Читать онлайн Когда не везет. Советы сердца в трудные времена бесплатно

Благодарности

Особую признательность выражаю Лин ван де Бунт – она не только сохранила многочисленные аудиозаписи разговоров, оказавшихся впоследствии на страницах этой книги, но и потратила немало времени, чтобы найти замечательных людей, сумевших «расшифровать» их. Вам я говорю отдельное спасибо: Хайди Утц, Рекс Уошборн, Джини Дэвис, Айлин. Спасибо Биллу Феллу – на его компьютере оказалось немало ценного материала. Спасибо Лиин – ей удалось разобраться с древними записями, в которых никому другому не было понятно ни слова. Эта книга вряд ли появилась бы на свет без помощи моего близкого друга и редактора Эмили Хилборн Селл – она переработала целый ворох неотредактированных заметок, превратив их в книгу. Я бы вряд ли издала хоть что-нибудь, если бы не ее выдающийся талант, трудолюбие, граничащее с упрямством, и невероятной силы самоотдача. Я счастлива, что мы продолжаем работать вместе.

Введение

В 1995 году я ушла в продолжительный отпуск, затянувшийся на год. На протяжении двенадцати месяцев я не делала ровным счетом ничего. Этот период стал самым захватывающим временем в моей жизни! Он принес с собой новый духовный опыт – ранее мне не доводилось переживать ничего подобного. Я только и делала, что расслаблялась: много читала, гуляла, спала. Потом готовила, ела, медитировала и что-то писала. У меня не было ни плана, ни расписания, никаких «важных дел». Это было действительно свободное время, и я многое открыла для себя заново в этот год. В какой-то момент я начала внимательно изучать содержимое двух картонных коробок – внутри оказалось обширное собрание аудиозаписей моих бесед, состоявшихся где-то между 1987 и 1994 годами. Они не были связаны какой-то одной темой – в отличие, скажем, от лекций о датуне[1], которые впоследствии вошли в книгу «The Wisdom of No Escape», или бесед об учении лоджонг[2], легших в основу книги «Start Where You Are». Время от времени я рассматривала расшифровки. Материал оказался «разношерстным» – что-то казалось слишком педантичным, а что-то вызывало смех. Было одновременно интересно и трудно копаться в ворохе мною же сказанных слов. Постепенно, вчитываясь больше и больше, я заметила нечто интересное: где бы я ни находилась, о чем бы ни говорила, все эти годы сквозь мои учения красной нитью проходила одна-единственная тема – грандиозная потребность в майтри (любовь и доброта по отношению к себе самому) и последующее пробуждение бесстрашного отношения к своим страданиям и сочувственного – к страданиям других людей. За каждой фразой стояло утверждение, что человек способен обрести покой, сбросить с себя оковы боли и вступить на новую, неизведанную землю. Кроме того, в беседах я повторяла о необходимости перестать делить мир на противоположности. Наоборот – нужно принять то, что мы обычно отрицаем. Мой учитель Чогьям Трунгпа Ринпоче называл такое поведение «ударом об острый угол». Я осознала, что в течение семи лет всего-навсего пыталась усвоить и передать крайне важные (но иногда весьма дерзкие!) наставления, которые Трунгпа Ринпоче давал своим ученикам сам.

По мере сортировки материала я все больше осознавала, что предстоит потратить немало времени, прежде чем можно будет в полной мере оценить то, чему я учила людей. Тем не менее я четко ощутила, как простое следование советам Ринпоче и передача этого опыта другим людям привнесли в мою жизнь радость и удовлетворение, которые прежде были недоступны. Становилось смешно от осознания правдивой простоты моих же слов: жизнь наполнится легкостью и радостью, стоит только подружиться со своими внутренними демонами и принять свои слабости.

Примерно через полгода совместной работы Эмили Хилборн Селл, ставшая моим редактором, спросила, нет ли у меня еще каких-нибудь записей, – она уже подумывала о создании третьей книги. В ответ я отправила ей несколько картонных коробок, набитых кассетами. Прочитав несколько расшифрованных бесед, она, исполнившись воодушевления, сообщила издательству «Shambhala Publications» о том, что будет еще одно издание.

На протяжении следующих шести месяцев Эмили занималась обработкой текста: удаляла, правила, добавляла. А я искренне наслаждалась работой над каждой новой главой. Я полностью погрузилась в эти беседы, делая небольшие перерывы на отдых, созерцание океана или прогулки по холмам. Ринпоче однажды дал мне простой совет: «Расслабься и пиши». Прошли годы, прежде чем я в полной мере воспользовалась им.

В результате союза Эмили с моим ничегонеделанием, растянувшимся на целый год, и родилась эта книга.

Возможно, она станет вашим первым шагом на пути к обретению мира в себе, и вы смело, открыто и честно воспримете данные здесь уроки. В книге много ценных советов для тех, чья жизнь представляет собой коктейль из хаоса и стресса. Она как нельзя кстати подойдет каждому, кто переживает трудные перемены, утрату или же просто безутешен и не видит света в конце туннеля. Мы постоянно должны помнить о том, что любые препятствия, возникающие на нашей дороге, стоит принимать спокойно и расслабленно – наблюдать за ними, считая их частью своего пути.

Применяя эти установки на практике, мы продолжим дело, начатое тысячи лет назад великими мастерами и их учениками, – осознаем взлеты и падения обычной человеческой жизни с точки зрения буддийской дхармы. Древним мудрецам удалось примириться со своим эго и обрести мудрость. Это и в наших силах тоже.

Я благодарю хранителя мудрости, почтенного Чогьям Трунгпа Ринпоче, за его самозабвенное служение идеям буддизма и желание передать свое знание людям Запада. Пусть вдохновение, обретенное мной, охватит и вас. Я хочу, чтобы все мы встали на путь бодхисатв и помнили его слова: «Хаос? Это же прекрасно!»

Пема Чодрон,Аббатство Гампо, Залив Плезан,Новая Шотландия

Глава 1. Страх близости

Страх – естественная реакция на приближение к истине.

Духовные искания сродни плаванию в крохотной лодке в открытом море-океане, в поисках неизвестных земель. Если человек хочет этого всем сердцем, к нему приходит вдохновение. Однако рано или поздно вместе с вдохновением в его жизни появляется и страх. Ведь достигая линии горизонта, мы оказываемся на краю мира – перед пропастью. Как и всех первооткрывателей, нас манит неизвестность, но мы не знаем, хватит ли у нас смелости взглянуть на то, что находится там, с другой стороны.

Если однажды мы заинтересуемся буддизмом и решим узнать, что это за учение, то вскоре увидим, что к нему ведут сразу несколько дорог.

Первая – занятия медитацией. Они тренируют нашу осознанность, помогают всецело присутствовать в настоящем моменте не только мыслями, но и «делом».

Вторая – практики дзен. Они развивают открытую, безграничную ясность ума.

Третья – ваджраяна[3], или тантрический буддизм. Ваджраяна говорит нам о том, что нужно работать с энергией возникающих ситуаций и воспринимать все, что происходит, как неотъемлемую часть пробужденного состояния.

Любой из этих подходов может зацепить нас, зарядить энтузиазмом и воспламенить наше желание углубить поиск. Если мы решим заглянуть еще дальше и отважимся приоткрыть завесу тайны, то неизбежно столкнемся с собственным страхом.

Страх как некий внутренний опыт – явление универсальное. Даже мельчайшие из насекомых испытывают его. Морские актинии, лежащие на влажном песке вдоль побережья во время отлива, закрываются, стоит провести пальцем по песку рядом с ними. Все сущее поступает так. Это происходит спонтанно. Нет ничего ужасного в том, что мы боимся того, что нам незнакомо; ведь быть живым – значит бояться неизвестного. Мы реагируем на возможность одиночества, смерти, на отсутствие чего-то, за что можно держаться. Страх возникает сам собой во время приближения к истине.

Как только мы оказываемся в настоящем моменте, задерживаемся в «здесь и сейчас», наш жизненный опыт обретает совершенно иные краски.

В период моего длительного одиночества на меня снизошло озарение. Это было подобно землетрясению! Я вдруг осознала, что нельзя одновременно пребывать в настоящем и при этом ощущать движение жизни. Знаю, звучит банально и очевидно. Только когда открываешь нечто подобное в себе самом, это сильно тебя меняет. Непостоянство становится сутью настоящего момента. То же самое происходит и с состраданием, удивлением, смелостью и даже со страхом. В общем-то, каждый, кто полностью находится в настоящем без каких-либо ориентиров, переживает странное чувство, когда земля будто уходит из-под ног. Именно в этот момент мы глубже понимаем суть вещей, и становится очевидной уязвимость текущего момента, его непостоянство: он может быть одновременно натянутым нервом и легким ветерком.

Духовные искания мы начинаем, как правило, имея за спиной тяжелый багаж идеалов и ожиданий. Мы долгое время томились жаждой знания и теперь ищем ответы, способные эту жажду утолить. Только никто не готов встретить на этом пути чудовище. Другие люди всячески пытаются предостеречь нас. Помню, как на самом первом занятии медитацией инструктор объяснила мне, в чем заключается медитативная техника, а потом добавила: «Только не думай, что это способ на некоторое время избавиться от страха». Однако не всегда предупреждения звучат убедительно. Наоборот, чаще они только подталкивают нас к запретному плоду.

Я говорю о том, что со своим страхом нужно познакомиться, узнать его, заглянуть ему прямо в глаза. Сделать это необходимо не для того, чтобы решить какие-то проблемы, а чтобы совершенно по-новому научиться видеть, слышать, ощущать и думать. Пойти на это не так просто. Стоит начать, и мы испытываем чувство смирения – а тогда просто не остается места высокомерию и стремлению придерживаться каких-то идеалов. Само наше желание делать отважные шаги дальше и дальше будет гасить неизбежно рождающуюся в нас надменность. Открытия, получаемые через практику, не имеют ничего общего с верой во что-либо. Они скорее связаны с готовностью постоянно умирать.

Все наставления, касаются ли они осознанности, или пустоты, или работы с энергией, указывают на одно: быть в настоящем – значит быть прикованным к точке во времени и пространстве, в которой мы находимся в текущий момент. Стоит остановиться, прекратить какое-либо действие, перестать обвинять окружающих и себя – и мы, наконец, начинаем узнавать свое сердце. Как красноречиво заметил один ученик: «Скрытая под маской страха, природа будды дает нам хорошего пинка под зад, чтобы мы наконец стали восприимчивыми».

Как-то раз мне довелось побывать на лекции, посвященной духовному опыту одного человека, который он приобрел в шестидесятых годах в Индии. Он говорил, что собирался избавиться от негативных эмоций. Этот человек боролся со своей злобой и похотливостью, пытался укротить свою леность и гордыню, но более всего хотел избавиться от своего страха. Его тренер по медитации все время говорил ему: «Перестань воевать с собой», – но он принимал его слова как еще один метод преодоления препятствий.

Наконец, учитель отправил его медитировать в уединении, в маленькой лачуге у подножья горы. Этот человек заперся и начал практику, а когда стемнело – зажег три небольшие свечи. Около полуночи он услышал шум и копошение в дальнем углу комнаты и в полумраке разглядел большую змею. Ему показалось, что это королевская кобра. Рептилия извивалась прямо перед ним, и его словно парализовало от страха: он всю ночь бодрствовал, не сводя со змеи глаз. В тот момент там были только змея, он сам и его страх.

Перед рассветом погасла последняя свеча. Человек начал плакать. И плакал он не от отчаяния, а от переполнявшей его доброты. Он ощутил тоску всех живых существ в этом мире, их отчужденность и необходимость борьбы. И его медитация была всего лишь продолжением этой борьбы, продолжением его отдаления и обособления. Он принял – целиком и полностью, – всем сердцем принял тот факт, что был злым и завистливым, что сопротивлялся и боролся, что был напуган. В то же время этот человек ощутил свою безмерную ценность: он был и мудрецом и глупцом, богачом и нищим – он был непостижимым для самого себя. Благодарность переполняла его. В кромешной тьме человек встал, подошел к змее и поклонился ей до земли. Затем повалился на пол и заснул крепким сном. Когда он проснулся, змея исчезла. Тот человек так и не понял, были ли происходящие события реальны, но теперь это стало совсем не важно. Он сделал вывод, звучащий примерно так: тесное соприкосновение со своим страхом разрушило все его внутренние переживания, не оставив от них и следа, и он наконец обрел гармонию и мир.

Никто и никогда не говорит нам: «Хватит, перестаньте бежать от своих фобий!» Крайне редко нам советуют приблизиться вплотную к страху, быть с ним в одном месте, в один час. Как-то я спросила Кобуна Шин Роси, мастера дзен, о его отношении к страху, и он ответил: «Я соглашаюсь с ним, просто соглашаюсь». Но обычно нам рекомендуют подсластить его, сгладить, принять таблетку, отвлечься – сделать все, чтобы он сгинул.

Вообще-то мы не нуждаемся в подобного рода советах – бегство от страха происходит естественно, почти автоматически. При возникновении малейшего намека на чувство ужаса мы рефлекторно начинаем вертеться, пытаясь сбросить его с себя, скрыться.

Иногда мы оказываемся загнанными в угол. Все рушится, бежать некуда. В такие моменты даже самые фундаментальные истины кажутся слишком прямолинейными и банальными. Это знакомо любому человеку. Рано или поздно становится ясно, что ужасное лицо страха ничем не прикрыть, но именно он подводит нас ко всем учениям, о которых мы когда-либо слышали.

Так что считайте встречу со своей фобией настоящим везением – ведь это необходимое условие для рождения храбрости. Принято думать, что смелый человек ничего не боится. На самом деле такой человек находится со страхом в очень близких отношениях. Когда я впервые выходила замуж, мой супруг признался, что я самая смелая из всех женщин, которых он знал. Он сказал, что я была законченной трусихой, но, преодолевая свои страхи, делала то, что должна.

Что бы ни случилось, продолжайте исследовать, интересоваться. Не опускайте рук, не отворачивайтесь, даже если обнаружите, что привычные или ожидаемые вещи на деле оказываются совершенно другими. В действительности мы обречены именно на это: находить снова и снова. Все, абсолютно все оказывается не таким, как мы полагали. Опустошенность – вовсе не то, что мы думаем о ней. Осознанность и страх – не такие, как нам кажется. Сострадание нам неизвестно. Любовь, природа Будды, смелость – тоже. Все это – только кодовые слова, обозначающие нечто, не доступное нашему уму; но каждый человек все же способен переживать эти состояния. Эти слова указывают на то, чем на самом деле является жизнь, когда мы позволяем разрушиться привычному порядку вещей и оказываемся целиком и полностью во власти настоящего момента.

Глава 2. Когда все рушится

Когда все вокруг рушится и мы оказываемся на краю пропасти, важно хранить равновесие. Духовное путешествие никак не связано с восхождением на небеса.

Аббатство Гампо расположено на живописных просторах, где небо и море сливаются воедино. Линия горизонта бесконечна, и где-то далеко-далеко тают силуэты чаек. На фоне природы чувство собственной безысходности видно словно под увеличительным стеклом. Здесь, в монастыре, средств к бегству действительно никаких: вам не удастся скрыться в тени лжи, воровства, алкоголя или секса.

Я очень давно хотела здесь оказаться, и вот однажды Трунгпа Ринпоче попросил меня возглавить аббатство. Для меня это был настоящий вызов, испытание – в первые годы казалось, что меня заживо варят в котле.

Проведя здесь некоторое время, я поняла, что нахожусь на грани разрушения. Вся моя самозащита, мой самообман, мои попытки сохранить свой образ – все это в определенный момент затрещало по швам. Как я ни старалась, но уже не могла держать ситуацию под контролем. Мое поведение сводило всех с ума, приводило в бешенство, и мне было негде укрыться.

Я всегда считала себя человеком гибким и обязательным, я нравилась всем без исключения, и эта иллюзия была со мной всю жизнь. В первые годы пребывания в аббатстве я поняла, что жила в атмосфере непонимания. Дело не в том, что мне не хватало каких-то качеств, а в том, что я не была исключительной. Я столько сил вложила в этот свой образ, и вдруг он стал зыбким и хрупким.

Все, что я не замечала в себе самой раньше, внезапно вылезло наружу в несколько преувеличенном виде. И, словно этого было недостаточно, люди вокруг непринужденно и открыто выражали свое мнение обо мне, о моих поступках. Это причиняло невыносимую боль, и я стала сомневаться, смогу ли быть снова счастливой. На меня со всех сторон валились «бомбы», начиненные моим же самообманом. А поскольку я находилась в месте, где царит духовность, я даже и подумать не могла о том, чтобы оправдывать себя, осуждая других. Даже эта лазейка была закрыта.

Я помню, как моя наставница сказала: «Сначала подружись с собой, тогда и мир вокруг станет гармоничнее».

Этот урок я усвоила раньше, и уже знала, что таков единственный путь к счастливой жизни. У меня на стене висел маленький плакат, на котором было написано: «Чем усерднее мы подвергаем себя уничтожению, тем вероятнее отыщем в себе то, что изначально было несокрушимо». Я и раньше встречалась с буддийским учением, но только сейчас осознала, что только в нем и можно найти дух истинного пробуждения. Главное – научиться отпускать все без исключения.

Конечно, трудно сохранять самообладание, когда почва уходит из-под ног и не за что ухватиться. В институте Наропа есть такой девиз: «Любовь к истине – это опасно!» Можно бесконечно долго размышлять над возможным значением этих слов, но когда истина открывается перед нами, приходит страдание и боль. Мы стоим в ванной, смотрим на себя в зеркале, а на лице видны лишь прыщи и морщины, надвигающаяся старость, агрессия и робость – все самое неприглядное.

Как ни странно, именно в этот момент на нас нисходят чуткость и доброта. Когда ни в чем нет уверенности, когда ничего не получается, мы наконец осознаем, что стоим на границе чего-то важного. И здесь, в этом крайне неустойчивом положении, маятник может качнуться в любую сторону. Можно окончательно закрыться и наполниться горькой обидой, похожей на злобу. А можно погрузиться в трепетное и нежное состояние. Да, в этом состоянии невесомости определенно присутствует волнительная мягкость.

Это своеобразное испытание, которое должен пройти каждый духовный воин, чтобы пробудить свое сердце. Часто мы оказываемся в такой ситуации из-за тяжелой болезни или смерти близкого человека. Мы переживаем утрату – любимого человека, молодости, самой жизни.

У меня есть друг. У него СПИД, и он умирает. Мы разговаривали буквально накануне моего отъезда. Он говорил: «Я совсем не этого хотел. Мне это было ненавистно, я жутко боялся заболеть и умереть. Но теперь получается так, что эта болезнь – величайший дар для меня». А потом добавил: «Теперь каждая минута так дорога мне. Все люди стали мне безгранично дороги. Жизнь обрела огромную ценность». Что-то поменялось в нем, и теперь он был готов принять предстоящую смерть. То, что еще недавно было ужасом всей его жизни, внезапно обернулось самым ценным приобретением.

Ситуация, когда все рушится, является одновременно и испытанием, и возможностью исцеления. Сначала что-то собирается воедино, затем превращается в руины. Затем опять собирается, чтобы опять разрушиться. Примерно так и происходит всю жизнь. И момент исцеления возможен, если только вы позволяете присутствовать в этом процессе простым вещам – печали и утешению, несчастью и радости.

Мы не можем быть уверенными, где споткнемся и упадем. В момент глубочайшего разочарования нельзя узнать, действительно ли это конец истории. Может быть, это лишь начало грандиозного приключения.

Я где-то читала о семье, в которой родился единственный ребенок. Семья бедствовала. Сын был самой большой ценностью для родителей, их последней надеждой – они ждали, что он окажет им материальную помощь, принесет в дом уважение и престиж. Однажды молодой человек упал с лошади и стал калекой. Родители потеряли свой последний шанс, жизнь для них закончилась. Через две недели грянула война, и в деревню пришли военные, забрав всех здоровых и сильных мужчин на поле боя, ему позволили остаться дома и ухаживать за родными.

В жизни всегда так. Мы ничего не знаем: что-то называем хорошим, что-то – плохим. Но на самом деле у нас нет для того никаких оснований.

Когда все вокруг рушится и человек оказывается на краю пропасти, важно сохранить равновесие, стоя у обрыва. Духовное путешествие никак не связано с восхождением на небеса – наоборот, именно такой взгляд на вещи делает нас несчастными. Представления о том, что где-то существует земля вечного удовольствия, без боли и страданий, в буддизме называется сансарой – безнадежным кругом, колесом, которое вращается бесконечно, умножая мучения и безутешность. Первая Благородная Истина Будды[4] гласит: страдание является неотъемлемой частью человеческого существования до тех пор, пока человек верит, что некоторые вещи существуют вечно и ему всегда будет где искать защиты. С этой точки зрения открыть глаза на истинное положение дел можно, лишь когда прямо из-под ног у вас выдернут коврик, и вы поймете, что приземлиться некуда. Мы прибегаем к таким ситуациям, чтобы либо пробудить себя, либо впасть в глубокий сон. Прямо сейчас, находясь в состоянии невесомости, вы можете посеять зерно заботы о тех, кому нужно внимание, а также обнаружить собственную доброту.

Я отчетливо помню тот ранний весенний день, когда весь мир, вся привычная действительность отвернулась от меня. И хотя в тот момент я еще ничего не знала о буддизме, мне удалось пережить подлинный духовный опыт. Это случилось, когда муж признался, что у него есть другая женщина. Тогда мы жили на севере Нью-Мехико. Я стояла напротив нашего кирпичного загородного домика, попивая горячий чай, и услышала, как подъехала машина. Хлопнули ворота. Муж вышел из-за угла и без лишних прелюдий сообщил, что у него есть любовница и он хочет развестись со мной.

Я помню, как сейчас, что небо было высоким и бескрайним. Помню журчание реки неподалеку, помню, как от чашки медленно поднимался пар. Время остановилось, мысли стихли – не осталось ничего, только свет и невероятной глубины тишина, бездонная тишина. А потом я схватила камень и бросила в мужа.

Когда меня спрашивают, как я приняла буддизм, я рассказываю о той сцене. Нужно признать, что муж спас мою жизнь. В тот период я изо всех сил пыталась вернуть некое подобие былого комфорта, безопасности, пыталась воссоздать место, где мне уютно и можно отдохнуть. К счастью (да, именно к счастью!), ничего не получилось. Интуитивно я понимала, что единственная возможность двигаться дальше – это полное уничтожение меня прежней, зависимой и слабой. Именно тогда я и повесила на стену тот плакат.

Жизнь – хороший учитель и друг. Все постоянно меняется, нужно просто осознать это. Можно мечтать о чем угодно, но складываться все будет иначе. Встать на путь истинного пробуждения – значит полностью принять шаткость своего положения: принять разбитое сердце, ноющий живот, ощущение безнадежности и жажду расплаты. Держитесь этой неопределенности, научитесь расслабляться в хаосе, не паникуйте – это и есть духовный опыт. Поймайте самого себя, но оставайтесь мягкими и сострадательными – в этом и заключается путь воина. Нас закаляют горечь, обида, праведный гнев, даже чувство облегчения и вдохновение делают дух крепче.

Можно изо дня в день думать об агрессии и насилии, царящем в мире, в Нью-Йорке, Лос-Анджелесе, Галифаксе, Тайвани, Бейруте, Кувейте, Сомали, Ираке – где угодно. Во всем мире кто-то постоянно нападает на своего противника, а боль и страдания только умножаются, и этому, кажется, не будет конца. Попробуйте каждый день спрашивать себя: хочу ли и я добавить каплю насилия в эту бездонную бочку? Каждый день, в самые трудные моменты, задавайтесь простым вопросом – нести в мир безмятежность и спокойствие или войну?