Читать онлайн Луна в мышеловке бесплатно

"Я это сделал", – говорит моя память.

"Я не мог этого сделать", – говорит моя гордость и остается непреклонной.

В конце концов память уступает.

«По ту сторону добра и зла», Фридрих Ницше

Глава 1

Темнота и жжение в висках… Под веками световые пятна и круги. Во рту сухость. В пальцах на ногах и руках – покалывание и холод. Попыталась разомкнуть тяжелые веки. По глазам тут же ударил свет, заставив поморщиться. Вновь зажмурилась и отвернулась от его источника. Это не спасло, поэтому она резко дернула вверх руку, чтобы заслониться. Почувствовала лишь боль и сопротивление. Зазвенел металл, запястье что-то крепко удерживало.

Преодолевая резь, девушка все же с усилием приоткрыла на секунду глаза. Увидела собственную руку, охваченную широким кожаным ремешком с металлическими пряжками. Она была пристегнута к подлокотнику кресла металлическими креплениями. Тряхнула головой, чтобы избавиться от этого наваждения и растрепавшихся темных кудрей, упавших на лицо и глаза. Повернулась и увидела вторую прикованную к подлокотнику руку. Невольно сжала пальцами закругленные концы резных подлокотников, чтобы обрести какую-то опору. Почувствовала только страх и слабость.

Глаза постепенно привыкали к свету. Смогла, наконец, щурясь, взглянуть прямо перед собой. Невольно вздрогнула и отпрянула от ощущения чужого присутствия. Вжалась спиной в мягкую кожаную обивку и судорожно втянула в себя воздух. На расстоянии четырех-пяти метров прямо перед ней в кресле сидела незнакомая обнаженная девушка с темными распущенными волосами. Они мягкими крупными кудрями струились по плечам, немного прикрывая высокие пышные груди с маленькими розовыми сосками.

Преодолев первый шок, попыталась спросить: «Кто вы?». В ответ услышала лишь собственное мычание. Губы почему-то ей не подчинялись. Вгляделась внимательнее и вдруг поняла, что видит в зеркале себя. Собственное отражение изогнулось, пытаясь вырваться. Задергалась в крепких оковах. Затрясла черными кудрями. Отчаянно замычала, не в состоянии даже издать крик, потому что губы склеивала полоска скотча.

Вот теперь стало по-настоящему жутко. Теперь она разглядела, да и ощутила тоже, что полностью обездвижена. Широкий кожаный ошейник охватывал шею и как-то крепился сзади к спинке кресла. Он не позволял даже наклониться. Разведенные в стороны стройные длинные ноги также были прикованы к ножкам широкого мягкого кресла ремнями. Ото всей этой картины на глазах сами собой выступили слезы. Дыхание участилось, заставляя груди высоко вздыматься. Пальцы вновь отчаянно впились в закругленные концы подлокотников.

Попыталась вспомнить, что произошло. В голове была полная пустота, непроглядная, как бездонный колодец. Она, казалось, не помнила саму себя, даже собственное имя… И испуганная плененная красавица в зеркале, глядевшая на нее широко распахнутыми пронзительными глазами, по-прежнему казалась незнакомкой.

В панике стала оглядываться по сторонам и притихла, изумленно рассматривая комнату. Нет, это вовсе не был темный подвал, в каких обычно держат похищенных, если собираются причинить им вред. Кажется, она находилась в огромной роскошной спальне какого-то особняка… Стиль напоминал готику, но все же в сочетании с чем-то более современным. А вот что касалось цвета, то тут традиционно для этого направления преобладал черный. Черные наглухо задвинутые шторы. Два черных кожаных кресла у окна. Между ними небольшой круглый столик с букетом белоснежных пионов. Левее – изящный комод в комплекте с канапе и зеркалом в золоченой раме. По диагонали от кресла, к которому она была привязана, – огромная кровать под черным покрывалом. Вместо изголовья – кожаная панель. У изножья – кожаная кушетка. На прикроватных тумбочках – красивые светильники на ножках, усыпанных черными камнями. Абажуры (кто бы мог подумать?) тоже черные…

Большое напольное зеркало в полный рост стояло слева от кровати прямо напротив нее и было слегка отклонено назад. Осмотрев интерьеры, вновь перевела взгляд на себя и ощутила новый прилив паники и смущения. Бесстыдно прекрасное тело с широко разведенными ногами. Черные брови выгнуты тонкими дугами. Большие темные глаза с размазанной под ними тушью. Шелковая кожа хоть и бледна, но отливает ровным золотистым блеском. По правому бедру и левому плечу вьется изящный узор цветочной татуировки. На длинных ноготках – перламутровый дизайнерский маникюр.

Внешность девушки в отражении ни о чем не напоминала, ничего не объясняла. Она была чужой, хоть и необыкновенно красивой… Зато она открыто заявляла о том, ради чего она здесь находилась. Ее похититель уж точно собирался играть во взрослые игры и воспользоваться тем, что она видела, по назначению. Колени невольно задрожали, когда она попыталась свести их как можно сильнее. Даже отсюда она прекрасно видела, что «там» у нее все было гладко выбрито. И на лобке красовался какой-то замысловатый узор тату…

Подавив очередной приступ удушья и истерики, заставила себя продолжить осмотр комнаты. Через зеркало также рассмотрела где-то позади черную ванну на золотых ножках. Тут же подумала, что это весьма странная манера – устраивать ванную комнату в спальне. Но у некоторых свои причуды.

Попыталась оглянуться через плечо, насколько это позволял ошейник и высокая спинка кресла. Рассмотрела комод с раковиной в виде золоченого таза. Видимо, дань странной моде на старину. Как и комоды и столики со всевозможными аксессуарами, косметическими принадлежностями и предметами интерьера…

Больше ничего не удалось увидеть. Дальние углы комнаты прятались в темноте. Слабый свет единственного включенного торшера до них не доходил. Именно он и ослепил ее в первый момент. Теперь же, когда глаза привыкли к свету, его уже стало не хватать, как и кислорода…

Вновь дернула ногами и руками, пытаясь выкрутиться. Вновь осознала свою полную беспомощность. Впрочем, кажется, как-то мельком, краем глаза, она заметила на одном из комодов поднос с хрустальным графином и двумя стаканами. Вдруг там мог бы оказаться и нож или что-нибудь режущее? Она понятия не имела, как стала бы управляться с ним с прикованными руками, но глупая надежда ослепила. Мысль тут же начала работать в этом направлении. На том дальнем комоде было много всяких безделушек. Вдруг ей повезет…

Девушка еще раз потянулась и дернулась. Попыталась передвинуть вместе с собственным весом и огромное кресло. Оно и не подумало сдвинуться с места. И она зарычала в ярости и отчаянии, продолжая скакать и дергаться, чтобы хоть как-то его приподнять. Только силы быстро иссякали. Единственное, чего она добилась, это натерла себе кожу ошейником и наручниками. Даже, казалось, оно еще крепче впилось в кожу. Будто осознанно пыталось удержать и утихомирить.

Зажмурилась и заплакала, со стоном и подвыванием вздрагивая от гнева. Внутренне приказала себе расслабиться. Ей нужно было передохнуть, сосредоточиться и придумать что-то еще.

– Это была неплохая попытка, хоть и абсолютно бесполезная… – вдруг раздался откуда-то из-за спины незнакомый мужской голос. Он отозвался ледяным ознобом вдоль позвоночника. Тут же в ужасе вновь распахнула глаза. Завертелась во все стороны, пытаясь увидеть говорившего. Однако голос, кажется, доносился из какого-то дальнего угла, из слепой для нее зоны. При всем желании она никак не могла бы ее увидеть.

– Кто вы?! – прокричала сквозь изоленту, хотя прозвучало это как бессмысленное мычание. Это взбесило и испугало еще больше. Она вновь завертелась, путаясь в собственных волосах и задыхаясь. Глазами попыталась судорожно отыскать того, в чьей власти сейчас оказалась, но тщетно.

– Знаешь, за твоими трепыханиями можно наблюдать часами… – произнес тот же ровный и невозмутимый голос. Он при этом не приблизился ни на шаг. – Но ради справедливости я все же сразу озвучу правила, чтобы у тебя был выбор. Ведешь себя спокойно и подчиняешься – получаешь поощрение. Психуешь, бунтуешь, вырываешься или пытаешься сбежать – будешь наказана. Поверь, в моем арсенале масса способов, чтобы добиться от тебя того, что мне нужно. Поэтому… давай научимся договариваться. Если все поняла, кивни.

Этот ледяной тон, неторопливая речь и низкий, довольно мелодичный голос совсем ей не понравились. Этот мужчина точно не шутил. Он показался ей опасным и бескомпромиссным. Он умел и привык приказывать и добиваться своего. И еще он тоже не был ей знаком… Не слишком долго размышляя, девушка кивнула. Другого выхода все равно для себя не видела.

– Вот и чудесно. Думаю, мы с тобой найдем общий язык, если ты будешь вести себя как разумная девочка. – Ей показалось, что эти слова уже прозвучали с мягкой провокацией в голосе, будто с ласковой угрозой. И от этой ласки по коже почему-то разбежались мурашки. Соски предательски затвердели.

В зеркале за своей спиной вдруг заметила движение. Вся напряглась, часто вбирая в себя воздух высоко вздымающейся грудью. Из темноты выступил мужской силуэт в классическом элегантном костюме. Высокий. Широкоплечий. Светловолосый. Только вот лицо скрывала черная полумаска. Открытыми оставались лишь подбородок и губы. Невольно отметила для себя красивый мужественный контур нижней челюсти. Правильный круглый подбородок, как у статуй античных воинов. Чувственные рельефные губы, будто специально созданные для ядовитых укусов и желчных насмешек.

Поймав на себе ее взгляд, мужчина улыбнулся. Выйдя из-за спинки кресла, он неспешно прошел к торшеру. Передвинул его ближе к девушке, заливая ее светом и жаром смущения с ног до головы. Нагая и обездвиженная, она теперь была перед ним, словно на ладони.

Медленно подняла глаза. Постаралась не упустить ни единой детали, разглядывая возвышающуюся перед ней мужскую фигуру. Элегантные классические брюки из дорогой шерсти явно с примесью шелка на кожаном ремне. Жилет и пиджак прекрасно сидят на идеальной фигуре. Шелковый шейный платок заколот булавкой с бриллиантом. Все в черном цвете, само собой, как и его интерьер. Только белоснежный воротничок рубашки выделяется на общем фоне. На запястье – дорогие часы с бриллиантами. На пальцах – золотые перстни.

Осторожно перебралась взглядом на подбородок и губы, стараясь на них не задерживаться. Перешла к глазам и замерла, глядя в затемненные прорези маски. Они сейчас тоже смотрели на нее сверху вниз – свысока и самодовольно.

Почему-то не выдержала долго эту игру в рассматривание. Заморгала и опустила ресницы.

Тут же почувствовала, как ее взяли за подбородок. Грубовато вздернули его вверх. Прямой и жесткий мужской взгляд продолжил изучать ее всю с ног до головы. Он совершенно не стеснялся останавливаться на любой понравившейся детали.

Вся напряглась, ожидая подвоха, но все же не выдержала. Внутреннее возмущение вырвалось наружу. Какого черта этот тип трогал ее и рассматривал?! Придвинулся так близко, что чуть ли не упирался пахом в лицо!.. Мотнула головой, высвобождая себя из чужой хватки. Вновь вскинула на незнакомца взгляд, на этот раз полный негодования и вызова.

– Ничего, – едва заметно ухмыльнулся он. Сдвинул в сторону ее волосы и ласкающе прошелся кончиками пальцев по правой щеке. – Скоро ты научишься себя вести по правилам. А пока… полагаю, у тебя ко мне много вопросов, что естественно… Некоторые из них я постараюсь предвосхитить. Многие мои ответы тебе не понравятся. Хотя… скорее всего, тебе не понравится ничего из того, что я скажу. Это нормально. И это временно.

Его неторопливый и невозмутимый тон вновь вызвал массу негативных эмоций. Но мужчина отошел. Неспешной походкой добрался до широкого кожаного кресла в отдалении и уселся там. Удобно развалился и закинул ноги в дорогих кожаных туфлях на журнальный столик.

– Итак… Ты помнишь свое имя?

Вновь напрягая память, девушка замерла. В итоге выдохнула с досадой и отчаянно помотала головой.

– Что ж, я не собираюсь скрывать от тебя эту информацию. Тебя зовут Лали Орбелиани. Ты известная топ-модель. Впрочем, сейчас для тебя эта информация, скорее всего, как пустой звук, – добавил он, видя, как девушка озадаченно хмурится, толком не зная, как воспринимать услышанное.

– Гораздо важнее вопрос, что ты здесь делаешь, не так ли? – продолжил мужчина так спокойно, будто речь шла о какой-то незначительной мелочи, а не о ее похищении и удержании в неволе.

Девушка инстинктивно дернулась, пытаясь выкрутить руки. Конечно же, безрезультатно. Подперев рукой подбородок, этот наглый тип с любопытством наблюдал за ее жалкими попытками. Затем вздохнул и продолжил.

– Сразу хочу заверить, что все это не имеет никакого отношения к криминалу. Ты находишься здесь по своей воле, что подтверждено документально. Только воспоминания о наших договоренностях стерлись из твоей памяти. Что касается меня, так я просто люблю получать самых красивых нижних для своих сессий. Я выбрал тебя, потому что ты очень красивая, Лали…

Внимательно изучая прекрасно освещенную девушку из своего темного угла, словно притаившийся ягуар козочку, угодившую в смертельную ловушку, мужчина вновь хищно улыбнулся. «Козочка» изумленно расширила глаза и замычала, пытаясь податься вперед. Выждав, пока упрямица осмыслит и распробует сказанное, он едва заметно качнул ногой. Затем протянул руку к журнальному столику и взял с него какую-то черную папку с бумагами.

– Чтобы немного освежить твои воспоминания, предлагаю тебе ознакомиться с подписанным между нами контрактом. Ты сможешь прочесть его позднее, когда мы разберемся с основополагающими правилами наших с тобой отношений. Если в двух словах, по нему ты отдаешь мне себя в полное сексуальное подчинение сроком на два месяца. Во время этого срока я буду твоим единоличным хозяином и господином, а ты – всем, что я пожелаю… Игрушкой. Рабыней. Любимцем. Зверушкой. Наложницей. Шлюхой… Просто сабмиссивом… Как я решу в каждой конкретной ситуации. В случае неповиновения ты будешь наказана. В случае послушания – поощрена.

Мужчина сделал паузу, с равнодушным видом лицезрея, как обнаженная красавица в кресле сначала побледнела, затем залилась краской и, наконец, замычала, яростно вырывая руки и ноги и отчаянно вертя головой.

О, да… Стоило ждать так долго, чтобы наконец поймать эту райскую птичку в свою клетку и наслаждаться этой картиной. Растрепавшиеся волосы черными змеями извивались по бледно-золотистой коже. Огромные глаза наполнились слезами, хоть и сверкали с гневным вызовом. Острия нежных сосков дерзко ходили из стороны в сторону, когда она дергалась и изгибалась, пытаясь что-то отстоять и доказать. Идеальная круглая попка бесстыдно ерзала по кожаному сидению, вызывая в мужчине вполне естественные физиологические реакции. Маленькая провокаторша…

Мужчина небрежно бросил на стол черную папку и встал. Прошел к одному из шкафчиков где-то в затемненной зоне и раскрыл его.

По свету, шедшему изнутри, стало понятно, что это холодильник. Блондин в маске достал оттуда бутылку ледяной минеральной воды и захлопнул дверцу. С шипением открыл крышку. Поднес бутылку к губам. С наслаждением сделал несколько больших глотков, пока его девочка продолжала бесноваться, мыча явно нечто нелицеприятное в его адрес.

Никуда не спеша минуты две-три, он дождался, пока поток ее возмущения иссякнет. Постепенно свыкаясь со своим зависимым положением, она закрыла глаза и расслабила уставшие мышцы. Тогда он подошел и вновь поднял за подбородок ее лицо, изучая его черты. Точеный и вместе с тем мягкий овал. Ясные, хоть и заплаканные, золотисто-карие глаза, окаймленные длинными опахалами ресниц. Аккуратный носик с нервно вздрагивающими крыльями. Высокий лоб. Тонкие луки бровей с дерзкими изгибами…

– Полагаю, ты хочешь пить, – проговорил он сухо и нежно провел большим пальцем по ее губам, скрытым под полоской скотча. – Если да, сделай знак глазами. Я сниму скотч и напою тебя.

Девушка вновь замычала, даже не думая его слушаться. Опять дернула головой, высвобождая из его пальцев собственный подбородок. Мужские губы под маской скривились в насмешке.

– Хорошенько подумай, Лали… – предупредил спокойно. – Будешь упрямиться – останешься без воды еще на два часа. Затем все повторится.

Идеальные пышные груди с волнующими нежными сосочками отчаянно заходили вверх-вниз, как и тонкие крылья точеного носика. Зато на этот раз опахала ресниц отчетливо опустились и поднялись, подтверждая согласие.

– Вот и умница… – холодно констатировал он. Потом зацепил край скотча на ее щеке и резко дернул, заставив девушку вздрогнуть, изогнуться и ахнуть.

– К-какого черта?! – воскликнула она в ярости, жадно хватая ртом воздух. Мужчина ответил на это еще одной ухмылкой и на этот раз погладил пальцами освобожденные от липкой ленты губки. Обычно из этих сладких чувственных губ рекой текли язвительные усмешки и ядовитые шуточки. Сейчас же они казались практически беззащитными. И это сводило с ума, черт возьми.

– Открой рот, – не обращая внимания на ее возмущение, приказал он. – И хорошенько подумай, что и как будешь говорить в ближайшее время. Если мне что-то не понравится, я верну скотч на место. Это понятно?

– Д-да… – недовольно пробормотала его пленница, украдкой поглядывая на него снизу вверх и хмурясь.

Он поднес бутылку к ее рту, осторожно касаясь нижней губы. Немного помог кончиками пальцев, приподнимая ее подбородок. Дал отпить несколько глотков. И пока она пила, завороженно наблюдал, как тонкие прозрачные струйки текут по щекам, шее и груди, обегая затвердевшие бусины сосков.

– А теперь будь хорошей девочкой, поблагодари, – строго произнес он, отнимая бутылку от сладких губ. – После этого мы поговорим.

Его упрямица стиснула острые зубки и гневно сверкнула янтарными глазами. Несомненно, мечтала размазать его по стенке. Тем не менее, не сглупила, сдержалась. Что-то в его взгляде всегда убеждало самых упрямых девочек подчиняться. Видимо, подсознательно чувствовали, что прибегать к крайним мерам не в их интересах…

– Спасибо, – сцедила она сквозь зубы и закусила нижнюю губку. Он с удовольствием проделал бы это вместо нее, но пока что им и правда стоило поговорить.

– Пожалуйста, Лали.

Мужчина едва заметно качнул головой. Придвинул поближе кресло, поставил его прямо напротив нее. После этого уселся вальяжно, подперев кончиками пальцев подбородок. Его взгляд беспрепятственно блуждал по ее телу, как ему вздумается. От этого каждый волосок на ее теле вставал дыбом, и кожа пылала и покрывалась пупырышками. Чтобы хоть как-то избежать этого бесцеремонного осмотра, девушка попыталась хотя бы свести ноги. Однако, сидеть в такой позе было крайне неудобно, да и едва ли это мешало ему увидеть все, что он хотел.

– Теперь ты можешь задавать вопросы, – проговорил мужчина повелевающе. Этот его тон покоробил и раздражил.

– Дайте мне одежду или хотя бы что-нибудь, чтобы прикрыться, – довольно резко потребовала она, не выдержав.

Элегантный блондин в кресле напротив едва заметно покачал головой.

– Я сказал, что ты можешь задавать вопросы, а не просить и требовать, – одернул он спокойно.

– Вы могли бы дать мне одежду или одеяло?! – взорвалась она, перейдя на еще более возмущенный тон. Нахальные мужские губы скривились в ухмылке.

– Нет, одежду ты получишь только тогда, когда я этого захочу. Сейчас я предпочитаю видеть тебя голой.

Несколько секунд девушка возмущенно сверкала на него своими невозможными бронзовыми глазищами и кусала губу.

– Вы… – напряженно выдавила она, собираясь сказать нечто нелицеприятное, но все же передумала. – Кто вы такой? – выдохнула, нахмурившись. – И зачем я вам? Я вас знаю?

– Мое имя указано в договоре, хотя оно пока что ни о чем тебе не скажет. Но если ты хочешь знать, кто я, я могу рассказать тебе в двух словах… Я предприниматель, Лали. Основатель крупной корпорации, включающей несколько десятков компаний различного профиля. Я люблю экспериментировать, пробовать новые вещи, как в бизнесе и развлечениях, так и в сексе. Теперь я захотел попробовать тебя. Ты – моя новая игрушка. Да, мы с тобой были знакомы, хоть и не очень близко. Я ответил на твои вопросы?

Изумленная девушка широко распахнула на него глаза. Хлопая ресницами, впилась пальцами в подлокотники.

– Что за бред?! – выпалила она наконец. – Я не могла подписать такой идиотский контракт с таким типом, как вы! Почему я ничего не помню?!

– Потому что тебе сделали инъекцию препаратом, лишающим памяти. Потеря памяти обостряет чувства. Я хочу, чтобы ты испытала яркие эмоции от наших с тобой развлечений. В течение двух недель тебе будут колоть максимально допустимую дозу препаратов, поддерживающих твою амнезию. Ты не будешь помнить ничего из своей прошлой жизни, в том числе саму себя и свою личность. Затем дозировку начнут постепенно снижать… Пик эмоционального воздействия приходится на первые дни воспоминаний, когда человек постепенно начинает сопоставлять прошлое с настоящим. Говорят, эти переживания потом остаются в памяти на всю жизнь и являются самыми яркими пережитыми моментами. Тебе понравится, Лали… – Ее имя он особенно выделил жарким пронизывающим шепотом, который, казалось, проник под кожу, вызывая дрожь.

Тип в шикарном костюме улыбнулся, наблюдая за ее реакцией, и девушка вновь не выдержала, взорвавшись.

– Да вы сумасшедший! Чудовище! Извращенец! – воскликнула яростно, наплевав на всю опасность и безнадежность собственного положения. – Вы не имеете права так развлекаться с людьми! Ломать им характер и психику! Это противозаконно и опасно! – прорычала яростно, возмущенная этими циничными разъяснениями. – И если я известная модель, как вы говорите, просто не может быть, чтобы кто-то меня не хватился! Если вы меня похитили, и это выяснится, у вас будут серьезные проблемы! Меня будут искать!

Вся дрожа от бешенства, девушка напряглась и готова была испепелить его взглядом. Только единственное, что она могла, это кричать и возмущаться. Да и то только пока он это позволял.

С невозмутимым спокойствием вглядываясь в эту разбушевавшуюся черноволосую ведьму, мужчина терпеливо ждал, пока прекратится ее истерика. Отсутствие реакции и повисшая тишина заставили ее утихомириться и замолчать. Когда мужчина встал с кресла и приблизился, ей уже было не до возмущений. Девушка лишь невольно вжалась в спинку сидения, хлопая на него опахалами своих черных густых ресниц и стреляя в него взглядами, словно золотыми стрелами.

Между тем, мужское колено настойчиво толкнулось вперед. Раздвинуло ей ноги, вызывая новый приступ дрожи. Он уперся им в кресло между ее бедер. Вновь поднял лицо девушки за подбородок, взирая на нее со своей любимой позиции сверху вниз. Бунтарка как всегда попыталась вырваться. Только на этот раз хватка была достаточно сильной, чтобы она не справилась, а потом решила передумать. К тому же пальцы другой руки вдруг коснулись ее соска. Мучительно нежно погладили, сжали и покрутили затвердевший бутон.

Во рту тут же пересохло. Весь кислород из легких куда-то испарился. По коже растекся предательский жар. Зрачки расширились. Заморгала, больше не в силах смотреть ему в глаза. Но, кажется, она и так неплохо рассмотрела его вблизи. Нависающий над ней мужчина выглядел убедительно и достаточно устрашающе. От него ее потряхивало. Но вовсе не только потому, что он сейчас с ней делал. И вовсе не потому, что она сидела перед ним голой, находясь полностью в его плену. Хотя и поэтому тоже, само собой… Просто она отдавала себе отчет, что он был действительно хорош… Тот типаж мужчин, от которого обычно замирает сердце и в трусиках становится мокро, когда долго находишься с ним рядом. Такие всегда держат в тонусе, не дают расслабиться, они притягивают взгляд и вызывают невольный инстинктивный отклик. Пожалуй, это было ужаснее всего – осознать все это в ее положении и понимать, что реагирует на него как на мужчину вопреки собственному желанию. Девушка зажмурилась и стиснула зубы, стараясь заставить себя ничего не чувствовать.

– Как ты там меня назвала, куколка? – мягко прошипел мужчина. Его пальцы медленно скользнули от одной груди к другой, перехватывая второй сосок и вызывая у пленницы чувственный озноб и трепет. – Чудовищем и извращенцем? Пожалуй, ты права. Но знаешь, почему меня это ничуть не трогает, Лали? – Ее мучитель наклонился совсем близко, обдавая ее ароматом своих духов и жаром дыхания. Его губы почти касались ее губ, обманчиво ласково нашептывая в непозволительной близости. – Потому что ты и сама маленькая извращенка и порядочная стерва. Никто не станет тебя искать… Ты сама известила всех, кого следует, об отъезде, уладила все свои дела и попросила тебя не беспокоить. Также рискну предположить, что сильно скучать по тебе никто не станет. Ты обладаешь редкой способностью отталкивать от себя людей.

В последних его словах она почувствовала ядовитый укус, болезненный и обидный. Губы мужчины едва заметно дрогнули в ухмылке. Между тем его пальцы продолжали сводить с ума. Забавлялись то с одним ее соском, то с другим, ни на секунду не позволяя расслабиться. Разум плавился и утекал из-за его бесстыдных ласк и близости.

– Ты лжешь… – прошипела она в упрямом сопротивлении, прекрасно зная, что это отчаянный, детский шаг – спорить о том, чего она совершенно не помнит.

Мужчина хмыкнул. Она почувствовала этот выдох на своих губах. От него по коже пробежался холодок, вливаясь в общий ураган ощущений от того, что он с ней делал.

– К несчастью для тебя, нет… – так же близко к ее рту проговорил незнакомец, дразня возможностью поцелуя, от которой губы наливались жаром.

– Я не верю тебе… – нахмурилась она, пытаясь отвернуться. – Ты сумасшедший! Нормальный человек не станет так развлекаться!

– Даже не стану спорить о критериях нормальности. Главное, чтобы ты уяснила себе, – его пальцы переместились ниже, на горло, и сжались крепче, удерживая полный контроль, – что укрощать таких непокорных и наглых девочек – мое любимое занятие.

Его лицо приблизилось, и губы едва заметно потерлись о ее, дав лишь мельком ощутить их шелковую мягкость, влагу и жар. Не успев опомниться, она растерянно замерла, позволяя им целовать с непристойной вызывающей чувственностью. Лишь с непростительным запозданием дернулась навстречу, желая укусить. Только ее мучитель успел отстраниться ровно настолько, чтобы ошейник удержал ее на расстоянии в несколько миллиметров от него.

– Представляю, как тебе этого хочется, куколка… Ты всегда была страстной девочкой. Но сегодня ты вела себя очень плохо. Грубила, сопротивлялась, спорила, вырывалась… Я не люблю, когда мне не подчиняются, поэтому ты будешь наказана.

Все это было произнесено тем же обволакивающим провокационным полушепотом, что и все остальное, ровно, невозмутимо, неспешно. И прежде чем она успела ответить, безжалостные пальцы чувствительно стиснули одну грудь, затем другую, вырывая возглас возмущения и удивления.

– Чш-ш-ш… – мужчина издал страстное шипение ей в губы и скользнул рукой к низу ее живота. Бесстыдное прикосновение к запретному вызвало шок и страх. Черноволосая красавица попыталась резко свести ноги и вырвать руки, но запястья оставались прикованными к подлокотникам, а между ее бедер по-прежнему вклинивалось его колено.

Мужские пальцы беспрепятственно погладили ее там, внизу, бережно и нежно лаская по кругу мягкие лепестки и бутон между ними. Вторая рука держала за подбородок, не позволяя отвернуться.

– Смотри мне в глаза, Лали… Я хочу их видеть и запомнить, как они выглядят, когда тебе хорошо… когда твой господин делает тебе приятно… Иначе я решу, что ты маленькая жалкая трусиха, а вовсе не та черноволосая ведьма, которая поедает на завтрак мужские сердца.

Сама не понимая себя, она и правда смело вскинула ресницы, не желая показывать слабость перед ним. С ее стороны ужасно глупо было вестись на провокацию в ее положении, но противиться порыву она не могла. Щеки вспыхнули огнем. Их взгляды встретились, слились, поглотили, жадно проникли друг в друга. Теперь она рассмотрела, что глаза его были зелеными, холодными и острыми, как осколки бутылочного стекла.

– Иди к черту! Я тебя не боюсь! Жалкий «господин», который не в состоянии справиться с женщиной, поэтому предпочитающий иметь дело со связанной! – передразнила она уничижительно, нервно выплевывая ему эти слова в лицо. Только в следующий момент весь запал испарился, уступив место постыдному жару и сладкому безумию, пробирающему до позвоночника… Его пальцы у нее между ног нажали чуть сильнее. Они проникли чуть глубже и погладили чувствительный бугорок между мягкими губками, смазывая его ее натекшими соками. Из губ вырвался стон. Тело бесконтрольно задрожало. Бедра напряглись, изо всех сил сжимая его колено. Металлические крепления на руках и ногах жалобно звякнули.

– Не смей… – прошептала едва слышно сорвавшимся голосом.

– А кто мне запретит, куколка? – нагло съязвил он. – К тому же видишь, какая досада… Ты течешь на меня… и течешь уже давно все время нашего с тобой общения.

В доказательство он просунул ладонь ей под попку, собирая влажную скользкую лужицу с кожаного сидения себе на пальцы. Затем провел ими по ее губам неспешным круговым движением. Остатки облизал сам и вдруг отошел, оставив свою пленницу в растерянности и трепете. Следующие несколько минут она напряженно наблюдала, как он открывает ящик одного из комодов, достает оттуда большие ножницы и что-то еще, а затем приближается к ней с очередной полоской скотча.

– Нет… – только и успела воскликнуть она, прежде чем ей вновь заклеили рот, лишив возможности даже возмущаться.

– Я предупреждал, что не потерплю, чтобы мне дерзили, Лали… Первое предупреждение и наказание будут не слишком жесткими, но они послужат тебе хорошим уроком на будущее. Надеюсь, ты умная девочка и сделаешь правильные выводы.

Мужчина прошел куда-то на другой конец комнаты и там включил воду. Обернувшись, девушка увидела, что он с мылом вымыл руки, затем вытер их об одно из небольших черных полотенец, лежащих ровной стопкой рядом с раковиной. Затем бросил полотенце в ажурную корзину из тонких металлических прутьев и развернулся к ней.

– Мне пора идти. Сегодня любопытная премьера в опере. Не хотелось бы опаздывать на столь яркое мероприятие. Когда я вернусь, ты попросишь у меня прощения. Если ты будешь послушной девочкой, я отпущу тебя, разрешу посетить уборную, принять душ и поесть.

Вновь услышав этот невозмутимый приказной тон и ужасные слова, девушка вся взорвалась, замычала и отчаянно задергалась, словно бабочка, запутавшаяся в паутине. Безысходность собственного положения и нахальство этого монстра выбешивали ее и сводили с ума. В голове не укладывалось, что все это может быть правдой. Нет, она не хотела смиряться, поэтому яростно зарычала и завыла, требуя свободы.

Мужчина лишь покачал головой.

– Тебе нужно научиться терпению и уважению. До тех пор, боюсь, твое положение будет не слишком приятным. Хорошего вечера, куколка. Не скучай.

С этими словами мужчина бросил последний оценивающий взгляд в одно из зеркал на собственное отражение, оправил пиджак и вышел, не обращая никакого внимания на продолжающийся бунт пойманной им в ловушку черноволосой красавицы.

Глава 2

Четыре часа спустя мужчина вернулся в спальню своей пленницы, уже зная, что он там обнаружит. Неспешно приблизился к девушке, привязанной к креслу, хмыкнул и покачал головой. Эта нимфа, измученная, но все такая же прекрасная, безмятежно спала, свесив голову на плечо. Черные кудри буйными змеями расползлись по белым плечам и груди, спелые гранатовые губки приглашающе приоткрылись, ноги расслабились и разошлись в стороны, так и провоцируя к разврату… А еще она намочила ему кресло и пол…

Если хорошо приглядеться, не так уж и безмятежен был сон этой попавшейся в липкую паутину бабочки. Скорее тревожный сон измученной пыткой и униженной бунтарки, которая в итоге сдалась от беспомощности… Мягко, почти ласково улыбнувшись, мужчина осторожно отвел в сторону шелковые черные локоны с лица и погладил большим пальцем пухлую ягодную губку. Девушка лишь сладко облизнулась, но и не думала просыпаться.

Мужчина отошел к постели, снял пиджак, расслабил галстук, отстегнул булавку и избавился от этой удавки на шее. Затем расстегнул верхние пуговицы рубашки, а также снял запонки с рукавов и закатал их до локтей. Аккуратно положив аксессуары на прикроватную тумбочку, достал из внутреннего кармана пиджака тонкую шелковую полумаску и надел, крепко затянув завязки на затылке. Пока что девочка все равно бы его не вспомнила, но ему нравилась эта игра. Он знал, что маска интригует, пугает, завораживает… Пусть это добавит еще немного непредсказуемости в их отношения.

Пройдя к раковине, вымыл руки и вынул из ящика комода упаковку со спиртовой салфеткой, одноразовый шприц и стеклянную ампулу. Отломил ее кончик, набрал в шприц дозу, подошел к девушке и мазнул спиртовой салфеткой по плечу. После этого медленно ввел препарат и растер место укола салфеткой. Она не проснулась. Скорее укол даже усилит ее сонливость, а назавтра она вновь не будет помнить ничего, кроме самых последних событий. Знающие люди прекрасно рассчитали для него все дозировки, так что ошибок быть не могло. Две недели сладкого забытья и нежного приручения, а потом постепенное шокирующее прозрение…

Выбросив все ненужное в мусорное ведро в ванной комнате, мучитель вернулся к своей жертве и включил кран над ванной. Выбрав комфортную температуру, закрыл пробку и добавил в воду пены и ароматического масла. Теперь можно было заняться и этой спящей красавицей…

В первую очередь отстегнул кожаные ремни на щиколотках, ласково проведя ладонью по всей длине стройных ножек, как бы убеждаясь в гладкости и нежности шелковой упругой кожи и безупречности форм.

Отстегнул ремень на левой руке и задержался, рассматривая маленькую татуировку в виде черного пушистого перышка на тыльной стороне ладони. Выглядело оно настолько реалистично, что в первый момент его захотелось сдуть. Однако мужчина провел подушечкой большого пальца по изображению на коже, ощутив небольшую неровность. Скорее всего, шрам.

Ладонью скользнул вверх по девичьей руке, рассматривая татуировку на плече. Там на колючей цветущей ветке пристроилась какая-то райская птичка, раскрывшая ажурные крылышки и распушившая длинный узорный хвостик до самого локтя. Здесь тоже вдруг неожиданно для себя обнаружил две длинных неровных выпуклости, искусно замаскированные под ветви цветущего шиповника. Тоже шрамы?

Мужчина нахмурился. Теперь уже не из эстетического удовольствия или пустого любопытства, а скорее с настороженностью ощупал бедро. На нем красовалась черная пантера в зарослях тех же алых цветов. Вновь нащупал шрамы, скрывающиеся в витиеватых колючих ветвях. Когда-то он читал о скандале, который вызвало появление этих татуировок на коже модели… С ней грозились расторгнуть контракт, но потом передумали по неизвестным для широкой общественности причинам. Возможно, за этим крылась какая-то личная тайна, которую не следовало знать посторонним. Что ж… чужие секреты он уважал.

Отстегнув вторую руку и ошейник, мужчина взял девушку на руки, перехватил поудобнее и понес к ванне, наполняющейся теплой ароматной водой. Отяжелевшая ото сна голова откинулась назад, как и струящиеся водопады черных волос. Теперь он мог беспрепятственно любоваться восхитительными в своей беззащитности округлостями пышных грудей, изящной шейкой, тонкими ключицами и белыми плечами.

Погрузив девушку в ванну, присел на бортик, перебирая кончиками пальцев пену и неспешно поглаживая шелковую кожу и красивые линии ее тела, соблазнительно выглядывающие из воды. Нда… на этот раз он поймал райскую птичку сказочной красоты, от которой даже у такого искушенного и пресыщенного ценителя, как он, дух захватывало… Эта девочка словно сошла с полотен и эскизов Врубеля – таинственная черноволосая дикарка с пронзительными темными глазами, которая была способна сманить ангела с небес или растревожить душу демона…

Мужчина улыбнулся своим мыслям, сладко, коварно, предвкушающе, но в то же время мечтательно, как давно уже не улыбался. Выдавив на ладонь душистый гель, принялся намыливать им послушное женское тело, изучая каждый миллиметр и не пропуская ни единого укромного места. Наконец рука по очереди нежно сдавила груди, поиграв с сосками, затем скользнула по животу вниз и проникла между ног, заставляя девушку пылко вздохнуть в полусне, а затем растерянно заморгать длинными ресницами. Член отозвался на эту игру уверенной пульсацией, в брюках стало тесно. Терпеливо дожидаясь, пока спящая красавица проснется, молодой человек продолжал бесстыдно поглаживать мягкие лепестки, распаляя, дразня, зажигая… Когда шоколадно-карамельные глаза вдруг распахнулись, глядя на него в упор, его рука остановилась на бедре у нее между ног. Поймал ее взгляд и замер, выдерживая паузу, чтобы она осознала свое нынешнее положение.

Резкий всплеск воды, рывок и женский вскрик. Признаться, он не ожидал, что после недавней дозы в ней может быть столько прыти. Она двинула ногой по его руке, а острые когти успели садануть по щеке, скорее всего, оставляя кровавый след и чуть не срывая маску.

И, тем не менее, он оказался быстрее. Успел поймать за ворох черных кудрей на затылке и накрыть ладонью лицо, плотно зажимая нос и рот, чтобы затянуть обратно в ванну и макнуть с головой в воду. Через пару секунд вытащив ее наружу, переместил руку ей на горло под подбородком, заставляя смотреть ему в лицо и подчиниться. Девушка отчаянно хлопала ресницами и жмурилась, вся обтекая водой, жадно вбирая в себя воздух и отплевываясь. Ее когти впились в его руку, пытаясь оттолкнуть и высвободиться, а ноги все еще яростно трепыхались, расплескивая воду через край.

– Мы ведь договаривались, что ты будешь послушна… – прорычал ей в губы, склонившись над бьющейся в его руках русалкой. – Что ты должна была сказать мне, когда я вернусь?

Недолгая пауза – и ее когти вдруг отступили, мышцы ослабли, хоть и продолжали дрожать, ноги успокоились. С вызовом глядя ему в глаза, девушка все же утихомирилась и облизала губы. Видимо, придя в себя, вспомнила, как поплатилась за предыдущие попытки сопротивления.

– Из-звини… я… я б-больше не буду… – выдохнула резко, явно преодолевая себя. Тонкие дуги бровей нервно дернулись, недовольно хмурясь.

– «Извините, я больше не буду, господин», – повторил он мрачно, наблюдая, как ее ноздри уже знакомо раздуваются от подступающего гнева.

– Извините, я больше не буду… г-господин, – выдавила из себя она и зажмурилась, опасаясь его реакции.

– Вот и умница, куколка… – прошептал с насмешливой нежностью, ухмыльнулся и вдруг отпустил, встал и выпрямился во весь рост. С него тоже градом текла вода, но он особенно не придал этому значения. Лишь взял со столика небольшое полотенце и обтер лицо, волосы и шею.

Девушка тут же сгруппировалась, подобрав колени к подбородку и обхватив их руками. Набравшаяся в ванну вода с пышными сугробами пены почти скрыла от него ее тело. Стыдливость этой бестии, которая никогда не знала стыда в прошлом, все же умилила. Губы скривились в ухмылке, пах пронзило сладкой болью. Все это время мощный стояк изводил его мукой неутоленного желания, но это тоже было приятной частью долгой и томительной игры для них обоих.

– Вы не приходили слишком долго… – зло прошипела она, глядя на него исподлобья своими ведьмовскими глазами, будто проклятие нашептывала. – Это уже похоже на пытки, а не на развлечение. Мне не нравится такое обращение! Я долго думала над тем, что вы сказали… Но я по-прежнему не понимаю, как могла здесь оказаться, кто вы такой и почему я должна все это терпеть.

Присев на край ванны, мужчина приподнял ее лицо за подбородок, с удовольствием отмечая для себя, что она больше не сопротивлялась и подбирала слова, хоть и кипела возмущением. На девичьих щеках заиграл румянец, пересохшие от волнения губки облизал розовый юркий язычок, спазм сдавил ей горло, и она нервно сглотнула.

Провел большим пальцем по влажной ягодной пухлой нижней губе и смял ее. Затем запустил пальцы в густые мокрые локоны, поглаживая ее за ухом, как непокорную, но на время подчинившуюся дикую кошку. С удовольствием отметил для себя, что по коже у нее рассыпались мурашки.

– Сейчас сюда придет мой обслуживающий персонал, Лали, – произнес спокойно, просто ставя ее в известность тоном, не терпящим возражений. – Они все уберут, все помоют, принесут тебе чистую одежду и сытный ужин. Не стоит даже пытаться просить о помощи у кого-то из них. Они служат мне давно и очень преданно, дорожат своим местом и никогда ни при каких условиях не разгласят особенности моих предпочтений. Что бы ты ни говорила, как бы ни умоляла, на что бы ни жаловалась, все это останется в стенах этого дома и никогда не выйдет наружу. Так что сейчас ты спокойно примешь ванну, приведешь себя в порядок и сможешь ознакомиться с договором. Он находится там же, где я его оставил, на журнальном столике рядом с кроватью в черной папке. Прочти его внимательно, запомни, и завтра, когда я приду, я хочу чтобы ты вела себя в соответствии с отведенной тебе ролью. В противном случае, мне придется быть жестким, а мне бы этого не хотелось.

Мужчина выпустил ее волосы, встал и развернулся к выходу, давая понять, что разговор окончен. Конечно, его строптивая девочка была не удовлетворена таким раскладом.

– Что ты еще со мной сделаешь?!.. – закричала она ему вслед. – Не будешь давать есть и пить?! Доведешь до истощения?! Будешь постоянно держать связанной?! Бить?!

– Это действенно… – сделал паузу, – но банально… – хмыкнул, не оборачиваясь. – Поверь, куколка, моего извращенного воображения хватит на много изощренных пыток, которые тебе в итоге понравятся. Так что… подготовься как следует к тому, что тебя ожидает, и сладких тебе снов.

На этот раз он не стал задерживаться и вышел, щелкнув замком. Девушка вздрогнула и долго напряженно смотрела на дверь, будто не веря, что ее оставили одну и при этом не связанную. Дверь пока что больше не открывалась. В голове завертелись панические мысли. Что ей делать? Выскочить и попытаться бежать? Хотя бы выяснить, где она и что это за место?

Потом пришло осознание полного безумия этой идеи. Она голая, мокрая, голодная, ослабшая и к тому же ничего не помнит. В доме этот ужасный мужчина, который намного сильнее нее, и неизвестно, до чего способен дойти. Возможно, он даже сумасшедший… Он ее поймает и снова накажет как-нибудь ужасно… Она еще помнила, как мучительно и стыдно было писаться под себя, когда сил терпеть уже не осталось. К тому же тело до сих пор болело от неподвижного сидения на кресле. Эта пытка оказалась гораздо серьезнее, чем могла показаться со стороны. Кто знает, как давно он ее поймал и приковал… Почему-то ей не пришло в голову задать ему этот вопрос.

Черноволосая красавица уткнулась носом в колени и попыталась успокоиться. Пока что это совершенно не удавалось, несмотря на теплую ароматную ванну. Каждая клеточка дрожала, боялась и возмущалась одновременно после этого грубого, хамского, дикого вторжения в ее личное пространство. Кожа до сих пор помнила чужие пальцы в самых интимных местах, чужие губы на коже, чужие глаза, осматривающие бесцеремонно и нагло, словно свою собственность…

Странным образом, воспоминания о его прикосновениях вызвали трепет и томительное напряжение внизу живота. Черт… Девушка тряхнула головой, чтобы забыть, как его пальцы бесстыдно ласкали ее между ног, а затем мазнули по губам ее собственной влагой. По коже побежали мурашки, и она сгруппировалась еще сильней, спрятав пылающее лицо между коленей и прикрывшись ворохом отяжелевших от влаги волос.

В дверь вдруг постучали, и девушка резко подняла голову, вся ощетиниваясь и прислушиваясь. Она ничего не ответила, но дверь все равно открылась, и в комнату вошло четверо женщин в строгой униформе гостиничных горничных. То ли черные, то ли темно-синие платья ниже колен с коротким рукавом, белые воротнички и белые манжеты. Темные плотные чулки, старомодные туфли на низком каблуке с круглыми носами и блестящими металлическими пряжками. Ничего сексуального в их внешнем виде точно не было, как можно было бы предположить, учитывая извращенные предпочтения их озабоченного хозяина. А вот вымуштрованными и чопорными они выглядели точно. Волосы убраны в аккуратные прически, и даже движения выверенные, точные и аккуратные.

Одна женщина принесла большую стопку какой-то одежды и положила ее на кровать. Другие две несли всякие принадлежности для уборки. Третья принялась расстилать огромную постель и раскладывать на ней вещи из стопки – халат, пижаму и нижнее белье. Остальное она разложила по ящикам комода, похоже, следуя каким-то четким и привычным для нее правилам. Затем все они принялись за протирание кресла, к которому она была прикована, и к мытью полов.

Лали наблюдала за ними с внимательной осторожностью, пытаясь угадать, что может заставить людей хранить такие странные тайны своего хозяина и служить ему верой и правдой. Наверное, очень большие деньги и отсутствие принципов – универсальное правило, которое воодушевляло людей практически на любые поступки.

Одна из горничных, довольно приятная, смуглая и темноволосая, была моложе других и мягче в чертах, и девушке она показалась не столь одеревеневшей и холодной. Она стала следить за ней взглядом, надеясь вызвать к себе ее интерес и участие, но женщина эта, как и другие, ни разу не подняла на нее глаза. Вообще все они держались так, будто ее здесь не было. Тогда она решилась на следующий шаг, пытаясь действовать разумно и без истерики.

– Я нахожусь здесь не по собственной воле и ничего не помню… Помогите мне… – произнесла она по-английски, даже не представляя, каким языком владеет прислуга.

Не получив никакой реакции, она повторила те же слова на русском, затем на французском. Реакция была той же – полное игнорирование. Других языков она, вроде бы, не знала или не помнила, кроме своего родного грузинского. Все эти уборщицы совершенно не походили на грузинок, но терять ей в общем-то было нечего. Так что она еще раз повторила ту же фразу по-грузински, внимательно вглядываясь в лица присутствующих и пытаясь понять, отображается ли на них хоть толика сочувствия и понимания. Ничего похожего обнаружить не удалось, и девушка в очередной раз заставила себя успокоиться. Откинувшись на бортик ванны, стала терпеливо дожидаться, когда останется одна.

Обслуга ушла минут через сорок, унеся с собой вещи, забытые их хозяином и оставив после своих трудов аромат свежести и чистоты. Проклятое кресло тоже унесли, и девушка искренне надеялась больше никогда его не увидеть.

Когда дверь за женщинами в униформе закрылась и громко щелкнул замок, она разочарованно чертыхнулась. Что можно предпринять, когда ты даже не помнишь своего имени?.. Все это могло быть какой-то глупой жестокой шуткой… Однако, нельзя было исключать и того факта, что она действительно оказалась здесь по собственной вине… Из каприза? На спор? Из любопытства? Кем приходился ей этот тип? Случайным знакомым? А, может быть, кем-то более близким, чем она могла вообразить? Да и кем была она сама? Имя Лали абсолютно ни о чем ей не говорило, хотя из уст этого мужчины почему-то звучало волнительно, и всякий раз его нежные звуки разбегались по ее коже горячими ручейками. Кем, черт возьми, она была, если влипла в такое?!.. И почему он утверждает, что она стерва и что никто не станет по ней скучать?!..

Вновь чертыхнувшись, взяла губку с этажерки, придвинутой к ванне одной из служанок. Вымыться и правда хотелось… стереть с себя весь этот кошмар… Торопясь и постоянно с опаской поглядывая на дверь, Лали, уже немного смирившись с этим именем, принялась натираться губкой с ароматным гелем для душа, вымыла волосы мягким шампунем, нанесла ополаскиватель и смыла его прямо в пенной воде. Затем спустила воду и приняла душ, сидя на коленях и стараясь не залить все кругом. Впрочем, ванна находилась на достаточном расстоянии от мебели и ковров, так что едва ли это стало бы проблемой.

Покончив с мытьем, замотала одним полотенцем густые тяжелые волосы, а вторым поспешно обернула тело и бегом бросилась к постели. Ощущение, что за ней наблюдают или в любой момент могут войти, не покидало ни на секунду. Быстро натянув трусики и одевшись в классическую шелковую пижаму с длинными рукавами и штанинами, почувствовала себя немного спокойнее и безопаснее, хотя эти чувства и были мнимыми.

Что же теперь? Все еще подрагивая от неуверенности и волнения, огляделась и решила обследовать комнату. В первую очередь бросилась к шторам, отдернула, но… за ними обнаружилась лишь стена… Паника придушила с новой силой. Она и правда была в ловушке с единственным выходом, который сейчас был закрыт на ключ.

Постаралась не позволять стихийному смятению свести ее с ума. По крайней мере, она должна была все здесь изучить, может быть, поискать оружие для самозащиты. Обходя огромную комнату и просторную ванную, не пропускала ни единого ящичка комода или тумбы, ни единой дверцы или полочки. Осмотрев все, разочарованно опустила плечи, продолжая жадно выискивать хоть что-нибудь полезное для себя… Только практически все предметы мебели, предназначенные для хранения вещей, стояли пустыми за исключением нескольких мелочей. Взгляд остановился на подносе с кувшином и стаканом. Она могла бы разбить стакан, выбрать подходящий осколок, а остальные спрятать где-нибудь… Может быть, пропажи не обнаружат…

Эти мысли прервал очередной стук в дверь, и Лали резко обернулась и попятилась. Замок щелкнул, и на этот раз в комнату вошли две горничные в белоснежных передничках. Они привезли две тележки с едой и посудой, подкатили их к большому круглому столу в глубине комнаты, сервировали его и выставили на него какие-то блюда под блестящими металлическими колпаками, а также букет со свежими цветами. Затем они удалились, не проронив ни слова, а у девушки в животе требовательно заурчало. Как долго она оставалась без еды, Лали, конечно, не знала или не помнила, поэтому посчитала, что разумным было бы подкрепиться.

По очереди подняв четыре здоровенных колпака, обнаружила там очень даже изысканные блюда, и рот тут же наполнился слюной. А еще она тут же заметила ножи… разные для каждого блюда… и в частности, нож для стейка с заостренным кончиком, гладким лезвием и хорошо отточенный. Оглядевшись по сторонам, словно воровка, схватила этот нож, прижала к животу и вновь огляделась в поисках места, где можно было бы его спрятать. Кровать! Конечно, кровать… Нож следовало спрятать под подушку или под матрас, и, если этот тип захочет что-то с ней сделать, она найдет в себе силы, чтобы… Додумывать не стала. Просто прошла к кровати и просунула нож между спинкой и высоким матрасом у изголовья. После этого немного выдохнула и вернулась к еде.

«Добрый» хозяин послал ей, кроме прочего, бутылку красного сухого вина, которую услужливо открыли заранее. Лали налила себе немного на донышко и поднесла бокал к носу. Многогранный фруктовый аромат тут же окутал, приятно защекотав в носу. Никаких подозрительных запахов она не почувствовала… да и зачем бы этому типу нужно было ее травить, тем более именно при помощи вина? Уж наверное, он бы тогда давно это сделал… Очевидно, что он предпочитал более изощренные методы издевательств.

В животе вновь закрутилась спираль страха и странного возбуждения, отчего аппетит резко испортился. Тем не менее, девушка заставила себя поесть и выпила пару глотков из бокала.

Немного приглушив голод закусками и глотком вина, Лали бросила опасливый взгляд на черную папку на журнальном столике. Этот «господин» серьезно полагал, что она станет придерживаться его дурацкого договора? С чего бы?.. Почему она вообще должна читать какой-то бред?.. Внутренний бунтарский дух как всегда неосознанно вырвался на свободу, пытаясь негодовать и возмущаться. Только перед глазами тут же всплыл образ мужчины в маске – опасного, беспринципного, невозмутимого, насмешливого, и кожа похолодела, покрывшись ледяной испариной. Что-то в нем было волнующее и пугающее до дрожи…

Девушка сглотнула. Даже браться за эту черную папку было страшно… Однако, она заставила себя встать, пройти к журнальному столику и взять ее в руки. На вид листков было всего ничего, и все они сейчас заметно подрагивали в ее руке.

Огляделась, куда ей лучше сесть, и выбрала ближайшее кресло, только потом осознав, что накануне в нем сидел ее похититель. Невольно окинула взглядом комнату с этого ракурса и представила перед ним себя, прикованной к креслу. Стыд накрыл с головой, пролившись на тело ушатом кипятка. Закусила губу, подавляя воспоминания, эмоции и прочие странные ощущения. Тут же вскочила и бросилась на кровать, подальше от этого места. Забралась на постель с ногами и накрылась одеялом, словно загнанный в угол зверек, обжегшийся и испугавшийся огня. Открыла перед собой первую страницу и с жадностью набросилась на текст, поглощая каждое слово и почему-то проговаривая губами. Буквально с первых строк щеки зарделись, а потом огнем охватило и уши. Он что, издевался?!..

«Клуб любителей острых сексуальных ощущений «Амнезиак», далее именуемый «Клуб», в лице его владельца Виктора Сергеевича Равинского, действующего на основании Устава, далее именуемого «Исполнитель», с одной стороны, и Лали Орбелиани, гражданка Грузии, паспорт №… серия… зарегистрированная по адресу…, далее именуемая «Заказчик», с другой стороны, заключили данное Соглашение о нижеследующем:

Клуб обязуется оказать услуги Заказчику по воплощению желаемых Заказчиком острых ощущений сексуального характера (далее «Услуги»), обеспечить при этом полную конфиденциальность в рамках действующего Устава Клуба, а также предоставить медицинское сопровождение Заказчику, необходимое для реализации поставленных перед Клубом задач.

1. Предмет договора

1.1. По договору Исполнитель обязуется по заданию Заказчика оказать Услуги, указанные в п. 1.2 настоящего договора, а Заказчик обязуется принять и оплатить эти Услуги.

1.2. Исполнитель обязуется оказать Заказчику следующие Услуги:

1.2.1. Предоставить Заказчику квалифицированных врачей для безопасного временного лишения Заказчика памяти на предусмотренный договором срок путем введения соответствующих препаратов. Исполнитель гарантирует, что после окончания действия Договора память Заказчика будет восстановлена в полном объеме и без вреда для здоровья».

Что, черт возьми?! Девушка нахмурилась, помотав головой, просто не веря в то, что видела. Захотелось протереть глаза, ущипнуть себя, проснуться! Это, наверное, какая-то глупая и жестокая шутка! Кто в здравом уме стал бы подписывать договор с таким пунктом?! Сердце колотилось, как бешеное, руки задрожали еще сильнее и непроизвольно смяли листы. Перелистнув страницу, проверила подпись со стороны Заказчика. Но разве могла она быть уверена в ее достоверности… Буквы заплясали перед глазами, и Лали с трудом вновь отыскала место, на котором остановилась.

«1.2.2. Обеспечить Заказчика всем необходимым для комфортного проживания на предусмотренный договором срок, заботиться о всех нуждах, о физическом и психическом здоровье Заказчика, о его безопасности, о конфиденциальности проводимых Клубом действий над Заказчиком, о тайне личной жизни Заказчика на время действия Договора и о неразглашении его предпочтений в интимной сфере, его откровений и его реакций на предоставляемые Услуги.

1.2.3. Реализовать фантазии и сексуальные предпочтения Заказчика в технике БДСМ в рамках отношений Доминант-Сабмиссив, в которых Исполнитель всегда выступает в роли Доминанта, а Заказчик всегда в роли Сабмиссива. Весь допустимый для Заказчика спектр применяемых к нему манипуляций перечисляется в Приложении №1 к данному Договору, который заранее оговорен с Заказчиком и утвержден им.

1.3. Срок, в течение которого Исполнитель обязан оказывать Услуги по настоящему Договору, устанавливается с 15 мая 2017 года до 15 июля 2017 года, что составляет два календарных месяца. В этот период Исполнитель самостоятельно определяет частоту и продолжительность проведения конкретных манипуляций, указанных в Приложении №1 к настоящему Договору. Исполнитель имеет право завершить оказание Услуг досрочно, если посчитает, что физическому или психическому здоровью Заказчика может быть нанесен существенный урон, выходящий за рамки пожеланий и предпочтений Заказчика, приведенных в Приложении №1.

1.4. Услуги считаются оказанными по истечении указанного в Договоре срока и принятыми после полного восстановления памяти Заказчика, ознакомления с Приложением №1 и подписания им Акта приема-сдачи услуг, а также Отказа от претензий».

Не веря своим глазам, девушка все быстрее пробегалась взглядом по строчкам, жадно заглатывая все написанное и все больше не веря в происходящее. Наконец закинула назад голову, чувствуя, что больше не может, что ей нужен глоток свежего воздуха и пауза, чтобы прийти в себя. Весь этот канцелярит применительно к предмету договора смотрелся дико и безумно, от него, как и ото всего содержания, перехватывало дыхание, он вызывал чувство еще большей ирреальности происходящего.

Воздуха катастрофически не хватало. Может, она и правда сошла с ума, и это одна большая галлюцинация?! Люди правда добровольно заключают подобные контракты, доверяя свое тело, да и жизнь, не пойми кому?! Или она все же знала этого человека гораздо лучше, чем он утверждал?.. Поднявшись с места и нервно ходя по комнате, Лали заставила себя продолжить чтение, перейдя к разделу «Права и обязанности сторон». Ее глаза невольно расширялись все больше с каждой прочтенной строкой.

«2.2. Исполнитель вправе:

2.2.1. Привлечь к оказанию услуг по настоящему договору третьих лиц, как то: медицинский персонал, обслуживающий персонал, охрана, лица, участвующие в действиях сексуального характера совместно с Заказчиком и Исполнителем».

Что?! Девушка захлебнулась возмущением, но продолжила читать.

«2.2.2. Наказывать Заказчика по своему усмотрению в рамках отношений Доминант-Сабмиссив.

2.2.3. Отказывать Заказчику в его просьбах и требованиях в рамках отношений Доминант-Сабмиссив.

2.2.4. По своему усмотрению выбирать досуг для Заказчика.

2.2.5. Рассматривать любые просьбы и требования Заказчика, но самостоятельно решать, удовлетворять их в полном объеме, частично или не удовлетворять вовсе.

2.2.6. Подчинять и унижать Заказчика в рамках отношений Доминант-Сабмиссив в строгом соответствии с пожеланиями Заказчика, заранее указанными в Приложении №1 к данному Договору .

2.2.7. Принуждать Заказчика к любым действиям сексуального или несексуального характера, в том числе принуждать к сексуальной близости вопреки его желанию в строгом соответствии с пожеланиями Заказчика, указанными в Приложении №1 к данному Договору.

2.2.8. Вести видеонаблюдение за Заказчиком».

Прочитав последнюю строку, Лали замерла, не сразу решаясь оторвать взгляд от листов и склонившись над ними в напряженной позе. Теперь она физически почувствовала, как по коже пробежался озноб от осознания того, что даже сейчас, в эту секунду, на нее могли быть направлены видеокамеры, как и все время до этого… в частности, когда она принимала ванну, ходила в туалет или когда прятала нож за матрасом…

Медленно подняв голову, девушка обвела взглядом потолок, пытаясь определить, правда написанное или нет. Конечно, никаких видимых камер она не обнаружила, но кто сказал, что здесь не может быть скрытых?! Возможно, их тут десятки! Везде!

В горле и во рту резко пересохло. Только теперь, кроме страха, еще начала разбирать злость. Кто посмел сыграть с ней такую злую шутку и за что?! Стиснув зубы, вновь заставила себя опустить глаза на текст.

«2.3. Заказчик обязан:

2.3.1. Обеспечить условия для оказания Исполнителем услуг, как то:

– добровольно позволить вводить себе препараты, лишающие его памяти, для усиления эффекта от сексуальных манипуляций, проводимых Исполнителем;

– безоговорочно принять роль Сабмиссива в отношении Исполнителя-Доминанта после потери памяти;

– не совершать попытки бегства, взлома, порчи имущества, нанесения вреда здоровью Исполнителя и нанятого им персонала;

– не пытаться прибегнуть к помощи персонала Исполнителя для совершения попытки к бегству и любых иных действий, направленных на отказ от исполнения данного Договора;

– предоставить Исполнителю полную и исчерпывающую информацию о себе, своем здоровье, своем психическом и физическом состоянии, необходимую для безопасного и качественного оказания услуг Исполнителем;

– безоговорочно следовать рекомендациям Исполнителя и нанятых им специалистов в вопросах, касающихся здоровья, состояния и безопасности Заказчика;

2.3.2. Выполнять любые приказы, пожелания и прихоти Исполнителя.

2.3.3. Быть предельно вежливой с Исполнителем, обращаться к нему не иначе как на «вы», Господин или Хозяин, если Исполнитель не потребует иного к себе обращения, не смотреть Исполнителю в глаза, не прикасаться к Исполнителю, если только Исполнитель не потребует иного.

2.3.4. Носить одежду и аксессуары, которые предложит Исполнитель и надевать их безоговорочно и немедленно, когда Заказчик обнаружит их в своей комнате, либо по требованию Исполнителя.

2.3.5. Благодарить Исполнителя словами или иными способами по желанию Исполнителя за предоставляемые Услуги.

2.3.6. Принять Услуги по Акту сдачи-приема услуг и оплатить Услуги по цене, указанной в п. 3 настоящего Договора, в течение трех дней с момента подписания акта приема-сдачи Услуг.

2.4. Заказчик имеет право:

2.4.1. Высказать претензии Исполнителю в отношении оказанных Услуг только по истечении срока данного Договора и только после полного восстановления памяти Заказчика.

2.4.2. Просить Исполнителя удовлетворить любые пожелания Заказчика, касающиеся улучшения условий пребывания Заказчика на территории Исполнителя, покупки необходимых товаров для Заказчика и пользования любыми услугами вне рамок данного договора, которые можно осуществить в пределах территории Исполнителя и силами его персонала. Исполнитель-Доминант при этом имеет право отказать по своему усмотрению, если посчитает необходимым наказать Заказчика-Сабмиссива, или удовлетворить просьбу, если пожелает его поощрить.

2.5. В силу особенностей предмета Договора и состояния Заказчика после временной потери им памяти, ни Исполнитель, ни Заказчик не имеют права отказаться от исполнения Договора после его подписания и уплаты Исполнителю установленной цены в соответствии с п. 3. Исключение составляет ситуация, при которой приостановление Договора требуется в связи с ухудшением здоровья Заказчика».

Перейдя к следующему пункту, девушка прочла сумму и замерла, ошарашенная всем этим настолько, что сил читать не осталось. Если верить этому документу, она наняла себе Доминанта для сексуальных утех за баснословную сумму, полностью отдав себя в его руки, позволив ему творить с ней, что тому вздумается, и доверив ему свою жизнь на два месяца?!.. Только вот «исполнителем» этот доминант в договоре вовсе не выглядел… Все права и привилегии оставались за ним… Ей же доставалась роль… рабыни?!..

Сглотнула, пытаясь осмыслить, в каком положении она оказалась и что ее ожидает. Схватилась за голову, не в состоянии представить себе, кто вообще мог согласиться на такое?! Может, она была пьяна?! Ее заставили?! Шантажировали?! Накачали какой-нибудь дрянью вроде той, из-за которой она потеряла память!? Господи, как еще можно было объяснить подобное?! Или она в принципе всегда была без башни?! Или любила, когда над ней доминируют?!.. Ну уж нет… во все это совершенно не верилось! Она, может, и не помнила ничего, но своим чувствам доверяла… Страх ледяными щупальцами пробрался в каждую пору на коже, заставив побледнеть и покрыться ледяной испариной, а затем сплел в груди уютное гнездышко, лишая способности дышать.

А еще она вдруг поняла, что прочла всего пару листов, хотя и этого ей хватило, чтобы чуть не сойти с ума, однако в тексте еще упоминалось некое Приложение №1 со всем спектром оказываемых «услуг». Лали судорожно перебрала все страницы, но как раз этого самого приложения в черной папке не обнаружила… Стиснула зубы и сглотнула болезненный ком в горле, затем заставила себя перелистнуть страницу и прочесть договор до конца. Взгляд задержался еще на двух пунктах.

«4.3. Меры ответственности сторон, не предусмотренные в настоящем договоре, применяются в соответствии с нормами гражданского законодательства, действующего на территории Франции».

«5.2. В случае невозможности разрешения споров путем переговоров стороны после реализации предусмотренной законодательством процедуры досудебного урегулирования разногласий передают их на рассмотрение в суд по месту нахождения Исполнителя».

Насколько Лали знала, во Франции были легализованы услуги интимного характера, так что договор подобного содержания едва ли расходился с законодательством этой страны. Внутри поднялся гнев. Она вскочила с места и, с корнем вырвав листки договора из папки, порвала их на мелкие кусочки. Вот! Вот! Пусть подавится своим договором! Она не собиралась его выполнять!

Остаток дня металась из угла в угол, словно загнанная в клетку дикая кошка, отсчитывая минуты по красивым черным в серебряной рамочке часам на стене. Когда силы кончились, упала на постель, пытаясь собраться с мыслями. Только у нее это плохо получалось. Судя по часовым стрелкам, день сменил вечер. Обслуживающий персонал забрал грязную посуду и через какое-то время принес новые блюда, которые ей тоже пришлось отведать, потому что организм неизменно требовал своего.

Когда измучилась в конец, свернулась калачиком на постели, заставляя себя ни о чем не думать. Сначала в комнате сгустилась такая тишина, что ей стало не по себе… Однако, через какое-то время за стеной и из-за двери стала слышна классическая музыка, и девушка невольно начала прислушиваться. Не то чтобы она была поклонницей классики, просто музыка немного разбавила пустоту внутри. Мелодии казались известными, но незнакомыми. Тем не менее, она прошлась по комнате и в итоге пристроилась в кресле в обнимку с одеялом у самой двери, откуда звук шел лучше всего. Так и уснула, свернувшись калачиком, под убаюкивающие и такие живые звуки.

Проснулась, кажется, среди ночи от легкого прикосновения к щеке и волосам, тут же вздрогнула и открыла глаза, ничего не понимая спросонок. Рядом стоял этот тип и неизвестно сколько времени пялился на нее. На этот раз на нем были только черные шелковые пижамные штаны и на лице неизменная маска. Прошлась взглядом по рельефным мускулам на его груди и животе, затем сфокусировала внимание на его руке. В ней был шприц.

– Пора сделать укол, Лали, – тихо и мягко произнес он. От его полушепота пробрало жаром и холодом одновременно.

– А если я откажусь? – ответила едва слышно.

– Не нужно. – Он уверенно качнул головой в знак отрицания. – Воспоминания должны возвращаться постепенно. В противном случае будет слишком сильная нагрузка на психику.

Почему-то не нашла в себе сил для сопротивления и возражений, все еще помня об исходящей от него угрозе. А, может быть, еще не вполне отошла ото сна… Поэтому отрешенно наблюдала, как мужчина склонился, протер ее плечо спиртовой салфеткой и сделал аккуратный укол. Зашипела от легкой боли и зажала руку, как только он убрал шприц.

– Все в порядке. – Мужчина вновь тронул ее кудри, убирая волоски, прилипшие к губам. – Можешь перебраться на постель и спать дальше.

Напряжение достигло своего апогея, сердце билось в горле из-за ожидания чего-то ужасного, но ее ночной посетитель больше не проявил ни малейшей агрессии. Даже голос прозвучал вполне дружелюбно. А потом он развернулся и ушел, прикрыв за собой дверь и щелкнув замком. Ощущения от его визита остались странные – терпкие, вязкие, смутные и непонятные.

Неуютно поежившись в кресле, девушка поняла, что от неудобной позы у нее затекли руки и ноги, поэтому она последовала его совету и перебралась на кровать. Там укуталась в одеяло и долго еще лежала без сна с бешено бьющимся сердцем, вновь и вновь пытаясь свыкнуться со своим странным, жутким, неопределенным положением. Сон все же пришел, а наутро ничего не изменилось… Приходили и уходили молчаливые послушные своему таинственному хозяину горничные, сменялись блюда, протиралась пыль. Ее даже спросили, не нужно ли ей чего-то, но девушка предпочла промолчать, гордо задрав подбородок и поджав губы. Нет, от собственных тюремщиков ей ничего не было нужно.

А еще, не имея никакой возможности на что-то отвлечься, она раз за разом читала треклятый контракт, все больше погружаясь в его жуткие детали. Поверить в этот бред было невозможно. Только вот окружающая ее действительность с каждым часом свидетельствовала о реальности происходящего. Это не было похоже на шутку или розыгрыш. Это не было сном или галлюцинацией. Это происходило с ней здесь и сейчас.

Проведя целый день в метаниях и попытках найти компромисс между здравым смыслом и рвущимися наружу эмоциями, девушка наконец почувствовала, что отчаяние и страх начинает сменять ярость. Чего он добивался, удерживая ее здесь в полном одиночестве? Хотел ее сломать? Хотел свести с ума? Выработать у нее стокгольмский синдром? Вспомнила свою жалкую капитуляцию прошлой ночью. Почему она не дралась и не кусалась? Почему не кричала и не высказала ему все, что о нем думала? Просто позволила себя запугать… позволила какой-то части себя поверить ему и довериться! Ну уж нет… Больше такого не повторится никогда! Он больше не застигнет ее врасплох среди ночи!

– Да пошел ты к черту, больной придурок! – закричала она на грузинском, потеряв над собой контроль и разбрасывая по комнате обрывки того, что раньше было договором, словно огромные хлопья снега. – Это не может быть правдой! – Вертелась она и кричала во все углы комнаты уже по-русски, чтобы этот «господин» слышал и видел все, если он сейчас за ней наблюдал. – Этот договор юридически недействителен! Похищение человека и лишение его памяти не может быть легальным! И я бы никогда не подписала такое по собственной воле! Я хочу знать правду! Я имею право! Я не позволю ничего себе колоть!

В порыве ярости разбушевавшись не на шутку, она схватила попавшиеся ей под руку красивые хрустальные часы и швырнула ими в то самое напольное зеркало. Грохот был умопомрачительный, взрыв осколков заставил отвернуться и прикрыть руками лицо. Сначала Лали даже притихла на несколько секунд, опасаясь, что ей сейчас достанется за такое… Но все же чувство несправедливости, отчаяние и раж, в который она вошла и который так просто невозможно было унять, вновь толкнул ее к безумствам. Она принялась хватать с комодов и столиков все, что ни попадя, и швырять это в стены, в ванну, в зеркала, даже в люстру. Спустя несколько минут, опрятная, чистая, элегантная комната превратилась в полный хаос… Накричавшись, устав и застыв на месте, Лали, тяжело дыша, огляделась по сторонам и обнаружила себя босиком посреди комнаты, сплошь засыпанной осколками.

– Черт… – прошипела недовольно и закусила губу. На кровать, наверное, тоже попало стекло… И что же она теперь станет делать, если никто не придет, чтобы устроить ей генеральную уборку перед сном?.. Хорошо еще она не успела разбить торшер и одно из горевших на стене бра. В противном случае комната без окон оказалась бы в полнейшей темноте. Продолжая шипеть, рычать и ругаться себе под нос, девушка на цыпочках пробралась к столику, на котором стоял ее ужин. Конечно, осколки, скорее всего, уже были и в нем, кроме, разве что, прикрытой пробкой очередной бутылки вина. Лали осторожно двинулась к столу. Теперь ей нужно было как-то успокоиться.

Глава 3

Виктор и правда любовался всем этим безумием, вальяжно развалившись в кожаном кресле в своем кабинете перед тремя большими мониторами. На каждом из них отображались различные ракурсы с многочисленных камер. Таким образом он мог во всей красе наблюдать за всем этим неистовством, которое вызывало то предвкушающую ухмылку, то откровенный смех.

Эта девочка умела задать перцу, если требовалось, и уж точно была не из тех, кого можно было легко запугать и заставить сидеть, забившись в угол. Как раз в этот момент, изящно лавируя между осколками на полу и на пушистых коврах, она пробралась к столу и дотянулась до начатой бутылки вина. После этого, покачиваясь и старательно прикусив губу, добралась до кровати и одним рывком сорвала с нее покрывало. По полу застучали посыпавшиеся с него осколки. Что ж, кажется, сегодня ей было, где спать… Пусть же наслаждается тем бардаком, который сама себе устроила.

Следующие пять минут мужчина не без удовольствия наблюдал, как ей пришлось снять и вытряхнуть простыню, а затем застелить ее обратно, после чего вытряхнуть подушки.

Устроившись, наконец, с комфортом, эта бестия откупорила бутылку и стала пить прямо из горлышка, жмурясь, словно совсем неопытная девчонка, впервые решившая попробовать алкоголь. Вообще-то до сих пор эта скандальная тусовщица относилась к употреблению алкоголя крайне неумеренно… Но сейчас вовсе не было похоже, что она привыкла выпивать. Хлебнула всего ничего и свернулась уютным калачиком на постели. Что ж, возможно, потеря памяти могла по-разному сказываться на особенностях поведения…

Не спуская глаз с девушки на своих мониторах, взял мобильник и набрал своего управляющего.

– В комнате нашей гостьи за ночь потребуется провести генеральную уборку и обставить ее заново. Не заходите туда, пока она не уснет и пока я ее не заберу.

Виктор повесил трубку, выключил компьютер и отправился в свою спальню. Там принялся неторопливо снимать с себя рубашку, ремень, брюки, обувь. Оставшись полностью обнаженным, подошел к зеркалу, окидывая себя оценивающим взглядом.

Последние два года он был в прекрасной форме. Его новый личный тренер отлично справлялся со своей задачей, рассчитывая нагрузку и программу тренировок. Пожалуй, сейчас он мог бы даже вернуться в большой спорт, если бы захотел. Только планы его на этот счет давно уже поменялись.

Виктор мягко улыбнулся… В отражении тут же яркой вспышкой нарисовался образ Лали в ошейнике и на поводке у собственных ног – обжигающе красивой, гибкой, нежной кошечки, готовой на все. Член, и без того давно стоящий колом, нервно дернулся, реагируя на многообещающую фантазию. Что ж, в выдержке ему было не отказать, но с этой дикаркой он вполне мог слететь с катушек.

Через час мужчина вышел из ванной комнаты в полотенце, обернутом вокруг узких бедер, и вновь прогулялся в кабинет, чтобы взглянуть на мониторы. Его девочка, конечно же, уже спала после дозы алкоголя, который в сочетании с препаратами, лишающими памяти, действовал безотказно. Подтянув к груди одну ногу и вытянув вторую, она лежала поперек кровати, скомкав одеяло и крепко обняв две подушки, словно плюшевого мишку. Забавная… но дикая… Впрочем, его методы не оставят ей выбора.

Вспомнив о бардаке и крошеве из стекла в ее комнате, он вернулся в спальню. Скинув с себя полотенце, надел шелковые штаны от пижамы в золоте изящных узоров и легкие восточные туфли, которые использовал как слиперы.

Ее спальня располагалась недалеко от его, так что вскоре он уже стоял посреди этого хаоса, с усмешкой разглядывая учиненный ею разгром. Затем, откидывая носком туфли самые крупные осколки, прошел к постели, легко подхватил девушку на руки и двинулся к выходу с захваченной в плен прекрасной добычей. Черноволосая ведьма сладко сопела у него на плече, ничего не подозревая о своей ближайшей участи. Впрочем, прочтя контракт, конечно же, она догадывалась о подобной возможности… сомневалась только, что ей это понравится, но на этот счет он все же предпочитал оставить последнее слово за собой.

Аккуратно уложив девушку на свою постель, вынул из прикроватной тумбочки широкий кожаный наручник на цепочке, надел на ее правое запястье и пристегнул к кольцу, надежно вделанному в изголовье кровати. Сну это не помешает, зато избавит его от очередных глупостей с ее стороны. Дверь спальни запер на ключ и закинул его в одну из шкатулок от греха подальше.

С минуту посидел на своей половине постели, разглядывая свою роскошную наложницу, которая спала невинным сном младенца, раскинув в стороны руки и ноги, будто у себя дома. Благо, постель у него была поистине королевская, так что раскинуться было где, как и разгуляться.

Даже в этой пижаме спящая красавица едва ли смотрелась целомудренно… Разметавшиеся по подушкам шелковые черные волосы, манящие пухлые губы, опахала густых черных ресниц и бусинки сосков выступившие под тонкой тканью от прохлады, источаемой кондиционером, вызывали вполне себе конкретные мысли и желания. Она была совершенством… во всяком случае внешне, рассмеялся он, вспоминая ее недавнее беснование.

Тем не менее, развлекаться со спящей было сомнительным удовольствием, так что им обоим не помешало бы выспаться как следует перед будущими схватками. Скинув туфли и брюки, Виктор улегся на своей половине постели и через пять минут уже крепко и безмятежно спал, как человек, которого ничуть не мучила совесть.

Проснулась Лали оттого, что нежный, но настырный лучик солнца, лег ей на щеку и как раз подбирался к глазу. Ресницы затрепетали. Она крепко зажмурилась и попыталась прикрыться правой ладонью, только руку почему-то что-то удерживало. Вмиг вспомнив об ужасных часах, проведенных прикованной в кресле, девушка резко села и дернула за цепь, но тут же замерла, боясь дышать. Сердце колотилось, как безумное… Она обнаружила себя в незнакомой комнате, в незнакомой постели, рядом с незнакомым мужчиной.

Напряженно дыша, осторожно обвела комнату внимательным взглядом. Ох, это даже было трудно назвать комнатой, скорее подошло бы определение «королевская опочивальня» в восхитительном дворце… Впечатляли и габариты, и отделка, и в особенности круглая форма, придающая помещению вид сказочного шатра. Золотисто-белоснежный интерьер с вкраплениями нежно-сиреневого шелка поистине восхищал… Потолки залы улетали вверх метров на шесть, не меньше, словно церковный купол, по краям их поддерживали античные колонны и украшала изящная лепнина и золотые люстры… Высокие окна, украшенные легкими драпировками из шелка и полупрозрачной органзы, обступали со всех сторон, словно они находились в башне. Стиль мебели скорее можно было определить как классицизм, но все в целом носило явный налет восточных мотивов, особенно расшитые ткани, предметы интерьера и узоры…

Впрочем, долго любоваться этим великолепием у нее возможности не было. Все так же практически не дыша, перевела взгляд на спящего рядом мужчину. Он, черт возьми, был обнажен, и у него был стояк. На животе красовался пугающе огромный, вздыбленный член, который периодически вздрагивал, будто с каждой секундой наливался силой все больше.

Следующий взгляд бросила на свою прикованную к спинке кровати руку, оценивая собственное положение. Потом тут же оглянулась на прикроватную тумбочку со своей стороны. На ней взгляд зацепился за статуэтку обнаженной девушки из белого мрамора. Она сидела на коленях и подняла вверх руки, как бы поправляя волосы. Лали тут же узнала «Пробуждение» Родена, но внезапный порыв шока не дал времени на раздумья. Схватила статуэтку левой рукой и занесла над головой спящего мужчины. Только вот ударить, конечно же, не смогла. Рука так и замерла в воздухе, а глаза остановились на мужском лице, как и вчера, наполовину скрытом маской. Похоже, он был дьявольски красив, этот «господин», который столько из себя мнил и смел требовать от нее всяких непотребных вещей, а еще прикасался к ней без спросу и заставил ее вчера мучиться, прикованной к креслу.

Во рту пересохло, от стыда загорелись щеки. Поскольку мужчина все так же безмятежно спал, Лали позволила себе осмотреть его полностью. Сказать, что рядом с ней прилег отдохнуть древнегреческий бог красоты, это ничего не сказать…

Невольно отметила для себя яркими акцентами отдельные детали – густые светлые волосы, сейчас вздыбленные в забавном беспорядке; полные сочные губы, которые вчера дразнили и насмехались чувственно и нахально; идеальное атлетическое тело, на которое, несомненно, тратили часы в спортзале; золотистая загорелая кожа, холеная и гладкая, как шелка, украшающие этот богатый интерьер. Затем позволила себе еще разок глянуть на мощный, налившийся кровью половой орган, который оплетали вздувшиеся вены. На кончике рубиновой головки застыла прозрачная капелька смазки, а небольшая лужица уже натекла на животе. Стало как-то не по себе…

Девушка облизнулась и чуть отстранилась, понятия не имея, что делать. Может быть, снять с него маску?.. Цепочка, удерживающая ее запястье, дрогнула и звякнула прямо над головой мужчины. Он тут же открыл глаза, и в следующую секунду Лали даже не успела сообразить, что произошло.

Обнаружила себя прижатой к постели тяжелым обнаженным мужским телом. Руки придавлены к постели над головой. То самое лицо, которым она любовалась несколько секунд назад, нависает над ней с самым грозным выражением. Ледяные зеленые глаза так и колют ее, словно острыми осколками. А еще каменный член больно врезается в живот, горячий и твердый, как камень.

– Если собиралась бить, надо было делать это сразу, – прошипел мужчина, горячо дыша ей в лицо и стискивая ее запястья так крепко, что пришлось выпустить из пальцев статуэтку.

– Если думаешь, что я струсила, то очень ошибаешься! Просто пожалела «Венеру» Родена! Но при первом удобном случае непременно приложу тебя чем-нибудь по лицу, если еще раз меня тронешь!

Звуки его тихого, но какого-то пронизывающего до мурашек смеха, заставили содрогнуться и прикусить язык.

– Ты ж моя сострадательная… – прошептал он язвительно. – Не хочу расстраивать, но удобные случаи в ближайшее время будут только для того, чтобы я тебя трогал во всех местах и в разных позах. Так что тебе бы поскорее научиться вести себя в соответствии с твоим положением, а не строить из себя недотрогу. Похоже, некоторым нравится нарываться и напрашиваться на наказание, не так ли?

– Не знаю, кто ты такой, но когда выберусь отсюда, ты сядешь! Твой дурацкий контракт – незаконный! И то, что ты делаешь, тем более! Я тебе все здесь перебью! Все переломаю! Еще пожалеешь, что со мной связался, самовлюбленный извращенец!

Лали и сама не знала, на что рассчитывала в этой неравной битве. Просто гнев и возмущение сводили с ума, не позволяя сдержаться. Но чего уж она точно не ожидала услышать в ответ на свои угрозы, так это очередной приступ раздражающе сексуального смеха.

– Спасибо, что предупредила о своих планах. Значит, буду держать свою пантеру на цепи и не сводить с нее глаз.

Одно движение руки – и мужчина извлек из тумбочки со своей стороны второй кожаный наручник, нацепил его на ее левое запястье и прикрепил за цепочку к тому же кольцу. Затем потянул девушку вниз, цепи натянулись, руки поднялись вверх, и ему больше не было нужды дополнительно их удерживать. Распрямившись, он оседлал верхом бедра девушки и замер, любуясь попавшейся в его тиски ведьмой.

– У тебя что ли не стоит, если девушка не сопротивляется или не связана?! Или тебе никто не дает добровольно?! Или ты просто маньяк?! – вновь вспылила Лали под этим наглым взглядом через прорези черной маски, которая так ее бесила. Может, ей и следовало помалкивать, но слова как-то сами вырвались наружу, потому что изнутри ее колотила нервная дрожь, а она вовсе не собиралась выдавать ему свой страх.

Сидящий на ней мужчина ухмыльнулся, сверкнув безупречным белым оскалом. Тут же стал очевиден весь абсурд ее замечания. Во-первых, у него стоял и до того, как он ее схватил. Во-вторых, он уж точно не походил на мужчину, которому когда-нибудь кто-нибудь отказывал… Если честно, у нее у самой внизу живота уже начали собираться жар и напряжение, учитывая, что тяжелый мужской член, увесистым грузом лежал прямо на нем, как бы намекая. В-третьих, и самое главное, едва ли ее уколы хоть сколько-нибудь его задевали… Этот человек был аморален, как сам дьявол. Это было видно по глазам, по улыбке, даже по его движениям – уверенным, расслабленным, хамоватым, как и его слова.

– Лали Орбелиани… – певуче проурчал он и взялся за пижаму на ее груди, медленно расстегивая верхнюю пуговку. – Королева подиума, королева съемочной площадки, королева самых безумных вечеринок… – Его пальцы расстегнули уже две пуговицы и, чуть разведя в стороны шелковую ткань, продвинулись дальше. – Королева светских скандалов и желтой прессы… – продолжал он размеренно и расстегнул еще две пуговицы, а затем распахнул полочки пижамы, обнажая роскошные часто вздымающиеся от его манипуляций груди с маленькими нежными сосочками. – После всего, что я о тебе узнал, у меня остается к тебе всего один вопрос. Как ты умудрилась до сих пор остаться девственницей в той среде, в которой вращаешься, при том образе жизни, который ведешь, с той красотой, которой обладаешь, и при таком безумном характере, из-за которого постоянно влипаешь во всякого рода неприятности?..

Мужчина замер, склонив на бок голову и внимательно изучая пойманную в ловушку девушку. Она тоже замерла, ошарашенно округлив глаза и глядя на него неотрывно.

– Я… не верю тебе… – прошептала растерянно, но в то же время зло, все еще пытаясь выкручивать руки, будто и правда надеялась, что это поможет ей вырваться.

– Не веришь, что ты девственница? – ухмыльнулся он, хотя прекрасно знал, что она имела в виду вовсе не это. – Уж поверь, я проверил… И тут сложно ошибиться. Что касается остального, тебе достаточно будет ознакомиться с парой модных журналов – и сомнения отпадут сами собой. От твоих фотосессий и дефиле дух захватывает. Но почти все они сопровождаются скандалами… Несколько судимостей за разборки, тысячи долларов штрафов, исправительные работы, занятия с психологом и сотни нелестных отзывов от тех, кому доводилось с тобой работать… Взрывоопасная, неуравновешенная, агрессивная, высокомерная… ведьма, стерва, фурия, хищница, сердцеедка… Звучит чертовски впечатляюще для нежной девочки, которая никогда не была с мужчиной… Ты ведь нежная, Лали? – мягко улыбнулся он, приподняв брови и глядя ей в глаза.

Затем склонился и вдруг припал губами к одному из ее сосков – горячо, влажно, требовательно. Девушка под ним выгнулась и испустила звучный вздох. Виктор вобрал затвердевший камушек соска в рот и прихватил зубами, сладко посасывая и щекоча кончиком языка. Выпустив его на свободу, переключился на второй, повторно вырвав из губ своей пленницы изумленный полустон. – Очень вкусно, девочка… – прошептал он, теперь склонившись к ее губам. – Позволишь? – прошептал, обдавая ее жаром своего дыхания.

Еще пару минут назад она могла бы возразить. Она точно не собиралась с ним целоваться и тем более не собиралась позволять ему целовать свои груди. Только теперь он совершенно выбил ее из колеи, подачу воздуха резко перекрыло, жар охватил тело, растекся по коже кипящим маслом, льющимся из его глаз, помутил сознание. Горячие и влажные мужские губы приблизились еще, коснулись ее, вопросительно потерлись, как бы вновь спрашивая разрешения. Затем нижней губы коснулся его язык, тихонько ткнулся между губ, раздвигая и пробуя на вкус.

Вновь дернула наручники от переизбытка ощущений, задрожала, не зная, что делать… Мужские губы на миг отстранились, будто давая возможность поразмыслить, но его горячее мускулистое тело при этом притерлось чувственно и ласкающе, запуская какую-то сильнодействующую химию между ними. На животе, у пупка, Лали почувствовала его скользкую липкую влагу под твердой пылающей головкой члена, а еще аромат его феромонов, резко ударивший в нос, проникающий в легкие и в кровь, дурманящий и сладковатый.

Не заметив сопротивления, его губы вернулись вновь – суховато захватили ее нижнюю губу, посасывая, потом в рот попросился его язык, как бы робко, но на самом деле просто с наглой беспечностью, потому что этот тип полностью осознавал свою безнаказанность и неотразимость. Остатки возмущения и разума подавили нежные захваты, вылизывания, толчки, укусы. Низ его живота крепче вдавился в ее живот. Лали чувствовала кипящее масло и бесстыдное трение между ними. Мужчина застонал, зарычал, но и не думал останавливаться.

Уже не в состоянии себя контролировать, позволила ласкать себя дальше, и когда терпеть стало невыносимо, закрыла глаза и робко ответила на поцелуй, который вдруг мягко, но настойчиво углубился, стал порывистым, провокационным, дразнящим, пока не обезумел в конец, алчно пожирая. Мужской язык то проникал ей в рот, вынуждая крепче прижиматься к его губам и посасывать, то ускользал. Губы отстранялись на миг, заставляя тянуться за ними и вновь набрасывались с новой необузданной силой.

Черт… Лали совсем растерялась, обезумела от этой нечестной игры, опьянела. Его обнаженное тело бесстыдно притиралось к ее, член ласкался о ее живот с усиливающейся скоростью, груди касались его груди, и соски вспыхивали от этих прикосновений жаром бесстыдства. Еще немного этого порочного безумия, и тело мужчины стало содрогаться над ней, вдавливая в постель. На живот выплеснулось что-то горячее и липкое, стекая по бокам. Его дыхание сбилось, обжигая шею, носом он потерся у нее за ухом, вызывая приступ лихорадочного озноба.

– Ла-а-али… – прошептал он тягуче ей в ухо, заставляя дрожать и все еще постанывая от удовольствия. – Это было божественно, как я и ожидал… – Постепенно выпрямляясь, мужчина прошелся каскадом неспешных поцелуев от ее шеи к груди и вновь по очереди сладко пососал один сосок, затем второй. Девушка вновь выгнулась, вовсе не чувствуя удовлетворения, только накрывающий, удушающий жар. Но ее мучитель, кажется, больше не собирался продолжать, потому что он полностью выпрямился, все еще сидя у нее на бедрах.

– Т-ты не можешь постоянно делать это со мной против моей воли! – набравшись сил, в отчаянии выпалила она срывающимся полушепотом, но мужчина лишь приложил палец к губам и тихонько зашипел и покачал головой, приказывая замолчать.

– Ни слова больше, – в его голосе, до сих пор нежном и тягучем, появилась вчерашняя жесткость. – Наверное, накануне я объяснил не достаточно доходчиво… Или ты невнимательно прочла контракт… – выдохнул он, слегка утомленный после оргазма. – Поэтому решила, что в моем доме и со мной можно вести себя так вольно. Так вот нет, Лали… За провинности я наказываю…

Его рука метнулась к ее лицу и стиснула ее щеки, заставляя смотреть на него и держать рот приоткрытым. В следующий момент по губам мазнуло что-то теплое, мокрое, почти безвкусное. Девушка зажмурилась, пытаясь уклониться, но это оказалось бесполезным.

– Оближи и поблагодари своего господина, Лали, – теперь уже совсем холодно и бескомпромиссно произнес он, и его голос стал рычащим, опасным, приказывающим.

– Н-нет, – возразила она возмущенно, пытаясь помотать головой, и задергалась под ним, вырываясь и вдруг сообразив, что он вымазал ей губы в собственной сперме. Щеки вспыхнули с новой силой, потому что она все еще испытывала неутоленное возбуждение от его недавних ласк.

Губы мужчины скривились, из них вырвалось короткое хмыканье.

– Хорошо, – согласился он, но в этом согласии слышалась угроза. Его пальцы потерли ее подбородок, размазывая собственное семя. Затем они скользнули вниз, по дороге касаясь сосков, прошлись по животу и размазали влагу ниже. Стянув с нее взмокшие от их близости пижамные штаны на бедра, потерли трусики между ног, но не стали надолго там задерживаться. Потянувшись к прикроватной тумбочке, мужчина извлек оттуда небольшую коробочку, из которой достал какой-то маленький бирюзовый предмет. Лали напряглась, не понимая, что происходит. Предмет в его руках тихо зажужжал. Губы у девушки пересохли.

– Даже не думай! – выпалила она, помотав головой.

– «Прошу, не надо, господин», – тут же поправил он ее насмешливо. – «Я прошу прощения за все, что сделала, и благодарю за ваши ласки, доброту и заботу».

Лали даже не нашлась сразу, что сказать на такое. Он определенно над ней измывался… манипулировал, пытался свести с ума, выдрессировать, как какую-то собачонку!

– Да пошел ты знаешь куда, ублюдок! – вырвалось тут же на грузинском. – Даже не смей ко мне больше прикасаться! – вновь перешла на русский она. – Я тебе все глаза выцарапаю! Я… я… – дыхание ее вдруг сбилось, потому что его рука скользнула ей в трусики, и маленький вибрирующий предмет оказался прижатым к ее клитору, зажатый между губками и надежно зафиксированный тканью белья. – Аххх-ха-а-ах… – лишь издала протяжный стон она, когда по телу пошли вибрации удовольствия. – Уб-бери это… – выдохнула, вся дрожа и извиваясь.

– «Прошу милосердия, господин. Простите меня за беспорядок, который я устроила в своей комнате, за вещи, которые я испортила, за грубые слова в ваш адрес и за фамильярное к вам обращение», – вновь исправил ее он, на этот раз не так уж насмешливо, просто холодно и требовательно.

– Аххх, – вновь издала стон она, потому что вибратор никак не давал сосредоточиться. Одно она знала точно – просить прощения у этого морального урода она не собиралась. Лали зажмурилась, понимая, что она действительно хочет кончить… ей это просто необходимо после всех его наглых провокаций! Губы пощипывало от его семени. Девушка облизнулась и изогнулась вновь.

– Что ж, Лали… – вздохнул ее мучитель. – Полагаю, пока что тебе больше нечего мне сказать. Так что можешь наслаждаться, сколько выдержишь. Поверь, через пару часов это станет невыносимым и тогда ты попросишь прощения.

– Н-нет…

Мужчина равнодушно хмыкнул, обернулся назад и дернул край простыни в изножье. Одним ловким движением потянул на себя какой-то ремень, высвободив его из-за края матраса, и ловко накинул ей на одну ногу, затем такой же на вторую. Когда он встал, Лали дернулась, пытаясь уползти к изголовью, но ноги оказались накрепко зафиксированы и слегка раздвинуты. В последний раз изогнувшись дугой, она рухнула на постель, вымученная, распаленная, взбешенная…

– Приятного утра, куколка, – в довершение ко всему добил он с ядовитой издевкой. – Как придешь в себя и одумаешься, мы поговорим.

Виктор встал с кровати, подошел к дальнему комоду и взял свой мобильник.

– Подайте завтрак в мою спальню, – отдал он короткий приказ. – И еще отключите кондиционеры и откройте окна.

Глава 4

Когда Виктор вышел из душа, обнаженный и весь усыпанный капельками прохладной воды, в комнате уже не было той приятной прохлады, к какой он привык. Воздух стал тяжелым и горячим. Впрочем, из широко открытых окон дул ветерок, но его силы хватало лишь на то, чтобы вздувать к потолку занавеси из органзы. Он создавал некоторое движение воздушных потоков в комнате, но не охлаждал. Май на Лазурном побережье выдался знойным в этом году.

Мужчина прошел в гардероб в дальнем конце спальни, натянул черные боксеры и черные спортивные брюки. Затем, игнорируя свою пленницу, направился завтракать. Завтрак был накрыт у самого окна, где на низком стеклянном столике были расставлены разные яства под металлическими колпаками, а также кофе, свежая выпечка, сладости и фрукты. Полулежа рассевшись в одном из кресел, Виктор налил себе черного кофе и принялся с аппетитом поедать овощи гриль, стейк из индейки и яичницу.

Краем глаза поглядывал на девушку, свернувшуюся калачиком на огромной кровати в центре комнаты. Даже со спины было видно, как часто и глубоко она дышит. Он мылся минут двадцать. За это время она вполне могла успеть кончить пару раз. Член дрогнул и ожил от одной только мысли об этом. Конечно, маленького утреннего развлечения ему было недостаточно для полного удовлетворения, так что планы на прекрасную пленницу у него еще на сегодня были. Однако от обычного графика он тоже не собирался отступать. Прекрасная ведьма могла и подождать… тем более урок должен быть усвоен ею на все сто…

Жаль, что именно сегодня его ждали дела, и вскоре ему придется уйти надолго, но пока что он мог полюбоваться происходящим лично… А если девчонка не пожелает подчиняться слишком долго, то у него и на этот случай имелись меры… Ведь оставшись одна, она, скорее всего, будет пытаться действовать смелее… В принципе она и сейчас могла бы, извиваясь, стянуть с себя трусики, чтобы избавиться от назойливо жужжащей в них игрушки, но едва ли пошла бы на то, чтобы сверкать тут голой попой перед ним и его персоналом. Впрочем, она могла бы попробовать надеть их обратно, но только кто сказал, что это окажется безнаказанным?.. Во всяком случае он присмотрит за ней через приложение на мобильнике, с которого он мог наблюдать за ней со всех установленных в доме камер.

Немного перекусив и пролистав новости в телефоне, Виктор сверился со временем и отправился на тренировку в спортзал, собираясь выложиться на полную, чтобы немного отвлечься, да и форму не терять. Вернулся взбодрившимся, разогретым и вспотевшим. Перед самой дверью вновь натянул маску. Кондиционер приятно холодил и пощипывал кожу до тех пор, пока мужчина не оказался в спальне, пышущей от полуденного жара. От солнца спасали легкие занавески, но поздняя весна, плавно перетекающая в лето, уже проникла сюда своим знойным дыханием и благоуханием цветущих деревьев. А еще запахом моря и криками чаек…

Приблизился к постели с той стороны, куда отвернулась его Лали. Она лежала, уткнувшись лицом в подушку, но метнула на него быстрый взгляд одним глазом из-под змеящихся кудрей и тут же вся собралась, отползая дальше, насколько это позволяли наручники и ремни на ногах. Вибратор в ее трусиках продолжал мерно гудеть, ни на миг не давая передышки.

Немного постоял, любуясь живописной картиной красивой распростертой девочки в собственной постели. Облизнулся, вновь чувствуя на себе ее взгляд, полусмущенный, полужадный. Конечно, сейчас ей было не до шуток и противостояния… Нервы на пределе, сладкое напряжение переросло в опасный яд, отравляющий разум порочным желанием… После подобной подготовки вид холеного и тренированного полуобнаженного мужского тела не оставил ее равнодушной. Он улавливал такие вещи мгновенно. В ответ на эту мысль член тут же напрягся, наливаясь силой.

– Помочь? – мягко улыбнулся он, сканируя глазами идеальное полуобнаженное женское тело, сейчас покрытое мелкими капельками испарины от скопившейся в комнате жары и от сексуального возбуждения.

– Даже не думай ко мне прикасаться… – прошипела она, так же тяжело дыша. Сочные губки не закрывались, часто хватая воздух.

– А то что? Обкончаешь мне всю постель, пролежав здесь весь день? Ее заменят, не переживай. К тому же у меня есть и другие спальни, поэтому можешь сильно не спешить.

– Ты… – девушка уже собралась было сказать нечто нелицеприятное в его адрес, но тут задрожала и застонала, пряча лицо в подушке и подавляя ею собственный стон. Она крепко сжала бедра и выгнулась, кончая у него на глазах. Член тут же нахально вздыбился от такого зрелища до предела, и Виктору пришлось взять себя в руки, чтобы не наброситься на нее немедленно. Стоя над ней рядом с кроватью и дожидаясь пока она немного придет в себя, Виктор вдруг подумал, что хочет избавиться от этой ее пижамы… Она мешала любоваться ее красотой и грацией… Да и ей самой она скорее мешала, потому что духота в комнате продолжала скапливаться и уплотняться.

Потянувшись к ее ногам, быстро снял ремни с щиколоток и вновь отстранился, пока она еще не успела ощутить свободу и воспользоваться ею.

– Я хочу снять с тебя пижаму, Лали… – поставил он ее в известность тем тоном, который не предполагал возражений.

– Даже не думай! – вся встрепенулась она, теперь уже подтягивая к себе ноги, еще сильнее теснясь к другому концу кровати и тараща на него свои огромные темные глаза из-под пушистых ресниц и растрепавшихся локонов. Не глаза, а сам грех… взирающий на тебя из пекла ада и лишь искусно притворяющийся святой невинностью…

– Я великодушен, Лали… – произнес он пугающе спокойно, пока что только предупреждая. – Но когда я наказываю, я никогда не шучу… – Он уперся одним коленом в матрас, чтобы приблизиться к ней, но девушка напряглась, как пружина, готовая дать отпор в любой момент.

– Не с-смей! – зарычала на него его красавица, а потом вновь перешла на этот свой непонятный язык, должно быть, осыпая его проклятьями и кляня, на чем свет стоял. Черт, не понимать ничего – это было весьма неудобно для дрессировки, хотя в общем-то экзотично…

– Я так понимаю, ты добиваешься, чтобы при наших с тобой забавах присутствовал переводчик? – перебил он ее, надеясь, что эта невинная угроза подействует. – Поверь, мне не составит труда найти человека, знающего грузинский, любящего смотреть на чужие постельные забавы и умеющего держать язык за зубами.

– С радостью переведу для тебя сама то, что сказала! Ты не мужчина, а ничтожество! Ты беспринципное чудовище, вот ты кто!

Виктор холодно хмыкнул. Времена, когда его можно было довести подобными упреками, давно прошли. Уж тем более не ей его судить. В следующую секунду он ринулся вперед, делая бросок всем телом, словно тигр из засады. Девушка тоже среагировала молниеносно и ударила ногами в его сторону, пытаясь отбиться. Предвидя этот выпад, Виктор успел увернуться и подхватить ее под колени, лишить опоры, резко перевернуть на живот и вновь усесться верхом на ее бедра. Лали испустила стон отчаяния и задергалась, пытаясь вырваться. Только теперь она попалась окончательно и бесповоротно.

– Принципы у меня как раз есть, куколка… – поразительно спокойно после их короткой борьбы заметил он, стягивая с нее шелковые пижамные штаны, и так уже приспущенные до середины бедер. – Полагаю, девственность все же имеет для тебя значение, если ты до сих пор невинна в свои двадцать два года. Для модели это весьма необычно… Для грузинки, видимо, более типично. И хотя ты не соизволила поставить меня в известность заранее о своей девственности, я все же готов пойти тебе навстречу и дождаться, когда ты сама захочешь с ней расстаться.

– Ты издеваешься?! – вспылила она от такой наглости. – С тобой – никогда не захочу!

Знакомый мягкий сексуальный смех добавился к тем вибрациям, что изводили ее сладкой пыткой.

– Это всего лишь вопрос времени, куколка. Хотя я и без этого найду способы с тобой развлечься. – Будто в подтверждение, он неспешно спустил трусики с ее попки, оттянул тонкую ткань и облизнулся. В них был потоп, сладкая прозрачная патока промочила белье насквозь, залив даже идеально круглые упругие мячики ягодиц. Его пальцы коснулись бархатистой, покрытой пупырышками и влагой кожи, чувственно сжали. Затем проникли между ягодиц и погладили маленькую звездочку ануса, нервно сжавшуюся от его прикосновения. Девушка под ним задрожала, выгибаясь и вырываясь изо всех сил.

– Т-только не это! – не успев сдержаться, выдала она свою панику. – Если ты сделаешь это, я убью тебя во сне! Я найду способ… – ее возмущение оборвалось, захлебнувшись эмоциями, потому что мужчина просунул одну руку ей между ног, чуть крепче прижимая вибратор к ее клитору, а пальцами другой руки принялся поглаживать нежную тугую звездочку между ягодицами, вымазав ее во влаге. Перевозбужденный член откликнулся болезненной пульсацией. Впрочем, ждать Виктор тоже умел. Едва ли грубое насилие смогло бы принести ему такое же наслаждение, как медленная и мучительная игра в подчинение. Гораздо приятнее было бы добиться того, чтобы девочка искренне жаждала его ласк и просила их с покорной нежностью.

– Совсем не так страшно, как ты думала, не так ли? – ухмыльнулся он, осторожно надавливая на узкий вход и лаская его мягкими, едва заметными проникновениями. Лали задохнулась, изогнулась, застонала, теряя контроль. Буквально через минуту почувствовал, как мышцы ее расслабились, пропуская чуть глубже, и стали судорожно сокращаться под его пальцами. В тот же момент его пленница задрожала в мощном оргазме.

Обессилевшее от чувственной пытки тело обмякло под ним, цепь натянулась, пальцы девушки разжались, плечи часто вздымались, а распахнутые губки судорожно хватали ртом воздух. Виктор убрал руку с вибратора и вынул его из трусиков, а пальцы другой руки облизал, чтобы распробовать ее вкус. Поправив разметавшиеся по спине черные локоны, освободил ее лицо, чтобы дать ей дышать. Нежно подул на висок, покрытый капельками пота. Затем убрал прилипшие к шее волосинки и подул на нее. Вся взмокшая и измученная, девушка почти не реагировала на его прикосновения. Что ж, кажется, она была готова…

Виктор наклонился и по очереди отстегнул наручники. Затем осторожно опустил одну ее руку и стянул с нее рукав пижамы. То же самое проделал со второй рукой. Сил бороться у нее больше явно не осталось. К тому же это ощущение свободы и прохлады после пары часов пыток жарой и наручниками тут же усилило эффект.

– Ты попросишь прощения, Лали? Или предпочитаешь оставаться тут и дальше? Я пристегну тебя по-другому, чтобы руки не затекли. Но предупреждаю, дальше ощущения едва ли будут столь приятными, как сейчас…

Зависла напряженная пауза. Лали сглотнула и облизала пересохшие губы.

– Из-звините… – прошептала она наконец, переступая через себя.

– Что? – коротко переспросил он, хотя прекрасно ее расслышал.

– Извините, г-господин… – язвительно выдала она, зажмурившись, и Виктор заметил, что по ее щекам стекают слезинки, а она отирает их о подушку, упрямо мотнув головой.

– За что именно ты просишь прощения, куколка? – не собираясь поддаваться жалости, уточнил он.

Покусанные сочные губки дрогнули, девушка по-детски упрямо шмыгнула, немного оживая и передергивая плечами. Пальцы сжали простыню. Несомненно, она желала точно так же вонзить свои коготки в его кожу, только вот уже не смела.

– Я… устроила б-беспорядок в комнате… и г-грубила… – немного сбиваясь, все же пересилила себя она и глубоко вздохнула, содрогаясь всем телом.

Выдержав паузу, Виктор слез с нее, поднялся на ноги и протянул руку. До сих пор эрегированный член в брюках болезненно ныл от напряжения, но это уж точно можно было перетерпеть. Наказаний на сегодня явно было достаточно.

– Вставай. Тебе нужно принять душ и позавтракать.

Все еще лежа на животе, пленница недоверчиво оглянулась, глядя на его раскрытую ладонь своими ведьмовскими глазами так, будто это была не ладонь вовсе, а направленное на нее дуло ружья. Скрипя зубами, она все же заставила себя медленно повернуться, скрестив на груди руки, чтобы прикрыться. Затем быстро села, поджав колени к подбородку и стараясь держаться в стороне от своего мучителя. Выглядела запуганной, но смотрела на него так, будто собиралась убить. Он в общем-то и не сомневался насчет ее намерений и способностей, а также не питал никаких иллюзий. Однако это ее упрямство заводило его еще больше, делало вызов, подстегивало и вместе с тем вызывало уважение.

Все так же держа руку ладонью вверх, Виктор терпеливо ждал ее реакции. Чтобы немного подстегнуть, дернул кончиками пальцев, будто приглашая. Лали облизала губы и часто заморгала, явно строя миллионы догадок и домыслов о том, чего можно от него ожидать в этот миг. Потом осторожно спустила на пол ноги, неловко натянула на попку трусики и встала, продолжая прикрывать груди и игнорируя его руку.

Черт, какая красавица… У него от нее просто крышу срывало… Хотелось наплевать на все, схватить ее за запястья, оторвав руки от спелых сочных грудей, завалить на постель, заласкать всю, зацеловать, вылизать, трахнуть такой вот истекающей соками во все ее соблазнительные дырочки так, чтобы она кричала под ним от блаженства…

Впрочем, все эти дикие порывы были не в его вкусе. Мужчина убрал руку и отступил, давая ей немного свободы. Прошел к комоду, взял пульт от кондиционера, запустил его вновь. Все это время всей кожей ощущал, как пристально и неотрывно она наблюдает за ним. Вовсе не как дичь, попавшаяся в клетку к тигру и ожидающая своей участи, но как тигрица, запросто не желающая сдаваться самцу, которого пока что не сочла достойным своего внимания. А она ведь, пожалуй, и правда будет готова сразиться не на жизнь, а насмерть, если потребуется, – подумалось вдруг. Виктор оглянулся. Лали уже закуталась в простыню и стояла у постели прижавшись спиной к стене, – вся напряженная, собранная, настороженная.

– Ты можешь принять душ, Лали. – Мужчина протянул руку, указывая нужное направление. – Вон та дверь. Там найдешь все необходимое и можешь надеть мой халат. Завтрак будет ждать тебя здесь.

Конечно же, не веря ему, Лали покосилась на дверь ванной комнаты.

– И вы… оставите меня в покое?

Виктор прекрасно понял, что она подразумевала под этим вопросом и скривился в ухмылке.

– На какое-то время… – пообещал он.

Подозрительно глядя в его лицо, по-прежнему наполовину скрытое маской, Лали колебалась, ожидая подвоха. Однако, мужчина не двигался с места и находился достаточно далеко от нее, чтобы она смогла, наконец, поверить его словам.

Осторожно обойдя кровать, она попятилась к указанной двери спиной вперед, чтобы не выпускать его из поля зрения, затем прошмыгнула внутрь и резко захлопнула за собой дверь. Виктор едва заметно качнул головой, представляя себе ее реакцию на то, что запереться она не сможет. Собственно, и бежать оттуда было некуда…

Глава 5

Оставшись одна и обнаружив, что замок на двери отсутствует, Лали прижалась к ней спиной и медленно обвела взглядом обширное помещение. Это, черт возьми, была не ванная комната, а целая… купальня… Помещение оказалось огромным. Прямо перед ней широкий проход вел к небольшому бассейну, в который можно было спуститься по ступеням, а там присесть на уступы из плит вдоль бортиков. Вода в этих местах слегка бурлила, скорее всего, от струй подводного массажа.

Над бассейном было расположено огромное окно, из которого лился яркий солнечный свет. Только вот добраться до него не представлялось возможным, до него было метра три, не меньше, да и потолки здесь тоже уносились вверх на несколько метров. Лали все пыталась прикинуть, в каком здании они могли находиться, и на ум не приходило ничего, кроме довольно-таки большого особняка. Да, спальня, скорее всего, располагалась в какой-то башне, а ванная комната – в какой-то пристройке к ней.

Осмотрев комнату и дрожа всем телом, девушка наконец обнаружила то, что искала. Две просторные душевые кабинки располагались справа и слева от входа, как и две раковины, будто ванная была рассчитана на двоих.

Заметив справа халат на крючке, а также стопку из полотенец на столике, Лали поспешила к правой душевой кабинке, заскочила в нее, прикрыла дверцу и отрегулировала душ. Когда по телу потекли теплые, почти горячие струйки, принялась судорожно тереть ладонями скользкую в некоторых местах кожу, тут же покрывшуюся мурашками, будто пытаясь отмыться от собственного стыда и позора.

Как он смел?! Как он мог прикасаться к ней так?! Какое право он вообще имел так с ней обращаться?! Проделывать с ней такие ужасные вещи и насмехаться над ней?!

Схватила с полочки шампунь, поспешно вымыла волосы, затем принялась натирать им все тело, тут же смывая пену водой и намыливаясь вновь. Вспомнив, в чем он вымазал ее губы, умыла с мылом и лицо, а затем прополоскала рот. Отмывшись, наконец, закрыла лицо ладонями и долго стояла, ничего не воспринимая, просто позволяя воде литься на голову и омывать ее со всех сторон.

Опять пытаясь вспомнить хоть что-нибудь, пришла в полное отчаяние, потому что в голове была одна черная бездна. Неужели она могла добровольно пойти на это?! И вообще – кто такая «она»? Кем была та личность, которую она совершенно забыла?!.. Что если этот человек – ее враг, и все это ложь?.. Что если…

Из-за спины вдруг раздался звук открывающейся двери, и Лали вздрогнула, обернувшись через плечо и инстинктивно прикрывая грудь и низ живота. Сквозь запотевшие матовые стекла душевой кабины можно было различить лишь призрачный силуэт обнаженной мужской фигуры, но Лали не сомневалась, что это он.

Как ни странно, мужчина не проронил ни звука и сразу направился ко второй душевой. Боясь выйти, девушка напряженно прислушивалась к шуму воды и понятия не имела, на что решиться. Спальня, без сомнения, была заперта, так что бежать, пока этот монстр был в душе, не представлялось возможным. Однако, в спальне были огромные окна, которые стояли раскрытыми настежь… Вдруг до земли было не так далеко, и тогда…

Девушка закрыла воду, осторожно открыла дверцу кабинки и схватилась за полотенце, судорожно вытираясь и не отводя взгляда от мужского силуэта за стеклом. Тут же натянула на себя халат и поспешила к выходу. Ее мучитель даже головы не повернул в ее сторону, хотя она была практически уверена, что ее заметили… Что ж, это было неважно… Она просто должна была узнать, где находится.

Спальня оказалась пуста, окна закрыты, и воздух вновь стал прохладным и свежим. Лали приблизилась к одному из окон и прилипла к стеклу. Вид за окном так ее поразил, что около минуты она стояла без движения, завороженная представшей перед ней картиной бескрайнего лазурного моря, сейчас спокойного, умиротворенного, сияющего и слепящего миллиардами солнечных бликов.

А еще ее поразила высота… Девушка все же открыла окно и высунулась наружу. Здание, в котором она находилась, было построено на мысу, возвышающемся над водой, и одним из фасадов смотрело на каменистый берег, окруженный морем. Волны бились у его изножья, и от высоты кружилась голова. Впереди, справа и слева по всей территории мыса пышными кронами высились деревья и благоухали яркими цветами кустарники. Там был разбит сад с фонтанами, беседками и бассейнами. Только вот пробраться туда у нее пока никакой возможности не было…

Она вплотную прильнула к стеклу лицом, взглянула вниз и увидела прямо под окнами большой балкон или террасу, обставленную мебелью и украшенную кадками с деревьями и цветами. Вот если бы ей удалось вылезти из окна и спуститься на эту террасу…

– Ищешь пути к бегству? – произнес из-за спины невозмутимый мужской голос. Девушка резко обернулась, плотнее кутаясь в халат и скрещивая на груди руки в защитном жесте.

Вошедший в комнату мужчина в отличие от нее смущенным ничуть не выглядел. Обернутое вокруг узких бедер полотенце держалось так бесстыдно низко, что едва прикрывало топорщащееся под ним внушительное достоинство. Рельефные мускулы и скульптурно прекрасное тело, конечно же, нарочно было выставлено напоказ. По золотистой коже и особенно с волос стекали капельки воды, но на лице вновь была маска.

– Вы в маске и душ принимаете? – холодно приподняла бровь Лали, стараясь ничем не выдавать панику.

– Хочешь лично ее снять? – тут же ответил он, эффектно упирая мускулистые руки в поджарые бока и останавливаясь в какой-то паре метров от нее. Лали сглотнула. Со своим ростом выше метра девяносто и внушительным размахом плеч выглядел он устрашающе и почему-то вновь ее волновал. Однако сдаваться она вовсе не собиралась.

– Мы участвуем в конкурсе на самый оригинальный ответ в форме вопроса? – отчеканила она холодно.

– Ты ведь хотела увидеть мое лицо. Подойди и сними. Или трусишь? – прозвучало это так же бесстрастно, как и ее вопрос. Ни тени намека на насмешку.

Почему-то этот вызов в его словах взбесил. Неужели она и правда испугается?

Стремительно приблизилась, чтобы не успеть передумать. Протянула руку, сорвала с него маску и отбросила в сторону. Затем, словно от огня, отпрянула на шаг и замерла, рассматривая невозмутимое мужское лицо. Высокий лоб, прямые уверенные штрихи бровей, между которыми пролегла суровая складка. Чуть вьющиеся крупными локонами светлые волосы, сейчас мокрые насквозь и зализанные назад. Прямой правильной формы нос. Чувственно-спелые губы, плотно сомкнутые и, кажется, недовольные. Красивый, фактурный, эффектный мужчина, знающий себе цену. Он был не так молод, как показался ей вначале. Вовсе не мальчишка, а мужчина. На вид ему можно было дать около тридцати, может, чуть больше. Во взгляде уже поселилось приходящее с возрастом безразличие, непроницаемость и искушенность.

Нет, она не помнила это лицо, не помнила этого человека… По спине пробежался холодок, а потом жар воспламенил щеки, когда вспомнила вдруг, чем они только что занимались в постели. Что он с ней делал… Внутренняя дрожь вернулась, и Лали невольно попятилась, хотя мужчина даже не думал сдвигаться с места.

– Тебе, должно быть, страшно, Лали… Но страх это не главное… Ты здесь ради удовольствия и острых ощущений, а не ради мучений.

Не стала спорить, хотя много чего могла бы ему на это возразить.

– Я хочу прочесть приложение к договору. То, в котором оговариваются все детали, – потребовала она уверенно. По крайней мере, это дало бы хоть какую-то определенность.

– Ты сможешь ознакомиться с ним только после окончания срока действия договора, чтобы убедиться, что я соблюдал все условия. А сейчас ты можешь задавать мне любые вопросы. Я постараюсь ответить на все откровенно и подробно… насколько это в моих силах.

Открыла было рот, но смутилась. Он правда думал, что она станет спрашивать его об интимных подробностях этого идиотского контракта или как?.. Впрочем, по ледяным стекляшкам глаз сразу становилось понятно, что ему плевать на ее стыд и смущение. Эти чувства ему неведомы, поэтому на понимание, сочувствие, снисхождение едва ли стоило рассчитывать.

– Вы что же, даже можете меня ударить? – спросила бесстрашно, высоко задрав подбородок.

– Я не бью женщин, если ты о бытовом насилии. Но я могу наказать тебя поркой, которая не нанесет никакого вреда твоему здоровью. К тому же, это не самый мой любимый метод, хотя тебе, скорее всего, он понравится. Ты из тех, кто любит острые ощущения и контрасты. И все же надеюсь, что ты более разумна и уравновешена, чем кажешься на первый взгляд.

Лали вспыхнула.

– Вы слишком высокого мнения о себе и своих методах. И позвольте задать вам вопрос. Вы часто вот так продаете себя девушкам за деньги?

– Я продаю свои методы, как ты выразилась, очень богатым женщинам. Только тем, которые в моем вкусе, и только если наши предпочтения совпадают. За их деньги я имею их, как хочу. Это взаимное удовольствие. Поверь, ты тоже останешься довольна, когда к тебе вернется память.

– А если нет?

Красивые мужские губы скривились в едва заметной улыбке.

– Я компенсирую тебе моральный ущерб материально. Только едва ли это потребуется. Пойдем завтракать, Лали. Тебе нужно подкрепиться.

Вот так запросто оборвав волнующую ее тему, он развернулся и направился к столу, накрытому у окна. Занавески были задвинуты, моря не было видно, но теперь Лали знала, что оно там есть, и от этого в груди все трепетало. Наверное, она любила море… или оно внушало мысль о свободе, которой ее лишили.

Девушка тоже прошла к столу. Только увидев еду, вдруг поняла, насколько голодна. Вчерашний ужин едва ли можно было считать сытным, учитывая, что она сама его испортила. Да и кусок тогда ей в горло не лез.

Желудок скрутило судорогой, но она не собиралась набрасываться на все, словно с голодного края. Чинно уселась за стол, стараясь не смотреть в сторону полуобнаженного мужчины, который налил ей и себе дымящегося кофе из турки и развалился в кресле напротив. Видимо, отводить взгляд хотя бы иногда из вежливости ему даже не приходило в голову. Он просто потягивал кофе и неспешно скользил по ней глазами, пока она ела. Будто прикидывал что-то или строил одному ему известные планы.

Кроме ледяного йогурта со свежими ягодами ежевики, малины и клубники, а также нежных сливочных сыров, Лали предпочла съесть круассан, принялась намазывать на него джем, но уже не выдержала слишком пристального к себе внимания.

– Может, перестанете уже пялиться, господин? – не без сарказма заметила она. Эта бесцеремонность раздражала, и молчать, полностью покорившись его воле, совершенно не хотелось.

Пронизывающий взгляд, покалывающий холодными осколками, царапнул как-то неприятно.

– Известная модель не любит, когда на нее смотрят? – с ответным сарказмом парировал он. – Думаю, эксгибиоционизм – часть тебя. Ты должна испытывать удовольствие от посторонних взглядов…

– Если это и так, я этого не чувствую, – проворчала недовольно. Виктор в раздумье поджал губы.

– Возможно, подсознательно сопротивляешься этому чувству в стрессовой ситуации… А, возможно, этого никогда в тебе и не было. Человеческая натура загадочна. Некоторые выбирают себе род деятельности вопреки. Ради удовлетворения собственных амбиций и подпитки гордыни они готовы практически на все.

– Считаете себя знатоком душ? – нахмурилась Лали.

– Никаких душ не существует. Есть лишь тело, химические процессы в нем и его потребности. Оно диктует нам желания, дает умственные и физические возможности и формирует наш характер, к этому добавляется приобретенный опыт и воспитание. О женском теле и его реакциях я знаю все или почти все, так что вполне способен предугадать некоторые предпочтения…

– Да вы тонкий психолог, господин, – вновь со злой усмешкой выдала она. – Не так уж трудно рассуждать о чужих предпочтениях, если навязывать их другим насильно и выдавать свои желания за чужие.

– Я не настолько самонадеян, Лали… – похоже, ничуть не обиделся Виктор. – Для того, чтобы не ошибиться в предпочтениях, и предусмотрен контракт и приложение к нему. Но, похоже, тебя мучают сомнения и недоверие. Я готов предъявить тебе безоговорочные доказательства того, что ты согласилась на подписание добровольно. Точнее говоря, я покажу тебе видео, которое разрешит все твои сомнения. Это тебя успокоит?

Напрягшись, девушка замерла на вздохе, пытаясь оценить услышанное.

– Возможно… – настороженно произнесла она после некоторой паузы.

– Однако в ответ я потребую исполнения моего желания, которое выходит за рамки твоих предпочтений, указанных в приложении, – последовало ожидаемое продолжение. Виктор откинулся на спинку кресла и чуть склонил набок голову, продолжая бесцеремонно рассматривать свою гостью.

– Могу себе представить, что это за желание… – Лали презрительно хмыкнула, закатив глаза.

– Это едва ли… – хмыкнул он в ответ. – Зато у тебя есть выбор… – мягко заметил ее собеседник, поджав губы и с наслаждением отпив глоток кофе из чашки.

– Какой же это выбор?! – вспылила она. – Это издевательство! Был бы у меня выбор, я бы тут больше минуты не оставалась!

– Что ж, такой опции не предусмотрено договором, – Виктор пожал плечами, и Лали всю передернуло от этого небрежного тона и жеста.

– Тогда почему бы вам просто не предъявить мне эти чертовы доказательства, раз я все равно в ваших руках?! – выпалила она, хватаясь за подлокотники кресла и подаваясь вперед.

Виктор отставил чашку с кофе на столик и тоже немного наклонился вперед, опираясь локтями о колени и переплетая пальцы.

– Потому что я люблю играть со своими игрушками… и потому что я хочу от тебя большего, чем предусмотрено договором… – ответил с невозмутимым спокойствием и откровенностью.

По его холодным глазам она в очередной раз почувствовала, что этому человеку чужда жалость. Он и правда забавлялся, как ему заблагорассудится… А еще, возможно, питал к ней какие-то не слишком добрые чувства… Почему? За что?.. Незнание бесило и пугало, черт возьми…

– Чего именно вы хотите? – со всей серьезностью поинтересовалась она.

– Так это не работает, Лали… – покачал головой он. – Никаких объяснений заранее я давать не собираюсь. Но обещаю – будет приятно.

– Нет! – категорично отрезала она, выдохнув.

– Нет? – мужчина приподнял бровь.

Девушка облизала губы, мучаясь сомнениями.

– Нет, – выдохнула она мягче и помотала головой.

Виктор медленно встал, подошел и замер, нависнув над ней громадой своего великолепного тела и глядя в поднятые на него шоколадные глаза. Лали выпрямилась в струнку, вся напрягшись. Тоже замерла, ожидая худшего и внутренне готовясь сопротивляться.

Не выдержав острого взгляда зеленых глаз так близко, опустила голову. Невольно прошлась глазами по мускулистому мужскому телу в капельках воды. Кончики его пальцев коснулись ее волос. Они защекотали кожу, и Лали слегка отпрянула. Мужчина убрал руку и цокнул языком, изображая недовольство, потом развернулся и направился куда-то на другой конец комнаты.

Лали проследила за ним взглядом, чувствуя, как вся она начинает дрожать. Пришлось впиться пальцами в подлокотники, чтобы не выдать паники.

Виктор открыл ящик прикроватной тумбочки и вынул оттуда нечто похожее на ремешок. Затем вернулся и на этот раз подошел вплотную.

Лали вновь отодвинулась и попыталась вскочить с места. Только не успела. Он перегородил собой путь к отступлению, вклинил колено ей между ног, к тому же вдруг поймал ее за волосы на затылке, а второй рукой подцепил подбородок, задирая его вверх и заставляя ее посмотреть ему в лицо. Унизительно, черт возьми!

Девушка мотнула головой, чтобы избавиться от этой хватки. Только он вновь ее поймал. От жестких прикосновений его пальцев по коже почему-то побежали мурашки, по спине – волна жара. Обескураженная и напуганная, она толком не успела оценить, что происходит. Между тем вокруг ее шеи за доли секунды обвился широкий кожаный ремешок… Ошейник, черт возьми! Виктор застегнул его под подбородком так ловко и незаметно, что она толком не успела среагировать. Когда дернулась и схватилась за его руки, чтобы вырваться, ее уже крепко удерживали, не позволяя шелохнуться.

Продев указательный палец в кольцо на ошейнике, Виктор притянул голову девушки к низу своего живота и зарылся пальцами свободной руки в шелковистые черные, как ночь, локоны. Ее руки судорожно схватились за его бедра, пытаясь оттолкнуть, но тщетно. Он ощутил ее напряжение… как она пытается вырваться, чувствуя его пульсирующий твердый член, прижавшийся к ее щеке сквозь полотенце.

– Ты слишком строптивая, куколка… – мягким полушепотом протянул он, поглаживая ее волосы. – Я очень терпелив, но ты должна запомнить, где твое место, что запрещено, а что разрешено. – Он слегка тряхнул ее, натягивая ошейник, чтобы поумерить ее прыть. Тут же почувствовал, как она впилась когтями в его кожу и вновь попыталась оттолкнуть и встать.

– Отпусти!

Виктор потянул ее на себя, поднимая на ноги и приближая к себе ее лицо. Полотенце сорвалось с его бедер и упало на пол. Левой рукой удерживая ее за ошейник, правой притянул к себе гибкое женское тело.

– «Прошу милости, господин», – поправил он нравоучительно, дыша ей в лицо. – Ты быстро забываешь, кто здесь хозяин.

– У меня нет никаких хозяев, – прошептала едва слышно, но упрямо. Воинственный котенок, пытающийся шипеть и выпускать когти, но сейчас такой беспомощный и трепещущий… Ничего, приручать диких кошечек – его любимое занятие.

Капли с его волос упали ей на лицо, заставив вздрогнуть и заморгать в растерянности. Склонившись ниже, губами почти коснулся ее губ.

Сама не зная почему, замерла в ожидании поцелуя, ловя его дыхание приоткрытым ртом.

– Я твой хозяин, Лали. А ты моя цепная зверушка, – произнес Виктор и отстранился, вовсе не собираясь ее целовать. – К сожалению, сейчас мне пора уходить. Да и тебе пора к себе, – продолжил он. – Я вернусь через какое-то время. Хочу, чтобы к моему приходу ты приняла душ и надела то, что тебе принесут. Ошейник не снимать. Также даю тебе время подумать насчет моего предложения. А сейчас свободна. Скоро за тобой придут и проводят в твою комнату. – Мужчина выпустил ее ошейник, слегка оттолкнул ее в сторону и развернулся, чтобы уйти.

Лали смотрела на него широко раскрытыми глазами, жадно вбирая воздух. В ее груди бурными всплесками поднимался гнев, будто извержение слишком долго спавшего вулкана. Это унизительное обращение… эти болезненные рывки, хватки, толчки… Эти сладкие и одновременно сводящие с ума провокации! Она ненавидела, когда с ней так обращались! И ненавидела то неуместное волнение, слабость и томление, которые испытывала всякий раз, когда этот тип к ней прикасался.

– Да пошел ты! – выпалила ему в спину, как можно громче, наверное, чтобы самой было не так страшно. А еще запустила в него первое, что подвернулось под руку. Это оказалась подушка с кресла, на котором она только что сидела. Два неконтролируемых безумных порыва – от безысходности, от возмущения, от странной обиды на его равнодушие и высокомерие!

Подушка попала ему в затылок и упала к ногам. Мужчина остановился и медленно оглянулся через плечо. Она заметила, как напряглась его челюсть, когда он стиснул зубы и поиграл желваками. Даже успела отметить для себя, что у него красивый профиль… мужественный, жесткий, бескомпромиссный… Когда он повернулся к ней во всей красе обнаженного натренированного тела, стало не по себе… Зачем она опять его провоцировала? Кажется, он действовал на нее как-то странно… Кажется, она запуталась…

Лали попятилась, но уже было поздно. Мужчина ринулся на нее горячей мощной громадой. Не успела она и пискнуть, подхватил на руки и закинул себе на плечо. Воздух разом испарился из легких, и она совершенно забыла, как вернуть его обратно.

Попыталась ухватиться хоть за что-нибудь и вонзила когти ему в спину. Под пальцами напряглись стальные мышцы, по его шелковой влажной коже, кажется, потекла кровь. Страх накрыл с головой. Она вновь нарвалась?..

Судорожно хватала ртом воздух, пока ее стремительно несли куда-то, распахивая по дороге двери. Потом тряхнули рывком, вновь ставя на ноги и жестко притиснули к стене. Грубые пальцы крепко сжали горло под подбородком, задирая вверх голову. Вторая рука резко дернула пояс на ее халате, широко его распахивая, затем сорвала халат с ее плеч, бросив к ее ногам. Обнаженное мужское тело тут же обожгло своей бесстыдной близостью и возбуждением.

– Смотри мне в глаза, Лали, и послушай внимательно, что я тебе скажу, – прорычал ей в губы. – Еще раз обратишься ко мне на «ты», пожалеешь. Еще раз начнешь возражать и хамить, пожалеешь вдвойне. Поверь, порка – далеко не самое страшное, что могла себе нафантазировать в БДСМ маленькая дерзкая и испорченная девственница. Твой список внушает мне некоторые сомнения и опасения, поэтому пока что я осторожен, но нарываться – плохая практика. Я не пойду у тебя на поводу. С каждым разом будет становиться все хуже, если ты не уймешься, поверь. А еще тебе постепенно захочется все больше моего внимания. Психологическая зависимость естественна при подобных обстоятельствах. Так вот мое внимание можно получить двумя способами. Ты можешь быть послушной… – Его большой палец проскользнул по ее губам, вызывая непонятное волнение и тепло внизу живота. – За послушание ты будешь получать поощрения. Однако, – его рука скользнула вниз, пройдясь по груди, отчего сосок тут же затвердел и оказался зажатым между его пальцев, – если тебе больше нравится быть наказанной… – пальцы на соске сжались сильнее, заставив девушку вздрогнуть и выгнуться, потому что между ног яркой искрой вспыхнул огонь, – я буду наказывать тебя раз за разом за твои проступки. И если еще раз посмеешь все здесь разбить, убирать за собой будешь сама.

Не успела Лали сделать вздох, как ее развернули и оттолкнули спиной вперед вглубь комнаты, а Виктор вышел в холл, хлопнув дверью и щелкнув замком. Около минуты не могла прийти в себя и поверить, что он ее не тронул, не причинил боли, не наказал. Впрочем, внутри тут же все упало. Он сказал, что сейчас занят, так что рассчитывать на поблажки впредь едва ли стоило. Его угрозы звучали более чем убедительно. Играть с огнем категорически не хотелось, но и от мысли стать чьей-то игрушкой тоже тошнило.

Немного придя в себя и оглядевшись, она обнаружила себя в своей спальне, только полностью прибранной и опрятной, как в самом начале. А еще на место вернули то самое кресло, от которого по коже побежал леденящий озноб. Лали даже отсюда разглядела, что верх его спинки, подлокотники и ножки были предусмотрительно снабжены кольцами, за которые можно было крепить цепи, ремни или наручники. Такие же кольца, которые раньше не замечала, обнаружила и на спинках кровати – в изголовье и изножье. Или, может быть, их тут и не было раньше?..

Сердце похолодело, от лица отлила кровь, а пальцы невольно потянулись к собственному ошейнику. Подняла с пола халат, поспешно в него завернулась. На негнущихся ногах обреченно прошла к постели и тут заметила на том же самом журнальном столике уже знакомую черную папку, а еще – несколько модных журналов.

Подошла и взяла договор в руки, раскрыла, пролистала. Тот же самый текст, любезно распечатанный для нее вновь… Захотелось выматериться, но взгляд нечаянно задержался на одной из обложек Marie Claire.

Лицо девушки показалось знакомым. Кажется, это была она сама, только в образе… Темно-каштановые, почти черные волосы выпрямлены, разделены на прямой пробор, и двумя шелковыми волнами ниспадают за плечи. Выразительный вечерний макияж, волшебные глаза восточной красавицы из «Тысячи и одной ночи». Белоснежный деловой костюм, пиджак на голое тело. Упругие пышные груди скрывает лишь роскошный полупрозрачный топ, сплетенный из золотых цепочек, бриллиантов и рубинов. Под этой драгоценной «кольчугой» едва заметно угадываются соски, но это, конечно, не пошлый стиль PlayBoy, это Высокая мода…

Пальцами сдвинула журналы, рассыпая их по столу… Десятки лиц и образов смотрели на нее глазами девушки, которую она мельком видела в зеркале в последние два дня. Только вот Лали совсем ее не помнила.

«Лали Орбелиани…» – произнесла она одними губами, тщетно пытаясь вспомнить, звал ли ее так кто-нибудь, кроме ее похитителя. Пока что она предпочитала думать, что он ее похитил, не желала верить, что могла согласиться на все это добровольно. Так было проще принять свое положение, несмотря на то, что похищение ничуть не казалось лучшей долей…

Открыла один из случайно выбранных журналов, пролистала, пока не нашла собственную фотосессию. Провела кончиками пальцев по глянцевым снимкам черноволосой красавицы в бикини с восхитительной шелковой золотистой кожей и идеальными женственными формами. Она смотрела дерзко, с вызовом, провокационно и манко. Красотка лежала на светлом песке на фоне ослепительно сияющего моря. Влажные пряди локонов прилипли к щеке, легкий бриз разметал на фоне голубого неба черные кудри. Губы соблазнительно приоткрыты, демонстрируя белоснежные ровные зубки. Одна бровь вызывающе-вопросительно вздернута, подбородок гордо приподнят.

Перелистнула страницу и прочла заголовок. «Великолепная Лали. У нее драгоценное имя1, божественная фигура, лицо ангела и сердце львицы». Далее следовало интервью с ней, в котором она рассказывала, как начинала свою карьеру. В Тбилиси она участвовала в конкурсе Мисс Грузия, но заняла лишь четвертое место. Однако, ее заметили и стали приглашать на съемки. Сначала она снималась в какой-то рекламе, вовсе не мечтая о карьере супермодели, ей просто нужны были деньги на учебу. Потом ее фото каким-то чудом заметил агент Elite Model Management и пригласил принять участие в престижном международном конкурсе моделей Look of the Year, который в тот раз проходил в Париже. Она стала одной из победительниц и получила контракт в качестве первого приза. От того контракта ей пришлось отказаться, потому что ей было необходимо продолжить учебу. На этом настаивали родители. Тем не менее, ее карьера модели пошла на взлет, и сменить место жительства на следующий год ей все-таки пришлось, когда ей предложили длительную работу в Лондоне за баснословный гонорар. Даже родители оказались не против такого карьерного скачка, хотя Лали росла в традиционно строгой грузинской семье.

В другом интервью на целую страницу шли ничего не значащие вопросы вроде: «Ты говорила, что любопытна. Какие еще качества тебе присущи?» или «Ты все решаешь сама?» или «Есть ли у тебя подруги среди манекенщиц?» или «Ты любишь интервью?». Лали изо всех сил пыталась по ответам составить для себя некое представление о том, кем она была когда-то, но ничего кроме безликого среднестатистического и довольно банального образа некоей модели у нее не складывалось. К тому же ее собственные ответы, которые она пыталась мысленно составить заранее, практически не сходились с приведенными в журнале.

А вот фотографии завораживали своей безупречной красотой: нежный золотистый загар, шикарные волнистые водопады черных волос, большие по-восточному загадочные карамельные глаза, высокий слегка закругленный лоб, аккуратный прямой немного укороченный носик, крупные чувственные губки, очень нежное лицо правильной овальной формы с приятно округленным подбородком и немного впалыми щеками, которые эффектно выделялись при правильной подсветке.

Собственное тело тоже не могло не завораживать. Наверное, оно и правда было божественным, потому что большинство снимков хотя и относились к выдержанному уровню top-fashion, все же несли на себе отпечаток эротизма. Дикая Лали в леопардовом купальнике держит на цепи трех леопардов. Нежная Лали в кружевном белоснежном белье среди белых орхидей. Страстная Лали на рояле в черном сверкающем бриллиантами топе, лакированных туфельках с острыми носиками и стрингах. Распутная Лали голосует на трассе в джинсовой мини и драных колготках. Невинная Лали обнаженной сладко потягивается на шелковых простынях. Лали – королева на троне. Лали – дерзкая девчонка в черной коже на байке. Лали – светская дама в скромном элегантном платье и со строго убранной прической, зато на шее, на запястьях и в ушках – произведения искусства от Graff Diamonds. На многих снимках на теле модели не было никаких татуировок. Затем они появились…

По самое горло насмотревшись этих гламурных изысков, Лали запустила журнал в стену, схватилась за голову, подскочила с места и заметалась по комнате как загнанный зверь. Что же это такое? Ни телефона, ни планшета, ни телевизора, ни ноута, ни даже радио… Вообще никаких представлений о внешнем мире, о ней самой… И только эти чертовы журналы с девушкой, которая казалась абсолютно чужой!

Лали подошла к зеркалу, вглядываясь в собственные черты, провела ладонью по слегка неровной от шрамов коже на бедре, где была татуировка. Что это за отметины? От чего можно было получить такие? На ожоги не было похоже… на порезы тоже… Только выжженная память не предлагала никаких ответов… Да и человек, держащий ее в плену, похоже, не собирался помогать ей вспомнить все.

Если судить по часам, день вновь клонился к вечеру, а она так и просидела одна взаперти, непонятно чего ожидая. Вопреки ее опасениям, Виктор не пришел к ней перед сном, чтобы сделать укол. Вместо него явился человек, который назвал себя врачом. Он со всей серьезностью провел медицинский осмотр, проверил реакции, сделал экспресс-тесты, расспросил о самочувствии, а затем подвел итог: ее состояние удовлетворительно, и противопоказаний к инъекциям нет. После этого он достал из своего чемоданчика шприц с препаратом и замер в позе вежливого и терпеливого ожидания, пока она освободит руку.

– Я не хочу делать укол, – возразила Лали, упрямо качнув головой. Мужчина не проявил ни малейшего волнения на этот счет, лишь понимающе улыбнулся, поправив очки в тонкой оправе.

– Простите, но ничем не могу помочь в этом вопросе, – несколько виновато пояснил он. – Вы подписали контракт. Я всего лишь оказываю вам услуги в соответствии с вашими же пожеланиями.

Слушать эту заевшую пластину ей уже порядком поднадоело, но рядом с этим медиком она почему-то потеряла всякую веру в смысл своего сопротивления. Она не чувствовала, что от него исходит угроза. Она растерялась… Она сама не знала, что и как говорить, чего требовать…

– Пусть… – запнулась она, – пусть тогда лучше придет Виктор. Я… я хочу с ним поговорить.

Врач вновь понимающе кивнул, но остался непреклонен.

– На данный момент Виктор Сергеевич недоступен. Как только он освободится, то обязательно вас посетит. Будьте умницей, Лали. Инъекции необходимо делать по схеме. Дозировка четко рассчитана на каждый день и постепенно будет снижаться. Вам не о чем переживать. Просто примите ситуацию, доверьтесь и не думайте о плохом.

Горько усмехнувшись, девушка откинулась на подушки и закрыла лицо руками. Затем заставила себя собраться.

– Хотя бы объясните, как все это работает…

– Охотно, если вам станет от этого легче. Несколько дней назад, практически сразу после подписания контракта, вам ввели основной препарат, который заблокировал воспоминания обо всех событиях вашей жизни. То, что мы колем вам сейчас, всего лишь поддерживает его эффект. Механизм довольно прост и не имеет побочных действий. Ваше состояние тоже это подтверждает. У вас нет ни малейших причин для опасений.

Лали тяжело вздохнула. Как «убедительно» и «очевидно»… Медик рассуждал об этом как о рутине. А пробовал ли он побывать на ее месте?

– Что будет, если я откажусь? Если я вам не позволю? – начала вновь сердиться она.

– Вы все равно получите дозу так или иначе. Например, во сне. Либо в той форме, в какой решит исполнитель по вашему контракту. Вы ведь читали условия.

От последних слов по коже пробежался морозец. Расспрашивать дальше совершенно расхотелось. Методы Виктора были очевидны и понятны. Она ходила по кругу и она попала в западню, из которой не было выхода.

Позволив врачу наконец сделать свое дело, отвернулась, накрылась одеялом и свернулась калачиком, потирая уколотую руку. Он вновь сказал ей нечто ободряющее, но она уже не стала слушать. Вместо этого пыталась понять свои ощущения от инъекции, но, кажется, ничего не чувствовала… Только растерянность, смутное ощущение опасности, а еще стыд за то, что она испытывала рядом с Виктором, стоило ему приблизиться, прикоснуться бесстыдно и требовательно…

Следующий день вновь прошел в неведении и тревогах. Правда, его слегка разбавили новые посетители из числа обслуживающего персонала. Они предлагали ей различные услуги вроде массажа, расслабляющих спа-процедур и всего спектра услуг салона красоты… Поначалу она смотрела на пришедших как на умалишенных. Неужели эти люди правда считали, что в таком положении и состоянии ей был нужен массаж или маникюр? Тем не менее, убедиться, что все это всерьез, ей пришлось очень быстро, когда в комнату уже принесли специальную массажную койку. Это стало последней каплей. Лали вскочила на ноги и так наорала на массажистку и ее ассистентов, что им оставалось только молча уйти, быстро забрав с собой все свои принадлежности. Впрочем, сильно удивленными или шокированными они не выглядели. Все вели себя так, будто все шло по плану и все было в норме. Боже, как это ее бесило и сводило с ума!

Ближе к вечеру, когда Лали уже совсем было поверила, что ее оставили в покое, в дверь вдруг постучали и, как всегда, вошли, не дожидаясь ее согласия. Одна горничная прошла в комнату с огромной плоской белой коробкой в руках и положила ее на постель. Другая в это время дежурила у входа. Интересно, если бы Лали попыталась бежать, они набросились бы на нее и скрутили?..

Все это время она пыталась хоть что-то рассмотреть в приоткрытую дверь. Вот и сейчас, глядя мимо «дежурной», девушка попыталась разглядеть, что располагалось за дверью. Пока Виктор нес ее на плече головой вниз она не очень-то могла смотреть по сторонам, разве что прикинула, что их спальни располагались совсем близко друг от друга. Из-за двери шел яркий солнечный свет, и ей невыносимо захотелось туда. Черная комната, хоть и была очень просторной и хорошо освещенной, давила на нее со всех сторон своей мрачностью, замкнутостью, сконцентрировавшимся в ней напряжением. Интересно, он всегда держал здесь своих… кукол для забав? От одной только мысли об этом стало противно.

Между тем, горничные покинули ее спальню, не забыв, как всегда, щелкнуть снаружи ключом. Девушка подошла к постели и отбросила крышку с коробки. На складках из кремово-золотистого атласа пышными облаками лежало полупрозрачное кружево с простым рисунком «сеточка». Все оно было расшито волшебными узорами в виде переплетающихся цветов из золотых нитей, золотых паеток и жемчуга. Даже сомнений не оставалось, что работа ручная и очень искусная… От такой красоты дух захватывало… Если бы только Лали не знала, чье это было преподношение, она бы прыгала в предвкушении примерить подобный наряд…

Там же обнаружились бессовестно прозрачные и крошечные бикини, тоже покрытые золотыми узорами и с прорезью между ног, по краю вышитой жемчугом. В уголке примостились золотистые босоножки, будто сотканные из ажурных теней, отбрасываемых экзотическими растениями…

А еще среди складок юбки лежала маленькая черная с золотым ободком и золотым силуэтом розы открытка, открыв которую, Лали прочла несколько слов, написанных витиеватым каллиграфическим почерком: «Будь готова в 7». Девушка скривила губы в невеселой скептической усмешке. Большой мальчик предпочитает поиграть в игру «Одень Барби, раздень Барби»?..

Провела ладонью по лицу, закрыв глаза. Что ей делать? Играть по его правилам? И правда подчиняться во всем? Или… Она стиснула зубы, пытаясь представить себе ужасы БДСМ, которые рисовало богатое воображение. Может, память и подводила ее, когда дело касалось событий собственной жизни, но уж святой невинностью она точно не была, если могла себе очень хорошо представить, каким может быть жесткий БДСМ… Она правда предпочитала все это?.. Или желала попробовать?.. Или он просто водит ее за нос своими запугиваниями, прекрасно зная, что иных способов воздействия у него не будет из-за условий контракта?.. Рисковать, проверяя, так ли это, почему-то совершенно не хотелось.

Лали вытащила из коробки платье и разложила на постели. Ох… Дыхание вновь перехватило, и пальцы невольно потянулись к богато расшитой ткани… Она прекрасно могла себе представить, насколько кропотливым был такой труд – создать вручную всю эту красоту…

Конечно, без откровенности не обошлось. Юбка платья была длинная в пол, а вот лиф состоял лишь из двух «лепестков» ткани, едва прикрывающих груди и держащихся на тоненьких бретельках, застегивающихся сзади на шее. Спина оставалась полностью обнаженной, как и бока… Да она вообще будет в нем практически голой… В голове тут же нежданно-негаданно промелькнули откровенные фантазии, как этот нахальный Виктор легко проникает ладонями под лиф, лаская груди… или одним движением отпускает застежку на шее, и она оказывается беззащитно голой в его объятьях.

Господи… К щекам прилила кровь, во рту пересохло, от нехватки кислорода под ребрами жгло и болело… а еще соски затвердели, откликнувшись на распутные мысли… и между ног мучительно обожгло и запульсировало… Что такое он с ней сделал? Подсунул ей какой-нибудь афродизиак? Вколол наркотик? Что вообще он ей колол?..

Вспомнив, что в комнате могли быть видеокамеры, заставила себя не проявлять лишних эмоций, хотя обнаженное тело Виктора так и стояло перед глазами, а ощущения от его близости будто впитались под кожу, дразня миллионами чутких щупалец.

В этой комнате можно было сойти с ума от бездействия и замкнутого пространства, потому в голову и лезли всякие сумасшедшие мысли. Может быть, на то и было рассчитано, чтобы полностью подчинить ее волю…

Вдруг на ум пришло одно единственное занятие, которое могло ее сейчас отвлечь – физические упражнения. Да, кажется, она регулярно занималась чем-то подобным, потому что знакомые движения она вспомнила мгновенно. Оставалось только разыскать для этого какую-то подходящую одежду, переодеться и не думать ни о чем, пока не придет время участвовать в новой партии… в чьей-то чужой партии, правила которой были ей неизвестны и непонятны. А еще занятия спортом давали возможность подумать о побеге без нервов и психозов. Они помогали абстрагироваться. Для начала ей следовало хоть как-то изучить дом и, возможно, его обитателей.

Глава 6

Сегодняшняя деловая встреча прошла для Виктора более чем успешно, и он, наслаждаясь скоростью и волшебной погодой, гнал спортивный автомобиль по трассе, тянущейся вдоль моря. Когда зазвонил мобильный, он нехотя чуть сбавил скорость, бросил взгляд на монитор на панели управления с входящим видеозвонком и включил громкую связь.

– Как там поживает твоя новая игрушка? – спросил насмешливый женский голос, а его обладательница, роскошная загорелая блондинка в нежно-бирюзовом купальнике, растянувшаяся на лежаке у бассейна, лениво потянула через трубочку коктейль из половинки ананаса. – Судя по тому, что ты доволен, как мартовский кот, она кусается и царапается. Тебя ведь это заводит?

Мужчина больше не смотрел на девушку, продолжая следить за дорогой и любоваться морем, пронзительно голубым небом и сочной темной зеленью, пышными шапками обступившей белые домики на берегу.

– Это хороший бонус к остальным приятным моментам, – ответил он тем тоном, каким отвечают друзьям, у которых есть все права выспрашивать о чем угодно. – Однако, у меня есть некоторые сомнения.

– В чем дело? – насторожилась блондинка, хотя скорее из любопытства, чем из искренней встревоженности.

– Она… – Виктор чуть нахмурился, подбирая слова, – слишком изменилась после потери памяти…

– О, такое бывает, ты же знаешь… – Блондинка небрежно отмахнулась. – Адаптируется через неделю-другую.

Мужчина поджал губы и с сомнением качнул головой.

– Ты уверена, что все было сделано в соответствии с нашими стандартами? – уточнил он, вдруг став серьезным. – Ничего не могли напутать с дозировкой или составом препарата?

– Нет, что ты… – девушка даже растерялась от подобных подозрений. – Врачи не станут так рисковать. Им ведь отвечать головой за состояние клиентов. Какие конкретно странности тебя беспокоят?

– Видишь ли… – Виктор вскользь тронул подбородок. – Она слишком неискушенна во всех отношениях… И она девственница, о чем не указала в контракте заранее.

– Даже так… – Лицо блондинки стало серьезным. Она уселась повыше и отставила в сторону коктейль. – Что ж, меня это нисколько не удивляет, – тем не менее, заявила она после некоторой паузы. – Лали та еще комедиантка. Во всем любит эпатаж. Похоже, и тебя ей все-таки удалось шокировать и провести, не так ли? Значит, этот ее имидж разнузданной любительницы приключений на одно место – всего лишь пыль в глаза… Может, это показалось выгодным продюсерам и имиджмейкерам, а она вовсе не такая, какой хочет казаться… Кстати, ты ведь лично ее проверил? – На последнем вопросе блондинка попыталась вновь разрядить обстановку, изменив серьезный тон на кокетливый.