества и страданий, Тэхо не выбирал. Судьба всё решила за него. И он не знал, куда она дальше его приведёт.

– Тэхо. – Хаын хлопнула его по плечу. – Вновь тонешь в реке своих воспоминаний? – Лисица недовольно покачала головой и зацокала.

– Прекрати нести чушь.

Он щёлкнул пальцами по лбу Хаын. Она охнула и прижала ладони к месту удара, недовольно надув губы.

– Если бы не наш давний договор, давненько бы сожрала твою печёнку, избавив от страданий и тебя, и себя.

– Буду тешить себя надеждой, что если ты однажды решишься на это, то подавишься и умрёшь вместе со мной, – серьёзно, без тени улыбки произнёс Тэхо, заходя в здание управления. – Пошли, нам необходимо написать отчёт.

– Я понимаю, почему с тобой никто не хочет иметь дело. Жуткий зануда. – Хаын поплелась за ним, возмущаясь и бухтя.

* * *

В управлении царила атмосфера лени, разгильдяйства и безделья. Со времён Великой войны работы здесь стало намного меньше. Существа, нападающие на людей, вели себя осторожно и частенько заметали следы. Но управление Чонмён продолжало существовать именно по причине таких случаев, как сегодняшний, доставшийся Тэхо. Король великой и процветающей страны Чаосан, восседавший на троне алого дракона, боялся духов, демонов и повторения Великой войны. Поэтому управление до сих пор не распустили. Пока существуют те, кто может нарушить закон, будут нужны те, кто эти законы вершит.

Тэхо прошёл мимо пускающего слюни молоденького инспектора, только пришедшего в управление. Ему было всего пятнадцать. Рядом, собравшись вокруг маленького столика, сидели несколько мужчин, громко разбирая партию в падук[17]. Они спорили и обсуждали следующие ходы. В комнате пахло мясом, что жарилось в маленькой жаровне на углях. В воздухе летал дым и стоял запах выпивки.

Один из сидящих заметил Тэхо и помахал рукой. Это был старший по званию.

Тэхо поклонился, но решил не присоединяться к шумным товарищам. Хаын обрадовалась, что сможет вкусно поесть за чужой счёт, практически подпрыгнула на месте и захлопала в ладоши. Тэхо же тактично кивнул старшему и направился к своему столику для письма, потянув за собой облизывающуюся на жареное мясо кумихо. Она сложила руки вместе и умоляюще посмотрела на Тэхо. Он покачал головой, махнул рукой, показывая, что она может идти, и сел за стол.

Беспорядок, устроенный Хаын с утра, ему пришлось разбирать почти час. После долгих стараний книги сложились в одну ровную стопку. Свитки легли круглыми боками друг к другу, разместившись на краю стола. Кисти и тушь встали в правый уголок, где им было место. Беспорядок раздражал Тэхо. Каждой вещи нужно своё место, так же как и людям. Порядок – то, что может привести к истине. Хаын же была вершителем хаоса. А хаос контролировать нельзя.

– Что ты сказал?! – послышался звонкий голос Хаын. – Повтори ещё раз!

«Хаос пришёл в движение», – пронеслось в голове Тэхо. Он вновь выровнял книги и свитки, смахнул со стола невидимую пыль.

– Я сказала: повтори, что ты сказал! А то вы только и можете, что болтать за спинами, а сказать в лицо – ссыте в паджи[18]!

– Опять завелась эта сумасшедшая! – Один из сидящих охотников отодвинулся от Хаын подальше, и Тэхо отметил про себя, что это отличное решение.

– Я могу показать тебе, насколько я ненормальная. – Хаын облизнула губы и посмотрела в глаза сидящему рядом с ней мужчине. Её радужки лишь на секунду сверкнули алым, парень дёрнулся и подскочил с места, словно его обожгло огнём.

– Но ведь это правда! – вдруг заговорил другой инспектор, посмотрев на Тэхо, который не обращал на них внимания и принялся писать отчёт. – Все расследования, что сейчас ведёте вы с Тэхо, тупиковые. Нет ни подозреваемых, ни конкретного убийцы. И даже улик. Вас преследует неудача, или же просто вы не можете справиться с работой? – Он больше не смотрел на Тэхо, а обращался к краснеющей от злости Хаын.

– Верно! – поддержал ещё кто-то. – Тэхо, твой отец поймал столько демонов, был одним из лучших воинов во время Великой войны! Возможно, тебе просто не передался его талант.

Тэхо с силой сжал ручку кисти, сдерживая себя. Хаос не должен настигнуть его сердце и захватить душу. Порядок и покой – единственное, что может помочь достичь цели.

Он повторял себе это каждый день. Если он будет держать всё под контролем, хаос не завладеет им. Тэхо не позволит эмоциям завладеть разумом.

– Может, вам нужна помощь? – спросил молодой охотник, который ещё недавно спал.

– Никакая помощь нам не нужна! –  гордо задрала нос Хаын.

– Если не принимаете помощь от нас, сходите к паксуму или к какой-нибудь гадалке, – фыркнул тот, который спорил больше всех.

– Да, да! Я слышал, у нас в городе, на улице красных фонарей, в доме кисэн живёт одна удивительная девушка, что может увидеть прошлое и предсказать твою судьбу, лишь взглянув на тебя, – оживился молодой охотник, довольный тем, что может поделиться сплетнями.

– Ты всё путаешь, судьбу она предсказывает по нарисованному портрету. Возможно, очередная обманщица. Думаю, управление уже давно взяло бы её на контроль, если бы девушка обладала магией. – Один из старших сложил руки на груди.

– Я слышал, её прокляли демоны квисины, – перешёл на шёпот молодой.

– Вы словно молодые девушки, собирающие сплетни на городском рынке, – наконец заговорил Тэхо, откладывая кисть. – Хаын, думаю, нам стоит вновь сходить на место преступления. Работая с отчётом, я вспомнил кое-что странное.

Хаын грозно посмотрела на всех сидящих вокруг стола с падуком и ловко встала с пола. Она поправила чонбок, затянула ленту на волосах и, взяв ещё один кусок мяса, бодро зашагала из здания управления. Тэхо кивнул всем сидящим, поднял меч, всё это время лежавший рядом с ним на полу, и уже собирался последовать за Хаын, как его остановил один из старших:

– Не принимай близко к сердцу и не будь таким гордым. Товарищи хотят помочь тебе, пусть они и говорят иногда глупости. Порой стоит принимать руку помощи, которую тебе протягивают. – Он хлопнул Тэхо по плечу.

– Хорошо. – Тэхо поклонился старшему и вышел, больше ничего не сказав.

Хаын ждала его во дворе и скучающе ковыряла землю носком своих тряпочных туфель.

– Не влезай больше с ними в спор, прошу тебя. Это только создаёт больше проблем. – Тэхо перехватил меч поудобнее и продолжил: – Они зазнайки, которые только и умеют следить за тем, что делают другие. Собственных ошибок они не видят.

– Я тоже слышала про эту девушку. – Хаын в очередной раз пропустила мимо ушей слова Тэхо, отчего ему оставалось лишь тяжело вздыхать. – Может, если она нарисует портрет умершего, сможет увидеть убийцу.

Тэхо нахмурился. Он взглянул на небо, где проплывали облака, так похожие на лёгкие перья журавля, что рассекает небо своими длинными крыльями. Облака рассыпались и собирались вновь в причудливые формы. Небо постепенно окрашивалось в розовый и оранжевый цвета. Близился закат. Ещё один день, потерянный Тэхо. Ещё один пустой день без найденных ответов на вопрос, кто же убил ту, кого однажды он любил. Это злило и раздражало.

– Послушай, ну давай хотя бы один раз нарушим правила. Вдруг она и правда поможет нам? – зудела над ухом Хаын.

– Хорошо, – согласился Тэхо, чем вызвал искреннее удивление лисицы.

Время утекало как вода сквозь пальцы. Возможно, хаос необходим, чтобы найти истину. Ведь без небес не существует земли. Как инь не существует без ян, так и порядок не может существовать без хаоса.

– Художница, рисующая судьбу… – задумчиво произнёс Тэхо. – Думаю, нам стоит навестить её.

Глава 3

Звон колокольчика

В доме кисэн готовились к празднику Самджил. В этот день молодые парни и девушки выходили на улицы города, чтобы запускать фонарики, почтить память предков, танцевать, есть рисовые блины и пить вино из азалии. Также в этот день можно было пойти к дереву Йонгвон и привязать к его ветвям колокольчик с красной лентой, где молодые парни и девушки писали свои желания. Другие верили, что дух, живущий в этом дереве, поможет им в скором времени найти своего возлюбленного. Очень часто пары, которые знакомились под деревом Йонгвон, в итоге женились.

Для кисэн праздник Самджил был шансом найти своего покровителя, стать его любовницей и покинуть дом на улице красных фонарей. Именно поэтому в доме кисэн готовилось настоящее представление, состоящее из танцев, игры на музыкальных инструментах и театральной постановки.

Лиён не желала искать себе покровителя, но принимать участие в празднике согласилась – в обмен на возможность пойти на реку и к дереву Йонгвон. Пусть хозяин долго смеялся, услышав желание Лиён.

– Желания? Разве у тебя есть какие-то желания? Так и скажи, что просто хочешь найти себе молодого господина и скорее уйти отсюда. Посмотри на себя: кто захочет забрать такую девку, как ты? Со странными глазами, да ещё и общающуюся с духами. Твоё место здесь. Но если ты желаешь, можешь идти. Приятно видеть, как чьи-то надежды рушатся.

Она еле сдержалась, чтобы не плюнуть ему в лицо. Ещё немного – и она накопит достаточно денег, чтобы выкупить свою жизнь.

Правда, теперь Лиён беспокоило ещё кое-что. С того дня, как на её руке появилась вторая красная нить, прошло уже семь месяцев. Если она украла судьбу той девушки, тот, к чьему запястью примотан другой конец нити, должен в скором времени прийти к ней.

Только Лиён не могла знать, какая из нитей ведёт к тому, кто может быть угрозой её жизни. И повторит ли она судьбу девушки, увиденную ранее, ведь эта судьба не принадлежала ей. Как теперь узнать того, чья нить украшала запястье Лиён с самого начала? И это беспокоило её больше всего.

Во время праздника она согласилась сыграть на каягыме. В танцах она не была сильна. В театральных сценках играть не могла, ведь если придётся плакать, из глаз Лиён не выкатится ни одной слезинки. Она никогда не плакала. С тех самых пор, как встретила подарившего ей кисть. Ни тогда, когда её нашли посреди сгоревшей деревни, одну, голодную и полуживую, ни в тот момент, когда маленькой девочкой продали в дом кисэн, никогда её впервые ударили за неповиновение, когда впервые острые когти духов квисинов воткнулись в её плечи во время ритуала. Она не плакала. Не могла. Даже если сердце разрывалось от обиды, даже если физическая боль была невыносимой, её глаза оставались сухими. Лиён не знала, было ли это проклятьем, которое наложил на неё тот ночной путник, или же так желала сама Лиён.

Игра на каягыме успокаивала. Когда под пальцами двигались струны и звуки разлетались по округе, отдаваясь в сердцах слушателей, Лиён казалось, будто она творит магию. Иную, отличимую от той, что случалась, когда она брала в руки нефритовую кисть. Музыка лилась спокойным ручьём или же превращалась в бурную реку. Она становилась звёздами и пушистыми облаками. Каплями дождя осенью и хрустом снега зимой. Трелью птиц весной и стрекотом цикад в летнюю ночь. Лиён растворялась в музыке. Каждым сантиметром тела, каждой частичкой души.

Подготовка шла полным ходом. На домиках развешивались красивые праздничные фонарики. На их ярко-красных боках красовались акварельные журавли и ласточки, лотосы, пионы и цветки гибискуса. Ряды фонариков поменьше украшали проёмы между домами на улице. С наступлением ночи казалось, будто на чёрном полотне художник кистями нанёс смелые мазки, но закончить картину не решился.

Торговцы достали свои самые дорогие товары и бережно раскладывали их на прилавках. В каждой лавочке можно было купить воздушный фонарик и колокольчик на красной ленте. Запахло свежими рисовыми лепёшками. Мудан бродили по улицам в поисках тех, кому можно предсказать судьбу.

У Лиён сегодня тоже было много работы. Кроме выступления, хозяин заставил её принять троих человек, совсем не слушая возмущений о том, что это сложно и она сможет принять только двоих. Но его это не волновало, и на просьбу отказать одному из них Лиён услышала то, что ненавидела больше всего: угрозы и шантаж.

– Если не можешь принять троих клиентов со своими гаданиями, тогда тебе стоит заработать эти деньги другим способом. Ты бы знала, сколько мужчин готовы заплатить за ночь с тобой! Укротить строптивую кобылку – это дорогого стоит. Не думай, что моя снисходительность будет длиться вечно. Только потому, что ты особенная, я позволяю тебе быть нетронутой.

Лиён оставалось лишь подавлять рвущийся на волю гнев. Однажды она вырвется из этой клетки.

– Лиён, – мягкий голос наставницы Ким вернул её в реальность. – Я пришла помочь тебе с причёской и нарядом для выступления.

Лиён улыбнулась женщине, что практически воспитала её. Наставница Ким тоже была кисэн. И даже сейчас оставалась одной из уважаемых женщин на улице красных фонарей. Для своего возраста она выглядела элегантно и красиво. Стройная и изящная, с белоснежной кожей и каштановыми волосами, в которых уже виднелись серебряные пряди. Она всегда держала спину ровной, а подбородок – высоко поднятым. На удивление Лиён, наставница никогда не стыдилась того, кем являлась.

Наставница Ким пусть и часто относилась к Лиён строго, всё же заботилась о ней как могла. Конечно, отличающиеся от нормальных глаза Лиён пугали наставницу, но Лиён не стала для неё чудовищем, как для остальных. Именно она воспитала в Лиён стержень, который помог ей не сломаться под холодными и жестокими ветрами судьбы.

Наставница Ким достала из игориджана[19] праздничный ханбок Лиён. На красной пышной юбке белыми нитями были вышиты ласточки, рассекающие полотно ткани, словно небо. А на воротнике белоснежного чогори, выполненного из полупрозрачной ткани, виднелся лотос.

Наставница Ким помогла Лиён надеть юбку чхима, туго завязав её выше груди. После чего на плечи легла чогори. Лиён не нравилось, что в этом наряде её плечи открыты, но соблюдать традиции всё же приходилось. Она не желала вновь быть выпоротой.

Блестящие тёмные волосы наставница Ким бережно расчесала, заплела в косу и спрятала под яркий качхэ[20], украшенный маленькими ласточками. Когда качхэ был закреплён, наставница Ким взяла кисть и воткнула в волосы вместо пинё. Лиён никогда не расставалась с кистью. Казалось, если она её потеряет, то и жизнь Лиён изменится.

Наставница Ким нанесла белую пудру на щёки и персиковый порошок на губы, пару капель благовония на шею Лиён.

– Готово! Ты очень красива! – улыбнулась наставница, вручая Лиён зеркало.

Она взглянула на себя. Чёткая линия подбородка, круглое, как блюдце, лицо. Маленький носик, белоснежная кожа, нежные губы красивого естественного цвета, пышные ресницы и глаза. Уродливые глаза. Возможно, если бы не эти глаза, жизнь Лиён сложилась бы иначе. Вся красота была ни к чему, если глаза делали её уродливым чудовищем.

Она отложила зеркальце и встала. Шея сразу же заболела от тяжести увесистого парика.

«Скорее бы его снять», – подумала Лиён, придерживая качхэ рукой.

– Пошли. – Девушка взяла под руку наставницу Ким, и они вышли из комнаты.

* * *

Лиён сидела на небольшой сцене, собранной из досок. Подол её алой юбки, словно кровь, растёкся по деревянному полу. На коленях лежал тяжёлый инструмент. Многие собрались послушать её выступление. Мужчины смотрели с желанием и восторгом. Женщины – с завистью и неприкрытым интересом.

Большинство посетителей дома кисэн уже выпили и поэтому сидели за столиками с девушками, смеялись и распускали руки. Кто-то громко хохотал, ругался и присвистывал, смотря на сидящую в центре Лиён. Её выступление было заключительным в организованном кисэн представлении. Значит, после него она могла уйти на речку и к дереву Йонгвон.

Тонкие пальцы коснулись струн. Звук рекой поплыл среди толпившихся людей. Лиён прикрыла глаза, наслаждаясь музыкой. Нежный и трепетный звук проникал в сердце и играл на струнах души.

Лиён исполняла мелодию о девушке, полюбившей демона всем сердцем и желающей его спасти от смертельной участи. Демон не принимал чувства девушки и отталкивал её, но девушка любила его больше жизни и пообещала, что, сколько жизней они бы ни прожили, она всегда найдёт его и узнает, пока демон не примет её любовь. Они встречались тысячу раз, и каждый раз у него было новое лицо, и каждый раз она узнавала его первой. Но даже спустя тысячу лет демон не смог полюбить девушку, ведь в сердце его была пустота. И тогда он с помощью магии отделил от себя единственное светлое, что у него осталось, пообещав, что однажды именно созданное им существо найдёт её первым и сможет полюбить.

Струны дрогнули под пальцами Лиён. Сердце разрывалось от тоски по чужой любви. Внутри Лиён была готова расплакаться, но глаза продолжали быть сухими, как земля в сезон засухи. Пальцы последний раз коснулись струн, и она открыла глаза. Толпа молчала. Лиён, не ожидавшая такого, удивлённо уставилась в толпу, и её взор упал на странного человека, стоящего в тени. Высокий и широкоплечий. Волосы небрежно собраны в хвостик на затылке, что характерно для бедняков. На лице странная чёрная маска с нарисованными белым ртом и глазами.

Лиён нахмурилась, стараясь разглядеть стоящего в полутени. Он сложил руки на груди и, казалось, смотрел на неё, совершенно не обращая внимания на окружающую его толпу.

– Лиён, это было волшебно! – подойдя, с ноткой ехидства произнесли девушки Сам Нам и Исыль – кисэн, которых продали в одно и то же время с Лиён.

– Это так было красиво! – хитро улыбнулась Сам Нам, поднимаясь на сцену.

– Нам до твоего таланта расти и расти! Мы только и можем, что прислуживать гостям. – Исыль подошла ближе.

Лиён пропустила слишком сладкие речи и вновь посмотрела на то место, где стоял человек в маске, но его там уже не было.

– Мы слышали от наставницы Ким, что ты идёшь к дереву Йонгвон. Хочешь загадать желание? – Исыль положила руку на плечо Лиён и сжала пальцы.

Недавние царапины, что остались от когтей духов, ещё не зажили, и Лиён дёрнула рукой. Пальцы скользнули по струнам. Тонкие шёлковые нити рассекли кожу пальца, оставив неглубокие порезы.

Лиён шумно втянула воздух носом, сдерживая гнев, и натянула улыбку:

– А вас, кажется, чужая жизнь беспокоит больше вашей собственной. Лучше вам не касаться меня. Что, забыли, что мои лучшие друзья – это духи и демоны квисины?

Сам Нам испуганно схватила Исыль за рукав чогори и недовольно произнесла:

– Правильно говорят другие, что ты демоница со странными глазами! Да ещё и стерва, каких поискать!

Они торопливо спустились со сцены, стараясь больше не смотреть на Лиён.

«Чтоб вас ночью сожрали вонгви», – подумала она, смотря на раненые пальцы и капельки крови, падающие на каягым.

Лиён сглотнула слюну, подступившую к горлу вместе с обидой, встала и направилась в свою комнату.

«Плевать на них всех. Поскорее бы отправиться к реке».

* * *

Торговая улочка гудела и наполнялась звуками. Молодые девушки, наряженные в свои самые красивые ханбоки, покупали украшения, хвачжон[21], небесные фонарики и колокольчики с лентами. Лиён, покинув дом кисэн впервые за долгое время, смотрела на происходящее как на сказку. Девушки, гуляющие сейчас на улице, были свободны. Они родились в семьях чиновников, учёных, богатых торговцев или даже простых крестьян. Они не видели, как женщины продают своё внимание и тело мужчинам. Как мужчины пользуются женщинами и относятся к ним как к вещам. Они были любимы своими отцами и матерями.

Лиён завидовала им, пусть никогда и не показывала этого.

Медленно прогуливаясь по улице, она подошла к одной из торговых лавочек, чтобы купить фонарик и колокольчик.

– Чего вы желаете, молодая девушка? – Старый торговец улыбнулся Лиён.

Она нервно поправила тонкую вуаль на чонмо[22], что часто носили кисэн. На людях ей всегда приходилось носить чонмо, пряча лицо и глаза. Ведь люди будут сторониться её, как только увидят.

– Я хотела бы купить фонарик и колокольчик с ленточкой.

– Вот. – Мужчина улыбнулся Лиён, подавая жёлтый фонарик из тонкой рисовой бумаги и звонкий колокольчик с круглыми боками на красной ленточке.

– Можете взять кисть и сразу написать своё желание. – Мужчина указал на маленькую кисточку и чернильницу.

Лиён по привычке потянулась к нефритовой кисти, но рука замерла в нескольких сантиметрах от неё.

– Спасибо, – улыбнулась Лиён и взяла предложенную торговцем кисть. Она смотрела на яркое полотно ленты и думала о том, что стоит написать. Обмакнув тонкую кисть в чернила, она лёгкими движениями написала лишь одно слово: «свобода». После чего рядом поставила своё имя.

– Ваше имя Лиён? – послышался старческий голос за спиной. – Что означает Лотос. Цветок, выросший на болоте, в иле и грязи. Но он всегда остаётся чистым.

Лиён обернулась и посмотрела на старушку, подошедшую к ней. Её спина была сгорблена, а седые волосы заплетены в косу, уложенную вокруг макушки. Простое льняное платье говорило о том, что старушка из бедняков.

– Даже если лотос остаётся чистым, он всё равно продолжает расти в грязи. И как же ему выбраться? В итоге он умрёт, и его чистые листья тоже окажутся в болоте.

– Однажды, девочка, ты поймёшь, что это не так. Но помни: тьма всегда рядом со светом. Они неразделимы, словно близнецы. Самое главное – их не перепутать, – улыбнулась старушка и лишь на секунду положила руку на запястье Лиён.

Лиён взяла фонарик и свой колокольчик, отдала пару монет торговцу и, повернувшись к старушке, произнесла:

– Спасибо, конечно, за советы, хальмони, но я в них не нуждаюсь.

Старушка сдержанно улыбнулась и поклонилась. Лиён поклонилась в ответ, решив всё же выказать уважение старушке, учитывая возраст. Пусть она и несла какой-то бред.

По традиции, которую соблюдали жители, Лиён решила пойти к реке, чтобы запустить небесный фонарик. Она прошла по торговой улочке, миновала здания управления Чонмён. Здесь она любила находиться меньше всего. Кто знает, вдруг и её способности можно расценивать как преступления?

Она поёжилась и быстрее зашагала прочь с этой улицы.

На каменном полукруглом мосту собралась толпа девушек и молодых мужчин. Все они радостно смотрели в небо, зажигали разноцветные фонарики и ждали, когда можно будет отпустить их. Отправить к звёздам, к своим предкам.

Лиён неуверенно поднялась на мостик и встала с краю толпы. Мужчина, поджигающий фонарики, подошёл к ней и предложил зажечь фитиль. Лиён улыбнулась, склонила голову в знак благодарности и почтения. Маленький фитилёк в центре фонарика быстро загорелся.

Купол тонкой бумаги наполнился горячим воздухом, раздув бока жёлтого небесного фонарика. Лиён с восхищением наблюдала за тем, как фонарик стремится в небо. Выше и выше. Она ждала, пока другие не начнут запускать фонарики, держа его лишь кончиками пальцев и заворожённо смотря на него.

Первый фонарик полетел в небо, за ним второй и третий, и вот уже десятки красных и жёлтых пятен заполнили чёрную небесную гладь.

Лиён выдохнула и разжала пальцы. Воздух подхватил фонари в свои объятия и унёс к предкам. Лиён помахала рукой фонарику и перевела взгляд на толпу, наблюдая за остальными. Парочки, что пришли вместе, робко держались за руки, смотря на улетающие в небо яркие пятна. Толпа девушек смеялась и переглядывалась, засматриваясь на пару учёных, стоящих неподалёку. Но больше всего внимание Лиён привлёк странный мужчина в чёрном пхо, стоящий к ней боком и смотрящий в небо. Как и она, он поднял руку и помахал улетающим в небо фонарикам. В движущейся толпе Лиён не могла рассмотреть его лицо, но ей показалось, его прикрывала маска.

Она сделала пару шагов в сторону мужчины, но уходящая с моста девушка задела её плечом. Лиён зажмурилась от боли.

– Простите, – несколько раз поклонилась совсем молоденькая девушка.

– Всё в порядке, – сдержанно улыбнулась Лиён.

Она посмотрела вновь туда, где видела странного мужчину, но его уже не было. Лиён лишь нахмурилась, потерев запястье. С тех пор как она украла чужую нить судьбы, этот жест стал привычкой.

* * *

Когда Лиён добралась до дерева Йонгвон, возле него почти никого не осталось. Несколько девушек, которые грустно оглядывались в надежде, что вскоре придёт какой-нибудь молодой человек, и парочка, что повесила ленту с колокольчиком на ветви. Девушки простояли ещё пару минут и, грустно опустив голову, ушли. Лиён осталась совсем одна. Она отодвинула вуаль, открывая себе обзор, и запрокинула голову, чтобы полюбоваться на ветви величественного дерева.

Дерево Йонгвон росло на поляне недалеко за городом, в окружении цветущих персиков. Большой и могущественный ствол держал пышную крону. Ветки нависали над землёй, в некоторых местах даже касались её. На них висело больше сотни колокольчиков с красными ленточками. Лёгкий ветерок касался колокольчиков, отчего воздух наполнялся тихим звоном, зазывая к себе всех, кто хочет исполнить своё желание.

Лиён подошла к дереву и коснулась шершавой грубой коры. Вокруг пахло цветами и листвой. Свежей травой, что только начала оживать после долгой зимы и зазеленела. Лиён подняла голову, любуясь тем, как красные ленты тонут в зелёной кроне дерева.

– Тебе приходится исполнять столько желаний. Наверное, ты устала. Но прошу тебя, выполни и моё желание тоже.

Лиён встала на носочки и завязала свой колокольчик на одной из висевших низко ветвей. Провела пальцами по ленте, касаясь своего желания. Усмехнулась, вспоминая слова старушки.

Лотос, растущий в грязи.

Лиён закрыла глаза, сложила ладошки вместе и глубоко вдохнула свежий весенний воздух. Сладкий запах цветков персика бил в нос, прохладный ночной воздух ласкал кожу. Свежесть вместо запаха выпивки. Тишина вместо смеха и стонов, которые не в силах были сдержать тонкие стены.

Лиён не хотелось уходить. Запах пьянил и заставлял думать о побеге. Она с обидой прикусила губы и развернулась прочь.

Громкий звон колокольчика, отличающийся от лёгких переливов звука, остановил Лиён. Она развернулась и увидела, что на месте, где только что была она, стоит мужчина в маске. Его тонкие пальцы касались её колокольчика. Он провёл по красной ленте большим пальцем, подобно тому как делала это недавно Лиён, схватился за край колокольчика и потряс его. Новый яркий звон коснулся листьев и веток, пробежался по всем остальным колокольчикам, отчего они тоже слегка задребезжали.

Лиён это не понравилось. Не нравился незнакомец, звонящий в её колокольчик. Не нравилась его странная маска. Не нравилось, как в душе нарастает тревога и зудит запястье.

Мужчина потянулся к маске, снял её и улыбнулся Лиён. На удивление, у него оказалось простое лицо молодого мужчины. Большие миндалевидные глаза, тёмные, словно ночное небо, с грустным блеском. Широкие брови придавали лицу наивность. Прямой нос, широкий книзу. Небольшие, но пухлые губы. Смуглая кожа. Лиён на его фоне казалась нездорово бледной. Он смотрел на Лиён выжидающе, лишь слегка улыбаясь.

– Кто вы? – шёпотом спросила она, делая ещё один шаг назад и пытаясь унять колотящееся сердце.

Он посмотрел на красную ленточку, нахмурился, чуть наклонил голову набок и, улыбнувшись, произнёс:

– Я пришёл получить своё желание, Лиён.

Глава 4

Норигэ и нефритовая кисть

В глазах девушки с именем Лиён читался испуг. Натянутая улыбка сползла с лица Шина, и он сделал шаг в её сторону. Она тут же попятилась, оступилась и упала на землю. Вуаль, закинутая на чонмо, упала и скрыла лицо девушки.

«Может, я как-то странно улыбнулся. Или моё лицо превратилось в лицо того, кого она боится», – пронеслось в голове Шина.

Он в два широких шага преодолел расстояние между ним и Лиён и протянул ей руку, чтобы помочь. Девушка, ничего не говоря, встала с земли, проигнорировала дружественный жест Шина и отряхнула грязь с алой юбки.

– Зачем вы позвонили в мой колокольчик? – недовольным тоном задала Лиён неожиданный для Шина вопрос.

– Что? – вытаращив глаза, спросил Шин.

Сквозь ткань он видел, как она поджала губы, сжала в руках ткань юбки, а потом резко развернулась и зашагала прочь.

Шин несколько раз моргнул, не понимая, что происходит, пришёл в себя и тут же перенёсся вперёд, чтобы возникнуть перед уходящей Лиён. Она резко дёрнулась, вновь чуть не упав на землю. Шин быстро протянул руку и, схватив девушку за запястье, удержал её от падения. Лиён нахмурилась и тут же выдернула руку. Посмотрела назад, а потом вновь на Шина.

– Так вот, – пытаясь сохранять спокойствие, сказал Шин. – Моё имя Шин, и я пришёл получить обещанное мне желание. Давай не будем тянуть с этим. Ты загадаешь его для меня, и я…

– Я не буду ничего загадывать, – перебила его Лиён, отчего Шин потерял дар речи.

– Что? Ты не можешь. Твой отец дал обещание, когда тебе было десять лет! – возмутился Шин.

– Я сирота с восьми лет. Мой отец не давал никаких обещаний. – Она вновь попыталась уйти, но Шин, теряя самообладание, схватил её и потряс рукой перед носом, забыв, что смертные не могут видеть красные нити судьбы.

– О чём ты говоришь! Я сам привязал к твоему запястью алую нить, чтобы однажды найти тебя и получить своё желание! – возмутился он, продолжая трясти запястье Лиён.

Девушка поморщилась, перехватила руку Шина.

– Больно, – тихо выдохнула она и попыталась вытащить руку из его хватки.

Шин опомнился и отпустил руку Лиён. Она схватила свою руку другой и прижала к груди. Поджала губы, словно боялась того, что собирается сказать.

– Я украла эту нить у другой девушки, – на одном дыхании, цельной фразой произнесла Лиён так быстро, что Шин сначала и не понял, что она сказала.

«Может, она ненормальная. И тогда её мозг полностью не восстановился. Или же притворяется дурочкой. Чтобы не исполнять желание», – перебирал разные варианты в голове Шин.

– Она мне не нужна, поэтому вот: можете забрать! – громче и увереннее заговорила она и выставила руку, почти ткнув её в нос Шина. Две красные ниточки качались на запястье Лиён, переливаясь в свете луны. Шин посмотрел на нити и удивлённо уставился на девушку.

– Говоришь, что украла её. Но это не… – Шин осёкся. Лёгкий ветерок, подувший с запада, пробежался по вуали, открывая лицо Лиён. Он посмотрел на разноцветные глаза и закончил фразу, уже вылетевшую изо рта: – …возможно.

– Так получилось! Я этого не хотела. Честно! – продолжала быстро говорить Лиён и тыкать рукой в лицо Шина. – Так что, если она вам нужна – забирайте!

Уголки губ Шина дёрнулись. Он шагнул к девушке, но та отпрянула.

– Отдадите кому-нибудь другому, пусть загадают вам желание, – натянуто улыбнулась Лиён.

«Она нервничает», – вдруг понял Шин, подмечая, как часто сжимает ткань юбки стоящая перед ним девушка.

– Это так не работает! – сквозь зубы процедил он. – Нужно, чтобы человек дал своё согласие. Обещание! Я столько лет ждал, когда смогу прийти за обещанным. А теперь ты говоришь, что украла эту красную нить у той девушки, что должна была исполнить моё желание?! – С каждым словом Шин делал шаг в сторону Лиён. Она продолжала пятиться, пока её спина не упёрлась в ствол дерева.

– Да! Украла! Просто заберите её – и всё. Мне она не нужна! – Лиён гордо вздёрнула подбородок.

Шин видел, как она старается держаться, хотя её руки дрожали. Она часто кусала и облизывала ссохшиеся от волнения губы. Зрачки бегали из стороны в сторону, ища пути отступления, чтобы бежать в любой момент, когда представится возможность. Её волосами и вуалью на шляпе чонмо играл ветер, то и дело открывая взору Шина необыкновенно голубой глаз. Не скрывая интереса, он осмотрел её с головы до ног, приметив в волосах нефритовую кисть.

Когда Шин вновь посмотрел в глаза Лиён, их взгляды встретились. Удивлённый его – и полный злости и раздражения её. Шин ухмыльнулся и сделал шаг назад, оставляя между ними пространство. Достаточно большое, чтобы ушла неловкость, но и достаточно маленькое, чтобы успеть поймать Лиён в случае её побега.

– Раз ты украла нить, значит, загадывать желание тебе! – Шин сложил руки на груди.

– Нет! – продолжала упираться Лиён. – Не хочу. Не хочу загадывать желание. Не хочу иметь с вами дело. Не хо-чу! Вы же сказали: нужно согласие! Так вот: я его не даю!

Шин, ошарашенный услышанным, несколько раз моргнул.

– Ты вообще знаешь, кто я? Ты осмелилась отказать божеству? Смелая девочка, – покачал головой он, а потом покрутил пальцем у виска.

– Вы-то? Божество? Ха! Тогда я – токкеби во плоти! Что-то простоваты вы для божества.

– Не веришь? Хочешь, я исполню любое твоё желание? Только попроси. Я исполню желание тебе, а ты загадаешь для меня.

– Ха. Исполните моё желание? – рассмеялась Лиён. – Божество? Этим миром правят деньги. Поэтому они – единственный бог, в которого я верю.

«Свалилась же на мою голову…» – Шин устало прикрыл глаза.

– Ты начинаешь раздражать, – сквозь сжатые зубы произнёс он. – Если красная нить привязана к твоей руке, значит, и желание загадывать тебе. Больше ждать я не собираюсь. Украла нить – загадывай желание. – Шин подцепил пальцами красную ниточку, что тянулась к его запястью, и легко потянул на себя, отчего она сильнее захлестнулась на тонком запястье Лиён. – Или верни её той девушке, у которой забрала.

– Я не могу. – Лиён поморщилась и потёрла запястье. – Я вообще не ожидала, что так случится. Раньше такого никогда не было. Странно всё это. Но на самом деле я даже не знаю, кто эта девушка, – вновь затараторила она.

– Замолчи, – не выдержал Шин и приложил указательный палец к губам Лиён. Она тут же замолчала и удивлённо уставилась на него. – Просто загадай желание.

Лиён сглотнула скопившийся в горле комок слюны и, не смотря на Шина, произнесла:

– Нет. Я видела, чем может закончиться. Поэтому если не хотите забирать нить, то, пожалуйста, давайте просто разойдёмся и больше не будем встречаться.

Лиён ловко нырнула под руку Шина и зашагала прочь, бессовестно не дожидаясь ответа.

Шин сделал шаг в сторону упрямицы и замер. В ушах зазвенело. Его вновь кто-то звал. Он устало прикрыл глаза, посмотрел вслед спешно удаляющейся Лиён и исчез исполнять чужие желания.

* * *

Лиён старалась не оглядываться. Возможно, если она не обернётся, этот странный человек не последует за ней. Не станет вновь просить загадать для него желание. Что за бред он нёс? Желание… Обещание… Согласие… Голова Лиён шла кругом. Она и не ожидала, что встретит одного из обладателей красной нити, так крепко привязанной к её запястью.

Она миновала арочный мост, на котором только недавно запускала фонарик, прошла по улице со зданием управления Чонмён и уже полупустую торговую улочку. Лиён шагала быстро, высоко задрав юбку для более лёгкой ходьбы. Когда она наконец переступила порог дома кисэн, на её плечо упала тяжёлая мужская рука. Лиён вскрикнула от неожиданности и обернулась, боясь увидеть странного мужчину с именем Шин. Но за спиной стоял хозяин с недовольным лицом.

– Ты задержалась. – Его голос раздражал Лиён. Низкий и хриплый, словно в его горле что-то застряло. – Ты должна была вернуться к часу кабана. А уже пошёл час крысы…

– Так вышло, – ответила Лиён, чуть склонив голову. – Извините.

– Тебя клиент ждёт уже почти час! – завопил хозяин, отчего изо рта в разные стороны полетели слюни.

– Ещё один? – возмутилась она, отходя подальше от противно плюющегося хозяина. – Вы же говорили трое. Я приняла их до своего ухода.

– Это особенный гость. Поэтому поторопись. Он ждёт тебя в комнате.

Он развернул Лиён спиной к себе и толкнул вперёд через толпу.

Сейчас ей хотелось воткнуть ему в глаз что-нибудь острое. Позволил кому-то, кроме наставницы Ким, остаться в её комнате? Совсем обнаглел. Пусть она и была его собственностью, комната принадлежала ей.

Поднявшись на второй этаж, Лиён с шумом открыла дверь своей комнаты. Мужчина в чёрных одеяниях сидел на маленькой подушке перед столиком кёнсан. Ровная широкая спина еле заметно поднималась и опускалась от спокойного дыхания. Его правая рука покоилась на лежавшем рядом мече. Меч казался обычным, но одна деталь привлекла внимание Лиён. В районе гарды, где перемотанная синей лентой рукоять переходила в лезвие, висело норигэ[23] с белым нефритом и бабочкой.

Лиён обошла гостя и, поклонившись, поприветствовала его. Но он не ответил. Она подняла голову и увидела, что мужчина сидит неподвижно, с закрытыми глазами. Лиён наклонилась вперёд и помахала рукой перед его лицом. Он не отреагировал.

– Спит, что ли? – нахмурилась Лиён. Она собиралась было разбудить его, но увидела грязный подол своего платья.

«Проклятье, испачкалась, когда упала. Он точно спит?»

Лиён ещё раз помахал рукой перед лицом мужчины. Он продолжал сидеть неподвижно. Лиён на цыпочках подошла к шкафу, медленно открыла дверь и вытащила красное лёгкое, сшитое на заказ турумаги с широкими рукавами, расшитыми журавлями. Кинув его на дверцу пёнпхун[24], она начала развязывать откорым[25]. Плечи почувствовали прохладу, и по белоснежной коже побежали маленькие мурашки. Лиён коснулась плеча, нащупывая шрамы и раны от когтей квисинов.

«Нужно попросить наставницу Ким обработать кожу», – подумала Лиён.

Пальцы потянулись к завязкам на юбке.

– Что вы делаете? – послышался за спиной Лиён приятный и бархатистый мужской голос.

Лиён взглянула через плечо на мужчину, который, на её удивление, отвернулся.

– Переодеваюсь. Извините, что заставила вас ждать. Я накину турумаги, и мы сможем начать.

– Хорошо, – коротко ответил мужчина, повернувшись спиной к Лиён.

Брови её поднялись и тут же опустились. Она впервые видела мужчину, который пришёл на улицу красных фонарей и не желает смотреть на обнажённое тело кисэн. Даже те мужчины, что приходили к Лиён ранее, смотрели на неё с желанием снять ханбок. Лиён часто думала, что, возможно, им не нужно было её предсказание. Им нужна была возможность провести с ней ночь.

Накинув на плечи турумаги и завязав широкий пояс вокруг талии, Лиён прошла к печи, поставила на уголок глиняный чайник с водой и уселась за столик.

– Можете повернуться.

Мужчина развернулся и смущённо посмотрел на Лиён, задержав взгляд на плечах, которые только что видел обнажёнными.

Лиён усмехнулась: «Всё же такой же, как и все».

– Чего вы желаете? Уже достаточно поздно. Думаю, не стоит задерживаться, – улыбнулась она, открывая ящик с бумагой и чернилами.

Мужчина продолжал крепко сжимать меч, словно боялся, что в любую минуту ему придётся защищаться. Лиён, готовясь к ритуалу, украдкой поглядывала на сидящего напротив. Волосы подстрижены необычно коротко. Выразительный подбородок и скулы, небольшой рот с пухлыми губами. Овальное лицо и большие глаза. Он почти всё время хмурился, отчего между бровей уже стала прорисовываться морщинка. Чёрный ханбок, подвязанный серебряным поясом, отлично сидел по фигуре. На вид мужчина был молод, но всё же старше Лиён на несколько лет.

– Вы так и не ответили. Что вы хотели бы увидеть?

Мужчина нахмурился ещё больше. Прищурился, разглядывая всё, что лежало на столе Лиён.

– Вы правда умеете видеть прошлое и будущее, всего лишь нарисовав портрет человека?

– Если не верите, почему пришли?

Мужчина запустил руку за отворот ханбока и достал значок управления Чонмён. Металлический, покрытый серебром знак со звоном лёг на стол. Лиён вся сжалась, напряглась.

– Докажите мне, что видите судьбу человека, и я расскажу вам о том, для чего пришёл к вам.

– Вы показываете эмблему управления, чтобы я испугалась? Это угроза?

Лицо мужчины было невозмутимым, что ещё больше напрягло Лиён.

– Мне нужно доверять вам. А вам лучше доверять мне, если в будущем мы будем сотрудничать. Поэтому лучше сразу раскрыть карты.

Лиён посмотрела на лежавшую на столе эмблему, а потом на меч, который лежал так близко к мужчине, что стоит ему протянуть руку – и Лиён останется без головы.

– А где гарантия того, что вы не арестуете меня, когда убедитесь в моих способностях?

– Вы убили кого-то с помощью ваших способностей? – без единой эмоции спросил мужчина.

– Нет, – пытаясь подражать ему, ответила Лиён.

– Значит, пока арестовывать вас не за что.

– Хорошо. Но заплатите мне деньги. – Лиён протянула руку.

– Я уже заплатил при входе.

– Этот урод ни одной монеты мне не даёт, – выругалась Лиён, посылая проклятия хозяину. – У вас нет денег? Тогда отдайте мне это нефритовое норигэ.

Она ткнула пальцем в украшение, висевшее на рукояти меча. Мужчина крепче обхватил рукоять, переместив руку на украшение. Его пальцы побелели, вены на руке вздулись.

– Я не могу, для меня оно дороже, чем все монеты. Вас не пугает то, что я могу арестовать вас прямо сейчас? – вдруг спросил он, посмотрев в глаза Лиён.

– Загнанный в угол волк будет кусаться, а не прятаться от нападающего. Да и обычно хозяин платит хорошие деньги зашедшим сюда из управления Чонмён. Удивительно то, что сегодня вы заплатили деньги. А не вам.

– Я пришёл сюда не как охотник. А как человек, которому нужна ваша помощь.

Он смотрел прямо ей в глаза, не отводя взгляда, не боясь проклятия или, возможно, стоящих за её спиной чудовищ. Каких только слухов не слышала про себя Лиён. Каким только чудищем не рисовали её окружающие…

– Хорошо. – Лиён вытащила из волос кисть, покрутила между пальцами и обмакнула в чернила. Наклонилась вперёд, чтобы в свете светильников лучше разглядеть лицо мужчины. Он часто заморгал и немного отодвинулся назад.

– Не убегайте от меня. Мне нужно рассмотреть ваше лицо.

«Его высокий лоб говорит о благородном происхождении. А большой нос – о пытливом уме. Пухлые губы – о страстной натуре, которую он пытается скрыть».

Каждая черта лица сидящего напротив дополняла образ. Лиён задрала широкие рукава до локтя, оголяя кожу рук, провела по листу и сделала первый штрих. Тонкие линии складывались в портрет. Кисть нагревалась в руках Лиён, отчего ей хотелось её бросить. Но она не могла.

На бумаге появились глаза и губы, чёткая линия подбородка, длинная шея с выдающимся кадыком. Лиён рисовала, лишь изредка поглядывая на мужчину, что пристально наблюдал за ней. Она закрыла глаза и, открыв их вновь, увидела картинки, сотканные из красных и золотых нитей. Из прошлого и будущего. Из чувств и воспоминаний сидящего напротив мужчины.

Он был моложе, совсем юнец. Скорей всего, ему только исполнилось четырнадцать. Его волосы ещё не были обрезаны и, как полагается, собраны в пучок, заколотый на макушке. На нём был светло-голубой ханбок. Он часто улыбался, разговаривая со статным мужчиной в чёрном. Называл его отцом и часто украдкой поглядывал на красивый меч на поясе. Лицо отца было исчерчено шрамами. Он хмурился так же часто, как сейчас этот мужчина, сидящий напротив Лиён.

Нити судьбы сплетали картинку, и Лиён смогла разглядеть место, где они сейчас находились. Большой двор перед зданием с черепичной крышей вымощен потрескавшимся от солнца, но вычищенным до блеска камнем. Ступеньки из белого камня, украшенные небольшими колоннами, вели во дворец с крышей, похожей на лодочку из множества круглых деревяшек зелёного и жёлтого цвета. Стены здания выкрашены в красный и зелёный, с золотыми рисунками дракона и феникса. А в центре над входной дверью блестела на солнце круглая табличка. Два дракона. Один выполнен из белого нефрита, а другой – из чёрного. Символ единства и баланса между инь и ян, между тьмой и светом.

– Отец, сегодня мы встретим его высочество? – задал вопрос мальчик, рассматривая дворец.

– Да, Тэхо.

Картинка распалась на ниточки и сплелась вновь. Мужчина и мальчик по имени Тэхо преклоняли колени перед сидящим на троне королём в красных одеяниях. Мужчина получал меч в подарок от его высочества, именно тот, что видела Лиён в руках Тэхо. Мужчина гордо принял его и передал сыну со словами:

– Теперь ты станешь тем, кто будет защищать короля и нашу страну.

Тэхо нахмурился и, поклонившись отцу, принял подарок. Эта сцена отразилась в душе Лиён разочарованием и обидой. Всё было сделано напоказ, лишь бы Тэхо принял неотвратимость судьбы, которую для него выбрал отец. Тэхо не мог отказать отцу в присутствии короля и советников. Он стиснул рукоять меча и поджал губы.

После приёма у короля чиновники и герои Великой войны собрались в большом обеденном шатре. Тэхо сидел отдельно от отца, ничего не ел, лишь разглядывал подаренный ему меч, который теперь лежал на его коленях. Рядом с ним села девочка с круглым лицом и пухлыми щеками. Нежно-фиолетовый ханбок подходил к её милому детскому лицу.

– Твой отец герой, – произнесла девочка, посмотрев на отца Тэхо. – Но ты не хочешь становиться героем?

– Что? – удивился Тэхо, уставившись на девчонку. – Неправда. Я хочу быть героем.

– У тебя на лице всё написано, – прикрыв рот ладошкой, хихикнула девочка. – Я Арым. Юн Арым. Дочка военного министра. Отец тоже хочет от меня слишком многого. Например, выдать замуж за наследного принца. А он, если что, на пятнадцать лет старше меня. Зачем мне он, такой старый? Песок потом за ним подметать, – продолжала непринуждённо болтать Арым.

Тэхо смотрел на неё как на сумасшедшую, а потом вдруг рассмеялся.

Они болтали и смеялись. Нити сплетались в разные картинки, где Тэхо и Арым росли. Он становился мужчиной, она – взрослой девушкой: красивой и милой. Они часто виделись, встречались втайне от отца Арым. Впервые поцеловались в Чусок. Но потом картинка резко изменилась. Красные и золотые ниточки сплели видение, от которого Лиён стало не по себе.

Небо роняло слёзы на землю. Капли дождя собирались в блестящие от света луны лужи. Землю пропитало влагой, отчего ноги тонули в грязи. По безлюдной улице бежала девушка. Фиолетовая юбка её ханбока испачкалась и намокла. Волосы растрепались и выбились из косы. Она спотыкалась и падала, поднималась и вновь бежала от преследователя. В просвете тесного закоулка возникла тень. А потом растворилась и возникла перед ней. Чёрная рука схватила девушку за горло и подняла над землёй. Арым дрыгалась, болтала ногами в воздухе, пытаясь ударить державшего. Он же лишь сильнее сжал ей горло.

– Потеряв тебя, мальчишка осознаёт, что не стоило убивать мою семью, – пронёсся по закоулку глубокий хриплый голос. Тень отпустила Арым, отчего она упала, ударилась о землю и застонала. Тень нависла над её телом и, замахнувшись, воткнула в живот когтистые пальцы. Алая кровь растеклась по земле, чудовище нависло над телом Арым, и Лиён услышала противное, жуткое до мурашек чавканье.

Рука дрогнула, картинка из красных нитей рассыпалась, и Лиён вернулась в настоящее. Воздуха стало не хватать. Лиён глубоко вдохнула, так что грудной клетке стало больно. Тэхо хотел задать вопрос, но она остановила его, выставив вперёд ладонь. Ритуал не окончен. Трясущимися руками она вновь обмакнула кисть в чернила и продолжила. Красно-золотые ниточки вновь сплели полотно из прошлого.

Тени больше не было. Тело Арым лежало на земле, истерзанное чудовищем. Пахло кровью и землёй, смертью и убийством. Лиён ждала, что картинка изменится, но всё оставалось прежним. Минуту, две, десять. И только спустя несколько тысяч дождевых капель в просвете проулка возникла фигура в пхо, волочившемся по земле, отчего подол плаща становился грязным и мокрым. В темноте Лиён не могла разглядеть лица подошедшего. Он наклонился над телом Арым и коснулся энергетического центра на животе. Из тела Арым вылетел крохотный золотой огонёк и исчез в руках фигуры. Это уже не был тот убийца, что истерзал тело. Он поднялся и уже начал оборачиваться туда, где стояла Лиён, как картинка вновь изменилась.

Теперь Лиён видела измученного страданиями Тэхо. Он держал урну с пеплом Арым и норигэ из белого нефрита. Он кричал! Всё крепче обнимал то, что осталось от его возлюбленной. Крики оглушили Лиён, его страдания отразились в сердце дикой болью. Ещё никогда к Лиён не приходил человек с такой болью в сердце. Оно разрывалось и разлеталось на куски. Ей хотелось сбежать, спрятаться от этой боли. Тэхо плакал, впиваясь пальцами в урну. Золотые бабочки окрасились красным, с такой силой он сжимал норигэ. Его крики разносились по комнате, впечатывались в стены и, казалось, оставались там навсегда.

Нефритовая кисть выпала из пальцев Лиён. Она жадно схватила воздух ртом, впилась в ткань турумаги рукой, в место, где, казалось, сейчас бьётся сердце, принадлежавшее не ей, а тому, кто сидел напротив.

– Вы в порядке? – забеспокоился Тэхо, протягивая руку. Он хотел коснуться плеча Лиён, но ладонь замерла в нескольких сантиметрах.

– Почти, – выдавила она и посмотрела на Тэхо. На его руку, что так и замерла над её плечом. На руке светилась красная нить: целая и невредимая. Она обматывала запястье Тэхо, тянулась вниз, касалась нарисованного портрета, ложилась на брошенную нефритовую кисть и заканчивалась на запястье Лиён.

Лиён подняла взгляд на Тэхо и усмехнулась.

«Да богиня судьбы, видимо, издевается надо мной».

Глава 5

Два журавля и ласточка

Лиён жадно глотала воздух, будто дышит в последний раз. Пальцы впивались в алую ткань её одеяний. На лбу блестели бусинки пота, некоторые стекали по виску и щеке. Она хмурилась, разглядывая сначала нависшую над плечом руку Тэхо, а потом и само его лицо. Тэхо смутил этот взгляд, и он тут же убрал руку, но Лиён резко перехватила её и поднесла к стоящей на столике свече, где лежал невероятно точный портрет Тэхо.

Тэхо дёрнулся от прикосновения липких потных ладоней.

– Проклятье! – выругалась Лиён и резко откинула руку Тэхо, будто та была чем-то, приносящим ей неприятности. Она помассировала виски и прикрыла глаза рукой. Лиён продолжала ругаться шёпотом, повторяя что-то о двух красных нитях судьбы и её дурной голове или странных шутках богов. Она говорила так быстро и неразборчиво, что Тэхо не мог разобрать, кого она ругала больше: себя или судьбу.

– Вы хотели узнать будущее? – вдруг спросила она, сворачивая портрет и закрывая баночку с чернилами. – Если да, то я вас разочарую. Скорее всего, я не смогу его увидеть.

– Меня не интересует моё будущее, – спокойно ответил Тэхо, садясь ровно и пряча руки подальше от этой странной девушки. – Я пришёл для того, чтобы убедиться в ваших способностях и попросить оказать мне услугу.

– Вот как? – удивилась Лиён и, кажется, выдохнула с облегчением.

– Что вы увидели в моём прошлом?

– Вы правда хотите услышать? То, что я видела… – Она запнулась. – Впервые я не хочу пересказывать увиденное.

Тэхо взглянул на Лиён и увидел ужас в её глазах. А ещё сострадание, боль и печаль. Всё то, что он видел в своих глазах на протяжении нескольких лет.

Она продолжала убирать на столике: обмыла кисть в чистой воде, протёрла мягкой белой тканью и воткнула в пучок на голове. После чего встала, взяла горячий чайник, две чаши и мешочки с чаем.

Тэхо молчал, наблюдая за тем, что она делает. Её движения были плавными и спокойными. В его голове пронеслась мысль, что, возможно, она владеет гипнозом, такими изящными и завораживающими оказались жесты. Она придерживала широкие, расшитые белыми рисунками рукава, когда брала чайник с горящих углей.

Тэхо с самого начала почувствовал запах тлеющего дерева, красок и бумаги. Комната Лиён оказалась достаточно простой. Маленький столик кёнсан с листами бумаги и принадлежностями для письма посередине. Большой шкаф в одном из углов комнаты. Одеяла в другом, сложенные стопкой. Красивая расписная ширма стояла возле окна, из которого виднелся луг. Круглый столик ходжокбан с глиняными чашками, мешочками с травами и чайником располагался недалеко от небольшой печки с углями. Тэхо удивился этому: кто в комнате ставит очаг? Она больше походила на комнату художницы. Хотя и сама Лиён не была похожа на простую кисэн.

Тэхо казалось странным, но он откуда-то знал, что Лиён обязательно скажет то, что убедит его в её способностях. Росток доверия, словно маленькое рисовое зёрнышко, прорастал в сердце Тэхо. Он хотел верить ей. Возможно, потому, что она была его единственной надеждой.

Она поставила чайник на ходжокбан, открыла крышечку. Развязала пару мешочков с травами, отчего воздух наполнился разными запахами. Лиён долго думала, перед тем как выбрать пару мешочков и добавить травы в горячую воду. Запахло зелёным чаем, имбирём, хурмой и жасмином. Аромат витал в воздухе, бил в нос Тэхо и обволакивал горло.

– Хурма и имбирь придадут вам сил. А жасмин и лотос успокоят вашу душу. – Она протянула чашку Тэхо, держа её двумя пальцами и придерживая запястье другой рукой.

Тэхо принял чашку из рук Лиён и слегка склонил голову в знак благодарности.

– Ваш меч символизирует волю вашего отца, – заговорила Лиён, попав в точку, как и предполагал Тэхо. Но он ждал. Угадать один раз – не значит найти правду.

– А эта подвеска принадлежала той, с кем вы хотели провести вечность. – Она указала на висевшее на рукояти норигэ.

Тэхо продолжал ждать, пытаясь сохранять спокойствие. Притворяться тем, кто ничего не чувствует, у него получалось лучше всего.

– В том, что она умерла, есть ваша вина.

Слова, вылетевшие из губ Лиён, ударили Тэхо хлыстом по сердцу. Маска спокойствия сползла с его лица. Он прикрыл рукой глаза, стараясь совладать с собой. Холод в голосе Лиён бил по ещё не зажившему сердцу.

– Не стоило брать на себя ношу, с которой не способны справиться, – продолжала Лиён.

Возможно, Тэхо ошибся, увидев в её взгляде сочувствие. Она собиралась убить его, не используя оружия.

– Если бы…

– Достаточно. – Его голос стал тихим и слабым. Лишь на секунду. Следующую фразу он произнёс уверенно и отстранённо: – Я убедился в ваших способностях, и у меня есть просьба. Есть кое-какая работа для вас.

– Если вы заплатите за неё хорошую сумму, я готова выслушать.

Тэхо ухмыльнулся и произнёс:

– В этом мире не всё можно купить за деньги.

– Зато за деньги в этом мире можно купить мою жизнь, – спокойно ответила Лиён, наливая себе чая. – Я слушаю вас. Скоро неба коснутся первые лучи солнца, мне хотелось бы отдохнуть перед новым днём.

– Я хотел бы, чтобы вы помогли поймать преступника.

Лиён нахмурилась, но ждала, что Тэхо скажет дальше.

– Мы не можем поймать убийцу, так как нет ни единой зацепки. Если бы вы нарисовали портрет жертвы и увидели его прошлое, может, мы смогли бы узнать, как он совершает преступления.

Лиён поёжилась, поёрзала на подушке, слегка коснулась кончиками пальцев нефритовой кисти.

– Я никогда не рисовала портрет мёртвого.

– Я заплачу хорошую сумму именно вам. Если вам так важны деньги.

Тэхо сказал это нарочно. Пусть это и было глупо, но казалось достойной местью за брошенные в него жестокие слова Лиён.

Несколько минут назад она казалась понимающей, а теперь стала холодной и отстранённой. Зоркий взгляд Тэхо подметил, как часто она дышит, как опустились плечи, и теперь Лиён не держала спину идеально прямо. Она помолчала, смотря куда-то мимо Тэхо, а потом произнесла:

– Я попробую помочь. Вам нужно лишь договориться с господином Аном. Он редко отпускает меня одну гулять по городу.

– Хорошо. Я рад, что вы пошли мне навстречу. Позже я приду за вами.

Уголки губ Лиён дрогнули. Тэхо склонил голову в знак почтения, попрощался и ушёл.

* * *

Когда Тэхо закрыл за собой дверь, Лиён устало застонала. Слишком много событий за один день, слишком много странных людей, ворвавшихся в её жизнь. Она просто хотела получить свободу. Просто хотела выбраться из этого болота. Ни божества со своими желаниями, ни охотники на демонов со своими просьбами ей не были нужны. Хотя второй хотя бы обещал заплатить деньги. Пусть в его голосе и звенело презрение к Лиён.

«Без разницы, что он думает», – отмахнулась от своих мыслей Лиён и, отставив столик, расстелила себе футон посреди комнаты. Скоро неба коснутся первые лучи солнца. Наставница Ким прибежит вновь заставлять Лиён работать и помогать прибираться после ночных посетителей. Ей нужен был сон – хотя бы немного, хотя бы самую малость.

Она сняла турумаги, оставшись лишь в сокчхима[26] и сокчогори. Вытащила кисть из волос и положила на столик. Развязала ленту, стягивающую пучок на макушке, и почувствовала облегчение, когда волосы упали на спину.

Ноги гудели, плечи горели огнём от прикосновения когтей квисинов. Духи всегда крутились рядом с Лиён, нашёптывая предсказания, стоило ей посмотреть на человека. Но без кисти эта магия заставляла её плакать кровавыми слезами, а кожу – гореть с ещё большей силой. Кисть стала безопасным проводником между Лиён и миром духов, в котором время текло иначе и можно было заглянуть в любой отрезок жизни человека. Во время рисования портрета квисины подбирались ближе, клали свои руки ей на плечи, чтобы нашёптывать прошлое и будущее, чтобы даровать возможность видеть красные нити судьбы, плетущие бытие.

Лиён забралась под одеяло и накрылась им почти до макушки. Тело знобило, кожа под тонкой льняной тканью покрывалось холодным потом. Она обхватила плечи руками, стараясь унять озноб, успокоить трясущиеся руки, и с силой зажмурила глаза. Поскорее бы уснуть.

– Хорошо спряталась. Я еле тебя нашёл. Если бы не связывающая нас нить, так бы и блуждал по городу. Значит, ты кисэн? Ладно, не знаю, как ты это сделала. Да мне и без разницы, давай договоримся. Ты загадываешь желание, которое я попрошу, и мы расходимся.

Неожиданно раздавшийся в тишине голос заставил Лиён вздрогнуть. Она настороженно опустила одеяло, открывая лицо. В углу комнаты сидел мальчишка и жевал припрятанную Лиён после праздника сладкую хурму. Она часто заморгала, надавила на глазницы пальцами. Закрыла и открыла глаза вновь, но мальчишка так и остался сидеть на месте. Наклонив голову набок, она ещё раз взглянула на мальчонку, хохотнула и, перевернувшись на другой бок, вновь укрылась одеялом.

– Ничего, Лиён, возможно, ты просто сошла с ума от общения с демонами и духами. Сейчас выспишься, и всё наладится, – пробухтела она себе под нос, укутываясь в одеяло.

– Чего спряталась? Слышала, что я сказал? – Мальчишка наглым образом сдёрнул с Лиён одеяло, оставляя её без укрытия.

Она резко подскочила и внимательно посмотрела на сидевшего рядом на корточках мальчика. У него были озорные весёлые глаза, вздёрнутый нос и широкий рот с кривыми зубами. Волосы завязаны в пучок на макушке, а сверху на голове покоился криво надетый кат. Лиён протянула руку и ущипнула его за щёку. Она была тёплой и настоящей.

– Ай, больно! – Он схватился за щёку. – Ненормальная?!

Лиён нахмурилась и, натянув на себя одеяло, попятилась. Взгляд метнулся в сторону столика, внутри которого лежал маленький кинжал. Что может сделать ей мальчишка? Всего лишь мальчишка, появившийся из ниоткуда.

– Что задумала?

Он наклонился ниже. Его лицо оказалось совсем близко, и Лиён вновь дёрнулась. В озорных детских глазах блестел огонёк злости и раздражения. Она собралась закричать, но мальчишка тут же закрыл ей рот рукой и схватил за плечо, которое и так болело.

– Тихо. Я Шин. Помнишь меня? – Он помахал второй рукой перед лицом Лиён, которая уже слабо, но ещё видела красную ниточку, идущую от запястья мальчишки к её собственному.

Глаза Лиён расширились, брови поползли вверх. Она часто заморгала, смотря на всё ещё закрывающего ей рот мальчишку. Его на удивление крепкая рука так и сжимала её плечо.

– Кричать не будешь? – задал он вопрос.

Лиён покачала головой. Возможно, происходящее сейчас с ней – очередной странный сон, который вторгся в её сознание и в скором времени закончится…

Шин отпустил плечо и убрал руку со рта Лиён.

– Как такое возможно? – спросила она, пытаясь нащупать лежавший позади неё турумаги. Ткань коснулась пальцев, и Лиён поспешно накинула турумаги на плечи.

– Кажется, ещё у дерева я говорил тебе, что я божество. Но, видимо, до твоей глупой головы не дошло, что это правда. – Он сел напротив Лиён, скрестив ноги перед собой.

– Почему тогда божеству понадобилась помощь простого человека?

– На то есть свои причины, – слишком быстро ответил Шин.

– Почему при первой нашей встрече ты выглядел иначе? – Лиён смотрела на Шина и не могла понять, как к нему обращаться. Сейчас он был младше неё.

– Я выгляжу так, как хотят меня видеть те, кто загадывает желание. Сейчас я вот такой, потому что женщина очень тосковала по своему умершему сыну. Она желала, чтобы её младший сын нашёл себе достойную жену, но чувствовала себя виноватой перед старшим, который умер в юном возрасте. Скорей всего, когда мы встретились, ты тоже желала кого-то увидеть, таким и стало моё лицо. Пройдёт день, и я снова стану прежним, кого ты видела при нашей первой встрече. Снова сможешь радоваться моему лицу, – со скучающим видом рассказывал о себе Шин.

– У меня нет людей, которых я хотела бы увидеть. Поэтому твоё лицо только раздражает.

Шин скривился то ли в усмешке, то ли в гримасе отвращения:

– Ты мне тоже не очень нравишься. Ну, раз украла чужую ниточку судьбы, будь добра, исполняй то, что должна.

– Я уже дала ответ.

– Может, хотя бы желание выслушаешь?

Лиён молчала, лишь легко покачав головой.

– Тогда хорошо. Отдай нить, пойду искать более сговорчивого человека. Из-за тебя мне, возможно, вновь придётся ждать.

Он схватил Лиён за запястье и больно сжал его. Вверх по руке потекло тепло, обжигая замёрзшую кожу. Когда ручейки тепла добрались до плеча, кожу пронзило множеством маленьких осколков. На спину будто поставили несколько вёдер с водой. Она хотела дёрнуть рукой, но Шин сам отпустил её и нахмурился. Лиён посмотрела на своё запястье, на котором так и висели две нити.

Шин привстал, упёрся коленями в пол и, протянув руку, кончиком пальца отодвинул край сокчогори. Лиён попятилась, судорожно закрывая шею от наглеца.

– На тебе метки квисинов. Кто ты такая? Эта нить была украдена с помощью духов? Как давно ты заключила с ними союз? – Шин задал много вопросов, но, не дождавшись ответов, продолжил: – У меня не получится забрать нить, потому что здесь замешаны силы из божественного города Истин.

Шин в обличье мальчишки вскочил на ноги и стал расхаживать из одного угла комнаты в другой. Потом стянул с себя кат, швырнул его в сторону. Лиён казалось, он и её готов швырнуть куда-то, таким раздражённым он выглядел.

Вдруг Шин остановился и спросил:

– Как ты украла судьбу у той девушки?

Он выглядел смешно. Юное лицо исказила гримаса злости. Он упёр руки в боки и смотрел взглядом столетнего старика, готового отругать провинившуюся Лиён.

– Чего молчишь? Небесный владыка, дай мне сил, досталась же тугодумка! – Шин закатил глаза и подошёл ближе.

Лиён не сдержалась и, прикрыв рот рукой, засмеялась.

– Знаешь, я даже злиться не могу, такой странный у тебя вид. Если ты божество, то я – принцесса Пари. Может, ты тоже дух квисин, который решил поиграть со мной? Раньше они частенько меня обманывали. Вокруг меня таких много бродит. Может, ты один из них?

– Я живу уже тысячи лет. Тысячи лет исполняю желания людей, а во мне тут сомневается какая-то девчонка кисэн. – Он закатил глаза и наконец-то сел. – Послушай, мне от тебя ничего не нужно, кроме одного крохотного желания, что ты загадаешь.

Лиён вдруг стала серьёзной.

– Я видела, к чему могла привести ваша встреча с той девушкой. Она бы умерла, а ты бы страдал. – Она говорила серьёзно, без смеха, чётко выговаривая каждое слово.

– Бред. Я не мог привязаться к человеку.

Лиён пожала плечами и развела руками:

– Это то, что я увидела в будущем девушки.

Он поёрзал на месте и почесал подбородок, размышляя о случившемся.

– Раз ты видишь будущее людей, посмотри, что тебя ждёт после нашей сделки.

– Я не могу увидеть своё будущее. Много раз пыталась – ничего. Поэтому я не буду загадывать желание для тебя. Если оно может привести к смерти, я не хочу ступать на этот путь.

– Упрямая девчонка, – вновь фыркнул Шин, чем уже стал раздражать Лиён.

«Конь, что ли? Расфыркался тут», – подумала она, покачав головой.

– Хорошо. Я поищу ответ, как снять с тебя эту ниточку. – Он указал на её запястье. – Без твоего желания мне помочь ты всё равно бесполезна.

Шин встал, подобрал кат с пола и натянул его на макушку. Снова посмотрел на Лиён, которая держалась из последних сил, чтобы не упасть без чувств.

– В следующую встречу я принесу тебе мазь, чтобы раны от прикосновения квисинов заживали быстрее.

Лиён удивлённо изогнула бровь. Он постоял ещё несколько секунд, пристально смотря на неё, и вновь заговорил:

– Оставайся здесь, чтобы мне вновь не пришлось тебя искать. Я ещё вернусь к тебе. Пока мы связаны, ты от меня никуда не денешься.

Лиён молчала, раздумывая, задавать вопрос, крутившийся на языке, или нет. Но всё же решилась.

– Какое желание? – спросила Лиён. Фраза звучала глупо и грубо. Но слова скапливались, скручивались клубком и не давали говорить вежливо.

Шин усмехнулся, посмотрел в окно. Звёзды, правящие в ночном небе, светлели, чёрное полотно сменяло яркое розово-жёлтое.

Он перевёл взгляд на Лиён. В его глазах, совсем недавно озорных и весёлых, стояла тоска. Казалось, вся боль, скопившаяся за тысячи лет его жизни, отпечаталась в них. Он слегка улыбнулся и ответил:

– Ничего сложного. Тебе нужно лишь загадать мою смерть.

Глава 6

Мёртвый портрет

Тэхо окутывала ночь. Он затаился на крыше небольшого домика и ждал, пока появится тот, за кем он охотится. Чёрные одежды скрывали его в ночи. Он сидел на коньке крыши, спустив одну ногу. Меч, что всегда был рядом с ним, покоился на его коленях.

Тэхо посмотрел на висевшее на рукояти норигэ и провёл пальцами по холодному нефриту и маленьким бабочкам. Всё, что у него осталось от Арым. Сердце сжалось от боли и тоски. Слова, произнесённые Лиён, до сих пор царапали душу и потихоньку расковыривали старые, ещё не зажившие до конца раны. Он знал, что виноват в смерти Арым. Слишком самоотверженно пытался доказать отцу, что стоит чего-то. В итоге получил лишь неодобрение отца и смерть любимой. Он лишь потерял, не получив ничего взамен. И сейчас единственным его желанием было найти того, кто был причастен к смерти возлюбленной.

Лёгкий ветерок подул в спину Тэхо. Ночная прохлада помогла вынырнуть из океана тоски и страданий. Послышались чьи-то шаги, и он напрягся, вглядываясь в линию пустой улицы, тянувшейся издалека. Никого не было. Глиняные дощечки на крыше затрещали, и Тэхо обернулся, выставляя вперёд меч в ножнах.

– Это я. – Только что приземлившаяся с ближайшего дерева Хаын подняла руки.

Тэхо опустил меч и вернулся в прежнее положение, будто и вовсе не двигался.

– Учуяла что? – тихо спросил он, даже не глядя на Хаын. Всё его внимание было занято дорогой.

– Да, запах одного высокомерного грубияна, – пробурчала себе под нос кумихо, присаживаясь рядом с Тэхо.

Он пропустил колкое замечание мимо ушей, ожидая ответа на свой вопрос.

– Тонмульсин[27] был здесь недавно. Я узнала, что на краю улицы живёт мужчина, который сдирает кожу с животных, чтобы потом продавать. Скорее всего, дух этой собаки пытается отомстить ему за свою смерть. Почему в этой ситуации человек, который поступил как животное, не должен получить по заслугам? А животное, что настрадалось и не смогло с миром уйти в мир к Небесному Владыке, стало преступником?

– Ты сейчас судишь со стороны существа, сотворённого из магии и энергии. Управление Чонмён не занимается преступлениями людей. Наша задача ловить иных преступников. Сейчас тонмульсин этой собаки – преступник, что приносит неприятности людям. Значит, его необходимо поймать и отправить обратно к Небесному Владыке.

– Ты слишком правильный. Весь в отца, – недовольно произнесла Хаын и отодвинулась от Тэхо подальше.

Он передёрнулся. Хаын знала, куда бить, и поэтому ударила посильнее. Его всегда сравнивали с отцом. Тэхо изо всех сил старался быть на него непохожим, но в итоге стал его копией.

– Порядок, закон и равновесие – единственное, что может привести к миру. Хаос разрушает порядок, души нарушают закон. А такие, как этот тонмульсин, расшатывают весы баланса.

– Ой, всё! – Хаын закрыла уши руками. – Если ты продолжишь говорить такие скучные и правильные вещи, меня стошнит от твоего занудства.

– Это не занудство. – запротестовал Тэхо, вздыхая. – Основы нашего мира.

Хаын нахмурилась, села, поджав одну ногу под себя, выпрямила спину и лишь одними губами, без единого звука, стала повторять за Тэхо.

Он посмотрел на неё и закатил глаза, качая головой.

– Кстати! – вдруг оживилась Хаын. – Как сходил к той художнице?

– Думаю, она сможет помочь нам, – ответил Тэхо. Он встал и перехватил меч другой рукой.

– Ты угрожал ей? Признайся! Сказал, что засадишь её за решётку за преступления против порядка, если она не поможет? Уверена, девчонка просто тебя испугалась. Ты видел своё лицо, когда хмуришься? Токкеби и то посимпатичнее выглядит, – тараторила Хаын, покачивая головой из стороны в сторону.

– Помолчи! – шикнул на неё Тэхо. Он присел, готовый прыгнуть с крыши в любую секунду. Тигр, вышедший на охоту.

Тонмульсин дворовой собаки, что была жестоко убита, появился в конце тёмной улицы. Плоть, растерзанная человеком, за которым он охотился, давно разложилась и исчезла, остался лишь дух, блуждающий между миром людей и божественным городом Истин. Полупрозрачный силуэт двигался медленно, ступая по земле словно по раскалённой лаве. Каждый шаг отдалял его от чистой души и заполнял его сердце тьмой и хаосом. Красные, горящие пламенем глаза жаждали мести и расправы.

Тэхо спрыгнул с крыши и встал перед тонмульсином. Демон опустился на передние лапы, готовый в любой момент вгрызться в горло Тэхо, и зарычал.

– Советую покинуть это место. Жажда мести заполнила твоё сердце и теперь пожирает его.

Пламя в глазницах разгорелось с новой вспышкой, громкий рык вырвался из полупрозрачной груди огромной псины.

– Он говорит, что ему плевать, что ты там сказал, он хочет сожрать внутренности того ублюдка и обглодать всех его детей. – Хаын поёжилась, озвучивая то, что сказал разъярённый тонмульсин.

– Вот о чём я говорил, – обратился к ней Тэхо, не сводя глаз со злого духа собаки. – Если мы не остановим его, конечно, месть свершится, но, скорее всего, пострадают невиновные. Распробовав вкус убийства один раз, он уже не сможет остановиться.

– Тогда закончим это поскорее. – Голос Хаын изменился. Будучи всегда жизнерадостной и бодрой, она вдруг поникла. Озорство и теплота сменились холодом и безразличием.

Она вытащила из-за спины лук, достала стрелу из маленького колчана и натянула тетиву. Хаын глубоко вдохнула, наполняя живот воздухом. Под руками разгорался огонь. Огонь, что жёг лишь то, что принадлежало божественному городу Истин.

Стрела со свистом разрезала плотный прохладный воздух. Пламя осветило полотно мрака, и стрела, летевшая прямо в цель, воткнулась в землю возле ног собаки. Тэхо оставалось только гадать, промахнулась ли Хаын случайно или же сделала это нарочно.

Кумихо спрыгнула с крыши, мягко приземлившись перед тонмульсином. Он зарычал и опустил морду, готовясь атаковать. Длинные когти вонзились в землю. Толчок – и с поднявшейся в воздух пылью дух собаки полетел в сторону Хаын. Она приготовилась защищаться, протянула руку за стрелой, натянула тетиву. Но слишком медленно. Острые зубы тонмульсина сверкнули в свете луны. Тэхо оказался перед Хаын за мгновение. Зубы вонзились в ножны меча. Тонмульсин зарычал и разжал пасть, приземляясь на лапы недалеко от Тэхо.

– Просил же не действовать необдуманно, – сказал Тэхо, краем глаза взглянув на Хаын. – Будь готова. Когда скажу – пустишь стрелу. В этот раз не промахнись.

Хаын сжала зубы и приготовила стрелу.

Тонмульсин вновь зарычал и приготовился атаковать. Он оттолкнулся от земли и прыгнул. Тэхо развернулся и ударил рукоятью меча в грудь духа собаки.

– Сейчас! – Тэхо отошёл в сторону, предоставляя возможность Хаын.

Огонь вновь пробежал по телу стрелы, достигая наконечника и окутывая его пламенем. Пальцы Хаын разжались. Со свистом ярким пятном стрела вонзилась прямо в лапу тонмульсина. Он зарычал, поднимая голову.

Тэхо опустил руку. Маленькие капельки воды стали скапливаться вокруг его пальцев, окружая запястья и ладонь. Капли собирались в маленькие ручейки, ручейки – в водный шар, формирующийся на ладони. Тонмульсин оттолкнулся и прыгнул в сторону Тэхо. Тэхо развернул ладонь и пустил шар в сторону нападающего духа. Тонмульсин взвыл, когда окутавшая его вода превратилась в сковывающие тело ледяные цепи. Тело духа упало на землю, не в силах больше двинуться.

Тэхо сжал покрасневшую руку, которая медленно покрывалась инеем, и зашипел от боли.

– Если бы ты переступил через свои принципы и вынул меч из ножен, не пришлось бы страдать, – вздохнула Хаын, подойдя к Тэхо и накрывая его ладонь своей. Мягкое тепло окутало замёрзшую руку Тэхо, и колющий мороз стал отступать.

– Спасибо. – Тэхо сжал и разжал ладонь. Она вновь была в порядке. Ни капелек воды, ни инея, своим холодом проникающего до самых костей. – Ты же знаешь: меч я обнажу только в крайнем случае.

Он подошёл к тонмульсину, присел рядом с ним на корточки, достал из-за пазухи маленькую деревянную табличку с надписью «Поглощение» и коснулся центра живота духа. Тело тонмульсина засветилось, превращаясь в чистую энергию. Табличка тут же поглотила эту энергию. Свет исчез.

Тэхо поднял табличку, засунул обратно за пазуху и произнёс:

– Завтра у меня есть задание для тебя.

– У тебя всегда есть задания для меня. Даже отдохнуть не даёшь, – произнесла Хаын, выдирая стрелу из земли и возвращаясь в колчан. – Что на этот раз?

– Тебе нужно привезти художницу в назначенное время и место. Не могу быть полностью уверен, что она поможет нам, но возможно, это единственный способ узнать, кто стоит за этими преступлениями.

Хаын хитро улыбнулась и хлопнула Тэхо по плечу.

– Мне начинает нравиться то, что происходит. – Она прищурила и так по-лисьи хитрые глаза и, похлопав Тэхо по плечу ещё несколько раз, зашагала прочь, ступая на землю с прискоком.

* * *

Прошло несколько дней с тех пор, как Лиён встретила двух мужчин, чьи красные нити обвивали её запястье. Оба просили помощи. Обоим было нужно от неё что-то. Но последняя встреча с Шином оставила странный осадок на душе Лиён. Его слова, брошенные словно камешек в воду, запустили круги, нарушая покой. А странная улыбка заставляла сердце сжиматься от страха, а кожу – покрываться мурашками.

Лиён надеялась, что он забудет о ней и больше не придёт, но всё же каждый раз вздрагивала от случайного шороха.

Господин Тэхо за эти дни также не появился. Лиён пугало то, что она увидела в его прошлом, и то, что в его глазах блестело отчаянье.

Она дёрнула головой, отгоняя мысли об этих странных встречах и о судьбе, так странно распорядившейся её жизнью. Ей необходимо сосредоточиться. Если господин Тэхо не соврал и заплатит за помощь, она ещё на несколько шагов приблизится к своей мечте освободиться. Возможно, и для неё найдётся спокойное местечко в этом мире.

Лиён разложила травы в мешочки для чая, приготовила чистую бумагу и чернила. Большой круглый бок солнца уже прилёг на землю, значит, скоро господин Ан приведёт того, кто желает нарисовать свой портрет. Последнее время он не щадил её и приводил по два клиента за ночь. Лиён блуждала среди чужих судеб, каждый раз повторяя себе, кто она такая, в страхе забыть и потерять себя в историях других людей. Поэтому выбраться из дома кисэн было её единственной целью. Наставница Ким твердила, что, если бы Лиён не была упёртой как буйвол, с таким милым личиком давно нашла бы себе покровителя. Но Лиён не хотела быть наложницей. Да и кто бы посмотрел на неё? Стоит им увидеть её глаза, как они сразу же убегут, посылая в её сторону проклятья. Те, кто желает заполучить Лиён, – похотливые кобели. Поэтому единственный верный путь, что для себя выбрала Лиён, – это выкупить свою жизнь самостоятельно.

В дверь постучали.

– Входите, – произнесла Лиён, вставая из-за столика.

В комнату вошла наставница Ким, за ней девушка маленького роста с хитрыми глазами и длинными волосами, кончики которых слегка отличались цветом от остальных. Будто языки пламени начинают пожирать чёрные густые волосы до самого пояса. Наряд был непривычным. Лёгкий мужской ханбок, подол которого заканчивался немного выше щиколотки, свободные паджи[28]. За спиной её покоились колчан и лук.

– Лиён. Эта госпожа пришла за тобой, её послал господин Тэхо. – Голос наставницы Ким предательски дрогнул. Лиён знала, что она боится и переживает за неё. После рассказа о том, кем на самом деле является господин Тэхо, наставница насторожилась.

– Здравствуй. Я Хаын, – вышла вперёд стоящая за наставницей девушка. Она слегка склонила голову и улыбнулась Лиён, отчего её глаза стали ещё хитрее. – Тэхо приказал привести тебя к часу собаки. У тебя есть немного времени, чтобы собрать всё необходимое.

Лиён часто заморгала, удивившись, как бестактно разговаривает пришедшая девушка. Она зашагала по комнате, разглядывая, казалось, каждую пылинку, летающую в воздухе.

– Господин Тэхо собирался сам прийти за мной.

Хаын покосилась на наставницу Ким, намекая, что при ней говорить не будет. Наставница Ким обиженно поджала губы, поклонилась и произнесла:

– Если вдруг что понадобится, зови меня, Лиён.

Она ещё раз с недоверием посмотрела на Хаын и вышла из комнаты.

– То, что собирается сделать Тэхо, – преступление против законов нашего мира и божественного города Истин. – Хаын сложила руки за спиной, меряя комнату шагами в ожидании, пока Лиён соберёт вещи. – Тебе не страшно?

– Господин Тэхо обещал заплатить хорошую сумму. Надеюсь, она сможет окупить мой страх и безрассудство.

Хаын остановилась и усмехнулась, наконец-то перестав всё разглядывать.

– А ты начинаешь мне нравиться. Ну что, готова?

Лиён кивнула и взяла маленький деревянный ящичек с ручкой, в котором теперь покоились листы бумаги, чернила и несколько мешочков с чаем. Она коснулась покоящейся в волосах кисти и накинула на плечи чанот тёмного цвета.

* * *

Хаын привела Лиён к зданию управления Чонмён. Внутри всё сжалось. Лиён вцепилась пальцами в деревянную ручку переноски. По спине побежали мурашки. Страх, который и так часто был спутником Лиён, снова стоял позади неё и шептал о том, что она делает нечто глупое. Так же было и в тот день, когда она предложила девушке изменить её судьбу. И чем же всё обернулось? Теперь какой-то сумасшедший хочет, чтобы она загадала ему смерть.

Хаын бодро шагала впереди, размахивая руками и напевая странную песенку, что была неизвестна Лиён. Казалось, она была раскованной и совершенно не похожей на тех девушек, что приходили к Лиён. От неё исходила энергия, подобная пламени, что пожирает поленья в печи. Яркая, энергичная и свободная.

В сердце Лиён кольнула зависть.

– Не бойся, – вдруг заговорила Хаын, когда они подошли ко входу в управление. – Здесь нет никого, кроме Тэхо. Лентяи так радовались, когда он предложил им подежурить за них, что бежали из управления, как коровы на водопой в жаркий день.

Хаын прикрыла рот рукой и хихикнула. Лиён так и не смогла понять, что позабавило её так сильно. Хаын толкнула ворота забора, и они с тихим скрипом открылись. Лиён до боли укусила нижнюю губу. Боль помогала держать страх в узде.

Внутри управления царила тишина. В коридорах густая тьма окутывала стены, от них тянуло холодом. Хаын щёлкнула пальцами, и в воздухе возник маленький огонёк. Стены тут же озарил тёплый свет. Не яркий, но достаточно сильный, чтобы осветить дорогу Лиён и идущей впереди Хаын.

Они прошли по длинному коридору, а затем спустились по узкой лестнице. В подвальном помещении холод пробирался даже под плотные ткани чанота, что укрывал плечи Лиён. Она прижимала к себе ящичек, ступала на земляной пол медленно и аккуратно. Хаын же, идущая впереди, была спокойной и, как прежде, бодрой. Она напевала песенку, покачивая головой из стороны в сторону.

Когда они остановились перед большой входной дверью, Лиён захотелось развернуться и убежать. Хаын постучала в дверь три раза. У Лиён ещё была возможность развернуться и уйти, но ноги словно вросли в землю, тело отказывалось слушаться.

Дверь открылась, и в проёме появился Тэхо. На нём также был чёрный ханбок с идеально белым отворотом. Всё такое же невозмутимое лицо и нахмуренные брови. Лиён невольно вспомнила, как он улыбался рядом с той девушкой. Тогда его лицо было другим. Не было этой еле заметной складочки между бровями. Не было этого холодного и грустного взгляда.

Он склонил голову в знак приветствия и произнёс:

– Спасибо, что пришли, пройдёмте. Только не пугайтесь того, что увидите.

Лиён кивнула и зашагала следом за Тэхо. Хаын закрыла дверь и заперла её на замок.

«Бежать теперь точно не получится. Нужно было думать раньше. Глупая ты, Лиён», – поругала она саму себя, до боли в ладони сжимая ручку ящичка.

Они подошли к большому каменному столу. Лиён впервые видела такие. Монолитный камень с вырезанными на его боковушках знаками и символами, известными Лиён из книг о мироздании, что ей приносила наставница Ким. Тело, лежавшее на столе, было накрыто тёмно-коричневой тканью. Лиён ждала, что сейчас почувствует запах разлагающейся плоти, но запаха не было.

Тэхо подошёл к столу и положил руку на укрывающую тело ткань. Рука замерла, а и так хмурый взгляд стал ещё более холодным и отрешённым. Казалось, он хочет что-то сказать, но не решается.

Он схватился за ткань и стянул её с трупа. Лиён ожидала увидеть что угодно, но только не то, что в итоге предстало перед её глазами. Она попятилась, чуть не запнувшись. Тэхо ловко подхватил её под локоть. Всего на секунду, после чего тут же отпустил Лиён, которая в ужасе смотрела на то, что лежало перед ней.

Существо, совершенно не похожее на человека. Чёрная и серая кожа прилипла к костям и обтягивала скелет. От когда-то здорового человека остались лишь кости и кожа. Глаза полуоткрыты, губы (вернее, их подобие) плотно сжаты.

Лиён прикрыла рот ладошкой, боясь закричать.

– Что с ним? – выдавила она.

– Наш мир состоит из энергии. Природа, люди и вселенная – всё есть энергия, состоящая из пяти элементов, – начал Тэхо, встав так чтобы закрыть от Лиён тело.

Отлично, пока она не видит этот странный труп, может хотя бы дышать. Лиён сделала маленький шажок назад.

– В каждом человеке есть поток энергии, состоящий из пяти элементов. Воды, земли, воздуха, огня и металла. Обычно все они находятся в балансе, но есть те, у кого определённый тип энергии более выражен от рождения. Такие, как Хаын или же вы. – Он посмотрел ей в глаза впервые за всё время, что они стояли здесь. В этом странном месте с существом, которое когда-то было человеком.

– Зачем вы всё это мне рассказываете? – спросила Лиён, не отводя взгляда от тёмных глаз Тэхо.

– Я обещал вам, что всё объясню. Я хочу, чтобы вы понимали, с чем я прошу мне помочь.

– Он просто зануда, – еле слышно произнесла Хаын, стоящая за спиной Лиён.

Тэхо, не обратив внимания на колкую фразу напарницы, продолжил:

– Демоны, кумихо, духи – все они нарушают порядок и равновесие. Охотников в управлении Чонмён обучают управлять энергиями, чтобы ловить таких нарушителей. Они порождения хаоса, а хаос никогда не приведёт к миру и покою. И кто-то нарушает этот покой, забирая чужую энергию.

– И что же заставило вас прийти к той, что является частью этого хаоса? – вновь перебила Лиён увлёкшегося рассказом Тэхо. – Тупик? Бессилие? Отчаянье?

Слова Лиён вновь ударили Тэхо, так что на лице вечно хмурого охотника промелькнули и другие эмоции: удивление, раздражение и грусть. И Лиён вдруг пожалела о том, что сказала. Перед её глазами вновь возник образ Тэхо с урной в руках.

Хаын вдруг засмеялась, так громко, что звонкий смех пронзил нависшую тишину и задребезжал, словно колокольчик. Она тут же прикрыла рот рукой, сдерживая рвущееся на волю хихиканье.

«Странные они», – пронеслось в голове Лиён, когда она, обернувшись, увидела, как Хаын пытается унять смех.

– Если ты не прекратишь, весь Квансан услышит, как тебя распирает от хохота, – спокойно произнёс Тэхо.

Хаын поджала губы и надула щёки. Тэхо покачал головой.

– Да, – обратился он вновь к Лиён. – Именно то, что вы сказали, и привело меня к вам. Преступник, что творит это с людьми, не оставляет улик. Его духовную энергию невозможно отследить. Ни один из известных управлению демонов или жителей божественного города Истин не способен на такое. Я ищу преступника уже несколько месяцев, и да, я зашёл в тупик. Если вы поможете мне, я заплачу вам столько денег, сколько вам потребуется.

Лиён усмехнулась. Один готов исполнить любое её желание, другой – осыпать деньгами. Замечательно! Только вот какую цену придётся заплатить за это Лиён?

– Я не могу ничего обещать, – честно призналась она. – Его лицо совсем не похоже на те, что я рисовала ранее. Я не уверена, что получится.

– Пока не попробуете, мы не сможем узнать, – сказал Тэхо и отошёл в сторону, открывая взору Лиён умершего человека.

Она быстро на него взглянула, открыла ящичек, достала бумагу и чернила, разложила всё на полу. Господин вечно хмурый взгляд вряд ли приготовил ей удобный стол и мягкую подушку.

Когда всё было разложено на полу, Лиён с колотящимся сердцем подошла ближе к каменному столу. Распознать черты лица было сложно, да ещё и при слабом освещении. Наполнив воздухом лёгкие, она наклонилась ниже, всматриваясь в лицо когда-то живого человека. Но ничего не увидела.

– Можно? – спросила она, ткнув пальцем в свечу, стоящую на краю стола.

– Конечно, – ответил Тэхо и поспешил подать источник света.

Руки Лиён дрожали. Она была уверена, что причиной был не холодный воздух. Замёрзшие пальцы Лиён лишь на секунду коснулись ещё более холодных пальцев Тэхо, когда он отдавал ей свечу.

При свете стало лучше видно очертания странного лица. Лиён удалось рассмотреть скулы и размер глаз. Тонкие губы, которые, возможно, до смерти были более пухлыми. Она собрала остатки храбрости и коснулась кончиком пальца надбровной кости, провела по переносице.

Этого было достаточно, чтобы забраться в тот момент, когда он умер. Лиён ещё плохо управляла теми видениями, что приходили в момент рисования, но иногда это срабатывало.

Она отвернулась от трупа, расправила пышную чёрную юбку и уселась на пол. Достала кисть из волос и, как прежде, по привычке покрутила её между пальцами. Ритуал, который дарил ей уверенность.

Тэхо и Хаын встали рядом и, казалось, были готовы ловить каждое её движение. Закрыв глаза, Лиён глубоко вдохнула и обмакнула кисть в чернила. Первые штрихи были неуверенными, кисть не реагировала. Лиён обиженно поджала губы, сложила лист бумаги вдвое и достала из ящичка новый. Подумав несколько секунд, она опустила руку в ящичек и вынула из него маленький нож. Хаын удивилась и наклонилась чуть вперёд, а Тэхо лишь ещё больше нахмурился.

Лиён надавила кончиком ножа на палец, появилась маленькая алая бусинка. Она поднесла руку к чернильнице и выдавила крохотную капельку крови в чернила. А потом вновь опустила кисть в чёрную жидкость и коснулась молочного полотна бумаги. Линия тут же засветилась, а первая когтистая лапа духов коснулась плеча Лиён.

– Ты видишь это? – прошептала Хаын, тыча пальцем за спину Лиён.

– Да, – спокойно, шёпотом ответил Тэхо. – Видел ещё в первую нашу встречу.

– И зная об этом, позволяешь ей рисовать? Ты кто такой? Где Тэхо, которого я знаю?

Хаын оторвала взгляд от появляющихся на бумаге линий и посмотрела на Тэхо взглядом, полным удивления.

– Может, прекратите? – прошипела Лиён сквозь сжатые зубы. – Вы мне мешаете.

Её раздражало то, что они говорили о ней так, словно она глухая. Так происходило всегда. Люди шептались за её спиной так громко, словно желали, чтобы она услышала.

Тэхо и Хаын замолчали. В тишине Лиён могла слышать лишь их дыхание. Ровное и спокойное, отличающееся от её собственного – тяжёлого и прерывистого. Картинка складывалась тяжело. Красные и золотые ниточки медленно сплетали полотно прошлого человека, чьё лицо ей не удалось полностью прочитать.

В темноте появился дом, разбросанные вокруг вещи. Мужчина, прячущийся внутри. Страх, что колотился у него в груди, выпрыгивая вместе с сердцем. Лиён видела, как открылась дверь и вошёл тот, чьё лицо она не могла разглядеть в тени широкого чёрного сатката. Мужчина молил о пощаде, а зашедший говорил о долгах и о том, что пришло время их вернуть.

Ниточки распались и сплелись вновь. Теперь перед Лиён лежало бездыханное тело: скелет, обтянутый кожей. Убийца в маске сидел рядом, положив руку на живот жертвы. Лиён не могла разобрать, что он делал, но это ей показалось знакомым. Она шагнула вперёд, потом ещё и ещё. Раньше она никогда не подходила так близко к тем, кто являлся ей в видениях.

«Но это ведь всего лишь картинки. Ничего ведь не случится, если я просто посмотрю чуточку ближе?» – стучало в голове Лиён. Квисины, как и прежде, что-то шептали. Громче обычного, но Лиён их не слышала.

Ещё один шаг – и, возможно, она сможет увидеть лицо. Она подошла близко, медленно и почти бесшумно. Это был её мир, и казалось, она управляет тем, что видит. Но Лиён ошиблась. Убийца дёрнулся и, развернувшись вполоборота, схватил Лиён за запястье.

Ужас взял её за горло. Нужно лишь открыть глаза, подумать о возвращении, и всё будет как прежде! Но ничего не выходило. Убийца держал Лиён за запястье, и казалось, на её руку льют раскалённый свинец.

– Девочкам не стоит одним разгуливать по чертогам прошлого. – Голос звучал тихо и спокойно. Пальцы убийцы плотнее сомкнулись вокруг руки. – А непослушных детей стоит наказывать.

Он выпрямился и повернулся к Лиён. Она не смогла разглядеть, чьё лицо прячется в тени ката, она видела лишь глаза, сверкнувшие красным пламенем, и хитрую улыбку.

Он упёрся двумя руками в плечи Лиён и толкнул вперёд. Её потянуло назад, нити стали рассыпаться на мелкие кусочки и падать красно-золотым дождём.

Лиён дёрнулась и пошатнулась. Когтистые лапы квисинов больно воткнулись в плечо. Она открыла глаза. Закрыла их вновь. Открыла. Закрыла. Ничего.

– Вы в порядке?

Голос Тэхо, казалось, совсем близко, но Лиён не видела его. Она вообще ничего не видела. Только тьму и горящие в этой тьме алые глаза.

Глава 7

Сломанная кукла

Лиён протянула дрожащую руку, провела по воздуху и наткнулась на Тэхо. Она вела себя странно: губы подрагивали, она часто моргала, иногда надолго закрывая глаза и широко раскрывая вновь.

– Вы в порядке? – повторил Тэхо, протягивая ей руку, чтобы она встала.

Лиён посмотрела куда-то мимо него, поджала губы и попыталась подняться сама, но ноги её совсем не слушались. Тэхо обхватил её за плечи и помог встать. Она пошатнулась, но осталась на месте. Убедившись, что ноги Лиён держат её, он тут же убрал руки.

– С вами ведь не всё в порядке? – серьёзно произнёс он, смотря на испуганное лицо Лиён. Она уже искусала губы до крови и продолжала это делать.

– Я ничего не вижу. – Её голос дрожал, в горле застревали слёзы, но она не плакала. – Совсем ничего.

Тэхо нахмурился и посмотрел в глаза Лиён, которые, казалось, заволокло туманом. При слабом освещении он сразу и не заметил. Внутри что-то кольнуло. Хаын права. Когда Тэхо отчаялся настолько, что решил подвергнуть опасности другого человека? Даже если эта девушка связана с квисинами и несёт хаос в мир, ему не стоило так поступать.

За спиной Тэхо послышался треск, словно плотную ткань разорвали пополам, в спину подул холодный ветер и запахло смрадом.

– Тэхо, кажется, у нас проблемы, – произнесла Хаын, стоя недалеко и смотря за его спину.

Яркая вспышка пламени осветила полумрак.

– Проклятье. Откуда здесь взялся раскол?! – выругалась Хаын и пустила первую горящую стрелу в тех, кто находился за спиной Тэхо. Он медленно развернулся и увидел, как из раскола один за другим лезут квисины. Пока только низшие духи умерших животных. Но это лишь пока. Пространство, что разделяло мир людей и божественный город Истин, трещало по швам. Будто кто-то рвал ткань, натянутую между мирами.

Тэхо перехватил меч из одной руки в другую и обернулся к ничего не понимающей Лиён. Он неуверенно обхватил её за предплечье. Она дёрнулась от неожиданности и непонимающе посмотрела мимо него.

– Вам лучше уйти. Я выведу вас к лестнице. Поднимайтесь наверх. Когда мы с Хаын закончим здесь, я приду к вам.

Она ничего не сказала. Присела и начала водить по полу руками. Яркая вспышка пламени осветила зал. Воздух наполнился жаром и дымом.

– Ты сейчас тут всё спалишь! – закричал Тэхо, оборачиваясь к Хаын, которая пускала одну стрелу за другой.

– Если не поможешь, гореть будет кое-что другое, – огрызнулась кумихо. Волосы растрепались и стали рыжими уже наполовину. Если так продолжится, она не сможет сохранять человеческий облик и превратится в лисицу.

Тэхо обхватил Лиён за плечи и поднял:

– Нужно уходить!

– Моя кисть… я не уйду без неё.

Тэхо посмотрел на пол и поднял кисть, что до сих пор валялась на земле в нескольких шагах от Лиён. Он раскрыл её сжатые в кулак пальцы и вложил в них кисть.

– Вот. Уходим.

Она быстро воткнула кисть в волосы и уцепилась за рукав Тэхо. Он видел, как она держится из последних сил, чтобы не расплакаться.

Тэхо сделал несколько шагов, но холодные лапы с длинными когтями впились ему в плечо. Он зашипел от боли и, развернувшись, ударил рукоятью меча в центр груди квисина. Дух тут же рассыпался, но на них уже летел следующий. Духи один за другим стремились к ним с Лиён. Они не трогали Хаын: ползли, облетали. И все стремились к Лиён и Тэхо. Он почувствовал, как дрожащие пальцы кисэн крепче вцепились в его одежду.

– Им нужна я, – выдохнула она. – Я слышу их, они зовут меня.

Пустой затуманенный взгляд Лиён точно устремился в сторону раскола.

Тэхо завёл её за спину и опустил руку, собирая капельки воды, которой из-за горящих стрел Хаын осталось немного.

– Не двигайтесь. – Тэхо не знал, права Лиён или нет. Но он чувствовал ответственность перед ней. Именно он позвал её сюда. Именно он виноват в том, что эта девушка сейчас ничего не видит и стала лакомым кусочком для квисинов. Снова он виноват. Снова кто-то может пострадать.

Очередной квисин двинулся в сторону Тэхо и Лиён. Он провёл рукой по воздуху, сложив два пальца, и начертил перед собой круг. Поток воды потащил всех ползущих к ним квисинов, затушил всё, что полыхало после огненных стрел, и намочил Хаын. Кумихо обернулась, злобно посмотрев на Тэхо, и оскалилась. Тёмная радужка стала светло-коричневой, почти золотой, а чёрный круглый значок вытянулся. Чем больше Хаын использовала магии, тем быстрее теряла человеческий облик.

Раскол продолжал расширяться. Если не закрыть его сейчас, произойдёт беда. Тэхо кинулся вперёд. Хаын уже запускала следующую партию стрел, пронзающих тела квисинов и превращающих их в пепел. Тэхо, бегущий вперёд, оказался у раскола на расстоянии нескольких метров. Ему необходим был металл. Металл порождает воду.

Тэхо с сомнением посмотрел на меч, но, качнув головой, начал искать другой предмет.

Женский звонкий крик пронзил плотный от жара воздух. Тэхо обернулся. Лиён упала, а один из квисинов уже тащил её за ногу к расколу. Хаын кинулась к ней.

Взгляд Тэхо бегал по залу в поисках металла. Дерево, земля, камни… Тэхо видел всё, кроме того, что ему было необходимо.

Он взглянул на меч и коснулся рукояти.

Единственный выход, если он не хочет вновь стать причиной чьей-то смерти. Но сомнения терзали его сердце. Клятва, что он дал, будет нарушена, если сейчас он достанет этот меч.

Лиён вновь закричала, а потом резко замолчала.

Тэхо, испугавшись, поднял голову и посмотрел в сторону Лиён. Квисины пропали, а перед ней стоял мужчина. Высокий, с небрежно завязанным хвостиком. Лицо его скрывала странная маска: чёрная, с нарисованным белой краской лицом. Он закрывал Лиён и, казалось, смотрел на Тэхо.

Мужчина взмахнул рукой, и раскол вмиг закрылся.

Тэхо не сводил глаз с незнакомца. Тот не двигался. Просто закрывал собой Лиён, держа её за запястье и пряча за своей спиной.

Хаын тяжело дышала. Пахло горелым деревом, в воздухе стояла пыль. Тела убитых квисинов исчезли, как только закрылся раскол. Если этот мужчина способен лишь взмахом руки закрыть раскол, значит, он не простой человек. Пальцы Тэхо крепко сжали меч, и он подошёл к незнакомцу.

– Вы в порядке? – Он заглянул за плечо и обратился к Лиён, всё так же смотрящей вперёд, но не видящей. Она молчала.

– Кто вы?

Мужчина, скрывающийся под маской, тоже молчал. Тэхо не видел его глаз, но точно мог сказать: сейчас он смотрел на него.

– Вы до сих пор ничего не видите? – Тэхо хотел обойти мужчину и подойти ближе к Лиён, но незнакомец сделал шаг в сторону и загородил её от Тэхо. Он слегка наклонил голову набок и усмехнулся.

– Мы должны уйти, – произнёс мужчина, оборачиваясь к Лиён.

Она недовольно вытянула из его пальцев свою ладонь, обхватила себя руками, словно замёрзла, и начала растирать плечи. Брови сползли друг к другу, губы искусаны до крови. Лиён сделала пару шагов вперёд и наткнулась на незнакомца. Он покачал головой и отошёл в сторону, легко коснулся её локтя, направляя девушку к Тэхо. Теперь она стояла напротив. Волосы растрепались и выбились из высокого хвоста, глаза закрыты.

Тэхо почувствовал запах крови и увидел тёмное пятно на её плече. Из-за алой ткани оно было почти незаметно.

– Ты ранена? – спросила подошедшая Хаын, опередив только открывшего рот Тэхо. Лиён держалась за предплечье. По пальцам стекали и капали на пол красные бусинки крови.

– Вы ведь хотите узнать, видела ли я что-то? – спросила Лиён.

– Сначала обработать ваши раны. – Тэхо посмотрел на неё, а затем на Хаын. Странный мужчина так и стоял рядом.

– Не беспокойтесь об этом. Я в порядке. Хочу поскорее закончить.

Слова Лиён вновь хлестнули по совести Тэхо. Он жалел, что подверг опасности невинную девушку.

– Там было странное существо, – заговорила Лиён. – В чёрном плаще и маске, из-за чего я не смогла разглядеть его лица.

Она нахмурилась, коснулась своего живота и продолжила:

– Он коснулся живота того умершего мужчины, и он превратился в такого, какой он сейчас. А ещё его глаза горели алым огнём.

Тэхо нахмурился, провёл большим пальцем по подбородку:

– Хаын, ты знаешь кого-то с алыми глазами? Демона, духа, существо?

Хаын помотала головой. Тэхо тяжело вздохнул. Всё напрасно.

– Простите, это всё, что я смогла увидеть, – уже спокойнее произнесла Лиён.

– Я провожу вас. – Тэхо хотел взять девушку за руку, но не решился. Сжал пальцы в кулак. – Даже если информации мало, я благодарен, что вы помогли нам, рискуя своей жизнью. Как я и обещал, сделаю для вас что пожелаете.

Плечи Лиён дёрнулись, губ коснулась странная усмешка. Она повернулась на голос Тэхо и ответила:

– Хорошо, как и договаривались. Вы обещали мне богатство. А теперь я хотела бы уйти. Он проводит меня. – Она указала на незнакомца в маске, ткнув наугад в воздух.

Тэхо сузил глаза и пристально рассмотрел стоящего напротив. Простой ханбок тёмно-синего цвета, больше похожий на одежду крестьян. Небрежно завязанные в хвост волосы, торчащие в разные стороны. На лице – жутко раздражающая маска. Он был без оружия, но это не значило, что незнакомец не опасен.

– Я не знаю, кто он. Пусть покажет своё лицо. Да и он воспользовался магией. Значит… – Тэхо не закончил: на его плечо легла рука Хаын.

– Тэхо. Мне кажется, у тебя и здесь работёнки полно. – Она прошипела это сквозь зубы, смотря на него так, словно собиралась его убить. Он обернулся. В зале Покоя царила разруха. – У нас не так много времени, чтобы замести следы нашего преступления. – Она наклонилась ниже и постаралась произнести слова так, чтобы их слышал только Тэхо.

Он посмотрел на разрушения, потом на Лиён и незнакомца, вздохнул и потёр глаза. Хаос невозможно контролировать. Вот к чему привело то, что он ненадолго позволил хаосу коснуться его жизни.

– Я приду, чтобы отдать вам долг, – обратился Тэхо к Лиён, цвет лица которой становился всё бледнее и бледнее.

Она поклонилась, повертела головой и замерла. Незнакомец быстро сообразил, что девушка не видит, и подхватил её за локоть. Она вздрогнула. Вновь. Но за всё это время не проронила ни слезинки. Не злилась на Тэхо. Не кричала. Словно вообще ничего не чувствовала. Лишь дрожала, отчего Тэхо становилось ещё больше не по себе. Он вспомнил Арым. Эмоциональную, вспыльчивую и импульсивную. И сердце предательски кольнуло.

– И ещё. – Тихий голос Лиён выдернул уже прыгающего в бездну воспоминаний Тэхо. – Кажется, я уже видела это существо. В ваших воспоминаниях. Рядом с Арым. Его энергия была похожа на того, кто был с ней последним.