Сделка с особым условием

Читать онлайн Сделка с особым условием бесплатно

1

Дождь лил как из ведра, и я с трудом различала дорогу в вечерних сумерках. Только бы лошадь не подвернула ногу! Издалека уже доносились смутные звуки погони: лай собак и гиканье, которым всадники понукали лошадей.

Высокие громады камней соткались из темноты настолько внезапно, что я даже не поверила своим глазам, хотя их и искала. Никто не знает, кто воздвиг их и для чего. Однако в мире едва ли можно найти человека, не слышавшего об этом чуде – круге из гигантских валунов, изюминке графства и месте, обросшем сотней легенд.

Ради одной из них, прочитанной в старинном фолианте несколько лет назад, я сюда и направлялась. В ней говорилось о том, что волшебные существа, обитающие по ту сторону реальности, могли помочь людям. Естественно, не бесплатно.

Если бы этот фолиант не прятался и не охранялся так тщательно, я бы нипочем не поверила, что это может быть правдой. Но сейчас я была готова ухватиться за любую, даже самую призрачную, надежду.

Спешившись, я подбежала к краю круга и, не решаясь переступить невидимую границу между "снаружи" и "внутри круга", прокричала в темноту:

– Я хочу заключить сделку!

Ответом была тишина. Я облегченно и в то же время разочарованно выдохнула. Жаль, что сказки остались сказками… Зато не встречусь с неведомой жутью.

Подождав еще какое-то время, я развернулась, чтобы снова взобраться на лошадь и попытаться спрятаться от погони. И тут за спиной раздался прохладный, чистый мужской голос:

– Вы знаете условия?

Резко обернувшись, я едва не упала от удивления – в круге гигантских валунов виднелась человеческая фигура, казавшаяся крошечной на их фоне. Она стремительно двинулась ко мне, и спустя пару мгновений передо мной стоял высокий темноволосый мужчина с ярко-зелеными глазами – не такого цвета, как у обычных людей, а насыщенного, глубокого изумрудного оттенка. Альв! Или эльф, или фейри – у волшебного народа было много имен.

Губы мужчины растянулись в тонкой улыбке, и я вдруг радостно, светло улыбнулась в ответ – словно получила щеночка в подарок на Рождество.

– Так это правда! – прошептала я.

– Правда, правда, – усмешка на лице незнакомца стала более явной. – Ну что, объяснять условия или сначала упадем в обморок?

– В обморок некогда, – деловито отозвалась я, – за мной погоня. Объясняйте условия.

– Хорошо, – он прислонился плечом к шершавому каменному боку и вкрадчиво произнес: – У вас есть желание – я его исполню, но с условием. Например, вам нельзя будет произносить слово "батон". Нарушите – и я заберу то, что для вас дороже всего.

– Душу? – возопила я и зачем-то прижала руки к груди, хотя никто не знал доподлинно, где в человеке расположена душа.

– Ну-ну, не нужно путать, – укоризненно отозвался мужчина. – Душа мне без надобности, у меня есть своя. Я заберу то, что на момент нарушения условия будет для вас самым дорогим – собачку, или молодость, или богатство…

–Только если я нарушу условие, – уточнила я. – А каким оно будет?

Альв окинул меня оценивающим взглядом.

– Вы не должны улыбаться, – медленно отозвался он. – Думаю, это условие подойдет.

– Совсем? – переспросила я, пытаясь представить, как долго я смогу не улыбаться.

– Ухмыляться, смеяться и саркастически кривить губы дозволено, – милостиво разрешил мужчина. – Нельзя именно искренне, радостно улыбаться. Так, как вы улыбнулись, увидев меня. Признаться, я был польщен!

Топот копыт раздался ближе.

– Хорошо, – я решительно подняла на него глаза. – Я согласна.

– И что же вы потребуете взамен? – полюбопытствовал мужчина. – Отыскать сбежавшую собачку? Наколдовать платье для бала? Поправить внешность? Хотя вроде бы и так нормально.

– Помогите мне вернуть трон, – перебила его я. – Кроме того, мне нужна защита. За мной гонятся и будут пытаться схватить или даже убить. Я хочу, чтобы вы защищали меня, помогали и выполняли приказы… – я потерла лоб, пытаясь вспомнить, что еще нужно предусмотреть. Вроде все, если что-то забыла, потом добавлю.

– Хорошо, – в глазах мужчины возник легкий интерес. – Что ж, предлагаю подписать документ, – словно фокусник, он извлек из рукава длинный список, который раскатался почти до земли. Однако там было написано всего несколько строчек – как раз то, о чем мы только что говорили.

– Положите руку на бумагу и произнесите свое имя, – альв внимательно следил за мной взглядом, – если не передумали.

Помедлив всего мгновение, я прижала ладонь к свитку и проговорила:

– Я, Александрина Шерринговер, заключаю сделку с…

– Йенненхольмом Стормхольдом, рыцарем Зимнего Двора, – подсказал альв.

– …с Йенненхольмом Стормхольдом, рыцарем Зимнего Двора, – повторила я. – Если я нарушу условие, пусть он заберет у меня самое ценное, кроме души, – я особо подчеркнула последние слова.

Выразительно закатив глаза, мужчина положил руку на свиток и произнес лишь одно слово: «Подтверждаю!»

Тут же на пустом месте снизу проступили написанные затейливой вязью имена – его и мое – и свиток, засветившись, рассыпался в воздухе тысячей сверкающих искорок.

Вовремя. Первые всадники как раз достигли вершин холмов и увидели меня. Воздух наполнился лаем собак и торжествующими воплями. «Словно на охоте: джентльмены загнали дичь», – невольно поморщилась я.

– Так каким же будет ваш первый приказ, принцесса? – в голосе мужчины послышалась легкая насмешка. – Убить их?

Я бросила на него загнанный взгляд.

– Откуда вы узнали, что я… Хотя неважно. Приказываю вам запутать их.

– Запутать? – альв недоуменно уставился на меня.

–Да, – терпеливо повторила я. – Вы же такое умеете? Пусть они бродят кругами до рассвета, а потом отправляются в Лангден. А потом толком не помнят, где были и что видели.

– Понял, – Йенненхольм медленно кивнул и щелкнул пальцами. Тут же глаза первого всадника, бывшего уже совсем близко, на миг съехались в кучу. Он начал лихорадочно оглядываться, а потом и вовсе осадил лошадь. Остальные последовали его примеру. Потоптавшись на месте, всадники недоуменно посовещались, и вскоре вся кавалькада повернула назад. Меня они явно не видели – их взгляды слепо перебегали с одного валуна на другой, не задерживаясь на моей фигуре.

Я облегченно выдохнула и прижала ладонь ко лбу, а потом и вовсе прислонилась к холодной громаде камня позади. После пережитого напряжения накатило облегчение, и я едва держалась на ногах. Альв же все время молча стоял рядом, с легким интересом разглядывая развернувшееся перед ним представление, словно все это не было делом его рук.

–Теперь, Йенненхольм, – я поморщилась, – можно просто Иен? Слишком непривычное имя.

– Наши имена древнее, – равнодушно отозвался альв. – Иен, так Иен.

– Иен, – продолжила я и едва сдержалась от того, чтобы вежливо ему улыбнуться – все-таки хорошие манеры въелись слишком глубоко. Нет, нужно что-то придумать, а то я не продержусь и дня. – Найдите мне подходящий ночлег. В каком-нибудь доме, а не под кустом, пожалуйста, – продолжила я.

– Как пожелаете, – изумрудные глаза ярко сверкнули, губы дрогнули в легкой улыбке, и тут же из ниоткуда задул ветер. Он принес снежинки, которые кружились, танцевали и наконец опали, явив соткавшегося из снежного вихря коня с прозрачно-льдистыми глазами. Я шарахнулась в сторону, больно приложившись боком о каменный валун, и замерла, не решаясь пошевелиться.

– Кто это? – пораженно произнесла я, хотя все и так было понятно: это – волшебный снежный конь.

– Его зовут Иней, – Иен любовно похлопал коня по ослепительно-белому боку, и тот ткнулся ему в плечо. Не тратя больше времени, мужчина подхватил меня за талию, заставив слабо охнуть от неожиданности, и усадил на спину своей лошадке. Сам он легко вспрыгнул позади.

– Вас одну он не повезет, – пояснил альв. – Вернее, повезет и будет катать, пока не упадете и не расшибетесь.

Я поежилась и вцепилась в снежно-белую гриву. Иен сидел на коне без седла и поводьев, отчего мне стало еще неуютнее – все-таки, если бы можно было держаться за седло, я бы чувствовала себя увереннее. А тут за что мне держаться? За малознакомого человека, который вовсе не человек, и за гриву вредного коня, который может укатать до смерти?

– А моя лошадь? – вспомнила я.

– Слишком медленная, – бросил Иен. Он щелкнул пальцами, после чего моя гнедая кобылка тут же целеустремленно потрусила прочь. – Пусть идет к жилью, кто-нибудь ее подберет.

Кивнув, я больше не спорила, и мы с невероятной скоростью понеслись вперед. На удивление, на снежном коне почти не трясло, но земля проносилась под копытами с дикой скоростью. От мельтешения замутило, и я закрыла глаза. На талию легла рука, придерживая – у меня не было возражений, главное, не упасть с этого чудовища. Более того, нечаянно открыв глаза, я тут же снова зажмурилась и уже сама схватилась за руки мужчины. Согласна повысить его статус от малознакомого до хорошо знакомого, если это даст мне право покрепче в него вцепиться! Иен только еле слышно хмыкнул над моим ухом и пришпорил свою зверюгу.

2

Как ни странно, спустя какое-то время я начала медленно проваливаться в сон – сказывались усталость и напряжение. Сегодня я весь день провела в седле, а вчера ночью сбегала, так что поспать совсем не удалось. Перед глазами, как в калейдоскопе, проносились лица и фигуры – они кружились, кружились и складывались в огромного шахматного коня, на которого нельзя было садиться, иначе расшибешься…

– Приехали, – прохладный голос над ухом вырвал из полудремы, и я резко открыла глаза. Мы остановились перед полуразваленным двухэтажным зданием с покосившимся забором – вероятно, некогда процветающая, а сейчас заброшенная ферма.

Спрыгнув, Иен снял меня с коня, и тот растворился в воздухе, как мираж в пустыне. Лишь искрящиеся снежинки осыпались на землю и тут же растаяли, да простучали, удаляясь, невидимые копыта.

– Какой красивый, – зачарованно произнесла я, глядя в пустоту, на то место, где еще совсем недавно стоял белоснежный конь.

– Могу подарить, – неожиданно предложил Иен, и я бросила на него подозрительный взгляд. – Всего за одну улыбку, – и он сам тонко улыбнулся, как демон-искуситель.

Я тут же сделала постное лицо и отвернулась. Надо же, на пару минут я совсем забыла об этом дурацком условии! Нужно что-то делать, иначе я не продержусь и двух дней – все-таки привычка улыбаться, хотя бы из вежливости, была атрибутом каждого воспитанного человека. Нелегко будет от нее избавиться. К тому же я уверена, Иен сделает все возможное, чтобы я проиграла, и будет специально меня провоцировать. Не знаю, как – может, притащит целую корзину котят или на что у него еще хватит фантазии – но что-то он точно предпримет.

Вздохнув, я смерила вымощенную разбитыми камнями дорожку, ведущую к главному входу в дом, скептическим взглядом. Идти вперед у меня не было ни малейшего желания.

– Вы предлагаете мне ночевать здесь? – бросив на потемневшую от времени ферму еще один взгляд, я нехотя направилась к дверям. Подождав, пока Иен откроет их передо мной, я зашла внутрь и тут же чихнула – в воздухе, потревоженном нашими движениями, повисли мириады пылинок. Пол комнаты был покрыт грязью и обломками мебели, в дыру на крыше заглядывала луна, и под ней собралась огромная лужа.

– Может, так лучше? – Иен на миг прикрыл мои глаза ладонью, горячей и широкой. А когда отнял ее, я увидела опрятный, немного старомодный зал гостиницы – с зелеными ковровыми дорожками, деревянной конторкой и звонком на ней. Я зачарованно подняла взгляд – крыша была совершенно целой. В центре потолка, там, где минутой ранее красовалась дыра, висела люстра из матового стекла с десятком свечей, истекающих бараньим жиром.

– Так, что-то консьерж тут нерасторопен, – Иен направился к конторке и пару раз стукнул по блестящему железному звонку. Раздалось мелодичное звяканье, и мне на мгновение показалось, что, повинуясь его приказу, из служебных помещений в глубине зала сейчас выбредут полупрозрачные призраки горничных, скелет-консьерж в форме и фуражке на лысом черепе и тучный хозяин в полуистлевшем костюме и с горящими в темноте, алчными глазами.

– Надо же, никого нет, – Иен пожал плечами, отчего я невольно выдохнула, и сделал приглашающий жест в сторону лестницы. – Тогда прошу.

Я первая двинулась вперед по ступенькам, расправив плечи и стараясь не показывать, как мне страшно. Коридор второго этажа был застелен все той же зеленой ковровой дорожкой, слегка вытертой посередине. По обе стороны тянулись ряды одинаковых дверей. Я бросила на своего спутника вопросительный взгляд, и он толкнул первую попавшуюся.

Номер за дверью не блистал роскошью, но был чистым и опрятным – кровать под старомодным балдахином, ширма в углу и завешенное вышитыми шторами окно. Миленько, простенько, по-деревенски – сойдет для принцессы в бегах.

– Спасибо, – я прошла вглубь комнаты и развернулась к мужчине. – Теперь слушайте мой второй приказ, Иен, – я помедлила, собираясь с мыслями, и негромко начала: – Ваша реакция быстрее, чем у людей, так ведь? Вы сможете увидеть, почувствовать или предугадать, что я собираюсь улыбнуться, еще до того, как это произойдет, верно? По малейшему движению мышц, по выражению лица, по тону голоса…

Не сводя с меня настороженного взгляда, Иен неохотно кивнул.

– Я приказываю вам, – продолжила я, – приказываю… ударить меня по лицу, как только вы подумаете, что я вот-вот улыбнусь, – я поморщилась. – Только несильно.

– Я предпочел бы этого не делать, – осторожно отозвался Иен. – Это не доставит мне удовольствия.

– Какая разница, что доставит вам удовольствие, а что нет? – Я надменно выпрямилась. – Выполняйте приказ!

– Слушаюсь. – На его лице промелькнуло раздражение, тут же сменившееся пустым, ровным выражением. – Что-то еще?

– Да. – Я обернулась и, заглянув за ширму, обнаружила там медную сидячую ванну, из тех, что были в ходу во времена моей бабушки. – Найдите мне горничную! – надежда принять ванну после всех волнений сегодняшнего дня грела не хуже самой ванны. Я посмотрела на свои грязные руки с содранной кожей – поранилась, когда слезала с дерева, сбегая из поместья вчера ночью. Ванна мне просто необходима!

– Боюсь, что это невозможно. – Иен пресек мои мечтания на корню, и я бросила на него недоуменный взгляд: как это невозможно? Он же наколдовал из ничего волшебного коня, неужели не может достать мне обычную горничную, да пусть даже криворукую?

– На ближайшие сто миль вокруг нет ни одного человеческого существа, кроме вас, – пояснил мужчина. – Только дикие собаки и кролики. Могу сделать вам горничную из собаки!

Он щелкнул пальцами, и в центре комнаты возникла рыжевато-пегая девушка в криво сидящей форме горничной. Я, вскрикнув, отшатнулась от нее, и девушка припала к полу, скаля желтоватые зубы. Ее руки были покрыты редкими темными волосками, а в глазах не было даже проблеска мысли. Поежившись, я сделала шаг назад и еще один в сторону, поближе к Иену. Если что, спрячусь за него, и пусть его горничная его же и кусает.

– Приказать вашей новой горничной набрать ванну? – светским тоном осведомился Иен, облокотившись на косяк. Его явно забавляла вся эта ситуация.

– Уберите ее! – взвизгнула я, когда горничная вдруг с рычанием бросилась на меня, намереваясь вцепиться в юбку. Иен тут же щелкнул пальцами, и девушка-собака пропала, словно ее и не было.

Я обессиленно прислонилась к стене. Он что, мстит за то, что я приказала ему не позволять мне улыбаться? Думал, за пару дней выиграет сделку, а теперь злится, что это не получится?

Меж тем Иен отлепился от косяка и подошел ко мне.

– Если вам что-то нужно, просто скажите, а я буду думать, как это осуществить, – вкрадчиво произнес он. Ванна вдруг до краев наполнилась горячей водой, от которой шел пар. – Что-то еще?

Я лишь покачала головой. Усталость навалилась со страшной силой. Мне хотелось, чтобы он просто ушел и оставил меня в покое.

– Полагаю, руки у вас гнутся под обычным углом, так что самостоятельно вам даже не выбраться из этого наряда. – С этими словами мужчина развернул меня спиной к себе и принялся споро расстегивать ряд пуговичек на платье.

– Что вы себе позволяете? – взвизгнула я и отпрыгнула, едва не перевернув ширму, словно он был собакой-горничной, снова вознамерившейся меня цапнуть.

Покачав головой, альв поцокал языком:

– Не нужно воспринимать меня, как мужчину, я ведь не человек. Однако, если вам понравилась ваша горничная, я могу ее вернуть.

Содрогнувшись, я отрицательно помотала головой и с мрачным видом развернулась к нему спиной. Через минуту весь ряд пуговиц был расстегнут, и его ловкие пальцы принялись за шнуровку корсета. Я буквально чувствовала, как лицо заливает краска – вот поганец!

– У вас тут семь слоев одежды, как у капусты, – негромко произнес Иен. – Не надо так переживать.

Это разозлило меня еще больше – не может делать свое дело молча и не добавлять комментариев в чашу моего позора? Да и вообще, он соображает, что говорит? Как я могу не переживать, если сейчас мы нарушаем все писаные и неписаные правила приличия?

– Спасибо за помощь, можете быть свободны, – произнесла я сквозь стиснутые зубы, когда со шнуровкой было покончено, и спину захолодил ночной воздух. – Дальнейшие планы обсудим завтра.

– Как скажете. Спокойной ночи, – невозмутимо отозвался альв, после чего я наконец услышала стук закрывшейся двери и выдохнула, прислонившись лбом к стене.

Он, конечно, прав, под платьем у меня корсет и нижние юбки, а под корсетом рубашка до пят из плотной ткани. Но все равно, позволять мужчине – пусть даже он и не совсем человек – увидеть собственное белье было чем-то немыслимым. Не говоря уже о том, чтобы он помогал расстегивать одежду и расшнуровывать корсет! Если об этом кто-то узнает, любая девушка осудит меня за подобное легкомыслие и будет права. Но что я могла сделать? Не спать же в платье, в самом деле. Тем более, я уже сутки в нем.

Тут я вспомнила, что завтра нужно будет как-то одеваться. А руки у меня по-прежнему гнутся под обычным углом, что значит, сама я не справлюсь. Мрачно побросав одежду на пол, я забралась в ванну – топиться.

После побега, погони и поездки на волшебном коне горячая ванна оказалось как раз тем, что нужно – блаженно размокнув, я едва не улыбнулась и тут же подавила порыв. Как же тяжело себя контролировать! А ведь раньше, когда это было можно, мне казалось, что я человек серьезный и неулыбчивый.

На хрустящем, пахнущем свежестью покрывале лежала новая накрахмаленная ночная рубашка. Облачившись в нее, я на миг задумалась – а это все настоящее или иллюзия? Впрочем, какая сейчас разница? Главное, что у меня появилась помощь. И настоящий шанс выбраться из всей этой ситуации победителем и вернуть то, что полагается мне по праву рождения.

С этими мыслями я легла в мягкую постель и закрыла глаза. За окном кто-то выл – может, моя бывшая горничная, а может, кто-то другой, но меня это не беспокоило. Иен рядом и обязан защитить меня от всего, а значит, можно спокойно спать.

Немного беспокоило то, что рано или поздно я нарушу условие. Такой хитрый альв, как он, найдет способ заставить меня сделать это, несмотря на все предосторожности. И тогда он заберет у меня то, что для меня дороже всего. Что же это будет?

«Не буду пока об этом думать», – решила я. Все равно у меня не было другого выхода, кроме как заключить сделку. Без помощи Иена меня уже везли бы обратно, со всем почтением перебросив через седло, и через пару дней я стала бы законной супругой принца Фердинанда.

Я передернулась от отвращения, вспомнив его темные волосы, зачесанные на рано наметившуюся лысину, потные холодные пальцы и глаза навыкате, как у жабы. Нет, все что угодно, только не это! Образ принца так крепко засел в голове, что я с большим трудом смогла переключиться на что-то другое, и только тогда медленно провалилась в сон.

Усталость последних суток дала знать, так что утром я никак не могла вырваться из крепких объятий Морфея. По комнате уже сновала Мари, гремя чайником, а моего носа коснулся восхитительный, опьяняющий запах свежих булочек с корицей.

– Мари, как вкусно пахнет, – пробормотала я сквозь сон и сладко потянулась. Губы начали сами собой складываться в довольную улыбку, как вдруг…

– Ау! – Я подпрыгнула и, схватившись за щеку, ошарашенно уставилась на зеленоглазого брюнета, с невозмутимым видом сервировавшего столик. – Что вы себе позволяете?! – схватив первую попавшуюся подушку, я запустила ее в мужчину, но он ловко перехватил ее до того, как она попала в столик, разметав по полу чайник, чашки и тарелки с едой.

– Доброе утро. – Иен отвесил мне изящный поклон и легко, неуловимо улыбнулся. – Прошу прощения, пришлось выполнить ваш приказ. Может, отмените его?

– А, точно, забыла. – Я медленно отняла ладонь от щеки и недовольно поморщилась – рука у альва была тяжелая. – Не отменю.

– Хорошо, – невозмутимо отозвался тот. – Сегодня прекрасная погода, не хотите ли прогуляться?

– Пожалуй, нет, столько дел, совершенно нет времени на праздные прогулки, – светским тоном отозвалась я и внезапно заорала во всю мощь легких: – Какого черта вы делаете в моей комнате?!

– Вы же просили подготовить завтрак. – Иен заломил бровь и обвел сервировочный столик рукой. – Прошу: чай, кофе, булочки с маслом, джем и яичница-глазунья.

– Откуда вы все это взяли? – ошарашенно произнесла я.

– Вам ни к чему забивать голову такими мелкими деталями. – Мужчина лишь отмахнулся. За руку выдернув из постели, он одним движением набросил на меня халат, как фокусник – ткань на шляпу с кроликами, затянул пояс и толкнул на стул, после чего подвинул его к столу. Все это заняло менее секунды. Я сначала взяла в руки чашку и лишь потом поняла, что случилось.

– Впечатляет. – Я смерила его испытывающим взглядом. – Надеюсь, вы сможете также проявить себя в серьезных делах.

– Раз уж вы заговорили о серьезных делах, – Иен извлек из воздуха второй стул и расположился напротив, – может, просветите меня, что довело вас до того, чтобы связаться с альвом?

– Вам нужно знать только то, что я вам сообщу, – мрачно отозвалась я и принялась намазывать булочку маслом. Лучше сначала понаблюдаю за ним, а потом решу, стоит ли он моего доверия. Куснув булочку, я блаженно зажмурилась – вкуснота! Особенно если вспомнить, что вчера у меня маковой росинки во рту не было.

– Вы же знаете, что я не способен врать? – мягко поинтересовался Иен и изящным жестом придвинул к себе вторую чашку.

– Совсем? – удивилась я. – Как же вы живете?

– Людям сложно поверить, что такое возможно, – в его тоне мне послышалась насмешка. – Однако весь наш народ так живет. И я правдиво сообщаю вам, что вы можете мне довериться. Так будет проще.

Я погрозила ему пальцем руки с зажатой в ней булочкой.

– Это вы говорите, что не врете и вам можно доверять, – нравоучительным тоном отозвалась я. – Но это еще требуется проверить.

– Испытайте меня, – Иен забросил в рот сразу половину булочки и проглотил, почти не жуя. – Спросите что угодно, и я отвечу правду.

– Зачем вы заключили со мной контракт? – спросила я.

– Потому что вы принцесса, – тут же отозвался Иен. – Мне стало интересно. И еще – не думаю, что эта сделка займет много времени. Быстренько разделаюсь с ней и займусь следующей.

– Другими словами, надеетесь, что я долго не выдержу и нарушу условие? – задумчиво протянула я.

– Что я, не работал с людьми? – фыркнул Иен. – Обычно в пятнадцать лет все думают о принцах да бальных платьях, а про самоконтроль и не вспоминают.

– Мне семнадцать, – оскорблено отозвалась я.

Он махнул рукой:

– Выглядите младше. Однако, боюсь, мы даже имен друг друга не успеем запомнить, как придет время расставаться.

– У вас такая плохая память, что вы до сих пор не запомнили мое имя, Иен? – невозмутимо осведомилась я и добавила: – Вам следовало бы придумать другое условие – скажем, что я не должна на вас злиться. Тогда у меня действительно было бы мало шансов. Прошу вас удалиться, у меня много дел, и мне некогда развлекать вас разговорами, – я повелительно махнула рукой.

Дела у меня были, и очень важные – мне было неуютно сидеть перед ним в халате, тогда как он сам был одет в брюки и сюртук, словно собрался куда-то с утренним визитом. К тому же хотелось причесаться и вообще привести себя в порядок.

Иен тут же встал и вежливо поклонился:

– Как скажете, принцесса, – по-видимому, он и вправду не собирался запоминать мое имя.

– Вот поганец, – еле слышно пробормотала я себе под нос и состроила невинный вид в ответ на его острый взгляд.

– Мелкая козявка, – отчетливо расслышала я под дребезжание укатываемого сервировочного столика.

– Вы что-то сказали? – с озабоченным видом переспросила я.

– Ничего важного. Надеюсь, что вам понравился завтрак, – любезно отозвался Иен, остановившись у дверей.

– Бывало и хуже, – я окинула комнату рассеянным взглядом. – Выдвигаемся через час, будьте готовы.

Нервно дернув бровью и молча кивнув, он покинул комнату и я, поздравив себя с тем, что довела до белого каления невозмутимого альва, наконец-то смогла спокойно переодеться.

Этот момент я вчера тщательно обдумала перед сном – при должном старании у меня должно получиться одеться без посторонней помощи. Надев корсет задом наперед, я тщательно зашнуровала его на животе и перекрутила на спину. Если честно, он сидел не так плотно, как обычно, а нижняя рубашка под ним сбилась на одну сторону. Кое-как расправив рубашку, я приступила к платью. Пуговицы пришлось застегивать на спине на ощупь, и количество пуговиц и петель почему-то не совпало. Ну и ладно, главное, что платье удалось застегнуть, пусть оно и сидит немного криво. И совсем мне не нужен этот тип, я и сама справилась!

Донельзя гордая своими успехами, я скрутила волосы в узел, закрепила его шпильками и спустилась. Ничего, что шпильки воткнулись не до конца и торчат из пучка – главное, что все держится!

Ждавший внизу Иен окинул меня расширившимися глазами.

«Как он впечатлен, что я справилась без него!» – довольно подумала я. Наверное, думал, что я позову его, а я оделась совсем сама!

Тут мои размышления прервал осторожный вопрос:

– Скажите, принцесса, сегодня мы направимся в людное место?

– Да, – недоуменно отозвалась я.

– Хорошо, хорошо, понятно, – протянул Иен, пару раз кивнул и вдруг согнулся пополам от хохота.

Я смотрела на него, опешив и не вполне понимая, чем вызвано такое веселье.

– Прекратите ржать, как лошадь! – не выдержав, крикнула я и топнула ногой для пущего эффекта.

– Прошу прощения, – прошептал Иен, вытирая выступившую в уголке глаза слезу и без сил прислоняясь к стене. – Я не могу позволить вам показаться на людях в таком виде. Хоть вы и не приказывали помочь вам, но вы также и не приказывали обратного. Так что, разрешите действовать на свое усмотрение.

С этими словами он подошел ко мне и – раз! – дернул платье, и оно превратилось в другое, темно-синее, новое и выглаженное; два – щелкнул пальцами у головы, и волосы рассыпались по плечам, чтобы тут же быть собранными в крепкий и изящный узел.

Молниеносного "три" не последовало – альв все так же аккуратно, как и вчера, перешнуровал корсет и застегнул пуговицы на платье.

– Так-то лучше, – удовлетворенно отозвался он и повел рукой в воздухе. Передо мной соткалось зеркало, в котором отразилась хрупкая девушка с золотисто-русыми, убранными в изящную прическу волосами и синими глазами, оттененными превосходно сшитым, элегантным нарядом. – Теперь с вами не стыдно показаться в приличном обществе.

– Спасибо, – оскорблено отозвалась я. – Только больше не смейтесь надо мной, как сумасшедший.

– Только если вы обещаете не одеваться самостоятельно. Я найду вам горничную, как только мы доберемся до города, клянусь!

Я молча кивнула, поняв, что извинений за неуместный смех от альва не дождешься.

– Так куда мы держим путь? – сменил он тему.

– В Хайпорт, – отозвалась я и вышла из здания, в котором мы провели ночь. Оно тут же скукожилось и из респектабельной, слегка старомодной гостиницы превратилось обратно в полуразрушенную ферму. – Нам нужно сесть на корабль и попасть в Эгорию.

– Как пожелаете, – Иен щелкнул пальцами, и перед нами снова появился вчерашний конь. Иней, вспомнила я. Шагнув к нему, я было протянула руку, чтобы погладить, как мужчина перехватил ладонь и подсадил меня на спину коню, прошипев что-то про "лишние пальцы". Я схватилась за лошадиную шею, с трудом удерживая равновесие, и животное недовольно переступило с ноги на ногу, не желая катать меня без своего хозяина.

– Что вы сказали? – переспросила я, сдерживая улыбку.

– Ни к чему вам пачкать пальцы о моего коня, принцесса, – любезно отозвался Иен и, как и вчера, устроился верхом позади меня.

– Вы же не можете врать? – уточнила я. Альв явно пробормотал что-то другое.

– Но я могу перефразировать, – выкрутился тот и пришпорил Инея, отчего конь сорвался вскачь прямо с места.

3

Хайпорта мы достигли где-то через два часа. Проезжая через деревни, Иен придерживал коня, чтобы его дикая скорость не привлекла внимания, а я могла немного передохнуть от бешеной скачки и ненадолго открыть глаза. Жаловаться и просить его ехать помедленнее я не собиралась – не доставлю вредному альву такого удовольствия. К тому же время и правда поджимало.

Едва по обеим сторонам дороги возникли первые городские здания из сероватого кирпича, Иней и вовсе перешел на шаг, что дало нам возможность обсудить дальнейшие планы. Редкие прохожие бросали на нас недовольные взгляды. Хорошо одетые господа, но почему-то не в карете, а на одном огромном, снежно-белом скакуне без седла и уздечки вызывали у них смутные подозрения.

Откуда-то издалека доносился крик чаек, и в воздухе стоял тот самый неуловимый запах моря, свойственный всем портовым городам.

– Нам нужны билеты на корабль, который в ближайшее время отходит в Эгорию, первого класса, пожалуйста, – повернувшись к Иену, перечислила я, – еще паспорта, багаж на пару недель…

– Я могу достать из воздуха все, что вам угодно, в багаже нет нужды, – перебил Иен и в доказательство своих слов извлек из воздуха темно-синюю шляпку с белой вуалью, которую тут же нахлобучил мне на голову.

– Пассажиры первого класса, путешествующие без багажа – это очень подозрительно, – отозвалась я, недоверчиво притрагиваясь к шляпке.

Иен кивнул, принимая мои аргументы. Я уловила его движение краем глаза, так как сидела на коне боком.

– Но самое главное, – произнесла я и для важности подняла палец вверх. – Слушайте меня внимательно: самое главное – нужно срочно пообедать! Найдите кафе.

По губам альва скользнула легкая улыбка, и он негромко отозвался:

– Ваше желание для меня – закон, принцесса.

– Вот так бы сразу, – довольно отозвалась я, предвкушая роскошный обед. Закажу все меню, как же хочется есть! И вафли, и пирожные, и блинчики…

Вскоре мы добрались до центральных улиц города, где прогуливалась приличная публика. Иен помог мне спешиться и махнул рукой, после чего его конь деловито потрусил прочь.

– Куда он ускакал? – поинтересовалась я, пока Иен увлекал меня в сторону гостеприимно распахнутых дверей ресторана. Из них доносился звон приборов и долетали аппетитные запахи.

– Найдет безлюдное место и исчезнет, – отозвался мужчина.

– Везет вам, альвам, – вздохнула я. – Все так просто! Одежду наколдовали, конь сам появляется, когда нужно. Еда утром тоже была ненастоящая? – догадалась я.

Иен молча кивнул, с любопытством оглядываясь по сторонам. Наверное, тоже был в этом городе впервые.

–То-то так сильно хочется есть, – грустно отозвалась я.

– Порой забываю, что вам, людям, нужна еда из настоящих продуктов, приготовленная сложным и муторным способом, – задумчиво произнес Иен, шагая рядом. – Было бы проще, если бы вы могли просто поглощать чистую магическую энергию.

Я только хмыкнула в ответ. Да, а еще было бы проще, если бы мы жили по тысяче лет, как альвы, не болели и не старели – но чего нет, того нет. Кстати, а правда ли они столько живут? Нужно будет спросить, если к слову придется.

Мы вошли в распахнутые швейцаром двери и уже через минуту сидели за столиком у окна. Ресторан был небольшой, уютный и очень мне понравился. Повсюду были расставлены горшки с цветами и почему-то фарфоровые куклы – наверное, такая особенность заведения. Я вдруг осознала, что первый раз обедаю вне дома, в кафе, а не ем что-то, приготовленное королевским поваром. Утренний наколдованный завтрак не считается, его, получается, и не было.

Приветливая официантка принесла меню, и я принялась за изучение, тут же столкнувшись с главной дилеммой голодного посетителя: что выбрать? Хотелось заказать абсолютно все. Наконец, Иен не выдержал. Выдернув меню из моих рук, он скороговоркой пробормотал заказ.

– И еще вафельки, – угрожающим тоном добавила я, и альв тут же внес их в наш заказ.

Официантка, которая переминалась с ноги на ногу, ожидая решения, бросила на Иена благодарный взгляд и умчалась, впрочем, тут же вернувшись, чтобы вручить нам стопку газет и журналов. Гостям заведения полагалось читать их, дабы скрасить ожидание. Я выудила из пачки дамский журнал, а Иен со скучающим видом принялся изучать свежую газету. Впрочем, через минуту его взгляд из скучающего стал изучающим, а затем он посмотрел на меня поверх газетного листа и с выражением зачитал:

– Разыскивается сумасшедшая мисс Кавендиш, сбежавшая из психиатрической клиники. Приметы: молодая девушка семнадцати лет, с синими глазами и русыми волосами, среднего роста. Считает себя принцессой, не опасна, но с детства живет в иллюзорном мире и искаженно воспринимает реальность. Просим сообщить о ее местонахождении за крупное вознаграждение.

Мои пальцы конвульсивно сжались, смяв журнальную страничку.

– Негодяй! – прошипела я, ненавидяще уставившись на скатерть. – Сначала захватил мою страну, а теперь объявил меня чокнутой!

Иен дипломатично молчал, не пытаясь расспрашивать.

Мне тут же начало казаться, что посетители странно на меня косятся, а кто-то и вовсе вперил немигающий взгляд, притаившись за цветочным горшком. Резко развернувшись, я перевела дух. Пристальный стеклянный взор принадлежал всего лишь кукле, которые в кафе были расставлены повсюду.

– Вы можете меня замаскировать? – я перевела взгляд с куклы на Иена.

– Могу, – подавшись вперед, он оперся рукой на подбородок и окинул меня изучающим взглядом. – Что-нибудь неприметное, – предложил он. – Скажем, вот так, – он провел рукой перед моим лицом и удовлетворенно прищурился. – Так-то лучше, совершенно неприметная внешность!

Я слегка скисла – какой девушке захочется становиться блеклой дурнушкой? Добавлю это на ваш счет, принц Фердинанд!

Впрочем, поданные блюда вернули мне благодушное настроение. Забыв о прививаемых с детства правилах, что девушка должна есть, как птичка, я с аппетитом разделалась с заказанным пирогом и вафлями.

– Нам нужна легенда, – подавшись вперед, я с энтузиазмом принялась рассуждать вслух. – Будь вы женщиной, притворились бы моей компаньонкой, и все было бы гораздо проще. Вы не можете превратиться в женщину?

Иен, поперхнувшись чаем, бросил на меня загнанный взгляд.

– Тогда я не смогу в должной мере вас защитить, принцесса, – осторожно отозвался он и промокнул губы салфеткой. – Женское тело гораздо слабее.

Я разочарованно нахмурилась. Признаться, идея нарядить его в платье в отместку за то, что сделал из меня дурнушку, была очень заманчивой, но безопасность важнее.

– Тогда будете моим дядей, – решила я и мстительно добавила, – дядей-алкоголиком, опустившемся пропойцей, который сопровождает племянницу к родственникам. Пусть у вас будет красный нос, бутылка в руке, и от вас постоянно несет алкогольными парами.

– Зачем обязательно алкоголиком? – уязвлено отозвался мужчина.

– Для достоверности, – охотно пояснила я. – Чем больше мелких деталей, тем ярче образ. К тому же кто поверит, что принцесса связалась со столь неподходящей компанией?

– Тогда, может, и вам быть не благопристойной племянницей, а содержанкой?

Теперь пришла моя очередь давиться: такие темы в приличном обществе не было принято поднимать, пусть все и знали, что девушки на содержании существуют.

– Никто даже не подумает, что принцесса станет притворяться содержанкой. Розовые румяна, красная помада, роскошные платья со смелыми декольте, спереди напихаем ваты, – развивал свою тему Иен.

– Какой ваты, – прошипела я, – что вы несете?!

– Всего лишь создаю образ с мелкими деталями, – Иен с видом невинной овечки развел руками, – для полной достоверности.

Я раздраженно швырнула в альва вилку и тут же успокоилась, спустив пар. Ударившись о его грудь, прибор со звяканьем свалился на пол.

– Боюсь, что не смогу исполнить настолько сложную роль, – чопорно произнесла я. – Будем действовать по плану "Племянница и дядя-алкоголик".

– Ваше нежелание принять мои идеи ранит в самое сердце сильнее этой вилки, дорогая племянница, – Иен подобрал прибор и положил на край стола. – Тем более что я высоко ценю ваши таланты и не сомневаюсь, что вы блестяще справились бы с ролью содержанки.

Я взяла в руку лежащий на скатерти столовый нож и повертела его в пальцах, окидывая мужчину задумчивым взглядом.

Тот подавил усмешку и внезапно сменил тему:

– Итак, дорогая племянница, как же вас зовут?

Я пожала плечами и равнодушно отозвалась:

– На ваше усмотрение.

– Тогда Вайолетт, – медленно произнес он, глядя мне в глаза. – Мисс Вайолетт…– его взгляд упал на спасенную с пола вилку, – Форксон. Позвольте представиться, мистер Иен Форксон.

Хотя Иен и вывел меня из себя, но после вкусного обеда препираться не хотелось. Поэтому его руку после окончания трапезы я приняла довольно благосклонно, и мы вышли на улицу. Прямо у входа кто-то додумался оставить роскошный открытый экипаж, заваленный кучей чемоданов и коробок, которые сторожил слуга в ливрее с гербом. Я уже раздумывала, с какой стороны удобнее обойти экипаж, как Иен вдруг открыл передо мной дверцу и, подав руку, усадил внутрь.

– Ваш экипаж подан, дорогая племянница, – пояснил он на мой ошарашенный взгляд, усаживаясь напротив. – Вот это, – мужчина обвел коробки, – ваш багаж, хотя я до сих пор не понимаю, зачем женщинам нужно столько барахла, а вот это, – он подал мне увесистые, новенькие книжечки в жестком переплете, – паспорта мисс Вайолетт Форксон и мистера Иена Форксона. И билеты на пароход "Принцесса морей", который отходит через три часа. Трогай! – крикнул альв кучеру, и мы медленно двинулись с места.

– Как вы успели? – восхищенно прошептала я.– Вы же все время были со мной! Ау! – щеку вдруг обожгло ударом, и я прижала к ней ладонь.

– Отмените этот дурацкий приказ, – почти простонал Иен, добела сжимая одной рукой другую, словно хотел ее оторвать. Мы как раз медленно проезжали мимо немолодой пары – женщина охнула, прижав руку ко рту, а джентльмен, покраснев, закричал нам вслед, потрясая тростью:

– Как можно так обращаться с женщинами! Сударь, остановите экипаж, я вас проучу!

Кучер подхлестнул лошадей, и карета, прибавив ходу, быстро оставила негодующих прохожих позади.

– Пожалуй, это была не самая хорошая идея, – признала я, виновато оглядываясь. – Хорошо, тогда останавливайте меня как-нибудь по-другому. Но вы не должны позволять мне улыбаться, это приказ, – жестко добавила я.

– Как прикажете вас останавливать? – иронично отозвался уже успокоившийся Иен. – Оторвать голову?

– Вы должны меня защищать, так что голову оторвать не сможете при всем желании, – любезно напомнила я. – Придумайте что-нибудь безопасное. Можете зажать мне рот рукой, или издать резкий звук, или отвлечь как-то еще… На ваше усмотрение.

Иен только молча кивнул. Меж тем мы прибыли на пристань. Я закрутила головой, разглядывая причал, большие корабли, маленькие корабли и совсем уж утлые лодчонки, снующие меж своих крупных собратьев. Все было ужасно интересно, и я не желала упустить из виду ни одной детали.

Иен вышел из кареты и взял на себя руководство носильщиками. Кучер, крупный брюнет в светлом пиджаке, меланхолично жевал травинку, бездумно глядя перед собой. Интересно, он человек или тоже временно превращенная зверушка, как моя горничная?

– Позаимствовал сенбернара у одного прохожего, – шепнул мне на ухо подошедший Иен. – Чрезвычайно благодушное животное!

– Только потом верните, – строго отозвалась я.

Проходящий мимо носильщик уставился на меня круглыми глазами и чуть не свернул шею. Отойдя довольно далеко, он оглянулся еще раз и тут же свалился, обо что-то запнувшись. Неужели Иен сделал меня такой страшной, что это вызывает такую неоднозначную реакцию? Другой носильщик, подошедший посмотреть, что случилось с его товарищем, тоже нечаянно оглянулся на меня и так и застыл, открыв рот, и в него тут же врезался пробегающий мальчишка, которых всегда полно в порту.

– Дайте мне зеркало, – простонала я, не глядя протягивая руку, и в нее вложили что-то холодное и тяжелое.

Мысленно приготовившись к худшему, я раскрыла зеркальце и с содроганием взглянула на свое отражение. Мое лицо тут же стало похожим на лица грузчиков – такой же изумленно открытый рот и круглые от удивления глаза. И было отчего: черты лица не изменились, но вот все остальное! Пепельно-платиновые, сияющие на солнце волосы, невероятно фиолетовые глаза, которых просто не бывает у людей – так вот почему Иен назвал меня Вайолетт!

– Что вы наделали? – холодея, я прижала зеркальце к груди и затравленно оглянулась. – Это, по-вашему, неприметная внешность? Не привлекающая внимания? Да на меня уже все пялятся!

– Зато никто не узнает в вас Александрину, – пожал плечами Иен. – И самое главное – в объявлении указаны именно ваши приметы, а блондинку с фиолетовыми глазами никто не разыскивает.

– Не стройте из себя святую невинность, вы сделали все специально! У людей такой внешности не бывает, вы же не первый день в нашем мире! – произнесла я обвиняющим тоном и швырнула ему зеркальце, которое Иен невозмутимо поймал и прокрутил меж пальцев, отчего оно растворилось в воздухе.

– Могу переделать, – с легкой улыбкой предложил он.

– Поменяйте цвет глаз, этот слишком ненатуральный. А волосы пусть останутся, – малодушно добавила я и отвернулась, делая вид, что не вижу его понимающей усмешки. Посмотрела бы я на девушку, которая на моем месте отказалась бы от того, чтобы кардинально поменять свою внешность и примерить тот цвет волос, о котором всегда мечтала!

Иен провел рукой перед моим лицом, и я, горестно вздохнув, попрощалась с завораживающими фиалковыми глазами. Альв подавил улыбку и подал мне руку – наши вещи погружены, можно подниматься на борт.

"Принцесса морей" была франкийским судном, и вся команда состояла из франкийцев. От их мягкого говора у меня в голове всплывали не самые приятные воспоминания – захват замка и последующие три месяца. Понимаю, что именно эти люди ничего плохого мне не сделали, но все равно по спине почему-то пробегал противный холодок. Хотелось скорее уйти в каюту и закрыться на три замка. Вдобавок ко всему, мне не нравилось название корабля – "Принцесса морей". Фердинанд наверняка пустил по моему следу ищеек, и они вполне могут решить, что столь тщеславная особа, как я, обязательно купит билеты на корабль с соответствующим названием.

Однако, сколько я ни окидывала взглядом пристань, ничего подозрительного разглядеть не удалось, и я немного расслабилась и смогла оглядеться. Корабль был по-настоящему роскошным – сверкающий позолотой и хрусталем холл первого класса, расстеленные повсюду ковровые дорожки, лакеи в белоснежных форменных мундирах, ловко выполняющие малейшие желания пассажиров.

– Признайтесь, дядюшка, – шепнула я подошедшему Иену, – вы согласились на контракт со мной, потому что захотели попутешествовать с комфортом, не так ли?

– Вы меня раскрыли, дорогая племянница, – тот шутливо поднял руки вверх, признавая поражение.

Так мы и стояли – у перил, замерев и наблюдая, как берег медленно удалялся, и пролегшая между ним и кораблем полоска воды становилась все шире. Я никогда не покидала Эггерион, и теснящиеся в груди ощущения были весьма противоречивыми – и легкая щемящая тоска, и предвкушение чего-то нового, и некоторый трепет.

Иен не произносил ни слова, за что я ему была очень благодарна, но в конце концов мягко оторвал мою руку от перил и перебросил через свой локоть.

– Пойдемте в каюты, племянница, – негромко произнес он, увлекая меня в коридор. – Ветер крепчает, к тому же уже пора переодеваться к ужину.

Я безропотно пошла за ним, про себя радуясь, что на таком роскошном корабле, безусловно, найдется горничная, готовая по первому звонку прибежать и зашнуровать на мне корсет и застегнуть платье.

После отплытия времени на то, чтобы переодеться перед ужином, было совсем немного, и я поспешила в свою каюту. Она состояла из двух комнат: выходящей в коридор гостиной и спальни с огромной кроватью, на которой могли бы с комфортом разместиться целых десять принцесс. С головой зарывшись в шкаф, я выбрала бледно-сиреневое платье с вышитыми фиалками – как дань моему обретенному и тут же потерянному цвету глаз – и попросила зашедшую горничную помочь со сборами.

Она ловко упаковала меня в платье и соорудила простую прическу, умело подвив несколько выбившихся прядей у лица. Все это время девушка без устали восхищалась их цветом, и я не могла не согласиться – гладкие платиновые пряди выглядели благородно, делая мое обычное лицо с тонкими чертами интереснее и взрослее. Брызнув на запястье капельку жасминовой воды, я вышла из каюты, вполне довольная собой, и двинулась в сторону салона.

4

Общество, собравшееся на ужин, было воистину блестящим. Слева от меня сидели преисполненные сознанием собственной важности гиспанский посол с супругой, возвращающиеся на родину из Нового Света. Напротив подкручивал пышные усы прусский граф в великолепном военном мундире, бросающий заинтересованные взгляды на тощую блондинку – франкийскую оперную певицу, сопровождаемую компаньонкой. Певица же стреляла глазками в мрачного восточного принца то ли из Судана, то ли из Иордана, представившегося довольно неразборчиво. На дальнем краю стола разместились именитый ученый в сбившемся набекрень галстуке и, наконец, одетый как клоун виконт, путешествующий для собственного удовольствия. Я развернула салфетку и вежливо поздоровалась, изображая примерную племянницу.

Салон первого класса, обставленный с соответствующим шиком, радовал глаз позолотой и вазами со свежими цветами. Лакеи принялись принимать заказы на ужин и обносить всех шампанским. Иен, помня о своей роли, взял с подноса сразу два бокала и лихо опрокинул в себя, чем заслужил одобрительный взгляд посла и неодобрительный – его супруги.

– Какая прекрасная погода, господа, – жена посла, синьора Гризельти, говорила по-франкийски с роскошным, мягким акцентом.

– Очень подходит для морского путешествия, – поддакнула певица, мадемуазель Бовинер, блондинка в мелкую, как у болонки, кудряшку, и призывно улыбнулась восточному принцу.

– Холодно и сыро, – не разделил ее энтузиазма принц, возвращающийся домой после получения европейского образования в университете и, наверное, мечтающий о жаре и сухости родных краев.

Разговор было затух, но тут же возобновился, когда ученый, занимающийся насекомыми, начал увлеченно рассказывать о том, какие прекрасные экземпляры встречаются в жарких странах, где климат благоприятнее для членистоногих и чешуйчатокрылых. От воодушевления он так сильно дергал себя за галстук, словно пытался на нем повеситься, и то и дело хватался рукой за заляпанные стекла очков.

Едва в его разговоре возникла пауза, синьора Гризельти снова попыталась вернуть разговор в более интересное русло.

– Милочка, куда вы держите путь? – неожиданно обратилась она ко мне. – Наверное, первый раз покинули дом? Вы так грустны, что у меня сердце разрывается! – и дама прижала руку к своей необъятной груди.

– Благодарю за заботу, мадам, – отозвалась я, судорожно размышляя, что бы придумать. – Я действительно первый раз уехала из дома.

– Моя племянница едет к родственникам, – радостно объявил Иен и сцапал с подноса еще один бокал шампанского. – Вернее, к жениху, но это – тсс! – тайна! – громким шепотом, так что слышал весь корабль, произнес он. Я закатила глаза и тут же сообразила, куда он клонит.

– Дядя, я же просила вас не говорить об этой помолвке, – скорбно отозвалась я. – Мы с женихом совсем незнакомы, и не нужно постоянно напоминать мне о предстоящем браке.

– О, вы, наверное, помолвлены по указу родителей? – мило прощебетала певица. – Это так романтично!

– Да, мы были помолвлены с Альфонсо еще до нашего рождения. – отозвалась я.

Прусский граф бросил на меня заинтересованный взгляд. Вероятно, за свободной девушкой он побоялся бы ухлестывать, боясь скомпрометировать ее и ненароком влипнуть в брак, а вот помолвленная представляла уже меньшую угрозу. Посол медленно надирался, пользуясь тем, что его супруга увлеклась беседой, и чем меньше на подносе оставалось бокалов, тем краснее становилось его лицо.

Изобразив должную скорбь по поводу нежеланного брака, я было довольно улыбнулась – теперь никто не будет гадать, почему я хожу с похоронным видом – как Иен вдруг резко выбросил руку и зажал мне рот.

Беседа замерла, пассажиры потрясенно уставились на нас.

– Племянница, у тебя же аллергия на горох, как ты могла забыть, – выкрутился Иен и отнял ладонь. – Унесите! – скомандовал он официанту, только что поставившему передо мной отбивную с гарниром из зеленого горошка.

– На фасоль, дядюшка, но спасибо вам за заботу, – я забрала тарелку обратно. – Если бы вы не налегали на шампанское, то помнили бы такие вещи.

– А что мне еще остается, вдовцу, только топить свое горе в вине, – скорбно произнес Иен и бросил печальный взгляд на певицу. Та тут же заулыбалась, узнав, что место миссис Форксон свободно. Я же смутно подумала, что нужно дать Иену титул. Негоже принцессе, пусть и инкогнито, путешествовать с простым "мистером". Пусть будет барон, решила я. Их все равно так много, что всех никто не помнит, и нас вряд ли уличат в обмане. Самой мне пока придется путешествовать без титула – если Иен барон, то мой " отец", его "брат" – граф, и самостоятельный титул мне не полагается.

Остаток вечера прошел без происшествий. Синьор Гризельти, так и не успев прикончить последний бокал шампанского на подносе, был отконвоирован в каюту грозной супругой. Прусский граф сел было играть в карты с рассеянным ученым, но тот внезапно обнаружил цепкую память и холодный расчет и обыграл его три раза подряд, каждый раз виновато улыбаясь. В конце концов, граф раздраженно одернул мундир и отошел к певичке, которая рассеянно перебирала пальцами клавиши фортепьяно. Принц курил сигару, сидя на диване, а его липкий взгляд то и дело перебегал со спины певицы на меня и обратно. Вероятно, блондинки привлекали его особое внимание.

Наконец, Иен отвел меня в каюту. Попрощавшись, я как можно быстрее приготовилась ко сну и забралась в кровать. Спать хотелось просто неимоверно. Казалось, усталость наваливается с такой силой, что я уже не могу ей противостоять и вот-вот усну прямо на полпути к кровати. Едва голова коснулась подушек, я тут же провалилась в сон.

Корабль страшно качало, и мне казалось, что я скачусь с кровати. Наверное, я все же упала, и Иен понес меня обратно – я чувствовала его руки, слышала шаги, ощущала щекой жесткую ткань пиджака.

– Иен, – шепотом произнесла я и он отозвался:

– Тсссс.....

Качка сменилась противным ощущением падения, и – бултых! – ледяной, мокрейшей водой, под которую я ушла с головой. Дернувшись, я вынырнула на поверхность, и меня тут же накрыла волна. Вынырнув во второй раз, я что есть силы завопила:

– Иен!!

Всплеск – и прямо перед тем, как сверху упала следующая волна, я почувствовала на своей талии его руки. Вынырнули мы уже вместе, и он тут же поднял руку вверх, крепко прижимая меня другой. Повинуясь его движению, вода под нами поднялась столбом и мягко опустила нас на палубу корабля, оставив мокрый след на ковровом покрытии.

Я сползла на пол, судорожно кашляя. Не теряя времени, Иен подхватил меня на руки и быстрым шагом бросился к каютам. Мы прошли мимо дежурных, сладко дремавших в коридоре, и уже через минуту я оказалась в теплом, совершенно сухом одеяле на собственной кровати.

Я подняла взгляд на мужчину. Полностью одетый и мокрый до нитки, он, тем не менее, выглядел невозмутимым, словно ничего не произошло. Меня же всю трясло – и от холода, и от переживаний.

– Ну так что, – произнес он нейтральным тоном и щелкнул пальцами, отчего и его, и моя одежда оказались совершенно сухой, – может, расскажите, как вы оказались в океане?

– Я спала и проснулась оттого, что меня бросили в воду, – честно отозвалась я.– Я сначала подумала, что это вы.

– Я? – изумился Иен.

–Да, потому что… – я прижала руку ко лбу, пытаясь вспомнить, – потому что перед этим меня кто-то нес, у него был такой жесткий пиджак…

Иен присел на кровать рядом со мной и поднял мое лицо за подбородок.

– Глаза какие-то странные, зрачки расширены, – констатировал он. – Похоже, вам подсыпали снотворное.

Мне тут же снова со страшной силой захотелось спать. С трудом подавив зевок, я откинулась на постель и закрыла глаза. Уже проваливаясь в сон, я почувствовала, как кровать прогнулась под тяжестью еще одного тела.

– Мне не понравились ночные купания, – пояснил Иен. – Поэтому я посторожу, чтобы вас не выкинули за борт еще раз.

– Хорошо, – пробормотала я. – Спасибо, что спасли меня.

Его ответа я уже не услышала.

5

Я просыпалась несколько раз и снова проваливалась в зыбкую трясину сна, не в силах выбраться. Мне все казалось, что пока я сплю, некто без лица, но в жестком пиджаке ворвется в комнату и снова выбросит меня в море. Но я, тем не менее, не могла проснуться. Каждый раз, когда я открывала глаза, Иен гладил меня по голове и что-то говорил, и я засыпала дальше, успокоенная его присутствием. Наконец, я медленно пришла в себя и обнаружила, что больше не засыпаю.

Открыв глаза, я со стоном приподнялась в кровати. Голова раскалывалась, и от света, заливающего комнату, резало глаза.

– Это вы? – хрипло спросила я, увидев темную фигуру в кресле.

Иен невозмутимо читал книгу, забросив ногу на ногу и покачивая носком лакового ботинка. Я заметила, что он успел переодеться и выглядел свежее майской розы.

Поднявшись, альв подал мне стакан воды, и я выпила его в два глотка. В горле першило. Наверное, наглоталась морской воды при вчерашнем вынужденном купании. Или простыла, что тоже вероятно.

– Сколько времени? – уже нормальным голосом спросила я и села в постели. На грудь мне упала светлая прядь, запутанная и жесткая от соли.

– Три часа пополудни, – отозвался Иен, окидывая меня нечитаемым взглядом. – Как вы себя чувствуете?

– Ужасно, – честно ответила я.

– Выглядите так же, – "подбодрил" Иен и извлек из-за спины чашку с чем-то черным. – Пейте, будет легче.

– Что это? Почему так воняет? – я подозрительно принюхалась.

– Кофе, крепчайший, самый лучший кофе, который нашелся на этой посудине, – оскорбленно отозвался мужчина, как будто варил напиток собственноручно.

Я взяла чашку и сделала первый глоток – ну и горечь, хоть бы сахару положил!

– Я сказал, что вам нездоровится, – доложил Иен. – К вам очень рвались горничная и почему-то синьора Гризельти, но я никого не пустил. Поздравляю, – радостно добавил он, – теперь они исполнились самыми черными подозрениями по нашему поводу, потому что я торчал здесь весь день, чтобы с вами в таком состоянии ничего не случилось.

Я только махнула рукой – репутация вымышленной Вайолетт Форксон меня ничуть не беспокоила.

– Будьте добры, позовите горничную, – блеклым голосом попросила я. – Я хочу одеться. Давайте встретимся в салоне через пару часов, обговорим все… события.

Иен молча кивнул и вышел, а я наконец поднялась с постели. Тело ломило от долгого лежания в одной позе, а к зеркалу я боялась даже приблизиться. Наверняка оно отразит нечесаного гоблина с красными глазами.

Затем я придирчиво осмотрела простыни. Вдруг Иен оставил "улики"– темные волосы, часы, платок с монограммой или сразу лист бумаги с надписью "Мы спали вместе!"? Однако ничего такого не обнаружилось и, успокоившись, я отправилась за ширму переодеваться. Мысль, что Иен мог "воспользоваться моим бессознательным состоянием", как пишут в бульварных романах, мне даже в голову не пришла. Он же, в конце концов, не опереточный злодей!

Пришедшая горничная наполнила ванну, помогла мне отмыть волосы и принесла завтрак. Намазывая масло на булочку, я напряженно размышляла: кто мог подсыпать снотворное и потом забраться в мою каюту ночью? Только пассажир первого класса или кто-то из обслуги. Это явно был мужчина – женщина не смогла бы донести меня до перил и перебросить через них, даже такая крепкая, как жена посла. Да и ткань пиджака, которую я запомнила, была очень колючая, шершавая, женщины такое не носят. На вчерашнем ужине все дамы были одеты в шелковые платья, а шелк мягкий и скользкий.

Закончив завтрак, я решительно двинулась по направлению к салону, по пути постучав в дверь каюты напротив, которую занимал "дядюшка". Через минуту он присоединился ко мне в салоне первого класса. Не в том, где мы вчера ужинали, а в меньшем, отделанном голубыми шелковыми обоями. Мне он почему-то нравился больше другого, розового и помпезного.

В такой час в салоне никого не было: все предпочитали отдохнуть перед ужином. Подозвав лакея, Иен распорядился, чтобы мне принесли еще кофе.

– Спасибо, но я уже не хочу спать, – отозвалась я, но все-таки машинально обхватила чашку обеими руками.

– Итак, к каким вы пришли выводам? – спросил Иен, потягивая свой чай.

– Мне кажется, это был мужчина. Пассажир первого класса либо кто-то из персонала, – осторожно отозвалась я.

Иен кивнул, соглашаясь с моими выводами:

– Да, снотворное вам подсыпали, скорее всего, за ужином, а сделать это мог либо пассажир, либо стюард. Ну, или повар на кухне, – с сомнением добавил альв, и я согласно кивнула. Несколько пассажиров ели одинаковые блюда, откуда повар мог знать, какую я возьму тарелку? – С этого дня буду лично проверять всю вашу еду, чтобы такого больше не повторилось. Скорее всего, это кто-то из пассажиров, – продолжил мужчина. – Вы заметили, какая униформа у работников?

– Точно, – потрясенно отозвалась я. – По обеим сторонам груди у них металлические значки с эмблемой корабля. Если бы это был кто-то из прислуги, я бы поцарапала об эти значки все лицо!

– Постарайтесь вспомнить хоть что-то, – попросил Иен. – Любая деталь может помочь.

Автоматически поднеся чашку к лицу, я вдохнула аромат и поморщилась – слишком крепкий, не люблю горечь. В голове всплыла размытая картина: шатающийся пол, крепко прижимающие меня руки и запах: травяной, горьковатый… Полынь!

– Иен, – невидяще глядя перед собой, прошептала я, – от него пахло полынью, очень сильно!

– Полынью? Вы уверены? – озадаченно переспросил альв. – Получается, этот человек съел ужин, а потом зажевал пучком полыни, аки козлик?

Я возбужденно подскочила:

– Может, он выпил лекарственный сироп с травами! Или в его шкафу завелась моль, и горничная переложила вещи веточками полыни. А может, это его любимый парфюм – сейчас в моде самые странные ароматы, а не только цветочные, особенно для мужчин.

Это было сущей правдой. Например, в прошлом сезоне в магазинах продавали парфюм с запахом табака, и от всех придворных тогда разило, как от пепельницы…

– Предлагаю вам сегодня же понюхать всех пассажиров, – вполне серьезно предложил Иен.

– Вы шутите? – возмутилась я.

– Нет, что вы, – невозмутимо ответил тот. – Если есть малейшая возможность найти покушавшегося, нужно ей воспользоваться. Может, когда вы подойдете к несостоявшемуся убийце, он занервничает и сам себя выдаст. В конце концов, разве вы не хотите его поймать? В следующий раз я могу не успеть!

Это напомнило мне кое о чем:

– А как вы узнали, что со мной что-то случилось, и меня нужно спасать? – полюбопытствовала я.

– Услышал, когда вы меня позвали, – отозвался альв. – Я всегда услышу вас, где бы вы ни были. Так что, если на вас будут покушаться, постарайтесь сначала позвать меня, а потом терять сознание.

Вот оно что…

– У вас есть какие-то догадки – кому вы могли настолько сильно помешать? – спросил Иен. – Может, вы уже встречались с кем-то из пассажиров раньше?

– Догадок нет, – мрачно отозвалась я. – Есть уверенность. Тот, кто напал на меня – всего лишь исполнитель. – Я устало опустилась в кресло. – Заказчик – принц Фердинанд. Если вы читаете газеты в своей волшебной стране…

– Альвхейме, – подсказал Иен.

–…в Альвхейме, – согласилась я, – то слышали, что три месяца назад на нашу страну напали франки. Армию вел принц Фердинанд – ненаследный принц, младший брат дофина. Подкупленные генералы увели войска на север, и армия Фердинанда не встретила никакого сопротивления. Они спокойно домаршировали до загородного поместья, где я ожидала коронации, перебили всю стражу и с поддержкой премьер-министра захватили власть в стране. Другие знатные семьи принц не тронул, и поэтому смог добиться поддержки местных аристократов. К тому же он тринадцатый в очереди наследников на престол по ветви моего дяди, младшего брата отца. Вот почему его притязания на трон не были приняты как вторжение иноземцев, а, скорее, как межродственные распри в королевской семье. Кто-то даже обрадовался. Ведь многие считают, что мужчина будет править лучше женщины. Впрочем, на меня у него были свои планы: Фердинанд собирался взять меня в жены и придать своему правлению законный статус. Поэтому он запер меня в загородном поместье и начал подготовку к свадьбе, а я сбежала за пару дней до торжества.

– И почему же он предпринял попытку убийства? – поинтересовался Иен. – Было бы логичнее вернуть вас во дворец и все-таки жениться.

– Не знаю, – задумчиво отозвалась я. – Люди, которых он отправлял в погоню ранее, действительно пытались лишь пленить меня. Это первая попытка убийства. Может, передумал жениться, – я пожала плечами и встала. Задумчиво блуждающий взгляд остановился на мужчине.

– Знаете, – ласково произнесла я, и альв вздернул бровь, – я так и не поблагодарила вас за свое спасение. Позвольте обнять вас! – с этими словами я протянула к нему обе руки.

– А, – мигом догадался альв, – меня вы тоже подозреваете? Что ж, обнюхивайте на здоровье, дорогая племянница, – и он тут же вскочил и заключил меня в объятия.

Я вдохнула – от него пахло бергамотом и чем-то цитрусовым. Ткань его пиджака была не колючей, а лишь слегка шероховатой. Рука мужчины осторожно легла мне на талию, и во все стороны от нее разбежались толпы мурашек. Я озадаченно вскинула на него глаза, и …

– Кхе-кхе, – отчетливо раздалось от двери.

Иен тут же сориентировался и прижал меня так крепко, что я пошатнулась, и принялся причитать, раскачиваясь из стороны в сторону:

– Как же вы меня напугали, дорогая племянница! Совсем не жалеете седины своего дядюшки! Зачем вы прыгнули в море? Вы ведь еще так молоды, у вас вся жизнь впереди!

Я отстранилась и кротко отозвалась:

– Простите, дядюшка, я упала.

– Что? Вы бросились в море? – раздался пораженный возглас, и к нам быстрым шагом приблизилась взволнованная мадемуазель Бовинер, франкийская певица. – Милая, зачем же?! Неужели ваш жених настолько ужасен, что вы готовы покончить с собой, лишь бы избежать этого брака?

– Благодарю за беспокойство, мадемуазель, но я и вправду упала, – отозвалась я и бросила раздраженный взгляд на Иена, который продолжал причитать о своих сединах. Притом что выглядел он от силы лет на двадцать пять, и никаких седин у него не было и в помине. – Хорошо, что дядюшка это увидел и быстро меня вытащил.

– Вы сами спасли ее, это так благородно! – воскликнула певица, прижимая руки к пышной груди и глядя на Иена обожающим взглядом. – Вы мой герой! – от избытка чувств женщина бросилась ему на грудь, и он одними губами прошептал поверх ее головы: "Вот как нужно благодарить!"

Я лишь выразительно закатила глаза и пошла к себе. Как оказалось, я так дорога мадемуазель Бовинер, что никто не знает, насколько велика будет ее благодарность за спасение моей жизни. Так что не буду мешать Иену получить ее.

Однако он объявился в моей гостиной довольно быстро. Неужели блондинка-франкийка с точеной фигурой и ангельским голоском не в его вкусе?

– Я придумал, как всех проверить, – без вступления произнес альв, облокачиваясь на дверной косяк. Я отложила книгу и приготовилась слушать. – Нужно устроить танцы! Прекрасный повод приблизиться ко всем пассажирам.

– Хорошая идея, – согласилась я.

Иен пробормотал несколько обескуражено:

– Ну вот, я думал, вы будете возражать, и подготовил целый ворох аргументов.

– Представьте, что вы их произнесли и убедили меня, – я было лукаво улыбнулась, но тут же оказалась с зажатым ладонью ртом.

– Так вот, – сразу же отпустив меня, как ни в чем не бывало продолжил Иен, – попросим музыкантов сыграть вальс, в нем партнеры стоят довольно близко. А вы попытайтесь определить, кто пахнет полынью и больше всего похож на вчерашнего любителя побродить по ночам. Танцевать вальс вы, я полагаю, умеете?

– Конечно, – кивнула я и тут же спросила: – А если кто-то не станет танцевать? Я же не могу пригласить мужчину сама, я должна дождаться приглашения.

– Поверьте, вас пригласят, – он окинул меня оценивающим взглядом, от которого мне захотелось поежиться. – А если кто-то вдруг воздержится от танцев – не мне вас учить!

– О чем вы? – непонимающе переспросила я.

– Что, все-таки мне? – переспросил Иен и вздохнул: – Все забываю, что вам еще пятнадцать…

– Семнадцать, – поправила я.

–… и вы ничего не смыслите.

– В чем я ничего не смыслю? – возмутилась я. – Выражайтесь нормально, без намеков!

– Делаете так, – невозмутимо продолжил альв. – Идете мимо, потом – ах! Какая неловкость, я оступилась! – он картинно взмахнул руками и осел в кресло. – И падаете прямо на объект. Тот вас поймает, но не торопитесь обретать внезапно утерянное чувство равновесия. Сначала со слезами на глазах поблагодарите своего героя за спасение, а потом уже позвольте ему помочь вам встать на ноги. Это даст достаточно времени на то, чтобы почувствовать, не несет ли от него полынью.

– Да вы что, издеваетесь?! – зашипела я. – Я не собираюсь вести себя, как… как…

– Как женщина? – подсказал Иен.

– Как глупая женщина! – наконец нашла я подходящее слово.

Альв лишь хмыкнул:

– Поверьте мне, ни один мужчина, на которого упадет хорошенькая женщина, не посчитает ее глупой. Давайте начинать! Потренируетесь пару раз, до ужина еще есть время, – скомандовал он, и я, вздохнув, подчинилась.

Получалось у меня откровенно ужасно – все-таки я не привыкла притворяться, хоть Иен и называл это не притворством, а "женскими хитростями". Как-то до сего дня мне не нужно было прибегать к уловкам. Довесок в виде трона обеспечивал гораздо больше внимания, чем мне было необходимо.

– Лучше не говорите "ах", у вас получается как-то фальшиво, – терпеливо объяснял Иен. – И падайте медленно, изящно, а не как куль с мукой.

Я упала медленно, он подхватил меня и прокомментировал:

– Уже лучше! Теперь смотрите на меня томным взором. Не таким, словно у вас болит зуб, а завлекающим, и нежно говорите: "Спасибо, сударь".

– Я сейчас вас стукну, – нежно пообещала я и выпрямилась. – Как вы предлагаете мне привлечь кого-то, если я даже улыбнуться не могу? Вы представляете, насколько это сложно – не улыбаться в обществе? Я же нарушаю все правила негласного этикета!

– Конечно, сложно, – согласился Иен. – Поэтому я и выбрал это условие!

Наконец, Иен объявил, что больше практиковаться не имеет смысла – все равно лучше не будет. Остается только надеяться, что под влиянием момента все получится лучше. По-хозяйски забравшись в мой гардероб, он выудил платье, которое мне тоже нравилось больше других – на одной бретельке, с узкой талией и шелестящей, расшитой сотнями сверкающих бабочек юбкой.

– Розовый – не ваш цвет, – заявил альв. По щелчку его пальцев платье мигом окрасилось глубокими аквамариновыми тонами.

– Я хочу розовое! – произнесла я из чистого упрямства. Мне не нравилось, что он распоряжается и пытается контролировать даже мою внешность.

– В розовом будете похожи на моток сахарной ваты, – не согласился Иен.

– Мне нравится розовый, и я пойду в нем, – я топнула ногой. – Без розового платья с места не сдвинусь!

6

– Дорогая, вам так идет голубой цвет, – проворковала синьора Гризельти, а певица только бросила на меня взгляд исподлобья и отвернулась. – Надеюсь, вы отбросите глупые мысли и больше не станете сводить счеты с жизнью! – добавила она шепотом, от которого затряслась люстра. – В конце концов, никто не может заставить вас выйти замуж против воли. Вы еще встретите достойную кандидатуру! – и женщина обвела стол хищным взглядом в поисках "кандидатуры", отчего прусский граф подавился супом и испуганно закашлялся.

– Спасибо, синьора, – заученно повторила я. – Но я всего лишь поскользнулась и упала за борт. Так хорошо, что дядюшка спас меня!

По-видимому, франкийка успела разболтать свои домыслы о моей якобы попытке самоубийства всему кораблю.

– Ах, дорогая племянница, если бы я мог как-то развеселить вас! – Иен смерил меня скорбным взглядом. – Может, устроим танцы? Ваш жених, как я слышал, ненавидит шумные вечера. Возможно, это последняя возможность повеселиться!

– Танцы, танцы! – мадемуазель Бовинер захлопала в ладоши и даже подпрыгнула на сиденье, отчего ее мелкие кудряшки затряслись. – Ах, Иен, вы так умны, какая блестящая идея!

«Уже "Иен"– отметила я про себя. – Быстро же вы движетесь к цели, мадемуазель, прямо семимильными шагами! Уже обращаетесь друг к другу по имени».

Идея была принята на ура. Стюарду был отдан приказ подготовить малый бальный зал – на палубе первого класса имелось целых два подходящих помещения.

Штатные музыканты заиграли вальс, и мы смогли составить четыре пары. Первым меня пригласил, как ни странно, ученый, который постоянно спотыкался, но все-таки смог не наступить мне на ноги. Впрочем, удивляюсь, как он видит хоть что-то через свои очки…

Подняв взгляд, я заметила, что за толстыми стеклами скрываются глаза глубокого, чистого цвета молодой зелени. Бедняга, если бы не нелепая манера одеваться и не огромные очки, он выглядел бы вполне презентабельно!

От мужчины удушающе пахло какой-то химией. Наверное, проводил опыты или заготавливал своих любимых жуков. С чистым сердцем вычеркнув ученого из круга подозреваемых, я сделала реверанс и отошла к дивану, где ко мне тут же подошел принц.

Он двигался на удивление хорошо и молчал на протяжении всего танца. Странно, а я почему-то думала, что восточного человека не интересуют европейские вальсы и мазурки… От принца пахло модной в этом сезоне фрезией, так что он тоже был вычеркнут из списка.

Третий танец я танцевала с послом, от которого пахло только алкоголем. Четвертый – с прусским графом, опускавшим сальные намеки и притискивающим меня так близко, что я с трудом совершала танцевальные па. Тоже не то… От него пахло табаком, причем каким-то на удивление вонючим, и я еле сдерживала желание поморщиться.

Оставался только виконт. Но тут синьора Гризельти громогласно пожаловалась на боль в ногах, и танцы немедленно свернули. Виконт, обмахиваясь рукой, удалился в сторону балкона. А Иен, который уже успел перетанцевать со всеми дамами, сделал мне большие глаза и дернул головой в ту же сторону.

Обреченно вздохнув, я потащилась за виконтом. Почему по контракту слушаться должен Иен, а на деле подчиняюсь я? Как-то неправильно получается…

Небо было совершенно черным, и его уже обсыпали яркие звезды. Виконт, раскуривающий папиросу, бросил на меня удивленный взгляд:

– Мисс Форксон? Вы не простудитесь?

– Нет, что вы, – нежно произнесла я и направилась к нему. – В зале так душно, я вышла подышать свежим воздухом.

Кроме нас, на балконе никого не было. Мне пришла в голову запоздалая мысль, что если это преступник, он может запросто вытолкнуть меня за перила. Глупости, Иен рядом! «Случись что, он меня вытащит», – успокоила я себя и сделала еще шаг.

Виконт же озадаченно посмотрел на папиросу в своей руке. Всю его фигуру уже окутал вонючий, плотный дым, совсем не похожий на свежий воздух, которым я якобы собралась дышать.

– Ой! – я "неожиданно" потеряла равновесие и упала прямо на руки виконту. Папироса, к счастью, улетела в море, и зловонный дым перестал прибывать. – Я такая неловкая, простите! – подняв голову, попыталась принюхаться, но от сигаретного дыма у меня полностью отшибло обоняние. Нужно подождать, пока ветер не унесет эту вонь!

Но тут виконт сделал нечто весьма странное. Вместо того, чтобы послушно смотреть прекрасной даме в глаза и млеть, он вдруг заблеял какие-то извинения, а затем со скоростью света исчез в салоне. Я застыла, ошарашенно глядя ему вслед. Вот так удар по моему женскому самолюбию! В первый раз решила с кем-то пофлиртовать, а объект спасся бегством.

– Ну что? – возникший в дверном проеме Иен приблизился с обеспокоенным видом. – Получилось?

– Нет! – я обвиняюще ткнула в него пальцем. – Он сбежал! А из-за его вонючей папиросы я не успела ничего почувствовать!

– Сбежал? – непонимающе переспросил альв.

Я оскорблено сложила руки на груди. Смейся, Иен, смейся сколько угодно, из-за тебя я выставила себя дурочкой, от которой сбегают даже разряженные, как павлины, виконты!

Однако мужчина не стал смеяться, а вместо этого взял меня за руки и серьезно произнес:

– Вот дурак!

Я вскинула на него вопросительный взгляд.

– Если виконт сбежал от тебя, Вайолетт, то он настоящий, непроходимый, неисправимый тупица, – негромко произнес Иен. – Глупее не бывает! —мои губы дрогнули, а альв вдруг… подался вперед и поцеловал меня!

Его поцелуй обжег меня, словно огонь – мотылька, и точно так же ослепил и дезориентировал. В нем не было ни капли нежности – только желание, искушающее, влекущее, отчего я на мгновение потеряла голову. Одна рука мужчины забралась мне в волосы, вторая – крепко прижимала за талию, и казалось, что там, где он касается меня, остается пылающий след. Собрав волю в кулак, я оттолкнула его и…

– Кхе-кхе, – раздалось от дверей. Мы с Иеном одновременно развернулись к певице, которая бросила на нас уничтожающий взгляд и удалилась с видом оскорбленной невинности.

– Что вы себе позволяете! – вне себя от гнева, я залепила Иену пощечину, от которой он даже не поморщился.

– Вы собрались улыбнуться, – без тени раскаяния отозвался альв. – Вы же говорили, что я должен остановить вас любым способом, на мое усмотрение? Вот я и остановил.

– Говорила, – неохотно признала я и сжала кулаки. – Ну и что! Не смейте больше так делать, понятно! Вы представляете, как все усложнили?

– Не беспокойтесь об этом, – спокойно отозвался Иен.

На лице альва возникла его привычная неуловимая улыбка, от которой я слегка отвыкла за время его пребывания в шкуре "дядюшки". Иен почему-то изобразил его этаким весельчаком-балагуром и постоянно то подшучивал, то нес полную околесицу, улыбаясь при этом во все сорок зубов.

Не говоря больше ни слова, мужчина за руку потащил меня в салон, где прокричал: "Минуточку внимания!", не выпуская моей ладони.

Мадемуазель Бовинер и синьора Гризельти, шепчущиеся на диване, пронзили нас одинаковыми испепеляющими взглядами. Видимо, франкийка уже успела поделиться увиденным. Остальные просто замерли и с удивлением переводили глаза с моего пылающего лица на наши сцепленные руки.

– Господа, я хотел бы разделить с вами этот радостный миг! – слегка улыбнувшись, Иен привлек меня к себе. – Моя дорогая Вайолетт согласилась сделать меня счастливейшим человеком на земле!

Повисла гробовая тишина, в которой было ясно слышно, как у кого-то из рук вывалилась ложечка и со звоном упала на пол.

– Вы же ее дядя? – несмело напомнил посол, глядя на нас круглыми глазами.

– Семиюродный, по мачехе моей двоюродной сестры, – подала голос я, помня, что Иен не может врать, и мстительно добавила: – Седьмая вода на киселе, мы их и за родственников не считаем!

– Вайолетт, подари мне свою чарующую улыбку, и я стану самым счастливым человеком во всей вселенной, а не только на земле! – подняв мое лицо за подбородок, проворковал Иен. Я незаметно пнула его в лодыжку. Если я начну улыбаться, то он опять меня поцелует. А не остановит – наша сделка будет закончена. Вот негодяй, еще смеет просить улыбнуться!

Закрывшись веером, я спрятала лицо на груди у альва, имитируя приступ стыдливости. Наконец-то раздались неуверенные поздравления, кто-то скомандовал нести шампанское, и я под шумок стукнула Иена еще раз.

Вскоре стюарды вернулись с шампанским. Мне в руку всунули бокал, со всех сторон посыпались поздравления, на которые я опускала глаза долу и смущенно бормотала: "ах, это все так неожиданно, я не могу поверить, что все так быстро произошло!"

– Милочка, я так и знала, что он в вас влюблен, – украдкой шепнула мне на ухо жена посла. – Он все время так пристально смотрел на вас! Особенно когда вы не замечали. Прямо глаз не мог оторвать, словно слепец, который вдруг прозрел и увидел луну! – неожиданно поэтично выразилась синьора.

«Скорее, как кот, который увидел мышку», – мрачно подумала я. А затем, сославшись на усталость после тяжелого и волнительного дня, удалилась к себе.

Мне неожиданно пришло в голову, что Иен, с его слухом и реакцией, не мог не услышать, как франкийка подходит к дверям. Значит, он подстроил весь этот фарс с поцелуем и помолвкой специально!

Но зачем? Что ему нужно? Впрочем, понятно, что. Он хочет, чтобы я нарушила условие сделки! Может, альв думает, если я влюблюсь, то сама отменю приказ останавливать меня и добровольно разулыбаюсь?

«Нет уж, такого удовольствия я вам не доставлю», – хмыкнула я и вызвала горничную, чтобы та помогла мне снять платье.

7

Спустя полчаса я в полном одиночестве сидела перед зеркалом и расчесывала волосы серебряной щеткой. Платиновые пряди, синие, в полумраке каюты казавшиеся черными глаза, бледная кожа – сейчас я была похожа на сказочное существо больше Иена. Но не на добрую фею из детской сказки, а на кровожадное и хитрое создание, которыми любят пугать друг друга слуги.

В каждой местности были свои легенды и суеверия. Где-то рассказывали, что сказочный народец крадет детей из колыбелек и оставляет вместо них подменышей. Где-то – что альвы (эльфы, сиды, феи – названий волшебного народца было великое множество) – предпочитают умыкнуть молоденькую девушку или красивого юношу. Похищенные возвращались домой спустя тридцать или сорок лет, не постарев ни на день, и до самой смерти тосковали о волшебном мире, в который им уже не суждено вернуться. Известны были и сказки о том, как человек, побывав у альвов и отведав их пищи, забывал о своих родных. Во всех этих историях была одна общая черта – то, что альвы хитры и ни во что не ставят людей.

Легок на помине, альв возник в зеркале за моим плечом, предварив свое появление осторожным стуком в дверь. Я задумчиво прищурилась, не оборачиваясь – может, попросить его рассказать о своем народе? Зачем вспоминать глупые предания и зря ломать голову, если можно просто спросить?

– Прошу прощения за поздний визит, – светским тоном произнес Иен и подошел ближе, остановившись у меня за спиной. Сразу же стало заметно, что я все-таки обычный человек, а он не совсем: мои глаза лишь отражали свет свечей, его же – едва заметно светились сами по себе. – Гадаете на суженого, принцесса?

– Почему вы все-таки согласились помогать мне? – вопросом на вопрос ответила я и развернулась. Для того чтобы заглянуть альву в глаза, мне пришлось запрокинуть голову. Его губы тронула легкая улыбка, но взгляд остался серьезным.

– Вас все мучает этот вопрос, принцесса, – Иен развернул меня обратно к зеркалу и, отобрав расческу, провел ей по волосам от корней до кончиков. Светлая прядь, прежде абсолютно прямая, тут же закрутилась мягкими волнами, и альв перешел к следующей. – Продержитесь месяц, не нарушив условие – тогда я расскажу вам.

– А если я прикажу рассказать сейчас?

По контракту, альв должен был делать все, что я говорю, но прежде я старалась не злоупотреблять своей властью. Мне казалось важнее построить нормальные, пусть не дружеские, но хотя бы партнерские отношения. Однако поведения Иена сегодня, то, как он действовал на свое усмотрение, руководствуясь какими-то своими, непонятными мне причинами, несколько ослабило эту мотивацию.

– Тогда я честно отвечу, ведь я не способен на ложь, – взгляд альва встретился с моим в зеркальном отражении. На миг прервав свое занятие, он сжал мои плечи и, наклонившись к уху, еле слышно прошептал: – Только вот ответ будет абсолютно бесполезен, Ваше Высочество. Как вы уже, возможно, заметили, я умею соврать, ни произнеся ни слова лжи.

– Хорошо, – отозвалась я и перевела взгляд на серебряную ручку расчески в его руках. – Вы боитесь железа?

– Железа? – Иен снова вернулся к прерванному процессу, казалось, сосредоточив на нем все свое внимание. – Ах да, люди верят, что мы не любим честного железа. Поэтому лучший способ защититься от колдовства альвов – это обвеситься железяками с ног до головы. Спешу вас разочаровать, я уже несколько дней плыву на железном пароходе и не испытываю от этого никаких неудобств.

– А все альвы не боятся железа? – самым невинным тоном уточнила я, и он довольно хмыкнул:

– Нет, не все. Вы уже задали три вопроса. Это традиционное, магическое число, которое фигурирует во всех сказках: нужно решить три задачи, у короля всегда три сына, джин выполняет три желания… На этом предлагаю закончить допрос.

– Да вы толком ни на один не ответили, – обиженно отозвалась я. А затем, встав, отошла на пару шагов и скрестила руки на груди. Расчесанные волосы лежали красивыми волнами и переливались, словно сияя собственным светом – должна признаться, в роли камеристки Иен был бы просто великолепен!

Тот пожал плечами без тени раскаяния на лице и спросил:

– Вам удалось что-то узнать?

– Нет, – с досадой отозвалась я, вспомнив о недавнем "расследовании", если можно это так назвать. – От мужчин пахло либо табаком, либо вином, от ученого так несло химикатами, что у меня почти пропала способность различать запахи… А проверить виконта и вовсе не удалось: сперва он закурил свою папиросу, а потом и вовсе скрылся.

–Это не он, – перебил Иен. – Вы говорили, что ткань одежда была колючей, а виконт носит расшитые шелковые жилеты.

– Точно, – мне вспомнился розовый жилет, который был на виконте сегодня, и зеленый, который он надел вчера, оттенив его оранжевым шейным платком и голубым тканевым цветком в петлице. – Шелк прохладный и гладкий, он ощущается совсем по-другому.

– Значит, таким способом установить того, кто покушался на вас, не удалось, – подытожил альв и вдруг расстегнул пуговицу фрака.

– Что вы делаете? – встревоженно спросила я, на всякий случай отходя подальше.

– Приношу свои извинения, но мне придется попрать правила приличия и провести здесь еще одну ночь, – Иен снял фрак и принялся за жилет. – Пока мы не нашли того, кто на вас напал, мне лучше быть рядом. Он может предпринять новую попытку, и в этот раз воспользоваться пистолетом или ножом. Вы не успеете ни проснуться, ни позвать на помощь.

Я представила себе кривую тень, ползущую по стене, еле слышный выстрел, заглушенный подушкой, и свое лицо с аккуратной дырочкой посреди лба. Спорить тут же расхотелось. Ладно, если альв так переживает, пусть остается. Даже приятно, что обо мне волнуются!

– Если вы погибнете, я не получу своей награды, что будет весьма прискорбно, – добавил Иен, тут же разрушив затеплившиеся слабые искры расположения. Расчетливый коварный альв, да он способен думать только о своей выгоде!

– Хорошо, но утром уйдите до того, как явится горничная, – непререкаемым тоном объявила я и мстительно добавила: – И спите на кушетке или на полу!

– Но вчера я спал в кровати! – возмутился Иен.

Однако я осталась непреклонна – эта была моя месть за поцелуй и за помолвку. В конце концов альв сдался и устроился на кушетке, накрывшись покрывалом, по-прежнему в рубашке и брюках, а я легла в кровать и почти сразу провалилась в сон.

А когда утром открыла глаза, его уже и след простыл. Покрывало было чинно сложено на стуле, где его вчера оставила горничная, а кушетка ничем не обнаруживала то, что на ней всю ночь крепко спал представитель волшебного племени. И что гораздо хуже для репутации, мужчина.

Явившаяся горничная заплела мои волосы в косы и уложила их короной вокруг головы, восхищаясь, какие они гладкие и блестящие. Еще бы, после того, как Иен расчесал их вчера, не сомневаюсь, влив чуть-чуть магии, они до сих пор вились крупными кольцами и слабо пахли липой.

Выбрав утреннее платье в бледно-зеленую полоску, я вышла на палубу —хотелось немного прогуляться и подышать воздухом перед завтраком. Море сегодня было спокойным, и нос корабля бесшумно взрезал зеркальную поверхность, оставляя легкий пенистый след. Впереди, на самом горизонте уже виднелась темная, размытая полоса берега, укрытая вуалью тумана, как лицо невесты – фатой. Убери этот полупрозрачный покров – и станет виден слишком длинный нос и маленькие глазки, точнее, грязные портовые улицы и разваленные рыбацкие лачуги, но сейчас неведомая земля выглядела загадочно и прекрасно.

– Мисс Форксон, – услышала я над ухом и подпрыгнула, хватаясь за сердце. Виконт виновато улыбнулся в своей обычной манере и принялся многословно извиняться за то, что напугал меня.

– Ничего, все в порядке, – отозвалась я и еле слышно шепнула, прикрыв лицо веером: – Иен!

Он должен услышать даже такой тихий шепот – оставаться одной на палубе с возможным подозреваемым было не очень благоразумно, поэтому, надеюсь, альв поторопится и скоро присоединится к нам. Тут я заметила, что одну руку виконт держал за спиной, причем очень неестественно, и похолодела. Да у него там пистолет!

Поймав мой остекленевший взгляд, виконт растянул губы в кривейшей из улыбок. Все краски вдруг покинули его лицо, схлынув разом, как волна отбегает от берега, капля пота скатилась по мучнистой щеке, в глазах мелькнуло отчаяние и решимость – и мне в лицо уперся сжатый в дрожащей руке… букет.

– Возьмите… – проблеял он и тут же затараторил, словно боялся, что я убегу, недослушав: – Я увидел эти цветы и подумал, что они красивые, как вы, только слегка подвяли, мы ведь плывем уже три дня… То есть, цветы подвяли, а вы нет! Потому что вы прекрасны, как они были когда-то, пока не подвяли… Но если поставить их в вазу и добавить в воду уксуса и сахара, они оживут… – виконт чудовищным усилием воли заткнул словесное извержение и бросил на меня умоляющий взгляд. Его лицо из белого уже стало пунцово-красным.

– А… Да, спасибо, – я наконец отмерла и взяла букет. – Спасибо большое, мне они очень нравятся, – продолжила я на автомате и поднесла цветы к лицу, вдыхая запах.

Действительно, подвяли, но слабый аромат все еще ощущался. Руки тряслись от пережитого миг назад ужаса, и я никак не могла связать в своей голове цветы и виконта.

– Дорогая Вайолетт, вот ты где! – донеслось сбоку, и Иен поддержал меня за локоть. – О, виконт, доброе утро! – "заметил" его Иен и перевел взгляд на букет. – Вижу, вы уже поздравили Вайолетт с помолвкой, это так мило с вашей стороны!

– С помолвкой? – растерянно переспросил виконт. Я вдруг вспомнила, что он ушел из салона раньше и не застал то, как я оказалась семиюродной племянницей, годной в жены Иену.

– Можете поздравить нас! Моя дорогая Вайолетт наконец-то согласилась разорвать помолвку, устроенную родителями, и сочетаться узами Гименея с человеком, для которого она значит больше, чем все люди на свете.

Я невольно восхитилась – вот лжец! И при этом совершенно честный. Все родственники и друзья Иена наверняка альвы, и ему абсолютно плевать на людей. На фоне такого безразличия наш контракт действительно делал меня самым значимым для него человеком – хотя бы потому, что альв надеется что-то с него получить.

Виконт наконец-то обрел нормальный цвет лица и, пробормотав положенные в таком случае слова, с поклоном удалился. Я смотрела ему вслед, сжимая букет в руке. Ладонь от него потела, и хотелось выбросить цветы в море.

– Вот видите, виконт не остался равнодушен к вашим чарам, – Иен слегка прищурился от солнца, обводя взглядом горизонт. – Держу пари, вчера он удрал от смущения.

– Еще скажите, побежал за кольцами, – недоверчиво хмыкнула я, хоть мне и было приятно, что такое позорное происшествие, как побег кавалера, оказалось не столь страшным, как я думала.

– Или за цветами. Но все равно дурак, – вынеся приговор, Иен легонько дунул на букет в моей руке, и поникшие головки цветов воспряли, а потемневшие, скукожившиеся лепестки разгладились и посвежели. – Какие планы на сегодня?

– Когда мы пристанем к берегу, мне нужно найти одного человека, – отозвалась я. – Только я не знаю как. То есть, я знаю, где он живет… Но, скорее всего, там будут ждать люди Фердинанда, так что нужно найти способ поговорить с ним незаметно.

– Старый знакомый?

– Жених, – неизвестно почему, мне было неудобно в этом признаваться, словно наличие жениха было постыдным фактом. Бровь Иена взлетела вверх, почти скрывшись в тени шляпы.

– И где же этот… жених… был, когда вас заперли в поместье, как в тюрьме, и могли в любой момент убить? – в голосе альва прозвучала едва заметная насмешка. Развернувшись к нему, я запальчиво произнесла:

– Мало ли какие у него были обстоятельства! Значит, тогда он не мог прийти мне на помощь.

– Конечно, обстоятельства бывают разные, – согласился Иен и даже покивал головой. – Может, мозоль на пятке натер, или любимая черепашка издохла, мало ли в этой жизни трагедий!

Я не удостоила его ядовитую тираду ответом и лишь вздернула подбородок. Иен вздохнул, и, потерев лицо руками, произнес уже мягче:

– Не стоит надеяться на людей, которые покидают вас в трудную минуту, принцесса, потому что в следующий раз им будет еще легче предать. Но если вы считаете, что необходимо поговорить с этим человеком, то я разыщу его.

– Благодарю, – о кромки моего голоса можно было порезаться.

– Когда мы сойдем на берег, предлагаю для начала найти жилье, а потом приступать к поискам, – закончил Иен.

На это мне было нечего возразить. Действительно, после нескольких дней в пути необходимо прийти в себя и хотя бы полчаса отдохнуть в кресле, которое не раскачивается вместе с полом, и выпить чая за столом, ножки которого не прикручены к паркету.

Виконт был не единственным, кто преподнес мне сюрприз этим утром. Когда Иен тактично удалился и устроился в одном из расставленных неподалеку плетеных кресел, наблюдая за мной краем глаза, а я все еще стояла и всматривалась в даль, на меня наползло облако тяжелых, удушливых восточных ароматов с нотками фрезии.

– Доброе утро, – произнес принц своим глубоким и тягучим, как патока, голосом с правильнейшим эггерионским аристократическим выговором. – Я искал случая поговорить с вами, Ваше Высочество.

Вздрогнув, я вцепилась в перила так, что побелели пальцы, и собралась с мыслями, приготовившись возражать.

– Не переживайте, я вас не выдам, – принц правильно истолковал мое смятение, и я медленно выдохнула.

– Как вы меня узнали? – если он раскрыл мое инкогнито, то кто-то другой мог оказаться настолько же проницательным.

– Мы встречались раньше, несколько лет назад. Вы вряд ли помните, но у меня хорошая память на лица, и я запомнил ваше. Если вам некуда поехать, я могу предложить дом и защиту, – напрямик заявил принц.

– Благодарю, – я кивнула и посмотрела в его темные, как маслины, непроницаемые глаза, – но у меня есть неоконченные дела.

– Женщинам не стоит играть в мужские игры. – Мужчина покачал головой, и в его зрачках отразились солнечные блики. – А политика – игра посложнее шахмат.

– Я знаю, – согласилась я. – Только на моей стороне поля, кроме меня, не осталось ни одной шахматной фигуры, поэтому у меня нет выбора.

– Что ж, если передумаете, вы знаете, где меня искать, – принц притронулся к своей шляпе на прощанье и ушел, постукивая элегантной тростью.

Мне вдруг стало интересно, как он выглядит в своей стране. Может, носит чалму и длинный, расшитый золотом и драгоценными камнями халат? Было приятно, что он предложил мне помощь, но я не смогу ее принять. Я действительно должна попробовать сделать хоть что-то! А если проиграю, то по крайней мере буду знать, что пыталась.

8

Кромка берега стремительно росла, и через пару часов мы пристали. Город встретил нас гомоном и удушающими запахами машинного масла, рыбы и незнакомых специй – порт тут был один, для грузов и пассажиров.

– Ветрено, – произнес Иен и придержал меня за локоть на сходнях. Одной рукой я вцепилась в шляпку, а второй удерживала хлопавшую на ветру юбку, пока она не улетела на голову. Его собственный цилиндр держался на макушке ровно, как приклеенный, а полы черного плаща развевались благопристойно и лениво, дабы не огорчать хозяина внезапными рывками.

Я с облегчением наблюдала, как он дает команды носильщиками и распоряжается насчет кареты. Следовало признать, что, как и любая благородная дама, я была совершенно непригодна для столкновения с реалиями жизни и самостоятельно не смогла бы организовать даже доставку багажа. Впрочем, меня к такому никогда не готовили. Я изучала музыку, искусство, изящную словесность. А другие изучаемые предметы, пусть и довольно необычные для женщины, так же мало помогли бы в решении бытовых вопросов.

Спустя час после прибытия корабля я уже стояла в холле лучшей в городе гостиницы "Риджент" и ждала, когда Иен заполнит наши карточки. В графе "Имя" он недрогнувшей рукой написал "Мистер и миссис Форксон" и потребовал смежные номера – с дверью между ними, какие выдавались супругам.

Я подумала, что пусть альв лучше следит за безопасностью из соседнего номера, чем спит на кушетке в моем, и ничего не сказала. Подошедшие служащие в форменных фуражках унесли багаж наверх. К тому времени, когда мы поднялись в номера, горничные уже начали распаковывать вещи.

Оглядев свои комнаты – светлые, обставленные по последней моде мебелью в тонкую полоску – я счастливо выдохнула. Прекрасно, совсем как дома! Интересно, как Иен за все это платит? Проживание в таком отеле должно стоить недешево. И тут меня вдруг прошиб холодный пот: неужели лепреконским золотом?

Любой, читавший в детстве сказки, знает, что на вид оно совсем как настоящее. Но вот незадача – через какое-то время испарится из кассы, словно дым. Нужно будет спросить Иена при случае… Хотя, что я могу сделать даже если уверюсь в догадке? Денег с собой у меня все равно нет. А писать принцу Фердинанду с просьбой подкинуть наличных, раз уж он забрал у меня страну, было немного неразумно.

Сняв шляпу, я села на оттоманку и принялась задумчиво листать журнал, оказавшийся на столике. Журнал был тот же самый, что я уже читала в кафе перед отплытием, так что я разочарованно отложила его и принялась за газету. Новости… объявления… горничная разыскивает место в семье без детей… семья с десятью детьми примет на работу помощницу для уборки, готовки и присмотра за всеми детьми… списки приехавших… списки приглашенных на бал.... Списки приглашенных на бал!

В длинном перечне взгляд зацепился за знакомое имя. Рихтер фон Айхенвальд почтит своим присутствием бал-маскарад! Отлично. Мой жених будет там! Все приедут в масках, а значит, я смогу остаться неузнанной, даже если встречу знакомых.

– Иен! – я возбужденно поднялась альву навстречу, когда он появился в моей гостиной. – Мы идем на бал!

– Почему все мои задания заканчиваются балами? – пробурчал Иен и страдальчески прижал руку ко лбу. – Отчего никто не хочет пойти, положим, в музей?

– Альвы любят музеи? – озадаченно уточнила я. Как-то он не был похож на ценителя наук. – Хорошо, сегодня можем пойти в музей, а завтра на бал-маскарад! Достаньте нам приглашения и костюмы.

– Хорошо, – миролюбиво отозвался тот, услышав, что музей все-таки будет. – Могу я полюбопытствовать, зачем нам на бал?

Выслушав мой рассказ, альв больше не задавал вопросов и тут же удалился за приглашениями.

– Так быстро! – уже через полчаса я с восторгом рассматривала плотные прямоугольники бумаги, адресованные "Мистеру и миссис Форксон". – Как вы их достали?

– Профессиональный секрет, – подмигнул Иен и перекинул мою руку через свой локоть. – Задание выполнено, теперь идем в музей?

– Хорошо, – недовольно отозвалась я и на ходу схватила шляпку.

Было немного обидно, что он никогда ничего не рассказывает – словно не воспринимает меня всерьез. Хотя и так понятно, как он добыл приглашения. Наверное, увидел у настоящих гостей и наколдовал такие же.

Мои опасения не оправдались. Вместо того, чтобы идти в музей и смотреть на пыльные скелеты доисторических животных и коллекции насекомых, Иен повел меня на прогулку по городу. Моему восторгу не было предела —первый раз прогуливаюсь вот так, среди прохожих, а не в толпе охраны.

Нападения можно было не опасаться: альв уже доказал, что способен спасти меня там, где обычный человек бессилен. А вот посмотреть город было очень интересно. Особенно главную улицу, где продавали фигурные леденцы, конфеты, местные поделки и обклеенные ракушками и морскими звездами шкатулочки, на которые я глазела с искренним восторгом.

Иен в основном молчал, только целеустремленно тащил меня сквозь толпу и изредка рассказывал интересные истории про город и отдельные здания. С какими-то были связаны зловещие легенды, с какими-то – курьезные случаи. Оказалось, что для жителя волшебного мира он знает неприлично много о мире людей, и позволь воспитание, я бы слушала его, открыв рот.

– Я уже бывал в этом городе, – пояснил Иен, – только лет сто назад. Тогда вот эти здания были совсем новыми, – и он показал на покосившиеся каменные лавки, ушедшие в землю по самые окна.

От этих слов мне почему-то стало неуютно, словно повеяло холодком из склепа. Я все забывала, что Иен не человек – и вот одной фразой альв напомнил, что жил еще тогда, когда лес, виднеющийся на горизонте, еще не вырос. И будет жить тогда, когда этот лес превратиться в труху, а потомки забудут мое имя. Кто мы для него? Всего лишь букашки, мимолетные тени…

– А вы давно начали появляться в нашем мире? – осторожно спросила я.– У вас было много контрактов с людьми?

– Много, – отозвался Иен, задумчиво глазеющий на пакетик орехов. Наверное, размышлял, купить или не портить аппетит. В конце концов альв решительно увлек меня в сторону ресторанов. Насчет здорового питания у него был какой-то пунктик, а вредные перекусы не одобрялись. – Но вы – самая прелестная клиентка, что я когда-либо встречал.

– Вы всем так говорите, – отозвалась я, недовольная лишением засахаренных орехов.

– И каждый раз это – чистая правда, – согласился Иен и толкнул дверь в небольшое уютное заведение, на которой даже не было вывески. – Надо же! – восхитился он.– Трактир матушки Сольер еще работает! Пойдемте, попробуем лучшую паэлью в городе.

Я была не против: надеюсь, паэлья – это что-то сладкое. Когда нам принесли рисовую кашу с морепродуктами, я была немного разочарована, но пирожные на десерт немного утешили.

Вечером, засыпая в своей кровати, я думала о том, что сегодняшний день был на удивление… хорошим. Я почувствовала себя словно на отдыхе. В первый раз могу вот так вот гулять по незнакомому городу, пробовать новые блюда и не переживать о том, что обо мне подумают придворные да как они истолкуют каждый шаг! Как я ни стремилась занять причитающееся мне по праву рождения место, жизнь Вайолетт Форксон оказалось на удивление приятной.

«Может, когда я стану королевой, то смогу вернуться и так же прогуляться», – утешила себя я, стараясь не думать, что я буду уже с другим человеком, а еще со свитой и охраной.

Ожидаемо, мысли перескочили на "другого человека"– моего жениха, которого я увижу завтра. Как он меня встретит? Будет ли упрекать за что, что я проявила слабость и не спрыгнула с башни, когда армия принца Фердинанда заняла замок? Или, может, приревнует и настоит, чтобы я услала Иена подальше?

«Нет, пока где-то бродит убийца, которого так и не нашли, Иен будет рядом», – решила я. Кстати, дверь между нашими номерами на ночь осталось открытой. Альв, с его острым как у кошки слухом, услышит, если в мой номер кто-то проберется.

Те зерна сомнения, которые заронил Иен – почему Рихтер не помог мне раньше – пытались дать ростки, но я безжалостно их выкорчевывала. Мой жених – заметная персона, не мог же он просто приехать в Лангден? Да, может, и собирался, но что-то помешало, обстоятельства бывают разные. Под эти мысли я и провалилась в сон.

Подготовка к балу начинается за несколько недель, а то и месяцев до самого события. Необходимо продумать фасон платья, заказать его у модной или не очень портнихи – в зависимости от финансовых возможностей. Подобрать аксессуары: сумочку, драгоценности, веер, а для маскарада полумаску. Договориться с куафером на как можно более близкую к балу дату, чтобы он пришел и соорудил на голове что-нибудь эдакое. Если не удавалось пригласить куафюра в день бала или хотя бы накануне, то приходилось несколько дней спать сидя, оберегая сложную прическу, ну или довольствоваться тем, на что способна камеристка.

Впрочем, если у вас есть личная фея-крестная, вернее, альв-помощник, то действуют совсем другие правила. Это я поняла, когда после прогулки, обеда и дневного отдыха Иен наконец-то лениво заявил, что пора бы и собираться.

– Вот так? – предложил он и щелкнул пальцами.

Мы стояли перед большим зеркалом в гостиной, и по велению альва мое дневное платье василькового цвета превратилось в белоснежное одеяние в античном стиле, волосы локонами рассыпались по плечам, а спину украсила пара белых крыльев. Подхватив лиру, упавшую мне в руки с потолка, я перевела взгляд на Иена – в похожем наряде, но черного цвета.

– Что это за костюмы? Ангелы? А вы почему тогда в черном? – в суеверном ужасе воскликнула я.

– Ангелы, темный и светлый, которые забирают души людей, когда приходит их время,– подтвердил альв.

– Вы что, их видели? – мне стало любопытно. Вот как они выглядят!

– Нет, – разрушил мои надежды альв. – Мы можем лишь слышать их, как и вы. Только люди боятся и уговаривают себя, что это вой ветра или шелест листьев, а не хлопанье крыльев. Ну как вам костюмы, Вайолетт?

– Лучше что-то другое, а то вдруг на балу будет какая-нибудь суеверная старушка. Она от страха точно отправится к ангелам, – решила я.

Иен пожал плечами, и через мгновение передо мной стояли чопорная дама в глухом черном платье и господин в костюме с наутюженными стрелками, такими острыми, что ими можно было бы при желании порезаться.

– Гувернантка и клерк, – Иен, как конферансье, обвел наше изображение рукой. – На маскараде же нужно одеться в того, кем не являешься?

– Нужно одеться красиво! – возмутилась я. – Это же просто предлог, чтобы нарядится, как хочешь – но не осмеливаешься, боясь осуждения. Давайте что-нибудь другое.

Фей в зеленых струящихся одеяниях и коронах из цветов и листьев я тоже отвергла. Слишком рискованно, вдруг кто-то догадается, кто Иен на самом деле? Невозмутимо щелкнув пальцами в очередной раз, альв превратил меня в…

Бабочку. Переливающееся всеми оттенками фиолетового платье походило на диковинные крылья, а верхние юбки из тонкой газовой ткани трепетали от любого движения. За спиной подрагивали крылья на проволочном каркасе из той же ткани. Образ довершала полумаска, скрывающая глаза, и заколки в волосах, сверкающие россыпью камней при каждом повороте головы.

Наряд мне безумно понравился – вплоть до того момента, как я не кинула взгляд на Иена. Он был одет во фрак и черный шелковый плащ, на котором была вышита огромная паутина, паутиной же была затянута и его элегантная полумаска.

– Вы выбрали для себя костюм паука, а для меня – его обеда? – мрачно уточнила я. Надо же, при виде великолепного платья я уже было испытала к этому равнодушному эгоисту что-то, похожее на благодарность, совсем забыв про то, что он всего лишь забавляется с нами, людьми.

– Что вы, разве я смогу вас слопать, – утешил меня Иен.

– Пауки не едят своих жертв, они высасывают из них кровь.

– Только если вы будете настаивать, – учтиво отозвался мужчина. —Хотя я всегда могу превратить нас в гувернантку и клерка, эти костюмы так любят в Альвхейме! А также булочник и горничная, обувщик и белошвейка. Самые популярные образы последних сезонов! – глаза альва насмешливо блеснули.

«Заговаривай мне зубы, паук! – мрачно подумала я. – Все равно буду настороже, чтобы ты не смог высосать последние крохи радости из моей жизни, забрав "самое дорогое". Или как там написано в нашем контракте?»

9

На бал мы отправились в неизвестно откуда взявшейся белоснежной карете с гербами на дверях. Подозреваю, один из крестьян поутру недосчитается в саду патиссона. Экипажем правил рыжий кучер, а на закорках сидели рыжие лакеи.

– Ирландские сеттеры соседки, – шепнул мне Иен, щекотнув щеку паутиной маски. – Очень воспитанные.

Я все еще дулась на него за неуместный костюм и отвернулась к окну, демонстративно скрестив руки на груди.

Впрочем, когда мы прибыли на место и зашли в огромный, освещенный сверкающими люстрами зал, злость на альва поутихла. Мое платье он подобрал идеально, чему служило доказательство то, что приглашения посыпались как из рога изобилия. Бальная книжка в считанные минуты оказалось заполнена больше чем наполовину.

На маскарадах все старались скрыть свою личность, поэтому такая формальность, как невозможность пригласить даму, если джентльмен ей не представлен, тут никого не волновала. Мне даже пришлось кому-то отказать – не стоило забывать, что мы тут по делу, и нужно оставить время на поиски Рихтера. Жених тоже будет в костюме, поэтому они могут затянуться.

Невысокий мужчина в маске чумного доктора, невнятно пробубнивший из-под нее приглашение, которому я отказала под предлогом, что обещала все остальные танцы своему спутнику, обиженно фыркнул и отошел.

Проходящая мимо дама в роскошном ярко-алом платье рассмеялась и шутливо стукнула Иена по груди веером, отчего опешили мы оба. Ну и нравы тут, сплошная фамильярность и развязность!

– Да вы ревнивец, сэр Паук, – проворковала она, окидывая его оценивающим взглядом. – Почему бы не отпустить свою спутницу потанцевать?

– Прошу простить, – альв отвесил ей идеальный поклон, отчего прядь темных волос упала на его высокий лоб. – Не могу позволить своей прекрасной даме улыбаться другим мужчинам. С того момента, как мы встретились, все ее улыбки принадлежат мне.

– Кончайте паясничать, – еле слышно прошипела я.

– Разве это не так? У меня и контракт есть, —шепотом отозвался Иен.

– Да вы опутали ее паутиной ревности, – продолжала кокетничать дама, пристально глядя альву в глаза и ничуть не стесняясь моего присутствия.

– Виновен, но не раскаиваюсь, – снова поклонился Иен и под первые аккорды музыки повел меня в центр зала, к танцующим.

– Ничего, что вы просто так рассказываете всем условия нашей сделки? – я окинула его возмущенным взглядом. Он обнял меня за талию одной рукой и осторожно сжал ладонь – бал начинался с вальса, самого неприличного из танцев.

– Никто ничего не поймет, – он шагнул вперед, я назад. – Люди готовы закрывать глаза на правду, которая не вписывается в их картину мира, даже если подсунуть ее под самый нос.

– Я вижу, вы прекрасного мнения о людях, – саркастично отозвалась я. Больше мы не говорили по самой банальной причине – у меня не хватало дыхания одновременно танцевать и вести беседы.

Краем глаза я заметила даму в красном, провожающую нас задумчивым взглядом. Неужели Иен так ей понравился? То есть, он, конечно, красив: высокий, хорошо сложен, правильные черты лица и четко очерченные губы. Но не до такой же степени, чтобы глазеть на него, как на произведение искусства! Почему-то это слегка раздражало. Наверное, потому, что незнакомка вела себя несколько несдержанно, чем бросала тень на весь женский род.

Однако, когда я стояла у окна, обмахиваясь веером, а Иен ушел за напитками, женщина подошла ко мне, а не к нему.

– Я хотела предостеречь вас, дорогая, – она приобняла меня, как близкую подругу, и оглянулась через плечо. – Связываться с альвами очень опасно.

– О чем вы? – помертвевшими губами отозвалась я. – С какими альвами…

– Не нужно притворяться, – перебила она меня и судорожно стиснула пальцами свой бокал с шампанским. Он трясся так, что пузырьки роем кружились в золотистой жидкости. – Я тоже заключала контракт, —сбивчиво продолжила она. – И имела глупость полюбить того, кто помогал мне, только вот забыла, что он не человек. Им не знакомо чувство любви, – ее голос упал до едва слышного шепота. – Они совсем ничего не чувствуют, вы уже знаете об этом? Если нет, то спросите своего спутника – он ведь не может врать. А когда я нарушила условие сделки, альв забрал у меня все, что смог, и исчез – а я осталась одна в этой унылой, серой, беспросветной жизни. Больше я никогда его не видела. Советовать вам не связываться с альвами уже поздно – но, по крайней мере, не стройте иллюзий, – с этими словами она залпом допила свое шампанское и ушла.

– О чем вы говорили? – вынырнувший откуда-то сбоку Иен нахмурился, видя мое ошарашенное лицо, и протянул мне бокал пунша.

–Так, ни о чем, – пробормотала я. – О перьях. Для вееров. Страусиных.

Тут мимо с видом оскорбленного достоинства прошествовал чумной доктор – я ведь сказала, что уже приглашена на все танцы, а сама прохлаждаюсь у стены. Мой взгляд проводил его и уткнулся в смеющееся лицо того, кого мы здесь и искали – Рихтер! Он кружил в танце умопомрачительную брюнетку в зеленом и был совершенно не похож на страдающего от тревоги за невесту жениха.

– Ай! – поморщился Иен, и я осознала, что до боли стиснула его руку. Опомнившись, я ослабила захват, и мы продолжили прогуливаться по залу под ручку.

– Этот? – безошибочно определи Иен, без всякого пиетета тыкая в Рихтера бокалом с пуншем.

К моему облегчению, он не стал комментировать ни брюнетку, ни то, выглядел ли мой жених человеком, день-деньской тоскующем о находящейся в беде любимой, которому мешали броситься на ее спасение лишь ужасающие, удерживающие на месте обстоятельства.

Я молча кивнула, и к концу танца Иен безошибочно вывел меня прямо туда, где затормозила сладкая парочка. Я бросила взгляд на альва. Поняв меня без слов, он снял иллюзию, и прядь волос на моей груди потемнела, возвращаясь к настоящему цвету. Осталось лишь снять маску – и Рихтер, уже было учтиво посторонившийся, когда мы выросли на его пути, остолбенел, словно увидел привидение.

– Александрина, – произнес он спустя несколько секунд. – Что ты здесь делаешь?

Да уж, не совсем то приветствие, на которое я рассчитывала. То есть, Рихтер мог и не падать на колени, воздевая руки вверх и благодаря небо за то, что я жива… Но не изобразить хотя бы немного радости от нашей встречи было по крайней мере неприлично!

Иен подхватил спутницу герцога под локоть и куда-то ее увел, и мы с женихом остались стоять друг напротив друга. Вернув маску на лицо, я сделала было слабую попытку улыбнуться, но тут же сдержалась, вспомнив, что мне нельзя.

– Как ты выбралась? – он наконец-то отмер и затравленно оглянулся по сторонам. – Ты знаешь, что тебя ищут? Фердинанд пообещал тому, что тебя доставит, золотые горы! Идем отсюда быстрее! – он схватил меня за руку и повлек из-зала, и у меня немного отлегло от сердца. Совсем как Иен, —промелькнуло вдруг в голове. Тот тоже постоянно тащит меня куда-то за руку, как будто иначе я потеряюсь.

Рихтер меж тем вывел меня из особняка, постоянно оглядываясь, словно за нами гнались.

– Куда вы меня тащите? – я недовольно остановилась и вырвала руку. —Может, сначала поговорим?

На правах жениха Рихтер обращался ко мне на "ты", а я все не могла побороть робость и отойти от учтивого "вы".

– Ах да, прошу простить меня, – Рихтер наконец вспомнил о приличиях и отпустил мою ладонь. – Здесь небезопасно, нужно как можно быстрее уехать, – с этими словами он бросил монетку скучающему неподалеку лакею и приказал найти его карету.

Вероятно, монетка была крупной – карета выросла перед нами в мгновение ока. Если бы я точно не знала, что Рихтер человек, то заподозрила бы магическую причину такой скорости.

– Залезай быстрее, – он подал мне руку и недоуменно сузил глаза, когда я отшатнулась.

–Я не могу поехать без Иена, – наотрез отказалась я. – Давайте подождем, он проводит вашу даму до места и найдет нас. Может, пока поговорим?

– О чем? – спросил жених, нервно постукивая о землю тростью.

– Вы знаете, о чем, – спокойно отозвалась я. —Я не спрашиваю, почему вы не пришли мне на помощь ранее. Но я хочу знать – поможете ли вы мне сейчас? Вы знаете, что мне нужно. Ваша армия – единственное, с чем посчитается принц Фердинанд.

– Видишь ли, – медленно отозвался Рихтер, – когда ты была наследницей престола, ситуация была немного другая. Теперь ты хочешь, чтобы я пожертвовал войсками, поставил свою страну под удар – и все для чего? Для того чтобы ты села на трон?

– Вообще-то, по первоначальному плану на трон мы садились вместе, – ошарашенно отозвалась я.

– Не принимай этого на свой счет, Александрина, ты очаровательна, и я все так же тебе предан, – оглянувшись еще раз и убедившись, что вокруг никого нет, Рихтер вдруг схватил меня за руку и поволок к карете, стоявшей неподалеку с гостеприимно распахнутой дверцей. – Но я погряз в долгах, а Фердинанд предлагает за тебя слишком большую награду. Он ведь хочет поступить честно и взять тебя в жены, – извиняющимся тоном добавил Рихтер и впихнул меня в карету. – А рисковать всем для призрачного шанса стать королем немного… опрометчиво.

– Иен! – взвизгнула я, а Рихтер вдруг закатил глаза и упал на гравий подъездной дорожки. За его спиной с камнем в руках стоял чумной доктор.

– Быстрее! – он сдернул маску, и я с удивлением узнала виконта с корабля. Что он тут делает? – Уходим, его слуги бегут сюда!

Не задавая больше вопросов, я подала мужчине руку, и мы побежали вглубь сада. Где же носит Иена? Петляя, мы неслись среди подстриженных деревьев и наконец спрятались под густым кустом, усыпанным белыми, издающими удушающий аромат цветами.

Виконт прижал к губам палец. Мог бы и не предупреждать, я и сама знаю, что нельзя издавать ни звука. Мы ждали, пока слуги уйдут, замерев в неудобной позе, и наконец шаги вдали стихли.

Выдохнув, я выпрямилась и обернулась к виконту.

– Спасибо вам! – порывисто отозвалась я. – Вы так вовремя! Вы просто не подозреваете, как выручили меня!

– Вы покрасили волосы? – невпопад отозвался виконт, и я вспомнила, что сейчас на мне нет иллюзии.

– Парик, для маскарада, – отмахнулась я и снова принялась его благодарить: – Если бы не вы, этот бесчестный человек увез бы меня и сделал что-нибудь ужасное! Как же мне вас отблагодарить?

– Отблагодарите позже, – странным тоном произнес виконт и, вдруг метнувшись вперед, прижал к моему рту воняющую химией тряпку. Я дернулась, неосторожно вдохнула – и сад вместе с виконтом канули в звенящей, топкой, как болото, темноте.

10

Сознание возвращалось рывками. Вот я открыла глаза и увидела над собой багрово-красное небо, словно в преисподней, и снова провалилась в темноту. Вот я попробовала развернуться, потому что лежать было очень неудобно, но почему-то не смогла пошевелить сведенными за спиной руками. Нужно проснуться и позвать Иена, потому что я на корабле и похоже, меня снова опоили снотворным… А не то окажусь в пучине, холодной и жадной, и утону уже окончательно.

Наконец сознание перестало уплывать. Открыв глаза, я увидела над собой багрово-красный балдахин – "небо преисподней". Оглядевшись, я обнаружила себя в комнате, обставленной с варварской роскошью. Огромная кровать, всевозможная мебель ярких расцветок, обильно украшенная позолотой, блестящими пуговицами и кистями. Кого-то эта дикая смесь цветов – оранжевый стул, голубые портьеры, розовая оттоманка – мне напомнили. Виконт!

Вздрогнув, я вдруг вспомнила все и с трудом села. С трудом, потому что руки оказались связаны за спиной. Это было не единственным неприятным открытием: вторым было то, что на мне остался лишь корсет и нижние юбки. Груда обрезков фиолетового цвета на полу была, вероятно, всем, что осталось от моего прекрасного костюма бабочки. Над ними, как ребра скелета поверженного животного, торчали изломанные обручи кринолина. Да что этот безвкусно одевающийся тип себе позволяет! Мне так нравилось это платье…

– Иен! – свирепым шепотом произнесла я в пустоту. – Быстро спаси меня! Где тебя черти носят!

Дверь распахнулась так резко, что если бы за ней оказался Иен, я бы очень впечатлилась – но там был виконт в роскошном домашнем халате, феске и вышитых туфлях. Я чуть не задохнулась от возмущения: то есть, он считает, что мы на такой короткой ноге, что можно являться передо мной в неформальной одежде, которую позволено видеть только домочадцам? Хоть сейчас я, по сути, в белье, что еще более недопустимо, но я-то оказалось в таком виде не по своей воле!

– Как вы смеете так со мной обращаться! Развяжите меня немедленно! – вне себя от ярости потребовала я.

Виконт поставил свечку, которую нес, на столик и присел на край кровати. Вид у него был грустный, словно это не он меня похитил, а я его.

– Не могу, – отозвался он и тяжело вздохнул. – Тогда вы начнете бегать, бросаться вазами, а их и так уже мало осталось.

– Что? – в шоке переспросила я.

В сознании медленно оформилась мысль. Кто-то уже разбил все вазы, а значит, я не первая "гостья" виконта. А если в обществе до сих пор не разразился грандиозный скандал и мужчину не упекли за решетку, то…

Никто не смог пожаловаться. Он убил их.

– Что вы со мной сделаете? – пробормотала я, отползая к стене. Поведение виконта не вязалось с образом глуповатого, крикливо одетого мямли с корабля, которого я помнила, и от этого становилось еще страшнее.

– Вы же сами меня спровоцировали, Вайолетт, – все так же печально отозвался виконт и взялся за пояс халата. – Завлекли в свои сети, бесстыдная, распутная женщина, а потом сбежали. Все вы такие! – внезапно заорал он, брызжа слюной и покрываясь красными пятнами от гнева, отчего я в ужасе сжалась. – Вертихвостки, греховные создания! Насмехаетесь, играете, думаете, что я позволю так обращаться со мной?

Халат полетел в сторону – к счастью, под ним оказались брюки и рубашка.

– Я не насмехалась над вами, с чего вы взяли, – быстро заговорила я, стараясь образумить его. – Наоборот, вы так… интересно сочетаете вещи, мне всегда нравилось, как вы ярко одеваетесь…

– О, тот оранжевый жилет, который я надевал во второй вечер на корабле – мой любимый! – оживился виконт. – Шелк для него привезли прямо из Китая, он стоил, как целая карета, – и вдруг он без всякого перехода заорал: – Не заговаривайте мне зубы! Все вы одинаковые, лживые создания! Когда оказываетесь здесь, готовы произносить сладкие речи, а сами только и ждете, чтобы сбежать!

Руки у него тряслись, и он все никак не мог расстегнуть рубашку. Плюнув на застежку, виконт забрался на кровать и принялся неумолимо придвигаться ко мне.

– Иен! – во всю мощь легких завопила я.

– Иен? Это тот ваш дядя, который жених? Он не придет, я его пристрелил, – заговорщицки сообщил виконт и потащил меня к себе, ухватив за лодыжку.

– Что? – тупо переспросила я. Не может быть! Иен не мог умереть от руки вот этого… ничтожества!

«Альвы боятся железа, – вдруг вспомнила я, и эта мысль пронзила меня не хуже пули. – Пули железные. Наверное, поэтому виконту и удалось с ним справится… Он застрелил Иена, и железная пуля его убила!»

На краю глаза выступила и медленно скатилась по щеке слезинка. Все, вот и конец. Иена больше нет, и от этого меня вдруг охватило чернейшее, глубочайшее отчаяние. Сейчас виконт помучает меня, а потом прикончит, и никто никогда не узнает, куда пропала принцесса Александрина. Принц Фердинанд станет королем и продолжит творить бесчинства на моей земле. Мне вдруг стало все равно, и я даже перестала брыкаться.

Виконт подтянул меня на середину кровати и аккуратно расправил юбки.

– Так неинтересно, почему вы не сопротивляетесь? – обиженно спросил он и уселся мне на ноги. – Я думал, вы более строптивая.

Я бросила на него безразличный взгляд и закрыла глаза. Может, так ему станет совсем неинтересно, и он уйдет? А я полежу, отдохну, как-нибудь избавлюсь от веревок и тоже уйду. Даже не нужно довозить меня до гостиницы, доберусь сама!

Тяжесть с моих ног пропала. Что, правда собрался уходить? И тут в тишине раздался один-единственный протестующий возглас, легкий шорох, и вдруг – выстрел. Я широко распахнула глаза и увидела виконта, обмякшей кучей лежавшего на полу, на котором расплывается багрово-красное пятно, и стоящего над ним Иена с пистолетом в опущенной руке.

– Иен! – от облегчения я едва не провалилась в обморок, а из глаз сами собой потекли ручейки слез. – Ты жив!

– Да, – задумчиво отозвался тот и бросил пистолет сверху тела виконта. —Хотя вот этот тип очень старался отправить меня на тот свет.

– Он сказал, что убил вас, – я без сил прикрыла глаза и покачнулась. – Я думала, что вы и вправду умерли.

– Убить меня не так-то просто, – ответил Иен и, сев на кровать, ловко распутал веревку на моих запястьях. Я привалилась лбом к его плечу и даже не пыталась сдержать рыдания: слишком уж много всего произошло за этот вечер.

Развязав веревки, Иен без лишних слов набросил мне на плечи плащ и подхватил на руки. Я лишь ухватилась за альва покрепче, не протестуя. Идти сама я сейчас была не в состоянии.

– Виконт порезал мое платье, – пожаловалась я, пока он со мной на руках шел по коридорам, пинком распахивая двери.

– Я подарю новое, еще лучше, – пообещал альв.

– Еще он хотел убить меня, – тем же тоном добавила я.

– Оживить и еще раз прибить его не могу, но можем вернуться и попинать труп, – предложил альв, но я в ужасе замотала головой. Нет уж, лучше побыстрее выбираться отсюда.

– Может, расскажете, с чего это он решил заделаться похитителем? —спросил Иен. – Мне он ничего не рассказывал, просто молча выстрелил в коридоре и сбежал. Это меня не убило, но на какое-то время задержало.

Я, как могла связно, рассказала обо всем, что произошло с того момента, как я вышла из бального зала с Рихтером. Пока я говорила, мы успели преодолеть бесконечные коридоры и выйти из парадного входа особняка – мрачного каменного здания, окруженного темной каймой леса. За все время нам не попался ни один человек. Наверное, виконт предпочитал отпускать слуг, когда собирался кого-то убивать.

Жалко его не было ни капли: похоже, я не первая жертва. Наверное, виконт не пользовался успехом у женщин. Поэтому он начал похищать их, привозить в свое логово, обесчещивать и потом убивать. Подобный конец он заслужил – я бы даже сказала, Иен прикончил его слишком милосердно. Виконт даже не успел понять, что происходит. Попади он на скамью подсудимых, его ожидал бы суд, тюремное заключение и затем – казнь, что куда позорнее и мучительнее, чем быстрая кончина.

– Александрина, простите, что не смог прийти на помощь раньше, —неожиданно произнес Иен.

Мы стояли на крыльце, и ночной ветер пробирался даже под плотный плащ, вызывая дрожь. Я лишь покачала головой – спас, и ладно – и тут медленно осознала, что он только что впервые произнес мое имя. Не издевательское "принцесса", не фальшивое "Вайолетт", а мое собственное. От этого в груди почему-то стало тепло и немного грустно – грустно оттого, что всякие предатели, вроде Рихтера, звали меня настоящим именем, а хорошие люди, то есть альвы, должны были называть придуманным, не имеющим ко мне никакого отношения.

– Может, перейдем на "ты"? – предложила я. Я уже и так из-за волнения несколько раз обратилась к нему в неформальной манере. Он спас меня уже два раза – веский повод для перехода на "ты".

– Так будет удобнее, – кивнул Иен и тихонько, мелодично свистнул.

Из окружающего мрака тут же соткался высокий силуэт коня, казавшегося призраком в неверном свете луны. Запрыгнув в седло прямо со мной в руках, Иен взял поводья одной рукой, и умный конь понесся быстрее ветра. Я лишь покрепче схватилась за мужчину. Во-первых, чтобы не упасть, а во-вторых, потому что при такой скорости было еще холоднее, чем когда мы стояли на месте.

– Иен, а почему ты из зимнего двора, но теплый? – вдруг задала я глупейший вопрос в своей жизни.

– Ну я же живой, – от смеха его грудь заходила ходуном. – А не снеговик какой-то.

– Ну тогда ладно, – пробормотала я. – Спасибо, что снова спас меня.

– Всегда пожалуйста, – отозвался Иен и прижал меня покрепче.

Я невольно начала проваливаться в сон. Была уже глубокая ночь, чернильное небо обсыпало крупными бриллиантами звезд, и весь мир казался погруженным в дрему. Мы скакали среди предместий, где вокруг были только редкие особняки знати и местных нуворишей, окруженные густыми садами. Мне в голову пришла вторая за вечер глупейшая мысль – почему Иен так часто видит меня то в неглиже, то в ночной рубашке? – но ее я уже не стала озвучивать.

11

До гостиницы мы добрались довольно быстро, и я тут же ушла к себе, пожелав Иену спокойной ночи. Несмотря на поздний час и наполненный событиями день, уснуть не удавалось. Я все ворочалась с боку на бок, а в голове крутились мрачные мысли. Что мне теперь делать? Куда идти? Почему меня предали сначала все союзники, а потом и собственный жених?

Наверное, я совсем никчемный человек. Принцесса-неудачница. И хорошо, что не стану королевой, а то довела бы страну до полной разрухи и уничтожения.

Может, не стоит больше бороться? Пусть Фердинанд правит, у него вроде бы неплохо получается…

Я представила, как чванливый принц усаживается на трон моих предков, берет в руки скипетр, надевает на голову корону с крупными сапфирами и начинает издавать приказы, один другого глупее. А люди рыдают и проклинают меня за то, что я допустила это… От такой картины стало совсем худо.

Не выдержав, я встала, аккуратно притворила разделяющую номера дверь и заметалась по комнате. Мне было совершенно необходимо утопить печаль в чем-нибудь подходящем. Нашла!

Иен зачем-то сообщил метрдотелю, что мы молодожены – вернее, его спросили, как долго мы женаты, а он сказал, что и дня не прошло. Действительно, дня не прошло, потому что женаты мы не были. Как бы то ни было, в подарок от отеля в номер принесли бутылку шампанского в ведерке со льдом. Я в рассеянности поставила ее куда-то на стол, и теперь нашла за вазой с цветами. Лед растаял и превратился в тепловатую воду, но от этого утешительные свойства шампанского не пострадали.

С трудом справившись с пробкой, я щедро плеснула искрящуюся жидкость в свой бокал и сделала первый глоток. Иена я будить не стала: альв сегодня устал, к тому же в него стреляли, и поднимать его ради такой мелочи было бы настоящим свинством. Ну же, шампанское, раствори мои проблемы, или позволь хотя бы разрыдаться и почувствовать облегчение!

Алкоголь обладает странным свойством. Когда человеку весело, он способен сделать его еще беззаботнее. Когда же грустно, алкоголь лишь толкает в болото отчаяния и для верности топчется сверху, чтобы страдалец уже точно не выплыл. Это правило сработало безотказно, и после первого бокала я уныло подперла щеку рукой и уставилась на свое расплывчатое отражение в темной мраморной столешнице.

Как ни крути, я оказалась в тупике. Чтобы вернуться и выдворить Фердинанда из страны, мне нужна армия. Армия, достаточно тренированная и хорошо вооруженная, есть лишь у Рихтера – если бы он поддержал меня, Фердинанд бежал бы, поджав хвост. Однако Рихтер предпочел не рисковать. Я даже не винила несостоявшегося жениха, может, на его месте я бы тоже не стала ставить своих людей под угрозу. Конечно, я рассчитывала на то, что Фердинанд сбежал бы, узнав о поддержке Рихтера – однако, как оказалось, они уже успели договориться.

Что теперь делать, было непонятно. Можно было бы обратиться к другим правителям, все монархи материка в той или иной мере родственники – но кто рискнет пойти против Фердинанда? Теперь он командует и моими войсками, а значит, стал еще сильнее.

Все это моя вина… Я почувствовала, как картинка перед глазами начала расплываться, и моргнула. Родись я мужчиной… Или будь я сильнее, жестче, харизматичнее… Как жившая века назад королева, при которой страна утвердила свое превосходство на море. Или как франкийка Жанна д'Арк, которая повела за собой целое войско. А я не смогла даже уговорить собственного жениха, что должно быть под силу любой симпатичной невесте!

Я вспомнила блеклое лицо Рихтера, и в душе, вместе с негодованием, неожиданно промелькнуло облегчение. Теперь не придется выходить за него замуж! Я не чувствовала той боли, которая бывает от предательства любимого человека, потому что никогда не любила его, как и он меня. Наш брак был договорным, как это принято у знати.

Мне нужен был муж, который поможет править и укрепит положение моей страны. Ему нужна была жена с королевством впридачу, чтобы сесть на трон – у Рихтера было два старших брата, и хоть он и принц, но стать королем вряд ли сможет. Когда мне исполнилась шестнадцать лет, он и Фердинанд, который был его троюродным братом (я же говорила, что все правящие дома находятся в той или иной степени родства?), приехали к нам якобы в гости. На самом же деле это были завуалированные "смотрины".

Продолжить чтение