Читать онлайн Мой сталкер бесплатно

Я верующая, ты Бог.

Только Бог постоянно идет с войной.

Почему мой ошейник настолько строг?

Без него я все так же останусь с тобой[1].

Сталкер – навязчиво преследующий какого-либо конкретного человека.

Сталкинг – форма домогательства, осуществляющаяся путем запугивания. Выражается в преследовании жертвы, слежении за ней.

* * *

С ним я стала самой любимой на свете, только вопрос – девушкой или игрушкой?

Часть I

Мимо

Линчевал бы, повесил бы, ослепил

всех, кто может смотреть на тебя каждый день.

Океаном густых ярко-красных чернил

я смываю осколки наших нервных систем.

Пролог

Каждый раз, когда я думала, что была игрушкой в руках психопата, он уверял меня в том, что я – муза в руках художника.

* * *

Луна встречает меня у подъезда, с накрученными локонами, в красном коктейльном платье и домашних тапочках.

На мне тоже надето коктейльное платье черного цвета, но все равно я не выгляжу так эффектно, как подруга.

Я вручаю подарок, который выбирала полдня накануне, целую в щеку, обнимаю.

– Спасибо, котик. Я так рада, что ты приехала.

– Я тоже.

– Боже, я могу тебя потрогать!

– Да, удивительно, правда? Я думала, этого не произойдет.

– А это Андрей, кстати. – Луна машет головой в сторону парня, стоящего чуть позади.

Он вообще одет по-домашнему, в толстовке, широких штанах и тоже в тапках. Такой здоровый, хорошо сложенный, высокий. Черты лица грубее, чем на фотографиях. Симпатичный, но кажется свирепым. Таких парней на улице я обычно обхожу тремя дорогами – или жду, что наши дороги сами разойдутся.

– Привет, очень приятно.

– Привет, малая. А я все думал, как ты выглядишь? Боялся, что у Луны шизофрения и тебя все-таки не существует.

– А чего это ты так думал? – удивляюсь я, но сам факт того, что Андрей обо мне знает, очень приятен.

– Да потому что тебя все нет и нет, не встречались нигде ни разу, а столько общаетесь.

– Я голосовые присылала вообще-то.

– И ты их слышал иногда, сыщик, – добавляет Луна.

– Да-да, верно. Бред сказал.

– В любом случае смотри – реальная, – говорю я.

– Да-а, вижу, – протягивает он, выпуская дым.

– Так все, идем собираться, а то еще опоздаем. Не хочу опаздывать на свою тусу!

* * *

Мы подъезжаем к караоке-бару почти вовремя.

Когда Андрей паркуется, Луна осторожно выходит из машины, а я за ней следом. Крепко сжимая мою руку, ведет меня к ступенькам ко входу здания. Караоке-бар «NICE CLUB». Название в красном неоне. Стеклянные входные двери, сбоку от которых огромные белые колонны. Выглядит очень круто.

На улице нас встречает небольшая толпа людей. Все с цветами и пакетами – гости Луны. Не успеваем мы подойти к ребятам, как они начинают перекрикивать поздравления друг друга. В ушах звенит. В момент руки Луны наполняются цветами и небольшими пакетиками из магазинов вроде «Пандоры».

– Так, – тоном королевы вечера говорит Луна, – все собрались? Заходим, персики! Все внутрь! На второй этаж, там все покажут. Я сейчас, только отнесу все в машину.

– Тебе помочь? – спрашиваю я, но Луна отрицательно машет головой, еле выглядывающей из-под кучи цветов.

– Только сядь рядом со мной. Я в центре, с одной стороны ты, с другой Андрей.

– Естественно.

Внутри один из официантов сразу же любезно показывает мне, куда идти.

Хорошо, потому что в такой темноте и с моим зрением я действительно могу не заметить лестницу. Ступеньки опасные, узкие и крутые, поэтому я забираюсь наверх медленно-медленно, крепко держась за перила.

В зале на втором этаже видно уже получше. Небольшая сцена посреди помещения. Огромный экран, похожий на домашний кинотеатр.

Ребята потихоньку рассаживаются, поэтому я спешу к ним, но место на диване рядом с Луной уже занято.

Парень на моем месте смотрит куда-то в одну точку, облокотившись о велюровую изумрудную спинку.

– Прости, – начинаю я, подходя к нему, – можно мне сюда сесть?

– Конечно, – соглашается парень и хочет вылезти, но я останавливаю, кладя руку на плечо.

– Может, просто попросим остальных ребят подвинуться на одно место? – говорю я, глядя на другую половину стола – все сообразили и сдвинулись.

Теперь я на своем законном месте. Прищурившись, пытаюсь найти силуэт Луны в дверях, но ее пока нет.

– Принципиально хотелось сидеть рядом с именинницей? – вдруг спрашивает парень рядом со мной.

– Ой, нет. Совсем не принципиально. Просто я никого не знаю из тусовки Луны, поэтому мне так спокойнее будет.

– Никого здесь не знаешь?

– Кроме Андрея, совсем никого.

– Значит, ты приличная девочка, – улыбается он, глядя на меня чуть сверху.

– Да? Почему?

– Потому что эта тусовка – одни сплошные отморозки. Между нами.

Я слегка давлюсь смешком.

– И ты тоже?

– Это вряд ли.

– А я могу предположить, что абсолютно точно.

Брови парня хмурятся, делая лицо еще более резким и грубым.

– Почему?

– Есть теория, что все красивые мальчики – подонки и отморозки.

– Смелое заявление. Прямо все?

– Нет, наверное. Есть исключения. Но ведь они и подтверждают правила, да?

– Да, согласен. Надеюсь, я исключение.

– Это с какой стороны посмотреть. Но объективности ради – у бывших спрашивать не стоит. Последние надежды вымрут.

Мы долго переглядываемся в приглушенной темноте, становится даже некомфортно. Некуда спрятать взгляд. Молюсь, чтобы Луна поскорее соизволила прийти, все-таки ее день рождения. Наверное, обжимаются с Андреем или курят, подогревая интерес гостей.

– Значит, я красивый? Забавно ты комплименты делаешь.

– Ну, помимо прочего я предположила, что ты подонок.

– Красивый подонок, – подытожив, говорит он и так по-мужски улыбается краешком губ.

Слава богу, почти незаметно подходит Луна и дает всем присутствующим понять, что пора заводиться.

– Потом закончим, – тихо шепчу я почти что ему на ухо, а потом переключаю внимание на первую ступень вечеринки.

Веселье начинается.

Глава 1

Первый танец

С каждой минутой вечер все больше набирает обороты. Ребята уже пьют без разбора, чей стакан, что за алкоголь – всем по барабану. Кто уже дошел до нужной степени кондиции – тот заказывает песню, берет микрофон и сжигает все дотла танцами. Луна уже доходит до стадии «пить» вместо «петь», пока музыка играет заказанные ею песни.

Голова разрывается – и не знаю, от чего больше: от громкости в зале или алкоголя, ведь до сегодняшнего вечера я не пила довольно долго.

Решив передохнуть от адской громкости, кричу Луне, что выйду ненадолго. Она машет головой, хотя вряд ли понимает, с чем именно соглашается.

Опять крепко вцепившись в перила, спускаюсь вниз. Выхожу на улицу. Свежий воздух после адской духоты – удовольствие сильнее, чем от кремового торта с миндальной крошкой. А тишина и одно только звучание ветра, смешавшееся с шумом где-то вдали проезжающих машин – еще плюс десять к наслаждению.

О господи, как хорошо. Голова приходит в порядок. Не полный, конечно, но и этого хватает.

Друзья у Луны веселые, причем слишком. Думаю, я вполне вписываюсь, даже с учетом того, что конкретно отстаю по алкоголю.

Так, стало намного лучше, хотя в глазах все еще больше расплывается. Настраиваюсь возвращаться, когда дверь открывается и на улицу выходит тот самый парень, которому пришлось освободить мне место.

В процессе вечеринки мы не успели познакомиться, хоть и сидели рядом. Он все время молчал, а мне не очень хотелось первой начинать разговор.

– Что делаешь? – Он подходит ко мне. Ничего из ряда вон выходящего в этом не вижу, но шестое чувство подсказывает, что я его заинтересовала. Или мне просто хочется кому-то понравиться?

– Вышла подышать свежим воздухом, а ты? – зачем-то спрашиваю я, несмотря на то что боюсь навязываться.

– Я вышел покурить, – спокойно отвечает он, доставая пачку сигарет из кармана.

– О, дай и мне тоже, – прошу я, протянув руку. Не знаю, зачем это делаю – вообще-то я не курю.

Молча, без каких-либо эмоций он обеспечивает меня и никотиновой палочкой, и огоньком. Я прикуриваю и глубоко затягиваюсь. Как проходит церемония дымящих, я знаю – ты куришь и разговариваешь. И чем больше куришь, тем насыщеннее разговор. Но прямо сейчас как не умереть от того, что я вот-вот закашляюсь и выплюну свои легкие, мне интересно больше.

Все-таки сдержать порыв не получается – я начинаю кашлять, словно в приступе чахотки.

– Да ты еще и не куришь.

– Не курю, просто захотелось попробовать.

– И как Луна с тобой вообще общается?

– А ты определяешь, стоит ли общаться с человеком, по тому, курит ли он? – напористо спрашиваю я, скрещивая руки на груди. – Мне кажется, это очень глупо.

– Я имел в виду, что вы очень разные.

– Но ты ведь не знаешь меня. Да и то, что люди разные, не значит, что они не могут общаться.

С обостренным чувством разочарования я выкидываю сигарету в урну и собираюсь зайти внутрь, но он останавливает меня вопросом:

– Как мне к тебе обращаться?

– Я Лиза. А тебя как зовут?

– Кирилл. Приятно познакомиться.

– Кирилл, – повторяю его имя, потихоньку направляясь к двери, – знаешь что?

Смелость мне не свойственна, но алкоголь будто резко ударяет в голову и заставляет побороть все накопившиеся комплексы – а их у меня немало. Неожиданно я становлюсь не такой забитой и молчаливой девочкой.

– Что?

– Эрон-дон-дон – Кирилл гондон!

* * *

Обстановка меняется. Кажется, сейчас поет Катя. Причем очень красиво. Почти все танцуют парами, кроме Луны, Андрея и еще одной девушки, с которой они разговаривают.

Спокойно сажусь рядом с ними, никто особо не обращает на меня внимания, кроме Андрея – он предлагает потанцевать, пока Луна с подругой выбирают еще напитки.

– Может, вы лучше с Луной потанцуете?

– Она выпивку выбирает. Это надолго, – объясняет он, протягивая мне руку. – Пойдем? Тебе же здесь совсем скучно.

– Ладно, – соглашаюсь я, потому что неудобно отказать.

Вообще я немного побаиваюсь Андрея. Мы с Луной часто общаемся, и я знаю, каким он бывает… жестоким. Не говоря уже о том, что и выглядит угрожающе. Но Луна все-таки его девушка, и я наверняка многого не знаю – да и кто я такая, чтобы судить? Поэтому успокаиваюсь и пытаюсь держать себя в руках.

– Как тебе тут? – спрашивает Андрей, когда мы оказываемся в окружении остальных танцующих.

– Прикольно, только очень громко.

– Ты просто еще не выпила как следует!

– Да, возможно.

– Сейчас я тебя напою, и жить станет легче, – ухмыляется он.

– Честно говоря, я не любитель алкоголя. И не люблю напиваться.

– Да, видно. До нас тебе далековато. Но тебе простительно, сколько тебе? Только школу закончила?

– Девятнадцать… будет. Вообще-то, – отвечаю я, словно оправдываясь.

– Ух, девятнадцать ей вообще-то будет. Все слышали? Все поняли? Какая взрослая.

Андрей высмеивает меня, передразнивает, но как-то по-доброму, что ли. По крайней мере я на это надеюсь.

– А ты зато старый, – даю отпор я, и его это, кажется, забавляет.

Он посмеивается. Он вообще над всем смеется – думаю, это результат того, что он напился. Хотя и не выглядит сильно пьяным. Веселый, но адекватный.

– Милашка.

Песня не заканчивается, но я останавливаюсь. По рассказам Луны я знаю, что он терпеть не может всех ее друзей. И мне приятно, что Андрей хорошо ко мне относится – даже учитывая, что это первая наша встреча. Но, хотя я пьяна, мне как-то не по себе слышать такое от парня близкой подруги.

– Думаю, тебе хватит пить, раз ты уже называешь меня милашкой.

Андрей улыбается, собирается что-то ответить, но чья-то рука опускается ему на плечо и заставляет повернуться. За спиной Андрея стоит Кирилл. Может, хочет разобраться со мной после той безобидной шутки?

– Андрей, я украду ее у тебя на один танец?

Странно, что он спрашивает Андрея, а не меня. Вдруг я не хочу с ним танцевать? Я ведь не бездомный щенок, чтобы переходить из рук в руки.

– Украдешь? – Андрей почему-то напрягается – мне так кажется, – а затем хмурит брови, смотрит на меня и не отходит. – Не стоит никого красть, жулик.

Неловкая пауза.

– Так что?.. – Кирилл снова обращается к Андрею.

Они общаются друг с другом холодно, не как друзья или близкие знакомые.

– Что? – небрежно бросает Андрей. Снова ловлю на себе его взгляд, теперь уже точно недовольный. – Все в порядке? – спрашивает он, не спеша оставлять нас вдвоем.

– Да, все хорошо, – спокойно отвечаю я.

– Если что, я недалеко.

Кирилл подходит ближе. Обнимает меня за талию, а я кладу руки ему на плечи.

– Мог бы поинтересоваться, не против ли я.

– Зачем? Я же гондон.

Стало смешно, и не мне одной. Мы рассмеялись – я во весь голос, а Кирилл… усмехнулся, но учитывая то, с каким каменным выражением он ходил до этого, можно сказать, тоже был вне себя от смеха. Переход от одной песни к другой мы сопровождаем улыбками.

Прикольно осознавать, что у тебя появилась общая шутка с человеком, которого знаешь часа три от силы.

– Надеюсь, ты понял, что это шутка. Просто алкоголь знает свое дело.

– Все хорошо.

– Точно?

– Да, ты слишком милая девочка, чтобы злиться… даже за такие глупые шутки.

И снова я – милая девочка, причем из уст уже другого человека. Не понимаю, что во мне милого.

– Да просто скажи, что чувством юмора обделен.

Танец я прервала прежде, чем он успел ответить.

– Пойду тоже песню закажу. И спою, если ты не понял.

* * *

До моей очереди еще несколько песен. Микрофон мне дадут, поэтому я решила еще немного выпить, чтобы снять напряжение. Может, плохая идея все-таки – петь. Первая доза алкоголя, видимо, начинает выветриваться, и я немного нервничаю.

– Ты уже заказала напитки? – спрашиваю у Луны, садясь рядом с ней.

– Да, миссия выполнена.

– Тогда пообещай, что будешь слушать, когда я буду петь.

– Конечно, солнышко! Все будут слушать и подпевать!

– Кто не будет – пропишу, – вставляет Андрей, и мне даже приятно, потому что теперь ни у кого нет выбора.

– Хорошо, спасибо. Теперь я спокойна.

Пью еще немного. Голова кружится. Хочется просто лечь на диван и вырубиться до утра, но очередь до меня доходит быстро, и я бегу на сцену.

Я выбрала песню «Возможно» группы «МЫ». Слова знаю почти наизусть (на случай, если вдруг не смогу увидеть). Правда, боюсь, что ребятам не очень понравится. Они поют то, что пели еще наши родители: «Рюмка водки на столе», «Младший лейтенант», «Восемнадцать мне уже». Некоторые и вправду думают, что без таких песен поход в караоке нельзя назвать полноценным.

Музыка начинает играть, некоторые выходят танцевать. Все вовлечены. Все, кроме Кирилла – я вижу краем глаза, что он все так же неподвижно стоит, опираясь о стену.

Мне хотелось спеть чувственную песню, но каждый раз во время припева в голову лезут страшные мысли, которые не совместимы с весельем. Вместо того чтобы смотреть на счастливых ребят, я вслушиваюсь в слова и понимаю, что весь текст можно трактовать как призыв к действию. Я слушала эту песню сотни раз, но лишь сейчас вдумалась в смысл этих слов.

Почему в моей голове появляется всякий ужас в то время, как я должна веселиться?

* * *

Не знаю, сколько энергии в этих ребятах, но я уже сползаю по спинке дивана и не вывожу происходящее. Единственное, что не дает полноценно заснуть, это порывы тошноты, приходящие с промежутком в несколько минут.

Не хочется расстраивать Луну, мы долго ждали этого похода в караоке, но все-таки придерживаюсь мнения, что обниматься с туалетом лучше дома, чем в общественном будуаре, куда выстроилась чуть ли не километровая очередь.

Найдя Луну в толпе, говорю ей, что поеду домой.

– Почему?

– О-очень плохо.

– Только из-за этого? Может, тебе Кирилл что-то сказал? – взволнованно спрашивает она.

– Нет, с чего ты взяла?

– Да нет, ничего. Давай я такси вызову.

– Нет-нет, я сама вызову, не волнуйся. Вы ведь тоже на такси домой поедете? Андрей не поведет в таком состоянии?

– Ой, он может. Он все может.

– Серьезно? – теперь уже нервничаю я, ведь это не шутки – сесть за руль в нетрезвом состоянии.

– Да не переживай, я же адекватная, мы тоже на такси. Машину днем заберем.

– Хорошо. Напишешь мне завтра.

– А ты напиши, как приедешь, окей? – просит Луна, крепко-крепко обнимая меня.

Целые месяцы общения в сети стоят этих теплых объятий.

– Да, обязательно напишу, не переживай. А вы не смейте уезжать до рассвета!

– Поняла! – отвечает подруга, отстраняясь от меня.

Кажется, Андрей и правда хорошо ко мне относится. Хочу найти его, чтобы попрощаться, но его нигде нет. Становится душно, поэтому ищу я не слишком усердно.

Возвращаюсь к столу, беру сумку через плечо, накидываю на себя. Съедаю кусочек нарезки, чтобы заесть подкатывающий тошнотворный ком. Сдерживаюсь.

– Уже уходишь? – спрашивает Кирилл, подойдя сзади и поставив стеклянный стакан на стол.

– Да, – отвечаю я, стараясь держаться холодно.

– Что-то рано.

– Мне нехорошо. Поэтому оставляю тебя другим акулам. Пусть съедают.

– Пойдем, я провожу.

– Не стоит. Я сама.

– Я все равно хотел покурить.

– Ладно. Может, тогда вызовешь мне такси? У меня зарядки на телефоне мало. Боюсь, что разрядится.

– Идем, на улице вызову.

* * *

– Ты точно не сердишься? – интересуюсь я, когда мы сидим на лавке неподалеку от клуба.

– Нет, без тебя мне бы даже было скучно.

За все время ожидания машины это все, что мы друг другу говорим. Через несколько минут видим, как такси подъехало к зданию, идем к нему.

– Сколько я тебе должна? Ты же заказывал.

– Садись, я заплачу.

– Да не надо. Я могу сама…

– Садись, – повторяет он, и табун мурашек пробегает по моему телу, словно электрический ток.

Только дверца закрывается, как я хватаюсь за живот – неожиданно меня начинает так мутить, что я чувствую каждую выпитую каплю вина.

Водитель заводит мотор, но Кирилл открывает дверь.

– Позвони, как доедешь. Мало ли.

– Куда звонить-то?

Кирилл дает мне свой телефон. Я ввожу номер, стараясь сделать это быстро. Делаю ошибку, но тут же замечаю ее. Исправляю. Он набирает, и телефон у меня в сумке начинает звонить.

– Подожди, не сбрасывай.

– Ладно.

Неспешно достаю телефон из сумки, смотрю на экран.

– О боже, опять этот гондон звонит, – надменно произношу я.

Потом Кирилл сбрасывает. Закрывает дверь, но я-то вижу через окно, что он улыбается.

Я улыбаюсь вместе с ним.

Он тоже это видит.

Машина трогается.

Интересно, он правда красивый, или зрение меня подвело, как никогда еще не подводило? А алкоголь потом стал вторым лжесвидетелем. Ладно, неважно.

Сейчас я слишком счастлива и пьяна, чтобы что-то анализировать.

Глава 2

Секретный чат

Захожу домой. Становится неуютно и одиноко. Пытаюсь вспомнить каждую деталь, но смутно получается. Вот я вижу Луну – она такая же общительная и открытая, как в переписке. А еще без тормозов. Вот ее парень – вижу Андрея впервые, он выглядит грозно, но вместе с тем кажется забавным. Хотя все же… Наверное, так я его себе и представляла.

Едем с ребятами в бар. Одно мгновение – я уже дома. Тошнит. Жарко. Сейчас упаду.

Разуваюсь, ботинки оставляю небрежно валяться в прихожей. Иду на кухню, чтобы попить чего-то холодного. Может, я так хотела пить, что уехала? У Луны не было других напитков, кроме алкоголя, но всех всё устраивало.

Изнутри словно все органы выжжены дотла. В горле пересохло. Пью обычную воду – так жадно, что капли стекают по подбородку и ниже, на платье.

Бутылку беру с собой. Проходя по коридору, через дверное стекло вижу, что у папы в комнате горит свет. Не спит, значит. Уверена, ждет, когда я вернусь.

Тихо стучусь.

– Да, – отвечает папа.

– Пап, я дома, если что.

– Хорошо, милая. Как погуляли?

– Здорово. Но я пораньше уехала. Нехорошо стало.

– Познакомилась еще с кем-то?

– Да, конечно. У Луны классные друзья.

– Никто не приставал?

– Нет, пап.

Еще и такси до дома оплатили.

– Ладно, я спать. Спокойной ночи.

– Спокойной, детка.

Захожу к себе в комнату и сходу сбрасываю с себя одежду на пол, с утра все разложу. Сейчас сил нет. Беру что-то на ощупь, надеваю и плюхаюсь на кровать. Пятки горят. Спать очень хочется, с закрывающимися веками пишу сообщение Луне о том, что добралась и все в порядке. Тошнит почему-то еще сильнее, чем раньше. И Кириллу хочу написать, но не буду, с чего бы делать это первой? Даже если он просил. Я же девочка – к тому же милая, по его словам. А милые девочки так не делают.

Или делают – а я, наверное, просто не решаюсь. Мне нравятся компании людей, такие веселые и раскованные, но абсолютно не нравится быть их частью. Чувствую себя чужой. Андрей правильно сказал, мне далековато до них, я не такая открытая и интересная. В диалоге с Луной – может быть, но не при личной встрече, еще и в такой шумной тусовке.

* * *

Просыпаюсь от нереальной тошноты, бегу в туалет. Вчера я этого избежала, а сегодня что-то пошло не так. Смотрю в зеркало – кошмар, как будто Лиза отныне стала антонимом к слову красота. Под глазами уже не просто синяки, а мешки – в них щенята поместятся. Волосы растрепанные, сухие, как солома. Ладно, их можно вытянуть, но что делать с опухшими щеками? Нужно нанести масок десять, чтобы снять отек.

С кухни пахнет чем-то приятным.

Иду на запах, как кошка.

– Проснулась?

– Да, – отвечаю, смыкая руки в замок и потягиваясь, – а ты чего дома?

– Сейчас уезжаю, просто решил приготовить тебе чего-нибудь.

– Ой, пап, спасибо, а что готовишь?

– Оладьи.

– Оладьи, которые блины?

– Нет, оладьи, которые оладьи. Они пышные. Блины плоские. Поняла разницу?

– Знаю я разницу! Просто блинов больше хотела.

Папа улыбается, отводя взгляд куда-то вбок – вправо. Слегка машет головой при этом, вероятно, еле сдерживаясь от того, чтобы закатить глаза. На несколько секунд лицо его перестает быть строгим, взгляд смягчается.

– Ладно, я уже заканчиваю. Поешь, когда захочешь.

– А ты не побудешь со мной?

– Милая, мне на работу к двум, сейчас уже половина.

– Ой… Вот это я поспала сегодня.

Ладно, поем сама.

Возвращаюсь в комнату и первым делом заглядываю в телефон. Боже, в «Телеграме» плюс сто двенадцать сообщений, я в панике.

Ладно, зайду посмотрю, что тут. А здесь апокалипсис – сообщения от Луны, от Кирилла и беседа «ВЗРОСЛЫЕ ИГРЫ», в которую меня добавили. Название уже о многом говорит.

Сначала захожу в диалог к Луне.

Луна: Ок, зайка, вчера не увидела

Луна: Кстати, по ходу мы нашли тебе парня!1![2]

Луна: Ну ты поняла, да?

Получается, я не только уехала намного раньше них, но еще и проспала дольше. Мне действительно далековато до таких профессионалов.

Потом вижу, что написал Кирилл. Сразу добавляю его номер в контакты.

Кирилл: Просил позвонить, как приедешь

Кирилл: Забыла?

Открываю беседу, прежде чем ответить. Здесь только четверо, и все в сети. И Кирилл, и Луна, и Андрей – только номер Андрея скрыт.

Пробегаюсь глазами: много шуток, связанных со вчерашним мероприятием, меня упоминают. Луна говорит, что нужно сходить куда-то вчетвером. Все так быстро, мне иногда сложно даже вдвоем с подругой куда-то выйти – но мы с Луной за последнее время сильно сблизились, и постепенно стеснение ушло на второй план. Кажется, я знаю обо всех ее проблемах точно так же, как и она о моих.

Хочу ответить. Начинаю набирать сообщение.

Андрей: кто проснулся

Андрей: звездочка нашего вечера

Луна: Лииизуууша

Луна: Долго спишь

Луна: Мы уже договорились о встрече

Я: серьезно? мы и с тобой-то год не могли встретиться))

Луна: Если хочешь 1 на 1 с Кириллом – без проблем!

Сообщение Андрея я игнорирую, потому что вообще не понимаю – почему я звездочка? Он или в открытую флиртует, или открыто меня стебет, что вероятнее, судя по тому, что Луна на это не реагирует. Хотя причин для стеба нет – все было нормально, я его не обижала и не раздражала. Вчера он был довольно милым и даже заботливым, будто я его младшая сестра. Как он ведет себя с теми, кто ему не нравится, я в курсе – Луна в красках рассказывала.

Андрей: малая, чего не сказала, что уезжаешь?

Андрей: я бы проследил

Луна: За ней и Кирилл нормально проследил)

Хочу подыграть Луне и подогреть интерес Кирилла.

Я: да, за мной Кирилл хорошо проследил)

В беседе отключаю уведомления на два часа. Открываю диалог с Кириллом. Что бы написать? Что бы написать? Блин, вообще ничего не лезет в голову.

Я: прости, я заснула!

Кирилл: Не в состоянии злиться на тебя

У Кирилла тоже отключаю уведомления, чтобы не видеть даже, что он пишет. Пусть будет сюрприз. Выхожу из «Телеграма». Подумаю, что еще ему ответить.

Все происходит так быстро. Но я ведь могу кем-то интересоваться? Пусть даже из компании Луны. Чувствую себя странно – не различаю желание быть частью чьего-то интереса и собственный интерес. Так всегда с людьми, которые не привыкли к повышенному вниманию других людей.

Что-то опять приходит. Уведомление о каком-то новом секретном чате. Любопытство одерживает верх, и я захожу, нетерпеливо открывая сообщение. Или это какой-то прикол?

Вы присоединились к секретному чату с Андрей.

Секретные чаты – это:

– оконечное шифрование;

– никаких следов на серверах;

– удаление по таймеру;

– запрет на пересылку.

Андрей включил(а) удаление по таймеру 5 секунд.

Андрей: я ставлю 5 секунд, золотце

На что он ставит пять секунд? Немного не понимаю, но сообщение пропадает. Тогда понятно, таймер.

Андрей: читай быстро

Андрей: если пойдешь с ним 1 на 1 куда-то – просто убью;)

Андрей: и тебя и его

Андрей: поняла, зайка?;)

Поочередно сообщения исчезают, так же, как и мой пульс. Сердце стучит в бешеном ритме. Не понимаю.

Я: Андрей, что за шутки? ты чего?

Андрей: я узнаю

Андрей: поэтому не расстраивай меня, пожалуйста

Андрей: не заставляй делать тебе больно

Андрей: хорошо?

Бросает в дрожь, не могу отличить – то ли он так шутит, то ли действительно угрожает мне.

Сейчас отвечу. Сейчас, только соберусь. Что он вообще несет? Сидят там, наверное, с Луной и умирают от смеха. Хотя Луна не такая, она не будет так издеваться надо мной… ведь правда?

Хочу успеть сделать скрин, но приложение запрещает делать снимки экрана.

Андрей: будь хорошей

Андрей: и послушной

Андрей: отключаемся

Все, ответить не могу, только удалить и выйти. Так и делаю. Беру бутылку воды с пола, потому что во рту опять пересохло. Руки накрывает жуткий тремор, но я захожу в общую беседу, пересиливая испуг и панику. Новые сообщения от Кирилла игнорирую – совсем не до них.

Андрей: малая, когда ты там свободна?

Андрей: отпишись

Андрей: обещаем без свингерства

Папа уже уехал, оставив оладьи на тарелке, но аппетита нет. Ничего не лезет в горло. Телефон перевожу в беззвучный режим. Пытаюсь по памяти возобновить все, что Андрей написал.

Не заставлять делать мне больно?

Не идти с Кириллом вдвоем? Быть хорошей?

Он действительно написал все это в секретном чате? Или это все моя бурная фантазия?

Меня трясет, и боюсь, что вовсе не от холода.

Глава 3

Просьба или приказ?

Вскакиваю с облегчением – я в кровати, за окном темно. Все нормально – это был всего лишь сон, а сердце будто отключается. Давно мне не снилось таких кошмаров, где за мной кто-то гонится. Во сне пытаюсь убежать, но бегу так медленно, словно в воде или вообще на месте. Видно, вчерашняя ситуация слишком сильно отпечаталась в памяти, раз даже сны беспокойные.

Все никак не могу прекратить думать о тех сообщениях от Андрея – были ли они вообще? Может, я все придумала? Да нет, я ведь в своем уме, я точно помню – и уведомление, и диалоговое окно, и каждое слово.

Выяснять в личных сообщениях ничего не стала. Слишком боязно, хотя так быть не должно. Видно, я смелая только под алкоголем – и то, моей смелости хватает лишь на глупые шутки.

В беседе Андрей вполне спокойный – для своей манеры общения, конечно. Больше не пишет, секретных чатов не создает. Что на него нашло?

Может, действительно неудачная шутка? Я терпеть не могу, когда издевки выдают за юмор, но мало ли на свете идиотов? Вполне возможно, Андрей один из них, не в обиду Луне. Хотя она и сама все прекрасно видит. Периодически пытается убедить нас обеих в том, что он плохой человек. Особенно после серьезных скандалов, хотя скандалы бывают почти у каждой пары, просто для Луны они проходят слишком болезненно. И все равно раз за разом они мирятся.

Сама я считаю, что Андрей слишком жесткий и черствый. В нем почти нет ничего светлого. Не могу быть уверенной на сто процентов или судить, но исходя из историй, о которых мне рассказывала Луна – в нем не живут банальное сострадание и доброта. Как цветы у Гумилева – не живут. И как Гумилев обманут их красотой, так и Андрей обманут – мимолетными проблесками человечности (если такие вообще есть).

Помню, где-то в октябре Луна рассказывала, как его кто-то подрезал на дороге. Уверена, у каждого опытного водителя был такой момент. Папа обычно называет всех слепыми идиотами, которые купили права, не потрудившись даже выучить, что такое дорожная разметка. Но Андрей вышел из машины, чтобы разобраться с другим водителем… В итоге ударом кулака он разбил человеку лобовое стекло, которое, к слову, достаточно прочное. С какой же силой и злобой он бил?

Но лезть в чужую личную жизнь – не в моих правилах, даже если это касается близкого человека. Надеюсь, когда-нибудь она сможет избавиться от этой пагубной привычки в его лице – или же он сможет избавиться от своего скотства по отношению к другим людям. Третьего не дано.

Почти половина десятого. Цели первостепенной важности на сегодня: покорить Кирилла, выяснять у Андрея, что это был за бзик, а насчет того, чтобы сходить на пары, опустим. Даже не хочу портить настроение. Одногруппники меня в стенах амфитеатров дня два не видели точно. Но Бог любит троицу, а я люблю Бога, что поделать.

– Господи, прости, что прикрываюсь тобой.

Сегодня мы должны встретиться, как говорит Луна, два на два – не один-на-один, как и просил Андрей. Как ни стараюсь, забыть об этом все же не получается. Может, сегодня он прояснит мне тему и идею своей шутки – а потом я благополучно похороню этот момент. Не похороню, так кремирую – вместе с кошмарами и тревогами.

Для нашей встречи я предложила парк аттракционов – сладкой ваты давно хотелось. Все поддержали, а Кирилл предложил заехать за мной. Правда, предложение звучало как утверждение, но спорить я не стала. Мне приятно от любого проявления заботы в мою сторону.

– Пап! – кричу я, выйдя из своей норы.

– Да, милая?

– Я сегодня буду поздно.

– Это почему же? – хриплым басом спрашивает папа, сразу же меняясь в лице.

– Погулять пригласили.

– Позволь спросить, кто?

– Луна с друзьями.

– Мне стоит переживать? – Папа немного хмурится, тон его вообще дает понять, что отныне и до конца учебы лучше прикрываться парами, совместными прокатами и факультативами.

Обычно у меня нет проблем с тем, чтобы куда-то отпроситься у папы – просто потому что я никуда не хожу и ни с кем не гуляю. Только кофейня возле университета и дом. И сейчас, когда у меня появилось желание с кем-то встречаться, нам обоим надо будет привыкать к тому, что я могу возвращаться намного позже обычного.

– Нет, пап, не стоит, прошу тебя.

– Ладно-ладно. Посмотрим.

В принципе, ничего нового и удивительного – папа слишком переживает за любые мои действия вне дома, хотя и не делает меня пленницей четырех стен. Просто просит, очень настойчиво и часто просит быть осторожной. И вдруг что – сразу звонить ему, даже если собака перегородит путь к дому.

– Если поторопишься, я подвезу тебя, – говорит папа, поправляя часы на левой руке.

– Пап, у меня же вторая смена.

– Разве тебе сегодня не к десяти?

– Нет, не к десяти, – сердито отвечаю я, запивая свою ложь стаканом минеральной воды.

Вообще-то да.

Каждый раз с дрожащими коленями я жду, когда папа со взглядом хозяина жизни заявит, что каким-то образом все-таки нашел мое расписание – и из сладкой малины моя жизнь превратится в заплесневелую.

Я не люблю университет. Не люблю своих одногруппников. Большие группы людей и постоянные столпотворения сильно давят на меня. Мне нужно открытое пространство. Каждый раз, когда преподаватель называет мою фамилию, мне боязно и жутко дискомфортно. Кажется, будто все смотрят на тебя с презрением. Знаю, что это не так, до меня вообще никому нет дела, но навязчивым мыслям сложно что-то объяснить. Они цепляются когтями за кору головного мозга, не позволяя человеку их сбросить.

Даже когда у меня есть возможность ответить на семинаре, я этого не делаю, потому что жутко боюсь быть высмеянной. Хочется спрятаться в коконе своего разума, который защитит тебя от чужих взглядов.

Всегда легче убежать от проблемы, чем встретиться с нею лицом к лицу. Поэтому я редко посещаю пары.

Из шестидесяти человек я сумела найти себе лишь одного друга, который чувствует себя так же неуютно среди других людей, как и я.

Мы забавно познакомились. Просто однажды Влад спросил у меня, обязательно ли идти на лекцию? Отмечает ли преподаватель? Первые две недели он болел, а вторые прогуливал, поэтому был еще более потерянным, чем я. В тот октябрьский день шел дождь – слушать монотонную речь преподавателя не хотелось особенно сильно. Я сказала, что отмечают в самом начале, но мне тоже не хочется идти. Тогда мы все-таки пошли на пару – но ушли сразу же, как только прозвучали наши фамилии.

Так мы и подружились.

– У нас же чередуется – одна неделя в десять, а другая в два.

– Впервые слышу.

– Значит, ты не слушал!

– Ну прости, золотце. Впредь буду повнимательнее.

Золотце? Золотце появляется в голове в виде сообщения – того самого сообщения, над которым я думаю уже несколько дней.

– Ничего страшного, пап. Удачного тебе дня.

– Спасибо, милая. Если будешь сильно задерживаться, напиши или позвони. Если что, я тебя заберу.

– Хорошо, спасибо, папочка.

* * *

Пытаюсь найти что-то красивое, интересное и легкое – меняю уже третий наряд, ничего не подходит и не нравится. Все бросаю на пол. Типичная девочка. Звучит слишком по-сексистки, но если все-таки кто-то именует меня так, я не обижусь.

Черт, да что же надеть? Подбирать наряд на свидание сложно, оказывается.

Долгое время я не носила одежду, которая открывала бы ноги… Потому что не хотела, чтобы на меня смотрели, не хотела привлекать внимание. На мне всегда были джинсы – а сверху что-то мешковатое, однотонное и бесформенное. И только после терапии с психологом я поняла, что вправе одеваться так, как посчитаю нужным. Если вокруг меня неадекватные парни, то это вина их несдержанности, а не моей одежды. И вот уже несколько месяцев я ношу только платья. Разные платья – и яркие, и короткие. Просто потому что я имею право на ту одежду, которая мне нравится. Даже если она открытая. Даже если она привлекает чье-то нездоровое внимание.

Сейчас мне кажется, что я делаю это лишь из принципа – в знак протеста, чтобы одеждой отстаивать свои права.

Продолжаю вытаскивать из шкафа по одному наряду. Вся комната похожа на барахолку или секонд-хенд. Замечаю голубой топик – с открытыми плечами и завязками спереди. Идет в комплекте с юбкой. Где-то она тоже валяется. Надо поискать. Помню, как купила этот комплект на выпускной. Хотела быть красивой, но так и не надела. Сейчас надо исправлять.

Примеряю. Завязываю спереди крепкий бантик – сразу надо проверить, насколько туго, не развяжется ли. Делаю фотографию в зеркале. Потом еще одну, с надетым сверху длинным темно-бордовым кардиганом крупной вязки – вдруг будет прохладно. Выглядит мило, но при этом смело.

Нужно, чтобы Луна одобрила. Отправляю ей фотографии.

Набираю сообщение.

Я: как тебе?? понравится Кириллу? только честно

Пока что Луна не в сети, поэтому жду ответа, параллельно перебирая шкаф. Хоть уберусь, но двойная вибрация заставляет забыть о чистоплотности.

Луна: Ему конец

Луна: Все, так и иди

Я: ты уверена? не слишком по-детски выглядит?

Луна: Ты выглядишь просто суперхот

Луна: Ничего не меняй!

Я: ладно, доверюсь тебе! все, увидимся

Тогда решено – с нарядом определилась.

Теперь главное дождаться, а то время тянется, как липовый мед – так можно умереть от ожидания.

Решаю почитать беседу группы, посмотреть расписание сессии и свои долги – лучше бы не смотрела. Вижу фамилии тех, кто не допущен к экзамену по английскому и спецкурсу – Евглевская первая. Радует, что не единственная.

Хочу написать Владу, у которого аналогичная ситуация, ведь мы вместе пропускали семинары. Но повременю – как всегда скажет, что все порешаем, посоветует не нервничать. Мол, мы же с первого курса, нам сделают скидку и все простят. А еще мы контрактники – нас отчислять невыгодно. Только он постоянно забывает, что я бюджетница.

Сегодня долги по учебе меня не сильно расстроили. Наверное, из-за предстоящей встречи. С хорошим настроением иду на кухню заваривать чай, но телефонная вибрация заставляет меня. Во всех беседах у меня отключены уведомления. Кто-то прислал личное сообщение. Смотрю, и меня охватывает дрожь – кажется, начиная с подушечек пальцев. Андрей. Опять Андрей. Опять сообщение от него, только уже не в секретном чате.

Возле диалога с его именем цифра три. Заходить не спешу, потому что… Господи, да мало ли что он там пишет, я уже и так ночами прокручиваю его поступок, не зная, как реагировать!

Нет, любопытство побеждает страх, сомнения и негодование тоже. Открываю диалог с ним.

Если этот день – глава моей жизни, то название ей «Лучше бы не смотрела».

Андрей: переоденься

Андрей: не хочу, чтобы на тебя липли

Андрей: но тв очень красивая

Андрей: ты

Вот ублюдок! Больной ублюдок! Он шарился в ее телефоне и читал нашу переписку, раз видел мои фотографии. А может, читает даже сейчас. Снова смотрю в телефон. Теперь он записывает аудио. Машинально я кусаю губы – постоянно так делаю, когда нервничаю.

Присылает. Сообщение длительностью три секунды. И к этим трем секундам нужно морально подготовиться так, словно возглавляешь войско в битве с королем ночи. Ладно. Слушаю.

– Выполнишь мою просьбу, золотце?

Первая мысль – заблокировать этого больного придурка, у которого началось весеннее обострение. Затем переслать весь этот бред Луне. Попросить как-то повлиять на него, потому что нормального в происходящем вообще нет. Но в последний момент я понимаю, что боюсь ей рассказывать о происходящем. Просто потому что не знаю, как она отреагирует. Вдруг вообще подумает, что я сама к нему лезла?

Боже, это безумие. Она так не подумает. Она должна разобраться с ним, а не со мной. Ведь я ничего не делала, что могло бы повлиять на такое неадекватное поведение с его стороны.

Ладно, сейчас нужно все выяснить. Обо всем рассказать я успею. И в черный список добавить тоже.

Я: нет

Я: зачем ты вообще это делаешь?

Я: если ты еще раз напишешь мне что-то подобное

Я: то я все расскажу твоей девушке

Должно сработать.

Андрей: думаешь, тогда мы с ней разбежимся наконец-то?

Ему не нужно морально подготавливаться, поэтому отвечает он моментально.

Андрей: без вскрытия вен и таблеток?

Андрей: если да, то окажи мне честь

Андрей: у меня будет больше времени

Андрей: чтобы следить за тобой

Андрей: чат это шутка, зайка

Андрей: я ничего не скрываю

Андрей: но не хочу давить

Андрей: и сейчас прошу об одном, радость моя

Сердце стучит так сильно, что кажется, я не переживу даже этот момент – не то чтобы выполнить его гадкие просьбы.

Андрей: переоденься, ладно?;)

Глава 4

Нежеланная забота

Кажется, уже сотый раз перечитываю его сообщения. И это лишь за последние полчаса. Только и делаю, что наблюдаю – за тем, онлайн ли он, не набирает ли сообщение, не записывает ли голосовое. Но он молчит, будто больше не интересно. А я пытаюсь понять, чем заслужила эти издевки и насмешки.

Пытаюсь понять, но ничего не выходит. Нет никакой логики в его действиях. Нет мотивации. Он просто пугает меня, присылая всякую чушь с промежутками в несколько дней.

Только вот настораживает, что не удаляет сообщения, не оправдывается, не боится того, что Луна узнает. Может, блефует? Думает, что я такая боязливая, не смогу ей рассказать? Или уверен, что она мне не поверит? Но она не может, ведь сообщения – это неопровержимое доказательство. Они останутся висеть долгим грузом в моей галерее и нашем с ним диалоговом окне – одна единственная вещь, которая у нас с ним общая. Хотя Андрей ведет себя так, словно мой подбородок упирается в его пятки – и я иду за ним как собака на прогулке, с туго натянутым поводком.

– Без вскрытия вен и таблеток, – проговариваю вслух.

Я хорошо помню момент, как Луна угрожала ему покончить с жизнью. Два раза точно, причем совершенно серьезно. Первый раз в августе, кажется. Про второй точно не помню. Ближе к ноябрю. У Андрея как раз был день рождения. Они сильно поссорились. Она грозилась вскрыть вены лезвием его бритвы.

Впервые тогда я осознала в полной мере, что Луна ведет себя не просто странно, а ненормально – ведь казалось, она действительно готова была это сделать. Безумие словно завладело ею. Безумие и злость. Из-за своей сумасшедшей любви она готова была доказать Андрею, какой он урод. А еще какая она смелая – она может. Я всеми способами пыталась вразумить ее. Сказала, что это дико, угрожать только потому, что тебя не устраивает какая-то мелочь. И еще более дико задумываться о таких вещах. Он хотел посидеть с друзьями, выпить немного – а мог получить дорожки крови, вырезанные его бритвой на женских запястьях.

В итоге день рождения Андрея прошел так – девочка из интернета просила подругу успокоиться и не совершать непоправимого. Слава богу, они помирились. Тогда я была искренне рада этому, а сейчас уже и не знаю – может, давно уже пора ей расстаться с этим психопатом. Кто знает на самом деле, что Андрей с ней вытворял помимо того, о чем она рассказывала.

Хотя я последняя, кто должен судить. Клянусь, я последняя! Как можно в моем положении разбирать чьи-то личные ситуации? Помогать? Раздавать советы? Строить из себя всезнающего психолога?

Хватит, хватит, хватит, это уже не смешно, это паранойя, хватит об этом думать. Надо поговорить с ним при встрече, лично. Вдвоем. И все. Выяснить, что за ерунду он вытворяет, зачем пишет? Зачем нашу переписку читает? Луна тоже хороша, за своим телефоном не следит, кто вообще так безалаберно и неосторожно относится к личному пространству?

Кирилл пишет, что скоро подъедет, в конце добавляет «принцесса». Интересно побыть принцессой вне диснеевского мультика и не для папы. Щеки заливает краска, и она сжигает меня заживо.

Надо отвлечься. Пора уже собираться. Надеваю то, что и планировала, игнорируя «просьбу» Андрея. Веревку на топике накрест обматываю через спину и завязываю спереди, чтобы туже держалась.

Достаю из шкафчика белые кеды. В целом все смотрится миленько. Если бы не Андрей со своими непонятными приколами, настроение было бы куда лучше.

Звонит Кирилл. Выдержав паузу в несколько секунд – как же иначе? – беру трубку.

– Да?

– Карета подана.

– А что там с принцем?

– Надеюсь, сойду за него.

– Я тоже надеюсь. Ладно, сейчас выйду.

Беру с собой кардиган и вылетаю из квартиры.

Кирилл стоит возле машины, метрах в десяти от моего подъезда. Скрестив ладони сзади, неспешно подхожу к нему. С разу замечаю цветы, но не акцентирую на них внимание.

– Прости, задержался, – оправдывается Кирилл, протягивая мне букет.

– Ничего. – Выдаю легкую улыбку, пока рассматриваю цветы – кустовые розы нежно-кремового цвета в бумажной упаковке. – Спасибо. Очень красивые.

– Можешь оставить их дома. Я подожду.

– Лучше оставлю их у тебя пока что.

– Хочешь похвастаться перед подругой?

– Вовсе нет, просто папа думает, что я на парах сейчас. Если вернется домой раньше и увидит цветы, то поймет, что ни в каком универе я не была.

– О бманываешь отца, значит?

– Скорее, оберегаю.

На дне рождении Луны я была посмелее, а сейчас почему-то смущаюсь от любого брошенного в мою сторону взгляда. Кирилл кладет цветы на заднее сиденье. Открывает для меня дверцу спереди.

Пока мы едем, я постоянно захожу в «Телеграм» – смотрю, нет ли новых сообщений от Андрея. Хочу подготовиться к разговору заранее. Хотя готовиться тут нечего, надо просто спросить, что за хрень он вытворяет, и все. Большего мне не нужно.

– Все в порядке? – спрашивает Кирилл, когда останавливается на светофоре.

– Да, просто задумалась.

– О чем, поделишься?

– О том, как сдавать сессию буду.

И выяснять отношения с твоим другом втайне от всех.

– Боишься завалить что-то?

– Боюсь, что допусков нет!

– Даже так? А я думал, ты порядочная девочка.

– Я такая и есть. Просто учеба не такая интересная, какой казалось. А одногруппники меня вообще бесят. Такие мерзопакостные.

– Мерзопакостные? – удивлено спрашивает он. – Это какие?

– Ну, мерзкие или гадкие, как погода осенью. Хотя я преувеличила, конечно. Они просто немного высокомерные.

– А в чем проявляется их высокомерие?

– В том, что всегда конспекты зажимают, мол ты не ходила – отгребай теперь сама, никто тебе помогать не будет.

– Так и говорят?

– Нет вообще-то. Но уверена, что так и думают.

– Надо бы их научить манерам.

– Да-а-а, хорошо бы, – соглашаюсь я, пытаясь сделать серьезный вид. – Вообще я шучу. Даже если они так думают, то это нормально – ведь они ходили на пары, а я нет.

Смотрю на Кирилла краем глаза: он не сдерживает улыбку, от этого я сама невольно улыбаюсь. Мне нелегко отпустить волнение, но все же оно потихоньку проходит. Теперь голова забита совсем другим.

Я ему нравлюсь? А я вообще могу кому-то нравиться? Как человек, в первую очередь?

Как девушка? Как собеседник? Как друг?

Я могу ему нравиться?

Так, чтобы сильно.

Чтобы провожал вечером. Чтобы ждал сообщений. Чтобы писал первым. Чтобы всегда желал спокойной ночи.

Я надеюсь, что да. Мне очень хочется ему нравиться.

* * *

Ребята приехали немногим раньше нас.

Сердцу почему-то боязно. Не знаю, чего ожидать. Луна замечает нас в небольшой толпе и сразу же подбегает. Следом за ней Андрей. Пытаюсь не смотреть на него, но очень хочется. Выглядит обычно – не веселым, не грустным. В одной руке бутылка, в другой – сигарета.

– Доброго денечка, – весело здоровается Луна и целует меня.

– Мы за этот месяц видимся чаще, чем за весь год.

– Сама в шоке! Но это тебя из дома не вытащить! Кстати, – Луна говорит тише, – в юбке-то удобно на аттракционах будет?

– Да я и не любитель, высоты боюсь. Хотя на колесе обозрения могу. Там не страшно.

– А чего тогда предложила парк аттракционов?

– Тут же атмосфера классная. И еще сладкой ваты поесть можно. Давно хотелось.

– Блин, мне тоже! Ребят, купите? А мы пока глянем, что по аттракционам. Билеты сразу возьмем, – дает указания лидерским тоном Луна, и мне даже становится немного обидно – тоже хочу авторитетно указывать, кому и что делать.

Парни молча уходят.

Андрей ничем не показывает, что несколько часов назад присылал мне всякое дерьмо в сообщениях.

Луна берет меня за руку и ведет на ближайшую свободную лавку.

– Ну и как у вас с Кириллом?

– Хорошо. Даже очень, мне кажется. А… он что-то писал тебе? – смущаюсь я.

– Ничего такого. А вы сами? Вы же переписывались с ним? Ты же мне ничего не рассказывала, – возмущается подруга, словно я утаиваю от нее стратегически важную информацию.

– Да потому что нечего рассказывать. Совсем немного переписывались. Кстати, он назвал меня принцессой.

Сейчас самый удобный момент, чтобы спросить у Луны, что происходит с Андреем – но я абсолютно уверена, что она не в курсе. Такая расслабленная, веселая и радостная. С красивыми локонами, ярко-красной помадой на губах и идеально ровными стрелками. Нет, ей надо рассказать, но я так сильно не хочу расстраивать подругу, тратя наши редкие встречи на выяснение отношений. Тем более она такая вспыльчивая. Не дай бог еще подумает, что это моя вина – такое тоже может быть.

Ведь когда парень пристает к девушке, то это обязательно она спровоцировала, а не парень урод.

И я понимаю, что в любой ситуации она будет защищать своего парня, а не меня. Луна из тех людей, кто думает, что в измене больше виновата другая девушка, а не парень. И между любовью и дружбой она выберет первое. Наверное, для кого-то такая модель поведения правильная. Я бы тоже выбирала любовь, просто настолько сильных чувств у меня не было.

Или были…

Да, они были, просто закончились неожиданным, грязным, мерзким, ужасным. Просто все силы положены на то, чтобы они забылись, как трехсотлетний труп, похороненный на старом кладбище и всеми забытый.

– О боже, как мило, я не могу! – Луна берется за подбородок и поднимает взгляд куда-то вверх, лукаво улыбаясь.

– Луна, – неуверенно начинаю я.

Мне тяжело сходиться с людьми. А после стольких месяцев общения в сети перейти в реальный режим – не очень просто.

– Что?

Сложно переключиться и воспринимать подругу такой настоящей и близкой. В жизни она другая – выше, чем казалась. Голос не искаженный ничем, с приятной хрипотцой. Иногда я переслушивала голосовые сообщения Луны, когда засыпала.

– Думаешь, я ему правда нравлюсь?

Она выглядит такой уверенной и недосягаемой, хотя я знаю, что у нее много комплексов. Правда, все еще не могу понять, на почве чего они развились и развиваются до сих пор.

– Конечно нравишься! Сто процентов, говорю тебе. Я сегодня еще понаблюдаю, но Кирилл бы не стал тратить время на девушку, которая ему не интересна, понимаешь?

Он бы не стал тратить время…

А я называю своих одногруппников высокомерными из-за каких-то конспектов… Вот что действительно звучит высокомерно, ведь я не товар в магазине, чтобы кто-то тратил время на осмотр моих характеристик или внешнего вида.

– Надеюсь.

Настроение немного испорчено, но я не показываю и старательно пытаюсь найти какие-то плюсы в сегодняшнем дне.

Давно я не была в парке аттракционов – а здесь все как в детстве.

Толпы людей, которым не видно конца и края.

Аттракционы переполнены. За сладкой ватой и фастфудом выстроены километровые очереди. Дети веселятся – кричат, катаясь на американских горках, рассматривают гигантскую статую гориллы в морской форме, которая приветствует всех на входе, клянчат у родителей всякие вкусняшки. Небо максимально спокойное, с едва заметными, вяло текущими облаками. Не отрываясь, смотрю вверх.

Да, все как в детстве, не хватает только мамы, покупавшей лимонад или колу, чтобы я утолила жажду. И папы, берущего меня на руки, когда устану. Я была капризным ребенком, поэтому находиться у папы на руках меня вполне устраивало. Столько лет прошло, а это осталось неизменным – я все так же укрываюсь в папиных руках. Только масштабы проблем посерьезнее, это уже не просто детская прихоть.

Проходит минут пятнадцать, когда ребята появляются. Кирилл отдает мне огромный сахарный ком, Андрей ставит на скамью между нами две бутылки вишневого сидра.

– Для настроения.

– Ты за рулем, – говорит Луна, потом переводит взгляд на Кирилла. – И ты за рулем.

– А это для вас, – объясняет Андрей и прикуривает, остальные делают то же самое.

Чуть отодвигаюсь, потому что потоки ветра направляют дым мне прямо в лицо.

– Ой, простите, вместе с нами зожница, – шутит Луна, а мне становится неприятно.

В жизни она совсем другая – много шутит, мало страдает, тем более надуманно. Говорит не стесняясь. Неожиданно я начинаю чувствовать себя не в своей тарелке, будто люди действительно не мои. Тогда в караоке Кирилл был прав. И я избегала момента нашей встречи, ведь мы из разных миров – а в интернете это не так заметно. Дома я могла делиться с Луной всем, что меня тревожит, слушать о ее проблемах с парнем, сопереживать. Но сейчас все меняет траекторию.

Не знаю, что со мной. Странно, когда так долго чего-то хочешь, а потом видишь это – и ты разочарован. Разочарован, ведь реальность не соответствует твоим мечтам.

А реалии таковы, что все происходящее – не мое.

Луна – не моя.

И Кирилл – не мой.

Все-таки мне нравится его интерес ко мне больше, чем он сам. Это обусловлено страхом, что меня никто и никогда не полюбит. Это надуманная симпатия. Это желание нравиться кому-то и хвататься за любое проявление внимания как за спасательный круг.

Может, это исправимо, но точно не в окружении кого-то еще.

И Андрей – уже не хочется разбираться с ним, я легко могу вытравить все глупые шутки, всего лишь заблокировав его навсегда. Пусть плавают в своей неадекватности без меня.

Сейчас мне хочется только домой, к отцу.

Я не в состоянии перестроить свои убеждения в один миг.

Тем более что во мне настоящей эти ребята видят только девочку, не способную влиться в их тусовку – свободных и независимых.

Так думают все здесь присутствующие. Даже я сама.

Немного посидев в тишине – спасибо им за это, – мы все-таки решили на чем-нибудь прокатиться. У меня была одна цель – небесные качели на цепях. Никаких экстремальных аттракционов, даже горок.

С качелей мы и начинаем. Дальше я просто наблюдаю, как они веселятся, хотя это все равно доставляет удовольствие. Мнительность и что-то вроде обиды понемногу отступают.

Даже Андрей уже не кажется уродом. Думаю, он просто решил посмеяться надо мной, но в конце концов, возможно, мы подружимся. Не буду ничего выяснять. Пусть останется так.

Минут через тридцать мы вместе приходим к выводу, что нужно перекусить в каком-то уличном кафе, где есть свободные места. Быстро смешиваемся с толпой – она настолько огромная, что я вижу только макушку Кирилла. Хочу взять его за руку, но теряю из виду. Затем вижу Луну, пытаюсь догнать, но вдруг чья-то рука хватает меня за предплечье и ведет за собой. Сначала пытаюсь высвободиться, пока четко не вижу знакомую толстовку и силуэт Андрея.

Он выводит нас через парк в безлюдную зону. Только мы и высокие деревья, которые станут единственные свидетелями нашего разговора.

Андрей смотрит враждебно, без доли снисходительности или понимания – кажется, он по своей натуре враждебный. Это видно, стоит только взглянуть. От природы. К кому бы то ни было.

– Ты очень красивая. – Андрей говорит серьезно – или это тот тип людей, чью серьезность нельзя отличить от сарказма.

Еще днем я была уверена в том, что смогу его пристыдить. Думалось, что смелость проснется, но какой там. Ватные ноги еле удерживают меня. Я отвожу взгляд. Хочу спрятаться, убежать, словно дичь от выстрела охотника.

– Да, ты уже писал. Это ведь ты писал?

– Я, – коротко отрезает он, подходя ближе.

Кажется, шутить он и не планирует, поэтому я решаюсь спросить. Все-таки изначально хотела.

– Не боишься, что Луна узнает?

– Я и сам с радостью ей расскажу, если ты позволишь. Может, тогда вы перестанете общаться.

– А то, что вы перестанете общаться? Или поссоритесь? Это тебя совсем не волнует?

– Это предел моих мечтаний.

– Андрей. – Пячусь назад, еле скрывая дрожь. – Объясни, пожалуйста, зачем ты это делаешь? Решил поиздеваться?

– Над тобой?

– А над кем еще?

– Я не собирался издеваться над тобой, золотце. Совсем наоборот. Мне хочется помочь тебе.

– С чем помочь? И зачем тебе вообще помогать мне?

– Потому что ты хорошая девочка, и я не хочу, чтобы ты поддавалась чьему-то плохому влиянию.

– Поэтому сыплешь какими-то странными угрозами?

Андрей снова подходит, обеими руками берет меня за оголенные плечи – кардиган я оставила в машине у Кирилла. Становится холодно. Налетает ветер; он освежает меня.

– Я всего лишь забочусь.

– Заботишься? Ты? Обо мне?

– Смешно, если какой-то придурок подойдет к тебе и сделает… – Андрей сжимает веревку на моем топике. – Знаешь, как сделает?

– Отпусти.

– Не расстраивай меня.

– Отпусти, – вновь требую я.

Понятно, как сделает. Развяжет узел.

– Это ведь не смешно, правда?

Андрей разжимает ладонь. Не раздумывая, замахиваюсь и даю ему пощечину. Кажется, я пугаюсь больше него, а он всего лишь насмехается. Ему не больно – ему никак.

– Мне и так не смешно, Андрей. Оставь меня в покое, пожалуйста. Я ничего тебе не сделала.

– Я хочу лучшего, зайчик. Для тебя. Так что не делай из меня врага.

– Не делай из меня предмет для насмешек.

– Ты не слышишь, тогда скажу прямо: забей на свою хорошую подружку, – он умышленно делает акцент на слове «хорошая», – и на этого недотраханного быка Кирилла тоже, они оба тебя не стоят.

Мне нечего сказать.

Возвращаться ни к кому не хочется. Андрей забирает остатки хорошего настроения, оставляя внутри меня один лишь страх, который я тщетно пытаюсь выдать за гордость. Он не должен указывать мне, что делать. Почему я просто стою и мямлю, а не даю отпор? Почему он втаптывает в землю мое достоинство, превращая мой голос в бессмысленный, жалкий писк?

– Я сама решу, кто меня стоит, а кто нет.

– Зайчик, ты не слишком опытна, чтобы принимать такие решения. Да и нарешала уже, так что моему чутью можешь довериться. Я тебя не обижу.

Нарешала уже. О чем он говорит?

Андрей вновь позволяет себе большее – целует меня в лоб, по-отцовски. Я отхожу дальше, чем на несколько сантиметров.

– А Луне рассказывай что хочешь. Теперь давай возвращаться.

Глава 5

Ненормальный

– Знаешь, что можно сделать?

– М? – Владик берет стакан допитого мной латте, снимает с него крышку и стряхивает внутрь пепел.

– Короче, можно выступить на Дне факультета.

– Типа поблажки какие-то будут?

– Ну да, типа того. Участвуем в жизнедеятельности университета и все такое.

– Реально дно. Не думаю, что рассказанный наизусть стишок перечеркнет двести часов прогулов. Надо просто ходить про преподам и спрашивать, что да как.

– Мне так страшно.

– Да чего ты, не бойся. Думаешь, мы единственные такие прогульщики? А до нас подобных не было?

– Были, конечно. Блин, но я так боюсь, что из деканата папе позвонят, я-то каждый день на пары езжу. Типа.

– Если бы была возможность все исправить и двадцать четыре на семь залипать на предметы вместо того, чтобы прогуливать здесь с тобой, я бы все равно ничего не менял.

Влад успокаивает меня – с теплотой в груди вспоминаю все наши посиделки. Перед зимней сессией мы каждый день приходили в эту кофейню и гоняли друг друга по всем темам для экзаменов. Грели руки об имбирный чай и покупали одно пирожное тоффи на двоих.

Папа говорил мне, что друзья из университета могут пройти вместе со мной весь жизненный путь. Но трудно было в этом убедить человека, который сторонится других людей и ни с кем не общается. А сейчас я верю, что у меня появился настоящий друг, с которым мы будем поддерживать связь очень долго. Надеюсь на это, ведь я обожаю Влада. Думаю, так же, как и он меня.

Мы можем обсуждать одногруппников, не замолкая. Вместе нам весело. Плюс я точно знаю, что не в его вкусе – он любит фигуристых девочек, с внешностью как в американских фильмах. Хотя сам Влад хилый, мягко говоря. Ему бы такую, которую он на руки взять сможет.

– Короче, не ссы. Я за двоих узнавать буду, если что.

– Блин, как бы я вообще без тебя жила?

– Может, отличницей бы стала.

– И зачем нужна такая жизнь?

Влад улыбается и встает, чтобы купить еще кофе.

Я очень рада, что он у меня есть. Я и на пары-то не хожу, потому что с ним очень комфортно. Влад теплый и уютный. Сам он ненавязчивый, но при этом очень заботливый – как-то в начале года отдал мне свое эссе, чтобы я сдала вместо него. В тот период вина за прогулы еще как-то существовала во мне, только потом впала в долгую-долгую спячку. Тогда еще мы были в какой-то странной стадии зачатия отношений – и впоследствии зачали. Постоянную потребность друг в друге. Настоящую дружбу, ничем не опошленную. Традицию в виде регулярных посиделок с кофе и его сигаретами. Благодаря Владику я пассивно курю. Бывает, даже не хватает этого дыма дома, но я же не буду просить отца подымить на меня.

Больше всего мне нравится, что с Владом чувствую себя так, словно и не было никогда проблем. Они забываются. Остается только что-то светлое, ребяческое, даже детское. Все как в детстве – ты просто находишь наслаждение во всем, что с тобой происходит.

Телефон разрывается от вибрации. Раньше у меня была одна боязнь на этой территории – что папа увидит меня, проезжая мимо. Но спустя столько месяцев практики мы садимся правильно – в уголке, где обзор почти закрыт из-за выкрашенного голубой краской дерева. Сейчас я больше боюсь, что Андрей снова напишет. Но я дала себе слово: Луне, конечно, не скажу, боюсь ее реакции, но вот заблокировать могу. И заблокирую, только узнаю, чего он до меня, абсолютно незнакомого ему человека, вообще докопался.

Прошло три дн я после нашего двойного свидания, которое Андрей испортил как по щелчку пальцев. И, слава богу, больше он меня не донимает (надолго ли?).

Смотрю на включенный экран. Луна пишет, не прекращая. Захожу в диалог.

Луна: Как ты?

Луна: Все норм?

Луна: Кирилл вот интересуется

Я: а почему интересуется?

Почему не пишет мне чаще, чем раз в день? Почему не покажет свою заинтересованность? Почему Луне это нужно больше?

Все желаемое просто затягивает в черную дыру.

Все чаще мне кажется, что лучше бы мы все-таки не встречались.

Я люблю Луну, но в интернете все было по-другому. Проще. Мы близки, но не обязаны видеться. А сейчас Луна активизировалась, постоянно зовет куда-то. Я не против. Просто все это вживую – не мое. Нужно привыкнуть.

Вот я ее увидела – она такая же красивая, как на фотографиях. С черными длинными волосами. Волнистыми от природы. С такими же идеальными стрелками и макияжем в принципе, который она выкладывает в сторис. Но все-таки другая. Луна мне казалась добрее.

И не было Андрея столько, сколько сейчас. Непонятного Андрея – о мотивах которого можно только гадать.

Луна: Беспокоится, что ты ему мало пишешь(

Луна: Думает, не хочешь больше встречаться

Я: так пусть сам напишет, мы же общаемся)

Я: просто времени сейчас нет, у меня же сессия скоро, ты знаешь

Я: капец просто

Луна: Не бойся это такая херня!!

Луна: А с Кириллом-то побольше общайтесь

Я: ладно-ладно

Луна: Надо вам встретиться

Луна: Только без нас!

Луна: И все тип-топ будет

Я: ну если он предложит…)

– Кто пишет? – спрашивает Влад, ставя на стол купленный кофе. – Я два пакетика высыпал, да?

– Да, спасибо.

– Так что?

– Да подружка, с которой мы встречались недавно. Хочет свести меня со своим другом.

– И как он? – интересуется Влад.

– Ничего такой. Симпатичный и даже не мудак, кажется.

– Есть фотка?

– Да, сейчас.

Захожу в диалог с Кириллом. Последний раз писал вчера. В первую встречу он был более заинтересованным. Может, я себя накручиваю.

Открываю фотографии его аккаунта. Всего их три, но этого достаточно, чтобы рассмотреть.

– Вот, – говорю и протягиваю телефон Владу, – листай.

– Нос кривой. Даже на фото видно.

– Не кривой, а с горбинкой. Как у меня. Вот у тебя реально кривой. Клюв прямо.

– Да ладно, я же шучу. По виду нормальный парень, – заключает Влад, продолжая рассматривать. – Тебе тут Андрей… – Он не заканчивает, я в приступе подступающего гнева – или страха – выхватываю телефон и нажимаю на верхнее сообщение, которое приходит от Андрея.

Вот урод. Он продолжает.

Я читаю сообщения, а он все печатает.

Андрей: я думал мы договорились;(

Андрей: ну что ты такая неразборчивая?

Андрей: вот на кой тебе это чмо?

Приходит еще.

Андрей: вряд ли этот ублюдок соответствует твоим требованиям, принцесса

Смутно, очень смутно приходит осознание того, что он и вправду психопат, если вообще позволяет себе такие вещи.

Я пытаюсь набрать что-то. Кажется, руки дрожат. Смотрю на заинтересованного, но терпеливого Влада.

Я: Андрей, пожалуйста, следи за своей девушкой

Я: не лезь в мои дела, ладно?

Я: и не читай нашу переписку

Надо будет как-то сказать Луне, чтобы телефон держала при себе. Пароль сменила хотя бы. И лучше сказать лично, а то Андрей и это прочитает.

Андрей: нет, зайчик

Андрей: не лезть не получится

Андрей: я ведь переживаю

Андрей: ПЕРЕЖИВАЮ

Андрей сейчас будто заполняет собой воздух – но не весь, а только тот, которым я дышу, превращая его в угарный газ.

Я: почему переживаешь?

Я: ты ведь меня почти не знаешь

Я: я разберусь сама, правда

Может, он и не хочет ничего плохого, хоть и ведет себя максимально странно. На вид, конечно, грозный. Все время какой-то хмурый и злой.

Андрей: я знаю тебя

Андрей: я знаю какая ты хорошая девочка

Андрей: мне достаточно этого

Я: достаточно для чего?

Андрей: для того, чтобы переживать

Андрей: и заботиться

В меня словно вселяется вторая личность – предателя, плохой подруги, лицемерки. Становится приятно, что кто-то может так говорить. Кто-то может переживать или заботиться. Кто-то, кроме отца, который последние несколько лет заменял тебе целый мир.

Но это ненормально. Он ненормальный. Как минимум потому, что он не знает меня. Я уверена. Может, хочет Луну заставить поволноваться? Воспитывает? Только кого? Ее или меня?

– Ко мне один придурок пристал. Постоянно пишет. Никак не могу отделаться.

– Заблокируй и все. В чем проблема?

– Да, так и сделаю.

Набираю последнее сообщение.

Я: не стоит

Я: оставь меня в покое

Я: я правда не понимаю, зачем тебе все это нужно

Я: по-человечески тебя прошу, перестань

Андрей снова что-то печатает, и тут начинается гонка – его пальцы против моих, его текст против моей блокировки.

Запретить Андрей писать вам сообщения и звонить через Telegram?

Заблокировать Андрей.

Вот и все – больше способов «заботиться», «переживать» и донимать нет.

Золотце – последнее, что он успел написать. Интересно, строчил бы быстрее, если бы знал, что сейчас окажется в черном списке?

Неважно. Совсем.

Я правильно поступила. Там, где будет продолжаться дружба с Луной и выстраиваться какие-либо отношения с Кириллом, места для переживаний Андрея нет.

– Что там?

– Все хорошо.

Приду домой и напишу Кириллу.

Конечно, если он не опередит меня.

Глава 6

Я достану тебя

Андрей ударяет меня по левой щеке, берет за горло и целует, прижимая меня к стене, к которой я прирастаю, сливаясь воедино.

Руки отказываются что-либо делать. На глазах появляются слезы. Большим пальцем он проводит по моей щеке – все еще горящей и уже мокрой. Я пытаюсь сопротивляться, отдалиться, но некуда. Вокруг – ничего, я заложница голых стен и беспощадных рук. Хочу закричать, стараюсь как можно сильнее удариться головой о стену, потому что до меня доходит, что это может быть…

Господи! Я вскакиваю, закрывая рот ладонью, своей ладонью – не его.

Сон, всего лишь сон.

Опять снился Андрей. И хоть лицо его во сне вижу нечетко, но знаю – это точно он. Такое бывает, человек вроде и не похож на себя, но ты своим спящим нутром чувствуешь, кто это.

Стираю слезу с щеки. Все было настолько реально, что я чувствовала запах ядовитого мужского парфюма, при том что я абсолютно не знаю, как он должен пахнуть.

Кажется, я вытравила его из своих диалогов, но не могу вытравить из снов – он появляется почти каждую ночь. Слава богу, что не пишет больше – хотя как он напишет, если я его заблокировала?

В приступе паники захожу в «Телеграм», чтобы вновь перечитать все, что он мне писал. Перечитать и в двадцать пятый раз постараться понять – может, я чего-то не увидела? Не разглядела тайного смысла? Не нащупала двойное дно? А ведь каждый раз Андрей объявлялся, когда речь шла о Кирилле – причем в диалоге с Луной. То, что он читал нашу переписку, понятно. Но какой смысл? Хотел вернуть мне бессонницу, чтобы я думала и гадала о его мотивах?

Значит, его не устраивает Кирилл. Да это и было понятно, Андрей не скрывал.

Был в сети только что. Не спит. Надеюсь, тоже кошмар приснился.

Теперь он не может мне писать и видеть, когда именно я была в сети. Должно быть написано, что давно. Но может видеть онлайн. Мы проверили это с Владом. В тысячный раз перечитываю, только ничего нового для себя не нахожу. Андрей изъяснялся предельно ясно. Никакой игры слов, ребусов, загадок. Все, что нужно, сказал прямо.

Нет, нормальный человек такой фигней страдать не будет. Искренне жаль Луну, которая держится за него, как за спасительную ниточку. Она ведь действительно чуть ли не молится на него – тогда как Андрей делает из нее тряпку, о которую вытирает все прилипшее к подошвам дерьмо.

Вряд ли нужно продолжать мусолить эту тему с самой собой.

Все закончено. Больше никаких точек соприкосновения с Андреем. Если и будем видеться, то только в компании. И то я постараюсь свести встречи с ним на нет. Все хорошо. Тем более что уже сегодня вечером мы встречаемся с Кириллом – только вдвоем.

Надеюсь, что наедине мы сможем насладиться друг другом – мне так хочется стать для кого-то не просто картинкой, а чем-то большим.

Той, за которой хочется ухаживать. Хочется желать спокойной ночи. Хочется звонить по утрам.

Хочется нежности, а не зверства.

Хочется быть девочкой, которую не будут опускать – с небес или просто как факт.

Все мои мысли должен занять Кирилл.

Верю, что наедине нам будет интересно.

* * *

– Пап, не знаешь, где мои тапки?

– Знаю.

– И? Куда они делись?

– Я проснулся пораньше и выбросил их, – монотонно говорит папа, не отрываясь от телефона.

– Зачем?

– Те потерлись уже, заказал тебе новые, завтра придут.

– Единороги?

– Единороги.

Тут папа откладывает и телефон, и кофе – чтобы принять на себя все поцелуи благодарности.

Закрываю окно, потому что дует слишком прохладный ветер – он метает мое волнение из одного угла в другой. Совсем пасмурно на улице, словно солнце потухло или погибло. Серость неба заполняет квартиру, заставляя включить свет. А мы с Кириллом собирались устроить небольшой пикник в Парке Победы – с меня плед, с него все остальное. Думаю, что он приедет не на машине, потому что в планы входит вино.

Все-таки надеюсь, что дождя не будет. А если и будет, ничего страшного.

Сегодня я не против промокнуть.

– Так с кем ты гулять идешь сегодня?

– С Кириллом, я же говорила.

– Далеко собрались?

– Да недалеко, пап. В Парк Победы.

– Ладно.

– А ты дома?

– Нет, тоже уезжаю. Но буду пораньше. Так что не задерживайся, а то и я в Парк Победы поеду, на пикничок.

Думаю, папе никогда и никто не угодит, поэтому лучше просто молчать, врать, недоговаривать – причем во всем. Понятно, что у него есть причины, но интересно – разве ему самому не хочется отпустить прошлое, с которым он самолично так долго и упорно боролся?

По-моему, сама жизнь выстраивает все по цепочке – сначала мы общаемся с Луной, спустя целый год встречаемся, затем мы с Кириллом знакомимся.

Разве не сама судьба нас сводит?

– Не делай поспешных выводов. Кирилл хороший.

– Очень на это надеюсь, но твоему чутью я не доверяю, все-таки… – Папа резко прерывается, делает глоток кофе, сглатывает тяжело, будто бы задыхаясь.

Отвожу взгляд – вправо, вверх – только бы не заплакать. Папа подходит и обнимает меня, целуя в лоб. Чувствую, как я горю – с легкостью могу заменить собой солнце, если оно когда-то пропадет.

– Прости, милая. Просто знай, что я всегда буду переживать за тебя – и не из-за того, что произошло. Я все-таки твой отец, понимаешь?

– Понимаю, – отвечаю я и прижимаюсь к папиной груди лицом. Еще немного – и хлынет град, а небом выступят мои глаза.

Вновь папа целует макушку. Сдерживаюсь, чтобы не запачкать белую рубашку дорожкой слез.

Почему ты уже в костюме? Почему нельзя завтракать в пижаме?

– Все, не плачь.

– А Кирилл правда хороший, папа.

– Хорошо, если так. Я буду только счастлив.

Нет, не «если», он точно, стопроцентно хороший.

Если я и могу что-то чувствовать, так то, что Кирилл – светлая полоса.

Пускай даже сегодня погода не за нас.

* * *

Жаль, пропустила маршрутку – хотелось выйти прямо у парка, зато трамвай сразу же подъехал. Ничего, если пройдусь немного. Тем более что вышла пораньше – не могу я сидеть дома, когда всю колотит от волнения.

Лучше подожду, а потом спрячусь где-то, пока он не явится – еще и опоздаю специально.

Трамвай полупустой, поэтому я прохожу назад и сажусь на свободное место. Проехать надо всего шесть остановок, поэтому я приеду значительно раньше. Тогда пошатаюсь по парку.

Проверяю, когда Кирилл был в сети. Семь минут назад, но ничего не написал. Ладно-ладно, первой от меня тоже не дождется.

Блокирую телефон, но он тут же вибрирует в руке, экран загорается – неужели запрос в космос сработал?

Но нет, номер неизвестный, сообщение пришло не в «Телеграм», а именно на телефон.

Захожу прочитать полностью.

Копирую этот кусок и вставляю в браузер, первая ссылка гласит «Набоков: стихи». Я люблю Владимира Владимировича, но этого его стихотворения не знала. Захожу, читаю полностью. Что-то ведь оно должно означать.

Господи, неужели снова?

Номер неизвестный, но нутром чувствую, что знаю автора. Не стихотворения – сообщения.

Снова пишет. Андрей снова мне пишет.

Когда уже этот кошмар закончится?

Андрей: поняла, кто?

Андрей: скучала?

Андрей: хоть немного

Я: телефон мой у Луны нарыл?

Проезжаем восьмую станцию. Мне нужна пятая. Ладони начинают потеть, а остальное тело трясти, будто сейчас минус двадцать, а я раздетая прыгаю в море. Но не мерзну в воде – разбиваюсь об лед.

Да что же он хочет от меня! Урод! Чертов ублюдок!

Лучше бы сразу рассказала Луне и Кириллу – я ведь не виновата в том, что он бешеный. И не обязана прививать его. Я не его хозяйка.

Смотрю в телефон.

Андрей: малыш, мне не нужно искать твой телефон у Луны

Андрей: отдохнула от меня? и забыла обо всех моих просьбах?

Андрей: к Кирюше едешь?

Откуда он узнал? Да, я писала Луне об этом – но не писала конкретно, когда мы встречаемся и во сколько.

Я: откуда ты знаешь?

Андрей: думаешь, заблокировала меня и все?

Андрей: я достану тебя

Андрей: из-под земли достану, золотце

Андрей: не поняла еще?

Андрей: если я и опускаю руки

Андрей: то только чтобы подрочить

Андрей: на тебя;)

Я: я тебя просто заблокирую везде, понимаешь?

Отправляю, а сама задыхаюсь, словно он гарротой душит мою шею.

Если раньше он еще держал себя в руках, то что будет теперь?

Останавливаемся на шестой станции. В последний момент зачем-то выбегаю из трамвая, еле успевая. Двери чуть не зажимают ткань моего пальто.

Андрей: подожди, не блокируй, а то я расскажу Кирюше твою тайну

Это выбивает меня полностью – я останавливаюсь возле магазина и сажусь на пустую лавку. Точно понимаю, о чем он. До меня неожиданно доходит – дело не просто в Кирилле, и Андрей читал больше, намного больше. Чуть ли не всю переписку, как минимум с декабря. Потому что об этом мы с Луной разговаривали в декабре, перед Новым годом, точно помню.

Господи, какая же я дура, если сразу не поняла – нужно было почистить переписку, удалить свои сообщения, да хотя бы фотки. Огромное количество фоток, которые он уже мог просмотреть.

Телефон вибрирует, сообщения от Андрея продолжают приходить, но я только и могу, что смотреть в пустоту – сквозь толпы торопливых людей. Всегда было интересно, о чем думает другой, незнакомый мне человек. Сейчас интересно, о чем думает Андрей.

Я: ну почему ты терроризируешь меня?

Я: что я тебе сделала?

Андрей: я уже говорил

Андрей: я защищаю тебя

Андрей: меньше всего я хотел тебя расстраивать

Андрей: но видимо чтобы ты поняла, надо

Диалог с ним открыт, мне приходит скрин. Скрин из «Телеграма», но не из самого приложения, а веб-версии. Скрин переписки с «Кирюшей», так он записан.

Андрей: если тебе этого недостаточно, то я не знаю, что сделать, чтобы ты поняла

Читаю сообщения Кирилла, отправленные полчаса назад.

Андрею больше не отвечаю. А мне и нечего ответить – разве что поблагодарить за правду.

Андрей: Лизуша

Андрей: отвечай мне

Но я не могу ответить. Пальцы тяжелеют, сложно попадать по клавиатуре. Вновь открываю скрин.

Кирюша: Короче еду сейчас к ней

Кирюша: В Парк Победы

Кирюша: Понятно что сегодня мне не светит

Кирюша: Но думаю, что уже скоро

Кирюша: Не люблю таких замороченных

Кирюша: Чтобы хрен пойми что надо сделать

Кирюша: Чтобы дала

Потом идут два замазанных сообщения – Луны или Андрея, без понятия. Наверное, все-таки Луны, вряд ли Андрей записал бы Кирилла как «Кирюша». И абсолютно точно Кирилл не входит в круг его близких друзей.

Кирюша: Я и говорю, замороченная

После этого скрин обрывается.

В голове каша, но я понимаю, что здесь говорят обо мне. Нужно быть полной дурочкой, чтобы этого не понять.

Пытаюсь полноценно сделать вдох, но не выходит – легкие будто сжимаются, кислород не поступает. Прикрываю рот рукой, стараюсь зевнуть, чтобы надышаться, но только продолжаю задыхаться.

Звонит телефон.

Почему-то я подумала, что это может быть Кирилл, но впервые за все последнее время рада, что это Андрей.

Не Андрей – незнакомый номер, владельцем которого может быть кто угодно, поэтому я беру трубку.

Ведь я знаю владельца.

– Прости, что расстроил тебя, – сходу начинает он.

– Андрей, – говорю я, но приближающаяся истерика не дает четко и быстро сформулировать мысль, – это фотошоп, да? Ты эту переписку сам сделал?

– Да нихрена это не фотошоп.

Снова я разбиваюсь на осколки, словно брошенная в стену бутылка.

Как я могла подумать, что хороший, адекватный парень может заинтересоваться мной? Почему из меня делают вещь, которую можно выбросить за ненадобностью? Разве на мне написано, что мной можно пользоваться?

– Тогда можешь рассказывать Кириллу мою тайну. Мне все равно.

– Мне не все равно.

Из звуков с моей стороны – несдержанный всхлип, сбитое дыхание, может быть, даже биение сердца, проезжающие машины/маршрутки, гавкающая у супермаркета собака, реклама электроники. Из звуков с его стороны – тишина, словно пульс снижался, пока вовсе не остановился.

– Скинь в «Телеграм» свою геолокацию. В точности до десяти метров.

– Ты у меня заблокирован.

– Это я прекрасно знаю, но я жду. И сделай так, чтобы она транслировалась минут пятнадцать.

Андрей сбрасывает.

А я как цирковой пудель: дали команду – выполняю.

Почему? Неужели я правда хочу, чтобы он приехал? Если я сейчас падаю, то Андрей – мой парашют?

Разблокировать Андрей?

Да.

Отправить геолокацию.

Глава 7

Неправильные чувства

Наверное, я дура.

Трезво оцениваю ситуацию.

Очень жалею, что скинула Андрею свою геолокацию, но надо признаться – скинула по собственной воле… и еще тупости, возможно. Минут двадцать сидела на лавке – менялись люди, играющие песни, даже бродячие кошки, а я почему-то неподвижно сидела и ждала, параллельно удаляя старые фото из нашего с Луной диалога. Кажется, что наши с ней общие материалы – это правда черная дыра или Марианская впадина. Чего здесь только нет.

Надеюсь, что не поздно и Андрей еще не пал настолько низко, чтобы просматривать чужие фото.

Андрей все время писал, держал меня в курсе: сейчас подъедет, вот-вот уже, пробка на Французском бульваре. Авария, кажется, а полоса одна. Объехал по трамвайным путям. Потом пробка на Черняховского, но она не мертвая. Двигаемся. Все, уже почти на пятой станции, сейчас, подожди.

А я жду, будто трусливый пациент стоматолога – ужасно боюсь, хочу сбежать, но уверена, что после этого станет легче.

Почему уверена – непонятно.

И не могу ответить себе точно – ожидание Андрея нужно лишь для того, чтобы наверняка убедиться в подлости Кирилла? Или Андрей – это и есть цель?

Кирилл пишет без конца и края, один раз даже позвонил – не ответила.

Только его имя опять появилось на экране телефона, как кто-то подходит сзади и дотрагивается до моего плеча. Внутри что-то ёкает – от волнения чувствую приближающийся поток рвоты. Пульс снижается чуть ли не до сорока. Вокруг полно народу, но я смотрю на появившегося из ниоткуда Андрея и отчего-то не вижу больше никого.

– Звонит, упырь? – спрашивает Андрей, его взгляд падает на вибрирующий телефон. – Дай я с ним поговорю.

– Нет, хочешь говорить с Кириллом – делай это со своего телефона.

– О, я с ним поговорю. Так поговорю, что пасть больше раскрыть не сможет.

Андрей чуть крупнее Кирилла, поэтому в правдивости его слов сложно усомниться.

– Не надо этого.

Андрей никак не реагирует, молча достает из кармана брюк сигареты.

– Это настоящая переписка? – решаю не тянуть резину и спрашиваю сразу. – Скажи мне правду. Он действительно так написал про меня?

Прикуривает. Прячет сигареты с зажигалкой обратно в карман.

Садится рядом, я немного отодвигаюсь, потому что слишком близко, впритык, как сиамские близнецы.

Только мы как раз-таки можем разделиться.

– Настоящая.

– Покажи полностью. С чужими сообщениями, которые ты замазал.

– Нет.

– Почему?

– Не хочу расстраивать тебя еще больше.

– Еще больше? Есть куда?

Андрей смотрит на меня чуть свысока. Отворачивается, когда выпускает дым.

– Может, ты просто сделал в фотошопе один скрин и все? Авось прокатит?

Тогда Андрей достает из кармана толстовки свой телефон.

Не думала, что и вправду покажет.

Включает не пальцем, поэтому периферическим зрением наблюдаю за его паролем. Кажется, семнадцать-ноль-восемь.

Наверное, мне показалось. Или просто совпадение. Почему нет? Мало ли, кто какие цифры в случайном порядке ставит в качестве пароля?

Нет, все-таки показалось. С моим-то зрением любой мусорный пакет – это принимающая солнечные ванны собачка или кошечка. Поближе тоже плохо вижу, если не щурюсь.

– Держи, – говорит и передает телефон мне.

Я быстро пробегаюсь по тексту, боясь, что неожиданно отнимет. Это не скрины, а сама переписка. Открыта через браузер. Переписка с аккаунта Луны обо мне, начинающаяся как раз после ее дня рождения.

Луна характеризует меня как «не совсем давалку, но попробовать-то можно».

Быстро все пролистываю, доходя до сегодняшней переписки.

Луна: Ну да, папа у нее обеспеченный, ей в принципе на деньги насрать, так что включай фантазию

– Очень мило.

Блокирую телефон сразу же. Надо было это сделать еще на первом сообщении. Надо было вообще не читать. От правды становится только хуже.

Еле сдерживаюсь, чтобы не заплакать.

Мне все равно, каким уродом оказался Кирилл – он мне никто. Я привыкла к тому, что любой парень может оказаться последней скотиной, но Луна… Говорила обо мне не как о подруге, не как о близком человеке.

– Прости.

– Это все она писала? – спрашиваю я, замечая, как сильно голос дрожит.

– Я не хотел тебе этого показывать, – намеренно игнорирует вопрос, давая понять, что да, она! А кто еще?

Кто еще способен уничтожить тебя за мгновение, если не близкий человек? Андрей смотрит на меня с жалостью, как на котенка с подбитой лапкой.

– Зачем показал тогда? Осмеять в лицо хотел, а не за спиной? Очень благородно с твоей стороны.

В очередной раз звонит телефон. Кирилл решил напомнить о своем существовании. Не знаю, что лучше – просто мирно сбросить или взять трубку и попросить его попасть под трамвай. Андрей выкидывает окурок в сторону и выхватывает телефон у меня из рук, пока я колеблюсь.

– Дай сюда! – требую я.

– Успокойся, маленькая. Сейчас мы все решим.

Подносит телефон к уху, отходит чуть подальше от меня – но ненамного, я все еще могу слышать его речь. Не очень отчетливо, но и этого хватает.

– Да-да, привет, Малыгин. Да, я, богатым не буду.

Я резко встаю со скамьи и подхожу к Андрею в надежде отобрать телефон, но вместо этого замираю рядом с ним и продолжаю слушать. Он вновь отходит подальше от меня.

– Так отменяется встреча.

– Ну отдай, пожалуйста. Прекрати, – шепчу, но, кажется, я лицемерю.

В душе надеюсь на то, что Андрей уберет Кирилла и лично мне не придется с ним ничего выяснять – а выяснять-то нечего, ведь я в его глазах очередная «давалка», только еще и замороченная.

– Че, герой? Некуда удава своего пристроить? Ровесницы уже не вкатывают? Решил по малолеткам пройтись?

Одной рукой Андрей снова достает сигареты, зубами вытаскивает одну из пачки и прикуривает.

– Нет, ты послушай сюда, центр интеллектуального развития, еще одно слово, сука, еще одно слово с твоей платформы – и, клянусь, как в анекдоте будет: твой зубной состав тронется.

Меня накрывает паническая атака. Готова сгрызть все свои ногти до единого, лишь бы переживания улетучились. Сажусь обратно на лавку. Андрей медленно подходит.

– Отстань от нее, пока я твои яйца штырем не проткнул. До скорого.

Смотрю, как он отключается, что-то делает в телефоне и уже затем передает его мне.

Андрей разглядывает меня, не стесняясь, совсем внаглую. Молча, сконцентрированно. Я тоже сижу молча. Понятие звука словно вмиг исчезло – тишина повсюду, или просто я ничего и никого не слышу.

– Дождь начался, – замечает Андрей.

И правда дождь пошел. Я и не заметила, пока он не сказал. Вот теперь ощущаю, как волосы впитывают влагу и пушатся.

– Мелкий, как ты.

Улыбаюсь одним уголком губ, это звучит довольно мило. Единственное, что из уст Андрея прозвучало мило за все время, что мы с ним пересекались, – как в жизни, так и в переписке.

Смотрю на лицо Андрея – капли дождя словно застывают на нем. Не сползают вниз к подбородку, делая его нос усыпанным блестящими веснушками.

– Можно спросить?

– Что захочешь.

– Зачем тебе все это надо? Зачем ты мониторишь нашу с Луной переписку? Про заботу свою не говори.

– Почему?

– Потому что это не забота, это контроль.

Андрей не спешит отвечать, а мое терпение уже на исходе. Он меня будто испытывает.

– Что тебе нужно от меня? Чтобы мы с Кириллом не встречались? У вас свои разборки? Так все, выполнено. На этом и разойдемся.

– Не разойдемся.

– Тогда скажи, чего ты хочешь? Почему это делаешь? Зачем вообще приехал сюда?

Я не заслуживаю ничьей заботы и переживаний. Я не заслуживаю чужих эмоций, даже таких странных и в каком-то роде страшных.

Кирилл оказался тому реальным подтверждением.

– Я бы все тебе рассказал, малая. Боюсь, ты не поймешь.

– Я пойму.

– Нет, тут дело даже не в этом. Просто я не хочу, чтобы ты распылялась на урода, который не оценит тебя.

– А ты, значит, не урод?

Андрей смотрит на меня многозначительно, а я наоборот – прячу взгляд, как будто нашкодила. Так же мой пес умел отводить взгляд – когда папа тыкал его носом в место, куда тот нагадил.

– Для тебя – нет.

Дождь усиливается, а мы сидим как две статуи, почти не моргая. Одна статуя движущаяся, запрограммированная лишь на одно действие – только и успевает, что менять сигареты. Музыка пропадает, Андрей резко встает.

– Подожди здесь.

– Ладно.

Забегает в этот магазин электроники. Дверь открыта. О чем-то говорит с ребятами-продавцами. Потом выходит. Начинается песня. Кажется, колонку включили на полную громкость.

Что-то знакомое.

«Шазам» проясняет: «Мыши-Рокеры с Марса» – «В своих снах».

– Могла бы спросить название, – улыбается Андрей. – Хотя ты самостоятельная девочка.

Андрей закрывает глаза и беззвучно начинает подпевать.

– Именно тебя я в своих снах рисов-а-ал, – прибавляет громкость в голосе. – Я тебя ви-и-идел. Я тебя ждал.

– Отойди на пару метров, пожалуйста.

– Не нравится?

– Ты позоришь меня.

– Да что вы за поколение такое. Дети двухтысячных. Нормальную музыку не слушаете.

– Песня мне нравится. Я и без тебя ее знала. Просто ты поешь отвратно! Понятно, почему ты в караоке не пел. Боялся, что все разбегутся – кто покурить, кто воздухом подышать.

– Какая умница, уже шутишь.

– Я точно не шучу.

Небо в момент светлеет. Пробивающиеся сквозь тучи солнечные лучи заплетаются в коротких русых волосах Андрея. Он присаживается рядом со мной на корточки, дотрагивается до моих рук.

Меня передергивает.

– Не надо, пожалуйста, – прошу, убирая руки.

– Что не надо?

– Все это. Не надо.

Встаю и отхожу подальше.

Я знала, что вся эта компания – не мое.

Кирилл подтвердил это – банально хотел переспать с доверчивой дурочкой. Даже Луна подтвердила: я вообще ничего не значу для нее. Она предпочла своего друга с мерзкими мыслями в голове. И Андрей из этого же теста вылеплен. Вел себя не лучше – угрожал, приказывал, писал за спиной своей девушки.

– Я тебя напугал?

Да, и не раз.

Но все-таки теперь я вижу, что делал он все это из добрых побуждений.

Просто язык общения у него иной. Не совсем адекватный. Но лучше уж так, чем просто быть моральным уродом.

Спасибо, Кирилл, что подтвердил мое правило. Исключением ты не оказался.

– Нет, просто мне надо домой.

– Резко надо домой?

– Да.

Резко надо. В пустую квартиру. Как обычно – ждать папу. Лучшее мое развлечение.

– Может, поедем в парк?

– Андрей, не надо меня жалеть, пожалуйста.

– Я не жалею тебя.

– Отлично. Тогда не надо искать девочку для съема в моем лице. Спасибо все-таки, что приехал и открыл мне глаза. Ты мне очень помог.

– Я отвезу тебя.

– Не надо, – я не особо осознаю, как именно звучит мой голос, но кажется, что я вот-вот расплачусь, – оставь меня в покое. Пожалуйста, пусть вся ваша ненормальная компания оставит меня в покое. Если ты действительно хочешь для меня чего-то хорошего, сделай так, чтобы они меня не трогали – и не трогай меня сам. Можешь передать привет Луне.

Быстрыми шагами я иду к следующей станции, проходя небольшой реконструированный рынок, затем трамвайную остановку. Оборачиваюсь назад и вижу Андрея, идущего прямо за мной. Вижу маршрутку на остановке с другой стороны.

– Лиза! – кричит он.

Перебегаю через дорогу, не дожидаясь зеленого сигнала для пешеходов.

Успешно.

Хотя немного жалею, что меня не сбила машина.

Запрыгиваю в полупустую маршрутку.

Андрей стоит на месте и смотрит в окна общественного транспорта.

Странно, но мне почему-то совсем не грустно от того, что Кирилл оказался таким козлом.

Легче, потому что не нужно больше вытягивать из себя по крупинкам чувства.

Стараюсь не смотреть в окно. Маршрутка трогается. Сердце работает на грани – то останавливается, то проламывает мне кожу, пытаясь выпрыгнуть наружу.

Сердце в стекловате. И не только оно.

Стекловата под одеждой, под веками, под ногтями.

Андрей…

Интересно, можно ли за миг влюбиться в человека, к которому испытывал отвращение еще час назад?

Можно ли влюбиться только оттого, что он тобой интересуется? Или помогает?

Намного проще было думать, что он тот, от которого нужно шарахаться, а не тот, который спроваживает других уродов.

Боже, просто убереги меня от нежданных чувств.

Потопи их в болоте разочарований.

Забетонируй в невидимую стену.

Убей зарождающиеся во мне чувства. Прекрати их развитие в самой утробе. Не дай выйти на свободу.

Самое глупое – это влюбиться в человека лишь потому, что он не такой плохой, как ты думала.

Кажется, из меня подруга тоже не очень.

Глава 8

Аудиосообщение

Прошел целый день.

Кирилл не писал ни вчера вечером, ни сегодня утром – он вообще мне больше не пишет. Сразу видно, какие «высокие отношения» у нас намечались – Андрей раз пригрозил, чувств и след простыл.

Зато Луна пишет. Уже второй день. Спрашивает, что произошло. Почему молчу. Уверена, Кирилл ей рассказал, как звонил мне, а трубку почему-то взял ее парень – как неловко получилось. А может, и сам Андрей рассказал?

Хотя какая теперь уже разница?

Телефон систематически в режиме «не беспокоить».

– Доброе утро, котенок, – здоровается папа, садясь за стол, на котором уже почти все накрыто.

– Доброе утро, пап.

– А по какому поводу банкет?

– Просто захотелось тебя порадовать. Ты яйца вкрутую будешь?

– Всмятку.

– Хорошо.

– Сегодня хорошее настроение. А вчера что было?

– Ничего.

– Запереться в своей комнате – это ничего?

– Я не запиралась. Просто легла спать.

– Этот Кирилл обидел тебя?

– Нет, папочка. Меня сложно обидеть. Давай вообще не будем об этом. Ты куда-то едешь?

– Нет, только на почту, за тапками твоими.

– Тогда, может, фильмы сегодня посмотрим какие- нибудь?

– Неужели дождался.

– Не утрируй.

– Ладно-ладно. Тогда заеду что-нибудь вкусненького куплю.

– Хорошо, только возвращайся скорее.

Отец – моя панацея.

Единственное, что мне хочется, это прижаться к нему и забыть вообще о существовании всех других людей.

Так и случилось. Папа вернулся довольно быстро. И несколько часов подряд мы смотрим фильмы нон-стопом, не отвлекаясь ни на что.

Изредка поглядываю в телефон. Никто не пишет. Меня словно и не было.

– Точно «Один плюс один» включаем?

– Да, обожаю его, – говорю я.

– Хоть бы что-то новое посмотрели.

– Не люблю новое. Вдруг зря время потратим? Лучше пересмотреть, знаем же, что хороший фильм.

– В сотый раз.

– Пап, иди спать. Ты вырубаешься.

– Нормально. Мне завтра к двенадцати.

Стыдно признаться себе, но кажется, отец мне нужен, чтобы пережить то, что произошло с Андреем.

Не знаю, как это назвать – история, ситуация, трагедия?

Моя трагедия – не то, что случилось.

Моя трагедия – то, о чем я молчу даже в мыслях.

Я хочу забыться не из-за Кирилла. Я хочу забыться из-за Андрея.

Притворство с самой собой – высшая степень лицемерия.

Господи, неужели сердце действительно может выступить предателем перед здравым смыслом?

Конечно же может.

Вытравить не удалось.

Беру телефон. Хочу посмотреть время. И помимо того, что уже почти полночь, вижу уведомление.

TELEGRAM

Андрей

Аудиосообщение

Сердце меня предает окончательно и прекращает свою деятельность. Теперь уже насовсем.

Захожу в диалог. Аудиосообщение на восемнадцать минут.

Задыхаюсь.

Рывками пытаюсь глотнуть хоть немного воздуха.

Я поняла, что теперь боюсь вовсе не содержания его сообщений. Напротив – я боюсь, что больше он меня не потревожит.

– Знаешь, пап, поздно уже. Идем спать.

– Да я вроде бодрячком.

– Только завтра не выспишься. Все, спокойной ночи.

Не дожидаясь, пока папа уйдет, подрываюсь и убегаю к себе в комнату. Боюсь воспроизводить. Боюсь, что эти восемнадцать минут пролетят как одна секунда. Боюсь слушать.

Подключаю наушники, чтобы быть в единении с его голосом.

На счет три.

Раз.

Два.

Три.

Глава 9

Откровение

Хм, короче…

Да блин, даже не знаю, с чего начать и есть ли вообще смысл.

Ладно, наверное, тебе стоит сказать, что я действительно урод, да. Глупо будет отрицать очевидное, но поверь – я не такой плохой, коим меня окрестила Луна. В переписке окрестила, в смысле.

Знаю, сколько ты слушала о том, какой я кобель, скот и упырь. Но даже при такой ментальной близости с ней ты умудрялась защищать меня в этих тупых отношениях, которые ни ей, ни мне не всрались.

Блин, я вообще не с того начал. Не самая лучшая презентация себя. Прости.

Ты все спрашивала, что мне от тебя надо? Зачем мне вообще все это надо?

Помнишь, что я сказал тебе при встрече? Думал, что ты нереальная, выдумка, воображаемый друг. Это все такой бред… Самому смешно. Конечно же я знал, что ты реальная.

Как-то мы с Луной поругались. Это было давно – в августе. Я запомнил, потому что в августе твой день рождения. В августе все и началось. Так вот, мы поссорились, я заколебался полностью и окончательно – нам уже давно надо было расстаться. Я знал, что она общается с какой-то малолеткой в интернете – в принципе, не мое дело, я такое общение не понимал. Да, двадцать первый век, но для меня это пустая трата времени.

Была.

То есть ладно общаться, но как-то сближаться – глупо же?

Той ночью мы спали порознь. До разрыва отношений еще не дошло. Честно, я просто устал сглаживать углы и хотел сделать так, чтобы обошлось без шантажа в виде лезвий и упаковок снотворного.

Залез к ней в телефон, пока она спала. Хотел посмотреть, писала ли тебе по поводу этой ситуации. Надеялся найти что-то вроде:

«Как же Андрей меня уже достал. Пусть уматывает. Я буду только рада».

В общем, просто хотел прощупать почву. Прощупал, что еще сказать. Но мне было мало. Думал, может, еще что найду, что мне руки развяжет.

Вбил свое имя в поисковике.

И что-то я подвис. Жестко переклинило.

Просто за последние несколько лет я оскотинился. И в принципе столько дерьма со стороны своей девушки для меня в пределах нормы. Но столько защиты, которая исходила от тебя – это было непривычно.

Зачитался.

Продолжил читать.

Вы месяцев пять общались, получается. Немало друг другу написали.

Только потом понял, что мы из одного города.

И по этой глупой переписке я узнавал тебя. Узнавал о твоей жизни.

Не за одну ночь.

Так продолжалось дальше. Без остановок.

С Луной помирились следующим утром. Может, ты помнишь конкретно эту ситуацию. Я читал о том, как ты радуешься. Искренне радуешься за нас. И я подсел на систему.

Луна засыпает – я залезаю в ее телефон.

Так продолжалось недели две-три. Вы переписывались каждый день.

Сон конкретно пострадал, потому что иногда я перечитывал свои любимые моменты по несколько раз. И тогда пришла идея. Подумал, зачем мне вообще ее телефон? Зашел с веб-версии «Телеграма» в браузере, ввел код, который пришел ей, удалил у нее сообщение о том, что кто-то зашел в ее аккаунт с другого устройства, – и все, больше не зависел от сна Луны.